Главная страница | Мистика | Параномия

Параномия
Денис Крылов


Дни сливаются в единый мутный поток, если у тебя в друзьях пузырь и собутыльник. День сурка, но ты сам сделал такой выбор. Сегодня всё твоё достояние это крепкие, умелые руки, знания и… горькие воспоминания. Воспоминания о той, что была так близка и которую ты потерял… необъяснимым, мистическим образом. Чем закончится сегодняшний вечер? Для тебя это неважно, но судьба приготовила новый поворот, к которому ты, возможно, не готов.





Денис Крылов

Параномия





Глава 1. Вечер.





Один из рабочих поселков Крайнего Севера.


19.12.2017 года

Сильный ветер гнал мелкую снежную крупу по пустынным улицам небольшого северного городка. Темнота здесь наступает рано. Близость Арктики заставляет солнце в декабре прятаться за краем горизонта, не дожидаясь четырёх часов вечера. Для Сергея это не имеет принципиального значения. Он бухает четвертый день подряд. Живет он тем, что удается подработать, потому что постоянной работы нет. Чтобы что-то делать своими руками много ума не надо, так говаривал его дед. А еще он говорил: «Учись Серёга хорошо и обязательно иди в университет». Дед умер, а его слова остались, но сейчас он об этом не думал. Его вагончик на окраине – всё его «богатство», то, что удалось сохранить от прошлой жизни. Именно о прошлой жизни и хотелось ему думать и говорить сейчас.

Он знал, что многие считают его "городским сумасшедшим». Так уж случилось. Виной тому, конечно же, был он сам и то, что он делал, и то, что говорил, в состоянии алкогольного опьянения – создавая своими руками такую вот историю. Вот об этой истории ему хотелось не то, что говорить – думать меньше.

В этой половине вагончика, заменяющей кухню, мы сидели вдвоем. Зеркало, подернутое патиной многонедельной грязи, висящее на стене справа, отражало неопрятного вида мужчину. По всему видно мужик этот пьет давно и долго. Зарос щетиной, копна русых с проседью волос, очки и папироса в зубах – это и есть я, Сергей. Напротив сидит молодой парень, в джинсовом костюме. С виду опрятно одет, но присмотревшись, вы увидите, что один рукав его куртки испачкан, грязь впиталась и ее почти не видно, на щеках проступила щетина, руки грязные, волосы засалены, и цвет их определить невозможно, но Виктор по этому поводу не париться.

На столе нехитрый сбор: бутылка водки, дешевого пошиба, несколько кусков зачерствевшего хлеба, разрезанная и посоленная луковица. Дополняли натюрморт останки вяленой рыбы, рядом с ее засохшим хребтом пустые пивные бутылки и вскрытая банка кильки в томате. Вторая консервная банка заменяла нам пепельницу.

Сказать, что мы изрядно пьяны значит оскорбить нас. Мы практически трезвы и разговор наш по душам длится давно. Правда теперь это уже и не разговор вовсе. Потому что говорю только я, а Виктор лишь кивает головой, да изредка задает вопросы, поэтому монолог всё же является диалогом.

– Было это когда я в ТГУ учился…

– В Тюменском? – Виктор бросил быстрый взгляд и снова потупил взор.

– Да, – машинально ответил я, – я тогда только с Татьяной познакомился, весна, тепло, н-да, – я взял из пачки папиросу, чиркнув спичкой и затянувшись, продолжил, – а потом, бац и направляют меня на практику, на севера, сюда, в Югру, ну тогда, ясное дело это был просто автономный округ, а Таня со мной в партии оказалась. Я прямо на седьмом небе был, ну, думаю всё, значит суженая моя, разве ж такие совпадения бывают? Она тоже рада была, кстати, – я крепко затянулся, – наливай, – в груди неожиданно защемило и отдавало прямо в глаза.

– Археологическая экспедиция, – быстро выпив и забыв про закуску, продолжил я свой монолог, – маленькая правда, всего-то народу мы с Таней, руководитель Степан Иванович и водила Иван, а ну потом ещё был грузчик, – папироса погасла, я прикурил вторую, взгляд Виктора плыл, – я думал Иван довезёт нас и мы втроём останемся, был удивлен, ведь экспедиции, обычно, минимум человек 8-10, – память увлекала меня всё глубже, с легкостью отворяя двери прошлого передо мной, – но Ваня погрузил вещи в большую лодку, в которой сидел Аркадий ханты, по-моему, наш проводник и помощник, как оказалось впоследствии. Потому что на веслах мы шли не больше двух часов. Потом ногами и всё волокли на себе, – затянулся потушил папиросу, – наливай Витя, толкнул парня, который подперев кулаком голову, закрыл глаза.

Виктор быстро очнулся, сделав вид будто не прикорнул только что, и наполнил рюмки.

– Аркаша вёл нас на место, которое указал геолог.

– А геолог чо, в археологии шарит? – вставил Витя

– Не знаю, – вскинулся я, – наверное шарят, они же геологи, – захмелевшая память тут же услужливо подбросила воспоминания, – помню Иваныч сказал, что геолог обнаружил посреди тайги приметы, которые явно указывали на то, что когда-то здесь жили люди. Через одну короткую летнюю ночевку мы прибыли на место, где стало понятно о чем говорил геолог. Посреди тайги – прямо среди сосен были видны силуэты стоявших здесь когда-то домов, – во мне проснулся оратор, я просто упивался своим монологом и, почему-то, представлял перед собой целую аудиторию слушателей, – ну то есть никаких домов, конечно, давно не было, но их остатки, напоминающие фундамент, были. Неопытному глазу такое и не увидеть. Может показаться, что здесь просто лежат поваленные деревья, которые сгнили и поросли мхом. Однако опытный человек знает, что это прямое указание на древнее поселение.

– Да ладно, – Виктор прикуривал папиросу, – никогда об этом не думал, – в его глазах появился блеск.

– Так вот, – я сунул папиросу в зубы, – погода была чудесная, комарами нас испугать было невозможно, – я чиркнул спичкой и прикурил, – провели первичную разведку и поняли, что за один сезон мы мало что успеем сделать. Поселение было большим, да чего там – огромным. Такие экспедиции всегда ограничены во времени, а мы похоже вообще приехали только проверить слова геолога. Никто всерьёз не верил в то, что тут может быть что-то серьёзное. Никакие исторические источники не давали указаний на это место. Нас было мало для такого объема работы. А нужно было и произвести разметку, и нанести всё на специальную карту и, только если останется время, начать раскопки, – я затянулся и понял, что папироса погасла. Вновь чиркнул спичкой, посмотрел на Виктора. Он внимательно слушал.

– Наливай Витя, – я посмотрел на бутылку, в которой было чуть меньше половины. Второй пузырь, а я как будто трезвый. Нахлынувшие воспоминания бодрили. И сейчас мне не терпелось продолжить рассказ. Быстро выпив и закусив, я, вновь сделав затяжку, продолжил.

– Время осталось, – ухмыльнулся я, – более того, мы обнаружили древний могильник и, сняв верхний слой почвы, сразу нашли "несметные богатства", в числе которых был небольшой запечатанный сундук.

– Богатства? – скептически спросил Виктор.

– Ну, да, так мы называли ценные с исторической точки зрения находки, но вот сундук, – я снова затянулся папироской, – это была действительно потрясающая находка. На сундуке сверху древними рунами была сделана надпись, прочесть которую нам было не под силу. Сверху на защелке, которая запирала это ящик, была печать, сделанная из непонятного материала. Иваныч тут же запретил прикасаться к находке, а сундук затем поставил в свою палатку. Но не сразу. Мы с Таней спали вместе, в одной палатке, так было с первой ночевки и Иваныч препятствовать не стал. В первую ночь после находки мы были сильно возбуждены произошедшим и не могли уснуть, рассуждая на тему того, что же там внутри.

– Да уж, – встрял Виктор, – я бы тоже не смог спать, пока не вскрыл, как так-то?

– Не помню чья была идея, – продолжил я, – но мы тихо поднялись и пошли к раскопу.

– Так сундук же был в палатке Иваныча? – удивленно сказал Виктор.

– Я же сказал, не сразу, – во мне шевельнулось раздражение, – дослушай до конца, мля.

– Ладно, ладно, – примирительно сказал он.

– Короче, мы взломали печать и открыли сундук.

Виктор улыбнулся и утвердительно кивнул, ничего не сказав.

– Внутри сундука мы нашли два серебряных кольца, может и нет, но во всяком случае металл был похож на серебро, а ещё старинный пергамент, исписанный теми же знаками.

– И всё? – снова встрял Виктор.

– Вот, – я ткнул в него пальцем, – у меня была такая же реакция. Таня тоже была разочарована. Ну, мы решили взять хотя бы кольца на память, закрыли сундук и отправились спать. Утром Иваныч матерился так, что сосны дрожали. Он решил, что печать рассыпалась от того, что сундук вынули на воздух. А через пару недель мы благополучно вернулись домой и считали эти кольца обручальными, надев их уже в Тюмени.

– Кольцо покажь, – тут же загорелся Виктор.

– Наливай, – настроение моё поехало вниз, воспоминания лавиной затапливали моё сознание, Витя тут же налил. Мы выпили, но это не помогло. Мысли путались. Слишком многое вспомнилось сразу. Но молчать я не мог.

– Мы разъехались, ненадолго, как мы думали, потому что точно знали, что встретимся вновь, наши судьбы теперь были связаны навсегда, так я думал, мечтал, давай ещё по одной, – резко сменил я тему, стало так больно в груди, что я не мог говорить.

Виктор быстро исполнил просьбу. Бутылка опустела. Мы выпили. Мало, понял я. Не глохнут воспоминания, память резко обозначала прошедшие события.

– Выйдешь из дверей, справа в снегу найди пузырь, – я снова закурил, глубоко затягиваясь и чувствуя легкое головокружение. Когда открыл глаза, Витя уже хлопнул дверью. Любовь, сука, глаза увлажнились. Нельзя так сильно любить. Что такое полтора месяца разлуки для такой любви – сущий пустяк или сущий ад.

Вернулся Витька, фыркая как лошадь.

– Нашёл, – улыбался он, но его оптимизм меня не вдохновлял.

– Наливай, – как мог оптимистично заявил я.

И мы снова выпили. Алкоголь начал брать своё. Воспоминания блекли. Хотелось пить.

– И что дальше было? – было заметно, что история Витька зацепила.

– Короче, прошло полгода, я её не видел ни разу, а вернувшись с новогодних каникул, она объявила, что у нее есть другой и она выходит замуж. Но не тогда я впервые подумал о проклятии, а много лет спустя, когда понял, что «однолюб».

И тут Виктор заржал.

– Да ладно Серёг, хорош заливать… давай лучше по пятьдесят…, – я смотрел на него и понимал, что он не поверил моему рассказу, – накатим, а потом покажешь кольцо.

Мир изменил краски. Сознание покрылось пеплом забвения.

– Чо, – Сергей поднял на Виктора помутневший и потяжелевший взгляд, – чо ты сказал?

– Давай выпьем говорю, – Виктор попытался уйти от скользкой темы.

– Ты чо, типа мне не веришь? – Сергей злился, и глаза его налились кровью.

И тут Виктор сделал ошибку.

– Ты перебухал Серега… какая экспедиция, какие кольца? … иди лучше поспи…

– Да пошёл ты нахер мудак, вытряхивайся из моего дома…

– Ну, с домом ты загнул Серый…

– Пошел нахуй я сказал…, – Сергей встал, желваки ходили ходуном, но стоял он крепко. Виктор изменился в лице, развернулся схватил в охапку пуховик и шапку и выскочил из вагончика со словами: «Сам ты пошёл…».

Дверь глухо стукнула, Сергей устало сел обратно на стул. Рука непроизвольно потянулась к бутылке, и он налил себе полный стакан водки. Выпил, голова его упала на стол…

* * *

Луна был полна и сияла в чистом небе. Ни метели, ни поземки. Тени серебрились. А в вагончик к Сергею заходила Татьяна. Ее лицо выглядело заплаканным, под глазами запали глубокие тени, она тянула к нему руки и из её плачущего рта вылетело:

– Помоги мне, Сережа, помоги …

Сергей резко поднялся. В глазах ни капли хмеля, напротив, они были расширены от ужаса. Руки крепко держались за столешницу. Рывком встав, он отправился к умывальнику. Увидев отражение и, пощупав щетину, он начал искать станок для бритья.






Глава 2. Противостояние.




