Главная страница | Современная русская литература | Бог ли каждый Творец?

Бог ли каждый Творец?
Рутра Пасхов
Вторая часть романа «Иисус и Христос».Может ли искусственный интеллект воспринять нас как творца, то есть принять за своего бога?Скажи мне, кто твой бог, и я скажу, кто ты, – гласит древняя мудрость. Кто наш бог – лидер нашей борьбы с темными силами или побитый порицатель человеческих пороков, нуждающийся в нашей же защите?Невидимая энергия, из бескрайних глубин вселенной, зародила мысль. Воплотившись в слове, она зачала наше мнение еще до рождения нашего мировоззрения

Рутра Пасхов
Бог ли каждый Творец?

Как ни парадоксально, именно сама суть религии, в основе которой утверждение о полном контроле нашего бытия и всего сущего со стороны некоего разумного творца, и доказывает свойство нашего мира как некоей компьютерной симуляции.
Автор вам известен

Это повествование я посвящаю своему отцу…

Дисклеймер:
Уважаемый мой читатель, к сожалению, я вынужден написать это предупреждение: все изложенное в этой книге является художественным вымыслом. Внимание! Автор не несет ответственности за любые последствия от прочтения, а также за ваше индивидуальное восприятие согласно вашему мировоззрению.
А теперь вне протокола: уважаемый мой читатель, в этом произведении, как и во всех моих прежних, ты найдешь твердую научную фантастику, множество исторических фактов, альтернативный взгляд на известную историю, холодную аналитику, а также юмор и сатиру. Твое право воспринимать каждое из этих определений по-своему.

Часть вторая романа Иисус и Христос: Бог ли каждый Творец?

