Главная страница | Любовное фэнтези | Дворец потерянных душ. Наследник Сентерии

Дворец потерянных душ. Наследник Сентерии
Дилара Кескин


Дворец потерянных душ #2
Китана возвращается в Зираков и понимает, что за время ее отсутствия в королевстве произошли большие перемены. Все, за исключением брата Армина, отвернулись от нее. Жители страны видят в ней не свою принцессу, а жену наследника вражеского королевства. Чтобы сохранить себе жизнь, отчаявшаяся Китана должна расторгнуть брак и выйти замуж за самого молодого и перспективного художника во дворце.

Никто не стерпит гнева Винсента. В момент отчаяния, он потерял самообладание и показал свою жестокость. Ему пора бы уже оставить пустые надежды, но Винсент полон решимости забрать Китану. Даже если для этого придется сжечь все дотла.





Дилара Кескин

Дворец потерянных душ. Наследник Сентерии



Dilara Keskin

Kaybolmus Ruhlar Sarayi 2: Senteria’nin Varisi

Copyright © 2022 by Dilara Keskin

© Ражева Д., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Дизайн обложки, внутреннее оформление Е. Белобородовой

Во внутреннем макете использованы иллюстрации: © Roberto Castillo, Arthur Balitskii, Croisy, vidimages, Ksw Photographer, LanaDzi, aleksandr_pa_vector, Paladin12, Prostock-studio, Dmitr1ch, Tithi Luadthong, SARANYA_V, Fourleaflover, Maximus256 / Shutterstock.com


* * *

Дорогой Догукан Йылдыз,

я благодарна тебе за твою любовь. Ты всегда поддерживал меня в самую трудную минуту. Спасибо, что ты есть, мое сердце твое навеки.

Дорогие друзья Серен Су Гёкче и Бюрша Пала,

я еще раз выражаю вам благодарность. Спасибо за то, что с самого начала поддерживали Китану и Винсента. Без вас я бы не нашла в себе сил написать эту книгу. Мне очень повезло, что у меня есть такие друзья, как вы.




Глава 1

Возвращение в Зираков


Sarah Hester – Savage Daughter







Есть ли что-нибудь более безнадежное, чем любовь, зародившаяся среди войны, ненависти и борьбы за власть?



Прошло несколько часов с того момента, как мы с Амелией покинули дворец, и в моей голове крутилась лишь эта мысль. Чем дальше мы уезжали от дворца, тем меньше становилось домов. Впереди открывался захватывающий вид: просторная равнина, окаймленная заснеженными горами, которые величественно возвышались на фоне ясного голубого неба. Я не могла наслаждаться живописными пейзажами из-за постигнувшего меня несчастья. К тому же чем дальше мы отъезжали, тем сильнее росло во мне беспокойство.

Я развернула сверток, который велела слугам заранее собрать в дорогу, достала брюки, рубашку и тунику. Амелия наблюдала за мной, пытаясь понять, что я делаю. С трудом сохраняя равновесие в движущейся карете, я начала раздеваться.

– Не смотри на меня так, – велела я, заметив, что девушка не сдвинулась с места. – Я для тебя тоже взяла вещи, переоденься.

– Зачем? – спросила Амелия, но послушно начала переодеваться.

– Карета поедет в порт, – ответила я. – Кучер предупрежден. В порту мы проберемся на один из грузовых кораблей.

Девушку явно пугала мысль о побеге на вражескую территорию, но она вздернула подбородок, пытаясь казаться храброй.

– Я поняла, принцесса.

– У тебя еще есть шанс вернуться, – предложила я, чувствуя свою ответственность за девушку. – Я могу отправить тебя обратно, когда мы доберемся до порта. Мы придумаем какое-нибудь оправдание.

– Нет, принцесса, я уже сделала выбор, – решительно покачала головой Амелия.

Я продолжила одеваться, искренне надеясь, что она не пожалеет о принятом решении. Признаться честно, в глубине души я радовалась, что девушка отправилась со мной. Я не знала, что меня ждет в Зиракове, и сильно тревожилась.

Мы подъехали к порту Сентерии, и кучер повернул в закоулок, как и планировали. Не хотелось привлекать внимание, а великолепная карета почти наверняка вызвала бы интерес.

Я вышла из кареты, и мое сердце пропустило удар: снаружи стояли двое мужчин в свободных черных туниках с капюшонами. Лица незнакомцев скрывали темные маски, видела лишь их глаза. Они выглядели очень устрашающе.

Ассасины.

Я обернулась к кучеру, дрожа от ярости:

– Подлец!

– Я не могу пойти против воли будущей королевы, принцесса. Простите меня.

Кучер спрыгнул с козел, проскочил мимо убийц и скрылся. Я догадывалась, что Кассандра не пустит все на самотек и попытается меня убить, но не ожидала, что это произойдет так скоро.

– Бери поводья, – пробормотала я, не глядя на Амелию. Поочередно осмотрела приближающихся к нам мужчин, которых уже было четверо. – Убирайся отсюда, я отвлеку их. Доберись до дворца и доложи Винсенту о произошедшем.

С удивлением осознала, что уже смирилась со смертью, но так и не смогла перестать думать о мужчине, который меня отослал. Я показалась себе такой жалкой.

Моя рука скользнула по поясу и сжала рукоять кинжала. Я не стану легкой добычей для этих убийц.

– Ты всегда будешь занозой в заднице, не так ли?

В переулке раздался знакомый низкий голос. Я широко раскрыла глаза, а мужчины обернулись к незваному гостю.

Подоспевший молодой человек скинул с плеч меха, оставшись лишь в черной рубашке и темных брюках. Открытый ворот обнажал его грудь и частично пресс.

Не спеша мужчина вытащил меч из-за пояса и в одиночку пошел на четверых ассасинов.

– Когда мы закончим, ты будешь благодарить меня на коленях, – заявил он, глядя на меня.

– Гори в аду.

Мужчина насмешливо улыбнулся:

– Я совершенно по тебе не скучал, сестра.

В следующий миг мой брат Арло бросился на мужчин. Из-за численного преимущества ассасины явно недооценили моего брата. Я изумилась ничуть не меньше разбойников, когда Арло сделал профессиональный выпад и поразил одного из них в грудь. Я знала лишь о заинтересованности брата в женщинах и не подозревала о его боевых навыках.

Услышав движение позади, я запрыгнула в карету, увлекая за собой Амелию. Лежа на полу, мы прислушивались к крикам боли и лязгу мечей снаружи. Нам очень хотелось увидеть, что происходит за пределами нашего убежища, но, оказалось, мы не в силах пошевелиться.

Наконец шум снаружи затих. В наступившей тишине мы отчетливо расслышали неуверенные шаги. Я надеялась, что это – Арло, беспокоясь скорее за наши жизни, нежели за него.

Дверь кареты распахнулась, и Арло оперся одной рукой на крышу. Он весь вспотел, его рыжие волосы растрепались. Брат прерывисто дышал.

– Никогда больше не проявляй неуважения к старшему брату.

– Он ваш брат? – с деланым удивлением спросила Амелия. Брат перевел взгляд на красивую женщину рядом со мной.

– Приятно познакомиться, – чересчур дружелюбно ответил Арло.

Я демонстративно закатила глаза.

– Ты когда-нибудь перестанешь увиваться за каждой юбкой?

Я не переставала удивляться тому, как женщины влияли на моего брата: только что Арло беспощадно убил четырех человек, а теперь игриво улыбался.

Улыбка исчезла с лица брата, когда он перевел взгляд в мою сторону. Арло грубо схватил меня за запястье.

– Ты выглядишь ужасно, как и всегда, – с отвращением бросил он.

Несмотря на возрастающее отвращение, внутренний голос предательски нашептывал, что я скучала по таким родственным перепалкам. Я мысленно себя отругала. Арло вложил меч в ножны, подобрал сброшенный на землю мех и быстро направился к кораблям, увлекая меня за собой. Из-за его высокого роста я не успевала за братом и была вынуждена бежать.

– Я заключил договор с грузовым судном, торгующим сыром, – на ходу объяснял Арло, – путешествие нас ждет не из приятных, но этот корабль – единственный, который следует без остановок. Так мы доберемся до места быстрее всего.

Теперь мы бежали по людным улицам, и брат нарочно не называл фамилию Зираков.

– Что ты здесь делаешь?

– Армин велел мне прислать моих доверенных людей или явиться самому, – ответил брат, вновь сморщившись от отвращения. – Этот мерзавец начал раздавать приказы с тех пор, как стал наследным принцем.

– Это расплата за то, что вы насмехались над ним в течение многих лет, – фыркнула я.

– Не могу поверить, что ты настолько глупа. Неужели ты не видишь, что происходит вокруг тебя? – удивленно обернулся брат.

Я нахмурилась. Терзающее душу беспокойство усиливалось.

– И что же происходит?

– Ты сейчас не домой отправляешься, а в самый центр кровавой шахматной доски.

Мое сердце пропустило удар.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я. – Говори прямо.

Брат склонился к моему уху:

– В Зиракове идет крупная игра, Китана. И что-то мне подсказывает, что ты оказалась в ее эпицентре.

Я беспокойно задергалась:

– Что за чепуху ты несешь, Арло?

– Я просто пытаюсь предупредить тебя, дурочку, – ответил брат. – Ты ведь не думаешь, что мама просто послала тебя в постель к Андре, а потом все вдруг изменилось?

Верить словам Арло – самое глупое, что я могла сделать, но удержаться было сложно.

– Так что ты думаешь? – спросила я.

Я не знала, говорит ли брат правду, но он казался очень серьезным.

– Я же сказал, что не знаю, – ответил Арло, – все, что я понял – ты оказалась в центре кровавой войны.

Брат отстранился. Выражение его лица осталось серьезным.

Я чувствовала, как мне становится дурно от слов Арло. Мне захотелось развернуться и побежать в особняк, который построил для меня Винсент, но было уже поздно. В лучшем случае толпа вокруг сочтет Арло бандитом и изобьет его до смерти, в худшем – узнают, что он – принц Зираков… Я даже думать не хотела о том, что могло произойти в этом случае.

Арло взял меня за руку, словно боясь, что я сбегу, и продолжил идти вперед. На этот раз он шел медленнее. Мы пробирались сквозь толпу торговцев, и я постоянно оглядывалась назад, чтобы проверить Амелию. Моя молодая помощница изо всех сил старалась не отставать от нас, продираясь через поток людей, двигающихся навстречу.

Наконец показался пирс, и идти стало легче. Мы приблизились к кораблю и взобрались на доску, ведущую на палубу. Она ритмично покачивалась на волнах, и мы с трудом удерживали равновесие.

К нам неспешно приближался мужчина. Судя по тому, как он лениво наблюдал за снующими по кораблю людьми, пред нами предстал явно кто-то высокопоставленный. Мужчина оказался на несколько дюймов выше меня. В глаза бросались грязная темная борода и слегка выступающий из-под рубахи живот.

– Добро пожаловать, милорд, – приветствовал он Арло, – какая честь видеть вас!

Арло не обратил на лесть мужчины ни малейшего внимания.

– Когда мы отправляемся?

– Через несколько минут.

Мужчина внимательно осмотрел меня и задержался на руке, которую крепко сжимал Арло, затем перевел взгляд на Амелию, стоявшую позади.

– Если маленькая госпожа не хочет оставаться одна, в моей каюте я могу устроить ей теплый прием.

Мне не нужно было видеть Амелию, чтобы почувствовать ее изумление и раздражение. Арло встал между мужчиной и девушкой.

– Она едет с нами, мы не дадим ей скучать.

Арло говорил совершенно спокойно, но в его взгляде вспыхнул недобрый огонек, и мужчина отступил.

– Хорошо, если вы так настаиваете.

Арло посмотрел сначала на меня, потом на Амелию.

– Что бы ни случилось, не отходите от меня далеко.

Впервые мне не захотелось с ним спорить.

В выделенной нам каюте было лишь две кровати и тумбочка со старой масляной лампой. В углах пряталась паутина. Одеяла выглядели ужасно грязными. Впрочем, требовать лучших условий смысла не было, да и от мысли, что придется вновь разговаривать с тем распутным мужчиной, бросало в дрожь.

– Здесь две кровати, – заметила я, пытаясь стряхнуть пыль с одеяла. После я старательно в него укуталась, пытаясь согреться. – Кому-то из нас придется спать на полу.

– Мы с Амелией займем кровати, – заявил Арло, – а ты ляжешь на коврике.

Я недобро прищурилась:

– Вообще-то я собираюсь спать на кровати, как и Амелия, а вот ты устроишься перед дверью.

Наша перепалка грозила перерасти в грандиозный скандал, но Амелия нас прервала:

– Не хочу вас прерывать, но почему бы нам не сдвинуть кровати? Будет очень удобно, и мы все поместимся.

– Отличная идея, – вежливо ответил Арло и сразу же плюхнулся на кровать рядом с девушкой. – Можешь лечь между нами? Не пойми меня неправильно, но я не хочу с ней спать. Она меня пугает.

Я закатила глаза. Мне неприятно видеть, как мой брат так откровенно пристает к девушке в моем присутствии.

– Пожалуйста, хоть я не верю в богов, – вздохнула я, – но если где-то и есть бог, то пусть он лишит меня жизни прямо сейчас.

– Все твердят, насколько мы разные, но мы молимся об одном и том же.

Спокойный тон брата никак не вязался с его безумным взглядом.



Оставшуюся часть дня я провела согласно составленному Арло расписанию: брат выделил определенные часы, когда нам не следовало покидать каюту, в остальное время мы могли выйти поесть или в уборную. Поодиночке мы не оставались, потому что нам было страшно. Осознание, что мужчина, способный в одиночку убить четверых, тоже боится, удручало.

Мы сдвинули кровати, как предложила Амелия, заперли дверь, подперли ее тумбочкой и только после этого, наконец, легли спать. В каюте был полумрак. Мы с Амелией закутались в одно одеяло. Я не стала благодарить Арло за отказ поделиться своим.

Несколько часов спустя девушка справа от меня дышала ровно, я же все еще ворочалась.

– Хватит, – буркнул слева от меня Арло. Он лежал ко мне спиной, но вдруг резко развернулся. – Прекрати возиться.

– Не кричи, – прошептала я, – ты разбудишь девушку.

Арло приподнялся, посмотрел на мирно спящую Амелию, затем снова рухнул на подушку и уставился в потолок.

– Итак, ты и этот негодяй из Сентерии… – заговорил он спустя несколько минут.

Оскорбления в адрес Винсента заставили меня открыть глаза.

– Никто не может быть большим негодяем, чем ты, Арло.

Брат ухмыльнулся:

– Ты ведь на самом деле в него не влюбилась?

Я до боли стиснула зубы.

– Какое тебе дело до моих чувств, Арло?

Брат покачал головой и закатил глаза:

– Какая же ты идиотка.

– Перестань меня оскорблять.

– Я не оскорбляю, – возразил он, – а говорю правду. Если бы ты не была глупа, то увидела бы, что он избавился от тебя.

– Он не избавился от меня, – возразила я, хотя и не сомневалась в обратном. – Он обиделся, вот и все.

Арло вскинул бровь.

– Так сильно, что отослал свою жену прочь? Что ты сделала? Вазу разбила?

Я глубоко вздохнула. Мне не хотелось делиться с Арло, но вынести его многозначительные ухмылки я не могла.

– Возможно, я слишком сблизилась с его братом, – я серьезно и грустно посмотрела на брата.

Он поджал губы и рассмеялся, словно я сказала что-то веселое.

– Я не знал, что ты исполнила приказ нашей матери. Я думал, ты достаточно верная, чтобы не изменять Винсенту после свадьбы.

– Ты дурак или прикидываешься? – разозлилась я. – Я не предавала его. Мы с Андре сблизились еще до свадьбы. Винсент не знал, а когда все раскрылось, он пришел в ярость.

– Он слегка преувеличил, – ответил брат с явной иронией. – Что такого в том, что его брат и жена переспали?

Мне хотелось очень громко выругаться, но в последний момент я все же сдержалась.

– Я оказалась здесь из-за тебя, – прорычала я. – Я выполняла приказ матери из-за тебя и Лены.

Он нахмурился:

– А какое отношение это имеет к нам?

– Я не доверяла вам, ведь вы явно получали наслаждение от моей боли. Я была уверена, что вы убьете меня, если я взойду на престол, и считала, что иного выхода у меня нет.

С каждым моим словом его глаза тускнели все больше.

– Я любила его, Арло. Сильнее, чем ты можешь себе представить. Теперь же я потеряла единственного человека, рядом с которым я чувствовала себя особенной. Все разрушилось из-за приказа, который отдала наша мать. Я не ела и не спала нормально уже несколько дней. У меня так сильно болит душа, что я постоянно плачу.

Я не знала, зачем говорила все это, но эмоции переполняли меня, и я взорвалась как вулкан:

– Мне все равно, наслаждаешься ли ты моей болью, но живи и будь счастлив как можно дальше от меня.