Утро было ясным и морозным. Солнце радовало глаз, проникая сквозь незашторенное окно. Удивительно, башка болела, состояние желало оставлять лучшего, а солнце нисколько не раздражало. Виктор открыл один глаз. Воспоминания мощным потоком хлынули в мозг. Перекошенное лицо Сергея. Его невероятный рассказ о своей студенческой молодости, о первой и единственной любви. И то как он, Виктор, усомнился в его словах.

Не вязалось. Сергей, местный сумасшедший, именно так и никак иначе воспринимали его здесь, и Тюменский государственный университет, и археология… Всё это походило на бред того самого сумасшедшего. Но дикая реакция Сергея, на его, Виктора, шутку на этот счёт, вносила сумятицу, путала все карты. Да, он был пьян, да, он вроде как был неадекватен, но то, что было в его глазах… это даже в пьяном угаре не сыграешь.

Почему он ходил к Суворову? Очень интересный вопрос. Когда он впервые его увидел, Сергей вещал во дворе его дома, сидя с мужиками за столом, где рубились в домино и пили всё, что было. Это было похоже на предсказание. Он говорил о страшных бедах, что придут в Россию из-за политики вседозволенности и разгильдяйства. Мужики кивали, ржали и наливали Суворову рюмку. Правда фамилию он никому не говорил. Серёга и Серёга. Её, фамилию, Виктор узнал позже, когда стал своим в его доме, если вагончик на окраине, можно было так назвать.

Как так случилось сейчас уже и не вспомнить. То одно, то другое. Чем-то помогал ему. Иногда деньгами. Пару раз подсказал, где можно заработать. Руки у Серёги росли не из жопы, поэтому он пока и держался на плаву. Такими вот случайными заработками, да за счёт сердобольных людей.

Был ли Суворов Виктору другом? На этот вопрос он и сам не мог ответить, но то, что он сейчас чувствовал из-за произошедшего ночью, говорило однозначно – они не просто собутыльники. И Виктор желал примирения, но не знал как это сделать.

Сушняк душил. Нужно было срочно выпить… воды, только воды. Голова терпимо ныла где-то в затылке. Вода блаженным нектаром питала пересохшее тело. Взятый с сегодняшнего дня отпуск грел душу и веселил сердце. Двадцать два дня чистого отдыха. В планах было съездить к матери. Только вот не принял пока решение на новый год или на рождество. Ну и мамке пока соответственно не звонил, чтобы её не беспокоить.

Телефонный звонок разорвал блаженную тишину. Какого хрена не поставил на беззвучку?


***

Обведя взглядом свой кухонный удел, улыбнулся. Чисто, прибрано, всё на своих местах – часть ночи и утро прошли не зря. Порядок в доме – порядок в мыслях. А уж упорядочить свои мысли мне нужно было. После ночного явления Татьяны стало предельно ясно, что этот этап моей жизни – бестолковый, беспутный, разнузданный и беспросветно алкогольный закончился. Сам понял, сам принял, сам решил и постановил, а стало быть нужно исполнять. А начать нужно с главного – снять с себя это проклятие скрытых кем-то колец. А значит нужно что? Правильно – вернуть кольца на их законное место – в сундук. Вспомнил о шкатулке. В сердце похолодело – это сколько же времени прошло, как я последний раз видел своё кольцо?

Шкатулка была на месте. Простая, деревянная, с незатейливой защелкой в виде крючка. Руки дрожали когда я открывал крышку. Всё, слава богу, было на месте, в том числе кольцо. Прикасаться к нему не хотелось. Я закрыл шкатулку и вернулся в кухню. Нужно набросать хоть какой-то план.

Где сейчас живет Татьяна? Ранее жила в Тюмени. Значит нужно узнать точную информацию.

Через кого? Через Витьку Хрекова. Точно. Он наверняка знает.

Где находится сундук? Был в музее, в Тюмени. Значит все пути сейчас ведут в Тюмень… если только Таня не переехала куда-нибудь. Значит сначала звонить Витьке.

Ну вот, два пункта плана есть. Остальное по ходу дела. Ну да и первый подпункт пункта первого – как добраться до Тюмени? Поезд, самолет, автомобиль? Горько усмехнувшись я стукнул кулаком по столу. Какой самолет, какой бля поезд? Два пузыря водки и банка тушенки с буханкой хлеба – вот мой сегодняшний денежный лимит.

И продать уже совсем нечего. Автомобиля у меня нет. Но есть у Витьки, резанула меня мысль, а следом пришло воспоминание.

Виктор, единственный, кто не брезговал заходить в мою "келью отшельника". Теперь по ходу и он приходить больше не будет.

Будет. Он нужен мне. У него есть машина и он в отпуске, сам вчера хвастался. Просто позвони и извинись.

Внутренний стопор загорелся красным. Гордость, здравствуй.

Да, он не поверил. А с чего ему тебе верить? Ты посмотри на себя.

Кроме него у тебя больше нет никого. И это единственный шанс воплотить задуманное.


***

– Привет, – говорить мне было всё же тяжело, не смотря на то, что решение было принято осознанно – оба были бухие, виноватых нет.

– Серёга? – удивленный голос Виктора смутил, хотелось сбросить звонок, но я взял себя в руки.

– Ты прости меня Витя, – начал я, но он меня перебил.

– Серёга, откуда у тебя телефон? – казалось он искренне удивлён, но голос звонкий, радостный или мне показалось.

Ну правда, откуда взяться телефону у такого чертополоха как я, внутри вновь заговорил противный, самолюбивый голосок.

– Ладно, потом расскажешь, – сменил тему Виктор, – ты прости меня, что не поверил тебе.

– Витя, мне нужна твоя помощь, – выпалил я, чтобы не заболтаться с ним и не уйти от важной мне темы.

– Помощь? – удивление, искреннее похоже, услышал я в его голосе, – какая нужна помощь Серёга? – осторожно спросил он.

– Знаешь, – начал я, подбирая слова, – по телефону как-то не совсем удобно…

– Не вопрос, я подъеду, – тут же перебил он меня, – только оклемаюсь слегка, – он замолчал, а я не решился перебивать его личное волеизъявление, – давай часа через два буду у тебя, нормально?

– Да, – скупо ответил я, – буду ждать.

***

Время пролетело незаметно, потому что я уже принял за аксиому, что Витька согласится. Наивный. И основываясь на своих радужных умозаключениях, начал соображать, что мне может понадобиться в дороге.

Короче, я просто начал собирать вещи. И здесь стало понятно, что собирать мне особо нечего. Комплект чистого белья у меня был, шкатулка это самое важное, положил. Вот и всё. Ехать примерно сутки, значит будет одна ночевка. Где, я понятия не имел. Может прямо в машине. Это меня не пугало.

Я как мог отгонял мысли о встрече с Татьяной.

Как она теперь выглядит?

Узнает ли меня? Прошло почти тридцать лет.

Помнит ли на меня?

Чёрт. Не об этом нужно думать. Ведь похоже ей нужна помощь. Ночная встреча крепко сидела в моей голове. И не сильно-то она изменилась в том видении. Ну, конечно, именно такой я её и помнил, странно было бы если бы она выглядела по-другому. Я не хотел сознаваться даже самому себе, что по-прежнему очень сильно люблю Таню.

Звонок Хрекову дал надежду. Он уверял, что Татьяна по-прежнему живет в Тюмени и он видел её буквально на прошлой неделе. Он знал её адрес, который мне с легкостью продиктовал, добавил однако, что не факт, конечно, что она не переехала, но видел он её, именно в том районе, а значит есть все шансы на нужный мне исход – Татьяна живет по старому адресу и мне удастся её встретить. Хреков даже попытался пошутить на эту тему, но я рявкнул на него и сбросил звонок.

Я сел пить чай, чувствуя тягу чего-то хлебнуть, когда приехал Виктор. Сначала услышал звук подъезжающего автомобиля и сердце моё учащенно забилось, а лицо покрылось испариной. Долгие годы я не покидал насиженное место – никуда не выезжал. Да и куда я мог выехать, не имея даже нормальных средств к существованию, разве что автостопом.

Дверь открылась и на пороге появился Витька.

– Привет, – мне показалось чересчур весело сказал он, – чаем напоишь? – добавил он скидывая обувь и проходя в кухню.

Глаз его быстро пробежался по наведенному мной порядку, но он ничего не сказал. Чертыхнулся, снимая пуховик и возвращаясь в предбанник, чтобы повесить его на один из многочисленных крючков. Я тем временем налил ему свежезаваренного чая покрепче.

– Сколько тебе сахара? – спросил я подмечая, что мы ни разу с ним чай не пили, только другие напитки, а между тем, в моем доме хороший чай и разные травы были всегда. Это была единственная моя слабость, в которой я себе отказать не мог.

– Два, – сказал он, проходя и присаживаясь за стол.

– Извини, – мимоходом сказал я, – выпечки никакой нет.

– Да и не надо, – тут же нашёлся он, – а вот чаёк, – он прямо очень громко вдохнул аромат чая, – ух, ты какой обалденный аромат, Серёга, почему мы ни разу не пили у тебя, – в его интонации была искренняя досада.

– Потому что в приоритете были другие напитки, – просто ответил я.

Он с шумом отхлебнул ароматный напиток из кружки и крякнул с удовольствием.

– Рассказывай, какая тебе нужна помощь? – в его глазах прыгали задорные искорки.

Молодой, полный оптимизма, парень. Да нет, скорее мужчина. Именно это, вероятно свело нас вместе – постоянный юношеский задор Виктора. Мне было с ним комфортно – он не стонал, не жаловался, как прочие, на судьбу и всегда был готов к чему-то неожиданному. Надеюсь и сейчас он согласится.

– Вопрос деликатный, – начал я, тщательно подбирая слова и понимая, что если сейчас огорошу его прямой просьбой, то наверняка получу отказ, – помнишь наш вчерашний разговор? – Виктор так и застыл с кружкой у рта.

– Конечно, помню, – сказал он упавшим голосом.

Я понял, что прямо сейчас всё испорчу, если не переведу разговор в другое русло.

– Хочешь покажу кольцо?

Метаморфозы которые происходили с Витьком пролетели так быстро, что осознать их мозгу в один момент было невозможно, вот и я не стал себя утруждать. Его лицо вдруг озарилось детской улыбкой, он отхлебнул чая.

– Конечно, – с большим воодушевлением сказал он.

Охал и ахал Витя долго. Кольцо в его руках пробыло минут десять не меньше. Я в это время чувствовал себя… неловко, что ли. Он задавал глупые вопросы, на которые я не мог ответить, мог лишь предполагать. Ну действительно, откуда мне знать когда эти кольца были сделаны? Мы ведь их себе просто забрали. Никакой экспертизы не было. Их никто даже не видел из специалистов, а я себя таковым не считал. Я лишь предполагал, что кольца не менее, чем 16 века изготовления. И это всё.

– А второе, значит, у неё, – продолжал он моё истязание, – оно прямо точно такое же?

– Нет, Витя, оно немного поменьше, – отвечал я, соображая как перевести разговор в нужное мне русло.

– И что ты теперь думаешь с ним делать? – отмочил Виктор, давая мне мизерный, но шанс, спросил так, будто я нашёл кольцо только вчера, хотя для него это, возможно, так и представлялось, он ведь о кольцах узнал лишь прошлым вечером.

– Это ведь не вся история, Виктор, – сказал я, забирая кольцо из его рук, – скажи, вчера она тебе показалась мистической, ну типа нереальной?

– Абсолютно, – Виктор не спускал глаз с кольца в моих руках.

– А вот я тебе сейчас ещё мистики подброшу, – набрал я побольше воздуха в легкие, – вчера, после твоего ухода ко мне явился образ Татьяны.

Скользнувшая было по лицу Виктора улыбка, исчезла, так и не проявившись.

– И? – ни намека на сарказм, он внимательно на меня смотрел.

– Такое со мной впервые, – осторожно начал я, – и знаешь, хмель из меня сразу выбило, настолько всё было натурально. Она просила помощи и, знаешь, это может значить, что угодно, но если ей плохо также как мне, то без меня, без моего кольца, ей не обойтись, – Виктор смотрел на меня и в глазах его было недоумение, – я думаю всё дело в кольцах, думаю это какое-то древнее проклятие. Ну как мы могли вот так расстаться, собираясь пожениться? – сердце моё пыталось выпрыгнуть из груди.

– И что ты решил? – просто спросил Виктор.

– Вернуть кольца в сундук.


