Главная страница | Мистика | Метанойя. Обратники

Метанойя. Обратники
Наташа Эвс
Метанойя #2
Марк и Мия скрывают в себе секреты. Чувство любви им недоступно. Но однажды эту пару сводит похищение и вопреки всему молодые люди начинают тянуться друг к другу.
В то же время Смерть в образе Хозяина покидает Изнанку Бытия и вторгается в мир людей. Вместе со Смертью переходят тринадцать древних помощников, они намереваются изменить людей и воцариться на троне власти. И для реализации плана древние похищают восемь самых сильных обратников – особенных молодых людей со сверхспособностями. Среди них Марк и Мия, которая содержит в себе поражающую тайну.
Хозяин собирает обратников, чтобы сделать их своим оружием, но молодые люди объединяются в союз, лидером которого становится Марк. Теперь обратники намерены противостоять древним с тёмной Изнанки, спасти своих любимых и не дать разрушить мир. Но лидер обратников Марк сам имеет тёмное повреждение, и в этой схватке ему придётся вести борьбу с двумя врагами – с древним Хозяином и с самим собой. Обложка сгенерирована нейросетью Kandinsky 2.0.

Наташа Эвс
Метанойя. Обратники

О книге
Дорогой друг, это вторая книга мистической саги "Метанойя".
Первая история – "Метанойя. Две стороны Александрины" доступна бесплатно.
Книги можно читать отдельно.
Надеюсь, тебе понравится мир, где раскрываются все тайны прошлого, а любящее сердце ломает законы тьмы и побеждает саму смерть.
Твой мистический автор
Наташа Эвс


Пролог

Я был его сосудом.
Пристанищем верховного духа темной материи.
Я был страшным планом представителя Изнанки Бытия – Самаэля, когда находился в утробе своей матери Александрины. И после моего рождения Самаэль планировал перевести тринадцать собратьев в наш мир, чтобы строить темную империю на стороне людей. Но мой отец Константин не дал этому случиться, и верховный не родился во мне.
Темные коварны. Они могут выбрать другую жертву и напомнить о себе снова, явившись за оплатой. Или для мести.
Отец готовил меня к этой возможности с самого детства, а мама пыталась оградить. Она считала, что я испытал много, еще не родившись, и хранила мое сознание мирным.
Я Марк Равинский. Родился и вырос в счастливой любящей семье. Но эстафетную палочку по продолжению принять не смогу, потому что однажды, еще во внутриутробной жизни, я был поврежден древним представителем тьмы, который уничтожил во мне клетку любви.


Часть первая


Глава 1. Похищение

Я вспоминал, но предпочел бы никогда не знать об этом…

В тот день мы очнулись и увидели друг друга почти одновременно. Никто не понимал, где мы находимся и как сюда попали. Восемь человек, на вид одного возраста, озирались и поглядывали друг на друга в тусклом свете фонарика на стене.
Черноволосый парень пытался привести в чувства девушку, что лежала рядом на полу, и вел себя так, словно они знают друг друга. Шикарная шатенка терла свои виски и, прищурившись, с интересом разглядывала меня. Внушительных размеров кудрявый блондин и темно-рыжий парень в очках нахмуренно осматривали помещение. А худощавая девушка с короткими светлыми волосами очнулась у стены, похожую на дверь со сложными засовами, и, подобравшись поближе, склонила голову, будто пыталась за этой дверью что-то услышать. И только хрупкая длинноволосая блондинка сидела на полу в дальнем углу, сгорбленно и напряженно, и даже не поднимала головы. Помещение, в котором мы находились, было похоже на грузовой контейнер. Мобильные телефоны у всех отсутствовали.
– Эй! Стеф! Очнись! – прикрикивал черноволосый, склонившись над девушкой, которая лежала рядом. – Слышишь? Стефания!
– Хорош ее дергать, – бросил здоровяк. – Она же без сознания, не видишь?
– Молча сиди! – огрызнулся брюнет, продолжая трясти несчастную. Девушка вдруг закашлялась и посинела, выгнувшись в спине.
– Черт! – цыкнула шатенка, тряхнув кудрявой копной волос. – Только мертвых нам здесь не хватало…
– Заткнись еще ты! – дернулся на нее черноволосый. – За такие слова придушу как котенка!
– Ага, вижу, уже потренировался, – равнодушно усмехнулась та.
Вспыхнувший от негодования брюнет оставил свою девушку и кинулся на высокомерную собеседницу, но здоровяк преградил ему путь ударом в лицо, отчего парень упал, как мертвый.
– Потише, пожалуйста, – попросила девочка, сидящая у дверей. – Мне плохо слышно.
– Дурдом, – выдохнула шатенка, обтряхивая свои штаны.
– Похоже на кататонический ступор, – предположил рыжий, склонившись над застывшей в напряженной позе девушкой.
– Ты врач, что ли? – спросил здоровяк.
– Угадал, – кивнул тот, коснувшись руки пострадавшей, словно проверял гибкость кисти.
– Отойди от нее, – пригрозил черноволосый, поднимаясь и вытирая рукавом кровь с разбитой губы. – У нее каталепсия.
– Твоя девушка серьезно больна, – печально констатировал рыжий, поправив очки.
– Удивил, – огрызнулся брюнет, снова присев на свое место. – Это моя родная сестра, а болячка ее от перенесенного в детстве инфекционного заболевания.
– Сестра? – озадаченно повторил здоровяк.
Несчастная девушка вдруг расслабила тело и, шумно выдохнув, повернулась на бок в позу эмбриона.
– Стеф, – позвал ее брюнет, – тебе лучше?
– Да, – слабо ответила она.
– Видела что-нибудь? – снова спросил брат.
– Угу… Вокруг контейнеры, рядом много воды…
– Это что сейчас было? – усмехнулась шатенка. – Приступ ясновидения?
Здоровяк протянул черноволосому руку и качнул головой:
– Был не прав. Я Серафим. Но все зовут меня Кай.
– Януш, – небрежно бросил парень, пожав протянутую руку. – Это моя сестра Стефания.
– Я Леон Берайя, – отозвался рыжий. – Может, подумаем, как мы здесь очутились? Кто-нибудь знает?
– Да! Я, например, не заказывала сюда такси, – возмущенно фыркнула шатенка.
– А имя у тебя есть, красавица? – скрыв улыбку, поинтересовался русоволосый Серафим.
– Эвелин Остин, – ответила та. – Просто Эва.
Януш перевел взгляд на меня и на девушку в углу и кивнул в нашу сторону:
– Эти двое как бы совсем не при делах. Один молча наблюдает, другая вообще ночует. Эй, ты там живая, блонди? А ты че такой спокойный? Может, вы причастны к нашему случаю?
– Глупо запирать себя с вами, – сказал я поднимаясь. – Должна быть причина, по которой каждый из нас сюда попал. Возможно, нас что-то объединяет. Я Марк Равинский.
– Я Николь, – подняла руку девушка с короткой стрижкой, продолжая слушать у двери.
– Эй! Блонди! – крикнул Януш той, что сидела в углу. – Может, предатель – ты?
Я подошел к молчаливой незнакомке и присел перед ней.
– Как тебя зовут?
Белые локоны поднялись, и передо мной появились большие синие глаза, или, быть может, они были другого цвета, но в тот самый момент показались нереально синими.
– Мия Гросс, – тихо ответила девушка, с неким страданием оглядев всех из-за моего плеча.
– Тебе плохо? – снова спросил я.
Мия кивнула, тяжело сглотнув, и шепнула только для меня:
– Клаустрофобия.
– Итак, предателей нет, – громко протянул Януш. – У кого какие версии?
В это время его сестра совершенно пришла в себя и села, опершись спиной о стену.
– Зачем нас держать в контейнере в грузовом порту? – недоумевала она. – В чем мы провинились?
– Откуда ты знаешь, где мы? – удивился Леон.
– Знает, раз говорит, – нервно бросил Януш.
Стефания затянула свои темные длинные кудри в «хвост» и пояснила:
– Во время приступов у меня проблески ясновидения, в зависимости от ситуации.
– Могу подтвердить, – отозвалась Николь, оторвавшись от двери. – Рядом вода и судоходные гудки.
– Еще одна, – усмехнулась Эва.
– Ты что скажешь, молчаливый? – с вызовом обратился ко мне Януш. Его рубашка бордового цвета расстегнулась почти до ремня, открыв взору густо поросшую волосом грудь, и в совокупности с темпераментом и черной волнистой копной на голове это делало его похожим на цыгана.
Я оглядел темное помещение и всех присутствующих.
– Думаю, нам нужно объединиться, а не мериться силами. Искать причину.
– Какой умный, – покачал головой Януш, направившись ко мне. – Давай, ищи!
– Ян! – оборвала его сестра. – Хватит.
– Кто-то идет, – тихо сказала Николь, отпрянув от двери, которая вдруг затрещала, поскрипывая металлическими засовами, и отворилась.
Перед нами появилось шестеро вооруженных человек в темном камуфляже и масках, они оглядели нас и разошлись, уступая дорогу молодому мужчине в черном деловом костюме. Незнакомец шагнул внутрь и почему-то улыбнулся мне.
– Марк Равинский! Ну, здравствуй. Как тебе тут? А, впрочем, вариантов пока нет. – Мужчина посмотрел на остальных присутствующих, задерживая взгляд на каждом, будто сканируя, и продолжил: – Вам принесут еду, свет и спальные мешки, путешествие долгое. В том конце стены есть дверь в дополнительный отсек с биотуалетом. До встречи.
– Супер! – Недовольная Эва сложила руки на груди. – Нас ждет долгое путешествие. Какого черта здесь происходит?
Когда нам внесли все перечисленное, люди в масках по одному вышли за дверь, держа нас на прицеле до последнего. Замки снова щелкнули, и мы остались в прежнем составе.
– Этот тип с ними! – ткнул в мою сторону Януш. – Видели отношение?
– Знаешь их? – спросил меня Серафим.
Я покачал головой:
– Впервые вижу. Сам в таком же положении, что и вы.
– Я ему верю, – объявил Серафим.
Леон посмотрел на нас и нахмурился:
– Ну, и что теперь делать?
– Искать причину, – повторила мои слова Николь.
– Давайте знакомиться, – предложила Стефания. – Кто есть кто и откуда. Может быть, найдем связь.
По ходу знакомства выяснилось, что Димитровы Януш и Стефания из Болгарии, Николь Дюпон из Франции, Леон Берайя из Грузии, Эвелин Остин англичанка, Серафим Псарас из Греции, а Мия Гросс из Дании. Но все имеют русскоязычные корни и выехали с общей родины с родителями по разным странам уже в осознанном возрасте. Самая младшая среди нас Николь, ей почти двадцать, а старший – Серафим, ему двадцать шесть.
– А тебе особое приглашение? – раздраженно бросил мне Януш. Парень явно меня невзлюбил.
– Последнее время проживал на территории Финляндии, – ответил я. – Но родом из Карелии. Родина у нас одна.
– Все не то, – задумчиво произнесла Стефания. – Должно быть что-то еще, что нас объединяет или как-то связывает.
– Все же я тебе не доверяю, – с подозрением прищурился Януш, направившись ко мне. – Чувачок в галстуке явно тебя знает.
– Это ничего не меняет, потому что я не знаю его.
– А может быть, я прав? А? – не унимался задира.
– Ян, успокой себя! – крикнула Стефания.
– Давай, рассказывай нам… – Януш с вызовом дернул меня за рукав, но вдруг резко отлетел назад как тряпка и замер, распластавшись на полу.
Я заметил, как в этот момент Мия тяжело выдохнула, будто сбросила тяжелый груз, и снова опустила взгляд, монотонно переворачивая в руках мелкую вещицу.
Леон и Стефания подбежали к Янушу и стали трясти его, но тот не откликался, и рыжеволосый врач принялся делать искусственное дыхание, попеременно прикладывая ухо в район сердца.
– Что-то не слышу систолу, – тревожно шептал Леон, продолжая реанимировать пострадавшего.
Стефания выглядела испуганно и растерянно, и не сразу обратила внимание на действия медика, но как только пришла в себя, всхлипнула:
– Ты не там слушаешь… Нужно с другой стороны…
– Что с другой стороны? – отмахнулся Леон. – Подожди, я же знаю, что делаю.
– Сердце не там… У Яна инверсия…
В этот момент все вскинули головы и посмотрели на Стефанию.
– Инверсия? – переспросил Леон. – Ты не ошибаешься?
– Нет, – качнула головой девушка, – мы оба родились такими, мы двойня.
– Вот это да, – присвистнул Серафим. – И у меня инверсия.
– Я тоже с такой проблемой, – робко подняла руку Николь.
– Похоже, нашлась причина, – заметила Эва. – И у меня инверсия.
Я вопросительно посмотрел на Леона, который кивнул, признаваясь в таком же пороке развития.
В этот момент Януш очнулся и, озираясь, поторопился подняться с пола.
– Не понял, что за наезд? – в своем тоне рявкнул он, но сестра его резко одернула.
Обернувшись на Мию, я спросил:
– Ты тоже?
Девушка подтвердила, исподлобья глянув на Януша.
– Уже что-то, – кивнул я, – одну общую деталь нашли. Я тоже обратник.
– Мне одной показалось, что нас боятся? – Стефания оглядела всех, отряхивая плечо брата. – Зачем эти здоровые дядьки, выходя из дверей, до последнего держали прицел?
– Есть такое, – согласился Серафим. – Тоже заметил.
– А что в нас особенного, что может их пугать? – развел руками Леон.
– Здесь что-то не сходится, – задумчиво произнесла Эва.
– Эй, молчун, есть версии? – кивнул в мою сторону Януш, отряхиваясь и одновременно поглядывая на меня. – Напрягает твое спокойствие. Кстати, инцидент не исчерпан.
– Что ты пристал к нему? – возмутилась Эвелин. – Это ты у нас эмоционально изобилуешь, хвала небесам, что с нами один такой экземпляр. Достал…
– Даже не думай, – предупреждающе покачал головой Серафим, глядя на Януша. – Не подходи к ней.
– Англичанок любишь? – съязвил задира. – Жаль, мне не вставляют дойные коровы, а так бы поборолись с тобой.
– Боже… Хватит уже, – цыкнула Стефания, хватая брата за рукав, чтобы оттащить в сторону. – У нас проблемы другого характера.
– Вот именно, у нас проблемы, – выделил Януш, оглядев всех. – А эти двое словно вообще не при делах. Может, у них есть ответы? – Он направился к сидящей в углу Мие. – Эй, блонди, расскажи о себе, почему ты не переживаешь, не общаешься? Че ты здесь сидишь? Признавайся, следишь за нами?
Я видел, как Мия в этот момент еще сильнее закрылась, она так и сидела с опущенной головой, зажав в кулак вещицу, которую монотонно крутила все это время.
– Отойди от нее, – обратился я к Янушу.
– С тобой отдельный разговор, – отмахнулся тот в ответ, нависнув над головой Мии. – Че молчим? Мы про тебя ничего не знаем, ты в подозрении.
– Завязывай, Ян, – устало бросила Стефания. – Мы все в равных условиях.
– Выйти хочешь? – не унимался ее брат. – Тогда вставай и действуй! Слышишь? Поднимайся!
Я не выдержал и направился к дебоширу.
– Вставай! – снова прикрикнул Януш, протянув руку, чтобы схватить Мию за плечо, но в эту же секунду его вдруг отбросило к противоположной стене.
Все опешили, прослеживая расстояние полета. Бросив на обидчика взгляд исподлобья, Мия снова стала крутить вещицу, неотрывно глядя на свои движения, только теперь ее руки дрожали, а глаза раскрылись в каком-то страхе.
Я присел рядом и тихо спросил:
– Это ты сделала?
Мия остановила движение вещицы и подняла большие синие глаза, будто решая, можно ли мне доверять.
– Просто кивни, я пойму.
Девушка кивнула, снова бросив взгляд на Яна, который не мог понять, что произошло.
– Тебе страшно? – спросил я. – Ты боишься его?
– Не его, – глухо отозвалась Мия. – Стены.
В этот момент раздался страшный скрежет, и Николь отскочила от двери. Наше помещение закачалось и словно куда-то поплыло.
– Судя по всему, нас перетаскивает кран, – сказал Серафим. – Если мы в порту, возможно, на грузовое судно. Путешествие начинается.
– А почему мы не возмущаемся? – тряхнула кудрями Эвелин. – Сидим, как овцы на заклание, ждем участи.
– У тебя есть варианты? – усмехнулась Стефания. – Против вооруженной охраны?
– У нас даже нет предположений, зачем мы им нужны, – развел руками Леон, – кроме общей инверсии. Но что это дает? С медицинской целью, на опыты?
– Заткнись, – фыркнул на него Януш. – Я не сдамся на такое, пусть выкусят. Димитровы не для опытов родились на этот свет.
Наш контейнер со скрипом опустился на твердую основу и через время мы поняли, что плывем.
Вся ситуация была странной, никто не понимал причины нашего похищения, а это было именно похищение с удержанием в плену группы людей. Зачем им восемь молодых человек с разных концов земли? Нас взяли каждого в определенное время, что-то вкололи или еще как-то воздействовали, чтобы в беспамятстве привезти сюда. Теперь нас везут к следующему пункту, предоставив условия в виде еды и спальных мешков, значит, им нужно доставить нас невредимыми. Снова зачем? Мужчина в костюме меня знает, и мои подозрения пока текут только в одном направлении, но я бы все отдал, чтобы это было ошибкой.
– Все равно сбегу, – сквозь зубы прорычал Януш, споря с сестрой. – Живым не дамся, ты меня знаешь. Твари… Еще посмотрим, кто кого.
– Может, поесть? – протянула Эвелин, разворачивая контейнер с едой, который мы получили от мужчины с галстуком. – Сколько часов уже плывем.
– Давай, красавица, – радостно пристроился к ней Серафим, – составлю тебе компанию.
Я заметил, как Ян посматривает на Николь, и в его взгляде совсем нет раздражения, а наоборот, это совершенно другой взгляд, чувственный.
– Эй, Ники, – позвал ее изменившийся задира, – у тебя есть спальный мешок? Ты бы села на него, на полу можно заболеть. Кто потом будет отвечать за твои сопли?
Николь смущенно улыбнулась и, подвинув мешок, перелезла на него и поджала ноги.
Леон вполголоса беседовал со Стефанией, и мне показалось, что все нашли себе пару, только я и Мия продолжали сидеть в одиночестве, замкнутые, нелюдимые, словно социофобы.
Я не всегда был таким. В детстве – намного общительнее, как рассказывала мама. Мое развитие опережало сверстников, но все же мне удавалось социально адаптироваться.
По мере взросления, мне открывали тайны семьи, и эти тайны негативно влияли на мое психологическое и духовное состояние, замуровывая в кокон интроверта. И даже будто бы оставляли невидимые раны, которые с возрастом не заживали, а наоборот более ныли и воспалялись. Осознание всего, что связало мою семью и меня самого, с годами раскрывалось все больше и яснее, и от этого становилось тяжело. Я сильнее замыкался в себе, ощущая некие проблески странных воспоминаний, которых не было в моей жизни, а значит, они были в моей другой жизни – внутриутробной. Знаю, это невозможно, но я говорю правду. Я вспоминал. И предпочел бы никогда не знать этого. Мама пыталась сгладить острые углы тайны, и только Константин, которого я называл отцом, не щадил меня, считая, что знание проблемы принесет пользу. Возможно, он прав. Правду необходимо знать, потому что незнание не освобождает от ответственности.
Я Марк Равинский, родился и вырос в счастливой любящей семье, но эстафетную палочку по продолжению принять не смогу, потому что однажды, еще во внутриутробной жизни, я был поврежден темным существом, верховным древним духом, который уничтожил во мне клетку любви.
– Хватит, Ян! – крикнула Стефания, оттаскивая брата от Мии. – Перестань, это не сработает!
Я кинулся на помощь одинокой девушке, которая втянула голову в плечи и напряглась, словно ожидала нападение разъяренного быка. Встав на пути дебошира, я предупреждающе вытянул руку:
– Тебе лучше отойти.
– Это она меня откидывает, я понял! – Януш пытался вытащить рукав из цепких пальцев сестры. – Она странная, так пусть поможет нам вскрыть эту чертову дверь!
– Остынь, – повторил я, чувствуя ту самую волну, что не раз вырывалась из меня и причиняла боль людям. Она поднималась внутри независимо от моего желания в опасных и напряженных ситуациях. И сейчас я ее почти упускал.
– Пусть так же толкнет двери! – не унимался Ян. – Что ей стоит? Все равно сидит без дела. Эй, блонди, не хочешь выйти отсюда?
– Тебя, похоже, в детстве кусали бешеные звери, – усмехнулась Эвелин, наблюдая, как Януш рвется к Мие, борясь с удерживающей его сестрой.
Мне пришлось сделать медленный выдох, успокаивая свою волну, но Ян вдруг вырвал свои руки из цепких оков Стефании и схватил Мию за плечо, отчего она вздрогнула. В этот момент я не смог сдержаться и в ответ схватил хулигана за локоть. От моего прикосновения Януш взвыл и скрючился в неестественной позе, опускаясь на пол. Когда я убрал руки, он еще какое-то время лежал в застывшем состоянии.
– Что ты с ним сделал? – раскрыла глаза Стефания. – Кто ты такой?
– Супер! – восхищенно произнес Серафим. – Хоть кто-то успокоил.
Я тут же пожалел о том, что другие узнали мою проблему и сконфуженно пожал плечами:
– Хотел защитить девушку.
В это время Мия подняла голову и сухо объявила:
– Я в состоянии сама себя защитить.
– Она говорящая! – шутливо удивился Серафим.
Тело Януша начало отпускать от ступора, и он с трудом поднялся, поглядывая на меня и на Мию.
– Сволочи… В тихом омуте черти водятся, – зло процедил брюнет, нервно поправив воротник рубашки. – Эти двое отличаются от нас, не просто так они такие загашенные. Ну и черт с вами… Хотите в рабство, валяйте, а я сдыхать не собираюсь.
После этого случая все разбрелись по контейнеру, от усталости некоторые легли на спальные мешки, кто-то с подозрением разглядывал еду в коробках, я же вернулся на свое место ближе к дверям. Понаблюдав за Николь, которая продолжала прислушиваться к звукам извне, я спросил:
– Что слышишь? Где мы сейчас?
– Вокруг вода на большое расстояние, – задумчиво ответила девушка. – Люди с оружием близко ходят, их много, все мужчины. Но они… такие…
– Что? – не выдержал я долгой паузы. – Какие? Что ты знаешь?
– Среди них есть те, кто отличается, – тихо произнесла Николь. – Они другие… Пульс странный, дыхание, движения… Не знаю, как объяснить.
– Понял, – скорбно кивнул я. – Для меня это важно. Если еще услышишь странности, поделись со мной, хорошо?
На самом деле, мне совсем не хотелось услышать про новые странности, я не хотел, чтобы мои подозрения подтвердились и даже боялся этого. Невольно соединяя происходящие события с видениями из внутриутробной жизни, я ощущал холод, и становилось не по себе. Почему именно сейчас? Зачем сейчас? Нет. Пусть я ошибусь. Что угодно другое… Пусть это будет ошибкой.
Сколько часов мы уже плывем? Все стихли, приуныли, устали. Мия сидела в том же углу, в той же позе и переворачивала в пальцах мелкую вещицу, на которую смотрела не отрываясь. Кажется, она не вставала. Что с ней такое? Эта девушка явно отличалась от всех, но меня не покидало ощущение, что мы с ней похожи.
Прихватив бокс с едой, я подошел к отшельнице и протянул контейнер.
– Что-нибудь съешь. Так ведь легче не будет.
Мия спрятала в ладони вещицу и подняла голову, поражая синими глазами.
– Аналогично для тебя, – холодно ответила она.
Я тоже не прикасался к еде, и сейчас Мия указывала на это.
– Хорошо, давай вместе поедим, – предложил я.
– Нет аппетита.
Мне осталось замолчать, сконфуженно глядя на бокс с пищей, и на какое-то время между нами повисло безмолвие. В конце концов я решился снова заговорить.
– Давно открыла в себе способности?
– Зачем тебе это? – сухо бросила Мия.
Я пожал плечами.
– Просто хотел поговорить с тобой. Мои силы приходили постепенно, это тянулось с детства, и до сих пор не знаю, как ими управлять.
– Научишься. При случае придется.
Задумчиво глядя в пол, я помолчал и снова спросил:
– Что ты прячешь в руке?
Мия обвела меня тяжелым взглядом, затянув паузу, и вдруг раскрыла ладонь, на которой лежал маленький бронзовый брелок – фигурка кролика.
– Это от мамы. Осталось.
Я тут же пожалел, что влез в личную жизнь незнакомого человека и виновато произнес:
– Прости. Думал, что-то незначительное.
– Что-то незначительное не займет такое место в жизни, – словно с упреком ответила Мия. – Будь внимательней.
Мия продолжала меня удивлять. От нее веяло спокойствием, самодостаточностью и даже силой. Хотя внешний вид был обманчив.
– Сейчас ты выглядишь лучше, – заметил я. – Лучше, чем в начале. Твоя фобия прошла?
– Ко всему привыкаешь, – Мия посмотрела на кролика в ладони, – даже к боли.
– Ты контролируешь фобию? – удивился я.
– Вся жизнь это поле сражения и учения. Приходится.
– Мне плохо удается контроль над собой, а ты молодец. Еще что-нибудь умеешь?
Ловко подкинув кролика, Мия спрятала его в кулак, и ответила:
– Будем считать, что это все.
Я понял, что лезть дальше нет смысла и замолчал.
Наш контейнер качало как колыбель, некоторые сонно моргали, Эва дремала на плече довольного Серафима, а Николь свернулась калачиком на спальном мешке, продолжая слушать мир за стенами, не замечая, как черноволосый Ян, пристально смотрит на нее. Леон и Стефания нашли общий язык, обсуждая что-то вполголоса. А мы с Мией оставались сидеть недалеко друг от друга, но на самом деле мы были далеко, каждый в своем зашифрованном мире интроверта, в своей скорлупе социофоба, там, куда доступа нет почти никому.
Я чувствовал Мию. Она была человеком из моего мира, хотя старательно скрывала это. Мое мужское начало не проявляло того интереса, что испытывают люди к противоположному полу. Мне казалось, что я одинокий космический объект, двигающийся по личной траектории, который не сталкивается с другими, а идет по нужному плану мироздания. Наверное, некоторые замечали мои странности и складывали обо мне разные небылицы, но что я мог поделать. Все мои странности корнями от повреждения. Повреждения, которым пропитал меня верховный представитель темной Изнанки, когда пребывал во мне еще во внутриутробном возрасте.
Спустя долгое время мы поняли, что перестали плыть. Часов ни у кого не оказалось, но по ощущениям был уже другой день. Присев рядом с Николь, я спросил, что слышно, и она ответила:
– Много людей вокруг, разных, разговоры обо всем… Это какой-то порт. Кажется, мы куда-то приплыли.
В этот момент словно из внутреннего микрофона раздался голос: «Всем пройти в малый отсек. Повторяю, пройдите в малый отсек».
– Это туда, – Леон указал на помещение с биотуалетом. – Там малый отсек контейнера.
Мы поднялись и побрели к стене, и когда все перешли, переход закрылся и заблокировался, а потом что-то загремело.
– Что за… Нас отцепляют от контейнера, – напряженно произнес Серафим, оглядывая стены.
– Какого черта тут происходит? – возмутился Януш.
– Эй! – крикнула Эва, подняв голову. – Что за произвол? У нас есть права!
– Нет у вас никаких прав… – прошипел голос в микрофоне. – Ждите инструкций.
Наш отсек куда-то снова погрузили и повезли, как показалось, уже по дороге. Спустя долгое время мы остановились, послышался грохот замков, и двери распахнулись, открывая нашему взору группу вооруженных людей в черных масках, вставших по обе стороны каменной лестницы, ведущей вниз. Нам жестами указали спускаться, пришлось повиноваться.
Спускаясь, мы молча переглядывались, и только Януш противился, огрызаясь по пути с охранником, который тыкал в него дулом автомата, заставляя следовать за всеми.
Через темный коридор нас провели в помещение, огражденное железными прутьями.
– Отпустите нас! – крикнула Эвелин. – Какое право вы имеете лишать нас свободы? Мы все иностранные граждане…
– Замолчи, – процедил ей сквозь зубы охранник. – Ждите инструкций.
– Что это? – вдруг спросил другой охранник, испуганно озираясь по сторонам. – Черт! Ты это видишь?
Тот, что впихнул Эвелин в клетку, растерянно покрутил головой и пожал плечами:
– Нас предупреждали, будь с ними начеку.
Когда замки на решетках закрылись, мы остались одни.
– Что с ними было? – вполголоса поинтересовалась Стефания. – Я ничего не заметила, а они будто бы увидели.
– Под кайфом козлы, – сплюнул Януш.
– Ничего не понимаю, зачем мы им? – возмущалась Эвелин. – Что за издевательство… Нужно выбраться и найти посольство, попросить защиты.
– Это не конечная остановка, – задумчиво произнесла Николь. – Нам снова предстоит дорога.
– Что ты слышишь? – спросил я.
– Они ждут чего-то. Есть главный, который должен дать сигнал.
– Прямо боевик снимают, – качнул головой Серафим. – До сих пор не верю, что все это происходит.
– Ущипнуть? – усмехнулась Эва.
Некоторое время мы просидели взаперти, и в какой-то момент я заметил, что Мия стоит у дальней решетки и тихо беседует с охранником.
– Она с ними? Полюбуйтесь, – указал на это Януш. – Выходит, я был прав?
– Да нет, тут что-то не так, – вполголоса произнес Серафим, посмотрев по сторонам. – Она же странная, может, что задумала.
В этот момент охранник вытащил ключи и протянул Мие, которая тут же отправилась открывать замки. Все оживились и направились к выходу, не понимая, что происходит, но радуясь возможности сбежать.
Ключей в связке было много, и Мия торопливо подбирала один за другим. Охранник стоял неподалеку с отрешенным выражением лица и не реагировал на наши действия. Замок не поддавался, и все начали нервничать, только Серафим бубнил что-то про паутину, которая мешает открыть дверь.
– Ее нужно снять, она же запутает ключ, – хмурился здоровяк. – И вон ту тоже убрать, – указывал он вытянутой рукой повыше, где-то на уровне своей головы.
– Какая к черту паутина! – огрызнулся Януш. – Ты нанюхался? Не мешай нам!
– Ну вот же она, – удивился Серафим. – Вы что, не видите?
– Не срабатывает, – выдохнула Мия, устало потрясая рукой.
Ян торопливо шагнул к решетке.
– Дай, я попробую.
Через пару минут он тоже начал сдаваться.
– Просто уберите это, – не унимался Серафим. Он протянул руку и провел ладонью по воздуху, словно протер запотевшее стекло. Тут же раздался щелчок, и замки открылись. Все застыли в ступоре, поглядывая друг на друга.
– Че стоим? – шепнул довольный Януш. – На выход!
Мы ринулись в открытые двери, но тут же остановились, увидев, как в помещение заходят охранники и молодой темноволосый мужчина в деловом черном костюме.
– Какая встреча! – широко улыбнулся незнакомец. – Не стоит утруждаться, мы пришли к вам сами.
– Черт… – с отчаянием выдохнул Ян.
Мужчина подошел к охраннику, который отдал Мие ключи, и щелкнул перед его лицом пальцами. Тот сразу очнулся, растерянно глядя вокруг. Незнакомец жестом приказал увести его, и пара в черных масках утащила бедолагу за поворот.
– Че за фигня тут творится? – не выдержал Януш. – Делаете, что хотите, сами скрываетесь. Боитесь нас?
– Почему же, я не скрываюсь, – развел руками мужчина, – и даже представлюсь. Меня зовут Джозеф Браун, я буду сопровождать вас до пункта назначения.
– Что еще за пункт назначения? – нахмурился Серафим.
– И почему вы держите нас взаперти? – возмутилась Эва.
– О, вопросов много, понимаю, – покачал головой Джозеф. – Вы все узнаете, только чуть позже. У меня нет полномочий раскрывать информацию. Скоро мы прибудем на место, и все уляжется.
– Сейчас ты у меня уляжешься, – зло процедил Ян и направился к мужчине, но парня остановили стволы автоматов, приставленные к его бокам.
Не обращая на это внимание, Джозеф медленно развернулся ко мне и оглядел с головы до ног.
– Марк Равинский, – довольно протянул он. – Как долго мы тебя ждали. Теперь все будет иначе.
– Ты его знаешь? – вполголоса спросил Серафим.
– Нет, – ответил я, размышляя о том, почему уже второй незнакомый человек называет меня по имени.
– Не скромничай, Марк, – мужчина качнул головой, – ты не узнаешь меня?
Я напрягся, оглядывая мнимого знакомого, но узнать его у меня не получилось.
– Ну, ничего, – заулыбался Джозеф, – ничего, память скоро вернется к тебе. Впрочем, как и ко всем придет понимание цели вашего сбора. Советую думать хорошо, прежде чем отвечать, потому что вам будет сделано особое предложение.


