Главная страница | Мистика | Сага о Лисе и Драконе: Часть Первая

Лиса и Дракон: История Химико
Дмитрий Кобер
В древнем городе Тогенкьё, в далёкой стране Яматай, хранится древнее оружие, которое долгие века хранила семья Фудзивара. Это место знало тяжёлые времена, но только большая война заставила иностранцев и защитников своего дома схлестнуться в страшной битве за волшебный меч "Слеза дракона". В сердце этого противостояния оказалась девочка Химико, которой предстоит стать новой защитницей клинка, пройдя тяжёлый путь от школьницы-непоседы до взрослой воительницы. Здесь начинается её путь.

Дмитрий Кобер
Лиса и Дракон: История Химико

Глава 1: “Дни перед бурей”
В старинном зелёном лесу, вблизи Белой горы, царила обычная тишина, лишь изредка прерываемая звонким пеньем птиц. Деревья, упирающиеся корням, казалось, в самую глубь земной тверди, были почти неподвижны, лишь иногда изгибая кроны под действием морского бриза. Едва ли можно вспомнить времена, когда эти места были бы столь же спокойны. Здесь многие века лились реки крови и разгорались яростные сражения, велись переговоры и приносились «необходимые» жертвы во имя высшей цели. Память об этих днях навеки осталась в этой сырой земле и на многострадальной древесной коре.
Умиротворяющую тишину прервал быстрый топот маленьких ног, прорывающийся через густые кусты. По лесу бежала девочка одиннадцати лет, одетая в красивую школьную форму в светло-коричневых тонах. Мчалась она изо всех сил, чудом не спотыкаясь о препятствия под ногами. Тяжело дыша, она остановилась возле молодого клёна рядом с ручьём. Запустив руку в дупло дерева, она вытащила тканевый мешочек, внутри которого что-то звенело. Оглянувшись, стерев пот со лба и немного переведя дыхание, непоседа вновь пустилась бежать, но уже в обратную сторону. Много раз она была близка к тому, чтобы споткнуться об одно из многочисленных препятствий, но всегда оставалась на ногах.
Выбежав из леса, ученица добралась до школьного двора, куда ловко просочилась через дыру в ограде, а затем рысью добежала до здания, остановившись возле одного из открытых окон. Встав на цыпочки, школьница оценила обстановку в классе: пожилой учитель вдумчиво записывал что-то на доске, периодически поглядывая в книгу, которую держал в руке, одноклассники старательно переписывали всё в тетрадь. В комнате пустовала лишь одна парта, ближайшая к окну, где и должна была сидеть опоздавшая. Убедившись, что наставник не смотрит в сторону окна, она аккуратно, почти без звука, запрыгнула в класс, быстро бросила портфель возле парты, села на стул, достала карандаш с тетрадью и притворилась, что пишет, будто так и было с самого начала занятия.
– Фудзивара-сан, выйдите из класса – не обернувшись, произнёс учитель спокойным тоном.
– Что?! – возмутилась девочка, встав из-за парты – я ничего не сделала!
– Мало того, что вы опоздали на 15 минут, испачкали форму и вломились сюда через окно, словно тануки – на последних словах в классе послышались смешки – вы проявили колоссальное неуважение ко мне и вашим товарищам – преподаватель повернулся лицом к классу – вы очень меня огорчаете, Химико-сан. Ваше невежество недостойно вашей уважаемой фамилии. Будьте любезны, покиньте класс и на следующее занятие явитесь в подобающем виде и через подобающий вход.
Опустив голову, Химико вышла из кабинета, громко захлопнув дверь. Делать нечего, спорить с сенсеем бесполезно, оставалось только дождаться конца урока. Спустившись в сад во внутреннем дворе, Фудзивара уселась на скамейку, положив ногу на ногу и подставив руку под надутую, от обиды, щёку. Как озорница не старалась, форма и правда была не в лучшем виде: всё было измятым, кардиган, юбка и белая рубашка были усеяны листьями и небольшими пятнами, а волосы спутались из-за бега через тернистые кусты. Немного отряхнувшись, нарушительница принялась томно ждать звонка, то и дело постукивая ногой от нетерпения. Сидеть на месте, для неё, было всегда очень утомительно, особенно когда нечем заняться.
Спустя полчаса раздался долгожданный звонок и по коридорам посыпались звуки топающих ботинок, голосов учеников и треска половиц. К скучающей Химико первой пришла староста её класса – Хината Утада. Это была девочка в больших круглых очках, опрятной форме и с длинными чёрными волосами, аккуратно собранными в две косички. Она выглядела очень женственно, на фоне Фудзивара, которая поведением и манерами часто напоминала мальчика.
– Я говорила, что затея была плохая – сказала Хината, присаживаясь рядом – и зачем надо было влезать в этот спор?
– Потому что я от своих слов никогда не отказываюсь! – воскликнула Химико – таков воинский закон, клятву нужно сдержать во чтобы то не стало!
– Не думаю, что в законе речь была о поиске всяких безделушек в лесу…
– Закон всегда закон, особенно когда речь о моей семье! Фудзивара не должны терять лицо!
– Слушай, Химико, ты сохранила бы лицо семьи гораздо лучше, если бы приходила вовремя на уроки – вздохнув, сказала Хината – Икеда-сенсей сказал, что пожалуется на тебя директору, а он наверняка вызовет твоих родителей.
Не зная, что ответить, Химико отвернулась лицом в другую сторону от старосты. Девочки были подругам с детства, благодаря тесным связям их семей, и в школе их дружба продолжилась, хоть одна и была заносчивой задирой, а другая – кроткой старостой. Не зная, как достучаться до одноклассницы, Хината в раздумьях потирала лоб, пока к компании не присоединился Сиро Сагису, тот самый зачинщик «поиска сокровищ» в лесу.
– Привет следопытам! – улыбаясь, крикнул он Химико, помахивая рукой.
Фудзивара встала со скамьи и протянула другу мешочек.
– Проверь, все целые? – холодно спросила она.
Развязав верёвку на мешочке, Сиро увидел свои железные колокольчики, которые спрятал в молодой сосне. Тщательно их осмотрев, он заключил:
– Целые!
– Отлично – улыбнулась Химико и щёлкнула Сагису пальцами по лбу.
– Ай! За что?! – вскрикнул он.
– Из-за тебя меня из класса выгнали, балбес! – возмущённо крикнула Химико.
– Из-за меня?! Да я просто пошутил! Откуда мне было знать, что ты правда в лес побежишь?
– Ты ведь знаешь, что она помешана на выполнении клятв – вступила в разговор Хината .
– Не помешана, а верна слову – поправила Химико.
– Да, помешана на верности слову – «исправилась» Хината .
– Я думал, у помешательства есть предел – потирая больное место, сказал Сиро.
– Ты на второй щелбан напрашиваешься?! – угрожающе спросила Химико.
– Хватит шуметь, сейчас всю школу тут соберёте – прошептала Хината, пытаясь успокоить друзей.
Убрав руку со лба, Сиро улыбнулся, глядя на мешочек с колокольчиками.
– Ты не устаёшь меня удивлять, Химико – сказал он – прости, что недооценил тебя.
– Надеюсь, это было в последний раз – улыбнулась Фудзивара в ответ и протянула Сайгасу руку.
Так же быстро, как поссорились, друзья пришли к примирению. Испытывать друг друга было главным их развлечением, которое, несмотря на все риски, вводило обоих в непреодолимый азарт. Поиски маленьких секретиков было любимой игрой троицы, и в то утро Сиро поспорил, что Хиимко не успеет достать его клад в лесу до начала занятий. Будучи крайне упрямой и смелой, Фудзивара не могла поступиться своей гордостью, а потому кинулась на поиски. Пусть она и проиграла, но вновь доказала силу своего духа.
Помирившись, друзья вернулись на занятия, которые прошли уже без скандалов. За уроками ребята провели весь день, пока весеннее солнце не начало клониться к закату, окрасив небо и море в ярко-красный цвет. В городе То?генькьё начали зажигаться огни, освещая деревянные здания и каменные тротуары. Это место было одним из самых больших портов во всей империи Яматай, здесь полным ходом шёл рыбный промысел, приплывали иностранные купцы, а в доках стояли военные корабли. Город и раньше был важным портом, но 14 лет назад начал меняться вместе со всей страной. Стагнирующая диктатура клана Тайра пала от рук сторонников императора, в числе которых и были три великих клана Тогенкьё – Асикага, Мицухидэ и Фудзивара. Хоть прошло не так много времени, преображения уже были значительными: в городе появилось электричество; по дорогам, рядом с рикшами, начали ездить машины; появился аэропорт, куда прилетали новые самолёты и дирижабли. Не всем изменения приходились по душе, но никто не осмеливался открыто выступить против воли государства.
Тем временем в школе прозвенел последний звонок. Быстро собрав вещи в сумку, Химико поспешила выйти из класса, надеясь не наткнуться на директора. Только выйдя из кабинета, она услышала знакомый голос:
– Химико!
Повернувшись, ученица увидела своего дедушку Сайгё, одетого в чёрный деловой костюм. Он был пожилым человеком с длинной седой бородой и такими же волосами, собранными в хвост на макушке, среднего роста, прихрамывающий на правую ногу из-за ранения, полученного в молодости. Увидев дедушку, Химико медленного подошла к нему, поникнув головой от стыда.
– Почему ты пришёл, дедушка? – смущённо спросила она.
– Маме сейчас тяжело, и я решил её не огорчать – ответил Сайгё, строго смотря на Химико – пойдём, господин директор уже ждёт нас.
