Обреченные на связь. Эмоциональная зависимость в близких отношениях
Обреченные на связь. Эмоциональная зависимость в близких отношениях
Геннадий Иванович Малейчук
Методы психотерапии
Потребность в близости – пожалуй, самая важная человеческая потребность. Люди ищут близость, нередко ранятся об нее, но все равно настойчиво продолжают к ней стремиться. Писатели пишут о ней романы, поэты сочиняют стихи, режиссеры снимают фильмы. Однако подлинная близость в реальной жизни достаточно редкое явление. В силу разных причин люди часто оказываются неспособны к близким отношениям и «сбегают» в различные их суррогатные формы, оказываясь на полюсе слияния или одиночества.
Одним из проявлений проблемной близости являются эмоционально зависимые отношения.
• Что такое эмоциональная зависимость?
• Как ее распознать?
• В чем ее отличия от других форм зависимости?
• В каких формах псевдоблизости она живет?
• Каковы причины ее формирования?
• Каковы механизмы ее развития?
• Какова роль родителей в формировании эмоционально зависимых отношений?
• Какие существуют возможные варианты ее преодоления в жизни и терапии?
Книга предназначена профессиональным психологам и психотерапевтам, студентам психологических специальностей, а также всем читателям, стремящимся разобраться в сложностях личных отношений и оптимизировать их.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Геннадий Малейчук
Обреченные на связь: эмоциональная зависимость в близких отношениях
Методы психотерапии
Рецензенты:
Л. А. Пергаменщик, профессор, доктор психологических наук;
Н. И. Олифирович, доцент, кандидат психологических наук
© Малейчук Г., 2022
© Издательская группа «Альма Матер», оригинал-макет, оформление 2023
© Издательство «Альма Матер», 2023
Отзыв на книгу Геннадия Малейчука «Обреченные на связь»
Мне очень приятно написать отзыв об этой замечательной книге. Когда человек становится Мастером своего дела, у него возникает потребность поделиться с другими своим опытом и знаниями. Эту книгу я от души рекомендую широкой аудитории: и профессионалам в области психотерапии, и тем людям, которые ищут ответы на вопросы, поставленные собственной жизненной ситуацией.
Геннадий не только обладает большим опытом собственной практики, но и имеет прекрасную способность в ясной, доступной и простой форме изложить для широкой аудитории довольно сложные понятия, избегая ненужной терминологии и наукообразия. Эта книга адресована тем людям, которые либо в связи со своей профессиональной деятельностью, либо в связи с вызовами жизненной ситуации ищут методики выхода из сценария зависимых отношений.
Будучи практикующим гештальт-терапевтом, автор представляет нам гештальт-терапию не птичьим, но языком метафор, коммуникативных игр, живых, наглядных образов. Гештальт-подход представлен как интегративная платформа рабочих моделей из других методов психотерапии (представлений теории объектных отношений и Эго-психологии, системной семейной терапии и транзактного анализа). Специалисты могут получить из этой книги ясные и четкие последовательности интервенций при работе с клиентами, находящимися в эмоционально зависимых отношениях, алгоритмы диагностики созависимости.
Достаточно подробно и иллюстративно описан психогенез зависимых отношений, конфигурация дисфункциональной родительской семьи, порождающей зависимое поведение. Описаны варианты эмоциональной эксплуатации партнера, проявления паразитических паттернов в супружеской паре, варианты «токсичных отношений», разрушающих личное счастье путем компульсивного самопожертвования, и даны рекомендации по противостоянию таким паттернам. Очень хорошо описаны внутренние опоры и ресурсы человека для противостояния токсичности.
Например, как коту Леопольду принять озверин для того, чтобы отстоять границы и не стать жертвой «саблезубых заек», которые принимают гуманистические ценности как привлекательный объект для эксплуатации, захвата психологической территории, выражения зависти и ненависти. В наше время, в эпоху нарциссизма и индуцированного расщепления, тема защиты психологических границ, к сожалению, становится особенно актуальной. Агрессия хорошо маскируется в форме любви и заботы, «доброжелательного вмешательства» в ваши личные дела, от которого в жизни наших клиентов и специалистов помогающих специальностей объем несчастья может только увеличиться.
Эта книга содержит в себе противоядие от распространенной в отношениях и связанной с мертвыми отношениями токсичности. Принимайте ее, пожалуйста, перед сном, уважаемые читатели, тогда яркие и наглядные иллюстрации прочно осядут в вашей эмоциональной памяти и свяжут ваши действия с прошлыми, настоящими и будущими поведенческими стратегиями, а ваш внутренний наставник укрепится благодаря незримой супервизии Геннадия Ивановича.
Приятного чтения и большая благодарность автору!
Руководитель секции гештальт-терапии
Российской психотерапевтической ассоциации,
гештальт-терапевт, супервизор, преподаватель, к. м. н. Третьяк Л. Л.
От автора
Человеку нужен человек…
Люди сделаны из людей. Психологические проблемы, как правило, – это проблемы отношений. Как писал известный психотерапевт Ирвин Ялом, психическое здоровье является продолжением здоровых межличностных отношений. В случае патологии также довольно четко заметен след проблемных отношений. Нельзя не согласиться и с психоаналитиком Гарри Салливаном, который утверждал, что вся психопатология интерперсональна. В связи с этим и психотерапия интерперсональна – и в своих целях, и в своих средствах.
Человек, будучи по своей природе существом социальным, «вплетен» в ткань межличностных отношений, среди которых особую «нагруженность» имеют отношения с близкими людьми. Близкие люди – это те, с кем человек связан кровнородственными связями-отношениями. В течение своей жизни он проходит ряд важных этапов, каждый из которых характеризуется особой спецификой отношений с этими близкими людьми, для которых в теории объектных отношений существует свое определение – значимые.
Именно эти близкие, значимые люди вносят основной вклад в формирование личности. Не всегда этот вклад оказывает положительное влияние на развитие личности вне зависимости от намерений вкладчиков. Чаще всего как раз «идеальные родители» со своими благими намерениями и создают большие проблемы для своих детей, разрешением которых и занимаются в итоге психологи и психотерапевты.
Психологические проблемы, с которыми впоследствии сталкивается ребенок в своей уже взрослой жизни, нередко «родом из детства» и напрямую являются результатом дисфункциональных детско-родительских отношений. Во взрослом возрасте это может проявиться в проблемных отношениях с окружающими, в первую очередь в плане близости. О такого рода негативных вкладах родителей и их последующем влиянии на жизнь ребенка и повествует эта книга.
Одним из проявлений проблемной близости являются эмоционально зависимые отношения. Цель данной книги – описать феномен эмоциональной зависимости – как он формируется и проявляется в отношениях между близкими людьми.
• Что такое эмоциональная зависимость?
• В чем ее отличия от других форм зависимости?
• В каких формах псевдоблизости она живет?
• Каковы причины ее формирования?
• Каковы ее механизмы развития?
• Какова роль родителей в формировании эмоционально зависимых отношений?
• Какие существуют возможные варианты ее преодоления?
Вот основной перечень вопросов, на которые можно найти ответы в этой книге.
Во «Введении…» разводятся феномены близости и слияния. Слияние описывается как форма нарушенной близости – псевдоблизость. Здесь представлен общий взгляд на эмоционально зависимые отношения, в основе формирования которых лежит процесс нарушения сепарации от значимых близких людей. В качестве основного механизма формирования эмоциональной зависимости рассматривается механизм слияния.
В главе «Родительские следы» описываются механизмы формирования эмоциональной зависимости в детско-родительских отношениях. Рассмотрены основные формы нарушения близости в отношениях «взрослый – ребенок».
Глава «Ловушки комплементарных отношений» посвящена формам проявления эмоционально зависимых отношений в паре и описанию тех эмоциональных и ментальных ловушек зависимости, в которые попадают взрослые люди.
Пути решения проблемы эмоциональной зависимости представлены в главах «Как накормить внутреннего ребенка?» и «Расстаться, чтобы жить».
Глава «Психотерапевтические истории» содержит иллюстрации описываемого в книге феномена нарушения близости на примере реальных психотерапевтических и сказочных историй и психотерапевтическую работу с такого рода проблемами.
Для кого эта книга?
Для психотерапевтов, работающих с проблемами в отношениях, проявляющихся в различных формах зависимого поведения.
Для всех, кто хочет лучше понимать себя и своего партнера по отношениям, распознавать свои ловушки зависимости и учиться строить по-настоящему близкие отношения с детьми и в паре. Возможно, прочитав эту книгу, вы узнаете в ней себя или своего партнера, и она станет триггером для ваших изменений.
Книга явилась результатом рефлексивного анализа автором своего многолетнего психотерапевтического опыта в области работы с клиентами, обращающимися с проблемой эмоциональной зависимости в отношениях – детско-родительских и в паре. Она написана не как монография по данной теме. Это скорее ряд статей, объединенных общей темой, нанизанных на общую нить – эмоциональную зависимость, с разных сторон раскрывающих этот феномен. Поэтому ее можно читать как по порядку, так и с любого места. Книга также содержит большое количество практических рекомендаций как для психотерапевтов, работающих с проблемами зависимости в отношениях, так и для потенциальных клиентов, стремящихся улучшить свои отношения с близкими людьми.
Введение: псевдоблизость, или Жизнь на полюсе
Люди похожи на дикобразов, идущих по ледяной снежной пустыне: они жмутся друг к другу от холода и страха, и колют друг друга своими иглами.
Артур Шопенгауэр
Люди нуждаются в близости. Это базовая человеческая потребность. И если данная потребность не может быть по каким-то причинам удовлетворена, человек переживает одиночество.
На первый взгляд может показаться, что близость и одиночество являются полярными состояниями. Однако это не так. Полярностями будут здесь скорее одиночество и слияние. Близость же является искусством балансировать между выделенными полярностями, не сваливаясь ни в одну из них.
Люди часто путают слияние и близость. Слияние же, хоть при первом взгляде и похоже на близость, тем не менее близостью не является. Слияние скорее феномен проблемной близости, когда подлинная оказывается невозможной.
Близость одновременно притягивает и пугает, исцеляет и ранит. Удерживаться в близости непросто. И не для всех она оказывается доступна. Люди в силу разных причин часто оказываются неспособны к близким отношениям и нередко «сбегают» в различные суррогатные формы или псевдоблизость. В псевдоблизости же человек оказывается на полюсе либо слияния, либо одиночества.
Примером такой псевдоблизости являются эмоционально зависимые отношения. Эмоциональная зависимость в широком значении этого слова – это зависимость от другого человека. Частной формой эмоциональной зависимости является созависимость как зависимость от, например, химически зависимого субъекта. Общей особенностью всех зависимостей от другого человека является отсутствие свободы в отношениях с ним, неспособность творчески выбирать дистанцию в этих отношениях в соответствии с меняющейся ситуацией. Такие отношения негибки и фиксированы на полюса слияния либо отчуждения от Другого. Зависимые и противозависимые отношения – пример таких полюсных фиксаций.
На мой взгляд, способность быть в близких отношениях – это ведущий критерий психологического здоровья. Такого рода отношения оказываются недоступны людям с невротической и пограничной структурой личности. Невротики в отношениях «забывают» о себе, Другой для них является условием их хорошей самооценки, самоощущения и даже самочувствия. Для пограничных же существует только Я. Другой для них – функция для удовлетворения их Я-потребностей.
Невротики в итоге оказываются на полюсе слияния, пограничники – на полюсе одиночества. И те и другие живут в формате псевдоблизости. И те и другие по факту эмоционально зависимы. Активно демонстрируемая некоторыми пограничниками независимость на самом деле является противозависимостью – другим полюсом зависимых отношений.
Для отношений близости необходимо наличие как Я, так и Другого. Необходима как чувствительность к своему Я, так и способность замечать, чувствовать Другого. Важнейшим же условием для близких Я – Ты отношений является наличие у участников этих отношений ясных и устойчивых психологических границ.
Проблемы с психологическими границами – основной показатель эмоционально зависимых отношений.
Важнейшей особенностью человека с проблемными психологическими границами будет его нечувствительность. В первую очередь эта нечувствительность будет касаться так называемых приграничных чувств, отвечающих за отношения на границе контакта с Другим. Приграничные чувства – это агрессия (злость) и отвращение. Они являются своеобразными индикаторами-маячками нарушений на границе. Если же они по какой-то причине оказываются не активированы, то у человека в близком контакте начинаются проблемы.
В силу нечувствительности человека к этим чувствам его территория Я оказывается постоянно «оккупирована» Другими. Следовательно, агрессия и отвращение являются необходимым условием для построения здоровых отношений близости.
Агрессия в контакте (от ее легкой степени – раздражения до ярости) сигнализирует человеку, что Другой «наступает на его границы», не замечает либо игнорирует их. Эмоционально зависимый человек, пребывая на одном из полюсов псевдоблизости, не умеет использовать агрессию для построения контакта. Он либо удерживает ее и накапливает, либо проявляет импульсивно, разрушая в первом случае себя, а во втором – своего партнера. Агрессия же нужна для того, чтобы заявлять и утверждать в контакте свою ценность и достоинство, чтобы отстаивать их.
Еще хуже у эмоционально зависимого человека обстоят дела с чувствительностью к отвращению. Чувство отвращения необходимо для того, чтобы «не съесть» что-то невкусное, несъедобное либо испорченное. Отвращение, как правило, «убивается» еще в раннем детстве в тех ситуациях, когда родители упорно впихивают в ребенка очередную ложечку каши, игнорируя его протесты. Потом, уже во взрослом состоянии, человек с подавленным чувством отвращения становится психологически «всеядным», привычно «проглатывая» все, что предлагает ему Другой.
Назовем наиболее яркие индикаторы псевдоблизости во взрослых отношениях:
• Невозможность представить жизнь без партнера: «Если ты уйдешь, то я не смогу без тебя жить».
• Расставание с партнером видится как самая большая катастрофа в жизни.
• Одна жизнь на двоих: общие интересы, общие друзья, общий отдых, всегда и везде вместе.
• Стремление контролировать партнера, патологическая ревность.
• Отношения, в которых сложно жить, но невозможно расстаться.
• Эмоциональные качели в отношениях: от «люблю-не могу» до «ненавижу-убью».