В глазах стояли слезы. Казалось, еще немного, и я начну плакать навзрыд. Я отвернулась и зажмурилась, чтобы в глазах Арло не выглядеть еще более жалкой. В этот момент мне хотелось возненавидеть Винсента за то, что из-за него я оказалась в такой ситуации. Но я не могла.

Я накрылась оставшейся частью одеяла Амелии и скользнула в объятия Морфея. В какой-то момент я почувствовала, что Арло укутал меня в свое одеяло, но я решила, что это был сон.

На следующее утро мне не нужно было выходить на палубу, чтобы понять, что мы уже не в Сентерии. Я чувствовала знакомые запахи даже в каюте.

Я приложила руку к виску, перевернулась на спину и посмотрела на Арло, который надевал шубу.

– Доброе утро, сестра, – нахально ухмыльнулся он, словно вчерашнего разговора и не было. – Добро пожаловать домой.




Глава 2

Сердце кошмара


Derek Fiechter – English Bard







Я не знала, то ли мне радоваться, что наконец выбралась из этого смердевшего сыростью корабля, то ли паниковать из-за возвращения на родную землю, где все уже знали про мой брак с вражеским принцем. Мы вышли из каюты, и я почувствовала, что здесь намного теплее, чем в Сентерии. Матросы сновали туда-сюда, перетаскивая с места на место различные тюки. Перед нами предстал тот самый мужчина, отпускавший скабрезные шуточки в адрес Амелии.

– Надеюсь, вам понравилось путешествие.

Арло положил руку мне на плечо, как только этот человек поравнялся с нами. Я невольно нахмурилась. С каких это пор Арло стал так меня опекать?

Ах да, точно. Он следует приказам принца Армина.

– Да, – коротко ответил Арло, затем провел меня мимо мужчины. Мы с братом одновременно обернулись, когда услышали вздох Амелии за спиной. Мужчина держал девушку за локоть:

– Ты тоже довольна?

В глазах Амелии читался страх, но она изо всех сил старалась держаться гордо. Я растерялась и не успела отреагировать. Сохраняя хладнокровие, брат сделал выпад вперед и схватил мужчину за руку, которой тот удерживал Амелию.

– Мы все остались крайне довольны, – спокойно произнес Арло. Я стояла за спиной брата и не видела его лица, но чувствовала исходящую от него угрозу.

– Ну, не будьте таким занудой… – ухмыльнулся мужчина. – Знаете, как утомительно всю ночь бороться с волнами? Позвольте старику поразвлечься.

Он разговаривал с моим братом, не глядя на девушку, словно она – его собственность. Я почувствовала, как во мне закипает ярость. Я поняла, что этот человек просто так нас не отпустит.

– Убирайся, – прорычал Арло.

Улыбка исчезла с лица мужчины, его взгляд стал резким.

– Как вы смеете отдавать приказы на моем корабле? – нарочито громко спросил мужчина, привлекая внимание моряков.

Я шагнула вперед, когда Арло потянулся к мечу.

– Если ты не прекратишь эту браваду, большая часть твоей команды погибнет, – уверенно заявила я. – Включая тебя.

– Если вы попытаетесь убить меня, то не выберетесь отсюда живыми, – издевательски усмехнулся он.

Я поджала губы.

– Возможно, ты прав, – вынужденно согласилась я, – но ты этого не увидишь.

Арло обнажил свой меч в подтверждение моих слов. Вокруг нас моментально образовалась толпа, несколько человек выхватили кинжалы. Скрежет металла резал слух.

Арло все еще сжимал запястье мужчины. Я судорожно сглотнула. Я надеялась, что этот человек прислушается к моим словам, но он отдал иной приказ.

– Убейте их всех! – прокричал мужчина.

Я зажмурилась, ожидая, что со всех сторон нас пронзят кинжалы.

Я люблю тебя, Винсент.

Внезапный порыв ветра вывел меня из оцепенения. С бешено колотящимся сердцем я открыла глаза и увидела, что мужчина, чью руку все еще сжимал Арло, осел на землю со стрелой в голове.

Я оглянулась. Раздались крики. Хорошо обученный воин, сидевший на лошади, спокойно опустил лук. Меня удивило даже не внезапное появление солдат, а человек, который их возглавлял.

– Ты… – пробормотала я. Девушка не смогла услышать меня из-за разделявшего нас расстояния.

– Я совершенно не скучала по тебе, сестра, – прочитала я по губам Лены. Ее темные каштановые волосы ниспадали на плечи. Несмотря на разделявшее нас расстояние, чувствовалось, что ее голубые глаза смотрят на меня с отвращением.

Я перевела взгляд на солдат позади сестры. В основном ее отряд состоял из пехоты. Некоторые солдаты несли флаги Зираковых. Я содрогнулась, рассматривая знамя, которое не видела столько времени: темный силуэт воина на фоне рассвета, который держал меч в поднятой вверх руке.

Увидев знамена и Лену, а также приняв во внимание смерть своего капитана, экипаж корабля в страхе опустился на колени и склонил головы. Арло с облегчением улыбнулся, отпустил мою руку и двинулся к Лене. Глаза сестры потеплели при виде брата, и она широко улыбнулась.

Не теряя времени, я взяла Амелию за руку и пошла вслед за Арло, прочь с этого проклятого корабля. Арло сел на одну из лошадей, я потянулась к другой, но Лена остановила меня:

– Ты пойдешь пешком.

Я знала, что она говорит несерьезно, но все равно почувствовала, что мои глаза застилает ярость.

– Не нарывайся, Лена.

Я села на лошадь под презрительным взглядом сестры и протянула руку Амелии. Девушка удивленно моргнула: видимо, она решила, что ей придется идти пешком. Поборов изумление, она улыбнулась. Амелия ухватилась за мою руку, подтянулась в седло и устроилась сзади, приобняв меня за талию.

Я подхватила поводья и потрепала кобылу по гриве.

– Надеюсь, ты не подсунула мне самую злобную лошадь? – спросила я Лену.

Лена подъехала ко мне и обиженно поджала губы.

– Разве я могла сделать что-то подобное? Ведь ты очень важна для нас.

– Неужели? – недоверчиво уточнила я.

– Ну, конечно, – прошептала сестра в ответ. – Не каждый день мы принимаем жену принца Сентерии.

Мое лицо исказилось от гнева. Лена развернулась в сторону дворца, словно ничего не случилось. Видимо, теперь я представитель Сентерии, а не принцесса Зиракова. Я была готова смириться с этим, но язвительные высказывания сестры выбили из колеи.

Глубоко вздохнув, я направилась вслед за Леной. Всю дорогу никто из нас не проронил ни слова, и я погрузилась в свои мысли. Интересно, узнали ли меня торговцы в порту? Если да, то скоро пойдут слухи, что я прибыла в Зираков, и все может сложиться более чем скверно. Я представила восстание, подобное тому, с которым столкнулась в Сентерии. От этих мыслей кровь стыла в жилах. Амелия наклонилась к моему уху, не подозревая об обуревающих меня страхах:

– Принцесса, я могу вас спросить кое о чем?

– Спроси.

– Как мне поблагодарить вашего брата?

Я нахмурилась и бросила взгляд на Амелию:

– Ты хочешь поблагодарить Арло? Но за что?

Амелию, казалось, удивил мой вопрос.

– Он мог оставить меня на корабле, – объяснила она, – но пошел против стольких людей, хотя мы едва знакомы.

Я уже хотела ей ответить, но Арло перебил меня:

– Жаль, что тебе приходится спрашивать разрешения у такой черствой женщины, чтобы проявить элементарную вежливость.

Самодовольство явственно слышалось в его голосе.

– Спасибо за помощь, – застенчиво сказала Амелия.

Слова девушки Арло были очевидно приятны. Брат расправил плечи, его лицо озарилось улыбкой.

– Арло ничего не делает просто так, Амелия, – раздраженно прервала я, обращаясь к помощнице, но пристально глядя на брата. – Будь осторожна, не то однажды ночью он поскребется в твою дверь.

– Поверить не могу, что ты такая злая, Китана, – брат притворился обиженным. – Разумеется, я и не думал ни о чем подобном.

Арло игриво улыбнулся.

– Впрочем, если ты захочешь прийти сама, я возражать не стану, – продолжил он, обращаясь к Амелии.

Девушка явно нервничала и ухватилась за меня покрепче. Я ускорила лошадь, оставив Арло с его шутками позади.

Примерно через полчаса езды показался великолепный дворец, который я покинула всего несколько месяцев назад. Я так сильно сжала поводья, что мои пальцы побелели. Сначала я усомнилась, правильно ли я поступила, решив вернуться, но потом быстро выбросила из головы эту мысль. Пусть меня лучше казнят за измену, чем я проживу остаток своих дней с осознанием, что Винсент от меня избавился. Я направлялась ко дворцу и надеялась, что решительность меня не покинет.



Сквозь массивные двери я прошла в вестибюль. Я внимательно осмотрелась, словно очутилась здесь впервые. Многое изменилось с тех пор, как я ушла. Стены из серого камня украшали бордовые гобелены, лестницу передо мной украшал кроваво-красный ковер, а с обеих сторон стояли статуи ангелов. Эти изваяния, в отличие от тех, что были в Сентерии, вызывали не умиротворение, а страх.

Я удивилась своим же мыслям и нахмурилась. Почему я сравниваю два этих дворца?

Я наблюдала, как Арло и Лена молча прошли к лестнице. Амелия следовала за мной. Внезапно Лена повернулась к моей помощнице.

– Ты останешься здесь, – заявила сестра, глядя на девушку.

Мы с Арло ни разу не грубили Амелии, и теперь она растерялась, беспомощно посмотрев на солдат. К счастью, подоспела пожилая женщина, которая, судя по фартуку, работала на кухне. Она взяла Амелию за руку и увела ее. Я глубоко вздохнула, надеясь, что моя помощница в надежных руках.

Мы поднялись по лестнице, вышли в длинный светлый коридор и направились в комнату в самом конце. По обе стороны от двери стояли охранники, которые при виде нас поклонились и отдали честь. Я ожидала, что первыми войдут Арло и Лена, но они отступили, пропуская меня. В горле пересохло.

– Ирина там, не так ли?

– Нет, – ответила Лена. – Матери нет во дворце.

Сестра указала рукой на дверь, приглашая войти. Охранники распахнули дверь, и я робко шагнула вперед. Я не сразу узнала молодого человека, стоящего ко мне спиной. Подбоченившись, он задумчивым взглядом смотрел в окно. Молодой человек повернулся ко мне, когда услышал, как захлопнулась дверь. Наши взгляды встретились.

Порой одержимые горем люди пытаются скрыть свои чувства и притворяются сильными. К сожалению, эта очень хрупкая маска, и в самый неподходящий момент она может соскользнуть с лица, разбиться на тысячи осколков, обнажая истинные эмоции.

Это случилось со мной, когда я увидела своего брата Армина.

Наши взгляды встретились, и мой взор затуманился от слез, а щеки стали влажными. Волна эмоций охватила меня, а внутри словно прорвало плотину: и страх за мать, и обида на Винсента, и злость на брата с сестрой, и тоска по Армину – все тяжким грузом легло мне на плечи. Сердце ускорило ритм. Колени подкосились, и я медленно опустилась на пол. Армин подошел ко мне, присел рядом и обнял меня.

– Я здесь, с тобой, Китана, – утешал меня брат, но слезы лишь усиливались. Он положил руку мне на голову. – Дай волю чувствам. Мы будем здесь столько, сколько ты захочешь.

Я продолжала плакать, уткнувшись Армину в грудь. Наконец брат нарушил молчание.

– Ты ведь не из-за матери плачешь, верно? Ты и правда полюбила его.

Я быстро кивнула. Мне стало невыносимо стыдно перед Армином… Я не просто полюбила вражеского принца, но и предала свою страну, своего брата ради него. Винсент же не заметил, как сильна моя любовь, и оставил меня, даже не выслушав. Это ранило больше всего.

– Мне очень жаль, – произнесла я.

– Не стоит, – искренне успокоил брат. – Я рад, что ты рядом со мной.

Он продолжал обнимать меня и терпеливо ждал, пока слезы утихнут, уступив место тихим вздохам. Наконец Армин взял меня за плечи и заглянул в глаза.

– Расскажи мне, что произошло.

Чем больше мы говорили, тем больше я открывалась ему, несмотря на терзающие меня страхи. С каждым словом мне становилось легче.

– Все довольно сложно, – вздохнул Армин, внимательно выслушав меня. – Но, как я сказал ранее, тебе не нужно извиняться за то нападение на Южных землях. Наша мать дала тебе обещание и не сдержала его. Ты решила, что тебя использовали. Что еще ты могла подумать?

– Так думаешь лишь ты, но я уверена, что ни наша мать, ни наши люди не разделяют твоего мнения.

– Не беспокойся об этом, – ответил брат, – совершенно не важно, что думают люди или наша мать. Важно лишь мнение представителей знати. Мы сможем подавить восстание народа, но не выстоим, если против нас соберутся дворяне, которые годами служили стране.

Я моргнула, удивляясь, когда это Армин успел так вырасти.

– Кажется, у тебя есть идея.

Брат кивнул:

– Сегодня вечером разошлем приглашения для нескольких высокопоставленных лиц. Я организую закрытое собрание. Мне нужно, чтобы ты пришла на него и рассказала, как плохо с тобой обращался король Сентерии.

Взгляд Армина стал серьезнее.

– Если потребуется, скажи, каким невыносимо жестоким был Винсент.

Одна лишь мысль о том, что мне придется плохо отозваться о Винсенте, заставляла сердце истекать кровью, но я кивнула, соглашаясь с братом. Армин прав. Вряд ли высокопоставленных государственных деятелей Зиракова волнуют чувства.

В дверь постучали. Слуга вошел прежде, чем Армин успел ответить. Взгляд Армина пригвоздил человека к полу.

– Как ты посмел ворваться, не дождавшись моего разрешения? – прорычал Армин. Я больше не узнавала того наивного мальчика, которого знала когда-то.

Слуга упал ниц.

– Простите меня, – произнес он, не отрываясь от земли, – но королева Ирина вернулась во дворец и ожидает вас в своем кабинете.

Я почувствовала тяжесть на сердце и встала. Армин поднялся следом и махнул рукой, отпуская слугу.

– Ты можешь поговорить с матерью позже, – предложил брат, когда мы вновь остались одни.

– Нет, – возразила я, покачав головой. Я почувствовала, как стыд за мои поступки сменяется злостью на мать. – Я слишком долго ждала этой встречи.

Я решительно сжала кулаки, пытаясь унять дрожь в коленях. Я потянула дверь на себя. Арло и Лена ждали нас в коридоре. От их прежней язвительности не осталось и следа, напротив, брат и сестра заметно нервничали. Я стремительно пересекла коридор и спустилась вниз. В ушах так звенело, что я почти не слышала шаги за спиной. Я добралась до кабинета матери, сердце судорожно колотилось. Я глубоко вздохнула, распахнула дверь и вошла в кабинет. В этой комнате, в отличие от дворца, кардинальных изменений я не заметила, но обстановка казалась совершенно чуждой.

Раньше Ирина принимала посетителей за столом, но сейчас я обнаружила ее на стуле в углу кабинета. Ее красное платье с глубоким декольте обильно украшали красные камни и желтые фигурки. Седина, тронувшая ее рыжие волосы, меня удивила.

Ее усталые синие глаза оживились при виде меня. Мама не двинулась с места. Я медленно подошла и села напротив нее.

– Кажется, ты не рада меня видеть, моя королева, – с деланым уважением произнесла я.

Ирина глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

– Я рада, что ты жива.

– Неужели? Мне казалось, что ты хотела избавиться от меня, – продолжала я, глядя прямо на мать. – Разве не ты солгала мне, обещав объявить наследницей?

– Ты многое не знаешь.

Я прищурилась и подалась вперед.

– Знаешь что? – прошипела я. – Катись в ад.

Наконец Ирина разозлилась.

– Не забывай, что я не только твоя мать, но еще и королева.

– Называй себя кем хочешь, – бесстрашно ответила я. – В моих глазах ты лишь женщина, которая под прикрытием материнства солгала дочери и подвергла ее адским мукам.

Мама тоже наклонилась вперед, облокотившись на колени.

– Разве я виновата в том, что твой муж узнал о твоей измене и отослал тебя?

Мама застигла меня врасплох, и я не смогла скрыть свое изумление.

– Что тебя так удивило? У меня есть свои источники.

– Я не предавала Винсента. Он узнал о моих отношениях с Андре, хотя все закончилось еще до свадьбы. – Я наклонила голову. – Я вступила в близость с Андре лишь потому, что моя мать этого хотела.

Ирина лишь слегка приподняла брови.

– Что такое? Язык проглотила?

– В любом случае, Китана, – ответила мать, – ты – лишь женщина, которую отослал муж. Если ты не начнешь следить за своими словами, то сломаешь последнюю ветку, за которую можно ухватиться.

С моих губ сорвался смешок. Она что, решила, что я в ней нуждаюсь, и ожидала, что я преклоню колени?

– Скажи мне, Ирина, – без уважения обратилась я, – осведомлены ли ваши источники обо всех благах, которыми меня одарили, потому что я – жена принца Сентерии?

