Главная страница | Саморазвитие, личностный рост | Диагноз F20. 0. Записки из дурдома

Диагноз F20. 0. Записки из дурдома
Андрей Юровник
Автор книги, психотерапевт по роду своей деятельности, написал этот роман с целью развития читателей, использовал художественное оформление в стиле мистики. Роман насыщен различными философскими и психологическими диалогами. Эту книгу автор написал, используя рассказы своих пациентов, когда работал в психбольнице. Для раскрытия темы он взял уже известный в классической литературе ход, как взаимоотношение человека и потусторонней силы. В его книге подобный призрак проводит своего избранника по душевным лабиринтам дурдома, в котором тот постигает мудрость и опыт жизни.

Андрей Юровник
Диагноз F20. 0. Записки из дурдома

Пролог.

Произведение «Диагноз F 20.0» я написал, используя рассказы своих пациентов, когда работал в психбольнице. Как врачу психиатру мне было интересно не только медицинское отношение к специфическим проявлениям «душевных болезней», но и индивидуальные переживания людей во время нахождения их в психотическом состоянии. Такие сказочные феномены известны ещё со времен появления человечества и описываются во многих книгах, только мне пришлось наблюдать такие состояния ежедневно на своей работе. Традиционная медицина достаточно консервативно относится к любой болезни, даже если она «душевная». Во время своей психиатрической деятельности я знакомился с различными направлениями медицинского описания проявлений души и множество других трудов религиозно-эзотерического и философско-психологического мировоззрения. То, что я узнал из книг и увидел в дурдоме, вдохновило меня создать художественный рассказ, в котором я собрал теорию и проявления душевных переживаний.

Для раскрытия этой темы я использовал уже известный в классической литературе ход, как взаимоотношение человека и потусторонней силы. В моем рассказе подобный призрак проводит своего приемника по душевным лабиринтам дурдома, в котором он постигает мудрость и опыт жизни. Общение с различными пациентами позволяет главному герою осознать привычную жизнь совсем с другой стороны. Многие обыденные вещи как добро и зло, мужчина и женщина, жизнь и смерть, стали для главного героя выглядеть совсем по- другому. Такие философские заключения были описаны мной после анализа большого количества специфичных источников и преподнесены как альтернативный вариант классическим суждениям «здорового» современного общества. Читатель становится главным героем и проходит основные психосоциальные матрицы, просто читая художественный рассказ.

Основной целью данного произведения для меня является новый способ духовного образования современного поколения, которое, в основном, учится на фильмах и глянцевых журналах. В мире компьютеризированного прогресса люди спешат жить в потоке информации, вот только что они там узнают? Нет времени остановится и задуматься над той жизнью, которая их затянула. Своим рассказом я хочу заманить читателя или зрителя на интересную и модную сейчас тему, в которой он сможет подумать над истинными жизненными ценностями.

Такова моя фантазия и мечта.



Начало.

В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью И стало так. И назвал Бог твердь небом. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день второй.

И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И собралась вода под небом в свои места, и явилась суша. И назвал Бог сушу землею, а собрание вол назвал морями. И увидел Бог, что эти хорошо. И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию ее, и дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так. И произвела земля зeлeнь, траву, сеющую семя по роду и по подобию ее, и дерево плодовитое, приносящее плод, в котором семя его по роду его на земле. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий.

И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для освещения земли и для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что э то хорошо. И был вечер, и было утро: день четвёртый.

И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. И стало так. И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее И увидел Бог, что это хорошо. И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый.

И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо.

И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте нал рыбами морскими и над зверями, и над птицами небесными, и над всяким скотом, и над всею землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле. И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду, пресмыкающемуся но земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пишу. И стало так. И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой.

Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал.

Закрыл черную тяжелую библию с золотым крестом на фейсе и потер глаза. Эти прописные истины, что сначала был хаос, а потом Бог создал весь мир за неделю, знал каждый ребенок, который стал осмысленно задавать слишком много вопросов. Ответ был получен, но кто-нибудь это понял? То, что сотворил, тут всё видно, но как? Некоторые стали пытаться ответить на этот вопрос, когда остальные выбрали практический наказ Творца без обсуждения «плодитесь и размножайтесь, а также обладайте всей землей». Ну чего тут непонятного…Так точно, будет сделано. Умники же почему-то никак не могли найти истины в этой книге, хотя никто не знал, как она выглядит.

Читать особо не хотелось и от такой фундаментальной философии тянуло в сон. Интересно, кто-нибудь прочитал библию до конца так, чтобы понял? Я положил книгу на подоконник и кровать издала привычный скрип подо мной. За окном было темно и только капли дождя свидетельствовали о чем-то снаружи. Поздней осенью всегда так: что снаружи, что внутри- всё замирает. Время было позднее, и дел как обычно не было. Я улегся поудобней, и прикрыл глаза. Через ресницы просачивались желто-белые лучи от лампочки, в центре которой находился невыносимо яркий свет с ореолом радуги. Медитация на свете закончилась полной темнотой за опущенными веками. Мысли продолжали появляться в философском русле, хотя с какой-то вялой текучестью. «Чтобы познать истину – нужно начать с начала. То есть выходит с этих семи дней… или с Бога. Хотя кто утверждает, что он существует? Может, его и нет совсем. Может, его придумал тот, кто придумал библию? Даже если согласиться, что Бог есть, то он творит, но никак уж не пишет мемуары о себе в третьем лице. Вот и выходит, что это хорошо раскрученный бренд, в котором очень важна поддержка авторитетов или, ещё лучше диссертация одного из них. А после понеслось и поехало как снежный ком…Тогда придется оставить и эту теорию в покое. Все науки неоднозначны, нужно для точки отчета взять что-то конкретное и реальное. А что для меня может быть конкретней меня самого. Вот с меня и начнем… А с чего начинать-то. Ну, понятно, что с самого начала.

Мой сон родил меня мальчиком пяти лет ночью в пустой квартире. Я проснулся, посмотрел в темноту, прислушался в тишину и испугался того, что вокруг никого нет. Вообще никого. А до этого же было какое-то чувство, что кто-то есть и всегда. А тут я один. Вот так я родился на свет, хотя света никакого и не было. Темнота, тишина, холод и страх. Чтобы как-то спрятаться от этой реальности, я сел по-лягушачьи на большую подушку и накрылся тяжелым одеялом. Окружающий мир исчез.

Проснувшись и, сопоставив события своей жизни, я понял, что в ту самую ночь все мои близкие были в роддоме, где мама родила девочку. Вот так в эту зимнюю ночь родились мальчик и девочка. Сейчас же вокруг меня была привычная ночь и тишина, которая тянула в мир иллюзий и фантазий. И я провалился в неизвестность…

Сквозь поверхностный сон я почувствовал рядом чье-то присутствие. На мне был сконцентрирован чей-то взгляд. Это чувствовалось всем телом. Ощущения порождали страх и мысли. Явно мне это не снится, так как я реально лежу в своей кровати. Даже если это и глюк, то ну его на фиг. Кто его звал? Никто. Я решил, что буду лежать и изображать спящего или вообще засну. Чем дольше я притворялся, тем острее чувствовал этот взгляд: конкретный и спокойный. Полежав немного, я решил, что прятаться не имеет смысла, и выглянул из-под одеяла. Сквозь сумрак комнаты я увидел человеческий силуэт, сидящий на стуле рядом с кроватью. Попадавший лунный свет освечивал его контуры и проходил сквозь него как через голограмму. Силуэт был скорее мужским, средних пропорций, одетый в однотонную серую одежду. Голову покрывал капюшон.

– Ты кто? – спросил я темноту.

– Никто, – отозвался в моей голове мужской голос.– Мы с тобой знакомы, только ты впервые меня видишь, в основном ты только меня слышал.

Да, это был тот самый знакомый голос, который часто появлялся в голове. Интересно, откуда он взялся.

– Да ты не стесняйся своих мыслей, вряд ли ты сможешь меня чем-то удивить. В этом даже есть свои плюсы: ну, например, ты можешь общаться со мной только мыслями – раздался голос Никто в голове. Голос был приятным, и по интонациям можно было почувствовать, что ему общение приносит удовольствие. На мое смущение Никто отреагировал так же, как взрослый, наблюдая за первыми шагами ребенка.

