Главная страница | Современные любовные романы | Развод. Перезапуск любви

Развод. Перезапуск любви
Анастасия Иванова


Артём всю жизнь презирал отца за измены. Клялся себе, что никогда не станет таким же. Но как известно, никогда не зарекайся заранее. Оступиться может каждый.Одна ошибка и всё рушится. Семьи больше нет. Ты не видишь, как растёт твой сын. А любимая женщина начинает двигаться дальше, но уже без тебя.Есть шанс всё исправить? Вымолить прощение или всё безвозвратно разрушено?В этой книге вы найдёте три истории. Три судьбы, что переплетаются в историю одной семьи. Не идеальной, но живой. Где знают, что такое любовь, дружба и предательство. Где герои учатся доверять и прощать, а главное – любить друг друга.





Анастасия Иванова

Развод. Перезапуск любви





Пролог




Мужчина примерно тридцати лет стоял посреди просторного коридора, всем видом давая понять, что именно он хозяин положения. Ноги расставлены на ширине плеч, спина прямая, а руки сложены на груди.



Он молча наблюдал за спешными сборами девушки, которая суетливо бегала из комнаты в комнату: убирала детские игрушки, разбросанные по всей квартире, собирала постиранное бельё и относила в комнату, расставляла чистую посуду в шкаф, а грязную, наоборот, загружала в посудомойку.



Артём внимательно следил за каждым её движением: порой резкими, а иногда, наоборот, плавными. За всё то время, что он был у неё дома, они не сказали друг другу и слова. Ксения старательно делала вид, что его здесь и вовсе нет. Занималась своими делами. Волновалась, как и любая другая девушка перед первым свиданием. А он зачем-то наблюдал за ней, хотя мог пройти в комнату, включить телевизор, облегчить тем самым им двоим вечер, но нет. Он продолжал следить за хозяйкой домой, порой бросая взгляд на разложенный на кровати комплект кружевного белья, платье и чулки. Одного взгляда на платье хватило, чтобы понять: Ксения будет в нём великолепно выглядеть. Впрочем, как и всегда, в любой одежде.



– Ночью он почти не просыпается.



– Я помню.



Девушка притормозила, скептически взглянула на мужчину, но комментировать не спешила.



– Что?



– Ничего.



Ксения мотнула головой и пошла дальше. Заглянула к сыну в комнату, поправила одеяло на малыше, прикрыла за собой дверь, когда вышла и направилась в ванную комнату.



Артём смотрел, как девушка сушит и укладывает волосы. Замечал, как женская рука предательски дрожала, как не получалось накрутить волосы на круглую расчёску. Каждый раз светлые локоны упрямо соскальзывали с браша и разлетались в разные стороны.



– Тебе идёт новая причёска.



Ксения замерла. Рука дрогнула, наклоняя фен. Поток горячего воздуха стал дуть куда-то в пол, слегка раздвигая полы тонкого халата. Не открывая, лишь дразня и будоража. Артём неотрывно следил за колышущейся тканью, желая, чтобы горячий воздух откинул ткань дальше, давая возможность увидеть больше.



Громко сглотнув, девушка посмотрела на Артёма, потом снова на своё отражение и безликим голосом ответила:



– Спасибо.



Ксения вернулась к укладке, старательно сосредоточившись на каждом своём движении, стараясь не замечать, как пристально следят за ней глаза цвета пасмурного неба. Закончив с укладкой, Ксения придирчиво осмотрела себя. Она всё никак не могла привыкнуть к новой причёске, но Артём прав. Ей идёт. Появился некий шарм. Неповторимость.



Ксения нравилась себе. Нравилось, как выглядит: естественно, самобытно, но от макияжа не стала отказываться. Лёгкий, лишь скрывающий незначительные недостатки кожи и подчёркивающий выразительные глаза, а вот помаду наносить не стала. Она ей ни к чему.



Медленно убрав косметику на место, Ксения вышла из ванной комнаты. Она старательно избегала встречи взглядами с Артёмом. Не хотела видеть его, и тем более не хотела знать, как он смотрит на неё.



Девушка поспешила скрыться в своей комнате, закрыла дверь, прислонившись к ней спиной, и облегчённо выдохнула. Наконец-то она одна. Ксения прикрыла глаза, досчитала до десяти, сделала несколько глубоких вдохов, резко распахнула глаза и посмотрела на кровать.



Новый комплект белья. Новое платье, купленное специально для этого вечера. Изысканное, бордового цвета. Она никогда раньше не носила бордовый, а в этот раз взяла без раздумий.



У неё новая жизнь – может позволить.



Только откуда нервная дрожь по телу? Почему ладони вспотели? Одевалась медленно, а потом ещё долго крутилась напротив зеркала. Не верила собственным глазам. Да, это была она, но другая. Совершенно непохожая на прежнюю себя.



Выходить из комнаты Ксения не спешила. Продолжала смотреться в зеркало. Выглядела идеально, придраться было не к чему, только всё равно чувствовала себя неуверенно. Уязвимо. Пыталась отыскать изъян, чтобы исправить, пока не поздно, пока есть возможность.



Наверное, она и дальше бы продолжала гипнотизировать своё отражение, но раздался телефонный звонок, заставляя перевести взгляд на прикроватную тумбу. Ксения прикрыла глаза, выдохнула и спокойным голосом ответить на вызов.



– Да?



– Добрый вечер, Ксения. Я подъехал, жду внизу или мне лучше подняться?



– Нет, не стоит. Я уже спускаюсь.



Сбросив вызов, Ксения убрала телефон в клатч, взяла пиджак и вышла из комнаты. Артём стоял на том же месте. Будто и не двигался. Она молча прошла мимо него, из обувницы достала чёрные туфли на тонкой шпильке. Обувшись, сделала несколько пробных шагов туда и обратно, вспоминая ощущение, и только после этого направилась к двери.



– Может быть, ты передумаешь? – голос мужчины звучал надломленно, с затаившейся надеждой. – Останешься? Пожалуйста, Ксюш.



– Нет, – резко, обрубая пути к отступлению, ответила Ксения и вышла за дверь.



Артём сжал пальцы в кулак, захотелось ударить несколько раз по чёртовой двери, которая только что отделила его от девушки, но вместо этого он развернулся и побрёл в детскую.



Мужчина сел на пол около кроватки, согнуть ноги в коленях, поставил локти на них, а головой упёрся в руки, сложенные в замок.



– Прости, сынок, я подвёл тебя.



Горько усмехнувшись, поднял голову и посмотрел на мирно спящего сына. Тот, раскинув руки, тихо посапывал, маленькие пальчики на руках слегка подрагивали. Мужчина улыбнулся одними уголками губ.



– Ты очень похож на меня, но надеюсь, ты будешь лучше, чем я.



Артём придвинулся ближе к стене, откидываясь на неё, ноги вытянул и снова посмотрел на ребёнка.



– Когда-то давно я пообещал, что не стану таким, как мой отец. Твой дед – трус и эгоист. Хотя мне ли его судить? Я делал всё, лишь бы не быть таким же, как он, но в итоге стал гораздо хуже, – мужчина устало растёр лицо ладонями, немного помолчал перед тем, как продолжить. – До встречи с твоей мамой мне нечем гордиться в своей жизни. Она у нас самая лучшая, Мирон. Ты пока этого не знаешь, но позже поймёшь.



Артём задумался о чём-то, улыбнулся.



– Хотя у нас ещё есть бабушка, да? И почему говорят, что женщины слабый пол? Разве можно нашу маму или бабушку назвать слабыми? Они сильнее всех, кого я когда-либо знал.



Мальчик во сне сначала нахмурился, сжал пальчики в кулак, а потом расслабился и улыбнулся.



– Вот и я говорю, слабость – это не про них. Знаешь, Мирош, достаточно одного неверного шага, одной ошибки и всё полетит к чертям собачьим. Оказывается, проще простого в одно мгновенье разрушить всё то, что создавалось годами с таким трудом. Всё началось в две тысячи четырнадцатом году, когда я случайно увидел твою маму. Хотя нет, всё началось задолго до этого. Эта история началась в две тысячи четвёртом.




Глава 1




2004 год. Санкт-Петербург.



Галина возилась на кухне, когда кто-то стал открывать входную дверь. Она взглянула на часы: начало первого. Дочка должна будет вернуться из школы только через час. Галина кинула взгляд на плиту, убедившись, что ничего не «убежит» и не пригорит, поспешила в коридор.



– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила у мужа, который неспешно снимал с себя уличную обувь и пальто.



Мужчина поднял тяжёлый взгляд, но отвечать жене не спешил.



– Женька в школе?



– Да.



Дурное предчувствие заскреблось. Не терпелось услышать ответ от мужа, но тот не спешил отвечать. Пришлось повторить вопрос.



– Никит, что случилось?



– Надо поговорить, Галь. Я сейчас переоденусь и приду на кухню.



Галина сначала кивнула, пошла на кухню, но поняла, что неизвестность предстоящего разговора угнетает, она не сможет сейчас чем-то заняться. Поэтому заглянув на кухню, чтобы отключить конфорки, она вернулась в комнату.



– Никит, что случилось?



Мужчина снова посмотрел тяжёлым взглядом. Он не знал, как начать разговор, который оттягивал и так несколько дней, но больше тянуть было нельзя.



– Галь, тут такое дело, – мужчина явно нервничал, его нервозность передавалась и Галине, она стала нервно теребить подол домашнего платья, – у меня сын есть. Он завтра приедет, будет жить с нами.



Женщина замерла, не могла ни пошевелиться, ни слова сказать, даже новый вдох сделать не получалось. Они с мужем вместе уже семнадцать лет. Пятнадцать из них в браке. Когда у него появился сын? Почему раньше не говорил?



Галина прокашлялась и посмотрела ошарашенно на мужа.



– Сколько лет мальчику?



– Пятого июня будет четырнадцать.



Истеричный смешок вырвался из уст женщины.



– Сразу после нашей свадьбы? Он был зачат сразу после нашей свадьбы, Никит?



Никита аккуратно подсел на кровать рядом с женой и попытался взять её за руку, но та не позволила, отодвинулась. Она продолжила ошарашенно смотреть на мужа и ждать ответа, хоть какого-нибудь объяснения, как такое могло произойти!



– Галь, я жалею, что так получилось. Ты пойми, мне было девятнадцать, я уехал на заработки тогда, помнишь? Ну вот в один из вечеров мы с коллегой выпили чуть больше, познакомились с красивыми девушками, ну и не устоял. Молод и глуп был, Галь.



– Помню. – спокойно ответила женщина, но перестала сдерживаться и перешла на крик. – Эта поездка была всего спустя месяц после свадьбы! Как ты мог?!



– Галь, ну говорю же, молод был, глуп и неправ. Чего уж теперь?



– И ты не знал о существовании сына?



Мужчина снова замялся. Знал. Он всё знал.



– Так какого чёрта ты не признался раньше? Или за пятнадцать лет так и не поумнел, Никит?



– Любимая, да я же тебя не хотел расстраивать. Зачем тебе лишние переживания? Ты ничего не знала, жила спокойно и всем хорошо было. Я же с себя ответственность не снимал. Деньги им отправлял, помогал. Иногда ездил, виделся.



С каждым новым словом мужа Галина чувствовала, как всё меньше остаётся кислорода в лёгких. Это какой-то абсурд, происходящий не с ней. С кем угодно, но только не с ней!



– Понимаешь, Марина – мать Артёма, она замуж за иностранца собралась, а мальчик не ладит с её будущим мужем. Вот она и решила отправить сына ко мне. Галь, ну ты пойми, оставить его одного не могу? Ну как-то не по-человечески, что при живых родителях парень в детский дом отправится.



Галина понимала головой, а вот сердцем принимать не хотела.



– Галь, мы же всегда хотели второго ребёнка, а не получалось…



– Молчи! – резко оборвала мужа.



Да, они хотели ещё детей, но после Женьки у неё было три выкидыша, а потом они и надежду потеряли, больше не пытались. Но сейчас она не позволит мужу манипулировать её желанием иметь большую семью.



– Как Жене говорить будем?



– Скажем, что у неё есть брат и он будет жить с нами. – пожимает плечами Никита, отчего женщина снова истерично засмеялась.



– Твоей дочери двенадцать лет, Никит. Она уже всё прекрасно понимает.



– Тогда тем более, зачем пытаться изловчаться и что-то придумывать? – раздражённо в ответ спросил мужчина.



Галина кое-как встала с кровати и молча ушла на кухню. Надо закончить готовить обед. Скоро Женечка придёт со школы.



Никита, выждав пару минут, отправился следом за женой.



– Галь, ну скажи, что делать-то будем?



– Не считаешь, что поздно задавать этот вопрос. Ты, по-моему, один всё прекрасно решил.



Муж попытался сделать шаг в сторону жены, но та резко обернулась и грозно посмотрела в глаза.



– Не смей касаться меня!



– Галь.



– Не надо, Никита! Лучше уйди с моих глаз.



Никита не стал спорить, ушёл с кухни. Галина же попыталась собраться с мыслями. Сосредоточиться на готовке, а об остальном она подумает ночью за закрытой дверью в одиночестве.



Когда Женя вернулась из школы, она сразу поняла: что-то не так. Во-первых, папа был дома, а во-вторых, мама была какой-то не такой. Задумчивой, что ли.



– Ма, у вас всё в порядке? – осторожно спросила дочка, когда, переодевшись в домашнее, зашла на кухню.



– Да. Кушай.



Галина поставила перед дочкой тарелку супа, салат и хлеб. Налила компот из сухофруктов и села рядом. Сама обедать не стала. Кусок в горло не лез.



Женя с хорошим аппетитом уплетала обед и рассказывала маме о школьных успехах. Позже она убежала поиграть в компьютер разрешённые два часа и села за уроки. Успела всё сделать как раз к ужину.



Девочка снова заметила, что что-то не так. Родители за время всего ужина не обмолвились и словом.



Галя убрала грязную посуду со стола, и пока дочка допивала чай, попросила её задержаться для серьёзного разговора. Женя сразу отставила чай в сторону и посмотрела на маму.



– Всё-таки что-то случилось?



Галина выразительно посмотрела на мужа.



– Жень, в общем, так получилось, что у тебя есть брат. Завтра он приедет. Будет жить с нами.



– В смысле?



Никита посмотрел на жену, но та едва заметно покачала головой. Пусть сам выпутывается.



– Его зовут Артём. Он на два года старше тебя. Раньше жил в Краснодаре, а теперь будет с нами, потому что его маме надо уехать, а с собой взять не может.



– Ты изменяешь маме? – только и вырвалось у девочки, отчего Никита пришёл в бешенство.



– Не смей так разговаривать со мной! Ты не знаешь всей ситуации!



– Не повышай голос на дочь, – спокойно одёрнула мужа Галина и посмотрела на Женю. – Так случилось, Жень, и мы сейчас ничего изменить не сможем, кроме одного: принять Артёма в нашу семью.



– Но как, мам?



– Жень, он точно не виноват в случившемся. Жертва обстоятельств. И сейчас ему нужна будет наша поддержка, потому что твоему брату будет тяжелее всего оказаться в чужом городе, в чужой семье, где нет никого из знакомых.



Девочка задумалась, хотела что-то возразить, но в итоге промолчала, едва заметно кивнула и вышла из-за стола, сбегая в свою комнату.



– Спасибо, Галь.



– Не для тебя стараюсь.



Галина прибрала на кухне, на мужа так и не взглянув, а потом ушла в гостиную, разобрала диван. Сегодня она здесь переночует, а завтра здесь уже разместится мальчик.



Ночь Галина провела в слезах. Нельзя было назвать их брак идеальным. Да и бывают ли идеальные браки? Случались и ссоры, и непонимание. Обижались, ругались. Порой уставали друг от друга. Но всегда переступали обиды, находили компромиссы. Ничто не предвещало беды. Тем более, об измене, которая случилась пятнадцать лет назад, женщина и подумать не могла.



Утром она проводила хмурую дочь в школу, и начала готовиться к приезду пасынка. С мужем по-прежнему разговаривать не хотелось, хотя тот и делал несколько попыток заговорить. Домашние дела хоть как-то помогали отвлечься от ненужных мыслей. Удерживали в реальности, не давая скатиться в отчаяние. Вскоре вернулась из школы дочь, и стало немного легче.



Женя открыла дверь, с настороженностью осмотрела коридор и, не обнаружив чужих вещей, зашла внутрь.



– Привет, мам. Папа ещё не приехал?



– Нет, ещё не было.



Галя подошла к дочке и крепко прижала к себе, гладя по кучерявым волосам.



– Я знаю, тяжело принять эту новость, но, Женечка, представь, как чувствует себя мальчик. Он оказался брошенным и никому не нужным. Наверняка он напуган.



– Мам, как папа так мог поступить?



– Не знаю, Жень, даже думать не хочу. Пообещай, что попробуешь найти с братом общий язык, хорошо?



– Да, мам.



Девочка старалась вести себя как обычно. Поиграла на компьютере, сделала домашнее задание, но сегодня было сложно сосредоточиться, она постоянно отвлекалась, смотрела на часы и входную дверь, а ещё прислушивалась к звукам в квартире. Вот мама что-то делает на кухне, а сейчас пошла в свою комнату. Что-то упало, и всё затихло. Потом снова послышались шаги. Женя иногда с осторожностью выглядывала из комнаты, наблюдала за мамой, но подходить к ней не решалась.