***

Виктор пил уже третью кружку чая и молчал. О чём он думал последние полчаса сложно было сказать. Я выложил ему свои мысли. Возможно несколько сумбурно, но основную мысль думаю он понял. Он посмотрел на меня странным взглядом. Попросил кружку чая и задумался. Я тоже молчал. Лишние слова могут только помешать. Это я доподлинно знал. Вторую кружка я налил ему сам, как только емкость опустела.

– Давай я сформулирую суть проблемы, – заговорил неожиданно Виктор, – суть заключается в том, чтобы поехать в Тюмень, найти «твою Татьяну», объединить кольца, ну, то есть забрать у неё кольцо и уже оба два вернуть в злополучный сундук. Верно? – посмотрел он на меня.

Я просто кивнул.

– Но не все так просто, – продолжил Виктор, – как кажется на первый взгляд, друг мой, – вот сейчас не понял, это была расхожая фраза или он действительно считает меня другом? Я призадумался, а он продолжил.

– Во-первых, по твоим же словам, Татьяна замужем, а это несколько усложняет встречу с ней и некий разговор, – он отхлебнул чая, а я понял, что и мне стоит подключиться к этому анализу ситуации, – во-вторых, – продолжил он, – её еще нужно найти, у тебя есть адрес, но не факт, что Татьяна там проживает, – всё верно?

– Всё верно, – подтвердил я.

– И ты просишь меня, отвезти тебя в Тюмень и помочь в этом деликатном, как ты говоришь деле?

– Верно, – тихо сказал я, понимая теперь, как это выглядит со стороны.

– Ну ладно, положим я соглашусь поехать в Тюмень в свой законный отпуск, – я поднял на него глаза, но он на меня даже не смотрел, – про деньги говорить не будем, сочтемся позже, но здесь есть и другие сложности Серёга, – он бросил на меня взгляд и снова отхлебнул чая, причмокивая – вкусный зараза. Есть ещё два нюанса. Первый. С чего ты взял что она отдаст тебе кольцо?

Я молчал, открывая рот, чтобы дать хоть какое-то своё объяснение, но его не было.

– Вот, – кивнул он мне, – нюанс. Второе. Где сейчас сундук?

– Он был в краеведческом музее, в Тюмени.

– Был, Серёга, был, ключевое слово, а может уже и не быть. И отсюда вытекает третий нюанс – время. Я сейчас про себя любимого, извини, отпуск мой, всё же, имеет ограниченные временные рамки. Успеем ли мы со всеми этими нюансами и сложностями уложиться в короткие недели моего отпуска? Вот о чём я долго думал, Серёга.

Что я мог сказать? Да ничего.


***

Ранним утро 21 декабря.



Порыкивая двигателем, импортная тачка Виктора увозила нас по заснеженным северным дорогам в сторону Тюмени. Я по-прежнему чувствовал себя неуютно, думая о том, что принудил друга к этой поездке против его воли, поэтому сидел и помалкивал.

– Я ведь собирался к матери поехать, – прервал молчание Виктор, – каждый год бываю, она у меня старенькая уже. Батя умер пять лет назад, а я единственный ребенок в семье, – похоже тема эта для него была больной, – больше некому приезжать.

Я не стал поддерживать тему, так можно черте до чего договориться.

– В Сургуте заправимся и перекусим и считай треть пути позади, – улыбнулся Виктор, похоже путешествовать на машине ему нравилось, – ты когда последний раз в Сургуте был? – посмотрел он на меня.


***

Сургут, Нефтеюганск и Пыть-Ях остались за спиной. Время перевалило за полдень и сургутский завтрак был уже забыт. Во всяком случае Виктор так заявил и сказал, что следующая остановка в Салыме.


***

Кафе «Заимка» встретило уютом, вкусным обедом и назойливым пацаном лет двенадцати, который пытался на парковке что-то впарить нам.

– Дядь, а дядь, купи серьги, – он чем-то сверкнул в руке, но мне, понятно, было не интересно.

– А ну, шкет, – прикрикнул на него Виктор, – вали отсюда.

– Ты чо мужик, я же не фуфло толкаю, – я с любопытством смотрел на этого современного предпринимателя-цыгана, – есть и серьги, и кольца, и браслеты.

– Серёга, садись, – Витя кликнул сигналкой открывая машину, – а ты иди отсюда, предприниматель, твою мать, пока я в полицию не позвонил.

– Напугал, – состроил рожу пацан, – счастливого пути, – показал он средний палец.

– Да я тебя, – страшным голосом рявкнул Виктор, делая движение в сторону малолетнего торгаша, который тут же сиганул в сторону кафе

– Шпана беспредельная, – фыркнул Витя, включая зажигание.

Через 8 часов перед нами сверкал множеством огней город, которому веселые жители одноименной области лет сорок назад дали хлёсткое прозвище «Тюмень столица деревень». Ну, возможно сорок-пятьдесят лет назад так и можно было сказать. Тогда в Тюменской области, конечно, уже были города и даже по сегодняшним меркам, довольно крупные, с населением более пятидесяти тысяч, но города были провинциальные, большей частью старые, с деревянной застройкой, похожие на большие деревни.

Сегодня Тюмень сама стала крупным современным городом, правда изменилось политическое устройство страны и город потерял часть своего статуса, но это было уже не так важно, особенно для нас с Витей. Нам нужно было устроиться на ночлег.

– Сегодня, конечно, к Тане не поедем, – утвердительно, но с вопросительной интонацией сказал Витя.

Я просто повернулся к нему и покивал. Не знаю видел ли он этот мой жест и страх что затрепыхался в моих глазах, но сказал он следующее:

– Значит ищем ночлег, гостиницу так сказать.






Глава 3. Поиск.




Виктор оказался не только добродушным другом, решившим помочь мне, безвозмездно, за свои кровные, так сказать. Он был ещё и экономным человеком. Поиск «так называемой гостиницы» начался со звонка старому другу, на нём собственно и закончился. Уютная двушка у одинокого мужика показалась мне странным фактом, но я глупых вопросов задавать не стал. А вечером, после рюмки, которую я, кстати, пить не стал, Костя, так звали нашего гостеприимного хозяина, сам рассказал, что после развода ему осталась эта квартира. Жаловался, что нынче баб нормальных не найти, а потому лучше быть одному. Боюсь история здесь немного похожа на мою – просто парень однолюб и, может быть, сам ещё этого не осознал. А женщины здесь не при чем.


***

22 декабря

Утром умывшись, одевшись и позавтракав, я сел на стульчик почувствовал слабину и дрожь в ногах.

– Ну что, Серёга, – Витька выглядел бодряком, – двинули?

Я молча посмотрел на него и похоже в моих глазах всё было написано.

– Так, Суворов, – он назвал меня по фамилии и я вздрогнул, так давно её не слышал, а кроме того был удивлён, что Виктор её знает, – не позорь фамилию, взял жопу в горсть и погнали к Татьяне, ясно?

– Ясно, – неуверенно ответил я.

– Ты чо заднюю даешь Серёга?

Я не знал, что ему ответить. У меня не было внятного объяснения тому, что со мной происходило.

– Не-не, – он ухватил меня за локоть и потянул на себя, – не для этого мы сюда приехали. У нас есть цель Серёга, напоминаю тебе. И цель эта серьёзная, а Татьяна, если ты конечно помнишь, сама к тебе обратилась за помощью…

Лицо Татьяны вновь встало передо мной во всей своей красе и я вздрогнул, выпрямляясь.

– Вот, – принял мою неожиданную конвульсию за действие Витя, – это правильное решение…

Татьяна стояла перед моим внутренним взором, с перекошенным ртом прося у меня помощи. Я махнул рукой перед собой, отгоняя наваждение.

– Готов? – вопросил Виктор.

– Да, – хриплый каркающий звук вылетел и моего горла.

– Так, мужики, – вмешался Костя, стоявший здесь же в коридоре, – вас обратно ждать?


***

Дверь открыла Татьяна. Кровь отлила от моего лица, как я не храбрился. Воспоминания, видения всё слилось воедино и соединилось в одном лице – лице Тани. Она меня тоже узнала. Её лицо сделалось пунцовым, потом кровь схлынула. Из уголка глаза вытекла слеза. Как же мне хотелось обнять её прямо сейчас, невзирая ни на что – ни на прошлое, ни на настоящее, что наверняка сейчас было за дверями квартиры, просто обнять. Но я стоял как истукан и она вместе со мной. Такая красивая, как будто почти не изменилась.

– Так, господа хорошие, – вдруг вставил своё слово Виктор, – вижу вы друг друга узнали, поэтому не вижу причины стоять здесь, в коридоре, столбом. Татьяна, – обратился он к ней, – вы можете нас пригласить внутрь?

– Ну, здравствуй, Серёжа, – тихо и нежно сказала Таня, будто и не слышала слов Витька, – проходи, – она посмотрела на Виктора, – проходите, – поправила она сама себя.


***

Никакого мужа уже давно не было. В квартире даже близко мужиком не пахло. Чистота, порядок и тишина.

– Тихо у вас, – выдавил я из себя.

– Да, тихо, – негромко ответила Татьяна, – мужа у меня нет, а дочка с внуками, – слезы вдруг полились из её глаз, – хотите чаю? – вдруг спросила она.

– Сейчас я на стол соберу, – она быстро выбежала из комнаты.

– Не понял, а что там с дочкой и внуками? – подал голос Виктор.

– Вот придёт, ты и спроси.

Я чертовски нервничал.

Мужа нет, давно! Твою мать. Как так? Почему так? Что это за судьба-то такая? Чувства вновь вспыхнули во мне, подстегиваемые воспоминаниями. Всё плохое, глупое, ненужное память услужливо затёрла – выставляя напоказ всё самое лучшее.

В комнату вошла Таня и я вновь смутился. На этот раз своей не в меру буйной фантазии. Стол быстро наполнился яствами. Посередине появился большой фарфоровый чайник, из которого приятно тянуло крепким чаем. Таня уже успокоилась и, присев за стол, принялась разливать чай по чашкам.

– Простите Татьяна, – тут же полез со своим неуместным вопросом Виктор, – вы что-то сказали про дочь, – Таня застыла на мгновенье, глаза готовы были разразиться водопадом, но она себя сдержала.

– Они с мужем и внучкой попали в автокатастрофу позавчера, – слезы всё же потекли из глаз двумя ровными ручьями, Татьяна замолчала на какое-то время, а мы не смели её торопить, – все сейчас в больнице, – продолжила она, преодолев спазм, рвущий из груди сильный материнский рёв,– а Света в реанимации в коме.

Рыдания всё же прорвали волевую плотину и Татьяна закрыла лицо руками, пряча свою женскую слабость.

Длилось это недолго. Татьяна встала и ушла, а когда вернулась лицо было сухим. Только красные круги под глазами напоминали, что она недавно ревела.

– Каким судьбами в Тюмень, Серёжа? – тихо спросила она, не глядя мне в глаза, – и как ты меня нашёл? – она подняла голову и её взгляд о многом мне сказал. В нём было и смущение, вызванное, вероятно, событиями прошлого, и ожидание, и даже толика теплоты, которую мне хотелось принять за любовь, но я понимал, что это скорее сестринское, чем женское.

– Ты снилась мне, Таня, – начал я, – но не про сон я приехал рассказать…

– То есть ты приехал ко мне? – удивилась она.

– Да, спасибо Виктору, – я посмотрел на Витька, – без него мне бы ни за что не добраться.

– Да ладно меня хвалить, – засмущался он и уткнулся носом в кружку с чаем.

– Почему? – просто спросила Таня.

– Что почему? – я понимал о чём она спросила, но мне нужна была небольшая пауза – что мне ей сказать, я не понимал, именно для этого прозвучал этот нелепый вопрос.

– Почему ты не приехал бы без Виктора?

– Да потому что посмотри на меня, – излишне резко начал я, – посмотри, – потребовал я.

Она подняла на меня глаза и в них вновь появились слёзы.

– Что с тобой произошло Серёжа? – казалось она вновь готова была плакать.

– Жизнь со мной произошла Танечка, жизнь, – я тут же одернул себя за этот нелепый пафос и продолжил другим, нормальным голосом, – алкоголь Таня, я долго пил, – слёзы вдруг потекли из моих глаз, – я не мог заглушить свою боль, – голос сорвался, в груди защемило и я прижал руку к сердцу.

Как она оказалась рядом я не понял. Рыдания рвались наружу, а она прижимала меня к своей груди и плакала вместе со мной.