– Ты меня извини,– продолжал Никто – за мою особенность говорить не в слух, а в голову, т.к. общаюсь я с тобой индивидуально. Ну, а теперь задай мне какие-нибудь вопросы, чтобы немного успокоиться. Я понимаю твой естественный страх перед чем-то таким, что не вписывается в твою схему восприятия мира.

– Хорошо, скажи мне – кто ты?

– Я же тебе сказал – Никто.

– Нет, я имею в виду другое: по жизни ты кто?

– По жизни… Очень интересно… а это как?

– Ну, например, я – Виктор Прохоров или Витёк, как называют меня с детства. Работаю дизайнером. Мне 33 года, холостой. Ну, примерно в таком ключе, так кто ты?

– А зачем тебе это знать?

– Ну, как же? Должен же я знать хоть что-то с кем разговариваю.

– Да? Мне всё равно, ладно, звать меня можешь Никто, лет мне нисколько, т.к. сам видишь, у меня нет материального тела, поэтому и понятия времени, которое указывает на продолжительность процесса в материи, ко мне тоже не относится. Я тоже холост, а по профессии мы с тобой коллеги, только разной специализации. Если ты хочешь, я могу рассказать о своей работе, чтобы тебе было о чём со мной разговаривать.

Как ты знаешь, дизайнеры выполняют заказ по оформлению окружающего пространства заказчика. Естественно, такое место должно быть оптимальным для клиента. Начинающие дизайнеры, плохие или хорошие, предлагают воплотить в жизнь за счет клиента свои фантазии, которые кажутся им правильными. Профессионалы же, отбрасывают своё «я» и стараются понять, каков клиент и чем дышит. И выходит так, что клиент сам становится дизайнером, а мастер же притворяет это в реальность. Как ты понимаешь, я занимаюсь не оформлением помещений, а устраиваю окружающую реальность клиенту, которую собираю из его же головы. Для меня открыты все двери сознания и подсознания человека, из чего я ему предлагаю, заметь – предлагаю, оптимальную среду обитания для его развития. Ну, вот собственно так я постарался объяснить, кто я по жизни, только точнее сказать по существованию, так как моё существование и моя работа – это одно и то же.

– Ну, примерно я понял, ты планируешь судьбы…

– В чем-то ты прав, только люди засунули понятие «судьба» в слишком жесткие рамки, когда как она является условным предлагаемым путем оптимального развития со своими узловыми точками направления. Отмечу, что человек сам волен выбирать, что и как ему делать всю его жизнь до смерти. К сожалению, у любой материи есть сроки годности, а у личностей – сроки проявления своих нужд и желаний. Поэтому происходят ситуации, когда на деле запланированная судьба не получается, и нужно подгонять расхождения уже в экстренном виде как получится, хотя результат зависит только от заказчика. Вот такие дела…

– Ну и зачем ты здесь появился? Я думаю, что моя консультация тебе вряд ли нужна.

– Вот тут ты попал в самое яблочко, мне крайне важно твое мнение по одному очень конкретному вопросу. И ты можешь мне помочь. Только пришел я не за чем, а за кем. Дело в том, что все вероятностные линии твоей судьбы заканчиваются гораздо раньше, чем ты себе предполагаешь. Я пришел сказать тебе о том, что ты умрешь. Я мог бы и не появляться вообще, но я люблю свою работу, а ты показался мне очень интересным клиентом. Я хочу предложить тебе сделку: ты выбираешь цель своей жизни, а я оптимально для тебя оформляю условия. Только есть один нюанс: сроки окончания своей работы я устанавливаю сам, и после её выполнения ты сразу умираешь. Если ты соглашаешься, мы остаемся партнерами, если же нет – всё забываешь как обычный сон, и умираешь, как было запланировано. Ну, что ты думаешь по поводу моего предложения?

– Что я думаю по поводу того, что я умру, со слов какого-то призрака, который говорит, что является вершителем судеб и предлагает выбрать мне остаток жизни такой, какой хочу? А с чего ты взял, что я во все это поверю? Может быть, это и в правду очень реалистичный сон и ты мне снишься?

– Полностью с тобой согласен. Прежде чем заключать договор, нужно удостовериться в компетентности исполнителя. Из этого следует, что мне придется продемонстрировать свои возможности. Если я начну тут показывать фокусы, то ты вправе списать это на сон, поэтому мне нужно проявить себя с такой стороны, что для тебя является реальным.

– Точно, только пусть это будет сто процентный факт, без каких либо многозначных смыслов.

– Хорошо, тогда с вашего позволения я продемонстрирую это с максимальной доходчивостью.

Последующее событие произошло очень быстро: Никто сделал молниеносный выпад в мою сторону и с размаху ударил кулаком в лоб. Плавно вернувшись на стул, Никто извиняющимся тоном продолжил стереофоническим эхом вещать у меня в голове.

– Я приношу Вам искренние извинения за мой поступок, но в данном случае коэффициент полезного действия на данном промежутке времени был достаточен, чтобы не иметь сомнений в моей реальности. Но если Вы пребываете ещё в сомнении, то я могу продемонстрировать что-нибудь более ощутимое.

Я быстро замотал головой и стал усердно тереть лоб, на котором формировалась шишка.

– Я рад, что удовлетворил Вашу любознательность, а также, надеюсь, донес до Вашего понимания серьезность сложившейся ситуации. Поэтому я еще раз хочу поинтересоваться, что Вы думаете по поводу моего предложения?

– Я не хочу умирать.

– Ну, этого следовало ожидать. Только не тешь себя иллюзиями, что ты не умрешь или что я буду тебя уговаривать принять необратимость ситуации. Если честно, то мне всё равно. Этот факт, если захотите, я могу продемонстрировать прямо сейчас.

– Нет! Не надо! Прошу Вас! Только я не знаю, о чём думать!

– Ну, хорошо, я помогу. Постарайся успокоиться, сделай несколько сильных выдохов. Так, молодец. А теперь подумай, чего ты хочешь от жизни, какую вкладываешь цель? Задача трудная, для некоторых даже не выполнимая, поэтому сосредоточься и ищи ответ на вопрос всей твоей жизни.

Никто замолчал. Плавным движением руки он взял с подоконника библию и стал листать. Голова шла кругом, а мысли как назло застопорились.

– Итак, какие обычно мотивации у всех: «много денег – так он уже утром оформит меня в банк. Виллу на Канарах – ну, и что; ну с бабами и так всё понятно… Нужно копать глобальнее: хочу познать себя – так он прочтет курс лекций по психологии и анатомии и даже покажет всё это на мне. Какие ещё варианты? Карьерный рост – тут он оформляет мне всё наследство героически погибшего шефа. Богатырское здоровье мне уже ни к чему, а вот легкая смерть мне подошла бы…».

– О чём книга?

– В основном, о Боге.

– Чё, веришь?

– Скорее прикидываю варианты.

– А, ну-ну.

«Зачем он заговорил о Боге? Так, может, заказать увидеть Бога. А вдруг покажет, и поди докажи, что это не Бог…».

– Книгу всю прочел?

– Не, только начал.

– И какая там тема?

– Ну, как Бог за неделю весь мир сделал…

– А, пособие по дизайнерству, понятно.

«Опаньки, а вот это тема, можно заказать, чтобы я осознал механизмы формирования реальности и смысла жизни».

– Ишь ты завернул, тебе чего, Божественный мастер-класс провести?

– Да. И ещё чтоб в конце я был полностью удовлетворен.– улыбнулся я призраку.

– Ну, ты красавчик. Предлагаешь воспользоваться классикой? Не сомневался я в тебе. Так что там пишут? За неделю, говоришь? Хорошо будет тебе осознание реальности и смысла жизни. Удовлетворения не гарантирую, так как это субъективная реакция на полученный запрос. Это примерно как с первым сексуальным опытом: так сильно этого ждешь и всякое придумываешь, а когда он наступает, реакция обычно выражается таким чувством: что это и есть то самое? Что по поводу «секса» – это я обещаю, ну, а с «оргазмом» уж как получится, но я буду сильно стараться. И на всё про всё – библейская неделя со смертельным финалом. Ну, что ты согласен?