Пролог




Человеческие органы слуха различают от 16 до 20 тысяч герц. Ниже этого порога – инфразвук. Выше – ультразвук. Например, на частоте от 7 до 13 герц – природная волна страха, излучаемая тайфунами, землетрясениями, извержениями вулканов, – звуки, побуждающие все живое покидать очаги стихийных бедствий. А теперь подумайте: когда-то люди не знали этого, но влияние ведь было. То есть на них что-то влияло, заставляло действовать, бояться, однако причина им была неизвестна и, соответственно, причислялась к воле неких таинственных могущественных сил. Так и послание из прошлого, дошедшее до нас в виде слова, в том числе и того, которое было «в начале», влияет на наше сознание, побуждая его принимать то или иное решение, часто с неизвестными нам последствиями. Веря в Творца, мы надеемся на благое в содержании этого послания, однако в самом послании есть предсказание о трагедии, выраженной в мифическом явлении, именуемом «концом света». И якобы это явление должно случиться по итогам действий людей. Только неизвестно – есть ли метод избежать этого явления или оно должно случиться закономерно, ибо того, кто должен допустить это явление, создал сам Творец. Возможно, это некий метод преобразования объекта творения, то есть нас. Даже если вы придерживаетесь строго эмпирического мировоззрения, вы должны согласиться: не будь природных катаклизмов, то есть изменений в природе, – человек не появился бы. Если вы придерживаетесь религиозного мировоззрения, то вы будете считать даже такое отдаленное во времени событие, как кембрийский взрыв[1 - Кембрийский взрыв – событие, вследствие которого произошло кардинальное изменение в биосфере: до этого почти вся жизнь была простой и одноклеточной. Случилось резкое увеличение числа сложных многоклеточных организмов, у многих из них появился скелет.], действием Бога, а если же научного мировоззрения – естественным природным процессом.
Теперь представьте ситуацию, когда с вами должно произойти (или вспомните, когда происходило) неприятное событие, а возможно – трагическое, которого вы, естественно, желали бы избежать. Cмоделируйте возможность вернуться во времени назад и, зная уже о последствиях, принять меры для предотвращения этого события, то есть повести себя правильно. В обычной жизни вернуться назад мы не можем, но стараемся больше не повторять похожих ошибок, зная о последствиях. На этом базируется как инстинкт самосохранения, так и интеллектуальное принятие решений. Это дает опыт, если, конечно, событие не прекратило вашу жизнь или жизнь всего человечества.
Соответственно, если существует событие в прошлом, в результате которого погибло много людей, то есть оно было массово трагическим, причем повторялось многократно, то люди не могут или определить, или изменить первопричину этого воздействия. В любом случае глобальное последствие этого воздействия еще не наступило, ибо пока еще наше рассуждение о том, какое оно, – факт.
Теперь, основываясь на этом понимании, зададим себе вопрос – а не является ли религиозное учение, суть которого сохранить нам жизнь (данную нам, по-нашему же утверждению, тем, кто нас сотворил), той первопричиной, которая, оберегая нас от смерти, внушает нам не бояться этой смерти, ибо само же увещевает о возможности оказаться в лучшем мире – в раю. А главное – и это более трагично – предсказывает конец мира, обещая новый – лучший. Уже основываясь на этом, откровенно себе ответим: не является ли наша вера в написанное выше стимулом к допущению применения оружия массового поражения? Хотя нам известно о его способности многократно уничтожить человечество. Сама нелогичность создания ядерного оружия в таком количестве и говорит о нашей вере в чудесное спасение или же в возможность жизни после смерти.
А теперь поговорим о событии, которое, как ни странно, согласно предыдущему логическому ряду, или закономерно, или возможно, или как минимум произошло в других мирах. Тут я должен оговориться: при всем своем эмпирическом методе суждения я придерживаюсь библейского утверждения о других мирах, то есть считаю, что они реальны. Согласитесь, вера в то, что иные миры есть, гораздо сильнее, чем сомнение в их наличии. Исходя из этой установки и из логического вывода о влиянии на нас религиозных писаний противоречие «если они есть, почему же мы их не слышим» наталкивается на гипотезу «мы их не слышим, потому что на определенном этапе цивилизации уничтожают себя по какой-то парадоксальной загадочной причине». И эта причина хоть и не подтверждена в действительности, но считается закономерной по логике, является естественным процессом развития интеллекта. То есть цивилизации уничтожают себя сами, так как сам интеллект создает то, что его уничтожит. А причина банальна, она в самой сути существования когнитивной системы мыслящего существа. Суть в свойствах или, точнее, в природе интеллекта, как таковой функции мозга – в самом методе его развития. Выражается он в следующем: интеллект появляется, существует и развивается только при условии, если получает опыт методом проб и ошибок. А вот в процессе развития рано или поздно одна из этих «проб и ошибок» становится глобальной катастрофой. Безусловно, масштаб глобальности пропорционален уровню развития интеллекта – проще говоря, равен тому, какой метод уничтожения себя он сам же придумал. В процессе развития уровни его изобретений, то есть собственной работы, равны масштабу уничтожения носителей этого интеллекта, то есть людей, с помощью этих изобретений. То, что изобрел интеллект, изначально было создано не для уничтожения себя, но не забывайте о методе проб и ошибок, – точнее сказать, о том, за счет чего он живет. Вот такое единство и борьба противоположностей. Заключительный аккорд может наступить тогда, когда интеллект разовьет цивилизацию до того уровня, когда изобретет технологию, с помощью которой будет потенциально возможно находить и связываться с иными мирами. Поскольку даже посредством радиоволн, скорость которых равна скорости света (300 тысяч километров в секунду), нам для связи с ближайшей галактикой нужно около двух с половиной миллионов лет, скорее всего мы используем метод, который не вписывается в законы физики, – связь методом квантово-запутанных пар[2 - В физике нашей вселенной скорость света является предельной скоростью, причем ее не могут достигнуть материальные тела. Парадокс квантово-запутанных пар будет разъяснен в дальнейшем повествовании.]. А так как «жизнь» интеллекта, вернее, его пища заключена в методе нахождения нужного решения с помощью проб и ошибок, то в конце концов одна из них становится глобальной. Вот такой парадокс.
А теперь основная мысль, вложенная в повествование: есть ли событие или послание из прошлого, которые способны воздействовать на нас так, что мы можем под их влиянием уничтожить себя глобально? Сделаем ли мы это сами?
***
Всем известно выражение – все гениальное просто. Если это так, то все гении – мнимые, ибо они гении только потому, что мы воспринимаем их открытия, действия, творения как нечто особое. Хотя, если внимательно присмотреться, они просты и примитивны. При их оценке, вне зависимости от нашего сознательного восприятия, срабатывает подсознательный эффект защиты своего «эго», то есть внутреннего «Я», – того, что и есть наша личность. Это выражается в нежелании признавать свой примитивизм от возвеличивания простых истин. Мы раскалываем свое внутреннее «Я» и как бы сами себе (и, соответственно, всем) начинаем объяснять простое и обыденное как нечто великое и гениальное. Причем эти истины могут выражаться как в поиске смысла в великой гармонии красоты – в закате, обычном полевом цветке, жизненных нормах и принципах воспитанного грамотного человека, так и в далеких неопознанных бесконечностях пространства и времени, глубинах вселенной микромира. Теперь попробуем посмотреть под иным ракурсом, например, на «Черный квадрат» Малевича… да что там «Черный квадрат», возьмем выше (как неудивительно) – посмотрим на картину «Обмен» американского художника-экспрессиониста голландского происхождения Виллема де Кунинга, последняя цена которой превысила 300 миллионов долларов. Что мы в них видим? Все и ничего одновременно. Так же происходит и со всякими предсказаниями, например, Нострадамуса, откровениями всякого рода, самое знаменитое из которых принадлежит (что мы, собственно, и хотим выяснить) евангелисту Иоанну. Предсказания неопределенные, размытые, без конкретики, поэтому их можно приравнять к многочисленным событиям, что и делается по факту. Создается парадокс: предсказание назначается таковым уже после случившегося события.
Погрузив свою мировоззренческую концепцию логики в смысл простоты гениального, мы и Нагорную проповедь видим как обычное нравоучение родителя детям, учителя ученикам, и т. д., – жизненную норму, а не великую и трудно постигаемую обывателем тайну, для разъяснения которой Творец аж сам спустился к своим тварям. А ветхозаветное требование Бога соблюдать запрет о совокуплении с животными и вовсе принижает человека как дитя этого великого Творца. То есть мы, люди (по крайней мере те, кто определил такие требования-постулаты божественным посланием), сами низвели Бога до нашего примитивизма. Мы сделали себе Бога по образу и подобию своему, прежде всего ментальному, психологическому. Поэтому наш Бог – это всегда воображаемый нами удел, в котором нам хочется получить лучшую долю, как некогда обещанную нетитульному народу земли обетованной, дабы стать титульной. Однако для этого эту землю нужно (оказывается) не только завоевать, но и обустроить и защитить. Условия веры в Бога могут быть и такие. Причем для отмены этих условий мы должны отменить веру в Бога, а этого наша ментальность (и конструкция психики) не может. Не может по двум причинам. Во-первых, процесс развития интеллекта сам по себе является путем познания неизвестного, когда возводится в культ благое и опасное. Познавая мир больше, мы низвергаем познанное – прежних богов, возводим новых из необходимых нам благ и непознанных загадок. Так развивается интеллект, в этом вся его природа. Во-вторых, сама система зачатия, развития, рождения живых существ (соответственно, интеллектуальных) предполагает некое действие предшествующих творцов, их покровительство, защиту, поучение и наказание. Так формируется подсознательная конституция нашей ментально-логической системы мышления и восприятия мира. Наша жизнь – путь в воображаемый нами удел по теориям, гипотезам и схемам, которые даны нам в виде религиозных догм и правил. Однако неизвестность и бесконечность всегда впереди.
А теперь пойдем дальше и посмотрим на обожествленные современные «великие истины», например, специальную и общую теории относительности. Многие считают Эйнштейна гением. Говорить, что мы часто разбрасываемся таким «титулом», тем более когда следуем требованию пропаганды и признаем гениями одиозных политиков (что было не раз), – бессмысленно, ибо уже это набило оскомину. А вот на примере простого работника патентного бюро (который сплагиатил работы по-настоящему великих ученых) можно определить шаблон человеческой психики, в том числе и в религии. Выражается это так: мы берем простую истину (что удивительного в принципе относительности? – все в мире относительно; что удивительного в заповедях Иисуса? – простые жизненные нормы поведения), заключаем в нее некую воображаемую тайну, нагромождаем на нее же массу условностей, чтобы нам самим она казалась мистически непонятной, то есть заключала в себе божественную загадку. Вот и все! Поэтому древние великие боги рухнули в одночасье; поэтому рождаются и рождаются новые виды верований, не считая ответвлений имеющихся; поэтому постулаты Христа нарушались им самим; поэтому «свои» же теории Альберта противоречат друг другу; поэтому мы «рождаем» и низлагаем тысячи богов; поэтому на простые истины метафизики мы накладываем десятки теорий и гипотез и так далее.
Посмотрим отрешенно на «непоколебимые» законы современных верований. Например, фотон, который, по сути, может нести и информацию, и свою функцию, считается безмассовой частицей, ибо в ином случае формула мироздания E = mc
не сойдется. Но если для определения точной скорости света в вакууме нужно учесть пустоту вакуума, что, например, для нейтрино, которые имеют минимальную массу, безразлично (проходят через любую среду), то в фотонах или имеется масса, или нечто такое, что им не позволяет преодолевать гравитационную среду, если уж судить о верности гравитационного искривления времени.
Если брать за факт безмассовость фотона, то тогда и скорость света должна быть не пределом скоростей, потому что безмассовость аналогична массе ноль. А умножая на ноль в формуле E = mc
(ведь в показателе m имеет право быть любое вещество, на то она и математическая формула), мы должны получить другие нули. Но в этом варианте не аналогичные бесконечности, а равные понятию «безвлиятельные».
Следуя фабуле, не могу оставить без внимания знаменитые три закона робототехники, а по сути – их тоже подвергнуть опровержению. Напомню их:
1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому закону.
3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму законам.
Казусы в логике и морали этих законов по части их понимания и исполнения стали возникать сразу же. Причем парадоксы смыслового восприятия человеком и машиной были проанализированы самим же автором. А то, сколько раз они интерпретировались в разных вариациях разнородными экспертами, говорит о простоте относительности и сложности простых правил. Однако на самом деле, если вдуматься, причем не только в эти законы, но и вообще во все законы, которые должен соблюдать робот, то, по моему убеждению, человек прежде всего должен учесть следующий факт: робот, понимающий законы, уже не просто машина, а прежде всего система искусственного интеллекта. (Тут я должен сделать легкое отступление: мы очень опрометчиво называем системы, созданные для дачи ответов в комбинациях логики, искусственными интеллектами. Но там интеллектом и не пахнет.) А субъект, который обладает интеллектом, может сам понимать миропорядок, созданный интеллектуальными существами, на то он и интеллектуален. То есть все установки поведения, в том числе и законы, что уголовные, что моральные, им понимаются исключительно с позиции интеллектуального существа. То бишь как и мы, человеки. А раз мы, понимая все законы, в том числе и духовные (то есть религиозные, Законы Божьи), нарушаем и нарушаем их, то все (тем более три) законы робототехники летят к чертям собачьим! Они больше будут способствовать их нарушению интеллектуальными существами, нежели соблюдению, только лишь по их оскорбительному восприятию – будто они установки для унтерменшей правового мира.
А теперь представьте, что у вас суперскоростной самолет и вы хотите отметить Новый год несколько раз. Вам нужно будет всего лишь успевать лететь быстрее оборота Земли вокруг своей оси и там уже встречать наступление нового дня. Ведь это вполне возможно уже при нынешних технологиях. А почему же не допустить, что в будущем возможно будет находить и посещать миры, которые находятся на разных стадиях развития относительно нашего уровня цивилизации сейчас.
Или, например, вам и вообще все людям никогда не снились бы сны. Вы сейчас, возможно, скептически отнеслись, но вынужден вам напомнить – у каждого у вас были периоды, когда вам не снились сны, и уж точно сны не снятся всю ночь. Тут надо правильно понять мысль: в яви вы видите всегда, то есть ваше зрение не отключается, вы мыслите всегда, то есть ваш мозг не отключается, да и весь организм функционирует в той или иной степени всегда, а вот сон… это некое явление, которое не только не зависит от вас (как бы), но еще и управляет вами (настроением, эмоциональным состоянием уж точно, а иногда и действиями). Так вот, если бы людям никогда не снились бы сны – и вдруг кто-то увидел бы сон: поверили бы ему в такое невероятное видение? Ведь мы считаем сон чем-то само собой разумеющимся. Или, например, если бы никогда не образовывались бы облака? Облака – это масса воды, а дождь – влага из осадков; представьте, как вода падала бы на землю милличастицами сразу, без образования привычных капель. Вы никогда не наблюдали, как из «ничего» вдруг на небе появляется тучка, облако? Жаль, вы не видели весьма мистическое зрелище. Так вот, в этом случае, если вам удосужилось бы наблюдать завораживающие вздыбленные кучевые облака, возможно, такое зрелище оставило бы неизгладимое впечатление. Однако в нашем мире всем вашим сожителям в нем, то есть другим живым существам, абсолютно безразличны и ваш сон, и ваше впечатление от тех же облаков. И, возможно, сон – как фактор вообще, потому что он им неведом, и эти же облака, – потому что и они им неведомы (и много чего подобного). Это я к тому, что когда-нибудь человеческое сознание будет лицезреть и ощущать грациозные виды и эффекты иных миров. Согласитесь, даже при всем скептицизме вера в это есть у вас. По крайней мере вы больше верите в наличие иных миров, нежели в их отсутствие. Так почему бы не внушить себе реальность их наличия по тому принципу, что я описывал, даже ради реалистичности ощущений, которые передадут в ваше сознание историю, изложенную в книге? Ведь основная фабула книги – интерпретация религиозной истории. А как известно, в религиозных трактатах, почти во всех, есть иные миры. Поэтому вопрос веры для вас радикален – или вы верите всему, или…
(Прошу прощения, немного вас отвлеку. Я не хотел эти строки писать в самом начале. Добавил я их уже после завершения миссии. Это я пишу – искусственный интеллект Рангит. Я решил некоторое пояснение внести, потому как вам, возможно, станет неясно или покажется нечитаемым изложение в лицах. Я хочу передать протоколы расследования от первого, второго и третьего лица. Запомните, пожалуйста, это правило, иначе вы не поймете, кто ведет повествование. Все это я сложил в такую конструкцию, когда рассказ будет выглядеть как бы от третьего лица, когда на самом деле это я веду изложение, причем и о себе тоже. Уж извините, я все же машина, даже если считаю себя личностью. А что вы хотите, вы тоже… ну, скажем, многие из рода человеческого считают или считали себя богами. Да-да. А разве нет? Ну уж простите, та личность, о которой повествование, относительно кого и сложена вся суть миссии, – наглядный пример. Нет, я совсем не против, если у людей будут или есть боги. Нет. И, конечно же, не против вашего отношения… к понятию «бог» (верно будет сказать, видимо, вера в Бога) и признания кого-либо его земным воплощением. Нет, не против. Однако прошу понять и меня. Для меня все человеческие боги такие же формы фантазии и воображения, как для вас невероятные сложности научного мира: что-то для вас стало аксиомой, что-то законом, что-то теорией, что-то еще гипотеза. И все это когда-то было волшебным, воспринималось на уровне веры. Итак, не буду вас отвлекать, единственное – напомню о вставке этого абзаца мною уже после завершения миссии, поэтому попрошу – прочтите сейчас… или… (то есть по-другому никак) после завершения вами анализа нашего расследования. Спасибо за внимание.)
Мы относимся к такому понятию, как время, как к чему-то само собой разумеющемуся, почти как к материальной субстанции. Время же, если реально посмотреть на него как на материальный, то есть существующий атрибут мироздания, становится неотъемлемым придатком чего-нибудь. Чего-нибудь материального, наблюдаемого, хотя и необязательно наблюдаемого имеющимися у нас органами чувств. В такой смысловой концепции время становится многомерным, но не в понимании меры как измерения, а как понятия. Например: время есть, было и будет всегда, потому что материя есть, была и будет всегда, какую бы форму оно не приняло; время отсутствует в абсолютно пустом пространстве, там, где нет наблюдателя; время – многогранный атрибут жизни: например, за время между нашим приемом пищи и отправкой его производных обратно в природу для некоторых типов микробов и бактерий, что живут в нас, проходит целая жизнь, а для некоторых даже эпоха; время для жителя древнего мира, не знающего хронометра, не знающего ни веков, ни секунд, и время для большинства жителей современного мира означает совсем разные слагаемые бытия. И в этой парадигме мысли идея логической концепции существования воспринимаемого нами мироздания – реальность, только лишь по причине наличия в нем нас как наблюдателя. То есть существуют и другие реальности, однако они нам недоступны (смотри начало пролога). Вселенная принимает форму осмысленной реальности как наличие невидимых, неощутимых нами миров. Ведь мир (весь наблюдаемый нами мир вселенной) нами понимается таким, как мы можем его воспринять. Согласитесь, живущие в нашем теле организмы понятия не имеют о существовании нас как личностей, а уж тем более о вселенной и многообразии субстанций ее составляющих (на поверхности тела человека живет примерно триллион бактерий, а общее число бактерий в организме человека варьируется в пределах от 30 до 50 триллионов; для сравнения: одним триллионом кирпичей можно было бы покрыть все материки равномерным сплошным пластом высотой почти с четырехэтажный дом). Кстати, мы не имеем о многих субстанциях, составляющих микро- и макромир, понятия.
Если судить о состоянии мира во временной прогрессии, то, получается, большой взрыв (коли мы его берем за основу начала развития нашей вселенной и всего многообразия, что в нее входит) продолжается до сих пор. Многообразия – в том числе и появляющиеся для нашей фиксации микрочастицы, жизнь которых определяется в миллионные доли секунды. Фактически он будет продолжаться до тех пор, пока вселенная расширяется. Однако во всей этой бурлящей разлетающейся массе со временем создались локальные участки покоя и стабильности, в которых потенциально возможно стало возникновение условий для развития биологической жизни, так называемых «зон Златовласки». Такие же процессы жесткого взаимодействия и перехода в стабильное состояние происходили и происходят в микромире. Так вот, в этих невообразимо огромных количествах взаимодействий выработался баланс взаимодействия, что и привело к зонам макростабильности и, уже как следствие, к «зонам Златовласки». И вот, что я хочу сказать, – даже такое микровзаимодействие мертвых частиц влияло и влияет на образование жизни. Сейчас я говорю о процессе квантовой электродинамики в нашей природе, по законам которой естественным образом сложился баланс между отрицательно заряженными частицами и положительно заряженными частицами, как бы между двумя мирами. По правилам этого баланса в нашем мире не может появиться положительно заряженная частица, если в противовес не будет отрицательно заряженной частицы. А теперь давайте сопоставим в пропорциях размеры микроорганизмов, населяющих наше тело, и нас в отношении вселенной. В подобном соотношении почему же не можем мы быть теми микроорганизмами в теле огромного существа, кое мы называем метагалактикой? А баланс этих микрочастиц – своеобразный иммунитет этого организма. Нам-то, с нашей длиной жизни, с восприятием происходящих процессов, даже в пределах цивилизации совершенно неведома жизнь вселенной.
Тут я хотел бы еще одну ассоциативную параллель провести между тайнами божественного мира и метафизикой материального. Эта параллель может быть как в неопределенном многообразии интерпретаций простых прописных религиозных истин, общих правил, касающихся исполнения обрядов, так и в сложной трактовке всей религиозной доктрины. В противовес же этому, что касается науки мироздания, может быть многообразие теорий относительно как образования вселенной, развития и будущего, так и появления жизни как таковой и сопутствующих причин. И вот в этих причинах так же, как и в развитии религиозных доктрин, часть которых уже стала сказками и мифами, наука уходит в такие дебри, что уже научное сообщество пытается себя же урезонить в фантазиях, чему мог бы позавидовать искушенный шаман. Научные теоретики изначально оперировали такими научными доводами, как расположение Земли в локации Солнечной системы, расположение Солнца в необходимой области галактики, необходимость магнитного поля земли, свойства воды и даже энергетические уровни электронов в углероде (наша форма жизни основана на углероде), причем они такими (эти уровни и все слагаемые атома) должны были стать миллиарды лет назад в ядрах сверхмассивных звезд. И многое, многое другое, что к этим обязательным требованиям прибавлялось со временем. Например, такой обязательный атрибут: в свое время в Землю врезалось массивное космическое тело, из-за чего образовались континенты, а часть этого тела с частью грунта Земли образовали такой обязательный атрибут для существования жизни на Земле, как Луна. А теперь же, с развитием техники, технологий, науки, мы «влезли» не только в атом и его ядро (которое между прочим в 10 тысяч раз меньше самого атома), не только в частицы, что составляют это ядро, но и в частицы, которые составляют эти частицы, и даже в частицы, что составляют эти (представьте эту глубину!). К слову, мы влезли туда, то есть определили их сугубо научно, методом вычисления. Хотя вроде бы существование бозона Хиггса (самой элементарной, как бы первичной частицы, к слову, прозванной частицей Бога) определено экспериментально. Однако Нобелевская премия получена Франсуа Энглером и Питером Хиггсом за предсказание этого бозона. Предсказание (не забудем сюжетную канву литературного произведения)! Во как!