Не поднимая взгляда, Химико смиренно последовала за дедушкой, который шёл к кабинету директора, опираясь на трость. Главой школы был Рэйдзиро Мацуэ – выходец из самурайского клана, но не столь значимого, как Фудзивара. Отец нынешнего директора основал школу после конца войны с кланом Тайра, чтобы обучать новую элиту города, на плечи которой должны будут лечь обязанности по модернизации малой Родины. Узнав, что визит нанесёт сам господин Сайгё, директор был взволнован не менее, чем Химико, а может и больше. Сидя за столом в своём кабинете, он тщательно поправлял причёску и костюм, чтобы не выглядеть неряшливым перед дорогим гостем. Только услышав стук в дверь, Мацуэ соскочил с места и разрешил стучавшему войти.
– Добрый вечер, Мацуэ-сан – вежливо поздоровался Сайгё, входя в кабинет.
– Очень рад вас видеть, Фудзивара-сама! – поздоровался директор, быстро подойдя к гостю и поспешив сопроводить его к креслу – большая честь для меня и нашей школы видеть вас здесь! Простите, что мы не организовали должной встречи, меня не оповестили о вашем визите…
– Что вы, я здесь сугубо по вопросам, связанным с обучением моей внучки – присаживаясь, ответил Сайгё.
– Ах, прошу меня извинить, если бы я знал, что потревожу Вас своим звонком… – замешкался Мацуэ.
– Ничего-ничего, правила школы едины для всех, вам не нужно делать для меня исключений – попытался успокоить директора Сайгё – я такой же родитель, как и остальные, поэтому, прошу вас, перейдём к делу.
Рэйдзиро сел за стол, достал пенсне и ещё раз внимательно перечитал записку учителя Икеда. От испуга он совсем забыл, какой проступок совершила Химико.
– Да, точно – произнёс директор, освежив в памяти произошедшее, и убрал пенсне в карман пиджака – вынужден сообщить, Сайгё-сама, что Химико-сан сегодня грубо нарушила правила дисциплины. Икеда-сенсей написал жалобу, здесь написано, что ваша внучка изволила запрыгнуть в класс через окно, а затем опоздать на 15 минут на урок!
– Наоборот – пробубнила Химико, насупив нос.
– Да, точно, сначала опоздала, потом изволила прыгнуть – будто напомнил себе директор.
– Химико, не перебивай старших – грозно сказал Сайгё.
– К сожалению, это уже третье крупное нарушение со стороны Химико-сан – продолжил Мацуэ – по правилам нашей школы – на этих словах он снова начал сильно волноваться – мы обычно исключаем учеников за такое количество выговоров, но, понимая всю важность вашей семьи для нашего города и нашей школы, принято решение сделать исключение.
– Вы очень добры к нам, Мацуэ-сан – поклонился Сайгё – благодарю вас за терпение.
– Что вы, Сайгё-сама – взволновано сказал директор, вновь вскочив с кресла – мы всегда рады сделать услугу вашей семье… однако, наш преподавательский коллектив очень просит вас повлиять на Химико-сан. Её поведение чересчур вызывающее, нас это беспокоит.
– Мы примем все возможные меры, Мацуэ-сан – сказал Сайгё – просим прощения за эти проступки. Наша семья хотела бы передать школе старинные книги из нашей библиотеки, с вашего позволения.
– Это… очень дорогой подарок, Сайгё-сама, мы с почтением примем его – поклонился директор.
– Надеюсь, это станет хорошим знаком наших извинений – сказал старший Фудзивара и встал с кресла – если это всё, о чём вы хотели бы поговорить, мы пойдём.
– Да, конечно, Фудзивара-сама – ещё раз поклонился Мацуэ – будем рады снова видеть вас в любое время.
Попрощавшись, Фудзивара вышли из кабинета, оставив радостного директора. По коридорам дедушка и внучка шли молча, не смотря друг на друга. На пожилого настоятеля с восхищением смотрели ученики, которые нарочно подольше оставались в коридоре, чтобы увидеть героя войны. В машине родственники тоже не проронили ни слова, пока не прибыли в храм Чёрного дракона, где и служил Сайгё. Поднявшись по длинной веренице ступенек, родственники оказались во дворе, где присели на деревянную скамейку. Дедушка достала курительную трубку, набил её табаком и задумчиво прикурил.
– Как долго это будет продолжаться, Химико? – тихо спросил Сайгё.
– Мне нужно было выполнить обещание! – воскликнула внучка, встав со скамьи – ты ведь сам говорил: «самурай не может нарушить данного слова»!
– Речь шла о клятве воина, Химико, а не об играх – не повышая тон ответил Сайгё, сделав ещё одну затяжку – сейчас нельзя жить без образования, мы с тобой уже обсуждали это много раз, но ты продолжаешь меня игнорировать…
– Я не игнорирую! – резко перебила Химико, но следом опять понизила голос – это была случайность, клянусь. Я надеялась успеть до начала занятий, но немного не рассчитала время… а откуда ты узнал, что я опоздала из-за игры?
– Птичка напела на ушко – попытался выкрутиться Сайгё.
– Хината сказала, да? – вновь разозлилась Химико – ну, попадётся она мне.
– Лучше обижайся на себя, Химико. Хината усердно трудится, пока ты валяешь дурака. Тебе нужно учиться у своей подруги.
Не зная, что ответить, Фудзивара-младшая вновь уселась на лавочку, положив ногу на ногу.
– Ты ведь хочешь стать главой клана, Химико – продолжил нравоучение Сайгё – как ты собираешься руководить семьёй, если даже школу не сможешь окончить?
– Что толку теперь учиться? – с досадой пробубнила Химико – если брат родится, главой семьи я не стану.
– Ты уверена, что родится именно брат? – с явным любопытством поинтересовался дедушка.
– Не знаю, но наверняка будет брат, на зло мне.
Сайгё рассмеялся, пока Химико ещё больше надула щёки от обиды.
– У твоей бабушки была хорошая интуиция, может и тебе это передалось? – сквозь смех спросил дедушка.
– Надеюсь, что нет – пробубнила внучка.
– Если серьёзно, образование тебе всё равно нужно. Брату потребуется твоя помощь, как опытной старшей сестры…
– Пусть сам управляется!
– В семье так нельзя, лисичка, брат и сестра всегда должны быть… – тут Сайгё заметил, что Химико плачет и обнял её – ну-ну, что ты, тут незачем расстраиваться. Братья – это большой дар небес, Химико. Я бы многое отдал, чтобы увидеть моих братьев, но их всех давно нет… он обязательно будет твоей опорой, дорогая, как и ты его.
– А если не будет? – сквозь слёзы спросила Химико.
– Тут всё зависит от тебя, как ты брата воспитаешь, таким он и будет.
Химико немного успокоилась и начала утирать слёзы.
– Я очень хотела стать воином, как ты, дедушка – всхлипывая, сказала внучка.
– Сейчас наступили другие времена, лисичка – вытирая слёзы с глаз внучки, успокаивающе говорил Сайгё – уже 14 лет мы живём в мире, при моей жизни такое впервые. Всю свою жизнь я, мой отец, братья провели на поле брани… сколько смертей мне довелось увидеть… мне не хотелось бы, чтобы такие же испытания легли на твои плечи, Химико. Мне очень не хочется, чтобы вы брались за оружие без повода, а в мирной жизни тебе нужно образование.
– По радио говорили, что на нас могут напасть…
– Там чего только не говорят! – возмущённо воскликнул Сайгё, но быстро успокоился – я учу тебя всему, что тебе пригодится при защите, ты хорошо владеешь мечом, разве этого мало?
– А ты будешь меня учить, если братик родится? – глядя в глаза дедушки со всей серьёзностью, спросила Химико.
– Конечно, буду – отвел настоятель, погладив внучку по голове – но только если ты будешь хорошо учиться! – строго заявил Сайгё, погрозив пальцем – вылетишь из школы, запру дома, понятно?!
– Поняла! – словно услышав приказ, ответила Химико, поклонившись.
– Молодец – улыбнулся дедушка, аккуратно похлопав девочку по плечу – теперь иди домой, делать уроки, только маме о сегодняшнем ни слова!
– Поняла! – радостно сказала Химико, поцеловала Сайгё в щёку и побежала к выходу – люблю тебя, дедушка, пока!
Попрощавшись, Химико побежала вниз по ступенькам в сторону дома, который находился у подножия горы. Особняк Фудзивара был скромнее, чем у двух других великих семей: двухэтажный деревянный дом с шестью комнатами, две из которых предназначались для прислуги; небольшой сад на заднем дворе с каменным прудиком и персиковыми деревьями; окружал всё это деревянный забор, прерывающийся красивыми воротами с северной и южной сторон. Пройдя через небольшой дворик, Химико оказалась в коридоре, где её встретила молодая служанка Макото.
– Химико-сама, добро пожаловать! – сказала она, поклонившись – изволите отужинать? Надзоми-сама отказалась от еды, а Сайгё-сама предупредил, что будет поздно…
– Мако, подойди поближе – строго прошептала Химико, сняв обувь – это ты дала дедушке телефон, когда из школы звонили?
– Простите, Химико-сама, но я ничего не могла поделать – жалобно шептала Макото – Сайгё-сама был дома, а отдавать телефон Нодзоми-сама я не решилась, ей сейчас нельзя волноваться…
– Могла сказать, что номером ошиблись!
– Я не смогла соврать Сайгё-сама, это недопустимо!
– Но ведь маме же ты не сказала?!
Тут Макото нечего было ответить, и она лишь снова виновато поклонилась. Махнув рукой на помощницу, Химико направилась дальше по коридору, а затем на второй этаж. Её мама, Нодзоми, сидела в своей комнате на мягком диване, поглаживая большой живот. Взглянув на родительницу через щёлку в двери, Химико вошла внутрь.
– Привет, мам – тихо сказала младшая Фудзивара, чтобы не напугать.
– А, Химико, ты уже пришла – радостно сказала Нодзоми, повернувшись лицом к дочери – прости, я совсем перестала замечать, как бежит время.
– Ничего, всё в порядке.
– Как у тебя дела в школе? Дедушка сказал, что сегодня зайдёт к директору.
– Всё хорошо, Мацуэ просто большой дедушкин фанат, вот и вызывает его по любому поводу – улыбаясь, ответила Химико и присела рядом с мамой.