– Слушай, а тебе то это зачем? В чем тут подвох? Может, ты меня хочешь обдурить? Как там в тех же книжках, душу, энергию или в рабство закабалить на веки? Или стоит дань за твои услуги выполнять? Давай всю правду говори.

– Да, на дворе 21-й век, а менталитет как у дикарей с жертвоприношением и идолопоклонничеством. Ну зачем ты мне нужен? Чего у меня нет, что есть у тебя? Да, тела нет, но оно может появиться, или еще раз по балде стукнуть. По поводу энергии – так своими эмоциями за сегодняшнюю ночь ты её задарма выделил столько, что целый состав можно в другой город отогнать. А по поводу души: так ты сам-то знаешь, что это такое? Я тебя успокою – чего в договоре нет, того трогать не будем. Мой интерес в этом деле прост: я живу своей работой, а жить я хочу интересно, и ты подходящий экземпляр. Удовлетворен? Тогда давай вернемся к договору. Если ты согласен, то вырази своё согласие по оформлению договора на выше указанных условиях.

– Я согласен с договором, в котором с одной стороны стоит осознание мной смысла жизни и окружающей реальности, а с другой стороны- моя смерть.

– Ну, вот и ладушки. А сейчас давай спать, так как с утра вечером мудреней. Да, я тебе тут подарочек на книжке оставлю. Так, на память. Ну, ладно, спокойной ночи.

Никто поднял руку, щелкнул пальцами, и я мгновенно заснул.


День первый.

– Подъем…кому сказала – всем подъем и на уколы!

Сон разгоняла санитарка Валя, значит уже семь утра. Ну, на кой хрен всех будить в такую рань. Сделают уколы, протрут полы и опять все вернутся на свои койки… Дурдом… В коридоре включился свет и санитарки стали бряцать вёдрами. Зашевелились соседи по кроватям. В палате, где лежал Виктор, было десять человек. Никто не возмущался, а тихо надевал свою пижаму и выплывал в коридор, который подобно реке наполнялся синими и зелеными пижамными струйками из своих каменных ручьев. Только из двух палат никто не выходил: из первой и из изолятора. Все остальные, а их собиралось обычно около ста человек, разбивались на два потока: первый направлялся в процедурку на уколы, а второй поток устремлялся к тупику коридора, где был проход в столовую. Санитар открывал шлюз, и все стекались к дверям столовой где оседали на пол плотным ковром ряски и тины. Я сидел на корточках среди таких же бедолаг и молча ждал, когда закончится влажная уборка и проветривание. Так начинался очередной день в 10 хроническом мужском отделении областной психоневрологической больницы № 1. Сидевшие люди изредка обменивались короткими фразами, но в основном, молчали и дремали. О чём можно разговаривать с человеком, которого видишь 24 часа в сутки на протяжении нескольких месяцев или лет. Отделение было закрытого типа, поэтому все, кто там жил, становились друг другу ближе родственников. Дверей в палатах не было, а в каждом окне светило арматурное солнышко. Жизнь здесь походила на аквариум, где время отражало только режим дня. Всё было одно и то же. Вокруг меня сидели тени в одинаковых пижамах, с остриженными под машинку головами и пустыми глазами. Сюда слились «сливки» общества со всей области. В основном это были шизофреники. Были и эпилептики, алкоголики, наркоманы, бомжи, собравшие деньги на убежище от наступающих холодов и просто бедолаги, которых родственники отправили в бессрочный санаторий. Но в основном – это шизофреники. Затюканные, запрессованные нейролептиками и существованием в ограниченном пространстве, где в личное место вписывалась только кровать. Отделение находилось в состоянии анабиоза, и только санитарки громыхали вёдрами и двигающейся мебелью. Не стабильные пациенты и те, кто выполнял какие-либо резкие движения, однозначно стояли в очереди за уколами. Особо одаренные получали их в первой VIP- палате. Кололи в основном аминазин или галоперидол. Их обычно назначали трижды в день. Кроме этого, в уколах прописывали и обычные препараты. Поэтому в среднем выходило до десяти уколов в день. Контрольной плитой для усмирения, конечно, являлась капельница. Даже если бы кололи просто воду, то с таким количеством уколов за неделю и демон стал вести себя хорошо. Я уже два месяца не получал уколов, а кушал таблетки, так как вел себя незаметно и на здоровье не жаловался. В таком же положении были и мои соседи. Здесь все были одинаковые. По крайней мере, сложилось бы такое впечатление у нормального человека. Но я знал, что каждый из этой серой массы по-своему уникален. Тут есть и боги, и дьяволы, агенты КГБ и подопытные инопланетянами. Есть такие, что даже не понять, что они из себя представляют. У каждого свой индивидуальный портал в миры, которые далеки от этого коридора. Он им служит посадочной площадкой или залом ожидания в межгалактическом аэропорте. Вон в углу сидит здоровенный бугай Андрюша, который улыбается и тихо читает мантру «Ом мани падмэ хум». Видать уже посадочный талон получил и готов на взлет. Но не научился он еще шифроваться. Запалится он со своей мантрой и приколят они его крылья галоперидолом к трапу. Жалко его, безобидный он, как ребенок. Остальные сидят молча и на их лицах полная отрешенность. Вот, что значит многолетний опыт и закалка. Любому можно спокойно доверить самую страшную военную тайну и быть уверенным, что на допросе раскроет эту тайну только тот, кто её доверил.

Дверь шлюза открылась, и весь этот осадок опять образовал поток обратно в коридор и далее в сортир, умывальник и курилку. Я пошел на лестничную площадку, выделенную под курилку. Там уже было несколько человек. В курилке сразу видно, насколько каждый обеспечен. Основная масса больных дымила приму, которую получали из выделенных им пенсионных денег. Все они имели грязно рыжие отметины от никотина на кончиках указательного и среднего пальцев. Сигареты с фильтром курили те, кому приносили в передачках или каким-либо образом добытые в больнице. Были и блатные, которые курили иностранные сигареты. Это обычно алкаши или наркоманы. Между курящими шныряли зачуханные бедолаги, чьи сигареты куда-то девались.

К толстому Алику подошел один из таких, бомжеватый рыжий мужик.

– Слышь, Алик, дай сигаретку, а я на твой счет шесть миллионов долларов переведу. Мои закончились, так как командировочных мало получил. Честное слово, на следующей неделе все до цента отдам.

– Отвали, Чубайс, ты мне еще обещанную BMW не подогнал. Толку от тебя никакого. И реформы у тебя говеннные. Ими даже подтираться не удобно. Когда долги отдашь – тогда и подходи.

Чубайсу крыть было не чем. Оглядев окружающих в курилке и вспомнив все долги, кому должен, он полез в карман своей пижамы и достал приму. Никого это не удивило, так как это происходило каждый раз, когда Чубайс попадал в курилку.

– Так вот, – продолжал Алик прерванный рассказ – вчера смотрел, как наши с финнами играли – ну как беременные бараны. У меня складывается впечатление, что они в поддавки за бабки играют.

– Попробовали они при Сталине так поиграть, следующие десять лет на Калыме бы играли, а тренера расстреляли как продажную контру, –прогромыхал старый коммунист Чапай.

– Не, тут дело в общественной магии, – сказал Кастанеда.

– Это как? – удивился Алик.

– Всё основано на том, что мысль материальна. Надеюсь, присутствующие не будут это отрицать. А если она еще и эмоционально заряжена – то это самонаводящаяся ракета. Так вот: когда две команды играют, то играют не только игроки с их умением и быстротой, а еще друг на друга давят болельщики, которые поддерживают энергией своих и вытесняют силы противника. При такой борьбе массовой энергии игроки и ждут подходящий момент, чтобы прорвать оборону и забить мяч. Поэтому и происходит, что при Совдепе наши были самые лучшие, так как вся страна могла выдавить кого угодно. Сейчас она поменяла свое мнение, и игроки воюют против своих и чужих. А при таких рамсах, что воюй, что не воюй, всё равно получишь шайбу. Понятно?