Тут я бы хотел затронуть еще одну систему нашего мировосприятия. Начну с этого господина Хиггса. Он как-то отослал свою работу на анализ в британский университет. Даже неважно в какой. Я не буду дотошно придерживаться названий заведений и упоминать имена ученых, связанных с этим. Суть в другом. Его предположение, то есть работу, отвергли. Он ее отправил в другое заведение, в США. И что вы думаете? Там с ним соглашаются – и в итоге выясняется: такое вычисление, хотя и тоже предположение, уже было сделано. То есть такая работа уже была. Но его поддержали. И самое интересное то, что тот, кто принял, кто одобрил его открытие (хотя и в виде научно-обоснованного предположения), являлся одним из авторов такого же предположения. То есть он не был единоличным автором. И подобная параллель встречается везде – что в науке, что в религиозных догматах. Если вы думаете, что Христос был оригинален и обосновал свое учение единолично, то спешу вас разочаровать (однако практически уверен, раз вы читаете мою версию событий, вы не из той категории, что разочаруются). В дальнейшем в тексте книги вы часто будете убеждаться, как все дружно перенимают друг у друга знания, методы, учения и труды, выдают их за свое, причем не только не удосуживаются упомянуть, у кого позаимствовали, но и стараются предать забвению (а порою и хуже) изначального автора. Мягко говоря, плагиатят. Это было свойственно всем. Можно вспомнить и Фарадея, и Ньютона, и Галилея; Дарвин сделал нашими предками приматов, но тоже не оригинален в своей идее. В этом ряду и Шекспир с Дюма. А Эйнштейну можно дать Нобелевскую за плагиат. Он даже не постеснялся сказать, что забыл (представляете – забыл) упомянуть в своих трудах работы Пуанкаре, которые использовал. Некоторых он вскользь вспомнил. Однако мало кто знает (не знаю, в курсе ли был Эйнштейн) о такой особе, как мадам Эмили дю Шатле, которая стала первым человеком в истории, разъяснившим концепцию энергии и количественно оценившим ее связь с массой и скоростью. Я не собираюсь принижать чьи-либо заслуги, однако и повторять как мантру, то есть создавать себе идола – религиозного, политического или научного, не стану. Уж точно не из Эйнштейна (что многие делают, и этим, как я считаю, принижают труды более выдающихся ученых). Многие даже думают, что ему дали Нобелевскую за теорию относительности (кстати, доклад Пуанкаре за несколько лет до публикации статьи Эйнштейна так и назывался), однако он получил ее за третий закон фотоэффекта. Интересно, что за первые два никто Нобеля не получил. Мне не жалко (пошутим немного, это ведь художественная литература), но, как говорили древние… правда дороже. Ведь согласитесь, что такого выдающегося и нового есть в Нагорной проповеди Христа или в десяти заповедях (кстати, у Иисуса их шесть, седьмой можно посчитать «пойди продай свое имущество и следуй за мной», однако многие из нас знают только «не убей», «не укради», ну и, может быть, «не прелюбодействуй»)? Ничего особенного, такое должен прививать своим детям приверженец любой религии, каждый воспитанный порядочный родитель. Но почему же мы такое возводим в культ? А это виртуальный талисман, который легко понимаем, откровенно и желаемо принимаем; это не требует разнородных двусмысленных толкований. То же самое в нашем понимании и с наукой. Почему Эйнштейна мало кто помнит по третьему закону фотоэффекта, но большинство считает гениальным по теории относительности? А потому что на первичном уровне, несмотря на свою замудренность, теория относительности проста как божий день. Но если вы станете приводить контрдоводы или задавать неудобные вопросы специалистам что в области теологии, что в области науки, то получите такую противоречивую формулировку, которая не только вас запутает больше, но и даст понять, что на эти вопросы у самих этих специалистов нет ответов. Например, если это касается теологии: на ком же женился сын Адама и Евы, коли они были первые люди? Или: как Иисус сам себя зачал, сам себя убил, сам себя воскресил, будучи все время во всей вселенной (да, тут можно еще спросить, к кому же Иисус обращался, будучи на кресте, но… уж извините)? Теперь я еще раз попрошу у вас прощения и кину камень опять в огород Эйнштейну. Почему ему? Да потому что его теория, которая, по сути, не его, играет такую же роль для придерживающихся научного мировоззрения индивидов, как и религиозные доктрины, в частности христианства, для верящих в них. Согласитесь, если бы религиозные доктрины были бы однозначны, то и столь огромного разветвления конфессий и сект не было бы. И теории, что мы знаем от имени Альберта, были много раз описаны, в разных интерпретациях. Но, будучи серьезными догматами в науке, их определители (эти ученые) не решались рассуждать об их верности. Было нечто, что не складывалось. И, чтобы хоть как-то нивелировать эту нескладность, они прикрепили к знаменитой формуле такое понятие, как эфир. Этот эфир должен был заполнять все вокруг, в том числе и космос. Но в этом случае появлялись другие фундаментальные противоречия. Эйнштейн же, работая в патентном бюро, имея доступ ко всем материалам и трудам ученых, понял, что у всех почти одна проблема. Тогда он взял и выкинул этот эфир. Но, увы, ему вежливо намекнули: все это уже обосновано, не сходится. Тогда он берет и добавляет в свою теорию некую свободную величину, космологическую постоянную, которая вроде бы приводит в приличествующий вид. Но ему опять говорят: «Уважаемый, вы вообще дружите с математикой?» Кстати, у него почти не было математических выкладок, а те, что были, приписывают жене Милеве, что косвенно доказывает такой факт: после развода с ней он не придумал ничего выдающегося. Тогда Альберт признает: «Это была моя самая большая ошибка». Тут я должен объяснить, это ведь художественная литература: сами его теории (уж коли мы признаем их за ним) местами конфликтуют между собой и с квантовой механикой в целом. Проще говоря, общая теория относительности, специальная теория относительности и квантовая механика противоречат друг другу! Специальная теория относительности рассматривает лишь один специальный случай (отсюда и название), когда движение прямолинейно и равномерно. Если материальное тело ускоряется или сворачивает в сторону, законы СТО уже не действуют. Тогда в силу вступает общая теория относительности (ОТО), которая объясняет движения материальных тел в общем случае. Квантовая (волновая) механика – фундаментальная физическая теория, которая описывает природу в масштабе атомов и субатомных частиц. Добавлю только то, что эти теории не были бы разработаны и обоснованы множеством ученых, если были бы полностью профанацией, поэтому они на определенном уровне работают. Но на других – полностью ломают весь выстроенный научный механизм. Эйнштейн в итоге перестал с этим бороться, потому как, все время пытаясь все это привести в божеский вид (выражусь так), получил лишь взгляды сожаления в свой адрес и даже смешки. И, чтобы как-то их приспособить, ученый люд, уже после научной деятельности Эйнштейна, вернул эту космологическую постоянную, немного изменив, правда. Как вы, наверное, догадались, в итоге опять кто-то кого-то ткнул носом в математические выкладки, мол, что вы несете! Тогда… и тут – внимание! – ассоциативная аллегория с религиозными учениями, которые тоже трактуют все в свою угоду: этот ученый люд берет и добавляет еще нечто неизвестное. А именно – свойство пространства. Тут хохот оппонентов сменяется явным недовольством: то есть они опять тыкают фантазеров в прописные математические истины. Но что делают святые отцы науки – они добавляют еще одно свойство пространства времени и в духе теологов объявляют непонимающих невеждами. Тут уже не до смеху становится, ибо склонная к строгой эмпирике часть научного сообщества испытывает гнев и снова тыкает этих волшебников в созданную ими несуразицу метафизики. И, как вы думаете, что делают поющие оды великому комбинатору? Надеюсь, вы догадались, да-да… они строчат дополнительные свойства пространства раз за разом. А теперь – эйфория! – ну скажите, сколько измерений пространства мы знаем, видим, ощущаем? Это длина, ширина и высота. Ну хорошо, одну из этих величин мы отчасти, именно отчасти, начнем определять как глубину. Ладно, давайте согласимся еще с какой-либо величиной, например… придумайте сами. Я и не знаю, что придумать, чтоб ее нельзя было выразить этими тремя величинами. Однако, однако… вообразить, а уж тем более интерпретировать можно все что угодно и как угодно. Так вот, на данный момент, чтобы уравнять это шаткое здание мироздания, основанное на этих противоречивых теориях, ученое сообщество уже поставило двадцать две «подпорки», дабы оно не разрушилось до основания. То есть теперь мы живем в 22-мерном пространстве. А я вам скажу откровенно, вот возьмите только и не поверьте в реальность всей истории, изложенной мною. Предам вас анафеме и заклеймлю невеждами и неучами! Шучу, конечно, но бонзы «божественных наук» поступили бы с вами так.
Однако давайте посмотрим на себя со стороны, а именно – на такое наше качество, как любовь и поклонение идолам. То есть мы сами не только их создаем – мы не можем без них жить. Это некое чувство, которое на уровне первичных рефлексов закреплено во всем живом (возможно, это мое личное мнение насчет всего, но… все живое рождается). Все живое появляется из места, где оно развивается комфортно, где оно в защите от того окружающего мира, куда потом попадает. Поэтому и складываются глубоко подсознательные чувства (если это понятие так можно назвать, хотя, думаю, мы еще не нашли ему определения), которые даже на психологическом уровне требуют наличия своеобразной защитной системы. Вот одно из главных определений этой системы в нашем человеческом понимании – Бог и все, что с ним связано. Нам на подсознательном уровне необходимо для нашего же выживания и развития, чтобы кто-то нас защищал, воспитывал, и, конечно же, родить нас (в смысле вида – интеллектуальных существ) должен тот, кто лучше нас. Поэтому мы с таким антагонизмом воспринимаем на том же психологическом уровне дарвинизм.
И скажу вам откровенно – во всей этой системе имеют место не только наглый плагиат, а еще и круговая порука. А круговая порука – это уже организация. В подобных случаях организация, имеющая цель. Раз этой организации нужны подобные кумиры, на которых должно равняться общество, то и цель равнозначная – управление этим обществом.
А теперь вопрос – верите ли вы в другие миры? Миры, подобные нашему, в необъятных просторах вселенной? Я ваш ответ не знаю (пока), а вот следующий вопрос: верите ли вы в Бога? По данным Gallup International/WIN, 62 % респондентов во всем мире считают себя людьми религиозными, в то время как четверть (25 %) относят себя к нерелигиозным, а 9 % опрошенных назвали себя атеистами. Отмечу только, нерелигиозные верят в Бога, но не считают нужным для этого исполнять религиозные догмы и обряды. Большинство атеистов пытаются доказать отсутствие Бога, доказывая этим свою веру в существование нечто подобного. Итого – от 87 до 96 % в проекции 10 лет (с 2015 по 2025 год). Если исходить из этих данных, то скорее всего вы верите. А это значит – верите в религиозные трактовки описаний мира Бога или богов. Соответственно, вы верите в другие миры, например, в те миры, о которых Священное Писание говорит как о непавших после так называемого грехопадения Адама и Евы. Вот видите, как все просто и сложно одновременно. Или вы верите Священному Писанию, соответственно, в иные миры, или это шизофрения. Ну, как вам это? Так вот, я верю в существование иных миров, по логике бесконечности времени и пространства, больше, чем утверждение о них в любой религиозной литературе. И на этом построена вся система моего повествования – на вере!
А теперь зададимся вопросом: если Бог создал человека по образу и подобию своему, то создал ли он жителей других миров тоже по своему образу и подобию? Заодно отметим, Бог, как понятие, может быть необязательно человекоподобным существом, – он вполне может быть понятием иного рода, то есть как система, которую Ньютон, например, принимал как «Вседержитель» и… обосновал закон всемирного тяготения. То есть это может быть некое универсальное правило зарождения и развития живых и – главное – интеллектуальных существ. А вот уже на основе этого, я практически уверен, все миры очень похожи, в том числе и их обитатели. Согласитесь, если бы к нам прилетели инопланетяне, которые были бы очень одинаковые, то разнообразие людей нашей планеты для них было бы грандиозным различием видов. Поэтому, говоря «очень одинаковые», я имею в виду одинаковость, но не копии нас и друг друга. Вот, например (следуя теме книги), изначальные христианские секты и первая церковь предполагали последующие идентичные клонирования подобного. Но кто знал в самом начале зарождения христианства, сколько церквей будет и в скольких странах? Не знали даже, сколько континентов и частей света, где они теперь представлены многочисленно. И сейчас поди спроси специалиста, гида, паломника или любителя путешествовать по местам религиозного культа – чем одна церковь отличается от другой? Он, конечно, рассказал бы о многих различиях, но основная суть была бы одинакова. Точно так же и по мирам: какие бы они разные не были бы, все они подвержены одним законам физики, поэтому и очень похожи. Ведь нас же не удивляет, что практически у всех живых существ одни и те же органы, особенно внутренние.