Эмоционально зависимые люди, как правило, не случайно «выбирают» для отношений партнера, склонного к контролю, по причине своей повышенной тревожности. Вот лишь некоторые из форм проявления контроля:
• «Я всего лишь беспокоюсь о тебе…»
• «Я знаю, как должно быть…»
• «Я знаю лучше, что тебе нужно…»
• «Если ты меня любишь, то у тебя не должно быть от меня секретов».
Эмоционально зависимые отношения являются следствием нарушений процесса сепарации.
Динамику развития здоровых отношений каждого человека со значимыми ему людьми, на мой взгляд, можно описать посредством следующего алгоритма: от «Мы» к «Я» и от «Я» к «Я и Ты».
Данная формула описывает процесс сепарации, в ходе которого происходит психологическое рождение отдельного индивидуума как целого с его психологическими границами.
Незатейливая на бумаге формула процесса сепарации в реальности оказывается не такой уж простой и банальной и часто становится нерешаемой жизненной задачей для отдельно взятого человека. Пройти в рамках своей жизни этот путь от «Мы» к «Я и Ты» удается далеко не всем. Часть людей так всю жизнь и остаются в «объятиях-тисках» «Мы», некоторым удается прорваться в пространство «Я», и лишь немногие «дозревают» до «Я – Ты» отношений.
В своей психотерапевтической работе я придерживаюсь идей психодинамического подхода в развитии ребенка. По мнению психоаналитика Маргарет Малер, ребенок в своем развитии проходит четыре стадии развития: созависимость – противозависимость – независимость – взаимозавимость. Рассмотрим их подробнее, так как выделяемые М. Малер этапы развития легли в основу моей модели работы с клиентами с проблемными отношениями со значимыми для них людьми.
Схематично обозначим каждую из этих стадий:
1. Когда ребенок рождается, он находится на первой стадии – созависимости. Ее характеристика – симбиотические отношения между матерью и ребенком. Данная стадия длится примерно 6–9 месяцев, до тех пор, пока ребенок не начинает ползать и становится на ноги. Задача лица, обеспечивающего уход за ребенком (как правило, матери), – установление эмоциональной связи путем вербальных и невербальных контактов. Эмоциональная связь служит основой доверия ребенка к окружающему миру и необходимым условием развития.
2. Вторая стадия – противозависимость. В течение этого периода (примерно 18–36 месяцев) задачей развития является отделение. В это время у ребенка ярко выражен стимул к исследованию мира. Фигура отца на этом этапе становится все более значимой для ребенка, а именно – его эмоциональная поддержка в исследовании окружения. Успешное прохождение этой стадии «психологического рождения» возможно лишь при установлении доверия к окружающему миру, то есть при успешном прохождении предыдущей стадии.
3. Третья стадия – независимость, длится примерно до 6 лет. В течение этого времени ребенок способен действовать автономно, но все еще чувствует и осуществляет действия в состоянии связи с родителем и семьей.
4. Четвертая стадия – взаимозавимость, характеризует «зрелые» отношения и обычно соответствует 6–12 годам. Степень близости между ребенком и другими людьми колеблется. Задача данной стадии – приобретение способности двигаться вперед и назад между соединением и отделением, не испытывая при этом какого-либо дискомфорта.
Перечисленные стадии развития взаимосвязаны, нарушение на одной из стадий влечет за собой проблемное прохождение последующих.
В итоге каждый взрослый человек оказывается условно фиксированным на той стадии развития отношений с близкими людьми, в прохождении которой у него были проблемы. Так, взрослые (по паспортному возрасту) люди могут нести в себе черты психологической (личностной) незрелости, которая часто является источником их жизненных проблем. В своей уже взрослой жизни они пытаются удовлетворить свои детские потребности (там и тогда и с теми людьми) со своими партнерами по жизни (здесь и сейчас). Смотри об этом подробнее в главе «Ловушки комплементарного брака».
Чаще всего проблемные отношения, негативно влияющие на ход естественного процесса сепарации, возникают у ребенка в отношениях с мамой. Именно с ней у него наиболее тесная эмоциональная связь, которая зачастую становится патологической, не позволяет ребенку вырваться из пут зависимости и выйти в «пространство собственной жизни» – психологически родиться.
Нарушение процессов сепарации, как я уже писал выше, приводит в итоге к эмоциональной зависимости. В основе эмоциональной зависимости лежит механизм слияния. В гештальт-терапии выделяют два типа слияния. Первый тип слияния – слияние со своим внутренним миром, что ведет к неспособности человеком выделить и осознать свои мысли, чувства, желания как принадлежащие его Я. В итоге такой человек неизбежно оказывается запрограммирован на второй тип слияния – слияние с Другим. Первый тип слияния возникает в следствии непрохождения процесса сепарации от значимого Другого и приводит к формированию второго типа слияния, проявляющегося в эмоциональной зависимости от Другого. Такова логика формирования псевдоблизости.
Слияние первого типа как результат незавершенной сепарации можно наблюдать в детско-родительских отношениях, слияние второго типа характерно для взрослых отношений.
Следовательно, для того чтобы преодолеть эмоциональную зависимость (слияние второго типа), необходимо выйти из слияния первого типа, то есть завершить процесс сепарации с родительскими фигурами.
В опыте моей психотерапевтической работы приходилось встречаться с клиентами, находящимися на разных стадиях-этапах отношений с близкими людьми. Каждая из выделенных стадий будет характеризоваться особой спецификой отношений со значимыми людьми, установками по отношению к ним, приписываемой им ролью в существующих у клиента жизненных проблемах. Прекрасно осознавая всю условность и редукционизм выделенных стадий, тем не менее считаю необходимым знание их содержания для психотерапевта, так как для каждого этапа будет характерна своя психотерапевтическая цель, методы и стратегии работы.
Рассмотрим стадии/этапы, характеризующие особенности клиента и его отношения с близкими людьми, проявляющиеся в процессе психотерапии. Эти этапы, на мой взгляд, перекликаются (случайно ли?) со стадиями развития, выделенными М. Малер.
1 этап – симбиотические отношения. На этом этапе у человека запроса как такового нет. Психологические проблемы отношений им не осознаются. Отношения с близкими людьми характеризуются как эмоционально зависимые. Характер отношений – психологический симбиоз. Часто в отношениях присутствует психологический инцест. Позиция человека в отношении к Другому: «Без Другого нет меня».
2 этап – контрзависимость. В качестве запроса такие клиенты предъявляют жалобы на других людей. Близкий Другой, по мнению клиента, – причина всех его проблем. Его отношения с близкими людьми характеризуются как контрзависимые или противозависимые. Характер отношений с ними – отчуждение, конфронтация. Позиция клиента в отношении к Другому следующая: «Другой – источник всех моих проблем».
3 этап – независимость. Клиенты данного уровня осознают свой возможный вклад в возникновение и поддержание своих психологических проблем. Другой человек для них – живущий своей жизнью. Отношения с близкими людьми характеризуются им как автономные. Характер отношений – невмешательство. Позиция клиента в отношении к Другому: «У Другого своя жизнь».
4 этап – близость. В качестве запроса клиенты этого уровня заявляют желание наладить более теплые отношения с близкими людьми. Другой человек для него – близкий, родной. Отношения с Другим характеризуются как взаимозависимые. Характер отношений – присутствие. Позиция клиента в отношении к Другому: «Другой – близкий человек».
Встречаясь с клиентом на одном из выделенных этапов в отношениях со значимыми для него людьми, психотерапевтической целью является сопровождение его по этим «ступенькам отношений». Для кого-то из клиентов это «путешествие» оказывается неблизким. Ему придется сделать не один шаг для встречи со своим Я и с Другим. Кто-то же находится в шаге от этой встречи.
Родительские следы
В этой главе я хочу написать о роли значимых Других. О влиянии Других на процесс развития ребенка, о том, какие следы в нашей душе они оставляют, и как с этим быть.
«Тяжелая идентичность»: голоса из прошлого
Огромное количество людей страдают от неразделенной любви к себе.
Карл Меннингер
Одному ребенку родители дают крылья, другому – гири…
Я часто слышу от своих клиентов различные варианты обесценивания себя. Я называю их «Я недо…».
Я некрасива, Я глупая, Я слабая, Я ничего не могу, Я ни на что не способная, Я никому не нужна, Я никакушка…
Это примеры негативного образа Я. И этот образ в итоге определяет отношение человека к себе, к миру, к Другим, влияет на все его мысли и поступки, формируя в целом его судьбу. Человек оказывается заложником своей негативной идентичности. Он, как в паутине, запутан в тяжелой, навязанной Другими идентичности. Вы спросите – почему Другими?
Все просто, ведь за нашим Я всегда стоят Другие.
Люди сделаны из людей. Все мы сотканы из мнений и оценок окружающих. Другие люди «лепят» образ моего Я, который незаметно становится моей идентичностью. Со временем голоса других людей не опознаются как голоса Других, они становятся голосами моего Я.
И решающее значение в формировании образа Я имеют значимые, близкие люди из нашего детства, и в первую очередь родители.
Дети психологически голые. Они некритично впитывают в себя отношения значимых Других. У детей нет фильтра против их оценивания. Взрослый может защитить себя, критически отнестись к оценке Другого, не согласиться с ней. Он может ответить – реально либо мысленно. Он может избирательно относиться к оценкам извне: «Это мне подходит, а это нет!» Ребенок это делать не может. Он воспринимает все некритично, как правду.
К сожалению, родители не всегда оказываются способны создать гармоничные детско-родительские отношения, в которых можно распознать и удовлетворить важные потребности ребенка, не всегда готовы услышать «голос его души». Нередко родители в силу своих личностных ограничений и травм допускают грубые ошибки в контакте с ребенком, которые искажают процесс его здоровой сепарации и приводят в итоге к эмоциональной зависимости.
Такого рода родительские ошибки впоследствии оказывают влияние на всю его жизнь и на его отношения с собой, с миром и Другими. Речь здесь идет не о единичных, ситуативных ошибках родителей, а о постоянных, хронических непродуктивных паттернах взаимодействия, которые приводят в результате к структурным изменениям личности ребенка. В психологии этот феномен называется травмой развития.
В основе формирования эмоциональной зависимости лежат разные варианты нарушения детско-родительских отношений, описанных в этой главе: слепая родительская любовь («Такая обычная история»), родительское захватничество («Родители, которые “убивают” своих детей»), материнское захватничество («Я буду жить для тебя»), родительское игнорирование («Технология формирования ложного Я»), родительское безразличие («Неуместный ребенок»), родительская гиперопека («Под наркозом материнской любви»), функциональное родительство («Кривая любовь»).
Описываемые в этой главе формы родительских дисфункций, безусловно, не являются их виной. Родители сами заложники своей картины мира, своей идентичности, которые являются результатом их травматичного опыта жизни и травматичного опыта отношений со своими родителями. Такого рода родительские ошибки являются результатом эмоциональной незрелости родителей и их личных проблем. В силу неосознанности они являются частью мировоззрения и транслируются в отношения в виде установок, сценариев, психологических игр и передаются дальше следующему поколению. Без психотерапии бывает непросто их распознать и остановить опыт передачи дисфункционального родительства.
Родительское наследие
Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке…
Рок-группа «Машина Времени»
В психотерапии рано или поздно приходится встречаться с этими следами. Причем, как правило, что неудивительно, со следами отнюдь не самыми «чистыми». Поскольку самыми значимыми и важными для ребенка людьми являются его родители, то и самый большой вклад здесь принадлежит именно им. И психотерапевту порой требуется немало времени, чтобы «подчистить эти следы».
Есть в психотерапии такое расхожее выражение: «Родители не умирают никогда». Понятно, что здесь речь идет не о реальной бесконечной жизни этих важных для нас людей, а об их виртуальном бессмертии, существующем в нашей психической реальности. А реальность психическая, как известно, живет по своим отнюдь не материальным законам.
Больше всего в исследовании этой области преуспели представители психоанализа, точнее, того его направления, которое называется «теория объектных отношений». Суть его, в двух словах, в том, что наша психика состоит из внутренних объектов, представляющих собой интернализированные (усвоенные), значимые для нас внешние объекты.
То есть значимые люди из прежнего опыта (в первую очередь из раннего детства) становятся со временем важными структурными компонентами нашего Я. Значит это буквально то, что любой важный человек из нашего детства оставляет свой след в нашей душе. И след этот может быть очень разный, часто далеко не самый приятный.
Поговорим здесь о родительских следах. Далее будем по тексту называть эту интернализированную часть нашего Я или внутренним Взрослым.
Поистине повезло тем людям, у которых были любящие, принимающие, поддерживающие родители. В их субъективной реальности царит гармония и согласие. Они, став взрослыми, оказываются способными к позитивной оценке себя, самоподдержке, самоуважению, самопринятию. Им не нужно дополнительно тратить энергию жизни на работу со своими внутренними конфликтами. Их хороший внутренний Родитель, подобно волшебному талисману, поддерживает и оберегает их и после ухода из жизни родителей реальных.
Совсем по-другому обстоит дело у тех людей, чьи родители оказались не таким хорошими: обесценивающими, критикующими, отвергающими, унижающими, игнорирующими, обвиняющими, стыдящими, упрекающими и пр. И их след в жизни человека оказался из области «наследить». Тогда в душе ребенка формируется часть плохой внутренний Родитель.
Как же такие «следы Других» проявляются в жизни человека?
Чаще всего это можно узнать в виде внутренней рассогласованности, нецелостности Я. Результатом такой нецелостности могут быть внутренние противоречия (например, между «хочу» и «надо»), и даже внутренние конфликты.
Плохой внутренний Родитель может проявляться также в различных вариантах негативного «само-»:
• повышенной самокритичности;
• самобичевании;
• негативной самооценке;
• излишнем самоконтроле;
• неспособности к самоподдержке;
• отсутствии самоуважения;
• невозможности самолюбви (любви к себе).
Это может стать причиной повышенной мобилизации человека, неспособности расслабиться, и в целом проявляться в форме насилия над собой.
«Плохие родительские следы» можно обнаружить в тех случаях, когда вы себя пугаете, обесцениваете, ругаете, вините, стыдите, контролируете, упрекаете.
Столкнувшись с такого рода переживаниями, человек может обратиться к специалисту.
Наиболее типичными причинами обращения к психотерапевту будут здесь следующие:
• неустойчивая самооценка;
• неудовлетворенность жизнью;
• отсутствие радости в жизни;
• неспособность расслабиться;
• ощущение «не своей жизни».