Аккурат перед ужином Галина и Женя услышали, как открывается входная дверь. Девочка отложила книгу в сторону, подкралась к выходу, прислушалась, высунула из комнаты лишь голову, огляделась, но заметив маму, которая уже была там, тоже неуверенно вышла. Женя спряталась за спину матери, прижимаясь к ней, и исподлобья начала рассматривать старшего брата. Высокий и взрослый. Так сразу и не скажешь, что между ними два года разницы.



– Галя, Женя, знакомьтесь, это Артём, – мужчина положил ладонь на спину мальчику, подталкивая его немного вперёд. – Артём, это моя жена Галя и твоя сестра Евгения.



Мальчик никак не отреагировал, даже не кивнул и не посмотрел на них, продолжал сверлить взглядом пол. Женя же сделала шаг навстречу, но тут же вернулась к матери за спину.



– Женя, беги на кухню, накрывай на стол, – мягко произнесла мать, потом обратилась к пасынку, – добро пожаловать, Артём.



Тот продолжил смотреть в одну точку, игнорируя всех. Галина подавила тяжёлый вздох, развернулась и пошла на кухню.



Никита сам показал, где теперь будет жить мальчик, помог расположиться, а потом все вместе сели ужинать. За столом стояла тишина. Только вилки ударялись о тарелки. Женя постоянно косилась на парня, подмечая ещё раз, что выглядит брат старше своих лет. Красивый, наверняка в школе все девчонки будут бегать за ним.



Ел мальчик плохо, больше ковырял мясо, разделяя на мелкие куски. Женя так и порывалась спросить: «Не понравилось?», но не решалась. Прикусывала язык и дальше утыкалась в свою тарелку.



Взрослые тоже молчали. Галя думала, будет легче. Думала, справится, но стоило увидеть мальчика, так похожего на Никиту, поняла – ни черта она не справляется. Мужчина тоже предпочёл отмалчиваться, лишь к концу ужина обратился к детям:



– Артём, я разговаривал с директором школы, где учится твоя сестра, завтра уже сможешь приступить к учёбе. Женя тебя проводит до его кабинета, он будет ждать, отдашь свои документы, а дальше разберётесь.



– Неужели ты не можешь выделить утро, чтобы съездить с сыном в школу? – Галина возмущённо посмотрела на мужа.



– Не надо со мной нянчиться, – это были первые слова, произнесённые за время нахождения дома, пропитанные агрессией и раздражением.



Женя вжала голову в плечи, испуганно стала переводить взгляд с брата на маму, затем на отца. Но ничего не происходило. Никита лишь грозно посмотрел на парня, но и слова ему не сказал. Галина тоже посмотрела на мужа, но тот старательно прятал взгляд. Женщина поджала губы, опираясь обеими ладонями о стол, поднялась и стала убирать со стола.



Она справится.



Обязана справиться.




Глава 2




Женя чувствовала себя неуверенно в обществе брата, но деваться некуда. Она обещала матери попробовать найти общий язык с ним. Вот и сейчас по пути до школы, которая находилась на соседней станции метро, она пыталась рассказать брату, что и где находится. Тот никак не реагировал.



– А у тебя школа рядом с домом была?



Робко спросила старшего брата, но ответа так и не дождалась. Она грустно опустила голову и пнула камень. Ничего. Они поладят. Всё же он её брат, а братья и сёстры обычно ладят.



Остаток пути они преодолели молча. Женя показала, где находится раздевалка, а потом проводила и до кабинета директора, возле которого они в итоге и распрощались. Точнее, она попрощалась, а он молча зашёл внутрь.



В течение всех уроков уроки сосредоточиться не получалось. Постоянно думала о брате, а на переменах пыталась его выискать взглядом, но ни разу не увидела. Она бы нашла специально, поспрашивала о нём, но, к сожалению, не знала, в какой класс его определили.



После уроков девочка потопталась около раздевалки, но брата не видела. Спустя час она позвонила матери, та сказала не ждать, возвращаться домой. Артём, если что, позвонит отцу. Женя так и сделала, хотя ей хотелось пойти домой с братом, снова попробовать поговорить. Может быть, он когда-нибудь сдастся и начнёт рассказывать о себе.



Дома Женя быстро пообедала, сделала уроки и, отпросившись у матери, убежала с подружками гулять. Когда вернулась, брата ещё не было.



– Мам, а если что-то случилось с ним?



– Папа уже ищет его. Пойдём, поможешь накрыть на стол.



Девочка согласилась, но тревога за старшего брата не уходила. Может, она рано ушла и надо было ещё подождать?



На часах было восемь вечера, но мужчины домой не возвращались. Галина снова посмотрела на часы, выглянула в окно. Машины мужа не было.



– Жень, давай вдвоём ужинать.



– А папа и Артём?



Галина пожала плечами, снова посмотрела на полупустую парковку.



– Поедят потом сами.



Дочь согласилась. Ели в тишине, прислушиваясь к любым звукам, доносящимся с лестничной площадки.



– Как дела в школе?



– Нормально.



Женя отрезала новый кусок от голубца, наколола на вилку, но в рот отправлять не спешила. Задумчиво покрутила вилку и отложила в сторону.



– Мам, а вы с папой теперь разведётесь?



Галя тоже отложила вилку и задумчиво посмотрела на дочь. Ей и самой хотелось знать ответ на этот вопрос. Одно она знала точно – врать дочери не стоит.



– Не знаю, Жень.



– Мам, я же с тобой жить буду?



– Женечка, пока никто не разводится, – Галя накрыла своей рукой руку дочери и сжала. – Давай не будем гадать, как всё сложится дальше? Жизнь покажет, а пока ешь.



Женя тяжело вздохнула, взяла вилку в руку и отправила кусок еды в рот. Голубцы уже остыли, но никто не обращал на это внимания, продолжая механически жевать.



Через приоткрытую форточку было слышно, как во двор въехала машина. Женя подскочила к окну.



– Мам, это папа приехал! – девочка вжалась в стекло, пытаясь разглядеть, нашёл он Артёма или нет. – Артём с ним.



– Слава богу, – выдохнула Галя, начала убирать со стола грязную посуду и разогревать еду.



Женя выскочила встречать папу с братом. Последний, проигнорировав сестру, прошёл мимо в ванную, а потом скрылся в выделенной ему комнате.



Никита же бросил усталое: «Привет, дочь» и тоже сбежал в комнату. Девочка, расстроенная, вернулась на кухню.



– Мам, теперь так всегда будет?



– Не знаю, Жень, – женщина обернулась на зашедшего в кухню мужчину. – А где Артём? Еда стынет.



– Он не голоден, – оборвал жену Никита и сел за стол.



Мужчина игнорировал вопросительные взгляды дочери и жены. Тогда Галина решила спросить.



– Где он был?



– Неважно, – раздражённо бросил и посмотрел на дочь, – завтра одна пойдёшь в школу.



– А Артём?



– Дорогу знает – дойдёт.



Девочка не стала спорить с отцом, но она не понимала, почему они с братом не могут вместе ездить в школу и обратно?



Женя надеялась, что ещё найдёт общий язык с братом. Всё-таки они родные и теперь живут вместе.



Утром девочка с сожалением посмотрела на закрытую дверь в гостиную, из-под которой даже не пробивался свет – брат даже не проснулся. Его точно не надо ждать.



Никита сбежал на работу, сославшись на большое количество срочных дел, не стал даже завтракать, а Галина и не настаивала. Проводила мужа и стала заниматься домашними делами, но взгляд постоянно останавливался на закрытой двери.



Женщина не решалась зайти в комнату к подростку, да и муж заверил, что они всё выяснили и уладили. Только как они уладили, если Артём не пошёл в школу, а Никита позволил это?



Тяжело вздохнув, Галина прошла мимо закрытой двери в свою комнату. Переоделась в уличное, но покидать квартиру не спешила. Дурное предчувствие не отпускало. Она была растеряна, не понимала, что делать. Переводила взгляд с домашнего телефона на закрытую дверь и обратно, но что она скажет мужу? Что надо быть строже с мальчиком? Что боится оставлять его одного в квартире?



Глупо.



Ещё раз посмотрев на закрытую дверь в гостиную, Галина всё-таки покинула квартиру. Нужно заплатить коммуналку и купить продуктов. Ей придётся смириться, что Артём теперь живёт с ними, и научится доверять мальчику. Да и что плохого может случиться, пока её не будет дома?



Со всеми делами она управилась быстро, а когда вернулась домой, квартира была пуста. Ей хотелось верить, что мальчик пошёл в школу, но интуиция подсказывала, что это не так.



Галина начала заниматься домашними делами, но на душе было неспокойно. Она всё прекрасно понимает. Мальчику тяжело. Им всем тяжело, но вот так продолжаться тоже не может.



Она делала всё на автомате. Все мысли были заняты поиском выхода из сложившейся ситуации. Как сделать так, чтобы дети не пострадали? О своих отношениях с Никитой она даже не готова думать. Сейчас главное защитить детей.



Щёлкнул дверной замок – Женя вернулась из школы. Девочка, скинув уличную одежду, заглянула на кухню.



– Привет, мам! Пришли результаты олимпиады, я заняла четвёртое место по городу.



– Молодец.



Галина улыбнулась, поспешила подойти и обнять дочь.



– Горжусь тобой.



– Спасибо, – Женя оглянулась и тихо спросила, – а где Артём?



– Не знаю, солнышко. Иди переодевайся и обедать.



Женя отобедала, поиграла в компьютер, села за домашнее задание, но что бы она ни делала, всё время отвлекалась на входную дверь и на часы – она ждала брата. Интересно, где он вчера был, и где сейчас?



Никита перед тем, как ехать домой, позвонил жене, сухо узнал, дома Артём или нет. Он не удивился, узнав, что сын снова где-то пропадает. Мужчина злился, вместо того, чтобы ехать домой и отдыхать, он снова должен кружить по городу в поисках этого пацана.



Марина совсем не занималась воспитанием сына?



Он надеялся, что, поговорив вчера, они поняли друг друга. Заблуждался. Ничего. Он попробует ещё раз, а если Артём не захочет по-хорошему и сегодня – будет по-плохому.



Так же, как и накануне, мужчина с мальчиком вернулись вместе поздно вечером. Артём снова скрылся в своей комнате. Никита же не стал отказываться от ужина.



– Где он пропадал?



– Гулял.



– Никита, надо что-то делать, это не дело, что он предоставлен сам себе. Ему нужно ходить в школу.



– Галь, не беспокойся. Завтра пойдёт.



Утром Артём на самом деле пошёл в школу, но один. Он специально вышел раньше, чтобы не идти с этой маленькой пиявкой. Не хочется снова слушать её бесконечный лепет. Что за наивная попытка подружиться? После всего, что сделали они с его семьёй? Да если бы не эта девчонка и её мать, они жили бы по-другому. Он бы жил по-другому! У него всё было бы, а не только жалкие подачки, которыми очищал свою совесть папаша несколько раз в год.



Артём не хотел ходить в эту школу с прилизанными детками. Когда он зашёл первый раз в класс, сразу заметил любопытство и презрение в глазах одноклассников. Сел за парту с какой-то девчонкой, а та отодвинулась как от прокажённого. Да пошли они! Тоже нашлись короли и королевы в малиновых пиджаках. Что за идиотизм, другого цвета не было? Они серьёзно думают, что он добровольно наденет его? Ага, конечно.



Он просидел только два урока, а потом свалил. Прошатавшись по району, он быстро нашёл себе более интересное занятие. В одном из дворов в не просматриваемом тупике он спалил парней, которые сливали бензин с припаркованной семёрки. Артём прифигел сначала, у них в Краснодаре только по ночам сливают, а тут даже днём осмелились.



Постояв в сторонке, он понаблюдал какое-то время, а потом решил подойти.



– Помощь нужна?



– Иди, куда шёл. – ощетинился один.



– Слушайте, я же помочь хочу, вы вдвоём сливаете, а на шухере никого нет.



– Вали, пацан, без тебя справимся.



Артём пожал плечами и хотел было уходить, но заметил, как в их сторону направился пожилой мужчина.



– Шухер, парни.



Крикнул Артём, а сам побежал к случайному свидетелю.



– Здравствуйте, я тут заплутал, не подскажете как до метро дойти?



Мужчина начал объяснять, но Артём постоянно перебивал, переспрашивал и уточнял.



– То есть выйти со двора вон с той стороны, пройти два дома и повернуть направо?



– Да.



– Именно направо, да? Мне казалось, что налево. Я тут впервые, запутался.



– Да-да. Направо, – с раздражением ответил мужчина.



– Спасибо.



Артём медленно поплёлся в указанную сторону, тихо насвистывая под нос мелодию. На выходе со двора его догнал один из парней.



– Хорошо.



– Что?



– Двадцать процентов твои, остальное наше.



– Тридцать.



– Не наглей, парень.



– Иначе какой резон мне участвовать?



Парень с сомнением посмотрел на Артёма, но едва заметно кивнул.



– Вы только бензин сливаете или колёса тоже снимаете?



– Реже, с этим сложнее.



– Теперь нас трое, быстрее управимся, колёса проще продать.



– Витя, – протянул руку парень.



– Артём.



– Пошли.



Втроём они слили бензин ещё с нескольких машин, часть даже успели продать. Работали они быстро и молча, лишь изредка перешучивались, пока шли от машины к машине. Когда решили на сегодняшний день закончить, Артём, наконец-то, ответил на звонок отца.



– Ты где, чтоб тебя?



– Город осматриваю. Не переживай, домой приду.



– Я тебе задал конкретный вопрос! Называй адрес, сейчас приеду.



Артём не стал спорить, какой смысл? Так хотя бы пешком идти не придётся.



– Почему ты не дома?



– Это не мой дом.



– Теперь твой. Теперь ты живёшь у меня.



– А если не хочу?



– У тебя нет выбора. Либо в детдом, либо со мной.



– Да лучше бы в детдом, чем с тобой и твоей женой.



– Понадобиться – устрою.



На этом разговор мужчин закончился, но, когда они подъехали к дому, Никита снова попробовал заговорить.



– Я понимаю, тебе тяжело.



– Да, ни черта ты не понимаешь!



Артём вышел из машины, громко хлопнув дверью, и направился к подъезду. На следующий день он не пошёл в школу, вместо этого встретился с Витей и Лёшей. Они ходили со двора во двор, но сегодня был не самый удачный момент. Мало тачек стояло в укромных местах, чтобы с лёгкостью можно было слить бензин или снять колёса.



– Ночью надо идти.



– Согласен. Артём, ты с нами или мамочка не отпустит?



– Я сам по себе, – огрызнулся Артём. – С вами.



С парнями они договорились созвониться потом, а сейчас Артём просто изучал район, присматривался к тачкам, запоминал, где и какая стоит. Всё бы ничего, но отец снова названивал, не переставая.



– Ты где опять шляешься?



– Что, снова хочешь таксистом поработать? Ну можешь подъехать.



Артём назвал адрес, присел на скамейку, вытянув ноги, стал ждать приезда отца. Тот приехал достаточно быстро, но не стал ждать, когда Артём сядет в машину, вместо этого сам вышел из машины.



– Сядь, – Никита указал на скамейку.



Парень нагло усмехнулся и сел. Стал ждать, что же интересного ему собирается сказать отец.



– Ты ходишь в школу, учишься, слушаешься меня и мою жену, в общем, ведёшь себя, как примерный мальчик, за это ты будешь регулярно получать карманные деньги, а в восемнадцать лет получишь квартиру.



– И после восемнадцатилетия я тебя больше не увижу?



– Да.



– Договорились.



Вот такая она отцовская товарно-денежная любовь, но Артёма устраивает такой вариант.



Поэтому сегодня он здесь, в этой грёбаной школе в малиновом пиджаке. Ничего, всего-то четыре года, и он больше никогда их не увидит.




Глава 3




Галине казалось, что этот месяц она жила в каком-то бреду. То, что мальчик её никак не слушается, это нормально. То, что они с Никитой живут, как соседи – тоже. Муж, конечно, пытается вернуть их отношения обратно в супружеское русло, но Галина не готова. До сих пор не готова.



У детей начались летние каникулы. И если с Женей всё понятно, то с Артёмом было множество вопросов.



– Никита, может быть, стоит отправить Артёма в лагерь?



– Если захочет, – безразлично пожимает плечами мужчина.



– Так нельзя. Он ребёнок. Его надо направлять, ему надо помогать, а ты вместо этого откупаешься! Думаешь, я не вижу? Так нельзя, Никита.



– Не вмешивайся. Я сам разберусь со своим сыном.



– Нет. Ты сгубишь его.



– Я сказал, не вмешивайся! – Никита стукнул кулаком по столу. – Это больше не обсуждается. Займись Женей, а об Артёме я позабочусь.



– Ох, Никита, как бы ни было слишком поздно, когда одумаешься. Если, конечно, одумаешься.



Галина покинула кухню и отправилась к дочери.



– Жень, собирайся, сейчас поедем в магазин, купим летних вещей, а завтра поедешь к бабушке.



Девочка обрадовалась. Ей нравилось у бабушки. Дача находилась недалеко от Питера, но жить в посёлке было весело. Она дружила с соседскими ребятами и всегда с нетерпением ждала поездок к бабушке.



– Мам, а может быть, Артём поедет со мной?



Галя думала об этом, но решила, что поездка пасынка к её матери всё же лишнее. Ей не хотелось бы, чтобы он вымещал свою злость на пожилой женщине.



– Нет, солнышко, он останется в городе со мной и отцом.



