Ночь всех влюблённых
Ночь всех влюблённых
Анна Алеванс
Искусство жизни и любви #1
Алисса Сторм – умна, красива и отчаянно одинока. Последние несколько лет она страдает депрессией и пытается свести концы с концами. Ради того, чтобы выжить, она вынуждена забыть о детских мечтаниях и заниматься ненавистной работой в техподдержке. Но всё меняет случай. Однажды она встречает Маркуса – харизматичного и наблюдательного писателя. Между ними возникает необъяснимая потусторонняя связь. Они мгновенно понимают, что их знакомство далеко не случайно.Этот роман – о юной женщине, постигающей искусство любви и жизни, страсти и влечения. А ещё этот роман – о пылком мужчине, который в глубине своей израненной души продолжает верить в любовь.
Анна Алеванс
Ночь всех влюблённых
Глава 1. С чего всё начиналось
Есть женщины, обладающие природным кокетством и волшебной способностью очаровывать окружающих мужчин одним взглядом и вздохом. Такие, которые словно бы родились с ощущением всемогущества над мужчинами и, довольные, властвовали ими. Этот врождённый природный талант был неотъемлемой частью их сущности. Никто не учил их, как заставить мужчину покориться; они и сами знали, как сделать это – с помощью одного взмаха ресниц, улыбки, невинного жеста или вскользь оброненного слова.
Последние пятнадцать минут Алисса Сторм безмолвно наблюдала за такой чаровницей. Она испытывала невольное восхищение. Каждый жест женщины был отточен, каждый взгляд, каждая улыбка, которую она дарила своему спутнику. Он бы давно разлёгся пластом у её ног: только солидный костюм и золотой «Ролекс» напоминали джентльмену о необходимости сохранять достоинство. Всё в нём выдавало богатого бизнесмена – он выглядел как типичный удачливый предприниматель с Уолл-стрит.
Женщина была моложе его лет на десять. Назвать её красавицей язык не поворачивался; из приметного в ней было только обтягивающее чёрное платье, жемчужное колье и дорогая сумочка. Но как же она околдовала этого импозантного красавца!
– Вы так прекрасны, Оливия, – сказал мужчина, приблизив своё лицо к её. – Я бы хотел познакомиться с вами поближе.
Алиссе казалось, что Оливия ничего не ответит. Та несколько секунд просто смотрела на собеседника, затем приникла ближе – так что её дыхание касалось его шеи – и прошептала едва слышно:
– Я тоже, Роберт.
Алисса отчётливо увидела, как под стол скользнула изящная рука и коснулась его бедра. Она приблизила своё лицо к его и мягко скользнула языком по его губам – и Роберт издал тихий возглас удовольствия. Алисса вздрогнула и пролила остывший кофе.
– Я тебе позвоню, дорогой, – услышала она тихое мурлыканье. Оливия поднялась и, цокая длинными каблучками, удалилась из заведения с улыбкой завоевательницы, выигравшей очередную битву. Спутник с вожделением смотрел ей вслед.
Алисса тихонько радовалась, что предпочла надеть чёрные брюки вместо белых: пятна от кофе остались незаметны для окружающих, и ей не придётся бежать домой за заменой. Осознание произошедшего медленно доходило до неё. Она хмурилась, на щеках горел румянец смущения. О, боже. Она невольно стала свидетельницей эротической сцены между двумя едва знакомыми людьми. Это вызвало в ней чувства… чувства вполне логичные и понятные для любого человеческого существа. Внутри неё что-то зажглось.
Молодая девушка с длинными чёрными волосами и пылающими щеками брела по забитым улочкам, ничего не замечая. В глазах её горел огонь постыдного возбуждения. Эта сцена напомнила ей о том, что она старательно пыталась забыть. О том, что скрывала даже от самой себя. Женская рука, потянувшаяся к мужским брюкам… тонкие пальцы с красными ногтями, ласково поглаживающие бедро… стон удовольствия, сорвавшийся с губ мужчины…
С трудом отгоняя назойливое наваждение, Алисса добралась до офисного здания своей компании. Ей сейчас не следовало думать о незнакомых развратных женщинах и возбуждённых бизнесменах. На работе ждал завал: из-за технических неполадок на сервере пользователи словно взбесились и обрушили всё своё негодование на службу поддержки. В обязанности Алиссы входил в том числе и приём жалоб от негодующих клиентов компании: в такие моменты она чувствовала себя не младшим специалистом клиентского сервиса, а психиатром в клинике для душевнобольных.
Сегодня она с трудом выкроила время, чтобы пообедать. Её руководительница, полненькая и угрюмая Лизетт, отпустила её на волю с зубовным скрипом. Работникам компании пытались внушить мысль, что всех их права спорны – даже право есть и посещать уборную по необходимости. Алисса работала здесь меньше месяца, ей с огромным трудом удалось пройти собеседование и обучение. Она считала себя весьма терпеливым человеком, но терпение её было на исходе.
Девушка надеялась, что ей удастся прошмыгнуть мимо грозной фигуры начальницы, но уже в спину ей раздалось:
– Ты задержалась на одну минуту.
Алисса сдержалась от того, чтобы закатить глаза. Каждый день из-за высокой загруженности она была вынуждена пропускать по одному законному перерыву как минимум. На это руководство не обращало внимания, а воспринимало как должное. Но зато любое нарушение правил с её стороны каралось неодобрительными взглядами и драматичными констатациями – словно она не задержалась, а прострелила кому-то голову.
– Извините, – буркнула она.
Тяжёлый взгляд с минуту буравил ей спину. Девушке откровенно «повезло» – её стол располагался как раз напротив рабочего места Лизетт. И та в любой момент могла заглянуть в её экран и отправить в мессенджер комментарий типа «ты слишком долго думаешь», «почему ты задерживаешься с ответом» или «некорректная информация». Прозвищем «некорректная информация» Алисса сердито называла начальницу у себя в голове, не смея произнести этого вслух.
– Опять опоздала, – констатировал Марти, мельком на неё взглянув.
Марти был одним из «старичков» компании. Он проработал здесь больше двух лет и на этом основании считал себя экспертом высшего класса. Алисса сидела рядом с ним с первого рабочего дня. Редко на полном, с узкими глазами, лице проявлялись признаки радости или хотя бы удовлетворения жизнью. Он безостановочно пил сок из литровой бутылки, печатал и матерился. В общем, в этом и заключались его основные обязанности.
Алисса, как и всегда, с огромным усилием заставила себя вернуться к работе. Она отметилась в программе, нажала на кнопку «Продолжить работу» и вновь погрузилась в рутину из нескончаемых жалоб, вопросов и предложений.
Спустя тридцать минут работы на экране мелькнуло сообщение от Лизетт: «Некорректная информация по заявке 2384756585». Алисса внутренне вспыхнула и содрогнулась. Обращения от взбешённых пользователей летели бесконечным потоком. Она всегда старалась избегать ошибок и в работе демонстрировала небывалую старательность и терпение. Но чаще такие проявления не поощряли, а наоборот – провоцировали руководство на бессмысленные придирки. Девушка испытывала небывалый гнев, наталкиваясь на несправедливую критику, хотя и старательно сдерживала себя от бурных реакций.
С внутренним скрежетом Алисса проигнорировала сообщение – просто сделала вид, что его не было. Жалобы пользователей имели для неё большее значение, чем недовольство начальства из-за небольшого отклонения от стандартов. Уже в середине рабочего дня нервы были на пределе: придётся предпринять огромные усилия, чтобы дожить до конца смены.
– Эй, Алисса, – громко, на весь зал, бросила Лизетт. – Тебя научить пользоваться мессенджером? Не делай вид, что не видишь моих сообщений.
Раздался смех. Алисса обернулась, нашла взглядом полное лицо начальницы и ответила холодное:
– У меня много работы.
– Это тоже твоя работа.
От напряжения и усталости у Алиссы разве что дым из ушей не валил. Её ждали десятки, а то и сотни обеспокоенных людей, потерявших доступ к оплаченным услугам. Но она взяла себя в руки, открыла сообщение и прочла:
«Некорректная информация по заявке 2384756585. Пользователю следовало сказать, что технические неполадки происходят со стороны партнёра, наша компания не имеет к этому отношения».
Девушке оставалось только презрительно усмехнуться. Весь технический отдел знал, что вина за проблемы с подключением лежит на их компании, а компании-партнёры к этому не имели никакого отношения. Понимали это и сами пользователи, а бессовестная ложь со стороны сотрудников техподдержки их только больше злила. Людям не нравилось, когда их принимали за откровенных идиотов, и Алисса это прекрасно понимала.
«Иди к чёрту», – решила она, мельком глянула на Лизетт, строчившую очередной недовольный комментарий другому несчастному. Написала формальный и вежливый ответ на претензию и, скрепя сердце, продолжила работу.
Оставшиеся шесть часов прошли в полнейшем безумии. Но с окончанием смены мучения Алиссы не закончились. Как и все специалисты службы поддержки, она была обязана обрабатывать входящие письменные обращения, поступавшие на электронную почту. И, поскольку в течение дня у неё не нашлось ни минуты свободной, заняться этим предстояло сейчас.
Время было уже за полночь: от семидесяти сотрудников осталось пятнадцать. Алисса нажала на кнопку «Закончить обработку» и принялась отвечать на жалобы. На это традиционно уходило от сорока минут до полутора часов. Эти рабочие часы никак не оплачивались. Руководство прекрасно знало, что сотрудники вынуждены задерживаться на работе каждый день, и старательно игнорировало этот факт.
– Это ваша работа, – таков был ответ на любые претензии. – Если не успеваете выполнять её в течение смены, значит, вы не слишком усердно трудитесь. А если не справляетесь – мы подумаем о том, кем бы вас заменить.
В этот раз обращений оказалось больше обычного. Алисса, с трудом соображая, добралась до дома к двум часам ночи. Единственное, что радовало её – что рабочая смена осталась позади, и у неё есть целых десять часов свободы от ненавистной работы.
Все действия она выполняла автоматически. Вызвала лифт. Отворила со скрипом дверь. Сбросила обувь на пороге. Повесила сумку. Бросилась в душ, под струи тёплой воды. В момент, когда на неё легло тяжёлое тёплое покрывало, девушка уже была наполовину в сознании. Из приоткрытого окна доносился ветерок и пение надоедливой птицы. Небо налилось белым – скоро начнёт светать.
За минуту до того, как уснуть, она вспомнила интригующую сцену в кафе. Алисса успела осудить Оливию за распутство: вполне вероятно, что та была женщиной лёгкого поведения, раз позволяла себе подобное. Но то было раньше. Сейчас, нежась в постели в абсолютном одиночестве, девушка размышляла: а что, если бы она сама оказалась на её месте? Конечно, это было бы стыдно, неправильно, пошло… но плохо ли? Разве плохо – уметь зачаровать мужчину так, что он будет смотреть тебе вослед глазами голодного пса? Ведь дело даже не в том, что распутница делала, а в том, как она вела его за собой, словно безвольную игрушку, заставляла влюбиться в себя и думать только о себе.
Алисса уснула с томительной тяжестью в голове.
Глава 2. Незнакомец
Алиссе Сторм не так давно исполнилось двадцать пять лет, и она была убеждена, что в её жизни ни разу не случилось ничего значительного. Она познала мало удовольствий. В её жизни не было никаких развлечений, кроме книг, музыки и искусства. Она так давно перестала ждать хорошего от судьбы, что могло показаться удивительным, как ей удаётся жить в такой невыносимой безнадёге и скуке. А ведь когда-то Алисса надеялась и верила в лучшее; когда-то, когда в её груди горел неугасимый огонь, и она бесстрашно преодолевала преграды и следовала за своей мечтой.
Сейчас же молодая женщина в самом рассвете лет постепенно угасала, словно свечка, и с трудом справлялась с жизнью в этом тёмном бессмысленном аду под названием «безнадёжность».
Алисса родилась в весьма необычной семье. Её мать Дженна – художница по призванию – приехала на север Америки из маленького городка в Вирджинии в поисках вдохновения. Вдохновения она не нашла, но обрела счастье в лице любящего мужа – наполовину англичанина и наполовину итальянца Альфреда. Он работал в компании грузоперевозок и, в основном, колесил по стране. В мире, пожалуй, не нашлось бы двух людей, более непохожих друг на друга, как эти двое. Тем не менее, они мгновенно прикипели друг к другу. Она полюбила его за мужественность, смелость, надёжность и практичность; а он восхищался её умом, свободой мысли, мечтательностью и необыкновенностью. Дженна действительно была необыкновенной, отличной от местных женщин – закрытых, рациональных, глухих и совершенно посредственных. Они вдвоём так разнились, но при этом и дополняли друг друга, словно утерянные давным-давно половинки одного целого.