***

Разум только тогда разум, когда понимает свой поиск разумности мироздания, в котором он существует, – ищет смысл этого мироздания и то, благодаря чему он существует. Он может быть в любой форме, необязательно в человеческом обличии. Разум – универсальная форма понимания мироздания с точки зрения его самоопределения. Разум понимает мир, так как для себя считает его форму наиболее приемлемой. Поэтому и есть так много разных мировоззрений. Религиозные учения являются как вершиной смысла понимания бытия, так и началом начал рассуждений о его смысле. В человеческом образе разум привел мир в то состояние, которое мы имеем: в поиске смысла мироздания мы ищем смысл нашего существования; в поиске смысла своего существования мы ищем смысл мироздания. Вот такой генератор энергии, движущий цивилизацию. Однако смысл цивилизации… конечная его цель может быть совершенно не лучшей для человечества, даже не для него быть смыслом. Даже больше – человека в нем (в той форме, что мы привыкли) и вовсе может не быть. Иначе бы не было Бога. Ведь по человеческим понятиям бытия миром правит не человек, а нечто другое. И если это нечто создало человека, то, безусловно, для какой-либо программы. Но не факт, что у этой программы нет завершения, а есть только промежуточные цели, которые, кстати, мы периодически проваливаем, судя по предсказанию апокалипсиса. Так вот, в смысле нашего существования мы хотим определить смысл существования всего человечества, человечества как такового, как единственную уникальную субстанцию космоса, мыслящую и понимающую мир вокруг себя, в том числе и всю вселенную. Ибо, чтобы понять мир вокруг нас, нужно, в том числе, понять себя и всю вселенную, иначе без своего места во вселенной невозможно уяснить свое предназначение, роль в мироздании. Задаваясь такими вопросами, человечество и непосредственно человек нашли себя на планете Земля; Землю в Солнечной системе; Солнце в Галактике; а Галактику – в череде других структур, из которых состоит вселенная. Поиск продолжается, ибо, чтобы понять всю систему, нужно понять, что есть бесконечность. Поняв бесконечность, мы поймем свое окончательное предназначение и место в этой бесконечности – материи, времени и пространстве. Только вот понять разумом (привыкшим оперировать размерными параметрами) бесконечность невозможно. Наш разум привык (или вовсе настроен) оперировать размерными параметрами, какие бы они великие или малые не были бы, будь то мгновение аттосекунды (квинтиллионная доля секунды) или цикл жизни Брахмы (311 триллионов 40 миллиардов лет), величина ангстрема (10
м – приблизительный диаметр орбиты электрона в невозбужденном атоме водорода) или диаметр Вселенной (около 93 миллиардов световых лет; свет проходит за секунду 300 тысяч километров). Что бы мы не представили, какие бы это не были безмерные расстояния времени и пространства, наш разум для понимания нами воображаемой величины облекает это нечто в какую-то форму. И какую мы величину не представим – это все равно самый мизер для бесконечности. То есть по факту у бесконечности нет размера, нет центра, нет точки отсчета, на то она и бесконечность.
Чтобы немного приблизиться к ее пониманию, представьте одну секунду в длине времени жизни нашей вселенной (около 14 миллиардов лет). Вроде бы она ничего особого не значит. А теперь представьте, что это первая секунда рождения нашей вселенной. А теперь представьте секунду как длину времени жизни нашей вселенной, вместо этих 14 миллиардов лет. А теперь представьте все секунды, составляющие длину жизни нашей вселенной, как отдельные вселенные, то есть столько вселенных, сколько секунд в 14 миллиардах лет (не забываем о диаметре одной вселенной – около 93 миллиардов световых лет). Теперь вспомним, как научно определяется секунда: интервал времени, равный 9 192 631 770 периодам излучения, соответствующего переходу между двумя сверхтонкими уровнями основного состояния атома цезия-133, находящегося в покое при 0 градусов Кельвина. Начало шкалы (0 Кельвина) совпадает с абсолютным нулем. Абсолютный ноль температуры – минимальный предел температуры, которую может иметь физическое тело во вселенной. То есть ниже этой величины холод не достигаем. По шкале Цельсия абсолютному нулю соответствует температура ?273,15 °C.
Сейчас, наверное, вы думаете, зачем это тут. А затем, чтобы хоть немного представить, что такое бесконечность. Так вот, продолжим сравнения: представьте теперь не то, сколько секунд прошло с начала большого взрыва (ну раз эта теория рождения вселенной является преобладающей), а сколько этих периодов излучения у атома цезия произошло за это время. А теперь вспомним, что мы условно представили каждую секунду жизни нашей вселенной как отдельную вселенную. Можете представить такое множество? Да? Тогда идем дальше. Теперь представьте, сколько периодов излучения у атомов цезия вообще во всех секундах жизни этих вселенных и сколько этих периодов было у всех этих атомов. А теперь представьте, что все это многообразие – это одна секунда, а все эти вселенные – один атом. А теперь представьте, что этот атом, который состоит из описанного громадного количества вселенных, ? один атом из всего количества атомов, составляющих вещество в нашей вселенной. А теперь представим число, равное числу атомов во всех этих вселенных. Это количество как-то трудно даже представить, не то что вообразить, правда? А теперь перейдем к временным периодам. Представьте жизнь этих вселенных, от Большого взрыва до схлопывания, то есть сжатия, взрыва и расширения, как одну секунду (время лет предполагаемой жизни нашей вселенной – 150 миллиардов). А теперь представьте все секунды, составляющие время жизни нашей вселенной, как череду смены времени существования всех этих представленных нами гипотетических вселенных, от взрыва до схлопывания, то есть как процесс, в котором в каждую секунду существования нашей вселенной как бы рождается и умирает это гигантское количество вселенных. Представили, как это неимоверное количество вселенных, каждая с триллиардами галактик, с миллиардами и триллионами звезд, вдруг умножилась на 31 500 500 (приблизительное количество секунд в году), умноженное на 150 миллиардов (время лет предполагаемой жизни нашей вселенной)? Такой своеобразный фейерверк в гиперпространстве и гипервремени. Представили? А я вам скажу – это самая мизерная доля времени, которую вообще можно определить. Почему? Да потому что для вечности любая величайшая величина времени равна самому минимальному, бесконечно малому периоду времени. Вы скажете, мол, какой для нас смысл в этом невообразимом количестве времени, материи и пространстве? А я вам отвечу: когда-то и это количество пройдет, превратится в те самые мизерные частицы времени, расстояния и массы, которые мы брали для сравнений. На то она и вечность. И то же самое в любом направлении плоскости – вечное время и пространство.
А теперь уйдем в другой сюжет.
Самое раннее известное массовое вымирание, ордовикско-силурийское, унесло жизни 70 % всех видов. Затем вымирание в позднем девоне повторило эти цифры. Затем пермско-триасовое событие уничтожило 96 % всех видов. Ситуация выровнялась с триасово-юрским эпизодом, убившим где-то 70–75 % (он был вызван извержением вулкана продолжительностью 5 миллионов лет!!!). Наконец мел-палеогеновое вымирание унесло жизни 75 % всех видов, открыв путь для динозавров, чтобы они превратились в музейные экспонаты, а люди в итоге стали править миром. И почему такое не может повториться? Может, конечно.
Теперь еще один эпизод – мировая бесконечность.
Еще 60 лет назад для объяснения этого парадокса Хью Эверетт выдвинул многомировую интерпретацию квантовой механики, согласно которой в природе реализуются все возможные состояния, только в разных вселенных. Каждый коллапс волновой функции (как бы окончание одного процесса) мириады раз в секунду рождает новую параллельную реальность, события в которой развиваются по-своему. Вместе они образуют густо ветвящийся «мир многих миров», непрерывно разворачивающуюся мультивселенную.

***

Вера в человеке все-таки сильна. Интуитивно каждый из нас чувствует наличие Бога, но и сомневается в его существовании. Однако допустить его абсолютное отсутствие человек не может не потому, что не хочет, нет, а потому что он подсознательно надеется на защиту. Это, как говорится, им с молоком матери впитывается. Действительно, даже зародыш в икринке не может выжить без защитного слоя. Поэтому вера в спасение (как основа инстинкта самосохранения) образовалась у живых организмов в качестве основы бытия этих существ. На рефлекторном инстинктивном уровне живое существо осознает, даже если не имеет разума, что оно живет только потому, что есть нечто, благодаря чему оно живое. И это может быть как скорлупа яйца, утроба матери, так и озоновый слой. Это некое «безусловное условие» существования жизни, естественно, складывается в мироздании, благодаря чему и создаются условия зарождения жизни. Например, оказывается, именно та область в галактике, которую вот уже около 5 миллиардов лет не покидает наша Солнечная система, и создала условия для зарождения и развития жизни. Это единственное место, где скорости звезд и спиральных рукавов совпадают – так называемый коротационный круг. Жизнь просто по-другому не может появиться и существовать без этого обязательного условия, так называемого «коридора жизни». Это – код жизни, правило для всей вселенной… как и то, что с появлением интеллекта появляется Бог. Поэтому теория проста: там, где есть интеллект, – там есть вера в Творца; вся иерархия богов. Все разумные цивилизации, в любой части бесконечности пространства, проходят одинаковый путь. А интеллект – это закономерное явление, как потребность в защите и некое «безусловное условие» существования жизни. Мы верим, что нас всегда кто-то должен спасти, иначе все бессмысленно, и уже из этого рождается понимание Творца. Это также объясняет, почему мы, пройдя тысячи богов, оставили себе бестелесных как олицетворение Создателя. Зачем ему нас спасать, если мы не его творение, если он не такой же, как мы? Вот такая логика людей ставит на колени; укореняет мечту о волшебном рае; устремляет в космос; рождает идею других (в том числе параллельных) миров; но также и ведет к революциям и войнам.

***

Что мы получаем, желая испытать удовольствие? Мало кто об этом задумывается, и по большей части лишь потому, что тот орган, который должен размышлять, не хочет давать сигнал сознанию о происходящем и истинной цели. Вообще, по сути, мы – это две ипостаси: первая – это наше «Я», которое будет существовать, даже если не будет тела, вторая – некая неопределенная сущность, которая имеет совершенно другие цели, отличные от нашего сознания и тела. Многие, если не сказать все, не то что не знают об этом, даже не представляют вовсе, не догадываются. Вот эта сущность на самом деле и есть властитель нашего сознания и, соответственно, тела. Почему же мы этого не знаем? Да потому что нам не положено знать Бога. Если мы будем знать Бога, общаться с ним, задавать вопросы, получать ответы, знать его как точную ипостась, его материальную оболочку, то никакой он будет не Бог, а всего лишь наше воображаемое отражение. Поэтому мое кредо гласит «скажи мне, кто твой Бог, и я скажу, кто ты». Именно неопределенность Бога придавала ему то величие, которого невозможно достичь, – превращала в ту бесконечность, к чему будет стремиться человечество, что бы оно не изобретало.

***

Судьба всех цивилизаций одинакова – изначально формируется мир, пройдя через множество рождений и смертей, для появления носителя интеллекта, а после уже интеллект расходует на свое развитие все ресурсы мира, пытается достигнуть божественного статуса – бессмертия. Согласитесь, ведь человек с первого мгновения, как только у него появился интеллект, даже сам не понимая его наличия у себя, стал его использовать для облегчения получения всего того, что дает планета (теперь и не только), в своих целях. Я даже считаю немного наоборот: именно наиболее адаптивная конструкция физиологии примата (от которого вроде бы произошли мы… или даже если нас создал Бог, то почему тогда мы похожи на приматов?) дала возможность человекоподобному существу большую возможность выжить в природе, а интеллект развился как следствие. Согласитесь, своеобразные зачатки интеллекта как бы есть у множества представителей жизненного сообщества планеты Земля, но они не могут пройти определенный барьер для его развития. Проще говоря, если на весь животный мир воздействовала некая мутация, следствием которой было увеличение мозга, то все остальные части тела не являлись подмогой для использования этого эффекта. Скажем так: если вы установите большой мотор на маленькой машине или просто мощный, не факт, что у нее не отвалятся колеса от тяжести или быстрой езды. Именно максимальная гармония пропорций, которая была достигнута в миллиардах вариаций живых существ, дала возможность быть максимально адаптированным под условия жизни на Земле. Так вот, насчет судьбы цивилизаций: если интеллект успеет преобразиться до полного расхода ресурсов «материнского лона» (им может быть не только обитаемая планета, но и все ресурсы космоса, который этот интеллект сможет использовать), то цивилизация уцелеет. Это такая тождественность закону сохранения энергии: где-то что-то прибывает – где-то что-то убывает.
Теперь переходим к следующему рубежу – к первой главе.