Женя уехала к бабушке, а жизнь Галины превратилась в ад. Никита пропадал на работе, точнее, он так говорил, но женщине казалось, что он просто снова изменяет. За прошедший месяц она часто думала, сколько было измен? Галине не верилось, что это был единичный случай. Оступился сразу после свадьбы, а потом жил жизнью верного мужа? Нет. Так не бывает.



Женщина была вынуждена проводить много времени с мальчиком. Тот будто назло оставался дома и никуда не уходил.



– Разогрей кушать. Я есть хочу.



Артём чувствовал себя хозяином положения.



– У тебя есть руки, где находится холодильник, ты знаешь, и я уверена, ты умеешь пользоваться микроволновкой.



Галина всегда старалась держать себя в руках, хотя иногда было тяжело. Парень нагло усмехнулся.



– А разве отец тебя не для этого держит? Ты способна на что-то ещё, кроме принеси-подай и готовки? Наверное, ублажать, но с этим у тебя проблемы, скажу по секрету. Хреново ты удовлетворяла мужа – он регулярно приезжал к моей матери и знаешь, они никогда не вели себя тихо. Поэтому займись своими обязанностями и разогрей мне еду.



Артём сел, откинувшись на спинку стула, сложив руки на груди, нагло ухмыльнулся, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин положения.



Сохранять спокойствие становилось всё сложнее и сложнее. Галина никогда не была сторонником физических наказаний. Считала, что всегда можно договориться, но сейчас ей хотелось всыпать ремня этому взрослому ребёнку.



Она понимала Артёма, ей было его жаль, но разве она не такая же жертва обстоятельств, как и он?



– Ты большой мальчик и справишься с этим сам. И знаешь, унижать женщин, даже которых ты ненавидишь – не по-мужски. Так поступают только мелочные, никчёмные люди. Только тебе, Артём, решать, будешь ты настоящим мужчиной с достойной жизнью или вырастешь паскудой, с которой никто не захочет иметь общих дел. Тебе стоит определиться уже сейчас.



Голос не дрогнул. Никак не выдал эмоций, что бурлили в ней. Она спокойно дошла до спальни и заперлась в ней. Только сейчас взяв подушку в руки и уткнувшись в неё лицом, позволила себе расплакаться.



Она справится. Должна справиться.



Галина не заметила, как Артём ушёл из дома. И вместо того, чтобы спокойно выдохнуть, она, наоборот, разволновалась. Ни к чему хорошему не приведёт, что подросток шляется без дела в большом незнакомом городе.



Вечером она снова попыталась поговорить с мужем о досуге парня, но бесполезно. Тот продолжал отвечать: «Не вмешивайся».



Женщина хотела бы не вмешиваться, но не получалось.



Дни тянулись. Ничего не менялось: ненависть в глазах мальчика и безразличие в глазах мужа. Галина всё больше скучала по дочери и всё чаще задавалась вопросом, почему она это терпит? Почему не уйдёт от него? Ради дочери. Ради детей. Но нужна им эта жертва?



Иногда она ездила в деревню, навещала мать и дочь, и с каждой поездкой ей всё меньше хотелось возвращаться в квартиру, которая больше не ощущалась домом. Муж избегал её. Не отвечал на вопросы, вечно задерживался на работе, а дома ссылался на усталость и занятость. В свою очередь Галина старалась игнорировать Артёма и все его попытки задеть её. Она старалась не обращать внимания на обиды ребёнка, но почему-то они всё равно ранили её.



С каждым днём Артём возвращался всё позже. Галина снова и снова пыталась поговорить с мужем. Нашла несколько хороших летних лагерей, куда ещё вёлся набор, но Никита только всё больше раздражался.



– Не пили, Галь. Он большой мальчик, а ты зря разводишь панику. Так он никогда не вырастет самостоятельным.



– Ах, вон оно что! Ты его самостоятельным воспитываешь, а я думала, тебе просто нет дела до сына.



Ссоры между супругами стали случаться всё чаще. Галина всё чаще задумывалась об уходе. Она уже стала смотреть вакансии. Только кому она, домохозяйка, нужна? Все её знания и жалкий опыт больше ничего не стоят – давно истёк срок годности.



К концу лета Галина не узнавала себя. Исхудала, кожа серая, волосы тусклые. В отражении зеркала она видела не молодую, ухоженную женщину тридцати четырёх лет, а уставшую от жизни бабу неопределённого возраста.



– Что стало со мной? – тихо спросила она отражение в зеркале.



Ей нужно уходить от мужа. Забирать Женю и уходить.



Галина начала активно искать работу. Сходила на несколько собеседований, но безрезультатно. Кроме обещания перезвонить, она ничего другого не слышала. Да и это ожидаемо, последние тринадцать лет она нигде не работала.



С каждым новым отказом, с каждым поздним возвращением Никиты домой, с каждым ядовитым словом Артёма отчаяние подкрадывалось всё ближе. Галина чувствовала, что ещё немного, и случится нервный срыв, так не могло продолжаться дальше. Она была готова идти работать торговкой на рынок или уборщицей. Хоть кем, лишь бы заработать денег им с Женей на существование.



Звонок школьной подруги был глотком свежего воздуха среди этих затхлых будней. Из-за апатии Галина сначала хотела отказаться, но подруга не позволила, за что Галя была благодарна ей.



Уже сидя в скромном ресторанчике и рассматривая местную публику, женщина поняла – это именно то, что ей было необходимо – вырваться из рутины хотя бы на несколько часов, позволить себе дышать полной грудью.



– О, подруга, выглядишь ужасно.



– Спасибо.



Галина выдавила из себя измученную улыбку.



– Мы слишком давно не виделись. Рассказывай, что случилось.



Галя не спешила ответить, лениво повела плечами.



– Так. Ясно.



Дарья взмахом руки подозвала официанта и заказала два бокала красного вина.



– Будем развязывать язык.



За первым бокалом Дарья рассказала о своих делах: что разводиться со вторым мужем и об открытие третьего ателье и новом ремонте в квартире.



– Скоро твои ателье буду по всему городу?



Галя радовалась успеху подруги. Той не везло в личной жизни, но зато ждал успех в собственном деле. Пусть и небольшом.



За разговорами и вином Галина рассказала Даше, что происходит у неё.



– Ты должна была уходить сразу же. У тебя же есть комната в коммуналке. Взяла Женю и переехала.



– Не смогла. Вот просто не могла перечеркнуть все наши годы и уехать. Да и дети. Хотела как лучше для них.



– Артём вообще не твой. А Женька у тебя умная – всё бы поняла и поддержала.



– Вот не хочется, чтобы двенадцатилетний ребёнок такое понимал, Даш.



– Зато видеть, что мать несчастна, лучше?



Галя пожала плечами. Для Жени она старалась делать вид, что всё у них в семье нормально, но подруга права, правду не скроешь. Девочка наверняка всё видит и понимает.



– Так, Галь, я не обещаю золотых гор, но работу в ателье предоставлю: лёгкий ремонт одежды, подшить брюки или помочь швее. Ты справишься. Это лучше, чем ничего или идти непонятно куда. Первое время так, а дальше разберёмся.



– Спасибо, Даш.



– Не за что. И ещё у меня знакомая работает на обойной фабрике. Что-нибудь приличное для твоей комнаты найдём, ремонт сами сделаем. С мебелью сложнее будет, но тоже на первое время что-нибудь придумаем. А ты бери Женю и уходи, поняла?



Галина кивнула. У неё не хватало слов благодарности для подруги.



Она не думала, что однажды вернётся в свою комнату. Особенно после жизни в просторной трёхкомнатной квартире в новом доме. Ремонт они с Дашей сделали, но везти сюда дочь на постоянное проживание не хотелось.



– Может, к матери переехать?



Они с Дашей сидели на маленьком, но новом диванчике, который удалось купить за смешные деньги через объявления.



– А Женькина школа?



– В посёлке пойдёт.



– Как вариант. Всё равно менять придётся, отсюда же не будет ездить в старую.



– Да.



– Ты как, Галь?



– Боюсь. – призналась, но услышав, как звучат слова, поспешила объясниться. – Боюсь не уходить: Никита мне ничего не сделает. Перемен боюсь, Даш. Я же столько лет с ним жила, домохозяйкой была, а теперь?



– Справимся, подруга.



Даша обняла Галю за плечи.



Всё было готово к переезду, осталось поговорить с мужем и детьми. Она не сомневалась, Артём будет рад, что они с Женей уедут. Дочь и так догадывается, что всё к этому идёт. А вот Никита, он не обрадуется такому повороту.



Галина решила, что расскажет в тот день, когда всё окончательно будет готово к переезду. Она уже узнала о новой школе для дочери, правда, пришлось занять денег у подруги, чтобы заплатить директрисе и придержать место, но это лучше, чем дочь будет ездить через полгорода в свою старую школу.



Лето подходило к концу, вскоре надо будет забрать дочь из деревни, и Галина планировала поговорить с ней и Никитой, но не успела. Позвонила мама, с просьбой приехать к ней в деревню. Пожилая женщина неудачно поскользнулась, как итог, перелом бедренной кости.



– Ты к ней уедешь? – возмущённо спросил Никита жену.



– Да.



– А как же дети? Скоро начнётся школа.



– Это и твои дети тоже, Никита. Тем более, они уже взрослые и ты с ними справишься.



– Но я работаю.



– Ничего. Одно другому не мешают.



– Ты не можешь уехать, Галя! Пускай о ней позаботится соседка.



– Нет, Никита. Я еду, и это не обсуждается.




Глава 4




Галина сильно переживала, когда отвозила дочь в город. Будет ли Артём отыгрываться на сестре? Сможет ли Никита позаботиться о детях? Может, и правда, стоит переехать в деревню. На работу она сможет ездить и на электричке, но ей хотелось, чтобы дочь училась в хорошей школе, как её нынешняя или будущая.



– Жень, мне нужно с тобой поговорить.



– Вы с папой разводитесь?



– Пока нет, но я хочу этого, – помолчав минуту, женщина добавила, – я ещё не разговаривала с ним.



– Мам, я же буду жить с тобой?



– Да.



– Мам, можно я останусь с тобой и бабушкой?



– Нет. Тебе надо в школу, но, Жень, если что, я приеду за тобой, а пока тебе лучше побыть дома.



– Хорошо. Я буду скучать.



– Я тоже.



Женя не думала, что с отъездом матери будет так тяжело. Она жила с чужими людьми. Именно сейчас она поняла, что родной отец тоже посторонний. Его не волновали ни она, ни Артём.



Она заглянула к брату в комнату.



– Я ужин на столе оставила.



Девочка замялась на пороге, не спешила уходить, ничего не говорила, лишь смотрела исподлобья на брата.



Артём продолжил валяться на диване, переписываясь с друзьями и не обращая внимания на мелкую прилипалу, которая решила занять место своей мамаши и стать кухаркой.



– Идиот, – сказала Женя и ушла в свою комнату.



Парень удивлённо посмотрел в сторону двери, и что это сейчас было? Быстро напечатал сообщение, откинул мобилу в сторону и пошёл к сестре.



– Ты ничего не попутала?



Женя сидела над тетрадками и даже не подняла головы, показала неприличный жест, посылая брата.



– Мелкая, ты совсем охренела? Разве тебе мамаша не говорила, нехорошо такие жесты показывать?



– Ну тебя же мама не научила благодарным быть. Может, поэтому ты оказался никому не нужным?



– Рот закрой!



– Что такое? Правда не нравится?



Женя обернулась и с вызовом посмотрела на брата.



– Не понимаю, зачем папа тебя притащил домой, сдали бы в детский дом, и не было бы проблем.



– Заткнись!



– Нет. Ненавижу тебя, идиот неблагодарный!



– Взаимно, если бы не ты и твоя мамаша, у меня был бы отец!



Артём не хотел говорить этих слов, но мелкая зараза вывела его, и они вырвались против его воли.



Каждый раз, когда отец уезжал от них, мама говорила:



– У него есть семья, к которой он должен вернуться.



Он не понимал: разве они с мамой не его семья? Почему они менее важны?



– Потому что Галину папа встретил раньше, – так говорила мама, а потом с улыбкой добавляла. – Сынок, папа обещал, что скоро разведётся и будет всегда с нами.



Только он не разводился. Артём ждал. Рос и ждал. Ему было мало тех дней, когда отец приезжал к ним. Хотел, чтобы тот всегда был рядом, чтобы именно отец учил всему, а не сосед, который иногда захаживал к матери в гости.



Лет в одиннадцать Артём перестал ждать, понял – бесполезно. Это мама на что-то глупо надеялась. Он тогда её спросил, почему дядя Гриша, их сосед, не может с ними жить? Почему он не может быть его папой? Мама объяснила, что у Артёма есть настоящий папа, но, когда мальчик стал старше, он и сам всё понял: в отличие от дяди Гриши у отца была хорошая зарплата, а ещё мама надеялась переехать в Питер. Уже тогда Артём возненавидел этот город, так же как отца и его семью.



Артём зашёл на кухню, он хотел выбросить приготовленный ужин в мусорное ведро, чтобы досадить девчонке, но пахло вкусно, а он не ел со вчерашнего вечера. Замешкался буквально на минуту, но всё же сел за стол, притягивая к себе тарелку с жареной картошкой и грибами. Даже остывшая она была вкусная.



Быстро проглотив еду, он не стал убирать за собой грязную посуду, оставив всё на столе, пошёл в свою комнату. Взглянул на экран мобилы, как раз пришло новое сообщение, друзья, наконец-то, определились, где они сегодня проведут вечер. Артём переоделся и покинул квартиру.



За последние пару недель они неплохо подзаработали на краденом бензине и колёсах, а сегодня решили отдохнуть. Нашли хату и решили устроить тусовку. Витя где-то надыбал алкоголя, а они с Лёшей скинулись и купили закуски. Было много народу, в том числе и девчонок.



Всё начиналось невинно. Музыка, болтовня, но они быстро напивались и начинали терять над собой контроль. Разговоры становились откровеннее, шутки пошлее, кто-то предложил сыграть в бутылочку, согласились почти все, кроме одной девчонки, что белой вороной сидела в стороне.



– Трусишь? – нагло усмехнулся Артём.



Та покрылась красными пятнами, в панике начала озираться по сторонам, словно кого-то выискивала и нашла – боевую подругу, которая подтолкнула её к кругу.



– Она просто стесняется, – пошло улыбнулась девчонка.



Артём усмехнулся подруге, подмигнул скромняшке и предложил начать веселье. Бутылка крутилась, ребята целовались, кто-то короткими и быстрыми поцелуями, а кто-то с жадностью сжирали друг друга.



Хата провоняла алкоголем и табачным дымом, не спасали открытые форточки, было душно. Артём не выдержал и стянул с себя футболку, откидывая куда-то в сторону. Скромняшка уставилась на его голый торс, её щёки ещё сильнее покраснели, что не укрылось от Артёма, который как раз крутил бутылочку.



Он внимательно наблюдал за девочкой, как она вытирала вспотевшие ладошки о джинсы, как с каждым кругом становилась всё бледнее и бледнее. Она практически до крови кусала свои губы, а Артём как заворожённый следил за этим. Бутылочка практически перестала крутиться. Вот-вот остановится, но и до скромняшки не так уж далеко. Какая-то блондинка, короткостриженая брюнетка, которую он уже успел позажимать, соседка скромняшки по левую руку. Артём и сам затаил дыхание, но горлышко немного сдвинулось, останавливаясь межу девчонкой и её боевой подругой.



Последняя не растерялась, грубо оттолкнув девочку, села так, что горлышко указывало теперь на неё. Артём безразлично пожал плечами и потянулся к девушке, чтобы поцеловать. Та, видно, попыталась соблазнительно изогнуться, двинулась навстречу. Артём грубо схватил девчонку за волосы, стал целовать, но при этом смотрел на скромняшку, что отошла назад к стене и внимательно наблюдала за ними со слегка приоткрытым ртом.



Отстранившись, Артём подмигнул скромняшке, сел на место и стал следить за игрой, не обращая больше внимания на девочку, что так сильно не вписывалась в их тусовку. Скоро ему наскучила игра, поднявшись, он отправился в одну из комнат, где на удивление никого не было. Точнее, он так подумал сначала, но позже, когда глаза привыкли к темноте, заметил тонкую фигурку, что забралась в кресло с ногами, обнимала себя и упираясь лбом в колени.



Сделав шаг назад, парень защёлкнул дверь, отчего девочка испуганно вздрогнула и посмотрела на него.



– Зря ты сюда сбежала, – вкрадчиво проговорил он, делая шаг к ней, – разве ты не знаешь, для чего эта комната?



Девушка покачала головой.



– Чтобы мальчики могли уединяться с понравившимися девочками и делать с ними всё, что вздумается.



– Пожалуйста, – тихо вымолвила девочка.



– Что «пожалуйста», скромняшка? – спросил Артём, расстёгивая ремень на джинсах.



– Не надо, пожалуйста. Не делай этого.



– Поздно, крошка, – сказал парень, делая последний шаг, разделявший их.



– Нет, не надо, – снова промямлила девочка, наблюдая, как Артём стягивал с себя джинсы вместе с боксёрами. – Любая там, – кивнув на дверь, – абсолютно любая согласится на всё, что ты предложишь.



Артём стоял слишком близко в одних белых носках. Он видел в глазах девочки страх и смущение, но в ней было что-то такое, что не позволяло остановиться. Наклонившись, он нежно провёл по волосам, заглядывая в глаза девочки.