Глава 2. Путешествие в трюме

Эта тема была сокрыта между мной, мамой и отцом. И была нашей тайной

После знакомства с Джозефом Брауном нас снова увезли в порт и расположили в закрытом трюме грузового судна. В сумрачном помещении стояли деревянные лавки и что-то похожее на стол, в углу сгружены доверху набитые мешки. Мы расселись кто где, от усталости и отчаяния некоторые задумчиво смотрели в одну точку перед собой. Николь, как всегда, слушала пространство, Януш нервно постукивал ботинком по полу, Мия уселась у дальней стены, продолжая монотонно переворачивать пальцами бронзового кролика, а Серафим, опустившись на одну из лавок, нахмуренно разглядывал свои ладони.
Я подсел к нему с вопросом:
– Слушай, в подвале ты о какой паутине говорил?
– Похоже, ее никто не видел, кроме меня, – уныло ответил Серафим. – Может, я болен?
– Почему сразу болен? Ты же видел, как замки отворились?
– Да, и что? При чем тут мои видения?
– Ты смахнул паутину – и замки сработали. А раньше у тебя было что-то подобное?
Серафим покачал русыми кудрями и ответил:
– С детства думал, что я на грани психического заболевания. Старался молчать о видениях, а там в подвале было очень реально, поэтому не смолчал. Ты что-то об этом знаешь?
– Мне кажется, у нас у всех есть какие-то способности, – тихо предположил я. – Может, еще не у всех проявились, или о них не знают, или скрывают намеренно.
Серафим оглянулся на Мию и качнул головой:
– Точно. Блондинка с охранником ловко сработала, я заметил.
– Старайся не афишировать себя перед чужими. Пусть пока никто не знает. Если снова увидишь паутину, скажи мне, будем вместе решать.
Скоро нам принесли еду и питье, а вместе с этим спальные мешки.
– Видимо, снова ожидается долгое путешествие, – недовольно констатировала Эва, глядя на спальники.
– Да че мы как бараны в стойле! – возмутился Януш, пнув одну из лавочек, которая вдруг вспыхнула огнем. Все тут же отскочили в стороны, только Януш стоял, растерянно глядя на пламя.
– Помогите! Пожар! – затарабанила в двери Стефания, оглядываясь на брата. – Ян, отойди подальше!
Я кинулся к застывшему бунтарю, наткнувшись на его каменное и горячее тело, и с трудом оттащил парня в сторону. Два охранника распахнули дверь и, увидев огонь, принесли огнетушители. Когда все было потушено, к нам вошел Джозеф, он махнул рукой в воздухе, изображая какие-то знаки, затем вышел, и дверь снова закрыли на замок.
После этого все замолчали, глядя, как мы с Серафимом оттаскиваем обугленную мокрую лавку к дальней стене с мешками.
– Ян, что с тобой? – Стефания пыталась заглянуть брату в лицо. – Тебе плохо?
Тот только отмахнулся, скрывая конфуз от ситуации.
– Марк, – тихо позвал Серафим, – ты говорил сообщать.
– Да, – я кивнул и склонился ближе. – Ты снова это видишь?
Серафим указал глазами вверх.
– Там висит.
Оглядев низкий деревянный потолок, я ничего не заметил.
– Тот в пиджаке ее повесил, – продолжил мой напарник. – Он вошел, помахал, и она появилась.
– Видишь, а ты говоришь, болен. – Я хлопнул нового друга по плечу. – Это твоя способность.
– И что эта штука в воздухе значит?
– Похоже, много значит. У меня ощущение каких-то оков, до пожара этого не было. Ты можешь ее как-то убрать, как тогда в подвале?
– Попробую. – Серафим выпрямился, сосредоточено глядя на одному лишь ему видимую паутину, и повторил движение, что делал на замках подвальной решетки: будто протер ладонью запотевшее стекло.
– Работает, – шепнул я, ощутив легкость. – Оковы сошли. Думаю, паутина – какой-то блок, который ставят эти люди.
– Они не похожи на людей, – тихо заметила Николь, которая, при своем слухе, конечно, слышала наш разговор.
Я посмотрел по сторонам и присел рядом.
– Не похожи на людей? Тогда кто они такие?
– Не знаю. Но они отличаются от нас. Дыхание, сердцебиение, поведение, энергия не та, все иное. Какие-то сигналы внутренние исходят.
– Понял. Надо быть с ними осторожными, раз они способны повесить блок, смогут сделать и другое.
– Мы же говорим только о людях в костюмах? – спросил Серафим, подсев к нам.
– Да, – кивнула Николь. – Охрана состоит из обычных людей.
– Э, че там происходит? – с вызовом поинтересовался Януш, обращаясь к нам со своего места. – Ники, они обижают тебя?
– Нет-нет! – Николь застенчиво улыбнулась. – Все в порядке.
– Мы похожи на тех, кто может обидеть беззащитного? – спросил я возмущенного бунтаря.
– У вас на лбу добродетель не прописана, – бросил Ян. – Доверять никому нельзя.
– Послушай, – мне пришлось подняться, – раз уж мы по воле случая оказались вместе, придется доверять. Иначе мы не выживем.
– Говори за себя, – огрызнулся Януш. – Че ты тут пальцуешь?
В этот момент открылась дверь, и вошел человек в черной маске и черной камуфляжной форме. Он обвел всех взглядом и монотонно произнес:
– Марк Равинский подлежит охране. За нарушение его неприкосновенности последует пересмотр. Наказание.
Когда незнакомец ушел, все посмотрели на меня, и от этого стало неловко. Я действительно не понимал, что происходит, и не знал этих людей.
– Ну не чудо ли? – съязвил Януш, разведя руками. – Король Марокко, блин…
– Марк, что ты об этом скажешь? – спросил Леон. – Тебя, похоже, многие знают.
– Ничем не обрадую, – ответил я. – Так как сам не понимаю, что происходит. Ни один из них мне не знаком. Меня похитили на полпути к дому, и вот я здесь.
Конечно, у меня были подозрения на счет всего, что с нами происходит, на счет людей, которые меня знают, но это были только подозрения. Разве мог я их вынести на всеобщее обсуждение. А если я ошибаюсь? Меня сочтут умалишенным, а особо чувствительные могут сами испугаться. Я вообще не представлял, как можно разговаривать с людьми на эту тему, потому что она была сокрыта между мной, мамой и отцом. И эта тема была тайной.
Интерес к моей персоне немного поутих, и все снова приуныли.
– Давайте спать, – устало протянула Эва, разворачивая спальник. – Кто хочет – поест, смысл сидеть голодными без сна? Чувствую, нам еще не скоро выходить.
Серафим согласился и расположился рядом с Эвелин, опустившись на раскинутый спальный мешок. Леон тихо беседовал со Стефанией, отпивая кофе из фирменного одноразового стаканчика, задира Ян продолжал поглядывать на Николь, а я прихватил продуктовый набор, подошел к Мие, тихо сидящей у дальней стены, и протянул ей контейнер с продуктами.
– Поешь, голод сил не прибавит.
– Мясо не ем, – сухо отозвалась Мия.
– Ну, возьми что-нибудь другое, – растерялся я, разглядывая еду в коробке.
Мия взяла бутылку с водой и ответила:
– Воды будет достаточно.
– Послушай, ты давно не ела, это не поможет. Тут есть фрукты, возьми что-то для себя.
Одарив меня неоднозначным взглядом, Мия вздохнула и потянулась за кусочком дыни.
– Чтобы не попасть под пересмотр, – пояснила она. – А то обидишься, а меня за это накажут.
– Брось, я сам не понимаю, что происходит. Все это странно.
– Весьма. Вы сдружились с Серафимом, это хорошо. В наше время нужна опора.
– Пойдем к нам, чем крепче опора, тем надежнее.
Мия глотнула воды из бутылки и, задумчиво глядя перед собой, ответила:
– Привыкла решать все сама.
– Знаешь, до похищения тоже был интровертом, теперь вынужден изменить квалификацию, – попытался пошутить я, но моя собеседница не оценила юмор. Пришлось свернуть свое непринужденное общение и перейти к главному:
– Думаю, нас всех связывает еще кое-что: способности, которые выходят за грань понимания.
– Заметила, – с неким равнодушием подтвердила Мия.
– Возможно, это одна из причин интереса к нам. Не показывай себя особо, думаю, ты способна на большее.
Девушка будто усмехнулась и покачала головой:
– Пытаешься играть роль моего родителя? Думаешь, я нуждаюсь в опекунстве?
Я пожал плечами.
– Переживаю за ситуацию. Просто… Просто мне известны некоторые вещи.
– И ты уверен, что эти вещи не известны мне, – как бы продолжила Мия, опустив глаза на бронзового кролика в своей руке.
– Ты ведь с трудом идешь на контакт. Сидишь особняком, закрытая. Расскажи о себе, буду знать.
Мия продолжала переворачивать в тонких бледных пальцах фигурку и молчать. Я молчал вместе с ней, размышляя, что кроется в ее душе. За то время, которое мы провели после похищения, эта хрупкая блондинка показалась мне самой сложной.
Наконец Мия подняла голову и огляделась по сторонам со словами:
– Пожалуй, постараюсь поспать.
Я подвинул к ней спальный мешок и спросил:
– Не хочешь рассказывать о себе?
– Время не пришло, – ответила она.
– А когда придет?
– Может быть, никогда.
Беседа зашла в тупик, я оставил неудавшийся диалог и устроился у стены поверх спальника.
Сколько часов мы проплыли, никто не знал. Судно несло нас куда-то, монотонно покачиваясь, в трюме раздавалось сопение, а я лежал и смотрел на деревянные рейки потолка. Что произошло? Кто-то где-то решил собрать восемь человек обратников со странными способностями. Для какой цели? Что им нужно от нас? Как себя вести? Почему-то мне все больше казалось, что я ответственен за происходящее, хотя вся ситуация была совершенно туманной и непонятной.
Очнулся я от странных звуков. Януш стоял в дальнем углу трюма и заглядывал в лицо Стефании, которая низко склонилась, держась за угол обугленной лавки.
– Стеф, да что с тобой? – причитал Ян, поглаживая сестру по спине. – Может, еда несвежая?
– Рвота первая? – спросил подошедший Леон, взяв запястье Стефании, чтобы посчитать пульс.
– Да, но ее давно не отпускает, – с болью ответил Януш.
– Откройте! Человеку плохо! – крикнул Серафим, стукнув кулаком в дверь.
Через минуту вошла охрана. Направляя автоматы на нас, люди в масках огляделись и разошлись в стороны, пропуская мужчину в черном деловом костюме. Тот подошел к сползающей по стене Стефании и осмотрел ее так, будто проверил сканером, после чего констатировал:
– Морская болезнь. Осложненная болезнью мозга.
– И что ей делать? – хмуро спросил мужчину Ян. – У вас есть лекарство?
Странный гость словно робот повернул голову к парню и обвел его глазами.
– Отличный экземпляр, – сказал незнакомец. – Лекарство есть.
После все удалились, и двое охранников вернулись, чтобы кинуть нам тряпки с пакетами для уборки и пачку таблеток.
– Мне хочется развалить эту лодку к чертям собачьим! – с возмущением стукнул в стену Януш. – Че происходит? А? – Он развернулся к нам. – Что происходит? Мы как стадо баранов в загоне! Я задолбался терпеть, какого хрена вообще?!
– Ян, прекращай, – слабо шепнула Стефания. – Ты ничего не добьешься так…
Вдруг стена, по которой стукнул Януш, задымилась, а металлические скобы, соединяющие входную дверь со стеной стали размягчаться и стекать вниз.
– Стой! Успокойся, – остановил бунтаря Серафим, разглядывая текущий металл. – Очуметь…
– Достало быть спокойным! – огрызнулся Ян. – Что за странные чуваки в пиджаках? Я для него экземпляр? Почему я должен это хавать?!
Деревянная стена сильнее задымилась и вспыхнула прямо посередине, а скобы отвалились вместе с амбарным замком, защелкнутым на ручке двери.
Серафим с силой оттолкнул Януша в сторону, схватил тряпки и начал тушить пламя. В это время забежали охранники, за ними появился Джозеф, он покрутил головой, глядя вверх, а после поднял руку и изобразил что-то в воздухе, будто нарисовал схему, как однажды уже делал. Януш кинулся на мужчину с криками, но бунтаря тут же схватила охрана, скрутив парню руки. Возмущенный Ян вырывался с неимоверной силой, и когда ему удалось освободиться, он с размаха стукнул Джозефа по лицу, и одновременно с этим снова вспыхнула стена, только теперь уже сверху донизу. Все ахнули, потому что все происходило очень быстро и даже неожиданно для странного сопровождающего, который отшатнулся от удара Яна, но удержался, наградив обидчика злобным взглядом. Охранники тут же щелкнули затворами, ткнув стволы прямо в спину и бока дебошира.
Пригладив свои волосы, Джозеф поправил пиджак, после чего снова поднял голову и стал рисовать в воздухе. Я сразу же почувствовал оковы на себе и незаметно кивнул Серафиму, который втихаря стер паутину, весьма озадачив этим мужчину. Джозеф снова нарисовал ее, а Серафим стер. Тогда мужчина обвел нас яростным взглядом и указал на Николь, тихо стоящую возле ослабленной Стефании. Указал просто так, словно хотел проявить через нее виновника. Охрана схватила Николь, возмутив этим Януша, который, невзирая на стволы, кинулся защищать предмет своего тайного обожания. Кто-то из охраны выстрелил, и в этот момент всех снесла силовая волна. Мы кубарем покатились в разные стороны, а я увидел Мию, она стояла и исподлобья смотрела в пустоту перед собой. Новая группа охраны забежала с огнетушителями и стала заливать огонь пеной, в это время Джозеф с охранниками непонимающе вскочили. Тут я не выдержал и вышел в центр перед ними со словами:
– Предлагаю перемирие. Вы просто уходите, а мы ведем себя спокойно.
Джозеф снова пригладил свои волосы, одернул рукава и посмотрел в мои глаза таким тяжелым взглядом, какого не может быть у обычного человека.
– Марк, скажи своим людям, что вести себя спокойно – наиболее выгодная сделка на данный момент.
После он махнул охране, и все вышли из трюма, оставив нас с тающей пеной на полу и стене и с дыркой от пули в гнилой рейке потолка.
Скоро у Стефании начался приступ, как тогда, когда мы впервые очнулись в контейнере. Ее трясло и выгибало дугой, потом бедолага застыла в выгнутом положении с запрокинутой головой, и через время приступ ослабил хватку.
Ян с сочувствием поглаживал сестру, которая лежала на боку, поджав ноги, Серафим с Леоном тем временем вытирали пену. Николь распечатала таблетки и поднесла их с бутылкой воды Стефании. Эвелин ошарашенно смотрела на обгоревшую стену, а Мия как обычно сидела в дальнем углу трюма и вертела фигурку кролика, непрерывно глядя на нее.
Мне было страшно. Страшно за судьбу всех этих ребят, потому что мои плохие предчувствия подкрались еще ближе. Я пытался отогнать эти догадки, но с каждой ситуацией они неумолимо приближались.
Кроме того, нас собрали однозначно с конкретной целью. Мы все инверсы, обладаем сверхспособностями, и если у кого-то такая сила не проявилась, это только вопрос времени. Нас охраняют, не причиняя вреда, и боятся, ограждаясь от нас автоматами. И самое странное: похитители меня знают.
– Что ты видела? – спросил Януш сестру, когда та окончательно пришла в себя.
Стефания села, выпила таблетку от укачивания, убрала растрепанные волосы в «хвост» и ответила:
– Мы плывем к острову, он совсем рядом. И если не ошибаюсь, это Штаты.
– Зашибись, – протянул Серафим.
– Не ошибаешься, – добавила Николь. – Я слышала американскую речь.
– Ты знаток американской речи? – усмехнулась Эвелин.
– Я несколько лет жила и училась по обмену в Нью-Йорке, – ответила Николь.
– Что ты слышала? – спросил я. – О чем они говорили?
– Они везут нас на остров Северный Брат – North Brother Island – забытый остров Нью-Йорка.
– Просто праздник какой-то! – сокрушенно всплеснула руками Эва.
– Дотерпелись? – саркастически бросил Ян, глядя на всех.
– Послушайте, – я вышел в центр трюма, – сейчас нужно собраться, силой мы ничего не добьемся, вокруг вооруженная охрана, странные незнакомцы. Мы ничего не знаем, нас легко обмануть. Сначала необходимо понять врага, определить его голову и уничтожить ее. Остальное развалится само. А если не развалится, справиться будет легко. Поэтому никаких действий лучше не предпринимать. Изучим, поймем, освободимся.
– Поддерживаю, – отозвался Серафим. – Выжидательная позиция логична.
– Кроме того, – продолжил я тише, – прошу вас сдерживать свою силу, когда это необходимо. Похоже, людей в пиджаках интересуют наши способности, так что прячьте свои силы от чужаков. Давайте держаться вместе, без вражды и недоверия. – При этом я оглянулся на Януша.
– Да понял уже! – отмахнулся он.
– Давайте так, – добавил Серафим, – если кто-то видит странное и непонятное, сообщайте друг другу, а лучше Марку.
– Почему сразу Марку? – снова возмутился Ян. – Почему ему? Он у нас что, центр мира?
– Кажется, ты ничего не понял из сказанного, – покачал головой Серафим. – Марк интересует их больше всего, ты не видишь их отношение к нему?
– Тебе будем сообщать позже. В следующей жизни, – усмехнулась Эва, обращаясь к неугомонному бунтарю. – Жди.
Януш фыркнул и отвернулся в сторону.
В это время Эвелин подошла ко мне, она заулыбалась, кокетливо наклонив голову, и шепнула:
– Можешь рассчитывать на меня, я за тобой хоть на край света.
– Хорошо. – Мне стало неловко от скрытого заигрывания красивой девушки. – Спасибо за доверие.
Эва постояла рядом еще минуту, медленно развернулась и направилась к лавке. Конечно, я чувствовал интерес Эвелин ко мне с самого первого дня, когда мы все только увидели друг друга. Она тогда не сводила с меня глаз. Но, к сожалению, эта сердечная тема для меня закрыта, и совсем не по моей воле.
Мы продолжали плыть, ожидая скорой остановки по словам Николь и Стефании. Все снова расселись по разным местам, я опустился на свой спальник и стал поглядывать на Мию. Это она сделала силовую волну, почти уверен, потому что так уже происходило, когда Януш вел себя слишком буйно. Тем более, что после падения всех, кто находился в трюме, Мия единственная стояла на ногах. Что скрывается в этой хрупкой нелюдимой девушке? Какой потенциал она хранит? Она почти не смотрит в глаза, будто прячет что-то.
Мия была мне очень интересна, но к ней не подступишься: разговор не поддерживает, уходит от ответов, закрывается. Я сам не понимал, что именно меня в ней привлекает, но чувствовал нашу некую внутреннюю схожесть.
Наконец я решился подсесть к Мие, не знаю зачем, наверное, чтобы поговорить.
– Ты без еды? – с долей сарказма бросила она.
– В этот раз, да, – я развел руками и улыбнулся. – Как прибудем, свожу тебя в хороший ресторан.
Мия оставила мою шутку без реакции и снова уткнулась в кролика.
Все еще не зная, как себя вести, я помолчал, а затем вполголоса спросил:
– Скажи, это ты создала силовую волну?
– Надо было ждать, чтобы они перебили нас прикладами и подстрелили? – ответила она вопросом.
Стало понятно, что Мия доверяет мне свою тайну о силе.
– Будь осторожна, чтобы тебя не увидели. Это опасно.
– Не опасней, чем то, на что нас приготовили.
– Ты что-то знаешь? – Я украдкой оглядел сгорбленную тонкую фигурку. – Поделись.
– Знать никто не может наверняка. Даже тот, кто все это затеял. В любой момент ситуация может сложиться непредсказуемо, потому что никто ни о ком ничего не знает.
– Начни с себя, – предложил я. – Расскажи о себе. Хотя бы мне.
Мия мельком посмотрела в мою сторону, словно избегая прямого взгляда.
– Зачем тебе я? Что за интерес? Ты же иной.
– Что? – От последней фразы в моем сердце похолодело. – О чем ты?
– О твоем внимании ко мне. Ты ведь поврежденный.
Я ошарашенно посмотрел вокруг и склонился ближе.
– Откуда ты знаешь про это?
– Вижу.
– Видишь? Просто видишь?
– Чувствую, вижу. Потому что тоже такая.
Я был шокирован признанием Мии и продолжал разглядывать ее в некотором потрясении, потому что думал, что поврежденный я один. Ну, возможно, где-то на земле есть такой же человек, но чтобы вот так встретиться с ним – даже не мечтал.
– Ты тоже поврежденная? – переспросил я, все еще не веря в происходящее.
Мия устремила на меня синие глаза и тихо произнесла:
– Да. Надеюсь на понимание.
В этот момент дверь отворилась, и в трюм вошла охрана, пропуская Джозефа Брауна.
– Мы прибыли, – объявил мужчина. – Пункт назначения достигнут. Прошу пройти за мной.