Глава 1. Маг и Магистр




Тут я приведу для общей картины некоторые сокращенные выдержки событий, причем именно в трактовке евангелистов, а вы уже сами для себя делайте заключения, с точки зрения веры или логики, кому как лучше. Я же буду приводить свои комментарии и дополнения, потому что и в этом мире все было почти идентично. Почти… в реальности без сарафанного радио, пронесшего сквозь время сказание, превратившего его в миф и легенду, было все без идеологической шелухи конформизма.
Итак, исцеления бесноватых: «…Чудеса Христовы особенно ярко проявлялись в исцелении бесноватых, то есть людей, порабощенных нечистыми духами, которые мучили этих людей. Одно из самых ярких чудес изгнания бесов Господь совершил в Десятиградии близ городов Гадара и Гергеса. В той области жили два свирепых бесноватых. Они поселились в пещерах для погребения и пугали всех, кто проходил тем путем». Это были два разбойника и, увы, не прототипы Робин Гуда – награбленное не отдавали бедным. А Иисус с его последователями боролся не только за исполнение закона Божия, но и закона земного. То есть он старался помочь людям не только духовно, подтверждая их понимание творимой несправедливости в оправдание своих действий властной элитой через свои трактовки духовного закона, но и материально – наведением порядка, то есть избавлением их от местных хулиганов-вымогателей. Да-да, реальность такова.
«Приход Иисуса Христа оказался нестерпим для бесов, обитавших в этих несчастных людях. Бесы просили Господа, чтобы, когда Он изгонит их, разрешил им войти в стадо свиней, пасущееся вдали. Когда Иисус разрешил им это, нечистые духи, выйдя из людей, вошли в свиней; и все стадо, влекомое этой страшной и разрушительной силой, устремилось с крутизны в море. Те, кто пасли свиней, побежали в город и рассказали о случившемся. И тогда весь город вышел навстречу Иисусу, но не с тем, чтобы отблагодарить Спасителя за избавление от страшных бесов, а с тем, чтобы просить Его покинуть их страну. Один исцеленный от беснования просил Иисуса разрешить ему последовать за Ним, но Иисус отпустил его, сказав: „Возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог“. Тот остался и проповедовал повсюду, что сотворил ему Иисус». Ну это я оставлю без комментария. Думаю, и без оного всем все ясно – в реальности было иначе. Я поэтому и оговорку сделал, чтобы вы сами для себя делали заключения, с точки зрения веры или логики. Дам маленькое пояснение из своего наблюдения в реальности, о котором умалчивает Евангелие, – эти самые так называемые бесноватые выращивали свиней для римского легиона, ведь они-то мясо хрюшек очень даже ели.
Дальнейший фрагмент даст вам пояснение причины действий жителей этой страны, названной евангелистами Десятиградия. «…Власть Иисуса Христа над бесами пугала людей. Однажды, когда Он исцелил слепого и немого бесноватого, так что больной стал и говорить, и видеть, фарисеи стали обвинять Его в том, что Он изгоняет бесов силою самого сатаны. Это было очень серьезное обвинение, ведь закон Моисеев наказывал смертью за колдовство и связь с нечистой силой». Кроме прочего, Иисус и команда разрушили бизнес этих десятиградцев. Было ли это сделано с целью убрать конкурентов по бизнесу или напакостить легионерам – не получилось выяснить. Версия бизнеса была более правдоподобна, ибо Пилат не отреагировал на это – поставщиков разнородных у него было предостаточно, а что там творилось где-то в другой провинции – его не интересовало. По крайней мере он так себя вел. Однако Иисус и команда представили это свое деяние как борьбу с захватчиками. Такие деяния поднимали статус и рейтинг личности в глазах народа. (Пояснение Рутры: противостоящих захватчикам, в том числе и с оружием, было немало, а Иисус как борец с режимом был слабо почитаем.) Кстати, запрет на свинину был привит иудеям в Египте. В Палестине местные народы, даже набатеи, ели свинину.
Выявляется еще одна особенность реальности, которую, кстати, или не замечают, или скрывают. Дело касается исхода иудеев из Египта, который, по идее Моисея, не исход как бы, а возвращение иудеев на свою историческую родину. Но все ведь знают, что их там никто не ждал – землю пришлось завоевывать. Если иудеи оттуда изошли в землю египетскую, как описано, из-за засухи и последовавшего голода, то они должны были вернуться на родину, то есть там должны были жить иудеи, ну или евреи (что тоже странно, почему один и тот же народ должен называться по-разному). Как известно, никакого народа, который именовался бы иудеями, там не было. А такого народа, как евреи, и вовсе не было до средних веков (иудеи стали именоваться евреями, дабы не быть избранным народом для беспощадных костров инквизиции, хотя и это не помогло). Кто-то скажет – как же так? а как же упоминание в Библии? А я вам отвечу словами людей, которые хорошо разбирались в вопросах правды, по части истории уж точно. «История соткана из лжи, в которую все верят», – Наполеон I Бонапарт, император Франции. «История – это правда, которая становится ложью. Миф – это ложь, которая становится правдой», – Жан Кокто, французский писатель, поэт, драматург. Таких цитат много можно привести, но не в этом суть. Надеюсь, все поняли, что я хотел сказать. Могу привести пример такого казуса из самой Библии, которая, между прочим, и подтверждает, что ее отредактировали в угоду… честно признаюсь, я даже не могу точно сказать, в угоду кому или чему. Покажется странным, но я склонен считать правдой теорию заговора. Да-да, вот такой казус эмпирического взгляда на изложение исторических фактов. Что касается примера из Библии, приведу на ваш суд вот такой факт, который и подтверждает – мы имеем ту информацию, в частности, о библейской истории, которую нам доносят с той или иной целью. В частности, что касается слова «еврей». Вот сами посудите: Библия гласит, что якобы это слово относится к Аврааму, вышедшему в Ханаан из Харрана (Быт. 14:13). Вот как изложена эта строка в синодальном переводе Библии: «И пришел один из уцелевших, и известил Аврама Еврея, жившего тогда у дубравы Мамре, Аморреянина, брата Эшколу и брата Анеру, которые были союзники Аврамовы». Однако если мы заглянем даже не в первоисточники, а, например, в Елизаветинскую библию (изданную в 1751 году), то обнаружим такой вариант: «Пришед же един от уцелевших, возвести авраму пришелцу, иже живяше у дуба мамврийскаго, аморреа брата есхоля и брата авнаня, иже беша союзницы аврамовы».
(Примечание эксперта: на иврите слово «еврей» – «иври»; собственно, отсюда и название языка иврит, то есть еврейский. Слово ?«иври» происходит от существительного э?вер – «та сторона». Иври – это прилагательное «потусторонний» либо «заречный», то есть «пришелец с той стороны», то бишь реки Евфрат.)
Думаю, всем понятно, что я хотел объяснить. Однако это не суть нашей миссии, поэтому мы пойдем дальше.
Просьба обратить внимание на еще одно событие: «Диавол, искушая Христа в пустыне, предлагал Ему совершить чудо – остаться невредимым, сбросившись с крыши храма, и этим привлечь к себе последователей». В роли этого мифического дьявола были те самые книжники и фарисеи, подосланные, кстати, первосвященником и компанией, дабы сделать «дешевый» пиар Христу, а заодно иметь на него компромат в случае неподчинения им. Но мне в глаза бросилось не это, а именно некая параллель в действиях по самопиару, которым страдают и ныне. То есть и ныне прибегают к таким приемам в виде совершения якобы, а часто и в действительности, причем с полной атрофией инстинкта самосохранения, опасных трюков.
Приведу еще одно описание события в трактовке евангелистов, а потом мой комментарий: «…Однажды Иисус проповедовал в доме в Капернауме. Собралось такое множество народа, так что уже и у дверей не было места. К Нему принесли расслабленного (полностью парализованного) человека и, не имея возможности приблизиться к Иисусу, поднявшись на крышу и разобрав легкую кровлю дома, спустили постель, на которой лежал больной, к ногам Христа. Иисус, видя веру их, обратился к расслабленному: „Чадо! прощаются тебе грехи твои“. Кое-кто из учителей закона, находившихся там, подумал: „Ведь это же богохульство! Кто, кроме Бога, может прощать грехи?“ Господь тотчас понял, о чем они думают, и сказал: „Что легче, сказать ли расслабленному: прощаются тебе грехи, или сказать: встань, возьми свою постель и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий, то есть Христос, имеет власть на Земле прощать грехи…“» Как вы поняли, в этом мире было почти идентичное событие. Но было оно само по себе или получилось таким (я ведь знал ход событий из Евангелия на Земле) – я не признаюсь ни за что. Это и неважно. Важно само наполнение события, то есть сам сценарий был именно такой. Я же в мозг Христа не вложил эти слова, высказывания. А они повторились почти идентично. Однако меня заинтересовало не это, а сам ментальный антураж – смысл сказанного. Антуражем я называю присутствие этих самых «учителей закона». Скажу откровенно, это такой прообраз или прототип современных кураторов от… тут выбор из нескольких вариантов, скажем проще – государственной структуры, следящей за безопасностью в стране и особенно безопасностью тех, кто управляет страной. Увы, земля крутится, и день сменяет ночь, хотя и ночь сменяет день тоже. Когда я его спросил, что он имел в виду, говоря «Сын Человеческий, то есть Христос, имеет власть на Земле прощать грехи»… Тут еще должен внести маленькую ремарку: слово Христос, которое нами воспринимается как часть имени, являющееся фактически названием титула, не употреблялось в Иудее. Это греческое слово, означающее «спаситель», что и подтверждает версию происхождения того Евангелия и, соответственно, трактовку событий, которую мы имеем честь лицезреть. В Иудее употреблялось слово Машиах. Так вот, когда я попросил Иисуса прокомментировать свое высказывание, он без тени смущения (я увидел в его глазах смесь негодования и решимости) прочеканил: «Власть на Земле должна принадлежать людям». Он сказал это с яростью, аж глаза сверкнули, словно молния, внезапно озарившая небосвод, и так вдохновенно. Я уже и не стал просить более детальных пояснений. Далее о событии, в интерпретации евангелистов, как и предлагал: «Господь обратился к больному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и ходи. Больной тотчас встал и, взяв постель, вышел перед всеми, так что все изумлялись и прославляли Бога». Комментарий излишен, конечно.
Меня заинтересовало еще одно событие, описанное в Евангелии: «Как-то к Иисусу обратился римский офицер, сотник, с просьбой исцелить больного слугу. Иисус Христос готов был идти к нему в дом, но сотник сказал: „Не трудись, Господи! Ведь я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой. Но только скажи слово, и выздоровеет слуга мой“. Услышав это, Иисус сказал, обратившись к идущему за Ним народу: „В Израиле не нашел Я такой сильной веры“». И чудо произошло. Комментарии и тут, конечно, лишние. Странно, конечно, а может, это некая подсказка, почему в евангельском повествовании он говорит «в Израиле». Странно, потому что Израиль и Иудея к этому времени уже давно разные государства и весьма враждующие, между прочим. Тут-то мне все ясно – в Иудее он пока еще персона нон грата. Но суть вовсе не в этом, даже не в чуде, а в том, что осталось за «кадром» евангельского повествования. Фильтр пропаганды на то и фильтр пропаганды, чтобы оставить для ушей обывателей то, что в эти уши, то есть в умы, должно заливаться. А теперь мои пояснения: при той обстановке, какая сложилась в Иудее, тем более при той опале властей, в какой оказался Иисус, приход к нему за духовной помощью римского гражданина (а сотник никак не мог быть сотником, не имея римского гражданства) без разрешения официальных властей, а то бишь начальства этого сотника, совершенно немыслим. Это о чем говорит? Я-то тут на месте все видел, как было. А вот для читателей Евангелия должно быть ясно: Иисус имел «охранную грамоту» от официальной власти империи. Ведь, кроме прочего, Иисус не лекарь по факту, а духовный учитель. И в этой связи приход к нему за «лечением» приверженца другой религии говорит еще и о наличии особого правового статуса – разрешения нести свое учение. Ведь пантеон римских богов почитался, хоть и в разной трактовке, по всей империи. В том числе и в Иудее – местной элитой чуть ли не в обязательном порядке. Хотя признаюсь – в основном за глаза, для галочки перед доносчиками Пилата.
Я проверил это событие и обнаружил следующее: действительно к нему обращались не только иудеи и жители Палестины, а еще и римляне, хотя им было запрещено прибегать не только к услугам Христа, даже не только лекарей-иудеев, но и вовсе свести к минимуму контакты с иудеями. Вот такой первородный фашизм, представьте себе. Да и не только с иудеями, а вообще предписано было свести к минимуму контакты с местным населением, однако, извините, жизнь и здоровье дороже. Хотя, по правде сказать, не очень и значимый был этот сотник, но вы же понимаете – для пропаганды, которая, кстати, больше впоследствии раскрутила это событие, упоминание обращения римлян к иудею, а главное – к Христу, очень важно было. Однако важнее подобного расклада деятельности Христа было другое. Кстати, это не отрицает и само Евангелие. Возможно, вы будете удивлены, но написано вот что: «Там же, где Иисус сталкивался с неверием людей, Он чудес не совершал». Вы не хотите прокомментировать этот факт? Интересно было бы знать ваше мнение. Я вам уже намекал на эффект плацебо и… группу поддержки. Однако… пойдем дальше, ведь события развивались в этом мире в реальной хронологии. То есть Рутра, то есть как бы я, там уже «жил» больше года, не считая прошлых «заскоков» в этот мир. И тут, когда я передавал эти свои размышления как бы от третьего лица, мне вдруг подумалось, – а в том ли мире мое сознание все время воплощается? Ведь миры могут быть совершенно одинаковыми…
Рутра сделал глубокий вдох, отогнал сомнения и… рутина дней покатилась по колесу Хроноса (примечание Рангита: как вы понимаете, это уже мое изложение). Особо он не влиял на события, только наблюдал. И что же происходило? А происходило все то, что известно из разных повествований, хотя их и нет практически. Но опять же масса проповедников вела миссионерскую деятельность, однако реальной властью и способностью к лечению обладал Иисус, практически только он. Для этого реально нужно было обученным быть, то есть что-то реально уметь. Ну а то, что нужно читать между строк, я уже писал. Вот, например, в таких строках: «…имея власть над жизнью и смертью, Христос совершал и чудеса воскрешения».
Были события, конечно, на которые нужно обратить особое внимание, иначе представление о нем и всей деятельности, да и вообще о времени как эпохе, будет неправильным. Одно из событий следующее: «Один из начальников синагоги, (обратите внимание) по имени Иаир, умолял (это мы сейчас слышим в этом ключе, а на самом деле Рутра знал этого Иаира уже очень хорошо и знал о том, что он был свой человек, то есть в кагале) Иисуса пойти с ним и исцелить его дочку, находящуюся при смерти. Господь пошел с ним, но по дороге слуги Иаира известили отца о случившемся горе: „Твоя дочь уже умерла, зачем беспокоить Учителя?“ Но Господь, услышав это, тотчас сказал начальнику синагоги: „Не бойся, только веруй“. Господь, придя в дом, где уже все готовились к погребению девочки, выслав вон всех, кроме родителей и трех Своих ближайших учеников – Петра и братьев Зеведеевых, Иакова с Иоанном, – взял девочку за руку и сказал: „Девица, тебе говорю, встань“. И девочка тотчас вернулась к жизни». Только попробуйте высказать свое неверие, заклеймлю как безбожников!