– Ты же зачем-то сюда пришла, крошка.



Он наклонился ещё ближе, теперь они чувствовали дыхание друг друга. Резко сжав распущенные волосы девчонки в кулак, он оттянул её голову назад.



– Я не местная, – смотря прямо ему в глаза и на удивление ровным голосом, сказала она. – Никого не знаю в этом городе, кроме Кати. Мы с ней выросли вместе. Я завтра уезжаю, она уговорила оторваться на прощание.



– Вот мы сейчас и оторвёмся.



Артём с силой притянул девчонку к себе и впился в губы, пытаясь протолкнуть язык сквозь сжатые девичьи губы. Маленькие ладошки упёрлись в его горячую грудь, пытаясь оттолкнуть, но он не позволял. Он решил взять то, что хочет.



– Ну же! Давай, ответь мне. Тебе понравится, скромняшка.



– Катя. Она там ищет меня. Она наверняка ищет меня, – прошептала в его губы.



– Нет. Не хочу тебя расстраивать, но твоя подруга та ещё сволочь. Не стоит с такими водиться.



Вторую руку Артём положил ей на грудь, сжимая.



– Вату подкладываешь или своя, такая вкусная, м-м?



Девочка снова попыталась оттолкнуть от себя парня, но тот раздражённо дёрнул за волосы.



– Не сопротивляйся, и тогда мы оба получим удовольствия. Впусти меня, я тебя ведь только целую.



На удивление она послушалась и разомкнула губы, позволяя Артёму углубить поцелуй, и чуть позже начала неумело отвечать, но напряжённые ладони продолжали упираться ему в грудь.



Не разрывая поцелуя, Артём поднял девочку с кресла, притягивая к себе. Он обеими руками начал шарить по ещё не сформировавшемуся до конца девичьему телу. Худая. Она слишком худая, но ему нравилось её грубо щупать. И хотелось, чтобы она тоже…



Тоже начала изучать его. Потрогала везде.



Он сам спустил её ладонь. Показал, что желает получить. Она слушалась, покорно выполняла, а когда он освободил её ладонь от своей руки, девочка сама стала ею двигать.



Пьяный от алкоголя мозг отключился окончательно. Он двигался навстречу девочке. Дыхание давно сбилось, он осмелел и уже увереннее её трогал во всех местах, но долго это не продлилось, вскоре, теряя контроль, он испачкал девушку собой.



Та испуганно замерла, выжидая дальнейших действий парня, но он просто продолжил стоять, не шевелясь и глубоко дыша. Спустя долгие минуты он отстранился, оглядевшись, взял подушку с кровати, снял с неё наволочку и кинул девочке.



– Вытри руки.



Когда та забрала тряпку, Артём поднял джинсы и, не глядя на девчонку, начал одеваться.



– Пошли, провожу тебя.



– Куда?



– Домой.



– Но Катя?



– Идиотка! Твоей подруге плевать на тебя! Я же тебя спокойно изнасиловать могу, а она где? Спорим, мы увидим её, сосущуюся с каким-нибудь пацаном?



Девочка замотала головой, но противореча самой себе, позволила взять себя за руку и увести из комнаты. Как парень и предполагал, подруга сидела на коленках у какого-то пацана и позволяла делать с собой всё, что вздумается.



Артём хмыкнул и оскалившись сказал:



– Что и требовалось доказать, ей до тебя нет никакого дела.



Парень потянул девочку на выход, хотя та по-глупому продолжала оглядываться на подругу.



– Забей ты уже, – раздражённо бросил Артём и с силой дёрнул девушку, выталкивая за пределы квартиры.



На улице Артём натянул лёгкую куртку на голое тело, поднял голову к небу, задумчиво что-то разглядывая, но резко поменялся в лице, раздражённо сплюнул, снова схватил девчонку за руку и потащил вперёд.



– Грёбаный город с тучами круглые сутки, – парень с силой сжал маленькую ладонь и дёрнул на себя. – Хватит трястись, достала уже.



– Я сама доберусь домой.



– Ты хоть знаешь, где находишься? Ты же приезжая.



– Я что-нибудь придумаю.



– Ты уже придумала, отправилась не пойми куда. Где живёшь?



– Краснопутиловская пятьдесят восемь.



– Прости, крошка, но без названия метро я не сориентируюсь.



– Ленинский проспект и Московская.



– Отлично, нам туда.



Он свернул во двор и быстрым шагом пошёл вперёд, девочка еле успевала перебирать ногами, следуя за ним.



– Как тебя вообще предки отпустили?



– Я бабушке сказала, что у Кати ночую.



– Глупо.



– Знаю.



Пройдя через двор, они вышли к проспекту, где Артём поймал тачку.



– До Краснопутиловской за сколько довезёшь? – облокотившись о машину, заглянул в окно парень.



– Четыреста рублей.



– Триста или мы пойдём дальше.



Бомбила задумался на секунду, скептически посмотрел на подростка.



– У тебя хоть деньги есть?



Артём достал нужное количество купюр и показал, что у него будет, чем расплатиться.



– Ладно садитесь.



Парень открыл заднюю дверь девятки, заглянул внутрь, сначала пропустил девочку, потом и сам разместился, откидываясь на сиденье.



Доехали они достаточно быстро, правда, таксист отказался заезжать во двор, и высадил их на Кубинской. Артём снова взял маленькую ладошку и повёл во двор. Девочка робко подсказывала, в каком именно направлении надо двигаться.



Им оставалось пройти вдоль территории школы, когда из ближайшего подъезда вывалилось трое парней лет восемнадцати. Артём вышел вперёд, задвигая девочку к себе за спину, но её руку не опускал. Он держал в поле зрения парней, следил за каждым их шагом.



Чутьё не подвело, один из парней перегородил путь.



– Сигаретка будет, малой?



– Не курю.



– Правильно делаешь, а полтинничка?



– Откуда, мэн? – улыбнулся доброжелательно Артём, – слушай, прости, домой торопимся, и так запоздали.



– Да, не дело так поздно малым шляться.



Парень перегородил дорогу, двое его друзей подтянулись, беря Артёма и девчонку в полукруг.



– Привет, малышка, – оскалился один, отчего та затряслась ещё сильнее и вжалась в спину Артёма.



– Вы бы шли, куда шли, – сплюнув, сказал Артём.



– Чё, пацан, крутой, что ли?



Артём оттолкнул девчонку со словами: «беги домой», и первым нанёс удар в живот парню, что стоял ближе всего. Потасовка завязалась быстро. Трое против одного. Хреновая ситуация. Артём знал об этом сразу, но что было делать? Единственное, что раздражало, что он не мог отвлечься ни на секунду, чтобы глянуть, убежала девчонка или нет.



Всё было не так плохо, пока один не достал ножичек и не пырнул Артёма в бок. Такого он не ожидал, ярость вспыхнула в нём, он выбил ножик и с неконтролируемой агрессией начал наносить удары обидчику.



Артём успел повалить гада на землю, но не успел нанести ему удары, как двое других повалили его и начали пинать ногами. Хреновая ситуация, но он и не в таких бывал. Неожиданно раздался пронзительный девичий крик:



– Помоги-и-и-те!



Все обернулись на голос, оказывается, во двор свернул мужик с бульдогом и девочка решила привлечь его внимание. Парни быстро свалили, а к Артёму подлетела девчонка и мужик.



– Ты как?



– Норм.



Артём поднялся, сплюнул кровь на землю, отряхнулся, хотя это бесполезно и вещи, скорей всего, придётся выкинуть.



– Спасибо, – поблагодарил парень мужика и повёл стесняшку к нужному дому.



Девочка жила на пятом этаже, и подъём дался парню тяжело. Он держался за бок, а девчонка постоянно косилась.



– Ты ранен? – девочка смотрела глазами, полными страха.



– Как тебя зовут?



– Ксюша.



– Не вляпывайся больше, Ксюша – юбочка из плюша, русая коса, – раздражённо бросил Артём, развернулся и стал спускаться.



В этот раз он долго не мог поймать тачку, но, когда получилось, он даже не стал торговаться о цене. Молча согласился на названную бомбилой.



Домой он уже вваливался от усталости и отсутствия сил. Его не парило, если он кого-то разбудит. И не сильно удивился, когда в коридор вышла мелкая.



– Ты где был?



– Тебя не касается.



– Что с тобой?



– Ничего. Ты почему не спишь?



– Страшно. Папы нет, а я никогда не оставалась дома одна.



– Иди спать, больше ты не одна.



Артём закрылся в ванной, принял душ, обработал царапину от ножа, как он и думал, она оказалась неглубокой. Когда вышел, с сожалением заметил ждущую его сестру.



– Чего тебе?



– Артём, посиди со мной, пожалуйста.



– Нет.



Он зашёл в свою комнату, хлопнув дверью, но пролежал на кровати не больше пяти минут, тяжело вздохнув, снова поднялся и пошёл к сестре.



– Двигайся. – скомандовал, устраиваясь рядом. – Я сегодня, мать его ети, супермен.




Глава 5




Как орал отец, Женя услышала ещё на лестничной площадке. Она застыла перед дверью, не решаясь вставить ключ в замочную скважину и отпереть дверь. Женя прикрыла глаза, сосчитала до десяти, сжала ключ и всё же вошла в квартиру.



– Я тебя воспитаю, щенок неблагодарный!



– Да пошёл ты!



Раздался грохот. Женя, не разуваясь, кинулась на звук. Артёма застала полулежащего около шкафа в гостиной. Его щека была ярко-красного цвета со следом от удара. Над ним возвышался папа, Женя видела, как у него раздуваются ноздри от ярости, как пульсирует венка на виске.



Артём кое-как поднялся, опираясь о шкаф. Он с вызовом смотрел на отца, чем ещё больше подливал масла в бушующее пламя. Тот хотел ещё раз замахнуться и проучить этого паршивца, посмевшего ему перечить, но не успел – между ними вклинилась Женя, гневно сверкая голубыми глазами.



– Уйди, – прошипел он. – Уйди, я сказал, иначе…



– Что иначе, пап? Тоже ударишь? Давай! Это будет по-мужски: бить ребёнка. Девочку! Давай, пап. Чего ждёшь? Ударь.



Никита угрожающе посмотрел на дочь, но та не сдвинулась с места, задрала выше подбородок и продолжила смотреть на отца с вызовом.



Мужчина грубо выругался сквозь плотно сжатые зубы, развернулся и вышел из комнаты.



Женя выдохнула и тоже поспешила уйти, но через минуту вернулась, кинула тюбик с мазью на кровать около брата.



– Намажься, иначе синяк будет.



И снова скрылась, хлопнув дверью в свою комнату.



Артём взял в руки тюбик. Удивлённо покрутил его. Будто держал не обычную мазь, а что-то большее. Что-то более ценное.



Утром Никита проконтролировал, что дети проснулись и ушёл на работу. Ни сыну, ни дочери он не сказал ни слова.



Женя сама приготовила им с братом завтрак, хотя и сомневалась, что он притронется к еде. Она доедала, когда тот появился на кухне.



– Тебе не надо было вмешиваться.



– Не тебе решать, что мне надо, а что нет. Если хочешь, можешь поесть. Тут на двоих, – сказала девочка и снова уткнулась в свою тарелку. Артём сел рядом, молча придвинул приготовленный завтрак к себе.



Этим утром он пошёл в школу вместе с сестрой. Они не разговаривали, просто шли рядом. Женя пинала опавшие листья, а Артёма хоть и раздражало, что сестра идёт слишком медленно, всё равно не торопил её.



Да и, честно говоря, не было особого желания торопиться в школу. С весны мало что изменилось в его отношениях с одноклассниками и учителями. Артём не хотел видеть их, а они не особо горели желанием общаться с ним. Но взаимный игнор с одноклассниками Артёма более чем устраивал.



Он приходил в школу, отсиживал один за партой все уроки и уходил. Иногда одноклассники пытались его задеть, вывести из себя, но Артём не вёлся на провокации, отвечал лаконично и грубо. Большинство понимали ответ сразу, кроме одного. Парень считал себя лидером и пытался всех прогнуть под себя. Когда становилось скучно, он находил игрушку для битья и изводил, пока не надоест и не переключит внимание на другого.



В любой другой день Артём не отреагировал бы так остро. Он, как всегда, послал бы и забыл. В любой другой день, но не сегодня.



– Откуда фингал, Соколов? Наверное, твоя сестра огрела, не поделили папочкино внимание.



Внутри сработал тумблер: плотина, что сдерживала злость, рухнула, и Артём накинулся на одноклассника. Он был приятно удивлён, что Рома смог дать сдачу – так интереснее. Так он сможет выпустить пар.



Только не позволили, мимо проходил физрук и быстро их разнял.



– Какого чёрта вы тут устроили? Лучше бы с такой энергией на уроке занимались. Идёмте к директору, – он подтолкнул парней в спину, задавая направление, после оглянулся и бросил оставшимся стоять зевакам. – Разошлись по классам! Предупредите, что Соколова и Фёдорова не будет.



Директора не оказалось на месте, но после нескольких звонков, было сказано оставаться в приёмной и ждать.



Артём усмехнулся, стёр большим пальцем кровь с разбитой губы и развалился на одном из стульев, показывая, что его всё устраивает. Ждать так ждать. Встречи с директором он не боится, также как и вызова родителей. Что папаша сможет сделать? Только снова ударить.



– Фёдоров, твой отец обещал приехать, – обратилась к ним секретарь, потом посмотрела на Соколова. – Твоя мать тоже.



– Она мне не мать, и её нет в городе.



– Да, Галина Вячеславновна предупредила, что задержится.



Для Артёма эта новость стала неожиданностью. Зачем ей понадобилось приезжать? Ей что, заняться больше нечем? Или папаша заставил, что больше похоже на правду. Он снова ухмыльнулся, представив, как Галина будет учить его жизни и манерам. Да-а, так даже будет интереснее.



Директор не стал разговаривать с мальчиками. Решил, что разговора с их родителями будет достаточно, но и обратно на уроки не отпустил, оставил мариноваться в кабинете. Артём достал телефон, загрузил «аську» и стал переписываться, тем более ему написала какая-то девчонка с предложением познакомиться и пообщаться поближе. Он не дурак от такого отказываться.



Сначала зашёл отец Романа, тот строго глянул на своего сына, потом и на Артёма.



– Невоспитанный дикарь, – бросил Артёму худощавый мужчина в очках в тонкой позолоченной металлической оправе. – Позор так кидаться на людей в цивилизованном обществе.



Парень бросил на него быстрый взгляд исподлобья и снова уткнулся в мобилу.



– Убери телефон, когда с тобой разговаривают.



– Вы мне кто? – спокойно спросил он в ответ, не отрываясь от увлекательной переписки.



– Что ты сказал?



– Я спросил: кто вы такой? Мой отец, учитель, дед или хотя бы знакомый? Насколько я знаю, вы мне никто. Так с какой стати я должен вас слушать?



Мужчина ошарашенно стоял и смотрел на этого наглого подростка. Артём же снова отвлёкся от телефона и посмотрел прямо ему в глаза.



– Мне кажется, у вас есть сын, вот его и воспитывайте, а меня не трогайте.



Секретарь поражённо посмотрела на мальчика, перевела взгляд на родителя и уткнулась в компьютер, старательно делая вид, что не слышала этого разговора только что.



Мужчина же хотел что-то сказать, но, промолчав, сел около своего сына, грозно рыкнув на него:



– С тобой я дома разберусь.



Артём усмехнулся от этих слов, но сделал вид, что просто прочитал забавное сообщение. Он с раздражением заметил, что прошло уже много времени, а эта не торопится приходить. Отец Романа тоже начал возмущаться по этому поводу, но ответ секретаря, а потом и директора был один: ждите.



Галина вошла в приёмную уверенным шагом, окинула всех спокойным взглядом.



– Здравствуй, Артём, – и не дожидаясь ответа мальчика, обратилась к секретарю. – Добрый день, мы можем пройти?



– Здравствуйте, сейчас узнаю.



Директор сразу пригласил к себе родителей, попросив мальчиков оставаться в приёмной. Тяжело выдохнув, Артём упёрся подзатыльником в стену и прикрыл глаза, сегодня день явно пропал.



Но на удивление разговор взрослых не продлился долго, и вскоре все вышли из кабинета. Директор посмотрел на учеников, потом перевёл взгляд на родителей.



– Это было единственное предупреждение, дальше отчисление. Драк я не потерплю.



Галина кивнула, подошла к Артёму.



– Пошли.



Всё нутро мальчика протестовало тому, чтобы выполнять приказ Галины, но пересилив себя, он кивнул, встал, попрощался с директором и пошёл на выход, не заботясь, идёт женщина за ним или нет.



– Иди за одеждой, я жду тебя на улице.



– С какой стати я тебя буду слушаться?



– С такой, что ты пока что живёшь в моём доме, или хочешь перебраться на улицу?



– Не выгонишь. Тебя совесть заест.



– Хочешь проверить? – Галина улыбнулась, слегка приподнимая бровь.



Артём видел во взгляде этой женщины решительность и вызов. Он тут же начал прикидывать варианты, куда сможет податься. Всё это время Галина смотрела прямо ему в глаза, и кроме уверенности, парень ничего больше не видел в них.



– Решай, Артём, улица или дом. Я жду тебя.



Парень смотрел, как она выходит из школы, а сам пытался просчитать дальнейшие свои действия.