Глава 3. Остров

Без борьбы не живут даже растения

С трапа нас сразу поместили в странный черный автомобиль, кузов которого не имел окон, внутри только посадочные места.
Всю дорогу мы молчали, даже задиристый Януш напряженно смотрел в пол. Я поглядывал на Мию, и она чувствовала это, но игнорировала мое внимание. Николь застыла, слушая пространство за стенами кузова, и очень хотелось спросить ее о том, что она узнала, но мы договорились вести себя тихо и по возможности спокойно, чтобы сначала разведать ситуацию.
Через продолжительное время машина остановилась, дверь открыли, и вооруженная охрана указала на выход. Местность вокруг оказалась густо покрыта зеленью: поверхность земли, стволы деревьев, кирпичные стены разрушенных строений и даже крыши. Ощущение заброшенности придавали рассыпающиеся кирпичные кладки, проросшие растительностью, и вообще необжитое пространство. Мы шли по тропинке между высокими деревьями. Вокруг было пусто и тихо, только звяканье обмундирования людей в масках нарушало весь вакуум этого странного места.
Через время впереди показалось большое здание из старого красного кирпича в три этажа с двумя корпусами по обе стороны от центрального входа. Из дверей вышли люди с автоматами и двое в белых медицинских халатах, они внимательно нас оглядели, и один из медиков улыбнулся:
– Добро пожаловать в наш центр. Меня зовут Роберт Кински. Марк, – мужчина приветственно кивнул мне и продолжил: – Сейчас отдохните с дороги, а после будем знакомиться.
Нам дали принять душ, принесли комплекты новой одежды, в которые входили черные костюмы под кожу из куртки и штанов, черные футболки и такого же цвета высокие ботинки на шнуровке. Затем повели в столовую, где дали жареные куски мяса, салат и стакан морса. Мия скорбно оглядела мясо, поводила вилкой в салате и выпила морс, остальные съели все.
После нам показали большую комнату с кроватями и тумбами, где каждый завалился на мягкий матрас, давая расслабиться напряженному последние дни телу.
– Ну, и? – развел руками Ян. – Что дальше? Мы приехали сюда за клевыми костюмами?
– Знакомство еще предстоит, – напомнил Серафим.
– Браун сказал, что нам будет сделано предложение, отвечать на которое мы должны хорошо подумав, – добавила Эвелин.
– Вывод: ждем знакомство, – заключил Леон.
И мы стали ждать. Зачем нас привезли так далеко, что за предложение сделают, и что последует, если ответ на него будет не таким, какой от нас ожидают? Если это тот самый остров, о котором сказала Николь, то что здесь делают все эти люди? Почему снаружи все такое запущенное, а внутри оборудованное? И почему нас до сих пор держат под дулами автоматов? Чем мы можем угрожать? Мы простые парни и девушки, которых вырвали из жизни и закатали в консервную банку. И почему меня знают те, кого не знаю я? Тот же Роберт кивнул мне. Сумасшествие какое-то. Может быть, я чего-то не помню в своей жизни, так ведь быть не может: меня знают, здороваются, а я не узнаю никого из них. Ребята косятся на меня, наверное, думают, что я подставной.
Мне пришла идея осмотреться. Поднявшись, я тихо вышел из комнаты, оставив дремлющих товарищей. В коридорах было тихо, дверей много, и почти все заперты. Когда коридор закончился, началась лестница вниз, видимо, в подвал. Я спустился, и, осторожно ступая, перебирался все дальше, пока не забрел в темный зал, похожий на операционную. В центре стояли два металлических стола с кровостоками, в изголовье – подставки, на которых рядами лежали разные инструменты: щипцы, кусачки, пилы, что-то вроде электроболгарки с диском для распила и многое другое.
Вдруг из темноты появилась фигура мужчины, он шагнул ближе, оглядывая меня с большим интересом. Глаза незнакомца излучали какой-то странный голубой свет, и в полумраке это было особенно видно.
– Ну, что, согласился? – ожидающе спросил мужчина.
Я растерялся и интуитивно отступил назад.
– Простите? Вы о чем?
– Уговорили тебя? – вновь спросил незнакомец, с какой-то жадностью глядя мне в глаза.
– Не понимаю, о чем вы… Мы знакомы?
– О, да. Марк Равинский, кто тебя не знает?
– Мне нужна информация, могу спросить у вас?
– Конечно, – протянул мужчина, подкрадываясь ко мне. – Конечно. Мы поговорим, иди сюда. Иди!
Незнакомец внезапно кинулся на меня и схватил за руку, но тут же завыл и изогнулся, как от удара током. Я попытался отцепить ледяные пальцы от себя, но странный тип стал кричать еще сильнее, будто мое прикосновение причиняло ему боль. Крик был такой сильный, что мне захотелось отскочить подальше или вообще уйти отсюда, но мы словно приклеились друг к другу.
– Отпусти! – кричал незнакомец. – Отпусти!!
– Я же не держу! Успокойтесь!
Меня стало потряхивать от происходящего, потому что выглядело все нелепо, я не держал несчастного страдальца, но он упорно просил отпустить. В какую-то секунду хлопнула дверь, и нас оторвало друг от друга силовой волной. Оглянувшись, я увидел Мию и ее тяжелый взгляд исподлобья. Воспользовавшись ситуацией, незнакомец метнулся в темноту и исчез.
– Что ты здесь делаешь? – обратился я к Мие, потирая руку.
– Могу задать тебе тот же вопрос, – ответила она, осматривая комнату.
– Как ты здесь оказалась?
– Тебя спасала. – Мия медленно прошла в ту сторону, куда убежал странный мужчина, и вгляделась в темноту. Там что-то громыхнуло и стихло.
– Спасибо за помощь. Я растерялся, честно, не ожидал увидеть что-то подобное.
– Я тебя удивлю: нас ждет много подобного. Привыкай.
– Первый раз в жизни у меня такое непонятное состояние, – я развел руками. – Мне нужна информация, что происходит с нами, почему мы здесь, почему я?
– Думаю, совсем скоро нам это объяснят. Сейчас лучше вернуться.
Мы тихо прошли по коридорам и возвратились на места.
– Что нарыли? – с вызовом спросил Януш, нервно качая ногой. – Или сдавать нас ходил?
– Ты что-то узнал? – спросил меня Серафим, игнорируя сарказм Яна.
– Ничего вразумительного. Николь, что слышно?
Николь подсела ко мне поближе и тихо произнесла:
– Это остров Северный Брат, о котором мы говорили. Здесь несколько уровней подчинения: старший, средний, младший и какой-то испытательный. А самый главный, приезд которого здесь ждут, может управлять всеми уровнями даже на расстоянии. Нам будут предлагаться условия, и решение должен принимать тот, кого они ждут.
– Спасибо, Николь. Еще много слепых пятен, остается ждать разговор.
Я поднялся и вышел в коридор, чтобы мое смятение не видели остальные. Картинка, которую складывал мой мозг, приближала к страшным догадкам. Случай со странным незнакомцем в подвале пробудил знание, которое я меньше всего хотел бы видеть в реальности.
Отец рассказывал мне о проблеме, что может возникнуть, и о том, что я должен быть готов к борьбе. С тех детских времен прошло много лет, неужели сейчас наступает это время? Каждой клеткой своего тела, всей душой я отторгал саму возможность такой проблемы, потому что помнил ее. Помнил свое внутриутробное состояние и кошмар, который происходил в те времена. Со всеми моими близкими. Это коснулось всех. Но вот уже много лет я живу обычной жизнью, подсознательно закрывая воспоминания и запрещая себе размышления. А теперь что-то пошло не так, и возможность проблемы нависла надо мной, как гигантский надутый пузырь, который вот-вот лопнет, извергая всю мощь на мою голову. И я ведь могу не выдержать этого давления.
– Приветствую вас, – сказал вошедший Роберт, встав между мной и входом в комнату. – Давайте поговорим.
Мне пришлось вернуться ко всем. В это время в комнату вошел Джозеф Браун с незнакомым молодым мужчиной, высоким и темноволосым, в черном деловом костюме. Увидев меня, незнакомец покачал головой и восхищенно произнес:
– Марк Равинский… Какая встреча!
Я уловил на себе взгляды ребят и выдохнул:
– Это какое-то издевательство… Если вы немедленно не проясните ситуацию, я отказываюсь сотрудничать.
Мужчина заулыбался и шагнул ко мне со словами:
– Не торопись, Марк. Все обязательно будет, мы готовы сотрудничать и очень вас ждали. То, что ты нас не узнаешь, лишь вопрос времени. Я Томас Горр. И ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. А, впрочем, и тебя, – обратился он к Мие, которая упорно не поднимала взгляда с руки, где спрятала кролика. – Крепкий орешек, тебе уже говорили, что у тебя обалденные глаза?
– Что происходит? – не выдержал я.
– Томас, – одернул мужчину Джозеф и обратился к нам: – Будем признательны, если вы согласитесь еще немного подождать, наш босс задерживается, а без него вопросы решать не принято.
– Прогуляться дайте, – небрежно бросил Ян. – Достало сидеть по контейнерам, да вонючим трюмам.
– Конечно. Понимаем, – учтиво ответил Роберт. – Отдыхайте, только большая просьба, за границу территории не выходить, там опасно, а мы за вас отвечаем. И в качестве компенсации предлагаем экскурс по нашему институту.
– Мы в институте! – вскинул руки Леон.
– Хоть одна ясная деталь, – усмехнулась Эва.
Мы разделились: на территорию отправились Ян с сестрой, Серафим и Эвелин, а я, Мия, Леон и Николь последовали за Робертом.
Нам показали кабинеты с различным оборудованием, опытные комнаты с животными, диагностический отдел и лабораторный зал, где работали люди, среди которых я увидел человека, как мне показалось, знакомого. Когда мы встретились глазами, он странно отреагировал: сначала очень обрадовался, а потом как будто чего-то испугался.
Во время знакомства с институтом нас сопровождали люди из охраны, только на этот раз они шли позади, были без масок и не направляли стволы. Как бы гуляли вместе с нами.
Мия брела, флегматично поглядывая по сторонам, а чаще, вовсе не поднимая глаз, зато Леон с интересом разглядывал все подряд, интересуясь деталями у Роберта. Николь слушала все и везде, и я это замечал. Но, честно сказать, мне все меньше нравилось пребывание на острове. Нас странным образом собрали, и, ничего не объясняя, перевозили с места на место, вооруженная охрана, которая сопровождала всюду, держала нас на мушке, на каждом этапе люди в костюмах менялись, и каждый из них знал меня. Николь говорила, что слышит тех, кто на нас не похож, но с нами общаются только мужчины в костюмах. Кто они? Они чем-то отличаются от обычных людей, я это чувствовал, и иногда подозрения хватали меня за горло, но мне совсем не хотелось открывать ящик Пандоры.
Нам показали почти весь институт, под запретом остались подвальные помещения и дальний край левого крыла. Роберт объяснил это отсутствием между нами договора и нашей подготовки.
После ознакомления мы вернулись в свою комнату, но я решил выйти на улицу и осмотреться снаружи. Ребята еще не появились, и мне захотелось пройтись по периметру территории.
Странное место этот остров, визуально заброшенное, никаких опознавательных признаков жизни. Все очень густо поросло зеленью: остатки фундаментов, куски строений, стволы деревьев, земля, кирпичные стены. Ржавые металлические ограждения, заваленные в траву, и земляные насыпи указывали, что когда-то здесь была жизнь, но теперь ее словно скрывали, предоставив природе украсить все по-своему.
Вдруг за углом левого корпуса я увидел мужчину, который, суетливо поправив набитые мешки на своей тележке, попытался сбежать.
– Подождите! – окликнул я его. – Можно на пару слов?
Мужчина был в смятении, он испуганно оглянулся и замер, глядя большими глазами, будто оценивал угрозу от меня.
– Не бойтесь, – мне пришлось улыбнуться, – скажите, вы давно тут работаете?
Бедняга настороженно оглядел меня и затряс головой, хватаясь за ручку тележки.
– Нельзя… Нам нельзя разговаривать… – пробормотал он и покатил телегу вперед.
– Почему? – удивился я догоняя. – Что здесь такое? Чем занимаются все эти люди? Подождите!
– Пожалуйста… Мне нужно ехать, нельзя останавливаться…
Я перестал бежать за мужчиной, растерянно глядя вслед. Что тут происходит? На контакт идут только люди в черных костюмах, но мне хотелось поговорить с обывателями этой территории.
Вернувшись в корпус, я вошел в комнату и застал там только Мию, поэтому поинтересовался:
– А где все?
Мия сидела на своей кровати и задумчиво смотрела в пустоту, будто меня не замечала.
– Обживаются, – безразлично ответила она.
– Может, поговорим? Зачем ты пошла за мной в подвал?
– Здесь небезопасно, – вздохнула Мия и устремила на меня синие глаза.
– Уже понял. И да, спасибо тебе за помощь.
Взгляд Мии как-то ощутимо подействовал на меня. Такое тяжело вынести, словно это мощная паническая атака, от которой хочется сбежать. Мне показалось, что Мия это поняла, потому что тут же опустила голову и стала смотреть на кролика в раскрытой ладони.
– Тебе ничего не интересно? – решил я продолжить разговор. – Все куда-то идут, что-то познают, знакомятся, одна ты проявляешь равнодушие.
– Все это бесполезно. Исход зависит от разговора с главным.
– И поэтому ты бездействуешь?
– Я просто жду.
– Понял, прости. Правда, спасибо тебе за помощь там, в подвале. Если бы не ты…
– Все нормально. Это нормально.
Присев на соседнюю кровать, я снова спросил:
– Почему ты защищаешь меня?
Мия повесила долгую паузу.
– Тебя нужно защищать, – наконец ответила она.
– А объяснить? Ты можешь мне доверять, только не говори загадками. Честно, хотел бы с тобой подружиться, но вижу, тебе друзья не нужны.
Глубоко вздохнув, Мия покрутила кролика в пальцах.
– Ты особенный. Ради тебя они все это затеяли. Именно от тебя зависит исход. Твой отец Константин Равинский?
Я застыл, пораженный ответом.
– Откуда ты знаешь?
– Что именно?
– Про отца.
– Слышала о нем. Сильный человек.
– А остальное?
– Просто знаю.
– Мия, мне сейчас очень тяжело, если ты понимаешь меня, пожалуйста, не закрывайся. Ты сказала, что такая же, как я, для меня это много значит, потому что только ты поймешь мое нутро.
В этот момент дверь распахнулась, и вошли ребята. Леон оживленно делился впечатлениями со Стефанией, непрестанно восхищаясь современным оборудованием лабораторий, Эвелин многозначительно оглядела меня и присела рядом, а Серафим рассуждал о чем-то с Яном. Николь тихо опустилась на свою кровать, глядя перед собой. Я спросил ее, что нового, и она рассказала, что тут все в напряжении, люди, работающие в помещении, разговаривают только шепотом, но в основном молчат. Те, кто не такие как мы, тоже присутствуют, и они очень ждут главного, а с ним еще многих. В них словно двойственная природа, которую они хорошо скрывают. И еще Николь сказала, что здесь много боли, целый источник, и расположен он где-то поблизости.
Вечером нас снова покормили, дали мясо и рис. Я подошел к столовому и попросил готовить одно блюдо вегетарианское, потому что понял, что Мия не скажет о себе. Она вообще ничего не меняет, только поправить может, если кого-то зашкалит. А поправит она неслабо. В этой девушке, тонкой и бледной, кроется что-то непонятное, такая сила, управлять которой сможет далеко не каждый.
Мия редкой красоты. У нее длинный белый волос, тонкие, почти детские черты и большие синие глаза, затягивающие, словно две энергетические воронки. Она скрытная, нелюдимая, странная и умная. Потрясающий набор для одного человека слабого пола. И я был уверен, что Мия открыла для нас не все, и она еще очень удивит.
Чуть позже вечером в коридоре раздались оживленные голоса, после чего вошел Томас, а с ним незнакомый молодой мужчина в костюме и черноволосая экстравагантная дама с алыми губами и гладко зачесанными в пучок блестящими волосами. Одета она была так же во все черное: жакет и узкая юбка до колен, на ногах туфли на высоком тонком каблуке.
– Они здесь, – довольно показал на нас Томас. – Представляете? Все здесь.
Незнакомка оглядела каждого и остановилась на мне. Ее острый взгляд проткнул насквозь словно пикой.
– Здравствуй, Марк… – закатил глаза Януш, заведомо озвучивая уже известную фразу.
– Не язви, черныш, – ответила ему дама, не отрывая от меня взгляда. – Зависть плохое чувство.
– Что? – сморщился Ян. – Кому тут завидовать! Лучше бы я сейчас гнедую объезжал в родном поселке, чем лицезреть ваши физиономии.
– Дерзкий, – покачал головой второй незнакомец. – Считай, принят.
– Дорогие гости, – театрально объявил Томас, – разрешите представить: Хлоя Грин и Антон Седов.
Женщина медленно приблизилась ко мне, и, не сводя глаз, произнесла:
– Марк, сделай правильный выбор. И всем будет хорошо.
Хлоя меня напрягла, от нее веяло агрессией, но она очень хорошо ее скрывала.
– Седов, ты русский что ли? – небрежно бросил Ян.
– Ага, – в таком же тоне ответил тот.
– Ну, надо же! А то одни Брауны приходят.
– Потрясающий экземпляр, правда? – кивнул на Януша Антон, развернувшись к Хлое.
Дама оторвалась от меня и оглядела нашего бунтаря.
– Подходит, – снисходительно согласилась она.
– Какой я тебе экземпляр? – с вызовом к Антону поднялся Януш. – Я еще подумаю, подходите ли вы мне.
– Ты на острове, дорогой, – улыбнулась ему Хлоя. – Спрячь зубки.
– А то что?
– Сам подумай.
– Че ты мне тут лепишь угрозы? – возмутился Ян, шагнув к даме. – Кто меня удержит? Ты что ли?
Я почувствовал запах дыма и понял, что наш огненный брюнет разозлился. Серафим подтвердил это взглядом и потянулся к руке Януша, чтобы одернуть его, но в этот момент вспыхнул коврик, что лежал у самых ног Хлои. Она отшатнулась назад и исподлобья уставилась на соперника, отчего тот начал вытягиваться как струна.
– Сожгу тебя к чертовой матери, – прохрипел Ян, с силой противостоя воздействию экстравагантной гостьи. У него получилось сломать ее блок, и тут же загорелись вещи, находящиеся вокруг Хлои. Заметив это, Януш с ухмылкой махнул руками и огонь усилился. Пламя достало до потолка, образуя преграду.
– Ян! – крикнула испуганная Стефания. – Хватит!
– Сестричка твоя? – усмехнулась сквозь огонь Хлоя.
– Только тронь ее! – зарычал Януш, расплавляя металлические крепления кроватей и тумбочек. – Сдохну вместе с тобой!
Дама рассмеялась.
– Наивный. Ты думаешь, меня пугает смерть?
Я понял, что дело зашло далеко и шагнул вперед с поднятыми руками.
– Хватит! Ян, успокой себя, иначе мы все сгорим.
– Не позволю так относиться! – упирался Януш. – Димитровых не сломишь!
В этот момент Антон вытянул руку и обвел ей всех нас. Тут же появилась звуковая волна, которая вошла в уши и повисла монотонным невыносимым звуком.
– А-а! – вскрикнула Николь и, схватившись за уши, упала на пол.
Я почувствовал неприятную наполненность головы, будто она сейчас лопнет, и машинально прикрыл уши ладонями, ребята с искаженными лицами сделали то же самое.
Внезапно все полетело кувырком, и нас отбросило в разные стороны, отчего прервалась звуковая волна. Огонь затих, но полыхающие языки еще дрожали на полу. Все стали подниматься и отряхиваться. Я оглянулся, ища глазами Мию, и увидел ее позади нас, она стояла скромно и неприметно, но ее опускающиеся плечи, напряженно зажатые до этого, подтверждали мои догадки. Это она. Мия не выносила ярости и гнева, сгущения эмоций и всяческой несправедливости, и когда наступал критический момент, вступала в действие ее сила. И, признаюсь, это всегда было потрясающим.
Скоро наша комната заполнилась людьми из охраны с огнетушителями, и нас снова залили пеной.
– Друзья мои… – огорченно протянул вошедший Роберт, – ну что это такое…
– Да все супер, – улыбнулся Антон, одергивая полы пиджака. – Немного развлеклись.
Томас покачал головой и заметил:
– Наверное наших гостей нужно разместить в другом месте. Это непригодно.
После чего Роберт отвел нас в VIP холл на втором этаже, где для каждого была отдельная оборудованная комната.
– Вот это я понимаю, – довольно отозвался Януш. – А то как овцы в хлеву.
– Сотрудничай с нами, – улыбнулся Антон, – и такие апартаменты станут твоим домом. Работа в курортной зоне, разве не мечта?
– Посмотрим на ваше предложение, – небрежно бросил Ян.
Ближе к ночи я вышел из комнаты и побрел по коридору. Чувство волнения не отпускало меня последнее время, ведь стало определенно понятно, что мы попали в какую-то ловушку, где нам предоставят выбор. И было предчувствие, что выгода окажется не в нашу пользу.
Спустившись в холл, я вышел на улицу. Ночной бриз обдавал прохладой, шурша в кронах деревьев и шелестя в густом зеленом покрове. У самой изгороди, что разделяла территорию института от островной, поджав ноги, сидела Мия. Одинокая тонкая сгорбленная фигурка на скамейке. Мия услышала меня, но, как обычно, не подняла головы.
– Почему ты здесь? – спросил я, присев рядом.
– А ты? – вопросом ответила она.
– Мне неспокойно. Предчувствие чего-то грядущего, чего-то неизбежного, того, о чем не хочется вспоминать.
Мия молчала, задумчиво глядя перед собой, и я решился на другой вопрос.
– Ты помнишь свою внутриутробную жизнь?
– Так же, как и ты.
Откровенный ответ удивил.
– Откуда ты знаешь про меня?
Покрутив фигурку кролика в тонких пальцах, Мия вздохнула и повернулась.
– Твой вопрос уже определил твой опыт.
– Эта память не мешает тебе жить? – Мне пришлось разглядывать обрывок веревки на изгороди, потому что взгляд синих глаз подействовал мгновенно.
– Всегда что-то мешает жить. Без борьбы не живут даже растения.
– Согласен. Знаешь, в тебе много сил, ты настоящий борец, хотя внешне такая хрупкая. Удивительно.
На лице Мии появилась легкая улыбка.
– А ты слишком добрый. Хотя после твоего опыта все должно быть иначе. Удивительно.
– Доброта это благословение мамы, – я задумчиво покачал головой, – она учила быть добрым несмотря ни на что. А отец, как мужчина, воспитывал меня быть крепким к ударам судьбы.
Мия раскрыла ладонь, глядя на фигурку кролика.
– А моя мама учила меня всему. Пока была жива.
– А отец? – осторожно поинтересовался я, удивляясь откровению.
– Папа продал меня. Он проигрался в казино.
– Что?! – Я потрясенно замер, потому что сам вырос в любви и радости. – Как это «продал»?
– Обыкновенно. Как игроки проигрывают все свое состояние вместе с достоинством. Папа игрок со стажем, после смерти мамы пошел в разнос.
– И как все закончилось? – растерянно спросил я.
– Никак. Я убежала в Ольборг. Так началась моя жизнь в Дании.
– Вы только посмотрите на них! – с претензией протянул Януш, который приближался к нам вместе с ребятами. – Побег замышляете? А? Или обсуждаете план, как сдадите нас с потрохами этим Браунам?
Почувствовав враждебный настрой, я быстро поднялся, стараясь закрыть собой Мию, и возразил:
– Разве не видно, что мы просто беседуем?
– А ну, пойдем, побеседуем с глазу на глаз, – махнул рукой Януш.
– Послушай, хватит нас подозревать, мы ведь ничем от вас не отличаемся.
– Конечно! – раскинув руки усмехнулся Ян. – Только все время отдельно шушукаемся и в глаза не смотрим! Так, блонди? – На этих словах он заглянул за мою спину.
– Завязывай! – попытался успокоить дебошира Серафим.
– Эй, как тебя там! – не унимался Януш. – В глаза че не смотрим? Есть что скрывать?
Я шагнул вперед, собираясь увести раздраженного парня, но тот оттолкнул меня с такой силой, что я завалился за скамейку.
– Смотри мне в глаза! – потребовал Ян, глядя на Мию, которая, зажав кролика в кулак, опустила поджатые ноги и медленно поднялась.
– Что тебе надо? – спокойно спросила она.
– Брат, перестань, что с тобой? – умоляюще произнесла Стефания.
– Хочу ясности, – со злостью процедил Януш.
– Озвучивай свою претензию, – предложила Мия.
– Почему ты такая? Почему всегда отдельно от всех? Почему не смотришь в глаза? – возмутился Ян, подавшись вперед, но вдруг завис на полушаге, неестественно выгибая вверх руку с посиневшим указательным пальцем.
– Хочешь знать обо мне? – строго произнесла Мия, глядя в лицо обидчика. – Отвечу на твои вопросы. Для твоего же блага я нахожусь отдельно. Потому что я тяжела для тебя. И вот поэтому не смотрю в глаза.
После этих слов Януш захрипел от боли, его посиневший палец выгнулся еще больше и вдруг хрустнул, завалившись в противоположную сторону.
– Ты сломала мне палец! – скорчился Ян, продолжая зависать в странном положении. – Какого хрена? Отпусти мою руку!
– Ты просил смотреть на тебя, – холодно напомнила Мия. – Ты давно этого хотел. Мои глаза в твоем распоряжении. Смотри же. А потом скажи: я ответила на твои вопросы?
Все замерли от неожиданности. Даже мне стало не по себе от такой сцены.
– Понял! – крикнул Ян. – Все понял!
– Оставь в покое меня и Марка.
– Да! Черт, я все понял, отпусти!
Мия расслабила плечи и тихо вздохнула.
В этот момент Януш согнулся и упал набок, схватившись за поврежденную ладонь.
– Какая сцена, – раздался голос высокого мужчины, идущего со стороны корпуса. Он остановился в темноте, не давая увидеть лица. – Потрясающе.
– Кто это? – настороженно спросил Серафим. – Выйди на свет.
Мужчина шагнул вперед, и мы увидели статного белокожего брюнета с идеально зачесанными наверх волосами, в черном деловом костюме, с такого же цвета рубашкой и галстуком. Незнакомец выглядел молодо и производил какое-то легкое шокирующее впечатление.
– Хороший вечер, не правда ли? – спросил он, оглядев всех. – Как здесь приняли моих гостей? Вас не обижали?
– Кто вы? – спросила Эва, с интересом склонив голову набок. – Представьтесь.
– Меня зовут Валентин. Очень рад видеть всех вас. – Мужчина помог подняться Янушу и неожиданно вправил его вывернутый палец. – Обычный вывих, приложи лед. – Затем он подошел к Мие и восхищенно произнес: – Ты настоящий шедевр. Наконец-то мы увиделись. Мия.
По моей спине пополз холод. Отчего, я даже не понял сначала, но когда этот самый Валентин повернулся ко мне, догадки обвили мою шею, как тяжелый питон.
– Марк… Мой дорогой Марк, – покачал головой мужчина. – Все мое станет твоим. Мы снова встретились, и на этот раз все будет иначе.