– Прости меня Серёжа, – вырвалось у неё, она дрожала всем телом, а я рыдал в её объятьях.


***

Когда бурный поток эмоций иссяк, я повернулся, чтобы посмотреть на Витька, но не обнаружил его.

– Таня, – голос мой был сейчас абсолютно спокоен, – я уверен, дело в кольцах, – я смотрел ей в глаза, мокрые и красные, взгляд был странным, – пойми, напрасно мы их взяли, они виноваты, что мы расстались, они сломали нашу жизнь, – и снова слёзы в её глазах, только теперь я не могу понять их причину.

– Танечка, надо их вернуть в сундук, – не стал я откладывать в долгий ящик цель своего приезда, – я и своё привёз с собой, – я вытащил из брючного кармана свою часть древнего артефакта.

И снова слёзы. Да что это такое то. Вроде не была ты раньше плаксой.

– Что такое Таня, почему ты снова плачешь? – мне реально было интересно.

– Я его отдала, – услышал я сквозь всхлипы.

– Что? Кому? – оказывается Виктор был уже здесь.


***

– Я поеду с вами, – сказала, как сваркой срезала.

– Стоп, – подал голос Витя, – это как? Я, конечно, всё понимаю, но…

– Не переживайте Виктор, бензин до Нефтеюганска я оплачу и обеды чур за мной, – и тут я увидел, что это уже совершенно другая женщина.

Все эти слёзы и непонятная нежность в её глазах, смутили меня. Вернули почему-то в прошлое, заставив вновь ощутить, угасшие практически чувства и сейчас на меня словно ушат холодной воды вылили.

А первым ударом был ответ Тани на вопрос Витьки.

– Я отдала кольцо дочери, – продолжила всхлипывать Таня.

– Что? – вырвалось у меня, – как, зачем, Таня?

– Дочери, – уточняющим голосом заявил Витька, – той, что в аварию попала и в коме сейчас? – это было жестоко, не просто звучало жестоко, это реально было жестоко, поэтому рыдания были закономерным результатом.

– Его нужно срочно у неё забрать, – возмущение моё вылилось в безапелляционный тон, – с ума сойти, дочери она кольцо отдала, Витя поедем прямо сегодня?

– Легко, – Виктор двинулся к выходу.

– И как вы её найдёте? – голос Татьяны поменялся, – вы же даже фамилии её не знаете.


***

Автомобиль крался сквозь метель и тьму по трассе в сторону Юганска, медленно преодолевая километры.

Сборы заняли около часа. Думаю для любой женщины это просто рекорд. Соответственно, покинули мы славный город Тюмень после обеда.

Посадка в автомобиль стала для меня очередным откровением. Таня сразу села вперёд. Возможно причиной тому было желание не оказаться со мной вместе на заднем сидении и я это понял бы, в том случае, если бы это именно так и произошло бы.

Но Виктор «проявил галантность» и с удовольствием посадил даму поближе к себе. Это кольнуло, но долго думать об этом я не стал. Просто сел назад, устроился поудобнее и задремал, поскольку первый час в машине звучала какая-то радиостанция. Проснулся я неожиданно. Машина мчалась в темноте, а Таня с Витей о чем-то разговаривали.

– О, – подал я голос, вытирая слюну со щеки, – а где мы уже?

– Километров пятьдесят от Увата, – ответил Витя, – мы с Таней обсуждали ночевку в Увате.

– Ночевку? – удивился я. Темнеет у нас рано, да, – а который сейчас час?

– Уже одиннадцатый час, – тихо сказала Таня.

– Не понял? – я был искренне удивлен.

– Мы не стали тебя будить Серёг, – повернулся ко мне Витя, – ты спал как младенец, мы заправились в Тобольске, есть, кстати, хочешь? Мы брали пиццу и есть кофе, остыл правда.

Диссонанс в моей голове не давал мне возможности дать ответ. Я что, проспал семь часов?

– Серёжа, – повернулась ко мне Таня, – кушать хочешь?

– Значит будем ночевать в Увате? – подытожил я информацию, полученную спросонья. Я подумал, конечно, что я уже выспался, но мы же сразу спать не ляжем, а вот поговорить с Таней мне очень хотелось.

– Я до Юганска не дотяну, честно, – сказал Витя, – даже если упрусь и кофе упьюсь, приедем среди ночи и всё равно нужно будет где-то ночевать, так что давайте пожалеем водителя, – сделал он умилительное лицо, а Таня улыбнулась.

Вот как? Долго же я спал.

– Ладно, принято, – тут же ответил я, – ну тогда я пиццу не буду, хочется горячего похлебать, а уж там, в кафе, супчик наверное найдётся?

– Думаю найдётся, – ответил Витя не оборачиваясь.

– Уверена, найдётся, – с необычным воодушевлением добавила Татьяна.

– А вот кофе я бы выпил, – я откинулся назад на сиденье, пытаясь вспомнить, когда последний раз я пил зерновой кофе, который тут же оказался у меня в руках, усилиями Татьяны.

Через пару минут мы вынырнули из метельного тумана и внизу замаячили огоньки. А вот и Уват.


***

Супчик, и не только, конечно же, нашлись. Мы поужинали, после того, как разместились. По правилам, как мне показалось. Мы с Витькой в одном номере, а Татьяна в другом. Я за ужином, как бы мне не хотелось, тему колец, отданных дочери, поднимать не стал. Как не стал и бередить старые раны, вспоминая о нашем с Таней общем прошлом. Спрашивать о её теперешней жизни мне показалось поводом повернуть в то же русло – поговорить о дочери, кольцах. И получалось, что мне поговорить с Таней не о чем. Поэтому я сидел и молчал. И даже не слышал чего там молол о своей жизни и работе Виктор, полностью сосредоточившись на еде и своих мыслях. А думал я о том, что напрасно мы ломанулись, как пожарные лошади, в Нефтеюганск. Нет, безусловно, кольцо нужно срочно забрать. Однако мы были в Тюмени, а музей, в котором был сундук, тоже в Тюмени. Вот и нужно было потратить полдня именно на это дело – съездить в музей, убедиться, что сундук на месте.

– А ты Серёжа чем занимался все эти годы? – сказала вдруг Таня.

– Что? – отклеился я от своих мыслей, ещё не понимая, о чём меня спросила моя любовь. Моя бывшая, или всё же действительная, любовь?

– Прости, я задумался, – посмотрел я на неё, – о чём ты спросила?

– Мне интересно, чем ты занимался все эти годы?

– Вообще не интересно, – резко ответил я, стараясь быстрее опустошить свою тарелку. Смотреть на Таню я не хотел. Не хотел видеть жалость в её глазах. Насмотрелся за долгие годы. За столом до сих пор висела тишина.

– Почему? – голос её разорвал эту гулкую тишину.

– Да, потому что, – продолжил я в том же тоне, – спасибо за ужин, – я встал и всё так же не глядя ни на Таню, ни на Витьку, двинулся на выход из кафе.

Шёл я быстрым, уверенным шагом, а внутри было настолько паршиво, что мысль была только одна.


***

– Ему сложно, – Виктор смотрел Татьяне в глаза, это были очень красивые глаза, – рассказывать о себе.

– Почему?

– Потому что он любит тебя, – Виктор отхлебнул из стакана, – и рассказывать о том, как прошли его последние годы… – Виктор вдруг замолчал, – я не вправе что-то рассказывать, это будет не красиво, как сплетничать за спиной.

– Конечно, вы ведь друзья, – кротко заметила Татьяна, – но он такой не разговорчивый.

– Я думаю он о многом хочет с тобой поговорить, но я, к примеру, долгое время не мог понять о чем с тобой поговорить.

– Но мы ведь проговорили, практически всю дорогу.

– Да, но не сразу, каждый вопрос, который я хотел тебе задать, казался мне поводом для воспоминаний о твоей дочери, – лицо Татьяны омрачила тень, – ведь я знаю историю о найденных кольцах, а кольцо у неё и сейчас я сделал тебе больно этим упоминанием. Думаю, поэтому Серёга молчал.

– Чтобы не сделать мне больно, – Таня будто подвела черту.

– Именно, прямо в точку. Вы сама должны…

– Стоп, – прервала его Татьяна, – давай без всяких «Вы», сколько тебе тридцать пять, тридцать шесть?

– Тридцать девять.

– Ну вот, не намного моложе, поэтому давай на ты.

– Ладно, Таня, ты сама должна начать разговор, не задавай ему вопросы, начни с себя.

– Хорошо, приму за совет, – она обворожительно улыбнулась, – но тебе-то я могу задавать вопросы?


***

Жажда и остатки денежных средств вели меня к круглосуточному магазину, который больше походил на киоск. Что меня удержало от покупки пол литры? Не знаю. Но крепкое пиво я взял и жить ему оставалось не долго. Нужно было направить мысли в стройное русло. Несколько первых глотков утонули в песчаных барханах многодневной жажды. А ещё через три глотка я уже жалел, что не сдержал данное себе слово и бутылка полетела в сугроб. Скамейка около гостиничного комплекса была пуста. Папироса, вынутая из тёплых закромов, была выдута и смята привычным движением. Чиркнула спичка и едкий смоляной дым, окутав моё лицо, развеялся на морозном воздухе, оставляя после себя приятное послевкусие. Интересная штука. Зимой на улице мне курить нравилось в разы больше, чем в любое другое время года, в любом месте. Ясное дело – курить вообще вредно, но в моём случае… вся моя жизнь – один большой вред здоровью, и не только моему. Вот и Таня. Смотрю на неё и не вижу моей, прежней Татьяны. Многое изменилось за прошедшие годы. И в первую очередь я сам. Таня тоже изменилась, да и глупо было бы ждать другого. В пору думать, что виной тому её замужество, рождение дочери и её работа, но я думал о другом. Как по мне на лицо влияние кольца. Проклятие колец. Я не сомневался нисколько. Не было необходимости вспоминать свою жизнь. Я много раз за последние несколько дней прогнал историю своей жизни через горнило трезвого аналитического ума Сергея Суворова. И ничего нового не нашёл. Влияние колец неоспоримо. И больше откладывать разговор с Татьяной откладывать нельзя. Я был полон сил и желания разрешить один деликатный вопрос, а потому два лестничных пролеты, исчезли за моей спиной в один миг.

Я встал перед её дверью, как вкопанный. Сердце колотилось, создавая дикий шум в ушах. Здесь, у дверей, я почувствовал хмель, который гулял по моей крови и, занесенная над дверной ручкой, рука моя застыла на полпути. Я тяжело дышал, хотя усталости не чувствовал. Мысли запутались. Сука любовь. Я по-прежнему люблю её. И робею перед встречей, как в первый раз. Но это не правильно. Успокоить сердце не получится, но дверь открыть или постучать я могу. Рука сжалась в кулак и я занёс руку, когда дверь неожиданно открылась. На пороге стоял Виктор.


***

– Серёга, ты чего? – Витька стоял рядом с моей кроватью, – это не то, о чём ты подумал.

– А о чём я должен был подумать Витя? – внутри меня что-то оборвалось, пустота, которая образовалась на этом месте, кровоточила, доставляя боль.

– Блин, я не знаю Серёга.

– Вот и я не знаю, – подхватил я его мысль, нужно было с кем-то поговорить, чтобы не сойти с ума, не с Витькой, не сейчас, точно, но выбора не было.

– Серёга, давай по-другому, – вдруг сменил тон Витя, – прости меня за «это».

– За что «за это»? – тут же сел я на кровати.

– За то, что не ушёл сразу в номер, – без паузы ответил он, – за то, что поддержал разговор с Татьяной, за то, что объяснил ей твоё молчание, за то, что намекнул о необходимости, ей самой начать разговор с тобой, – выплюнутое на одном дыхании «признание» Виктора, произвело на меня впечатление.

– Ты сделал, что?

– Серёга, – он подвинул стул и сел, – вам нужно поговорить.

– Именно для этого я и шёл к ней, но встретил тебя, – эмоции вновь нахлынули, выжигая меня изнутри, – выходящим из её номера.

– Опять двадцать пять, – вздохнул Виктор, – просто сходи к ней и поговори.

– Нет, – я вновь завалился на кровать и повернулся к Витьке спиной.

– Очень по-взрослому, – фыркнул он, провоцируя меня, но это не сработало бы в любом случае.