Галину он увидел сразу, как вышел со школы, но подходить не спешил. Стоял, наблюдал. Она обернулась, будто почувствовала его. Посмотрела, из-за большого расстояния он не видел, но был готов поспорить, что она снова смотрит с вызовом. Ему не нравился этот взгляд, словно она перестала чувствовать вину перед ним.



Засунув руки в карманы брюк, Артём ленивой походкой направился к ней.



– И? – с наглой усмешкой спросил он.



Галина улыбнулась слишком мягко, понимающе, чем вызвала у парня злость.



– Пойдём.



Она не стала ждать, сразу направилась к выходу с территории школы, а потом к проспекту. Артём лениво плёлся за ней, сбрасывая звонки друзей. Какого чёрта он повёлся на её угрозы? По ней же видно, что она так не поступит.



Они зашли в какой-то автобус, были свободные места, но Галина предпочла встать в конце салона, где были стоячие места. Артём же занял сидячее место. Становилось всё интереснее и интереснее, что же она пытается ему доказать и куда они едут.



Ехали они достаточно долго, а потом так же долго ещё шли пешком. Остановились около большого, явно нового спортивного зала.



– Решила меня на кружок саморазвития записать?



– Нет, – мягко улыбнулась Галина, – ты уже большой и развит, сегодня мы просто зрители.



Галина привела его на соревнования по кикбоксингу.



– И ты думаешь, мне это интересно?



– Не знаю. Давай посмотрим, а там уже решим.



Артём фыркнул, но занял соседнее место на трибуне. Он всем своим видом показывал, что ему скучно и находиться здесь не желает, но незаметно для самого себя втянулся и уже внимательнее наблюдал за поединком.



– Он молодец, – неожиданно сказала Галина, показывая на одного бойца, явно одерживающего победу, – смотри, как чётко наносит удары, хотя по скорости уступает противнику.



Парень против воли обратил внимание на это.



– Ты разбираешься? – не отрываясь от боя, поинтересовался он.



– Мой отец был хорошим тренером по боксу, я часто ходила с ним на соревнования и присутствовала на тренировках. Кикбоксинг – совершенно другой вид спорта, но технику я всё равно могу видеть.



– Понятно.



Артём удивился, как быстро пролетело время. В какой-то момент появился азарт, он начал болеть за одного бойца, было интересно.



– Хочешь так же? – спросила Галина, когда они наблюдали за награждением. – Хочешь в следующем году победить его? Чтобы тебе на шею одевали золотую медаль?



Парень молчал. Где-то в глубине души он хотел, но вслух, тем более ей, он этого не скажет.



– Тренер будет ждать тебя завтра.



Галина протянула сложенный клочок бумаги, встала и направилась на выход.



Артём развернул записку, на которой был адрес и время. Он скомкал его. Выкинул куда-то под скамейку, и тоже хотел уходить, но вернулся, нашёл записку и убрал её в карман брюк.



– И это типа всё?



Спросил он Галину, когда догнал её на улице.



– Да.



– И никакой воспитательной речи?



– А зачем, Артём? Ты не послушаешь: у тебя не тот характер, да и я не твой авторитет. О том, что, если повторится и тебя отчислят, ты слышал. Мой единственный совет: постарайся закончить этот учебный год, Артём. Ты и сам должен понимать, что без девяти классов ты даже в колледж не попадёшь. Что будешь делать, если тебя отчислят, а отец не станет пристраивать в другую школу?



Артём молчал. Галина сделала шаг ближе и провела по плечу парня.



– Я не знаю, чего ждать от Никиты. Он открывается для меня с новой стороны, и не с лучшей, хочу заметить. Я никогда не думала, что он способен ударить кого-то, – Артём дёрнулся и вопросительно посмотрел. – В школе заметила синяк, а твоя сестра слишком открытая, и хоть она промолчала на мой вопрос, я всё равно поняла. Артём, о себе ты можешь позаботиться только сам. Я буду рядом, как и твоя сестра, ты сможешь обратиться в любой момент за помощью, но не сделай сам себе хуже.



Галя снова провела рукой по плечу парня и мягко улыбнулась.



– Не задерживайся, пожалуйста, я буду волноваться.



Артём не стал отвечать, развернулся и ушёл. Достал мобилу, чтобы узнать, где друзья, но передумал, спрятал телефон обратно и пошёл просто куда глаза глядят.



Он испытывал злость и раздражение. Не понимал, зачем Галина всё это устроила. Зачем все эти разговоры про поддержку? Что за игра в доброго и злого копа? Не нужна ему её помощь. Он и сам со всем справится.



Артём засунул руку в карман и нащупал записку. Снова прочитал. Интересно, где это находится?



Парень зашёл в ближайший книжный, отыскал стенд с картами города. Не стесняясь, развернул и посмотрел нужный адрес. Он не стал утруждать себя тем, чтобы сложить карту обратно, просто вручил её подоспевшему продавцу, а сам направился на выход.



До нужного адреса шёл не так долго. Это была небольшая спортивная школа с обшарпанными стенами, но большой территорией. На футбольном поле парни гоняли мяч.



Артём сел на скамейку во дворе жилого дома, откуда было хорошо видно, что происходит на поле. Когда-то он просил у мамы записать его на футбол, потом на единоборства, а она записала его в художественную школу и на гитару.



Сейчас он уже не хочет ни футбола, ни единоборств, тогда зачем тут сидит?



У него снова зазвонила мобила. Витя.



– Да?



– Ты где, мэн?



– Да тут проблемы были.



– Присоединишься к нам сегодня?



– Не могу, мэн, сорри.



– Ну, ок.



Артём поднялся со скамейки, кинул ещё один взгляд на поле и поехал домой. Было неожиданностью, что его вышла встречать Галина.



– Ужин на столе, – сообщила и скрылась в их с Никитой спальне.



Вернулась? Неожиданно.



– Привет, – Женя высунула голову из своей комнаты.



– Привет.



Сестра огляделась и поманила рукой.



– Иди сюда.



Парень закатил глаза, вздохнул, но зашёл в комнату.



– Чего тебе?



– Правда, что ты с Фёдоровым подрался? Об этом вся школа говорит.



– Да.



– Кру-у-уто! Он меня бесит, и я давно мечтала, чтобы ему кто-нибудь, наконец-то, врезал.



– Врезал, будь спокойна, – уголки губ Артёма дрогнули и приподнялись вверх.



– Мама сильно ругалась?



Было странно видеть чьё-то искреннее беспокойство даже по такой ерунде.



– Не сильно.



– Я её встретила, когда из школы уходила. Она была расстроена.



Артём пожал плечами.



– Тём, папа уехал в командировку. Точнее, он так маме сказал, но, Тём, а если он опять к кому-то уехал?



– Не думай об этом.



– Не могу. Мне теперь всё время кажется, что у меня есть ещё где-то сестра или брат.



– Женька, просто не думай об этом, ты всё равно не повлияешь на ситуацию.



Девочка шмыгнула носом, но кивнула.



Артём вышел из комнаты, но остановился, вернулся.



– Ты ужинала?



– Да, но, если хочешь, могу посидеть с тобой.



Мальчик кивнул и первым вышел из комнаты, а довольная Женя побежала за ним.




Глава 6




Погода стояла отвратительная: моросил противный мелкий дождь, а ветер продувал насквозь, так что никакая куртка не спасала от него. Но сестра почему-то предпочла сидеть на качелях во дворе вместо того, чтобы подняться домой.



– Ты почему здесь?



– Папа вернулся, – в голубых глазах плескалась грусть вперемешку со страхом. – Мама сказала ему, что разводится и уезжает со мной. Тём, он так сильно кричал на неё. Мне страшно, а если ударит? Тебя ведь ударил. Мне не надо было уходить, но и слушать, как он кричит на маму, не могла.



– Не ударит.



Он сказал уверенно, но сам в это до конца не верил. Отец оказался совсем не таким, каким его помнит. Не таким, как себе представлял.



– Пойдём, а то заболеешь.



Артём протянул руку сестре, та кивнула, схватилась мёртвой хваткой за руку старшего брата, боясь отпускать.



– Тём, а можно я буду тебе писать? Скажешь свою «аську»? – набравшись смелости, попросила Женя, она давно хотела добавить его, но не решалась спросить, а сейчас решилась.



– Сейчас домой придём, постучусь к тебе.



В квартире было подозрительно тихо. Женя мялась на пороге, не решаясь заходить, но всё же сбросила ботиночки, и неуверенным шагом прошла внутрь. Маму обнаружила в спальне. Она собирала вещи. Заметив дочь, Галина выдавила из себя слабую улыбку.



– Прости, мы тебя напугали.



Женя помотала головой, но продолжала всматриваться в родное лицо, в поисках следов от пощёчины.



– Я в порядке, солнышко, иди ко мне.



Девочка подошла и крепко обняла мать от испытываемого облегчения, она готова была разреветься. Галина гладила дочь по спине, но смотрела на мальчика, что застыл в дверном проёме.



– Всё хорошо, – прошептала и снова улыбнулась, на что Артём кивнул и отправился к себе в комнату.



– Женечка, надо вещи собрать, хорошо? Не затягивай с этим, завтра будем перевозить.



– Хорошо, мам.



– Ты о дочери подумай! Выдёргиваешь её из привычной жизни, тащишь не пойми куда! Ты подумала, как она будет жить в коммуналке? Она же привыкла к своей комнате, к чистоте, а ты что ей предлагаешь?



– Мы всё уже выяснили. Хватит, Никита.



– Я о детях беспокоюсь.



Галя усмехнулась.



– Что же ты две недели назад о них не беспокоился, когда уехал, никому не сказав. Оставил одних.



– Они уже взрослые, и это ты бросила их первой, отправившись в деревню.



Женщина помотала головой и, больше не сказав ни слова, продолжила складывать вещи. Они всё это уже обсуждали с ним, а в сотый раз бежать по одному и тому же кругу нет никакого желания.



– Артём только начал привыкать к нам, а ты всё рушишь своим уходом.



Галина не вытерпела, бросила кофту, которую складывала, на пол и подлетела к мужу.



– Не смей! – выставив указательный палец перед его лицом, разъярённо прошипела, – не смей манипулировать детьми. Ты палец о палец не ударил, чтобы Артём почувствовал себя как дома. Ты вообще для сына ничего не сделал, хотя нет – дал семя. Это всё, на что ты способен в жизни: оплодотворить и свалить. Ты же ничего не знаешь ни об Артёме, ни о Женьке.



– Я работаю! Забочусь о вас! Вы никогда и ни в чём не нуждались.



– Нет, Никита, это всё оговорки. Если бы тебе был не безразличен сын, ты воспитывал бы его, но ты трусливо решил скрыть наличие ребёнка. Но знаешь, никогда не поздно стать отцом не только на бумаге, но и по факту.



Галина снова вернулась к вещам. Больше не пыталась складывать аккуратно, просто бросала как есть. С силой запихивая, пытаясь утрамбовать. В ней бурлили злость, презрение и ненависть. Злилась на себя за то, что столько лет была слепа, ненавидела ситуацию и презирала мужа.



– Я не дам тебе развода, – бросил Никита и ушёл, хлопнув входной двери.



– Очень по-мужски. Сказать последнее слово и сбежать.



Галина бросила очередную тряпку в сумку и осела на пол около шкафа. Сил больше ни на что не было. Может, ну их, эти шмотки? Это всего лишь ненужные тряпки, будут ещё. Заработает. А сейчас просто сбежать. Взять дочь и прочь отсюда.



Она позволила себе просидеть пару минут, встала, выдохнула и закончила собирать вещи. Галя заглянула в комнату дочери, та собирала свои вещи под музыку, тихо мурлыча текст, вторя любимому исполнителю.



Женщина бесшумно прикрыла дверь в её комнату. Подошла к соседней двери, занесла руку, чтобы постучаться, но тут же опустила её обратно. Прислонилась лбом к косяку, позволила себе небольшую передышку, чтобы набраться смелости. Надышаться перед прыжком в воду.



Постучав, она сразу приоткрыла дверь и заглянула.



– Можно, я войду?



– А если нет?



– Я уйду, Артём.



За последние две недели они научились существовать рядом. Артём открыто больше не пытался её задеть, она же старалась сделать вид, что её не существует в его жизни. Не попадалась на глаза.



Он перестал оставлять грязную посуду на столе, для Галины это был шаг вперёд. Незначительный, но всё же.



– Так можно мне войти?



Мягко повторила вопрос, на что парень пожал плечами и уткнулся в телефон, делая вид, что ему безразлично, но женщина знала, что это не так. Когда ему было на самом безразлично, он вёл себя иначе.



– Артём, знаю, я последний человек, к которому ты обратишься за помощью, но помни, что ты всегда сможешь мне позвонить. Не позволяй ему тебя унижать или бить, но и на конфликт не иди.



Парень что-то строчил в телефоне, делая вид, что не слушает её.



– Пожалуйста, доучись этот год. Не для кого-то, только для себя и своего будущего. Помни, о чём говорил директор.



Только когда Галина вышла, Артём посмотрел в ту сторону.



Она никто. Нет. Она та, кто сломала ему жизнь. Та, кто лишила его отца. Он должен ненавидеть её, но тогда почему у него такое чувство, будто его предали? Снова.



Когда мама сказала, что он едет в Питер и будет жить с отцом, Артём испытывал только разочарование. Он не мог обижаться на родную маму, но был разочарован, что выбрала не его. Променяла на будущего мужа, на новую семью, в которой не нашлось места ему. Он почувствовал себя ненужным и с этим чувством ехал к папе.



Артём испытал садистское удовольствие, когда заметил, что отцу наплевать на дочь. Папа интересовался делами Жени так же, как и дядя Гриша – его. Задавал вопрос: «как дела?», и тут же переключал внимание на его мать. Косточка, брошенная голодной собаке. Вроде бы еды дал, а то, что не наелся, не его проблемы.



Парень даже задумался, а может, это нормально? Вот такое отношение и есть норма. Может, именно так и выглядит родительская любовь.



Тогда почему, Галина относилась к Жене по-другому. Он ненавидел женщину за её отношение к дочери. Артём видел, что мачеху интересует абсолютно всё, что рассказывает дочь. Даже какую невкусную булку она ела в школе и какую милую кошку повстречала в соседнем дворе.



Когда Галина жила в деревне с матерью, она каждый день звонила Жене и так же обо всём расспрашивала. Его родная мать за всё время, что он живёт в Питере, позвонила лишь три раза, один из которых был в его день рождения. Она поздравила его, спросила, как ему город, но, не дожидаясь ответа, стала прощаться, ссылаясь на дела, связанные с подготовкой к свадьбе.



Артём быстро понял и усвоил одну простую вещь: в этой жизни каждый за себя. Доверять можно только себе и надеяться только на себя.



Только почему он тогда нервно постукивает ногой, в ожидании ответа на один-единственный, простейший вопрос, отправленный сестре? Неужели так сложно ответить «да» или «нет», что за сочинение, мать её, она там строчит уже грёбаных десять минут?



Он хотел уже позвонить ей, когда появилось сообщение.



«Привет, братец=) Мне нравится новая школа, тут нет малиновых пиджаков, учителя прикольнее, жалко, что тебя тут нет=(»



А ответ? Где ответ на его вопрос? И неужели вот это можно было так долго набирать? Артём не выдержал и набрал сестру.



– Ты не ответила на мой вопрос.



Женя заливисто рассмеялась.



– Я поспорила сама с собой, позвонишь ты или напишешь.



– Раздвоение личности не лечится.



– Зато всегда есть с кем поговорить.



– Мелкая, ты так и не ответила на вопрос.



– Прикольно так, у меня теперь есть старший брат, и если меня будут обижать, я могу говорить: «Сейчас приедет мой брат и побьёт тебя».



Артём начал уже злиться на сестру:



– Так тебя обижают?



Женя снова рассмеялась.



– Нет, но мне нравится, что ты, как настоящий супермен, готов примчаться и наказать моих обидчиков.



Парень наконец-то смог спокойно выдохнуть и тоже улыбнулся.



– Я не супергерой, мелкая.



– Знаю. Ты – лучше. Ты мой брат, Тём, и ты не дашь меня в обиду, а я тебя, – и тут же шёпотом поделилась секретом. – Тём, мама постоянно звонит соседке, той, что в квартире напротив с орущим котом живёт, и спрашивает, как у вас дела.



Артём сильно зажмурился, сжал пальцы в кулак. Он про себя досчитал до десяти и только тогда ответил сестре:



– Скажи маме, что у меня всё в порядке, и она зря беспокоится.



– Нет, я не стану её обманывать.



– Мелкая…



– Тёма… – передразнила девочка и с наигранной весёлостью добавила, – пока, старший брат.



Артём уже собрался уходить, когда открылась входная дверь.



– Ты куда?



Спросил отец, но заходить в квартиру не спешил: пропускал вперёд молодую женщину в модном светлом пальто, тёмно-синих джинсах-клёш, из-под которых виднелись острые носы осенних сапог. Блондинка с идеальной укладкой, крупными кольцами-серёжками в ушах, и розовой помадой на губах, которые при виде Артёма растянулись в противную улыбку.



– Ой, а ты, наверное, Артём?



Парень поморщился, обычно так с соседскими болонками знакомятся.



– Артём, знакомься, это Вика, она будет жить с нами.



Артём громко расхохотался.



– Ты развестись ещё не успел, а уже кого-то притащил?



– Не смей со мной так разговаривать. И куда ты собрался? Сегодня останешься дома, познакомишься с Викой получше.



