Главная страница | Триллеры | Шёпот шахт

Шёпот шахт
Андрей Винтер


Удалённая глухая местность. Немногочисленная геологическая экспедиция. Пустующий посёлок и рудник, который ещё полон руды.Почему забросили рудник? Что случилось с жителями посёлка?Эти вопросы задаёт пятнадцатилетний Тейто, приехавший к отцу на каникулы. Мальчик начинает собственное расследование, не догадываясь, что есть тайны, которые лучше оставить неразгаданными.





Шёпот шахт



Андрей Винтер


– Эти места безлюдны. Нам здесь некого бояться.

– Иногда стоит бояться не людей.



Некоторым тайнам стоит оставаться неразгаданными.



© Андрей Винтер, 2024



ISBN 978-5-0059-9374-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero




Пролог


– Так всё же, что здесь произошло?

Комиссар полиции графства окинул взглядом пустые палатки, окружавшие чёрный след потухшего костра. Порывистый ветер трепал брезент, заставляя скаты то надуваться, то прогибаться дугой. Незакреплённые козырьки метались из стороны в сторону, словно корабельные флаги в шторм.

Около палаток работали трое. Немолодой сержант выпустил из рук рюкзак, слишком яркий для сельской глуши, и с видимым усилием поднялся на ноги. Поверх высокого воротника сверкнули хмурые глаза в окружении сетки мелких морщин. Этот взгляд совсем не понравился комиссару. Они работали вместе не первый год, и сразу стало ясно – хороших новостей не жди.

– Лагерь геологов пуст по меньшей мере неделю. Еда и вещи, судя по беглому осмотру, – он махнул рукой в сторону рюкзака, – на месте. Последний раз начальник лагеря выходил на связь двенадцать дней назад. Разговор касался отправки образцов в горный институт. По словам жителей ближайшей деревни, – сержант на миг взглянул в блокнот, – приблизительно в это же время там видели подростка, представлявшегося его сыном. Данные по перемещениям остальных членов экспедиции неизвестны.

– Сколько человек было в экспедиции?

– По командировочному предписанию – трое. Плюс сын начальника, если это был он, итого четверо. Всего в палатках пять спальных мест, так что в лагере находился ещё кто-то.

Резкий порыв ветра ударил в лицо. Комиссар едва успел ухватиться за шляпу, чтобы её не сорвало с головы.

– Есть информация, кто этот пятый?

– Пока нет, но мы уже выясняем.

Комиссар, ещё придерживая головной убор, отодвинул полог ближайшей палатки и заглянул внутрь. Два пустых спальных мешка, аккуратно сложенная в углу стопка одежды, раскрытая и перевёрнутая книга. Никаких подозрительных следов – будто обитатели покинули её совсем недавно и лишь случайно разминулись с полицейскими.

Его внимание привлекли мелкие белые кусочки, лежащие вдали, на одежде. Пришлось наполовину забраться внутрь, чтобы дотянуться до ближайшего, сгрести и поднести ближе к выходу и свету. Комиссар раскрыл руку – на ладони ютился бумажный журавлик.

– Что-то нашли, сэр?

– Ерунда, – детектив распрямился и бросил находку в траву; ветер мгновенно унёс её прочь. – У вас есть предположение, куда делись геологи?

– Как вам сказать… Мы вызвали специалиста с ищейкой. Знаете, старый, но верный способ. Она взяла след.

– И куда он ведёт?

В воздухе повисла пауза. Помощники сержанта переглянулись друг с другом.

– В полумиле отсюда заброшенный рудник, – ответил наконец сержант, – вероятно, геологи проводили в нём какие-то работы. Все следы, которые брала собака, а мы давали ей разные запахи – все следы ведут туда, в один из боковых ходов. Только он упирается в стену.

– Завал, вы хотите сказать?

– Нет, именно стену, тупик. Это не завал, поверхность стены ровная. Глухое ответвление штольни…

– Значит, люди заходили туда, но затем ушли в иное место, – прервал его комиссар. – Вы искали где-нибудь ещё?

– Искали. Других запаховых дорожек нет.

– Тогда зачем вы мне это говорите? Не могли же они пройти сквозь стену!

Сержант как-то странно взглянул на комиссара и сказал, понизив голос:

– Там, в пыли, я заметил несколько цепочек следов. Все они ведут к той стене и не возвращаются.

Вдали раздался глухой удар грома.




Глава 1. Прибытие



– Всё, автобус дальше не идёт.

Пожилой водитель задержал взгляд на оставшемся в салоне пассажире. Его интерес можно было понять – нечасто в этих краях встретишь городского. Шутка ли – до поселения, откуда начинался маршрут – три часа пути, а до крупного города – все восемь.

Пассажир, засмотревшийся на пейзаж за окном, встрепенулся и направился к выходу. Это был симпатичный темноволосый мальчик лет пятнадцати с рюкзаком на плечах. Яркая цветастая футболка, чёрные шорты с нашитыми поверх карманами и кроссовки на газовой подошве выдавали в нём типичного городского жителя, невесть как занесённого в деревенское захолустье.

Впрочем, оставаться в деревне он и не собирался.

Мальчик спрыгнул со ступеньки обшарпанного автобуса и огляделся. Конечная остановка располагалась, судя по всему, в центре деревни, на маленькой площади – если можно было назвать площадью круглый пятак земли. Прямо перед мальчиком оказалась автостанция, на вид такая же потрёпанная, как и автобус. По правую руку от неё разместился продуктовый магазинчик, а по левую – какое-то здание, двухэтажное, назначение которого мальчик понять не смог; вероятно, местная администрация или что-то вроде того. От площади радиальными лучами расходились несколько улиц, на которых виднелись уходящие вдаль одноэтажные домики.

Кассира в кассе ожидаемо не оказалось – кому охота сидеть в жару в душной каморке? Всё равно обратный рейс лишь один и отходит через час. Юный путешественник это знал – он хорошо изучил расписание.

Сама же станция, однако, не совсем пустовала. Хотя в крохотном зале ожидания людей также не наблюдалось, снаружи под навесом прятались от палящего солнца двое: разморённый жарой старик и пожилая женщина.

К ним мальчик и обратился:

– Простите, – он легонько коснулся плеча дремавшего старика, – по какой дороге лучше добираться до развилки на Сорроухиллс?

Старик медленно, очень медленно повернул голову, но не ответил. Казалось, что он не желал прерывать послеполуденную дрёму попусту.

– Сорроухиллс?

Мальчик обернулся и пересёкся глазами с женщиной.

– Ага.

– Вон та дорога, южная. Прямо отсюда, а дальше лишь одна развилка, там сверни направо, на просёлочную. Только далеко это, ты пешком не дойдёшь.

По смугловатому лицу подростка скользнула мимолётная улыбка.

– Я не пешком. Поймаю попутку, она подбросит.

– Да что ты, наши туда никогда не ездят.

– Кого-нибудь найду. Спасибо!

Мальчик улыбнулся ещё раз и уверенно зашагал в указанном направлении, то и дело вертя головой по сторонам. Прежде он не забирался так далеко от города, так что окружающие сельские пейзажи были ему немного в диковинку. Голова влево, голова вправо. Голова влево, голова вправо.

Если бы он хоть раз оглянулся, то заметил бы, как пристально смотрит ему вслед пожилая женщина.



* * *

Женщина была права – поймать попутку оказалось непросто. Прошло уже больше часа, как он прятался в тени единственного на выезде дерева, однако ни одной машины мимо не проехало. Дорога оставалась пустынной. Солнце палило нещадно, горячий воздух над уходящими в горизонт лугами тяжело колебался и напоминал густой сахарный сироп. Уже полчаса как мальчик снял футболку и накинул её на ближайшую ветку, но даже это помогало мало. Жар окутывал его со всех сторон, будто в раскочегаренной парилке.

«Это изначально была авантюра, всё нормально, – думал он, – я сам не хотел, чтобы встречали. Так интереснее. Если бы не это пекло…»

Наконец вдалеке послышались звуки мотора, и на выезде показался старенький легковой автомобиль. Мальчик вскочил на ноги и замахал руками. Машина остановилась.

– Простите, – он заглянул в салон, – не могли бы вы подбросить меня до развилки на Сорроухиллс? Я заплачу.

Водитель, мужчина лет сорока, явно удивился.

– А зачем тебе туда? Там же нет ничего, кроме пустошей.

– Там сейчас геологическая экспедиция, её начальник – мой отец. Я к нему еду.

– Хах, чтобы кто-то да поехал туда! Ладно, пацан, ныряй, подброшу.

– Спасибо!

Мальчик сдёрнул футболку с ветки, подхватил рюкзак и прыгнул на переднее сиденье. Машина тронулась.



* * *

Некоторое время ехали молча. Мальчик стеснялся первым начинать беседы, а его визави, похоже, не особо думал о внезапном попутчике. Однако, когда машина выехала на длинную и прямую дорогу, водитель спросил:

– Что там ищут эти, из экспедиции?

– Какие-то полезные ископаемые. Честно говоря, не знаю, я не геолог.

– А зачем едешь? По отцу соскучился?

Мальчик ответил не сразу. Покрутил в руках смятую футболку.

– Нет… ну, немного. Так мы по радио общаемся. Это он предложил, говорит, давай ко мне, попробуй пожить на природе. А я и подумал – почему нет? Интересно же. Так-то я в городе вырос.

– А далеко твои от развилки-то?

– Миль шесть. К вечеру дойду.

Водитель присвистнул.

– Ничего так, шесть миль! Не заблудишься?

– Нет, – мальчик улыбнулся, – я смотрел карту. И компас есть. Дорога одна. Найду, не потеряюсь.

– Ну, смотри, я бы тебя туда всё равно не повёз – далеко. Мы туда вообще не ездим. Не живёт там никто, а старики, так те место гиблым считают.

– Гиблым? – мальчик искренне удивился. – Почему?

– Да кто ж их знает. Бабка моя, царство ей небесное, говорила – гиблое. Может и случилось там когда-то что-то ещё до Катастрофы.

– Интересно. Отец ничего такого не говорил. Спрошу его. Спасибо за информацию.

– Хах, информацию. Пугалки, да и только, чтобы дети с ночевой не бегали да ночью в море не купались.

– Логично.

Некоторое время снова молчали. На этот раз тишину нарушил попутчик.

– А если туда никто не ездит, откуда там дорога?

– Тоже мне дорога, одно название! Земля притоптанная. Бабка рассказывала, было там раньше поселение, то ли геологи, то ли артельщики, то ли ещё кто. Что-то копали и вывозили. С тех пор и осталась колея. На машине там не особо проедешь. Зато тебе хорошо – не собьёшься с пути.

– Не собьюсь.

Дальше ехали молча. Минут через десять раздался скрип тормозов – машина остановилась. Впереди проглядывалась развилка – от основной дороги в сторону отходила полоса примятой земли.

– Приехали!

Юный путешественник выбрался из салона и протянул водителю банкноту.

– Спасибо, что подвезли!

– Давай, пацан! У тебя хоть вода есть?

Мальчик повернулся боком – из навесного кармана рюкзака торчала пластиковая бутылка.

– Конечно!

– Тогда давай, удачи.

Звук мотора уже стих вдалеке, но мальчик не спешил идти по колее. Он стоял у обочины и глядел по сторонам. Со всех сторон его окружали вересковые пустоши, настоящее травянистое море, слегка тронутое на горизонте волнистой линией холмов. Лёгкий ветер неспешно колыхал вереск, пуская по верхушкам цветков неторопливые волны. Вдали, ближе к холмам, в этом море виднелись блеклые острова – выходы на поверхность неизвестных минералов. Дикая, первозданная природа предстала перед юным наблюдателем во всём своём великолепии.

Зазвучали щелчки затвора – мальчик достал фотоаппарат и принялся фотографировать окружающие виды.

Сделав несколько предположительно удачных снимков (окончательно станет ясно, когда проявят плёнку), мальчик вытащил бутылку с водой и сделал пару глотков. Затем, вздохнув, снова натянул футболку – кожа хоть и смуглая, а лишняя защита от солнца не повредит. Осмотрелся в последний раз, накинул рюкзак на плечи и зашагал вперёд по старой колее.



* * *

К лагерю геологической экспедиции он вышел уже в сумерках – уставший, взмокший, с давно пустой бутылкой из-под воды. Приключение оказалось несколько более утомительным, чем смотрелось на карте пару дней назад.

Лагерем служили три брезентовые палатки, стоящие кругом в низине между двух холмов. У палаток горел костёр, сидели люди, отбрасывая в стороны длинные чёрные тени.