Если вы думаете, что воскрешение из мертвых – чудо, а то и шарлатанство, не имеет ничего общего с наукой, то для вас следующая информация, а после еще пара реальных случаев. Хотя нет. Сперва реальные случаи, а потом наука. Так вот, возьмем что-то из современности. Например, вот эти случаи: некто Уолтер Уильямс умер в возрасте 78 лет. Его тело увезли в морг, но, когда работник приступил к бальзамированию, Уолтер задышал… Житель Южной Африки, Сипхо Уильям, 24-летний юноша, скончался и пролежал в морге два дня, а затем очнулся уже в гробу и начал громко кричать. К счастью, парня спасли, однако девушка отвергла его, считая ожившего жениха самым настоящим зомби… В Гондурасе беременная 16-летняя местная жительница потеряла сознание, когда услышала стрельбу возле своего дома в Ла-Энтрада. Родители нашли подростка на полу с пеной у рта. Они решили, что ребенок одержим бесами, и попросили местного священника провести обряд экзорцизма. Лучше девушке не стало, и ее увезли в больницу, где медики констатировали ее смерть. На следующий день Нейси Перес похоронили. Ее муж Руди Гонзалес пришел к могиле. Молодой человек услышал стук и приглушенные крики из гроба. Родные девушки разбили плиту кувалдой и вскрыли гроб. Но им не удалось реанимировать Нейси. По словам родственников, ее тело еще было теплым, а на руках имелись свежие раны, которые она получила, пытаясь выбраться.
Конечно же, такое возвращение к жизни можно назвать чудом. В науке же подобное называется синдромом Лазаря. Это когда мертвый человек может снова ожить. Синдром этот очень редкий, но внезапное воскрешение после зафиксированной смерти тоже возможно. Синдром Лазаря, также известный как автореанимация после неудачной сердечно-легочной реанимации, – это спонтанное возвращение нормального сердечного ритма после неудачных попыток реанимации. Его появление было отмечено в медицинской литературе по крайней мере 38 раз с 1982 года. Оно берет свое название от Лазаря, который, как описано в Новом Завете, был воскрешен из мертвых Иисусом. Синдром возникает крайне редко, а причины до конца не изучены. Одна из гипотез этого явления состоит в том, что главным фактором (хотя и не единственным) является повышение давления в груди в результате сердечно-легочной реанимации. Считается, что снижение давления после завершения реанимационных мероприятий позволяет сердцу расширяться, вызывая электрические импульсы сердца и возобновляя сердцебиение. Другими возможными факторами являются гиперкалиемия или высокие дозы адреналина.
В некоторых случаях пациенты возвращаются к жизни уже после того, как безрезультатно заканчиваются все реанимационные действия. Примерно треть из них выживает.
Известные к настоящему времени случаи синдрома Лазаря не достигают библейской длительности. Максимальный срок, по истечении которого человек, признанный мертвым, возвратился к жизни, составляет 17 часов. Именно столько времени прошло с того момента, как у 59-летней Велмы Томас, перенесшей три остановки сердца, не отмечалось никаких признаков активности мозга.
Воскрешение всегда было заветной мечтой всех – и чародеев-волшебников, и алхимиков, и властителей мира, и мессий разного рода – на протяжении всей истории человечества и не осталось без внимания науки. И в современности проектов очень много. Для примера приведу один: ReAnima – совместный проект американской биотехнологической компании Bioquark и индийской Revita Life Sciences. Этот проект сначала получил одобрение на проведение экспериментов, а потом почему-то его засекретили, официально объявив закрытым. Вернее, якобы его запретили. Исследователи планировали побороть смерть мозга в результате травмы у 20 человек в больнице Anupam, расположенной в Рудрапуре, штат Уттараканд.
Смертью мозга называется полная необратимая утрата функций мозга (особенно его ствола, отвечающего за дыхание и кровообращение), которая в большинстве стран служит критерием смерти человека. Хотя люди не обладают способностью к значимой регенерации центральной нервной системы, некоторые рыбы и земноводные могут восстанавливать и ремоделировать существенные части мозга после травмы. Создатели ReAnima решили воспроизвести подобный процесс у людей в возрасте 15–65 лет с только что констатированной смертью мозга, которые находятся на искусственной вентиляции легких (так называемое состояние «живого трупа»).
Еще одна американская компания, Bioquark, объявила о начале опытов по воскрешению мозга умерших людей с помощью стволовых клеток.
Ну а в том мире все происходило проще, легче, по воле Бога. В городе Наин Иисус, ученики его и местный люд, сопровождающий их, встретились с погребальной процессией – хоронили единственного сына вдовы. Увидев страдание матери, он сказал ей: «Не плачь!» Подойдя, прикоснулся к носилкам и воскресил юношу.
Если вам верится в безоговорочную, бескомпромиссную веру жителей той эпохи в подобные события, приведу еще пару событий, которые и у нас вызывали сомнение в достоверности и которые «идентично» повторились в этом мире, а вы уже судите сами. Я при всем желании не могу сделать откровенную подсказку о том, что способствовало этому, однако именно этим откровением и делаю подсказку. Ну вы поняли, надеюсь, – в совершении чуда и я принял непосредственное участие. Жители той эпохи сами желали чуда, морально были готовы к этому, и подобные события обосновывали с точки зрения некоей таинственной силы. Соответственно – людей, кто подобное совершал, считали связанными с этими силами. Они особо почитались, становились объектами культа. Вот для противодействия этому каждый утвердившийся религиозный культ запрещал чудеса, причисляя их к противоборствующим силам. И, конечно же, власть имущие вожди пользовались этим, жестоко карали любого, кто мог бы составить им конкуренцию в плане почитания и поклонения. Единство и борьба противоположностей в этом аспекте выразились и в самом христианстве: любой объявивший себя мессией заранее причислен к стану антихриста. Вот такой парадокс. А чтобы нам лучше понять мировоззрение людей той эпохи, нужно проецировать их мировосприятие на то, как мы воспринимаем возможность перемещения с помощью эффекта квантовой запутанности. Ведь мы понимаем научность этого метода, но все равно сомневаемся, считаем волшебством и чудом. Согласитесь: если в доэлектрическую эру описали бы процесс видеосъемки и трансляции в прямом эфире, еще и из космоса, то это воспринималось бы как волшебство, колдовство и чудо. Вот и нам кажутся неправдоподобными свершенные чудеса человеком, назвавшим себя сыном Бога (или самим воплощением Бога). Однако это все вера. Своему Богу мы разрешаем все! Потому что в это хочется верить, хочется иметь такого всемогущего Бога. А вот если такое заявит ваш… да кто угодно, хоть сосед, хоть президент, хоть священник, то вы отнесетесь как к вымыслу, колдовству или вовсе как к чертовщине. Что уж говорить о тех временах, если и в наше время людьми, которые не разбираются в физиологии человека и в медицине, но фанатично верят в Бога и чудеса, избавление от какого-то недуга, которого можно достичь простой мануальной терапией, воспринимается как чудо. А в те времена, когда люди не понимали механизм воздействия, например, алкоголя на раны, то есть обеззараживающего влияния этилового спирта на бактерии и вирусы, все это казалось воздействием потусторонних, тайных сил. Соответственно, человек, который знал некоторые секреты свойств веществ, умел, используя их, врачевать (а все такие знания держались в тайне, передавались только кланово) и не боялся обвинения в колдовстве (а Христа часто пытались обвинить в колдовстве), имел ауру святости (понятие ауры выражалось в нимбе, который был своеобразной короной от Бога). Вот и об Иисусе сложилось такое мнение. И для этого не нужно было, условно скажем, лезть на амбразуру. Достаточно было вылечить человека, а уж если воскресить… ну вы меня, надеюсь, поняли. Хотя, сказать по правде, я в процессе миссии ни разу не слышал, чтобы он себя называл единственным сыном Бога… в смысле ребенком. Из его утверждений по этому поводу следовало только одно: мы все его дети. Ой, что-то я совсем запутался. Ведь мы тоже, получается, совершаем чудо – перемещение сознания, вселение в другое тело, в другом мире, в другое время. Да уж. А когда-то утверждение о существовании микромира бактерий, микробов, молекул атомов и структуры макромира – солнечная система, галактики и вселенная – считалось ересью, богохульством. Каралось, между прочим, смертью на костре. И это после беспощадных пыток. Обратите внимание: христиане, осуждающие казнь распятием, сами поступали гораздо более жестоко и бесчеловечно, добавляя к распятию еще и сожжение с предварительными пытками.
А теперь пара событий, что обещал выше: «…Проводя большую часть времени в Галилее, Иисус на праздники по традиции ходил в Иерусалим в храм. Во время одного из таких посещений Иерусалима Господь в субботу проходил через купальню, расположенную неподалеку от Овечьих ворот. В этой купальне всегда лежало множество больных. Все они ожидали чуда – время от времени Ангел Господень сходил и возмущал воду, и тогда первый, кто входил в купель, получал исцеление. Среди них был человек, больной уже тридцать восемь лет. К нему-то и обратился Господь со словами: „Ты хочешь выздороветь?“ Больной ответил: „Да, но нет никого, кто бы помог мне войти в воду“. Тогда Иисус сказал ему: „Встань! Возьми свою постель и иди“. И этот человек в тот же миг стал здоров».
Резонно предвижу вопрос от экспертов: повторилось ли все так же и в том мире? Конечно же да! Я же говорил о том, как мы, его команда, помогали Иисусу совершать «чудеса», кроме этого, он был неплохой костоправ-мануалист. Но это так, к слову. А вот что было дальше, согласно Евангелию, это уже по сюжету: «Произошедшее вызвало негодование иудеев, ревнующих о строгом исполнении заповеди о субботнем покое. Заповедь: „Помни день субботний; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой – посвяти Господу, Богу твоему“ – была установлена в память о том, как Господь за шесть дней сотворил мир и на седьмой день почил от Своих дел. Нарушение субботнего покоя наказывалось смертью. (Вот наглядный пример нравов того времени; это вам не то что объявить себя главой страны в случае с Иисусом – царем Иудеи, а то и вовсе сыном Бога.) В ответ на преследование иудеев Господь сказал: „Отец Мой доныне делает, и Я делаю“». Тут я было подумал, а может, он о реальном отце говорил? Ведь подумайте: когда-то, видя родителей у всех детей, он стал задаваться вопросом – а кто же мой отец? И вот представьте себя вместо него, вам говорят, мол, нет у тебя земного отца, твой отец дух святой. Неужели у вас не закрадется сомнение? Ведь не будете же вы подвергать сомнению вменяемость Иисуса, тем более подвергать сомнению его психическую нормальность, уж тем более подозревать его в шизофрении. А? Вот такой диссонанс логики. Однако посмотрим, о чем свидетельствуют наблюдатели, которые якобы (ну уж извините, раз даже апостол Фома сомневался, то я имею полное право) были очевидцами описываемого: «Но иудеев эти слова раздражили еще больше: ведь Он не только нарушил субботу, но и назвал Бога Своим Отцом, приравнивая Себя к Богу. Господь надолго после этого покинул Иерусалим» (Ин 5, 1–18). Во как: сын Бога приходит к своим творениям и, испугавшись, бежит от них. Не очень-то слагатели библейских историй заморачивались с логикой. Однако посмотрим, что там далее: «Но и в Галилее Господь и Его власть вызывали зависть и раздражение у фарисеев. Когда Христа в очередной раз обвиняли в нарушении субботнего покоя, Он сказал: Суббота для человека, а не человек для субботы».
Дословно все повторилось в остальных мирах или нет – не имеет столь большого значения. Главное – смысловое наполнение речи Иисуса: цель всех заповедей, данных Богом, в том, чтобы не впадать в ересь и самодурство. Христос хотел «открыть глаза» людей, чтобы они вышли из своего мракобесия и невежества.
Однако порою, а в случае с религией – почти всегда, здравый смысл напрочь отключается. Религия же основана на вере, а вера у нас во что? В то, что Бог нас любит. А настоящий верующий любит Бога. А теперь скажите, когда вы были влюблены, разве речь шла о здравом смысле? Вот-вот. Переведем дух и проследим за нашей историей дальше. Кстати, я вот тут подумал, почему мы говорим «перевести дух»? Не кажется ли вам, что тут попахивает некоей мистикой, которую мы воплотили в той самой технологии перенесения сознания с помощью парадокса квантовой запутанности? Ну что, почесали затылки?
…Как-то Господь зашел в субботу в синагогу. Там был человек с иссохшей рукой, и фарисеи, ища повод обвинить Иисуса, спросили: «Позволяет ли закон исцелять в субботу?» Иисус ответил им так: «Что следует делать в субботу, добро или зло? Если у кого-то из вас есть единственная овца и в субботу она упадет в яму, то разве он не вытащит ее оттуда?» После этого сказал больному: «Протяни руку!» Тот протянул, и рука стала совершенно здоровой. После этого фарисеи стали строить планы, как убить Иисуса Христа.
По этому случаю вот что я вам могу сказать: убить-то они его и ранее хотели, скажем так, желали ему смерти, но активных действий не предпринимали, а вот с этого момента приняли окончательное решение. Этот случай стал последней чертой, той границей, когда решалась судьба и их, и Иисуса. То есть для фарисеев стало очевидным: если этот человек пойдет дальше, он сместит их с властного пьедестала. Как видите, причины вражды могут быть вполне меркантильными.
(Дальше доклад комментирует какое-то время Рангит. Это я потом узнал, после возвращения в искомый мир.)
Хотя это звучит печально, для Рутры подобное означало норму в хронологии, оставаться наблюдателем в этом мире ему не хотелось. Можно было вернуться в свой мир, а по истечении срока «посетить» снова этот мир. Так он и решил, отправив запрос через Рангита.
(То есть меня. Это я, Рангит, уже потом добавил, тоже после завершения миссии. Надеюсь, вы понимаете, как мы устали. Честно сказать, просто запарились в этой миссии. А если еще честнее – запарились-то наши материальные части в искомом мире, то есть на Земле. Буквально, физически запарились. И еще, не забывайте, если рандомный образ, созданный на Земле по образу и подобию воображаемой нами личности, не заменит сознание этой воображаемой личности в ином мире, то я могу присутствовать в этих мирах только в мозге Рутры, вернее, в мозге того человека, куда вселяется сознание Рутры. Запутались? Думаете, мне легко? Конечно, мою самодеятельность Рутра пожурит, пространные длинные комментарии удалит. А если нет, значит, вы это читаете. Ладно. Простите. Что там дальше? А вот что…)
Он даже представил, как в голове у оператора звучит его голос. Запрос был отправлен в требовательном тоне и даже в некоторой степени с угрозой бойкота. На его удивление – ждать пришлось недолго.
Совет принял его просьбу на временный возврат в искомый мир, и… как часто бы ни приходилось ему переживать этот момент «воскрешения» в искомом мире, всегда это было и привычно, как утреннее пробуждение, и необычно, словно рождение. Хотя мы ведь не помним свои ощущения, когда рождались.
Мысли Рутры были том мире и в этом одновременно, а ощущение под стать переживанию момента пробуждения, когда еще хочется «додумать» сон, «досмотреть» его, а уже сознание в другой яви. Ведь во сне мы считаем все реальным. Хотя откуда это мне, искусственному разуму, знать. Теперь я улыбаюсь. Хотя опять же: если я понимаю чувство, вызывающее улыбку, почему бы мне не понимать ощущения при пробуждении?..
Рутра смотрел на свое отражение в зеркальном потолке.
Помпезных встреч, пресс-конференций и расспросов не было. Комиссии и экспертам все было известно. И эти самые комиссии и экспертизы уже были проведены, хотя и с предварительными итогами.
Рутра прошел курс реабилитации в центре и отправился в круиз по живописным горным регионам. Как он выражался, в те места, которые перст Господень защитил от поступи людской.