Клиент пришел на терапию с проблемой невозможности расслабиться. Он постоянно находится в режиме «Быстрее, выше, сильнее!». Отдых, расслабление воспринимаются им как страх застоя, отсутствия движения вперед. К примеру, он на протяжении многих лет, занимаясь физическим совершенствованием, встает каждое утро в 5 часов и делает комплекс упражнений в течение часа. Без каких-либо исключений из правил. В расчет не принимаются ни состояние здоровья, ни самочувствие, ни тем более выходные и праздники. В те редкие случаи, когда у него не получается это сделать, он занимается самообвинением. Внутренний Родитель этого клиента не позволяет ему расслабиться, контролируя, требуя от него новых достижений.
Родительские следы продолжают жить в нас всегда. Их голоса звучат то громко, императивно, то еле слышно. Влияние их на нашу жизнь может быть от незначительного, эпизодического до серьезного, глобального. Но оно всегда есть! Вы можете знать об этом, можете догадываться, но чаще не будете этого осознавать.
Родителей себе не выбирают. Это аксиома. И далеко не всегда их следы в нашей жизни оказываются такими, какими бы мы хотели их видеть. И даже физически умерев, они продолжают вносить свои правки в наш сценарий жизни.
Но можно по-разному относиться к этому наследию.
Можно, встретившись с этим фактом, расстроиться, обидеться и всю жизнь жаловаться на то, что с родителями не повезло. «Ничего уж тут не поделаешь»!
Можно не просто расстраиваться и жаловаться, но продолжать ожидать, что родители должны измениться, должны стать другими – любящими, дающими, уважающими, принимающими. Не находя подтверждения этому («Родителей не переделать!») все равно не сдаваться и продолжать атаковать родителей, обвинять их, обижаться, злиться, ныть. Описанные выше отношения суть позиция несчастного ребенка. Ребенка, который разочаровался и не смог согласиться с такой вот его печальной реальностью.
А можно, встретившись с такой вот правдой жизни, разочароваться и если уж не принять ее, то хотя бы согласиться с этой реальностью. И если не поблагодарить своих родителей (а в некоторых случаях кроме как за сам факт возможности жизни и благодарить-то не за что), то хотя бы не тратить энергию и свое время на обвинения и бесперспективные ожидания, что родители все-таки изменятся, а согласиться с таким раскладом и идти дальше, проживая свою жизнь. Это позиция взрослого.
«Важно не то, что сделали из меня, а то, что я сам сделал из того, что сделали из меня», написал философ Жан-Поль Сартр. И его слова по-прежнему актуальны для нашего случая. И можно пытаться справиться с ситуацией самостоятельно, а можно прибегнуть к помощи профессионального психотерапевта.
Родительские задачи
Невозможно дать другому то, чего нет у тебя!
Какова роль родителей для детей?
Какие родительские задачи?
Что происходит в том случае, если родители «проваливают» свои родительские функции?
Каковы последствия таких провалов для детей?
Мне представляется в целом родительская функция метафорически в виде ракеты-носителя, выводящей ребенка на орбиту – орбиту его жизни.
Задачи родителей разнообразны и привязаны к этапам развития ребенка. Предложу свое видение этих задач, основываясь на своем психотерапевтическом и родительском опыте.
Основные задачи родителей
Обеспечить безопасность для родившегося ребенка. На этом этапе у малыша должна появиться идея: «Мне здесь безопасно». Родители создают все условия, чтобы у ребенка появилось базовое ощущение, что он нужен в этом мире: «Я нужен», «Это мое место», «Меня здесь ждали». Эти переживания лягут в основу формирования его хорошей витальной идентичности.
Создать условия для того, чтобы у ребенка появилось и проявилось его Я – «Я есть!». Это становится возможным через качественную функцию контакта с родителями, в процессе которого происходит отражение ими ребенка, его отзеркаливание.
Создать условия для появления у ребенка любви к себе – «Я себя люблю таким, какой я есть!». Происходит это благодаря безусловной любви и безусловному принятию родителями ребенка.
Сформировать в психической реальности ребенка идею Другого и его ценности – «Другой есть!» и научить продуктивному взаимодействию с Другим.
Отпустить ребенка в мир и вооружить его правилами жизни в этом мире.
Выделенные задачи родителей комплементарны задачам ребенка. Задачи родителей – создать условия под потребности ребенка, в то время как задача ребенка – воспользоваться этими условиями для реализации своих потребностей.
Если родители готовы выполнять свои родительские функции и у них в паре все хорошо, то они оказываются способны решать стоящие перед ними задачи, они хотят это делать. И ребенок последовательно от задачи к задаче, как по ступенькам, постепенно взрослеет, попутно отдаляясь от родителей, и уходит во взрослую жизнь.
Если же этого не происходит, то он оказывается фиксирован на своей очередной нерешенной задаче развития и в своей последующей жизни будет пытаться навязчиво ее решать. К примеру, ребенок не решил первую задачу развития «Мир не безопасен», и тогда львиная доля его энергии уходит на ее решение, и мало остается на обеспечение контакта с миром – познание мира, себя и Других.
Для решения этой задачи он будет использовать либо те же родительские фигуры, либо их заместителей – партнеров по браку, создавая с ними комплементарные отношения. Описанию такого рода отношениям посвящена одна из глав этой книги «Ловушки комплементарного брака».
Отцовские и материнские задачи
У ребенка есть мать и есть отец. Это базовое условие его гармоничного развития.
Второе условие для его успешного развития – между родителями должны быть хорошие отношения. Они должны быть парой.
Однако так бывает не всегда. Кто-то из родителей может отсутствовать. Родитель может отсутствовать как физически, так и психологически. И здесь как кому повезет.
Родители, контактируя с ребенком, «накачивают» его своей энергией любви, энергией жизни, которая ему в будущем очень пригодится. Многое зависит также от того, насколько родители сами в свое время решили собственные задачи развития и сколько любви они сами получили от своих родителей.
Поэтому на вопрос «Когда родителям идти на психотерапию?» я бы ответил так: если родители хотят создать хорошие условия для развития ребенка, то сначала необходимо решить свои проблемы развития, проработать свои незавершенные задачи. В противном случае не всегда есть возможность передать детям что-то нужное, даже при очень сильном желании родителей. К примеру, тревожная мать не сможет создать условия для обеспечения своему ребенку безопасности. Или, скажем, родитель, не способный любить и принимать себя безусловно, будет любить своего ребенка условно, не создавая у него основу для устойчивой позитивной самооценки. Общая идея здесь следующая – невозможно дать Другому то, чего нет у тебя!
Во многом отцовские и материнские задачи в развитии ребенка схожи, особенно на первых этапах его развития, но в дальнейшем они становятся все более специфичными, оставляя при этом возможность их взаимозамены.
В психотерапии есть идея, что мать – это что-то про жизнь, отец – про закон. Мать формирует у ребенка образ мира, отец – способ действовать, жить в нем. Задачи матери – любить ребенка, кормить его, принимать его, задачи отца – защищать, обучать правилам и формировать его границы. И еще оценивать. Любовь отца в большей степени условна, любовь же матери, как правило, безусловна.
Все вышесказанное относительно, поскольку все зависит от этапа развития ребенка. Так, на его первом этапе развития, когда речь идет о безопасности, для ребенка еще нет папы. Точнее, нет как таковой функции папы. Папа здесь, впрочем, и не нужен. Если здесь и присутствует отцовская фигура, то это скорее вторая мама. Либо функцию папы может выполнять любой из родителей, кто максимально может обеспечить потребность ребенка в безопасности в этом новом для него мире. Чаще всего это все же мама, и тогда задача папы заключается в том, чтобы поддерживать маму.
Очень часто на этом этапе отцы могут не справляться со своей функцией. На мать здесь ложится большая нагрузка. Она вынуждена жертвовать собой, отказываясь на какое-то время от ряда своих идентичностей – профессиональной, женской, супружеской и пр. И это неудивительно. Мать на этом этапе должна очень многое дать ребенку, для того чтобы запустить в нем все витальные механизмы его развития. На это уходит много ее энергии, и основная задача отца на этом этапе – поддерживать мать. Мать «накачивает» своей энергией ребенка, поддерживает его, контейнирует его эмоции, и у нее скапливается большое количество аффектов ребенка, она переполняется ими, и ей нужно что-то с этим делать, и тогда задача отца – быть контейнером для матери.
Появление в семье ребенка – серьезный вызов для родителей. Каждый из них может попадать в свои травмы развития, если они были, и в силу этого часто оказывается неспособным выполнять качественно свои родительские функции.
Какие в этом возрасте могут быть родительские «проколы»?
• Мать может быть инфантильной, психологически незрелой и в силу этого не готовой решать свои материнские задачи.
• Мать может быть «мертвой» – находиться в этот период в состоянии депрессии либо в болезни. Она может быть погруженной в свои интенсивные переживания и в силу этого оказываться неспособной часть энергии отдавать ребенку.
• Мать может быть травмированной и в силу этого нечувствительной к потребностям ребенка.
• Мать может быть тревожной, неспособной выдерживать аффекты ребенка.
Для отца этот период также непростой, связанный с серьезными испытаниями. Ему приходится на время забыть о своих мужских потребностях. Этого не может сделать инфантильный, психологически незрелый и слабый партнер, неспособный поддерживать мать. Такой отец может конкурировать за любовь жены с ребенком, становиться вторым ребенком в семье, он может быть не включенным в вопросы воспитания ребенка.
В первый период, да и в два последующие, мать и отец вполне взаимозаменимы. Дифференциация в задачах появляется на этапе появления Другого в картине мира ребенка. Здесь появление отца очень важно. Благодаря этому у ребенка возникает возможность выделить отца как иного, отличного от матери. В этот период развития ребенка у отца появляются свои особые задачи. Причем они будут отличаться от пола ребенка. Отец по-разному ведет себя с сыном и дочерью. В отношениях с дочерью отец больше проявляет безусловную любовь, а в отношениях с сыном – условную.
Совсем иная картина наблюдается и в специфике отношений матери к сыну и дочери. Мать, как правило, любит сына безусловно, а дочь условно. И это неслучайно. Отец должен ввести сына в мир мужчин, рассказать и научить его правилам организации этого мира, задача матери – познакомить дочь с миром женщин и научить правилам жизни в нем. И в этих задачах им сложно быть заменимыми.
Поэтому очень важно, чтобы на каком-то этапе развития мама и папа разошлись в своих функциях, тем самым создав для ребенка условия возможности прожить как безусловную, так и условную любовь, и тем самым сформировать у него личностную и социальную идентичность. А еще научить его гармонично совмещать эти два вида идентичности в своем Я.
Сложности здесь могут возникнуть в ситуации неполной семьи, когда на одного родителя сваливаются противоположные задачи: он должен демонстрировать как способность безусловно любить и принимать ребенка, так и оценивать его. У ребенка в такой ситуации возникает внутренняя спутанность и невозможность сформировать целостный образ своего Я.
На пятом этапе, этапе сепарации, задача родителей – отпустить ребенка в мир. Родители здесь неизбежно встречаются со сложными переживаниями, описанными в психологии как синдром пустого гнезда. Здесь очень важно, чтобы родители существовали не только как родители, а еще и как пара. Если в родительской паре есть взаимное влечение-притяжение, то отпускать детей им будет проще. Если же этого нет, то ребенок может придерживаться родителями (родителем) «при себе», чтобы не встречаться друг с другом (с собой).
Еще более сложным является процесс расставания в том случае, когда родитель воспитывает ребенка один. Вся энергия родительской любви направляется на ребенка, создавая ситуацию эмоциональной зависимости. Такой ребенок, став физически взрослым, остается патологически привязанным к родителю, и ему будет сложно создать здоровые отношения с партнером.
Так, нерешенные задачи родителей переходят к детям, становятся нерешенными задачами ребенка.
Важно своевременно решать свои задачи развития, не тиражировать эти нерешенные задачи, передавая их от поколения к поколению. А для этого есть психотерапия – то место, где можно их обнаружить и проработать.
Технология формирования ложного Я
Ложное Я болезненно зависимо от Другого и пытается получить от него любые подтверждения своего существования.
Когда мать игнорирует ребенка – мир безмолвствует, Я малыша не отражается, его просто нет…
Знаете, что самое страшное в семейном воспитании?
Нет, не оценки, не крики, не угрозы и даже не физическое наказание. Самое страшное в воспитании ребенка – это игнорирование. Игнорирование, исходящее от самых близких и значимых людей – родителей.
Весь опыт людей с проблемами в привязанности красноречиво говорит об этом.
– Лучше бы наорали, даже бы отлупили ремнем – только бы не эта подчеркнутая холодная отстраненность!
– Хоть знал бы, что получу за дело и все, «дело закрыто», а так чувствуешь себя пустым местом!
– Тяжелее всего было выносить безразличие родителей, демонстрируемое ими в воспитательных целях.
Примерно такие фразы часто слышу от клиентов, переживших родительское игнорирование.
Типы родительского игнорирования
Есть три типа родительского игнорирования:
• игнорирование в воспитательных целях;
• игнорирование как следствие отсутствия привязанности к своему ребенку;
• игнорирование как неспособность родителя к близости со своим ребенком, вследствие его (родителя) проблем психологического плана.
Игнорирование первого типа манипулятивно по сути. Оно опаснее даже прямой агрессии, так как осуществляется «для блага ребенка». Осуществляемое под такой «приправой», оно способно обезоружить любого. Ребенок в результате таких воспитательных действий родителей получает следующий урок: «Будь удобным. Такой, как ты есть, ты здесь не нужен! Твои желания, чувства, мысли никому не интересны!»
Наказание и игнорирование отнюдь не одно и то же. Наказывая ребенка, мы обращаем на него внимание, включаемся в ребенка эмоционально. Когда игнорируем – не замечаем либо делаем вид, что не замечаем. В игнорировании скрыто послание «Меня нет для тебя, а тебя нет для меня! Я тебя не знаю! Кто ты такой вообще?», «Ты для меня пустое место!». В случае игнорирования ребенок сталкивается с леденящей пустотой Ничто!
Игнорируется, не принимается в ребенке, как правило, все спонтанное, непосредственное, живое – неудобное для родителей. Поддерживается же все удобное – предсказуемое, «правильное», социально приличное. Так постепенно стирается подлинное, живое Я ребенка, замещаясь фальшивым, чуждым для Я. Речь здесь не идет об отдельных эпизодах игнорирования – в жизни всякое бывает, а о регулярном использовании родителями данного «педагогического приема».