– Ба, кто пришёл! – раздалось оттуда. – Тейто, привет! Эй, Чарльз, твой сын явился!

Из палатки выглянул бородатый мужчина с львиной гривой тёмных, слегка вьющихся волос.

– Свершилось! – пробасил он и выбрался наружу. – Ты всё-таки добрался живым.

Тейто бросился к нему и с разбегу обнял. Отец добродушно взъерошил парнишке волосы. Чарльз был на голову выше сына.

– Папа, ну ты как всегда…

– Я констатирую факт. Ну что, дитя города, добро пожаловать в дикую природу и наш скромный базовый лагерь. Познакомься: это Роберт, коллега из моего отдела, замечательный геолог-разведчик, и Марк, мой аспирант.

Тейто уважительно пожал обоим руки.

– Вода – тут, еда – там, но лазить самому не советую, чревато возмездием. Располагайся, осваивайся, будешь отдыхать и помогать по мере своих скромных сил. И да, кстати, – отец вдруг подмигнул сыну, – у меня для тебя сюрприз. Артион тоже здесь. Я вас обоих пригласил, и он приехал ещё вчера.




Глава 2. Артион


К своему сводному брату Тейто относился со сложным переплетением чувств.

Они оба носили новые, непривычные ещё четверть века назад имена – мода называть детей именами, не существовавшими до Катастрофы, уже успела укорениться в обществе. Они одного возраста, но совсем разные по характеру. Тейто – умный, спокойный, но не особо активный подросток. Артион – наоборот, оживший вихрь, сгусток кипучей энергии, которая чаще всего находила выход в эпатажных и не всегда безопасных действиях.

Внешне Артион также являлся полной противоположностью брату. Яркие, горящие голубые глаза. Светлые волнистые волосы чуть выше плеч, которые он по настроению то стягивал в хвостик, то распускал по ветру. Цепочка на шее и фенечки на запястьях завершали образ и подчёркивали неординарный характер мальчика.

Энергичный и открытый, Артион мгновенно нравился окружающим, чем вызывал у сводного брата некоторую зависть – тихий Тейто нечасто привлекал к себе чьё-то внимание и ещё реже сближался с людьми.

Последний год они жили в разных городах. Тейто доучивался в столице; Артион заявил, что «в гробу он видал оставаться в этой мрачной дыре» и самовольно уехал в Итаншталь, солнечный прибрежный город, где зачислился в морской лицей. Братья переписывались в коммуникаторе и общались по радио, но не особо часто. И вдруг они встретились. Внезапно. Тейто не думал, что отец позовёт и его.

Он заглянул за полог палатки. Артион сидел, скрестив ноги, и складывал из помятого листа бумажного журавлика. Он любил развлекаться оригами, особенно когда приходилось коротать время. Дюжина самодельных птиц уже гнездилась на спальном мешке.

– Привет! – щёлкнул пальцами Тейто.

Артион на мгновение оторвался от бумаги.

– Хай! Заждался уже тебя. Прыгай быстрее, а то мошек напускаешь.

Тейто нырнул в палатку, наконец-то сбросил осточертевший рюкзак и устало растёкся по полу. Внутри было ещё жарче, чем снаружи. Мальчик почувствовал, как первые капли пота стекают по телу. Такие же капельки блестели на лбу брата, но тому, казалось, это ничуть не мешало.

– А что ты не сказал, что тоже едешь? – спросил Тейто.

– Забыл. Не думал об этом. Неважно. Единственное, что сейчас важно – у меня кончаются листы, – Артион усадил очередного журавлика рядом с остальными и потянулся за новым листком к пачке, что торчала из яркого пятнистого рюкзака.

Тейто заметил на листках текст. На журавликах также чёрными крапинками пестрели буквы. Вытащив случайный листок из пачки, он стал читать вслух:

– «Истинный пеленг – это горизонтальный угол в плоскости истинного горизонта наблюдателя между северной частью истинного меридиана наблюдателя и направлением из точки наблюдения на объект…»

– Хватит! – Артион вырвал листок и яростно начал сгибать нового журавлика.

– Интересно же! Что за абракадабра?

– Навигация, практика за первый курс, отчёт.

– Ужас! Техника – не моё. А зачем тебе отчёт на каникулах?

Артион сердито засопел.

– Забыл выкинуть. Препод требовал исправить пометки и вернуть.

– И как, успешно?

– Ага! – он свернул журавлика и наконец-то полностью повернулся к брату.

– Слушай, – задумчиво почесал затылок Тейто, – а ты хотя бы записал пометки перед тем, как распотрошить отчёт?

– Нет. Не важно. Пофиг. Я на каникулах.

– Тааааак… – Тейто начал что-то подозревать. – Ты забыл выложить отчёт, когда собирал рюкзак?

– Я его не собирал. Засунул пару шмоток и всё. Мне хватит.

Тейто критически осмотрел брата. Выцветшие джинсовые шорты; полурасстёгнутая песочная рубашка с коротким рукавом порвана и наспех зашита. Он оглянулся – у порога валяются стоптанные кеды. Тейто уже видел этот комплект одежды. Год назад. Разве что рубашка тогда ещё оставалась целой…

– Пара шмоток – это пара трусов и зубная щётка?

– Ага! Зачем больше?

– Рубашку-то не думал до конца зашить?

– Думал. Кусочек ткани нужно вырезать. Поможешь?

Братец с невинным видом протянул ножницы. Тейто лишь вздохнул – Артион, как всегда, его переиграл. Левше очень трудно управиться с ножницами и некоторыми другими предметами, создатели которых, видимо, не подозревали о существовании таких как Тейто.

Артион, не сдержавшись, хихикнул, но после миролюбиво коснулся брата.

– Рад, что ты приехал. У меня в планах шикарные каникулы! Я уже всё продумал, скучно не будет.

– С тобой никогда не скучно…

– А то!

– А что ты хочешь делать?

– Во-первых, сжечь их, – он указал на стайку бумажных птиц, – это мы скоро сделаем. Во-вторых, тут есть: лес, речка, море недалеко и самое классное – шахтёрский посёлок и рудник. Штольни в основном осыпались, но внутрь забраться можно, я вчера проверял. Мы это всё исследуем.

– Погоди, ты же не лазил в осыпающуюся шахту один?

– Лазил.

– …

– Там круто! Завтра сам увидишь.

Артион бросил взгляд на рюкзак брата.

– Это всё твои вещи? Много. Располагайся! – Он кувырком перекатился на противоположный край палатки и спихнул ногой одинокий спальный мешок к краю.

Пока Тейто раскладывал свои вещи, Артион продолжал говорить:

– На реке вода сверхпрозрачная, завтра купаемся. Посёлок тоже огонь, он заброшен, а дома стоят. Его также смотрим. Это всё на целый день. А теперь пошли жечь.

– Твоих журавликов?

– Именно.

Они вылезли из палатки. Артион рассадил бумажных журавлей на ближайший выступающий из травы пласт той же серо-белой породы, что встречалась Тейто по дороге, и ловко чиркнул спичкой. Птицы вспыхнули, словно маленькие фениксы. Артион, не отрываясь, вглядывался в пляшущие язычки пламени, пока последний из журавлей не превратился в пепел.

Артион всем сердцем обожал огонь. Каждый раз после школы он доставал из рюкзака скомканную упаковку из-под обеденного бутерброда и сообщал, что намеревается её «жестоко сжечь», за что одно время носил прозвище «Пироман», чем очень гордился.

– Арти?

– М? – обернулся тот.

– Слушай, а ты как сюда добирался?

– Автостопом.

– Только им? – удивился Тейто.

– Ага. От Итаншталя всего миль сто по побережью. За день добрался. Виды с берега – огонь! Ты б видел!

На последней фразе Артион слегка дёрнулся. Казалось, он готов всё бросить и вновь бежать к берегу, чтобы снова смотреть на те виды. Его порывистые движения постоянно подчёркивали готовность к действию, и Тейто, кажется, за все годы так и не привык к ним до конца.

– Погоди, если по побережью, то ты ехал не через деревню?

– Не-а. Как дорога от моря повернула, я вышел и вдоль берега дошёл.

– Долго шёл?

– Часов пять.

– Но там же сплошное бездорожье…

– Ещё какое, – ответил Артион. – Но пофиг же!

По лицу Тейто скользнула слабая улыбка.

– Пешком по пустошам. В этом весь ты!

– Ага! – Артион приобнял брата и улыбнулся в ответ, – завтра ещё дальше гулять пойдём!

Тейто просиял. Как бы то ни было, ему нравилось находиться в обществе брата, физически нравилось: активный Артион заряжал его своей бесконечной энергией, как батарейку, и подбивал на всяческие приключения и прочие дела, на которые Тейто ни за что не решился бы один.

Артион резко крутанулся на пятках, так, что развернулся на сто восемьдесят градусов, и оказался лицом к лицу с Тейто. Поправил растрепавшиеся волосы.

– Соскучился по тебе. Пошли в палатку, расскажешь, как оно там.

«Если честно – я тоже», – подумал Тейто и вслед за братом отправился обратно к палатке.




Глава 3. Посёлок



Тейто проснулся будто в печке. Спросонья протянул руку, чтобы найти пульт от кондиционера, но ладонь нащупала лишь собственный рюкзак.

«А, я же не дома… В Риндальере никогда не было так жарко…»

Спать в спальном мешке оказалось плохой идеей. Мокрый Тейто, чертыхаясь, выбрался из тряпичного кокона. А говорили, что спальник обязателен в походах…

Брат в палатке отсутствовал. Артиону повезло родиться жаворонком, и он неизменно вставал раньше.

Снаружи доносились, перемешавшись друг с другом, аромат свежеприготовленной еды и запах гари от костра. В животе заурчало. Точно – он же вчера вечером едва перекусил. Даже толком не успел рассказать всё Артиону, как тяжестью навалилась усталость, – сказалось долгое путешествие, – и Тейто упал спать.

Пора наверстать упущенное. Тейто по-быстрому натянул шорты, накинул футболку и выбрался из палатки. Огляделся.

Утром лагерь оказался много интереснее, чем в сумерках. Теперь просматривалось гораздо больше деталей. На центральном притоптанном пятаке тут и там лежали инструменты, о назначении которых Тейто даже не догадывался. Между палатками прятались деревянные ящики, оббитые полосками жести. Чуть дальше, прикрытый тентом, виднелся автомобиль отца. У костра висел котелок, над которым клубился пар, а внутри что-то издевательски приятно булькало. Тейто потянул носом запах и облизнулся.

– А, проснулся, соня. Как раз время завтракать, – услышал он голос отца.

Дважды звать не пришлось. Тейто мигом приземлился на обрубленное бревно, служившее в лагере скамейкой.

– Артион! – позвал Чарльз.

Со стороны автомобиля послышались лёгкие и быстрые шаги, и через мгновенье рядом с Тейто на бревне примостился сводный брат. Его руки были чем-то испачканы чуть ли не до локтей, но тот лишь похлопал ладонями друг о дружку, прежде чем потянуться за алюминиевой тарелкой. Начальник экспедиции неодобрительно покосился на пасынка, но промолчал.

«Слышал, в морском лицее та ещё дисциплина, но даже им не удалось повлиять», – подумал Тейто и потянулся за тарелкой сам.

– Тейто, после завтрака помоги Артиону с сортировкой образцов. Он уже умеет, покажет, что и как. Скоро вернутся Марк и Роберт, принесут новые. Работы хватит обоим.

– Угу, – кивнул Тейто с набитым ртом. Специфичный быт лагеря начинал ему нравится.



* * *

Сортировать образцы оказалось легко. Артион за пару минут объяснил суть, и Тейто присоединился к процессу. Сиди себе в тени тента и перебирай: этот камешек – туда, этот – сюда, этот – записать и отложить в сторону. Довольно скучно, если на то пошло.

– Так что там, с практикой? – Тейто решил продолжить вчерашний разговор.

– На неделю в море ходили под парусом, – ответил Артион, – на настоящем бриге. Приходилось парусами управлять, но это оказалось просто. Главное по вантам быстро карабкаться.

– Ванты? – переспросил Тейто.

– Такие лесенки из канатов, к мачтам идут. Они мачты держат, и по ним лазить можно, чтобы добраться до парусов.

– Ого. Ты высоко лазил?

– Метров пятнадцать, наверное.

– Не страшно было?

Артион звонко рассмеялся.