Я заметила, что мать прикусила щеку.

– Приехать сюда – лишь мой выбор. Я могла бы остаться в Сентерии.

– И почему ты этого не сделала?

– Потому что у меня, в отличие от тебя, есть достоинство. Я не стану наслаждаться богатством, которым меня одарили при расставании.

С трудом контролируя ярость, я изо всех сил старалась говорить спокойно:

– Почему? Почему ты солгала мне и прогнала? Почему ты отправила меня в Сентерию на верную смерть?

Мама встала и открыла окно. Некоторое время она молчала, позволив ветру развевать ее волосы.

– Тебе не нужно этого знать, Китана. Чем больше ты знаешь, тем ближе к смерти.

Ее загадочные речи меня раздражали. Я вскочила с места, собираясь настоять на своем, но мать окликнула стражу. Слова застряли у меня в горле. Видимо, встреча окончена, независимо от моих желаний. Я думала, что разговор с Ириной многое прояснит, но на деле у меня возникло еще больше вопросов. Кроме того, я так и не смогла излить свою ненависть.

По знакомым коридорам я направилась в свою комнату, размышляя о реакции матери. Она явно сердилась, когда говорила о моей измене мужу, но не смогла скрыть своего удивления, когда я спросила, почему она меня отослала.

Я остановилась перед большим окном и выглянула наружу. В саду моего когда-то родного дома, где отныне я чувствовала себя чужой, смеялись и гуляли служанки. Некоторые девушки исподтишка поглядывали на тренирующихся стражников. Я с улыбкой наблюдала за ними. Неожиданно я заметила в кустах девочку, которая застенчиво склонила голову перед мальчиком. Его щеки раскраснелись, пока он что-то с жаром ей говорил. Они выглядели очень мило, но с моих губ исчезла улыбка, а сердце больно кольнуло.

Я покинула дворец только вчера, но уже сильно скучала по Винсенту.

Его отсутствие тяжким грузом легло на плечи, легкие словно сжимали тиски. По щеке скатилась одинокая слезинка. У меня закружилась голова, и я ухватилась за подоконник. Собираясь с силами, на несколько секунд я прикрыла глаза, и в памяти сразу всплыл образ черноволосого юноши, его улыбка и жизнерадостный смех. Я никак не могла унять боль от разлуки. Всхлипнув, я вытерла мокрую щеку тыльной стороной ладони.

– Принцесса, – внезапно раздался знакомый голос. Амелия быстро шагнула ко мне и взяла под руку, помогая сохранить равновесие.

– Вы в порядке?

Я утвердительно кивнула, но девушка не переставала с материнской заботой суетиться рядом.

– Вы уже несколько дней ничего толком не ели, давайте я вам что-нибудь принесу.

Я повернулась к Амелии, крепко сжав ее руки:

– Куда тебя увела та служанка?

Девушка пожала плечами, как ни в чем не бывало:

– Показала мне комнату, где я буду ночевать, рассказала о ежедневных обязанностях, представила слугам и ознакомила с правилами дворца.

Я с облегчением кивнула, взяла ее под руку и отправилась в свою комнату. Перед глазами плыло. Мне казалось, что я застыла на месте, хотя я понимала, что иду вперед.

Глаза болели. С трудом я нашла свою комнату. Амелия уложила меня в постель. Вечером я собиралась пойти на прием, и перед этим не помешало бы вздремнуть. Я зарылась лицом в подушки и закрыла глаза. Я думала, что не смогу уснуть, но малоприятное путешествие на неуютном корабле утомило меня, и уже через несколько минут меня сморил сон.

Несколько часов спустя меня разбудила одна из моих бывших служанок. Я открыла глаза, чувствуя, что головокружение прошло, силы начали возвращаться, но когда я попыталась встать, то чуть не потеряла сознание.

Я проснулась незадолго до начала мероприятия и первое, что я сделала – быстро приняла ванну. Горничные вымыли меня особым мылом, которое производилось только в Зиракове, завили волосы горячими утюжками, нанесли неброский, но стильный макияж. Убедившись, что мое лицо прекрасно, служанки помогли мне надеть белое платье. Оно и раньше было эффектным, но теперь, когда я набрала вес, зона декольте стала глубже и намного заметнее. Кроме того, платье сильно сковывало движения. Я взглянула на отражение в зеркале и почувствовала себя бездушной куклой, призванной лишь радовать глаз улыбкой. Я поджала губы, пытаясь прогнать эти мысли. С тех пор как моя мать отослала меня в Сентерию, я все время боролась за выживание теми или иными способами. Сегодняшний день – один из многих, когда я вновь поступаю так, как велит голос разума.

Я направлялась к банкетному залу, в котором уже звучала музыка, когда меня догнала Амелия в оранжевой униформе Зираковых. Волосы девушки были собраны в пучок на затылке. Ее глаза на удивление лучились счастьем.

– Сегодня вечером я буду присутствовать в зале, – сообщила девушка, поравнявшись со мной. – Я буду рядом, если вам нужна будет помощь.

Ее безграничная преданность глубоко меня тронула. Я ничего не ответила, но выразительно посмотрела девушке в глаза. Она понимающе улыбнулась.

Армин ожидал нас наверху лестницы, где гости не могли нас увидеть. Он с улыбкой посмотрел на меня и протянул руку.

– Я решил, что ты будешь нервничать, если пойдешь одна.

Я с благодарностью приняла его руку. Через белую резную дверь, отделанную золотом, мы прошли в зал, где уже были гости, около семидесяти человек. Массивная сверкающая люстра свисала с потолка. Круглые столы покрывали белые скатерти, а стены цвета охры богато украшали картины. При виде нас состоятельные гости тотчас умолкли. Воцарилась глубокая тишина. Все вокруг смотрели на меня так, что я невольно вспомнила первые дни в Сентерии. Армин улыбался гостям, не обращая внимания на устремленные на меня презрительные взгляды. Брат рассказывал обо всех оскорблениях, которые «я терпеливо сносила», и о жестоком обращении с принцессой Зираковых. Поначалу я не могла найти в себе силы его поддержать, но затем вспомнила о своей обиде на Винсента и легко оклеветала любимого супруга.

Проведенные с придворными считаные минуты казались мне бесконечными часами. Наконец мы подошли к отведенному для нас столику, и я с облегчением выдохнула. Я тоскливо улыбнулась, встретившись взглядом с отцом. Мой отец, Лерой, величественно занял свое место подле моей матери. Он облачился в яркую бордовую тунику и черные брюки. Его каштановые волосы не утратили былой красоты.

Я шагнула было к отцу, но его взгляд меня остановил. От неожиданности я схватила Армина за руку. Отец смотрел на меня с ненавистью, как на одного из своих врагов. Видимо, он не забыл о моей роли в нападении на Южные земли. Мать не сказала ни слова о том, что это она отправила меня в Сентерию, и вела себя как ни в чем не бывало. Меня это злило. Измена – тяжкое преступление, но как назвать предательство родителей по отношению к детям? Я гордо подняла голову, делая вид, что мне безразлична эта нарочитая отстраненность, и опустилась на стул рядом с Армином. Пока мы сидели за столом, я несколько раз пыталась поймать взгляд отца, но он, казалось, в мою сторону вообще не смотрел. Через несколько минут он, явно раздраженный, покинул зал, не сказав ни слова. После его ухода я почувствовала на своем колене руку Армина.

– Я поговорю с ним, – пообещал брат и вышел вслед за отцом.

Я осталась с Арло, Леной и моей мамой Ириной. Посмотрев на них, я почувствовала себя одинокой. Да, мы сидели за общим столом, одинаково ярко одетые, но в глубине души я знала, что все изменилось. Лена играла с жемчужным ожерельем на шее, отбросив волосы назад. Ее красивое красное платье гармонировало с тоном кожи. Не в силах вынести гнетущего молчания, сестра обратилась к Арло:

– Потанцуем?

Арло залпом опустошил бокал с вином, словно уже принял приглашение.

– Хорошо, – ответил брат. Сразу после этого он встал, с нежностью взял сестру под локоть, и, смеясь, они прошли к танцевальной площадке. Их счастливый вид меня рассердил. Я стиснула зубы и сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.

– Ревнуешь? – понимающе обратилась мать.

– Что? – переспросила я.

– Они так близки.

– Дело не в их близости и не в отношении ко мне, – ответила я, прищурившись, – а в том, что они веселы, несмотря на то что они со мной сделали.

– Думаешь, они рады, что у вас плохие отношения?

– Не прикидывайся глупой, – отрезала я, – тебе не идет.

Мать слегка приподняла подбородок.

– Они заботятся о тебе, Китана.

– Неужели? – язвительно спросила я. – Поэтому мой отъезд их ничуть не огорчил? Поэтому они годами плохо обращались со мной?

Меня сводило с ума, что мать защищает этих двоих, да еще и утверждает, что они меня ценят.

– Почему я приняла твое предложение, моя королева? – продолжила я. – Не беспокойся, я тебе расскажу. Все от того, что я была уверена, если я не взойду на престол, Арло и Лена меня убьют. У меня не было выбора. И ты прекрасно об этом знала, поэтому и сказала, что путь к трону мне закрыт, если я не поеду. Мне пришлось уехать, чтобы остаться в живых.

Ирина глубоко вздохнула.

– Что теперь происходит, мама?

– О чем ты говоришь? – нахмурилась мать.

– Я вернулась. Твоя дочь, которую ты приговорила к смерти, вернулась в королевство Зираков. Не навредит ли это вашей репутации?

Я встретилась взглядом с ее пронзительными глазами.

– Да, это вредит репутации.

– Тогда тебе нужно меня убить.

– Да, – согласилась она, – это именно то, что необходимо сделать.

Я похолодела. Дыхание перехватило.

– Когда ты собираешься это сделать?

– Никогда.

Пока я колебалась, порадоваться мне или, напротив, усомниться в ее словах, одна из служанок склонилась к моему уху.

– Госпожа, принц Армин ожидает вас в зале для гостей.

– Что случилось? – я вздернула бровь.

– Он ничего не сказал, лишь велел привести вас.

Я встала, решив не терять времени даром. Взглянув напоследок на мать, я увидела на ее лице бурю необъяснимых эмоций. Но я не стала задерживаться и направилась к выходу. Каждый мой шаг притягивал внимание окружающих. Кто-то смотрел на меня с жалостью, ведь меня оскорбил вражеский принц, во взглядах прочих читалось явное отвращение к представительнице фамилии Сентерии. Раньше ненависть людей причиняла мне боль, теперь же я не испытывала никаких эмоций. Меня не волновало мнение окружающих до тех пор, пока они не покушались на мою жизнь.

Я проследовала за слугой в гостевую комнату, ожидая увидеть брата, но, к моему удивлению, оказалась совершенно одна. Небольшая, по сравнению с остальными комнатами, гостиная была обставлена диванами, покрытыми белыми дорогими тканями. Стены украшали портреты моих родителей, которые вышли из-под кисти, несомненно, настоящего мастера. Картины выглядели столь живыми, что, казалось, отец и мать вот-вот заговорят. Я внимательно пригляделась к изображению отца. Даже на этом портрете его взгляд был дружелюбнее.

Я прошла вглубь комнаты и устроилась на одном из диванчиков у камина. Погода в Зиракове стояла значительно теплее, чем в Сентерии, но ночи были холодными. Потрескивающее пламя в камине нарушало тишину. Я протянула руки к огню, пытаясь согреть онемевшие пальцы. Я смотрела на языки пламени, стараясь не думать об уютных вечерах у камина в компании Винсента. Несмотря на мои усилия, воспоминания всплывали в памяти, и я уже собралась им предаться, как услышала, что отворилась дверь, от чего я облегченно вздохнула. Я встала и обернулась к брату, горя желанием расспросить его о разговоре с отцом, но передо мной стоял некто иной. Мужчина закрыл дверь и удивленно посмотрел на меня. Видимо, он никак не ожидал застать меня здесь. Молодому человеку навскидку было лет тридцать. На нем были черные брюки, в которых он казался немного выше. Темно-синий пиджак облегал его слегка крупноватое тело. Светло-каштановые волосы и карие глаза сочетались с пшеничной кожей. Я не могла бы назвать мужчину красивым, но что-то в его внешности и позе определенно привлекало внимание. Прищурившись, я внимательно разглядывала незнакомца, пытаясь вспомнить, был ли он среди гостей.

Наши мысли были похожи. Молодой человек опередил меня вопросом:

– Кто вы?

– Китана… – Я замешкалась, не зная, какую фамилию назвать, Сентерия или Зиракова. – Я сестра принца Армина. А вы кто?

Мужчина вздернул бровь. Он беспокойно дернулся, словно ему стало не по себе, как только я представилась. Уже без прежнего уважения он прошел вперед и сел напротив меня.

– Значит, вы – та самая особа, ради которой всех пригласили. Ваше прибытие празднуют подхалимы, несмотря на то что вы предали свою королеву и вышли замуж за принца вражеской страны. Приятно познакомиться, Китана Сентерия.

Мужчина с вызовом смотрел мне в глаза. Я даже заметила, как уголки его губ дрогнули в презрительной усмешке. Я поняла, что мужчина смотрит на меня свысока, и до боли стиснула зубы. Несмотря на это, я скрыла злость за улыбкой, села и непринужденно откинулась на спинку диванчика.

– Вы можете думать обо мне все, что угодно. Меня не волнует мнение людей, которых я даже не знаю, иначе до этого момента я не дожила бы.

Напрасно я надеялась, что моя дерзость его оскорбит.

– Мое имя Леонардо, – ответил он. Я прищурилась. Его реакция на мое оскорбление меня озадачила, и я несколько раз открыла и закрыла рот, не зная, что и сказать.

– Удивлены? – спросил мужчина, словно прочитав мои мысли. – Меня не волнует мнение женщины, которая предала свою страну и семью.

Мужчина изображал уважение, что сильно сбивало с толку. Я только что встретила этого человека, но от его демонстративного поведения мне стало не по себе. Я почувствовала острую необходимость защититься от его нападок, хоть понимала, насколько это бессмысленно.

– Сколько вам лет?

– Двадцать девять.

– Вы прожили целых двадцать девять лет, но так и не поняли, что не стоит судить людей, не зная, через что им пришлось пройти. Мне вас жаль.

Мужчина удивленно вскинул брови, с его губ сорвался недобрый смешок. Мне показалось, что он сбросил свою маску.

– Вам меня жаль? Вас должны казнить и вы меня жалеете?

– Да, мне вас жаль, – спокойно повторила я. – Вы смотрите на жизнь зашоренным взглядом, не видите истины. Вы до конца своих дней не сможете узреть правду.

Я вскинула подбородок.

Мужчина передо мной казался совершенно сбит с толку и потерял свою спесь.

– Я знаю, что вы сделали, – наконец сказал он, вернув самообладание. – Вы предали свою мать, и…

– Ложь, – прервала я. – Я никогда не предавала свою мать.

Я почувствовала удовлетворение от того, что выбила из колеи этого самоуверенного наглеца.

Мужчина уже открыл было рот, чтобы мне возразить, но, видимо, я показалась ему достаточно искренней, и он промолчал. Всего лишь одна сказанная фраза выставила его дураком и лишила смелости. Наконец он решил заговорить, но дверь внезапно открылась.

В комнату вошел Армин, при появлении которого мы с моим новым другом Леонардо встали.

Я слегка опустила голову и улыбнулась, Леонардо же отвесил поклон. Мне все еще было непривычно такое приветствие Армина.

– Леонардо, – тепло улыбнулся мужчине Армин. Мне это не понравилось. Мужчина поднял голову, и его лицо также озарила искренняя улыбка.

– Приятно видеть тебя, – сказал Армин, затем с любопытством добавил: – А почему ты здесь?

Леонардо озадаченно посмотрел на своего принца:

– Мне сказали, что ты меня звал.

– Я никого не звал, – нахмурился Армин.



Я прищурилась, внимательно глядя на брата. Он ничуть не изменился за время нашей разлуки и все еще ужасно лгал. Наши взгляды встретились, и Армин быстро повернулся к Леонардо:

– Раз уж ты здесь, позволь мне представить мою сестру Китану.

Я уже собиралась доложить брату, что мы успели пообщаться, но тот не дал мне и слова вставить:

– Китана, познакомься с Леонардо. Он самый молодой и перспективный художник в нашем дворце.

Брат повернулся и указал на портреты, которыми ранее я восхищалась. Теперь же я смотрела на них с отвращением.

– Он написал все эти картины.

После похвалы брата Леонардо расправил плечи и бросил на меня самодовольный взгляд.

– Вы очень добры, господин, – произнес он, – я стараюсь оправдать ожидания, которые возлагают на ничтожество вроде меня.

Художник вскинул брови. Я криво улыбнулась. Мой бедный добрый брат шутил с мужчиной, даже не догадываясь, что тот имеет в виду меня.

Остаток вечера я провела за беседой с Армином и Леонардо. Я быстро поняла, что Леонардо очень умен. При иных обстоятельствах мы могли бы стать друзьями, но его враждебное ко мне отношение уничтожало на корню все мои добрые порывы.

