Главная страница | Современная русская литература | Моя лучшая жизнь

Моя лучшая жизнь
Ия Рилова
Наши дни. Подмосковье, февраль. Поздний вечер, а до дома ещё далеко, и в туалет ужасно хочется! Что делать культурной девушке двадцати пяти лет? Конечно, искать хоть одно открытое заведение и использовать его по назначению. Казалось бы, ну чем это может обернуться…

Ия Рилова
Моя лучшая жизнь

Глава 1. «Знакомьтесь, Джо Блэк»
«Псих ненормальный!» – только подумалось, а руки уже автоматически выворачивали руль. В средней полосе грязная белая газель с очень отрешённым водителем таранила выстроившуюся на светофоре пробку. Мозг отказался воспринимать звук удара, лязг, скрежет и защитной реакцией выдал вполне прозаическую мысль: парковаться теперь придётся фиг знает где… И тащиться до дома пешком. Рыжие фонари давали немного света, февральский вечер, весьма холодный, не вызывал желания долгих прогулок, и Катя, вжимая голову в плечи, торопилась поскорее добраться хотя бы до какой-то промежуточной точки: мало того, что она замёрзла, из-за сырого промозглого ветра очень неромантично хотелось в туалет. Вообще романтикой ни вокруг, ни в душе не пахло. Лавируя между кусками отколотого льда и трещинами асфальта, девушка пыталась высмотреть хоть одно открытое заведение, куда можно было бы забежать. Вывески уже не горели, шарики-сердечки уныло бились о перила у закрытых дверей. О! Вон, кажется, там открыто. Вывеска «dot G» призывно мигала. За секунду испытав целый коктейль эмоций – разочарование, стыд, брезгливость, Катя потянула на себя дверь и стремительно вошла внутрь. Биология победила социальную надстройку. Внутри оказалось на удивление… приятно. Никакого неона и бросающихся на тебя латексных причиндалов: теплый свет, тепло (тепло!!!), читающая книгу (книгу?! Бумажную книгу, серьезно?!) женщина средних лет и вполне интеллигентного вида за стойкой кассы.
– Простите, где у вас туалет? – Катя уже была не способна разводить сантименты и стесняться. Цель вижу, в себя верю.
– По коридору прямо, потом направо, потом еще раз направо, потом налево, там вторая дверь. – Не поднимая глаз от книги, ответила продавщица. … Идя к выходу, Катя, согревшаяся и с успокоившейся душой, отметила, что магазин изнутри оказался больше, чем виделся снаружи. И тут, уже на подходе к двери, девушку догнала её воспитанность: нельзя уйти из магазина, ничего не купив, если уж ты воспользовался местным… ну, в общем, понятно. Краснея – и проклиная себя за это, Катя подошла к продавщице:
– Извините, пожалуйста. А… что у вас… – Она ломала голову, какой же товар можно спросить в таком магазине, но все внутренние голоса предательски замолчали, и в уме царила звонкая пустота. Продавщица отвлеклась от книги – без раздражения, без снисхождения, а со вполне милой и участливой улыбкой. Добрым взглядом – не оценивающим! (голоса в голове вернулись – и посыпался град комментариев) – окинула девушку.
– Здравствуйте. Сегодня 14 февраля, уже довольно поздний вечер, а вы здесь одна и очень растеряны. Я понимаю (Господь всемогущий, продавщица – профессиональный психолог?), что вас сюда привело и почему вы не можете просто уйти (да? ну так отпусти меня!). Если вы сейчас уйдёте и ничего не купите, то потом еще неделю будете себя грызть за это (Откуда. Ты. Знаешь?!). И хотя наш ассортимент весьма специфичен, у меня есть товар для вас. (ТТТТ) Вот, пожалуйста, жвачка. С вас 50 рублей.
Катя вздохнула, не скрывая облегчения, и вытащила из кармана мятый полтинник. А продавщица убрала деньги в кассу и продолжила:
– И поскольку вы сегодня наш первый клиент, вам полагается подарок: минута в очках дополненной реальности.