– Ахах, нет. Ты слушай! Как-то в море нас купаться отпустили, перекинули лесенку через борт. Все такие по ней, один за другим, а я подождал, пока мичман отвлёкся, залез по вантам на рею, отцепил там верёвку, и прям с мачты как на тарзанке в море прыгнул! Полёт был – класс!

Тейто восхищённо присвистнул.

– Круто? Тебе не влетело?

– Конечно влетело. До конца практики в трюме заперли, но там всего пару дней оставалось, пофиг. Хуже, что отчислить грозились. Но пронесло. Зато теперь меня весь лицей знает, до самого старшего курса!

Тейто хмыкнул. Его только что посетило дежавю. В школе с Артионом было примерно так же – и не раз.

– Знаешь, Арти, я думал, хоть там тебя перевоспитают…

Артион снова рассмеялся.

– Много думаешь! Заканчивай с камнями, долго возишься. Сдаём твоему папе журнал и идём гулять.

Тейто взял один из оставшихся образцов и поднял его вверх, к солнцу.

– Никакая работа не терпит небрежности! – пафосно проговорил он.

Артион склонил голову на бок и скептически покосился на брата.

– Знаешь, а ты тоже ничуть не изменился.

Тейто лишь пожал плечами.



* * *

Однако быстро завершить сортировку не удалось. Тейто уже добивал последние камни, как в лагерь заявились Марк и Роберт, каждый – с немалого размера сумкой на плечах. Можно было догадаться, что находится внутри. Тейто лишь тяжко вздохнул. Специфичный быт лагеря уже не казался ему таким привлекательным.

С новыми образцами пришлось провозиться аж до обеда, если не дольше. По крайней мере, когда Тейто ел, он не был уверен, что это то самое время, в которое обычно подают обед, а не позднее. Однако уточнять по часам почему-то не хотелось.

Мальчик ещё рассеянно крутил ложку, когда сверху на него легла широкая тень.

– Дети, чем собираетесь заняться? – раздался голос отца.

Тейто положил ложку на стол.

– Я не знаю. Арти вроде гулять хотел.

– Так точно! – Артион тут же возник рядом. – Мы уже убегаем.

– Мы же сегодня всё сделали? – на всякий случай уточнил Тейто.

Чарльз Малхоун кивнул. Время до вечера объявлялось свободным. Оставалось лишь собрать рюкзаки.

Тейто отправился в палатку. Он никогда прежде не собирался в поход, и потому постарался подойти к процессу основательно. В освобождённый от вещей рюкзак переместились: заимствованный с разрешения отца запас еды, фотоаппарат, складной нож, спички, аптечка, полотенце, фонарик и коммуникатор. На очереди был и дождевик, но тут в палатку просунулась чья-то светловолосая голова.

– Ты где там? Пошли уже!

В итоге дождевик остался лежать на месте.

Рюкзак самого Артиона оказался гораздо тоньше. Тейто похлопал брата по спине и почти ничего не ощутил под тканью.

– Ты взял с собой что-нибудь? – недоумённо спросил он.

– Ага, пару бутербродов. Вместе с твоим нам хватит.

– А ещё?

– Всё. Меньше веса.

Пришлось лишь пожать плечами. Артион всегда оставался самим собой.

– В общем, идём на речку, потом – в посёлок! Ты за?

Тейто не возражал.

Они ещё не так далеко отошли от лагеря, как Тейто очередной раз смахнул со лба слипшиеся от пота волосы. Взгляд задержался на руке. Он был достаточно смугл, чтобы не бояться серьёзных солнечных ожогов, но опасался за брата, чья кожа была светлее на несколько тонов. Всю первую половину дня они сидели под защитой тента, а теперь солнце жжёт напропалую. Но сказать об этом – лишь спорить попусту. Артион всегда встречает любое беспокойство о себе в штыки.

Постепенно местность стала более холмистой. Выступающие из травы серо-белые камни попадались всё чаще и каждый раз оказывались крупнее предыдущих. Вскоре они начали сливаться друг с другом и превратились в настоящую сетку гребней, напоминавшую миниатюрный горный массив, разделённый зелёными «лесами» – рваными полосками травы.

– Как думаешь, что это за камни? – спросил Тейто, когда запрыгнул на очередной белеющий на солнце гребень.

– Выходы известняка на поверхность.

– Ты откуда знаешь? – искренне удивился Тейто. При всех достоинствах Артиона, эрудиция никогда не была его сильной стороной.

– Я всё знаю!

– Да-да, конечно.

– Шучу! Твой папа вчера сказал. Быстрей!

Артион умчался вперёд.

За холмом разливалось тихое журчание, усиливающееся с каждым шагом. Наконец Тейто добрался до вершины и увидел маленькую речку. Она несла удивительно прозрачную воду: даже на её середине удавалось разглядеть дно. Артион уже стоял в тальвеге у самого края воды и стаскивал через голову рубашку. Расстёгивать пуговицы ему было лень.

Сегодняшний летний зной ничуть не уступал вчерашнему. Тейто поспешил вниз, к воде.

Купаться при жаре – сущее блаженство. Во все стороны взметнулись гроздья брызг. Артион в несколько быстрых гребков доплыл до противоположного берега; Тейто же благоразумно остался на мелководье – плавал он неважно.

Накупавшись и высохнув прямо на траве, они пошли вдоль реки. В одном месте речка сужалась и упиралась в остатки старой дамбы. За эти годы вода частично размыла плотину и образовала небольшой проран, но, прыгая по оставшимся от неё валунам, получилось слазить на другой берег и обратно.

– Уфф, хорошо, что вода их не заливает. А то прыгать опасно: поскользнешься, головой об камень – и в воду, – заметил Тейто. – А брода нет. Интересно, зачем здесь дамба… Кстати, долго идти до этого твоего посёлка?

– Скоро. Пошли, успеешь пофотать.

Тейто неохотно зачехлил фотоаппарат.

На пути им попалась необычная находка: у одного из склонов холма на известняковой плите темнело ровное, почти круглое отверстие. Артион подскочил к нему, присвистнул и махнул брату рукой – мол, давай сюда. Тейто подошёл, взглянул вниз – и вздрогнул. Дыра чернела как космос. Дна видно не было.

Артион кинул в дыру камень. Прошло несколько секунд, прежде чем с глубины донёсся отдалённый удар. Ого высота! А если свод не выдержит их веса?

Тейто отпрянул от отверстия.

– Арти, отойди!

Артион уловил нотки страха в голосе и тут же подпрыгнул на месте. При приземлении его ноги сухо стукнулись об известняк. Сердце Тейто на миг замерло.

– Дурак!!

Артион лишь рассмеялся в ответ.

Всё оставшуюся дорогу Тейто метал в него уничтожающие взгляды.



* * *

Посёлок, как и их лагерь, располагался в низине между холмов. Позади него мелькали деревья – там начиналась то ли роща, то ли лес. Впрочем, посёлком это можно было бы назвать с натяжкой: хаотичная россыпь деревянных домов с пристройками, да остатки колодца. Дома уже заметно разрушились. Для полноты картины не хватало только катящегося по ветру перекати-поля.

Несомненно, жизнь давно покинула эти места.

Мальчики побродили по оставшимся строениям, поглядывая на то, что сохранилось под гнётом времени. Дома были пусты: никаких следов того, что внутри когда-то жили люди. Радовало, что нигде не было ни глупых надписей, ни мусора – значит, туристы и случайные путешественники сюда не заходят.

– Глянь! – Артион схватил Тейто за руку. – Как тебе тот дом, а? Классно сохранился, пошли смотреть!

Артион потащил брата к крайнему домику, стоявшему ближе всех к лесу. Тот действительно сохранился лучше других – возможно, близость деревьев защищала его от ветра. Он не покосился вбок, как прочие дома; на стенах не просматривалось следов гниения.

Внутри, как и в остальных домах, было пусто.

– Неплохой экземпляр, – заметил Тейто. – Такие хорошо сохранившиеся старые дома раньше иногда вывозили. Ставили на ярмарках или музеях под открытым небом.

Он присел на корточки и стал рассматривать дощатый пол. Тейто активно интересовался стариной и мучительно выбирал, на кого учиться после школы: на историка или на лингвиста. Перспективнее казались лингвистика и переводы, но и к истории в нём не угасал живейший интерес, особенно к её тайнам. Этим он также отличался от брата, который совершенно не думал о прошлом, а к прошлому Артион относил всё, что было раньше, чем пять минут назад.

Вдруг сверху раздался скрип, и на голову посыпалась пыль. От неожиданности мальчик вздрогнул. Оглянулся – он был один.

– Арти! – позвал он.

– Давай сюда, снаружи лестница, – послышалось сверху, из-за потолка.

Тейто спустился с крыльца и обошёл домик кругом. Действительно, со стороны леса между скатами крыши чернел квадратный проём. К нему вела высохшая и шатающаяся стремянка. Тейто осторожно вскарабкался по ней на чердак.

– Твою ж мать, ты меня чуть не напугал! – буркнул Тейто, когда наконец увидел Артиона.

– Неженка! – с ухмылкой ответил тот. – И не «чуть», а напугал, иначе бы ты не жаловался!

– Да иди ты… Чего звал-то?

– Смотри, что нашёл.

Артион протянул ему старую холщовую сумку.

– Глянь, что внутри!

Тейто извлёк наружу полупустую керосиновую лампу. Покрутил регулировку фитиля – механизм не заело.

– Дай-ка спички, – попросил Тейто.

Артион достал коробок – уж что-что, а спички всегда были при нём. Тейто встряхнул находку, чиркнул спичкой и поднёс её к фитилю. Внутри стеклянного колпака загорелся слабый огонёк.

– Смотри-ка! Ещё работает, – удивился Тейто. – Интересно, почему её оставили. Забыли, наверное.

– Забираем как трофей! – Артион погасил лампу и засунул её в рюкзак.

Тейто тем временем огляделся. Чердак скорее напоминал мансарду; по крайней мере, строители дома озаботились, чтобы здесь можно было жить. Вместо обычных для чердака открытых перекладин настелили дощатый пол. Обрешётки изнутри скатов также не просматривалось – когда-то её старательно покрыли пожелтевшей от времени фанерой. На противоположной входу стороне белым кругом светлело окошко без рамы. Если бы не стропила, вертикально подпирающие скат, то Тейто никогда бы не назвал это место чердаком.

«Полноценная комната. Интересно, почему лестница снаружи, не внутри?»

Поверх фанеры, почти под самым коньком, крепились две длинные доски, напоминающие полки. Артион схватился за одну из досок пальцами, – дерево опасно затрещало, – подтянулся и присвистнул:

– Тут ещё что-то!

Отцепившись и подпрыгнув в другом месте, Артион смахнул что-то с доски-полки. «Что-то» упало на пол, взметнув невысокое облачко пыли. Тейто поднял находку – ей оказался маленький мешочек, на вид очень старый. Под грубой тканью прощупывался какой-то плоский предмет. Тейто сунул руку внутрь и извлёк толстую тетрадь с обложкой из кожи.

Пока Артион тёр ладони друг о дружку, пытаясь счистить грязь, Тейто пролистал тетрадь, но был разочарован. На страницах не было ни единой записи. Пожелтевшие листы оказались пусты.

– Ей так и не воспользовались, – задумчиво проговорил он. – А лампа тоже на полке была?

Артион отрицательно мотнул головой.

– Не. Сумка прямо у входа лежала.

– Что с тетрадью делать будем?

– Это тоже трофей, – Артион решительно запихнул её вслед за лампой. – Будем жечь.

Тейто картинно приложил руку к лицу.

– Ты хоть что-нибудь не хочешь сжечь?

– Да, много чего. Например, то, что не горит. Хотя, теперь у меня есть керосин…

– Заткнись и полезли вниз! – Тейто подтолкнул брата в спину. Ему уже надоело находиться в этом затхлом месте.

Артион выглянул из проёма и оценил расстояние до земли.

– Спрыгнем?

– Нет. Слезем.

– Скучный ты.

Сухо заскрипела лестница. Артиона хватило на половину пути – потом он всё-таки спрыгнул. Когда Тейто добрался на последней ступеньки, брат снова схватил его за руку.

– Пошли смотреть штольни!



* * *

В штольнях, однако, не оказалось ничего интересного: лишь старые горные выработки. Прямые у входа, далее подземные ходы изгибалась в разные стороны, и каждый из них вскоре оканчивался тупиком; судя по нагромождению камней – обвалом. Переходя из одной упирающейся в завал штольни в другую, Тейто заявил, что, быть может, его отец как геолог ещё мог бы найти тут что-то интересное, а им под землёй делать нечего, кроме как ждать нового обвала, который их здесь же и похоронит. Артион, бормоча что-то про неженку и запуганное дитя города, продолжал заглядывать во все доступные для прохода ответвления подземных тоннелей.