– Мне это неинтересно.



– Я сказал, ты останешься дома!



Мальчик ещё раз посмотрел на отца, но психанув, разулся и пошёл в свою комнату. Вика зашла следом почти сразу.



– Артём, я хочу найти общий язык с тобой.



– Зачем? Мне это не интересно.



– Потому что мы теперь будем жить вместе, и враждовать нам ни к чему.



– Ты в курсе, что мой отец женат? Кстати, его жена тоже пыталась со мной поладить, но, как видишь, её больше нет здесь.



Улыбка сошла с милого лица, в глазах появилась злоба.



– Скоро она станет бывшей, – прошипела Виктория, – а я буду настоящей. Всё давно шло к этому, и я не собираюсь с тобой сюсюкаться.



Парень усмехнулся, сделал шаг к женщине.



– А с чего ты решила, что с тобой будет иначе? Он говорил, что уезжает в командировку, но на самом деле проводил время с моей матерью. Говорил, что задерживается на работе, но был с тобой. Сколько так длилось? Год, три или все пять лет? Я разочарую тебя, но моему отцу никто не нужен, только он и его комфортное существование, а кто будет его осуществлять ты, Галя или какая-нибудь Света – неважно. Так что добро пожаловать в семью, Виктория, половую тряпку сама найдёшь или показать?



Виктория, поджав губы, яростно сверкнула глазами и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью на прощание. В соседней комнате послышались крики, она точно не Галина, не будет молча терпеть выходки парня, осталось дождаться, что предпримет отец.




Глава 7




2003 год. Москва.



– Ваша дочь молодец. Она упорно идёт к своей цели.



– Спасибо.



– Если она и дальше будет так усердно заниматься, у неё есть все шансы стать примой Большого.



Мужчина в солидном костюме едва заметно кивнул и сжал руку женщины, сидевшей в соседнем кресле. Та с беспокойством посмотрела на директрису.



– А как же её травмы?



– К сожалению, это неотъемлемая часть нашей профессии. Травмы случаются, но здоровье учащихся всегда под строгим контролем врачей.



– Хорошо.



– Я знаю, вы волнуетесь за девочку, но поверьте, она справляется. Не прерывайте её обучение, у неё большое будущее.



– Мы подумаем.



Родители ученицы распрощались с директрисой лучшего балетного училища страны и покинули её кабинет.



– Оксан, видишь, наша девочка справляется. Не лишай девочку мечты.



– Было бы проще, если бы она мечтала о чём-то другом: петь на сцене, сниматься в кино или ещё что-то, где не придётся так над собой издеваться.



– Она не издевается, а работает над собой, идёт к своей цели. Окси, мы всё это обсуждали, когда Ксюша поступала. Пора принять выбор дочери и успокоиться.



– Не успокоюсь, я всегда буду волноваться, но я горжусь ею.



Они нашли свою дочь в просторном холле. Девочка о чём-то болтала со своими сокурсницами, но заметив родителей, она поспешила распрощаться с девочками и побежала к ним.



– Мы едем?



– Конечно.



– Ого, ты сегодня сам за рулём?



– Я же могу забрать дочь из школы?



Мужчина подошёл к входной двери и толкнул её, впуская внутрь свежий воздух и пропуская своих девочек. За то время, пока они были в здании, начался ливень.



– Ген, может быть, переждём?



– Ерунда. Окси, я не собираюсь гнать. Подождите здесь, сейчас подъеду к крыльцу.



Геннадий быстро сбежал с лестницы и побежал до машины. За пару минут он промок насквозь. Завёл автомобиль и постарался подъехать как можно ближе. Жена и дочь тут же забрались в машину.



– Поехали?



Он улыбнулся, глядя на дочь в зеркало заднего вида, перевёл взгляд вперёд и неспешно тронулся, выруливая в сторону МКАДа. Как всегда, находились лихачи, обгоняли, подрезали, но Геннадий сосредоточенно вёл автомобиль на низкой скорости.



Они уже ехали по загородному шоссе, Ксюша мечтательно рассуждала о выступлении на сцене Большого. Ей этого хотелось больше всего. Было тяжело морально и физически, но она превозмогала боль, собирала волю в кулак и занималась дальше. Ксюша готова была сделать всё возможное и невозможное, чтобы добиться своего.



– Я горжусь тобой, девочка моя.



Их глаза встретились в зеркале заднего вида всего лишь на секунду.



– Гена!



Раздался крик мамы. Ксюша посмотрела вперёд и увидела несущийся на них самосвал. Громкий сигнал гудка оглушал, отец выкрутил руль в сторону, но на мокром асфальте машину занесло прямиком под колёса грузовика. Крик её или матери…, – сколько Ксюша потом ни пыталась вспомнить, она так и не смогла бы сказать, кто именно кричал, – скрежет металла и удар. Пронзительная боль прострелила тело.



Глаза открывались тяжело. Веки не слушались. Во рту было сухо. Пошевелиться не получалось. Мышцы казались свинцовыми. В голове был туман. Все воспоминания перемешались: вот она в балетном классе, сейчас у отца на коленях, пока он с кем-то решает рабочие вопросы по телефону, играет в прятки с мамой и няней, а вот и первый поход на балет, Ксения была поражена с первых минут спектакля. Грация, изящество, настоящее волшебство в каждом движении, именно тогда Ксения поняла, чего хочет от жизни, и шла к своей мечте через слёзы, боль и страхи. Стёртые в кровь ноги, постоянные ушибы и растяжения – ничто по сравнению с возможностью парить по сцене.



Воспоминания исчезли, оставляя её в пустоте, а потом наступила тьма.



Ксюша ещё долго боролась с темнотой, кто-то иногда говорил с ней, но она не понимала ни слова. Все звуки сливались в единый гул, который раздражал, нервировал и пугал. Она не чувствовала, как тянется время, как меняется её мир.



Первым осознанным воспоминанием было лицо врача. Он что-то спрашивал, что-то говорил, но Ксюша не помнила ничего кроме него. Смуглая кожа, тонкая чёрная оправа, пухлые губы, острый нос и щетина с сединой. А ещё глаза, добрые, внимательные, светло-зелёные, которые смотрели с беспокойством.



Жизнь возвращалась слишком медленно. Появились другие лица, запахи и самое страшное – воспоминания.



– Где мама?



Лицо врача изменилось. Он помрачнел, поджал губы и едва заметно мотнул головой.



– В другой палате.



– А папа?



Мужчина накрыл её руку своей и едва заметно сжал.



– Отдыхай, Ксюша, все вопросы потом.



Потом не наступило ни завтра, ни послезавтра и даже спустя неделю. К удивлению врачей, Ксения шла на поправку быстро. Выполняла все предписания, но не переставала задавать два вопроса: где папа и когда её пустят к маме?



Первым кого она увидела, кроме врачей, был дядя, родной брат папы.



– Здравствуй, девочка моя.



Дядя Артур выглядел подавленно, отчего сначала кинуло в жар, потом в холод, и по коже побежали мурашки.



– Где папа?



Дядя сглотнул, опустил голову, но тут же снова поднял и посмотрел прямо в глаза.



– Его не получилось спасти, Ксюша. Он успел выкрутить руль, спас вас с матерью, но подставляя под удар себя… Соболезную, девочка.



Ксюша приняла эту новость мужественно, не расплакалась, не отвела взгляд от дяди, лишь кивнула.



– А мама?



– В коме. Врачи не дают никаких гарантий.



Девочка снова кивнула и отвернулась к стенке.



– Я приеду завтра, – сказал Артур Вениаминович, но Ксения никак не отреагировала. Она прислушивалась, когда снова наконец-то останется одна. Дверь захлопнулась, и Ксюша позволила горячим слезам скатиться по щеке, обжигая кожу, оставляя еле заметную дорожку.



На следующее утро Ксения смогла настоять, чтобы её проводили к маме, хотя бы на пять минут. Было больно смотреть на маму, но необходимо. Это было её напоминанием, что она натворила – отвлекла папу, а ещё теперь у Ксюши появилась надежда, что мама вернётся к ней.



– Когда меня выпишут?



– Недели две ещё надо потерпеть нас.



– Мне надо вернуться в училище.



– Ксюша, мне жаль, но ты не сможешь больше заниматься балетом.



– Почему?



– У тебя были серьёзные травмы.



Ксюша кивнула, но про себя подумала, что вернётся к балету, чего бы ей это ни стоило. Это всё, что у неё осталось. Она уже решила, что поговорит с дядей. Он сможет помочь.



– Не могу, Ксюша. Я теперь несу за тебя ответственность и не могу рисковать тобой.



– Я справлюсь.



– Нет. Тебя ждёт комната в нашем доме, братья будут рады твоему приезду.



Ксюша лишилась всего: семьи, дома, мечты и права что-либо решать.



В новом доме было одиноко. Чувствовала себя чужой, хотя и была окружена родными людьми. Родственники были холодны с ней, или ей так казалось. В новой школе было скучно, а избалованные одноклассники раздражали. Лучше бы её отправили в обычную школу, с обычными детьми, а не сюда, куда приезжают детки со своими охранниками.



– Что с папиной компанией? – однажды, осмелев, спросила Ксюша.



– Не переживай, девочка, я не дам бизнесу твоего отца сдуться.



– А наш дом?



– Возможно, ты когда-нибудь туда вернёшься. Если твоя мама снова будет с нами.



– Я могу её навестить?



– Зачем бередить душу, девочка? Беги, Ксюша, не отвлекай меня больше.



Девочка больше не задавала вопросов. Проживала каждый день с надеждой, что завтра очнётся мама и жизнь наладится. Не будет, как раньше, но будет лучше, чем сейчас. Дни проходили, но мама не возвращалась, надежда таяла на глазах. Всё чаще звучали разговоры, что мама не очнётся. Отношение родственников менялось на глазах.



Братья всё чаще позволяли себе грубые шутки, а дядя и тётя поощряли это. Вспомнилась сказка о Золушке. Ксения усмехнулась, если бы в этом доме не было прислуги, то наверняка всю домашнюю работу свалили бы на неё.



– Я хочу уехать к бабушке. Буду жить с ней.



– Нет. Мы назначены твоими опекунами, но, если хочешь, можешь провести летние каникулы у неё в Питере.



– Почему я не могу жить с ней? Вы мне всё равно не рады.



– Не сочиняй, девочка, ты же моя племянница. Я рад тебе, как и моя семья.



Ксения хоть и была ребёнком, но чувствовала ложь. Он не рад ей, и она не просто так здесь, но правду никто не собирается говорить. Утешало одно, до лета оставалось совсем чуть-чуть и хотя бы три месяца она проведёт с человеком, по-настоящему близким и любящим.



В Питере было хорошо и легко. Любящая бабушка, а ещё была подруга. Единственная подруга в её жизни. В училище каждый был сам за себя, в новой школе она была белой вороной, и только с Катей она чувствовала какую-никакую связь.



Какое же было счастье узнать, что родственники задерживаются в отпуске, и часть сентября она проведёт с бабушкой. Её не расстраивало, что она застряла в дождливом Питере, в то время как родственники отдыхали на берегу Индийского океана.



С каждым приближающимся днём отъезда Ксюша соглашалась на новые, более безумные идеи подруги. Съездить в Выборг, познакомиться с парнями, которые гораздо старше. Или отправиться с ними на сомнительную вечеринку перед самым отъездом.



Ксюша пожалела о своём приходе сразу. Ей не нравилось то, что она видела. Собравшаяся компания её пугала. Как сказала бы её тётка: отбросы общества. Все были старше них. Позволяли такое, отчего у Ксюши краснели щёки. Но зато Катя была в восторге. Не переставала пищать на ухо, как им повезло, что пригласили.



В какой-то момент взгляд зацепился за спортивную фигуру высокого парня. Шатен с озлобленным взглядом, от которого у Ксюши мурашки бегали по телу. Она украдкой следила за ним. Как он общается с другими, пьёт пиво. При каждом глотке кадык шевелился, и это завораживало. Гипнотизировало.



Ксения и дальше бы подглядывала, если бы кто-то не предложил сыграть в бутылочку. Всё рухнуло, когда прозвучали колкие слова, берущие на «слабо» и взгляд холодных глаз, пробирающийся глубоко внутрь.



Катя её буквально толкнула к нему навстречу, а ещё, как позже выяснится, навстречу непрошеным приключениям. Всё, что произошло дальше, Ксюша старательно пыталась забыть, но выходило плохо, даже спустя много лет она помнила этот пьяный, но решительный взгляд, свои первые робкие прикосновения к парню и его наглые в ответ.



А ещё она не могла забыть тот страх, что испытала сначала в комнате, а потом по пути до дома. Пустая улица, подозрительное такси и тёмный двор.



– Беги домой. Я в порядке.



Прошептал парень перед тем, как первым нанести удар. Ксюша не пошевелилась. Её как будто парализовало. Стояла и смотрела, как трое бьют одного. Разве так можно? И главное, для чего? Дрожь пробирала всё тело. И если бы не случайный прохожий, сложно представить, чем всё закончилось.



– Ты почему вернулась ночью? – бабушка смотрела с испугом на девочку.



– Поругалась с Катей.



– И шла по улице ночью?



– Глупо? – Ксюша вымученно улыбнулась. – Прости, ба. Просто я поняла, с такой подругой и врагов не надо.



– Не переживай, моя хорошая, будут в твоей жизни ещё друзья.



– Не надо. Лучше я буду одна. Так привычнее и спокойнее.


Глава 8



2006 год. Санкт-Петербург.



– Алло.



Галина только легла спать, как раздался звонок с незнакомого номера.



– Это Артём. Меня задержали, я сейчас в пятьдесят седьмом отделении милиции, – парень говорил торопливо, неуверенно, – вы можете приехать?



– Да, Артём, сейчас.



Галина тут же подскочила с кровати, начала одеваться, взяла сумку, заглянула в кошелёк, но содержимое не порадовало. Она начала суетливо шарить по шкафам в поисках шкатулки с ювелиркой.



– Мам, что происходит?



В комнату заглянула сонная дочь, она зевала и по-детски тёрла глаза. Выглядела растерянно и даже немного напугано.



– Женечка, мне надо отъехать, иди спать, ладно?



– Ма, ты куда?



– За Артёмом.



Галя наконец-то нашла шкатулку с украшениями, всё содержимое переложила во внутренний карман сумки.



– Я с тобой.



Девочка подскочила с кровати и потянулась к джинсам.



– Нет, дочь. Ты будешь меня только отвлекать, ложись спать.



Она поцеловала Женю в лоб и вышла из квартиры, оставляя недовольную дочь одну. Перед тем как ехать в отделение милиции женщина зашла в ломбард, что находился недалеко от дома, и заложила все имеющиеся украшения.



Ехать было недалеко, но Галине казалось, что таксист еле полз по пустым дорогам города.



– Вы можете ехать быстрее?



– Не могу. Скоростной режим.



– Как будто это когда-то вас волновало.



Водитель всё же немного ускорился, но затормозив у отделения полиции, попросил на сто рублей больше. Выругавшись Галина заплатила требуемую сумму, всё что угодно, лишь бы зайти быстрее внутрь и выяснить, что стряслось.



– Соколов Артём Никитич задержан при попытке угона автомобиля.



Воздух из лёгких исчез, когда она ехала сюда, ждала чего угодно, но точно не попытку угона. Хотя бы не убийство и на этом спасибо. Галина не думала, что когда-нибудь ей придётся давать взятку. Она даже не имела представления, как это делать правильно.



– Я хотела бы договориться. Парень впервые оступился. Ошибся. Мы можем оформить административку? Пожалуйста, дайте ему ещё один шанс.



– Не положено.



Отчаянный вздох вырвался из Галины.



– Пожалуйста. Умоляю, дайте парню один-единственный шанс.



Трясущиеся рукой она достала сложенные купюры и вывалила на стол дежурного.



– Умоляю, давайте оформим административку, я проконтролирую, чтобы он больше не оступался.



Сотрудник милиции посмотрел безразличным взглядом на посетительницу, затем медленно перевёл взгляд на разбросанные купюры.



– Вы в курсе, что тоже нарушаете сейчас закон? Сами за решёткой окажетесь.



– Да чёрт со мной, мальчика отпустите, не ломайте ему жизнь.



Голос звучал уверенно, но Галина с ужасом стала думать, что же будет с детьми, если её на самом деле арестует.



– Второй раз ему так не повезёт, – сказал мужчина, сгребая купюры в ящик. – Ждите, сейчас оформим документы.



Спустя час Галина с мальчиком покидали отделение милиции. Она уже успела вызвать такси, которое ожидало на парковке.



– Шлиссельбургский, тридцать девять?



Услышав адрес, парень весь сжался, втянул голову в плечи.



– Можно я переночую у вас?



Галине совершенно не понравился сломленный голос мальчика, её снова охватила неконтролируемая ненависть и раздражение на бывшего мужа.



– Нет, адрес изменился: Савушкина, сто двадцать восемь, пожалуйста.



– Спасибо, – облегчённо выдохнул Артём, откидываясь на сиденье.



Женщина, наоборот, была напряжена, отвернулась к окну, наблюдала за сменяющимися видами города и думала, как быть дальше.



Ожидаемо Женя не спала, сидела на кровати, обиженно скрестив руки на груди, и сверлила маму и брата недовольным взглядом.



– Привет, мелкая.



– Во что ты вляпался? – голос звучал с упрёком и злостью.



– Твой брат никуда не вляпался, почему не спишь? Как завтра пойдёшь в школу?