Но в суровых реалиях жизни всё прекрасное недолговечно. Прошло всего несколько лет с рождения Алиссы, когда Альфред погиб – попал в аварию, уснув за рулём. Дженна осталась одна с ребёнком в абсолютном горе. Что-то надломилось в ней, этой хрупкой, несчастной женщине. Она бросила художественную деятельность, которая почти не приносила дохода и не позволяла прокормить ребёнка, и устроилась на работу в ближайший супермаркет. Дженна честно выполняла свои родительские обязанности – кормила, одевала, следила за здоровьем – и не более того: большую часть времени Алисса была предоставлена сама себе. Она росла с чувством одиночества, отчуждённости, ненужности. Хоть какую-то отраду девочка находила книгах, написании стихов и рисовании. Природное обаяние помогло ей завести друзей и хороших знакомых – иначе она бы намного раньше замкнулась в себе и потеряла связь с миром.
Зарплаты продавца в магазине не хватало, чтобы покрыть все расходы. Долги по кредиткам стремительно росли, и, когда Алисса окончила школу, достигли невероятных размеров. Мать только беспомощно разводила руками. Алисса знала, что бывало с должниками: их соседи Ричардсоны, оставшиеся без работы, подвергались нападкам судебных приставов и были вынуждены постоянно менять место жительства, чтобы избежать законного наказания. Алисса жила в постоянном страхе и стыде годами, и постоянное ощущение надвигающейся опасности сводило её с ума.
Она была человеком искусства – но жизнь принуждала её работать там, где она не хотела, поскольку её собственные навыки не приносили никаких доходов. Ей было трудно удержаться на любой работе: ей не нравилось работать секретарём, товароведом, офис-менеджером, специалистом по рекламе. А последнюю профессию – младшего эксперта технической поддержки – она просто ненавидела. Алисса чувствовала себя безвольной рыбкой, выброшенной в водоворот жизни, и ей едва хватало сил, чтобы пережить очередной провал и пойти дальше.
Жизнь чуть полегчала, когда далёкая родственница отца оставила ей в наследство внушительную сумму денег. Конечно, их не хватило бы на безбедную жизнь без нелюбимой работы – но для того, чтобы выбраться из старой родительской квартиры и поселиться отдельно, было достаточно. Алисса, даже живя вдали от родного дома, продолжала помогать матери. Постоянная тревога, страхи, чувство вины, частые неудачи высосали из неё все силы, и девушка не получала от жизни никакого удовлетворения. Работа давала ей средства на существование – но она же уничтожала её изнутри. Девушка жила, раздираемая кошмарными противоречиями, которые в конечном счёте привели её к мысли о безысходности жизни. Ведь что, в конце концов, ждало её в дальнейшем? Тяжёлая работа, бесконечные счета, помощь матери и редкие-редкие промельки радости – единственное, по сути, что и поддерживало её на плаву.
***
Утро нового дня встретило Алиссу запахами круассанов из булочной напротив и громко играющим радио из квартиры по соседству. Она наскоро умылась, расчесалась, соорудила сэндвичи с беконом и яйцом, выпила сладкий чай и поплелась навстречу очередному рабочему дню. Девушка привычно игнорировала направленные на неё заинтересованные взгляды прохожих: чаще – мужских, но нередко и женских. Мужчины от двадцати и до пятидесяти смотрели любопытно, с тайным вожделением, – будто хищники, желающие получить добычу в цепкие лапы. Женщины чаще неодобряюще оценивали и завидовали.
– Не грусти, красавица! – сказал немолодой велосипедист с грузной фигурой. – Всё будет хорошо!
Алисса только успела ответить неловкое «спасибо», когда он развернулся и уехал в другую сторону. Вероятно, её внутреннее напряжение отражалось и в лице. Ей частенько говорили, будто она грустна, задумчива и депрессивна.
После вчерашней феерии в офисе царило относительное затишье. Сотрудник отдела кадров Джон Уимбри тихо и незаметно переговаривался с Лизетт о грядущем пополнении: на обучение пришли новенькие.
– У двоих молодых людей есть техническое образование. С ними не придётся возиться и объяснять очевидные вещи, как некоторым, – сказал Уимбри. Они оба, как по свистку, уставились на Алиссу с единодушной укоризной.
«Ну да, конечно, – подумала она, презрительно усмехнувшись в монитор. – Я глупа, как пробка. Пусть думают, что хотят. Этот Уимбри и дня бы здесь не продержался».
Алисса приложила массу стараний, чтобы пройти собеседование, обучение и адаптироваться к работе. Она выбрала эту работу отнюдь не из интереса к технической среде; её прельстила обещанная зарплата с премиальными выплатами, дополнительные привилегии в виде страховки и новые перспективы. Но вскоре выяснилось, что высокого заработка ей не видать, поскольку она недостаточно усердно трудилась и не заслужила премии, оформление страховки займёт до полугода, а о карьерных перспективах она, как нелюбимая сотрудница, может лишь мечтать. В итоге все плюсы, ради которых она так старательно стажировалась и зубрила скучнейшую техническую информацию, оказались лишь плодом воображения.
Когда подошло время обеда, Алисса без всякого вдохновения направилась на кухню. До зарплаты оставалось несколько дней, денег на кафе у неё больше не было. Она безмолвно поедала двухдневное овощное рагу, пока её коллеги, столь же угрюмые и мрачные, гремели чашками, наливали кофе и лениво обменивались рабочими сплетнями.
– Эй, Алисса!
На кухню вальяжно вошёл старший эксперт клиентского сервиса Эрик. Он был бородат, ухожен и блестел, как новенькая медаль. Несмотря на юный возраст – недавно ему исполнилось двадцать три – из-за усталости и недосыпа он выглядел на десять лет старше. С первого дня он выступал для Алиссы в роли наставника и безуспешно пытался найти к ней подход. Она ему нравилась и оставалась неизменно холодна.
– Как дела? – поинтересовался он. – Выглядишь угрюмой. Опять в работе что-то не получается? Я могу помочь.
– Нет, не стоит, спасибо. Я справлюсь, – ответила она с вежливой улыбкой.
Несмотря на карьерный успех, Эрика сложно было назвать человеком большого ума. Алисса успела заметить, что, в общем-то, интеллектуалы не так часто добиваются прорывов в работе. Чаще всего в этой безжалостной гонке по карьерной лестнице побеждали не умные, а пробивные и обаятельные – такие, которые со всеми могли поладить и подольститься к кому угодно. Эрик был одним из таких и уже поэтому не нравился ей.
Впрочем, несмотря на малый интеллект, он легко считывал людей, улавливал их настроение и отношение к себе.
– Ты как закрытая книга, – высказался он. – Работаешь здесь месяц, а до сих пор никто ничего о тебе не знает. Кроме того, что в резюме написано. Ты что, скрываешься от закона?
Алисса усмехнулась.
– Конечно. За мной охотятся агенты ФБР. Я ношу парик, а моё имя – вымышленное.
– Я так и знал. А если серьёзно, – он уставился ей в глаза, – тебе стоит почаще общаться с коллегами. В конце концов, мы все здесь – одна семья. Мы постоянно друг с другом встречаемся вне работы, гуляем, ходим в кафе, на гольф – совсем как семья.
«Семья, в которой Лизетт – злобная мачеха», – хмыкнула Алисса про себя. Все эти высокопарные разговоры про семью на работе её ничуть не вдохновляли. Она прекрасно знала, что это лишь способ манипуляции сотрудниками.
– … и если ты хочешь быть частью нашей семьи, то нужно быть открытой и общительной, – договорил он уже жестковато. – Иначе…
– Иначе – что? – прямо спросила она.
– Иначе тебе не следует здесь работать.
Алисса не сказала ему ни слова. Если на её лице и отразились эмоции, то это были разочарование и презрение. Он практически прямым текстом заявил ей: «веди себя так, как нам нужно, или проваливай».
Она была достаточно мила и дружелюбна – но, как ни странно, никогда нигде не вписывалась. В огромном коллективе могла найтись лишь парочка людей, с которыми она могла свободно общаться. Со всеми остальными отношения оставались формальными. Ей не нравилось, когда её насильно пытались переделать – словно она была обязана кому-то соответствовать!
«Какая есть – такую и любите», – проворчала она про себя. Слова Эрика легли на её плечи грузом. Эта рабочая смена, как и предыдущая, принесла ей сплошные беспокойства. Лишь одно радовало: недавно ей удалось заполучить билет на полночный спектакль. Следовало поднапрячься, чтобы выполнить всю работу вовремя и успеть к началу.
Спустя полчаса после окончания смены Алисса спешила в театр на всех порах. Она наскоро привела себя в порядок и надела скромное чёрное платье. Нередкие прохожие – в ночь пятницы народу было хоть отбавляй – бессовестно пялились на длинноволосую девушку и её прелестные ноги на маленьких каблучках. В воздухе висел запах дыма, пива, пота и приторных духов. Город пропитался этими ароматами до самой сердцевины.
Здание театра высилось сияющей пирамидой посреди томного городского полумрака. Толпы зевак толклись у главного входа. Алисса протиснулась сквозь них, не обращая внимания на пошлые зазывания и смех. Внимание мужчин ей было привычно и давно опротивело.
Фойе практически пустовало: это означало, что спектакль начнётся с минуты на минуту. Девушка спешила наверх мимо неодобрительных взглядов театральных работников и на ходу снимала пальто. В последний момент ей удалось урвать билет в ложу. Вышло дороговато, но оно того стоило.
Ложа приветствовала гостью запахом элитных духов, пудры и дорогих кожаных изделий. Компания собралась «первосортная» – или как там журналисты называли представителей высшего общества? Женщины и мужчины выглядели столь идеально и безукоризненно, словно только что сошли с обложки Vogue. Алисса, на мгновенье застыв на пороге, почувствовала себя несчастной замухрышкой. Будто только что на неё направили прожектор и обнаружили разом все недостатки: давно не стриженые волосы, по-детски округлые щёки, неизящные пальцы, далёкая от идеала кожа…
Алисса собралась с духом, сдержанно улыбнулась в ответ на огнём прожигающие взгляды и села на последнее свободное кресло. Она заставила позабыть о неприятном внимании и обратила взор на сцену. Любое искусство внушало ей странное благоговение; хотя бы на несколько часов из реального мира, серого и мрачного, ей удавалось выбраться в дивный мир фантазий и грёз.
Когда погас свет в зрительном зале, и сцену облепило сияние сотни рамп, Алисса ощутила волну исходящего от людей возбуждения. Теперь-то, под крылом мрака, она позволила себе любопытство и осторожно оценила собравшихся. Пара девушек в модных платьях и шляпках, три тучные женщины за сорок, увешанные украшениями, словно рождественские ели, трое пожилых джентльменов и двое мужчин около тридцати. Один из них, укрытый тенью бархатных портьер, сидел бездвижно, практически не шевелясь. Алисса вздрогнула, почувствовав на себе его внимательный взгляд. Ей тут же начало казаться, что платье чересчур оголяет плечи и ноги.
– Я слышала, что эта интерпретация разительно отличается от предыдущих, – заметила женщина с пышным бархатным бантом в волосах.
– И чём же? – со светским интересом спросила другая женщина.
– Обилием обнажённой натуры, – иронично заметила третья.
Слово «обнажённая» вызвало всеобщий интерес. Девушки захихикали. Мужчины в возрасте смущённо, – словно только что узнали об этом, – заулыбались. Алисса приподняла брови. Она слышала, конечно, что некоторые деятели искусства грешили любовью к откровенности, но ей самой это было чуждо. Смотреть на обнажённых людей в окружении других людей – пусть и одетых – было полнейшим безумием, чуть ли не варварством.
На сцену вышла белокурая женщина в греческой тоге и представилась венценосной богиней Афродитой. Её вдохновлённый монолог закончился фразой: «Я пришла, чтобы даровать этому миру любовь». Затем она медленно спустила с себя незамысловатый наряд и предстала перед зрителем такой, какой создала её природа. Зал почти единодушно затаил дыхание. Алисса ощутила стыдливый румянец на щеках. Актриса была безусловно прекрасна: красивое здоровое тело, матовая белая кожа, круглая грудь, полные бёдра…
Вид голого женского тела пробуждал невероятный стыд. От вида же обнажившегося перед Афродитой красавца Апполлона Алисса была готова провалиться сквозь землю к самому дьяволу. Она беспомощно оглянулась на своих соседей. И женщины, и мужчины были поглощены разыгравшейся сценой страсти.
– Это отвратительно, не правда ли? – раздался рядом низкий бархатный голос.
Это произнёс ближайший сосед – мужчина у портьер, на которого она обратила внимание с самого начала. Даже мрак не мог скрыть красоту и изящество его лица. Он был чуть старше неё. Под бархатным пиджаком, белой рубашкой и чёрными брюками угадывалось крепкое сильное тело.
– Неужели кто-то считает это искусством? – произнёс он, пространно пожав плечами.
На сцену вышли ещё несколько богов: Дионис с бутылью вина, Посейдон с железным скипетром и вооружённая копьём Афина. Все они были наполовину обнажены.