– И чё прикажешь их полюбить всем сердцем?

– Ну, если не хочешь воевать вместе с ними, так хотя бы не опускай. И то какая-то польза.

– Ладно. Хорош болты болтать, на обход позвали.

– Сейчас воспитывать будут. Небось Светка на пятиминутке накапала шефу на Серегу, который бухой в слюни на ужин явился.

В момент обхода всё отделение замирало на своих местах у коек. Обход проводил заведующий отделением Юрий Анатольевич и его молодой врач Евгений Петрович. Начинался обход от конца коридора с шестой палаты. Там находились в основном долгожители без каких-либо проблем. Чем ближе палата находилась к процедурному кабинету, тем не стабильнее товарищи там проживали. Первая палата была для всех поступивших, особо отличившихся и особо отлетевших. Там на входе всегда сидел санитар и за всеми следил. Во второй палате валялись годами старые дураки с полностью высохшими мозгами. Я жил в третьей палате у окна. В палату зашел довольный шеф, рядом встал угрюмый Евгений Петрович. Все стояли по стойке смирно.

– Так, ну чё тут? Молодцы. Подстрижены, кровати заправлены. Самойлов хорошо; Федотов…почему кашляешь? Иди сюда послушаю. Хрипишь, Федотов. Евгений Петрович, назначь антибиотики. Дальше… Гнатюк, ты готовься на выписку, родителей ко мне. Прохоров… Виктор, откуда шишка на лбу?

– Ночью наткнулся, Юрий Анатольевич.

– Осторожней нужно быть. А это ты библию читаешь?

– Да, взял ознакомиться, только чего-то никак.

«Шеф не против библии, только какой нормальный человек её сможет читать».

– Ну-ну. Понаблюдаю за тобой. Следующий у нас Пархоменко- нормально.

– Гражданин начальник, когда отпустишь? – в очередной обход зло спросил Завъялов. Это был старый эпилептик со стажем, у которого никого не было.

– Скоро выпишу, скоро.

– Ты мне скоро уже сколько лет говоришь, вот напишу на тебя главврачу. Он меня знает, а ты плохой.

Юрий Анатольевич похлопал приятельски по плечу Завъялова и обратился ко всем:

– Мужики, Лесков чесотку подхватил где-то, сейчас в изоляторе загорает, так что если чесаться начнете, сразу говорите.

Выйдя из палаты, процессия направилась в блатную палату алкашей и наркоманов напротив. Там был аншлаг, так как ходили слухи, что шеф помял свою новую тачку. В нашей палате уже осмотр закончился и каждый занялся своими делами. Я начал изучать свой лоб.

«Может спросони стукнулся, вот и шишка. Только не помню я, где её подцепил, а лунатизм за мной ещё не наблюдался. Хотя и лунатики – народ осторожный». Каким-то образом шишка была связана с библией. Я посмотрел на книгу, которая светилась под солнечными лучами. На ней был очень красивый солнечный зайчик, который переливался как маленькая звездочка. Присмотревшись, я разглядел на книге стекляшку. Этот предмет оказался игральным кубиком, на сторонах которого были точки от одного до шести. Внутри кубик имел шарик с матовой поверхностью. Смотря внутрь его, было ощущение, что там находится спрятанная звезда. Я покрутил игрушку в руках и бросил на подоконник. Кубик покатился и остановился. На ребре была одна точка. Я взял его и бросил еще раз. Выпал опять один. Сделав еще несколько бросков, результат не изменился. Кубик всегда останавливался на единице. Такое однообразие быстро надоело, и стекляшка утонула в кармане пижамы.

Всех позвали на завтрак. Около столовой стала образовываться толпа, походившая на жужжащий рой. Тихие разговоры ни о чем. Столовая открылась, и каждый сел на свое место. Санитары раздавали ложки и тарелки с кашей. Еда, как обычно, была несоленой. Для здоровья и безопасности соль и вилки в дурковых столовых не давали. Потом принесли чай, а аминозинщикам выдали кисель. Медсестры скормили дневные таблетки. В первой палате были товарищи, которых кормили всей этой бурдой, не отходя от кровати. Никто из сидевших в столовой им не завидовал. Наоборот, из-за однообразия и дефицита движений каждый ждал любого момента, чтобы что-то сделать. Кому разрешали заниматься уборкой, кому вынести мусор и принести баки с едой. Иногда мужиков брали в приемную за поступившим новичком. Счастливчиками были те, кого брали разнорабочими на стройку нового больничного корпуса. Для некоторых выпадали праздники, когда кто-то из медперсонала брал к себе на дачу для земляных работ. Это означало, что тебя нормально покормят и ещё дадут сигарет и пачку чая. А чай в отделении ценился больше сигарет. Чифирщиков в отделении было хоть отбавляй. Санитары отбирали кипятильники, но так для виду, потому что если бы чифирение запретили полностью, то наверно, началась бы революция. И все это знали. Если кипятильники не давали, то чай ели прямо сухим. Языки после этого у всех были грязно желтые. Приход был непонятным, сердце бешено билось в груди и хотелось что-то делать. Обычно начинались игры в карты на сигареты, походы в курилку или прогулки всем отделением на улице при хорошей погоде.

Сейчас было солнечно, но прохладно. Тем, кому разрешили гулять, одели телогрейки с белыми надписями «10» на спине. Я вместе с другими пациентами вышел во двор корпуса и зашел на площадку, окруженную железной сеткой. Каждый разбрелся, кто куда, и стал загорать. За забором был виден яблочный сад, а с другой стороны– наш двухэтажный корпус. На окнах везде были решетки, за которыми на первом этаже виднелись мрачные рожи шизофреников-туберкулёзников. О них заботились усиленно, поэтому сегодня они не гуляли. Я развалился на бревне и закрыл глаза. В таком состоянии стали прокручиваться видеороликом события прошлой ночи: был мужик, который сказал, что я умру, и предложил свои услуги по дизайну моей жизни с одной стороны и смерти – с другой. Приснится же всякая чертовщина, Фауст и племянники. Тогда шишка и кубик откуда? По сценарию – оттуда. Тогда выходит, что всё это реально, и я умру? Так что мне делать? Нужно звать на помощь!

– Добрый день, Виктор, – послышался знакомый голос в голове, – помощь всегда рядом. Я рад, что ты вспомнил наш диалог. Лежи спокойно, чтобы не привлекать к себе внимания, ты же не хочешь провести остаток своей жизни в первой палате? Ты сейчас напуган – так это нормальная реакция на отсутствие знаний. Чтобы успокоиться предлагаю свои услуги информатора. Можешь спрашивать.

– Так что, выходит, всё это правда?

– Да, только правды как минимум две – одну ты только что вспомнил, хотя эта же правда для санитара, который сидит на выходе, совсем другая. Правда – вещь субъективная, поэтому тебе и выбирать эти правды.

– Но ведь я же умру!

– Это тоже правда, только эта правда для тебя и санитара гораздо понятней, чем прошлый пример.

– Это верно. Только я умру через неделю, а санитар будет жить еще хрен знает сколько.

– В этом-то всё и дело.

В этот момент санитар начал кашлять. Лицо санитара покраснело от того, что он задыхался. Упав на колени, сквозь хрип и текущие слюни, ему всё же удалось сделать резкий выдох. Рядом с ним упала замусоленная жвачка.

– У человека по жизни множество иллюзий и одна из них – это игнорирование собственной смерти, -продолжался голос в голове. Иллюзии помогают человеку спрятаться от суровых законов реальности. Но как бы он ни прятался в самые замечательные фантазии, все они имеют недостаток разваливаться под напором реальности, которая не плохая или хорошая, просто небо синее, а вода мокрая. А к этому у каждого свои отношения: плохие или хорошие.

– Ну то, что смерть реальна – это и без объяснений понятно. Так что в ней хорошего для тех, кто не ищет смерти, испытывая муки жизни?