Такой «педагогический прием» используется родителями, как правило, вследствие их незнания, низкого уровня психологической грамотности, и здесь еще есть шанс все исправить. Иногда достаточно даже психологического просвещения.
Результатом такого родительского воспитания является формирование у ребенка фальшивого Я. Это, как правило, клиенты с нарциссической структурой личности.
Во втором случае все выглядит гораздо печальнее: родители здесь не способны к близости и безусловной любви. Они вследствие своего неблагополучного опыта взаимодействия со значимыми людьми сами имеют проблемы с привязанностью и не способны эмоционально присутствовать в жизни ребенка. Результатом такого родительского воспитания является формирование у ребенка пустого Я. Таких клиентов иногда называют пограничными.
В этом случае родителям показана глубокая длительная психотерапия. Потенциальным родителям, которые не способны на такие «жертвы» для своего ребенка – психотерапию, я бы рекомендовал вообще не заводить детей, дабы не калечить их психику. Пусть это звучит и жестко.
Третий вариант игнорирования описан психоаналитиком Грином как феномен мертвой матери. Мать, которая находится в состоянии депрессии, оказывается неспособной быть в близком контакте со своим ребенком. Чаще всего это результат непережитой ею потери (смерть ребенка, абортированные дети, потеря супруга). В этом случае необходима психотерапия по переживанию матерью утраты.
Последствия родительского игнорирования
В случае родительского игнорирования ребенок сталкивается со следующими последствиям:
• Ситуация с проступком ребенка оказывается незавершенной, не получившей оценки родителем, что способствует формированию у него чувства вины. Это вина, которую невозможно искупить, она всегда остается в ребенке, суммируется и накапливается. Ребенок чувствует себя «без права искупления». Такие люди и живут впоследствии с постоянной хронической виной, лишающей их возможности делать выбор.
• Ребенок получает от родителей следующее послание: «Тебя нет, ты пустое место». Такого рода послание отнюдь не способствует формированию Я ребенка и его индивидуальности.
Это примеры ситуации острого игнорирования ребенка. Они болезненны, травматичны. Но более опасна ситуация хронического игнорирования, возникающая вследствие формального, функционального присутствия родителей в жизни ребенка. Ребенок в этой ситуации, по сути, не важен, он мешает, отвлекает, «путается под ногами». Это, как правило, второй тип игнорирования.
О важности Другого для Я
Человеку, для того чтобы чувствовать себя психологически живым, переживать себя как Я, формировать Я, нужен Другой. Ему постоянно нужно, как в зеркалах, отражаться в Других, уточнять и корректировать свое Я. Наше сознание, наше Я для того чтобы функционировать постоянно должно отражаться о «плотность бытия». В противном случае это будет как луч фонарика, направленный в бездну. Неотраженное Другими Я не подтверждается, не обозначается, теряет свои границы и плотность и сливается с миром.
Так происходит, когда родители:
– игнорируют плачущего ребенка;
– не слышат его «Хочу»;
– наказывают его своим безразличием;
– формально (функционально) присутствуют в его жизни;
– пренебрегают им, не обращают внимания.
Подчеркнутое игнорирование, социальная изоляция, холодное равнодушие – механизмы, «убивающие» индивидуальное Я. Такая ситуация нелегко переживается даже взрослым человеком. Не говоря уже о ребенке.
Чем меньше ребенок, тем важнее ему родительское отражающее присутствие. Маленький ребенок воспринимает мир через посредника – свою мать. Мать для ребенка и есть мир. Мать это делает через телесный, визуальный и эмоциональный контакт. Позже все большее значение начинает приобретать контакт вербальный. И если мать игнорирует ребенка – мир безмолвствует и Я малыша не отражается, его просто нет. Далее таким отражающим, подтверждающим и наполняющим Я ребенка становится и отец. Если же значимые взрослые отстраненные, игнорирующие, неприсутствующие – Я ребенка оказывается пустым.
Подлинное и ложное Я
Ложное Я – фальшивое либо пустое. Пустое Я нуждается в наполнении. Ложное – в признании своей ценности. И то и другое Я испытывает сильную нужду в Другом. Человек с ложным Я оказывается неспособным опираться на себя, становится болезненно зависимым от Другого, пытаясь получить любые незначительные подтверждения своего существования, цепляясь за Другого, жадно всматриваясь в его глаза. Он оказывается зависимым от навязываемых общественных ценностей, ориентируясь на модное, престижное, крутое.
Подлинное Я – фундамент индивидуальности. Опираться можно только на подлинное. Психотерапия в каком-то смысле позволяет восполнять дефицит индивидуальности в обществе и при неглубоком рассмотрении может показаться антисоциальным проектом, так как приводит человека к встрече со своим Я, со своей индивидуальностью. Но если смотреть глубже, то становится очевидным, что общество движут именно индивидуальности.
Неуместный ребенок
В их жизни много Надо и Должен.
Их Хочу глубоко спрятано…
Этих клиентов я называю «Рано повзрослевший ребенок». Чаще всего они обращаются к психотерапевту с жалобами на усталость, апатию, напряжение, неспособность радоваться. Иногда хотят от психотерапии стать «Быстрее, выше, сильнее!». Нередки также случаи психосоматических запросов. В психотерапии такие клиенты ответственны, старательны, добросовестны. Психотерапевтический процесс, как и жизнь, они воспринимают очень серьезно.
И неудивительно. У таких людей очень плохой контакт с их «внутренним ребенком». Зачастую эта их внутриличностная часть оказывается несформированной. И контакты с миром, Другими они осуществляют из позиции Взрослого, но чаще из позиции Родителя.
Давайте поближе познакомимся с такими людьми и выделим основные стратегии выхода из этой ситуации.
Вот основные штрихи их психологического портрета:
• Плохой контакт со своей эмоциональной частью.
Таким людям сложно «говорить на языке чувств». Он для них недоступен. На вопрос «Что ты сейчас чувствуешь?» такой человек обычно отвечает «Нормально». В лучшем случае он будет описывать свои телесные ощущения, но чаще будет привычно рационализировать, избегая эмоциональных проявлений.
• Сильно развита «понимающая» позиция в отношении других.
Они легко оправдывают других людей, прощают их, понимают их и принимают. Однако уже при более внимательном взгляде обнаруживается, что такого рода прощение – понимание – принятие рационально и поверхностно. За этим нет чувств. Чувства глубоко упрятаны, и к ним нет доступа осознающего Я. В этом случае принятия-прощения как такового не происходит, так как не произведена «работа переживания».
• Выраженная установка на спасательство.
В контакте с другим человеком у них доминирует профлексия. Суть данного механизма контакта описана в гештальт-терапии в следующей установке: «Если я буду помогать, давать Другому, то мне это вернется! Другой заметит, оценит и сделает мне то же». Способы возвращения будут зависеть от особенностей мировоззрения человека. Кто-то будет надеяться, что Другой заметит, оценит и отблагодарит тем же. Кто-то будет уповать на божественную справедливость. Кто-то будет рассчитывать на законы баланса Вселенной и пр.
• В их жизни много Надо и Должен.
Они искренне считают, что способны выбирать. Но это лишь иллюзия. Их выбор обусловлен установками Надо и Должен. И это выбор без выбора. Для выбора необходимо наличие хотя бы двух альтернатив. Здесь их нет. Их Хочу глубоко спрятано.
• Они обречены на предательство себя.
Выбирая Надо – они выбирают не себя. Надо – это голоса Других во мне. Собственное же Я со своими желаниями-потребностями постоянно задвигается.
• В их жизни много ответственности и вины.
Но эта ответственность односторонняя. Это ответственность за других людей. В отношениях им сложно делегировать ответственность Другому. В детстве жизнь заставила их отвечать за Других – своих близких. К тому же у них гипертрофированное чувство вины в силу интроецированного долга. И во взрослой жизни они, вступая в близкие отношения, привычно взваливают груз ответственности на себя.
• Они склонны к созданию эмоционально зависимых отношений.
Такого рода взаимодействия являются результатом выше описанных особенностей этих людей. Установки долга, вины, ответственности за Других в сочетании с нечувствительностью к себе запускают паттерн созависимого поведения в отношениях.
Каковы условия формирования такого человека?
Представьте себе счастливого ребенка. Он беззаботный, беспечный, расслабленный, радостный, играющий. Он уверенный, защищенный, любимый. У него счастливое детство.
Всего этого нет у описываемого ребенка. Это ребенок, у которого не было счастливого детства. Его детство было условным, и он не получил опыт переживаний ребенка с реальным детством.
Как правило, это неуместный ребенок. Родители такого ребенка личностно незрелы. Чаще всего это инфантильные родители, родители-алкоголики. Либо, как вариант, малообеспеченные родители, обреченные на постоянное выживание. В силу этого они оказались не в состоянии справляться со своими родительскими функциями. Это вариант дисфункциональной семьи.
В такой семейной системе нет места для позиции ребенка. Для того чтобы система могла выживать, необходима ее переструктуризация. Ребенок вынужден занимать родительскую позицию для компенсации системы. В итоге он, не проживая свою детскую позицию, искусственно проскакивает в позицию взрослую, становясь родителем для своих родителей. Но это псевдовзрослая позиция. Она сфорсирована внешними условиями, а не вызревает изнутри. Данный механизм называется в психология парентификацией.
Что можно сделать, если вы обнаружили в себе черты описанного здесь неуместного ребенка?
Вот некоторые рекомендации.
• Налаживать связь со своей эмоциональной частью. Это непросто и требует немалых усилий и многих часов психотерапии.
• Учиться возвращать ответственность в отношениях другим людям за их поступки, действия-недействия.
• Проработать вину. Невротическая вина является чрезмерной и иррациональной и забирает много энергии, отводя ее от решения задач развития.
• Перестать спасать Других. Спасая Других, вы не спасаете себя. Спасти себя, спасая Других, не получится. Особенно в тех случаях, когда Другой этого не просит, не хочет. Лучше направить усилия на себя.
• Открыть в себе Хочу! Открыв свое Хочу, человек получает доступ к энергии Я.
• Работать над психологическими границами. Учиться определять, где свои, а где чужие границы, и возвращать ответственность Другому в случае нарушения им границ моего Я. Для этого необходимо открыть в себе здоровую агрессию и отвращение, научиться ими пользоваться в «мирных целях».
Выделенные рекомендации сложно реализовать без помощи специалиста. Это скорее психотерапевтические стратегии – основные направления работы по взращиванию и активации позиции «Внутренний счастливый ребенок» и дальнейшей интеграции личности. Они указывают на путь – Что делать? А вот Как делать? – это компетенции психотерапевта.
Феномен «мертвой» матери
Рука, качающая колыбель, правит миром.
Английская пословица
Отношения с матерью могут быть гармоничными, а могут быть сложными или враждебными. Но они никогда не бывают нейтральными.
Наши внутренние психические функции, как я уже отмечал ранее, являются производными от межличностных отношений. Наше Я появляется благодаря Другому – в первую очередь родителям ребенка. Родители – это та почва, на которой появляется новый росток жизни, и от ее качества во многом будет зависеть дальнейший его рост. В данном тексте будут рассмотрены отношения в паре мать – ребенок. Речь пойдет о матери и ее роли в психологическом рождении ребенка, а также в фокусе внимания окажется такая ситуация, которая приводит к формированию комплекса мертвого ребенка.
Функции матери
Физическое рождение – самая первая и самая важная материнская функция для ребенка. Но это далеко не единственная ее функция. Физическое отделение ребенка от матери отнюдь не означает прерывание связи между ними. Эта связь «мать – дитя» хоть и ослабевает со временем, но при этом сохраняется на всю жизнь.
Еще одной, не менее важной функцией матери является ее непосредственное участие в психологическом рождении ребенка, описанном в психологии как процесс сепарации. Очевидно, что для того, чтобы состоялось рождение ребенка, мать должна сама быть живой. Сказанное в полной мере относится как к рождению физическому, так и психологическому. Для того чтобы психологическое рождение состоялось, мать должна быть сама психологически живой.
И здесь мы сталкиваемся с некоторой сложностью, связанной с определением понятия психологической жизни – смерти. Что касается признаков жизни – смерти физической, с этим все более-менее понятно. Когда же речь заходит о жизни – смерти психологической и ее критериях, то здесь все не так ясно. Очевидно лишь то, что эти феномены разные: можно быть физически живым, но психологически мертвым, «как бы живым».
Вернемся к выше высказанной идее, что для того, чтобы состоялось психологическое рождение ребенка, его мать сама должна быть психологически живой. И еще один важный тезис: психологическое рождение – это не одноразовый акт, по сравнению с рождением физическим. Я буду рассматривать три таких ключевых момента в жизни ребенка, означающих процесс его сепарации, связывая их с появлением у него новых форм идентичности.
«Мертвая мать». Идея «мертвой матери» в психологии не нова. Впервые этот феномен описал французский психоаналитик Андре Грин, назвав его комплексом мертвой матери. Он описывает такую мать как погруженную в себя, которая находится рядом с ребенком физически, но не эмоционально. Это мать, которая остается в живых физически, но она мертва психологически, потому что по той или иной причине впала в депрессию (например, из-за смерти ребенка, родственника, близкого друга или любого другого объекта, сильно любимого матерью); или это может быть так называемая депрессия разочарования из-за событий, которые происходят в собственной семье или в семье родителей (измена мужа, переживание развода, вынужденное прерывание беременности, насилие, унижение и т. п.).
Я думаю, что феномен мертвой матери, если рассматривать его как метафору, значительно шире рассматриваемого А. Грином комплекса мертвой матери. Суть такой психологически мертвой матери, на мой взгляд, в ее неспособности удовлетворять какую-то жизненно важную в определенный период развития ребенка потребность, что приводит к невозможности рождения у него новых форм идентичности и как итог, к фиксации его личностного развития. Речь идет, по сути, о дисфункциональной матери
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70527814?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Геннадий Иванович Малейчук
Методы психотерапии
Потребность в близости – пожалуй, самая важная человеческая потребность. Люди ищут близость, нередко ранятся об нее, но все равно настойчиво продолжают к ней стремиться. Писатели пишут о ней романы, поэты сочиняют стихи, режиссеры снимают фильмы. Однако подлинная близость в реальной жизни достаточно редкое явление. В силу разных причин люди часто оказываются неспособны к близким отношениям и «сбегают» в различные их суррогатные формы, оказываясь на полюсе слияния или одиночества.