– Твой дедушка сказал то же самое – рассмеялась Надзоми.
Почувствовав толчок, мама перестала смеяться и снова приложила руку к животу.
– Похоже, кто-то рад слышать сестрёнку – сказала Надзоми.
– Наверное, хочет ещё и увидеть – сказала Химико, тоже положив руку маме на живот.
– Да, его терпение явно на исходе.
– Думаешь, мы будем друзьями? – грустно спросила Химико.
– Конечно, если ты этого захочешь.
Химико задумалась, отпустив руку с маминого живота. Она не была уверена, хочет ли быть другом с будущим братом.
– Не грусти, дорогая – сказала Нодзоми, поцеловав дочку в лоб – если что, я всегда буду твоей подругой и помогу подружиться с ним, тебе останется только попросить.
– Спасибо, мам – улыбнулась Химико и обняла маму.
Вечер был спокойным: в небе светила яркая Луна, с моря дул мягкий ночной бриз, а на деревьях заливались песнями цикады. Химико хотела усиленно заняться уроками, а потому в поздний час всё ещё сидела за письменным столом, вглядываясь в учебники и прописи. Первым делом ученица взялась за каллиграфию, долго и упорно выводя кисточкой иероглифы на листе в крупную клеточку, но прогресс едва ощущался: то рука соскользнёт, то чернила предательски заходили за клетку. Не помогал делу и красивый вид на ночное море, на который так и хотелось отвлечься, или котёнок, забегающий в комнату, чтобы поиграть. Отложив иероглифику подальше, Химико уткнулась в учебник по алгебре. Числа и сложные термины смешивались в глазах в одну большую кучу, превращаясь в сознании во невразумительную кашу. Незаметно для себя, школьница уснула прямо за столом, не выдержав напора математики.
Проснулась Химико только на утро от солнечных лучей, светящих в глаза и настойчивых попыток Макото разбудить юную хозяйку.
– Проснитесь, Хиимко-сама, вам пора вставать – полушёпотом настойчиво повторяла служанка.
Услышав просьбы, юная Фудзивара открыла слипающиеся глаза и подняла голову со стола. После такого сна, у Химико затекли шея и руки, которыми она с трудом могла пошевелить.
– Мако, сколько времени? – зевая, спросила Химико.
– Восьмой час, госпожа – ответила Макото.
Стрелки на настольных часах, стоящих за стеклом шифоньера, показывали семь часов и двадцать две минуты. Увидев время, Химико взялась руками за голову и попыталась пригладить растрёпанные волосы.
– Надо собираться в школу – с досадой сказала Химико.
– Да, завтрак уже готов, а вашу форму я постирала – доложила Макото.
– Хорошо – устало пробубнила Фудзивара.
– Химико-сама, пока вы спали, произошло нечто очень важное…
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Химико.
– Нодзоми-сама… у неё ночью начались схватки и её увезли в больницу…
– Что?!
– Не переживайте, сейчас с ней всё хорошо…
– Почему я не услышала?! Почему ты меня не разбудила?! – громко возмущалась Химико, вскочив с места.
– Нодзоми-сама велела вас не беспокоить, не хотела, чтобы вы были сонной на занятиях…
– К чёрту занятия, я должна…
Немного подумав, Химико быстро забежала за ширму и начала переодеваться.
– Вам помочь одеться, Химико-сама?
– Нет, спасибо, лучше скажи, куда маму увезли.
– Простите, госпожа, но Нодзоми-сама не велела вам идти в больницу, до окончания занятий…
– А я велю себе идти!
– Простите, но я не могу такого допустить…
Переодевшись в школьную форму, Химико вышла из-за ширмы с завязанными в хвост волосами.
– Не бойся, вину я возьму на себя – уверенно сказала Фудзивара – сходим посмотреть одним глазком, а потом сразу в школу, договорились?
– Но, Химико-сама…
– Хватит трястись, пойдём – сказала Химико, взяв Макото за руку и потащив к выходу.
Не в силах сопротивляться юной госпоже, служанке пришлось отвести её в центральную больницу Тогенкьё. Хоть заходить к роженицам было нельзя, сотрудники больницы так же не смогли отказать гостье из влиятельной семьи и провели в палату к маме. Нодзоми сидела у раскрытого окна, наблюдая за морем, пока малыш спокойно спал в люльке рядом с кроватью. Увидев Химико, мама засмеялась.
– Так и знала, что сначала придёшь сюда – сказала она.
– Раз знала, не надо было просить Мако уговаривать меня не ходить – ответила Химико.
Тут её взгляд перешёл на новорождённого брата, которого визит гостей не разбудил, он продолжал сладко спать.
– Подойди к нему поближе, он тоже ждал тебя – сказала Нодзоми.
Химико подошла к колыбельке и внимательно взглянула на младенца. Он был очень похож на отца семейства, в отличии от Химико, которая больше напоминала маму и бабушку. Аккуратно понеся руку ко лбу новорождённого, сестра погладила его по голове, слегка сдвинув маленькие чёрные волосы на макушке. Братик, почувствовав прикосновение, начал слегка ворочаться, что немного напугало Химико, которая тут же убрала руку от малыша. Увидев брата в живую, юная Фудзивара забыла на время о чувстве ревности, которое преследовало девушку последние месяцы. Малыш был очень милым и даже думать о нём, как о сопернике, девочке не хотелось. Момент встречи оказался более радостным, чем ей казалось.
Полюбовавшись братом, Химико присела на кровать рядом с мамой.
– Как ты, мам?
– Хорошо, роды прошли удачно, было даже немного легче, чем когда ты родилась.
– Неужели я была больше?!
– Нет, скорее более головастая – улыбнулась Нодзоми.
– Значит, я всё-таки умнее – с небольшим разочарованием вздохнула Химико.
Тут мама и дочь на минуту замолчали, взглянув на красивое тихое море, в котором отражалось рассветное небо цвета персика.
– Мы с Мако принесли тебе фруктов, не хочешь? – спросила Химико.
– Я поем позже, спасибо вам – ответила Нодзоми – кстати, а ты не опаздываешь в школу?
Химико взглянула на настенные часы над входом в палату.
– Уже да.
– Надеюсь, дедушке не придётся идти в школу второй день подряд…
– Так ты знала?! – удивилась Химико.
– Конечно.
– Мако сказала, да? – спросила младшая Фудзивара, покосившись на служанку, стоящую у двери.
– Нет, просто догадалась, тебя и дедушку легко раскусить, когда вы врёте.
– Блин! – с досадой сказала Химико.
– Ладно, не переживай, думаю, сейчас сенсей тебя поймёт – сказала Нодзоми, погладив Химико по голове – но тебе лучше уже бежать туда, не стоит злоупотреблять чужим великодушием.
– Может я ещё побуду с тобой? – взволнованно спросила Химико – тебе, ведь, наверное, скучно.
– Не переживай, со мной всё хорошо, да и Акира не даст мне скучать.
– Значит, Акира? – спросила Химико, взглянув на брата.
– Да, нам с папой понравилось это имя, а тебе как?
– Думаю, оно ему подойдёт – задумавшись, сказала сестра.
Они обнялись. Попрощавшись с мамой и братом, Химико отправилась в школу. Прийти она смогла лишь ко второму уроку, однако учитель обошёлся без замечаний. Занятия давались сегодня особенно тяжело из-за мыслей об Акире. С одной стороны, милый невинный вид брата пристыжал юную Фудзивара за ревность, с другой, теперь было ясно, что главой клана она не станет. Мечта ускользнула из рук во сне, когда на это даже не получилось отреагировать. Впервые оказалось, что жизнь может круто поменяться за столь короткий срок, почти незаметно для тебя.
В обеденный перерыв Химико решила не идти в столовую, а поесть свой обед в школьном парке, где она вчера пережидала окончание урока. Ей хотелось побыть одной и хорошенько обдумать всё происходящее. К рису и булочкам она почти не притронулась, только бесцельно водила палочками по белой крупе. Отсутствие подруги в столовой быстро заметила Хината , которая быстро нашла Фудзивару. Сначала понаблюдав немного за Химико из далека, Утада аккуратно присела рядом.
– Ну, как он? – спросила Хината .
– Красивый – грустно ответила Химико – даже лучше, чем я представляла.
– Тогда почему ты так грустишь?
– Я не знаю, что мне делать. Мне хотелось стать такой, как дедушка, но теперь этот путь закрыт…
– Думаешь, в этом мире так мало места, что не хватит на вас двоих? – ухмыльнулась Хината .
– Мест много, но мне нравится только одно – грустно вздохнула Химико.
– Ты ведь можешь стать депутатом в парламенте, как твой отец сейчас! – пытаясь взбодрить подругу, воскликнула Хината .
– Не хочу…
– Тогда, можешь руководить храмом!
– Этим будет заниматься братец…
– Может, будешь работать вместе со мной, после школы?
– Спасибо за предложение – всё так же безразлично отвечала Химико.
Отчаявшись найти вариант, который понравится подруге, Хината замолчала, пытаясь показать обиду, но Химико по-прежнему не реагировала.
– Слушай, Химико, так и правда нельзя – спокойно сказала Хината – тебе нужно отвлечься на что-то другое, чтобы не думать о клане… хочешь я придумаю тебе что-нибудь и будем заниматься вместе, а?
– Не стоит так напрягаться.
– В конце концов, нельзя обижаться на брата, просто за то, что он появился…
– Тебе нечем заняться?! – вдруг резко ответила Химико.
Хината обиделась и молча ушла обратно в школу. Слова подруги совсем не успокаивали Химико, потому что она слышала похожее много раз. Ей казалось, что никто не в силах её понять, все лишь пытаются навязать собственное видение будущего юной Фудзивара. Злилась она и потому, что ей нечего было ответить. Нельзя было ни принять чужое мнение, ни придумать собственный выход.