– Я, конечно, не считаю себя экспертом, но, по-моему, это мало похоже на искусство, – осмелилась высказаться Алисса.
– Возможно, мы чего-то не понимаем, – иронично заметил сосед. – И на Олимпе действуют свои правила по поводу одежды?
– Я читала греческую мифологию и что-то не припомню там правил, согласно которым боги должны быть обнажёнными, – в тон ему отвечала Алисса.
Она редко разговаривала с мужчинами, чаще – просто избегала их. Но в этой почти беспросветной темноте странный незнакомец внушал доверие и чувство защищённости. Тем более, Алисса ничего не ценила так сильно, как честность и способность высказывать своё мнение.
Тем временем постановка продолжалась, и божественные создания в пылу страсти постепенно переходили в горизонтальное положение. Дионис положил руки на грудь Афины, а Дионис с Посейдоном сплетались с Афродитой в страстных объятиях.
– Кажется, всё слишком далеко зашло, – прокомментировал сосед саркастично. – Не представляю, чем нас ещё попытаются удивить? Разве что сами зрители проникнутся и начнут раздеваться…
– Прекратите болтать! – вмешался один из старых джентльменов. – Не мешайте знающим людям наслаждаться искусством!
– Это не искусство. Это – оргия, – ответила Алисса с негодованием.
Сосед тихо усмехнулся. Он поднялся со своего места под возмущённый старческий клёкот и неожиданно подал ей руку.
– Идёмте. Нам с вами здесь делать нечего. Не стоит себя мучить.
В этом жесте было столько будничной уверенности, будто он ни на минуту не сомневался в её согласии. Девушка несколько секунд смотрела на раскрытую ладонь, а затем неуверенно прикоснулась к нему. Она бы всё равно ушла с этого порно-представления – неважно, одна или нет.
Когда темнота осталась позади, и в глаза ударил свет многочисленных хрустальных люстр, ощущение реальности вновь к ней вернулось. Не было больше ни обнажённых фигур, охваченных выдуманной страстью, ни спасительной тени. Только он – необыкновенно уверенный мужчина, одетый так артистично и вызывающе по мнению типичного обывателя. Теперь уже Алисса могла разглядеть его получше и оценить, как он – её несколько минут назад. Светловолосый, с серыми глазами, осанистый и прекрасно сложенный. В чертах его лица мягкое мальчишечье изящество необычайно сочеталось с небрежной жестковатостью мужчины.
«Если он улыбнётся так заискивающе и ожидающе, – подумала она, – то мне сразу станет ясно, что он один из тех слащавых мальчиков, которые используют своё обаяние для поиска новой жертвы».
– И как? – поинтересовался незнакомец с лёгкой иронией. – Уже успела оценить меня? И каково твоё первое впечатление?
Алисса смутилась, поняв, что все эти секунды он бесстыдно наблюдал за ней.
– Ты красавчик, – сказала она первое, что пришло в голову. – Впрочем, уверена, ты это и так знаешь.
Он приподнял брови, будто был позабавлен её откровенностью.
– Я имел в виду не это, но спасибо, что поделилась сокровенным. Спорю, что внутри ты немного озабочена и пытаешься понять, кто я и что собой представляю. Так?
– Это настолько очевидно?
– Для меня – да. Другая бы и не задумалась, – пожал он плечами. – И просто пошла бы, куда глаза глядят, навстречу приключениям с обаятельным незнакомцем.
– Ты хочешь сказать, что большинство девушек – дуры?
– Нет. Я хочу сказать, что большинство людей в таких ситуациях не станут анализировать, а просто последует первому порыву чувств, – спокойно заключил он. – Но это не про тебя, как я вижу. Ты слишком рациональна и стараешься руководствоваться логикой, верно? Тебе привычно держать контроль над ситуацией. Ведь только так ты чувствуешь себя в безопасности.
Его взгляд прожигал её лицо. Он словно пытался прочесть каждую её черточку.
– Ты понял это всего за несколько минут? – наконец нашлась Алисса. – Неужели ты так хорошо знаешь людей?
– Нет. Но мне кажется, что я знаю тебя, – ответил он. – Хотя это и звучит довольно самоуверенно.
– Очень самоуверенно, – согласилась она. – Почему ты ушёл со спектакля?
Ещё несколько секунд мужчина смотрел на неё, затем откинулся спиной о стену и скрестил руки на животе.
– Думаю, ты догадываешься.
– Не пытайся меня убедить, что тебе не нравятся обнажённые женщины. В это я всё равно не поверю, – предупредила Алисса. И поразилась собственной уверенности и наглости.
– Я и не собирался. Скорее, я не терплю извращения в искусстве, – признался он. – Порнография – это одно. А искусство – совершенно другое. Эти понятия не стоит смешивать. Ну а ты? Твоему смущению не было предела. Думаю, тебя это затронуло гораздо глубже, чем меня.
Алисса мотнула головой на его мягкий изучающий взгляд.
– Это всё неправильно. По сути, они занимаются любовью на публике, под взорами сотен людей. Мы же не в Древнем Риме живём, в конце концов! И не в каком-нибудь племени! Человечество пережило тысячи лет эволюции – не для того же, чтобы скатиться обратно в развитии!
Её охватил такой пыл, что она с удовольствием бы продолжила одухотворённую речь о безнравственности современного общества. Но собеседник, приблизившись, одним прикосновением руки заставил её замолчать. Алисса ощутила тёплое дыхание в волосах. Он провёл холодным пальцем по щеке, очертил контур губ, а затем безмолвно поцеловал её.
Она издала изумлённый возглас. Первое, что девушка сделала – попыталась отстраниться. В ответ мужчина положил руку на её бедро, мягко сжал и прижал к себе.
– Это ты тоже считаешь неправильным? – прошептал он ей в губы.
Этот спонтанный непрошенный поцелуй всего за секунды пробудил в девушке желание. Чувство неправильного и запретного лишь подстёгивало это желание. Искусный соблазнитель прекрасно знал, на каких струнах играть. Она не выдержала и сама потянулась к нему, не в силах противиться глубинной страсти внутри. Внезапно вереницей в голове проскочили сцены со спектакля – эти извращённые вещи, которые люди исполняли, будучи обнажёнными.
– Тише, тише, – сказал незнакомец, коснувшись её щеки. – Думаю, нам стоит остановиться. Пока.
Она замерла. Понадобились секунды, чтобы прийти в себя и осознать всё произошедшее. Второй раз за этот вечер девушке хотелось провалиться сквозь землю. Она никогда в жизни себя так не вела. Никогда и ни с кем!
– В этом нет ничего постыдного. Если кто и должен корить себя, то это я. Прости. Обычно я лучше себя контролирую. Но ты… – он снова смерил её взглядом, качнул головой и усмехнулся. – Кстати, как тебя зовут?
– Алисса.
– Я – Маркус.
Её вдруг посетило странное чувство дежавю: словно она где-то когда-то уже встречала этого человека, и что-то очень давнее, неподвластное никаким рациональным объяснениям, соединяло их. Самое интересное, что ему даже не приходилось объяснять этого – ведь он, кажется, чувствовал то же самое.
Глава 3. Ночь, которая изменила всё
Площадь встречала их гулкими голосами и рёвом автомобилей. На город уже опустилась прохлада. Сияние фонарей, свет вывесок и телефонных экранов освещали им путь. Они ориентировались по ним в этой тьме, словно мореплаватели – по звёздам.
– Здесь неподалёку есть одно место, – сказал Маркус. – Думаю, оно должно тебе понравиться.
Они вышли на набережную. Ветер с реки трепал волосы и окатывал запахами: тины, топливного масла и рыбы. Алисса остановилась, чтобы полюбоваться бледной лунной, отражённой в мрачных чёрных водах.
– Что я такое делаю? – не подумав, произнесла она вслух.
Девушка чувствовала: всё то разумное и рациональное, за что она цеплялась большую часть жизни, в этот миг потеряло всякий смысл. Она будто разом потеряла жизненный ориентир и опору, за которую всегда держалась. Алисса Сторм всегда была разумной и рассудительной; она привыкла подавлять любые спорные порывы, проявляла железный самоконтроль и, конечно же, никогда не увязывалась за незнакомцами.
Маркус был рядом. Он молчал. Некоторое время она даже позволила себе верить и надеяться, что её слова остались неуслышанным. Но нет – он просто раздумывал над ответом.
– Ты идёшь против собственных правил и поддаёшься чувствам, – заметил он. – И поэтому тебе страшно. Когда следуешь правилам, исход предсказуем – почти всегда. А когда отступаешь от них, приходится быть готовым к чему-то новому и необычному. Именно из-за страха большинство людей живут по проверенному алгоритму и никогда не отступают от него… и отказываются от множества интересных и волнующих вещей в жизни.
– Так вот, значит, что меня ждёт впереди? – поинтересовалась она, уставившись на него снизу вверх с насмешливой улыбкой. – Нечто интересное и волнующее?
– Возможно. Ты не узнаешь, пока не попробуешь.
Она прищурилась. Ей захотелось подразнить его.
– А вдруг ты – маньяк? Откуда мне знать? – невинно поинтересовалась она.
– Маньяк, который расхаживает по местным театрам и соблазняет красивых женщин? Оригинально, – оценил Маркус. Кажется, он нисколько не обиделся. – Если ты сомневаешься, то можешь передумать, развернуться и уйти. Если ты действительно веришь, что я могу быть… м-м-м… опасен.
«Ты опасен, и ещё как», – подумала Алисса, глядя в холодные серые глаза с отражённым светом одиноких фонарей. Она оказалась на распутье: развернуться и уйти, спрятаться от мира в одинокой уютной квартирке, или же пойти следом за загадочным незнакомцем, соблазняющим одним взглядом.
В конце концов, как и любой неискушённый путник, она не смогла воспротивиться соблазну.
Маркус вёл её по знакомым центральным улочкам. Она была немало удивлена, когда он остановился напротив швейного магазина.
– Ты хочешь научить меня… ткать? – озадаченно спросила Алисса.
– Я похож на швею? – поинтересовался он и протянул ей руку. – Идём. Это за углом.
Она приняла его холодную ладонь. Ей стало неловко. Разве не странно: всего полчаса назад они страстно целовались, как давние любовники, а сейчас Алисса испытывала стыд, держа его руку в своей?
Внутренний дворик был умощён булыжником. Когда она едва не упала, Маркус ловко подхватил её. Они остановились напротив неприметной деревянной двери. По правую и левую сторону от неё располагались два маленьких зарешёченных окошка. Алисса, как ни старалась, ничего не могла в нём разглядеть.
– Что это за место?
Вместо ответа он распахнул дверь. Она услышала негромкую музыку, гул голосов и смех.
– Бар? – догадалась Алисса. В подобных заведениях она никогда не бывала. Бары и кабаки традиционно ассоциировались у неё с пьянством, драками и распутством.
– Не делай поспешных выводов. Тебе здесь понравится, – пообещал Маркус.
Внутри, вопреки всем ожиданиям, оказалось светло и тепло. Стены, умощённые каменной кладкой, были увешаны сотней свечей в изысканных бронзовых канделябрах. Напротив входа располагалась небольшая сцена со старым пианино. За круглыми столиками, заставленными вазами и золочёными тарелочками, сидели смеющиеся мужчины и женщины. Бар напомнил Алиссе зловещее подземелье с сокровищами из детских сказок.
Все столики оказались заняты, и они направились к барной стойке. Девушка с усилием забралась на высокий деревянный стул. К ним двинулся невысокий бармен с добродушным круглым лицом и кудрявой бородкой.
– Чего желаете? – проговорил он. – Вина для дамы?
– Я не люблю вино, – сказала она неловко на вопросительный взгляд Маркуса. – И вообще плохо переношу алкоголь.
– Может быть, коктейль? – предложил он. – Джим, нам две «Пина Колады» без льда.
Алисса хотела вежливо отказаться, но так называемый Джим уже успел приступить к изготовлению напитков. Она пыталась привыкнуть к новой обстановке, новым людям и новым запахам. Из маленьких колонок в уголке доносился знакомый мотив.
– Это Duran Duran, – ответил Маркус на её безмолвный вопрос. – Любишь старую музыку?
– Да. И терпеть не могу новую. Она кажется мне глупой и бессмысленной, – откровенно заявила она.
Джим поставил перед ними два наполненных бокала, украшенных кусочками ананаса. Сверху ободок бокала покрывал сахар – он напоминал снежный иней. Алисса приложила трубочку ко рту и осторожно глотнула. Маркус неотрывно наблюдал за ней.
– Вкусно, – прошептала она, словно поверяя сокровенную тайну.
Маркус склонился к ней ближе. Он не прикасался к ней – но она на расстоянии чувствовала горячность его кожи.