Наконец Леонардо покинул нас, а мы с братом направились к моей комнате по коридору. Теперь я могла отбросить притворство.

– Зачем ты позвал Леонардо? – спросила я.

– От тебя ничто не скроешь, – вздохнул брат.

Выражение моего лица осталось бесстрастным. Я не позволила брату отшутиться.

– Леонардо – уважаемый человек. Я решил, что, если ты с ним подружишься, это облегчит нашу задачу.

– Он чересчур высокомерен.

Брат понимающе вздохнул.

– Он очень привязан к Зиракову, и, возможно, из-за этого вы и поссорились, но, поверь, он хороший человек.

Мы подошли к моей комнате, пока говорили.

– Забыла спросить. О чем вы говорили с отцом?

Я заметила нерешительность во взгляде брата. Он явно колебался, стоит ли говорить.

– Думаю, тебе лучше не знать, – наконец произнес он.

После его слов я осознала, что он был прав. Я кивнула и ушла к себе.

Внутри оказалось очень тепло, но кромешная тьма напомнила о моем одиночестве. Я еще больше затосковала по Винсенту. Я не забыла, что он меня отослал, как вдруг осознала, что сильно беспокоюсь о нем. Слова Кассандры все еще звучали в моей голове. Мысль о том, что Винсент оказался один среди падальщиков, причиняла мне боль.

«Не ты ушла», – шептал голос в моей голове, но вместо облегчения я чувствовала ком в горле. Мне стало трудно дышать. Я стянула с себя богатое платье, и горькие слезы заструились по моим щекам. Я плакала и ненавидела себя за проявление слабости, но не могла остановиться. Я вздрогнула, но не от холода. Натянув на себя белую ночную рубашку, я бросилась на кровать. Схватив одну из подушек, я закрыла глаза, безуспешно пытаясь прогнать счастливые воспоминания. Я пыталась подумать о чем-то еще, но безрезультатно. Я провалилась в мир снов с мыслями о Винсенте.

Во сне я оказалась в нашей с Винсентом спальне во дворце Сентерии. Совершенно счастливая я сидела одна. Внезапно распахнулась дверь, и в комнату вошел Винсент, одетый не в привычный черный костюм, а в белую рубашку и светлые брюки.

– Ты предала меня, – крикнул он. Мое сердце пронзила боль.

– Я никогда не предавала тебя.

– На что ты надеялась? – Его глаза источали ненависть, а в голосе слышалось презрение. – Что я стану гордиться тобой, хотя ты просто подлая дрянь, подосланная своей матерью?

В горле саднило, а сердце колотилось как сумасшедшее.

– Я надеялась, что ты поймешь меня, – с мольбой в голосе ответила я. – Почему ты не на моей стороне, когда я так в тебе нуждаюсь?

Муж смотрел на меня с отвращением.

– На твоей стороне? – повторил он, словно даже мысль об этой возможности была совершенно нелепа. – Да меня от тебя тошнит. Теперь, избавившись от тебя, я смогу, наконец, взять в жены Викторию.

Меня затрясло, все вокруг словно замерло.

– Нет, – в отчаянии выдохнула я, обращаясь то ли к нему, то ли к себе. – Нет… – повторила я.

– Я рад твоему отъезду. Не возвращайся.

Он развернулся и открыл дверь, чтобы выйти.

Позабыв о гордости, я шагнула вперед и опустилась на колени. Я обвила руками его ногу и взмолилась в слезах:

– Не покидай меня. Ты мне так нужен.

Выражение его лица не смягчилось. Муж стряхнул меня и вышел из комнаты, оставив рыдать на полу.

Я проснулась в холодном поту, захлебываясь слезами. Моя грудь судорожно вздымалась, дыхание было прерывистым. Я пыталась убедить себя, что это – лишь сон. Наконец я смогла успокоиться. Душа болела, а тело пробирала дрожь. Я сжалась в калачик и обвила себя руками.

«Мне так больно, Винсент», – подумала я, прежде чем провалиться в предрассветный сон.




Глава 3

Цветок среди хаоса


Percival Schuttenbach – The Nightingale







Наступило утро третьего дня, как я очутилась в Зиракове, и четвертого, что я просыпалась вдали от Винсента. Я чувствовала себя настолько измотанной, что не могла открыть глаза. Меня беспокоила непрекращающаяся боль в животе. Я знала, что от еды мне станет легче, но у меня не было сил даже подняться в постели, чтобы съесть завтрак, который мне принесли.

Моя верная помощница Амелия услышала, что я уже несколько часов не встаю с кровати, и, отложив работу, принесла мне целебный чай. Я с отвращением уставилась на зелено-коричневое варево с плавающими сверху листиками. Аромат дивного напитка вызывал тошноту. Я поставила горячую чашку на прикроватный столик.

– Я не стану это пить.

Девушка взяла чашку и, видимо, возложила на себя роль строгой матери, заставляющей ребенка делать то, что он не хочет.

– Простите, принцесса, но, думаю, мне придется настоять. Вы толком ничего не едите, так что выпейте хотя бы чай, который я принесла. Иначе такими темпами вы заболеете.

Я скорчила недовольную гримасу. Я категорически не хотела соглашаться с девушкой, но понимала, что она права. Мои любовные терзания и пренебрежение к собственному здоровью не вернут Винсента и не сделают меня счастливой. Я обхватила чашку руками и, стараясь не вдыхать аромат напитка, сделала несколько глотков. Обычно вкус меда и корицы не вызывал отвращения, но сейчас я чувствовала, что жидкость подступает к горлу.

Я тяжело дышала, допивая свой чай, и думала, что выгляжу крайне неуклюже, но Амелия чуть ли не плакала от радости. Девушка забрала чашку из моих рук и поставила ее на поднос.

Я откинулась на подушки. Желудок сжался, меня ощутимо тошнило.

– Вы так убиваетесь, что ваше тело наконец взбунтовалось.

Амелия присела на край кровати и откинула мои волосы, чтобы проверить, нет ли у меня жара.

– Это тебе карты подсказали? – криво улыбнулась я.

– Не смейтесь надо мной, принцесса, – попросила девушка. – Я серьезно.

Волшебный чай Амелии помог мне куда быстрее, чем я ожидала. За считаные минуты тошнота отступила. Я без труда открыла глаза. От усталости, которую я чувствовала после пробуждения, не осталось и следа. На смену пришел сильный голод. Я встала с кровати и направилась в ванную. После я накинулась на еду так, словно оголодала. Завтрак показался мне самым вкусным из тех, что я когда-либо ела в жизни. Я наслаждалась едой, когда в мои покои вошла служанка и сообщила, что Лена ожидает меня в саду. Наши с Леной отношения не отличались теплотой, и я неприятно удивилась грядущей встрече с сестрой. Служанка присела в реверансе и покинула комнату. После ее ухода я облегченно вздохнула, мне не хотелось срываться на ней.

Я отодвинула поднос с едой, быстро встала и прошла к шкафу. Я выбрала черное платье с эффектным вырезом на груди. Его подол был искусно расшит серебряными нитями. Я накинула черный плащ и распустила свои рыжие волосы. Покинув комнату, я направилась в сад. Около места, где меня ожидала Лена, слышался лязг металла. Звук становился все громче. Меня снедало любопытство. Я машинально нахмурилась. Во мне проснулась озорная девчонка, и я ускорила шаги от нетерпения.

Наконец, выйдя в сад, я увидела, что моя сестра занимается фехтованием с крупным стражником. На Лене была белая рубашка, которая, казалось, ей велика как минимум размера на два. Льняные широкие брюки Лена перетянула ремнем на талии. Она собрала темно-каштановые волосы в хвост на затылке, но несколько прядей выбились и ниспадали на мокрый от пота лоб. Девушка беспощадно атаковала мужчину перед собой, искусно орудуя мечом. Стражник в кроваво-красной рубахе ретиво отвечал на выпады принцессы Зиракова. Они сражались с такой самоотдачей, что я невольно залюбовалась, с нетерпением ожидая исхода битвы.

Лена совершила отвлекающий маневр мечом и попыталась ударить мужчину кулаком, но тот ее опередил. Стражник с силой толкнул Лену локтем, и сестра со стоном упала на землю. Я в изумлении смотрела, как на губах Лены выступает кровь. Мужчина направил меч на девушку и начал медленно считать.

– Один.

На счет «три» Лена проиграет.

– Два.

Стражник шагнул ближе. Лена внезапно пнула мужчину в пах. Удар оказался несильным, но весьма эффективным. Мужчина повалился на землю. Не теряя времени, Лена быстро прыгнула на него сверху, прижала к земле и сосчитала до трех.

Убедившись в победе, Лена бросилась на землю, притянула колени и глубоко прерывисто задышала.

Одна из служанок принесла принцессе стакан воды. Я опомнилась и подошла к сестре.

Стражник наконец оклемался. Мужчина поздоровался со мной и покинул нас, все еще тяжело дыша.

– Это было впечатляюще, – признала я.

– Спасибо, – ответила Лена и продолжила жадно пить.

– Зачем ты меня позвала? – спросила я, переходя сразу к делу. – Что-то случилось?

Лена посмотрела на меня, щурясь от солнца.

– А должно было?

– Ты права, – рассмеялась я, – мы же часто болтали по душам.

Лена неодобрительно покачала головой:

– Ты такая глупая, Китана.

– Куда мне до тебя, Лена.

Я чувствовала, как во мне закипает ярость. Лена внезапно села.

– Интересно, – произнесла сестра, задумчиво прикусив губу. – Ты когда-нибудь задумывалась, почему мать тебя отослала?

Что-то в ее тоне задело меня, хотя я и не понимала, что именно.

– Ты знаешь? – спросила я.

– Не отвечай вопросом на вопрос.

– Не знаю, – ответила я, понимая, что иначе дело не сдвинется с мертвой точки. – Понятия не имею, почему она солгала и отослала меня, почему не сдержала своего обещания, а еще не понимаю, почему ты сейчас так загадочно себя ведешь. Ирина мне ничего не объяснила.

Лена прищурилась и одарила меня презрительным взглядом.

– Прекрати, – прорычала я. – Мне надоело, что вокруг все что-то скрывают, а потом заставляют меня чувствовать себя глупой, потому что я ничего не знаю.

– Что-то происходит, – многозначительно произнесла Лена. – Но я не могу тебе объяснить, потому что сама не понимаю всего.

Лена бросила мне меч, и я поймала его за рукоять.

– Все, что я знаю – ты должна как можно лучше уметь защищаться.

– Я уже почувствовала…

Лена сделала внезапный выпад, не дав мне договорить. Я взмахнула мечом, защищаясь. Два клинка столкнулись в воздухе, привлекая всеобщее внимание. В полном смятении я отступила на шаг, едва успев парировать удар Лены.

– И это все? – провоцировала меня Лена.

Сестра легко двигалась в брюках, мне же приходилось одной рукой поддерживать юбку.

– Это нечестно!

– Твой враг не станет играть по правилам, Китана.

Ее тон все больше беспокоил меня. Я наконец атаковала в ответ, заставив ее отступить.

– Кто мой враг, Лена?

Вместо ответа сестра нанесла стремительный удар. Я запуталась в подоле юбки и оступилась. Лена воспользовалась тем, что я упала, и направила на меня меч. Острием сестра приподняла мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть ей в лицо. Почти шепотом она начала считать:

– Один, два, три.

Меня трясло от злости, но Лену это, похоже, совершенно не волновало.

– Никогда не понимала, почему королева так усердно тебя тренировала, – заявила она. – Зачем она тратила силы на такую слабую девчонку.

В ярости я безжалостно разрезала подол платья, на пошив которого ушло много времени, значительно его укоротив. Сестра внимательно наблюдала за мной. Юбка стала выше колен.

– Решила перестать быть бесполезной, Китана?

– Я всегда подавала большие надежды, Лена, – возразила я, – и именно поэтому вы меня ненавидели.

– Мы? – спросила сестра.

– Ты и Арло, – объяснила я. – Вы всего лишь отвратительные насекомые.

Больше не беспокоясь о юбке, я наконец бросилась вперед. Теперь уже Лена неуклюже отступила, пытаясь отразить удары моего меча. Я думала, что атака успокоит меня, но огонь внутри разгорался только сильнее.

– Ты настолько глупа, – заявила Лена, – что не смогла бы удержаться на плаву ни здесь, ни в Сентерии.

– Я не хотела отправляться туда, но вернуться – мой выбор.

Во время разговора крайне сложно парировать удары, но я чувствовала неописуемое упоение, источая яд.

– Ты изменила своему мужу, и он выставил тебя из дворца.

Глаза горели, я смотрела уверенно.

– Вернуться – мой выбор.

Я не знала, пытаюсь я убедить ее или саму себя. Да, я сама захотела вернуться, но разве меня не обстоятельства вынудили? Я очевидно лукавила.

– Винсент отослал тебя, – заявила Лена, сумев наконец перейти в атаку. – Я уверена, что сейчас он весело проводит время с другими женщинами.

Я вспомнила сон, в котором Винсент сказал, что женится на Виктории. Кровь застыла в жилах.

– Нет! – крикнула я. – Никогда!

– Что ему помешает? – продолжала провоцировать Лена. – Прекрасные воспоминания о неверной жене?

Мы приблизились друг к другу, и я пнула сестру в колено. Она застонала, но устояла, затем атаковала вновь.

– Почему ты радуешься, заставляя меня страдать?

Внезапно я поняла, что плачу, на мгновение растерялась, но не прекратила атаку. Лена тоже выглядела удивленной, но все же продолжила разговор.

– Прошло уже несколько дней с момента твоего возвращения, но ты все еще сидишь в своей комнате. Ты застряла в прошлом. Винсент – причина, по которой ты вернулась, Китана. Если ты надеешься, что вы сможете быть вместе, то отбрось свои эти пустые мечты.

Я даже не осознавала, что надежда еще теплилась во мне, пока Лена не озвучила это. Я опустила руки, правда накрыла меня с головой. Лена бросилась было в атаку, но удивленно остановилась, когда я бросила меч на землю.

– Он меня любил, – произнесла я. – Но что я наделала? Скрыла от него связь с его братом до нашей свадьбы, заставила почувствовать себя глупым и преданным.

Я ходила туда-сюда, не прекращая говорить. Чувство вины снедало меня.

– Он заботился обо мне, – продолжила я уже на повышенных тонах. Я посмотрела на Лену так, словно собиралась плюнуть в нее. – Он любил меня так, как никто из вас никогда не любил. Рядом с ним я впервые почувствовала себя в безопасности, хотя он и вражеский принц. Я знала, что он не причинит мне вреда.

Я насмешливо посмотрела на Лену.

– Единственная причина, по которой я решила вернуться, – понимание, что я не смогу там стать королевой, если останусь.

Я нахмурилась, с трудом подбирая слова.

– Как ты думаешь, почему я так отчаянно стремилась стать королевой в Зиракове, Лена? – спросила я и подняла руку, прежде чем она успела ответить. – Подожди, я тебе расскажу. Если бы на престол взошла ты или Арло, меня бы приказали убить. Я ни капли в этом не сомневалась.

Лена выглядела удивленной. Сестра несколько раз открыла и закрыла рот, подбирая слова.

– Ты говоришь ерунду, – наконец произнесла она. – Возьми себя в руки.

Но я наконец говорила искренне, как никогда раньше.

– Не надо, – ответила я. Грудь вздымалась и опадала в такт неровному дыханию. – Не пытайся отмахнуться от того, что произошло между мной и Винсентом.

Сердце сжалось. Я прижала руку к груди и продолжила говорить:

– Он любил меня и все еще любит, я знаю.

– Хорошо, – Лена подошла ко мне, – тебе нужно успокоиться.

Мир поплыл перед глазами. Я почувствовала тошноту и головокружение. В глазах потемнело, и я потерялась во мраке.



Я открыла глаза и почувствовала легкую боль в затылке. Мир перестал вращаться перед глазами. Тело словно онемело.

Я потерла глаза и повернула голову. Лена сидела рядом со мной и судорожно грызла ногти. Я с трудом вспоминала произошедшее.

– Что со мной случилось? – тихо спросила я.

– Ты потеряла сознание.

– Это я помню, – произнесла я. – Но не от голода же? Я довольно плотно позавтракала.

Лена недоверчиво посмотрела на меня.

– Когда ты стала настолько глупой, Китана?

Я усмехнулась, когда поняла, что сестра не оскорбляла, а искренне недоумевала. Она выглядела убитой горем, словно лишилась лучшего друга.

– Что со мной стряслось? – снова спросила я, заметив ее беспокойство.

– Прежде чем осмотреть тебя, целительница поговорила с той девушкой, что приехала с тобой. Как там ее зовут? Эми?

– Амелия.

– Не важно. – Лена наклонилась вперед, покусывая губы. – Ты совсем потеряла способность мыслить здраво?

Злость Лены испугала меня.

– В последнее время ты чувствовала головокружение и тошноту. Твое тело сильно ослабло, ты стремительно набирала вес, хотя твое питание не менялось.

Я пыталась сосредоточиться, но не могла мыслить ясно. Одна догадка пришла мне в голову, но я покачала головой, отказываясь принимать ее.