– В этом случае я бы посоветовал перейти на постоянный режим ожидания смерти. Сам процесс смерти не так пугает человека, как результат этого явления, при котором теряется не только физическое тело, но и всё, что связано с личностью. Теряются связи, близкие люди, имущество, возможность что-то исправить и так далее. Потерять это в один момент очень страшно. Если же человек готовится к этому всю свою жизнь, то и поведение у него становится взвешенным, отточенным и окончательным, а социальные связи будут уважительные и осторожные. Возрастет также качество жизни с мыслью о том, что в любой момент может наступить смерть и лучше предоставленным временем пользоваться оптимально грамотно. У некоторых народов существует поверие, что смерть человека всегда находится за спиной на расстоянии вытянутой руки и является единственным попутчиком на всю его жизнь. Она становится самым терпимым другом и прощает ему всё, что бы человек ни совершил в жизни. Она также является самым лучшим советчиком. И когда наступает жизненно неразрешимая ситуация, то смерть говорит: успокойся, я же ещё не постучала тебя по плечу. Поэтому любую реальность портит или обнадеживает иллюзорное отношение к жизни, а не к смерти.

– Ну, и что мне теперь делать с этой реальностью?

– Вариантов множество. Например: впасть в депрессию и жалеть себя до смерти или плюнуть на свою важность и свои знания прошлых лет, и стать безупречным в своей настоящей жизни.

– А как это быть безупречным?

– Это значит жить только настоящим моментом и вести себя в нем оптимально, как ты можешь или считаешь нужным. За любое свое действие ты принимаешь окончательную ответственность. Если придерживаться такого принципа, то, глянув назад, вся жизнь будет безупречная и завершенная. И никаких сожалений типа: можно было бы сделать по-другому. Возможно, но в тот момент как бы безупречно я себя вел- я принял ответственность за свой поступок и сейчас я спокоен за него. Я получил все, что мог, и знаю, что всё это сотрет смерть, поэтому цепляться за это глупо.

– Круто придумал! Ну, с настоящим понятно, а как же быть с будущим и прошлым. Ведь все люди чего-то хотят, и у всех было прошлое, которое им дорого.

– Будущее можно использовать как цель, причем, сформировав её в минимальный промежуток времени, а не постоянно бестолково зависать в этой иллюзии и обсасывать нюансы. Так, твоё придуманное будущее до седин – самый красочный пример, каким бы оно ни было придумано. Что касается прошлого, то оно ценно своим опытом и опасно своими эмоциональными связями. Туда обиженные судьбой и уходят с головой. По своей сути прошлого и будущего нет, так как есть только настоящее. Если человек направляет своё внимание и свою энергию в эти иллюзии, то его жизнь проходит мимо.

– Так что, выходит, это плохо жить своими фантазиями?

– У тебя должно сложиться на всё своё мнение, поэтому я тут и нахожусь. А для этого у тебя должно быть желание. Поэтому я подарил тебе ключ. Тот кубик, который у тебя в кармане, играет роль не только календаря в договоре. Если ты проявишь намерение узнать очередную грань жизни, то после твоего броска, кубик открывает в тебе такую возможность.

– Ну, и что мне ключ сегодня открыл?

– Ты можешь видеть иллюзии окружающих, и что с ними там происходит.

– Прикольно, а как это делается?

-Достаточно сконцентрироваться на том, кто тебе интересен.

Я открыл глаза и сел. Рядом на бревне сидел из четвертой палаты Антон Городецкий. Не известно, как его звали по паспорту, здесь он носил имя персонажа фильма «Ночной дозор», который боролся с силами тьмы.

Я сконцентрировался на Антоне. Городецкий стал медленно перевоплощаться: телогрейка превратилась в черный плащ, появился на голове капюшон, а на глазах замерцали черные очки. Палка, которую Антон крутил в руке, видоизменилась в магический фонарик для развоплощения тьмы. Антон был чем-то недоволен и бросал короткие взгляды в противоположный угол загона. Проследив взгляд Антона, я увидел главу «Дневного дозора» великого темного мага Завулона. Тот сидел на пне и перебирал четки ошейника своего верного пса.

– Чего такой хмурый, Антон?– поинтересовался я.

– Да мне вчера передачку принесли, только ночью кулек с конфетами исчез. А мне конфеты позарез нужны поправлять здоровье после длительного нахождения в сумраке. Я всю заначку спрятал на первом слое сумрака. Просыпаюсь, а конфет нет. Ты сам понимаешь: в сумрак человек не проберется, только иной может, а иных в отделении только двое: я и Завулон, ну и неинициированных еще двое. Так вот, если капать дедуктивным методом, то вор может быть только один – Завулон. Он, падла, со второго слоя сумрака их и спёр. А я на второй слой опуститься не могу – сил не хватает, да и таблетки рубят.

– Ну, а ты Юрию Анатольевичу пожалуйся, пусть примет меры и Завулону закроет похождения по сумраку.

– Нет, инквизиторы не вмешиваются в дела Света и Тьмы, пока те не нарушают Великий Договор. Да и ничьей стороны они не поддерживают. Тут придется мне самому разбираться.

– И чего ты сделаешь? Доказать не докажешь, морду бить будешь? Так тебя сразу в первую палату спеленают.

– Не, это все детство, я ему судьбу перепишу.

– Это как?

– Я видел у медсестры Зои мел судьбы. Красный такой, она им пробирки подписывает. Им то я Завулона и обломаю по полной программе. Мало не покажется.

– Ты думаешь, сработает?

– Конечно, только проблемы будут с инквизицией. Использование артефакта такой силы может нарушить баланс между Светом и Тьмой. Но если мел сработает, всё остальное не имеет значения. Искусство требует жертв.

На лице Антона появилась улыбка, и он стал светиться.

Слушай, Антон, а что это за пацан около Завулона сидит и постоянно улыбается?

– Это Миша – сталкер. Фанат компьютерной стрелялки « S . T . A . L . K . E . R .»

Миша был худым и прыщавым пацаном, но при концентрации на нем внимания, преобразился в мужественного коммандоса в защитном камуфляже. Рядом с ним стоял автомат и рюкзак.

– Эту игрушку придумали хохлы – продолжал Антон – игроки считают её новой ступенью в эволюции такого типа игр. Вся прелесть заключается в свободе выбора и реальной возможности игрока. Сама игра про Чернобыль в 2012 году. Сам понимаешь, что смысл ходить и всех мочить. Только там можно еще зарабатывать деньги, общаться с другими сталкерами, которые там тусуются, бухать с ними. Короче, всё как в жизни. Кроме этого, таскать на себе можно всего 50 килограммов, а не тонну боеприпасов, как на танке. Основная фишка этой игры, не считая мутантов всяких и наворотов в оружии, – это то, что все стремятся в Чернобыльскую АЭС, где спрятан кристалл «Исполнитель Желаний». Он может исполнить только одно желание для первого человека, кто к нему прикоснется. Короче, все стремятся к этому камню и война на АЭС лютая. В конце концов приходишь к этому кристаллу, загадываешь желание и тебя начинает глючить, что на тебя сыпется много золотых денег. На самом деле это откручиваются с крыши гайки там, клёпки. Под таким натиском тебя заваливает арматурой. Вот такой вот HAPPY END . Говорят, что различных концов может быть семь. Так вот, Миша четыре раза прошел эту игру, но как он ни ходил, конец был одним и тем же. На пятый раз кристалл выполнил его желание. Теперь он счастливый загорает в дурке.

В этот момент Миша взял в руки автомат и припал глазом в оптический прицел. Он целился в черный мусорный пакет, который на ветру перекатывался от дерева к дереву. Обратив на себя внимание, пакет превратился в черного матерого вепря, который рыскал возле яблонь. Прозвучал тихий щелчок, пакет рвануло вверх и кабан свалился как подкошенный. Миша опустил автомат и принял свою обычную расслабленную позу с не сходящей улыбкой на лице.

-Все это развод – вмешался в разговор Лабетов, – нету там никаких семи концов. Всё это рекламное фуфло. Когда я играл, меня об этой фигне предупредили. Там в середине игры один тип забивает стрелку. Только встретиться он хочет почти в самом начале трассы, поэтому многие на него забивают. А он дает наводку на кодовый ключ в глубь АЭС. Там-то и выясняется, что кристалл это придумали специально ученые, которые злые опыты творят на подстанции, чтобы особо любопытных сталкеров валить. Принцип такой же как рыбалка на блесну. Им там экскурсии на фиг не нужны. Так, вот, в конце игры этих умников нужно замочить, тогда и наступит мир и всеобщая гармония.