Я просто боялся остаться с Татьяной один на один. И пока никак не мог заставить себя переступить через свой страх, потому что не понимал откуда он взялся. Ведь я долгие годы мечтал о встрече со своей любовью, но сейчас, когда до неё было несколько секунд ходьбы – мне было страшно.

Хотя всё же это не страх в его привычном понимании. Это другое. Объяснить это «другое», не сможет ни один влюблённый, но от этого данное препятствие существовать не перестаёт. Жгучее желание быть рядом с любимой разбивалось об скалы прошлого, рассыпаясь, растекаясь и вновь формируясь спустя время. И эта невыносимая мука разрывала мою душу.

Забыл уже о том, что Таня совсем другая. Этот новый образ слился с тем, из прошлого. Приобрел вновь привлекательные черты, ломая через колено мою былую уверенность в том, что теперь это совсем другая женщина. Образы носились в моем воображении, то сливаясь, то разъединяясь, даря мне милые черты и радуя моё сердце обворожительными улыбками.

– Серёга, пора вставать, – я подскочил как ошпаренный, за окном намечался рассвет, – лучше пораньше выехать, чтобы точно успеть доехать засветло. Сходишь, разбудишь Татьяну?

Я отрицательно помотал головой.


***

23 декабря 2017 года.

Остались за спиной Салым и Пыть-Ях. День вступил в свои права. До Нефтеюганска оставалось не больше двадцати километров.

Всю дорогу в машине работала магнитола. Татьяна дремала на переднем сиденье. Я на заднем изо всех сил старался не отрубиться. С переменным успехом, надо сказать. Виктор уверенно и не очень быстро вёл автомобиль. Снежная карусель, сопровождавшая нас всю дорогу, не давала особо разгоняться.

– Заедем в «Светлану», хочу кофе, хоть растворимого, – заявил Виктор.

Противоречить ему никто не собирался. Татьяна выпрямилась. Глядя на её профиль, я чувствовал в ней сосредоточенность. И объяснил себе это достаточно просто – впереди Юганск, встреча с врачами и дочерью, поговорить с которой не удастся. Я отчасти понимал её чувства, но главным для меня по-прежнему была наша основная цель – кольцо. Выходить из машины я не хотел.

– Серёга, ты с нами? – Татьяна была уже снаружи, а Виктор смотрел на меня, щурясь от кружащих вокруг его лица снежинок.

– Я посижу, – негромко ответил я.

– Тебе кофе взять?

– Спасибо не нужно, – не знаю почему я так ответил, вроде бы выпить вкусный напиток я был не против.

Виктор закрыл дверь и ушёл.

Я смотрел в лобовое стекло, рассматривая настырные снежинки, что с упорством хорошего дворника пытались засыпать стекло. Дворники наоборот, улыбнулся я. Таяли, погибая от тепла, генерируемого автомобильным отопителем, но новые рати белых воинов, вновь и вновь бросались грудью на амбразуру ветрового стекла. Мне хотелось стать таким же бесшабашным воином и грудью броситься на, кажущуюся мне сейчас неприступной, Татьяну. Завалить её мощью своей любви и добиться взаимности.

Двери открылись и ребята вернулись в машину.

– Держи, – Витя протянул мне стакан ароматного кофе.

– Спасибо, – я с признательностью принял напиток.

Аромат проникал в ноздри. Бодрил, маня, скорее отхлебнуть горячую жидкость.


***

Естественно нас с Витей в больницу не пустили. Мы так и остались сидеть в приёмном отделении. Татьяну, как мать пропустили. Реанимация зона ограниченного доступа. Понимая это, мы остались ожидать.

Для меня эти два часа, пока не было Татьяны, стали настоящим испытанием. Сколько раз мы ходили курить? Я сбился со счета. Горький привкус табака смывали водичкой. Благо кулер и стаканчики были. Мысли, что роились в моей голове, начали раздражать меня самого. Я понимал, что сейчас Татьяне совсем не до кольца будет, но не мог себя заставить не думать об этом. Уверенность во мне крепла – именно кольца и мы с Таней, что вытащили их на белый свет, виноваты во всем происходящем. Наша с ней история, которой много лет, уже обросла кучей событий, что растащили нас друг от друга. Теперь эта накипь судьбы начала влиять на её ребенка, на дочь и её мужа, на внучку.

А если бы у меня были свои дети?

Что было бы с ними?

Какую судьбу дал бы им мой выбор, сделанный много лет назад?

Эти мысли как ржавчина, разъедали меня изнутри. Заставляя злиться. На себя, на Татьяну, на Иваныча, что приволок нас в эту никому не нужную экспедицию. На тех, кто запечатал этот сундук и спрятал… мне показалось будто двери кто-то открыл – холодная волна ударила мне в спину. Я повернулся – двери были закрыты.

– Пойдём, покурим? – повернулся я к Виктору.

И тут внутренняя дверь открылась. На пороге стояла Татьяна. Опухшие глаза. Раскрасневшееся лицо. И выражение растерянности.

Мы с Виктором мгновенно оказались рядом.

– Как она? – опередил он меня.

– Стабильно, – похоже плакать она больше не могла, – прогнозов никаких нет. Слёзы просто текли. Ни всхлипываний, ни вздрагиваний.

– Выпей, – я подал ей одноразовый стаканчик с водой.

Она благодарно кивнула. Стакан подрагивал в её руках.

– Серёжа, – она смотрела на меня, сквозь текущие слёзы, – кольца нет, – мне показалось, что сердце моё остановилось.


***

Папироса неожиданно закончилась и я тут же прикурил другую. Почему-то во время курения у меня мысль работала лучше. Виктор стоял рядом и молча курил сигарету. Нужно было переварить полученную информацию, а она никак не хотела умещаться в моей голове.

Сказать, что Таня огорошила меня, нас, значит не сказать ничего.

– Не понял? – я не мог поверить своим ушам.

– У неё на руке нет кольца, – начала Татьяна, – я попросила лечащего врача и мне разрешили сходить к её вещам, там тоже ничего нет, – голос её подрагивал, нарастая в тоне, – я попросила опись вещей – в записях ничего нет, только обручальное кольцо.

– И как это понимать? – вмешался Витя.

Вопрос повис в воздухе.

– Она могла потерять его, – прервал я затянувшееся молчание.

– Где? – снова вездесущий Витя.

– Это хороший вопрос? – обронил я, – я на улицу курить, – доложил я и двинулся к выходу.

– Серёжа, – окликнула меня Таня и я повернулся, – что же делать?

– Я подумаю, – тихо сказал я.

– Я бы хотела остаться, – тихо сказала она.

По-моему она что-то ещё добавила, но я уже не слышал, поскольку был на улице. Следом вышел Виктор и, пока я нервно выдувал папиросу, закурил.

Где можно было потерять кольцо. То, что оно потеряно, я принял за аксиому. Да где угодно. Более того она могла его вообще снять и оставить дома. Я принял эту гипотезу за основную и принялся размышлять дальше.

Кольцо могло быть в вещах – сняла, положила в косметичку, в шкатулку, в багаж, всё. Где теперь багаж? Здесь вещи Таня осмотрела и ничего не обнаружила. Стало быть по версии два – багаж, нужно искать те вещи, что остались на месте катастрофы. И это будет не просто. И без Татьяны, версию точно не проверить. Есть ещё вариант. Дикий, но оттого не менее вероятный. Кольцо было на руке, но во время катастрофы слетело с руки. Это самый сложный вариант, невероятный, оттого и найти при таком раскладе артефакт невероятно сложно, почти невозможно.

– И что будем делать? – прервал мои размышления Витя.

Папироса давно погасла. Виктор смотрел на меня внимательным, цепким взглядом.

– Витя, – я вытащил спички и начал прикуривать, простая уловка, чтобы спрятать взгляд, – нам нужна твоя помощь, – я поднял глаза и встретился с взглядом товарища, – мне нужна, Витя.

Он молчал, думая о чем-то своем. В глазах его не было ни осуждения, ни недовольства. Ничего такого, что вызывало бы неприятие. Задумчивый, так бы я описал его взгляд.

– Ну, – улыбнулся он, как-то задорно, – я же знал, что так и будет. Хорошо. Ну правда, не брошу же я тебя здесь.

Я мысленно выдохнул. Именно этого я и боялся. У него отпуск. Он собирался к матери. Варианты его решения могли быть и другими.

– Спасибо Вить, но и Татьяну мы здесь оставить не можем.

– Почему? – искренне удивился он, – она должна быть рядом с дочерью.

– Рядом должен быть муж и к нему, у меня, кстати, есть один вопрос.


***

И снова автомобиль мчался сквозь дорожную метель, что поднимали, оставляя шлейф за собой, «длинномеры» мощные грузовики с прицепом, везущие в разные концы страны разные, важные и нужные грузы.

Татьяна сидела на прежнем месте. За последние полчаса не произнесла ни слова. Она назвала мой разговор с её зятем допросом. Обозвала меня солдафоном. Сказала, что, наверняка я работал в милиции ранее. Хорошо, что не устроила истерику, а просто согласилась с моими доводами и с необходимостью найти кольцо. Именно поэтому сидела сейчас в машине.

Мужик, зять Татьяны, после аварии мало чего помнил. Не мог даже вспомнить что из вещей было в машине, в багажнике. Короче был мало полезен.

В итоге всё что нам оставалось это самим проверить все версии на месте аварии. Для этого нужно было добраться до места катастрофы. Встретиться со следователем по делу и проверить все вещи. Всё что сейчас является вещественными доказательствами. И даже думать нечего было сделать это без Татьяны. С ней-то шансы были малы. Нужно было придумать что-то экзотическое типа дорогого лекарства без которого её дочь не может обходиться – как причину, чтобы осмотреть вещи.

Машина несла нас в Салым, где всё это нам предстояло провернуть.




Глава 4. Неожиданность.


Торопиться зимой на междугородной трассе себе дороже, а потому опытные водители мало болтают, не разгоняются бесконтрольно и крепко держат баранку. Одну из этих заповедей Виктору соблюдать было тяжело – поболтать он любил. С другой стороны любой разговор сокращает время. Оно летит не заметно. Ну, не то, чтобы разговор совсем не ладился, но паузы были и Витя заполнял их своими бесконечными рассказами "ни о чём".

Была и полезная, хотя на мой взгляд, не совсем достоверная информация. Татьяна сказала, что её зять подтвердил, будто кольцо было на дочери во время поездки. Как мне показалось она сказала это в пику мне, чтобы показать альтернативу в получении информации. А потому могла и придумать. Я поставил галочку в списке, исключая поездку-возвращение в Тюмень для проверки этой версии.

Уже стемнело, когда мы подъехали к поселку.

– Ехать сегодня в полицию не поздновато? – Виктор задал важный вопрос.

– Что-то сделать мы всё-таки можем, – ответил я, – к примеру, обозначить своё желание забрать багаж твоей дочери Таня, уверен будет целая церемония, чтобы его забрать.

– Я не хочу его забирать, – вдруг заявила Татьяна.

– Это почему? – тут же вскинулся я.

– Не хочу. Зачем он мне?

– Знаешь, мы можем его отвезти им в больницу, – вмешался Виктор, – смотри, они выздоровеют, и что они наденут? У них вещей нету, наверняка всё, что с них сняли – выкинули. А тут – хоп, сюрприз! Мама вещи привезла.

Я слушал Витю и диву давался – насколько же это гибкий и приспособляемый человек. Он быстро менялся в зависимости от ситуации и я ему по-доброму завидовал.

– Отличная идея Витя, – поддержал я его, тем более, что это вело к нужному действию, нужному решению.

– С чего вы решили, что мы найдём следователя на месте после шести часов вечера? – сарказм сквозил в каждом её слове.

А я поймал себя на мысли, что почему-то теряю чувство времени.

– Не знаю, – улыбнулся Витя, – я думал они допоздна работают.

– Сериалов насмотрелся? – фыркнула Таня.

Однозначно её настроение было в минусе.

– Уже шесть? – вставил я свои пять копеек.

– Почти, – ответил Витя, потому что Татьяна отвернулась к окну и похоже говорить в ближайшее время не собиралась.

– Ну тогда у нас есть время отработать другую версию.


***

Устроится в гостиницу заняло чуть больше двух часов. Нужно было поужинать и попробовать проверить самый невероятный вариант. Точного места катастрофы мы не знали, а потому разницы, где начинать «моё расследование» не было. Татьяна «участвовать в этом фарсе» отказалась. А потому я предложил Витьке пропустить по рюмке «где-нибудь».


***

– А есть у вас какой-нибудь круглосуточный бар? – взял инициативу в свои руки Витя.