Катя усмехнулась про себя: ну да, конечно, даже в секс-шопах сейчас виртуальная реальность. И из чувства такта (или страха отказать, вбитого в голову с самого детства), не задумываясь о том, какого жанра фильм ей предлагают, надела очки. Ничего не изменилось. Те же полки, та же продавщица – только женщина опять погрузилась в чтение. Вдруг Катя услышала шум мотора. (Интересно, дверь что ли кто-то открыл – тишину до этого нарушал только монотонный гул то ли кассы, то ли лампочки). Входная дверь была закрыта. Из коридора показался автомобиль… стоп. Из коридора. Обычная девятка. Серая. Из коридора. Выглядело это совершенно естественно: серая девятка в натуральную величину затормозила рядом с девушкой. Жар от металла размазывал воздух над капотом: машина ехала издалека долго. Переднее пассажирское стекло (тонированное, конечно) опустилось – и из машины девушку осияли улыбками два парня. Открылась задняя дверь – и три сексапильных блондина с выраженьем на лице, весьма приличествующим случаю, показали намерение подарить Кате незабываемый вечер. Девушка настолько была ошарашена представившейся ей картиной, что онемела и замерла. Ближайший к ней парень протянул в её сторону мускулистую руку и снизу вверх (он ещё сидел в машине, хотя уже перекинул одну ногу, собравшись выходить) взглянул ей прямо в глаза. И в этот момент Катю пронзила молния. Вернее, две сияющие голубые молнии. Метафорически, конечно, но ощущение было именно такое. Не имели значения торсы, улыбки, какие-то слова (вроде слова тоже звучали). Имел значение только взгляд – полный доброты и внутренней боли.
– Время сеанса истекло.
Картинка исчезла. Никакой девятки, никаких парней, продавщица убирает очки под стойку:
– До свидания!
– До свидания… – Катя вышла из магазина и пошла домой. Обнаружила себя уже дома, за столом – когда горячий чай выплеснулся из кружки прямо на коленку (Агхххх). Она не помнила, как добралась, открыла и закрыла дверь, переоделась, приняла душ (ой, волосы мокрые…). Она помнила только голубой взгляд. И крошечный червячок подозрения закрался в её душу и уже начал прогрызать путь от робкого предположения к уверенному решению: в этот магазин надо будет вернуться. Очки. Виртуальная реальность. Какая-то она не виртуальная. Не может быть виртуальной любовь всей её жизни.

Глава 2. «Завтрак у Тиффани»
Солнце пригревало так, будто уже наступило лето. Катя с удовольствием жмурилась, сидя лицом к панорамному окну кофейни.
– Ну ты даёшь! Прямо вот любовь всей жизни! – И Галка в порыве чувств так звонко хлопнула ладонью по столу, что на них заоборачивались другие посетители. Галина показала всем любопытным язык и снова повернулась к подруге. Её глаза светились восторгом: ещё бы! Когда ты в декрете, любая история из жизни «вольных амазонок» вызывает жгучий интерес, а уж такая чудесная… Катя с улыбкой кивнула. Она чувствовала себя всё ещё очень странно, но уже по-другому: состояние шока сменилось спокойной уверенностью в том, что в её жизнь пришло То Самое. То, ради чего она моталась с рюкзаком в горы сквозь дикий ветер и каждую среду и пятницу пинала себя в качалку, а каждую субботу – в музеи. То, ради чего обновляла профили в соцсетях и мило улыбалась, когда мамины подруги рассказывали о своих сыновьях. Нет, конечно, её жизнь не состояла из одной погони за штанами и безымянным пальцем – лишь бы окольцевать. Ей действительно нравились и горные виды, и преодоление себя, и искусство всякое. Да и слушать о родственниках было вполне терпимо. Но внутри постоянно жило чувство неудовлетворенности, тихая тоска по смыслу жизни. Как там, в мемах, одиночество – состояние души… Конечно, Катя и раньше влюблялась. Однако те влюбленности воспринимались как тренировочные, что ли. Не всерьёз. А теперь всё иначе.