После окончания занятий у Химико не было настроения общаться с друзьями, поэтому она сразу направилась к храму Чёрного дракона. Дедушки там не оказалось, потому юная Фудзивара в одиночестве грустно присела на скамейку недалеко от ворот. С неё открывался живописный вид на весь город и бухту, который очень располагал к глубоким размышлениям. Подперев руками подбородок, Химико погрузилась в свои мысли, устремившись взглядом в розовеющий закат. Просидела она так около получаса, пока наконец не вернулся Сайгё. Увидев задумчивую внучку, он тихо присел рядом.
– Я думал, что встречу тебя сегодня в больнице – сказала Сайгё.
– А, дедушка – сказала Химико, выйдя из фрустрации – я не заметила, как ты пришёл.
– Ты какая-то грустная, опять проблемы в школе?
– Нет, в школе всё в порядке… просто, что-то нету настроения.
– Неужели, мысли о Акире заставляют тебя так грустить?
Химико лишь грустно кивнула головой в ответ.
– Знаешь, Химико, я придумал работу для тебя, не менее ответственную, чем будет потом у Акиры.
– Какую? – удивлённо спросила Химико.
– Пойдём со мной – сказала дедушка, встав с места и направился в храм.
Вместе они прошли через двор, обогнули хайдэн[1 - Здание, в котором находится зал для молящихся] и остановились возле входа в хондэн – самое большое здание из всего храмового комплекса, для хранилась главная реликвия, посвящённая местному божеству, дракону Курикара. На входной двери не было ни замков, ни засовов, но зато висела большая печать, на которой был изображён фамильный герб Фудзивара в виде цветка глицинии. Сайгё сосредоточился, сделал особый жест руками и крикнул: «откройся!». Печать исчезла, а дверь сама собой отворилась, к большому удивлению Химико, которая никогда раньше не видела, как открывается святилище. Внутри, посреди просторного зала, стоял длинный ларец из чёрной стали, украшенный золотыми фигурами драконов на крышке. Вместо замка, на нём висела такая же печать, что и на двери, только меньше.
– Я хочу поручить тебе защищать главную реликвию нашей семьи, то что находится внутри этого сундука – сказал Сайгё, положив руку на плечо внучке.
– Неужели это… Слеза Курикара? – с трепетом спросила Химико.
– Да, это она, сильнейший меч во всей нашей стране.
– Ты правда доверишь мне его защищать?
– Я думаю, ты с этим справишься, но мне придётся многому тебя научить, чтобы у тебя всё получилось.
– Это здорово, дедушка! – восхищённо воскликнула Химико – я думала, этим тоже будет заниматься Акира, как настоятель.
– У всех воинских семей сейчас появляется всё больше новых обязанностей, поэтому твоему брату будет очень нелегко – задумчиво произнёс Сайгё – а ты поможешь ему с одной из самых сложным миссий, защитить меч от чужих рук.
– А можно на него взглянуть?
– Не стоит, Химико, этот меч таит в себе опасность не только для врагов, но и для своего хозяина.
– Почему?
– По легенде, меч появился из слезы дракона Курикара, когда тот погибал от множества ран. Горечь поражения был столь сильна, что она превратила слезу в тончайший метал, который ранил любого, кто лишь намеревался дотронуться до клинка. Наш далёкий предок Фуюцугу смог умилостивить слезу, проведя большой ритуал в честь её усопшего хозяина, после чего та доверилась нашей семье и давалась в руки только нам. Тем не менее, слеза оставалась очень своенравной и яростной, выпуская обиду и ярость Курикара в душу воина, который осмелился идти в бой вместе с ней, поэтому меч решили запечатать здесь и доставать только в самых крайних случаях.
– Тебе приходилось пользоваться этим мечом, дедушка?
– Да, к сожалению, доводилось – с горечью произнёс Сайгё – это было самое страшное испытание в моей жизни… поэтому я надеюсь, что тебе никогда не придётся брать его в руки, Химико.
Предостережение дедушки звучало пугающе, но внучка была счастлива. Будущая миссия казалась ей очень значительной, хотя и заключалась лишь в охране древней реликвии. Химико всегда хотелось быть частью большой истории семьи Фудзивара и что, как ни меч, могло придать такое ощущение? Школьнице было тяжело отвести взгляд от сокровища, в попытках разглядеть хоть край оружия, который мог проблеснуть через небольшие щели в крышке, однако сделать этого никак не получалось ни с одной из сторон.
– Думаю, сегодня мы достаточно на него полюбовались – сказал дедушка – пойдём, у нас ещё много дел.
– Может мне забрать его с собой? – с надеждой спросила Химико – я ведь не смогу его охранять, если буду далеко!
– Не волнуйся, если что-то случится, мы быстро узнаем – успокоил внучку Сайгё.
Пятясь назад, чтобы подольше видеть ларец, Химико вышла из святилища. Увиденное очень вдохновило её и вытеснило мысли об Акире. Теперь у юной Фудзивара был собственный повод для гордости, в виде важного задания от дедушки, которое обычно не поручается отдельному человеку, если он не глава семьи.
За мыслями о будущем задании, Химико не заметила, как они с дедушкой зашли в его кабинет в административном здании про храме, называемом сямусё. Здесь Сайгё обычно принимал гостей, занимался делами храма и города, а также изучал старинные рукописи. Возле окна стоял деревянный письменный стол, на котором, в правом углу, располагалась, аккуратно сложенная, стопка маленьких книг, в левом углу была видная чернильница, перед которой, словно готовый к бою меч, лежала красная перьевая ручка, а между ними находился чёрный блестящий телефон, тогда они были большой редкостью в городе.
– А зачем мы пришли в кабинет дедушка? – спросила Химико.
– Твой отец обещал позвонить сегодня – сказал Сайгё и взглянул на часы – да, вот-вот должен набрать.
– Папа будет звонить?! Ура! – обрадовалась Химико – можно я поговорю с ним?
– Конечно, ради этого мы и пришли.
Будучи вне себя от счастья, Химико села за стол, дожидаясь заветного звонка. Отцом Химико был Тёмэй, член одного из некогда вассальных Фудзивара клана, бывший самурай, ему Сайгё и два других старейшины поручили представлять интересы города в Сенате, нижней палате яматайского парламента. Спустя около минуты ожидания, раздался громкий звук аппарата, а юная Фудзивара поспешила снять трубку.
– Алё, папа, это ты?! – радостно спросила Химико в трубку.
– Химико, не ожила тебя услышать! – радостно удивился Тёмэй.
– Меня дедушка позвал поговорить с тобой!
– Рад слышать тебя, лисичка! Как твои дела?
– Всё хорошо, представляешь, дедушка сегодня сказал, что я буду защитницей Слезы дракона!
– Это здорово, дедушка очень ценит тебя, дорогая!
– Наверное – смущённо ответила Химико.
– А в школе как дела?
– В школе? Да, всё нормально, учусь хорошо…
– Молодец, надеюсь увижу твои хорошие оценки, когда приеду.
– «Я тоже надеюсь» – подумала Химико.
– Ты уже видела Акиру сегодня?
– Да, он очень милый, похож на тебя!
– Я так рад – растрогался папа – мне очень хочется увидеть вас всех.
– Я тоже по тебе скучаю, пап – грустно ответила Химико.
– Ничего, я надеюсь, что смогу вернуться домой летом, сейчас в столице очень много работы…
Тёмэй тяжело вздохнул. Он действительно тяжело переживал, что не смог быть рядом с семьёй в этот радостный час, в то же время на него сильно давили события, разворачивающиеся в этот момент в столице империи Яматай – Яёй. Химико чувствовала эмоции отца по голосу, а потому попыталась его подбодрить.
– Не переживай, пап – воскликнула она – я позабочусь, чтобы с Акирой всё было хорошо!
– Вот спасибо, Химико – рассмеялся Тёмэй – не сомневаюсь, что так и будет!
Химико тоже рассмеялась, наконец поборов свою тоску. Сайгё тоже улыбнулся, глядя на внучку.
– Рад был слышать тебя, Химико, ты правда очень мне помогла – сказал отец, перестав смеяться – можешь теперь передать трубку дедушке, у меня есть к нему разговор.
– Можешь идти домой, Химико, я скоро буду – сказал Сайгё, взяв трубку.
С приподнятым настроением юная Фудзивара направилась домой, быстро пробежав через тесный коридор сямусё. Сайгё же остался в кабинете и, закрыв дверь за внучкой, продолжил разговор с зятем.
– Как там сегодня дела, Тёмэй? – серьёзно спросил Сайгё.
– Похоже, гиперборейцы не хотят уступать, срок ультиматума закончится завтра, но послы уже говорят, что решение принято – с досадой ответил Тёмэй.
– Что в парламенте думают по этому поводу? – почёсывая бороду, спросил Сайгё.
– Большинство за то, чтобы соблюсти договор.
– Этого я и боялся – взялся за голову старик – Его Высочество такого же мнения? Может попробуешь запросить аудиенцию?
– Он сейчас очень загружен, послы и советники обступили со всех сторон – с досадой ответил Тёмэй – к моменту нашей встречи будет уже поздно.
Приложив руку ко лбу, Сайгё тяжело вздохнул. Ситуация была тяжелейшей для Империи Яматай: 14 лет назад ей пришлось заключить оборонительный договор с Гиперборейской империей, могучим государством далеко на Западе, обладающим большим числом колоний по всему миру, а так же новейшими технологиями, в обмен на которые восточная страна и согласилась вступить в любую войну, на стороне партнёра, в случае нападения любой третьей стороны. В качестве этой третьей стороны предполагалась Авалонская империя, другое могущественное государство, населённое эльфами – существами похожими на людей, но имеющими длинные заострённые уши, в среднем, более высокий рост, а также в два раза более продолжительную жизнь. В Гиперборее же жили кошколюди, отличающиеся кошачьими ушами, глазами и хвостами. Яматай оказалась на грани вовлечения в большую войну между двумя великими державами, но не все видели в этом угрозу. Отказ от поддержки союзника мог грозить сворачиванием помощи в модернизации, которая была завершена лишь на половину.