– Ты уехала непонятно куда посреди ночи, а я должна спать? Нет уж.



– Дай брату чистое полотенце, ему нужно освежиться. Сегодня ночуешь со мной, Артём будет спать в твоей комнате.



Женя послушно сходила к маме в комнату, в шкафу нашла чистое полотенце, которое грубо всучила брату в руки.



– Он теперь будет жить с нами?



– Не знаю, Жень.



– Мы не нужны папе, а тебе нужны.



Женя была взрослая, но по-прежнему наивная, как маленькая девочка. Галя улыбнулась малышке – это всё, на что она была способна сейчас, потому что нужных слов не находилось. Когда Артём вернулся в комнату, сразу попал в крепкие объятия сестры. Он не сразу решился обнять в ответ. Девочка хлюпнула носом.



– Мелкая, ты чего?



– Ты целую неделю мне не писал, гад.



– Женя!



– Мам, ну он гад.



Галя покачала головой.



– Ложитесь спать, завтра поговорим.



Казалось, они только легли спать, как сработал будильник. Вставать было тяжело, Женька, пока собиралась, всё время хныкала, просила маму, разрешить остаться дома и не идти на занятия, но Галина была беспрекословна.



– Но он-то прогуливает сегодня.



Последний раз попыталась возмутиться, но посмотрев на маму, обиженно насупилась и пошла в школу, не забыв громко хлопнуть входной дверью.



– Вот что мне с вами делать?



Галина устало упала на стул, потёрла виски и снова посмотрела на парня.



– Ты же понимаешь, что он твой родной отец, а я никто?



– Да.



– И ещё два с половиной года ты не можешь жить самостоятельно. Я даже к себе не могу тебя забрать без разрешения Никиты.



– Он не разрешит.



Галя кивнула. Она тоже так думает. Не потому, что Никита воспылал любовью к сыну и беспокоиться о нём, а только из вредности. Когда они разводились, он пытался настоять, чтобы Женя жила с ним. Они долго боролись за квартиру: Никита отказывался разменивать их старую и выплачивать положенную долю, и это не говоря о том, что приходится постоянно выбивать алименты.



– Сидишь дома, на улицу ни на шаг, ясно?



– Да, а вы куда?



– Беседовать с твоим отцом.



Галина приехала к мужу на работу, он долго отказывался спускаться, чтобы поговорить, но она была настроена решительно, и бывшему мужу пришлось уступить.



– Чего тебе?



– Ты должен написать доверенность на разрешение проживания Артёма со мной.



– Нет.



– Да, Никита, иначе я сделаю всё возможное, чтобы разрушить твою жизнь.



Мужчина подался вперёд, приблизившись практически вплотную к бывшей жене. Ноздри раздувались от гнева, на висках пульсировала вена.



– Ты смеешь мне угрожать?



– Угрожать, предупреждать, называй как хочешь, но я сделаю это. Лишу родительских прав и поговорю с твоим начальником о доходе, который почему-то выше официальной зарплаты. Я, может быть, много лет и была слепа, но глупой никогда не была.



– Зачем тебе чужой ребёнок, Галя? Хочешь увеличить сумму алиментов?



Галина громко расхохоталась.



– Ты идиот! Боже, какой же ты идиот! Как я могла прожить столько лет с тобой и не видеть очевидного? Не нужны мне от тебя деньги. Подавись ими.



– Тогда в чём твоя выгода?



– Нет её. Просто подпиши бумаги.



– Хорошо. Мы съездим к нотариусу, оформим доверенность на тебя, но только с одним условием, ты напишешь отказ от алиментов.



– Поехали прямо сейчас.



– Не могу, у меня в отличие от тебя, есть работа.



– Отпросишься, но поедем мы сейчас.



Галина всем видом показывала, что настроена серьёзно и возражений не потерпит. Никите не оставалось ничего другого, как согласиться и поехать с бывшей женой к нотариусу, чтобы оформить все документы.



– Артём, если ты хочешь жить с нами, тебе придётся принять мои правила. Либо мы семья и справляемся со всем вместе, либо нет. Ясно?



Мальчик неуверенно кивнул.



– Больше никакого воровства и ночных гулянок. Твоя главная задача – учиться, ясно? Ты скоро окончишь школу, и надо думать о будущем.



Артём снова кивнул.



– Завтра поедем за твоими вещами, будешь жить в комнате Жени.



– А Женя?



– Со мной.



– Спасибо, – прошептал Артём.



– Не подведи меня, пожалуйста, – Галина ободряюще улыбнулась, – а теперь пойдём готовить ужин, скоро придёт твоя сестра.



Артём не стал спорить, молча начал чистить картофель.



Вчера он по-настоящему испугался. Витя кинул их: сбежал и не предупредил об опасности. Лёша уже побывал в воспитательной колонии, собственно, там он и познакомился с Витей. Пока они ехали до отделения, Лёша стал рассказывать, как всё будет проходить. Про суд и саму колонию. Самому же другу светит реальная тюрьма – через пару месяцев ему исполнится восемнадцать.



Артём никогда не задумывался о своём будущем. Окончит школу, свалит от отца – на этом заканчивались все планы. Но вчера он отчётливо понял, что у него вообще может ничего не быть. Сейчас колония, а потом? Как Лёша, в восемнадцать в тюрьму, а дальше что? Снова выйдет, снова начнёт угонять тачки, пока не попадётся? Хреновая перспектива.



Поэтому отцу звонить не стал, тот, скорей всего, оставил бы его в отделении, чтобы проучить. Звонить Галине было стыдно и сложно, Артём долго не решался набрать её номер, боялся, что не ответит, а если и ответит, то не приедет. Ответила. Приехала.



– Игорь говорит, у тебя успехи на тренировках.



Галина заговорила неожиданно, но Артёма удивило не то, что она решила начать разговор, а её слова и интонация. Возможно, ему только померещилось. Возможно, выдал желаемое за действительное, но он услышал в них гордость. Парень замер с овощечисткой и картофелем в руках, боясь поднять взгляд. Отсчитав про себя до десяти, он всё же решился посмотреть на женщину.



– Я стараюсь.



– Можно, мы с Женей придём на соревнования?



– Зачем вы это делаете? Почему вам не всё равно?



– Не знаю, – Галина едва заметно улыбнулась, – разве должны быть причины, чтобы сострадать или помогать кому-то?



– Мне не нужна жалость.



– Мне жаль, что ты не знал любви и заботы родителей. Жаль, что ты так рано узнал о предательстве. Жаль, что ты оказался в такой ситуации, но у тебя есть выбор: переступить через обиды, отпуская их, или варится в злобе на весь окружающий мир. В первом случае ты станешь сильнее, а второй вариант привёл вчера тебя в отделение.



Артём взял новую картофелину и медленно начал очищать от кожуры.



– Я не уверен, что смогу победить.



– Но ты узнаешь свои слабые стороны, а это тоже важно.



– Я не против, если вы придёте.



Позже, после боя, Артём был рад, что Галина предложила, а он согласился на их присутствие. Весь бой он слышал звонкий голос Женьки: «Давай! Давай-давай! Ещё, Тём! Давай!»



И он послушно наносил удар один за другим, играючи уклонялся от ударов противника. Адреналин и азарт бурлили в нём, а ещё уверенность, подпитанная голосом сестры. Артём не верил, что смог выиграть бой, и когда объявляли результаты, взглядом нашёл сестру и Галину, что радовались вместе с ним. Их эмоции почему-то стали ценнее победы, но он об этом никому не скажет.



Сестра с такой силой накинулись на него, что ещё чуть-чуть, и снесла бы с ног, крепко обнимая и смачно целуя в щёку.



– Ты так круто бил! У него не было никаких шансов против тебя!



Сестра льстила, Артём это знал, но всё равно верил её словам.



– Поздравляю, Артём, – Галина ласково погладила парня по спине, – отпразднуем?



– Купим «Ленинградский набор»?



От мысли о любимых пирожных глаза Жени засветились, а рот наполнился слюной.



– А ты что хочешь, Артём?



– Ничего.



– Сегодня можно, думай, пока едем домой.



Раньше Артём бы просто встретился с друзьями и напился, празднуя победу. Сейчас ему предлагают отметить победу совершенно по-другому. Непривычно. Странно.



Они взяли два набора пирожных, восторгу Жени не было предела, а Артёму нравилось наблюдать за сестрой.



– Мам, я тоже хочу ходить на кикбоксинг.



– Ты же на танцы просилась.



– А теперь на кикбоксинг хочу.



– Мелкая, зачем тебе это?



– Чтобы защищаться могла.



Артём напрягся, всё веселье из глаз испарилось, он вцепился пронзительным взглядом в сестру.



– Тебя обижают?



Галя тоже замерла и посмотрела на дочь. Женя непонимающе переводила взгляд с мамы на брата, пока до неё не дошёл смысл сказанного.



– Эй! Вы чего? Никто меня не обижает, я так, в перспективе.



– Тогда займись танцами, не дело девочке кулаками махать.



– Ты просто боишься, что я смогу задницу тебе надрать.



– Женя!



– Прости, мам, – Женя скорчила виноватую мордашку, но тут же перевела взгляд на брата и задорно подмигнув, тихо, нараспев протянула: – тру-у-ус.



– Ты сначала вырасти, мелкая.



– Ой, тоже мне, большой нашёлся. Сила есть, ума не надо.



– Женя!



– Да я молчу, мам. Честно.



Женя счастливо улыбалась, ей нравилось дразнить брата. Ей вообще нравилось, что у неё есть брат. И тем более она была рада, что он теперь живёт с ними. Они сблизились за полтора года переписки, но практически не виделись, что её огорчало. Зато сейчас она могла сидеть и подначивать его.



– Эй! – возмутилась девочка и, перегибаясь через весь стол, стала отбирать у брата пирожное, – возьми другое, это моё любимое и оно последнее осталось.



– Не-а.



Артём подмигнул сестре и откусил половину.



– Мама!



– Сама раздразнила. – Галя развела руками, начала вставать из-за стола. – Жень, уберёшь всё. Вечером поужинайте, поздно спать не ложитесь.



– Ты куда?



Всё хорошее настроение тут же испарилось, тело девочки напряглось, предчувствуя что-то нехорошее.



– На работу.



– Но у тебя выходной.



– На основной работе, но я нашла подработку.



Галина ласково погладила дочь по голове, попыталась успокоить её, заговорив мягко. Ласково.



– Не беспокойся, я только иногда буду выходить на работу по вечерам, ну может, ещё в выходной.



Женщина наклонилась, поцеловала дочь в макушку и вышла из кухни, не замечая, как изменилась атмосфера. Больше не было праздничной лёгкости, теперь в воздухе повисло напряжение.



Артём боялся посмотреть на сестру. Не хотел увидеть ненависть или, того хуже, презрение.



– Тём?



Раздался тихий, наполненный грустью или даже тоской голос сестры, отчего парень дёрнулся, как от удара, опуская голову ещё ниже.



– Тём, – повторила сестра, но уже громче, – а разве папа не должен помогать?



– Не знаю, – прохрипел брат в ответ.



Артём прекрасно знал, что такое злость, ненависть, презрение. Он часто испытывал эти чувства, успел сродниться с ними, но впервые в жизни он испытывал их по отношению к самому себе.



Сейчас, сидя на этой уютной светлой кухне с простеньким ремонтом, он осознал, что был неправ. Это не Галина с Женей разрушили его жизнь, наоборот, его появление всё поломало. У них была семья, пока он не появился. А сейчас он снова ворвался в их жизнь своим звонком, как итог, Женю выселил из комнаты, а Галина устроилась на вторую работу.



Он резко подорвался со стула, чуть не опрокидывая его, но вовремя успел схватить за спинку и поставить на место.



– Ты куда? – взволнованно крикнула Женя, но он не обращал внимания, уже обувался и натягивал куртку.



На шум выглянула Галина и обеспокоенно огляделась.



– Что случилось?



– Артём куда-то подорвался и убежал.



– Чёрт.



Галя метнулась в комнату к телефону, стала набирать номер мальчика, но знакомый рингтон зазвучал в квартире. Нарезка популярной песни зазвучала громче, Галина обернулась и посмотрела на дочь, что сжимала в руке телефон брата.



– Мам, он оставил телефон на кухне.



В голосе звучало беспокойство, а в голубых глазах застыли слёзы. Женя посмотрела с нескрываемой надеждой, молча прося утешения.



– Жень, что случилось? О чём вы разговаривали, когда я ушла?



Девочка нахмурила лоб, пытаясь припомнить всё дословно, но от беспокойства получалось плохо.



– Ни о чём, только спросила, почему папа не помогает. Ты же поэтому на вторую работу пошла?



Галина не спешила отвечать. Врать дочери никогда не хотелось, но и произнести две буквы, было чертовски трудно. Едва заметно кивнув, она поспешила объяснить всё.



– Женька, всё немного не так…



– Мам, мы просто не нужны ему, – Женя говорила спокойно, без боли и надрыва. Переболело. – Он отказался от нас, поэтому мы с Тёмой тут, с тобой. Я же все его звонки пересчитать смогу. Тёма к нему поехал?



– Надеюсь, что нет.



На сердце было беспокойно. Галина не знала, что делать: идти на работу или искать мальчика. Да и где его искать? Если только и впрямь ехать к бывшему мужу.



– Мам, я позвоню, как он вернётся. Всё будет хорошо.



Женя старалась говорить уверенно и даже смогла улыбнуться, но она сама не верила в то, что говорит. Оставалось только надеяться, что брат не наделает глупостей и скоро придёт домой.




Глава 9




2006 год. Москва.



В училище была жёсткая конкуренция. Там не было друзей, каждый был сам за себя, боролся, как мог. Ксения предпочитала честную борьбу, но некоторые не брезговали грязными методами, например, подсыпать что-нибудь в напиток, спрятать или испортить личные вещи. Каждый боролся, как умел, на что был способен.



Было тяжело, но Ксения не жаловалась. Справлялась. Папа говорил, что это помогает закалять характер, она соглашалась, иначе тебе нечего делать на Большой сцене – не потянешь.



Многое было, и она никогда не жаловалась. Но не сейчас.



Сейчас ей хотелось, чтобы родители были живы, она рассказала бы, как ей трудно. Хотя, если бы они были живы, она никогда не оказалась в этом доме и не узнала весь этот ужас.



Её дядя был страшным человеком: он не только позволял себе унижать и третировать жену и Ксюшу, но позволял и поощрял сыновей к такому же отношению.



Ксюша жила в постоянном страхе, она перемещалась с оглядкой, боясь встретиться с кем-то из братьев.



Вот и сейчас мимо комнаты Дениса она кралась. Дверь не была захлопнута, Ксения боялась, что её услышат или заметят предательскую тень, которую она отбросит.



– Ян, говорю же, у меня нет сейчас таких денег.



– Возьми у папочки, в чём проблема?



– Не могу. Дай отсрочку, знаешь же, что отдам.



– Ден, ты мне ещё за дурь деньги торчишь, а сейчас предлагаешь ещё и карточный долг простить? Не надо было садиться за карты, раз был на мели.



– Да я отдам. Просто прошу время.



– Нет, так дела не делаются, Ден. Но мы же друзья, я предлагаю тебе выход.



– Какой?



– Твоя сестра. Я хочу её.



– Она не согласится.



– А мне её согласие и не надо, ты просто организуй встречу.



Ксюшу прошибло от услышанного. Затаив дыхание, она стала ждать ответ брата. Он же откажет? Не может же он согласится на это? Да, её братья те ещё сволочи, но подкладывать под друга против её воли. Нет. Он откажет. Должен отказать.



– Я всё организую.



– Не затягивай, Ден, иначе через неделю приду за деньгами с процентом.



Девушка отпрянула от двери и тихо побежала в свою комнату. Она и так услышала много того, чего не должна. В панике заметалась по комнате, не понимая, что же ей делать.



Не придумав ничего лучше, Ксюша вышла из комнаты и пошла на поиски дяди.



Обежав весь дом, она уже отчаялась, думала, уехал куда-нибудь, но заметила приоткрытую дверь на застеклённую веранду. Ксюша вышла на неё. Дядя был здесь. Сидел в одном из кожаных кресел и курил сигарету.



– Можно?



Было страшно, но голос Ксюши звучал ровно, решительность придавала уверенности и отлично маскировала страх.



– Проходи.



– Дядя Артур, я хочу уехать. Хочу жить с бабушкой.



– Мы это обсуждали не единожды, Ксюша, это невозможно.



– Почему? Зачем я вам здесь?



– Ты моя племянница, и я не могу оставить тебя одну с пожилой женщиной. Разве так поступают любящие родственники?



– А третировать можно?



– Ох, какие громкие слова. Ну что ты, девочка. Тебя никто не третирует и не обижает. Лучше расскажи, что случилось? Почему решила снова об этом заговорить?



Ксюша замялась: не знала, говорить об услышанном разговоре или нет.



– С бабушкой мне будет лучше.



– Тебе только так кажется.



– Пожалуйста, ради памяти моего отца отпустите меня.



Артур Вениаминович потушил сигарету, встал с кресла, подошёл вплотную к девчонке.



– Ради отца? – с раздражением повторил он, а потом начал выплёвывать каждое слово, пропитанное ненавистью. – Я ненавидел твоего отца! Всё ему! Удачный бизнес, лучшая девушка – это всё должно было принадлежать мне!



– Вам нужны деньги? Всё это из-за них, да? Из-за папиных денег. Я откажусь! Подпишу любую бумажку, только отпустите.