Одним из проявлений проблемной близости являются эмоционально зависимые отношения.
• Что такое эмоциональная зависимость?
• Как ее распознать?
• В чем ее отличия от других форм зависимости?
• В каких формах псевдоблизости она живет?
• Каковы причины ее формирования?
• Каковы механизмы ее развития?
• Какова роль родителей в формировании эмоционально зависимых отношений?
• Какие существуют возможные варианты ее преодоления в жизни и терапии?
Книга предназначена профессиональным психологам и психотерапевтам, студентам психологических специальностей, а также всем читателям, стремящимся разобраться в сложностях личных отношений и оптимизировать их.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Геннадий Малейчук
Обреченные на связь: эмоциональная зависимость в близких отношениях
Методы психотерапии
Рецензенты:
Л. А. Пергаменщик, профессор, доктор психологических наук;
Н. И. Олифирович, доцент, кандидат психологических наук
© Малейчук Г., 2022
© Издательская группа «Альма Матер», оригинал-макет, оформление 2023
© Издательство «Альма Матер», 2023
Отзыв на книгу Геннадия Малейчука «Обреченные на связь»
Мне очень приятно написать отзыв об этой замечательной книге. Когда человек становится Мастером своего дела, у него возникает потребность поделиться с другими своим опытом и знаниями. Эту книгу я от души рекомендую широкой аудитории: и профессионалам в области психотерапии, и тем людям, которые ищут ответы на вопросы, поставленные собственной жизненной ситуацией.
Геннадий не только обладает большим опытом собственной практики, но и имеет прекрасную способность в ясной, доступной и простой форме изложить для широкой аудитории довольно сложные понятия, избегая ненужной терминологии и наукообразия. Эта книга адресована тем людям, которые либо в связи со своей профессиональной деятельностью, либо в связи с вызовами жизненной ситуации ищут методики выхода из сценария зависимых отношений.
Будучи практикующим гештальт-терапевтом, автор представляет нам гештальт-терапию не птичьим, но языком метафор, коммуникативных игр, живых, наглядных образов. Гештальт-подход представлен как интегративная платформа рабочих моделей из других методов психотерапии (представлений теории объектных отношений и Эго-психологии, системной семейной терапии и транзактного анализа). Специалисты могут получить из этой книги ясные и четкие последовательности интервенций при работе с клиентами, находящимися в эмоционально зависимых отношениях, алгоритмы диагностики созависимости.
Достаточно подробно и иллюстративно описан психогенез зависимых отношений, конфигурация дисфункциональной родительской семьи, порождающей зависимое поведение. Описаны варианты эмоциональной эксплуатации партнера, проявления паразитических паттернов в супружеской паре, варианты «токсичных отношений», разрушающих личное счастье путем компульсивного самопожертвования, и даны рекомендации по противостоянию таким паттернам. Очень хорошо описаны внутренние опоры и ресурсы человека для противостояния токсичности.
Например, как коту Леопольду принять озверин для того, чтобы отстоять границы и не стать жертвой «саблезубых заек», которые принимают гуманистические ценности как привлекательный объект для эксплуатации, захвата психологической территории, выражения зависти и ненависти. В наше время, в эпоху нарциссизма и индуцированного расщепления, тема защиты психологических границ, к сожалению, становится особенно актуальной. Агрессия хорошо маскируется в форме любви и заботы, «доброжелательного вмешательства» в ваши личные дела, от которого в жизни наших клиентов и специалистов помогающих специальностей объем несчастья может только увеличиться.
Эта книга содержит в себе противоядие от распространенной в отношениях и связанной с мертвыми отношениями токсичности. Принимайте ее, пожалуйста, перед сном, уважаемые читатели, тогда яркие и наглядные иллюстрации прочно осядут в вашей эмоциональной памяти и свяжут ваши действия с прошлыми, настоящими и будущими поведенческими стратегиями, а ваш внутренний наставник укрепится благодаря незримой супервизии Геннадия Ивановича.
Приятного чтения и большая благодарность автору!
Руководитель секции гештальт-терапии
Российской психотерапевтической ассоциации,
гештальт-терапевт, супервизор, преподаватель, к. м. н. Третьяк Л. Л.
От автора
Человеку нужен человек…
Люди сделаны из людей. Психологические проблемы, как правило, – это проблемы отношений. Как писал известный психотерапевт Ирвин Ялом, психическое здоровье является продолжением здоровых межличностных отношений. В случае патологии также довольно четко заметен след проблемных отношений. Нельзя не согласиться и с психоаналитиком Гарри Салливаном, который утверждал, что вся психопатология интерперсональна. В связи с этим и психотерапия интерперсональна – и в своих целях, и в своих средствах.
Человек, будучи по своей природе существом социальным, «вплетен» в ткань межличностных отношений, среди которых особую «нагруженность» имеют отношения с близкими людьми. Близкие люди – это те, с кем человек связан кровнородственными связями-отношениями. В течение своей жизни он проходит ряд важных этапов, каждый из которых характеризуется особой спецификой отношений с этими близкими людьми, для которых в теории объектных отношений существует свое определение – значимые.
Именно эти близкие, значимые люди вносят основной вклад в формирование личности. Не всегда этот вклад оказывает положительное влияние на развитие личности вне зависимости от намерений вкладчиков. Чаще всего как раз «идеальные родители» со своими благими намерениями и создают большие проблемы для своих детей, разрешением которых и занимаются в итоге психологи и психотерапевты.
Психологические проблемы, с которыми впоследствии сталкивается ребенок в своей уже взрослой жизни, нередко «родом из детства» и напрямую являются результатом дисфункциональных детско-родительских отношений. Во взрослом возрасте это может проявиться в проблемных отношениях с окружающими, в первую очередь в плане близости. О такого рода негативных вкладах родителей и их последующем влиянии на жизнь ребенка и повествует эта книга.
Одним из проявлений проблемной близости являются эмоционально зависимые отношения. Цель данной книги – описать феномен эмоциональной зависимости – как он формируется и проявляется в отношениях между близкими людьми.
• Что такое эмоциональная зависимость?
• В чем ее отличия от других форм зависимости?
• В каких формах псевдоблизости она живет?
• Каковы причины ее формирования?
• Каковы ее механизмы развития?
• Какова роль родителей в формировании эмоционально зависимых отношений?
• Какие существуют возможные варианты ее преодоления?
Вот основной перечень вопросов, на которые можно найти ответы в этой книге.
Во «Введении…» разводятся феномены близости и слияния. Слияние описывается как форма нарушенной близости – псевдоблизость. Здесь представлен общий взгляд на эмоционально зависимые отношения, в основе формирования которых лежит процесс нарушения сепарации от значимых близких людей. В качестве основного механизма формирования эмоциональной зависимости рассматривается механизм слияния.
В главе «Родительские следы» описываются механизмы формирования эмоциональной зависимости в детско-родительских отношениях. Рассмотрены основные формы нарушения близости в отношениях «взрослый – ребенок».
Глава «Ловушки комплементарных отношений» посвящена формам проявления эмоционально зависимых отношений в паре и описанию тех эмоциональных и ментальных ловушек зависимости, в которые попадают взрослые люди.
Пути решения проблемы эмоциональной зависимости представлены в главах «Как накормить внутреннего ребенка?» и «Расстаться, чтобы жить».
Глава «Психотерапевтические истории» содержит иллюстрации описываемого в книге феномена нарушения близости на примере реальных психотерапевтических и сказочных историй и психотерапевтическую работу с такого рода проблемами.
Для кого эта книга?
Для психотерапевтов, работающих с проблемами в отношениях, проявляющихся в различных формах зависимого поведения.
Для всех, кто хочет лучше понимать себя и своего партнера по отношениям, распознавать свои ловушки зависимости и учиться строить по-настоящему близкие отношения с детьми и в паре. Возможно, прочитав эту книгу, вы узнаете в ней себя или своего партнера, и она станет триггером для ваших изменений.
Книга явилась результатом рефлексивного анализа автором своего многолетнего психотерапевтического опыта в области работы с клиентами, обращающимися с проблемой эмоциональной зависимости в отношениях – детско-родительских и в паре. Она написана не как монография по данной теме. Это скорее ряд статей, объединенных общей темой, нанизанных на общую нить – эмоциональную зависимость, с разных сторон раскрывающих этот феномен. Поэтому ее можно читать как по порядку, так и с любого места. Книга также содержит большое количество практических рекомендаций как для психотерапевтов, работающих с проблемами зависимости в отношениях, так и для потенциальных клиентов, стремящихся улучшить свои отношения с близкими людьми.
Введение: псевдоблизость, или Жизнь на полюсе
Люди похожи на дикобразов, идущих по ледяной снежной пустыне: они жмутся друг к другу от холода и страха, и колют друг друга своими иглами.
Артур Шопенгауэр
Люди нуждаются в близости. Это базовая человеческая потребность. И если данная потребность не может быть по каким-то причинам удовлетворена, человек переживает одиночество.
На первый взгляд может показаться, что близость и одиночество являются полярными состояниями. Однако это не так. Полярностями будут здесь скорее одиночество и слияние. Близость же является искусством балансировать между выделенными полярностями, не сваливаясь ни в одну из них.
Люди часто путают слияние и близость. Слияние же, хоть при первом взгляде и похоже на близость, тем не менее близостью не является. Слияние скорее феномен проблемной близости, когда подлинная оказывается невозможной.
Близость одновременно притягивает и пугает, исцеляет и ранит. Удерживаться в близости непросто. И не для всех она оказывается доступна. Люди в силу разных причин часто оказываются неспособны к близким отношениям и нередко «сбегают» в различные суррогатные формы или псевдоблизость. В псевдоблизости же человек оказывается на полюсе либо слияния, либо одиночества.
Примером такой псевдоблизости являются эмоционально зависимые отношения. Эмоциональная зависимость в широком значении этого слова – это зависимость от другого человека. Частной формой эмоциональной зависимости является созависимость как зависимость от, например, химически зависимого субъекта. Общей особенностью всех зависимостей от другого человека является отсутствие свободы в отношениях с ним, неспособность творчески выбирать дистанцию в этих отношениях в соответствии с меняющейся ситуацией. Такие отношения негибки и фиксированы на полюса слияния либо отчуждения от Другого. Зависимые и противозависимые отношения – пример таких полюсных фиксаций.
На мой взгляд, способность быть в близких отношениях – это ведущий критерий психологического здоровья. Такого рода отношения оказываются недоступны людям с невротической и пограничной структурой личности. Невротики в отношениях «забывают» о себе, Другой для них является условием их хорошей самооценки, самоощущения и даже самочувствия. Для пограничных же существует только Я. Другой для них – функция для удовлетворения их Я-потребностей.
Невротики в итоге оказываются на полюсе слияния, пограничники – на полюсе одиночества. И те и другие живут в формате псевдоблизости. И те и другие по факту эмоционально зависимы. Активно демонстрируемая некоторыми пограничниками независимость на самом деле является противозависимостью – другим полюсом зависимых отношений.
Для отношений близости необходимо наличие как Я, так и Другого. Необходима как чувствительность к своему Я, так и способность замечать, чувствовать Другого. Важнейшим же условием для близких Я – Ты отношений является наличие у участников этих отношений ясных и устойчивых психологических границ.
Проблемы с психологическими границами – основной показатель эмоционально зависимых отношений.
Важнейшей особенностью человека с проблемными психологическими границами будет его нечувствительность. В первую очередь эта нечувствительность будет касаться так называемых приграничных чувств, отвечающих за отношения на границе контакта с Другим. Приграничные чувства – это агрессия (злость) и отвращение. Они являются своеобразными индикаторами-маячками нарушений на границе. Если же они по какой-то причине оказываются не активированы, то у человека в близком контакте начинаются проблемы.
В силу нечувствительности человека к этим чувствам его территория Я оказывается постоянно «оккупирована» Другими. Следовательно, агрессия и отвращение являются необходимым условием для построения здоровых отношений близости.
Агрессия в контакте (от ее легкой степени – раздражения до ярости) сигнализирует человеку, что Другой «наступает на его границы», не замечает либо игнорирует их. Эмоционально зависимый человек, пребывая на одном из полюсов псевдоблизости, не умеет использовать агрессию для построения контакта. Он либо удерживает ее и накапливает, либо проявляет импульсивно, разрушая в первом случае себя, а во втором – своего партнера. Агрессия же нужна для того, чтобы заявлять и утверждать в контакте свою ценность и достоинство, чтобы отстаивать их.
Еще хуже у эмоционально зависимого человека обстоят дела с чувствительностью к отвращению. Чувство отвращения необходимо для того, чтобы «не съесть» что-то невкусное, несъедобное либо испорченное. Отвращение, как правило, «убивается» еще в раннем детстве в тех ситуациях, когда родители упорно впихивают в ребенка очередную ложечку каши, игнорируя его протесты. Потом, уже во взрослом состоянии, человек с подавленным чувством отвращения становится психологически «всеядным», привычно «проглатывая» все, что предлагает ему Другой.
Назовем наиболее яркие индикаторы псевдоблизости во взрослых отношениях:
• Невозможность представить жизнь без партнера: «Если ты уйдешь, то я не смогу без тебя жить».
• Расставание с партнером видится как самая большая катастрофа в жизни.
• Одна жизнь на двоих: общие интересы, общие друзья, общий отдых, всегда и везде вместе.
• Стремление контролировать партнера, патологическая ревность.
• Отношения, в которых сложно жить, но невозможно расстаться.
• Эмоциональные качели в отношениях: от «люблю-не могу» до «ненавижу-убью».
Эмоционально зависимые люди, как правило, не случайно «выбирают» для отношений партнера, склонного к контролю, по причине своей повышенной тревожности. Вот лишь некоторые из форм проявления контроля:
• «Я всего лишь беспокоюсь о тебе…»
• «Я знаю, как должно быть…»
• «Я знаю лучше, что тебе нужно…»
• «Если ты меня любишь, то у тебя не должно быть от меня секретов».
Эмоционально зависимые отношения являются следствием нарушений процесса сепарации.