– Ну, расскажи, ты когда туда ещё пойдёшь? Сегодня? – подруга нетерпеливо трепала Катю по руке.
Девушка очнулась от сладкой задумчивости:
– А вот не знаю. Вчера была уверена, что проснусь – и сразу туда побегу. А проснулась – тебе позвонила. Сижу тут с тобой, а могла бы уже стать самой счастливой женщиной виртуальной реальности! – Катя усмехнулась. Ироничность – то ли меч, то ли бич, всегда при себе и наготове. – Нет, правда. Я не знаю. Надо ли прихорашиваться перед свиданием с компьютерным персонажем? Давненько у меня вирта не случалось…
– Я голосую за прихорашивание! Хочешь, заплету тебя интересненько? И даже провожу, мне как раз туда по пути за Сашкой, она в бассейне заканчивает через полчаса. – Галина, счастливая мать трёх длинноволосых дочерей, уже могла бы мастер-классы по косичкам проводить. Если бы не устала от этого так, что хоть бери садовые ножницы – и… Катя отвергла щедрое предложение: её вполне устраивал конский хвост. Тем более сегодня волосы на удивление правильно и аккуратно легли вокруг лба, в кои-то веки не торчали кудрявыми антеннами для связи с инопланетной жизнью. Посидев ещё минут пять, каждая в своих мыслях, но об одном и том же, девушки допили кофе, расплатились и вышли на залитую солнцем улицу.
Галя щебетала, как птичка, радуясь всему: подруге, погоде, свободе от детей (двух забрал муж к родителям, третья ещё целых двадцать минут на тренировке), выходному дню. А Катя задумалась: неужели она действительно сейчас, при свете дня пойдёт ТУДА (всё-таки она была очень приличная девушка и даже в мыслях стеснялась произносить слова 18+)? Да уж, надо дойти до психолога: тебе уже почти 26, детка, а ты… Стоп, об этом я подумаю завтра. Хорошо. Пойдёт и придёт. Допустим, там снова библиотекарша (так Катя окрестила продавщицу с книгой). И что Катя ей скажет? «Здравствуйте, дайте мне, пожалуйста, кино посмотреть?» А если за кассой окажется кто-то незнакомый? И ему надо будет объяснять… Кроме того, пословица «за погляд денег не берут» в данном случае явно не подходит, наверняка придётся платить. А сколько? А у неё вообще денег-то хватит? Девушка, следуя какому-то древнему инстинкту, доставшемуся нам от доисторических предков, и прикидывая в уме, сколько дензнаков лежит у неё в кармане, задумчиво подняла голову к небу. И вдруг с удивлением отметила, что мир как-то странно перевернулся – и всей своей задней плоскостью (и выпуклостью) ощутила силу гравитации. Звуки исчезли. Над ней нависло испуганное лицо Гали с открытым ртом, какие-то ещё лица замелькали пятнами, превратившись в калейдоскоп, постепенно багрянея, и наконец всё стало одна тёплая тихая тьма.

Глава 3. «Молодость, больница, любовь»
В больничной палате чистота и прохлада. На подоконнике свежие цветы – странно, кто пропустил цветы в реанимацию. Белые тюльпаны. Мои любимые… А почему я… Собственно, а где я, почему и кто. Дверь открылась, и вошла медсестра:
– О, вот вы и очнулись, миленькая. Ну доктор сразу сказал, что ничего страшного, просто сотрясение. Сейчас капельничку вам переставлю и схожу за ним. Да и подруге скажу вашей, а то извелась вся, сидит плачет, девочка-от её плачет. А жених ваш! Да уж, как вы накануне свадьбы-от так полетели…
Кругленькая медсестра ловко орудовала иголками, ампулами, и голос её убаюкивал. Слушать её болтовню было, пожалуй, даже приятно: успокоилась начавшая вдруг подниматься тошнота, сознание поплыло в мягкие розовые поролоновые сны… Вот только слова «жених» и «свадьба» как-то выбивались из контекста (я подумаю об этом завтра…). Когда Катя проснулась в следующий раз, уже вечерело. Закатные лучи окрасили в розовато-персиковый белые стены палаты, по углам всё гуще синели тени. Видимо, какие-то датчики передавали информацию в ординаторскую, потому что буквально минуты через две в палату вошёл доктор. Пожилой благообразный мужчина с усталыми (ну а какие ещё могут быть глаза у докторов) глазами, очки в толстой оправе приспущены, в руках папка – история болезни.