– Ну, прямо бара у нас нет, но посидеть можно, к примеру в трех топорах, – ответила татуированная и вся в пирсинге девушка-администратор.

– Три топора? – удивился я.

– Три семерки, примерно пару километров на Юг от нас по шоссе, – уточнила она.

– На юг? – переспросил Витя.

– М-м-м, – она посмотрела на нас как на придурков, – в сторону Тюмени, ну это же на Юг, – утвердительно заявила она.

– Да, верно, – кивнул я с серьёзным лицом, – а в Юганск значит на Север.

– Точно, – широко улыбнулась она, обнажая почерневшие от кариеса зубы, похоже любовь к пирсингу напрочь отбила у неё любовь к стоматологам и зубной щетке.

– Пару километров, – переспросил Витя, – точно?

– Точно, – ответила она, – полчаса ходу пешком или сто рублей с нашим Васей.

– Вася это кто? – решил уточнить я.

– Водила наш, – просветила меня девица, – увезёт вас за сотку, легко.

– А обратно сможет забрать? – поинтересовался Витя.

– Канеш, – кивнула она, – договоритесь, он всю ночь дежурит.


***

Три топора, они же «777» были обычным придорожным кафе. В американском стиле, но без официантки. Впрочем нам она была не нужна. Мы взяли пузырь, закуску и упали за стол.

– Один и всё! – акцентировал моё внимание на бутылке Виктор, – мне завтра рулить.

– Не вопрос, – согласился я, думая о том, что физическая тяга к алкоголю во мне по-прежнему жива и, прямо сейчас, я очень хочу выпить, но внутренний «я», тот который воспрянул духом после первой встречи с Татьяной, сейчас вообще был против выпивки.

Очень важно было понять, где сейчас находится кольцо, а для этого нужно было не просто приложить все силы к поиску, просто необходимо иметь трезвый взгляд на всё.

– И что если в вещах не будет кольца? – спросил Витя, поднимая рюмку.

– Это значит, что у нас серьёзные проблемы, – поднял и я посуду.

Мы чокнулись и выпили обжигающую жидкость, быстро закусив. Я отхлебнул томатного сока, причмокивая. С детства влюблён в этот напиток, а к беленькой он подходит идеально. Легкий хмель коснулся сознания, расслабляя, давая понять, что дальше будет ещё лучше

– А подробнее, где его искать? – Витя хрустнул огурцом.

– Витя была авария, правильно?

– Правильно.

– Мы даже не знаем где и как она случилась, а это важно. Каждая мелкая деталь, подробность имеют значение. Кольцо было на руке, не было его на руке, где именно оно было – неясно. Мы ничего не знаем, понимаешь? Давай по маленькой.

Виктор молча налил, не глядя на меня. И мы снова выпили.

– Хорошо, – согласился он, – мы ничего не знаем, это понятно, это аксиома.

– Вот, точно, правильное слово, – вдохновение породило красноречие, – есть ещё несколько аксиом в этом деле.

– Каких? – удивился Витя.

– Между первой и второй, – начал я.

– Это будет уже третья, – ошарашил меня он, – давай, расскажи про аксиомы, потом налью.

Волна возмущения внутри меня схлестнулась с тем, вторым «я». Хлесткий удар навстречу и волна схлынула, растворившись в песке внутреннего мира. Я медленно выдохнул.

– Конечно, – спокойно ответил я, – одна из «моих» аксиом это то, что кольцо потеряно.

– Да уж, – криво ухмыльнулся он, – не поспоришь.

И снова вскипание внутри. Что это? Какая-то злость.

– Самая первая аксиома, которую я принял, – не погасив кипучую эмоцию внутри, сказал я, – это моя уверенность, что ты согласишься на моё предложение, – лицо Виктора вытянулось, а я уже жалел о сказанном, – я глупый, даже вещи уже собирал, сразу после того, как попросил тебя по телефону о помощи, уверен был, что ты не откажешь, – я пытался сгладить то, что сгладить было уже невозможно.

Внутри похолодело. Я обидел хорошего парня. Обидел из-за глупой злости, возникшей на ровном месте. Что же я за человек такой? Лицо Виктора менялось, отражая нечто неизвестное, то, что происходило внутри у молодого парня. Мне показалось, я даже перестал дышать.

– А знаешь, – он взял бутылку и налил нам, – возможно ты прав и это действительно аксиома, я не могу, не умею отказывать людям. Смотрю сейчас на тебя и не понимаю почему, – он выпил залпом, – я в туалет, – он встал и пошёл к барной стойке, оставив меня в одиночестве.

А я смотрел на рюмку и сейчас прямо отчетливо понимал, что внутри этого небольшого глотка жидкости таится странная мощь. Кому-то она даёт силу, силу духа для свершения великих дел, подвигов, для проявления истинного героизма. Кого-то эта жидкость порабощает, превращая в безликих, никому не нужных существ. А кого-то превращает в мерзавцев и убийц.

Наверняка есть и другие исходы, финальные версии употребления. И большей частью они отрицательные.

Разрушение семьи? Да.

Крушение карьеры? Безусловно.

Суицид. Реально возможный исход.

В ближайшие минуты с моей судьбой может произойти всё что угодно. В прикладном смысле много неприятностей, если Виктор примет какое-нибудь решение, в отношении своего недостатка с неумением говорить «нет», таким как я. Локально я могу зависнуть в Салыме на неопределенный срок. Позже я вероятно решу эту проблему, но произойдут и другие события. И вот они повлекут за собой совсем другие последствия. Отмена поиска кольца – раз, и все последующие ситуации приведут к непредсказуемым итогам. Потеря друга – два. А здесь последующих линейных и нелинейных сценариев ещё больше. По сути я сейчас поставил свою жизнь на развилку. На кону стоит моя дальнейшая, без преувеличения, судьба и жизнь. И всё это из-за двух рюмок водки. Простой химической реакции организма на данное возлияние и моих внутренних противоречий, с которыми я живу уже… сколько же я с ними живу?

Пришло время что-то менять. Пришло время вернуть себя к жизни. Выползти из ямы забвения и самобичевания. Время восстать из пепла аки птица феникс.

Я взял рюмку и вылил содержимое на руку. Жидкость растеклась и по столу. Я вымыл руки жидкостью оставшейся в ладони.

– Продезинфицировано, – услышал я голос, рядом стоял Виктор.

– Прости меня, друг, – я смотрел Виктору прямо в глаза, – больше такого не повторится.

– Принято, – ответил он, – я закажу кофе, а потом ты мне расскажешь, как мы можем найти кольцо.


***

Мягкие и нежные губы Татьяны нежно касались моей груди, рождая во мне ответное желание. Я легким движением нашёл её губы своими и впился в них со всей страстью. Это в первый раз я был несколько удивлен, когда легкий поцелуй в губы, мгновенно перерос во французский и я ощутил во рту слегка солоноватый привкус её языка.

Но то был первый раз. Сегодня всё было по-другому.

Когда я вошёл в номер, она меня уже ждала. Сказать, что я был удивлён, я не мог. Я верил, что будет именно так. Её нетерпеливые руки уверенными движениями освободили меня от одежды. Я, до того державший её голову, наслаждаясь страстным, глубоким поцелуем и слегка поглаживая густые волосы, теперь отпустил свои руки в свободное плавание. Гостиничный халат лишился пояса, благодаря моим стараниям, за это я был вознаграждён – она была нага и дрожала от предвкушения или нетерпения. Я освободил свой рот и тут же приник им к её крупным, тяжелым грудям. Томный, глубокий стон медленно вышел из её горла, чтобы своей безумной сексуальностью наполнить мои ждущие этого уши. Только теперь я почувствовал полное возбуждение. Мы почти упали на кровать, стойко выдержавшую наш вес. И Татьяна тут же схватила мой окрепший член своей рукой, но нет, сегодня я здесь не для быстрого секса. Я плавно приподнялся, терзая зубами её упругий сосок, заставляя её вновь издать стон.

– Нужно и второй груди уделить внимание, – выдохнул я.

Она молчала. Тяжёлое дыхание было мне ответом. Член она не выпускала, медленно его массируя. Когда второй сосок получил свою порцию ласки, я медленно двинулся вниз, принуждая её отпустить моё возбужденное естество. Одарив её мягкий, нежный живот, большой порцией поцелуев, я-таки добрался до главного приза. Мои пальцы медленно прикоснулись к её лону, а язык быстро нашёл упругий, крупный бугорок, который я тут же принялся терзать. Её стоны стали громче, дыхание прерывистым. Мои пальцы проникли в быстро увлажнившийся бутон страсти, расширяя проход и ускоряя движение пальцев в поисках волшебной кнопочки внутри. Язык мой ритмично работал. Я и сам ловил кайф от того, что ей так нравится, чувствуя как мой член каменеет. Но до кнопочки я не добрался, точнее этого просто не понадобилось. Тело моей нимфы пробила крупная дрожь. Она громко застонала, казалось будя этим возможных соседей, но в тот момент нам было на это плевать. Я немного опешил от такого исхода. Ведь я-то по-прежнему ждал разрядки. Сильный толчок в грудь опрокинул меня на спину.

– Мой черёд, – низким грудным, очень томным голосом, сказала она и мой член уже через секунду был у неё во рту.

И это тоже было неожиданно. Настолько, что у меня перехватило дыхание. От чего чувства и ощущения усилились. Дав Татьяне время вволю насладиться твердой и упругой игрушкой, я решил вернуть себе инициативу, легко потянув её за подбородок, притянул умелые, мягкие губы к своим, отчего она оказалась сверху на мне. Наш поцелуй перешёл в борьбу, за ту самую инициативу, в которой я уверенно победил, оказавшись сверху и, недолго думая, ловким движением вошёл во влажное лоно, вырвав из её громкий, сладостный стон. Я сильнее прижался к ней, задвигая свой нефритовый стержень до упора. Губы мои нашли её и мой язык заработал в такт движениям моего тела. Она с удовольствием приняла этот дар, начав посасывать мой активный язык, заставляя и меня ускоряться. Её дыхание вырывалось то из носа, то изо рта, лишая и меня части, так нужного нам обоим, кислорода. Голова кружилась, заставляя меня исступленно проникать в неё своим возбужденным орудием, стремясь скорее закончить. Тихий, но всё же, крик наш, слился в один общий и я, обмякнув, рухнул прямо на Татьяну. Она продолжала вздрагивать. Её оргазм ещё не кончился. Я, сбивчиво дыша, отвалился, упав рядом с вожделенной, отныне и навсегда женщиной.

Не знаю как для неё, для меня два женских оргазма было рекордом. Со мной такое впервые.

И уж, конечно, с первым нашим сексом это не сравнить.

Тот раз, как говорится, было «по-быстрому». То был взрыв страсти. Спонтанный, но очень яркий секс. Именно поэтому мы решили повторить, несмотря ни на что. Ведь тот, первый раз, должен был по сути поставить точку в этих отношениях сразу – когда я вышел из дверей и столкнулся с Серёгой. Внутри всё похолодело. В тот момент я подумал, что переспал, если не с женой, и это было так, Таня ему не жена, то минимум любимой женщиной друга. И мне было не по себе. Я не мог ему сказать тогда и не смогу сказать сейчас, что я тоже, теперь, люблю эту женщину.

Я понял, что нужно кардинально решить вопрос и поговорил об этом с Татьяной. Именно тогда мы приняли решение, что я Сергею ничего не скажу. Тогда Таня сказала, что в Сергее она чувствует, скорее брата, чем любимого мужчину. И теперь мы оба, я и Татьяна, несем этот тайный груз, а я жду, не дождусь, когда закончится эта безумная поездка, в конце которой Таня обещала, откровенно поговорить с Сергеем, чтобы поставить точку в их отношениях.

– Ты куда? – её низкий, грудной голос сводил меня с ума.

Я уже одевался, поэтому она и задала этот вопрос.

– Мне нужно идти Таня, – я натянул обувь, – не будем дергать тигра за усы.

Он тихо хихикнула.

– Хорошо, не будем, – она протянула руку, ухватив меня за рукав, – иди ко мне, – резкий рывок притянул меня к ней и губы наши встретились.

– Стоп, – с улыбкой сказал я, оторвавшись от неё, почувствовав прилив сил в своём паху, – не хулигань.

– Ладно, иди, – хихикнула она, а я уже открывал дверь её номера.