Лабетов выглядел как браток – новый русский. За модным костюмом на черной водолазке виднелась золотая цепь с иконой, а под мышкой уютно болтался пистолет.

– Я чего тут подумал – сказал Городецкий – может ему всё это рассказать, будет повод из дурки выписаться.

Лабетов широко улыбнулся и блеснул своим единственным глазом (второй глаз был стеклянным и без перевоплощений).

– Ага, герой-психолог, ты что ж его решил обломать и блаженного счастья лишить – высказал я своё мнение.

– А ты давно во второй палате был – там полно счастливых идиотов, у которых мозги ссохлись и всё стало по-фигу. Теперь их место на грядке. Хорош с вами бакланить, пойду реанимировать воина.

Антон встал и направился к Мише. Тот, как обычно, находился в нирване. Подсев к боевику, дозорный начал свой монолог.

Я и Лабетов не слышали, что тот говорит, и могли лишь наблюдать сюжет из немого кино. Завулон, сидевший рядом, стал внимательно слушать.

– Ну, сейчас поглядим мастер-класс психоанализа – высказался заинтересованный процессом Лабетов.

Вначале Мишин взгляд в никуда переместился на собеседника, потом начала сползать радость, которая сменилась напряжением. Внутри сталкера зарождалась ярость. Антон поговорил еще пару минут, потом похлопал по плечу пацана и встал. Шёл к нам Городецкий с улыбкой на тысячу баксов.

– Вот теперь понеслась моча по трубам – услышал он от бандита, приземлившись на свое место.

В этот момент Миша стал самим порождением ада. Вскочив с места, он надел свой рюкзак и автомат, и прыгнул на сетку забора как натуральный ниндзя. Дальнейший сюжет был развернут очень быстро. Со стороны наблюдатель мог видеть, как к висящему на сетке дрищу подскочили два санитара и стали стягивать на землю. Пацан кричал проклятия и сопротивлялся, но был низвергнут на асфальт. Рядом сидящие мужики вскочили и стали помогать санитарам, так как дури в нем оказалось как у здорового быка перед убоем. Пять человек вдавливали Мишу в асфальт, пока он буянил. Появилась медсестра со шприцем и своим отточенным движением киллера она воткнула кинжал через пижаму в бедро сталкера. Ощущение было, что пуля остановила воина. Силы стали покидать героя, и люди в белом вынесли его с поля боя в госпиталь. После такого спектакля трое наблюдателя закурили.

– Ну, ты Светлый, сама доброта – сказал я, затягиваясь.

– Ему это только во благо – ответил Антон.

– Это ты Мише расскажи, которого галоперидолом заколят на привязи в первой палате. Он из рая по скоростному лифту прямо в ад попал. С такими раскладами в лучшем случае на неделю капельницы пропишут. А там, куда его отнесли, неделя будет вечностью.

– Тогда не делай добра и не получишь зла – сказал Антон с выдохом дыма.

– Это точно. Вон какой Завулон довольный – обратил внимание Лабетов.

– Тьма всегда была тенью Света. Тут принцип взаимоотношений как в айкидо: силы противника используются против него. Только чем выше уровень соперников, тем больше мясорубка становится похожа на изящный смертельный танец, где оба находятся в энергетическом потоке и каждый ждет ошибки соперника.

– Точно, херня война – главное маневры,– сказал Лабетов и положил на ладонь свой стеклянный глаз.

– Без боли не бывает прозрения – продолжал Антон – только Мише лучше так выйти из иллюзии и начать жить, чем, например, вот так – ткнул Городецкий в стеклянный глаз Лабетова.

– Да, за всё в жизни приходится платить – ностальгически вздохнул бандит и засунул глаз в пустую глазницу.

– Ну, раз ты сегодня такой добрый – обратился я к Антону – то, может, отправишь нашего Гарри Поттера к Мише за компанию.

– А с ним-то что не так?

– Ты чего не в курсе? Этот всеми детьми любимый актер повзрослел и сейчас играет в театре спектакль про жизнь голубых. У него там много интимных сцен голышом, одна даже с конем есть. Вот такие чудеса показывает маленький волшебник.

– Здесь я пас. На вкус и цвет – товарища нет. Если ему это нравится, то флаг ему в… руки. Главное, чтоб конь был не против, т.е. не ущемлялись его права.

– Но ведь наш Гарри Потер кажется не педик. Вот ты ему расскажешь, что его кумир любит коней, да еще из интернета доказательства понакачаешь, может и он из дурки выпишется.

– Не буду я этой ветеринарией заниматься. А вдруг у него другая реакция будет. Он все фильмы с волшебной палочкой тусовался. А сейчас услышит, как ей нужно пользоваться и с меня живым не слезет, коней то у нас пока нету. Я ещё с дозора знаю, что чья инициатива – тот и отвечает. Так что пусть пока на кошках тренируется. И к чему это я операцию «Ы» вспомнил?

– А к тому, что сколько ни тренируйся – всё равно спеленают – вздохнул Лабетов и выбросил бычок.

Разговор сам собой закончился, и я решил посмотреть на окружающих при помощи своего дара. Магический взгляд стал перевоплощать однотипных пациентов в красочные карнавальные костюмы. Стали проявляться святые с нимбами, ангелы в белых одеждах и с крыльями, всякие уроды и демоны, чернокнижники. Попадались космонавты и инопланетные гуманоиды. Разведчиков выдавали только нашивки, ордена и погоны на фуфайках. Из политиков попался Чубайс и старенький Горбачев. Был Кашпировский и Есенин, точнее сказать актер, сыгравший Есенина в фильме. Интересным было появление Якубовича, который держал банку огурцов и не сменил свой дурдомовский прикид. Перевоплощение происходило не со всеми и многие оставались сами собой. Я не заметил, как появилась медсестра и позвала всех на обед. Она была в купальнике с короной на голове и ленточкой, на которой золотом было написано «Мисс Вселенная». И вот таким образом весь карнавал передрейфовал на фуршет в дурдомовскую столовую.

Послеобеденный тихий час прошёл как полагается тихо. Каждый был занят всякой ерундой. Я посмотрел на своего соседа Самойлова, который раздобыл где-то чистый лист и краски в тюбиках. Красок было только два цвета: черный и красный. Кисточек не было, поэтому искусство творилось фильтром от сигареты.

– Виталич, чего ты там рисуешь? – спросил я у художника. Вместо ответа Самойлов показал рисунок, на котором в полной черноте просматривались контуры бородатого мужика с крыльями и длинным мечом в руках. Сверху него красными печатными буквами было написано «Бог».

– И чего это будет?

– Я решил писать Новейший завет, и вот для него обложку рисую. Ну, как нравится?

– Сильно. Слышь, а ты где краски-то взял?

– У Эдика спёр. У него их все равно завались, а мне для великой цели надо.

Мастер сконцентрировался на полотне. В ход пошла красная краска.

Про Эдика я знал немного. Эдик был профессиональным иконописцем и работал реставратором в церквях. Была у него пагубная привычка – многомесячный запой. Когда доходил до ручки, то брал краски и приезжал сдаваться к Юрию Анатольевичу. Тут он лечился и рисовал. В отделении много было картин, нарисованных Эдиком на кусках ДСП. Например, в комнате посещений висела картина «Пришествие Христа народу» размером 2х4 метра. Когда я смотрю на эту картину, то всегда вспоминаю фильм «Терминатор», как голый мужик появляется из неоткуда к удивленной публике. В столовке вообще вся стена была в пейзаже, где девчонка стоит на крутом берегу и смотрит на уплывающий корабль. Проходную дверь в туберкулезное отделение закрыли иконой «Распятие Христа». На этой картине было изображено распятие Христа и ещё двух мужиков. У ног Иисуса плакали женщины.