Динамику развития здоровых отношений каждого человека со значимыми ему людьми, на мой взгляд, можно описать посредством следующего алгоритма: от «Мы» к «Я» и от «Я» к «Я и Ты».
Данная формула описывает процесс сепарации, в ходе которого происходит психологическое рождение отдельного индивидуума как целого с его психологическими границами.
Незатейливая на бумаге формула процесса сепарации в реальности оказывается не такой уж простой и банальной и часто становится нерешаемой жизненной задачей для отдельно взятого человека. Пройти в рамках своей жизни этот путь от «Мы» к «Я и Ты» удается далеко не всем. Часть людей так всю жизнь и остаются в «объятиях-тисках» «Мы», некоторым удается прорваться в пространство «Я», и лишь немногие «дозревают» до «Я – Ты» отношений.
В своей психотерапевтической работе я придерживаюсь идей психодинамического подхода в развитии ребенка. По мнению психоаналитика Маргарет Малер, ребенок в своем развитии проходит четыре стадии развития: созависимость – противозависимость – независимость – взаимозавимость. Рассмотрим их подробнее, так как выделяемые М. Малер этапы развития легли в основу моей модели работы с клиентами с проблемными отношениями со значимыми для них людьми.
Схематично обозначим каждую из этих стадий:
1. Когда ребенок рождается, он находится на первой стадии – созависимости. Ее характеристика – симбиотические отношения между матерью и ребенком. Данная стадия длится примерно 6–9 месяцев, до тех пор, пока ребенок не начинает ползать и становится на ноги. Задача лица, обеспечивающего уход за ребенком (как правило, матери), – установление эмоциональной связи путем вербальных и невербальных контактов. Эмоциональная связь служит основой доверия ребенка к окружающему миру и необходимым условием развития.
2. Вторая стадия – противозависимость. В течение этого периода (примерно 18–36 месяцев) задачей развития является отделение. В это время у ребенка ярко выражен стимул к исследованию мира. Фигура отца на этом этапе становится все более значимой для ребенка, а именно – его эмоциональная поддержка в исследовании окружения. Успешное прохождение этой стадии «психологического рождения» возможно лишь при установлении доверия к окружающему миру, то есть при успешном прохождении предыдущей стадии.
3. Третья стадия – независимость, длится примерно до 6 лет. В течение этого времени ребенок способен действовать автономно, но все еще чувствует и осуществляет действия в состоянии связи с родителем и семьей.
4. Четвертая стадия – взаимозавимость, характеризует «зрелые» отношения и обычно соответствует 6–12 годам. Степень близости между ребенком и другими людьми колеблется. Задача данной стадии – приобретение способности двигаться вперед и назад между соединением и отделением, не испытывая при этом какого-либо дискомфорта.
Перечисленные стадии развития взаимосвязаны, нарушение на одной из стадий влечет за собой проблемное прохождение последующих.
В итоге каждый взрослый человек оказывается условно фиксированным на той стадии развития отношений с близкими людьми, в прохождении которой у него были проблемы. Так, взрослые (по паспортному возрасту) люди могут нести в себе черты психологической (личностной) незрелости, которая часто является источником их жизненных проблем. В своей уже взрослой жизни они пытаются удовлетворить свои детские потребности (там и тогда и с теми людьми) со своими партнерами по жизни (здесь и сейчас). Смотри об этом подробнее в главе «Ловушки комплементарного брака».
Чаще всего проблемные отношения, негативно влияющие на ход естественного процесса сепарации, возникают у ребенка в отношениях с мамой. Именно с ней у него наиболее тесная эмоциональная связь, которая зачастую становится патологической, не позволяет ребенку вырваться из пут зависимости и выйти в «пространство собственной жизни» – психологически родиться.
Нарушение процессов сепарации, как я уже писал выше, приводит в итоге к эмоциональной зависимости. В основе эмоциональной зависимости лежит механизм слияния. В гештальт-терапии выделяют два типа слияния. Первый тип слияния – слияние со своим внутренним миром, что ведет к неспособности человеком выделить и осознать свои мысли, чувства, желания как принадлежащие его Я. В итоге такой человек неизбежно оказывается запрограммирован на второй тип слияния – слияние с Другим. Первый тип слияния возникает в следствии непрохождения процесса сепарации от значимого Другого и приводит к формированию второго типа слияния, проявляющегося в эмоциональной зависимости от Другого. Такова логика формирования псевдоблизости.
Слияние первого типа как результат незавершенной сепарации можно наблюдать в детско-родительских отношениях, слияние второго типа характерно для взрослых отношений.
Следовательно, для того чтобы преодолеть эмоциональную зависимость (слияние второго типа), необходимо выйти из слияния первого типа, то есть завершить процесс сепарации с родительскими фигурами.
В опыте моей психотерапевтической работы приходилось встречаться с клиентами, находящимися на разных стадиях-этапах отношений с близкими людьми. Каждая из выделенных стадий будет характеризоваться особой спецификой отношений со значимыми людьми, установками по отношению к ним, приписываемой им ролью в существующих у клиента жизненных проблемах. Прекрасно осознавая всю условность и редукционизм выделенных стадий, тем не менее считаю необходимым знание их содержания для психотерапевта, так как для каждого этапа будет характерна своя психотерапевтическая цель, методы и стратегии работы.
Рассмотрим стадии/этапы, характеризующие особенности клиента и его отношения с близкими людьми, проявляющиеся в процессе психотерапии. Эти этапы, на мой взгляд, перекликаются (случайно ли?) со стадиями развития, выделенными М. Малер.
1 этап – симбиотические отношения. На этом этапе у человека запроса как такового нет. Психологические проблемы отношений им не осознаются. Отношения с близкими людьми характеризуются как эмоционально зависимые. Характер отношений – психологический симбиоз. Часто в отношениях присутствует психологический инцест. Позиция человека в отношении к Другому: «Без Другого нет меня».
2 этап – контрзависимость. В качестве запроса такие клиенты предъявляют жалобы на других людей. Близкий Другой, по мнению клиента, – причина всех его проблем. Его отношения с близкими людьми характеризуются как контрзависимые или противозависимые. Характер отношений с ними – отчуждение, конфронтация. Позиция клиента в отношении к Другому следующая: «Другой – источник всех моих проблем».
3 этап – независимость. Клиенты данного уровня осознают свой возможный вклад в возникновение и поддержание своих психологических проблем. Другой человек для них – живущий своей жизнью. Отношения с близкими людьми характеризуются им как автономные. Характер отношений – невмешательство. Позиция клиента в отношении к Другому: «У Другого своя жизнь».
4 этап – близость. В качестве запроса клиенты этого уровня заявляют желание наладить более теплые отношения с близкими людьми. Другой человек для него – близкий, родной. Отношения с Другим характеризуются как взаимозависимые. Характер отношений – присутствие. Позиция клиента в отношении к Другому: «Другой – близкий человек».
Встречаясь с клиентом на одном из выделенных этапов в отношениях со значимыми для него людьми, психотерапевтической целью является сопровождение его по этим «ступенькам отношений». Для кого-то из клиентов это «путешествие» оказывается неблизким. Ему придется сделать не один шаг для встречи со своим Я и с Другим. Кто-то же находится в шаге от этой встречи.
Родительские следы
В этой главе я хочу написать о роли значимых Других. О влиянии Других на процесс развития ребенка, о том, какие следы в нашей душе они оставляют, и как с этим быть.
«Тяжелая идентичность»: голоса из прошлого
Огромное количество людей страдают от неразделенной любви к себе.
Карл Меннингер
Одному ребенку родители дают крылья, другому – гири…
Я часто слышу от своих клиентов различные варианты обесценивания себя. Я называю их «Я недо…».
Я некрасива, Я глупая, Я слабая, Я ничего не могу, Я ни на что не способная, Я никому не нужна, Я никакушка…
Это примеры негативного образа Я. И этот образ в итоге определяет отношение человека к себе, к миру, к Другим, влияет на все его мысли и поступки, формируя в целом его судьбу. Человек оказывается заложником своей негативной идентичности. Он, как в паутине, запутан в тяжелой, навязанной Другими идентичности. Вы спросите – почему Другими?
Все просто, ведь за нашим Я всегда стоят Другие.
Люди сделаны из людей. Все мы сотканы из мнений и оценок окружающих. Другие люди «лепят» образ моего Я, который незаметно становится моей идентичностью. Со временем голоса других людей не опознаются как голоса Других, они становятся голосами моего Я.
И решающее значение в формировании образа Я имеют значимые, близкие люди из нашего детства, и в первую очередь родители.
Дети психологически голые. Они некритично впитывают в себя отношения значимых Других. У детей нет фильтра против их оценивания. Взрослый может защитить себя, критически отнестись к оценке Другого, не согласиться с ней. Он может ответить – реально либо мысленно. Он может избирательно относиться к оценкам извне: «Это мне подходит, а это нет!» Ребенок это делать не может. Он воспринимает все некритично, как правду.
К сожалению, родители не всегда оказываются способны создать гармоничные детско-родительские отношения, в которых можно распознать и удовлетворить важные потребности ребенка, не всегда готовы услышать «голос его души». Нередко родители в силу своих личностных ограничений и травм допускают грубые ошибки в контакте с ребенком, которые искажают процесс его здоровой сепарации и приводят в итоге к эмоциональной зависимости.
Такого рода родительские ошибки впоследствии оказывают влияние на всю его жизнь и на его отношения с собой, с миром и Другими. Речь здесь идет не о единичных, ситуативных ошибках родителей, а о постоянных, хронических непродуктивных паттернах взаимодействия, которые приводят в результате к структурным изменениям личности ребенка. В психологии этот феномен называется травмой развития.
В основе формирования эмоциональной зависимости лежат разные варианты нарушения детско-родительских отношений, описанных в этой главе: слепая родительская любовь («Такая обычная история»), родительское захватничество («Родители, которые “убивают” своих детей»), материнское захватничество («Я буду жить для тебя»), родительское игнорирование («Технология формирования ложного Я»), родительское безразличие («Неуместный ребенок»), родительская гиперопека («Под наркозом материнской любви»), функциональное родительство («Кривая любовь»).
Описываемые в этой главе формы родительских дисфункций, безусловно, не являются их виной. Родители сами заложники своей картины мира, своей идентичности, которые являются результатом их травматичного опыта жизни и травматичного опыта отношений со своими родителями. Такого рода родительские ошибки являются результатом эмоциональной незрелости родителей и их личных проблем. В силу неосознанности они являются частью мировоззрения и транслируются в отношения в виде установок, сценариев, психологических игр и передаются дальше следующему поколению. Без психотерапии бывает непросто их распознать и остановить опыт передачи дисфункционального родительства.
Родительское наследие
Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке…
Рок-группа «Машина Времени»
В психотерапии рано или поздно приходится встречаться с этими следами. Причем, как правило, что неудивительно, со следами отнюдь не самыми «чистыми». Поскольку самыми значимыми и важными для ребенка людьми являются его родители, то и самый большой вклад здесь принадлежит именно им. И психотерапевту порой требуется немало времени, чтобы «подчистить эти следы».
Есть в психотерапии такое расхожее выражение: «Родители не умирают никогда». Понятно, что здесь речь идет не о реальной бесконечной жизни этих важных для нас людей, а об их виртуальном бессмертии, существующем в нашей психической реальности. А реальность психическая, как известно, живет по своим отнюдь не материальным законам.
Больше всего в исследовании этой области преуспели представители психоанализа, точнее, того его направления, которое называется «теория объектных отношений». Суть его, в двух словах, в том, что наша психика состоит из внутренних объектов, представляющих собой интернализированные (усвоенные), значимые для нас внешние объекты.
То есть значимые люди из прежнего опыта (в первую очередь из раннего детства) становятся со временем важными структурными компонентами нашего Я. Значит это буквально то, что любой важный человек из нашего детства оставляет свой след в нашей душе. И след этот может быть очень разный, часто далеко не самый приятный.
Поговорим здесь о родительских следах. Далее будем по тексту называть эту интернализированную часть нашего Я или внутренним Взрослым.
Поистине повезло тем людям, у которых были любящие, принимающие, поддерживающие родители. В их субъективной реальности царит гармония и согласие. Они, став взрослыми, оказываются способными к позитивной оценке себя, самоподдержке, самоуважению, самопринятию. Им не нужно дополнительно тратить энергию жизни на работу со своими внутренними конфликтами. Их хороший внутренний Родитель, подобно волшебному талисману, поддерживает и оберегает их и после ухода из жизни родителей реальных.
Совсем по-другому обстоит дело у тех людей, чьи родители оказались не таким хорошими: обесценивающими, критикующими, отвергающими, унижающими, игнорирующими, обвиняющими, стыдящими, упрекающими и пр. И их след в жизни человека оказался из области «наследить». Тогда в душе ребенка формируется часть плохой внутренний Родитель.
Как же такие «следы Других» проявляются в жизни человека?
Чаще всего это можно узнать в виде внутренней рассогласованности, нецелостности Я. Результатом такой нецелостности могут быть внутренние противоречия (например, между «хочу» и «надо»), и даже внутренние конфликты.
Плохой внутренний Родитель может проявляться также в различных вариантах негативного «само-»:
• повышенной самокритичности;
• самобичевании;
• негативной самооценке;
• излишнем самоконтроле;
• неспособности к самоподдержке;
• отсутствии самоуважения;
• невозможности самолюбви (любви к себе).
Это может стать причиной повышенной мобилизации человека, неспособности расслабиться, и в целом проявляться в форме насилия над собой.
«Плохие родительские следы» можно обнаружить в тех случаях, когда вы себя пугаете, обесцениваете, ругаете, вините, стыдите, контролируете, упрекаете.
Столкнувшись с такого рода переживаниями, человек может обратиться к специалисту.
Наиболее типичными причинами обращения к психотерапевту будут здесь следующие:
• неустойчивая самооценка;
• неудовлетворенность жизнью;
• отсутствие радости в жизни;
• неспособность расслабиться;
• ощущение «не своей жизни».
Клиент пришел на терапию с проблемой невозможности расслабиться. Он постоянно находится в режиме «Быстрее, выше, сильнее!». Отдых, расслабление воспринимаются им как страх застоя, отсутствия движения вперед. К примеру, он на протяжении многих лет, занимаясь физическим совершенствованием, встает каждое утро в 5 часов и делает комплекс упражнений в течение часа. Без каких-либо исключений из правил. В расчет не принимаются ни состояние здоровья, ни самочувствие, ни тем более выходные и праздники. В те редкие случаи, когда у него не получается это сделать, он занимается самообвинением. Внутренний Родитель этого клиента не позволяет ему расслабиться, контролируя, требуя от него новых достижений.