***

Тяжёлый запах тлена заполнил мои ноздри. Я открыл глаза и осмотрелся. Меня окружал густой хвойный лес. Однако запах гниющей плоти не давал возможности почувствовать другие запахи. А их в летнем лесу много. Меня окружал густой хвойный бор и место было чем-то знакомо. Я долго не мог понять чем. А ещё было очень тихо, даже шума ветра не было. Звук появился стило лишь мне сделать один шаг. Появился ветер, хрустнула ветка под ногами, я услышал птиц. Пройдя несколько шагов, случившийся было диссонанс, пропал. Я узнал это место и сердце моё застучало сильнее. До раскопа с запечатанным сундуком было рукой подать, но я не мог двинуться. Я крутил головой, озирался, искал глазами хоть кого-нибудь. Я не понимал кого, но был уверен, что кого-то увижу. Минуты шли. Никого не было. Я должен туда сходить, уговаривал я себя. И я пошёл. Неуверенный шаг сменился уверенным. Где-то вверху раздался хихикающий голос орлана и поднял голову, чтобы на него посмотреть. Он кружил в высоте, продолжая насмехаться надо мной. Я шёл задрав голову, замедляя шаг. Красивая птица. Все хищники красивы, подумал я, опуская взгляд и тут же встал, как вкопанный. Передо мной стояла девочка лет десяти. Она была странно одета.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – рефреном ответил я, разглядывая её круглое личико.

Пухлое детское лицо. На голове её красовалась странная зеленая шапка, шляпка или это был какой-то детский кивер не хилой высоты, украшенный золотой диадемой из фигурок неких непонятных, то ли животных, то ли фантастических тварей и разных сказочных героев, включая дракона, вероятно единственного, кого я легко опознал. Платье её волочилось по земле, цвет его был молочно-белый. И ткань выглядела необычайно воздушно и дорого, особенно передняя его часть с красивой вышивкой, похожая на парчу.

– Ты кто? – тут же спросила она, откровенно разглядывая меня, так вероятно смотрел и я.

– Я, Сергей, – слегка опешив ответил я.

– Ну и что ты, Сергей, здесь делаешь?

Услышав этот вопрос я будто получил пощечину. Я огляделся. Это было ровно то место, похожее и непохожее. Когнитивный диссонанс захлестнул мой мозг. А действительно, что я здесь делаю? Это было место раскопа, но никакого раскопа здесь не было.

– А что здесь делаешь ты? – я посмотрел на девочку. Лицо её выразило искреннее недоумение, а затем в глазах засветилось раздражение.

– Я принцесса и нахожусь в своих землях, а вот кто ты такой, Сергей? – она будто выплюнула моё имя.

– Кто я? – вопрос был риторический и задал я его себе. Посмотрел на девочку. Она с вниманием следила за мной.

– Вот именно, – утвердительно добавила она.

– М-м-м, ваше высочество… – вспомнил я высокопарные слова.

– Селена, – спокойно сказала она.

– Ваше высочество, принцесса Селена, а вы знаете кто я? – это был не просто вопрос, сейчас мне казалось решалась моя судьба.

– Дай подумать, – приложила палец к щеке маленькая принцесса, а в небесах вновь захохотал орлан. Я поднял голову ища птицу. В глаза попал яркий луч света. Я зажмурился. Открыл глаза и оказался в темноте. Она казалась непроглядной после яркого солнечного дня. Я вновь зажмурился и тряхнул головой. Затем медленно открыл один глаз. Тонка серая полоска света обозначила места, где сходились шторы. Я протянул руку и включил настольную лампу. Оранжевый круг, осветив прикроватную тумбочку, резанул по глазам.

Что это было?

Холодный липкий пот, казалось выступил по всему телу.

Это был сон, успокоил я сам себя. Образы яркого летнего леса четко стояли в сознании, не собираясь исчезать. Даже лицо принцессы Селены я помнил во всех подробностях, а вот как оказался в своей постели не могу понять. И снова мурашки побежали по телу.

Что со мной?

Нужно восстановить последовательность событий.

Мы с Витей выпили кофе и вышли из кафе…

– И как же мы найдём кольцо? – мы решили пройтись пешком, точнее инициатором был я, очень хотелось проветриться.

– Попытаемся найти, Витя, попытаемся, – выдохнул я морозный воздух, – если кольцо в вещах, в чём я очень сильно сомневаюсь, то небольшая бюрократическая волокита и мы кольцо получим.

– Но ты уверен, что его там нет, – заключил он.

– Да, на девяносто пять процентов уверен. Не знаю почему, просто чуйка какая-то и всё.

– Ладно, значит завтра мы убедимся, что кольца в вещах нет и тогда всё, искать где непонятно, – Витя посильнее натянул шапку.

– Если в вещах кольца нет, у дочери его не было, значит оно потерялось на месте аварии.

– Стой, – Витя аж остановился, – ты хочешь сказать нам придётся перекопать всё вокруг места аварии?

– Другого варианта нет, – я дёрнул его за руку, заставляя идти дальше, мороз давал о себе знать, – и, знаешь, я готов к этому.

– Знаешь, – Витя ускорил шаг, идти оставалось немного, – я себе это слабо представляю, мы, конечно, не знаем ещё где авария произошла, может быть всё будет достаточно просто, но это не точно, – хохотнул он.

– Есть ещё вариант – она могла оставить его дома, но прежде чем ехать в Тюмень, я бы предпочёл отработать другие версии здесь.

– Да, и после проверки вещей, нужно узнать место аварии.

Потом я увидел вход в гостиницу… и всё. Дальше не помню. Чёрт знает что это такое. Пора завязывать, подумал я, поправляя подушку и укладываясь поудобнее. Впереди было ещё половина ночи и я планировал провести её без сновидений.


*** 24 декабря.

Пробуждение было легким, будто я спал часов пятнадцать.

Чувствовал себя прекрасно, только сон из головы не выветрился, чего со мной ранее не происходило. Но я сие засунул подальше, потому что сегодня мы могли найти древний артефакт, после чего останется лишь вернуть оба кольца на их прежнее место – в сундук.

Завтрак проходил практически в тишине. Скупые фразы Татьяны, которая надела тёмные очки. Не хотела чтобы я видел её красные от слёз глаза? Её не смущало, что на дворе была зима. Витя тоже был сосредоточен.

Не мудрено, уверен думает о том, что нам придётся на морозе рыться в снегу, пытаясь отыскать кольцо. Занятие, безусловно малоприятное, но очень важное для меня и для Татьяны, надеюсь и в смысле возрождения нашей пары, нашей прежней любви. Уверен, как только морок, древнее проклятие падёт, её любовь ко мне возродится. Я бросил на неё взгляд. Да уж. Сквозь очки, глаз мне не увидеть. Да и зачем. Пока что эти глаза ничего не выражали, в отношении меня, я это видел. Сейчас я видел перед собой гордо сидящую, с прямой спиной женщину, которая, мне казалось, даже как-то надменно поглощала завтрак.

Я отодвинул от себя тарелку. Аппетит пропал.

– Я подышу, – громко сказал я, – давайте поскорее покончим с этим, – добавил я и двинулся на выход.

– Серега, подожди, я с тобой, – крикнул мне в спину Витя, я обернулся и увидел, как застыла Таня с открытым ртом и поднятой ко рту вилкой. Это длилось меньше секунды, но я увидел.

Чем это было вызвано? Я задумался, но дельной мысли в голову не пришло. Разве что ей не удалось разделить нас и ей это не нравится. Выйдя на улицу, я мысль эту откинул. Закурил и мысли закрутились вокруг поиска кольца.


***

– Добрый день, – Татьяна оказалась неплохой актрисой, голос её дрожал, – подскажите, где нам найти следователя по делу аварии …

– Дамочка, – бесцеремонно перебил её дежурный, – вы на календарь посмотрите.

– Ты чо грубишь? – тут же вылез Витя.

– Чего, – полицейский был за стеклом, он встал со стула и лицо его обострившись, стало злобным, – покиньте помещение, а то быстро на пятнадцать суток загремите.

– За что? – удивился я.

– За оскорбление полицейского, – рявкнул сержант.

– Да ты сам тут хамишь, «дамочка, на календарь посмотрите», – передразнил его Витя.

– Очень смешно, – сильнее обозлился сержант, – сегодня воскресенье, следователи не работают, так что до свиданья, – отрезал он.

– Зашибись, – выдал Витя как только мы вышли, – я вообще потерялся во времени, – он пикнул сигналкой и мы забрались в автомобиль.

– Придётся ждать до завтра, – резюмировала Татьяна, прямо капитан очевидность, подумал я, но говорить ничего не стал.

– Значит будем ждать, – спокойно сказал Виктор, чем я был удивлён и обрадован одновременно, – куда двинем, в гостиницу? – тут же спросил он.

– А давайте перекусим, – предложил я, – та кафешка, в которой мы ели, когда в Тюмень ехали, там вкусно было.

– Давайте, – согласился Витя, – Татьяна, ты, – он споткнулся, – вы как, согласны?


***

Обед действительно был вкусным. Значит повара здесь работали на совесть и от души. Народу было много, казалось, что это не придорожное кафе, а местное популярное заведение, но короткий зрительный анализ давал объективную оценку – в основном дальнобойщики и проезжающие, которые быстро едят и отправляются дальше.

– Скажите, – обратился я к девушке, что пришла убрать с нашего стола, – часто у вас тут аварии бывают? – Татьяна бросила на меня быстрый взгляд и замерла с чашкой зеленого чая в руках.

– Бывает, – просто ответила девушка, – а вы почему спрашиваете? – вдруг напряглась она.

– У меня здесь дочь с мужем разбились, – тут же подключилась Татьяна, лицо её исказила гримаса боли, а глаза увлажнились.

– Это которые с ребенком были? – повернулась она к Тане.

– Да, – впилась в неё взглядом Татьяна, – вы видели?

– Нет, – ответила она, – что вы, это мальчишки у нас бегают каждый раз поглазеть.

– А далеко это отсюда, ну, та авария, произошла? – вклинился Витя.


***

Метель добросовестно потрудилась. Лишь метка на дереве, в которое врезался автомобиль ещё была видна и подтверждала – здесь что-то произошло. Наивно было полагать, что без плана ДТП мы здесь чего-нибудь поймём. Мы покрутились на месте. Сделали несколько предположений. Татьяна расплакалась и ушла в машину.

– Серёга мы даже не знаем, где после аварии находился их автомобиль, – было заметно, что Витька замерз – мы провели здесь уже почти два часа, но держался стойко, – можно, конечно, попробовать перелопатить здесь всё…

– И замерзнуть насмерть, – подхватил я его, бормоча слова под нос, мороз крепчал, – пошли в машину Витя, – громче сказал я.

– Хочется горячего, – бросил Виктор, потирая руки друг о друга и протягивая их к обогревателю.

– Это хорошая мысль, – подхватил я, думая об альтернативном горячительном, но вслух сказал другое, – вернемся в то же кафе, может та девушка расскажет нам ещё что-нибудь интересное.

Зал был полон. Полуденное время добавило клиентов. Нам достался стол в самом углу. Поговорить с девушкой пока не было возможности, но мы не торопились. И тут я увидел его.

Между столами быстро передвигался парнишка. Я узнал его сразу. Это был тот самый парень, что предлагал мне купить серьги или кольцо. Короче какую-то ювелирку. В моей голове галопом неслись мысли. С громким стуком складывались паззлы. И вдруг пришло озарение.

– Малой, – негромко крикнул я, – парень повернулся и неспешной походкой направился к нам.

– Серёга, – сказал Витя, – так это же тот самый персонаж.

– Да-да, Витя, именно, – ответил я, – он предлагал нам в прошлый раз, – я замолчал не договорив, потому что парень практически подошёл.

– О, дядя, – он сразу узнал меня, – чо созрел, да, – он криво ухмыльнулся.

– Привет, малой, есть чо посмотреть? – сделал я заход.

– Канеш, дядь, кольцо нужно или другие цацки, – он повернулся и пристально посмотрел на Татьяну, – если для мадам, у меня есть прям целый гарнитур.

– Ладно, ладно, не части, у меня есть конкретный заказ – кольца есть?

– Есть, – хищно улыбнулся он, – серебро есть и золото, вот смотри, – и он вынул большой золотой перстень, с черным камнем, протянул в открытой ладони, предлагая взять.

– Не, мне такое не потянуть, – грустно сказал я, – да мне и не мужское нужно, женское.

– А-а, – понимающе протянул он и приободрился, поглядывая на Таню, – понятно. Золото, серебро?