Глава 4. Договор

Выход есть всегда, только нужно открыть правильную дверь

Приезд Валентина перевернул мой внутренний мир с ног на голову. После его появления нас проводили в комнаты и дали выспаться до утра. Конечно, я не спал. Взгляд темных глаз больно сжал мое сердце, сделав меня будто пьяным, не понимающим, что происходит. Изо всех сил я пытался отрезветь, но чем больше сопротивлялся, тем больнее сжимало мою грудь, и тяжелый питон еще туже сдавливал шею.
Просидев до утра на кровати, я так и не решил, как себя вести, потому что не очень понимал, что происходит. Остался старый добрый способ – ждать. Но просто ждать меня не устраивало, нужно самому двигаться и начать с самого закрытого, например, с подвальных помещений.
Когда в окне забрезжил рассвет, я решил пойти на разведку. Спускаясь вниз по лестнице в подвал, услышал возню и знакомое бормотание и поспешил туда. В большом зале, среди металлических столов копошился Леон. Он с удивлением разглядывал формулы в записях, трогал пробирки и инструменты, как вдруг из темной стороны помещения выскочил мужчина, похожий на того, кто напал на меня недавно. Леон вздрогнул, выронив записи, и шагнул назад. Мужчина на секунду остановился, а после кинулся на парня, корча страшное лицо и пытаясь укусить его за руку. От неожиданности Леон оттолкнул нападающего, который отскочил обратно в темноту. Оттуда же раздалось рычание, шорохи и через мгновение из темной стороны выпрыгнули сразу трое таких чудиков и прямиком на ошарашенного парня. И тут я увидел нечто странное: Леон сжался и интуитивно выставил руки вперед, отчего нападающих отбросило обратно в темноту.
Я окликнул Леона и махнул ему, призывая передвигаться быстро и тихо, после чего мы выбрались из подвала на первый этаж.
– Как ты это сделал? – спросил я, когда мы поднялись в свою зону.
Леон озадаченно пожал плечами.
– Даже сам не понял. Такого раньше не было.
– Это похоже на защиту. Видимо, наши способности проявляются в критических ситуациях.
Все еще пораженный случаем, Леон растерянно смотрел перед собой и недоумевал:
– Что это было? Кто это? Что за люди находятся в подвале? На них же страшно смотреть.
Я завел удивленного парня в свою комнату и усадил в кресло.
– Тихо, Леон, нас могут услышать. Здесь что-то происходит, край левого крыла и нижний уровень для нас закрыты. Мне тоже там встретился странный тип, Мия помогла отбиться. Какое предложение нам сделают, исходя из этого места и того, что мы видели? У меня растут подозрения, и они не из приятных.
– Что нам делать? – шепнул Леон, поглядывая на дверь. – Я видел в подвале странные записи опытов, сам увлекался, когда учился, и, поверь, то, что тут происходит, противозаконно.
– Пока не знаю, как себя вести. Мы должны быть единомышленниками, держаться друг за друга, иначе пропадем. – Я оглядел растерянного Леона, размышляя, могу ли довериться ему. – Ты столкнулся со своей силой впервые? Раньше было что-то странное в твоей жизни? Может быть, потустороннее?
Леон нахмурился и покачал головой:
– Я реалист и медик.
– Тогда мой долг предупредить: отныне твой внутренний реалист будет сломан, ничему не удивляйся дольше, чем одна секунда, потому что решать придется быстро.
– О чем ты?
– Все увидишь сам. Пока решений не принимай, нужно вскопать почву. Надеюсь на твою поддержку.
Я удивил Леона, как удивил бы любого обычного человека, не сталкивающегося с чем-то странным и мистическим. Но нас восемь обратников, собранных с разных сторон и привезенных на забытый остров, которым собираются предложить сотрудничество с необычными людьми. И каждый из нас должен быть готов к любым сложным обстоятельствам. За Мию можно не переживать, она знакома с изнанкой такой жизни и уже показала, что способна постоять за себя. При всем необузданном характере Януша, он имеет большую силу, просто необходимо помочь направить ее в нужное русло. Остальные ребята тоже обладатели, все это можно развить, но похоже, что кроме нас с Мией никто не знаком с другой силой. А ведь именно она наполняет людей в черных костюмах, и эти люди окружают нас все более плотным кольцом. И я боюсь признаться себе, что знаю, сколько этих людей будет. Их число мне известно, но это моя тайна от самого себя.
Когда солнце поднялось над горизонтом, по коридору прошел человек и стуком в каждую дверь объявил общий сбор в главном холле. Мы потянулись на место, где нас уже ждали. В центре стоял Валентин. Своим видом он мог заворожить любого, даже я невольно утонул в его взгляде. По сторонам от него находились остальные: Джозеф, что сопровождал поездку, Роберт, врач, который нас встретил на крыльце, темноглазый Томас, а также обворожительная Хлоя с острым взглядом и Антон, который, холодно прищурившись, перекидывал через палец брелок.
– Рад видеть всех в сборе, – объявил Валентин. – Еще более буду рад вашему положительному ответу. Итак, не буду вас мучить, скажу прямо: предлагаю работу. Она хорошо оплачивается в американских долларах, вы будете иметь свободный график, но с присутствием плана, и любую помощь от нас и меня лично.
– Это все? – усмехнулся Ян.
– Мало? – улыбнулся Валентин.
– Столько возни из-за предложения работы?
– Почему мы? – удивленно спросил Леон. – На такие вакантные места найдется куча народа.
– Согласен, – качнул головой Валентин. – Но мне не нужна куча, мне нужны только вы. Поэтому все собраны здесь.
– А договор? Это официальное трудоустройство? – вызвалась Эвелин.
– Открою секрет: мы сами не совсем официальны по причине специфики деятельности. Поэтому лицензионных бумаг, как таковых, не будет. А вот договор будем заключать обязательно.
– Что нам нужно делать? – поинтересовалась Стефания. – Кто вам нужен?
– Мне нужны поставщики, это все вы. – Валентин повернулся ко мне и продолжил: – А Марк – проводник, посредник, он участвует между доставкой и отправкой товара.
– Тогда непонятно, почему другие не могут этим заниматься? – фыркнул Януш, сунув руки в карманы.
– Видишь ли, мой дорогой друг, вы отличаетесь от остальных, от этой серой массы. Вы особенные, и только вы можете исполнить такую работу, поэтому вас собрали здесь.
– Что за товар мы должны поставлять? – спросила Эва. – Озвучьте.
– А это секрет, – хитро прищурился Валентин. – Я открою его после подписания договора. Отмечу, что это не наркотики, не оружие, не контрабанда. Не стоит бояться.
– А если мы откажемся? – Серафим сложил мускулистые руки на груди и вопросительно поднял брови.
Валентин помолчал, глядя на него, и ответил:
– У нас хорошая команда, уверен, вы подружитесь. У вас будут большие полномочия и бездонные кредитки. Подумайте, мои дорогие.
– И все же? Мы сможем беспрепятственно выехать с острова? – добавила Эвелин.
– Безусловно, – улыбнулся наш потенциальный работодатель. – Только перед выездом с вами поработает специалист, сотрет в памяти факт пребывания здесь. Таковы правила, это секретный объект. Но мне будет очень жаль, если вы покинете нас.
– Что еще за стиратель? – возмутился Януш. – Мы как подвальные крысы добирались, как слепые и глухие, в ужасных условиях! Разве можно запомнить дорогу сюда?
Валентин оглядел нас и задумчиво ответил:
– Что-то мне подсказывает, что мы договоримся и до этой процедуры не дойдет.
– Подумаем, – небрежно бросил Ян.
– Конечно, поддерживаю. Бездумно соглашаться – удел серой массы. А чтобы приятнее думалось, для вас приготовили потрясающий обед, пройдите, угоститесь. Марк и Мия, задержитесь, прошу.
Когда ребята и все остальные ушли, Валентин медленно развернулся ко мне и буквально воткнул свой тяжелый взгляд в мои глаза. До боли и одышки. Я чувствовал мощную силу этого человека каждой клеткой своего тела, и мне казалось, он знает об этом. И еще мне казалось, что между нами есть связь, но она на каком-то уровне останавливается.
– Марк, сейчас все зависит от тебя, – сказал Валентин, стоя передо мной. – Не скрою, я очень заинтересован в тебе и предлагаю высшую сферу, потому что только ты достоин ее, и только тебе она под силу.
– Плохо понимаю твое предложение, – твердо произнес я, стараясь держать свои ощущения как можно глубже. – Может, не стоит скрывать от нас суть? Для полного представления.
Валентин глубоко вздохнул и улыбнулся.
– Я свои правила не меняю. Сначала договор, после – подробности.
– Для меня нет ясности. Поэтому нет интереса, – с открытым равнодушием ответил я.
Неожиданно Валентин шагнул ближе и прищурился.
– Марк, ты меня совсем не узнаешь?
Вопрос меня потряс. Где-то в глубине души я подсознательно ожидал его и боялся. Но, собрав все силы для сокрытия своих душевных тайн, просто отрицательно покачал головой в ответ.
Выдохнув с некоторой нотой разочарования, Валентин так же медленно развернулся к Мие, которая смотрела на свою руку, где зажала фигурку кролика.
– Дорогая, открою тебе свое отношение. Со мной ты можешь не прятать глаза, как это делаешь для других. Будь собой, расслабься. Для меня ты новый шаг в будущее, и это потрясающе. Мы с тобой способны на глобальные вещи.
– Мы с тобой? – подчеркнуто переспросила Мия, подняв голову. – Ты думаешь?
– Я не думаю. Я знаю. Нам необходимо найти общий язык. А вот вы подумайте. До утра. Жду ваш ответ завтра утром.
Когда мы остались одни, я посмотрел на Мию.
– Ты знаешь, о чем он тебе говорил?
– Только подозрения. А ты о себе?
– Аналогично. Нам дали сутки, после которых наша жизнь круто изменится, и, знаешь, независимо от ответа мы останемся здесь. Чувствую, нас не выпустят.
Мия замолчала, опустив голову, как делала обычно, и мне пришлось просить ее поговорить со мной.
– Думаю, ты прав, – наконец сказала она и добавила: – Плохо то, что он соединяет себя со мной.
– Ты что-то знаешь об этом? – насторожился я. – Поделись, не молчи, пожалуйста. Не бросай меня.
– Нам нужно быть осторожными в поступках, – тихо произнесла Мия. – Здесь не прощают ошибок. Если тебе понадобится друг, я помогу. Но впускать кого-то в свой мир мне тяжело. Даже тебя.
– Поодиночке мы не справимся, – печально заключил я. – Ты одна сможешь понять меня до конца, потому что однажды испытала то же самое. У меня надежда только на тебя.
Мия качнула головой:
– Я твой друг. Но мне сложно открывать себя. Прости.
– Понял. Хорошо. Может быть, настанет день, и ты…
В этот момент появилась Эвелин и, игнорируя Мию, подошла ко мне с игривой улыбкой.
– Марк, пойдем, еда остывает, – заботливо попросила она, взяв за руку. – Мы ведь останемся здесь? Работа с бездонной кредиткой. Нужно осваиваться.
– Эвелин, я подойду позже, мы не договорили с Мией. Пожалуйста…
Эва со злостью откинула мою ладонь и тряхнула пышными кудрями.
– Ты постоянно с ней! К тебе невозможно подойти и просто поговорить! Ну и черт с вами!
В сердцах махнув руками, Эвелин направилась в столовую, оставив нас в облаке темного тумана, пространство в котором исказилось.
Я удивленно огляделся.
– Вот что видели охранники на материке, когда нас заводили в клетку в подвале, это Эва им устроила.
– Похоже, она не знает о своих способностях, – подтвердила Мия. – Почти никто из них не владеет тем, что имеет. Это нужно исправить, пока не стало поздно.
– У меня ощущение, что ты знаешь столько, сколько не знаем мы семеро. Ты одна хорошо управляешь своей внутренней силой и редко смотришь в глаза. Ты тоже поврежденная. Красивая хрупкая девушка, которой не нужны помощники, потому что ты сама легко постоишь за себя. Я никогда еще не встречал таких, как ты.
– Все когда-то бывает впервые. – Мия спрятала легкую улыбку. – Пойдем ко всем. Нужно убедить их научиться управлять автомобилем, пока кто-то чужой не воспользовался беспризорной машиной и не навредил им же самим.
Мы вернулись в столовую, разделили праздничный обед и после все вышли на улицу.
– Ну, кто первый побежит тратить бабки? – усмехнулся Януш. – Работать остаемся?
Эвелин бросила на меня обиженный взгляд и фыркнула:
– Я бы уехала отсюда. Все такое призрачное, хоть и заманчивое.
– Ой, она бы уехала! – передразнил Ян. – Ты зарабатывала больше, чем бездонная кредитка? Где ты работала?
– Я банковский работник, – гордо произнесла та. – С юридическим образованием, поэтому права знаю. А денег всегда будет мало, если ты не в курсе.
– А мне тут очень интересны некоторые профессиональные вещи, – пожал плечами Леон. – Плюс оплата… Врачи «скорой помощи» совсем не богаты.
Стефания покачала головой и добавила:
– Да, и в хозяйственных поселках много не заработаешь. Я бы осталась, честно, ради денег.
Николь посмотрела на нас большими глазами и поджала губы.
– Эй, Ники, ты как? Остаешься? – обратился к ней Ян. – Давай, накопим зеленых, оторвемся. Я тебя в путешествие свожу.
– Не знаю, – смутилась Николь. – Страшно как-то здесь.
Януш расправил плечи.
– Брось, я не дам тебя в обиду. Держись за Димитровых, не пропадешь.
– Будьте готовы остаться здесь, – объявил я. – Будьте готовы к странным вещам. Вы узнаете много нового, если не знали об этом до сего дня. Но знания могут быть не из приятных, они изменят ваш мир.
Ян взглянул на меня и усмехнулся:
– Король Марокко заговорил. И прямо устрашающе.
– Послушайте Марка, – вдруг отозвалась Мия. – И если вы еще не повзрослели, сделайте это немедленно. И знайте, каждый из нас имеет сверхспособность, но не все подчинили ее себе. Вот это нужно сделать в первую очередь.
– Ну надо же! – Януш развел руками. – А во вторую?
– А во вторую, готовиться к испытаниям, – добавила Мия. – Нас отсюда не выпустят.
– Чего? – Ян надменно дернул головой. – Вы двое переели лобстеров?
– Это правда, – тихо произнесла Николь. – Я слышала разговор о том, чтобы лаборатория была готова в случае нашего отказа. И первым будет Ян.
Все переглянулись, повисла пауза. Для чего должна быть готова лаборатория в случае отказа? И почему Януш стоит первым на очереди?
– А вот отсюда поподробней, – нахмурился Ян.
Мне пришлось рассказать, что происходило в подвальных залах со мной и Леоном, о странных записях и наших подозрениях.
– Может, свалим отсюда? – предложил Серафим. – По крайней мере, что нам в таком случае терять?
– У нас есть два варианта, – объявил я. – Остаться или отказаться, и в обоих случаях будут последствия. Честно скажу вам, у меня подозрения, что нас собрали не на работу, как таковую. Здесь все не так, как на материке, и вообще, не так, как вы привыкли. Давайте объединимся, вместе у нас больше шансов…
– На что? – перебила Эва. – По вашим словам у нас вообще нет шансов.
– Займем позицию наблюдателей, – предложил я. – Нам мало что известно, какие решения будут правильными? Для начала, ведем себя обычно, это для них, для себя же ведем сбор информации. Когда будет достаточно для выводов, можно действовать. Все зависит от ситуации. Плана пока нет.
– Нет, это все развод, – отмахнулся Ян. – Валентин ясно выразился, что в случае отказа с нами поработает стиратель, чтобы убрать память о пребывании на острове. Вот для этого нужна готовность лаборатории. А наплести сюда можно что угодно.
– Это что, безумство храбрых? – усмехнулся Серафим. – Знаете, пока нас сюда везли, нам вешали блоки, чтобы мы не пользовались способностями. Я лично убирал их не раз.
– Что еще за блоки? – удивилась Стефания.
Пришлось рассказать все о той паутине, которую дешифровал Серафим, и как все это ощущал я. Все снова задумались и замолчали.
– Утром мы должны дать ответ, – печально повторила Николь. – Что будем делать?
– Эти люди знают о наших способностях и могут воспользоваться ими, – вполголоса произнес я, поглядывая в сторону корпуса. – И сделают это, потому что мы не владеем тем, что имеем. Предлагаю каждому научиться управлять своей силой, она может пригодиться в процессе. Затем, не вызывая подозрения, вести себя обычно, но внедриться в их сферу, чтобы понять принцип работы. Если все будет успешно, мы сможем противостоять.
Все угрюмо согласились с моим предложением, только Януш возмущенно высказался про наше нездоровое воображение и ушел, махнув рукой.
Бежать сейчас было бессмысленно, это остров, повсюду охрана. Здесь нужно брать хитростью и анализом ситуации.
Ближе к вечеру я встретил на этаже Мию. Мы спустились во двор, потому что там, на улице, было больше шансов замаскировать свой голос среди шума ветра и прибрежных волн.
– Мы ведь сделали все, что могли? – спросил я.
– Ты еще можешь рассказать им о древних, о поврежденности, о том, как пытаешься вычеркнуть страшный опыт из своей жизни, но у тебя не получается, потому что этот кошмар сопровождает тебя повсюду, – печально предложила Мия. – Даже здесь.
Я обреченно вздохнул.
– Любые мои попытки заблокировать этот опыт сводятся к нулю. Воспоминания всплывают, мешают жить. Все свои двадцать пять лет я подсознательно жду тот момент, о котором предупреждал отец. И сейчас кажется, что время подошло.
– Вполне возможно. – Мия покрутила кролика в пальцах и посмотрела на меня. – Это не люди, Марк. Я их чувствую.
У меня перехватило дыхание, потому что мои ощущения были такими же. Когда-то давно отец предупредил меня, что однажды может настать такой момент, и я должен быть к нему готов. Хотя мама всегда пыталась уводить подобные темы, Константин меня не щадил. Он предупредил, что темные просто так не отстанут и однажды могут появиться в моей жизни, чтобы погубить меня, а через меня – многих.
Я был сосудом древнего Самаэля, когда находился в утробе своей матери Александрины, и после моего рождения Самаэль планировал перевести тринадцать собратьев в наш мир, чтобы строить темную империю на стороне людей. Но Константин не дал этому случиться, и древний не родился во мне. Существа с Изнанки коварны, они могут выбрать другую жертву и напомнить о себе снова, явившись за оплатой. Или для мести. Отец предупреждал. Но мама растила меня, окружая такой заботой и нежностью, что все негативные воспоминания уползли в подсознание. Появляясь, впрочем, мучительно ковыряя мое сердце.
– Я с тобой, – неожиданно заявила Мия. – Если тебя это утешит.
– Меня утешит, – согласился я. – Спасибо тебе. Это ценно. Очень.
– Если это обычные люди – будет легче. Если то, о чем думаем – будем бороться. Мне бежать некуда. Они отняли у меня самое дорогое. Так что… Долги нужно отдавать.
День подходил к концу, а я не знал, как поступить. Хотя, выбор был невелик: согласиться и остаться или отказаться и остаться насильно. В последнем я был почти уверен. Если собрать все с момента нашего появления в контейнере, внимательно разобрать и сделать общий вывод – получится странная картина.
Как все глупо произошло. Нас, как бегущих в разные стороны тараканов, изъяли с места обитания и поместили в общую колбу. Под наблюдение. Для вида дав нам выбор, которого нет. В этом я тоже был уверен. И никто, кроме Мии, вместе со мной не ощущает этой угрозы от наших «работодателей», но очень скоро все обнажится, вот тогда мои друзья начнут переживать.
Ближе к ночи мы все собрались в холле нашей зоны. На мой вопрос – какую позицию займем, большинство согласилось остаться, Николь очень переживала за результат, а Ян посмеялся над нами.
Ночью я услышал стуки и возню с приглушенными воплями и поспешил на звук, что исходил с первого этажа. За мной выбежал Серафим, и мы спустились вниз. Там, в одной из комнат, охрана заламывала руки Стефании.
– Отпустите меня! – возмущалась она. – Почему нам нельзя осмотреться, делая выбор?
– Что здесь происходит? – спросил я, шагнув в комнату. – Отпустите ее! С ума сошли? Не ломайте ей руки!
– Она нарушила правила, – ответил появившийся Антон. – А правила равны для всех.
– Какие еще правила? – нахмурился я. – Мы же не в тюрьме.
– У вас нет доступа в некоторые отделы заведения. – Антон покрутил брелок вокруг пальца и улыбнулся. – А ее взяли с поличным. Нарушение.
Тут вбежал Януш, и, ужаснувшись виду сестры, кинулся на охрану.
Скоро запахло дымом, а в комнате появился Джозеф, который махнул рукой в воздухе, изображая фигуру. Я сразу почувствовал оковы и понял, что Джозеф повесил блок. Мы с Серафимом переглянулись, и он догадался, что нужно сделать. Когда блок был открыт, Джозеф снова повесил его, с подозрением оглядывая всех нас.
– Отпустите ее, иначе развалю все к чертовой матери! – ревел Ян, воспламеняя вещи и расплавляя металлические предметы.
– Освободите девушку, – приказал Джозеф, вероятно, от того, что его блок снова и снова дешифруют, и он не может установить, от кого идет такая сила.
Стефанию отпустили, и мы молча ушли на свой этаж, оставив озадаченного Джозефа.
– Что ты там делала? – негодовал Януш, заглядывая сестре в лицо. – Что, такая необходимость гулять среди ночи?
– Я делаю серьезный выбор, имею право узнать чуть больше, чем нам показывают, – фыркнула Стефания, потирая запястья. – Но этот поступок уже слишком… Я что, преступление совершила, заглянув за закрытую дверь?
– Сволочи, – выругался Януш и пнул в стену.
– Успокойся уже, – окликнул его Серафим. – Хватит с нас пепелищ.
– Свалить отсюда – и дело с концом, – пробурчал Ян.
– Поздно, – Эва дернула бровями, – сами мы не выберемся. И Марк говорит, что нас не отпустят.
– Что мне твой Марк? – процедил Януш, игнорируя меня. – Я сам себе хозяин, если надо, поплыву на бревне, но прогибаться под этих козлов не буду.
– Давайте закроем тему неприятия меня и выстроим свой план действий, – предложил я. – Нам остается только согласиться с предложением Валентина, дальше будем прощупывать почву, узнавать детали для следующих решений.
– Согласна, – кивнула Эвелин. – Выбора все равно нет.
– У овец в стойле нет выбора, – бросил Януш. – Я не собираюсь быть овцой, а вы как хотите.
– Только нам не мешай в таком случае, – сказал Серафим. – Ты ведь не контролируешь себя…
– Вы меня достали! – перебил Ян. – Достали своим тупым смирением, своей стадностью. Если я не думаю, как вы, значит я идиот?
– Брат, хватит, – окликнула его Стефания.
Видя, как Януш нахмурился, собираясь возразить, я остановил его:
– Прости нас. Пожалуйста. Верю, что ты не подведешь. Пусть твои решения остаются с тобой, просто будь очень внимательным, потому что придется много и неприятно удивляться.
После такой речи все озадаченно посмотрели на меня, даже Ян заметно растерялся, не ожидая от меня подобного. Но я иначе не мог. Меня тоже достали эти перепалки, ссоры, недовольство. Мы могли переругаться все, но что бы это дало, кроме поражения. Я чувствовал приближение чего-то неприятного и понимал, что это будет большим испытанием, но на словах объяснить не мог, ведь по факту еще ничего не произошло.
Как бы мне хотелось, чтобы никакое событие, связанное с моим прошлым, не имело сейчас места, чтобы интуиция меня обманула, чтобы все это было сном, от которого мы все скоро очнемся и продолжим свою жизнь с той точки, с которой все полетело кувырком.
Утром нас на удивление долго не будили, и когда по коридору прошел человек, призывая выходить, все появились уже собранными. Мы прошли в зал с большим овальным столом цвета слоновой кости и такими же по цвету деревянными стульями и расселись кто где. У дальнего конца стола нас ждал Валентин. Он грациозно сидел в кресле главного, держа руки на резных подлокотниках, и внимательно наблюдал за нами, прищурив темные глаза. Рядом с ним расположились Джозеф, Роберт, Томас, Хлоя и Антон.
Дождавшись нашего внимания, Валентин улыбнулся:
– Надеюсь, вам дали выспаться. Я хотел бы, чтобы моим гостям здесь было хорошо.
– Ближе к делу, – отозвался Януш.
– Впрочем, и правда. – Потенциальный начальник выдержал паузу и окинул нас взглядом. – Итак, ваш ответ на мое предложение.
– Твои люди чуть не сломали моей сестре руки, когда она прошлась по зданию и решила узнать чуть больше, – с вызовом бросил Ян. – Это твое гостеприимство? Какое желание работать ты от нас ждешь?
Валентин посмотрел на своих помощников и укоризненно качнул головой со словами:
– Я против насилия. Это недопустимо, и виновные будут наказаны. Обещаю вам. Но теперь мне нужен ответ.
– Предложение заманчивое, – вызвалась Эвелин. – Но как нам быть с местами прежней работы? Мы ведь просто не вышли по графику. Некоторых из нас ждут.
– Могу заверить: эта проблема решена. – Валентин откинулся на спинку кресла и улыбнулся. – Не стоит переживать. Теперь вас ждем только мы.
– Хорошо, допустим. А вы отвечаете за свои слова про условия работы? – снова спросила Эвелин. – Если после подписания договора я все же захочу уехать, могу беспрепятственно покинуть остров?
– Давайте уточним, – сказал Валентин. – Вы спрашивали про уезд с острова при первоначальном отказе. Если договор подписан, покинуть остров можно только после отработки определенного срока. Все, как обычно, ничего нового.
– То есть, в обоих случаях у нас есть возможность уехать? – продолжила Эва.
– Точно. Правда, с разными условиями.
– Если мы соглашаемся и подписываем договор, сразу же приступаем к работе? – поинтересовался Леон.
– Договор – сразу, а работа после подготовки, – ответил Валентин. – С вами будет проведен инструктаж и подготовительный курс. А для тебя есть место в лаборатории. И обещаю, будет интересно.
Леон восторженно посмотрел на нас, и я понял, что в душе он уже подписал все бумаги.
– Если у меня есть возможность в любой момент отказаться и уехать, почему бы и нет, – пожала плечом Эва. – Я знаю законы, и пункты трудового договора мне известны.
Стефания вздохнула и посмотрела на Антона со словами:
– Останусь, если приму извинения за насилие этой ночью.
Валентин бросил суровый взгляд на своего помощника, тот без слов поднялся и склонился в извинении:
– Мы погорячились. Ошибку учтем, просим у гостьи снисхождения.
Стефания улыбнулась и повела плечами.
– Ладно, принимаю. И остаюсь.
– Стеф! – возмутился Януш. – Ты что делаешь?
– Оставь ее, – отозвался Леон. – Она взрослая и имеет право выбора.
– Тебя забыл спросить! – огрызнулся Ян и обратился к сестре: – Стеф, ты хорошо подумала?
Стефания бросила мимолетный загадочный взгляд на Томаса и кивнула.
Серафим многозначительно повернулся ко мне, ожидая ответа, а я оглянулся на Николь и Мию, которые вели себя всегда тише всех. Николь подняла на меня большие глаза, в которых читался испуг. Вероятно, она слышала то, что не дано нам. После того, как Николь утвердительно качнула головой, я вопросительно посмотрел на Мию, но ее взгляд говорил сам за себя, и мне не нужно было узнавать ее решение, потому что она выбирает борьбу.
Серафим проследил за нашим переглядыванием и вздохнул:
– Что ж… Попробую тоже.
Валентин ожидающе подался вперед и облокотился на край стола, не сводя с меня темных глаз.
– А ты? – обратился он ко мне.
Конечно, я бы бежал с острова куда подальше, но почему-то во мне все больше росло чувство ответственности за этих ребят. Мне казалось, что мы должны быть вместе, и я согласился:
– Принимаю предложение.
Темный взгляд Валентина остановился на Мие.
– Мое счастье будет полным, когда я услышу и твой ответ.
Мия равнодушно повернула голову и ответила:
– Остаюсь.
Валентин снова откинулся на спинку стула и счастливо закрыл глаза. После этого он щелкнул пальцами, и появился человек с черными папками на подносе.
– Несказанно рад, друзья мои, – довольно произнес наш будущий шеф, в то время как перед каждым из нас легла папка. – Вы получили договора, которые мы сейчас же подпишем.
– Восемь договоров? – усмехнулся Ян.
– Очень надеюсь видеть тебя в наших рядах, – сказал Валентин. – Ты нужен нам.
Я был уверен, что наш бунтарь не бросит сестру. И не ошибся. Януш нервно постучал кончиками пальцев по столу, наградив укоряющим взглядом Стефанию, и покачал черной, как смоль, шапкой волос.
– Не обольщайтесь. Моя глупая сестра заставляет меня остаться.
– Праздник! – Валентин улыбнулся. – Умные люди всегда делают правильный выбор. Приступим, дорогие мои.
Вместе с папками на столе появились перьевые ручки и большая резная чернильница под серебро. Нам нужно было макнуть перо ручки в нее и оставить подпись на последней странице договора.
Первым макнул ручку Леон. Увидев бордовую каплю на кончике пера, он удивленно поднял брови, задержав на ней взгляд, затем расписался и довольно оглядел нас. За Леоном последовали остальные, а я наблюдал за Валентином, с какой жадностью он прослеживает подпись каждого, и выглядело это даже пугающе, будто мы связываем себя страшными узами и подписываем себе приговор.
Когда Николь вынула ручку, обмакнув ее в чернильницу, Мия посмотрела на собравшуюся на кончике пера бордовую каплю и перевела на меня свой убийственный взгляд, полный страшной догадки. Я понял, что она имеет представление о процессе, который сейчас происходит, и вопросительно качнул головой. Но Мия молчала, ничем не проявляя себя и заставляя лишь догадываться о реальном масштабе проблемы.
Наступила наша очередь проделать ту же процедуру. Мия ставила подпись с каменным выражением лица, чем меня напрягла, я и без того переживал за наши решения.
– Шампанского! – радостно приказал Валентин, после чего внесли фужеры с игристым напитком. – За удачную сделку, мои дорогие друзья!
Я сделал вид, что пригубил угощение, размышляя, в какую передрягу мы влезли и поглядывая на реакцию ребят. Все были в приподнятом настроении, только Николь сидела, напряженно глядя перед собой, и я понимал, что она слушает все вокруг. Мия же игнорировала шампанское, и, опустив глаза на кролика, монотонно переворачивала фигурку в тонких пальцах.
Весьма удовлетворенный событием, Валентин внимательно поглядывал на каждого из нас.
– Со дня на день приедут остальные совладельцы, – объявил он, – и мы перейдем к торжественной части начала сотрудничества, после чего вы получите личные вещи, кредитки и инструкции, далее начнется обучающий курс, а после, собственно, работа.
Через время нас отпустили отдыхать, и, окрыленные грядущей важной деятельностью, все разошлись.
Я встретил Мию за стенами института, сидящую на старых бревнах, поросших мхом и мелкой растительностью, и устроился рядом. Какое-то время мы молчали, но напряжения при этом не возникло. Листья высоких деревьев успокоительно шелестели, и мне казалось, что с этой задумчивой девушкой мы были знакомы всегда.
– Скажи, ты что-то знаешь о ситуации? – спросил я. – Твой взгляд во время подписания сложно забыть.
Мия мрачно посмотрела на меня.
– Это не подписание договора. Это серьезный ритуал.
– Это то, о чем я подозреваю?
– Почти уверена.
Мне почему-то стало не по себе. Мои усилия по блокировке памяти о внутриутробных событиях начали рассыпаться, обнажая эту память и всех, кто с этим связан.
– Что нам теперь делать?
– Плыть по течению, – спокойно отозвалась Мия. – Это не люди. Мы не можем предугадать их действия, нам неизвестен замысел, поэтому на данном этапе просто наблюдаем, ты сам об этом высказывался. Я не говорю о том, что у нас нет выхода. Выход есть всегда, только нужно открыть правильную дверь.
Я опустил голову, чувствуя себя так, будто привычный мир начал рушиться. Тяжелый питон обвил мою шею еще сильнее, удушая и все больше лишая кислорода. Еще чуть-чуть – и колпак отчаяния накроет меня, как сачок бабочку, а этого чувства я подсознательно боялся.
– Неужели это начало того, о чем говорил отец?
– Константин предупреждал тебя?
– Да. С самого детства он готовил меня к этой возможности, а мама пыталась оградить. Она считала, что я испытал много, еще не родившись, и хранила мое сознание мирным.
– Ты рос счастливым ребенком, – подтвердила Мия.
– Я навсегда остался счастливым сыном. У меня были лучшие родители.
– Были?
– Марк, тебя все ищут! – объявила Эвелин, неожиданно вынырнув из густых зарослей. – Пойдем, есть разговор, – деловито произнесла она, потянув за собой.
Мы побрели к правому корпусу. По дороге Эва держала меня под руку и всячески пыталась завязать разговор. Я понимал, что она неравнодушна ко мне, это исходило из ее существа с самого первого дня, но ответить ничем не мог. К сожалению.
Скоро мы подошли к ребятам. Серафим пробежал взглядом по нашей паре с Эвелин, и мне показалось, это его расстроило.
– Что, наши коронованные особы снова отлынивают от общения? – бросил Януш. – Нам показалось, что вы не очень-то рады подписанию договора, однако, подпись оставили.
– У нас нет выбора, – ответил я, осторожно освобождаясь от рук Эвы. – Пока нет.
– А у меня был, – поднял указательный палец Януш. – Но я остался, родная кровь уперлась.
– Ты у них первый в списке, – напомнила Мия. – Как интересный экземпляр. Тебя ни за что не отпустят.
– Снова та же песня, – усмехнулся Ян. – Не приписывайте ситуации больше, чем она заслуживает.
Николь выпрямилась и выдохнула:
– Согласна с Марком. Эти люди к чему-то готовятся. А Яном интересуется лаборатория, и это не хороший интерес.
– Послушайте, – вмешался я, оглядев всех. – Ситуация серьезная. Многим из вас непонятна суть, но поверьте, мне и Мие уже выпадало коснуться этой стороны. Готовьтесь к трудностям, готовьтесь к испытаниям, будьте осторожны в действиях и терпеливы в решениях. Скоро я смогу сказать вам, с чем мы имеем дело, и это станет поворотным событием в вашей жизни.


Глава 5. Я знаю, кто ты

Я убегал от этого всю жизнь, но все равно вернулся

Как мы умудрились попасть в такую ситуацию? Это западня. Всем своим существом я ощущал опасность, чувствовал животный страх, сковывающий сердце от одного присутствия высокого брюнета. Кто он такой? Что он такое? Невозможное, далекое вдруг ворвалось в мою жизнь и переплелось вокруг всего, что меня окружает.
Отец… Как ты мне сейчас нужен. Твоя твердость характера, стойкость и воля помогли бы мне лучше тысячи мудрых и сильных людей. А сейчас я один. И оно приближается. Да, то самое, о чем ты предупреждал. Это оно, я ощущаю его силу и величие. И вряд ли мои предчувствия ошибочны. Как долго мне приходилось прятать от самого себя воспоминания, но они снова и снова проявлялись, просачивались и вот сейчас выходят за границу моих усилий, превосходя волю и желание спрятать этот ужас далеко-далеко.
Неужели это моя судьба? И какими бы дорогами я не шел, приду к тому, что уготовано? Если этого не миновать, мне нужно быть сильным, но где взять силы для борьбы с таким масштабом? Нехотя, но я вынужден снимать оковы со своей памяти, с самых внутриутробных времен, когда один на один встречался с тем, о ком сейчас вспоминать не хочу. Это очень тяжело. Это трудное испытание. И это неизбежно.
– Хотел узнать, – вдруг раздался голос Серафима, – вы с Эвой вместе? Ну… Ты понимаешь?
Я очнулся, словно вышел из забытья, и посмотрел на русоволосого богатыря, который, пряча смущение, пытался выглядеть мужественно.
– Что? Мы с Эвой? Нет. Нет, совсем не так. Она тебе нравится?
Серафим помолчал, опустив глаза, и закивал.
– Да. Она нравится мне, просто крышу сносит. А тут смотрю, вы не первый раз вместе приходите.
– Так, давай сразу определю свою позицию: я тебе не соперник, у меня нет этого чувства ни к Эвелин, ни к кому-то другому, и быть не может.
– Почему ты так категоричен?
– Я не способен любить. У меня просто отсутствует эта клетка, так что не переживай. Твой путь свободен.
– Неудачный первый опыт? – понимающе покачал головой Серафим.
– Давай опустим эту тему. Эва свободна, это то, что ты хотел.
– Да, – Серафим с облегчением выдохнул. – Хорошо, что на нее не запал Ян, была бы кровавая война.
– Тебе повезло. Слушай, я вот о чем подумал, тебя нужно прятать, потому что Джозеф не видит твоих действий. А без тебя мы ничего не сможем. Если он повесит свою проекцию блока, все будут скованы, и только ты можешь снять это. Понимаешь меня?
Серафим задумчиво нахмурился.
– Как прятать? Я как бы совсем не маленький, если посмотреть.
– Просто не определяйся, старайся не выдать свою способность.