– Неужели никто не понимает, какой бедой нам это грозит? – тяжело вздохнув, сказал Сайгё.
– Гиперборейцы уверяют, что война кончится быстро, стоит им только разбить эльфийский флот в Южном море – закуривая сигарету, говорил Тёмэй – но я придерживаюсь вашей точки зрения, Сайгё-сама, риск слишком велик. С другой стороны, правительство не хочет терять поддержку Гипербореи, без неё мы останемся в изоляции.
– Мы уже переживали такое, Яматай сможет выжить сама…
– Боюсь, не в нынешних условиях. В наше время тяжело оставаться в стороне, пока мир горит, как бы нам этого ни хотелось.
– С этим не поспоришь – с горечью признал Сайгё, почесав бороду – в любом случае, действуй, как считаешь нужным, мальчик мой, но не дай Его Высочеству усомниться в нашей преданности.
– Да, конечно – уверенно сказал Тёмэй – будем надеяться, что и принц Тюай нас услышит.
– Это всё, что нам остаётся – грустно заключил старейшина.
Попрощавшись с зятем, Сайгё положил трубку. По всей территории храма было тихо. Послушники уже ушли домой, закончив все вечерние дела. Солнце уже закатилось, уступив место угасающему месяцу, который блекло светил в окно кабинета. Погасив лампу, старик вышел во двор, где уже царила ночная тишь. Осмотрев двор, старейшина направился на поляну, расположенную за административным зданием. Там, выстроившись в круг, стояли каменные статуи лисиц, склонивших голову перед изваянием божества Курикара. Присев на траву рядом с постаментом одной из лисиц, Фудзивара с грустью взглянул на звёздное небо. Даже наблюдение за красотой природы не спасало его от тревожных мыслей, которые сулили всему, что так дорого сердцу, скорую погибель.
– Как бы ты сейчас поступила, Михару? – шёпотом спросил Сайгё, будто обращаясь к статуе, к которой сидел спиной.
Следующий день был выходным, а потому Химико могла долго понежиться в постели. Сайгё оставался на ночь в храме, а Нозоми всё ещё была в больнице с Акирой, дома царили тишина и покой. Только на кухне шла подготовка к завтраку, но недостаточно громкая, чтобы разбудить юную госпожу. Служанка Макото терпеливо ждала, когда хозяйка проснётся, возле её комнаты, но сновидения упорно отказывались покидать Химико. Пробудить её смог только звон колокольчика у входной двери, означающий чей-то визит. Не ждавшая гостей Мако, побежала вниз на первый этаж, пока юная Фудзивара неспешно потянулась, присев на кровати. Гостьей оказалась Хината, которая, уже спустя пару минут, появилась в дверях спальни подруги. Она была одета в белую рубашку и длинную коричневую юбку, по иностранной моде, а в левой руке держала кожаный портфель.
– Доброе утро – со снисходительной улыбкой сказала Хината – я знала, что ты забудешь, но не стала тебя жалеть.
– Доброе – ответила Химико, которая всё ещё сидела на кровати в ночнушке – забуду о чём?
– Ты же просила меня позавчера помочь тебе с учёбой – ответила Утада, проходя в комнату.
– Чё-ё-ё-рт! – протянула Фудзивара, взявшись за голову – я, правда, забыла!
– Это было ожидаемо, но тебе и правда нужно заниматься сейчас побольше…
– Прости, я нагрубила тебе вчера, это было неправильно – виновато сказала Химико.
– Ничего, я тоже была неправа, не стоило так давить на тебя – сказала Хината, выкладывая учебники на стол – ты правда очень мечтала быть во главе клана, а я…
– Дедушка уже нашёл мне занятие получше – улыбнулась Химико и весело соскочила с кровати – так что, не переживай, теперь я в порядке.
– Это очень здорово, Химико, я рада за тебя…
– По такому случаю, что если нам отложить занятие на завтра? – хитро улыбаясь, спросила Химико.
– На завтра?! – возмущённо воскликнула Хината – ты же сама говорила, что хочешь начать хорошо учиться!
– Обязательно начну, но давай с завтрашнего дня, пожалуйста – взмолилась Фудзивара.
– Когда ты уже начнёшь относиться к учёбе серьёзно? – тяжело вздохнула Утада.
– Значит, договорились – обрадовалась Химико и пожала подруге руку – завтра, в это же время, я как штык, клянусь! А сегодня пойдём ловить пингвинов!
Радостную декларацию планов прервало урчание в животе хозяйки комнаты, которая резко вспомнила, что ещё не завтракала.
– Простите, что прерываю, Химико-сама – выглянув из-за двери, сказала Макото – но не изволите ли позавтракать?
На завтрак сегодня был рисовый омлет с дольками спаржи в соевом соусе. Пока Химико ела, Хината сидела рядом за столом, попивая чай со сладостями. Совсем отказываться от угощения в Яматай не вежливо, а потому гостье пришлось согласиться на перекус, хоть она уже позавтракала дома. Наблюдая за трапезой подруги, Утада долго о чём-то думала, пока не решилась спросить:
– Химико, а что за работу тебе нашёл дедушка?
– Я буду хранительницей “Слезы дракона” – гордо заявила Химико, подняв палочки вверх.
– Меча? А что ты будешь делать? – с недоумением спросила Хината .
– Хранить меч, ясное дело!
– Это понятно, но что именно это значит?
Поднеся палочки с рисом ко рту, Фудзивара вдруг задумалась. Дедушка не объяснил ей подробно будущие обязанности, как хранительницы, но терять лицо перед подругой было нельзя.
– Ну, беречь его от воров, например.
– В храме же всегда есть послушники, они все владеют оружием и искусством боя.
– Но только члены нашей семьи могут держать в руках Слезу!
– Зачем держать её в руках, если она хранится в надёжном месте?
– Слушай, хватит меня допрашивать! – возмутилась Химико – это не вежливо!
– Извини – подняв руки, ответила Хината – просто хотела разобраться.
– Если честно, дедушка ещё не рассказал мне о моих обязанностях – вынужденно призналась Фудзивара – но думаю, когда придёт время, он всё расскажет.
– Сайгё-сама не бросит тебя на произвол судьбы, это точно… – вздохнула Хината .
– Вот именно! Осталось только хорошо отучиться и дело жизни ждёт меня!
Хината задумалась и будто слегка погрустнела, уставившись на чашку с чаем.
– Ты чего, Хината ? – заметив поникший вид подруги, спросила Химико.
– Нет, ничего, всё в порядке – будто очнулась Утада – просто, немного задумалась об уроках, да.
Закончив с завтраком и переодеваниями, подруги отправились на улицу. К западу от Тогенкьё, на берегу, стоял небольшой скалистый холм, где жили стайки тепловодных пингвинов. Эти милые создания жили на берегах Яматай всю позднюю весну и целое лето, а на осень и зиму уплывали на юг к берегам страны Чжунхуа или даже дальше к Южному континенту. Пингвины не любили внимания людей, но всегда невольно его привлекали своей необычной внешностью. Дети и вовсе обожают этих птиц, стремясь их поймать или хотя бы покормить. От лакомств пингвины не отказываются, но приручению никак не поддаются. Химико нравились пингвины за их милую неповоротливость и прожорливость, позволявшую легко их разыгрывать. Фудзивара оставляла рыбу рядом со стайкой, которую та тут же замечала и бежала за добычей. Тут Химико выпрыгивала на толпу пингвинов, ловя одного из них, пока остальные забавно разбегались во все стороны, издавая забавные звуки. Позже и пойманный вырывался, убегая от шутницы, пока та заливалась смехом. Хината , в силу статуса старосты, не могла предаваться такой забаве, а потому просто наблюдала за подругой со стороны.
– Принцесса опять развлекается? – послышался Хината знакомый голос позади.
– Эй, Сиро! – увидев друга первой, крикнула Химико и поспешила вниз с холма.
Сиро держал под мышкой деревянную шкатулку и с азартом глядел на Химико.
– Что это у тебя? – спросила Хината , показав на шкатулку.
– Новое сокровище – гордо произнёс он – Химико же нашла мой клад, значит теперь я должен найти то, что она спрячет.
– Целую шкатулку мне дашь? – удивлённо спросила Химико, подбежав к друзьям – щедро, с твоей стороны.
– Это не просто шкатулка, в ней одна из самых красивых вещей, что у меня есть!
– Не томи, Сиро, открой! – с любопытством попросила Хината .
– Так уж и быть – Сиро пафосно раскрыл крышку шкатулки и из неё показалось нечто блестящее – та-дам!
Внутри оказались два круглых колокольчика, похожих на те, что Химико нашла пару дней назад.
– Опять колокольчики? – разочарованно сказала Химико.
– Что значит “опять”? Посмотри, какие они красивые, а металл какой!
– Я же позавчера их уже находила.
– Это другие! Они из самой Гипербореи! Там металл гораздо качественней! Папа мне их в Яёй купил.
– А ещё меня одержимой называл, а сам может эти штуки отличать друг от друга – прикрыв рот рукой, сказала Химико подруге полушёпотом.
– Ага-ага – так же ответила Хината .
– Эй, я всё слышу! Впрочем, не важно, главное, что они дороги мне.
– Тогда зачем отдаёшь? – спросила Химико.
– Так у меня будет стимул – довольно сказал Сиро, поправив очки – к тому же, мне кажется, я могу почувствовать их где угодно, услышать их звон, даже за много километров…
– Понятно – тяжело вздохнула Химико, закатив глаза – так что, мне их прятать?
– Да – Сиро открыл шкатулку, взглянул на колокольчики и с тяжёлым сердцем отдал подруге – бери, только пусть они будут целыми.
– Не волнуйся, может даже красивее станут – Химико взяла шкатулку и, задумавшись, покрутила её в руках – угу, придумала, место хорошее, рядом с храмом, будет сложно найти.
– Я уступать не собираюсь!