– Я…

– Когда в последний раз у тебя были месячные?

От ее вопроса я вздрогнула и приподнялась, опираясь на локти. Мои глаза горели. В горле встал ком. Стало трудно дышать. Я совсем забыла о задержке в связи с последними событиями.

– Лена… – только и смогла вымолвить я дрожащим голосом.

– Поздравляю, Китана, – заявила сестра без тени счастья на лице. – Ты беременна.




Глава 4

Цветущие красные розы


Blind Guardian – The Bard’s Song: In the Forest







Мир словно остановился. Сердце пропустило удар. Я осторожно коснулась своего живота, пытаясь ощутить ребенка, который был, наверное, размером с фасоль. На глазах выступили слезы, в горле пересохло. Во мне начал прорастать страх. Как я могла сейчас, учитывая угрозу восстания, родить ребенка от принца Сентерии в Землях Зираковых?

– Ты уверена? – глупо спросила я, в глубине души надеясь, что это – ошибка.

Лена, видимо, сочла мой вопрос нелепым и отвечать не спешила.

– Никому не говори о своей беременности, Китана, – безапелляционно велела Лена. – Знаем только ты, я, Амелия и знахарка. Даже Армину.

Ее взгляд стал еще более острым.

– Ну… – произнесла я, моргнув. Это… Это оказалось очень тяжело.

Лена быстро смирилась с правдой и уже указывала мне, как себя вести. Я же не могла оправиться от потрясения.

– Что же произойдет, когда мой живот увеличится? Разве они не заметят?

Лена широко распахнула глаза, несколько раз открыв и закрыв рот, словно рыба.

– Ты собираешься рожать?

Я не знала, что думать и делать. Губы дрожали. Страх и отчаяние все больше овладевали мной. Если бы я узнала об этом в Сентерии, рядом с Винсентом, то испытала бы совершенно другие эмоции. Теперь же беременность ставит мою жизнь под угрозу. Я закрыла лицо руками и расплакалась.

– Китана… – Лена коснулась моего колена, но я даже не взглянула на нее.

– Не бойся, – успокаивала сестра, словно понимала мои душевные муки. – Мы со всем разберемся.

– Они будут пытать и меня, и ребенка, – слабо сказала я, чувствуя угрызения совести.

– Не смеши, – быстро возразила Лена. – Никто не знает о твоей беременности.

– Но если они узнают…

– Мы избавимся от ребенка, прежде чем это случится.

Душа болела. Маленькое существо в моем животе нуждалось во мне, я – единственный человек, за которого оно цеплялось. А я думала о том, как от него избавиться. Винсент был бы рад, узнав о том, что у нас будет ребенок.

– Я бы попросила целительницу, которая тебя осматривала, позаботиться об этом, – начала объяснять Лена. – Но ей пришлось на несколько дней покинуть дворец. Я попрошу Амелию приготовить смесь вместо нее. Будет немного больно, но, во всяком случае, вызовет выкидыш.

С каждым Лениным словом мне становилось все хуже. Сестра схватила меня за запястья и отняла руки от лица, заставляя посмотреть на нее. Я встретилась глазами с пронзительным взглядом Лены.

– Успокойся, – сказала она. – Никто ничего не узнает и не осудит.

Я судорожно кусала губы.

– А если я захочу родить, что случится? – спросила я.

Лена глубоко вздохнула, будто она ждала и боялась моего вопроса.

– Китана, Армин беспокоится, что тебя могут убить лишь потому, что несколько месяцев ты была замужем за Винсентом. Поэтому он сделал все, чтобы наше ближайшее окружение приняло тебя. Но если ты еще и ребенка родишь от принца Сентерии, мы не сможем повлиять на последствия.

Я знала, что мой вопрос глупый, и понимала точку зрения Лены, но слышать правду все равно оказалось больно.

– Если ты захочешь снова вернуться в Сентерию, не знаю, смогу ли тебе помочь. Но я советую тебе даже не думать об этом.

– Почему? – спросила я, хотя и не думала о такой возможности. Я устроилась поудобнее, откинувшись на подушки.

– Я не хочу тебя снова злить, но Винсент считает, что ты ему изменила, – ответила сестра. – Что ты станешь делать, если вернешься туда, а он заявит, что ребенок не от него?

Мои губы задрожали. По щекам снова потекли слезы.

– Винсент, которого я знаю, не обвинил бы меня в чем-то подобном.

Лена смотрела на меня, как мать на глупого ребенка.

– Но это Винсент, которого ты знала, отказался от тебя?

Я знала, что Лена права, но упорно отрицала истину. Все это время я говорила себе, что у Винсента были все основания так поступить, и все же обида на него тлела внутри. Я злилась, он не смог меня даже выслушать. Да, мне следовало ему рассказать о нашей связи с Андре, но я испугалась и не смогла. Почему он не мог просто поставить себя на мое место? В конце концов, как он мог подумать, что я могу ему изменить, после того как я предала ради него родную страну и самое ценное, что есть в моей жизни, – моего брата Армина? Винсент, в любви которого я была уверена, усомнился во мне. Я покачала головой и отругала себя за глупость. Если я приеду в Сентерию и Винсент примет ребенка, сможем ли мы забыть о произошедшем? Сможем ли когда-нибудь снова стать беспечными влюбленными, как раньше? Мой внутренний голос подсказывал, что он не перестанет винить меня. За считаные секунды в моей голове пронеслись тысячи мыслей.

– Хорошо, – наконец сдалась я. – Пусть Амелия принесет мне напиток.

Лена сжала мою руку, и я удивленно посмотрела на сестру.

– Я не знаю, веришь ли ты в мою искренность. – В глазах Лены я видела нежность, которую никогда раньше не замечала. – Но я с тобой, Китана. Я помогу тебе со всем разобраться. Тебе приходится несладко, и если ты захочешь с кем-нибудь поговорить, то я рядом.

Удивительно, что, ввиду всех событий, наша с Леной многолетняя вражда иссякла. Я многое хотела сказать сестре, но не смогла вымолвить ни слова: голос в голове все еще нашептывал, что мне следует быть осторожной.

Я подняла голову.

– Я в порядке, – тихо ответила я. – Сделаю все, что нужно.

Лена сжала губы и отстранилась. Очевидно, сестра мне не поверила, но не стала настаивать. Она глубоко вздохнула и вышла из комнаты, оставив меня с моими мыслями наедине.

Прошло несколько часов. Я чувствовала себя гораздо лучше, но не могла найти в себе силы встать, ошеломленная произошедшим.

Перед сном я приняла ванну. Я расслабилась в горячей воде, затем поплотнее укуталась в халат и встала перед большим зеркалом у шкафа. Я не узнала женщину перед собой. Мокрые волосы, уставшие глаза… Несколько недель назад она сияла, ведь любовь делала ее лицо красивым. Теперь же она была одинокой и покинутой. Я машинально коснулась рукой живота и вздрогнула, когда ко мне пришло осознание: внутри меня – частичка любимого человека, которого я, скорее всего, больше никогда не увижу. Внутри меня рос ребенок Винсента.

Внезапный стук в дверь вывел меня из состояния легкого транса. Амелия вошла с подносом, на котором стояли серебряный графин, маленькая бутылочка и стеклянный стакан. Очевидно, девушка тоже пребывала в дурном расположении духа.

Девушка поставила поднос на прикроватную тумбу и приблизилась ко мне.

– Госпожа, – начала девушка, аккуратно подбирая слова, – я не хочу преступать границы дозволенного, но вы уверены, что хотите избавиться от ребенка? Не хочу настаивать, но правильно ли принимать такое важное решение сейчас, когда раны еще свежи? Вы не пожалеете позже?

У меня сорвался нервный смешок.

– Что мне делать, Амелия? – спросила я.

– Вам следует подождать, – предложила девушка. Она явно радовалась возможности высказать мнение. – Кроме того, принц Винсент не знает о беременности. Не следует ли сначала сообщить об этом ему?

– И что, по-твоему, произойдет, когда он узнает? – Я не сдержалась и истерически рассмеялась. – Попросит меня вернуться в Сентерию? Пообещает счастливую жизнь нам с малышом? – Я покачала головой. – Я видела его, Амелия, и ненависть в его глазах. Как мне довериться человеку, которому я противна?

Лицо девушки вытянулось, и она глубоко вздохнула. По взгляду Амелии я поняла, что та согласна со мной.

– Принцесса Лена велела вам выпить все содержимое кувшина. Через некоторое время у вас начнется болезненное кровотечение. В маленькой бутылочке обезболивающее. Примите его. Если вы не хотите проходить через это одна, мы можем подождать целительницу, которая прибудет через несколько дней.

– Я обо всем позабочусь, – слабо ответила я и захотела рассмеяться после этих слов. Сколько раз в жизни я прерывала беременность, и при этом уверенно утверждала, что справлюсь сама?

Амелия глубоко поклонилась, отступила назад и вышла из комнаты, закрыв дверь за собой.

Я осталась одна. Я легла спиной к изголовью кровати и постаралась ровно дышать, чтобы успокоить сердцебиение. Я испытывала страх, глядя на стоящий рядом поднос. Дрожащими руками я налила в стакан кроваво-красный напиток и поднесла к губам. У меня вырвался всхлип, прежде чем я успела сделать глоток. Я зажмурилась, чтобы не потерять остатки решимости, и старалась не издавать ни звука. Я мысленно убеждала себя, что это – необходимость, но чувствовала себя жестокой убийцей. Я сдалась и вернула стакан на поднос. Да, я собиралась избавиться от ребенка, но поняла, что мне нужно время. События развивались слишком стремительно, и я просто не успевала осмысливать происходящее. Несколько дней назад я рассталась с мужем, несколько часов назад узнала о беременности, а сейчас пыталась избавиться от ребенка. Проклятье, это слишком тяжело вынести!

Я закрыла глаза и вздохнула. Я должна сохранять спокойствие и рассуждать здраво. Я глубоко дышала, чтобы успокоиться, и почувствовала, как приятная нега разливалась по телу. Я поддалась этой блаженной истоме.



Передо мной простирались бесконечные холмы. Зеленая трава изумрудным ковром покрывала землю. Луна и звезды ярко сияли в небе, освещая темноту ночи. Живописный пейзаж принес долгожданный покой моей душе.

Я услышала слабый крик и обернулась. Мое душевное равновесие опять пошатнулось.

Я пыталась определить, откуда доносились звуки. Рой светлячков под моими ногами плавно переместился к дереву неподалеку, указывая мне путь. Я проследовала за ними. От увиденного в жилах застыла кровь.

Прямо под елью стояла белая колыбель, укрытая светлым балдахином. Вокруг летали светлячки. Я наклонилась и с любопытством откинула ткань.

То, что я увидела, было прекрасно. Сладко спящий в кроватке малыш проснулся, когда я откинула балдахин, и сердито заерзал. Я не могла сдержать улыбку. Я наклонилась и обняла малыша. Я уткнулась носом в его шею, вдохнув аромат гораздо более притягательный, чем любые духи.

Я прижала ребенка к груди и стала его укачивать. Голубые глаза и маленький нос он унаследовал от меня, но черные волосы, острые черты лица и хмурые брови достались ребенку от Винсента.

– Ты – мой малыш, – очарованно пролепетала я. – Мой сынок.

Это создание было чудом, посланным богами. Казалось, что все события в жизни вели меня лишь к встрече с ним. Казалось, малыш понимал меня. Его черты лица смягчились, и он улыбнулся своим беззубым ртом. Переменчивость настроения он тоже унаследовал от отца.

Все вокруг лишилось смысла после улыбки младенца, померкло даже расставание с Винсентом. Отныне я хотела лишь быть рядом с сыном, который одним своим присутствием придавал мне сил.

Я наклонилась и поцеловала ребенка в лоб. Разве могла я убить нечто столь прекрасное?



Я проснулась еще до восхода с мокрыми от слез щеками. Не переставая плакать, я уставилась в потолок. Я поднесла руку к животу, чтобы почувствовать ребенка.

– Мне очень жаль, – тихо сказала я, будто малыш мог меня слышать. Я рассердилась на себя, на Винсента, на свою беспомощность и в ярости швырнула поднос через всю комнату.

Через несколько минут в комнату вбежала Лена, путаясь в подоле ночной рубашки. Сидя под окном, прижав колени к груди, я обливалась слезами. Я почувствовала прикосновение рук, подняла глаза и посмотрела на обеспокоенную Лену.

С красными от слез глазами я внезапно улыбнулась. Моя перемена настроения явно напугала сестру, потому что она в изумлении отступила. В ее глазах читался страх.

– Я видела его во сне.

– Кого? – спросила Лена, судорожно моргнув. – Винсента?

Скрипнула дверь, и в комнате появилась Амелия. Девушка тревожно уставилась на нас. Я покачала головой и широко улыбнулась.

– Нет. – Я скрестила ноги, положила ладонь на живот и склонила голову. – Его.

– Китана…

– Лена, он был прекрасен, – прервала я. Слезы катились по моим щекам. – Поверь мне, он был прекрасен, словно подарок богов.

Я покачала головой и вытерла слезы.

– Можете считать меня безумной, но я хочу этого ребенка.

Сестра молчала.

– У меня никого нет в этой жизни. Ты единственная, кто был рядом со мной в этой ситуации, но мы столько лет ненавидели друг друга. Я не уверена, что могу тебе доверять. Между мной и Арло всегда была невидимая стена. Перед Армином мне так стыдно, что я не могу смотреть ему в глаза. Мать предала меня, отправив на растерзание врагам. Отец ненавидит так сильно, что, пожалуй, убил бы меня, если бы мог.

Я глубоко вздохнула и продолжила:

– Среди всего этого хаоса я думала, что нашла любящего мужчину, но потеряла его. Все, что у меня осталось – эта маленькая горошинка.

Я стиснула зубы, безуспешно пытаясь подавить рыдания.

– Я не хочу его терять, хочу сохранить.

Мне показалось, что глаза Лены тоже наполнились слезами.

– Мне больно, Лена, – вновь заговорила я. – Мое сердце разбито. Возможно, этот ребенок сможет унять эту боль.

Я склонила голову и закрыла лицо ладонями.

– Пожалуйста, – взмолилась я, – не забирайте его у меня.

Я плакала все громче, когда внезапно почувствовала, что Лена впервые в жизни меня обняла.

– Китана, я не хочу на тебя давить, но если ты хочешь оставить ребенка, у тебя есть лишь два пути.

Я подняла голову и с интересом посмотрела на нее.

– Первый – вернуться в Сентерию и объявить Винсенту о беременности.

Этот вариант мне пришлось отвергнуть, поэтому я сразу спросила:

– А второй вариант?

Даже мне мой голос показался слабым и жалким.

– Мы немедленно расторгаем твой с Винсентом брак и выдаем тебя замуж за кого-то еще.

Я в ужасе распахнула глаза.

– Я не хочу выходить замуж за непонятно кого.

Сестра нетерпеливо покачала головой.

– Думаешь, мне доставляют удовольствие твои страдания? – спросила сестра. Раньше я бы, не задумываясь, утвердительно кивнула, но теперь не могла ответить определенно. – Но два плюс два – четыре. Если ты хочешь сохранить жизнь ребенку, чем-то нужно пожертвовать.

Я тревожно заерзала.

– Не волнуйся, – успокоила сестра, – я не позволю тебе выйти замуж за плохого человека.

Мое сердце переполняла печаль. Однако я чувствовала, что Лену беспокоит что-то еще.

– Есть хороший мужчина, – произнесла сестра, пряча глаза, – уважаемый человек. Он примет ребенка.

Я чувствовала боль в каждом слове. Я подняла глаза на сестру. Я знала этот взгляд. Такой же я видела в зеркале, когда Винсент ушел.

– Кто? – спросила я Лену. Сестра судорожно сглотнула, прежде чем ответить.

– Леонардо.




Глава 5

Тень войны


Percival Schuttenbach – Eiforr







Выбора у меня, конечно, не было, но идея Лены была ужасной.

– Я ни за что не выйду замуж за этого самодовольного художника, – возразила я, превратившись из мечтательной девушки, которая с трепетом описывала будущего ребенка, в воинственную фурию.

Лена слегка нахмурилась.

– Леонардо – отличный парень.

– При нашей первой встрече он оскорбил меня.

Лена закатила глаза.

– Он сказал в лицо тебе то, что другие говорят за спиной, – защищала она художника. – Что характеризует его как храброго человека.

Я отрицательно покачала головой.

– Ни в коем случае, Лена, – уверенно заявила я. – Он так ненавидит меня за предательство Зираковых, что наверняка найдет способ сделать мне больно. Или начнет шантажировать правдой.

Лена была в ужасе от моих слов.

– Вот как ты думаешь о Лео? – возмутилась сестра. – Считаешь безжалостным злодеем? Он художник, Китана, мягкий и чуткий человек. Он не относится к числу бесхребетных мужчин, способных поднять руку на женщину. К тому же, я думаю, он примет ребенка.

Но свои выводы я уже сделала.

– Это невозможно, Лена, – настаивала я. – Он презирает меня и ни за что не окажет мне такую услугу.