– Кокос, ананасовый сок и немного рома. Насколько я знаю, рецепт этого коктейля был изобретён пиратами, – сообщил он вполголоса. – Традиционно пираты употребляли ром во время своих путешествий. И, поскольку чаще всего они бывали именно на тропических островах, в их трюмах ананасы и кокосы всегда были в избытке. Во время длительного путешествия по Карибам на одном пиратском корабле закончилась вода. И из съестного не осталось ничего, кроме рома, ананасов и кокосовых орехов. Капитан корабля понимал, что в дальнейшем они умрут или от жажды, или от пьянства. Он велел повару добыть из ананаса сок, а из кокосов – молоко. Затем повар смешал вместе всё, что было, и получившийся напиток спас пиратам жизнь.
Алисса и не заметила, как осушила свой бокал. Не замечала она и того, как вспыхнули её щёки, и как губы вытянулись кокетливой улыбке. По правде, она не замечала ничего, кроме притягивающего взгляда спутника.
– Ну, тогда за пиратов. За их чудесное изобретение, – она подняла бокал в знак уважения и бросила в рот кусочек сочного ананаса.
Маркус продолжал смотреть на неё. Уголок тонких губ был приподнят в намёке на улыбку. Алисса наткнулась на своё отражение в зеркале бара: волнистые волосы растрёпаны, щёки горят румянцем, глаза блестят в лихорадке.
– Кажется, я чертовски пьяна, – объявила она. Подтверждением этих слов послужило смущённое хихиканье.
– Ты чертовски обаятельна, – прошептал он, склонившись к её уху. Она ощутила прикосновение горячих губ к мочке. – Алкоголь всего лишь раскрепостил тебя. И не стоит этого стыдиться.
Алисса вздрогнула. Стыдиться, может, и не стоило, но остановиться – точно. Она прекрасно знала, что привлекала мужчин. Не была уверена в том, что их к ней влекло – красота, ум, внешняя мягкость или что-то ещё. И в обществе парней она обыкновенно вела себя по-дружески, формально и прохладно, чтобы защититься от любых поползновений в свою сторону.
– Ты чего-то боишься, – сказал он.
– Я много чего боюсь. Я… Я всегда была трусихой. Всегда, – повторила она.
На мгновенье мир чуть-чуть расплылся. Она вовсе не была так уж пьяна. Но количества выпитого было достаточно для развязывания языка.
– Я думаю, это неправда. Ты достаточно смелая для того, чтобы признавать свои страхи, – произнёс Маркус. – К тому же, нужно быть невероятно бесстрашной, чтобы отправиться неведомо куда с первым встречным, осознавая все… возможные риски.
– Тут ты прав. Если что, у меня в сумке лежит газовый баллончик.
– Ах, вот оно что, – рассмеялся он. – Очень предусмотрительно с твоей стороны.
– Ещё коктейлей? – поинтересовался бармен, уже успевший убрать пустые бокалы.
– Да, пожалуй…
– О, нет, – сказала она, когда взгляд упал на часы. – Мне уже пора. Через десять часов мне нужно быть на работе. На самой скучной и занудной работе в мире.
Маркус оставил на стойке пару банкнот и взял её за руку, чтобы помочь спуститься. Алисса последние пару минут чувствовала себя крайне неразумной и расхлябанной, и потому быстро отстранилась. Свежий воздух благотворно сказался на её самочувствии: она вдохнула полной грудью и взбодрилась от ночного холода.
Вскоре они вновь вышли на набережную.
– Неужели твоя работа так ужасна? – спросил Маркус. Очевидно, он считал необходимым проводить её.
– О, да. Я работаю специалистом технической поддержки в одном интернет-сервисе, – ответила она. – Для меня это действительно ужасно.
– Не сомневаюсь. Я бы удивился, если бы такая девушка, как ты, получала удовлетворение от подобной работы.
– Почему?
Он усмехнулся.
– Не знаю. Когда я впервые увидел тебя, ещё там, в театре, ты мне показалась какой-то… неземной. Ты была так прекрасна и невинна, что казалась ненастоящей. Создалось впечатление, что ты родом из другого мира и забрела к нам по чистой случайности. Уверен, что у тебя есть куча нереализованных талантов. А столь посредственная работа, как эта, заставляет чувствовать себя несчастной.
Алисса замедлилась и застыла посреди набережной. Из её глаз сами собой покатились слёзы. Она принялась стирать влагу со щёк.
– Я обидел тебя? Прости.
– Ты прав. Я несчастна. Я действительно несчастна из-за этой работы, – всхлипнула она. Он дал ей бумажную салфетку, и Алисса безуспешно пыталась стереть влажные следы горести. – Я с трудом добилась того, чтобы меня туда взяли. Я много где работала, но у меня никогда ничего не выходило! В этот раз я старалась, я так старалась… И ничего. Я по-прежнему чувствую себя дурой набитой. Да и все остальные на меня так же смотрят. Будто я недостаточно умна для того, чтобы отвечать на однотипные сообщения и желать доброго дня! Но и это не самое худшее. На работе я только и делаю, что жду, когда день закончится. Я схожу с ума от глупых вопросов, жалоб, истерик. Каждый день я терплю, терплю… потому что другого выхода у меня нет. Чтобы найти другое место, потребуются месяцы. Но и на другой работе я буду чувствовать себя такой же несчастной. Это всегда повторяется.
Маркус слушал её внимательно.
– Я думаю, тебе нужно бросить эту работу. И никогда больше не заниматься ничем подобным. Ты не создана для этого, так не пытайся себя переделать, чтобы соответствовать. Это то же самое, как если бы бабочка пыталась отрезать себе крылья и начала учиться ползать. Природа создала тебя такой не просто так. Найди дело, которое будет приносить тебе удовольствие – ты удивишься, насколько изменится твоя жизнь.
Алисса изумлённо замерла. Пожалуй, он был первым человеком, чьи мысли полностью соответствовали её собственным. Все остальные советовали ей мириться и терпеть: не от злобы, а потому, что сами всю жизнь только это и делали.
Маркус остановил такси и открыл перед ней дверь.
– Уиллоу стрит, 5, – сказала Алисса водителю и оглянулась на путника. – А ты?..
– Мой дом неподалёку. Я пройдусь пешком.
Она кивнула, направилась в машину, но в последнюю секунду ею овладел странный порыв. Чем он был продиктован – собственными чувствами, романтичной обстановкой или алкоголем – Алисса и сама бы не осмелилась ответить. Она бросилась к Маркусу, приподнялась на носках и прижалась губами к его губам. Всего на миг. Но какой же сладостный это был миг!
Они больше не сказали друг другу ни слова. Она быстро уехала. Он смотрел ей вслед, засунув руки в карманы и безмолвно улыбаясь.
Глава 4. К чему ведут перемены
Ночью Алисса толком не спала. Её мысли всецело были заняты произошедшим. Воспалённый девичий ум не позволил ей, прижавшись к подушке, просто взять и уснуть. Несколько часов подряд, до самой зари, она проматывала в голове эту нежданную встречу.
Конечно же, Маркус был идеалом женских грёз. Привлекательный, наблюдательный, харизматичный, галантный – и при этом необыкновенно отстранённый, прохладный, таинственный. Он достаточно много узнал о ней – но о себе-то не рассказал ни слова! Впрочем, она ведь даже и не пыталась спросить. Алисса не знала о нём ничего, кроме имени. Ах, ну да, ещё он был частым гостем в том баре и жил неподалёку от порта.
– И ещё он прекрасно целуется, – пробормотала она. Этот факт имел особое значение.
Алисса потеряла всякую надежду уснуть и поднялась за два часа до будильника. В ней вдруг проснулось вдохновение. Она приготовила кофе и села рисовать вид из окна. Ей удалось оживить унылый пейзаж буйством красок, и реальность в кои-то веки перестала быть такой холодной и безобразной.
По дороге на работу девушка всё обдумала. Несколько месяцев назад она начала откладывать деньги «на всякий случай». Не бог весть что, но на пару-тройку месяцев скромной жизни ей бы хватило. Возможно, ей удастся найти новый заработок, и новое дело действительно начнёт приносить удовольствие. В крайнем случае, Алисса всегда может обратиться за помощью к матери.
Она оставила одежду в гардеробной, поздоровалась с коллегами и нашла взглядом Лизетт. Та, не моргая, смотрела в экран и громко зевала. Под глазами виднелись синеватые круги, волосы походили на воробьиное гнездо. И самым печальным было то, что почти здесь все именно так и выглядели.
– Доброе утро, – сказала Алисса.
– Доброе, – ответила начальница, едва ли на неё взглянув.
– Лизетт, я увольняюсь.
Ответом ей послужил ошарашенный взгляд. «Стоило уволиться, чтобы перестать быть для неё пустым местом», – беззлобно подумала девушка. Было забавно наблюдать за попытками начальницы сохранить самообладание и договориться с ней. Лизетт пригласила её в переговорную и принялась расспрашивать о том, что же послужило причиной её решения. В глубине души Алиссе хотелось высказаться абсолютно честно. Но правильнее было избежать ссоры и проявить тактичность, и потому она ответила лишь одно:
– Эта работа мне не подходит.
Но Лизетт не собиралась так просто сдаваться. С тем же рвением, с каким ранее она намекала на её профнепригодность и плохие знания, она принялась убеждать её остаться. Поняв, что прямота здесь не сработает (Алисса хладнокровно стояла на своём), женщина воспользовалась явной манипуляцией.
– Мы пошли тебе навстречу! Мы не хотели тебя брать, но специалист отдела кадров настоял! Ты хуже всех справлялась на обучении, мы подстраивались под тебя и помогали во всём! Мы потратили на тебя уйму времени!
– Я это прекрасно понимаю, – холодно ответила та, сдерживая гнев. – Я тоже потратила на вас уйму времени. И, если уж я была так плоха, вы могли просто отказать мне.
Чем сильнее Лизетт пыталась на неё надавить, тем решительнее Алисса сопротивлялась. Ей хотелось удрать из этого здания как можно скорее. Лизетт сдалась и, уязвлённая поражением, направила её в отдел кадров. Процесс увольнения занял около часа. Весть о её уходе распространилась быстро: на лицах проходивших мимо коллег было написано крайнее любопытство, растерянность и, как ни странно, зависть.
Алисса покидала это место со спокойным сердцем. Она знала, что будет скучать по перерывам на кофе, глупым жалобам и местным шуточкам. И, конечно же, знала: уход отсюда – лучшее её решение за последние месяцы.
– Беги и никогда не возвращайся, – изрёк Марти, столкнувшись с ней в холле. Они попрощались и пожелали друг другу удачи.
Впервые за прошедшее время на улице пахло свободой. Алисса направлялась домой пешком: ей хотелось насладиться сполна этими минутами легкомысленного покоя. Впереди ждали очередные трудности с поисками работы. Но сейчас она имела полное право отдохнуть и побыть наедине со своими мыслями.
***
Маркус сидел на ступеньках её дома. Его задумчивый взгляд был обращён в сторону. Сегодня он оделся с повседневной небрежностью: белая рубашка, джинсы, ветровка. Но это не делало его менее приметным.
Он бы не заметил её прихода, если бы не услышал стук каблучков.
– Доброе утро, – сказал он. – Я не знал, во сколько ты вернёшься.
– Ты бы прождал меня до вечера?
– Я бы и не заметил, как пролетело время. Тебе помочь?
Он кивнул на забитый доверху бумажный пакет.
– Нет, спасибо, он не тяжёлый. – Она неуверенно взглянула на своё окно и вновь обратила взор к нему. – Ты хочешь…
– Я не собираюсь напрашиваться в гости. Родители воспитали меня как джентльмена, – хмыкнул он. – Поэтому я буду смиренно ждать, когда ты сама захочешь пригласить меня. Если захочешь. А сегодня я надеялся на скромную прогулку в парке. Как ты на это смотришь?
«Как будто я могу ему отказать», – подумала она про себя с насмешкой. Попросив подождать, она направилась домой. Разложила продукты, расчесала волосы, подкрасила губы. Внутри тёплым огоньком горело нетерпеливое возбуждение. Невидимая сила, неподдающаяся никакому рациональному объяснению, буквально притягивала невинную девушку к этому таинственному человеку. И она позволила себе поддаться незнакомому чувству, забыв о здравомыслии и предрассудках.
– Я уволилась с работы, – сообщила Алисса, когда они пересекли дорогу и направились к автобусной остановке. – Но ты, конечно, и так об этом догадался. Иначе бы не пришёл ко мне так рано.
Маркус пожал плечами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/anna-alevans/noch-vsekh-vlyublonnykh-70485331/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Анна Алеванс
Искусство жизни и любви #1
Алисса Сторм – умна, красива и отчаянно одинока. Последние несколько лет она страдает депрессией и пытается свести концы с концами. Ради того, чтобы выжить, она вынуждена забыть о детских мечтаниях и заниматься ненавистной работой в техподдержке. Но всё меняет случай. Однажды она встречает Маркуса – харизматичного и наблюдательного писателя. Между ними возникает необъяснимая потусторонняя связь. Они мгновенно понимают, что их знакомство далеко не случайно.Этот роман – о юной женщине, постигающей искусство любви и жизни, страсти и влечения. А ещё этот роман – о пылком мужчине, который в глубине своей израненной души продолжает верить в любовь.