– Смотри, не пожалей об этом – ухмыльнулась Фудзивара – сразу дам подсказку, ищи около храма.
– Это точно хорошая идея, прятать что-то рядом с храмом? – спросила Хината .
– Не бойся, я спрячу так, что никто не возмутится. Стойте здесь и следите, чтобы, до моего прихода, всех пингвинов не разогнали – сказала Химико и направилась в сторону храма.
– У меня иногда бывает ощущение, что только я расту – грустно вздохнула Хината .
– И не говори – поддержал Сиро, задрав нос.
Химико знала небольшое углубление под статуей лисы, стоящей возле северных ворот храма, выходивших на тропу к вершине горы и лесу. Простые прихожане там проходили не часто, потому что к городу выходили южные ворота, а вершина горы редко была целью простых горожан, как и чаща, называемая “запретный лес”. По легендам, в этой тернистой глуши обитали существа, вид которых тяжело даже вообразить простому человеку. Аккуратно пробравшись через двор, не привлекая внимания визитёров и монахов, юная Фудзивара двигалась вдоль стены Хайдзэна, который был закрыт для простых верующих, на тот момент. Через небольшие щели в стене пробивался свет от горящего огня, что заинтересовало Химико. Взглянув в зал, она увидела трёх старейшин города – Ёсимицу Асикага, Акэти Мицухидэ и своего дедушку. Сайгё был одет в жреческий наряд, украшенный узорами с цветами глициний, фамильным символом рода Фудзивара, а на лице его была надета маска белой лисы. Жрец стоял напротив большой чаши с огнём, которую жрецы используют для предсказаний, а двое других глав семейств сидели напротив.
– Значит уже сегодня? – с отчаянием спросил Ёсимицу.
– Сейчас огонь дал мне точное видение – ответил Сайгё – боюсь, мы уже не сможем ничего изменить.
– Если бы только небеса указали нам день раньше… – тяжело вздохнул Акэти.
– Стихия очень своенравна – с сожалением сказал Фудзивара.
– Что ещё говорит огонь, Сайгё? – спросил Асикага.
– Не много, но вижу, что грядёт большая битва, в которой сгинет много наших людей. Война не будет простой.
Асикага провёл рукой по лысеющий голове, зажмурив глаза на пару мгновений. Пожилому главе города, как и двум его товарищам, пришлось пережить немало войн, но никогда ещё не приходилось столкнуться с внешним врагом, к тому же превосходящим Яматай в развитии на много десятилетий.
– И всё же, у нас должен быть шанс – рассудительно сказал Акэти – огонь не сказал, что мы проиграем.
– Да, исход войны всё ещё в наших руках, но… – сказал Сайгё, взглянув в сторону Химико.
Испугавшись, что дедушка мог её заметить, юная Фудзивара отошла от стены и случайно задела кого-то спиной. Обернувшись, перед ней оказался Шигеру Мицухидэ – внук одного из старейшин. Он был мальчиком шести лет от роду со слабым здоровьем, из-за чего редко находился без чьего-то присмотра. Маленький Мицухидэ относился к Химико, как к старшей сестре, потому что часто бывал в гостях у семьи Фудзивара вместе с родителями или дедушкой. Сама Химико не жаловала Шигеру, считая его слишком надоедливым ребёнком, с которым ей приходилось нянчиться, пока взрослые вели светские беседы. От неожиданности маленький Мицухидэ упал на землю, чтобы тот не заплакал, Химико подхватила его на руки и отнесла чуть подальше от молельни.
– Ты чего тут делаешь? – шёпотом спросила Химико, поставив Шигеру на ноги.
– Я просто с дедушкой пришёл – ответил Шигеру, вытерев мокрый нос рукавом – а ты что тут делаешь, сестрёнка Химико?
– У меня тут важное дело! – ответила Фудзивара, вытащив из-за пояса шкатулку Сиро – не путайся под ногами!
– Сестрёнка, можно мне с тобой поиграть?
– Помнишь, что я сказала сделать?
– Не путаться под ногами? – расстроенно спросил Шигеру.
– Точно, молодец – сказала Химико и пошла к северным воротам.
Найдя нужную статую, юная Фудзивара положила шкатулку в небольшую полость под пьедесталом. Закончив своё “дело”, Химико задумалась о словах дедушки и старейшин. Она вспомнила о том, что писали в газетах о войне, в которую может вступить империя Яматай, и поспешила обратно к утёсу, чтобы рассказать об услышанном друзьям. Хината и Сиро всё ещё были на месте и о чём-то общались до возвращения подруги.
– О, принцесса, что-то ты долго! – сказал Сиро, увидев Химико – так и пингвины спать уйдут!
– Ребята, я такое услышала! – тяжело дыша, сказала Фудзивара.
– Что такое, Химико, что ты услышала? – забеспокоилась Хината.
Диалог ребят прервал звук колокола, доносящийся из рупоров, стоявших по всему центру города. Услышав громкий звук, все трое замерли, вместе с людьми по всему городу, в ожидании сообщения от правительства, которому всегда предшествовали такие позывные. После пяти ударов колокола, холодный голос зачитал следующее сообщение:
“Подданные Яматайской империи, прослушайте срочное сообщение от Его Высочества принца Тюай! Сегодня наш добрый союзник – Гиперборейская империя подверглась вероломному нападению со стороны тиранической Авалонской империи! Наша великая страна, исходя из своих союзнических обязательств, приняла решение помочь нашим братьям в борьбе против эльфийских полчищ! От имени химэ[2 - Химэ – формальная правительница империи Яматай, исполняющая, в основном, церемониальные функции, пока реальным правителем является принц, чаще всего брат действующей химэ.] Тсукихи, Его Высочество принц Тюай объявляет войну Авалонской империи! Доблестные мужья Яматай, следуя своему священному долгу, встаньте на защиту нашей страны! Те, кто не может сражаться, работайте во имя обеспечения нашей доблестной армии! Яматай банзай!”
С этого момента, жизнь Химико и всех, кого она знала, изменилась навсегда.


Глава 2: “Взгляд в бездну”
С начала войны прошёл год. Быстрой победы, которую обещали военные советники из Гипербореи, не случилось. Мир был изрыт траншеями, в которых, каждый день, погибали тысячи людей, гиперборейцев, эльфов и прочих разумных существ, но ни одна из сторон не могла нанести решающий удар. Даже поднятые в небо новейшие самолёты и дирижабли не могли изменить ход конфликта на основных фронтах. Такой неслыханной бойни мир ещё не знал, хотя в нём всегда было место жестокости, коварству и захватничеству. Яматай же была вдалеке от битв двух колоссов, лишь иногда устраивая рейды против авалонского флота. Тем не менее, к концу первого года войны, ситуация начала меняться, когда эльфы заметно расширили Восточный флот и сами начали морские операции против маленькой империи. 22 числа пятого месяца третьего года Цукихи[3 - В Яматай летоисчисление начинается с момента восхождения на престол правящей химэ, поэтому, обозначая год, добавляют имя действующей, на момент упоминаемых событий, госпожи] произошло крупнейшее морское сражение между имперским флотом Яматай и флотом Его Величества (авалонским), закончившиеся тотальным поражением для людей. Теперь острова были практически беззащитны перед внешней угрозой.
Одним из погибших стал адмирал Ёсинори Асикага – сын градоначальника Тогенкьё Ёсимицу Асикага. Символические похороны героя происходили в дождливый весенний день, когда все острова накрыла стена тропических осадков. Несмотря на непогоду, тысячи людей пришли попрощаться с адмиралом и другими погибшими земляками. Мужчины, женщины и дети стояли с поникшими в трауре головами, прикрывая их зонтиками, на площади перед храмом. Поминальную церемонию проводил сам настоятель – Сайгё. Окуривая гробы благовониями, Фудзивара громко читал молитву, которую за ним повторяли дочь и внучка, стоявшие рядом. Участие в каждой такой церемонии всё больше подогревало злость и обиду внутри Химико. Она чувствовала свою вину, потому что не могла пойти на фронт сама и помогать солдатам в бою, как когда-то её дедушка.
К вечеру буря стихла, оставив после себя лишь, затянутое тучами, небо и волнующееся море, тяжело бившиеся о скалистый берег. Жизнь в Тогенкьё шла своим чередом, несмотря на все ужасы, происходившие в мире. Витрины на рынке были полны рыбой, из забегаловок доносились вкуснейшие ароматы, а люди мирно прогуливались по мощёным тротуарам. Тем не менее, после первого большого поражения, в воздухе повисло тяжёлое ощущение тревоги, которое не могло обойти никого из подданных Яматай. Угроза иностранного вторжения впервые встала во весь рост перед восточной страной, отчего становилась лишь страшнее в умах её жителей.
Пока простые горожане вели свою обычную жизнь, Химико посвящала всё свободное время подготовке к войне. Тем вечером она так же была на импровизированном полигоне, который сделала сама, недалеко от дома. Несколько брёвен, с накинутым на них тряпьем, превратились в специальные тренировочные манекены, на которых юная Фудзивара практиковала битву на мечах, несколько банок из-под персикового сока на жёрдочке превратились в тир, а поле, полное ям, имитировало траншеи и минное поле одновременно. Прыгая между “окопами”, Химико ловко стреляла по банкам из игрушенчого револьвера, затем выпрыгивала к чучелам и отрубала им набитые соломой головы. За всем была вынуждена следить Макото, чтобы прийти на помощь, если госпожа поранится.
В разгар тренировки к “полигону” пришёл Сайгё, освободившийся после заседания военного совета. Окинув усталым взглядом полянку, он заметил внучку в одной из ямок. Услышав голос дедушки, который позвал её к себе, Химико наконец прервала занятие.
– Нам нужно поговорить, Химико – серьёзно сказал Сайгё – сколько раз мы будем возвращаться к разговору об учёбе?