– Вдруг мы найдём тут золото? Или клад? Или кладоискателя? Мёртвого кладоискателя!

– Ага, мечтай… Пошли наружу, я голодный.

– Мёртвый кладоискатель технически съедобен, если он только недавно…

– Арти, заткнись.

Они выбрались на поверхность. Солнце уже клонилось к закату, небо залилось красным. Костёр разжигать не стали – развернули бутерброды, чай, консервы и расположились прямо на траве. Вскрыли и поделили банку тушёнки. Когда голодный Тейто с упоением запихнул в рот первую ложку, Артион начал пространно рассуждать о том, каково на вкус мясо мёртвого кладоискателя. Выплюнутая тушёнка полетела на землю, а ложка – Артиону в голову. Тот увернулся и упал на спину, катаясь от хохота. Тейто смотрел на него пару секунд, затем внезапно сам расхохотался и повалился на траву.

Расправившись с ужином, мальчики засобирались обратно. По пути от рудника к посёлку Артион предложил как-нибудь взять спальные мешки, вернуться сюда и заночевать, заявив:

– Если у твоего отца базовый лагерь, то должны быть ещё лагеря!

– Пфф, это просто профессиональный тер…

Тейто осёкся на полуслове и остановился, уставившись куда-то. Артион, поймав направление его взгляда, повернул голову и тоже замер.

Удивиться было от чего. На пороге дома, того самого, куда они заходили раньше, стоял ещё один мальчик.




Глава 4. Новое знакомство


Незнакомец казался их ровесником или немногим младше, но выглядел как-то странно.

Во-первых, одежда. Он был одет старомодно, будто из прошлого века: серая домотканая льняная рубашка, такие же серые невзрачные брюки. На ногах – грубые кожаные ботинки, потёртые в нескольких местах, на голове – берет с растрёпанным птичьим пером.

Во-вторых, сам мальчик. Он стоял неподвижно и смотрел в их сторону, но как будто никого не замечал. По крайней мере, никак не реагировал на их присутствие.

В-третьих, ситуация. Безлюдная удалённая местность. Заброшенный посёлок. Вечер, скоро ночь. И человек, который стоит здесь даже без туристического рюкзака.

Примерно такой калейдоскоп мыслей промелькнул в голове у Тейто за те несколько секунд, пока он смотрел на незнакомца: ощущение какой-то нереальности происходящего. Призрак? Галлюцинация?

Надо было что-то делать. Тейто поднял руку и помахал ей, но как-то неуверенно:

– Привет…

Незнакомец довернул голову и теперь уже смотрел прямо на них, но не ответил.

– Привет! – уже увереннее произнёс Тейто и осторожно подошёл ближе. Когда до незнакомца оставалось полдюжины шагов, тот будто очнулся и сказал:

– Здравствуйте.

Калейдоскоп звонко разбился на составляющие цветные осколки. Это был не призрак и не мираж, а живой человек, подросток, практически их сверстник, пусть и одетый несколько неподходяще времени и возрасту.

Тейто сделал ещё пару шагов и смог лучше рассмотреть собеседника: светлые, почти белые, прямые волосы, курносый нос, серые глаза, на левой щеке родинка. Рост чуть ниже самого Тейто, лицо довольно приятное. В общем, не понятно, чего можно было испугаться. Эффект неожиданности – только и всего.

– Ты откуда здесь? – спросил Тейто.

Тот ответил не сразу.

– Я из посёлка, – незнакомый мальчик замолчал на мгновение, а затем махнул головой в сторону холмов, – там.

Артион с некоторым недоумением взглянул туда, куда указал незнакомец. Удивился и Тейто.

– Я думал, тут только одна деревня.

– Нет, ещё существуют поселения, – произнёс мальчик.

Тейто почувствовал себя глупо.

– Прости, мы не местные. Тебя как зовут?

Мальчик снова замолчал на мгновение, затем ответил:

– Уилбер. Моё имя Уилбер.

«Какое старинное имя. Или наоборот, новое, как у нас?» – подумал Тейто и представился:

– Я – Тейто, а это Артион. Приятно познакомиться.

Уилбер слегка поклонился. Тейто никогда не видел, чтобы кого-то приветствовали так. Разве что в исторических фильмах.

«Какой-то он странный. Интересно, деревенские все такие?»

– Что ты тут делаешь? – спросил он странного мальчика.

– Гуляю, осматриваюсь… – Тейто, кажется, уже привыкал к коротким паузам, которые появлялись перед ответами собеседника. – Занимательное по колориту место, вы не находите?

Встречный вопрос заставил Тейто задуматься. Он вырос в столице, и потому все впечатления прошедшего дня, так отличные от привычного городского времяпрепровождения, казались ему более чем колоритными.

– Да, есть такое. Ты тут в первый раз?

– Нет. Уже доводилось бывать здесь.

– А мы в первый. Приехали с геологической экспедицией, наш лагерь стоит там, – Тейто указал направление. – Сейчас вот весь день гуляли, смотрели окрестности. Посёлок вот этот, дома заброшенные, рудник.

Напряжённость от внезапной ночной встречи развеялась и вылилась в несвойственную Тейто разговорчивость. Однако когда он всё же замолчал, Уилбер не спешил поддержать диалог, и даже смотрел не на них, а куда-то больше в сторону и вниз. Судя по всему, он не был особо общителен – в разговоре вновь повисла пауза. Выходило неловко. Тейто решил продолжить сам.

– Мой отец ищет полезные ископаемые, и мы вот, подумали рудник получше изучить. Забавно, знаешь: шахтёры всё выкопали и уехали много лет назад, а теперь мы тут что-то пытаемся найти.

Последнее предложение он договаривал больше из вежливости, но на слове «уехали» Уилбер заметно вздрогнул и будто бы даже чуток изменился в лице. Это не ускользнуло от внимания Тейто. Неожиданное поведение ночного собеседника немедленно вернуло улетучившуюся было настороженность на место.

– Что с тобой? – спросил Тейто, – ты аж дёрнулся.

Уилбер ответил не сразу. Не было похоже, чтобы он обдумывал ответ, но тем не менее, молчал. Молчал и Тейто, пару раз быстро взглянув по сторонам.

– Они покинули это место не по своей воле. Они бежали, – наконец ответил Уилбер.

– Бежали? – ошарашенно переспросил Тейто.

– От кого? – одновременно с ним вклинился молчавший доселе Артион. Их вопросы практически слились в один.

Уилбер резко поднял голову и на мгновение взглянул Тейто прямо в глаза. Внутри сразу кольнул смутный, неясный страх, хоть объективного повода пугаться не было.

– Мне это неведомо. Известно лишь, что нечто случилось в недрах, и рудокопы спешно покинули поселение.

По коже прошелестел внезапный порыв ветра. После захода солнца воздух стал менее жарким, но ветер был необычно холоден даже для ночи.

– И они не выкопали всё, – добавил Уилбер.

– В смысле? – растерянно спросил Тейто.

– Рудокопы не выкопали всё, – повторил Уилбер. – В недрах холмов ещё множество минералов.

– Погоди, а ты откуда знаешь?

На этот раз пауза перед ответом стала особенно длинной. И опять было непонятно, обдумывает ночной собеседник что-то, или просто молчит.

– Мой дед, когда был юношей, жил в этом посёлке, – ответил наконец Уилбер.

«Почему он говорит с паузами? – вновь подумал Тейто. – Придумывает на ходу? Вроде не похоже. А если…»

– Твой дедушка был шахтёром?

– Да.

– Он говорил, что случилось тогда в шахтах?

– Говорил, без подробностей.

– Был обвал?

– Нет.

– Выход подземного газа?

– Нет.

– Радиоактивная руда?

– Не знаю, о чём ты говоришь.

– Тогда что?

– Не имею представления.

Последние фразы Уилбер произносил без пауз. Чёткость ответов охладила пыл Тейто и в какой-то степени подуспокоила. Он заметил, что разговор напоминает допрос, и почувствовал себя неловко – всё же его учили быть вежливым. Его собеседника, казалось, такая манера диалога не задевала, но Тейто пересилил разгорающийся интерес к загадке прошлого и решил спросить про кое-что другое, что привлекло его внимание с самого начала.

– Слушай, а почему ты так странно одет?

– Странно?

Тут уже растерялся Тейто. Ему не пришло в голову, что интуитивную «странность» придётся как-то обосновывать.

– Ну да… По крайней мере, необычно.

Тейто заметил, с каким удивлением Артион уставился на одежду Уилбера. «Будто только после моих слов до него дошло, что с ней что-то не так», – усмехнулся он про себя.

– В наших краях все так одеваются, – ответил мальчик. – Сельская местность.

На мгновение он снова замолчал, затем взглянув на Артиона и вдруг добавил:

– Это функционально.

Почему-то это слово зацепило внимание Тейто. Как-то оно выбивалось из стиля речи их собеседника – такого же старомодного, как и он сам.

«Он точно странный», – окончательно решил Тейто. Однако вместе с этим в нём рос интерес к ночному гостю и его словам. Хотелось узнать о нём побольше. Тейто попробовал зайти с другой стороны.

– Уилбер, а ты часто ночью гуляешь?

На этот раз паузы не было, странный мальчик ответил практически сразу.

– Ночь это всего лишь когда темно. Темнота не мешает, если есть свет. У меня здесь запрятаны свечи, лампа и керосин.

Тейто будто стал на сантиметр ниже. «Смотри-ка, как сохранилась!»

Артион как-то неуклюже стащил с плеч рюкзак, достал лампу и протянул Уилберу.

– Извини, – сказал он. Видно, что ему тоже было неловко.

«Ого – мой брат имеет совесть», – с сарказмом подумал Тейто.

– … мы думали, что она осталась ещё с тех времён. Хотели взять как сувенир.

– Ничего страшного. Спасибо, что вернули мне вещь.

Уилбер покачал лампу за ручку-переноску и поставил на крыльцо. Откуда-то в его руках появились спички. Чиркающий звук – и окрестности дома озарились мягким светом. Тейто снова оглянулся по сторонам.

«Ого, как уже темно! Пора возвращаться в лагерь».

Пора было уже озвучить эту мысль, но в разговор снова влез Артион.

– Лампа ночью просто класс!

Уилбер согласился.

– Да, в темноте она выглядит дивно. Ночью всё невероятно красиво. И тихо.

Он посмотрел на Артиона, потом на мерцающий огонёк на фитиле и добавил:

– И есть то, что не появляется днём.

Плечи Артиона непроизвольно дёрнулись.

– Не появляется? Ты о чём?

– Желаете увидеть? – последовал вопрос.

– Да! – решительно кивнул Артион.

Уилбер будто бы задумался. В воздухе снова повисла пауза.

– Для этого надобно прогуляться, – наконец ответил он.

Тейто подобная перспектива не понравилась.

– Гулять ночью? Не думаю, что у нас есть время… – неуверенно замялся он, но его тут же перебили.

– Мы согласны. Тейто, не ломайся, когда ещё такое будет.

В приключении или любом азартном деле Артион всегда был первым, в то время как осторожный Тейто влезал в авантюры с опаской и лишь следом за братом.

– Тогда идёмте, – сказал Уилбер, – следуйте за мной.

Он сделал несколько шагов, затем повернулся и молча поманил за собой.

Тейто колебался. С одной стороны, странное предложение странного незнакомца в странном месте его пугало. Он был не очень решительным сам по себе. С другой стороны, его всё же точил интерес – ничего подобного в его жизни ещё не случалось.

Его сомнения развеял Артион, подтолкнув в спину между лопаток.

– Не стой столбом, пошли!

Действительно, чего бояться. Артион же рядом.

«Пофиг, – вспыхнула в голове Тейто любимая фраза брата. – Посмотрим!»

И Тейто последовал за Уилбером. Ночное приключение началось.




Глава 5. Рудник


Вскоре они подошли к руднику, который осматривали днём. В темноте вход под землю зиял пугающе чёрным провалом.

– Мы уже были здесь, – напомнил Артион, – тут везде тупики.

– Вы заблуждаетесь. Не везде; нам следует спуститься вниз, – сказал Уилбер и шагнул к входу. – Понадобится свет.

Он поднял руку, в которой светилась керосиновая лампа. Тейто вздрогнул.