Анна Алеванс
Ночь всех влюблённых
Глава 1. С чего всё начиналось
Есть женщины, обладающие природным кокетством и волшебной способностью очаровывать окружающих мужчин одним взглядом и вздохом. Такие, которые словно бы родились с ощущением всемогущества над мужчинами и, довольные, властвовали ими. Этот врождённый природный талант был неотъемлемой частью их сущности. Никто не учил их, как заставить мужчину покориться; они и сами знали, как сделать это – с помощью одного взмаха ресниц, улыбки, невинного жеста или вскользь оброненного слова.
Последние пятнадцать минут Алисса Сторм безмолвно наблюдала за такой чаровницей. Она испытывала невольное восхищение. Каждый жест женщины был отточен, каждый взгляд, каждая улыбка, которую она дарила своему спутнику. Он бы давно разлёгся пластом у её ног: только солидный костюм и золотой «Ролекс» напоминали джентльмену о необходимости сохранять достоинство. Всё в нём выдавало богатого бизнесмена – он выглядел как типичный удачливый предприниматель с Уолл-стрит.
Женщина была моложе его лет на десять. Назвать её красавицей язык не поворачивался; из приметного в ней было только обтягивающее чёрное платье, жемчужное колье и дорогая сумочка. Но как же она околдовала этого импозантного красавца!
– Вы так прекрасны, Оливия, – сказал мужчина, приблизив своё лицо к её. – Я бы хотел познакомиться с вами поближе.
Алиссе казалось, что Оливия ничего не ответит. Та несколько секунд просто смотрела на собеседника, затем приникла ближе – так что её дыхание касалось его шеи – и прошептала едва слышно:
– Я тоже, Роберт.
Алисса отчётливо увидела, как под стол скользнула изящная рука и коснулась его бедра. Она приблизила своё лицо к его и мягко скользнула языком по его губам – и Роберт издал тихий возглас удовольствия. Алисса вздрогнула и пролила остывший кофе.
– Я тебе позвоню, дорогой, – услышала она тихое мурлыканье. Оливия поднялась и, цокая длинными каблучками, удалилась из заведения с улыбкой завоевательницы, выигравшей очередную битву. Спутник с вожделением смотрел ей вслед.
Алисса тихонько радовалась, что предпочла надеть чёрные брюки вместо белых: пятна от кофе остались незаметны для окружающих, и ей не придётся бежать домой за заменой. Осознание произошедшего медленно доходило до неё. Она хмурилась, на щеках горел румянец смущения. О, боже. Она невольно стала свидетельницей эротической сцены между двумя едва знакомыми людьми. Это вызвало в ней чувства… чувства вполне логичные и понятные для любого человеческого существа. Внутри неё что-то зажглось.
Молодая девушка с длинными чёрными волосами и пылающими щеками брела по забитым улочкам, ничего не замечая. В глазах её горел огонь постыдного возбуждения. Эта сцена напомнила ей о том, что она старательно пыталась забыть. О том, что скрывала даже от самой себя. Женская рука, потянувшаяся к мужским брюкам… тонкие пальцы с красными ногтями, ласково поглаживающие бедро… стон удовольствия, сорвавшийся с губ мужчины…
С трудом отгоняя назойливое наваждение, Алисса добралась до офисного здания своей компании. Ей сейчас не следовало думать о незнакомых развратных женщинах и возбуждённых бизнесменах. На работе ждал завал: из-за технических неполадок на сервере пользователи словно взбесились и обрушили всё своё негодование на службу поддержки. В обязанности Алиссы входил в том числе и приём жалоб от негодующих клиентов компании: в такие моменты она чувствовала себя не младшим специалистом клиентского сервиса, а психиатром в клинике для душевнобольных.
Сегодня она с трудом выкроила время, чтобы пообедать. Её руководительница, полненькая и угрюмая Лизетт, отпустила её на волю с зубовным скрипом. Работникам компании пытались внушить мысль, что всех их права спорны – даже право есть и посещать уборную по необходимости. Алисса работала здесь меньше месяца, ей с огромным трудом удалось пройти собеседование и обучение. Она считала себя весьма терпеливым человеком, но терпение её было на исходе.
Девушка надеялась, что ей удастся прошмыгнуть мимо грозной фигуры начальницы, но уже в спину ей раздалось:
– Ты задержалась на одну минуту.
Алисса сдержалась от того, чтобы закатить глаза. Каждый день из-за высокой загруженности она была вынуждена пропускать по одному законному перерыву как минимум. На это руководство не обращало внимания, а воспринимало как должное. Но зато любое нарушение правил с её стороны каралось неодобрительными взглядами и драматичными констатациями – словно она не задержалась, а прострелила кому-то голову.
– Извините, – буркнула она.
Тяжёлый взгляд с минуту буравил ей спину. Девушке откровенно «повезло» – её стол располагался как раз напротив рабочего места Лизетт. И та в любой момент могла заглянуть в её экран и отправить в мессенджер комментарий типа «ты слишком долго думаешь», «почему ты задерживаешься с ответом» или «некорректная информация». Прозвищем «некорректная информация» Алисса сердито называла начальницу у себя в голове, не смея произнести этого вслух.
– Опять опоздала, – констатировал Марти, мельком на неё взглянув.
Марти был одним из «старичков» компании. Он проработал здесь больше двух лет и на этом основании считал себя экспертом высшего класса. Алисса сидела рядом с ним с первого рабочего дня. Редко на полном, с узкими глазами, лице проявлялись признаки радости или хотя бы удовлетворения жизнью. Он безостановочно пил сок из литровой бутылки, печатал и матерился. В общем, в этом и заключались его основные обязанности.
Алисса, как и всегда, с огромным усилием заставила себя вернуться к работе. Она отметилась в программе, нажала на кнопку «Продолжить работу» и вновь погрузилась в рутину из нескончаемых жалоб, вопросов и предложений.
Спустя тридцать минут работы на экране мелькнуло сообщение от Лизетт: «Некорректная информация по заявке 2384756585». Алисса внутренне вспыхнула и содрогнулась. Обращения от взбешённых пользователей летели бесконечным потоком. Она всегда старалась избегать ошибок и в работе демонстрировала небывалую старательность и терпение. Но чаще такие проявления не поощряли, а наоборот – провоцировали руководство на бессмысленные придирки. Девушка испытывала небывалый гнев, наталкиваясь на несправедливую критику, хотя и старательно сдерживала себя от бурных реакций.
С внутренним скрежетом Алисса проигнорировала сообщение – просто сделала вид, что его не было. Жалобы пользователей имели для неё большее значение, чем недовольство начальства из-за небольшого отклонения от стандартов. Уже в середине рабочего дня нервы были на пределе: придётся предпринять огромные усилия, чтобы дожить до конца смены.
– Эй, Алисса, – громко, на весь зал, бросила Лизетт. – Тебя научить пользоваться мессенджером? Не делай вид, что не видишь моих сообщений.
Раздался смех. Алисса обернулась, нашла взглядом полное лицо начальницы и ответила холодное:
– У меня много работы.
– Это тоже твоя работа.
От напряжения и усталости у Алиссы разве что дым из ушей не валил. Её ждали десятки, а то и сотни обеспокоенных людей, потерявших доступ к оплаченным услугам. Но она взяла себя в руки, открыла сообщение и прочла:
«Некорректная информация по заявке 2384756585. Пользователю следовало сказать, что технические неполадки происходят со стороны партнёра, наша компания не имеет к этому отношения».
Девушке оставалось только презрительно усмехнуться. Весь технический отдел знал, что вина за проблемы с подключением лежит на их компании, а компании-партнёры к этому не имели никакого отношения. Понимали это и сами пользователи, а бессовестная ложь со стороны сотрудников техподдержки их только больше злила. Людям не нравилось, когда их принимали за откровенных идиотов, и Алисса это прекрасно понимала.
«Иди к чёрту», – решила она, мельком глянула на Лизетт, строчившую очередной недовольный комментарий другому несчастному. Написала формальный и вежливый ответ на претензию и, скрепя сердце, продолжила работу.
Оставшиеся шесть часов прошли в полнейшем безумии. Но с окончанием смены мучения Алиссы не закончились. Как и все специалисты службы поддержки, она была обязана обрабатывать входящие письменные обращения, поступавшие на электронную почту. И, поскольку в течение дня у неё не нашлось ни минуты свободной, заняться этим предстояло сейчас.
Время было уже за полночь: от семидесяти сотрудников осталось пятнадцать. Алисса нажала на кнопку «Закончить обработку» и принялась отвечать на жалобы. На это традиционно уходило от сорока минут до полутора часов. Эти рабочие часы никак не оплачивались. Руководство прекрасно знало, что сотрудники вынуждены задерживаться на работе каждый день, и старательно игнорировало этот факт.
– Это ваша работа, – таков был ответ на любые претензии. – Если не успеваете выполнять её в течение смены, значит, вы не слишком усердно трудитесь. А если не справляетесь – мы подумаем о том, кем бы вас заменить.
В этот раз обращений оказалось больше обычного. Алисса, с трудом соображая, добралась до дома к двум часам ночи. Единственное, что радовало её – что рабочая смена осталась позади, и у неё есть целых десять часов свободы от ненавистной работы.
Все действия она выполняла автоматически. Вызвала лифт. Отворила со скрипом дверь. Сбросила обувь на пороге. Повесила сумку. Бросилась в душ, под струи тёплой воды. В момент, когда на неё легло тяжёлое тёплое покрывало, девушка уже была наполовину в сознании. Из приоткрытого окна доносился ветерок и пение надоедливой птицы. Небо налилось белым – скоро начнёт светать.
За минуту до того, как уснуть, она вспомнила интригующую сцену в кафе. Алисса успела осудить Оливию за распутство: вполне вероятно, что та была женщиной лёгкого поведения, раз позволяла себе подобное. Но то было раньше. Сейчас, нежась в постели в абсолютном одиночестве, девушка размышляла: а что, если бы она сама оказалась на её месте? Конечно, это было бы стыдно, неправильно, пошло… но плохо ли? Разве плохо – уметь зачаровать мужчину так, что он будет смотреть тебе вослед глазами голодного пса? Ведь дело даже не в том, что распутница делала, а в том, как она вела его за собой, словно безвольную игрушку, заставляла влюбиться в себя и думать только о себе.
Алисса уснула с томительной тяжестью в голове.
Глава 2. Незнакомец
Алиссе Сторм не так давно исполнилось двадцать пять лет, и она была убеждена, что в её жизни ни разу не случилось ничего значительного. Она познала мало удовольствий. В её жизни не было никаких развлечений, кроме книг, музыки и искусства. Она так давно перестала ждать хорошего от судьбы, что могло показаться удивительным, как ей удаётся жить в такой невыносимой безнадёге и скуке. А ведь когда-то Алисса надеялась и верила в лучшее; когда-то, когда в её груди горел неугасимый огонь, и она бесстрашно преодолевала преграды и следовала за своей мечтой.
Сейчас же молодая женщина в самом рассвете лет постепенно угасала, словно свечка, и с трудом справлялась с жизнью в этом тёмном бессмысленном аду под названием «безнадёжность».
Алисса родилась в весьма необычной семье. Её мать Дженна – художница по призванию – приехала на север Америки из маленького городка в Вирджинии в поисках вдохновения. Вдохновения она не нашла, но обрела счастье в лице любящего мужа – наполовину англичанина и наполовину итальянца Альфреда. Он работал в компании грузоперевозок и, в основном, колесил по стране. В мире, пожалуй, не нашлось бы двух людей, более непохожих друг на друга, как эти двое. Тем не менее, они мгновенно прикипели друг к другу. Она полюбила его за мужественность, смелость, надёжность и практичность; а он восхищался её умом, свободой мысли, мечтательностью и необыкновенностью. Дженна действительно была необыкновенной, отличной от местных женщин – закрытых, рациональных, глухих и совершенно посредственных. Они вдвоём так разнились, но при этом и дополняли друг друга, словно утерянные давным-давно половинки одного целого.
Но в суровых реалиях жизни всё прекрасное недолговечно. Прошло всего несколько лет с рождения Алиссы, когда Альфред погиб – попал в аварию, уснув за рулём. Дженна осталась одна с ребёнком в абсолютном горе. Что-то надломилось в ней, этой хрупкой, несчастной женщине. Она бросила художественную деятельность, которая почти не приносила дохода и не позволяла прокормить ребёнка, и устроилась на работу в ближайший супермаркет. Дженна честно выполняла свои родительские обязанности – кормила, одевала, следила за здоровьем – и не более того: большую часть времени Алисса была предоставлена сама себе. Она росла с чувством одиночества, отчуждённости, ненужности. Хоть какую-то отраду девочка находила книгах, написании стихов и рисовании. Природное обаяние помогло ей завести друзей и хороших знакомых – иначе она бы намного раньше замкнулась в себе и потеряла связь с миром.