Лена облизнула губы и наклонила голову.

– Он сделает, если я захочу, – произнесла Лена, теребя руками подол ночной рубашки. Я собиралась снова покачать головой и отказаться, но вдруг увидела, что сестра покраснела. Картина начала проясняться. Лена была влюблена в Лео, но предлагала мне выйти за него замуж.

– Лена… – Я не знала, что сказать. Жертва Лены глубоко поразила меня. Я почувствовала озноб, но не от холода. Лена видела, что я все поняла.

– Все в порядке, – заявила она, но ее взгляд кричал об обратном. – Может быть, вы с ним прекрасно поладите.

Сестра рассмеялась, будто забавной шутке. Я нахмурилась, не разделяя ее веселья. Но Лена ничего не заметила.

– Ты не хотела выходить замуж за Винсента, но полюбила его. Может, ваш брак с Леонардо окажется лучше, чем ты себе представляешь.

– Не говори так, пожалуйста. – Мой твердый голос не впечатлил сестру.

– Может быть, со временем вы друг друга полюбите.

Я взяла ее за локти и осторожно встряхнула, пытаясь привести в чувство. Лена изумленно уставилась на меня, словно только что заметила.

– Нет, Лена, – вновь возразила я. Лена ненавидела меня много лет, но я не растеряла остатки разума, чтобы выйти замуж за человека, которого она любит. – Я не хочу.

Сестра сжала челюсть. В ее взгляде не было ни капли сострадания. Она сбросила мои руки, прервав наш контакт.

– Не хочешь? Что же ты тогда будешь делать, избалованный ребенок?

Внезапная вспышка агрессии застала меня врасплох, но на моем лице не дрогнул ни один мускул.

– Ты смиришься с тем, что тебя и твоего ребенка убьют?

Я нахмурилась, обдумывая другие возможности.

– Мне необязательно выходить за него замуж.

Лена поджала губы, притворившись, что одобряет.

– Неужели? – с деланым интересом нахмурилась сестра. – У тебя есть другой кандидат?

Я вспоминала всех государственных деятелей, которых когда-либо встречала, но сейчас все до единого меня ненавидели. Время шло, а на вопрос Лены так и не находился ответ.

Наконец издевательское выражение исчезло с лица сестры. Ее взгляд стал серьезным. Переполненная негодования, Лена подняла подбородок.

– Такая красивая женщина, как я, всегда сможет встретить мужчину. Но у тебя нет выбора, Китана.

Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.

– Может быть, примем решение, когда будем мыслить яснее? – спросила я. – Например, завтра.

Я посмотрела сестре в глаза и увидела, что она уже приняла решение.

– Хорошо, – кивнула сестра и, вздохнув, встала. – Сообщи, если тебе что-нибудь понадобится.

Я с трудом встала, тяжело дыша. Оставшись одна, я бросилась в постель. Несмотря на все пережитое, я уткнулась лицом в подушки и слабо улыбнулась. Прижав руку к животу, я вновь попыталась представить лицо сына. Казалось забавным и совершенно нелепым, что какой-то сон подтолкнул меня к принятию столь важного решения. Я прикрыла глаза. Одинокая слезинка скатилась по щеке. Прежде чем провалиться в сон, я думала о том, что готова отдать свою жизнь, чтобы защитить еще не родившегося ребенка.



Я открыла глаза и почувствовала, что силы возвращаются. Голова не кружилась, тошнота прошла, проснулся зверский аппетит. Первое, что я сделала – распорядилась, чтобы мне принесли огромный поднос с едой. Наевшись до отвала, я отправилась в ванную, привела себя в порядок и надела красное платье изумительной красоты. Я нанесла макияж и улыбнулась своему отражению в зеркале. Впервые, с тех пор как мы с Винсентом расстались, я чувствовала себя бодрой, прекрасной и даже немного счастливой.

Я вышла из комнаты, собираясь прогуляться и подышать свежим воздухом. Передо мной возникла служанка, и я с удивлением отступила назад. Девушка вздрогнула и поклонилась.

– Госпожа, – обратилась она. – Принцесса Лена ждет вас в кабинете. Ей нужно с вами обсудить что-то важное.

От утреннего прекрасного настроения не осталось и следа. Я нервно кусала губы. Я понимала, что служанка ничего не знает, но все же спросила:

– Она сказала, о чем хочет поговорить?

Девушка покачала головой.

Глубоко вздохнув, я бросила тонкий плащ на спинку стула у туалетного столика и отправилась за служанкой. По дороге я пыталась придумать, как избежать союза с Леонардо. Выйти замуж за него означало сделать несчастными и себя, и Лену. Я даже думать об этом не хотела, но в голову больше ничего не приходило.

Перед дверью в кабинет я закрыла глаза, глубоко вздохнула и лишь после потянула за ручку и в изумлении замерла на пороге. В кабинете стояла не Лена, а Леонардо. Подбоченившись, мужчина медленно повернулся ко мне. Он надел зеленый костюм, подчеркивающий карие глаза, а волосы тщательно причесал. Леонардо невыразительно смотрел на меня, на его лице была словно маска.

В горле пересохло. Я сглотнула и вошла, прикрыв дверь за собой. Я ждала, что он отнесется ко мне враждебно, как во время нашей первой встречи.

– Привет, Китана, – неожиданно дружелюбно поздоровался мужчина.

– Привет, Леонардо, – ответила я.

– Лена мне все рассказала, – сообщил он, перейдя сразу к делу.

Я не знала, какие чувства вызвала во мне его прямота: облегчение или нервозность.

– Леонардо, – произнесла я, чувствуя непреодолимое желание объясниться. – Я думаю, что этот брак станет катастрофой, и уже сообщила об этом Лене.

Я нахмурилась и покачала головой. Разделял ли этот мужчина чувства Лены? Я не знала наверняка, но сделала вывод, что они дружны, если он назвал сестру просто по имени.

– Я женюсь на тебе.

Слова Леонардо прервали мои размышления. Мужчина подошел ко мне. Я моргнула.

– Что? – прошептала я, чуть не падая в обморок от удивления, когда он поравнялся со мной. – Я знаю, что ты меня ненавидишь. Это не игра.

– Знаю, – ответил он. Его лицо оставалось таким же непроницаемым, что порядком раздражало. Как этот художник может оставаться настолько спокойным, в то время как я чуть не лишилась рассудка? Сердце колотилось, как сумасшедшее. Грудь вздымалась от неровного дыхания.

– Ты хочешь ударить меня? – дрожащим голосом спросила я. – Станешь пытать меня и ребенка, потому что считаешь меня предательницей.

Я старалась сохранить самообладание, но слова срывались с губ помимо моей воли. Мои глаза горели.

– Ты не знаешь, что происходит, – продолжила я, – моя мать…

– Китана.

Леонардо взял меня за руки, вынуждая умолкнуть. Я думала, он отпустит меня, когда я успокоюсь, но он этого не сделал. Я покраснела, смущенная близостью с кем-то, кроме Винсента.

– Лена мне все рассказала, – повторил Леонардо. – Я не одобряю твои поступки, но не знаю, что бы делал на твоем месте.

– Это все? – спросила я, нахмурившись. – Ты согласился жениться на мне лишь потому, что не знаешь, как бы повел себя на моем месте?

Мужчина расплылся в ухмылке, словно я сказала что-то смешное. Он покачал головой.

– Брось, Леонардо, – произнесла я. – Я знаю, как сильно ты меня ненавидишь. Почему ты согласился жениться на мне?

– Во-первых, Лена умеет быть убедительной. Во-вторых, возрастет и моя популярность, когда я стану королевским зятем, а это увеличит количество заказов. Кроме того… – мужчина запнулся, недоговорив. Он будто понял, что вот-вот скажет лишнее.

– Кроме того… – повторила я, вынуждая его продолжить, но мужчина покачал головой.

– Забудь об этом.

– Леонардо, – осторожно обратилась я, – какова твоя последняя причина жениться на мне?

Мужчина глубоко вздохнул:

– Я не хочу об этом говорить, Китана.

Я скрестила руки.

– Тогда я отказываюсь от этого брака.

Мужчина рассмеялся. Его глаза задорно блестели, свидетельствуя о том, что он искренне веселится.

– Ты в курсе, что у тебя нет выбора? – поинтересовался он. – С твоей стороны, глупо отказываться выходить за меня замуж.

– Ты это мне говоришь? – вызывающе вопросила я. – Перед тобой стоит женщина, которая отправилась в Сентерию, будучи принцессой Зираковой, вышла замуж за наследного принца Сентерии и вновь вернулась в королевство Зираков.

– Ты права, – согласился он, моргнув. Затем широко распахнул глаза в изумлении. – Ух ты, Китана. Когда ты снова и снова повторяешь одно и то же, я убеждаюсь, насколько же ты глупа.

Как ни странно, его оскорбление совершенно не задело меня.

– Почему ты согласился жениться на мне, Леонардо? – настаивала я. – Я не думаю, что из-за заказов. Назови мне настоящую причину.

Мужчина некоторое время молча смотрел на меня, потом глубоко вздохнул.

– Я вижу в тебе свою мать.

Я невольно нахмурилась после этого внезапного признания.

– Мой отец, – объяснял Леонардо, – ушел от нас, когда мама была беременна. Оставил нас, прямо как Винсент тебя. Я знаю, как сложно женщине одной растить ребенка, как тяжело в одиночку преодолевать трудности. Хочешь, расскажу тебе, что еще я знаю?

Я неопределенно кивнула.

– Знаю, каково расти без отца.

Я молчала, пытаясь подобрать нужные слова, но это оказалось нелегко. Я думала, что он закончил, но мужчина добавил:

– К тому же, – со вздохом потупился он, – я не могу иметь детей.

Я широко раскрыла глаза и стиснула зубы, чтобы не выругаться от удивления.

– Я… мне очень жаль, – пролепетала я. Он небрежно пожал плечами, словно это его не волнует, но я видела, что это не так. Мужчина коснулся пальцами моего живота, и я внезапно вздрогнула.

– Этот ребенок, возможно, мой единственный шанс стать отцом. Он будет продолжением моего рода, моей родной кровью.

Мужчина говорил с таким упоением, словно оказался в другом мире:

– Именно поэтому, Китана, я женюсь на тебе.

Мужчина поднял глаза и посмотрел прямо на меня.

– Леонардо, – ответила я, кусая губы, – я не знаю, что и сказать.

Мужчина горько улыбнулся:

– Для начала, можешь называть меня Лео. Так обращаются ко мне друзья.


Амелия

Это ужасная, ужасная идея…

Я взволнованно сжала конверт, сминая его, но я не обратила на это внимания. Мое сердце билось как сумасшедшее. Я думала лишь о том, что принцесса Китана убьет меня, если узнает, что я собираюсь сделать. Несмотря на это, я постучала в дверь принца Арло и подождала, пока он не разрешит мне войти.

Я открыла дверь и вошла. Принц вышел из небольшой ванной, вытирая волосы полотенцем. Другое полотенце он обернул вокруг пояса, и я отчетливо видела его пресс. При виде меня принц улыбнулся. Я отвернулась, кровь прилила к моим щекам. В комнате внезапно стало жарче.

– Приятно тебя здесь видеть, – произнес он.

– Прошу прощения, – начала я, молясь всем богам, чтобы мой голос не звучал хрипло. – Я вас побеспокоила.

– Поверь мне, ты в моей спальне – зрелище далеко не самое худшее.

Принц говорил совершенно непринужденно. Я поняла, что застенчивость не поможет мне получить желаемое, я лишь развлеку мужчину передо мной. Я заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, борясь с искушением перевести взгляд на пресс.

– Хочу у вас кое-что попросить.

– Почему бы тебе не попросить Китану? – вскинул брови Арло.

– Потому что она этого никогда не сделает.

– С чего ты решила, что сделаю я?

И правда, что меня привело сюда? Как я решилась просить его о чем-то лишь потому, что однажды он защитил меня и несколько раз улыбнулся? Как я могла забыть, что передо мной принц?

– Я… Я… – промямлила я, начиная паниковать. Мне нечего было ответить. Я склонила голову. – Простите меня.

Я хотела уйти, но принц меня остановил:

– Я задал тебе вопрос.

Он говорил со мной не как мужчина, испытывающий желание к женщине, но как принц с прислугой. Я повернулась к нему и опустила голову.

– Я здесь никого не знаю, поэтому подумала… – я потерла виски. – Вы наняли целую команду и спасли жизнь служанке, с которой только что познакомились, поэтому я решила, что, возможно, вам не составит труда выполнить просьбу.

Тишина затягивалась. Напряжение росло.

– Что ты хочешь? – наконец спросил он.

Я могла бы поклясться, что мои глаза блестели. Я подняла взгляд от земли, подошла к Арло и протянула ему мятый конверт.

– У меня остался друг во дворце Сентерии. Можете отправить ему это письмо?

Его губы скривились.

– Ты слышишь себя?

– Вы можете открыть письмо и прочитать, – тут же добавила я, но мужчина уже разорвал конверт. – Клянусь, я просто написала, что у меня все хорошо.

Мужчина долго рассматривал письмо, направлял на солнце, светившее в окно. Наконец он убедился, что это лишь обычное послание на бумаге. Принц молча прочитал содержимое, затем обратился ко мне:

– Для кого оно? У тебя есть возлюбленный в Сентерии?

Я слегка покачала головой:

– У меня нет возлюбленного.

– Отчего же? – поджал губы принц. – Ты очень красивая женщина. Или в тебе есть что-то, что отпугивает мужчин?

Слухи о том, что я ведьма, и правда многих отпугивали, но одна я была совсем по другой причине.

– Принц Арло, – тихо ответила я. – Я не говорила, что мужчины не хотят быть со мной. Я лишь сказала, что у меня нет возлюбленного. Пока что никто не привлек моего внимания.

Принц слегка приподнял брови и задумчиво поджал губы.

– Неужели? И какие мужчины привлекают тебя?

– Те, кто ценит меня и не боится.

Откинув голову, принц расхохотался.

– Почему кто-то может тебя бояться?

Уголки моих губ поползли вверх. Мне нравилось, когда мужчины смотрели на меня свысока, ведь спустя всего лишь несколько минут у меня появлялась возможность выставить их дураками. Я вынула из кармана униформы серебряную монету и положила ее на ладонь.

– Где монетка, мой принц?

Мужчина нахмурился.

– За ухом, – язвительно ответил он. – У тебя что, проблемы с глазами?

Я сжала ладонь в кулак, а затем быстро разжала. Монета пропала. Арло вскинул брови. Я перевернула руку, показывая монету, зажатую в пальцах.

– Порой зрение подводит нас, – произнесла я. Монетка исчезла вновь. – Не судите книгу по обложке.

Я нахмурилась и посмотрела на свои руки.

– Где, вы сказали, монетка?

Принц ухмыльнулся, когда я потянулась к нему.

– И правда, она была за вашим ухом, – притворно удивилась я, доставая монету.

Принц взял меня за руку.

Внезапно я осознала, что перешла границы дозволенного, и отступила, прервав нашу близость. Арло же казался довольным. Он улыбался и, видимо, не собирался обвинять в колдовстве и отправлять на костер. Я потупилась под его взглядом.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Я отправлю письмо.

– Оно для моей подруги, ее имя Диана.

Я благодарно поклонилась и сделала несколько шагов назад, прежде чем выйти из комнаты.

Закрыв дверь, я глубоко вздохнула, пытаясь понять, было ли произошедшее реальным или лишь плодом моего воображения. Я приложила руку к груди. Мое сердце учащенно билось. Что со мной происходит?


Китана

Обычно я избегала общения с семьей и предпочитала есть в своей комнате, но сегодня поддалась настойчивым уговорам Лены и восседала напротив нее. За столом царило неловкое молчание, вызванное, несомненно, моим присутствием. Я собиралась нарушить тишину и сообщить семье новости.

Я посмотрела сначала на Лену, затем на Лео, который сидел рядом со мной, потягивая вино. Мужчина заметил мой взгляд и ободряюще мне улыбнулся, словно прочитал мои мысли.

– Расскажи, Леонардо, – начала Лена, – как твои картины?

Лео улыбнулся.

– Сейчас я сосредоточен на работе с семьей Зираковых и не отвлекаюсь на прочие заказы, – мужчина вежливо поднял бокал в сторону королевы. – Стараюсь во благо династии.

Моя мать довольно улыбнулась, склонив голову.

– Когда закончишь мой заказ, я хочу, чтобы ты нарисовал и Китану, – заявил Армин, весело улыбаясь. – Я уверен, что такой талантливый художник сможет запечатлеть ее красоту на картине.

Лео легко и с нежностью улыбнулся:

– Для меня большая честь рисовать принцессу.

Армин не прекращал улыбаться.

– Я рад, что вы ладите.

Я неловко поерзала, но скрыла свои истинные эмоции за улыбкой.

– Вообще-то мне нужно кое-что сказать, – произнесла я, положив ладонь на руку Лео.

Глаза Армина расширились от удивления, улыбка исчезла с лица. Я не могла его винить. Даже мой отец поднял глаза от тарелки и перестал меня игнорировать.

– Давай, дорогая, – шепнул мне Арло.