– Стой! – воскликнул он. – Ты предлагаешь идти внутрь с этим?!

– Понадобится свет, – повторил Уилбер, но остановился.

– Ты дурак? Это же шахта! А у лампы фитиль горит! Выйдет где-нибудь метан – взорвёмся нафиг!

– В таком случае, мы отравимся и без лампы. Не бойся. Здесь никогда не появлялся горный газ.

– Да он всегда мега осторожен, – влез в разговор Артион, обхватывая Тейто за плечи – верно, братик? Помнишь тот случай на фестивале?

Тейто помнил и на мгновение скривился от стыдливых воспоминаний.

– Да иди ты! Всё равно с огнём мы внутрь не пойдём. У меня есть нормальный фонарь.

– Как пожелаете, – не стал спорить Уилбер и погасил лампу. – Идёмте.

Он повернулся и приглашающе посмотрел через плечо. Артион выхватил из рюкзака брата фонарик, включил его и тут же скрылся в руднике. Уилбер последовал за ним, а Тейто пришлось немного повозиться в рюкзаке, чтобы утрясти перемешанные братом вещи.

Одинокий луч света скользил из по стенам, постепенно удаляясь. Тейто поторопился, пока Артион и их новый знакомый не свернули в сторону, скрыв единственный источник света из виду.

В глубине рудника было особо неуютно. С каждый шагом становилось прохладнее. Тейто ощутил первые проблески беспокойства.

– Слушайте, а не опасно здесь лазить? Вдруг штольни осыпятся? Если даже сразу не похоронит – кто нас тут найдёт? – нагнав брата с Уилбером, спросил он.

– Штольни не осыпятся, – ответил Уилбер.

Тейто со скепсисом взглянул на него.

– Почему ты так уверен? Потому что ты тут раньше был, и ничего не случалось? Это просто ошибка выжившего.

– Мой братик слишком нервный, – весело начал Артион. – Так вот, Уилбер, год назад на фестивале…

– Штольни не осыпятся, если их не попросить, – вдруг тихо и будто бы обращаясь к самому себе, сказал Уилбер.

Артион осёкся и замолчал.

– Э… что? – растерянно выдавил из себя Тейто. Такого поворота он не ожидал.

– Штольни не осыпятся, если их не попросить, – повторил Уилбер.

«Он вообще в своём уме?» – пронеслось в голове у Тейто.

– Что ты имеешь в виду?

Уилбер снова взглянул ему в глаза и ответил после некоторой паузы.

– Я имею в виду, что мы можем ходить по ним безопасно. Ранее тут не случалось обвалов. Случайных обвалов. Никогда.

– Откуда ты знаешь? Ты что, живёшь здесь и делаешь обходы рудника с проверкой? Мы уже ходили сюда, куча штолен обвалилась!

– Не обвалилась. Их засыпали.

– Засыпали? Зачем?

– Тейто, не доставай человека, – вмешался Артион и тут же сам повернулся к Уилберу, – а, правда, ты о чём? Про попросить?

Уилбер помолчал, потом вдруг едва-едва, почти незаметно, улыбнулся.

– Я неудачно выразился. Хотел объяснить, что ничего не осыпется, если совсем не бушевать и не кидаться на стены.

– Понятно, – почесал затылок Тейто, – нет, чтобы сразу так и сказать. Хотя, раньше ты ещё страннее говорил.

– То было раньше, – ответил Уилбер. – Идёмте же.

Они двинулись дальше. Артион попеременно оказывался то справа, то слева от Уилбера. Было видно, что ему очень чего-то хочется.

– Уилбер, а что за те штуки? Ну, которые не появляются днём? – наконец не выдержал он.

Уилбер вновь улыбнулся, на этот раз более заметно.

– О, это особые явления. Подземные. Они бывают далеко не каждую ночь, необходима удачная комбинация. Сегодня шансы достаточно высоки.

– Не каждую ночь? – удивился Тейто. – Ты часто тут ходишь?

– Часто. Здесь тихо.

– А что за явления?

– Увидите. Идёмте.

Штольня, немного виляя из стороны в сторону, опускалась всё ниже. Постепенно становилось холоднее. Периодически из темноты появлялись боковые ответвления, вскоре вновь исчезающие во тьме. Тейто подумал, что рудник напоминает корневую систему дерева – от единого входа веером расходилась группа основных ходов-корней, которые, в свою очередь, ветвились ещё по нескольку раз.

«Вроде мы все штольни обошли, а эту не нашли. А она не упирается в тупик. Интересно, ходы пересекаются? Странно копать их навстречу друг другу. Всегда считал, рудники по-другому прокладывают», – думал мальчик.

– Ходы рудника прокладывали достаточно хаотично, – вдруг услышал он Уилбера. – Под холмами множество пещер, практически не имеющих выходов в наземный мир. Рудник – один из таких выходов. Рукотворные ходы переплетаются с естественными и образуют подземный лабиринт.

Тейто стало не по себе. Уилбер своей речью словно отвечал на его мысли.

– Почему ты это сказал? – подозрительно спросил он.

– Ты крутишь головой на каждой развилке. Мне показалось, что тебе интересна причина множества ходов.

«Чёрт, логично, – раздосадовано подумал Тейто, – чего это я. Устал, наверное».

Уилбер тем временем продолжал:

– Это место называли рудником потому, что здесь добывали самородное серебро. Это не столько рудник, сколько разветвлённая сеть пещер в недрах холмов. Рудная добыча велась не только в искусственных тоннелях, но и в естественных полостях. Рудокопы пользовались в основном пещерами, лишь иногда вырывая новые квершлаги.

– Квершлаги?

– Новые штольни.

«Странная у него манера речи. Ещё недавно говорил невпопад, а теперь вроде нормально, но не до конца. Да ещё так складно, как по учебнику», – подумал Тейто.

Штольня продолжала вести вниз; они спускались всё глубже. Смутное чувство тревоги всё сильнее и сильнее скребло внутри Тейто.

«Может быть, это скрытый страх обвала?»

Да, похоже на то. Тейто, конечно, не верил словам Уилбера – кому бы взбрело в голову засыпать штольни рудника? Рудники обычно выкапывают, а не наоборот.

«Спрошу его версию. Интересно, как объяснит».

– Уилбер…

– Да? – спросил тот, не поворачивая головы.

– Ты сказал, что здесь не было обвалов, а штольни засыпали. Почему шахтёры это сделали?

– Это сделали не шахтёры. Шахтёры бежали ранее.

Тейто остановился. Это как так? Засыпали пустой рудник?

Артион тоже остановился. Судя по блеску глаз, он удивился не меньше брата.

– Рассказывай! – выпалил он.

Уилбер не изменился в лице. Казалось, его никак не задевают реакции спутников – ни хорошие, ни плохие.

– Шахтёры бежали, как и все жители посёлка. Потом власти графства приказали засыпать рудник. Вот всё, что я знаю.

– Вот, значит, как… – пробормотал Тейто. – А как узнать, что случилось?

– Не имею представления.

– Ты спрашивал у своего отца?

– Его уже нет в живых.

– Ох, прости…

Уилбер не ответил.

Некоторое время шли молча. Тейто был заинтригован. Чувство тревоги притупилось, сменившись разгорающимся интересом.

«С этим рудником точно связана какая-то тайна. Надо попробовать её узнать. Если, конечно, он всё это не придумал. Завтра посмотрю в коммуникаторе», – думал мальчик.

Тем временем вновь активизировался Артион.

– Уилбер, а где те штуки?

– Скоро увидим, есть ли они сегодня. Мы почти пришли.

Действительно, вскоре штольня расширилась, стенки постепенно разошлись в стороны и исчезли. Артион направил вперёд луч фонаря, который осветил чёрную, совершенно ровную поверхность.

Вода. Они стояли на краю подземного озера.

Артион поводил лучом влево-вправо – стен видно не было, луч терялся в темноте. Подземный грот был огромен.

«Бах!»

Резкий звук, похожий на взрыв петарды. Тейто вздрогнул и сжался – но это лишь Артион хлопнул в ладоши. Грот обладал восхитительной акустикой.

«Тут бы концерты проводить…»

Раздалось чирканье спички, и кругом заструился жёлтый свет – Уилбер всё-таки зажёг керосиновую лампу. Тейто промолчал.

В отличие от фонаря, дающего сильный, но узкий луч света, лампа светила вблизи, но зато во все стороны. Можно было осмотреться. Тейто обратил внимание, что нигде нет никаких следов деятельности человека. Множество замерших сталактитов и сталагмитов – частично сросшихся в единые узкие столбы, частично ещё растущих по направлению друг к другу – подчёркивали нетронутую красоту подземного зала.

«Ради такого, пожалуй, стоило понервничать», – подумал Тейто и потянулся за фотоаппаратом, но вдруг понял, что света лампы для фотографий не хватит. Жаль – вокруг очень красиво.

Уилбер тем временем присел у кромки воды и коснулся поверхности пальцами. От точки касания во все стороны побежали тонкие круги.

Артион подошёл к нему и сделал то же самое, но сразу же отдёрнул руку.

– Ух, ледяная! – чертыхнулся он.

Уилбер посмотрел на него и вдруг спросил:

– Не желаешь искупаться?

– Нет, я жить хочу.

– А мы с ребятами иногда купаемся. Когда море наскучивает.

– С ребятами?

– Мои друзья. Я вас познакомлю. Хотите?

– Хотим! А они все как ты?

– Как я?

Артион замялся.

– Неважно. Когда познакомишь?

– Завтра вечером. Приходите к посёлку.

В диалог вмешался Тейто.

– А почему вечером? Почему не утром, не днём?

Пауза. Первая за этот разговор.

– Потому что утром и днём мы помогаем с хозяйством. Деревенская жизнь требует много физического труда.

Тейто вновь стало неловко. «А верно, – подумал он, – стоило догадаться. Но ведь я никогда в деревне не жил».

Артион тем временем стянул с ноги кед и пробовал опустить ступню в воду, постоянно отдёргивая.

– Чёрт, холодно! Аж жжётся! А ты не врёшь, что здесь купаетесь? – недоверчиво спросил он.

«Конечно, врёт. Вполне очевидно».

Но Уилбер сделал то, чего Тейто меньше всего ожидал. Он не стал отвечать, а молча разулся, снял брюки и шагнул в воду. Прошёл несколько шагов и потом повернулся лицом к Артиону. Ледяная вода доставала ему почти до пояса, но Уилбер стоял совершенно спокойно. Казалось, он даже немного скучал.

– Воу… – прошептал Артион. Поступок Уилбера его неслабо впечатлил. – А ты крут!

– Благодарю.

Уилбер вышел из воды. Удивительно, но кожа даже не покрылась пупырышками, как обычно бывает, когда человек сильно мёрзнет. Он присел на землю и обхватил руками ноги, видимо, ожидая, пока они высохнут.

– Можно было бы раздеться полностью и нырнуть, но в этом не было необходимости, – сказал Уилбер.

Артион приземлился рядом с ним.

– Ты крут, прости, что сомневался. – Артион дотронулся до голени Уилбера. – Холодная. Сильно замёрз?

– Я привыкший, – ответил тот.

«Арти реально впечатлён, – подумал Тейто, – а его просто так не зацепишь».

Сам Тейто впечатлился не меньше, хотя и не хотел прямо признаваться себе в этом. Он тоже подошёл к воде, присел и опустил пальцы в воду. Ухх! Словно тысячи иголок со всех сторон вонзились в кожу. Тейто мигом отдёрнул руку.

«Вот это да! Будто зимой в полынье».

Он представил, как ступает в это озеро – и вздрогнул. Да ни за что на свете! Артион прав, Уилбер крут. Может быть, потому и такой странный.

Когда-то Тейто читал о кораблекрушениях в северных морях. Тогда он узнал, что если человека вовремя не спасти, ледяная вода способна повлиять на мозг и навсегда изменить характер. Быть может, их новый знакомый просто перекупался?

Он вернулся к рюкзаку, нащупал в нём полотенце и протянул Уилберу.

– На, вытрись. Холодно же.

– Благодарю.

Уилбер вытерся, оделся, обулся и отдал полотенце обратно.

– Пожалуй, хватит на сегодня, – улыбнувшись (третий раз за ночь – Тейто считал), сказал он. Те явления, о которых я говорил – их уже не будет. Они происходят здесь. Так что стоит вернуться наверх. Быть может, они появятся в следующую ночь.

– Так а что за явления-то? – опять спросил Артион.