Эта икона была знаменита тем, что она мироточила три раза: в момент захвата террористами московского театра; когда боинги протаранили в Америке небоскрёбы и третий раз при обвале крыши московского аквапарка. Две белые струйки засохли на иконе в местах, где у Христа была нарисована кровь: на голове от тернового венка и из раны в правом подреберье. Одна струйка однажды дошла до глаз нарисованной Марии Магдалины. Струйки эти сохранялись недолго, так как их отковыривали мужики и ели. Про эту икону даже писали в какой-то местной газете. Сейчас Эдик трудился над очередным своим шедевром, который он никому не показывал.

Мне надоело валяться в койке и я пошел в курилку. Там разговаривал наркоман Бубль-Гум с маньяком Максимкой. Бубль-Гум получил свою кличку из-за одного своего прошлого случая когда-то давно. Как он сам рассказывал: ширнулся он хорошим раствором и сидел залипая, жвал жвачку. Когда его отпустило, он обнаружил в своей щеке дырку, так как жевал не жвачку, а себя. С тех пор на левой щеке у него был шрам.

Маньяк Максимка был небольшой, безобидный пацан, постоянно в маниакальном возбуждении. Этот энерджайзер постоянно придумывал какие-то идеи, разговаривал без умолку и всегда был всем доволен. Сколько себя помню, его не обрубали ни какие дозы нейролептиков и жил он тут вечно.

Закурив сигарету, я стал слушать разговор двух красавцев.

– А чего будет если вмазаться спермой? – спросил Максимка

– Тогда точно кончишь. У тебя от спермы все опилки в голове слиплись, если бы ты был умный, то стал бы её продавать и купил бы модную тачку.

– Ну и сколько она стоит?

– Если стакан принесешь, то сто тысяч получишь, а если вон ту коробочку от йогурта – Бубль показал на литровую упаковку, валявшуюся в мусорном ведре – то тогда миллион баксов.

– Миллион баксов это хорошо, только долго её надо собирать.

– А ты соплями разбодяживай или можешь в долю кого-нибудь взять.

– Точно, устрою кооператив «Мерседес».

– Почему «Мерседес»?

– Чего не нравится? Тогда «БМВ шестерка». Пойдешь ко мне завхозом?

– Не, мне нельзя, у меня справка по гепатиту есть.

– А ты Витек, хочешь тачку?

– Слушай Максимка, тебе нужно штат расширить. У тебя журналов про телок куча, так ты можешь их во всём отделении на сопли и сперму менять.

– Точно, а когда соберу, то как мне отсюда выйти, чтоб продать?

– Так тебе и выходить не надо будет. Ты с санитаркой Валей договоришься на проценты. Она тетка с понятиями, поможет.

– Отлично, с чего начинать-то.

– Предлагаю вести в сортире дежурство.

Максимка схватил картонный пакет и скрылся из виду.

– И откуда у него столько энергии берется?

– Похожие приходы бывают от психостимуляторов: от кокаина или винта. Я под винтом на стройке работал. Дури много, и себя надо чем-нибудь занять, всё равно чем. Настроение замечательное и всё интересно. В таком состоянии можно даже приколоться ядерной физикой. Зато когда отходняки начинаются- такая депресуха наваливается, что не знаешь куда и деваться. Остается или вмазываться или план курить.

– Ну а вообще, в чем прикол от наркотиков?

– Это как с сексом: пока не чувствовал оргазм, объяснять не возможно. Весь в слюнях и соплях, как на телке, и балдеешь. Ну а потом как просёк кайф, подсаживаешься на это дело. Хочется другую и посильнее, меняешь телок как носки. Прошлые тёлки уже не вставляют как прежде и выбираешь в конце концом бабу– героиню. А за героический приход нужно и платить конкретно, зато и оргазм такой, что становится всё в кайф. – Бубль потер левую щеку и продолжал.

– Только какая бы она героиня не была, прежняя доза через неделю уже не цепляет, а только нейтрализует депресуху и ломку. И ты понимаешь, что любовь между вами конкретная и жить без неё ты не можешь. Вот и ходишь на свидания каждый день по нескольку раз. А ей денег всё мало и мало. И дозняк всё больше и больше назначать она уже может как хочет, так как знает, что даже если ты и спрыгнешь, то не надолго. Ну физическую ломку перенести можно: в больничке откапаться, на травке посидеть, только это всё фигня. А вот помнить как тебе с ней было хорошо- будешь всегда. И вот держишься из последних сил, чего-то не делаешь, а потом осматриваешься вокруг на скучную однообразную жизнь и звонишь своей любимой, которая тебя всегда ждет.

По сути, к наркотикам можно отнести всё, на что подсаживаются: на секс, еду, телевизор, сладости, работу и так далее. Просто химия самая сладкая и цепкая вещь из всего меню. Поэтому, те кто хотят спрыгнуть прячутся от всего этого в больницах, приютах, монастырях. Там их колбасит, а затем медленно отпускает. Чтобы получить стойкий эффект нужны месяцы промывания мозгов. Потом этот торчёк выходит на улицы, где его ждут его подсаженные друзья и весь его прежний быт. И даже если и это он переборет, то он все равно останется наркоманом, так как спроси его в любое время дня и ночи когда он последний раз вмазывался и он ответит тебе с точностью до часа. А это значит, что эта тема очень важная. Это так же логично, как если бы я тебя спросил, когда ты в последний раз ел мороженое? Если тебе пофигу на него, то ты даже и не вспомнишь, но если ты сладкоежка, то трясущимися губами ты выдашь мне эту информацию. Поэтому, пока человек помнит, когда он завязал, он все равно является потенциальным алкашом или наркоманом.

– Да, мрачная картинка. И чего, вылечится не возможно?

– Можно, но только по собственному несгибаемому намерению. А то, что везде рекламируют и гарантируют, все туфта. Там должны или стереть начисто память или вырвать из мозга центр удовольствия.

– А зачем тогда здесь нарики лежат по несколько недель?

– Так надо же организм от химии почистить, да и дозу сбить. Ну а потом на свободу и в бой с новыми силами.

– Я слышал, что хороший кайф дешевым быть не может, много денег просадил? Наверное уже давно мог себе машину купить?

– Ага, стокубовую, как из наркоманского анекдота. А реально, я бы мог купить себе эту БМВ, над которой Максимка в сортире пыжится. Только вряд ли эта тачка принесет мне столько удовольствия как сто кубовый шприц с герычем.

– И в чём у тебя смысл жизни?

– Да как у всех: в получении удовольствия. Только большинство живет мимолетными удовольствиями в удовлетворении своих примитивных потребностей. Да от того, что одной проблемой стало меньше и можно ещё придумать себе цель и к чему то стремиться. Вот это и есть их смысл жизни. А к этому прилагается мешок болезней и расшатанные нервы.

– Ну а как же семья? Ты детей не хочешь?

– Стать продолжающим звеном эволюции – это инстинкт несознательного животного. А я сознательный и поэтому, наблюдая весь этот бардак вокруг себя, я не только не собираюсь делать детей, но считаю это большим грехом подвергать своего ребенка жизни в этом дурдоме. Я реалист, и в счастливое будущее не верю, поэтому вряд ли выпишусь из этого мира до смерти, а тупо пополнять ряды моральными уродами я не намерен и согласен быть тупиком эволюции. Так хоть какую-то пользу принесу.

– Говорят, что от наркотиков живут мало, тебе умирать не страшно?

– Да всем умирать страшно и молодым и старым, только существует в жизни закон количества и качества. Чем насыщенней жизнь, тем она короче. Поэтому деревенская бабка будет гораздо дольше жить, чем тусовщица мегаполиса. И тут дело не сколько в здоровом образе жизни, сколько в затраченной энергии на очередное событие. И однажды наступает момент, когда брать её уже не откуда. А кайф, как ты говоришь, дешевым быть не может. На этой мудрой мысли я предлагаю переместиться в палату и попить чифирку.

Покинув курилку, мы пошли в седьмую палату. На входе стояла литровая банка с кипятильником, где начинали появляться пузыри. В палате мужики рубились в козла, а Есенин ходил гигантскими шагами возле окна и читал бестолковые стихи, которые рождал в огромном количестве. Одет он был по старомодному и естественно в цилиндре. Обычно его затыкали, так как такая белиберда быстро надоедала, но сейчас на него никто не обращал внимания, поэтому он отрывался по полной программе:

– Темносерая рубашка, запрокинулась на север

И лохматые медведи ей немного улыбнулись.