– Точно не золото, – утвердительно ответил я.

– Вот, – непостижимым образом золотой перстень исчез и в руках парня возникло небольшое темного серебряного цвета колечко, вместо камня на нём была причудливая вязь из металла.

Смотрелось красиво. Я невольно взял кольцо. Его хотелось подержать в руках. Виктор и Таня молча следили за моими действиями.

– На, – я вернул колечко, – откуда такая красота?

– Где взял, там уж нет, – улыбнулся парень.

– Я ищу определённое кольцо, – вкрадчиво начал я, – к тебе же всякое попадает?

– Смотрю я на тебя дядь, – начал пацан, сделав пару шагов назад и пряча кольца, – вроде не мент, а говоришь как легавый.

– Ну ты язык-то попридержи, – добавил я громкости, – говори, да не заговаривайся, нашёл мента, – оскорбился я и посмотрев оп сторонам, понял, что наш разговор особо никого не интересует.

– Ладно, осади, – ответил он, – стрёмно просто, вдруг ты из них.

– Чо похож? – хохотнул я.

– Не похож, – согласно ответил он, – какое кольцо тебе надо?

– Сейчас, – я достал свой телефон, нашёл на нём снимок, сделанный мною давно и протянул парню, – смотри.

Парень сначала посмотрел на мой телефон, потом на меня, а уж потом посмотрел на фото. Я всё это время следил за его реакциями – скептическая усмешка на мой телефон, ухмылка после взгляда на меня – точно не мент, а потом он замер, увидев фото.

– Ясно, – сказал я, – давай телефон, – парень вернул, – где видел?

– С чего ты взял, что я его видел? – парень уже взял себя и свои эмоции в руки.

– Да ладно, – вмешался Витька, – я тоже сразу понял.

– А ты мужик чего лезешь? – окрысился пацан, развернулся на пятках и медленно пошёл в сторону выхода.

– Э-э, – тут же дёрнулся Витя.

– Не надо, – я положил ему руку на плечо, – я сам.

Я встал и двинулся за парнем следом. Через минуту мы стояли у входа в кафе и курили.

– Ты же знаешь где оно, – утвердительно сказал я.

– Предположим знаю и что с того?

– Короче, я не буду тебе голову задуривать, а скажу как есть – это кольцо я когда-то подарил женщине, которую ты видел за столом, это было давно. Она его подарила своей дочери, – я внимательно смотрел на реакции парня, стараясь ничего не упустить, – а та попала в аварию здесь у вас в Салыме, – парень вздрогнул уже на слове авария, было понятно, что всё он знает и понимает, – мне плевать на то чем ты занимаешься, плевать, что это именно ты нашёл кольцо на месте аварии, мне похуй, мне нужно это кольцо, это важно, это память, – я продолжал свою психическую атаку, – было бы оно у тебя, я бы его выкупил.

– Ну и чо ты его не выкупил? – огрызнулся он, нагло глядя на меня.

– В смысле? – не понимая я уставился на него.

– Трусы прокисли, – добавил он, – в прошлый раз оно ещё было у меня, – он замолчал, затягиваясь недешёвой немецкой сигаретой.

Холодок пробежал у меня по спине. Какой же я тупень. Сама судьба привела этого парня ко мне, а я не разглядел. Не понял. Просто пиздец. Вот как это называется. Кольцо было практически у меня в руках.

– Где оно сейчас? – оторвался я от своих не веселых мыслей.

– Зачем мне тебе это говорить? – нагло посмотрел он на меня.

– Сколько? – устало спросил я.






Глава 5. Крутой поворот.


Стремительно смеркалось. Северные зимы, ввиду близости к северному полярному кругу, непредсказуемы в погоде, но вот что касается продолжительности светового дня, здесь всё понятно – зимой дни чрезвычайно короткие.

Трущобы Салыма ничего нового моему кругозору не добавляли. Парень назвал адрес, а это самое сложное в подобных местах.

– Это будет стоит пять тысяч, – затянувшись ответил он.

– Ты чо охренел что ли? – у меня от злости засосало под ложечкой.

– Ну нет, так нет, – он тут же бросил бычок и двинулся ко входу в кафе, погода не располагала к прогулкам.

– Да подожди ты, – схватил я его за руку.

– Э, дядя, – он остановился и спокойно посмотрел на мои пальцы, сжимавшие его предплечье, – я же тебя не хватаю и если думаешь, что я здесь один без присмотра, то ошибаешься.

Я тут же отпустил его.

– Ты пользуешься тем, что кольцо нам нужно и загибаешь непомерную цену – не стыдно?

– Не-а, – ухмыльнулся он, мы были уже внутри помещения, – вещь вам нужна? Нужна. А значит цена так себе. Вот думаю не увеличить ли.

– Идём к нашему столу, – устало выдохнул я.

– Что? – возмутился Витёк, – пять рублей? За что?

– Я дам вам адрес одного барыги. Он скупает … скажем так, всё что плохо лежит и всё то, что мы… что я нахожу. Люди так часто теряют вещи, – Витька при этих словах нахмурился, – вы даже не представляете. Он забирает у меня вещи, которые мне не удаётся здесь продать. То есть я даю вам полную наводку. Это верняк, а не фуфло какое-то. Кольцо у него. Я сам его ему отдал, поэтому приедете по адресу и заберете своё кольцо – делов-то.

– Я согласна, – тут же влезла Татьяна, у неё в руках уже краснели пять тысяч рублей.

Сейчас мы крутились по поселку, точнее по старой его части, пытаясь найти нужный адрес. Это уже заняло много времени, несмотря на то, что парнишка дал нам несколько приметных мест.

Чтобы найти эту халупу нам пришлось выбраться из авто и полазить по сугробам, а потом обойти с другой стороны. Во дворе стояла собачья будка, заметенная снегом. И мне почему-то показалось, что это строение осталось от прежнего хозяина. Двор был не большим и вычищенным. Ходить было удобно. Ближе к забору в другой стороне, стоял старый желтый мерседес, слегка припорошенный снегом. Обходя домик по периметру я увидел, что это два сшитых между собой вагончика, оббитых когда-то благородной доской типа «вагонка», затем окрашенных зеленой краской, которая нынче выцвела и облупилась, это и делало жилище внешне похожим на старую халупу. Наружная дверь была не заперта. Стоило нам переступить порог, здесь, в сенях, зажглась лампочка, высвечивая небольшое помещение перед входными дверьми и нас троих, стоящих кучкой.

Рядом с дверью красовалась кнопка звонка, на которую Витёк немедля и нажал. Шли секунды и пока ничего не происходило. Я немного нервничал, предвкушая финал нашего поискового марш-броска и завершение важного дела – останется только доехать до музея. И жизнь вернётся, не сразу, конечно, в нормальное русло. И, вполне возможно, у нас с Таней будет шанс возобновить отношения.

Но я не верил, что это дело ближайшего будущего. Мне нужно будет сильно постараться, чтобы снова выстроить отношения.

Смогу ли я это сделать? Смогу побороть свою патологическую уже тягу к алкоголю? Не знаю. Мне очень хотелось. Но я не мог сейчас верить самому себе, нисколько.

– Кто там?– раздался из-за дверей грубый, басовитый голос.

– Хотим купить колечко? – крикнул я и тут же пожалел об этом. Могут и не открыть. Откуда нам знать, что здесь ювелиркой торгуют? А в нашем случае вообще антиквариатом.

Но я ошибся. Раздался характерный звук открываемого замка. Открылась дверь и перед нами возник здоровый детина, заросший щетиной по самые глаза.

– Кто такие? – рявкнул он.

– Кирилл дам нам адресок, – снова заговорил я.

– Впусти их, – раздался хриплый голосок изнутри.

Я сделал шаг внутрь. Здесь свет был поярче, заставляя щуриться. Но, несмотря на это, всё, что предстало моему взгляду в прихожей, говорило только об одном – то, что снаружи, не соответствует тому, что внутри.

– Разуваться не нужно, раздеваться тоже, – пробасил верзила, – сюда проходите.

Он взмахнул рукой, указывая нам направление. Прекрасный ремонт, добротные полы, современные светильники, картины на стенах. То малое, что я успел увидеть, прежде, чем увидел хозяина дома. Он сидел в большом кожаном кресле за крепким, похоже дубовым столом. Нечто среднее между кабинетом и гостиной. Перед столом, с нашей стороны, стояли два стула. Сложно было определить национальность этого барыги, но то, что это был кавказец, без сомнения.

– Вагиф, принеси стул, – прохрипел он, – присаживайтесь, что вас привело ко мне, – любезно спросил он, абсолютно без акцента.

– Нам хотелось бы получить кольцо, – ответил ему я, подталкивая Витю к стулу, потому что он пытался уступить мне место, – вот это, – я тыкал пальцем в телефон, открывая фотографию и протягивая хозяину, чтобы он мог посмотреть.

Пришёл Вагиф и поставил стул, на который я медленно сел, передавая свой телефон торгашу.

– Откуда у тебя это фото? – неожиданно спросил он, отдавая мне телефон и внимательно глядя на меня.

– Потому что это моё, точнее наше, кольцо, – начал я, но меня тут же перебила Таня, снова включив актрису. Его внимание переключилось на неё.

– Я подарила кольцо дочери, – быстро и с придыханием, сдобренным влажными глазами, – а она попала под Салымом в аварию, кольцо потерялось и мы начали его искать…, – она замолчала, потому что хозяин дома поднял вверх руку.

– Хватит, я понял, – резким голосом возопил он, – и что это меняет? – кривая ухмылка исказила его лицо, – всё, что попало ко мне, становится товаром. Хотите получить кольцо назад, пожалуйста, у кольца есть цена.

– Сколько вы хотите? – тем же плаксивым голосом спросила Таня, а я молчал, поскольку был шанс легко отделаться, который таял на глазах.

– Сто тысяч, – не моргнув глазом ответил барыга.

– Что? – тихо пропела Таня, лицо её побелело.

А я бросил взгляд на Витька, который еле сдерживал себя. Желваки на его лице ходили ходуном.

– Ну, что вы хотели? – деланно развел руками торгаш, – это же древний артефакт и вы, и я об этом знаем, так что цена со скидкой, абсолютно, только исходя из вашей ситуации, я иду вам навстречу.

И тут встал Витя, а я понял, что дело плохо.

– А ты не охуел, барыга, – рявкнул он и двинулся вокруг стола.

– Витя, не надо, – крикнул я.

– Вагиф, – крикнул торгаш и подорвавшись с кресла, двинулся в обратную от Витька сторону.

Витя тоже пошёл в обратную сторону. Я вскочил и обхватил его руками, стараясь удержать. В это время появился бугай.

– Вышвырни их Вагиф, – заверещал не своим голосом меняла, – вон, твари. Угрожать, мне?

Вагиф схватил Витьку за шкварник и тот, показалось, повис у него в руке.

– Отпусти его сука, – зарычал я, хватая его за руку.

Легкое движение руки и я влетел в стену. В ушах зазвенело. Зрение потеряло фокус, но я видел, что Вагиф подхватил и Таню, и поволок к дверям. Я собрал силы в кучку и, борясь с головокружением, встал. Увидел торгаша, который стоял за своим кожаным креслом и надменным взглядом смотрел на меня.

– Ты, пожалеешь, – как можно более зловещим голосом произнес я, – кольцо проклято и отныне проклятие переходит на тебя, – я увидел как дернулся глаз тупого торгаша, а потом меня резко поволокло.

В глазах всё замелькало и через несколько секунд я валялся в снегу на дворе Салымского барыги, а из дверей раздавался его визгливый голос.

– Теперь цена двести тысяч и деньги вперёд.

– Пошёл нахуй! – громко крикнул Витька, помогая мне встать.

*

– Все целы? – мне почему-то было тяжело дышать.

Ответа не было. Таня сидела на корточках и плакала. Витя встал и пошёл на выход из двора. Я помог Татьяне подняться и мы двинулись следом.

– Таня, садись в машину, – я остановился около нервно курящего товарища.

Достал папиросу. Закурил. Говорить ничего не хотелось. Так мы и стояли, не чувствуя мороза. Каждый думая о своём. Мои мысли крутились, как белка в колесе, лихорадочно ища выход. Ситуация была в стиле «миссия невыполнима». Я не собирался, не то, что просить такие деньги у Тани или Виктора, я даже не думал их платить. Мозг работал в совершенно другой плоскости.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/denis-krylov/paranomiya-69387043/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.