– Сколько пожелаешь нужным – насупив нос, ответила Химико – разговоры, ведь, не я начинаю…
– Зато ты заставляешь меня их начинать! – повысил голос Сайгё – почему ты убежала сразу после церемонии? Ты даже не принесла соболезнований Ёсимицу-сан!
– Потому что мне стыдно, ясно?! – закричала Химико.
– А за грубость тебе не стыдно?
– Нет, мне стыдно, что я сижу в школе, когда могла помочь Ёсинори-сан!
– И как же ты бы это сделала?
– Сделала бы… всяко лучше, чем просто смотреть! – замешкавшись ответила Химико.
Тяжело вздохнув, Сайгё взялся за сердце и тяжело упёрся на трость. Химико и Мако подхватили старейшину и отвели к ближайшей скамье, на которую аккуратно его посадили. Немного отдышавшись, старший Фудзивара почувствовал себя лучше.
– Ты ещё не понимаешь, что такое война, Химико – тихо сказал Сайгё, сидевшей рядом внучке – и лучше тебе никогда её не видеть.
– Я уже вижу…
– До чего же ты упрямая, вся в бабушку – вздохнул Сайгё – всё, что я тебе говорю, Химико, ради твоего же блага, поверь мне. Меньше всего на свете мне хочется потерять тебя, как своих братьев…
Достав из сумки на поясе трубку, Сайгё закурил, тяжело выдыхая табачный дым. Вся жизнь семьи Фудзивара всегда была связана с войной, как и у других самурайских родов. Пожилому главе клана пришлось лицезреть потери многих своих близких, включая отца и троих старших братьев, исчезнувших навсегда в пламени феодальных конфликтов. Сайгё верил, что нынешние времена смогут прервать вечную войну, добиться мирной жизни для будущих поколений, но судьба вновь приготовила страшное испытание для Фудзивара и всей Яматай. Химико же не понимала дедушку. Ей казалось, что один из трёх великих кланов Тогенкьё не может сидеть сложа руки, пока их земляки в опасности. Бессилие очень злило её, не давая думать ни о чём другом, кроме войны.
Поняв мысли внучки, Сайгё нежно взял её за руку.
– Пообещай мне, лисичка, не делать ничего важного безрассудно – сказал старейшина, глядя Химико в глаза.
Глаза старшего Фудзивара были, как никогда, серьёзны, Химико ещё не приходилось видеть такой видеть столь суровый взгляд от дедушки. Не решившись спорить, она смогла лишь кивнуть в ответ. Удостоверившись, что внучка всё поняла, старейшина встав со скамейки и, покуривая трубку, направился в сторону дома.
– И да, Химико, прекращай свои игры здесь и принимайся за учёбу – сказал Сайгё, чуть отдалившись.
– Да, дедушка – угрюмо ответила Химико и присела на скамейку.
– Что вам угодно делать дальше, Химико-сама? – выдержав небольшую паузу, спросила Макото переживательным тоном.
– Ты можешь идти, Мако, тренировка, на сегодня, окончена.
– Уверены, что вам больше не понадобится моя…
– Уверена, иди – перебив служанку, резко ответила Химико.
Макото поклонилась и послушно пошла домой. Химико долго думала над словами дедушки, глядя на своё тренировочное поле, пытаясь выбрать, что делать дальше. С одной стороны, продолжать игнорировать дедушку было действительно неправильно, тем более, что юная Фудзивара, правда, очень его любила, но и оставаться в стороне, словно столичная аристократка, ей совсем не хотелось.
Махнув рукой, она решила всё же пойти позаниматься уроками. Встав со скамейки, Химико уже пошла в сторону дома, но тут резко повернула в другую сторону. Прежде, чем перейти к занятиям, ей захотелось посмотреть на пингвинов, чтобы слегка развлечься перед “каторгой”. Придя на скалистый берег, юная Фудзивара увидела на одном из камней Сиро, сидевшего поджав ноги. Он был совсем один и грустно смотрел в бескрайнее море, не обращая внимания на ходивших совсем рядом птиц. Аккуратно подойдя к другу, Химико присела рядом. Сагису не сразу её заметил, явно глубоко погрузившись в свои мысли. На его глазах были едва видны проступающие слёзы.
– Сиро – тихо позвала друга Химико, увидев слёзы на его лице.
– А, Химико – пришёл в себя Сиро и быстро вытер глаза – ты давно тут?
– Не очень, что с тобой? Ты плачешь?
– Чёрт, больше всего не хотел, чтобы ты увидела – сказал Сагису, растирая глаза – прости, тебе, наверное, противно такое видеть.
– Ты не должен…
– Мой отец погиб в той битве, Химико – словно отрезал Сиро.
Химико ошарашила эта новость. Хоть она и была на прощании с моряками, имён и портретов было так много, что отец Сиро оказался ею не замечен. И самого друга юная Фудзивара на прощании не увидела.
– Прости, Сиро, я правда не знала – взволнованно сказала Химико.
– Ничего, я понимаю – грустно ответил Сиро – я сам не пришёл на прощание… к тому же, его самого там не было, теперь он в море навсегда.
Это был первый раз, когда погибал кто-то столь близкий к Химико. Больше всего она боялась, что её семья или друзья столкнутся с потерей, в которой, как она считала, будет виновата и сама. Чувство вины подступило к ней с новой силой, застряв комом в горле. Ей хотелось срочно что-то сделать, но разум совсем запутался в столь неожиданной новости. Юная Фудзивара и сама была готова расплакаться, но, чтобы не допустить этого, пару раз ударила себя кулаком по лбу, повторяя про себя: “не смей, не смей”. Не найдя ничего лучше, Химико обняла друга и сказала:
– Прости меня, Сиро
– Говорю же, тебе не за что извиняться – немного удивился он.
– Нет, извини, что из-за меня стеснялся плакать, сейчас это не стыдно, правда
– Спасибо, Химико – обняв подругу в ответ, сказал Сиро.
Младшей Фудзивара не было дома до вечера. Нодзоми, в отличии от аристократок прошлого, проводила большую часть времени с ребёнком, привлекая няню только в особых случаях. Ухаживая за Акирой, она почти не замечала отсутствия дочери дома, тем более, что та давно стала самостоятельной. Вечером того дня, когда младший Фудзивара уже уснул, Нодзоми вышла на веранду, где могла спокойно отдохнуть, наслаждаясь тёплым вечерним ветром. Она хотела было закурить и потянулась за мундштуком на столике, но тут во двор вошла Химико, запыхавшаяся и с потерянным взглядом.
– Лисичка, ты сегодня поздно – сказала Нодзоми – совсем перетренировалась.
– Мам, дедушка дома? – подбежав к маме, спросила Химико.
– Нет, ещё не вернулся с военного совета, а что случилось?
– Мне нужна “Слеза дракона”!
– Зачем это? – удивилась Нодзоми.
– Надо!
– Так не пойдёт, нельзя брать такое оружие ради забавы.
– Ни ради забавы!
Нодзоми заметила, что дочь в необычном замешательстве. Глаза были покрасневшими, будто до этого Химико долго плакала, шея и руки были взмыленными от пота, а волосы неопрятно торчали в разные стороны.
– Присядь-ка рядом – сказала Нодзоми, похлопав рукой по креслу рядом.
Помешкав немного, Химико устало села в кресло, положив руки на подлокотники и запрокинув голову к спинке. Закрыв глаза, младшая Фудзивара долго пыталась отдышаться.
– Что всё-таки случилось, Химико?
– Отец Сиро погиб – грустно ответила Химико.
– Ох, несчастье – тяжело вздохнула Нодзоми – я даже не заметила их семью сегодня.
– Они не приходили на похороны – открыв глаза, сказала Химико – неужели мы совсем ничего не можем сделать, мам?
– Увы, мы не всесильны, лисичка – попыталась утешить дочь Нодзоми – но мы вносим свой посильный вклад…
– Его не достаточно – перебила Химико.
– Так ты искала меч, чтобы пойти с ним на войну? – спросила Нодзоми, на что Химико кивнула.
Взяв в руку мундштук, Нодзоми вставила в него сигарету, зажгла её спичкой и закурила. Ей было легче вести трудный разговор, пока нервы успокаивал табачный дым.
– Я хорошо тебя понимаю, Химико, но, боюсь, меч ничем не сможет тебе помочь.
– Почему?!
– Слеза дракона не просто мощное оружие, это части души Курикара, самая обозлённая и мстительная. Такой меч не может быть орудием добрых дел.
– Но разве не человек решает, что делать своим оружием?
– Так оно и есть, но… в случае со Слезой, мало кому удавалось.
– Даже дедушке?
Выдохнув табачный дым, Нодзоми кивнула в ответ, положив затем мундштук на стол.
– Самое главное во время войны, Химико, чтобы каждый был на своём месте. Ты ребёнок, которому нужно ещё много узнать и перенять у взрослых их обязанности, когда потребуется. Разве ты не хотела этого?
– Хотела, но я не думала, что всё будет так – грустно отвечала Химико – почему мы не смогли их спасти, мам?
– Никому не под силу спасти всех, Химико. Ни одна война не обходится без потерь, особенно, когда враг сильнее тебя – встав с места, Нодзоми подошла к дочери и положила руки на её плечи – Сагису-сан был очень хорошим человеком и точно не был бы рад видеть тебя на поле боя.
– Ты так думаешь?
– Я уверена в этом. Всё обязательно наладится, лисичка, только не убегай от нас, хорошо?
Встав из кресла, Химико обняла маму. Из её глаза лились маленькие слёзы, которые девочке не удалось удержать. Хоть она была очень смелой и серьёзной, для своего возраста, гибель такого большого количества людей, включая отца Сиро, не могла оставить равнодушной.
– Прости меня, мам – сквозь слезы сказала Химико.
– Что ты, дорогая, всё хорошо – сказала Нодзоми, поглаживая Химико по голове.