– Воды озера светятся. Редко, но бывает – и только ночью. Не знаю почему. Но это очень красиво.

– Огонь! – присвистнул Артион, – надо это увидеть.

«Светящийся планктон? – подумал Тейто. – В наших широтах? В такой холодной воде? И почему только ночью?»

– Светящиеся узоры красивы. Но сегодня их нет, к сожалению. Идёмте, – сказал Уилбер, поднял лампу и направился обратно в штольню.

«Узоры? Не похоже на планктон…»

Тейто опять пришлось догонять ушедших вперёд.

Путь наверх казался короче. Артион что-то увлечённо говорил Уилберу, тот периодически отвечал. Тейто же погрузился в свои мысли.

Наконец они вышли из рудника. Над ними в тишине безмолвно возвышалась полная луна.

– Пойдёмте до посёлка, – предложил Уилбер.

Никто не возражал – им всё равно было идти в ту сторону. Артион, кажется, не стал бы отказываться, если бы Уилбер предложил заночевать прямо в руднике. Он уже привязался к Уилберу. Артиона трудно было впечатлить, но если это всё же случалось, то человек попадал в его личный список «интересных людей», с которыми тот очень любил общаться. А то, что Уилбер спокойно вошёл в воду, куда сам Артион, по правде говоря, боялся даже ступить босой ногой, определённо ему запомнилось.

Трое мальчиков дошли до сохранившегося домика в посёлке – того самого, где нашлась «ничейная» сумка. Уилбер зашёл внутрь и поставил лампу на пол.

Внезапно в кармане зазвенел коммуникатор. Это был отец.

– Вы где заблудились? – поинтересовался он. – Время уже сколько!

Тейто взглянул на часы. Час пятнадцать пополуночи. Вот это погуляли!

– Нет, всё нормально, возвращаемся. Скоро будем.

– Давайте! Конец связи.

Отец отключился.

– Знаешь, нам пора идти в лагерь, – сказал Тейто. – Спасибо за прогулку.

– Пожалуйста. Приходите завтра на закате, я познакомлю вас с друзьями.

– Мы придём, – сразу ответил Артион и покосился на брата. – Верно, Тейто?

– Верно… пошли уже.

Тейто уже развернулся, но Уилбер вдруг окликнул его.

– Постой, Тейто.

Тейто непроизвольно заметил, что тот первый раз назвал его по имени. По инерции он всё ещё подмечал необычности в поведении Уилбера.

– Да?

– Вот, возьми, – Уилбер протянул что-то, полностью умещавшееся на ладони, – это со здешнего рудника.

Тейто взял подарок в руки. Тот выглядел необычно: кусочек синего минерала, словно шипастый каменный цветок, расставил в разные стороны короткие, толстые лепестки и искрился синеватыми гранями. Красивый камешек.

– Спасибо, – Тейто сунул подарок в несминаемый отсек рюкзака.

В разговор опять вклинился Артион.

– Уилбер, скажи код коммуникатора. Будем на связи.

Снова пауза и снова Уилбер как-то по-особому посмотрел на Артиона. Тейто уже не первый раз видел этот странный взгляд.

– У нас нет коммуникаторов, – наконец ответил Уилбер.

– Как так? – удивился Артион.

– В посёлке нет коммуникаторов. Но это излишне. Мы собираемся здесь чуть ли не каждую ночь. Приходите завтра к закату, мы будем вас ждать.

Тейто невольно подметил, что концу прогулки в его речи практически не осталось старомодной и витиеватой лексики, которая так удивила его в начале.

– Ага! Пока-пока! Тейто, пошли. Тейто!

Артион дёрнул задумавшегося брата за руку.

– Что? А, да, пошли. Пока, Уилбер.

– До встречи.

Они уже вышли из шахтёрского домика, как сзади вновь раздался голос Уилбера.

– Приходите завтра, мы будем вас ждать.

Он зачем-то повторил только что сказанную фразу.

Тейто обернулся. Фигура Уилбера резко чернела на фоне дверного проёма. Казалось, невидимый аппликатор наклеил замерший чёрный силуэт на жёлтый прямоугольник входа. Было в этой картине что-то неуловимо-демоническое. Тейто поёжился: вновь накатило то смутное ощущение беспокойства, что уже посещало его под землёй.

«Я слишком нервный. Уилбер – обычный парень, такой же, как мы, только из деревни. Вот иногда и кажется странным. Или действительно… перекупался».

Тейто отодвинул навязчивые мысли подальше и быстро зашагал прочь, догоняя брата.




Глава 6. Ночь рассказов



– Вставай, соня! Всё проспишь!

Кто-то толкнул Тейто в плечо. Догадаться, кто, было несложно.

Тейто зевнул и приоткрыл глаза. Кажется, утро очень раннее: снаружи тишина, нарушаемая лишь лёгким шелестом ветра. Значит, остальные ещё спят. Все, кроме братца, который, судя по блеску в глазах, успел загореться новой идеей.

– Проснулся? Отлично, пошли!

– Куда? Зачем? – Тейто ещё не окончательно освободился от приятно обволакивающих пут утреннего сна.

– Как куда? К морю! На реке были, в посёлке были, в шахтах были, а на море нет. А оно огонь, увидишь! Всю дорогу любовался, пока в лагерь шёл. Короче, мы идём на побережье. Купаться. Собирайся быстрее!

«В такую рань… Но теперь точно уснуть не даст».

Тейто потянулся и нехотя сел. Артион бросил ему футболку.

– Одевайся и идём!

– А завтрак?

– По дороге. Пошли, времени мало! – потянул за руку Артион.

– На каникулах?..

Голубые глаза негодующе сверкнули.

– Ладно-ладно, иду.



* * *

Дорога до моря оказалась неблизкой. Солнце успело подняться практически в зенит, и в воздухе повис летний зной, тягучий и липкий. На такой жаре и время тянется дольше.

Наконец подул освежающий ветер, и за вершинами холмов заискрилась серебристая поверхность моря. Вскоре они спустились с последнего склона на дикий пляж. Артион побежал к линии прибоя, сбрасывая на ходу обувь и рюкзак, бросился в волны и остановился лишь когда оказался по колено в воде.

Тейто, в отличие от брата, не спешил – лучше неторопливо насладиться каждым ощущением окружающего мира. Сначала – тёплая пожухшая трава, по которой так приятно пройтись босиком; затем – обжигающий песок, куда можно зарыться ступнями и водить ими в глубине туда-сюда; затем – другой песок, холодный и мокрый, где остаются глубокие следы, исчезающие под набегающими волнами – и лишь затем само море, накатывающее так, что брызги долетают до лица.

Тейто зажмурился. Что может быть приятнее, чем такой контраст ощущений…

– Эй, ты там заснул?

Плюх! Артион зачерпнул пригоршню воды и прицельным броском отправил в брата. Попал. Месть Тейто не заставила себя ждать, и через мгновение они уже бросались водой друг в друга, одновременно прыгая из стороны в сторону, уклоняясь от встречных атак. Помогало мало – вода в полёте разлеталась, превращаясь в оружие массового поражения. В итоге промокли оба.

– Может… надо было… одежду снять, – запыхавшись, сказал Тейто, опираясь руками о колени. Он тяжело и глубоко дышал.

– Зачем? – искренне удивился Артион.

– Мы насквозь промокли.

– Ахах. Смотри! – и Артион, раскинув руки в стороны, качнулся назад и упал спиной в воду, на миг полностью скрывшись под ней. Через мгновение вынырнул, сверкая счастливыми глазами сквозь налипшие на лицо светлые пряди.

– Водичка – класс! Ныряй так же!

– …

– Ныряй!



* * *

Тейто и Артион сидели на берегу. Мокрая одежда лежала на камнях и сушилась под солнцем.

– Всё-таки раздеться следовало до купания, – пробормотал Тейто.

– Скучный ты… Она высохнет.

Артион вытянул ногу, широко растопырил пальцы и задумчиво посмотрел на неё, склонив голову набок.

– Знаешь, я когда в воду прыгнул, то озеро вспомнил. Как Уилбер в ледяную воду зашёл. А водичка там – брр! Морозилка. А ему пофиг было. Помнишь?

Тейто помнил. Только его больше интересовала не закалка их нового знакомого, а нечто иное. Что-то в этом Уилбере было не так.

Подумав, Тейто решил поделиться мыслями с братом.

– Слушай, а ты что думаешь об этом Уилбере?

– Он классный. Ну то есть где-то на своей волне, но крутой. И смелый. Мне нравится.

– Вот-вот, про свою волну. Тебе он странным не кажется?

– Ну, есть немного, ну и что. Пофиг. Ты вон тоже странный. Помнишь, как на заброшку театра лазили?

Тейто помнил. Хотя после Катастрофы прошёл не один десяток лет, и общество в целом оправилось, её следы до сих пор встречались в каждом городе, даже в столице. Часть сгоревших зданий так и не восстановили. Они считались аварийными, опасными и огораживались заборами и табличками «Не входить! Угроза обрушения!». Надписям верили – если взглянуть на любое такое здание сквозь щели забора, можно заметить, как зарос двор, как частично осыпались стены, как уже немолодые деревья растут даже на крышах, окончательно разрушая своими корнями остатки строений.

Во время совместных прогулок Артион часто норовил куда-нибудь залезть и всегда тянул Тейто за собой. И однажды, когда они шатались по окраинам столицы, Артион загорелся идеей пробраться в одно из таких зданий – бывший оперный театр или что-то такое, с большим залом и куполом – и потащил туда брата. Тейто любил гулять с братом – это было весело – но как только дело дошло до проникновения за забор, законопослушный Тейто напрягся, а когда Артион и вовсе предложил забраться на купол – «А что такого, он только с краю обрушился, в основном держится же!» – Тейто насмерть упёрся и отказался куда-либо лезть. В итоге Артион ограничился относительно невысокой крышей пристройки, но даже туда он вскарабкался один и заманить за собой брата так и не смог. В итоге Тейто пришлось выслушать короткую хлёсткую лекцию с крыши на тему того, какой он скучный, как развлекаться не умеет, и как тихо, на цыпочках, хочет пройтись по стеночке от рождения до гроба.

– Помню блин. Я про другое. Он как будто не от мира сего, хоть иногда и улыбается. Ты не заметил?

– Ты тоже бываешь не от мира сего. Но я же терплю!

– Иди ты…

Артион безмятежно вытянулся на песке и заложил руки за голову.

– Слушай, по мне он ничуть не страннее тебя. По мне вообще все люди странные. Работа, проблемы, серьёзность, брр. Скучно! Чего весёлого не предложишь – «нет» да «нет». Ну их!

Тейто невольно улыбнулся.

– Ты в своём репертуаре, Арти.

– А то! Вечером на его друзей посмотрим. А сейчас пошли ещё купаться.

– Пошли…



* * *

Прошло ещё полчаса. Тейто и Артион вновь сидели на берегу. Точнее, сидел только Тейто, а Артион валялся на спине недалеко от него.

Солнце уже перевалило за полдень и жгло не так сильно, как раньше. Тейто критически скользнул взглядом по телу брата. Кажется, тот всё же обгорел: по крайней мере, на коже проступили едва заметные границы рубашки и шорт. Возможно, вечером придётся мазать его кремом. Самому Тейто, к счастью, подобные опасности были неведомы.

«Хоть в чём-то преимущество…»

Лёгкий влажный ветер, лишь отдалённо напоминающий настоящий морской бриз, неторопливо поддувал с моря и, вместе с опустившимся, но ещё не утратившим всю силу июльским солнцем, приятно обволакивал тело.

Тейто обхватил ноги руками и опустил голову на колени. Нега летнего тепла одновременно усыпляла и навевала приятные воспоминания. Под конец учебного года, в мае, Тейто уже был на пляже – в этом году жара пришла в столицу довольно рано, и он со своими немногими друзьями открывал пляжный сезон. Тогда же он и увидел Тали – удивительно красивую девушку, которая, как оказалась, училась в соседней школе…

Воспоминания нахлынули горячей волной, как если открыть летом дверь из дома и шагнуть на улицу. Те взгляды украдкой на её лицо, её длинные волосы, едва скрытое купальником гибкое тело. То мгновение, когда она поймала его взгляд, то стыдливое смущение, та первая и последняя неуклюжая попытка завязать разговор, то позорное бегство…

– Красивая… – прошептал Тейто сам себе.

Артион с интересом повернулся.

– Что?

– Да так… Девушка с соседней школы. Тали… То есть Анталина.