Наше пребывание на острове было относительно спокойным, если исключить случаи переглядывания Стефании и Томаса, что казалось странным. Томас отличался скрытой хитростью, его поведение было похоже на поведение Валентина, что дополнительно напрягало. И от всего этого страдал Леон, потому что они со Стефанией сдружились в нашем нелегком путешествии. Но еще больше настораживал Ян, когда он видел отношение сестры к темноволосому Томасу. Я боялся срыва нашего огненного парня, и как следствие – новых пожаров и ссор.
Тем временем мы ожидали приезда остальных членов, совладельцев Валентина. И они не заставили себя долго ждать.
В один день, ближе к вечеру, на остров прибыли новые гости. Мы не видели всех, но из тех, что были на виду, мне запомнились два высоких стройных блондина. Один из них был арктическим альбиносом с прозрачными глазами.
Нам предстояла торжественная часть контракта, которую я ждал с содроганием. Мне до боли в груди не хотелось знать всего, что мы узнаем, не хотелось услышать число совладельцев, потому что это будет означать начало моего выхода из комфортной скорлупы.
Когда все было готово, нас пригласили в особый красный зал с круглыми мягкими креслами по периметру, с большим количеством темно-бордовой драпировки на окнах и с овальным столом из красного дерева в центре комнаты. Мы с ребятами расселись по круглым креслам, ожидая всех членов, которые, по мере заполнения зала, вызывали во мне неуемное волнение и тревогу. Я не понимал, что со мной происходит, но чувствовал: что-то из этой ситуации мне знакомо.
Мия поглядывала на прибывающих совладельцев исподлобья, Николь как обычно замерла, слушая все вокруг, а Стефания дарила улыбки Томасу. Хлоя не сводила с меня глаз, и это напрягало, такое пристальное внимание дерзкой дамы раздражало. Но то, что меня действительно насторожило, так это взгляд главы института на Мию. Совершенно непростой взгляд, собственнический и властный.
Когда все собрались, Валентин поднялся и встал посредине со словами:
– Дорогие друзья, ну вот мы и встретились. Все вместе. Запомните это замечательное событие. Запомните, кто вы есть, чтобы сравнить потом с результатом работы над собой. Нам предстоит долгий путь вместе, так пройдем его с силой и славой, пройдем его с максимальной отдачей, пройдем наш путь в тесном сотрудничестве. Потому что только так мы победим.
На этих словах в комнату внесли большой поднос с чашей на ножке и книгу в кожаной обложке, все это опустили на стол.
– В нашем сообществе, – продолжил Валентин, – существует церемония вступления, которую мы сейчас проведем. Подойдите, друзья мои, подойдите сюда, – обратился он к нам, – не смущайтесь.
Мы поднялись и приблизились к овальному столу. Освещение в помещении было приглушенным, а в воздухе витали мутные клубы дыма от многочисленных горящих свечей. В эту минуту Валентин посмотрел на меня, проникнув в самые глубинные части моего существа, отчего я содрогнулся.
– Мой дорогой Марк, – таинственно произнес он, – наше время настало. Я ждал этого момента, ждал тебя, ждал нашу встречу. И несказанно рад видеть тебя здесь. За нами будущее. За нами все. А вы, достойные соратники, – Валентин оглядел ребят, – и мои помощники, с которыми вам предстоит знакомство, будете способствовать этому, прилагая усилия и возможности.
После речи главного вышел Томас и, указав на поднос, добавил:
– Сейчас каждый из вас, наши дорогие гости, опустит левую руку на эту книгу и со словом «вступаю» сделает глоток из чаши.
Первой шагнула Стефания. Одарив многозначительным взглядом Томаса, который ей улыбнулся, Стефания опустила ладонь на книгу.
– Вступаю, – сказала она и, подняв чашу, сделала глоток.
За сестрой подошел Ян, он с вызовом оглядел Томаса, как бы показывая свое превосходство, и проделал то же самое. Леон хмуро взглянул на потенциального элегантного соперника, видимо, от ревности к Стефании, и повторил все действия. Николь проходила процедуру посвящения напряженная, как струна, и все время поглядывала на меня, будто искала защиты. Мия приняла это как неизбежность. Она бросила в мою сторону совершенно бесцветный взгляд и подошла к столу. Наблюдая на ней, Валентин напряженно подался вперед, и когда Мия закончила свое вступление, он ожидающе направил темные глаза на меня и осторожно заметил:
– Твоя очередь.
Я медленно приблизился, не в силах оторваться от взгляда хозяина ситуации. Он будто сковал меня по рукам и ногам, и от этого бессилия я себя ненавидел.
– Присоединяйся к нам, – раздалось вокруг, словно эхо голосов тех, кого пока не было видно. – Мы ждем тебя.
Шагнув еще ближе, я остановился перед Валентином и вдруг настороженно спросил:
– Сколько вас? Какое число твоих помощников?
Таинственный руководитель улыбнулся, почему-то показавшись мне в этот момент знакомым, и указал на поднос:
– Сначала ты.
Пришлось собрать силы и выполнить условие.
Я медленно опустил ладонь на книгу. Ее обложка оказалась холодной и какой-то живой, будто кожа рептилии.
– Вступаю, – твердо произнес я и поднес к губам странную чашу, в которой увидел огненную жидкость. Содержимое было весьма приятным на вкус, но почему-то внутри стало горько и больно.
Валентин восхищенно раскрыл глаза после моего вступления и оглядел нас с торжественной речью:
– Приветствую вас, мои соратники! Да будем едины в нашей цели! Вместе мы изменим мир! Выйдите, братья мои, покажитесь новобранцам.
В этот момент огонь в чаше вспыхнул ярким пламенем, озаряя лица всех, кто находился в зале, а из темных сторон помещения вышли остальные совладельцы, которых до этого времени не было видно.
В каком-то страхе я пытался пересчитать общее число помощников Валентина, но все время сбивался. Выпитый глоток из чаши разлился во мне и проник в каждую клетку, отравляя горечью и болью. «Три, четыре, семь… десять…» – лихорадочно считал я, стараясь быстрее охватить массу уже знакомых и незнакомых лиц, но изображение почему-то плыло, сокращаясь темными кругами.
– Дорогой мой брат, – обратился ко мне Валентин, – могу помочь тебе. Ты просил ответить, сколько нас, но, вижу, сосчитать не в силах. Так слушай: число наше большое, а здесь, со мной, мои верные помощники. Их тринадцать.
У меня потемнело в глазах. Я попятился назад, хватаясь за воротник со словами:
– Что со мной…? Что ты дал выпить? Почему мне так плохо…
– Брат, ты получил знания, – улыбнулся Валентин, наблюдая, как меня подхватили Серафим с Леоном. – Много знаний.
– Я тебе не брат… – эти слова дались мне уже с трудом.
– Побереги силы, дорогой Марк…
Больше я ничего не услышал и не увидел, потому что занавес моего сознания опустился.
Тринадцать. Их здесь тринадцать. Это началось. Несомненно, это оно, то, что я старательно прятал глубоко в памяти, о чем предупреждал отец. Как мне быть? Как жить теперь? При всех знаниях я не был готов к такому повороту. Меня вырвали из жизни, похитив на пути к дому. Я возвращался домой, к мягкому пледу на диване, к уютному уголку с торшером и кружкой чая, к раннему рассвету и прохладной ночи. Я ехал домой. Но очнулся в том контейнере, с которого начался отсчет другой жизни. Теперь место моего пребывания – заброшенный остров, странный институт и чужая кровать.
Я подписал договор. Что на самом деле я сделал? Кем теперь буду? Кто от меня зависит? Со мной еще семь человек, они так же растерянны. Только я имею представление о происходящем, а они нет.
Услышав шорохи, я поднял голову и огляделся: незнакомая комната, где меня уложили на кровать, тусклый свет через матовое стекло боковых бра, прямо передо мной кресло, на котором сидит Валентин. Он смотрит на меня серьезно и безотрывно, и от этого мне не по себе.
– Где все? – сконфуженно спросил я и поднялся.
– Отдыхают, – спокойно ответил хозяин положения.
– Что это за комната?
– Ты у меня. Эмоции свалили с ног. – Валентин выдержал паузу. – Тебе лучше?
– Да. Мне нужно к ребятам…
– Марк, как долго ты будешь от меня бегать?
Я осекся и посмотрел на неподвижную фигуру, не зная, что ответить.
– Теперь мы связаны более, чем до этого, – добавил Валентин. – Рад тебя видеть, и хотел бы взаимности в процессе работы.
– Что со мной случилось? – спросил я, пытаясь не показывать своего состояния. – Почему другие приняли все спокойно?
– Другие – не ты. В тебе столкнулись две силы, это нормально. Скоро ты разберешься в себе и привыкнешь к новым ощущениям.
Я оглядел серьезное лицо Валентина. Теперь мне казалось, что в нем есть что-то знакомое, но все же образ в целом отпугивал и вызывал напряжение.
– Когда нас проинформируют по работе? Договор подписан, все случилось, как ты хотел.
Валентин улыбнулся.
– Да, я этого хотел, ты прав. Так давно. Очень давно.
В этот момент по ту сторону комнаты что-то громыхнуло, и дверь с треском распахнулась, открывая взору входящую Мию. Вслед за ней забежал мужчина, извиняясь перед хозяином за вторжение, которому он не смог помешать.
Жестом отпустив охранника, Валентин качнул головой:
– Я всегда рад тебе, дорогая. Можешь обращаться в любое время.
Мия перевела взгляд на меня и спросила:
– Ты в порядке? Я за тобой.
Вместо меня ответил Валентин:
– Да, мы как раз говорили об условиях работы. Завтра вы начнете проходить подготовительный курс, где узнаете все подробности вашей деятельности.
– Понял, – сухо ответил я, поднимаясь с кровати и поправляя одежду.
Уже на пороге Валентин окликнул нас, и когда мы остановились, завороженно произнес:
– Мия, тебе нет равных.
Через секунду мы шагнули по ту сторону комнаты и отправились в свой корпус.
– Спасибо, что пришла за мной.
– Мы теперь у них на привязи, нужно следить друг за другом.
– Мне кажется, это конец, – отчаянно выдохнул я. – Моя память открыла замки и выходит наружу, и воспоминания просто ужасают.
– Мне легче, – Мия грустно пожала плечами, – есть причина бороться. И жизнь такая, если честно, опостылела. Поэтому пребывание здесь принимаю как возможность расплатиться с обидчиками.
– Хочешь сказать, что у тебя есть причина быть здесь, а у меня нет? Это не так. Мама пыталась закрыть от меня любое воспоминание о той ситуации, оберегала, отвлекала, устраивала мою жизнь так, словно в ней никогда не было внедрения и повреждения. Я вырос с такой установкой, блокируя саму мысль о том событии. Только отец с раннего детства напоминал мне о возможности возвращения той стороны. Как я не противился, это, кажется, началось. Многое сходится. Еще по инерции мой рассудок живет старой жизнью, которую я себе нарисовал, но с каждым днем позиция меняется. И… Хорошо, что ты рядом. Ты помогаешь мне.
Мия не отреагировала на мои слова, потому что впереди показалась Эвелин. Потрясая пышными каштановыми кудрями, она подбежала ко мне и заботливо оглядела.
– Марк! Ты в порядке? Мы все переживали, я переживала. Очень.
Ощущая цепкие девичьи пальцы на своих плечах, я заставил себя улыбнуться:
– Все хорошо. Спасибо за сочувствие.
Ко мне, как бы невзначай, шагнул Ян. Держа руки в карманах, он поинтересовался:
– Что там? Проблемы? Помощь нужна?
Я внутренне удивился его поведению и ответил:
– Это мелочь. По правде сказать, проблемы впереди. Наши проблемы. Завтра начнется подготовка, где нас введут в курс дела.
– Супер, – отозвался Леон.
– Спорное утверждение. – Я оглядел всех ребят. – Послушайте, вы уже знаете о своих способностях, учитесь управлять ими, чтобы они не стали управлять вами.
– Легко сказать – учитесь, а как это сделать? – недоумевала Стефания.
– Спроси у своего дружка, – бросил ей Ян. – Тот, вероятно, знает.
– Какого дружка?
– Томас. Думаешь, я ничего не вижу?
Стефания растерянно моргнула.
– При чем здесь он? Что такого, если я ему нравлюсь?
– Правда? – усмехнулся Януш. – А не наоборот?
– Друзья, перестаньте, – вмешался я. – У меня нет ответа на вопрос – как учиться управлять, потому что каждый из нас индивидуален. Пробуйте. И еще, если в процессе подготовки почувствуете скованность тела, невозможность проявить свою силу, обращайтесь к Серафиму. Только осторожно, чтобы этого никто не видел из людей не нашего круга. Это важно. Такого парня нужно беречь, мы без него никто.
– Значит, все выяснится завтра, – заключила Эвелин. – Там мы и узнаем, кто на что способен. Марк, можно тебя на пару слов, – спросила она для приличия и потянула в сторону.
Мы спустились на первый этаж и вышли на улицу.
– Зачем так далеко? – удивился я.
– Возле тебя всегда кто-то есть. А мне хочется наедине пообщаться. – Эвелин остановилась в тени высокого старого дерева, кора которого местами сыпалась крошкой, и развернулась, отпустив наконец мою руку. – У всех нас начинается новая жизнь, и мне хотелось бы учиться от тебя. Ты особенный, этого не видит только слепой. Позволь мне быть рядом.
Я был в недоумении.
– Конечно, мы и должны быть рядом, это даже цель. Все мои знания будут вашими. Мы уже обсуждали этот момент.
– Ты не понял. Я не про всех, я про тебя и меня. Хочу питаться от тебя всем, чем можно.
– Эвелин… О чем ты?
– Марк, ты ведь меня совсем не знаешь, не отталкивай сразу. Дай время, увидишь меня со всех сторон. Я буду стараться…
– Подожди, – остановил я. – Ты хочешь, чтобы мы были больше, чем союзники?
– Хочу. Разве ты не видишь моего отношения к тебе? С первого мгновения сознания в контейнере я увидела именно тебя, и теперь совершенно уверена, что судьба не случайно нас свела. Давай попробуем, мы уже не маленькие дети.
– Эвелин, должен тебя разочаровать. Я тебе не подойду.
– Ну вот, начинается…
– Послушай, ты прекрасная, красивая девушка, дело не в тебе, а во мне.
– Я тебе совсем не нравлюсь?
– Мне нечем тебе ответить. Вообще нечем. Со мной однажды произошел случай, после которого мне недоступно чувство любви.
Эва подняла брови.
– Половая проблема?
– Нет. Я не умею любить. Мне это недоступно. Во мне нет этого чувства. Поэтому, извини.
– Что за чушь? Ты попробуй, вместо того, чтобы твердить про недоступность. Наверняка не пробовал.
– Это проблема иного характера, – печально ответил я. – Лучше обрати внимание на другого парня. Он тебе точно ответит.
– О ком ты? – нахмурилась Эва.
– Серафим. Вот уж кто точно одарит тебя по полной программе чувств.
– Марк, ты не слышишь меня! Мне не нужен Серафим, мне нужен ты. А у тебя аудиенция только с блондинкой! Чем она лучше меня? – Эвелин нервно махнула рукой, напуская туман и искажение пространства.
В этот момент нас пригласили на обед и разговор оборвался.
Весь остаток дня я ходил, как на иголках. Казалось, что смыкается гигантский капкан, обезвредить который я не в силах.
Мия вела себя как обычно: задумчиво смотрела на бронзового кролика в руке и крайне редко отзывалась на общение. Отверженная мной Эва, гордо и обиженно поглядывала в мою сторону. Остальные продолжали жить как жили. И только мне не находилось место покоя, я волновался, не имея возможности предугадать грядущие события. А они неумолимо приближались, и наступило утро нового дня. Утро, когда нас всех повели в левый корпус.
Путешествуя по коридорам, я снова увидел в лаборатории мужчину, который показался мне знакомым во время первой прогулки по институту. Мужчина заметил меня в группе ребят и опять изменился в лице, но понять его эмоции было сложно, он и радовался и боялся одновременно.
Вскоре мы попали в комнату, где нам выдали белые рубашки на запа?х, похожие на медицинские, белые носки и тапочки, а после направили в лабораторные коридоры. Как пояснил Роберт, для дальнейшей работы нам необходимо сдать анализы и пробы на экстренный случай. И мы сдавали кровь, слюну, всевозможные соскобы, ложились под аппараты МРТ, УЗИ и прочие исследования. У всех был боевой настрой, но растерянность взяла верх, повергая в легкий шок от процедур, которые нам проводили. Только Леон, полный восхищения, расспрашивал лаборантов о методах и работе новых аппаратов, что он увидел.
После исследования нашего мозга на ЭЭГ нас отпустили, и мы вернулись в свой корпус. В столовой был готов шикарный обед, который мои голодные друзья тут же смели, и усталые все снова разбрелись по комнатам.
Мужчина из лаборатории не давал мне покоя, и, памятуя о том, что мы вступили в местное общество и теперь можем передвигаться, я отправился в левый корпус. Моя ориентация в этой закрытой части здания оставляла желать лучшего. Двери, кабинеты, люди. Последние, кстати, встречались не часто, и все упорно хранили молчание. Еще мне хотелось спуститься в подвальные помещения, но прежде нужно было постараться разыскать мужчину.
Заглядывая в просторные залы лабораторий, я вызывал удивленные взгляды людей в белых халатах, а еще сконфуженное состояние практически всех сотрудников и какое-то испуганное игнорирование меня.
Наконец в одном помещении я обнаружил того мужчину. В ответ на мое приближение, незнакомец сразу опустил голову, искоса поглядывая по сторонам.
– Привет, – улыбнулся я ему, – можно поговорить?
Мужчина отрицательно качнул головой, продолжая смотреть вниз, затем сделал вид, что пересчитывает пробирки на столе.
– Просто пару вопросов, – не унимался я. – Мне показалось…
В этот момент незнакомец взял листок бумаги и что-то быстро чиркнул по нему, оставив запись для меня на столе, а сам удалился в другой конец помещения. Я незаметно смахнул листок себе в ладонь и пошел к выходу, разглядывая послание, на котором были нарисованы две мужские фигуры, вероятно, мы с ним, и стрелка наверх, где располагалась камера наблюдений. Ниже оставлено имя «Федор».
– Ты что здесь делаешь? – вдруг раздался голос Томаса.
От неожиданности я подскочил, сминая в кулаке записку, и выпалил:
– А ты?
– Хм, – Томас озадаченно дернул бровями, – однако.
– А почему ты задаешь мне такой вопрос? В чем-то проблема?
– Вас отпустили отдыхать, но ты здесь. Что тебя интересует в этом отделении?
– Я подписал контракт, который дает мне право передвигаться по всей территории. Или есть скрытые пункты договора?
Томас замолчал, глядя в мои глаза. И я не знал, как расценивать этот момент, просто стоял и смотрел в ответ.
– Марк, тебе лучше пойти к своим, – сухо произнес Томас. – Иди, отдохни, у вас взяли много крови, нужно набраться сил перед началом подготовки. Что ты прячешь в руке?
– К своим? Ты отправляешь меня к «своим»? – Мне удалось сменить тему. – Может быть, я уже среди своих? Вот прямо сейчас. Тебе не нравится мое присутствие? Давай спросим у Валентина, пойдем вместе, пусть он рассудит. – Я направился по коридору, оглянувшись на опешившего Томаса, конечно, блефуя, но это сработало. – Или не будем портить отношения?
Мой собеседник зло выдохнул и нервно улыбнулся:
– Давай не будем портить. Согласен.
Это было моей маленькой победой, я развернулся и отправился на выход, сжимая записку в кулаке.
По пути в свой корпус мне встретилась Мия, она медленно брела по коридору, заглядывая в каждое окно.
– Ты что-то ищешь? – поинтересовался я.
– Да, – печально ответила Мия. – Свою нормальную счастливую жизнь.
– Можно мне с тобой?
– Тебе можно.
Мы спустились во двор и побрели вокруг института, и когда в зарослях показалось ограждение, направились туда.
Погладив рукой ржавые металлические решетки забора, Мия задумчиво произнесла:
– Это конец.
– Что? – переспросил я. – О чем ты? Что-то случилось?
– Давно случилось. Очень давно… Где-то здесь расположено их место силы. Я чувствую его. Поверь, оно ужасно.
– Мне пока сложно это понять. Но, глядя на тебя, можно представить, насколько все серьезно.
Мия бросила взгляд на мой сжатый кулак.
– Что там у тебя?
– Это оставил мужчина на мое предложение поговорить. Он встречался мне пару раз в лаборатории и все время странно реагировал при виде меня. Я пошел разузнать о нем, но он чего-то боится. Они все боятся, запуганные какие-то. Мужчина не поднимал головы, просто оставил это. – Я расправил смятый листок и продолжил: – Вот, видишь, он указал на видеокамеру, перед которой опасается сделать что-то не так. И вот это имя оставил.
– Это его имя, – предположила Мия. – Он человек. В лаборатории все люди, только некоторые нарушенные.
– Нарушенные? Это как?
– Мне кажется, у них что-то с мозгом. И эта проблема пришла извне.
– То есть, на их мозг намеренно воздействовали?
– Да. Как видишь, здесь это не проблема. Полное лабораторное оборудование в нескольких экземплярах.
Оглядев Мию, я спросил:
– Ты настолько чувствуешь людей?
– Бывает, – пожала плечами она. – Самым трудным теперь будет принять работу, на которую мы подписались.
– Ты какая-то уставшая, или это так выражается грусть?
Мия помолчала, глядя на свою дрожащую руку, которой держалась за ржавую трубу ограждения, и тихо произнесла:
– Что-то произошло. Не могу точно сказать что, но чувствую себя очень скверно.
В следующую секунду ее ноги подкосились, и я успел поймать ослабевшее тело у самой земли.
Нужно было поскорее отнести Мию на наш этаж, потому что не хотелось отдавать ее в руки тех, кто здесь обитает. Торопливо пробираясь сквозь высокую траву и разросшиеся ветки деревьев, я крепко прижимал безвольное тело, в надежде, что ребята мне помогут.
Наконец, пробравшись незамеченным, я пнул ногой дверь в свою комнату и уложил ослабевшую Мию на кровать, затем вышел в коридор и стукнул в комнату Леона. Ответа не последовало, пришлось заглянуть внутрь. Леон лежал на кровати, закрыв глаза, но на все мои оклики и попытки разбудить его – не ответил. Серафим оказался в таком же состоянии, как и все остальные ребята.
В ступоре я остановился, растерянно глядя перед собой. Что произошло? Я видел такое только в страшных фильмах. Почему они не приходят в себя? И если все сражены какой-то штукой, почему я не с ними?
Так, только не паниковать. Я должен быть готов ко всему. Нужно сосредоточиться и подумать.
Время шло, но никакое объяснение не появилось. Ждать, когда поднимутся мои бессознательно существующие друзья, было бессмысленно, и я отправился к Валентину.
По дороге во мне возросла решимость выяснить ситуацию, потребовать объяснений условий работы, чего мы до сих пор не получили. Я кружил по левому корпусу, не встретив никого, кто бы знал, куда мне пройти. Наконец дорога завела на винтовую лестницу в самом конце корпуса, и меня потянуло туда, только почему-то вниз. Сделав пару шагов, я ощутил некую дрожь, исходящую снизу, и неприятное чувство страха.
– Меня ищешь, брат? – раздался голос Валентина, который разрушил всю мою решимость в прах.
Я медленно развернулся, поймав гипнотический взгляд темных глаз. Вот и все. Один только взгляд. У меня нет шансов победить.
– Угадал, – ответил я как можно тверже. – Мне бы хотелось знать, что с моими ребятами?
– Им нужно отдохнуть.
– Это ненормально. Что вы с ними сделали?
– Так нужно, брат, – мягко повторил Валентин. – Доверься мне.
– Я тебе не брат.
В ответ на это Валентин снисходительно улыбнулся.
– Они все в одном состоянии, – я указал рукой в сторону правого корпуса. – Что это?
– Это подготовка к раскрытию способностей, которые наши друзья имеют в избытке.
– Вы сделали это во время сбора наших данных в лаборатории?
– Точно, – Валентин довольно качнул головой.
– И не спросили согласия?
– Этого не требуется. У нас есть договор. Ты не читал его?
– Читал, – солгал я, понимая, что выгляжу глупо. – Тогда почему я не с ними? Почему стою здесь?
– Ты не они, – с ударением произнес Валентин. – На тебя такие методы не действуют. Просто прими это.
Я содрогнулся, ощущая тяжесть от присутствия главы института.
– Ты обещал озвучить наши рабочие моменты. Почему тянешь?
– Вы были не готовы.
– Когда будем готовы?
– После пробуждения наших друзей встретимся и поговорим.
Мне осталось развернуться, чтобы уйти, но Валентин окликнул меня.
– Марк, я очень рад, что мы вместе.
– Уже слышал.
Не сводя с меня глаз, Валентин шагнул ближе.
– Стой, – отрезал я, выставив руку. – Мне нужно вернуться к ребятам.
Когда я шел обратно, не мог поверить в свою смелость. Такое ощущение, что в ту секунду моего противостояния я был главный.
Вдруг в конце коридора показался Серафим, торопливо идущий мне навстречу.
– Что происходит? – настороженно спросил он. – Что с нами? И почему ты идешь с той стороны?
– Я встречался с Валентином, выяснял ситуацию. У вас подготовка к раскрытию способностей, это сделали в лаборатории. На меня такой метод не действует, как оказалось. Ребята очнулись?
– Когда смотрел, поднялась только Мия.
Мы вернулись в нашу зону и поняли, что все уже пришли в себя.
– Что за подстава? – возмутился Януш. – Мне это не нравится. Не привык быть у себя же без контроля.
– Издевательство, – вторила ему Эвелин. – Без предупреждения. Захотели – отключили нас.
Я поглядывал на Мию, которая задумчиво смотрела перед собой. Она была очень тихая, что заставило меня спросить ее отдельно:
– Мия, как ты?
В ответ она кивнула и постаралась изобразить улыбку.
– Вижу, вы в чудесном бодром состоянии! – раздался голос Антона, вошедшего на нашу зону. – Пройдемте за мной на разговор.
– Одни разговоры! – рявкнул Ян. – Вы другое умеете?
– Умеем, – загадочно улыбнулся Антон, перекидывая на пальце брелок. – Скоро увидишь.
Мы прибыли в зал, где подписывали договора. Скоро в помещении появилось тринадцать помощников Валентина, и сам он не заставил себя долго ждать. Мне от этого сборища стало не по себе, просто до удушья. Хотелось выбежать из здания на воздух и вообще бежать, куда глаза глядят. Но мои глаза глядели на хозяина положения и на его тринадцать помощников, которые второй раз предстали в полном составе.
В этот раз мне удалось разглядеть всех получше. Джозеф Браун – сопровождал нас в поездке, врач института Роберт Кински – встретил нас по приезду на остров, Томас Горр, смахивающий поведением на Валентина, не нравился Яну и Леону за неравнодушное отношение к Стефании, яркая Хлоя Грин, умело скрывающая свою агрессию, и Антон Седов, пославший звуковую волну во время разборок между Яном и Хлоей. С этими людьми мы уже были знакомы, а вот остальных увидели только на посвящении.
Кристофер Джонс задумчивый элегантный блондин, абсолютный альбинос Тор Йохансон, возле которого флегматично держался маленького роста человек с такими же белыми волосами. Только в этот раз я увидел его не со спины и обомлел: им оказался ребенок. Ребенок альбинос на вид лет десяти, его имя Стивен Ли.
Остальные снова находились в полумраке, не давая увидеть их, как и в прошлый раз. Среди них выделялись трое похожих, как близнецы, темноволосых мужчин, у других из полумрака виднелись только очертания.
Выдержав паузу, Валентин опустился на центральный резной стул и, легко закинув ногу на ногу, посмотрел в нашу сторону со словами:
– Дорогие друзья, результаты ваших исследований готовы. Все хорошо.
– Да что ты? – съязвил Януш. – Все хорошо, да? У нее тоже все прекрасно? – Он указал на сестру. – Или наши проблемы вам совсем не проблемы?
– Я не договорил. У Стефании есть новообразования, но это не мешает заниматься той деятельностью, которую мы предложили.
– Что? – Леон раскрыл глаза. – Новообразования? Где?
– В головном мозге, – ответил Валентин.
– Почему ты мне не сказала? – встревожился Леон. – Ты знала?
– Догадывалась. – Стефания бросила взгляд на брата. – Они скрывали от меня полную картину.
– И тебе это не мешает, да? – повторил вопрос Ян, с вызовом махнув головой на главного.
– Нет, это не проблема, – спокойно ответил Валентин. – И на данном этапе мы можем убрать образования из ее головы. Это не мгновенный фокус, предстоит лечение, не все сразу, но результат гарантирую.
– Я под нож не лягу, – отрезала Стефания.
– О, такими древними методами мы не работаем, – сморщился Роберт.
– Без ножей, – улыбнулся Томас. – Было бы расточительством нарушать гармонию такой красивой женщины.
– Вы согласились сотрудничать с нами, мы умеем быть благодарными, – пояснил Валентин. – Вам уже известно, что каждый из вас имеет сверхспособности, которые по развитию практически на нулевой отметке. Для нашей деятельности их нужно открыть на полную мощность, поэтому с вами будет проведен курс обучения и раскрытия, а после начнется новый этап. Но все по порядку.
– Вы будете раскрывать наши силы искусственно? – насторожился я.
– Не стал бы это так называть, – качнул головой Валентин. – Это похоже на откупоривание бутылки с шампанским. Неумелость может привести к разрыву емкости, а если все делать со знанием, получится открыть и насладиться напитком.
– Думаю, будет интересно, – мечтательно произнесла Эвелин.
– Точно, – подтвердил Валентин, переворачивая в пальцах мятную карамель. – Еще одна деталь. У каждого из вас процент раскрытия разный, поэтому методы могут отличаться. Пугаться не стоит. Леон принят в лабораторию, как сотрудник, поэтому он сможет наблюдать всю прозрачность процесса.
В этот момент мы оглянулись на Леона, который от такой новости даже поднялся и пораженно переспросил:
– Я принят в лабораторию?
– Да, друг мой, – улыбнулся наш загадочный руководитель. – Завтра мы ждем тебя в левом корпусе в первом зале лаборатории.
– Будет интересно, – добавил Антон.
– У нас всегда интересно, – заметила Хлоя, которая все это время поглядывала на меня.
Леона так потрясла новость о предложении работать, что он закрыл лицо руками и просидел в таком положении какое-то время. После выпрямился и восхищенно уставился в одну точку. Было понятно, что парень потерял себя от радости.
Мы получили первые инструкции и, в принципе, могли расходиться, но меня интересовали члены тринадцати, и каким-то внутренним притяжением они заставили остаться в то время, когда ребята покинули зал.
Памятуя о том, кем могут быть все эти люди, я снова оглядел ребенка альбиноса и подошел к Валентину с вопросом:
– С вами несовершеннолетний. Это шутка?
Валентин покачал головой:
– Мы не изверги. Стивен наш брат, просто его тело однажды перестало расти. Когда уже ты начнешь нам доверять?
– Рад видеть тебя, Марк, – сказал вдруг появившийся рядом Стивен.
Его голос напоминал детский, но в более низком исполнении. Я обернулся и увидел очень внимательный взгляд прозрачных глаз с красными зрачками. Веер белых ресниц делал этот взгляд почти инопланетным.
– Привет, – растерялся я, рассматривая необычное лицо маленького человека, не в силах оторваться.
– Марк, – кивнул мне подошедший Тор Йохансон. Этот альбинос хоть и был взрослым, но выглядел не менее странно. – Давно хотел с тобой увидеться. Мы ждем тебя, твою работу, твое появление.
Вид двух альбиносов сбил меня с толку, даже более, чем остальные члены сообщества, сплошь одетые в черные одежды и выглядевшие одинаково молодо, стройно и подтянуто.
– Ты не такой, как все, – тронул меня за руку Стивен. Он склонил голову набок и прищурил глаза, как-то пытливо глядя снизу сквозь мое лицо. – Ты наш. Ты знаешь.
От признаний Стивена мне стало не по себе, чтобы скрыть это, я задал новый вопрос, указывая на троих похожих мужчин:
– А те трое? Они в родстве?
– Это братья Рабовски, – ответил Валентин. – Карл, Сэм и Алан. Тройня.
В этот момент братья словно услышали нас и появились рядом, приветствуя меня:
– Марк, рады знакомству.
– И особенно сотрудничеству, – добавил Карл.
Почти вся группа помощников Валентина, кроме двоих у темной стены, стояла вокруг меня. Это очень давило и нарушало мое личное пространство. Я чувствовал какое-то удушье, что-то сковывающее и стягивающее, от чего хотелось немедленно освободиться, удалиться как можно дальше, потому что с каждой минутой пребывание среди этих людей становилось все более невыносимым.
– Тебе тяжело с нами, – заключил Стивен, внимательно разглядывая мое лицо. – Очень жаль.
– Он привыкнет, – уверенно произнес Валентин, и, шагнув ближе, обратился ко мне: – Брат, мы очень нуждаемся в тебе. Потерпи, это пройдет.
От близкого присутствия главы института мне стало совсем плохо, я из последних сил держал себя, потому что передо мной все кружилось, а вокруг – звучало. Звуки распространялись по всей территории, плыли в пространстве, окутывая голосами. Да, это были голоса. Они шептали, звали и манили, и этим наводили дурман.
– Позвольте, – вдруг раздался знакомый голос. – Мне тоже нужен Марк.
Голос словно отрезал от меня странное звуковое состояние, вырвав в реальную обстановку, и я увидел Мию. Она подошла ко мне, заставив толпу расступиться, взяла за руку и без объяснений потянула за собой.
– Конечно, идите, мои дорогие, – напутствовал нас Валентин. – Набирайтесь сил, завтра начнем курс.
Мы вышли в коридор и направились на улицу, за правый корпус ближе к ограде. Когда впереди появился заросший зеленью забор, Мия остановилась и указала на старую кирпичную кладку, покрытую мхом.
– Надо поговорить, – сказала она, присаживаясь. – Завтра нас разберут по косточкам.
Я словно очнулся, присел рядом и огляделся.
– Спасибо, что вытащила меня. Там… Эти люди, эти голоса…
– Знаю. Сама слышу их. Это исходит от места силы. А ты словно не сопротивляешься, что с тобой?
– Знаешь, когда вокруг меня собираются они, что-то происходит, что-то меняется во мне. Я будто теряю ощущения, к которым привык, а взамен этого раскрывается иное. И оно похоже на чувство, что заполняло меня во внутриутробном состоянии. Такое шокирует. Это снова во мне. Как паралич. Я не хочу его испытывать…
– Они активируют тебя своим присутствием, – скорбно произнесла Мия. – Готовят тебя.
– Для чего?
– Для миссии. Все это из-за тебя и для тебя, постепенное знакомство с тринадцатью, с будущей деятельностью.
– А я не могу собраться с силами. Не могу заставить себя, потому что всю жизнь ограждался от этих мыслей, как от проказы. Знаю, что время пришло, но где найти силы для противостояния?
– Здесь столько скрытого, столько тайн, которые нужно разгадывать. Чтобы идти на шаг впереди, нужно понять специфику, проникнуть в тайны, тогда мы что-то сможем.
– Мне кажется, я не готов. Совсем не готов…
– Марк, соберись. Вот теперь ты будешь нужен, потому что завтра нас начнут тестировать, а силами владеем только мы с тобой.
– Нет, мои силы загадка для меня. Я не знаю, чем именно владею. Только ты из нас по-настоящему владеешь способностями.
– Не раскисай, – строго сказала Мия. – Это недопустимо. Главная фигура в игре – ты.
– А как же Серафим? – напрягся я. – Его нельзя раскрывать, он наша тайная гарантия свободы. Если Джозеф повесит проекцию блока, мы будем бессильны без Серафима.
– Сейчас все разговоры мимо. Выход один – завтра. Все поймем завтра. Как действовать, что нам предстоит. Давай реагировать по мере развития ситуации. Только ты сам соберись, без тебя все провалится.
Вечером я лежал на кровати в своей комнате, когда раздался стук в дверь, и появилась Эвелин. Она скромно прошла, оглядывая убранство апартаментов, и присела рядом.
– Марк, мне страшно. Боюсь завтрашнего дня, этот курс, это раскрытие способностей.
– Сейчас каждый стоит перед неизвестным, – ответил я, поднимаясь и свешивая ноги. – Будем помогать друг другу.
– Да, ты ведь поможешь мне, не оставишь? – Эвелин подвинулась ближе и прильнула к моему плечу. – Только от тебя я чувствую защиту, поэтому заранее прошу о помощи.
Поведение Эвелин вводило меня в ступор последнее время, ведь у меня не было опыта общения с противоположным полом в таком ключе. Я попытался успокоить ее, поглаживая по спине, но это привело к обратному эффекту.
– Я буду такой, какой ты скажешь, – зашептала она, перебираясь на мои колени. – Не отталкивай меня, Марк…
От напора любвеобильной дамы мы повалились на кровать.
– Эва, остановись, – растерянно произнес я, стараясь подняться. – Что ты делаешь!
– Снова не так! – отпрянула она. – Что тебе не нравится? Скажи!
– Даже не знаю, как еще объяснять…
– Почему ты так поступаешь со мной? Я же девушка, знаешь как обидно получать отказ.
– Понимаю. Но в этом деле я тебе не помощник.
– Тебе нравится блондинка, – разочарованно подтвердила Эвелин. – Но в ней же ничего нет! Женского ничего!
– Послушай, ты очень красивая, дело не в тебе. Я не смогу ответить взаимностью, потому что однажды был поврежден.
Эва непонимающе оглядела меня.
– И что? Чем поврежден?
– Не чем, а кем, – поправил я. – Повреждение от демона оставляет серьезные следы.
– Что? Какого демона?
– Верховного, – не выдержал я. – Это очень сложно, просто поверь.
Эвелин помолчала и поднялась, поправляя одежду.
– Не лучший способ съехать с темы для мужчины, – с обидой сказала она.
– Я говорю правду. А тебе нужен Серафим.
– Мне нужен ты! – бросила Эва и ушла, хлопнув дверью и оставив меня в облаке тумана с искаженной реальностью.
Это был конфуз. Любой другой на моем месте не устоял бы перед обаянием Эвелин. Она излучала море женственности во всех проявлениях. Но для меня все это не имело значения. Самаэль сломал во мне клетку любви. Возможно, от злости на мою мать, или из-за мести на Константина, который изгнал его жертвой любви, или так получилось само собой. Как бы там ни было, способность к сильным чувствам во мне отсутствовала. Не скажу, что я страдал без этого, мне было комфортно. Но получив большую порцию любви от мамы и Константина в детстве, порой хотелось испытать такое уже во взрослом возрасте. Хотя это желание было редкостью.
Всю ночь мне не давали заснуть мысли о ситуации в целом. Мы с ребятами на острове, подписали договор, скоро начнется курс тестирования, на котором выявят наши сверхспособности, активируют их и заставят работать. Мия сказала, что это не люди. Я тоже так чувствую. Но пока ничего не могу доказать. Даже сам себе не могу. Ведь подсознательно я оставляю возможность своей ошибки в этом определении. На мои попытки открыть сущность потустороннего Леон и Эва отреагировали как обычные люди – они не верят. Но после знакомства с тринадцатью я почти уверен, что это те, кого мне приходилось «хоронить» в своем подсознании и памяти всю жизнь. Я убегал от этого, но пришел все равно. Вернулся.
Что с нами будет? Как объяснить ребятам потенциальную опасность? Как рассказать им об этой страшной духовной яме? Чтобы поверили. Чтобы определили приоритет своих сил для борьбы. Хотя… Будет ли возможна борьба? Ведь мы столкнулись со страшной сутью и могуществом.
Утром нас разбудили стуком в дверь. После легкого завтрака мы прибыли в левый корпус. Там, в одном из залов лабораторий, нас встретили почти все, с кем мы были уже знакомы, и было много новых лиц в белых халатах.
– Ну, что? Приступим, дорогие мои? – довольно улыбнулся Валентин. – Сейчас у каждого из вас будет своя задача теста, поэтому вы уйдете с прикрепленным к вам лаборантом.
Я заметил, как к Мие подошел Федор, тот самый мужчина, который оставил мне записку. К остальным так же прибыли прикрепленные, и все разошлись по своим задачам.
Возле меня появился Роберт, главный врач института, и повел к разложенному медицинскому креслу в центральной лаборатории. Когда я лег, ко мне тут же подцепили датчики, с головы до ног опутав проводами. После передо мной опустился экран, где начался странный показ ситуаций и вроде бы обычных картинок, которые менялись с разной скоростью. На меня все это никак не действовало очень долго, но вдруг мне показалось, что мелькнуло лицо мамы, я почувствовал ее настроение, ее страх за близких, за меня. Я и себя почувствовал, только мои ощущения были где-то внутри. Взгляд изнутри, который мне приходилось испытывать однажды. Это оно. Мое внутриутробное состояние. Я закрывал его от себя самого. Но вот снова испытываю это.
Следующая череда картинок заставила меня сильно волноваться. Во мне что-то просыпалось, что-то угнетающее, сдавливающее. Это чувство распрямлялось во мне, будто разворачивался свернутый эмбрион, превращаясь в некую форму со множеством щупальцев. И места этому существу становилось очень мало, оно металось во мне, билось и рвалось, причиняя нестерпимую боль. И как я не терпел, не сдерживал его, оно вырвалось наружу через мое тело, через мои руки и глаза. В этот момент я вскочил на кресле с криком, сам не свой, и выставил ладони вперед, отчего всех присутствующих швырнуло ко мне, оставив лежать распластанными вокруг кресла.
– Потрясающе… – восторженно произнес вошедший Валентин, он все это время наблюдал за нами через стекло лабораторного зала. Его темные глаза будто сверкнули от восхищения, с которым глава института смотрел на меня. А я, глядя на него, чуть не задохнулся от ужаса, потому что в этот момент ко мне пришло первое осознание, первая правда, и это откровение было похоже на удар молнии. Правда, которую я узнал, словно парализовала меня.
Через время нас с ребятами снова собрали вместе для заключения результатов испытательного дня. Мия хмуро поглядывала на меня, видимо, не понимая моего состояния, которое теперь изменить я не мог. Леон стоял, восторженно раскрыв глаза, остальные обменивались фразами от ощущений теста.
Когда прибыли все тринадцать совладельцев, они встали перед нами полукругом, и Валентин вышел в центр со словами:
– Поздравляю вас! Первый тест все прошли успешно. Леон Берайя, Серафим Псарас, Эвелин Остин, Димитров Януш, Николь Дюпон, Димитрова Стефания, Мия Гросс и Марк Равинский. Вы показали лучшие результаты. – После этого Валентин шагнул ближе ко мне. – Марк, ты выше всех похвал. Теперь мы изменим мир.
Словно очнувшись от своего ступора, я растерянно оглядел главу института и произнес:
– Я знаю, кто ты. – В зале повисла тишина, мне даже показалось, что мое сердце тоже замерло. – Ты мой брат Валентин. Валентин Штефан.
Мой родственник улыбнулся.
– Наконец-то, – выдохнул он. – Какое чудесное начало.