Я перевела взгляд на мать.

– Мы хотим пожениться, с вашего позволения, разумеется.

Я мельком взглянула на Лену и заметила, как она тяжело вздохнула. Лицо Армина было непроницаемым.

– Не могу поверить, – произнес он, – серьезно, не могу в это поверить.

Моя мать тоже счастливой не выглядела.

– Китана, – обратилась она, – пожалуй, мне стоит напомнить тебе, что ты уже замужем.

– За принцем Сентерии, – вмешалась Лена. – Сегодня вечером мы подадим прошение на развод. Не думаю, что Винсент станет препятствовать.

Ее слова задели меня за живое, но я постаралась скрыть свои чувства.

– Сейчас она замужем, – возражала Ирина, – наши законы гласят…

– Наши законы защищают права Винсента, мама? – спросил Армин. – Этот негодяй обманул Китану, настроил ее против нас, причинил боль. Я против того, чтобы моя сестра всю жизнь страдала.

Армин так рьяно меня отстаивал, что это одновременно вызывало улыбку и желание защитить Винсента. Я вдруг осознала, насколько изменился мой брат: никогда раньше он не позволял себе столь резких высказываний. Эта кровавая шахматная партия повлияла даже на самого невинного из нас.

– Ну что ж, – произнес Арло, поднимая руку вверх, словно ребенок, – Лео – очень уважаемый человек. К тому же я не думаю, что кто-нибудь удивится, что Китана бросила Винсента и вышла замуж за Лео.

Ирина выглядела ошарашенной.

– Вы сейчас отдаете отчет своим словам? – спросила мать. – Подобное называют прелюбодеянием.

– Этот негодяй того заслуживает, – отрезала Лена. – Моя королева, обычно Арло не дает мудрых советов, но даже он кое-что понимает.

Арло закатил глаза.

– Как разговор плавно перешел на меня, поверить не могу!

– Брак со столь именитым художником удачно повлияет на репутацию Китаны, – продолжила Лена, игнорируя Арло. – Пожалуйста, не отметайте сразу эту идею.

Ирина поочередно посмотрела на каждого из нас, затем сосредоточила внимание на мне.

– Хорошо, – наконец согласилась она, – да будет так, если это тебя осчастливит. Но сначала отправим документы на развод в Сентерию. Нужно со всем как следует разобраться.

– Я об этом позабочусь немедленно. – Лена тут же встала из-за стола и покинула обеденный зал.

Именно этого я и хотела. Я собиралась родить ребенка и посвятить ему жизнь. Я даже нашла солидного мужчину, который станет отцом малышу. Но я ничего не могла поделать с огнем, бушевавшим в моей душе.


Винсент

Письмо Китаны ранило меня в самое сердце подобно кинжалу. По щекам заструились слезы.

Тяжело дыша, я перечитывал послание вновь и вновь. Я пребывал в смятении и не знал, что думать. Голова раскалывалась от боли, я чувствовал себя отвратительно.

Я любила так сильно, что это причиняло мне боль. Моя любовь к тебе заставляла богов завидовать.

Ее искренние слова пробудили совесть во мне. Я оставил ее совершенно одну. Я указывал на ее ошибки, напрочь игнорируя ее старания.

Мысли путались. Я наклонил голову и прижал руки к ушам, тщетно пытаясь заглушить голос совести. Наверное, я должен был сердиться на нее, ведь она, подобно шпионке, проникла во дворец, но она написала, что возвращается в Зираков, и я испугался. Колени дрожали. С трудом я открыл окно. Ледяной воздух мгновенно заполнил комнату, пронизывая насквозь. Я задрожал, но не от холода. Я оперся руками на подоконник, чтобы сохранить равновесие. Я глубоко вдохнул морозный воздух, но так и не смог успокоиться. Если эта коварная королева посмеет прикоснуться к моей жене, то я сожгу ее заживо.

– Винсент, – позвал меня Тао. Я обернулся. Брат стоял передо мной в черной пижаме. Его волосы были растрепаны. Он скептически смотрел на меня.

– Что? – спросил я и заметил, что он пытается за своей спиной что-то спрятать.

– Ничего, – он шагнул назад. – Поговорим позже.

– Подожди!

Подгоняемый злостью, я за несколько шагов преодолел разделявшее нас расстояние и протянул руку.

– Дай сюда.

Тао не двигался.

– Винсент, лучше поговорим завтра.

– Дай мне эту чертову бумагу, Тао!

Глаза брата округлились. Он отшатнулся, впервые в жизни столкнувшись с такой негативной реакцией с моей стороны. Наконец с глубоким вздохом он передал мне бумаги, которые были украшены официальными печатями Зираковых. Я старался унять дрожь в руках, но это оказалось не так-то просто. Я читал официальное уведомление, сердце болело сильнее с каждым прочитанным словом.

– Китана хочет со мной развестись? – спросил я, хотя все это было указано в документах.

Прежде всего я почувствовал облегчение, ведь такая бумага могла быть составлена с ее согласия и требовала ее подписи. Значит, она еще жива. Облегчение сменила ярость. Я до скрежета стиснул зубы. Скомкав бумаги о разводе, я вылетел в коридор. Тао бежал следом, призывая к спокойствию, и спрашивал, куда я направляюсь, но я не мог ему ответить. Голос брата за спиной звучал все более приглушенно.

Я спустился на этаж прислуги, толкнул одну из дверей. Служанки повскакивали со своих мест, в страхе что-то крича. Одна из них схватила маленькую фигурку на тумбочке, очевидно, чтобы обороняться. Затем девушки все же узнали нас и склонились, приветствуя.

– Диана, – прорычал я, – где она?

– Вторая боковая комната, – без колебаний ответили девушки.

Я молча вышел. Тао следовал за мной. Я ногой вышиб дверь в нужную комнату. Диана была внутри, в ее взгляде читался ужас. Она старалась держаться прямо, но колени девушки предательски подрагивали. Я не знал, как выглядел со стороны, но довел ее до полуобморочного состояния. Я медленно шагнул к служанке.

– Китана, – прорычал я, – ты о ней слышала?

Диана отрицательно покачала головой. Я видел, что она явно лжет, поэтому на этот раз закричал:

– Она с тобой связывалась?

Девушка прикрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула, но промолчала. Я потерял остатки самообладания. Меня не волновало, что произойдет дальше, кто пострадает. Я думал лишь о Китане, которая сейчас должна была быть рядом со мной.

Я наклонился, схватил Диану за шею и толкнул ее к стене. Получилось слишком резко, Диана вскрикнула и поморщилась. Тао потянул меня за руку, пытаясь привести в чувство.

– Думаешь, я не знаю, что ты приехала сюда из Зиракова? – рыкнул я. Что-то изменилось во взгляде Дианы. – Расскажи мне хоть что-то, иначе я тебя убью.

Я сжал пальцы на горле девушки, из ее глаз хлынули слезы.

– Если я не смогу дышать, то сказать тем более ничего не смогу, – прохрипела она, и я резко ее отпустил. Девушка скрючилась и закашлялась. Она глубоко и жадно дышала.

– Говори, – велел я. – Ты получала от нее вести?

Девушка взяла себя в руки:

– Я ничего о ней не слышала.

Диана явно лгала. Я с трудом удержался, чтобы не влепить ей пощечину.

– Я получила зашифрованное послание от служанки, которая уехала с ней.

Я протянул дрожащей рукой смятые документы.

– Это документы на развод, – произнес я, – Китана не могла за несколько дней принять такое решение. Что же случилось? Почему она хочет развод?

Девушка прижалась к стене и испуганно на меня посмотрела. Видимо, она боялась, что я вновь стану ее душить.

– Есть мужчина по имени Леонардо, – прошептала Диана. Я растерянно нахмурился. Девушка склонила голову и еще сильнее вжалась в стену. – Он уважаемый художник в Зиракове. Китана собирается развестись с вами и выйти за него замуж как можно скорее.

– Что? – спросил я, чувствуя, как напрягается каждая клеточка моего тела. Капля пота стекла по моему виску. Я почувствовал прилив адреналина в крови. – Она ее заставила, не так ли? Эта проклятая королева…

– Ее никто не заставлял, – прервала меня девушка, – она сама захотела.

Я отшатнулся, изумленно моргая. Мир остановился, жизнь лишилась смысла. Женщина, которая принесла счастье и покой в мою душу, не могла так легко отказаться от меня всего за несколько дней. Она сказала, что ненавидит меня, но на самом деле любила. Она проклинала меня, уезжая, но в глубине души мечтала, чтобы я ее обнял. Моя Китана не могла от меня отвернуться, несмотря на мою глупость.

– Нет, – я отрицательно покачал головой. Я не знал, с кем я говорю: с девушкой передо мной или с самим с собой. – Она меня любила.

– Она все еще любит, – согласилась Диана. – Но ей пришлось.

Я слишком растерялся и не мог сформулировать мысль.

– Мой принц, – произнесла девушка. – Китана беременна.

Я напрягся. Мое сердце учащенно забилось из-за охвативших его ранее неведомых чувств. Диана некоторое время наблюдала за мной, пытаясь оценить реакцию.

– Амелия, та служанка, что отправилась с Китаной, велела ей рассказать вам обо всем, но принцесса боялась, что вы заявите, что ребенок не ваш.

Мои глаза наполнились слезами. Китана думала, что я не поверю ей, и нашла спасение в нежеланном браке.

– Я бы поверил ей…

– Принцесса хотела прервать беременность, но не смогла, – продолжала служанка. – Этот художник согласился жениться на Китане и объявить себя отцом ее ребенка.

Я совладал со своим удивлением и повернулся к Диане:

– Значит, посторонний человек будет записан в свидетельстве о рождении моего ребенка, словно он – сирота?

Мой голос с каждым словом становился все громче. Диана предусмотрительно молчала.

– Проклятье, – прокомментировал Тао, – все так запуталось.

Я молча вышел из комнаты.

– Винсент, – позвал Тао, побежав вслед за мной. – Что ты собираешься делать?

– Соберите посланников, – приказал я. – Они должны доставить мое сообщение в Зираков как можно быстрее. Мне нужно вернуть Китану.

– Мы оба знаем, что Ирина ее тебе не отдаст, – возразил Тао.

Я замер и развернулся к брату, не в силах скрыть охватившую меня ярость.

– Тогда разразится величайшая из войн в истории, Тао, – процедил я сквозь зубы. – Если мне не вернут Китану, я отправлюсь во дворец и заберу жену лично. Если они попытаются отобрать у меня Китану и моего ребенка, я обращу Зираков в пепел!









Глава 6

Решение


Marcin Przybylowicz, Percival Schuttenbach – Back On The Path







Наступило десятое утро моего пребывания в Зиракове. Еще не забрезжил рассвет, когда Лена ворвалась в мою комнату, чуть не снеся дверь с петель, и вырвав меня из объятий сладкого сна.

Я в изумлении уставилась на сестру, силясь понять, сплю я еще или уже нет. Лена закрыла за собой дверь, а я разглядывала ее так, словно впервые видела. Темно-каштановые волосы сестры растрепались так сильно, что напоминали воронье гнездо. Красная атласная ночная рубашка и халат подчеркивали красивый оттенок кожи. В глазах я видела знакомый страх.

Сестра стремительно подлетела ко мне и сдернула с меня одеяло.

– Скорее вставай.

Я потерла глаза рукой.

– Что происходит, Лена?

– Винсент.

При звуке до боли знакомого имени я мгновенно проснулась. Я почувствовала, что волосы встали дыбом, а сердце пропустило удар. Набравшись храбрости, я спросила:

– С ним что-то случилось?

Лена отрицательно покачала головой.

– Винсент в порядке. Но он отправил послание.

Я почувствовала, что мне становится легче, когда она начала объяснять.

– В посылке разорванное на куски заявление на развод и письменное требование вернуть тебя.

Я медленно села, приоткрыв рот. В моем животе вновь запорхали бабочки, в сердце вновь воспылал огонь. Впервые за долгое время мои глаза горели от счастья. Я криво улыбнулась. Лена опустила плечи и расслабилась.

– Идиотка, – нервно ухмыльнулась она. – Даже сейчас ты смотришь влюбленными глазами маленькой девочки.

Я смутилась и отвернулась, словно меня застали за чем-то постыдным.

– Какая любовь, о чем ты? – запротестовала я, хоть и знала, что сестра мне не поверит. – Все, о чем я теперь думаю – лишь мой ребенок.

Лена глубоко вздохнула.

– Я бы хотела, чтобы твои слова оказались правдой, – тихо сказала она, – потому что вряд ли они теперь отправят тебя в Сентерию.

Лена приложила руку ко лбу и начала нервно ходить по комнате. Ее паника была заразительной.

– Успокойся, – я попыталась угомонить сестру.

Внезапно она повернулась ко мне.

– Мне надо успокоиться? – спросила она. – Прямо сейчас в тронном зале отец и Армин спорят о том, поедешь ты или нет. Я уверена, что тебя никуда не отправят, ведь дело уже не в тебе, а в репутации Зиракова в целом.

Лена не переставала наворачивать круги по моей комнате.

– Как ты думаешь, что сделает Винсент, когда мы ему откажем? – спросила она, запыхавшись. Затем попыталась меня просветить: – Будет война, Китана. Грандиозная битва.

Я села, чувствуя, как шевелятся волосы на голове, накинула белый халат в тон ночной рубашке и надела тапочки.

– Ты куда? – спросила Лена.

– Я поговорю с Армином. Мы попробуем найти выход, чтобы избежать войны.

– Единственный способ предотвратить войну – отправить тебя в Сентерию.

Моргнув несколько раз, я вышла. Лена отправилась следом. По пути мы встретили Амелию, которая спешила ко мне.

– Госпожа, – обратилась девушка после неуклюжего приветствия. – Мне нужно вам кое-что рассказать.

Она бросила взгляд на Лену и опустила глаза, нетерпеливо перебирая руками подол ночной рубашки.

– Простите, но могу ли я поговорить с вами наедине?

Лена вздохнула и отправилась в тронный зал, откуда раздавались приглушенные голоса. Амелия покраснела от сильного волнения.

– Что происходит, Амелия? – ободряюще спросила я молодую служанку. Ее поведение меня беспокоило.

– Я кое-что сделала, не сердитесь, – призналась она. – Я отправила зашифрованное письмо Диане и рассказала, что произошло. Я хотела сообщить лишь Диане, но, видимо, принц Винсент как-то узнал о письме. Возможно, грядущая война – моя вина.

Девушка посмотрела на меня со слезами на глазах, но я слишком растерялась и ничего не ответила.

– Простите меня.

Бабочки в моем животе умирали одна за другой. Я почувствовала себя жалкой. Значит, он узнал о ребенке и хотел меня вернуть только по этой причине, а не потому, что любил и тосковал. В глазах потемнело. Я положила руку на живот, чувствуя, как разбивается сердце. Я судорожно сглотнула, но ком в горле не ушел. Впервые в жизни я настолько сильно разочаровалась.

– Все в порядке, Амелия, – я ободряюще похлопала по плечу стоящую передо мной девушку. – Я знаю, что ты не хотела ничего дурного, но в следующий раз прежде посоветуйся со мной. Как ты отправила письмо?

Амелия закусила губу.

– Через принца Арло.

Упоминание об Арло рассердило меня куда сильнее, чем то, что она от меня что-то скрыла.

– Ты совершила глупость, – я не смогла сдержаться. – Арло ничего не делает просто так. Надеюсь, он к тебе не приставал.

– Нет, принцесса, – покачала головой девушка. Потом подумала и призналась: – Он говорил со мной искренне и ничего от меня не хотел. Я думаю, что он хороший человек.

Я покачала головой. Видимо, девушка попала под обаяние Арло.

– Амелия, – произнесла я, – я знаю Арло. Он говорит искренне со многими женщинами. К тому же он настолько искусно умеет лгать, что сможет убедить тебя, что ты – любовь всей его жизни.

Девушка покраснела.

– Этому не бывать, – возразила она. Мне хотелось в это поверить.

– Ты прекратишь крутиться возле Арло, – строго велела я.

Амелия доказала мне свою преданность, когда рискнула жизнью, отправившись со мной в Зираков. Я полностью доверяла девушке, но влюбленная служанка, которая за моей спиной действует через Арло, – последнее, что мне сейчас нужно. Кроме того, я не хотела, чтобы моей подопечной разбили сердце. Амелия разочарованно кивнула.

Я молча направилась к лестнице. Мое сердце забилось быстрее, когда приглушенные голоса, доносившиеся из тронного зала, стали отчетливо слышны. Я замерла перед коричневой резной дверью, прислушиваясь к крикам моего отца Лероя.

– Я не стану рисковать будущим нашей страны из-за женщины!

Мои губы задрожали, сердце забилось как сумасшедшее. Я уговаривала себя быть сильной, но не могла не признать, что мне стало больно. Я продолжила слушать. Внезапно до меня донесся голос Арло.

– Она не просто женщина, – заявил брат. Я подняла брови от удивления. – Ее зовут Китана. Знаешь, это та девочка, которая выросла у тебя на руках и тебя называла папой.