Артион недоумённо посмотрел на брата.

– Так позвал бы на свидание, балда! Видно же, как она тебе понравилась!

Тейто неловко насупился и запротестовал:

– И как бы я, по-твоему, это сделал?

– Легко! – Артион перекатился по песку и сел напротив. – Дай руку!

– Зачем?

– Дай!

Тейто, вздохнув, протянул руку брату. Тот взялся обеими ладонями за кисть и вдруг заговорил с самым серьёзным выражением лица:

– Милая Тали! Ты мне очень, очень понравилась! – Он придвинулся к брату. – Я никогда не встречал таких красивых девушек, как ты! – Ещё придвинулся. – Пошли на свидание! – Ещё ближе, практически лицом к лицу. – Позволь тебя поцело…

Тейто едва успел отпрянуть, повалившись на спину. Затем засадил ногой прямо в живот Артиону, но несильно, без злости. Тот тоже упал и звонко расхохотался. Затем, перекатившись, лёг рядом и легонько стукнул брата в плечо.

– Дурак ты, братик.

– В смысле? – не понял Тейто.

– Ни в каком. Не обижайся. Просто… дурак.



* * *

За беззаботным времяпрепровождением остаток дня пролетел незаметно. Солнце, уже оранжево-красное, постепенно клонилось к земле, окончательно сменив палящий зной на мягкое вечернее тепло.

– Пошли в посёлок. Уилбер говорил, что встретит нас на закате, – сказал Артион, засыпая песком тлеющие угли костра, где они с братом разогревали обед, а потом сам Артион сжигал бумажные обёртки.

– Может всё-таки вернёмся в лагерь? А то я устал… – зевнул Тейто. Ему не очень хотелось идти ещё куда-то.

– Ты не устал. Тебе кажется. Пошли!

– Ну ладно… Хотя я не то чтобы сильно за, – второй раз зевнул Тейто, на этот раз притворно.

– Ты всегда поначалу против, а потом сам радуешься. Пошли.

– Твоя правда. Ладно, идём…



* * *

Когда они подошли к шахтёрскому посёлку, последние лучи солнца уже слились с горизонтом. Местность вокруг наполнился длинными, причудливыми тенями; иногда казалось, они переплетаются друг с другом, словно живые. Покинутые дома зияли тёмными проёмами пустых окон-глазниц и будто сгрудились ближе друг к другу. Остатки невысоких заборов, когда-то ограждавшие их, теперь по большей части прятались в траве.

«А ночью здесь жутковато. Тут, конечно, нечего бояться, но всё же…»

Что-то хрустнуло под ногой. Переломленная ветка; единственный посторонний звук, кроме их шагов. Тейто подцепил её ступнёй и откинул в сторону.

Братья подошли к крайнему домику – тому самому, что сохранился лучше остальных. Его окна, как и окна других домов, тоже чернели пустотой – лишь в одном из стёкол ещё отражался исчезающий закат. Артион нетерпеливо потянул за ручку. Тихий, едва слышный скрип – и дверь открылась.

– А мы первые пришли. Дай фонарь, – не оборачиваясь, попросил Артион.

Тейто стал искать фонарик. В темноте это было непросто, – мальчик практически на ощупь перерывал содержимое рюкзака. Вот уже и дно – но фонарика всё нет.

«Странно, вчера же ходили с ним под землю. Когда вышли, позвонил отец, и… Точно!»

Тейто потрогал навесной отсек. Под пальцами проступили знакомые контуры.

«И как я мог забыть?»

– Держи.

– Ага.

Щёлк! Темноту разрезал узкий луч света. В нём заискрилось множество мельчайших частичек.

– А здесь довольно пыльно, – заметил Тейто.

– А ты что хотел? Заброшка же.

Пятно от фонаря заскользило по стенам, полу, потолку, высвечивая одну и ту же картину: пустые стены, пол и потолок; везде – однотонный серый цвет. Будто это и не старый покинутый дом, а наоборот, совсем новый, который только что построили, но ещё не внесли внутрь ничего.

«Минуточку…»

– Арти, а дай-ка фонарь.

– Лови.

Тейто едва успел поймать. Подошёл к стене, осветил практически в упор, вглядываясь в пятно света. Потом повторил это на другом участке стены. Затем присел на корточки и стал рассматривать пол, зачем-то проведя по нему пальцем и оставив в пыли узкую полоску.

Артион молча следил за действиями брата. Он решительно не понимал, что так заинтересовало Тейто на пустых стенах.

– Что ты делаешь? – наконец спросил он.

– Знаешь, я тут обратил внимание кое на что. Тебе стены странными не кажутся?

– Не-а. А что с ними?

– Какие-то они… слишком целые, будто и не прошло столько лет. Я тут смотрю – ни гнили, ни грязи, ни древоточцев. Доски фактически новые. Дом целый, хотя остальные тут заметно разрушились, некоторые вон почти развалились. А этот нет.

– Хм, точно. Может быть, потому что он у деревьев? Ну, в тени.

– Нет, тень только помогает гнить. Тень и влажность.

– Тоже верно. И правда, любопытно.

Тейто прошёлся по периметру комнаты. Его интерес лишь разгорался. Он исследовал все стены, брусья, несущие балки и даже перекрытия под потолком. При осмотре последних пару раз пришлось подпрыгнуть – но все тёмные пятна оказывались лишь случайной игрой светотени. Никаких следов воздействия времени.

«Даже стёкла на окнах целы…»

– Арти, да это чуть ли не новый дом, только в пыли.

– Прикольно. Хорошо сохранился.

– Думаешь?

– Ага.

– Но много же лет прошло? Сколько, пятьдесят, семьдесят – или больше? Почему другие дома разрушены, а этот нет? Чем он отличается от…

– Добрый вечер, – раздался откуда-то тихий, но знакомый голос.

Тейто от неожиданности вздрогнул и обернулся. На пороге стоял Уилбер.



* * *

Уилбер появился незаметно – по крайней мере, Тейто не слышал ничего, и внезапный голос в тишине его напугал. Ночной гость словно материализовался из воздуха.

– Признателен и рад, что вы пришли, – сказал он.

– Привет! – ответил за двоих Артион. Неожиданное появления Уилбера его ничуть не смутило. – Твои друзья придут?

– Вскоре, – Уилбер окинул взглядом братьев, на мгновение встретившись глазами с Тейто. Задержал взгляд. Пауза. – Как вам дом?

«Чего это он вдруг про дом спрашивает?»

– Нормально. Слушай, а почему он так хорошо сохранился? – спросил Тейто.

– Мы тут собираемся с друзьями. Это удобно. Иногда чиним дом. Он помогает нам, а мы ему.

Снова пауза. Снова эта странная пауза.

– Мы не любим дождь. Не хотим мокнуть. Время от времени латаем крышу и конопатим щели.

– Вот видишь, всё просто, – сказал Артион.

– Действительно, – вынужден был признать Тейто, – а вы тут ночуете?

– Время от времени.

Пауза – и вдруг Уилбер улыбнулся, и вуаль загадочности растаяла. За мгновение он превратился в обычного паренька.

– Мы бы чаще ночевали, но родители не отпускают. Мы им с самого утра нужны, помогаем.

– Вот значит как…

Тейто немного подуспокоился.

Уилбер подошёл ближе. В руке поскрипывала керосиновая лампа. Уилбер поставил её на пол, чиркнул спичкой – и вся комната озарилась мягким светом.

«И чего это я такой нервный стал? Наверное… наверное, чёрт, я просто побаиваюсь находиться в темноте. И не побаиваюсь, а боюсь. И в городе боялся после наступления темноты гулять. Но там люди могли пристать, а здесь… здесь же никого, кроме нас, а всё равно…»

Выкарабкавшись из колодца неприятных мыслей, Тейто обнаружил, что Артион вовсю разговорился с Уилбером и что-то активно тому объясняет. С лица Уилбера не сходила улыбка. Похоже, Артион не только нашёл с ним общий язык, но и уже сошёлся довольно близко. Было у него такое редкое свойство – сходу нравиться людям, чему Тейто тайно завидовал. Сейчас оно вновь блистало во всей красе. Кажется, Артион предлагал Уилберу сжечь несколько наиболее развалившихся домов, а Уилбер отвечал, что это может поджечь весь посёлок или, того хуже, инициировать пожар в пустошах.

«Инициировать… а ведь он продолжает использовать странные слова… Интересно, а остальные – они тоже такие?»

– А скоро твои друзья придут? – спросил Тейто.

Артион наконец-то замолчал. Уилбер как будто к чему-то прислушался.

– Они почти пришли, – ответил он.

И действительно, вскоре снаружи послышались негромкие шаги, а затем в дом вошли ещё трое: двое на вид чуть постарше Уилбера и один заметно младше, лет девяти-десяти. Одеты они были так же, как и Уилбер, по-деревенски старомодно, разве что самый маленький вместо брюк носил короткие штанишки.

– Джон, Майкл, Питер, – поочерёдно представил вошедших Уилбер.

Каждый молча кивнул на своём имени.

Джон и Майкл выглядели очень похоже – оба повыше Уилбера, ростом с Тейто. Оба – с короткими, иссиня-чёрными, цвета вороньего крыла волосами, тёмными глазами и на удивление светлой для таких волос и глаз кожей. Телосложение крепкое, коренастое, предплечья – мощные, шеи – широкие; оба очень сильные, наверняка с детства занимались тяжёлым физическим трудом. Лица у обоих так же практически одинаковые. Эти двое, очевидно, близнецы.

Питер, наоборот представлял собой контраст что близнецам, что Уилберу – невысокий, с крупными золотистыми кудрями и яркими живыми глазами, он с искренним интересом и дружелюбием оглядывал Тейто и Артиона, немного неуклюже переминаясь с ноги на ногу и будто бы прячась за старшими товарищами. Казалось, что он стесняется незнакомых людей.

«Какой милаха!» – поневоле подумал Тейто.

– Я – Тейто, это Артион.

Гости не ответили; Джон и Майкл лишь одновременно кивнули, а Питер, кажется, не обратил на слова Тейто никакого внимания – он всё таращился то на него, то на Артиона. На его лице проступало искреннее удивление, не менее искреннее, чем интерес.

– Какая… красивая одежда, – наконец прошептал он.

– Красивая?

Тейто с некоторым недоумением взглянул на свою одежду, будто видел её первый раз. Кажется, ничего необычного. Разве что футболка с кляксами разноцветных пятен смотрится излишне аляписто и ярко, особенно в сравнении с простой одеждой местных ребят. Шорты – обычные, чуть выше колен, чёрные, однотонные, без рисунков. Чёрно-жёлтые кроссовки, из которых выглядывают носки-следки. Подобный наряд носит в столице каждый второй подросток.

Тейто перевёл взгляд на Артиона – но у того всё было ещё потрёпанней и проще. Что в их одежде оказалось «красивым», Тейто так и не понял.

– Красивая… – повторил Питер.

– Просто они приехали из города. Понимаешь? Из го-ро-да, – проговорил Уилбер, растягивая по слогам последнее слово.

– А, из гооорода…

– Ага. Может быть, и мы скоро туда сможем попасть.

– В смысле, сможете? – удивился Артион. – Вы там не были? Вы чего?

Пауза.

– Я там был, – медленно ответил Уилбер, – они не были.

– Странно, – почесал затылок Артион, – скучно же в деревне жить всю жизнь.

«Действительно, странно, – подумал Тейто. – Школа в их посёлке может и есть, но как же больница? Вряд ли в посёлках что-то больше фельдшерского пункта. Ни разу в жизни не съездить в больницу… Да и прав братец, так жить скучно».

– Согласен, – ответил Уилбер, – но мы не выбирали судьбу. Она выбрала нас.

Артион рассмеялся.

– Как ты пафосно сказал!

– Именно так, – подтвердил Уилбер, – мы тебе расскажем.

– Рассказывайте! Что там у вас?

– Позже.

– Сейчас!

– Поз-же. Поверь, так будет интереснее. Особенно тебе.

– Ладно-ладно. Но я жду!

– Ты дождёшься. Обещаю.

Уилбер посмотрел на Артиона намного наискось – вроде хитро, а вроде в то же время как-то иначе.

– И ты не забудешь. До конца жизни.

И вдруг резко приблизился к Артиону, так, что кончики носов почти коснулись:

– Бу!

Артион на миг оцепенел, а потом залился звонким смехом, да так, что вся комната наполнилась весельем. Уилбер снова улыбнулся.