Глава 6. Осложненный тест

Мне нравилась моя жизнь. А ты забрал все это у меня

Новые знания дезориентировали меня. Потому что на первом тесте я ощутил внутри нечто страшное, потому что увидел некоторые вещи иначе, вспомнил внутриутробное время. Узнал Валентина. Это было потрясением.
Мой брат родился от маминой кузины Зои Барковской и ее мужа Дмитрия Штефана. Это произошло через несколько месяцев после моего появления на свет. Тетя и мама тесно общались с самого детства, они были на том спиритическом вызове, от которого впоследствии пострадал я, они общались еще какое-то время после рождения нас с Валентином. Но самое страшное мне открыл отец. Зою Барковскую еще до рождения сына посетил тринадцатый темный – Асмодей, гончий верховного. Он обещал, что ее сын Валентин станет великим, если она захочет. Тетя в то время была еще не замужем и очень удивилась словам странного существа. А вот мою маму и отца эта новость напугала, ведь они знали цену обещаний древних. Они знали верховного духа тьмы Самаэля, который обещал оставить сюрприз перед тем, как уйдет на свою сторону. Позже у Зои Барковской и Дмитрия Штефана действительно родился сын, и назвали они его Валентином. Детьми мы виделись, но потом наши семьи разъехались, и связь прервалась. Как я понял, мама почти перестала общаться с тетей, которая очень изменилась после рождения сына.
И вот, спустя много лет, передо мной стоит Валентин Штефан и не просто так называет меня братом. Теперь мне понятны его улыбки на мои ранние возражения о родстве. Но все это ничто по сравнению с самой ситуацией: нас обратников насильно привезли на заброшенный остров, в странный институт, где все подчиняются моему брату с его тринадцатью помощниками. Если Валентин духовно поврежден, то кем он является? И кто такие его тринадцать братьев?
Константин рассказывал мне, что может случиться, если Зоя Барковская примет обещание Асмодея. Этот тринадцатый – один из младших братьев верховного Самаэля. А Самаэль однажды избрал сосудом мою маму, когда она носила под сердцем меня. Верховный хотел воплотить свой древний план: перейти на нашу сторону и перевести своих тринадцать братьев, а те в свою очередь перевели бы своих, внедряясь в души людей, как паразиты. Для воплощения Самаэлю нужно было родиться в человеческом обличии, и для этого он выбрал меня, когда я был во чреве матери. Верховный избрал меня царем, посредством которого он собирался руководить на нашей стороне после моего рождения и взросления. Мама впустила его однажды, и древняя тьма поселилась в ней, а затем вошла и в меня. Так я был поврежден. Но отец и два его сильных помощника помогли маме избавиться от одержимости. И перед уходом Самаэль успел распустить тринадцать братьев в поисках сосудов среди людей. Тогда-то Асмодей и посетил Зою Барковскую. После этого темных изгнали и закрыли адский переход, но опасность возврата всегда существовала, ведь это зависит от слабости человека. И если моя тетя согласилась в этом плане и открыла себя, то обещание Асмодея могло воплотиться в жизнь. И теперь страшно подумать о том, кто стоит передо мной, когда стоит Валентин.

После того, как я признал брата, нас отвели пообедать и заставили отдыхать, объясняя это потерей сил при тестировании. Мне, конечно, было не до отдыха, как и ребятам, только у них бодрое состояние было от результатов теста, а у меня от страшного осознания.
– Это действительно твой брат? – недоумевающе спросил меня Леон. – Кровный родственник?
– Да, так и есть, – понуро ответил я.
– Так это же круто!
– Не сказал бы…
– Ты что! – Леон всплеснул руками. – Реально круто! Брат – глава экспериментального института! Ты можешь тут такого наворотить!
Я горько усмехнулся:
– Беда в том, что здесь действительно можно наворотить.
– Почему ты раньше его не узнавал? – поинтересовалась Эвелин. – Что вдруг теперь?
– Мы общались только в детстве, больше я не видел Валентина. Это тестирование что-то сделало со мной. Не знаю, но что-то изменилось.
– У кого еще изменилось? – обратился ко всем Леон.
– У меня получилось видеть без приступа, – сказала Стефания. – Совсем другие ощущения.
– А я стал еще сильнее, – усмехнулся Ян. – Так что пусть не выводят меня, спалю их, к чертям закарпатским.
– Ого! – присвистнул Леон. – С тобой надо быть осторожным.
– А че ты тут выспрашиваешь? – вдруг возмутился Януш, развернувшись. – Это они тебе дали задание? Сливать нас и наши откровения. Лаборант…
Леон опешил, шагнув назад.
– Ты что? Я же не сам вызвался у них работать! Меня пригласили. Но отказывать нет смысла, я медик, это интересно.
– Смотри у меня, – пригрозил Януш. – Если узнаю, что ты против нас, пожалеешь.
– Да все нормально, – махнула рукой Эвелин, – рыжий с нами. Правда, Леон?
Тот поправил очки и с укором покачал головой, покосившись на Януша.
– Ники, а у тебя есть изменения? – спросил Ян. – Тебя не обижали там?
– Не обижали, – улыбнулась Николь. – Пока ничего нового.
Я посмотрел на Серафима, который задумчиво стоял у стены, и окликнул его:
– Кай! Ты что скажешь?
– Как ты его назвал? – усмехнулась Эвелин.
– Кай, – повторил я. – Он сам открыл это имя, когда мы знакомились.
Серафим пожал плечами:
– Появилось что-то странное, но пока не могу определить.
– Это идея, – подняла руку Стефания. – Можно обращаться по кодовым именам. Для тесного общения только между нами.
– У меня нет кодового имени, – пожала плечами Николь.
– Нам здесь еще долго пребывать, – заметил я. – Поэтому такие имена могут возникнуть по ходу.
– Эй, блонди! – Ян развернулся к Мие, которая тихо сидела на полу и монотонно переворачивала фигурку кролика в пальцах. – Тебе прозвище готово!
– Прозвища давай своим овцам в стойле, – сухо отозвалась Мия, не поднимая головы.
– Ух ты какая! – хмыкнул Януш. – Я годное придумал, тебе как раз. Признаю, ты крута. Давай мириться.
– Что придумал-то? – поинтересовалась Эвелин, прищурившись и наклонив голову.
Ян дернул бровями и улыбнулся:
– Хорошо, не прозвище. Имя. Супер зачетное имя – Скай. Что скажешь, блонди?
Мия перестала вертеть кролика, поднялась и медленно подошла к нашему задире.
– Мне нравится, – холодно ответила она, посмотрев Яну в глаза, затем развернулась и ушла по коридору.
Еще некоторое время длилась пауза, после которой все поняли: с Яном что-то не так. Он продолжал стоять без движения, глядя перед собой.
– Что с тобой? – спросила Стефания, дернув брата за локоть. – Ты слышишь меня?
– Снова ее проделки! – покачала головой Эвелин.
– И что с ним делать? – нахмурился Леон, заглядывая замеревшему бунтарю в лицо.
Я подошел поближе и почувствовал «замок» на Януше.
– Его сковали. Это блок.
– Как его убрать? – спросила Стефания.
– Да кто она такая? – возмутилась Эва. – Подсадная? Никто из нас блоков не вешает.
– Шифр, – уточнил Серафим и направился к Яну. – Попробую убрать.
После нескольких движений руками Серафима, замерший Януш вздохнул и огляделся.
– Что это было? – спросил он, потирая затылок. – Черт, голова заболела.
– Напугал меня, – обиженно отмахнулась Стефания. – Ты просто перестал двигаться.
– Это блондинка сделала, – фыркнула Эвелин. – Кто же еще такое может. С ней что-то не так.
– С ней все так, – поправил я. – Ручаюсь. Просто ей в жизни пришлось тяжелее, чем вам.
– Ладно, забейте, – махнул рукой Януш. – Димитров не в обиде. Сила у девчонки зачет.
Я понял, что ситуация разрешена и направился вслед Мие. Проискав ее долгое время в корпусе и во дворе, нашел стоящей за оградой территории.
– Зачем ты вышла? Нам же нельзя туда.
– А то что? – равнодушно произнесла Мия, продолжая смотреть перед собой. – Я разучилась бояться после одного момента в жизни. Мне все равно.
– Скажи, – начал я, устроившись рядом, – что с тобой делали на тесте?
– Показывали твой тест.
– Что? Как это?
– Просто. Все, что происходило с тобой, показывали мне.
– Зачем?
– Пытались вывести меня на демонстрацию того, что имею.
– И как? Получилось?
– Получилось. У меня.
– Мия, ты снова говоришь загадками. Тебе удается скрывать свои способности?
– И это лучшее, что я могу сделать. Пока.
– Тебя увел Федор, он не пытался о чем-нибудь заговорить? Вел себя обычно?
– Ничего особенного, вокруг были лаборанты, если бы и хотел, не смог бы. А вот тебя открыли.
– Да. Ты все видела. – Я опустил голову, чувствуя некий стыд от того, что мое сокрытое обнаружили. – Они сорвали с меня покров, под которым таился я сам, вызвали что-то изнутри, изменили мое состояние. От этого Валентин возник в моей памяти так живо, что стало страшно.
– У тебя проявились способности. – Мия бросила на меня взгляд. – Ты знал о них?
– Способности? Какие?
– Ты магнит. Судя по тому, что произошло.
Я растерянно смотрел перед собой. Было понятно, о чем говорит Мия, но для меня тот момент стал шокирующим.
– Магнит для чего?
– Для кого, – поправила Мия. – Тренируйся, это сильно.
Покачав головой, я сокрушенно произнес:
– Как хочется продолжить ехать домой в тот злополучный день… Чтобы не очнуться потом в запертом контейнере и не попасть на этот остров. Просто доехать до дома, привычным движением захлопнуть дверь, заварить чай и улечься на диван, не думая, как проявить способности еще сильнее. Как хочется проснуться…
– Марк, это тяжело, знаю. Так сложилось. Но на тебе весь смысл этого проекта.
– Возможно, – удрученно согласился я. – Только мне пока ничего из этого не понятно. Даже мои возможности. А вот ты… Скажи, что ты сделала с Яном? Твои способности не перестают удивлять.
Мия пожала плечами.
– Мой шаг к примирению. Он желал помириться.
– Это впечатлило всех. Серафиму удалось дешифровать твой блок.
– Кто его увидел?
– Блок? Я увидел.
– Ты не должен был. Значит, твое зрение тоже активировали.
– Просто сюрприз за сюрпризом.
– Что ж, нашу миссию пока не раскрыли. – Мия легко подкинула фигурку кролика и спрятала ее в кулаке. – Подготовительный курс. Николь ничего по этому поводу нового не слышала?
– Нет, она бы сказала. Мы так договорились.
– Они собирают досье на каждого из нас, помогают проявиться способностям, чтобы потом использовать нас в качестве оружия. Только вот для чего?
В таких размышлениях мы простояли еще долго, потом нас позвали на обед.
Ситуация с моим тестом не давала покоя. Что со мной произошло? Неужели во мне действительно что-то открывается? Нужно это проверить, как-то прочувствовать, чтобы научиться управлять, а иначе я просто держу в ладонях воду, которую в таком состоянии невозможно подчинить себе.
Побродив по своему корпусу, я отправился в левый и спустился в подвальные помещения. Там в темном зале с металлическими столами мне встретился странный человек, которого уже приходилось отбивать от меня и Леона. На этот раз незнакомец снова шагнул из темноты, опасливо оглядывая меня светящимися глазами. Я остановился и махнул ему рукой:
– Привет. Как тебя зовут?
Мужчина молчал, продолжая разглядывать меня, словно что-то решал.
– Что ты здесь делаешь? Скажи, не бойся, – продолжил я и сделал шаг навстречу.
Но это напугало незнакомца, он зарычал и бросился на меня, пытаясь укусить за руку. За ним из темноты выскочили еще несколько человек и тоже кинулись на меня. От неожиданности я крепко схватил одного из них, и тут все они застыли, как парализованные. Похожее мне удалось сделать в контейнере с Яном, когда он приставал к Мие. Ян тогда тоже скорчился от прикосновения ко мне.
– Марк Константинович! – раздался голос в дверях. – Зачем вы здесь? – Главный лаборант Федор подбежал ко мне и брызнул из баллончика на застывших незнакомцев, которые начали отцепляться от меня и падать на пол в таких же скрюченных позах.
– Федор, – удивился я, – что это за люди? Что здесь происходит?
– Вам нужно бежать отсюда… – едва успел шепнуть мой помощник, как вдруг в дверях показался Тор Йохансон.
– Федор, тебя ждут в четвертом зале, – строго объявил альбинос и, проводив мужчину взглядом до выхода, развернулся в мою сторону: – Марк, я помогу тебе, а ты помоги мне. Расслабь внутренний орган силы, отпусти их.
– Да я вроде не держу…
– Это не так. Видишь их? – Тор указал на застывших людей на полу. – Их держит твоя сила. Прислушайся к себе, в районе диафрагмы, ты должен почувствовать. Это как объемная педаль, которую можно сжать или расслабить.
Я постарался ощутить то, о чем говорил Тор, и вдруг почувствовал ту самую педаль, напряженно сжатую. Мне удалось ослабить ее напряжение, и застывшие люди зашевелились.
– Пошли вон, – небрежно приказал им альбинос, и те повиновались, поднимаясь и уходя вглубь темной стороны комнаты один за другим.
– Браво! – хлопнул в ладоши вошедший Валентин, неторопливо вышагивая к нам. Его начищенные туфли сверкали в полумраке все ближе. – Брат, ты талантлив, впереди большое будущее.
Меня бросило в жар при виде своего родственника, следом за которым шел Роберт.
– Хорошая идея, – кивнул Тор в сторону ушедших людей, – практика на синих.
– Да, можно применить, – согласился Роберт.
– Включите в программу, – указал Валентин и улыбнулся мне, – для брата ничего не жалко. Пойдем, прогуляемся, – предложил он, указывая на выход, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Мы поднялись на первый этаж и вышли на улицу, направляясь к воротам ограды территории.
– Выходи, не переживай, – протянул руку Валентин, – ты ведь со мной.
– Мне нужно переживать по этому поводу?
– Тебе по любому поводу переживать не нужно. Ты особенный гость, – уточнил брат, сжав пальцами мое плечо. – Знаешь, как долго я ждал нашей встречи, мы с тобой способны изменить мир.
– Ты все время твердишь о том, как хочешь изменить мир. Зачем тебе это? Чем тебя не устраивает нынешний?
Валентин покачал головой:
– Ты еще не понимаешь, что эта перемена принесет. Для нас откроются все дороги, и станет подвластным все и вся.
– А если мне это не нужно? – нахмурился я.
– Ты изменишь отношение. Скоро это произойдет. Брат, еще недавно ты не признавал меня, теперь знаешь, кто я. Ты помнишь наше детство?
– Смутно.
– А я помню в мельчайших подробностях. Для полного счастья мне нужен ты. И Мия.
На последнем слове я вздрогнул.
– Что? При чем здесь она?
– Марк, Мия особенная из особенных, и у меня на нее отдельный план.
От этой новости в моем сердце похолодело. Зачем ему Мия? Почему именно она? И известно ли ей что-нибудь, ведь эта девушка обладает особой чувствительностью.
– Почему ты прямо не можешь сказать, чего от меня ждешь? – спросил я, когда мы ушли уже на порядочное расстояние от территории института. – Зачем тянешь время?
Валентин остановился и огляделся по сторонам.
– Ничего не происходит просто так, правда? – ответил он. – Всему свое время. Я покажу тебе наш секретный объект, расскажу о влиянии этого места, о моей работе. Скоро ты узнаешь о нас все. Когда наступит время для этого.
– Почему надо ждать? Зачем все эти подготовки? Я подписал договор, уже не сбегу.
– Знаю, – улыбнулся Валентин. – Но представь, что плод, зародившийся в утробе женщины, не развивается девять месяцев, а вырос сразу, в один момент. Это убьет будущую мать.
– Хочешь сказать, знание мне как-то повредит?
– Это тебя убьет. Если открыть все сразу, ты не выдержишь. Думаешь, я не вижу твоего волнения, когда приближаюсь к тебе? Мои братья тоже меняют твои ощущения, поэтому все имеет смысл.
– Мне нравилась моя жизнь. Нравился каждый данный мне день, каждое прозрачное прохладное утро, важен был каждый час, а ты забрал все это у меня. Никто не спросил, просто выдернули из жизни и кинули в грязный контейнер.
– Марк, – Валентин покачал головой. – Дорогой мой брат, я готов тысячу раз заплатить за этот поступок. Ничто не заменит того, что ты теперь рядом. Однажды ты поймешь, что значишь для меня, и как тяжело мне было жить в ожидании этого момента.
Я содрогнулся от сказанного, но продолжить разговор не смог, потому что увидел выскочивших из густого покрова зелени странных людей с горящими голубыми глазами. Их поведение напоминало хищников, подбирающихся к жертве. Грязные, в оборванных одеждах они напряженно приближались. Вдруг один из них с хрипом бросился на меня и вцепился зубами в мое плечо. От неожиданности я схватил незнакомца, который тут же застыл, завывая от боли. Остальные бросились на меня следом, но их остановил Валентин. Раскинув руки, он будто отбросил непрошеных гостей в разные стороны, а затем сказал:
– Теперь делай то, о чем говорил тебе Тор. Разжимай внутренний блок.
Я попытался, и застывший мужчина отцепился от меня, неуклюже завалившись на бок в той же скованной позе, затем он зашевелился и отполз в сторону к остальным.
– Кто они? – растерянно огляделся я, держась за раненное плечо. – Что им от меня нужно? Почему эти люди все время нападают и что делают за оградой?
Валентин тем временем окинул взглядом лежащих и сделал знак рукой, после чего они поднялись и снова ушли в зеленую гущу.
– Пойдем, брат, здесь становится опасно. Это «синие», плохо управляемые создания, поэтому я говорил о необходимости быть на территории института.
Мы вернулись в корпус, где мне обработали рану и дали выпить что-то вроде противоядия от слюны нападавших. Как объяснил Валентин, это изгои, обитающие по периметру острова, которые деградируют.
Вернувшись в свою комнату, я лег на кровать, чувствуя слабость и головокружение.
Какое странное место этот остров. Федор предупредил, что нужно бежать, почему он ведет себя не как все? Что знает? Но все остальное меркло рядом со словами Валентина об особом плане на Мию. Это меняло все. Мой родственник слов на ветер не бросает, я уже понял.
Вдруг в дверь постучали, и в комнату шагнула Мия.
– Ты в порядке? – спросила она, указывая на плечо.
– Уже да. Как ты узнала?
– Видела, как вы возвращались. – Мия отвела глаза и собралась выйти.
– Останься, – попросил я. – Надо поговорить. У Валентина на тебя особый план.
– Знаю, – спокойно ответила Мия.
– Знаешь?
– Я поняла это в тот день, когда он приехал на остров.
– Мне все это не нравится, что будем делать?
– Ничего. У нас нет выбора. Пока нет.
– Вот так просто будем все принимать? – Я поднялся и стал ходить по комнате. – Федор успел предупредить меня, что нам нужно бежать.
– Я не собираюсь бежать, – отрезала Мия. – Я всю жизнь бегаю. Нужно поставить точку.
– Ты же знаешь, с кем мы имеем дело.
– Именно по этой причине я останусь. Тебе не все обо мне известно, Марк. Настало время борьбы.
В этот момент в комнате появилась Эвелин. Она обвела нас взглядом и объявила:
– Ты права на счет борьбы. Настало время поговорить.
Скрыв улыбку, Мия вздохнула:
– Могу представить, в чем твоя борьба.
– Прекрасно, – с вызовом выдала Эва. – Тогда ответь мне: он тебе нужен?
Я растерялся, ведь разговор касался меня. Никогда еще мне не приходилось бывать в такой ситуации.
Мия пожала плечом.
– Марк всем нужен. Даже Валентину.
– Я не об этом, – отмахнулась Эвелин. – Насколько он нужен тебе?
Разговор обо мне в третьем лице немного напрягал, и я попытался вставить слово, но Эва подала знак рукой, который означал помолчать.
Бросив на меня короткий взгляд, Мия стала смотреть на кролика.
– Ты не в силах разбить нашу связь, – спокойно произнесла она, что совсем не понравилось Эвелин. – Нас с Марком объединяет нечто тебе непонятное, и это совершенно не то, о чем ты говоришь.
– Как же надоели ваши секреты! – вспыхнула Эва. – Скажу конкретно – не мешай мне. Я буду бороться.
– Ты не там ищешь борьбу, – с печалью ответила Мия. – Нам предстоит сражаться с людьми, которых наполнило зло, направь свою энергию в это русло. Я тебе не соперница. Я не могу любить Марка. Это понятно?
Эвелин с подозрением оглядела Мию и качнула головой:
– Такой вариант мне подходит, потому что я все равно не сдамся, знай.
Когда мы остались одни, я выдохнул:
– Извини. Это моя проблема.
Мия улыбнулась.
– Тяжело жить, когда на тебя сыпятся признания, а ты никому ответить не можешь.
– У тебя так было?
– О, да. Всю жизнь.
Я закивал:
– Конечно, твоя красота очевидна.
– Твоя тоже, – сказала Мия. – Думаю, ты имел успех в жизни.
– Односторонний, – усмехнулся я. – Все по той же причине. Странно, правда? Об этом говорить странно. Честно сказать, мне бы хотелось узнать эту сторону человеческих эмоций. А тебе?
Мия задумчиво пожала плечами.
– Почему бы и нет. Но это больше история из книги сказок, которые мама мне читала перед сном.
Я понимающе вздохнул, потому что Мия была права: со сломанной клеткой любви мы обречены.
– Валентин выводил меня за ограду территории. Там живут изгои, странные люди, как в подвальных помещениях, со светящимися глазами. Один из них напал на меня. Их называют «синими».
– Зачем Валентин это сделал?
– Может быть, показать, что нас ждет, уйди мы самовольно за охраняемую зону?
– Дрессирует нас, – с горечью произнесла Мия. – Все равно настанет тот день, когда для нас откроется их тайна, иначе ведь мы не сможем работать. А они ждут от нас плодов. Вот тогда я смогу ответить ему по полной. Как Эвелин, буду бороться до последнего.
На следующий день нам предстоял новый групповой тест для раскрытия потенциала способностей. Для этого нас спустили ниже первого этажа в помещение, похожее на то, где проводят квест. Просторные залы сменялись длинными запутанными коридорами, и в каждом из них было задание.
В одной из больших комнат, где нам вставили специальные линзы, появились различные чудища, которые пытались напасть и всячески угрожали. На нас падали металлические пласты, рушились бетонные стены, из ниоткуда вылетали острые спицы. Нас давило гигантским прессом, топило водой, засасывало в песчаные воронки. В общем, происходило все, чтобы побудить наши способности проявиться. И мы проявляли себя. Леон работал как щит, Стефания была нашими глазами, Николь – ушами, а Януш рвал и метал в восторге, воспламеняя предметы и плавя металл.
Неожиданно все пропало, пошел дым, и из него появились фигуры. Это были те странные люди, которых называли «синими». Фигуры хаотично перемещались, то пропадая, то появляясь внезапно совсем рядом.
Поначалу мы справлялись с ними, как и со всем, что было до этого. Но вскоре что-то пошло не так, на синих почти перестали действовать наши силы, а я почувствовал нависший блок. Серафим убрал его, но блок снова повис. Николь не успевала указывать стороны, откуда появится очередной синий, Стефания оглядывалась с широко раскрытыми глазами, а Леон торопливо выстраивал свой щит то тут, то там. От нервозного состояния Януш уже воспламенял одежду на непрошеных гостях, что совсем не останавливало их, словно у них отсутствовал центр боли.
Внезапно один из синих бросился на Леона со спины и вцепился зубами в его шею, отчего парень истошно закричал.
– Ах ты гад! – воскликнул Ян и схватил хищника, оттаскивая в сторону. От рук Януша синий загорелся и, корчась, повалился на пол.
Я увидел, как Леон оседает и подскочил к нему, заметив стекающую по телу кровь.
– Ребята, Леон серьезно ранен, надо что-то делать.
– Давай, помогу, – отозвалась Мия. Она присела рядом, расслабила у бедолаги воротник и приложила ладонь к месту укуса.
Продолжая держать Леона за руку, я вдруг почувствовал странное, будто в меня что-то перешло, как наполняющая волна.
– Это не проекция, – сказал Серафим, не переставая снимать возникающий блок. – Это реальные люди, только что с ними такое?
– Эва, сделай им другую картинку! – бросил я, понимая, что этот кошмар нужно немедленно остановить.
Эвелин умело отмахнулась в направлении наступающих синих, и те застыли, крутя головами по сторонам.
– Сработало! – облегченно выдохнул Серафим.
Но в эту секунду весь визуальный формат был сброшен, клубы дыма исчезли, и мы увидели кишащую массу людей с горящими голубыми глазами. Они находились вокруг нас плотным кольцом, которое сужалось, приближая безумные лица и клацающие зубы.
Мы стали отходить, уменьшая наш круг и стараясь повернуться друг к другу спиной.
– Кого ждем? – бросил нам Януш, держа руки наготове.
– Я не могу нормально снять блок, – шепнул Серафим, судорожно пытаясь дешифровать оковы. – Он снова возникает. Что происходит?
Один из синих кинулся на меня, от неожиданности я вскинул руки, и мужчину будто отбросило в сторону. Следующие хищники посыпались со всех сторон без остановки. Я повторял действия, удивляясь, откуда во мне незнакомые силы. Все ребята работали до того времени, пока не выдохлись, и вот тогда наступили синие, бросившись на нас сплошной хрипящей массой. Кого мог, я останавливал той самой силой парализации, а остальные боролись с моими друзьями, уже, казалось, не на жизнь, а на смерть.
Через время появилась новая толпа синих, заметно крупнее и злобнее предыдущих. Они внимательно осмотрелись и встретились глазами со мной. От светящихся взглядов мне стало не по себе, я видел, что все они направлены только на меня.
– Что за подстава?! – возмутился Януш, выставив руки перед собой. – Они хотят тупо нас убить?
– На тест уже мало похоже, – согласился Серафим.
Наш маленький круг выглядел крошечным островком среди моря озлобленных существ. Мы стояли плечом к плечу и спина к спине. Внутри нашего круга находились Леон и Мия, она продолжала держать ладонь на шее парня и исподлобья подглядывать на угрожающих людей.
Новые синие не сводили с меня глаз, они будто ждали какой-то приказ, и когда он сработал, вся масса синих двинулась на нас. Толпа рычащих затоптала бы восьмерых человек насмерть, если бы не наши способности.
Синие, что хватали меня, застывали в скорченных позах, а те, что прикасались к застывшим, застывали сами, и это передавалось по цепочке. Но некоторых Ян успел воспламенить, и цепочка парализованных постепенно вспыхивала все ближе к нам. Когда загорелся держащий меня, я разжал внутреннюю педаль, как учил Тор, и толпа развалилась в разные стороны. Но все тут же поднялись и кинулись снова.
Внезапно послышались крики Николь и Эвелин, и мы увидели, что их схватили озверевшие противники.
– Ах вы гады! – закричал Ян и кинулся на помощь девушкам, которых потащили за угол помещения в сторону коридора. Догнав держащего Николь, Януш наотмашь стукнул его по лицу. – Лови, упырь!
Лишившись одной стороны нашего круга, мы пытались возместить силовую пустоту, но картина была удручающей. Синие вымотали нас до такой степени, что все еле стояли на ногах.
– Твари! – послышался крик Януша, который увидел, что Николь тоже ранена. – Уничтожу всех!
После этого наш огненный парень перестал владеть собой, заставляя вспыхивать все вокруг. Любые металлические предметы начали растекаться, в помещении стало жарко, потому что огненные вспышки росли, как грибы на поляне. Множество синих загорелось, но они лезли на нас, невзирая на обуглившуюся кожу.
Стало невыносимо находиться в комнате, и мы побежали в сторону коридора, прихватив с собой Леона.
– Ян! Завязывай! – махнул Серафим и потянул за собой Эвелин, которой досталось чуть меньше, чем Николь и Леону. – Мы уходим!
Я продвигался первым, откидывая ползущих и идущих монстров, а Януш отбивался последним в нашей группе. Как только мы оторвались от толпы беснующихся, наши раненные друзья попадали на пол без сил.
– Никогда не слышала такой бешеный стук сердец, – тяжело дыша, сказала Николь. Она лежала у стены, приложив ухо к полу, и смотрела перед собой застывшим взглядом.
– Ники, твоя рука покусана, – с болью заметил Ян. – Надо смыть водой слюни этих уродов.
– В одной из комнат по коридору я заметил емкости с водой, – отозвался Леон. Его шея перестала кровоточить и даже краснота ушла, что было удивительно.
– Схожу, посмотрю. – Януш с готовностью направился к выходу, но вдруг остановился. – Что за черт! – насторожился он, поглядывая по сторонам.
– Что там? – переспросила Стефания.
И тут я заметил, как стены комнаты сдвинулись на нас, затем приблизились еще и еще. Сначала это походило на головокружение, а когда все увидели, что наша комната уменьшается, занервничали и поняли, что это реально. Но больше всех это подействовало на Мию, она напряженно сжалась, глядя перед собой, и мне показалось, что в ее лице застыл страх. Мы пробовали остановить приближение стен, Леон выставлял ограду, Ян пытался оттолкнуть силовыми волнами, даже мои новые способности не помогли. И когда стены сжали пространство вокруг шага на три от нас – появились синие. Мы даже не поняли, как это произошло, но были шокированы, потому что находиться в такой тесноте с этими существами было крайне опасно.
– Ян, успокойся! Ян! – кричал Серафим, видя, как у того буквально вспыхивают ладони. – Мы все угорим!
– Эвелин! Перестань искажать пространство! – заволновалась Стефания, оглядываясь по сторонам.
– Это не я, – настороженно покачала головой Эва.
– Да что за черт! – не выдержал Януш, пустив огненную стрелу в хрипящего синего. – Это ловушка? Как глупо мы сдохнем!
В следующий момент раздался неприятный звук, наподобие сирены, только это было что-то ужасающее, заставляющее просто бежать в стены, и мы сдерживали друг друга от такого странного желания. От этого звука хищные существа активировались и, пуская пену изо рта, бросились на нас, но внезапно все зависли, как в замедленном кадре. И мы увидели Мию. Она поднялась во весь рост, исподлобья обводя все помещение какими-то страшными черными глазами. Из ее рта и носа начал выходить дым, и в тот момент я испугался, понимая, что все это исходит от хрупкой девушки. Мы застыли от неожиданности, зрелище было потрясающее и ужасающее одновременно.
Мия источала огромную силу, которой она стала отодвигать стены, расширяя пространство вокруг себя. Отдалялись и застывшие синие монстры, и даже мы. Каким образом это происходило, разобрать было сложно, но глядя на девушку посреди комнаты, становилось понятно: ей пришлось применить неимоверную мощь. Сама Мия превратилась в сгусток мегаэнергии, ее почерневшие глаза, не мигая, обводили пространство, темный дым продолжал выходить из носа и рта, а волосы поднимались и плавали в воздухе, словно водоросли в море.
Сопротивление хрупкой блондинки и некой силы извне, которая творила с нами последние испытания, походило на противоборство власти. Кто кого? И хоть зрелище выглядело ужасающе, я хотел, чтобы это поскорее закончилось победой на нашей стороне. Думаю, все желали этого, опешив и открыв рот.
Вдруг раздался страшный рев, источник которого проследить было трудно, Мия тут же резко взмахнула руками, как бы из последних сил, и стены комнаты разлетелись на куски, освобождая нас от заточения. Хищники в этот момент, как по команде, исчезли сквозь обломки стен, оставив нас в потрясенном состоянии. Черный дым, все это время не отходивший далеко от лица Мии, вернулся обратно, войдя через нос и рот, после чего она упала без сил и сознания.
Чтобы не терять времени, я взял на руки нашу спасительницу и двинулся искать выход, ребята последовали за мной.
Мы выбрались из лабиринта благодаря «навигации» Стефании и Николь, оказавшись в зале, где нам вставляли линзы. Неожиданно навстречу вышел Томас, на которого тут же бросился разъяренный Януш.
– Какого хрена вы творите?! – зарычал он. – Что вы хотели с нами сделать? Хотели, чтобы мы там все полегли?
Томас спокойно отцепил руки Яна от своей рубашки и неопределенно качнул головой:
– Для этого мы бы не стали так усиленно мудрствовать.
– Браво, друзья! – неторопливо похлопал вошедший Валентин. – Первый серьезный тест на отлично!
Взглянув на меня, он хотел что-то добавить, но я резко остановил:
– Никаких разговоров! Требую оставить нас.
С этими словами я пронес Мию к выходу и ушел в свой корпус.