***
Спустя неделю обстановка в городе внезапно оживилась. На смену отчаянию в воздухе витал дух надежды, отражавшийся в оживлении горожан. По всему городу появились флаги союзников Яматай, а вдоль дороги, по тротуарам, до самого губернаторского дворца, толпились зеваки, ожидавшие чего-то необычного. Перед ними стояли суровые жандармы, не допускавшие людей на проезжую часть. Толпа была, в основном, радостной, размахивала флагами и выкрикивала ободряющие военные лозунги.
В восточной стороне города, на аэродроме, выстроившись в линию, три старейшины Тогенкьё ждали прибытия высоких гостей. Городской голова Асикага нетерпеливо смотрел на наручные часы, которые уже отмерили двенадцатый час дня. Союзники опаздывали на два часа, что давало поводы для волнения. Авиационная группа из Гипербореи должна была преодолеть огромное расстояние через океан, где их могли нагнать вражеские силы. Мицухидэ судорожно перебирал сухими пальцам, иногда щёлкая костяшками, пытаясь себя успокоить. Сайгё же с некоторым раздражением смотрел на облака, будто зная, что союзники медлят без серьёзной причины.
– Уверен, что с ними всё в порядке? – спросил Ёсимицу у Фудзивара, стоявшего по правую руку от него.
– Такую катастрофу я бы точно предвидел. Вот-вот появятся.
– Гадания не всегда дают точные ответы, Сайгё – ворчал Муцухидэ – ты многое не смог увидеть.
– Скорее переоценивал свои возможности что-то изменить, как и ты, к слову.
– Прекратить пререкания! – скомандовал Асикага – не место и не время!
Тут из-за облаков показались два небольших самолёта, вслед за которыми выплыл нос гигантского авианосного дирижабля, сопровождаемый ещё десятком крыльев. Два летевших в авангарде аппарата легко совершали головокружительные пируэты, петляя рядом друг с другом, пикируя и вновь стремительно поднимаясь под самые облака. Дирижабль же, словно огромный корабли, плыл по небу, внушая трепет одним своим массивным видом. Сделав несколько фигур в воздухе, самолёты направились в сторону аэродрома, эффектно приземлившись, почти не снижая скорости. Из машины с красным фюзеляжем выпрыгнул знаменитый гиперборейский лётчик – Альберт Рихтгофен. Он был одет в кожаную куртку, украшенную белым мехом, блестящие чёрные сапоги и такого же цвета кожаные перчатки с рисунком одноглазого белого тигра на них. Очень быстро ас предстал перед изумлёнными старейшинами, не ожидавшими столь рискованного поведения от союзников.
– Guten Tag, господа! – радостно улыбаясь, воскликнул Альберт – этот город ещё красивее, чем на картинках, потрясающая бухта! Вы обязаны, однажды увидеть это с высоты птичьего полёта, не пожалеете!
Асикага некоторое время был в замешательстве и не до конца слышал слова гостя, наблюдая за самолётами и дирижаблем.
– Ох, прошу прощения – наконец пришёл он в себя – большая честь видеть вас, Рихтгофен-сан, мы вас очень ждали!
– Взаимно, герр Асикага, и вам очень рад, господа…
Тут к офицерам подошёл лётчик второго самолёта – царевич Сарматии Владислав. Как и большинство жителей царства, он принадлежал к расе архонтов, очень похожих на людей существ, отличающихся крайне белой, как снег, кожей, пепельного цвета волосами, а также красными зрачками. Архонты почти полностью бессмертны, убить их можно лишь поразив слабое место на лбу. Сарматия вступила в войну, как вассал Гипербореи, давно находящийся в зависимом положении от Империи. Владислав был очень привлекателен внешне, за исключением нескольких длинных шрамов на его лице. Царевич был одет в красивую военную форму синего цвета, украшенную золотыми орнаментами с изображениями правящей династии Сарматии. Правая рука юноши была скована гипсом. Рядом с монаршей особой был его помощник, высокий архонт Генрих, внешне похожий на мужчину среднего возраста в больших очках с чёрными толстыми оправами. Владислав учтиво поклонился, как и его сопровождающий.
– Наши приветствия, господа офицеры – сказал Генрих – прошу извинить, Его Высочество испытывает проблемы с коммуникацией, поэтому иногда я буду говорить от его имени, меня зовут Генрих.
– Безмерно рады знакомству, Ваше Высочество и вы Генрих-сан – ответил Ёсимицу – моё имя Асикага Ёсимицу, а это Муцухидэ-сан и Фудзивара-сан.
Завершив знакомство и дождавшись прибытия дирижабля, старейшины и высокие гости направились во дворец градоначальника на автомобилях. По пути их следования, машины встречали горожане, радостно приветствующие гостей. Иностранцы были редкостью в этих краях, поэтому жители Тогенкьё с большим любопытством рассматривали союзников. Рихтгофену очень льстило такое внимание и он радостоно махал зевакам рукой, пока Владислав тихо сидел на своём месте, будто тяготясь шумной толпы. Старейшины не реагировали на народ, сохраняя гордое спокойствие, но иногда украдкой наблюдая за гостями. Дворец губернатора был самым высоким зданием во всём городе, расположенным в самом центре города на пересечении четырёх дорог. Замок окружали высокие каменные стены с воротами, выходящими на каждую сторону света. В стенах располагался элитный гарнизон, составленный, в основном, из солдат вассальных семье Асикага кланов. Сам замок состоял из пяти башен разной высоты из белого кирпича, увенчанных крышами из чёрной черепицы. В прошлом, это была могучая крепость, сдерживающая осады больших феодальных армий, но сейчас она превратилась в простую резиденцию главы города и его семьи.
По прибытии гостей сопроводили в большой зал, выполнявший функции штаба местных войск. Вдоль стен комната была украшена старинными доспехами и древним оружием, которые семья Асикага хранила долгие столетия. По середине стоял большой стол, на котором, в небольшом углублении, лежала большая карта Тогенкьё с расставленными на ней деревянными фигурками, символизирующими разные отряды местного гарнизона. Вокруг стола были заранее расставлены пять стульев, по одному – для старейшин и два – для высоких гостей. Ёсимицу сел на своё привычное место посередине, два других старейшины по обе руки от губернатора, а Альберт и Владислав чуть по отдаль от них, Генрих стоял за царевичем. Когда все расселись по местам, прислуга принесла присутствующим чай.
– Прошу прощения, что сразу начинаем наш разговор в штабе, господа, однако боевые действия сейчас наш главный приоритет – сказал Асикага.
– Что вы, герр Асикага, ради этого мы здесь! – ответил Альберт.
– Как нам сообщили в столичном штабе, у вас есть важная информация о планируемом нападении на наш город…
– Совершенно верно, Его Высочество имеет доступ к эльфийскому штабу, через шпионскую сеть, всё благодаря им!
Генрих достал на стол кейс, из которого достал средней толщины папку с бумагами.
– Прошу ознакомиться с докладом нашего агента, господа – сказал Генрих, поднеся папку губернатору.
Ёсимицу, надев пенсне, начал внимательно изучать бумаги, передавая прочтённые листы двум другим старейшинам.
– Если говорить коротко, эльфы очень воодушевились победой над яматайским флотом – сказал Рихтгофен, почти залпом выпив чашку горячего чая – теперь они считают, что смогут одолеть вас малой кровью.
– Увы, у них есть на то основания – печально сказал Асикага – или, по крайней мере, были, до вашего прибытия.
– Это верное замечание, герр Асикага, рад, что вы верите в наши силы!
– Однако, позвольте узнать, полный состав ваших экспедиционных сил.
– Всего у нас тридцать аэропланов, а также батальон наземной пехоты.
На лицах старейшин появилось нескрываемое удивление.
– Прошу простить, Рихтгофен-сан, но мы рассчитывали на несколько большую поддержку… – сказал Асикага, сняв пенсне.
– Увы, это всё, что наши державы сейчас способны предложить – развел руками Альберт – однако, можете не сомневаться, этих сил хватит, чтобы противостоять авалонскому десанту.
– Как уже сказал господин Рихтгофен, эльфы не намерены задействовать крупные силы при атаке на город – вступил в разговор Генрих – битва в Серебрянном море хоть и была выиграна Авалонией, однако нанесла ущерб её локальным силам, кроме того обстановка на основном фронте остаётся крайне тяжёлой…
– В общем, у них не так много сил, поэтому даже наш экспедиционный корпус справится с вторжением – продолжил Альберт – достаточно наших крыльев и вашей артиллерии.
Внимательно взглянув на все разведанные, Сайгё нахмурил лоб, будто пытаясь вспомнить, что он мог упустить.
– Вы уверены, что эти данные точны, Ваше Высочество? – спросил Фудзивара.
– Вы не уверены в правильности данных, господин Фудзивара? – спросил Генрих.
– У меня есть сомнения, что столь небольшие силы могли выделить для десанта в крупный порт. Даже если предположить, что эльфы очень возгордились последней победой, разве они могут себе позволить так рисковать?
– Я многое знаю о авалонской армии, господин Фудзивара – хриплым голосом ответил Владислав – они всегда уверены в своём превосходстве над другими расами, даже если реальность говорит обратное. Поэтому такой риск, с их стороны, не выглядит противоестественным.
– И всё же, жаль, что ваше командование так сильно доверяет этим данным. Подстраховка никогда не бывает лишней.
– Прекрати, Сайгё, ты обвиняешь принца во лжи! – полушёпотом сказал Мицухидэ.
– Благодарю за поддержку, господин Мицухидэ, но я не в обиде – спокойно сказал царевич – подозрения привычны для меня, к тому же господин Фудзивара имеет на них право.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/dmitriy-kober/lisa-i-drakon-istoriya-himiko-69401392/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Здание, в котором находится зал для молящихся

2
Химэ – формальная правительница империи Яматай, исполняющая, в основном, церемониальные функции, пока реальным правителем является принц, чаще всего брат действующей химэ.

3
В Яматай летоисчисление начинается с момента восхождения на престол правящей химэ, поэтому, обозначая год, добавляют имя действующей, на момент упоминаемых событий, госпожи