Зарплаты продавца в магазине не хватало, чтобы покрыть все расходы. Долги по кредиткам стремительно росли, и, когда Алисса окончила школу, достигли невероятных размеров. Мать только беспомощно разводила руками. Алисса знала, что бывало с должниками: их соседи Ричардсоны, оставшиеся без работы, подвергались нападкам судебных приставов и были вынуждены постоянно менять место жительства, чтобы избежать законного наказания. Алисса жила в постоянном страхе и стыде годами, и постоянное ощущение надвигающейся опасности сводило её с ума.
Она была человеком искусства – но жизнь принуждала её работать там, где она не хотела, поскольку её собственные навыки не приносили никаких доходов. Ей было трудно удержаться на любой работе: ей не нравилось работать секретарём, товароведом, офис-менеджером, специалистом по рекламе. А последнюю профессию – младшего эксперта технической поддержки – она просто ненавидела. Алисса чувствовала себя безвольной рыбкой, выброшенной в водоворот жизни, и ей едва хватало сил, чтобы пережить очередной провал и пойти дальше.
Жизнь чуть полегчала, когда далёкая родственница отца оставила ей в наследство внушительную сумму денег. Конечно, их не хватило бы на безбедную жизнь без нелюбимой работы – но для того, чтобы выбраться из старой родительской квартиры и поселиться отдельно, было достаточно. Алисса, даже живя вдали от родного дома, продолжала помогать матери. Постоянная тревога, страхи, чувство вины, частые неудачи высосали из неё все силы, и девушка не получала от жизни никакого удовлетворения. Работа давала ей средства на существование – но она же уничтожала её изнутри. Девушка жила, раздираемая кошмарными противоречиями, которые в конечном счёте привели её к мысли о безысходности жизни. Ведь что, в конце концов, ждало её в дальнейшем? Тяжёлая работа, бесконечные счета, помощь матери и редкие-редкие промельки радости – единственное, по сути, что и поддерживало её на плаву.
***
Утро нового дня встретило Алиссу запахами круассанов из булочной напротив и громко играющим радио из квартиры по соседству. Она наскоро умылась, расчесалась, соорудила сэндвичи с беконом и яйцом, выпила сладкий чай и поплелась навстречу очередному рабочему дню. Девушка привычно игнорировала направленные на неё заинтересованные взгляды прохожих: чаще – мужских, но нередко и женских. Мужчины от двадцати и до пятидесяти смотрели любопытно, с тайным вожделением, – будто хищники, желающие получить добычу в цепкие лапы. Женщины чаще неодобряюще оценивали и завидовали.
– Не грусти, красавица! – сказал немолодой велосипедист с грузной фигурой. – Всё будет хорошо!
Алисса только успела ответить неловкое «спасибо», когда он развернулся и уехал в другую сторону. Вероятно, её внутреннее напряжение отражалось и в лице. Ей частенько говорили, будто она грустна, задумчива и депрессивна.
После вчерашней феерии в офисе царило относительное затишье. Сотрудник отдела кадров Джон Уимбри тихо и незаметно переговаривался с Лизетт о грядущем пополнении: на обучение пришли новенькие.
– У двоих молодых людей есть техническое образование. С ними не придётся возиться и объяснять очевидные вещи, как некоторым, – сказал Уимбри. Они оба, как по свистку, уставились на Алиссу с единодушной укоризной.
«Ну да, конечно, – подумала она, презрительно усмехнувшись в монитор. – Я глупа, как пробка. Пусть думают, что хотят. Этот Уимбри и дня бы здесь не продержался».
Алисса приложила массу стараний, чтобы пройти собеседование, обучение и адаптироваться к работе. Она выбрала эту работу отнюдь не из интереса к технической среде; её прельстила обещанная зарплата с премиальными выплатами, дополнительные привилегии в виде страховки и новые перспективы. Но вскоре выяснилось, что высокого заработка ей не видать, поскольку она недостаточно усердно трудилась и не заслужила премии, оформление страховки займёт до полугода, а о карьерных перспективах она, как нелюбимая сотрудница, может лишь мечтать. В итоге все плюсы, ради которых она так старательно стажировалась и зубрила скучнейшую техническую информацию, оказались лишь плодом воображения.
Когда подошло время обеда, Алисса без всякого вдохновения направилась на кухню. До зарплаты оставалось несколько дней, денег на кафе у неё больше не было. Она безмолвно поедала двухдневное овощное рагу, пока её коллеги, столь же угрюмые и мрачные, гремели чашками, наливали кофе и лениво обменивались рабочими сплетнями.
– Эй, Алисса!
На кухню вальяжно вошёл старший эксперт клиентского сервиса Эрик. Он был бородат, ухожен и блестел, как новенькая медаль. Несмотря на юный возраст – недавно ему исполнилось двадцать три – из-за усталости и недосыпа он выглядел на десять лет старше. С первого дня он выступал для Алиссы в роли наставника и безуспешно пытался найти к ней подход. Она ему нравилась и оставалась неизменно холодна.
– Как дела? – поинтересовался он. – Выглядишь угрюмой. Опять в работе что-то не получается? Я могу помочь.
– Нет, не стоит, спасибо. Я справлюсь, – ответила она с вежливой улыбкой.
Несмотря на карьерный успех, Эрика сложно было назвать человеком большого ума. Алисса успела заметить, что, в общем-то, интеллектуалы не так часто добиваются прорывов в работе. Чаще всего в этой безжалостной гонке по карьерной лестнице побеждали не умные, а пробивные и обаятельные – такие, которые со всеми могли поладить и подольститься к кому угодно. Эрик был одним из таких и уже поэтому не нравился ей.
Впрочем, несмотря на малый интеллект, он легко считывал людей, улавливал их настроение и отношение к себе.
– Ты как закрытая книга, – высказался он. – Работаешь здесь месяц, а до сих пор никто ничего о тебе не знает. Кроме того, что в резюме написано. Ты что, скрываешься от закона?
Алисса усмехнулась.
– Конечно. За мной охотятся агенты ФБР. Я ношу парик, а моё имя – вымышленное.
– Я так и знал. А если серьёзно, – он уставился ей в глаза, – тебе стоит почаще общаться с коллегами. В конце концов, мы все здесь – одна семья. Мы постоянно друг с другом встречаемся вне работы, гуляем, ходим в кафе, на гольф – совсем как семья.
«Семья, в которой Лизетт – злобная мачеха», – хмыкнула Алисса про себя. Все эти высокопарные разговоры про семью на работе её ничуть не вдохновляли. Она прекрасно знала, что это лишь способ манипуляции сотрудниками.
– … и если ты хочешь быть частью нашей семьи, то нужно быть открытой и общительной, – договорил он уже жестковато. – Иначе…
– Иначе – что? – прямо спросила она.
– Иначе тебе не следует здесь работать.
Алисса не сказала ему ни слова. Если на её лице и отразились эмоции, то это были разочарование и презрение. Он практически прямым текстом заявил ей: «веди себя так, как нам нужно, или проваливай».
Она была достаточно мила и дружелюбна – но, как ни странно, никогда нигде не вписывалась. В огромном коллективе могла найтись лишь парочка людей, с которыми она могла свободно общаться. Со всеми остальными отношения оставались формальными. Ей не нравилось, когда её насильно пытались переделать – словно она была обязана кому-то соответствовать!
«Какая есть – такую и любите», – проворчала она про себя. Слова Эрика легли на её плечи грузом. Эта рабочая смена, как и предыдущая, принесла ей сплошные беспокойства. Лишь одно радовало: недавно ей удалось заполучить билет на полночный спектакль. Следовало поднапрячься, чтобы выполнить всю работу вовремя и успеть к началу.
Спустя полчаса после окончания смены Алисса спешила в театр на всех порах. Она наскоро привела себя в порядок и надела скромное чёрное платье. Нередкие прохожие – в ночь пятницы народу было хоть отбавляй – бессовестно пялились на длинноволосую девушку и её прелестные ноги на маленьких каблучках. В воздухе висел запах дыма, пива, пота и приторных духов. Город пропитался этими ароматами до самой сердцевины.
Здание театра высилось сияющей пирамидой посреди томного городского полумрака. Толпы зевак толклись у главного входа. Алисса протиснулась сквозь них, не обращая внимания на пошлые зазывания и смех. Внимание мужчин ей было привычно и давно опротивело.
Фойе практически пустовало: это означало, что спектакль начнётся с минуты на минуту. Девушка спешила наверх мимо неодобрительных взглядов театральных работников и на ходу снимала пальто. В последний момент ей удалось урвать билет в ложу. Вышло дороговато, но оно того стоило.
Ложа приветствовала гостью запахом элитных духов, пудры и дорогих кожаных изделий. Компания собралась «первосортная» – или как там журналисты называли представителей высшего общества? Женщины и мужчины выглядели столь идеально и безукоризненно, словно только что сошли с обложки Vogue. Алисса, на мгновенье застыв на пороге, почувствовала себя несчастной замухрышкой. Будто только что на неё направили прожектор и обнаружили разом все недостатки: давно не стриженые волосы, по-детски округлые щёки, неизящные пальцы, далёкая от идеала кожа…
Алисса собралась с духом, сдержанно улыбнулась в ответ на огнём прожигающие взгляды и села на последнее свободное кресло. Она заставила позабыть о неприятном внимании и обратила взор на сцену. Любое искусство внушало ей странное благоговение; хотя бы на несколько часов из реального мира, серого и мрачного, ей удавалось выбраться в дивный мир фантазий и грёз.
Когда погас свет в зрительном зале, и сцену облепило сияние сотни рамп, Алисса ощутила волну исходящего от людей возбуждения. Теперь-то, под крылом мрака, она позволила себе любопытство и осторожно оценила собравшихся. Пара девушек в модных платьях и шляпках, три тучные женщины за сорок, увешанные украшениями, словно рождественские ели, трое пожилых джентльменов и двое мужчин около тридцати. Один из них, укрытый тенью бархатных портьер, сидел бездвижно, практически не шевелясь. Алисса вздрогнула, почувствовав на себе его внимательный взгляд. Ей тут же начало казаться, что платье чересчур оголяет плечи и ноги.
– Я слышала, что эта интерпретация разительно отличается от предыдущих, – заметила женщина с пышным бархатным бантом в волосах.
– И чём же? – со светским интересом спросила другая женщина.
– Обилием обнажённой натуры, – иронично заметила третья.
Слово «обнажённая» вызвало всеобщий интерес. Девушки захихикали. Мужчины в возрасте смущённо, – словно только что узнали об этом, – заулыбались. Алисса приподняла брови. Она слышала, конечно, что некоторые деятели искусства грешили любовью к откровенности, но ей самой это было чуждо. Смотреть на обнажённых людей в окружении других людей – пусть и одетых – было полнейшим безумием, чуть ли не варварством.
На сцену вышла белокурая женщина в греческой тоге и представилась венценосной богиней Афродитой. Её вдохновлённый монолог закончился фразой: «Я пришла, чтобы даровать этому миру любовь». Затем она медленно спустила с себя незамысловатый наряд и предстала перед зрителем такой, какой создала её природа. Зал почти единодушно затаил дыхание. Алисса ощутила стыдливый румянец на щеках. Актриса была безусловно прекрасна: красивое здоровое тело, матовая белая кожа, круглая грудь, полные бёдра…
Вид голого женского тела пробуждал невероятный стыд. От вида же обнажившегося перед Афродитой красавца Апполлона Алисса была готова провалиться сквозь землю к самому дьяволу. Она беспомощно оглянулась на своих соседей. И женщины, и мужчины были поглощены разыгравшейся сценой страсти.
– Это отвратительно, не правда ли? – раздался рядом низкий бархатный голос.
Это произнёс ближайший сосед – мужчина у портьер, на которого она обратила внимание с самого начала. Даже мрак не мог скрыть красоту и изящество его лица. Он был чуть старше неё. Под бархатным пиджаком, белой рубашкой и чёрными брюками угадывалось крепкое сильное тело.
– Неужели кто-то считает это искусством? – произнёс он, пространно пожав плечами.
На сцену вышли ещё несколько богов: Дионис с бутылью вина, Посейдон с железным скипетром и вооружённая копьём Афина. Все они были наполовину обнажены.
– Я, конечно, не считаю себя экспертом, но, по-моему, это мало похоже на искусство, – осмелилась высказаться Алисса.
– Возможно, мы чего-то не понимаем, – иронично заметил сосед. – И на Олимпе действуют свои правила по поводу одежды?