Глава 7. Секреты Мии

Если это произойдет, убей меня

После странной сцены на тесте я отнес Мию в ее комнату, к тому времени она стала приходить в себя. По моей просьбе ребята вышли за дверь, и я осторожно поинтересовался:
– Как ты? С тобой все нормально?
Мия перевела на меня взгляд и подавленно ответила:
– Очень хочу спать. Прости. – Потом она отвернулась и вся сжалась, закрыв глаза.
Накрыв нашу спасительницу мягким одеялом, я вышел с намерением поговорить с Валентином.
Он ждал меня, медленно шагая по коридору левого корпуса, и при встрече пригласил в одну из комнат молчаливым жестом.
– Не хочешь объясниться? – спросил я, встав перед родственником, который расслабленно опустился в кресло.
– Хочу, – ответил он, улыбаясь. – Вы потрясающие.
– Что это было вообще? Что вы с нами хотели сделать?
– Это первый серьезный тест, и вы прошли его очень показательно, – довольно заметил Валентин.
– Тест? Вы издеваетесь?
– Ничуть. Закаляем вас. Взращиваем.
– Мы же могли пострадать!
– Я бы этого не допустил. Поверь.
– Что за странные люди обитают у вас? Зачем вы травите их нами?
Валентин снисходительно покачал головой:
– Дорогой брат, а читал ли ты договор? Сдается мне, что этот документ совсем тобой не изучен. Советую. Особенно часть третью, шестой пункт.
Я осекся, потому что действительно толком не знал, из чего состоит наш договор. Но в любом случае, то, чему нас подвергли на тесте – чудовищно.
– Не имеет значения, изучу я все пункты или нет, результат от этого не изменится. У тебя давно созрел план на нас. И независимо от исхода, с острова мы уехать не сможем.
Валентин поднялся и подошел, положив руку на мое плечо, как делал каждый раз для особого выражения отношения. Его темные глаза поймали мой взгляд, снова повергая в дрожь, и я сразу почувствовал мощную силу своего забытого родственника.
– Брат, буду честен: мне не хочется расставаться с тобой, – сказал он. – Немного подожди, и ты меня поймешь. Я буду мягок с тобой, обещаю.
Ответ Валентина заставил меня содрогнуться. Рядом с этим человеком моя воля и сила подавлялись до нулевого уровня. Но события теста потрясли меня до глубины души, и я решился на просьбу.
– Тебе ведь нужен я. Согласен остаться с тобой, но остальных отпусти. Сотри им память об острове, если нужно, только пусть уезжают. Я буду с тобой до последнего дня.
Крепко сжав пальцами мое плечо, Валентин улыбнулся.
– Мы заключили восемь договоров, брат. Восемь. Эти люди мне нужны. Ты ведь не думаешь, что из миллиардов душ на земле этих семерых я выбрал случайным жребием? Ты знаешь. Ты помнишь. Только не имеешь смелости открыть в себе ту память полностью.
– О чем ты?
– Ты знаешь, о чем.
– Я не хочу вспоминать это. Не хочу… Но если согласишься на мои условия – сделаю, как ты хочешь.
– Марк, ты видел Мию? – Валентин отпустил мое плечо и пошел по комнате. – Разве я могу остаться без нее? Это сокровище, и для него есть почетное место.
– Ты отказываешь мне? – сухо спросил я, поняв направление мыслей своего родственника.
– Брат, иди, отдохни, присоединяйся к своим друзьям. Вам предстоит еще много работы. Береги силы.
Мне осталось развернуться и уйти, потому что продолжать разговор сейчас было бессмысленно. Валентин играл со мной. Обладая абсолютной властью на острове и, уверен, далеко за пределами, этот человек просто ждал, когда я сдамся, когда сломаюсь или просто потянусь к нему в связи со своей поврежденностью. И, зная это, я готов был оставить себя в обмен на тех семерых ребят, ведь мне хорошо известна ситуация, в которую мы попали. Казалось, они страдают за меня. И совсем не хотелось видеть их отчаянную борьбу на тестах, видеть, как их мучают и вырабатывают в них что-то страшное, подобное которому случилось с Мией.
Незаметно для себя я добрел до ограды территории и опустился в траву. Хотелось закрыть глаза, а открыть их дома, или где угодно, только не на этом страшном острове. Отмотать пленку назад.
Где-то близко грань отчаяния. Сейчас мне бы очень хотелось поговорить с отцом, ведь он был моим духовным наставником с самого детства, он воспитывал во мне стержень воина и понимал, как никто другой. А теперь его рядом нет, и поговорить о наболевшем можно только с Мией, с этой хрупкой блондинкой, которая сегодня открылась нам с такой устрашающей стороны.
Отсидевшись в печали и раздумьях, я побрел обратно в корпус. В коридоре нашего этажа было тихо, и мне захотелось заглянуть к Мие. Она лежала в том же положении, только ее глаза были открыты и направлены в пустоту перед собой.
– Прости, ты в порядке? – боясь помешать, тихо спросил я.
– Да.
– Можно побыть у тебя?
– Зачем?
– Мне тяжело, – признался я. – Только с тобой это состояние проходит.
Мия медленно поднялась и села. Стянув с шеи цепочку, сняла с нее фигурку кролика и грустно посмотрела на памятную вещицу в открытой ладони.
– Оставайся, – безразлично ответила она.
Я прошел и опустился в кресло, поглядывая на печальную хозяйку комнаты. Некоторое время мы молчали, но скоро я не выдержал и спросил:
– Что с тобой? Что произошло?
Мия продолжала смотреть на кролика, оставив меня без ответа, но, выждав время, я снова решился заговорить.
– Ты обещала, что будешь со мной. Мы должны доверять друг другу, разве не так?
– Я не отказываюсь от своих слов.
– Тогда чего ты боишься? Поговори со мной, не оставляй одного, это тяжело.
– Я не боюсь того, чего можешь бояться ты. Мы похожи, так, но между нами есть одна внушительная разница.
– Мия… Что они сделали с тобой? Там, во время теста. Если это возможно объяснить.
– Они распечатывали наши потаенные возможности. Все остальное делали мы сами.
– Но ведь ты превзошла всех. Не могу понять, что с тобой было.
– Этого хотел Валентин. Я прячу это от самой себя. Он знает и пытается достать.
– Это твоя сила?
– Это сила. Но не моя. Твой брат знает о моей фобии, иначе бы не создал такую ситуацию.
– Клаустрофобия? Он добивался, чтобы ты не выдержала?
– Да.
– Но то, что с тобой происходило…
– Если я потеряю над этим контроль, будет страшно. Этого нельзя допустить. Слышишь, Марк? – Мия подняла бездонные глаза и прошептала: – Если это произойдет, убей меня.
Последняя фраза будто ошпарила кипятком, но я ничего не успел сказать, потому что раздался стук в дверь, и появились ребята.
– Разрешите нарушить вашу атмосферу, – шутливо произнес Януш и шагнул поближе к Мие. – Как чувствует себя наша героиня?
– Уже все хорошо, – решил ответить я, с трудом оторвав взгляд от синих глаз. – Сами как?
– Лео откисает у себя, – сказал Серафим. – А ты в порядке?
Я растерянно кивнул, все еще не в силах вырваться из разговора с Мией, который поразил страшной просьбой.
– Слушай, Скай, ты реально крутая, – восхитился Януш, шагнув еще ближе к кровати Мии. – Если бы не ты, лежали бы мои обглоданные косточки там. Твоя сила просто бомба! Я представить не мог, что такое возможно.
– Да, спасибо, что выручила нас, – робко присоединилась Николь. – Лишь бы тебе это не принесло вреда.
Мия бросила взгляд в сторону ребят и кивнула, а затем снова опустила глаза на фигурку кролика.
– Оставьте меня, пожалуйста, – бесцветным тоном попросила она. – Дайте побыть одной. Просто закройте дверь с той стороны.
Мы оставили Мию и вышли во двор. Рассевшись в тени высоких деревьев, начали обсуждать все, что произошло на тесте.
Януш признался, что был на грани срыва, ему казалось, еще чуть-чуть – и его тело воспламенится само. Серафиму пришлось постоянно дешифровать блоки, а Стефания сказала, что ее зрение кто-то прикрывал, потому что она видела за пределами территории института, а в стенах помещения, где проходил тест, плавали белые пятна. Но, конечно, больше всего мы поразились способностям Мии.
– Слушайте, это что-то фантастическое, – покачал головой Серафим. – Сколько в ней силы!
– Это не похоже на человеческие возможности, – скептически фыркнула Эвелин. – Что-то в ней не так.
– Какая разница, – вмешался подошедший Леон. – Мия остановила мне кровь. От нее исходило такое… такое тепло… Что-то необходимое мне на тот момент. Это невозможно объяснить. Но она совершенно особенная, не такая, как мы.
Януш усмехнулся:
– Сидела, как мышь весь тест, а потом такое выдала.
– Ее провоцировали, – пояснил я. – Валентину нужен был выброс ее способности, он смодулировал ситуацию специально для нее.
– Ты об уменьшающейся комнате? – спросил Серафим.
– Да. Это было последней каплей.
– У Мии клаустрофобия? – удивился Леон. – Вот бы не подумал. С такими возможностями страдать от фобий.
– Эта блондинка полна сюрпризов, – закивал Януш. – Мне было страшно даже смотреть на нее.
– Страшнее, чем застывшие рядом зомби, – подтвердила Николь. – В тот момент я не слышала только ее, мое внимание переключилось с хищников на то, что она делала. Будто что-то неживое. Очень неприятное ощущение.
Мы еще долго вспоминали тест, а я остался озабочен словами Мии, которые были сказаны наедине. Что за страшная просьба? Почему из всех вариантов она выбрала убить себя? Да и как могу я, считающий эту девушку своим самым близким другом на острове, причинить ей вред? Мне казалось, тайны начинают открываться, но я ошибся. Мия превращалась в самую сложную загадку.

Валентин объявил о подготовке следующего теста, и эта новость меня расстроила. Сколько еще испытаний мы должны пройти, прежде чем шагнем на ступень выше? Чем обернутся для нас последствия? Все это затягивало вокруг моей шеи удушливую петлю, лишая спокойного существования.
В один из дней нам предоставили спортивный зал, отметив слабую физическую форму большинства. Этой новости обрадовался только Серафим. Раскинув мускулистые руки, он жизнерадостно сообщил:
– Я инструктор спортивного клуба! Будем ковать из вас подковы. Через месяц вы обалдеете от своих результатов.
Такие занятия были для меня привычны с детства. Будучи физически отлично подготовленным, отец настаивал, что мне необходимо держать свое тело наготове, как воину. А вот нашим девочкам нагрузки давались тяжело. И пока Серафим уходил с головой в наращивание мышечной массы прекрасной половины нашей группы, я стал отлынивать и сбегать.
Однажды в день такого прогула меня потянуло в левый корпус. Казалось, там так много неизведанного и секретного, что каждый день можно совершать открытие. Я не понимал, чего хотел. Но мне нужно было узнать нечто большее, чем то, что нам дозволялось. Побродив по залам и комнатам корпуса, я вдруг поймал себя на мысли, что кто-то за мной следит, буквально ходит по пятам. Но озираться не стал, просто делал вид, что интересуюсь всем подряд, наблюдая в это время за окружающей обстановкой. Через время пришло еще одно понимание: кто-то пытается залезть в мою голову, насаждая чужие команды моему телу. Этого я терпеть не захотел и остановился в одной из комнат, замерев и слушая пространство вокруг. Так учил отец, уверенно полагая, что мне пригодятся знания и умения, которые он получил в Тибете.
Простояв так некоторое время, я решил попробовать свои способности, только сделал все наоборот: не разжал внутренний блок, а стал сжимать его, чувствуя, как притягиваю предметы вокруг. И вдруг поймал чью-то энергию силы, причем так ощутимо, что просто взял ее и потянул на себя. Владелец силы упирался, но я оказался сильнее, и скоро в комнате появилась женская фигура. Это была Хлоя. Эффектная дама скрипнула зубами от бессилия, и когда я ослабил хватку, злобно выдохнула, уставившись в мои глаза.
– Что тебе нужно? – спросил я, продолжая быть начеку, потому что чувствовал агрессию со стороны яркой брюнетки.
– А ты не догадываешься? – ответила она вопросом. – Ты. Мне нужен ты.
– Зачем? – продолжил я, не отводя глаз.
– Хочу проверить, насколько ты слабее Константина.
Ответ сбил мое внимание, и Хлоя воспользовалась этим, проникнув в мой разум. Я сразу почувствовал шум в голове и онемение тела, которое предательски не слушалось, отступая все дальше к стене, а затем и вовсе прекратилась связь между моим желанием и действием.
Хлоя управляла мной, как кукловод, непрерывно глядя в глаза, словно это та самая связь, через которую она владела моим разумом. И я потерял самого себя. Подчиняясь лишь мыслям женского образа напротив, почувствовал, как мое тело прижалось к стене и стало скользить по ней вверх, ощущая спиной каждый незначительный выступ. Я видел страшные глаза Хлои с разных сторон, и с противоположной стены, и с потолка. Изображения менялись под разными углами, из чего можно было сделать вывод: меня таскало по всем поверхностям комнаты. Как усердная хозяйка протирает тряпкой стекла на окнах, так сила Хлои управляла мной.
Уже в каком-то забвении я понял, что остановился на стене вниз головой, и в этот момент прямо передо мной медленно поднялась женская фигура. Только она остановилась в воздухе, застыв параллельно полу и вперив в меня свои гипнотические глаза, которые казались уже больше самой комнаты.
«Ты слабый, Марк… Ты слабый…» – прошуршало в моей голове, как вдруг дверь комнаты с треском распахнулась, и появилась Мия. Она смотрела тем своим тяжелым взглядом, и как бы Хлое не хотелось отвлекаться от меня, ей пришлось это сделать, потому что ее саму стало поднимать под потолок. И, кажется, это было против воли.
Мия прошла в центр, не отводя взгляда от брюнетки, и приказала:
– Отпусти его.
Хлоя молчала, продолжая удерживать свою добычу на стене.
– Не заставляй меня делать это, – холодно повторила Мия.
Скрипнув зубами, злобная дама яростно отшвырнула меня в сторону, отчего я окончательно пришел в себя, освободившись от дурмана. Но картинка перед моими глазами еще плавала, собирая и разбирая куски реальности, как стекла в калейдоскопе. И мне показалось, что Хлоя спустилась по стене, как паучиха, и исчезла в проеме двери.
– Марк, – позвала Мия, – поднимайся. Ты не ранен?
Я огляделся и потряс головой.
– Где она?
– Ушла.
– Она знает моего отца…
– Пойдем в наш корпус, там поговорим.
Как в тумане я дошел до своей комнаты и опустился в кресло. Мия села напротив. Она серьезно оглядела меня и стала смотреть на кролика в своей ладони.
– Как ты узнала, где мы? – наконец спросил я, придя в полное сознание.
– Нутром их чувствую.
– Ты спасла меня. Уже который раз. Спасибо.
– Вместе до конца, – напомнила обещание Мия, продолжая смотреть на мелкую вещицу в руке.
– Знаешь, эта Хлоя… Она сильная и содержит в себе большой объем ярости. Такое ощущение, что еще немного – и она лопнет по швам от содержимого.
– Это их сущность. Все тринадцать не оставили бы от нас и тени, если бы хотели. Но мы можем принести пользу. Много пользы. И наше уничтожение несравнимо мало против плодов, которые они получат от нас.
Глядя на хрупкую фигуру Мии, я вспомнил состояние, с которым она вошла в комнату, чтобы мне помочь.
– Ты так меняешься, когда противодействуешь кому-то из них. Тебе тяжело это испытывать? Что с тобой происходит в такой момент?
Мия помолчала и с неким сокрушением ответила:
– Я бы предпочла умереть с этим, только бы не вытаскивать наружу.
– Это больно? – спросил я, сожалея, что являюсь причиной.
– Это страшно.
– Прости. Не хотелось тебя впутывать. Мне такое привиделось от Хлои… Кошмарный сон. Она может проникать в голову и управлять чужим телом.
– Это не сон, Марк. Ты был прижат к стене вниз головой, а Хлоя поднялась в воздух и застыла перед твоим лицом в горизонтальном положении. То еще зрелище.
Я потрясенно посмотрел на Мию.
– Это все было реально?
– Да. Ты слишком расслабленный и невнимательный. Соберись.
– Ты права. Наверное, это мой подсознательный побег от проблемы. По инерции жизни, которую мама строила для меня, а после я сам продолжил. Хорошо, что есть ты, – я украдкой оглядел свою спасительницу, – и ты дружишь со мной, а не с Яном, к примеру.
Моя шутка вызвала у Мии улыбку, что меня очень порадовало. И я продолжил:
– Знаешь что, когда мы вернемся на материк, обещаю отдать тебе все до последней капли. Всю твою поддержку и отзывчивость. Ты чудесная, таких на свете больше нет.
Мия подняла голову и внимательно посмотрела на меня, будто оценивала мое эмоциональное состояние, и когда наши взгляды встретились, она еле заметно улыбнулась:
– Договорились.

Пребывание на острове разделило мою жизнь на несколько частей. В одной я пытался понять, зачем нас собрали, выясняя цель разными способами, такими, как проникновение в запретные зоны института и стычки с некоторыми из тринадцати. В другой – хотел сплотить ребят, чтобы из нас получился сильный костяк для борьбы. В третьей – делал попытки понять Мию. И хоть заглянуть в себя она не позволяла никому, мне все же удавалось заслужить некое доверие с ее стороны и узнать больше, чем позволено другим.
Мия оказалась сложным человеком, со своей тяжелой историей жизни, с психологическими травмами и глубокими тайнами. На первый взгляд поведение этой девушки выглядело странно: отрешенная, нелюдимая и молчаливая. Но, узнавая ее больше, я понимал, что Мия ничего не делает просто так, что все в ней имеет смысл, и если что-то бывает странным, после находит объяснение.

Для подготовки к следующему тесту нас отправили на новое обследование. Для этого в лабораторном зале левого корпуса подготовили восемь мест в виде медицинских разложенных кресел. Мы снова поменяли черные костюмы на больничные рубашки, и каждый лег соответственно своему номеру.
Мне показалось странным, что наши руки и ноги затягивают ремнями и подключают к ним датчики, но все происходило очень быстро. Датчики подключили к мониторам и оставили нас одних.
После некоторого молчания Януш подал голос:
– Ну, супер! Теперь делай с нами, что хочешь. Руки в разные стороны, ноги в железных кандалах, так даже к скотине не относятся.
– Да ладно тебе, – усмехнулась Эвелин. – Лежи и расслабляйся.
– А мы ведь теперь не можем воспользоваться силой, – насторожился Леон. – У меня не получается.
– Я тоже не могу, – звякнул кандалами Ян. – У кого еще такая проблема?
– У меня, – отозвался Серафим, но далее не продолжил, чтобы никто чужой не услышал о его способностях. – Марк, что скажешь?
У меня было странное чувство, что я могу применить силу, только не пойму как. Будто мне не достает знания. Поэтому, пожав плечами, ответил:
– Ничего.
– Эй, Скай, – позвал Януш, – ты, наверное, все можешь. У тебя получается?
Мия молчала. Она лежала, закрыв глаза, и не шевелилась, будто пыталась отрешиться от самой ситуации.
– Скай! – снова крикнул Ян.
– Оставь ее, – одернул я, понимая, что с Мией что-то происходит, и она не желает общения.
Никто из нас не был в состоянии воспользоваться способностями. Мы могли сколько угодно возмущаться, но все это являлось частью договора, который каждый из нас подписал добровольно. Меня это не утешало, я понимал, что нас постепенно приближают к страшному познанию, которое изменит каждого, а от каждого начнет меняться мир.
– Инструктор, где результат от твоей программы? – усмехнулся Януш, позвенев кандалами. – Слабо работаешь.
Серафим откашлялся.
– Конфуз для мастера, – шутливо согласился он. – Дома я был в почете. А чем занимался ты?
– Я фермер, – ответил Ян. – В третьем поколении. Половине Болгарии Димитровы известны как производители качественного продукта.
– У тебя и овцы есть? – прыснула Эвелин.
– Есть. И что? Некоторые люди скотине в подметки не годятся.
– А ты, красавица? – обратился Серафим к Эве. – Чем занимаешься?
– Небось, салоны красоты и всякая чушь, – съязвил Януш.
Эвелин обиженно хмыкнула:
– Предсказатель липовый. Я банковский юрист, между прочим. С двумя высшими.
– Врач общей практики, – представился Леон. – Работаю на станции скорой помощи.
Николь тоже не стала ждать вопроса и ответила:
– Я играю на скрипке в составе камерного оркестра.
– Вау! – присвистнул Ян. – Ники, это здорово!
– Ну, а ты, Марк? – поинтересовался Леон.
Я вздохнул и пожал плечами:
– Мне особо нечем хвастаться. Ландшафтный дизайнер. Немного художник, немного спасатель. Учился у мамы с отцом, когда они работали в службе спасения.
Неожиданно появилась энергия, с которой мне недавно пришлось бороться. Посмотрев по сторонам, я увидел тени за стеклянными дверями зала, и скоро перед нами предстали Хлоя и Антон. Ребята притихли, наблюдая, как яркая дама медленно обошла кресло и встала передо мной. Ее глаза безотрывно смотрели мне в лицо, и я чувствовал, что это попытка снова проникнуть в мой разум.
Между нами началась борьба. Безмолвная и почти незаметная. Я не хотел впускать эту женщину, но чувствовал какую-то усталость, словно путник, которому обязательно нужно идти, но он больше не может.
Хлоя давила как пресс, заставляя меня подключать резервные возможности, оживляться и восставать. Чем дольше длилось наше противостояние, тем больше меня наполняла дремавшая до этого момента сила. Месть Хлои была с примесью ярости, она рвала меня изнутри, выматывала беспрерывным внедрением, не давая секунды на вдох облегчения. Но к моему удивлению это вызвало во мне ответную волну: задрожали закованные в кандалах руки, все тело стало напряженным и горячим, будто еще немного – и меня просто разорвет на части. Не скрою, я пытался вырваться, подняться, чтобы остановить внедрение Хлои, и даже не заметил, как затрещали натянутые мной ремни на руках и ногах.
«Ты слабый, Марк… Слабый…» – снова прозвучало в голове, отчего внутри меня стал рождаться крик, который все же вырвался наружу, приводя всех в шок. Вместе с криком вышла странная сила, которую я чувствовал как свои руки и мог ей управлять.
– Хватит, Хлоя, – наконец выдохнул я. – Зачем тебе это?
– Уже говорила, – самодовольно ответила она. – Сдавайся.
Давление злобной дамы усилилось, и я рванулся ей навстречу, выдрав болт из крепления наручников.
– Сдавайся… – снова прошипели алые губы.
Внутри меня что-то взбунтовалось, и это было так несвойственно. Меня тянуло сломать наручники и раздавить источник внедрения, разорвать на атомы и испепелить во вселенной. Такое чувство даже испугало. Но только на мгновение, потому что в следующую секунду я сжал свою внутреннюю педаль и яростно рванул энергию на себя, одержав власть над телами Хлои и Антона, которых швырнуло ко мне, прижав к полу.
– Охренеть! – раздался возглас Януша.
Мне не составило труда сломать остальные болты на креплениях рук, но, увидев плоды своего гнева, я вдруг испугался и ослабил хватку. В это же мгновение двое моих заложников вскочили, и Антон резко выбросил руку вперед, отправив ту страшную звуковую волну, от которой нас всех скрутило. Николь закричала сильнее всех, ведь закрыть руками уши было невозможно.
Превозмогая боль, я посмотрел на Мию, но она продолжала лежать с закрытыми глазами, и на мертвенно бледном лице ничего не отображалось. Лишь большое напряжение всего тела, видимое мне, говорило о том, что эта девушка держит себя огромным усилием воли.
– Давай, Мия, покажи себя, – с нотой наглости произнес Антон. – Выпускай его, тебе же этого хочется.
Звук продолжал удерживать нас в скрюченном состоянии, Николь кричала, а Ян рвался наказать обидчика своей пассии.
Хлоя зло улыбнулась, глядя на меня, и прошипела Антону:
– Порви блондинку.
В этот момент Мию начало трясти, и я увидел выходящий из ее носа и рта черный дым.
– Давай! – крикнул ей Антон. – Покажи его!
– Что здесь происходит?! – спросил появившийся Роберт. – Тони? Ты срываешь мне проект?
Антон отчаянно махнул рукой, и нас отпустило.
– Это пошло бы на пользу, – огрызнулся он.
– Хлоя, дорогая, забирай друга и уходи, – наигранно вежливо попросил Роберт. – Вы меня разочаровываете.
Хлоя холодно оглядела меня и недовольно направилась к выходу, за ней последовал Антон.
Я оглянулся на Мию и увидел, что дым входит обратно через ее нос и рот, сжатые кулаки разжимаются, а напряженные руки расслабляют натянутые ремни.
– Я еще встречусь с вами! Твари… – крикнул Януш вслед двум ушедшим. – Не понял, что это за процедура сейчас была? – возмутился он, обращаясь к Роберту и потрясая наручниками. – Вы нас за дураков держите?
Мужчина покачал головой, оглядывая каждого, и ответил:
– О, нет, прошу, успокойтесь. Наши сотрудники очень несдержанные. Мы все поправим.
– Че вы там поправите? – нахмурился Ян. – Надоело! Я к своим овцам лучше отношусь! Давай, развязывай.
– Уверяю вас, все будет поправлено, испытание необходимо для теста, – засуетился Роберт и щелкнул пальцами, после чего в зал вошли люди в белых халатах с подносами для лекарств. Среди них был Федор, он склонился ко мне, держа шприц, наполненный мутным содержимым, и тихо произнес:
– Я не буду делать инъекцию, имитируйте расслабленное состояние. – Мужчина незаметно брызнул жидкость в свой рукав и удалился с остальными.
Роберт довольно оглядел нас со словами:
– Ну вот, все хорошо, теперь самое то. Фиксируйте показания, – приказал он, оказавшись за дверями зала.
Мне было сложно изображать расслабленное состояние, когда хотелось возмущаться вместе с Яном. Но все же пришлось взять себя в руки и делать то, что нужно, ведь ситуация могла сложиться непредсказуемо.
Что происходило между Мией и Антоном? Почему она вела себя не как все? Звуковая волна словно не вредила ей, и это было странно. Появившийся дым, это то, что случается с этой девушкой, когда она очень напряжена. Сложилось впечатление. И еще стало понятно, что Мия до последнего прячет такое состояние, опасаясь его сама.
Через долгое время нас отпустили, чтобы к вечеру собрать для следующего этапа.
– Нам приготовили вкусный обед, – известила Эвелин, взяв меня под локоть, когда мы шли по коридорам в свой корпус. – Ты пойдешь?
Я будто очнулся, услышав вопрос, потому что все время наблюдал за идущей впереди Мией.
– Пойду, наверное… Не знаю…
Оторвавшись от ребят, я последовал за белокурой головой, скрывшейся в конце коридора. Мия завернула к своей комнате, откуда вдруг раздался грохот. Я мигом оказался рядом и увидел ее на полу без сознания, тут же подхватил безвольное тело и перенес на кровать.
– Мия! Ты слышишь меня? – позвал я, прощупывая пульс на шее. Но моя напарница оставалась безмолвной, плотно закрыв глаза и сжав губы. Меня охватило волнение, как в этом случае поступить? Отдать ее для исследования в левый корпус или просто ждать?
Время шло, но ничего не менялось. Мое сердце учащенно билось и даже больно сжималось от такой ситуации. Может быть, я ошибочно не обращаюсь за помощью? Вдруг уходит драгоценное время?
– Марк… – слабо произнесла Мия. – Что происходит?
– Как ты напугала меня. – Я с облегчением выдохнул, помогая ей подняться. – Ты потеряла сознание.
– Извини.
– За что?
– На тебе лица нет. За неудобства. – Опустив голову, Мия добавила: – Уже все хорошо. Можешь возвращаться к себе. – После этих слов она вытянула с шеи цепочку и сняла с нее фигурку кролика, зажав вещицу в ладони.
– Можно мне остаться?
– Тебе снова плохо?
Я был растерян самой ситуацией, и Мия ломала все шаблоны, к которым привыкло сознание.
– Хочу поговорить о тебе.
– Марк, ты не изменишь мою жизнь.
– Здесь я могу доверять только тебе. Если ты вот так закрываешься, мне становится плохо. Одиноко. Я зависим от тебя.
Подняв голову, Мия внимательно посмотрела в мои глаза.
– Очень жаль. Зависимость связывает свободу.
– Что я буду делать с этой свободой здесь? Ты же знаешь, кто эти люди, что это за место. Ты единственная можешь меня понять. Мне нужен напарник. Мне нужна ты.
Мия ничего не ответила. Она была самодостаточна, ей, в отличие от меня, напарник не требовался. Она не боялась. Она была спокойна, будто намеренно отдавала себя всей этой ситуации, ожидая своего выхода.
– Скажи, – все же начал я, – что между тобой и Седовым произошло? Он что-то о тебе знает?
– Они все знают. Чувствуют.
– О чем он говорил тогда? Что заставлял тебя сделать? Я видел, как ты держалась из последних сил.
– Он сам не знает, чего просит, – сухо произнесла Мия, переворачивая кролика в пальцах.
– А дым? – осторожно спросил я. – Что это?
– Ужас для всех.
Я непонимающе оглядел сгорбленную фигурку.
– Это твоя способность?
– Можно и так сказать.
– Поэтому ты сдерживаешь это? Ты ведь лучше всех нас владеешь своим даром.
Мия вдруг повернулась и стала смотреть на меня.
– Марк, ты даже не представляешь, как мне тяжело это удерживать. И это будет последним, что ты увидишь, если я потеряю контроль. Нужно, чтобы кто-то был рядом и остановил катастрофу. Этим человеком будешь ты.
– Хорошо, я буду рядом. Только что ты имеешь в виду?
– Будь внимательным. Я уже говорила об этом. Если такое произойдет, ты должен меня уничтожить.
– Что?! Ты серьезно? Неужели нет другого выхода?
– Поверь мне, этот вариант самый верный.