– Не получится, никто не даст несовершеннолетней отказаться от собственности. Если бы твоя мать не была в коме, ты подписала бы отказ от наследства, а сейчас нельзя, поэтому ты останешься здесь, поняла?



Ксения кивнула, ей надо продержаться ещё два года. Всего лишь два года и она будет свободна, но как? Если уже сейчас она жалеет, что выжила в той аварии. Что будет дальше? Ещё и этот разговор Дениса с Яном. Нельзя пускать на самотёк. Она должна бороться за свою жизнь.



– Ксюша, – позвал дядя, когда она уже открыла дверь и была готова зайти внутрь, девочка застыла, слегка повернула голову в сторону, показывая, что слушает, – прежде чем надумаешь бежать, подумай о бабушке: у неё всё-таки возраст, жаль, если вдруг сердце откажет, и ты снова окажешься здесь.



Девочка едва заметно кивнула. Подтекст поняла, бежать – не выход, пострадает не только она, но и бабушка. И тогда совсем никого не останется у неё. Остаётся только бороться. Оставшиеся два года бороться за каждый свой день. Она не позволит сломать себя.



Ксюша уже направилась к лестнице, но поднявшись до середины, передумала, сбежала вниз по ступеням и прошмыгнула на кухню. Оглядевшись по сторонам, она открыла один из ящиков и достала оттуда нож.



Руки предательски дрожали, а в глазах появились слёзы, но Ксюша не намерена была отступать от надуманного. В своей комнате забаррикадировала дверь всем, что попадалось под руку: стул, торшер, тумбочка, даже если не остановит, то точно разбудит.



– Привет, ба.



Ксюша звонила бабушке каждый день, вечерние разговоры для неё были глотком живительного эликсира, придающих сил.



– У меня всё хорошо, а как твоё самочувствие?



– Да что со мной будет? Ты на каникулы приедешь?



– Думаю, да, если учёбы много не будет.



– Правильно, учись. Тебе ещё по папиным стопам идти, компанию его принимать.



– Я не уверена, что хочу ею заниматься.



– Тоже верно, от больших денег одни проблемы. Я Катю сегодня видела, так изменилась девочка, даже не узнала её сразу. Ещё и с сигаретой была. Надеюсь, ты у меня не куришь?



– Нет, конечно же.



– Вот и хорошо, спокойной ночи, дорогая.



– И тебе.



Ксюша легла, положила нож с собою рядом. Уснуть так и не получилось. Всю ночь ворочалась, а когда поворачивалась лицом к двери, не могла отвести взгляд от ножа. Не переставала спрашивать себя, хватит смелости воспользоваться им или он так и останется лежать? А если его применят против неё? Глупо было брать нож, надо придумать что-то другое для собственной безопасности.



Утром, когда вышла из комнаты, девочка вздрагивала от любого шороха, в буквальном смысле боялась собственной тени. Она ловила косые взгляды братьев, слышала, как они перешёптываются. Ксюша находилась в постоянном напряжении: ждала, когда они нападут. Неважно как, физически или словесно, но покажут своё превосходство над ней и потребуют расплатиться по долгам за них.



Дома она снова заперлась в своей комнате, боясь выходить даже до уборной. От ужина отказалась, что, конечно же, глупо, ей потребуются силы для борьбы. В этот раз нож брать с собой не стала, но дверь в комнату снова загромоздила. Спала урывками, всё чего-то ждала. Только никто так и не ворвался в комнату.



Третий день прошёл снова тихо. Закралась мысль, а может, братья найдут деньги и не тронут её? Они ведь не чудовища. Братья, пусть двоюродные, пусть презирают её, но всё же в них должно быть хоть что-то человеческое.



На четвёртый день, это была пятница, она вернулась в пустой дом. Домоправительница сообщила об отъезде Артура Вениаминовича и его жены. Их не будет все выходные. Девочку бросило в холодный пот.



– Сестрёнка, – Денис обнял сестру за плечи, – сегодня придут наши друзья, устроим небольшую вечеринку, и ты присоединяйся к нам. Будет весело.



Он задорно подмигнул, шутливо стукнул брата по плечу, и они отправились к лестнице, но Костя остановился.



– Может, и ты пригласишь подружек, м-м?



Ксюша едва заметно помотала головой. Нет у неё подруг, после того случая с Катей она не доверяет больше никому, а жаль, она могла бы сейчас сбежать с ночёвкой. Но у неё есть ещё время что-нибудь придумать.



***



Кроме как уйти из дома, Ксюша не смогла придумать другой план спасения. Но вся проблема заключалась в том, что идти ей было некуда. Не будет же она болтаться по Москве ночью.



Девушка решила, что придумает потом, куда направиться, а сейчас главное – сбежать из дома. Она крадучись спустилась на первый этаж, было тихо, словно и братья куда-то ушли, Ксюша даже на минуту задумалась, может, стоит остаться. Если братьев нет, она здесь будет в большей безопасности, чем на улице, но тут же отмела эту мысль и стала продвигаться дальше.



На улице Ксюша остановилась. Осмотрела территорию, подсвеченную точечными садовыми светильниками вдоль каменных дорожек. Вспомнился родной дом, у них даже ночью перед домом было светло.



Такие разные дома, как и их хозяева. Разве так бывает, что два родных брата и так непохожи друг на друга? А если папа тоже был жестоким? Просто с ними, с ней и мамой был другим. Нет. Так не бывает. Её папа был замечательным, добрым человеком.



Ксюша взглянула на убывающую луну и направилась к воротам. Сейчас она даже не думала красться: в такой темноте вряд ли кто-то её сможет заметить.



Девушка не успела сделать и пары шагов за пределами участка, как подъехала машина, освещая округу фарами. Прикрыв рукой глаза, она стала озираться по сторонам. Пыталась понять, куда ей бежать и главное, успеет ли она? Мысль, что может быть поздно, подтолкнула её, не имея представления, куда двигаться, Ксюша просто рванула вперёд. Подальше от дома и машины, что подъехала.



Раздался хлопок двери, а потом послышались чьи-то шаги. Они звучали всё быстрее. Всё громче. Кровь пульсировала в ушах, страх продолжал гнать, не озираясь по сторонам. Попытаться уйти от преследователя. Скрыться.



Ксюша радовалась, что на улице ночь. Темнота хоть немного скрывала её, оберегала и давала призрачную надежду спастись. Она бежала, не разбирая дороги и не глядя по сторонам. Звуки собственных шагов и шагов преследователя, словно удары стеком, подстёгивали бежать ещё быстрее.



Ей показалось, что она смогла оторваться. Шаги позади стали тише. Ксения поспешила осмотреться по сторонам, хотела понять, куда бежать ей дальше.



В глаза бросилась стройка какого-то очередного громоздкого дома. Девушка бросилась к нему. Укроется или попросит помощи, тут как повезёт, но всё лучше, чем бежать в неизвестном направлении. Она сомневалась, что от неё так просто отстанут.



Стройка была пустая, кроме стен и крыши ничего не было. На втором этаже лежали доски вместо пола, а к ним приставлена обычная лестница. Каждый звук, даже лёгкий шаг девушки отражался громким металлическим эхом. В нос бил неприятный запах сырости и кирпича, давая понять, что здесь давно никого не было.



Ксюша побоялась забираться наверх, поэтому, стараясь не издавать лишнего шума, стала обходить первый этаж. В одной из комнат стояли гружёные палеты, обтянутые чёрной плёнкой. Между ними в углу девушка и села, обнимая себя за колени, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг, ожидая худшего, но надеясь на лучшее.



Предчувствие её не обмануло, скоро она услышала шаги. Ксюша замерла, дыхание затаила и впервые в жизни начала молиться.



– Крошка, хватит играть в прятки, выходи.



Ксения узнала голос, это был её покупатель. Тот, которому она была продана за травку и карточный долг.



– Я видел, как ты забежала в этот дом. Хватит прятаться, я всё равно найду тебя.



Всё тело онемело, воздуха в лёгких перестало хватать и сердце так грохотало, что казалось, подойди преследователь ближе – услышит её.



Шаги раздались совсем рядом. Ещё шаг, и её обнаружат, тогда не спастись: Ян сделает с ней всё, что захочет, а потом может, и кто-то ещё. Возможно, братья захотят ею расплатиться с кем-нибудь снова. Ксюша начала глотать воздух ртом, в глазах потемнело, тело било крупной дрожью, а увидев перед собой высокого, тощего парня, истошно закричала.



– Не ори! – рявкнул Ян, отвесив болезненную оплеуху.



Парень присел на корточки, схватил Ксюшу за подбородок и заглянул затуманенным взглядом ей в глаза. «Он под кайфом» – сразу поняла девушка, отчего затряслась ещё сильнее, попыталась вырваться из его захвата, чтобы отползти, но сделала только хуже: шлёпнувшись на попу, ноги оказались вытянутыми, и парень поспешил воспользоваться положением, оседлал, крепко зажимая коленями её бёдра.



– Вот ты и попалась, крошка.



Опять эта «крошка», и ситуация так похожая на ту, двухгодичной давности. Если бы она могла, то истерично рассмеялась, но сейчас было не до смеха. Ксения смотрела на друга братьев, и единственное, о чём могла думать: лучше бы она лишилась девственности тогда в Питере, на той вечеринке, с тем парнем.



Ян рванул замок тонкой Ксюшиной куртки вниз, распахивая полы, открывая вид.



– Слишком много одежды, крошка, но мы сейчас исправим это, правда? – он с агрессией начал снимать с неё куртку, потом потянулся за толстовкой, – всё могло быть иначе, но ты сама решила бежать, а мне, знаешь ли, всё равно, где я возьму тебя, но я получу то, что положено мне.



Ксюша брыкалась, пыталась отпихнуть Яна, но несмотря на худобу, сил в нём было достаточно, и все её попытки были напрасны.



– Я не принадлежу тебе. Не хочу тебя. Ты отвратителен.



– По хрен, крошка, зато я тебя хочу, и этого вполне достаточно.



Больно надавив на подбородок, он притянул девушку к себе и впился в губы слюнявым поцелуем. Ксюша почувствовала, как начала подкатывать тошнота от отвратительного запаха и вкуса парня. Она ещё сильнее стала пытаться оттолкнуть его, изворачивалась в попытке лягнуть, но Ян зажимал крепко, лишая возможности пошевелиться.



Второй раз в жизни её целуют, и снова против воли. Но в прошлый раз не было так мерзко, тот парень был груб и напорист, но ей понравился его вкус и мягкость губ, а ещё дыхание, даже несмотря на привкус алкоголя, он не вызывал отвращения. Ей тогда стало любопытно, и она ответила со страхом, неумело, но откликнулась и на поцелуй, и на дальнейшие действия.



Сейчас же она боялась продолжения. Ян стянул с неё толстовку, оставляя в одной тонкой майке, стало зябко, тело покрылось мурашками, но Ксюша не обращала на это внимания, её пугал взгляд парня, а когда он потянулся к её джинсам, она ужом завертелась, не позволяя дотронуться. Дёргалась в попытках сбросить Яна с себя, освободиться и снова бежать, не надо было забегать сюда. Она сама загнала себя в ловушку, возможно, даже в доме было бы безопаснее оставаться, но что теперь об этом.



– Не вертись, тебе уже ничего не поможет.



Ян смог расстегнуть джинсы, но, чтобы стянуть их, ему пришлось приподняться. Что-то изменилось. Парень застыл, взгляд стал ещё более безумным, а на губах появился звериный оскал.



– Знаешь, крошка, я передумал и начну, пожалуй, с твоего пухленького ротика.



Друг братьев начал быстро расстёгивать свои джинсы, Ксюша же в этот момент попыталась снова отползти, отставив руки назад, она стала шарить, чтобы удобнее опереться и отодвинуться, и вдруг ладонь коснулась прохладного металла.



Кусок небольшой трубы оказался в руке, девушка крепко зажала, посмотрела на парня, что уже стянул с себя джинсы вместе с трусами, и не задумываясь, со всей силы нанесла удар, куда смогла достать.



– А-а-а-а, – пронзительно заорал парень, хватаясь между ног.



Ксюша оттолкнула насильника, рывком поднялась на ноги, схватив куртку, что валялась у её ног, она помчалась к выходу. На бегу ощупала карманы, проверила, что кошелёк, паспорт и телефон на месте.



На улице она огляделась по сторонам и, приняв окончательное решение, побежала в противоположную от дома сторону. Девушка нашла укромное место, в тени трёх дубов, прислонившись к одному из них спиной, она достала телефон и вызвала такси, по памяти называя один из номеров домов, что должен находиться недалеко от её местоположения.



Такси не было слишком долго, Ксюша с ужасом прислушивалась к каждому шороху, к каждому шелесту листвы. Ей всё время казалось, что она слышит чьи-то шаги, а ещё запах. Отвратительный сладковатый запах, смешанный с потом и одеколоном, чувствовался фантомно, вызывая тошноту.



Через пару домов от себя она заметила свет фар, затем телефон завибрировал в руке. Ксюша ответила на звонок, попросила проехать вперёд, и когда машина оказалась рядом, она бросилась внутрь, к своему спасению.



– Площадь трёх вокзалов.



Таксист кивнул, и машина плавно тронулась, увозя её подальше от этого кошмара. За окном проносился ночной город, яркая луна приковывала к себе внимание. Ксюша смотрела на луну, глубоко дышала, чувствуя, как напряжение начало отступать. Скоро всё будет хорошо. Она будет в безопасности.



Денег хватило впритык на сидячее место. Было всё равно, что придётся ехать восемь часов сидя, зато уже утром она будет в Питере.



– Ба, привет, – Ксюша старалась изобразить радость, замаскировать страх и усталость.



– Что случилось?



– Я завтра без десяти десять приеду, встретишь?



– Ксюшенька, что произошло?



– Я расскажу, всё потом обязательно расскажу.



– Хорошо, моя девочка. Буду ждать тебя.



Уже в поезде, глядя на то, как отдаляется Ленинградский вокзал, Ксюша смогла выдохнуть и задышать полной грудью, хотя тревожные мысли о будущем не покинули.




Глава 10




2006 год. Санкт-Петербург.



Бабушку Ксюша увидела сразу, как только вышла из вагона. Она буквально упала в объятия единственного близкого человека, стало так хорошо и спокойно. На время исчезли даже тревоги о беспросветном будущем. Просто сейчас она не одна и это уже много.



Когда они оказались дома, девочка обо всём рассказала. О тирании дяди и братьев, о попытке изнасилования. Труднее всего было пересказывать разговор с дядей и его обещание навредить Алле Герасимовне.



– Почему ты молчала столько времени? Надо было сразу всё рассказать!



– Я боялась, ба.



Слёзы предательски потекли по щекам. Она не плакала с тех пор, как погибли родители, и вот сейчас она позволила эмоциям взять верх.



– Я не позволю тебя обидеть, Ксюша. Может, у нас нет таких связей и денег, как у твоего дяди, но в обиду я тебя не дам.



Весь день Алла Герасимовна между делами и домашними заботами по чуть-чуть расспрашивала внучку о её жизни у дяди. Уверенность женщины передавалась и девочке, она начинала верить, что всё может получиться, и ей не придётся возвращаться к дяде.



Выходные пролетели слишком быстро, окружённая любовью и заботой Ксюша позволила себе забыть, что не должна здесь находиться, но рано утром бабушка разбудила её.



– Нам надо спешить, вставай скорее.



– Куда мы?



– Встретимся с юристом и поедем писать заявление на смену твоего опекуна.



– А так можно? Получится?



– Не сомневайся, я тебя не отдам. Что же ты молчала? Я сразу бы тебя забрала. Я ведь думала, тебе в Москве привычнее, да и братья – твои сверстники. Ох, Ксюшенька, ты когда приезжала, молчала о таком, а надо было говорить.



– Я боялась, ба.



– Чего уж теперь, а сейчас быстро собирайся и поедем. Нельзя медлить, мы должны успеть раньше подать заявление.



Ксюша слушалась. Делала всё, как говорит бабушка, а потом и юрист. Она рассказывала снова и снова, что с ней случилось. Было трудно говорить посторонним людям об этом, но она закрывала глаза, представляла, что, кроме бабушки, этого никто не слышит, и начинала говорить.



Ксения даже не представляла, что начнётся потом. К ним не единожды приходили из милиции, обвиняли бабушку в похищении ребёнка. Слушать саму Ксюшу отказывались. Адвокат отстаивал её право быть с бабушкой снова и снова. А органы опеки слишком долго решали, с кем ей быть.



Казалось, этому нет конца. Казалось, дядя никогда не успокоится и однажды добьётся своего. У Ксюши появился новый страх: быть возвращённой в дом дяди. Он отомстит. Отыграется за всё.



Ксюша забыла, когда спала нормально. Ела совсем мало: кусок в горло не лез, и если бы не бабушкины напоминания, то и вовсе забывала о приёме пищи.



– Ксюшенька, скажи мне, а ты готова отказаться от денег отца? – спросила однажды бабушка, чем сильно удивила девушку. Всё, чего она хотела, жить здесь, с ней, не возвращаться к дяде. Даже несмотря на то, что до совершеннолетия осталось всего полтора года.



– Да.



Алла Герасимовна довольно кивнула.



– Хорошо. Это очень хорошо. Мне надо позвонить, а ты кушай, Ксюшенька, кушай.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/nastya-dzhordegen/restart-lubvi-69173416/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.