– Доброе утро, Екатерина Андреевна! Как самочувствие? Выспались?
Мягкий голос – просто какой-то добрый доктор Айболит из детской сказки!
– Спасибо, вроде ничего. У меня сотрясение мозга?
– Да, девочка. Ты зазевалась, ворон считала, поскользнулась, растянулась – очнулся, гипс. Тебе повезло, обошлась без гипса. Хорошо, жених у тебя расторопный, быстренько тебя привёз. И подруга молодец: вместо паники всё чётко сделала. Зачёт по первой помощи сдала.
– А что дальше?
– Полежишь пару деньков, анализы повторим. Будешь хорошо себя чувствовать – домой отправим. А плохо – укол поставим!
– Ладно… спасибо…
– Всё, отдыхай, красавица. Если что, зови – вот кнопка. Через минут десять капельница закончится, медсестра придёт снимет. Тогда сможешь дела свои девичьи делать. А пока лежи.
Доктор ушёл. Катя начала прислушиваться к своему телу. Ничего нигде не болело. Усталость и слабость ощущались вполне естественно. Все пальцы шевелились. Осторожно попробовала согнуть колени и локти – ура, сгибаются! Жива, цела, орёл. Осталось выяснить, о каком женихе все твердят. Но это, наверное, уже завтра… Так, а где телефон? Наверное, забрали вместе с одеждой… Или Галя увезла… Хоть бы она не стала родителям в панике звонить – пугать их ещё. Вот выздоровеет Катя, тогда сама позвонит, расскажет, как анекдот… Проверенная тактика, отработанная годами: сообщать родителям постфактум. Целее будут.
Наконец, пришла медсестра. Та, утренняя, сменилась. Её сменщица оказалась полной противоположностью: высокая, сухая, со строгими чертами узкого лица. Молча, быстро и чётко собрала лекарства, увезла на тележке. Катя снова осталась одна. И поняла, что пришла пора для тех самых девичьих дел, о которых говорил Айболит. Медленно, через бочок (так учат гуру всяких фитнесов) девушка села на кровати. Подождала, пока перестала кружиться голова. Встала. Ещё порция головокружения. Перехватывая бортик кровати, дошла до стены, потом по стеночке до белой двери. В санузле всё было чисто и аккуратно. Катя ополоснула руки и подняла взгляд на зеркало: на неё смотрело абсолютно лысое отражение. Сначала девушка удивилась окошку в туалете – это кто ж за ней подглядывает. А потом как осознала… Слёзы брызнули из глаз. Её волосы, её любимые длинные волосы! Да, они торчали во все стороны и не хотели укладываться, зато летом выгорали до золотой меди. А теперь голый череп в жёлтых разводах мази. У неё же некрасивая форма головы! Теперь паранджу носить? Чалму?! И никто не предупредил! Как подло!!! Катя плакала, и слёзы утекали в раковину вместе с водой. Поплакав от души и умывшись, девушка снова посмотрела в зеркало. К лысому черепу добавились покрасневшие глаза и опухший нос.
– Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее! – Зло рявкнула Катя.
И в ответ услышала из палаты:
– Ты прекрасна, спору нет.