Глава 8. Неприятные открытия

Мне понравилась власть. Она была заразна

Тайны Мии сделали мою жизнь сложнее. Эта девушка не хотела впускать меня в свой мир, хотя мое присутствие терпела.
Последний инцидент в лаборатории поднял мой статус в глазах ребят. Януш допытывался, что я чувствовал, что со мной произошло, потому что мой поступок выглядел круто. Леон узнал в лаборатории, что анализы мои и Мии отличались от остальных, и это вызвало много вопросов.
Вообще, наше с Мией существование само по себе отличалось, мы были словно инопланетяне, у которых все не так. Даже Федор относился ко мне по-особенному, только непонятно почему.
Случай в лаборатории, где я почувствовал энергию в руках и использовал ее против Хлои и Антона, внес в мое состояние оживление. Ведь это означало, что мои способности можно развить, чего с того момента я стал желать. Мне это удавалось, и на тренировках, и на тестах, и в ситуациях с синими. Последние мне подстраивали Роберт и Тор с одобрения Валентина. Странные люди со светящимися глазами по-прежнему оставались загадкой. Кто-то из них мог общаться, а кто-то был словно зомби, не видящий на своем пути ничего, кроме цели. С такими было и легко и сложно одновременно, и я совершенствовал свою силу все больше.
У Серафима открылась способность улавливать уровень агрессии и подавлять его, и мы прятали способность дешифровки блоков под этой силой. Нельзя, чтобы кто-нибудь узнал о дешифровщике, тогда в крайнем случае, если таковой наступит, мы будем бессильны.
Пришло время, когда нам начали устраивать мини тесты в подземных залах левого корпуса, где мы развивались и росли. Все, кроме Мии. Она неохотно поддавалась всеобщим мероприятиям, но при вынужденном случае, показывала блестящие результаты. Несколько раз я видел, как ее отзывал Валентин, они о чем-то беседовали, и это оставалось закрытой темой. Я пытался прочесть по лицу Мии реакцию на такие встречи с моим родственником, но у нее реакция отсутствовала.
Как-то в коридоре левого корпуса я столкнулся с тремя братьями-близнецами Рабовски: Карлом, Сэмом и Аланом. Их большие темные глаза, казалось, окутали взглядом, ограждая от реальности. Словно меня поглотила бездна пустоты. Я чувствовал от близнецов некую защиту, но это состояние было для меня настолько чуждым и пугающим, что тут же заставило опомниться и усилием воли вернуться в настоящую реальность. Когда мой разум прояснился, я увидел склоненные головы братьев.
– Мы не хотели пугать тебя, Марк, – с поклоном сказал Карл. – Знай, что наша защита всегда с тобой.
– Мы почти незнакомы, – растерянно протянул я, разглядывая одинаковых людей, будто передо мной стояли клоны.
– Мы знаем тебя, – заметил Алан. – И рады твоему приезду.
– С тобой наше будущее, – с нотой загадочности произнес Сэм. – Ты много значишь для нас.
Я с содроганием качнул головой и спросил:
– Зачем мне ваша защита? От кого?
– Мы не хотим, чтобы кто-нибудь помешал нашим планам, – таинственно пояснил Карл. – Пока ты с нами, тебе ничто не угрожает.
– О каких планах идет речь? Вы – это кто?
– Нас тринадцать, и ты знаешь каждого, – проникновенно ответил Алан.
– Но мы трое – особая защита для тебя, – заключил Сэм.
В это время в коридоре появилась маленькая фигурка Стивена, он приблизился и, подняв голову, устремил на меня прозрачные глаза-сканеры.
– Скоро ты будешь готов, – констатировал альбинос, не отрывая взгляда. – Еще немного – и время настанет.
Все еще пребывая в странном состоянии от встречи с близнецами, я собрал все силы, чтобы попытаться узнать побольше информации.
– Скажите, что я должен делать? Мне ведь нужно как-то готовиться к будущей деятельности.
– Ты уже давно готовишься, – раздался голос Хлои. – Как румяный хлебушек в печи.
Появление агрессивной дамы сразу привело меня в чувства и мобилизировало силы. Я медленно приблизился и выдохнул ей в лицо:
– Может, хлебушек уже готов?
– Не тебе решать, – ответила та со свойственной холодностью. – Всему свое время.
В этот момент Хлоя попыталась проникнуть в мой разум. Это чувствовалось особенно неприятно, и ее внедрение всегда отличалось от всех ощущений. Я машинально сжал внутренний блок, и брюнетку выкинуло из моей головы. Она снова попыталась, но и в этот момент мой блок дал отпор. Я даже усмехнулся от ее бессилия, чем только разозлил еще больше. Моя усмешка в лицо сработала, как детонатор, и Хлоя с яростью прыгнула на стену, чтобы оттолкнуться от нее, и в следующий миг страшное женское лицо зависло передо мной. Я не сразу понял, что это повторение того маневра в комнате, когда Мия вырвала меня из омута забвения.
Хлоя горизонтально вытянулась передо мной в воздухе, как натянутая струна, устремив жуткий взгляд прямо мне в лицо. После этого я вдруг потерял себя.
– Хлоя, нет, – спокойный голос Карла заставил дерзкую даму ослабить гипнотическое влияние, и мне удалось очнуться.
От негодования я сжал внутренний блок и швырнул тело оппонентки себе под ноги.
– Давайте закончим миром, – флегматично заметил Алан. – Нам еще долго работать вместе.
Пришлось выдохнуть и отпустить хватку, Хлоя тут же рывком поднялась и, обдав меня ледяной волной воздуха, скрылась в конце коридора.
После этого инцидента я стал размышлять, почему, к примеру, Рабовски относятся ко мне с почтением, а Хлоя ненавидит? Почему отношение такое разное? Каждый из тринадцати встречает меня по-своему. В чем суть? Если на меня возлагают надежды, должны и относиться соответствующе. Но в этом месте все было не так, все неожиданно и неестественно. Я чувствовал ложь, но она была настолько искусно завуалированна, что еще чуть-чуть, и я сам поверю в нее, как в истину.

Время на острове тянулось и быстро и медленно одновременно. Казалось, мы с ребятами завязли тут уже вечность, в то же время ощущались происходящие в нас изменения. Мы возросли в управлении своих способностей, научились быть более сплоченными и внимательными. Но все сильнее я чувствовал непонятную тягу, не зная куда и зачем, только чувство это развивалось во мне странным чужеродным ростком, содрогая сердце.
Как-то раз, после очередного тренировочного теста, меня потянуло на зов. Я просто шел по коридорам, не понимая, что ищу, плутал в левом корпусе и пытался найти источник тяги. Мне встречались лаборанты, люди в серых длинных фартуках, везущие алюминиевые тележки с тряпочными тюками, даже Федор, который хотел что-то сказать, но мое состояние было направлено лишь на цель. Я прошел мимо всех, словно сомнамбула, и вдруг понял: зов идет со стороны винтовой лестницы, что была в самом конце корпуса, в закрытой зоне с красным доступом. Меня тянуло туда с непреодолимой силой, которая разливалась гипнотическим шепотом по всему моему существу, заставляя идти вперед.
Оказавшись на ступенях, ведущих вниз, я начал осторожно спускаться, поглядывая в самую середину спирали, уходящей будто в недра земли. Там виднелось алое зарево, как если бы в том месте пылал гигантский костер, что было странно, ведь спуск по лестнице уходил в подвальные помещения института.
Продвигаясь все ниже, я чувствовал необъяснимый трепет вперемешку со страхом, будто все мое существо предвосхищало какую-то важную встречу. Свет от пламени был ярче в самом низу, куда меня безотчетно несло, но чем глубже я спускался, тем больше терял ощущение времени.
Сколько ступеней мне пришлось пройти, прежде чем я попал на площадку, определить было трудно. Открытая зона так же освещалась полыхающим пламенем, источник которого по-прежнему был сокрыт.
Я огляделся, улавливая некий шепот, который стелился повсюду, как туман по реке. Вязкий воздух проник в мои легкие, а кожу обволокло сухим и горячим прикосновением.
Что это? Куда я попал? Будто дурман, будто сон, из которого сразу хочется вырваться, но совсем нет сил.
Я бродил в пылающем лабиринте в надежде найти ответ, и мне показалось, что где-то меня зовут, будто кто-то кричит и взывает. Но сколько бы я не кружил по площадке, выхода не было, словно один и тот же страшный сон, повторяющийся и незаметно сводящий с ума.
– Брат, зона с красным доступом только для сотрудников, – раздался голос Валентина, который вдруг появился передо мной.
Я вздрогнул и, раскрывая глаза, постарался зацепиться за образ родственника сквозь красное зарево тумана.
– У меня разве нет этой категории?
– Нет, – снисходительно улыбнулся Валентин. – Ты не сотрудник. Пока нет.
– Что мне мешает стать им сейчас? – спросил я, с усилием заставляя себя выглядеть обычно, не выдавая жуткого волнения и страха, которые накрыли в этом странном месте.
– Ты сам себе мешаешь.
– Разве?
– Сомневаешься? – Валентин прищурил глаза. – Тогда стань сотрудником этой категории. Прямо сейчас. Я даю тебе шанс.
Я растерянно огляделся, не понимая намек, и снова спросил:
– Что мне нужно сделать?
– Самое обычное: найди выход.
Это простое предложение ввело меня в ступор, потому что вряд ли было под силу. Густой воздух тяжело заполнил мои легкие, кожу стянула горячая корка, плывущий красный туман дезориентировал в пространстве. Вообще, мне очень хотелось вырваться из этого места, сбросить с головы дурман, но некое безволие опутало руки и ноги, делая меня куклой в чьих-то руках.
– Не получается? – осторожно поинтересовался мой родственник.
Я отчаянно выдохнул и качнул головой.
– Открою секрет, – продолжил Валентин. – Твоя непричастность к нашей категории автоматически делает недоступным пребывание в этой зоне. Поэтому ты здесь как муха в паутине и ничего изменить не в силах. Здесь ты пропадешь.
В этот момент мне стало совсем плохо, перед глазами все поплыло, откуда-то появился Тор Йохансон, а за ним братья Рабовски. Альбинос склонился надо мной, оглядев бесцветными глазами, и я понял, что упал на пол.

– Он в безопасности, можешь доверять мне, – раздался голос Валентина. – Ты же знаешь, что навредить брату не входит в мои планы.
– Все твои планы могут измениться в эту же секунду, – сказала Мия. – Вот это я точно знаю.
– Дорогая, больше всего мне хочется быть с тобой и Марком, быть друзьями, опорой и защитой. Вместе строить будущее, которого вы достойны. Строить мир, которого достойны мои братья. Думаешь, при этом я способен навредить вам? Это нонсенс.
– Я и ты… Мы не можем быть в одном мире, – ответила Мия. – Это нонсенс.
– Нет, дорогая. Ты принадлежишь нам, и сама это знаешь. Но пока отчаянно сопротивляешься.
– Может, и так. Но только я. Зачем ты собрал остальных, они же не знают ни о чем. Отпусти невинных. Марк тоже не принадлежит тебе, они все должны уехать. Я могу пойти на сделку с тобой…
– Нет, – холодно оборвал Валентин. – Исключено. Слишком много поставлено на карту. Я не поменяю решения. И еще, знай: Марк тоже мой.
Мия замолчала, и мне очень захотелось увидеть ее в этот момент. Поднявшись с кровати в какой-то темной комнате, я побрел на свет, откуда звучали голоса, и вышел в просторный зал.
– Брат! – улыбнулся Валентин. – Очень рад, что тебе лучше.
Я перевел взгляд на Мию и увидел ее глаза, полные печали. Она смотрела на меня так, будто извинялась за что-то и от чего ей было очень плохо.
– Вы двое слишком дороги мне, – заметил мой родственник. – У нас все будет хорошо, только не мешайте моим планам, и никто не пострадает. Обещаю.
– Мы можем идти? – сухо спросила Мия, встав возле меня.
– Конечно, – кивнул Валентин. – Скоро увидимся.
Тонкие пальцы напарницы поймали мою ладонь, и мы направились к выходу.
После долгого молчания я решился заговорить:
– Ничего не помню… Помню, как спустился по спиральной лестнице, а там… Странное что-то…
– Не ходи туда больше, – бросила Мия. – Ты не готов.
– Для этого нужна подготовка? – удивленно спросил я. – Что там за место такое?
– Это место силы. Тебе не по зубам. До него нужно вырасти.
– Что такое место силы? – Я остановился посреди нашего корпуса, ожидая пояснения.
– Ты сам поймешь это со временем, – грустно вздохнула Мия. – Не сомневайся, ты еще спустишься туда не раз.
– Откуда ты знаешь? – Заглянув в опущенное лицо напарницы, я почувствовал некую обиду от указания на мою слабость. – Откуда? Ты что-то знаешь об этом? Почему все время объясняешься полутонами? Я достоин только этого?
– Марк, ты достоин жить другой жизнью. Обычной, человеческой…
Я не успел дослушать ответ, как почувствовал в себе разворачивающийся клубок энергии, которая заполнила меня так мощно, что не вместилась во мне и прорвалась наружу, подбросив в воздух все предметы поблизости. Мои руки горели, в ладонях ощущалась сила, которую я мог мять и растягивать, как пластилин. Мне бы остановиться, но эффект был противоположным: меня разозлил факт «недозрелости» до места силы. Я с криком растянул волну из рук на дальнее расстояние, а потом неистово сжал внутренний блок, рванув на себя все и проявив свою силу как разрушение при землетрясении. Стекла в окнах с треском разлетелись на куски, мебель в холле перевернуло и бросило обратно, разбив ее вдребезги, паркетные доски вырвало частями, разорвав их в пыль. Посреди всего этого я увидел Мию, исподлобья смотрящую на меня, ее кулаки были сжаты, а тело напряжено. В этот момент меня коснулась какая-то стена, ограждение, которое подействовало на мою силу угнетающе. Я разжал блок и расслабил зажатые плечи, понимая, что зашел слишком далеко, а Мия пытается все это нейтрализовать.
Клубок внутри меня медленно свернулся, забрав с собой странное состояние.
– Что происходит? – ошарашенно спросил я и огляделся. – Что со мной?
– Растешь, – довольно намекнул появившийся Томас, кивнув на разрушения. – Впечатляет.
– Успокоительное? – покрутил шприцом подошедший Антон.
– Не надо, – отрезала Мия, хватая меня за руку. – Он в порядке, мы уходим.
После этого мы поспешили в свою зону отдыха и закрылись в моей комнате.
Я растерянно опустился на кровать, соображая, что произошло. Мне было очень тяжело сознавать свой поступок, но он стал очевиден: неконтролируемый выброс негативной энергии. Такого себя я не знал, это было новым.
– Даже не знаю, что теперь делать, – я сокрушенно покачал головой. – Во что я превращаюсь? Боже… Только не это…
Слушая меня, Мия сконцентрировалась на фигурке кролика в ладони.
– Успокойся. И осознай себя, как инструмент, которым ты можешь и должен управлять, – ответила она. – Поверь, так будет легче.
– Ты тоже проходила через такое?
– Да. Мне никто не подсказывал, были ошибки и глубокое отчаяние. Но пришлось научиться.
Оглядев Мию, сгорбленно сидящую на краю кресла, я спросил:
– Скажи, что у вас с Валентином? Вас что-то связывает? Ты его знаешь? Я слышал ваш разговор.
– Он знает меня, – обреченно ответила Мия.
В этот момент в дверь стукнули, и появился Януш с ребятами. Они ввалились в мою комнату гурьбой и в нерешительности остановились, глядя на нас.
– Там такой погром! – начал Ян, указывая в сторону коридора, откуда мы пришли. – Рабочие убирают обломки и стекла, как будто землетрясение прошло. Вы не слышали грохот?
Мне пришлось сознаться:
– Это сделал я.
– Как это ты? – растерянно переспросил Леон.
Януш присвистнул, почесав затылок, а Эвелин юркнула ко мне на кровать, заглядывая в лицо, и восторженно прошептала:
– Всегда знала, что ты особенный.
Серафим грустно вздохнул, бросив взгляд на свою пассию, льнувшую ко мне, и добавил:
– У тебя появилась сила?
– Да, – кивнул я, осторожно освобождаясь от рук Эвы. – Ощущение, что она всегда во мне была, только в спящем режиме.
– Что же активировало ее? – озадаченно спросил Леон, поправив очки.
Я глянул на Мию, размышляя, говорить ли о моем приключении в закрытую зону, но тут в комнату вошел Роберт Кински, врач института, и пригласил меня для срочной сдачи анализов и показателей. За Робертом вошел Антон, перекидывая через палец брелок, он кивком вызвал Мию, которая будто знала, что за ней пришли.
Мы последовали за провожатыми, молча и как-то обреченно, а когда наши дороги разошлись в разные отделения, я оглянулся на Мию, она тоже бросила на меня тоскливый взгляд, не свойственный ее натуре. И мне это не понравилось.
В зале лаборатории у меня снимали показания головного мозга и всей вегетативной системы, как мне пояснили. Там же находился Федор, он выполнял главную работу, видимо, его деятельность была выше, чем у простых лаборантов. Мужчина невозмутимо развешивал, а затем снимал с моего тела сеть проводов и присосок и ни разу не выдал себя взглядом или словом. Валентин стоял за стеклянной стеной, как и в первый раз, наблюдая за процессом, а я напряженно думал, куда приведет вся эта ситуация.
Я менялся. Ощущение перемен стало тревожным, ведь то, что рождалось во мне, было чужеродным. Последний случай напугал меня самого. Что за разрушительную силу таило мое естество? Откуда она взялась? Чего ждет мой родственник? Он ведь ждет. Будто взращивает меня для своей цели. «Ты давно готовишься. Как румяный хлебушек в печи», – вспомнились слова Хлои.
Нас всех готовили. Ребята очень усовершенствовали свои способности, и это радовало не только тринадцать братьев, а нас самих. Ведь теперь мы могли управлять тем, что имеем, хоть не в полной мере, но все же какая-то часть стала подвластна.
Пребывание в лаборатории затянулось, и я начал переживать за Мию. Куда ее увели? Что делают? Почему с ней всегда общаются отдельно от других?
Мое нервное состояние стало передаваться датчикам, и лаборанты забегали в недоумении. Я попросил оставить меня в покое, но это не сработало. Исследования продолжались, все игнорировали мои попытки остановить процесс, и это меня напрягло. Вдобавок, за стеклом появилась Мия, которую увел Валентин, что еще больше взволновало, и я почувствовал внутри себя разворачивающийся клубок.
Последнюю просьбу – остановить исследования – так же пропустили, и я специально ослабил сдерживающую силу. Это привело к сумасшедшим последствиям: моя энергия швырнула присутствующих ко мне под ноги и прижала к полу, словно магнит. Картина получилась апокалиптическая: я величественно возвышался в центре, а вокруг меня прильнувшие к полу люди и техника.
Мне понравилась власть. Она была заразна. Распространяя пожирающий вирус по всем моим клеткам, она оставляла сильную тягу к себе, зависимость и желание обладать. И это было новым.
Перешагнув через тела, я направился на поиски Мии. Побродив по коридорам левого корпуса, вдруг услышал грохот в одной из комнат и поспешил туда.
– Исключено! – раздался голос моей напарницы. – Я не соглашусь на это никогда.
– Так надо, дорогая, – возразил Валентин. – Сейчас ты не можешь охватить всю картину будущего в силу своего родного естества, но я могу. И знаю, что это принесет всем нам. Это триумф нашего будущего.
– Хватит примешивать меня в свое будущее, – металлическим голосом произнесла Мия.
– Ты согласишься, – утвердительно заявил Валентин. – Я так хочу.
В этот момент я вошел в комнату, но мой родственник даже не обернулся, продолжая удерживать взглядом понурую белокурую фигурку.
– Что тут происходит? – спросил я, пытаясь разглядеть эмоции в опущенном лице Мии.
– Ты бы людей отпустил, брат, – заметил Валентин, все же развернувшись ко мне.
– Каких людей?
– Тех, что оставил после себя в лаборатории.
– Откуда ты знаешь? – насторожился я.
– Видел.
– Ты ушел с ней задолго до этого. Видел? Как?
– Глазами, мой дорогой Марк. Глазами.
– Сколько у тебя глаз? Сколько имен?
Валентин снисходительно улыбнулся.
– У меня много глаз. А имя мое тебе известно. Или еще нет?
Я почему-то содрогнулся от ответа и невольно заговорил о другом:
– Расскажи о моей миссии. Надоело жить в неведении.
– Ты до сих пор не понял? Жаль. Значит, еще не время.
– Мне необходимо знать правду, – твердо произнес я. – Иначе у нас не получится союза.
Валентин задумчиво склонил голову и сложил руки на груди.
– А ты уверен, что вместишь эту правду?
Вопрос обескуражил, но мне не хотелось этого показывать.
– Постараюсь вместить.
– Тогда стань сотрудником с красным допуском, стань одним из нас, стань моим братом, Марк. И ты получишь все ответы.
Шагнув ближе, Валентин направил на меня черные глаза и погрузил мое сознание в глубины беспамятства. Я ощутил его проникновение очень четко, но был абсолютно бессильным перед ним. И это подавило мою волю.
– Рад, что ты меня услышал, – сказал брат, ослабив со мной связь. – Теперь освободи моих людей. Некрасиво так поступать, пользуясь превосходством.
Когда я очнулся, Мия заглядывала мне в лицо. Мы были одни.
– Где он? – спросил я, будто отходя от глубокого сна.
– Ушел. Пойдем отсюда. – Тонкие пальцы ухватили мою ладонь и потянули к выходу.
– Раньше ты не позволяла прикасаться к себе, – заметил я, шагая по коридору. – А теперь сама берешь меня за руку. Что-то изменилось?
– Изменилось, – сухо бросила Мия и остановилась у дверей лабораторного зала с удивлением. – Это сделал ты?
Я увидел лежащих людей, которые были собраны по направлению к пустому центру, а так же разбросанные аппараты и провода. И у меня замерло сердце, ведь это буквально моих рук дело.
Очутившись в зале, я настроился и отпустил внутренний блок, отчего все пришло в движение: люди начали подниматься сами и помогали встать другим. Неуклюже извинившись, я выскочил из лаборатории и поспешил удалиться.
С каждым сюжетом, где я применял силу, оставались разрушения. Меня это угнетало, ведь такое состояние совершенно разнилось с тем, с чем я вырос. Чувства, которые мне прививала мама, были диаметрально противоположными. Но что-то внутри сладко упивалось властью и возможностью возвыситься над всем, и это что-то принадлежало не мне. Это было частью того эмбриона, что находился во мне в свернутом виде. Я начал понимать это все отчетливее.
В какой-то из дней произошел конфликт между Яном и Томасом, который продолжал оказывать знаки внимания Стефании, что очень не нравилось ее брату.
– Ты меняешь ее! – возмутился Ян. – Она была другой! Оставь в покое мою сестру!
– Иначе что? – с усмешкой спросил Томас. – Она взрослая девочка, сама выберет.
– Нет! – взревел Януш, сжимая кулаки. – В нашей семье так не принято!
– Успокойся, черныш, – вмешалась Хлоя. – Тут только наша семья, и ты будешь принимать наши условия.
– Хрен вам! – Януш со злостью ткнул фигу. – Подавитесь своей семьей! Моя сестра никогда не будет ей принадлежать.
После этих слов с ладоней Яна вырвалось пламя, и он метнул под ноги Томаса и Хлои огненный дождь, очертив их от нас полосой. Тут же началась борьба противостояния. Для Томаса это было игрой, я видел в нем насмешку, для Хлои – азарт с агрессией, но Януш не уступал в силе, покрывая способностями их обоих. Скоро появился Джозеф, что сопровождал нас с материка, он повесил блок с шифром, и я почувствовал оковы. Ян тоже обнулился, со злостью швырнув тяжелую вазу в оппонентов, но те только позабавились. В этот момент я встретился взглядом с Серафимом, и он понял меня без слов, сняв шифр и освободив нас от бессилия. Тут же потек весь металл в окружении, а в Томаса и Хлою полетели шаровые молнии. Джозеф снова повесил блок, но Серафим снял его, чем ввел мужчину в растерянность. Глаза Джозефа оглядывали всех нас в поисках дешифровщика, потому что уловить источник ему не удавалось. Я переживал за Серафима, но постепенно утвердился, что этот парень каким-то образом сокрыт от узнавания.
Борьбу сторон остановил Кристофер Джонс, который все время держался в тени в день знакомства с тринадцатью. Блондин повесил какую-то густую тишину, словно вакуум, дезориентировав бунтарей. После появился Валентин, он одобрительно хлопнул Кристофера по плечу, тот кивнул и удалился, прихватив с собой Томаса и Хлою.
– Мне нравится твой темперамент, – сказал Валентин, обратившись к Янушу. – Учись направлять его в нужное русло, ты должен управлять эмоцией, а не она тобой.
– Я ничего не должен, – огрызнулся Ян. – Твой подопечный плохо влияет на мою сестру.
– Ты уверен, что Томас меняет ее?
– Это уже очевидно.
– Посмотри с другой стороны, каждый из вас сейчас не тот, что приехал сюда. Вы все меняетесь. Стефания не исключение. Так, может, Томас не виноват?
Ян усмехнулся, тряхнув черными кудрями:
– Конечно, твои шавки никогда не будут виноватыми. Только у тебя их много, а сестра у меня одна.
– Понимаю, – кивнул Валентин. – Поэтому сегодня у Стефании процедуры по поводу ее болезни. Мы же обещали помочь ей и свои обещания выполняем. Я прошу вас всего лишь выполнять свои обещания. По договору.
– Наш договор фикция, – заметила Эвелин. – Вы сами высказались по поводу скрытой деятельности института, то есть гражданско-правовой силы документ не имеет.
Валентин задумчиво улыбнулся, оглядев нас, и спокойно ответил:
– Мне это и не нужно.
– То есть? – Эва нахмурилась. – Хотите сказать, вам закон не писан?
– Точно.
– Что это значит? – с подозрением прищурился Ян.
– Видите ли, мои дорогие друзья, наша деятельность сокрыта лишь от населения, от этой серой массы. Для спокойствия. А с верхушкой мы дружим, там все в курсе, некоторые являются нашими меценатами. Развитие науки, в частности медицины, всегда находит поддержку у влиятельных людей. Если коротко: я хороший друг теневого правительства, и не только этой страны. Так понятно?
Честно говоря, мы все обомлели. Что можно было возразить на обладание властью такого масштаба. Я был уверен в реальности сказанного моим братом, моим страшным и непредсказуемым родственником.
Мы в ловушке. Если правительство в курсе деятельности института, то нам никто не поможет. Никто. Кроме нас самих. Но даже если бы мы решились на побег, мы не сможем уйти от обязательств договора. Этот договор был подписан не только в нашем мире. Это духовное клеймо, на которое мы добровольно согласились, уровень другой стороны существования. Теперь я это точно знал. Мы продали себя в духовное рабство.


Глава 9. Проявления

Будь мне братом, и ты постигнешь тайны мира

В те дни на меня напало отчаяние. Признание Валентина о масштабе его власти меня просто срубило, словно дерево, которое лишили основания.
Я растерялся. Что делать дальше? Как себя вести? Ведь цель нашего пребывания на острове не заставит себя долго ждать. Мне нужен был красный доступ, а он есть только у сотрудников, и то не у всех. Валентин сказал, если я стану ему братом, соратником и сотрудником, мне откроются все вопросы. Как же мне измениться? Что сделать для получения красного доступа? Время на острове двигалось, мы совершенствовали свои силы, проходили тестовые задания и ждали. Чего мы ждали? Не проснемся же мы вдруг в какой-то день измененными.
На мои размышления Мия однажды ответила:
– Штефан прав. Ты сам себе не даешь стать сотрудником. По старой памяти ты живешь за щитом. Ты за оградой. А надо, чтобы ты был внутри нее. Отпусти себя, Марк. У тебя все равно больше выхода нет.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/natasha-evs/metanoyya-obratniki-69198289/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.