Родительские следы продолжают жить в нас всегда. Их голоса звучат то громко, императивно, то еле слышно. Влияние их на нашу жизнь может быть от незначительного, эпизодического до серьезного, глобального. Но оно всегда есть! Вы можете знать об этом, можете догадываться, но чаще не будете этого осознавать.
Родителей себе не выбирают. Это аксиома. И далеко не всегда их следы в нашей жизни оказываются такими, какими бы мы хотели их видеть. И даже физически умерев, они продолжают вносить свои правки в наш сценарий жизни.
Но можно по-разному относиться к этому наследию.
Можно, встретившись с этим фактом, расстроиться, обидеться и всю жизнь жаловаться на то, что с родителями не повезло. «Ничего уж тут не поделаешь»!
Можно не просто расстраиваться и жаловаться, но продолжать ожидать, что родители должны измениться, должны стать другими – любящими, дающими, уважающими, принимающими. Не находя подтверждения этому («Родителей не переделать!») все равно не сдаваться и продолжать атаковать родителей, обвинять их, обижаться, злиться, ныть. Описанные выше отношения суть позиция несчастного ребенка. Ребенка, который разочаровался и не смог согласиться с такой вот его печальной реальностью.
А можно, встретившись с такой вот правдой жизни, разочароваться и если уж не принять ее, то хотя бы согласиться с этой реальностью. И если не поблагодарить своих родителей (а в некоторых случаях кроме как за сам факт возможности жизни и благодарить-то не за что), то хотя бы не тратить энергию и свое время на обвинения и бесперспективные ожидания, что родители все-таки изменятся, а согласиться с таким раскладом и идти дальше, проживая свою жизнь. Это позиция взрослого.
«Важно не то, что сделали из меня, а то, что я сам сделал из того, что сделали из меня», написал философ Жан-Поль Сартр. И его слова по-прежнему актуальны для нашего случая. И можно пытаться справиться с ситуацией самостоятельно, а можно прибегнуть к помощи профессионального психотерапевта.
Родительские задачи
Невозможно дать другому то, чего нет у тебя!
Какова роль родителей для детей?
Какие родительские задачи?
Что происходит в том случае, если родители «проваливают» свои родительские функции?
Каковы последствия таких провалов для детей?
Мне представляется в целом родительская функция метафорически в виде ракеты-носителя, выводящей ребенка на орбиту – орбиту его жизни.
Задачи родителей разнообразны и привязаны к этапам развития ребенка. Предложу свое видение этих задач, основываясь на своем психотерапевтическом и родительском опыте.
Основные задачи родителей
Обеспечить безопасность для родившегося ребенка. На этом этапе у малыша должна появиться идея: «Мне здесь безопасно». Родители создают все условия, чтобы у ребенка появилось базовое ощущение, что он нужен в этом мире: «Я нужен», «Это мое место», «Меня здесь ждали». Эти переживания лягут в основу формирования его хорошей витальной идентичности.
Создать условия для того, чтобы у ребенка появилось и проявилось его Я – «Я есть!». Это становится возможным через качественную функцию контакта с родителями, в процессе которого происходит отражение ими ребенка, его отзеркаливание.
Создать условия для появления у ребенка любви к себе – «Я себя люблю таким, какой я есть!». Происходит это благодаря безусловной любви и безусловному принятию родителями ребенка.
Сформировать в психической реальности ребенка идею Другого и его ценности – «Другой есть!» и научить продуктивному взаимодействию с Другим.
Отпустить ребенка в мир и вооружить его правилами жизни в этом мире.
Выделенные задачи родителей комплементарны задачам ребенка. Задачи родителей – создать условия под потребности ребенка, в то время как задача ребенка – воспользоваться этими условиями для реализации своих потребностей.
Если родители готовы выполнять свои родительские функции и у них в паре все хорошо, то они оказываются способны решать стоящие перед ними задачи, они хотят это делать. И ребенок последовательно от задачи к задаче, как по ступенькам, постепенно взрослеет, попутно отдаляясь от родителей, и уходит во взрослую жизнь.
Если же этого не происходит, то он оказывается фиксирован на своей очередной нерешенной задаче развития и в своей последующей жизни будет пытаться навязчиво ее решать. К примеру, ребенок не решил первую задачу развития «Мир не безопасен», и тогда львиная доля его энергии уходит на ее решение, и мало остается на обеспечение контакта с миром – познание мира, себя и Других.
Для решения этой задачи он будет использовать либо те же родительские фигуры, либо их заместителей – партнеров по браку, создавая с ними комплементарные отношения. Описанию такого рода отношениям посвящена одна из глав этой книги «Ловушки комплементарного брака».
Отцовские и материнские задачи
У ребенка есть мать и есть отец. Это базовое условие его гармоничного развития.
Второе условие для его успешного развития – между родителями должны быть хорошие отношения. Они должны быть парой.
Однако так бывает не всегда. Кто-то из родителей может отсутствовать. Родитель может отсутствовать как физически, так и психологически. И здесь как кому повезет.
Родители, контактируя с ребенком, «накачивают» его своей энергией любви, энергией жизни, которая ему в будущем очень пригодится. Многое зависит также от того, насколько родители сами в свое время решили собственные задачи развития и сколько любви они сами получили от своих родителей.
Поэтому на вопрос «Когда родителям идти на психотерапию?» я бы ответил так: если родители хотят создать хорошие условия для развития ребенка, то сначала необходимо решить свои проблемы развития, проработать свои незавершенные задачи. В противном случае не всегда есть возможность передать детям что-то нужное, даже при очень сильном желании родителей. К примеру, тревожная мать не сможет создать условия для обеспечения своему ребенку безопасности. Или, скажем, родитель, не способный любить и принимать себя безусловно, будет любить своего ребенка условно, не создавая у него основу для устойчивой позитивной самооценки. Общая идея здесь следующая – невозможно дать Другому то, чего нет у тебя!
Во многом отцовские и материнские задачи в развитии ребенка схожи, особенно на первых этапах его развития, но в дальнейшем они становятся все более специфичными, оставляя при этом возможность их взаимозамены.
В психотерапии есть идея, что мать – это что-то про жизнь, отец – про закон. Мать формирует у ребенка образ мира, отец – способ действовать, жить в нем. Задачи матери – любить ребенка, кормить его, принимать его, задачи отца – защищать, обучать правилам и формировать его границы. И еще оценивать. Любовь отца в большей степени условна, любовь же матери, как правило, безусловна.
Все вышесказанное относительно, поскольку все зависит от этапа развития ребенка. Так, на его первом этапе развития, когда речь идет о безопасности, для ребенка еще нет папы. Точнее, нет как таковой функции папы. Папа здесь, впрочем, и не нужен. Если здесь и присутствует отцовская фигура, то это скорее вторая мама. Либо функцию папы может выполнять любой из родителей, кто максимально может обеспечить потребность ребенка в безопасности в этом новом для него мире. Чаще всего это все же мама, и тогда задача папы заключается в том, чтобы поддерживать маму.
Очень часто на этом этапе отцы могут не справляться со своей функцией. На мать здесь ложится большая нагрузка. Она вынуждена жертвовать собой, отказываясь на какое-то время от ряда своих идентичностей – профессиональной, женской, супружеской и пр. И это неудивительно. Мать на этом этапе должна очень многое дать ребенку, для того чтобы запустить в нем все витальные механизмы его развития. На это уходит много ее энергии, и основная задача отца на этом этапе – поддерживать мать. Мать «накачивает» своей энергией ребенка, поддерживает его, контейнирует его эмоции, и у нее скапливается большое количество аффектов ребенка, она переполняется ими, и ей нужно что-то с этим делать, и тогда задача отца – быть контейнером для матери.
Появление в семье ребенка – серьезный вызов для родителей. Каждый из них может попадать в свои травмы развития, если они были, и в силу этого часто оказывается неспособным выполнять качественно свои родительские функции.
Какие в этом возрасте могут быть родительские «проколы»?
• Мать может быть инфантильной, психологически незрелой и в силу этого не готовой решать свои материнские задачи.
• Мать может быть «мертвой» – находиться в этот период в состоянии депрессии либо в болезни. Она может быть погруженной в свои интенсивные переживания и в силу этого оказываться неспособной часть энергии отдавать ребенку.
• Мать может быть травмированной и в силу этого нечувствительной к потребностям ребенка.
• Мать может быть тревожной, неспособной выдерживать аффекты ребенка.
Для отца этот период также непростой, связанный с серьезными испытаниями. Ему приходится на время забыть о своих мужских потребностях. Этого не может сделать инфантильный, психологически незрелый и слабый партнер, неспособный поддерживать мать. Такой отец может конкурировать за любовь жены с ребенком, становиться вторым ребенком в семье, он может быть не включенным в вопросы воспитания ребенка.
В первый период, да и в два последующие, мать и отец вполне взаимозаменимы. Дифференциация в задачах появляется на этапе появления Другого в картине мира ребенка. Здесь появление отца очень важно. Благодаря этому у ребенка возникает возможность выделить отца как иного, отличного от матери. В этот период развития ребенка у отца появляются свои особые задачи. Причем они будут отличаться от пола ребенка. Отец по-разному ведет себя с сыном и дочерью. В отношениях с дочерью отец больше проявляет безусловную любовь, а в отношениях с сыном – условную.
Совсем иная картина наблюдается и в специфике отношений матери к сыну и дочери. Мать, как правило, любит сына безусловно, а дочь условно. И это неслучайно. Отец должен ввести сына в мир мужчин, рассказать и научить его правилам организации этого мира, задача матери – познакомить дочь с миром женщин и научить правилам жизни в нем. И в этих задачах им сложно быть заменимыми.
Поэтому очень важно, чтобы на каком-то этапе развития мама и папа разошлись в своих функциях, тем самым создав для ребенка условия возможности прожить как безусловную, так и условную любовь, и тем самым сформировать у него личностную и социальную идентичность. А еще научить его гармонично совмещать эти два вида идентичности в своем Я.
Сложности здесь могут возникнуть в ситуации неполной семьи, когда на одного родителя сваливаются противоположные задачи: он должен демонстрировать как способность безусловно любить и принимать ребенка, так и оценивать его. У ребенка в такой ситуации возникает внутренняя спутанность и невозможность сформировать целостный образ своего Я.
На пятом этапе, этапе сепарации, задача родителей – отпустить ребенка в мир. Родители здесь неизбежно встречаются со сложными переживаниями, описанными в психологии как синдром пустого гнезда. Здесь очень важно, чтобы родители существовали не только как родители, а еще и как пара. Если в родительской паре есть взаимное влечение-притяжение, то отпускать детей им будет проще. Если же этого нет, то ребенок может придерживаться родителями (родителем) «при себе», чтобы не встречаться друг с другом (с собой).
Еще более сложным является процесс расставания в том случае, когда родитель воспитывает ребенка один. Вся энергия родительской любви направляется на ребенка, создавая ситуацию эмоциональной зависимости. Такой ребенок, став физически взрослым, остается патологически привязанным к родителю, и ему будет сложно создать здоровые отношения с партнером.
Так, нерешенные задачи родителей переходят к детям, становятся нерешенными задачами ребенка.
Важно своевременно решать свои задачи развития, не тиражировать эти нерешенные задачи, передавая их от поколения к поколению. А для этого есть психотерапия – то место, где можно их обнаружить и проработать.
Технология формирования ложного Я
Ложное Я болезненно зависимо от Другого и пытается получить от него любые подтверждения своего существования.
Когда мать игнорирует ребенка – мир безмолвствует, Я малыша не отражается, его просто нет…
Знаете, что самое страшное в семейном воспитании?
Нет, не оценки, не крики, не угрозы и даже не физическое наказание. Самое страшное в воспитании ребенка – это игнорирование. Игнорирование, исходящее от самых близких и значимых людей – родителей.
Весь опыт людей с проблемами в привязанности красноречиво говорит об этом.
– Лучше бы наорали, даже бы отлупили ремнем – только бы не эта подчеркнутая холодная отстраненность!
– Хоть знал бы, что получу за дело и все, «дело закрыто», а так чувствуешь себя пустым местом!
– Тяжелее всего было выносить безразличие родителей, демонстрируемое ими в воспитательных целях.
Примерно такие фразы часто слышу от клиентов, переживших родительское игнорирование.
Типы родительского игнорирования
Есть три типа родительского игнорирования:
• игнорирование в воспитательных целях;
• игнорирование как следствие отсутствия привязанности к своему ребенку;
• игнорирование как неспособность родителя к близости со своим ребенком, вследствие его (родителя) проблем психологического плана.
Игнорирование первого типа манипулятивно по сути. Оно опаснее даже прямой агрессии, так как осуществляется «для блага ребенка». Осуществляемое под такой «приправой», оно способно обезоружить любого. Ребенок в результате таких воспитательных действий родителей получает следующий урок: «Будь удобным. Такой, как ты есть, ты здесь не нужен! Твои желания, чувства, мысли никому не интересны!»
Наказание и игнорирование отнюдь не одно и то же. Наказывая ребенка, мы обращаем на него внимание, включаемся в ребенка эмоционально. Когда игнорируем – не замечаем либо делаем вид, что не замечаем. В игнорировании скрыто послание «Меня нет для тебя, а тебя нет для меня! Я тебя не знаю! Кто ты такой вообще?», «Ты для меня пустое место!». В случае игнорирования ребенок сталкивается с леденящей пустотой Ничто!
Игнорируется, не принимается в ребенке, как правило, все спонтанное, непосредственное, живое – неудобное для родителей. Поддерживается же все удобное – предсказуемое, «правильное», социально приличное. Так постепенно стирается подлинное, живое Я ребенка, замещаясь фальшивым, чуждым для Я. Речь здесь не идет об отдельных эпизодах игнорирования – в жизни всякое бывает, а о регулярном использовании родителями данного «педагогического приема».
Такой «педагогический прием» используется родителями, как правило, вследствие их незнания, низкого уровня психологической грамотности, и здесь еще есть шанс все исправить. Иногда достаточно даже психологического просвещения.