Мужской незнакомый голос. Опять новый доктор? Схватив полотенце, висевшее рядом (вот сервис в этой больнице, как в лучших домах ЛандОна!), Катя быстренько намотала из него тюрбан, нахлопала себя по щекам, чтобы сбить отёк, и вышла в палату. На краю кровати сидел парень – лет тридцати на вид. Светло-русые волосы, модная стрижка. Спортивный. Белый халат наброшен поверх водолазки и джинсов – значит, не доктор.
– Катерина, здравствуй. Меня Антон зовут. Я всё объясню. Парень встал (высокий какой!), подхватил Катю под руку и помог устроиться на кровати. (Хорошо, что меня одели не в ивановский трикотаж! Хоть ночнушка приличная.)
– Я ехал на работу, я работаю тут, в госпитале, в IT-отделе. Остановился на светофоре, смотрю – толпа суетится. Очевидно, помощь нужна. Выскочил, а там ты лежишь, красивая такая…
Катя нахмурилась.
– Ладно-ладно. В общем, кричат «врача, врача!». Подруга твоя поняла, что я на машине, схватила меня: вези, говорит, в больницу, срочно, а то пока скорая приедет, уже помрёт. Записала мои номера, паспорт сфотографировала (серьёзная – жуть). Уложили тебя, зафиксировали – и погнали с мигалками. Но здесь пришлось назваться твоим женихом, а то не пустили бы в реанимацию, хоть и свой. Наплёл, будто завтра женимся, пошли за цветами, да вот такой несчастный случай. Тебя быстренько под аппараты положили, меня в коридор выгнали. А тут и подруга твоя примчалась, ещё и с дочкой. Всем мозг выела. Отличная она у тебя!
У Кати снова слёзы навернулись – в этот раз, от благодарности. Ух, Галка. И в манку я тебя лицом в детском саду макала, и списывать в школе не давала, и в институте тебе н-ки ставила, когда ты с первой своей дома лежала, а ты всё простила. В порыве самобичевания позабылось, что Галка тоже была не промах, на манку отвечала гороховым супом в кровать и потом давала прикурить. В общем, два сапога – пара, две лучшие подруги.
– И теперь, краса-девица, на тебе хочу жениться! – Завершил своё признание Антон.
– Спасибо, конечно, добрый молодец, – поддержала сказочный тон разговора Катя. – Но уж больно ты прыток, как я погляжу.
Антон рассмеялся. Хороший у него был смех, таким смеются только актёры в советских фильмах. Катя не могла не улыбнуться в ответ.
– Мир?
– Дружба, жвачка!
Жених и невеста пожали друг другу руки.
– Пойду я, Котён. Отдыхай, восстанавливайся. Телефон твой у Галки, завтра привезёт. Я тоже завтра заеду. Будь здорова!
Катя хотела фыркнуть на фамильярность, но уж больно тепло прозвучало это «Котён» у Антона.
– Пока.
И Катя снова осталась одна. Спать не хотелось. Есть, на удивление, тоже. Думать было лень, внимание не задерживалось, а летало от одной мысли к другой. Галка молодец. Вот я растяпа… И как меня угораздило? О чём я тогда задумалась? Симпатичный парень этот Антон. А какого цвета у него глаза?..

Глава 4. «Ну разве не романтично?»
На следующее утро Катю разбудил аромат кофе. На тумбочке у кровати на белом подносе стояла огромная белая чашка, рядом – молочник, на блюдце два тёплых круассана. Это что за …?! То есть всё прекрасно, безусловно, во всех романтических сериалах именно так и изображают идеальное ми-ми-мишное утро. Даже в больнице, ладно. Но только Катя-то не в сериале. Ей вообще надо на работу завтра. Ой, она же ещё и лысая… «Потерявши голову, по волосам не плачут!» – услужливо высветилось в уме. «Тьфу на тебя!» – подумалось в ответ. Сейчас уместнее «Дают – бери!» и всё такое. В конце концов, она давно не ела, а яд тут вряд ли будет. А если и будет – откачают, зря, что ли, столько врачей вокруг. Кстати, где они все?

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/iya-rilova/vot-ono-schaste-70554337/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.