– Я читала греческую мифологию и что-то не припомню там правил, согласно которым боги должны быть обнажёнными, – в тон ему отвечала Алисса.
Она редко разговаривала с мужчинами, чаще – просто избегала их. Но в этой почти беспросветной темноте странный незнакомец внушал доверие и чувство защищённости. Тем более, Алисса ничего не ценила так сильно, как честность и способность высказывать своё мнение.
Тем временем постановка продолжалась, и божественные создания в пылу страсти постепенно переходили в горизонтальное положение. Дионис положил руки на грудь Афины, а Дионис с Посейдоном сплетались с Афродитой в страстных объятиях.
– Кажется, всё слишком далеко зашло, – прокомментировал сосед саркастично. – Не представляю, чем нас ещё попытаются удивить? Разве что сами зрители проникнутся и начнут раздеваться…
– Прекратите болтать! – вмешался один из старых джентльменов. – Не мешайте знающим людям наслаждаться искусством!
– Это не искусство. Это – оргия, – ответила Алисса с негодованием.
Сосед тихо усмехнулся. Он поднялся со своего места под возмущённый старческий клёкот и неожиданно подал ей руку.
– Идёмте. Нам с вами здесь делать нечего. Не стоит себя мучить.
В этом жесте было столько будничной уверенности, будто он ни на минуту не сомневался в её согласии. Девушка несколько секунд смотрела на раскрытую ладонь, а затем неуверенно прикоснулась к нему. Она бы всё равно ушла с этого порно-представления – неважно, одна или нет.
Когда темнота осталась позади, и в глаза ударил свет многочисленных хрустальных люстр, ощущение реальности вновь к ней вернулось. Не было больше ни обнажённых фигур, охваченных выдуманной страстью, ни спасительной тени. Только он – необыкновенно уверенный мужчина, одетый так артистично и вызывающе по мнению типичного обывателя. Теперь уже Алисса могла разглядеть его получше и оценить, как он – её несколько минут назад. Светловолосый, с серыми глазами, осанистый и прекрасно сложенный. В чертах его лица мягкое мальчишечье изящество необычайно сочеталось с небрежной жестковатостью мужчины.
«Если он улыбнётся так заискивающе и ожидающе, – подумала она, – то мне сразу станет ясно, что он один из тех слащавых мальчиков, которые используют своё обаяние для поиска новой жертвы».
– И как? – поинтересовался незнакомец с лёгкой иронией. – Уже успела оценить меня? И каково твоё первое впечатление?
Алисса смутилась, поняв, что все эти секунды он бесстыдно наблюдал за ней.
– Ты красавчик, – сказала она первое, что пришло в голову. – Впрочем, уверена, ты это и так знаешь.
Он приподнял брови, будто был позабавлен её откровенностью.
– Я имел в виду не это, но спасибо, что поделилась сокровенным. Спорю, что внутри ты немного озабочена и пытаешься понять, кто я и что собой представляю. Так?
– Это настолько очевидно?
– Для меня – да. Другая бы и не задумалась, – пожал он плечами. – И просто пошла бы, куда глаза глядят, навстречу приключениям с обаятельным незнакомцем.
– Ты хочешь сказать, что большинство девушек – дуры?
– Нет. Я хочу сказать, что большинство людей в таких ситуациях не станут анализировать, а просто последует первому порыву чувств, – спокойно заключил он. – Но это не про тебя, как я вижу. Ты слишком рациональна и стараешься руководствоваться логикой, верно? Тебе привычно держать контроль над ситуацией. Ведь только так ты чувствуешь себя в безопасности.
Его взгляд прожигал её лицо. Он словно пытался прочесть каждую её черточку.
– Ты понял это всего за несколько минут? – наконец нашлась Алисса. – Неужели ты так хорошо знаешь людей?
– Нет. Но мне кажется, что я знаю тебя, – ответил он. – Хотя это и звучит довольно самоуверенно.
– Очень самоуверенно, – согласилась она. – Почему ты ушёл со спектакля?
Ещё несколько секунд мужчина смотрел на неё, затем откинулся спиной о стену и скрестил руки на животе.
– Думаю, ты догадываешься.
– Не пытайся меня убедить, что тебе не нравятся обнажённые женщины. В это я всё равно не поверю, – предупредила Алисса. И поразилась собственной уверенности и наглости.
– Я и не собирался. Скорее, я не терплю извращения в искусстве, – признался он. – Порнография – это одно. А искусство – совершенно другое. Эти понятия не стоит смешивать. Ну а ты? Твоему смущению не было предела. Думаю, тебя это затронуло гораздо глубже, чем меня.
Алисса мотнула головой на его мягкий изучающий взгляд.
– Это всё неправильно. По сути, они занимаются любовью на публике, под взорами сотен людей. Мы же не в Древнем Риме живём, в конце концов! И не в каком-нибудь племени! Человечество пережило тысячи лет эволюции – не для того же, чтобы скатиться обратно в развитии!
Её охватил такой пыл, что она с удовольствием бы продолжила одухотворённую речь о безнравственности современного общества. Но собеседник, приблизившись, одним прикосновением руки заставил её замолчать. Алисса ощутила тёплое дыхание в волосах. Он провёл холодным пальцем по щеке, очертил контур губ, а затем безмолвно поцеловал её.
Она издала изумлённый возглас. Первое, что девушка сделала – попыталась отстраниться. В ответ мужчина положил руку на её бедро, мягко сжал и прижал к себе.
– Это ты тоже считаешь неправильным? – прошептал он ей в губы.
Этот спонтанный непрошенный поцелуй всего за секунды пробудил в девушке желание. Чувство неправильного и запретного лишь подстёгивало это желание. Искусный соблазнитель прекрасно знал, на каких струнах играть. Она не выдержала и сама потянулась к нему, не в силах противиться глубинной страсти внутри. Внезапно вереницей в голове проскочили сцены со спектакля – эти извращённые вещи, которые люди исполняли, будучи обнажёнными.
– Тише, тише, – сказал незнакомец, коснувшись её щеки. – Думаю, нам стоит остановиться. Пока.
Она замерла. Понадобились секунды, чтобы прийти в себя и осознать всё произошедшее. Второй раз за этот вечер девушке хотелось провалиться сквозь землю. Она никогда в жизни себя так не вела. Никогда и ни с кем!
– В этом нет ничего постыдного. Если кто и должен корить себя, то это я. Прости. Обычно я лучше себя контролирую. Но ты… – он снова смерил её взглядом, качнул головой и усмехнулся. – Кстати, как тебя зовут?
– Алисса.
– Я – Маркус.
Её вдруг посетило странное чувство дежавю: словно она где-то когда-то уже встречала этого человека, и что-то очень давнее, неподвластное никаким рациональным объяснениям, соединяло их. Самое интересное, что ему даже не приходилось объяснять этого – ведь он, кажется, чувствовал то же самое.
Глава 3. Ночь, которая изменила всё
Площадь встречала их гулкими голосами и рёвом автомобилей. На город уже опустилась прохлада. Сияние фонарей, свет вывесок и телефонных экранов освещали им путь. Они ориентировались по ним в этой тьме, словно мореплаватели – по звёздам.
– Здесь неподалёку есть одно место, – сказал Маркус. – Думаю, оно должно тебе понравиться.
Они вышли на набережную. Ветер с реки трепал волосы и окатывал запахами: тины, топливного масла и рыбы. Алисса остановилась, чтобы полюбоваться бледной лунной, отражённой в мрачных чёрных водах.
– Что я такое делаю? – не подумав, произнесла она вслух.
Девушка чувствовала: всё то разумное и рациональное, за что она цеплялась большую часть жизни, в этот миг потеряло всякий смысл. Она будто разом потеряла жизненный ориентир и опору, за которую всегда держалась. Алисса Сторм всегда была разумной и рассудительной; она привыкла подавлять любые спорные порывы, проявляла железный самоконтроль и, конечно же, никогда не увязывалась за незнакомцами.
Маркус был рядом. Он молчал. Некоторое время она даже позволила себе верить и надеяться, что её слова остались неуслышанным. Но нет – он просто раздумывал над ответом.
– Ты идёшь против собственных правил и поддаёшься чувствам, – заметил он. – И поэтому тебе страшно. Когда следуешь правилам, исход предсказуем – почти всегда. А когда отступаешь от них, приходится быть готовым к чему-то новому и необычному. Именно из-за страха большинство людей живут по проверенному алгоритму и никогда не отступают от него… и отказываются от множества интересных и волнующих вещей в жизни.
– Так вот, значит, что меня ждёт впереди? – поинтересовалась она, уставившись на него снизу вверх с насмешливой улыбкой. – Нечто интересное и волнующее?
– Возможно. Ты не узнаешь, пока не попробуешь.
Она прищурилась. Ей захотелось подразнить его.
– А вдруг ты – маньяк? Откуда мне знать? – невинно поинтересовалась она.
– Маньяк, который расхаживает по местным театрам и соблазняет красивых женщин? Оригинально, – оценил Маркус. Кажется, он нисколько не обиделся. – Если ты сомневаешься, то можешь передумать, развернуться и уйти. Если ты действительно веришь, что я могу быть… м-м-м… опасен.
«Ты опасен, и ещё как», – подумала Алисса, глядя в холодные серые глаза с отражённым светом одиноких фонарей. Она оказалась на распутье: развернуться и уйти, спрятаться от мира в одинокой уютной квартирке, или же пойти следом за загадочным незнакомцем, соблазняющим одним взглядом.
В конце концов, как и любой неискушённый путник, она не смогла воспротивиться соблазну.
Маркус вёл её по знакомым центральным улочкам. Она была немало удивлена, когда он остановился напротив швейного магазина.
– Ты хочешь научить меня… ткать? – озадаченно спросила Алисса.
– Я похож на швею? – поинтересовался он и протянул ей руку. – Идём. Это за углом.
Она приняла его холодную ладонь. Ей стало неловко. Разве не странно: всего полчаса назад они страстно целовались, как давние любовники, а сейчас Алисса испытывала стыд, держа его руку в своей?
Внутренний дворик был умощён булыжником. Когда она едва не упала, Маркус ловко подхватил её. Они остановились напротив неприметной деревянной двери. По правую и левую сторону от неё располагались два маленьких зарешёченных окошка. Алисса, как ни старалась, ничего не могла в нём разглядеть.
– Что это за место?
Вместо ответа он распахнул дверь. Она услышала негромкую музыку, гул голосов и смех.
– Бар? – догадалась Алисса. В подобных заведениях она никогда не бывала. Бары и кабаки традиционно ассоциировались у неё с пьянством, драками и распутством.
– Не делай поспешных выводов. Тебе здесь понравится, – пообещал Маркус.
Внутри, вопреки всем ожиданиям, оказалось светло и тепло. Стены, умощённые каменной кладкой, были увешаны сотней свечей в изысканных бронзовых канделябрах. Напротив входа располагалась небольшая сцена со старым пианино. За круглыми столиками, заставленными вазами и золочёными тарелочками, сидели смеющиеся мужчины и женщины. Бар напомнил Алиссе зловещее подземелье с сокровищами из детских сказок.
Все столики оказались заняты, и они направились к барной стойке. Девушка с усилием забралась на высокий деревянный стул. К ним двинулся невысокий бармен с добродушным круглым лицом и кудрявой бородкой.
– Чего желаете? – проговорил он. – Вина для дамы?
– Я не люблю вино, – сказала она неловко на вопросительный взгляд Маркуса. – И вообще плохо переношу алкоголь.
– Может быть, коктейль? – предложил он. – Джим, нам две «Пина Колады» без льда.
Алисса хотела вежливо отказаться, но так называемый Джим уже успел приступить к изготовлению напитков. Она пыталась привыкнуть к новой обстановке, новым людям и новым запахам. Из маленьких колонок в уголке доносился знакомый мотив.
– Это Duran Duran, – ответил Маркус на её безмолвный вопрос. – Любишь старую музыку?
– Да. И терпеть не могу новую. Она кажется мне глупой и бессмысленной, – откровенно заявила она.
Джим поставил перед ними два наполненных бокала, украшенных кусочками ананаса. Сверху ободок бокала покрывал сахар – он напоминал снежный иней. Алисса приложила трубочку ко рту и осторожно глотнула. Маркус неотрывно наблюдал за ней.
– Вкусно, – прошептала она, словно поверяя сокровенную тайну.
Маркус склонился к ней ближе. Он не прикасался к ней – но она на расстоянии чувствовала горячность его кожи.
– Кокос, ананасовый сок и немного рома. Насколько я знаю, рецепт этого коктейля был изобретён пиратами, – сообщил он вполголоса. – Традиционно пираты употребляли ром во время своих путешествий. И, поскольку чаще всего они бывали именно на тропических островах, в их трюмах ананасы и кокосы всегда были в избытке. Во время длительного путешествия по Карибам на одном пиратском корабле закончилась вода. И из съестного не осталось ничего, кроме рома, ананасов и кокосовых орехов. Капитан корабля понимал, что в дальнейшем они умрут или от жажды, или от пьянства. Он велел повару добыть из ананаса сок, а из кокосов – молоко. Затем повар смешал вместе всё, что было, и получившийся напиток спас пиратам жизнь.