Светлым заревом заката слышен был удар крылатый,

Из фабричного картона отломались чьи то ноги.

– Слышишь, внук гения, ты тут не парь, а за чайником следи.

– Да он уже кипит давно, нашли кого смотрящим оставлять.

Половина пачки чая попало в банку и вода стала превращаться в черный цвет.

– Дайте срочно мне бальзама,

Я прочту вам про Адама.

– Про Адама ты и так прочтешь, а первача и так мало.

Банка пошла по кругу, за ней стал бегать Есенин, хотя коэффициент полезного действия оказался нулевым.

Терпкий горький вкус чая разлился во рту. Через несколько минут сердце стало набирать скорость и разгулялось до того, что решило выпрыгнуть из горла.

– Э брат, да ты не понял в чем суть кайфа и приход у тебя как у молодого – сказал Бубль, наблюдая за мной.

– Любой кайф нужно понять. Чтобы с этим согласиться вспомни свой первый сексуальный опыт или первую затяжку.

– Эй, Пушкин, цепляй банку и вперед за водой, вторячком догонишься.

– Я Есенин, а не Пушкин, причем настоящий внук – могу паспорт показать.

– Слышь, внук, будешь опять грузить своим гинекологическим деревом, не увидишь нифилей как своих ушей.

Есенин схватил банку и умчался в умывальник.

– Пытался я как-то этого чудика переубедить, что он не внук поэта, а всего лишь однофамилец, да и стихи у него дерьмовые. Так он уперся как баран в столб и никуда. Вот перестал бы тупить, уже давно бы выписался – Алик перестал раздавать карты и взял свою раздачу.

– Да всё это без толку. Мне как-то Юрий Анатольевич разъяснил, что это бред, а специфика любого бреда- в кристаллизованном ложном умозаключении, который не поддается не одному аргументу. Поэтому радио можно не покупать – тут своё постоянно работает.

– Ага, бывает как начнет перлы выдавать, так хоть записывай. Сегодня, например, стою с утра у туалета в очереди на клизму, ну и этот вундеркинд рядом бубнит. А потом как выдаст:
Хорошо, что в каждом живом организме существует дырочка для клизмы. Прикинь?

Я как услышал, так до самого толчка в раздумья ушел. Это что же получается, что от червячка и до слона можно взять, нагнуть и простимулировать.

– При большом желании можно и инфузории туфельке вставить. Так побрататься можно с кем угодно клизмами на брудершафт. А ты говоришь братья наши меньшие. Тут главное не объем, а факт. И вот он у всех один.

– Ну так вот, после процедуры брат Есенин выдал другой перл:

По теории – я глупый, а по тактике – дурак.

Здрасте люди дорогие – я заслуженный чудак.

И вот здесь я уже полностью в осадок выпал. No come n ts .

– Точно, лови крюка. Отпелись, козлы. Пойдем курить.

Крестовая семерка завершила крестовый поход за дамой. При этом шерше ля фам закончился своим логическим завершением. Некоторые мужики после этого акта курят, но а я пошел сразу спать.


День второй.

Утро началось как обычно с криков санитарок. Ни каких возражений и полная отстраненность. Дальше прием клизм, потом лекарств, а затем еды. На дворе стояла поздняя осень, и солнце ослепительно светло в лицо. Нас вывели на прогулку в загон и каждый приземлился на свое насиженное место. Брёвна, пеньки, скамейки, кто-то просто лежал на пожелтевшей траве, завернувшись в телогрейку. Рядом со мной сидел злой Лабетов без глаза. И так было понятно, от чего он в таком настроении: спереть глаз в этом отделении вошло уже в традицию. Глаз всегда находился, да и куда ему было деваться, но сам процесс обладания этим глазом рождало живой интерес.

– Чего, опять сперли? – спросил я между прочим.

– Уроды. Узнаю, кто спёр, у самого глаз вырву и себе вставлю, а мой стеклянный запасным будет.

– Слушай, у меня есть стеклянный кубик, не шарик, конечно, но если хочешь, могу дать поносить на время.

Я вытащил из кармана кубик и бросил его на скамейку рядом с Лабетовым. Две маленькие точки блестели на верхней его грани.

– Прикольная вещь, – сказал одноглазый и вставил его в пустую глазницу.

– Слышь, а чего это у тебя не один зрачок, а целых шесть?

– А я теперь как игровой автомат с крутящимся барабаном. Сколько захочу, такая цифра и выпадет.

– Тогда попробуй его внутри покрутить.

– Слишком ребристый, не получается.

Наигравшись с кубиком, Лабетов вернул мне, сославшись на то, что родной глаз ближе к телу и изменять ему с кубиками он не собирается.

– Доброе утро, – послышался в голове знакомый голос. – Ну, как первый день?

– Ты по поводу маскарада? Прикольно. Плохо только, что люди так вжились в свой костюм, что забыли, кто они на самом деле.

– Точно. За маской теряется личность, и если долго играть одну и ту же роль, то человек становится рабом сценария. Даже самая удобная иллюзия не может подходить идеально под все случаи жизни. Поэтому приходится в свою роль прятаться, чтобы не видеть своего истинного лица.

– Выходит, что маски носят социально не состоятельные люди?

– Обычно при заниженной самооценке в какой-то жизненной ситуации они подменяют себя на выбранный персонаж. Таким образом, они справляются или прячутся от проблемы. В этом нет ничего плохого, человек в праве играть в свои игры, стать по жизни великим актером, но он не сможет обыграть реальность. У неё всегда в прикупе тузы и улыбающийся джокер в балахоне и косою в руках. Эта карта лучше всего срывает маски. Кстати, электрошок и гипогликемическую кому доктора применяют именно для этих целей.

– Ну и какой же тогда человек без маски?

– А ты глянь на нашего злобного бандита. Только смотри не на то, как он выглядит в своем братковском камуфляже, а на то, что он излучает.

Я глянул на соседа, но ничего нового в его внешности не увидел, только заметил слабое свечение, исходящее от него.

– Молодец, сконцентрируйся на этом свете и постарайся его ещё и почувствовать.

Свет был мягко оранжевым с какими-то элементами розового. Чем больше я смотрел на Лабетова, тем сильнее из его глубины поднимался этот свет, который растворял его модный костюм и золотые цепи с иконой. Понты растаяли, и пред собой я увидел обычного мужика в больничной одежде. Отличался от других он только тем, что светился и навевал чувство детской открытости и доброжелательности.

– Вот теперь ты его видишь в своем истинном обличье, а не в приспособительской роли для окружающих.

– Приятный мужик, зачем ему эти понты? Оставался бы таким добрым и пушистым.

В этот момент в Лабетову подошел Гнатюк.

– Здорово, Кутузов, дай закурить. Чего, опять глаз спёрли? Я слышал, его Андрюшка спёр.

Аура Лабетова ощетинилась и стала наливаться красным цветом. На месте фуфайки образовался костюм и всякие бандитские причиндалы.

– Ну, и на хрена ему мой глаз? Чего своих не хватает?

– Он его проглотил. Ему кто-то сказал, что чтобы стать умным и подключиться к Космосу, нужно открыть третий глаз.

– Вот дебила кусок. Ну, и какой частью тела он будет этим глазом на Космос глядеть, когда тот откроется. Я ему сейчас все глаза туда натяну для абсолютного прозрения.

Андрюшка-Будда сидел в своих оранжевых одеждах монаха в позе лотоса на деревяшке и строил пирамидку из дорожной пыли. Его детская светло-розовая аура излучала вселенскую гармонию и беззащитность новорожденного. В его направлении решительной походкой наступал Лабетов. Нависнув над Андрюшей, бандитское пламя обхватило светло-розовый шарик и стало давить со всех сторон. Сидя на корточках, Лабетов очень тихо прессовал провинившегося ребенка. Дикий ужас на лице жертвы красочно передавался с поверхности маленького позеленевшего комочка света. Давление было таким, что глаз сам должен был родиться из недр Андрюши.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70570726?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.