Результатом такого родительского воспитания является формирование у ребенка фальшивого Я. Это, как правило, клиенты с нарциссической структурой личности.
Во втором случае все выглядит гораздо печальнее: родители здесь не способны к близости и безусловной любви. Они вследствие своего неблагополучного опыта взаимодействия со значимыми людьми сами имеют проблемы с привязанностью и не способны эмоционально присутствовать в жизни ребенка. Результатом такого родительского воспитания является формирование у ребенка пустого Я. Таких клиентов иногда называют пограничными.
В этом случае родителям показана глубокая длительная психотерапия. Потенциальным родителям, которые не способны на такие «жертвы» для своего ребенка – психотерапию, я бы рекомендовал вообще не заводить детей, дабы не калечить их психику. Пусть это звучит и жестко.
Третий вариант игнорирования описан психоаналитиком Грином как феномен мертвой матери. Мать, которая находится в состоянии депрессии, оказывается неспособной быть в близком контакте со своим ребенком. Чаще всего это результат непережитой ею потери (смерть ребенка, абортированные дети, потеря супруга). В этом случае необходима психотерапия по переживанию матерью утраты.
Последствия родительского игнорирования
В случае родительского игнорирования ребенок сталкивается со следующими последствиям:
• Ситуация с проступком ребенка оказывается незавершенной, не получившей оценки родителем, что способствует формированию у него чувства вины. Это вина, которую невозможно искупить, она всегда остается в ребенке, суммируется и накапливается. Ребенок чувствует себя «без права искупления». Такие люди и живут впоследствии с постоянной хронической виной, лишающей их возможности делать выбор.
• Ребенок получает от родителей следующее послание: «Тебя нет, ты пустое место». Такого рода послание отнюдь не способствует формированию Я ребенка и его индивидуальности.
Это примеры ситуации острого игнорирования ребенка. Они болезненны, травматичны. Но более опасна ситуация хронического игнорирования, возникающая вследствие формального, функционального присутствия родителей в жизни ребенка. Ребенок в этой ситуации, по сути, не важен, он мешает, отвлекает, «путается под ногами». Это, как правило, второй тип игнорирования.
О важности Другого для Я
Человеку, для того чтобы чувствовать себя психологически живым, переживать себя как Я, формировать Я, нужен Другой. Ему постоянно нужно, как в зеркалах, отражаться в Других, уточнять и корректировать свое Я. Наше сознание, наше Я для того чтобы функционировать постоянно должно отражаться о «плотность бытия». В противном случае это будет как луч фонарика, направленный в бездну. Неотраженное Другими Я не подтверждается, не обозначается, теряет свои границы и плотность и сливается с миром.
Так происходит, когда родители:
– игнорируют плачущего ребенка;
– не слышат его «Хочу»;
– наказывают его своим безразличием;
– формально (функционально) присутствуют в его жизни;
– пренебрегают им, не обращают внимания.
Подчеркнутое игнорирование, социальная изоляция, холодное равнодушие – механизмы, «убивающие» индивидуальное Я. Такая ситуация нелегко переживается даже взрослым человеком. Не говоря уже о ребенке.
Чем меньше ребенок, тем важнее ему родительское отражающее присутствие. Маленький ребенок воспринимает мир через посредника – свою мать. Мать для ребенка и есть мир. Мать это делает через телесный, визуальный и эмоциональный контакт. Позже все большее значение начинает приобретать контакт вербальный. И если мать игнорирует ребенка – мир безмолвствует и Я малыша не отражается, его просто нет. Далее таким отражающим, подтверждающим и наполняющим Я ребенка становится и отец. Если же значимые взрослые отстраненные, игнорирующие, неприсутствующие – Я ребенка оказывается пустым.
Подлинное и ложное Я
Ложное Я – фальшивое либо пустое. Пустое Я нуждается в наполнении. Ложное – в признании своей ценности. И то и другое Я испытывает сильную нужду в Другом. Человек с ложным Я оказывается неспособным опираться на себя, становится болезненно зависимым от Другого, пытаясь получить любые незначительные подтверждения своего существования, цепляясь за Другого, жадно всматриваясь в его глаза. Он оказывается зависимым от навязываемых общественных ценностей, ориентируясь на модное, престижное, крутое.
Подлинное Я – фундамент индивидуальности. Опираться можно только на подлинное. Психотерапия в каком-то смысле позволяет восполнять дефицит индивидуальности в обществе и при неглубоком рассмотрении может показаться антисоциальным проектом, так как приводит человека к встрече со своим Я, со своей индивидуальностью. Но если смотреть глубже, то становится очевидным, что общество движут именно индивидуальности.
Неуместный ребенок
В их жизни много Надо и Должен.
Их Хочу глубоко спрятано…
Этих клиентов я называю «Рано повзрослевший ребенок». Чаще всего они обращаются к психотерапевту с жалобами на усталость, апатию, напряжение, неспособность радоваться. Иногда хотят от психотерапии стать «Быстрее, выше, сильнее!». Нередки также случаи психосоматических запросов. В психотерапии такие клиенты ответственны, старательны, добросовестны. Психотерапевтический процесс, как и жизнь, они воспринимают очень серьезно.
И неудивительно. У таких людей очень плохой контакт с их «внутренним ребенком». Зачастую эта их внутриличностная часть оказывается несформированной. И контакты с миром, Другими они осуществляют из позиции Взрослого, но чаще из позиции Родителя.
Давайте поближе познакомимся с такими людьми и выделим основные стратегии выхода из этой ситуации.
Вот основные штрихи их психологического портрета:
• Плохой контакт со своей эмоциональной частью.
Таким людям сложно «говорить на языке чувств». Он для них недоступен. На вопрос «Что ты сейчас чувствуешь?» такой человек обычно отвечает «Нормально». В лучшем случае он будет описывать свои телесные ощущения, но чаще будет привычно рационализировать, избегая эмоциональных проявлений.
• Сильно развита «понимающая» позиция в отношении других.
Они легко оправдывают других людей, прощают их, понимают их и принимают. Однако уже при более внимательном взгляде обнаруживается, что такого рода прощение – понимание – принятие рационально и поверхностно. За этим нет чувств. Чувства глубоко упрятаны, и к ним нет доступа осознающего Я. В этом случае принятия-прощения как такового не происходит, так как не произведена «работа переживания».
• Выраженная установка на спасательство.
В контакте с другим человеком у них доминирует профлексия. Суть данного механизма контакта описана в гештальт-терапии в следующей установке: «Если я буду помогать, давать Другому, то мне это вернется! Другой заметит, оценит и сделает мне то же». Способы возвращения будут зависеть от особенностей мировоззрения человека. Кто-то будет надеяться, что Другой заметит, оценит и отблагодарит тем же. Кто-то будет уповать на божественную справедливость. Кто-то будет рассчитывать на законы баланса Вселенной и пр.
• В их жизни много Надо и Должен.
Они искренне считают, что способны выбирать. Но это лишь иллюзия. Их выбор обусловлен установками Надо и Должен. И это выбор без выбора. Для выбора необходимо наличие хотя бы двух альтернатив. Здесь их нет. Их Хочу глубоко спрятано.
• Они обречены на предательство себя.
Выбирая Надо – они выбирают не себя. Надо – это голоса Других во мне. Собственное же Я со своими желаниями-потребностями постоянно задвигается.
• В их жизни много ответственности и вины.
Но эта ответственность односторонняя. Это ответственность за других людей. В отношениях им сложно делегировать ответственность Другому. В детстве жизнь заставила их отвечать за Других – своих близких. К тому же у них гипертрофированное чувство вины в силу интроецированного долга. И во взрослой жизни они, вступая в близкие отношения, привычно взваливают груз ответственности на себя.
• Они склонны к созданию эмоционально зависимых отношений.
Такого рода взаимодействия являются результатом выше описанных особенностей этих людей. Установки долга, вины, ответственности за Других в сочетании с нечувствительностью к себе запускают паттерн созависимого поведения в отношениях.
Каковы условия формирования такого человека?
Представьте себе счастливого ребенка. Он беззаботный, беспечный, расслабленный, радостный, играющий. Он уверенный, защищенный, любимый. У него счастливое детство.
Всего этого нет у описываемого ребенка. Это ребенок, у которого не было счастливого детства. Его детство было условным, и он не получил опыт переживаний ребенка с реальным детством.
Как правило, это неуместный ребенок. Родители такого ребенка личностно незрелы. Чаще всего это инфантильные родители, родители-алкоголики. Либо, как вариант, малообеспеченные родители, обреченные на постоянное выживание. В силу этого они оказались не в состоянии справляться со своими родительскими функциями. Это вариант дисфункциональной семьи.
В такой семейной системе нет места для позиции ребенка. Для того чтобы система могла выживать, необходима ее переструктуризация. Ребенок вынужден занимать родительскую позицию для компенсации системы. В итоге он, не проживая свою детскую позицию, искусственно проскакивает в позицию взрослую, становясь родителем для своих родителей. Но это псевдовзрослая позиция. Она сфорсирована внешними условиями, а не вызревает изнутри. Данный механизм называется в психология парентификацией.
Что можно сделать, если вы обнаружили в себе черты описанного здесь неуместного ребенка?
Вот некоторые рекомендации.
• Налаживать связь со своей эмоциональной частью. Это непросто и требует немалых усилий и многих часов психотерапии.
• Учиться возвращать ответственность в отношениях другим людям за их поступки, действия-недействия.
• Проработать вину. Невротическая вина является чрезмерной и иррациональной и забирает много энергии, отводя ее от решения задач развития.
• Перестать спасать Других. Спасая Других, вы не спасаете себя. Спасти себя, спасая Других, не получится. Особенно в тех случаях, когда Другой этого не просит, не хочет. Лучше направить усилия на себя.
• Открыть в себе Хочу! Открыв свое Хочу, человек получает доступ к энергии Я.
• Работать над психологическими границами. Учиться определять, где свои, а где чужие границы, и возвращать ответственность Другому в случае нарушения им границ моего Я. Для этого необходимо открыть в себе здоровую агрессию и отвращение, научиться ими пользоваться в «мирных целях».
Выделенные рекомендации сложно реализовать без помощи специалиста. Это скорее психотерапевтические стратегии – основные направления работы по взращиванию и активации позиции «Внутренний счастливый ребенок» и дальнейшей интеграции личности. Они указывают на путь – Что делать? А вот Как делать? – это компетенции психотерапевта.
Феномен «мертвой» матери
Рука, качающая колыбель, правит миром.
Английская пословица
Отношения с матерью могут быть гармоничными, а могут быть сложными или враждебными. Но они никогда не бывают нейтральными.
Наши внутренние психические функции, как я уже отмечал ранее, являются производными от межличностных отношений. Наше Я появляется благодаря Другому – в первую очередь родителям ребенка. Родители – это та почва, на которой появляется новый росток жизни, и от ее качества во многом будет зависеть дальнейший его рост. В данном тексте будут рассмотрены отношения в паре мать – ребенок. Речь пойдет о матери и ее роли в психологическом рождении ребенка, а также в фокусе внимания окажется такая ситуация, которая приводит к формированию комплекса мертвого ребенка.
Функции матери
Физическое рождение – самая первая и самая важная материнская функция для ребенка. Но это далеко не единственная ее функция. Физическое отделение ребенка от матери отнюдь не означает прерывание связи между ними. Эта связь «мать – дитя» хоть и ослабевает со временем, но при этом сохраняется на всю жизнь.
Еще одной, не менее важной функцией матери является ее непосредственное участие в психологическом рождении ребенка, описанном в психологии как процесс сепарации. Очевидно, что для того, чтобы состоялось рождение ребенка, мать должна сама быть живой. Сказанное в полной мере относится как к рождению физическому, так и психологическому. Для того чтобы психологическое рождение состоялось, мать должна быть сама психологически живой.
И здесь мы сталкиваемся с некоторой сложностью, связанной с определением понятия психологической жизни – смерти. Что касается признаков жизни – смерти физической, с этим все более-менее понятно. Когда же речь заходит о жизни – смерти психологической и ее критериях, то здесь все не так ясно. Очевидно лишь то, что эти феномены разные: можно быть физически живым, но психологически мертвым, «как бы живым».
Вернемся к выше высказанной идее, что для того, чтобы состоялось психологическое рождение ребенка, его мать сама должна быть психологически живой. И еще один важный тезис: психологическое рождение – это не одноразовый акт, по сравнению с рождением физическим. Я буду рассматривать три таких ключевых момента в жизни ребенка, означающих процесс его сепарации, связывая их с появлением у него новых форм идентичности.
«Мертвая мать». Идея «мертвой матери» в психологии не нова. Впервые этот феномен описал французский психоаналитик Андре Грин, назвав его комплексом мертвой матери. Он описывает такую мать как погруженную в себя, которая находится рядом с ребенком физически, но не эмоционально. Это мать, которая остается в живых физически, но она мертва психологически, потому что по той или иной причине впала в депрессию (например, из-за смерти ребенка, родственника, близкого друга или любого другого объекта, сильно любимого матерью); или это может быть так называемая депрессия разочарования из-за событий, которые происходят в собственной семье или в семье родителей (измена мужа, переживание развода, вынужденное прерывание беременности, насилие, унижение и т. п.).
Я думаю, что феномен мертвой матери, если рассматривать его как метафору, значительно шире рассматриваемого А. Грином комплекса мертвой матери. Суть такой психологически мертвой матери, на мой взгляд, в ее неспособности удовлетворять какую-то жизненно важную в определенный период развития ребенка потребность, что приводит к невозможности рождения у него новых форм идентичности и как итог, к фиксации его личностного развития. Речь идет, по сути, о дисфункциональной матери
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70527814?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Геннадий Малейчук
Тип: электронная книга
Жанр: Саморазвитие, личностный рост
Язык: на русском языке
Издательство: АЛЬМА МАТЕР
Дата публикации: 15.04.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Потребность в близости – пожалуй, самая важная человеческая потребность. Люди ищут близость, нередко ранятся об нее, но все равно настойчиво продолжают к ней стремиться. Писатели пишут о ней романы, поэты сочиняют стихи, режиссеры снимают фильмы. Однако подлинная близость в реальной жизни достаточно редкое явление. В силу разных причин люди часто оказываются неспособны к близким отношениям и «сбегают» в различные их суррогатные формы, оказываясь на полюсе слияния или одиночества.