Алисса и не заметила, как осушила свой бокал. Не замечала она и того, как вспыхнули её щёки, и как губы вытянулись кокетливой улыбке. По правде, она не замечала ничего, кроме притягивающего взгляда спутника.
– Ну, тогда за пиратов. За их чудесное изобретение, – она подняла бокал в знак уважения и бросила в рот кусочек сочного ананаса.
Маркус продолжал смотреть на неё. Уголок тонких губ был приподнят в намёке на улыбку. Алисса наткнулась на своё отражение в зеркале бара: волнистые волосы растрёпаны, щёки горят румянцем, глаза блестят в лихорадке.
– Кажется, я чертовски пьяна, – объявила она. Подтверждением этих слов послужило смущённое хихиканье.
– Ты чертовски обаятельна, – прошептал он, склонившись к её уху. Она ощутила прикосновение горячих губ к мочке. – Алкоголь всего лишь раскрепостил тебя. И не стоит этого стыдиться.
Алисса вздрогнула. Стыдиться, может, и не стоило, но остановиться – точно. Она прекрасно знала, что привлекала мужчин. Не была уверена в том, что их к ней влекло – красота, ум, внешняя мягкость или что-то ещё. И в обществе парней она обыкновенно вела себя по-дружески, формально и прохладно, чтобы защититься от любых поползновений в свою сторону.
– Ты чего-то боишься, – сказал он.
– Я много чего боюсь. Я… Я всегда была трусихой. Всегда, – повторила она.
На мгновенье мир чуть-чуть расплылся. Она вовсе не была так уж пьяна. Но количества выпитого было достаточно для развязывания языка.
– Я думаю, это неправда. Ты достаточно смелая для того, чтобы признавать свои страхи, – произнёс Маркус. – К тому же, нужно быть невероятно бесстрашной, чтобы отправиться неведомо куда с первым встречным, осознавая все… возможные риски.
– Тут ты прав. Если что, у меня в сумке лежит газовый баллончик.
– Ах, вот оно что, – рассмеялся он. – Очень предусмотрительно с твоей стороны.
– Ещё коктейлей? – поинтересовался бармен, уже успевший убрать пустые бокалы.
– Да, пожалуй…
– О, нет, – сказала она, когда взгляд упал на часы. – Мне уже пора. Через десять часов мне нужно быть на работе. На самой скучной и занудной работе в мире.
Маркус оставил на стойке пару банкнот и взял её за руку, чтобы помочь спуститься. Алисса последние пару минут чувствовала себя крайне неразумной и расхлябанной, и потому быстро отстранилась. Свежий воздух благотворно сказался на её самочувствии: она вдохнула полной грудью и взбодрилась от ночного холода.
Вскоре они вновь вышли на набережную.
– Неужели твоя работа так ужасна? – спросил Маркус. Очевидно, он считал необходимым проводить её.
– О, да. Я работаю специалистом технической поддержки в одном интернет-сервисе, – ответила она. – Для меня это действительно ужасно.
– Не сомневаюсь. Я бы удивился, если бы такая девушка, как ты, получала удовлетворение от подобной работы.
– Почему?
Он усмехнулся.
– Не знаю. Когда я впервые увидел тебя, ещё там, в театре, ты мне показалась какой-то… неземной. Ты была так прекрасна и невинна, что казалась ненастоящей. Создалось впечатление, что ты родом из другого мира и забрела к нам по чистой случайности. Уверен, что у тебя есть куча нереализованных талантов. А столь посредственная работа, как эта, заставляет чувствовать себя несчастной.
Алисса замедлилась и застыла посреди набережной. Из её глаз сами собой покатились слёзы. Она принялась стирать влагу со щёк.
– Я обидел тебя? Прости.
– Ты прав. Я несчастна. Я действительно несчастна из-за этой работы, – всхлипнула она. Он дал ей бумажную салфетку, и Алисса безуспешно пыталась стереть влажные следы горести. – Я с трудом добилась того, чтобы меня туда взяли. Я много где работала, но у меня никогда ничего не выходило! В этот раз я старалась, я так старалась… И ничего. Я по-прежнему чувствую себя дурой набитой. Да и все остальные на меня так же смотрят. Будто я недостаточно умна для того, чтобы отвечать на однотипные сообщения и желать доброго дня! Но и это не самое худшее. На работе я только и делаю, что жду, когда день закончится. Я схожу с ума от глупых вопросов, жалоб, истерик. Каждый день я терплю, терплю… потому что другого выхода у меня нет. Чтобы найти другое место, потребуются месяцы. Но и на другой работе я буду чувствовать себя такой же несчастной. Это всегда повторяется.
Маркус слушал её внимательно.
– Я думаю, тебе нужно бросить эту работу. И никогда больше не заниматься ничем подобным. Ты не создана для этого, так не пытайся себя переделать, чтобы соответствовать. Это то же самое, как если бы бабочка пыталась отрезать себе крылья и начала учиться ползать. Природа создала тебя такой не просто так. Найди дело, которое будет приносить тебе удовольствие – ты удивишься, насколько изменится твоя жизнь.
Алисса изумлённо замерла. Пожалуй, он был первым человеком, чьи мысли полностью соответствовали её собственным. Все остальные советовали ей мириться и терпеть: не от злобы, а потому, что сами всю жизнь только это и делали.
Маркус остановил такси и открыл перед ней дверь.
– Уиллоу стрит, 5, – сказала Алисса водителю и оглянулась на путника. – А ты?..
– Мой дом неподалёку. Я пройдусь пешком.
Она кивнула, направилась в машину, но в последнюю секунду ею овладел странный порыв. Чем он был продиктован – собственными чувствами, романтичной обстановкой или алкоголем – Алисса и сама бы не осмелилась ответить. Она бросилась к Маркусу, приподнялась на носках и прижалась губами к его губам. Всего на миг. Но какой же сладостный это был миг!
Они больше не сказали друг другу ни слова. Она быстро уехала. Он смотрел ей вслед, засунув руки в карманы и безмолвно улыбаясь.
Глава 4. К чему ведут перемены
Ночью Алисса толком не спала. Её мысли всецело были заняты произошедшим. Воспалённый девичий ум не позволил ей, прижавшись к подушке, просто взять и уснуть. Несколько часов подряд, до самой зари, она проматывала в голове эту нежданную встречу.
Конечно же, Маркус был идеалом женских грёз. Привлекательный, наблюдательный, харизматичный, галантный – и при этом необыкновенно отстранённый, прохладный, таинственный. Он достаточно много узнал о ней – но о себе-то не рассказал ни слова! Впрочем, она ведь даже и не пыталась спросить. Алисса не знала о нём ничего, кроме имени. Ах, ну да, ещё он был частым гостем в том баре и жил неподалёку от порта.
– И ещё он прекрасно целуется, – пробормотала она. Этот факт имел особое значение.
Алисса потеряла всякую надежду уснуть и поднялась за два часа до будильника. В ней вдруг проснулось вдохновение. Она приготовила кофе и села рисовать вид из окна. Ей удалось оживить унылый пейзаж буйством красок, и реальность в кои-то веки перестала быть такой холодной и безобразной.
По дороге на работу девушка всё обдумала. Несколько месяцев назад она начала откладывать деньги «на всякий случай». Не бог весть что, но на пару-тройку месяцев скромной жизни ей бы хватило. Возможно, ей удастся найти новый заработок, и новое дело действительно начнёт приносить удовольствие. В крайнем случае, Алисса всегда может обратиться за помощью к матери.
Она оставила одежду в гардеробной, поздоровалась с коллегами и нашла взглядом Лизетт. Та, не моргая, смотрела в экран и громко зевала. Под глазами виднелись синеватые круги, волосы походили на воробьиное гнездо. И самым печальным было то, что почти здесь все именно так и выглядели.
– Доброе утро, – сказала Алисса.
– Доброе, – ответила начальница, едва ли на неё взглянув.
– Лизетт, я увольняюсь.
Ответом ей послужил ошарашенный взгляд. «Стоило уволиться, чтобы перестать быть для неё пустым местом», – беззлобно подумала девушка. Было забавно наблюдать за попытками начальницы сохранить самообладание и договориться с ней. Лизетт пригласила её в переговорную и принялась расспрашивать о том, что же послужило причиной её решения. В глубине души Алиссе хотелось высказаться абсолютно честно. Но правильнее было избежать ссоры и проявить тактичность, и потому она ответила лишь одно:
– Эта работа мне не подходит.
Но Лизетт не собиралась так просто сдаваться. С тем же рвением, с каким ранее она намекала на её профнепригодность и плохие знания, она принялась убеждать её остаться. Поняв, что прямота здесь не сработает (Алисса хладнокровно стояла на своём), женщина воспользовалась явной манипуляцией.
– Мы пошли тебе навстречу! Мы не хотели тебя брать, но специалист отдела кадров настоял! Ты хуже всех справлялась на обучении, мы подстраивались под тебя и помогали во всём! Мы потратили на тебя уйму времени!
– Я это прекрасно понимаю, – холодно ответила та, сдерживая гнев. – Я тоже потратила на вас уйму времени. И, если уж я была так плоха, вы могли просто отказать мне.
Чем сильнее Лизетт пыталась на неё надавить, тем решительнее Алисса сопротивлялась. Ей хотелось удрать из этого здания как можно скорее. Лизетт сдалась и, уязвлённая поражением, направила её в отдел кадров. Процесс увольнения занял около часа. Весть о её уходе распространилась быстро: на лицах проходивших мимо коллег было написано крайнее любопытство, растерянность и, как ни странно, зависть.
Алисса покидала это место со спокойным сердцем. Она знала, что будет скучать по перерывам на кофе, глупым жалобам и местным шуточкам. И, конечно же, знала: уход отсюда – лучшее её решение за последние месяцы.
– Беги и никогда не возвращайся, – изрёк Марти, столкнувшись с ней в холле. Они попрощались и пожелали друг другу удачи.
Впервые за прошедшее время на улице пахло свободой. Алисса направлялась домой пешком: ей хотелось насладиться сполна этими минутами легкомысленного покоя. Впереди ждали очередные трудности с поисками работы. Но сейчас она имела полное право отдохнуть и побыть наедине со своими мыслями.
***
Маркус сидел на ступеньках её дома. Его задумчивый взгляд был обращён в сторону. Сегодня он оделся с повседневной небрежностью: белая рубашка, джинсы, ветровка. Но это не делало его менее приметным.
Он бы не заметил её прихода, если бы не услышал стук каблучков.
– Доброе утро, – сказал он. – Я не знал, во сколько ты вернёшься.
– Ты бы прождал меня до вечера?
– Я бы и не заметил, как пролетело время. Тебе помочь?
Он кивнул на забитый доверху бумажный пакет.
– Нет, спасибо, он не тяжёлый. – Она неуверенно взглянула на своё окно и вновь обратила взор к нему. – Ты хочешь…
– Я не собираюсь напрашиваться в гости. Родители воспитали меня как джентльмена, – хмыкнул он. – Поэтому я буду смиренно ждать, когда ты сама захочешь пригласить меня. Если захочешь. А сегодня я надеялся на скромную прогулку в парке. Как ты на это смотришь?
«Как будто я могу ему отказать», – подумала она про себя с насмешкой. Попросив подождать, она направилась домой. Разложила продукты, расчесала волосы, подкрасила губы. Внутри тёплым огоньком горело нетерпеливое возбуждение. Невидимая сила, неподдающаяся никакому рациональному объяснению, буквально притягивала невинную девушку к этому таинственному человеку. И она позволила себе поддаться незнакомому чувству, забыв о здравомыслии и предрассудках.
– Я уволилась с работы, – сообщила Алисса, когда они пересекли дорогу и направились к автобусной остановке. – Но ты, конечно, и так об этом догадался. Иначе бы не пришёл ко мне так рано.
Маркус пожал плечами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/anna-alevans/noch-vsekh-vlyublonnykh-70485331/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Анна Алеванс
Тип: электронная книга
Жанр: Эротические романы
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 15.04.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Алисса Сторм – умна, красива и отчаянно одинока. Последние несколько лет она страдает депрессией и пытается свести концы с концами. Ради того, чтобы выжить, она вынуждена забыть о детских мечтаниях и заниматься ненавистной работой в техподдержке. Но всё меняет случай. Однажды она встречает Маркуса – харизматичного и наблюдательного писателя. Между ними возникает необъяснимая потусторонняя связь. Они мгновенно понимают, что их знакомство далеко не случайно.Этот роман – о юной женщине, постигающей искусство любви и жизни, страсти и влечения. А ещё этот роман – о пылком мужчине, который в глубине своей израненной души продолжает верить в любовь.