«Пятый раз, – по инерции продолжал считать Тейто, – а ведь он всё-таки интересный. Даже в чём-то… прикольный? И по-человечески общается, не то, что вчера».

Тейто поневоле тоже улыбнулся.

– Давайте играть, – предложил Уилбер, – или рассказывать страшные истории. Вам что больше по нраву?

– Истории! – решительно заявил Артион.

– Пожалуй, да, истории интереснее, – согласился Тейто.

– Тогда садитесь.

Тейто растеряно оглядел пустую комнату.

– Ээ… куда?

– Прямо на пол.

– Тут довольно грязно, чтобы так просто сесть, – засомневался Тейто.

Артион тут же приземлился на пол и поджал под себя ноги.

– Пофиг же! – весело поглядывая на брата, заявил он. – Ты слишком чистюля! Падай!

– В такие моменты я вспоминаю, что братья мы именно сводные, – вздохнул Тейто, опускаясь рядом. Артион лишь рассмеялся в ответ.

Уилбер и остальные тоже сели на пол, причём так, что все шестеро разместились вокруг лампы. Слева от Тейто нетерпеливо ёрзал Артион, справа оказался – случайно ли? – Питер. Откуда-то появились свечи – кажется, не парафиновые, а настоящие, восковые. Уилбер расставил их по кругу. Свечей было ровно шесть. Пока их не зажгли, они, отбрасывая длинные тени от лампы, чертили на полу шесть чёрных линий, указывая на каждого сидящего на границе невидимого круга.

«Атмосфера – самое то для страшных историй», – поневоле подумал Тейто.

Словно услышав его мысли, Уилбер наклонился вперёд, и, понизив голос, произнёс:

– Вы когда-нибудь видели болотные огни?

– Нет, – одновременно ответили братья.

– Что это? – спросил Артион.

– Маленькие светящиеся огоньки, язычки пламени. Они могут висеть в воздухе или медленно летать. Их очень редко можно встретить по ночам на болотах и кладбищах. Говорят, они предвещают беду. Я видел их пару раз здесь неподалёку, в ночи.

– А как их объясняют? – заинтересовался Тейто.

– Кто?

– Ну, учёные…

– Я не знаю, не задумывался. Болотные огни просто есть.

– Вот как…

– Я тоже их видел! – отозвался Питер.

– Ты гуляешь по ночам? – удивился Тейто. – Тебя отпускают родители? Сколько тебе лет?

– Мы все вместе гуляем, – ответил за Питера Уилбер. – Ночью безопасно.

Тейто заметил, как Питер придвинулся ближе. Потом ещё ближе. Он часто поглядывал на Тейто, но не в глаза, как Уилбер, а ниже.

«На одежду что ли смотрит? Да что с ней не так?»

– А слышали о проклятых кораблях? – тем временем продолжил Уилбер. – В прошлом веке, в эпоху пара, в одной далёкой северной стране на воду спустили корабль. Невероятно большой по меркам тех лет. С самого начала ходили слухи, что над ним тяготеет проклятье. Ещё при постройке погибло несколько рабочих, а один клепальщик, работавший внутри корпуса судна, бесследно исчез. В первом рейсе, всего через неделю после спуска на воду, взорвался паровой котёл и убил двоих кочегаров. Паровая машина заглохла, корабль стал неуправляем и ночью попал в ужасный шторм…

Уилбер замолчал, выдерживая драматическую паузу.

– … и в том миг, когда палубу перехлестнули первые волны, в трюме послышался стук, будто кто-то простукивал борт молотком. Стук постепенно усиливался, пока не перешёл в грохот. Корабль носило по волнам всю ночь, а стук не умолкал до рассвета. Волны бились в борта со страшной силой и гнули обшивочные листы. Этой же ночью погиб капитан. После шторма его нашли в каюте с раздробленной головой…

В домике повисла зловещая тишина. Огоньки свечей слабо колыхались, будто живые. Уилбер продолжил, понизив голос почти до шёпота.

– … На следующий день судно отбуксировали в порт. При починке вскрыли обшивку корпуса в том месте, где стук раздавался сильнее всего. И там, между внутренней и внешней обшивкой, нашли тело пропавшего клепальщика. При строительстве его замуровали заживо. Ремонтник засунул лампу между бортов, чтобы разглядеть тело получше – и закричал от ужаса. Скрюченное тело мёртвой хваткой сжимало молоток, покрытый запёкшейся кровью…

На последней реплике Тейто вздрогнул. Как же хотелось верить, что его уже не бросает в дрожь от действительно страшных историй. Оказалось, бросает, и ещё как.

– Класс! – восхитился Артион. – Слушай, а ты умеешь рассказывать!

Артион был прав. Когда Уилбер замолк, Тейто будто увидел, как мёртвый клепальщик с молотком в руке, качаясь от шторма, медленно бредёт по пустым коридорам к каюте капитана. На мгновенье ему стало страшно, словно клепальщик идёт не за капитаном, а за ним, по его душу. Уилбер действительно умеет нагонять жути.

– Благодарю, – ответил Уилбер. – А хотите историю из здешних мест?

– Конечно! – Артион аж качнулся вперёд. Похоже, Уилбер нравился ему всё больше и больше.

– Тогда слушайте, – начал Уилбер, – Помните штольни? Мне отец рассказывал историю, которую ему поведал его отец от своего отца. Однажды, в самые первые годы существования рудника, под землёй работали трое рудокопов. Они углубляли квершлаг и вдруг, проломив стену, оказались в одной из пещер, где сверкало множество красивейших самоцветов. Один рудокоп побежал в посёлок рассказать о находке. Но когда он, староста и другие вернулись, ни прохода, ни пещеры, ни оставшихся там людей не было – лишь нетронутая глухая стена. Рудокопа сочли бы безумцем, если бы те двое не пропали навсегда. Люди прорыли тоннель куда не надо, и горы поглотили их.

Уилбер замолчал.

– Так что в итоге случилось с рудокопами? – спросил Тейто.

– Их не нашли.

– Обвал?

– Мне неведомо.

Тейто лишь вздохнул. Он уже слышал подобные слова в ночь знакомства с Уилбером.

– Деревенские байки, – отмахнулся он.

– Как знать.

– Уилби, расскажи им про ритуал! – влез в разговор Питер.

– Ритуал? Что за ритуал? – немедленно заинтересовался Артион.

Уилбер промолчал. Питер потянулся к нему и подёргал его за рукав.

– Расскажи им, расскажи! – настаивал он.

– Это дурная сказка, – спустя несколько подёргиваний ответил Уилбер и слегка, почти незаметно, покосился на Питера. Тот сразу притих.

«Заставил его замолчать», – не ускользнул от внимания Тейто мимолётный взгляд Уилбера.

Возникла неловкая пауза.

– Прошу простить, нам придётся вас покинуть. Питеру пора спать, – произнёс Уилбер и встал; следом за ним поднялись остальные, и лишь Питер замешкался, продолжая смотреть на Тейто. Затем он, будто опомнившись, быстро вскочил на ноги. Снова бросил короткий, будто прощальный, взгляд.

Тейто подмигнул в ответ. Младшенький ему нравился, а другие – не особо. Особенно Уилбер.

– Приходите завтра на закате. Мы продолжим нашу встречу.

– Ээ… Пока, – растеряно ответил Артион. Он не ожидал, что встреча будет такой короткой.

Тейто предпочёл ничего не говорить.

Кто-то из близнецов затушил свечи, оставив лишь лампу. Её подхватил Уилбер и исчез за дверью; его компания последовала за ним. Последним вышел Питер, напоследок бросив ещё один, уже третий взгляд.

«Чего же это он?»

Когда дверь закрылась, Артион вскочил на ноги.

– Домой!

Тейто был только за.

Они вышли из домика. Тейто покрутил головой в надежде увидеть, в каком направлении ушли Уилбер и остальные – но огонёк керосиновой лампы нигде не мелькал, хотя, казалось, ночью он должен быть заметен за милю. Мальчик обошёл домик кругом – вдруг тот заслонял огонёк – но и с другой стороны света не было. Тейто окружала лишь темнота, над которой серебристыми точками нависали звёзды.

– Чего ищёшь? – заинтересовался подошедший Артион.

– Смотрю, куда они ушли. И знаешь, странно, – ночью лампа должна быть видна издалека, а я её не вижу.

Артион беспечно отмахнулся.

– Скрылись за холмом. И вообще ночи сейчас тёмные.

Тейто не ответил. Он не был уверен, что дело только лишь в темноте.



* * *

Некоторое время шли молча. Даже Артион не стремился отпустить какую-либо шуточку – видимо, был раздосадован, хотя и не подавал виду.

– И что ты о них думаешь? – спросил Тейто.

– Не знаю. Как-то резко ушли.

– Вот и я также подумал… Слушай, а остальные тебе странными не показались?

– Ага. Надо было их потрогать, вдруг они холодные или неосязаемые были…

Тейто остановился.

– Ты же сейчас шутишь, да? Артион!

– Ахах, конечно!

– Иди ты… Я серьёзно спрашиваю.

Артион тоже остановился и на минуту задумался. Судя по быстрым движениям зрачков, он вспоминал события двух прошедших дней.

Наконец, он ответил.

– Ну ты прав, есть немного. Они же из посёлка, то есть, по факту, из деревни.

Его слова не убедили Тейто.

– Думаешь, поэтому? А ты сам бывал в деревне хоть раз?

– Не-а.

– Вот и я не бывал. Откуда нам быть уверенными, что все деревенские себя так ведут?

Артион меланхолично пожал плечами.

– Бритва Оккама, – ответил он. – Пошли домой.

– Пошли, – согласился Тейто. Эта ночь почему-то показалась ему особенно неуютной.

Они двинулись к лагерю. Лунный свет подсвечивал две удаляющиеся фигурки на холмах, пока обе не исчезли из виду.

Вскоре после этого луна погасла. Её заслонила пришедшая с запада одинокая тёмная туча.




Глава 7. Друза



На следующее утро Тейто вновь проснулся поздно – ночные прогулки не располагали к тому, чтобы наладить режим. В среднем раз в полгода он пытался начать рано ложиться и рано вставать, но каждый раз с треском терпел поражение в борьбе с самим собой.

Несуществующий пульт от кондиционера он уже не искал. Тейто приоткрыл глаза, сладко и неторопливо потянулся – раз, другой, третий – и лишь затем откинул простынь и сел. Голова на мгновенье закружилась.

«Чёрт, опять».

Вчерашняя ночь, при всех её впечатлениях, казалась лишь отдалённым воспоминанием, фактом из старой книги в библиотеке. Вроде вчера – а вроде и год назад. Впереди новый день и новые события.

Тейто натянул одежду и неторопливо выбрался из палатки.

На этот раз костёр уже не горел. Походный котелок сиротливо висел над потухшим кострищем; на раскладном столе горкой лежали пустые тарелки, ожидая, пока их сполоснут в ручье.

– Наконец-то проснулся! – услышал Тейто голос отца. – Что ж, кто последний завтракает, тот и моет посуду.

Кто-то похлопал Тейто по плечу. Мальчик оглянулся – это был Роберт.

– Давай, потом поможешь брату. У нас для вас новая партия.

Тейто взглянул на тарелки, затем на сумку на плече Роберта – и грустно вздохнул. Лагерный быт окончательно ему разонравился.



* * *

Позавтракав и перемыв ложки-кружки, Тейто побрёл помогать Артиону. Тот нашёлся там же, где и в прошлый раз – у автомобиля под тентом. Возле него лежали две брезентовые сумки – по всей видимости, Роберт уже успел перепоручить помощнику фронт работ. Рядом на газете лежал надкусанный бутерброд, который Артион отбросил на половине. Похоже, что сортировка всерьёз его увлекала.

При приближении брата Артион на мгновенье поднял голову.

– Привет!

– Привет, – Тейто опустился рядом, – опять камни?

Артион кивнул.

– Ага, Роберт принёс. Бери свою часть.

– Хорошо, – сказал Тейто без всякого энтузиазма и потянул вторую сумку к себе.

Утро обещало быть скучным.



* * *

Они уже заканчивали с последними образцами, когда Артион внезапно дёрнулся.

– О! Тащи сюда камень, который Уилбер дал.

Тейто совсем забыл о ночном подарке. Вряд ли это что-то необычное, но Артион, пожалуй, прав – красивый минерал стоит оценить. Тейто сбегал в палатку и через минуту протянул его брату. Кому понравилась геология, тот пусть сам и сортирует.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/andrey-vinter/shepot-shaht-69187564/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.