Я не видела выражения лица Лероя, но знала, что слова Арло его не тронули. Мне даже почудилось, что холодный взгляд отца прожигает меня.

– Эта девчонка для меня ничего не значит.

Я закусила губу, чтобы подавить всхлип, но не смогла сдержать сбегающие по щекам слезы.

– Не будь столь жестоким, – раздался голос Лены. – Она не выбирала этот путь и делала лишь то, что должна.

Голос Лероя прогремел раскатом грома, от которого задрожали стены.

– Этот негодяй из Сентерии угрожает нам войной, если мы не выставим ее. Я не позволю ни одному из своих солдат погибнуть из-за Китаны.

– Мы не знаем, как поведет себя Винсент, если ты ее отошлешь, – возразил Арло. – Мы видели этого человека лишь на полях сражений. Что, если его гордость не позволит ему простить жену, сбежавшую во вражескую страну, и он попытается наказать Китану?

– На правах мужа он может делать с ней все, что захочет.

Я почувствовала тошноту и головокружение. Мне показалось, что я снова потеряю сознание, и я прислонилась к стене, пытаясь прийти в себя.

– Мы не можем отправить Китану, – впервые подала голос мать. – Это скажется на нашей репутации.

Меня чуть не стошнило. Одно дело услышать правду от Лены, совсем другое – от матери. Неужели я столь мало для нее значу? Неужели она защищала меня лишь потому, что на кон поставлена их честь? Дискуссия становилась все горячее. Раздался голос Армина, и все замолчали. Я вздохнула, прислушиваясь к его словам.

– Китана никуда не поедет. Мы не знаем, что Винсент может с ней сделать. Я не отправлю Китану на смерть.

– Но… – попробовал возразить Лерой, но Армин сурово прервал его:

– Никаких «но», папа. Китана останется здесь.

Мне хватило услышанного. Я вытерла мокрые щеки, глубоко вздохнула и с грохотом распахнула двери в тронный зал. Все члены династии обратили на меня внимание. Я посмотрела на Армина.

– Винсент не причинит мне вреда, Армин, – со вздохом произнесла я. – Лерой прав. Никто не должен погибать из-за меня.

– Мы не можем быть уверены наверняка, Китана, – покачал головой Армин. – Я понимаю, что ты влюблена в него, не допускаешь плохой развязки и хочешь к нему вернуться, но…

– Я не хочу возвращаться к нему, – перебила я, заставив брата нахмуриться от удивления. – Ты не ослышался. Он мне больше не нужен, но, если потребуется, я готова вернуться в Сентерию.

– Китана… – Арло нерешительно выдохнул. – Мы не можем быть уверены, что он не сделает тебе ничего плохого.

Я прикрыла глаза. Какой смысл скрывать, если Винсент уже обо всем знает?

– Возможно, он придет сюда не ради меня.

– О чем ты говоришь? – спросил Лерой, на удивление глядя мне прямо в глаза. Я высоко подняла голову.

– Я беременна.

В тронном зале воцарилась страшная тишина. Лерой бросился ко мне с пеной у рта и с силой ударил меня по лицу. Вокруг сразу образовалась суматоха. Я почувствовала, как Лена обняла меня, а Арло и Армин оттолкнули отца.

– Идиотка, – прошептала сестра, – зачем ты это сказала?

Я почувствовала привкус крови во рту. Отец ругался и кричал, что убьет меня.

Меня трясло, но не от страха, а от ярости. Я сожгла мосты и почувствовала себя свободной.

– Чего ты ожидал? – крикнула я отцу. – Он был моим мужем! Беременность – вполне естественное событие.

Отец снова попытался на меня кинуться. Арло изо всех сил пытался его сдержать.

– Возьми себя в руки! – закричал брат.

Лерой не остановился.

– Ах ты грязная потаскуха! – прорычал он. – Ты говоришь это так, словно тебе есть чем гордиться.

– Я горжусь больше тем, что я жена Винсента, чем тем, что я твоя дочь! – невольно выпалила я.

– Я убью тебя!

Армин так сильно толкнул отца, что старик отступил на несколько шагов и упал.

Он в изумлении уставился на сына. Армин повернулся ко мне спиной, и я не могла видеть выражение его лица, но, глядя на Лероя, поняла, что брат в ярости.

– Довольно! – как никогда резко воскликнул Армин, указывая на меня пальцем и не выпуская Лероя из поля зрения. – Если ты еще раз ударишь Китану, то дорого за это заплатишь.

– Кто ты такой, чтобы мне угрожать? – возопил отец.

– Держи себя в руках, Лерой! – крикнул Армин. – Перед тобой не твой сын, а наследник Зиракова, будущий король. Ты прекрасно знаешь, что я второй человек после Ирины. Тебе придется меня уважать.

Слова Армина эхом разнеслись по тронному залу. Я взглянула на мать. От хладнокровной женщины, которую я знала, не осталось и следа. Ее трясло. Она поочередно смотрела то на меня, то на Лероя.

Отец не ответил Армину. Он встал и молча покинул тронный зал. Его тяжелые шаги гулко отдавались в наступившей тишине. Я не знала, стала ли обстановка менее напряженной после его ухода или же, наоборот, накалилась.

Армин посмотрел на меня. Брат больше не был тем мальчиком, которого я знала. Передо мной стоял мужчина, которому пришлось повзрослеть.

– К черту войну, моего отца и все остальное, – без обиняков заявил он. – Чего хочешь ты?

Мои глаза наполнились слезами. Я не могла однозначно ответить на этот вопрос. Сначала, когда я услышала, что Винсент хочет меня вернуть, мои чувства вспыхнули с новой силой. Мне показалось, что я обрела смысл жизни. Я мечтала, чтобы он забрал меня из этого проклятого дворца. Я чувствовала себя чужой в отчем доме, а сердце Винсента стало моим пристанищем. Я очень по нему тосковала. Но потом я узнала, что он хочет вернуть меня из-за ребенка. Я вспомнила ненависть и его злые слова.

Ты отвратительна. Меня тошнит от твоих лживых слез. Просто видеть твое лицо уже оскорбительно для меня.

Все теплые воспоминания мгновенно померкли. Перед глазами вставал его полный ненависти и отвращения взгляд.

– Я не хочу возвращаться, – заявила я. Глаза увлажнились. – Но, если придется, я готова уехать, Армин. Я устала от бесконечных кровопролитий.

Армин глубоко вздохнул и позвал стражу:

– Соберите послов и отправьте сообщения принцу Винсенту. Мы отклоняем его предложение.

Брат швырнул в сторону стражи документ, который, вероятно, отправил Винсент.

– Разрежьте это на кусочки и вложите в посылку, которую мы отправим.









Глава 7

Вечерний бал


Adam Skorupa – Peaceful Moments







Двадцатое утро в Зиракове было ознаменовано токсикозом. Я поморщилась и села, чувствуя, как желчь подступает к горлу. Я быстро перегнулась через край кровати, но мой желудок был пуст, и я сплюнула лишь немного жидкости.

Я откинулась на подушки, морщась от боли в желудке. В висках пульсировало. Я положила руку на голову, пытаясь отогнать мысли о спорах, которые шли на прошлой неделе. Я начала думать, что ошиблась, объявив о беременности. Мне стало казаться, что моему ребенку попытаются навредить. Неведомый ранее страх растекался по венам, проникая в каждую клеточку тела. Кровь закипала от одной лишь мысли о том, что с этим крохотным созданием внутри меня что-то случится.

В дверь постучали. В комнату вошла молоденькая темнокожая служанка с огромным подносом. Я внимательно изучила содержимое. Желудок заурчал при виде еды.

Девушка поставила поднос на стол и принялась убирать учиненное мной безобразие на полу. Закончив работу, она обратилась ко мне:

– Госпожа, сегодня прибудут парикмахеры и портные.

– Зачем? – нахмурилась я, но затем почти сразу кусочки пазла встали на свои места.

Сегодня вечером состоится прием, где соберется узкий круг приближенных. Там должны объявить о нашей с Лео помолвке. И нужно выглядеть красиво и надеть на себя счастливую маску, в которой бы никто не усомнился.

Я понимающе кивнула и сосредоточилась на подносе. Служанка меня оставила. Мне казалось, что я не смогу проглотить ни кусочка из-за отсутствия аппетита, но стоило мне приняться за еду, как во мне проснулся зверский голод. Я уже набрала несколько килограммов. Если я продолжу так же питаться, то к концу беременности не смогу вписаться в дверной проем. Впрочем, я не могла перестать налегать на еду. Очевидно, ребенок слишком сильно влиял на меня.

Наконец я наелась и со вздохом откинулась на подушку.

– Хорошо, с завтрашнего дня ты будешь есть меньше, – пообещала я сама себе. Впрочем, я ежедневно делала это.

Я провела несколько часов за книгой и затем отправилась в ванную перед приходом слуг. Я тщательно вымылась и почистила зубы. К тому моменту, как я закончила, ко мне уже пришли Амелия и другие служанки.

– Принцесса, – обратилась Амелия, – прибыли портной и парикмахер.

Две девушки сначала намазали мне лицо и тело кремами, от чего кожа стала мягкой, как у младенца. После этого служанки горячими утюжками завили мне волосы. Я нанесла естественный макияж, призванный скрыть недостатки, затем пошла одеваться. Я протянула руку к небесно-голубому платью, которое держала одна из девушек. Она, очевидно, истолковала мой жест неправильно, потому что поклонилась и с волнением пожала мне руку:

– Для меня большая честь сшить для вас платье.

Девушка лихорадочно трясла мою руку, а я от удивления не смогла вымолвить ни слова. Растерявшуюся от волнения служанку толкнула локтем подруга:

– Передай платье, глупышка.

Девушка покраснела, словно помидор, и протянула мне платье. Я подавила улыбку, чтобы не смутить несчастную еще сильнее. Я забрала платье, приподняла его, бегло осмотрела и наконец надела.

Я посмотрела в зеркало: на платье было так много вуали, что, казалось, из нее сшита вся юбка. Верхняя часть платья облегала фигуру и заметно стройнила меня. Вуаль на груди тянулась от плеч и почти до локтя. От увиденного у меня захватило дух, но я не могла насладиться собственной красотой: хоть я и выглядела словно счастливая принцесса из сказки, я знала, что это не так.

Я глубоко вздохнула и бросила взгляд в окно, пытаясь избавиться от мрачных мыслей. Солнце уже зашло, и тьма окутала город.

В дверь несколько раз постучали. Я обернулась посмотреть, кто вошел. Леонардо во всем своем великолепии стоял на пороге и широко улыбался. Он надел кроваво-красную рубашку с черной вышивкой и тщательно причесал свои светло-каштановые волосы. Мужчина дружелюбно смотрел на меня.

– Ты прекрасно выглядишь, Китана.

Я покраснела от комплимента и хотела спрятать руки в подол, словно застенчивая девочка, но в последний момент остановилась.

– Ты тоже очень красивый, – ответила я, чувствуя необходимость вернуть комплимент.

Я прищурилась, когда он понимающе улыбнулся.

– Не слишком ли поздно забрать свои слова и сказать вместо этого что-то вроде: «Ты не такой урод, как обычно»? – продолжила я.

Мужчина поджал губы.

– Увы, – он протянул мне руку, которую я приняла.

– Я слышал, тебе нездоровится, – сказал Леонардо, когда мы шли по коридору. – Ты в порядке?

Я вздернула бровь.

– Похоже, твои крылатые посланники работают превосходно, Лео.

Он улыбнулся, но беспокойство из глаз не исчезло.

– Спасибо, мне было нехорошо, но теперь все в порядке, – произнесла я, предполагая, что он ждет ответа.

Мужчина удовлетворенно кивнул.

– Скажи мне, Лео, – обратилась я, пользуясь случаем, – как давно вы с Леной знакомы?

Мужчина задумался и ответил не сразу.

– Через несколько дней после твоего отъезда я получил первый заказ из дворца. Лена – перфекционист. Она объяснила мне лично, какие ей нужны картины. Так мы и встретились. Почему ты спрашиваешь?

Мне хотелось узнать, насколько близкие у них отношения, но признаться Лео я не могла. Если он не подозревал о чувствах Лены и испытывал к ней лишь дружескую симпатию, я бы открыла то, что не следует.

– Да ничего, просто интересно, – солгала я.

Какое-то время мы шли в тишине, но я вновь нарушила молчание.

– Так у тебя нет девушки? – спросила я.

– Ей-богу, Китана, – рассмеялся он, – что за вопросы?

– Я просто пытаюсь узнать тебя получше, – увильнула я. – Если у тебя есть девушка…

– Если бы она у меня была, я бы с ней так не поступил, – прервал Лео. – Кто бы ни попросил.

Я поджала губы. Видимо, о чувствах Лены он либо не знал, либо не хотел знать.

– Ну а ты?

Я посмотрела на него.

– Что я?

– Не трудно ли выходить за меня замуж, когда любишь другого?

Я с трудом сглотнула, но не смогла отвести глаза от напряженного взгляда Лео.

– Тяжело, – честно созналась я.

– Кроме того, ты знаешь, что он хочет тебя вернуть, – продолжил мужчина. – И ты отвергаешь его. Тебе не кажется, что однажды вы сможете все исправить, но ты упускаешь шанс?

Я покачала головой.

– Во-первых, он отослал меня, даже не выслушав, тем самым нарушил все свои обещания. Я не отвергала его, это он бросил меня. Во-вторых… – я глубоко вздохнула, пытаясь унять боль в сердце, – он хочет вернуть не меня, а своего ребенка.

Мужчина прищурился.

– Не спрашивай, как он узнал, – быстро добавила я. – Я ничего ему не говорила, но каким-то образом он все выяснил.

Лео явно задумался.

– Конечно, это не мое дело, но ты правда веришь в то, что говоришь?

– Да.

Лео вскинул бровь.

– Мне так не кажется.

– Лео, – холодно отозвалась я, – ты на чьей стороне? Этот брак принесет тебе пользу. Зачем ты вмешиваешься?

– Я просто хочу, чтобы ты убедилась в том, что поступаешь правильно, – мягко ответил он. – Ты молода и не настолько хорошо знаешь людей, чтобы смотреть на жизнь с того же ракурса, что и я.

Я устало вздохнула:

– И чего же я не знаю?

– Порой под напором эмоций люди говорят то, о чем на самом деле не думают, – бросил небрежно он. – Конечно, это эгоистично, но мы все совершаем ошибки. Когда страсть утихает, люди очень жалеют о том, что случилось. Возможно, Винсента интересует не только ребенок. Может быть, он осознал, что ошибся.

Я отвела взгляд.

– Я бы хотела верить твоим словам, – созналась я, – но…

– Но… – настаивал Лео. Слова застряли у меня в горле.

– Я видела ненависть в его взгляде, – внезапно призналась я. – Видела искренность, когда он сказал, что я ему противна. Он, не колеблясь, сказал, что больше не любит меня.

– Когда близкие огорчают нас, мы видим в них только худшее, напрочь забывая обо всем хорошем, что нам довелось пережить. – Глаза Лео потемнели.

– Я моложе тебя на восемь лет, мне всего двадцать один год, но я тоже кое-что знаю, – произнесла я, тихо щелкнув пальцами. – Какой бы сильной ни была любовь, когда она проходит – остается лишь разочарование. И все прекрасные чувства угасают во тьме.

Мы подошли к закрытым дверям зала. Лео глубоко вздохнул и внезапно остановился, вынуждая меня посмотреть на него.

– Я не хочу, чтобы ты возвращалась к Винсенту, Китана, – искренне произнес мужчина. Он преодолел разделявшее нас расстояние и положил руку на мой живот. Я подавила желание отшатнуться и с трудом сдержала дрожь. – Хоть я и не отец этого крохотного создания, но мне уже кажется, что это мой ребенок. Каждый мой день начинается с приятного волнения, которое я уже давно не испытывал. Я не хочу, чтобы негодяй принц Сентерии лишил меня этого.

Мужчина пристально посмотрел мне в глаза:

– Но я не эгоист. Я знаю, что он настоящий отец ребенка. Ты пытаешься его отвергнуть, но я вижу твои чувства к нему и не хочу, чтобы ты сожалела.

Если бы я задумалась над его словами, то начала бы сомневаться. Я бы вспомнила, что сильно люблю Винсента. И надежда на то, что он хочет не только ребенка, но и меня, снова поселилась бы в моем сердце. Поэтому я торопливо вскинула голову:

– Я не пожалею об этом, Лео. Ты станешь прекрасным мужем и другом мне и идеальным отцом моему ребенку.

Я понимала, что Лео говорит о Винсенте искренне, но, кажется, мои слова его все же порадовали.

Уголки его губ дрогнули.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Я знаю, что мы встретились при не самых лучших обстоятельствах, но я сделаю все для тебя и ребенка.

У меня по спине побежали мурашки. Лео обнял меня за плечи. Я вздрогнула, но быстро поняла, что это дружеский жест, и положила голову ему на грудь. Я думала, что в объятиях любого мужчины, кроме Винсента, я почувствую себя скованно, но это оказалось не так. Кажется, я постепенно принимала Лео.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70556794?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.