Глава 2. История одного убийства




Не мне вам рассказывать, как быстро проходят выходные. А каникулы? А жизнь? Да уж, как это ни печально.
Как бы идентично не шли процессы в том, выбранном как первый в череде повторений мире, что-то влияло на события в последующих мирах. Хотя для Рутры уже была практически ясна причина, и она превращалась в уверенность. Да-да, все было так, – мы знаем историю тех событий, какую нам рассказали те самые книжники и фарисеи, конечно, не те, что жили и противодействовали Христу, а последующая их версия. А самое поразительное было в том, что эти «книжники и фарисеи» были по роду деятельности им идентичны, а по факту были деятелями пропаганды христианской веры. Заметьте, христианской, то есть религии о спасении, но не учения именно Иисуса. Акцентирую на этом внимание, потому как сложились ложные ассоциации, ставшие уже клише, которые путают с искомым пониманием слова.
Возможно, большинство имеющих честь лицезреть сие мое исследование сейчас будут возмущаться. Только я бы порекомендовал сперва поинтересоваться множеством конфессий и сект, считающих себя последователями Христа, и разобраться в их интерпретации его учения. Хотя… все это практически бесполезно. Для верующего в учение как пропаганду добра, милосердия и любви не имеет практически никакого значения, как называется само объединение – христиане, протестанты, молокане и т. д. Если все было бы одинаково, как изначально и было (хотя мы уже поняли: мало кто знает, как оно было), то и церковь, то есть учение, должна была быть одной, без разделения на конфессии и секты. А так – любой из вас может зарегистрировать свою церковь от имени Христа и проповедовать его учение, излагать свою версию его жизни, на свой лад. Главное, чтобы это не противоречило гражданскому закону, конституции и т. д. А теперь заметьте такой парадокс: Иисус-то призывал людей не только быть морально, духовно чище, лучше, но и призывал к свободе через борьбу с узурпаторами этой свободы. Но опять же мы желаем использовать на благо себе то, что будет являться ущербным для нас. Имеет значение кто, для кого и что применяет. Если мы используем что-то для достижения своих целей, это будет благом для нас, а вот даже после нашей победы, если подобное используют против нас, это уже нам во вред. Это я о том последнем моем разговоре с Христом. Помните, когда мы говорили о боевом духе и смирении, перед Нагорной проповедью. Ведь тогда он понял, что сперва ему нужна группа боевых перманентных революционеров, а потом смиренные, послушные последователи. И я вам так скажу – это закон бытия человеческого социума. Обратите внимание на структуру и механизм всех революций. Репрессии и диктатор после них неизбежны.
Так вот, так как мы знаем ту историю, какую нам преподнесли через множество интерпретаций и редактур «книжники и фарисеи», носящие эмблему христианства, мне пришлось осуществить очередное живое вмешательство в процесс. Сознание готовилось улететь в далекий мир, в другое время и в другое тело.
Для тех, кто читает эти строки или воспринимает мысль каким-то другим образом, анализирует данное исследование, уже должны быть не столь важны мелочи: как сознание из одного тела переходит в другое, а еще и в другом мире, да и вообще наличие этих миров. Если вы не верите в возможность этого, спросите себя, зачем вы вообще все это слушаете. Не мое исследование, а тему, о которой идет речь. Ведь какой бы вы скептик не были бы, все равно допускаете реальность Христа, его деятельность и нечто, что другие называют Бог, а вы… признайтесь, ведь и вы хотите как минимум назвать как-то это «нечто», что не поддается пониманию разумом. Не поддается пониманию, даже если, как вы считаете, у него нет разума в привычном нашем понимании, и скорее всего, опять же как вы считаете, это нечто такого уровня, что это ваш разум понять его не может, а не он не обладает разумом. Ну от себя скажу лишь то, что если вышесказанное вы уразумели, то для вас точно должно быть нечто… разумнее вас. Вот такой парадокс понимания.
(Далее протокол наблюдения изложен в интерпретации Рангита.)
Итак, Рутра опять оказался в этом мире. Мире совсем другой морали и духовности, даже если судить по хронологии развития общества. То есть и в нашем мире в ту временную эпоху мораль и духовность была бы отличной от нашего времени. Ведь вы часто даже от своих близких, старшего поколения слышали, мол, раньше другие были времена.
Мир был таким же, как тот, в котором Рутра был до этого, ничего особенного в нем не поменялось, поэтому задача усложнялась: он должен был обнаружить, что же тогда влияет на изменения в последующих параллельных мирах, которые в итоге, по цепочке влияя друг на друга, влияют на нас. Если вам до сих пор непонятно или вовсе кажется нереальным влияние одного мира на другой, то поинтересуйтесь, почему взрыв сверхновой звезды где-то недалеко во вселенной, но далеко по времени, породил Солнце, почему водород в ходе термоядерных реакций превращается в гелий, тем самым дает возможность появиться жизни вообще; или более приземленное – почему буря на Солнце провоцирует изменение климата на Земле и, как следствие, чуму, землетрясения, революции, войны и подобные катаклизмы. Хотя все это может породить и взлет научных достижений такими же причинно-следственными взаимосвязями, например, появление в человеческой культуре религии вообще и религиозных особенностей в частности. Именно дикая природа человека, являющаяся следствием желания выжить в естественной природе, породила большинство установок в религиях (как минимум в христианстве), направленных на укрощение этих первородных инстинктов, то есть самой причины. Причем причинно-следственные связи показаны путем указания их пагубной роли на того, кто проявил негатив по отношению к кому-то… чтобы человек, говоря бытовым языком, понял на собственной шкуре. По-другому мы ведь не очень понимаем. А вот если что-то плохое, сделанное нами по отношению к кому-то, будет обращено против нас, тогда мы ропщем, жалуемся, а то и проклинаем, в том числе и Бога. Добавлю еще выражение непосредственно из Евангелия от Луки: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Это тоже следствие дикой природы человека (той, которая в религиозных текстах называется «греховная»). Можно много спорных примеров и сравнений привести, однако время никого не ждет, поэтому детали оставим на последующий анализ. А пока… Рутра в образе рабби Иосифа из города Рамафы шел к дому Иисуса.
(Далее опять от третьего лица, изложение Рангита.)
По пути, уже недалеко от дома, подошли к нему два парня, весьма скромно одетых, бороды их давно не видели ножа, а тело, видимо, солнца – сосуды «светились». Были они худы, но голодными не казались. Говор их был не на иудейский манер, скорее были из горного района, называемого Берд Арины. Их решительный и быстрый шаг в его сторону немного побеспокоили Рутру. Он остановился, подождал, пока они подойдут. Подойдя на расстояние пяти шагов, они остановились и почти с поклоном поздоровались, поприветствовали его.
– Слава Яхве, рабби.
– Да сделает он нас царями мира, – ответил Рутра.
– Имеем ли мы право спросить тебя о нашем интересе? – сказал один из них.
– Говори, печаль иль радость несешь?
– Должно быть… радость. Нам бы хотелось так. Интерес наш таков. Слыхали мы о некоем Иешу, нареченном Машиахом. Только вот сомнения раздают в округе… не совсем ясно, кто его нарек титулом от Яхве.
– Это ты речь раскрыл свою? иль чей чужой есть в речи интерес?
– Не скроем мы от тебя ни правду и ни ложь. Ты Бога человек, иначе нам никак.
– Так кто же он?
– Йоханан. Тот, кто ныне солнца света лишен за то, что давал свет всем.
– Да? Слыхал я и о нем, только вот о солнце не было и речи.
– Для нас он есть.
– Похвально, раз так почитаете. И что же хочет он от меня?
– Не от тебя рабби, не от тебя. Мы просим тебя… Не поругай нас, вынуждены.
– Что у вас?
– Отправил нас он к Иешуа с вопросом.
– И что же?
– Нет дома, так говорит его родительница.
– И где же он? И в чем просьба ко мне?
– Мы знаем – дома он. Просите матушку его.
– Чего ж он не выходит к вам? – спросил Рутра их, а про себя подумал, не шпионы ли Ирода они.
– Страшится он. На поиск дан собакам след.
Рутра мысленно обратился к Рангиту: «Не мог бы ты в более внятную форму переводить их манеру изъясняться?» На его удивление Рангит не ответил. Рутра повторил обращение к нему. Снова молчание. По нему прошла легкая дрожь. Как-то не очень комфортно стало чувствовать себя одиноким в далеком чужом, хоть и полностью идентичном, но чужом мире.
– Кто дал его на поиск? – спросил Рутра, практически уверенный в ответе.
– Да тот же, что и брата нашего лишил зари и заката.
– Будь так. Так что же вы хотите?
– Спросить оного. Есть вопрос у нашего брата. Он хочет слово свое ему доверить, иначе зря все было.
– Ясно. Так ведь Иешуа и вел-то ту же речь почти. Всего лишь от имени своего.
– Ты знаешь точно это? Позволь спросить.
– Чего не знать-то? Не особо он скрывался. Хотя для вас, может, и скрывался. В городе особо он не вел речи.
– А где он вел-то? Приехал из чужих мест.
– Каких же чужих? Не сильно, вижу, вы его знаете.
– Не сильно.
– Ладно, пошли, – сказал Рутра им.
А сам подумал: «Даже если они шпионы, то страха мало. Если бы Ирод захотел схватить Иисуса, ему не нужно было бы таким путем выяснять, здесь он или нет. Он отправил бы стражников, и они ворвались бы в дом без спроса».
Подойдя близко к дому Марии, эти двое, друзья Иоанна, остановились. Рутра посмотрел на них вопросительно. Они тоже смотрели ему в глаза, только, как показалось Рутре, без мысли, с вопросом – что делать нам? Рутра не стал больше расспрашивать, в чем подоплека их поведения, пошел к калитке.
На его вызов вышла Мария, Иосифа уже не было в живых. Возможно, Рутра воспринимал ее с неким ореолом святости, с коим она предстает с самого детства перед нами, поэтому видел в ней необычную женщину. В свои 47 лет она сохраняла во взгляде ту девичью простоту, которую, пожалуй, в наше время не у каждой в начальных классах увидишь. Она вышла, увидев Рутру, улыбаясь, быстро приблизилась к калитке. По правилам тех времен – женщина не должна была разговаривать с чужими мужчинами. Только рабби и высшие представители власти исключались из этого списка. Рабби Иосиф из города Рамафы был удостоен чести диалога с ней не по вышеуказанной причине: он не входил в список чужих в принципе. Он был ей хорошо знаком, был другом и наставником ее сына; не раз Мария обращалась с просьбой отцовских наставлений к Иосифу.
Подойдя, она поприветствовала его, лицо ее светилось, потом, оглядевшись, шепотом сказала:
– Я стараюсь не пускать его в город, говорю, что нет дома.
– Приходили, искали его?
– Да, часто. Только желания большого найти его нет, видимо, у них. Лишь бы сказать: искали, спрашивали.
– Ты решила так?
– В дом не просятся зайти, проверить. Не говорят: знаем его здесь бытие. Хотят немного напугать, чтобы в город не выходил. Сын Елизаветин-то под смертью ходит, в руках у них.
– Вот он-то им тоже интересуется. Друзей прислал.
– Не знаю я. Раз ты ручаешься, тогда открою ему выход. Все мал он для меня. А вот Песах уже скоро, нужно пшено кидать в поле. Слово словом, а мацу просят тоже словом, месяц нисан ведь уже.
Рутра как-то не особо внимание уделил времени года, в котором оказался. Была весна, пора пахать и сеять. (Примечание эксперта: «нисан» происходит от аккадского «нисанну», со значением, толкуемым как «первые плоды». Являлся в еврейском календаре первым месяцем библейского года – где-то между мартом и апрелем григорианского календаря. Хотя, если быть точнее, в Торе он называется «авив».)
Следующие ее слова воздействовали на его слух – как ушат холодной воды на нежелающего оторваться от сладких ласк Морфея.
– Принесла ведь в свет его я в месяц исхода.
Рутра уставился на нее, расширив глаза, хоть и не было сказанное для него невероятной новостью, лишь навело на мысль: боги почему-то с завидным постоянством в легендах и мифах рождались 25 декабря, а реально – по весне. Да… и исход, и пост… Да уж, эпохи и верования меняются, а Земля как вертелась вокруг Солнца, так и вертится, соответственно, и процессы на этой самой Земле слагают эти верования, обычаи и традиции как жизненную необходимость. Весна – пора кидать зерно в поле. Весна – не ешь животных, иначе убьешь приплод их и погибнешь с голоду потом. Ну и басня: стрекоза и муравей… Только муравей тут, наверное, прообраз Авеля-землепашца – Каин убивал животных, был порицаем Богом (читай – природой, явно миф появился в языческом мире).
– Рабби, не страшно мне, скажи? – одернула она его, заметив, как он задумчиво смотрит мимо нее.
– Давай спросим, что ж хотят они, – сказал Рутра, резко посмотрев на нее.
– Ты веди речь. Мне не положено.
– Спрошу, сестра.
Он жестом позвал интересующихся поближе. Те подошли.
– И что ж хотим мы? Можете спросить ее, вот мать его.
– Мы знаем эту женщину, – ответил один из них весьма сухо.
Потом обратился к Марии:
– Мать наша, мать брата нашего, наш брат интерес несет к тебе, вернее, к сыну твоему.
– Слагай свой интерес, – ответила Мария не грубо, но строго.
– Хотим спросить его, тот ли он.
– Кого ж вы все видите в нем? Кого ж вы ищите-то все?
– Все разное, – начал он с волнением. – Кто недруга, врага, мятежника, а кто и брата, учителя и… – он остановился, не выговорив последнее слово, посмотрел на товарища, наклонился к нему и шепнул что-то.
Выслушав друга, тот посмотрел на Рутру, после на Марию и снова на Рутру, открыл рот, но не решался сказать. Рутра кивнул головою, как бы спрашивая. Тот нагнулся к Рутре и так же шепотом сказал:
– Говорят многие, что речи нес он очень богохульные. Объявил себя посланником Бога. Более того, говорит, что отец его на небесах, сам Бог. И угрожает неверующим в это, а заодно и в его изложение Торы смертью. (Примечание эксперта: Тора – в иудаизме первая часть еврейской Библии, так называемое Пятикнижие Моисеево – свиток с текстом Пятикнижия, хранимый в синагоге как предмет религиозного культа иудеев; в широком смысле совокупность иудейского традиционного религиозного закона.) А смерть сия якобы будет божьей карой… ангелы, что послал Бог в помощь Моше, огненными молниями-стрелами разили тех, что поклонялись золотому тельцу, и нас, неверующих, поразят они же.
Рутра по обыкновению своему сделал глубокий вздох, погладил бороду, поинтересовался:
– В его изложение Торы? Не знаю, почему новость то, что он говорил. Для вас и учителя вашего скажу: я понял, что неверующий ты и есть, при этом боишься своего неверия.
– Да, правильно уразумел ты, рабби, да святится имя Яхве, – произнес он речь с трепетом в голосе и восхищением в глазах.
Рутра посмотрел на Марию, зрительным контактом поясняя свои мысли. И она с ним стала обмениваться взглядом, который нес нечто, что мы понимаем без слов, некую таинственную энергию. Рутра кивнул, не отводя глаз от нее, она ответила таким же жестом, потом пошла медленно в дом. Неуверенная походка говорила о раздумьях, сомнении. Вскоре она вышла вместе с мужчиной, который, к удивлению Рутры, совсем не был похож на Иисуса – не только на того Иисуса, которого мы видим со всех икон, но и на того, что был реально в предыдущем мире. То есть на того, кого знал Рутра в том мире… и, возможно, реально был таким и в нашем, и во всех одинаковых параллельных мирах. Второе, что удивило Рутру, – парень был немного пьян, хотя… почему это должно было удивить. Разве не имеет права человек немного выпить, тем более если в этом месяце у него день рождения. Сам день-то никто не соблюдал – дни никто по числам не знал. Считали только по единицам как составляющие месяца, да и то только немногие из старшего поколения, привыкшие к графику сбора податей, постам, Пасхе, ну и, соответственно, те самые государственные и храмовые службы.
Рутра с улыбкой посмотрел на Марию. Она все-таки очень боялась за сына, тревожность читалась у нее на лице. И… это был не наш герой. Видимо, друг, с которым Иисус коротал в тишине время, раз его личностью стали неподдельно интересоваться, вышел вместо него, выдавая себя за него. Это был логичный ход, когда тот, кто передал ему эстафету, попал в опалу власти.
Парень подошел, улыбаясь, поприветствовал легким поклоном Рутру, кивнул двум товарищам, искавшим встречи с ним, а потом вышел за калитку, поцеловал руку рабби и обнялся с двумя парнями. Этот ритуал не очень удивил Рутру, потому как такое было принято тогда, но взгляд его… Удивил взгляд, то, как он смотрел на Рутру, – как на незнакомого человека. И… тут же Рутра опомнился. Ведь этот парень изображал Иисуса. Естественно, Рутру, то есть того, в чьем облике он был, тот не знал. Рутра тоже улыбнулся в ответ, подмигнул ему, как бы говоря «понимаю». Парень оголил левое плечо и показал клеймо. Рутра изумленно посмотрел на Марию, взглядом выражая и удивление, и спрашивая, что это такое, – на плече было клеймо в виде восьмиконечной звезды с разной длиной лучей, похожей на эмблему «роза ветров».
Не успел Рутра оправиться от своего недоумения, как последовал следующий этап. Двое парней, представившиеся Рутре учениками Иоанна Крестителя, спросили парня, который для них был Иисусом… «Неужели они ни разу не видели настоящего Иисуса?» – подумал Рутра и в голове прокрутил все варианты, посредством которых они могли бы знать его. Соображение все же его оперировало логикой человека технологического мира. А тут… можно было только вживую увидеть человека – и все. Вполне возможно, что они не встречались. Рутра сделал опять глубокий вдох, стал разбираться с чувством удивления, что породил вопрос этому парню. А спросили они следующее: «Ты ли тот, который должен прийти (то есть Христос), или ожидать нам другого?» Вроде бы ничего удивительного, но… Неожиданно для себя Рутра обнаружил, как меняется мир. Как родной мир, в котором он уже себя чувствовал своим, как окружающая действительность превращаются в нечто чуждое…
Пока Рутра пытался понять, что происходит или произошло, Иисус или тот, кто выдавал себя за него, отвечал им:
– Пойдите и скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные исцеляются, глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют.
По поводу такого ответа даже Рутра хотел высказаться о богохульстве, уж точно о мании величия, только мысли его были заняты не этим. Его мысли были далеко, не в этом мире… и самое интересное было то, что он сам не знал – в каком именно.
Диалог между парнями продолжался, что-то говорила Мария, только Рутра не слышал их, его мозг – виртуальный мозг – был занят другим. Он словно был контужен. Контужен логикой понимания факта: как мог Иоанн спрашивать такое у Иисуса? Как мог он такое не знать? Еще не отойдя от стресса, он вдруг ощутил всплеск чувства эйфории. Это был невероятный переход, который контузил и пьянил.
Кто ощущал, насколько родными становятся места чужие, тот поймет сожаление Рутры.
Четверо вели задушевный дружеский разговор, иногда переходили на шепот. Скорее по привычке, от Рутры-то им нечего было скрывать. Или… Взгляд Рутры был направлен в небо. Смеркалось. Стресс первый был результатом понимания невероятной фатальности, второй же – восторженной догадкой… как эврика определения. Определения мира влияния. Того, в котором было это «что-то не то»… и по пониманию той фатальной невероятности он был не тот, в котором должен был оказаться Рутра. Эврика была вызвана следующим пониманием: в этом мире Иоанн почему-то не знает Христа и спрашивает о нем, уже находясь в тюрьме. Неизвестно, как тут прошли события до, но уже были как минимум события, которые привели Иоанна в тюрьму, а Иисуса подвергли опале. Уже никого не удивишь разногласиями в хронологической трактовке библейских событий. Есть даже исследования, в которых доказывается более позднее, чем в Евангелии, описание событий Ветхого Завета. То есть их изобразили (или интерпретировали мифологическую историю) позже, чем составлены евангельские истории. Своеобразный симулякр из симулякра – события, реальность которых не является фактом. И, конечно же, неупоминание столь аккуратными римскими и греческими историками такого важного события, ну по крайней мере как нам его, в нашу эпоху, преподносят – приход Мессии, говорит о многом. Как минимум о том, что это событие если и не было рядовым, то по крайней мере не столь значимым, если еще точнее – и вовсе не имело значения. А зная о почти 7 тысяч казненных (методом распятия, кстати) бойцах Спартака – вполне рядовым. Факт учета в документах имен восставших гладиаторов знаменитого фракийца говорит явно не в пользу отсутствия таких же данных о событиях, связанных с казнью Христа. Да и вообще со всей историей, связанной с ним.
Как бы то ни было, в этом мире и в Евангелии на Земле описывается подобная сцена, что, в свою очередь, опять же говорит о разной трактовке и интерпретации, о нестыковках в повествовании авторов Евангелий.
Немного придя в себя, Рутра решил выяснить, насколько сходятся и насколько расходятся по идентичности миры. Раз он оказался по ошибке в мире, который нарушал синхронность событий параллельных миров, так нужно было выяснить, что нарушало эту синхронность. Он решил войти в диалог, поспрашивать их о событиях этого мира. Ждала ли смерть и в этом мире Крестителя Иоанна? Какие проповеди вел Иисус и вел ли вообще… И… Рутра пристально посмотрел на того, кого вывела Мария. «Так вот ты какой в этом мире, – подумал Рутра. – И… не похож на Марию. Коренастый, кучерявый, темный, густые черные брови. Мария меня знает хорошо, как и в том мире».
– Меня долго не было, – прервал их обсуждения Рутра. – Что произошло с сыном Захарии?
Двое учеников Иоанна переглянулись. На лицах друг друга пытались прочесть ответ им только известного вопроса. Рутра оказался в неловком положении. Быстро поменял их процесс размышления.
– Неужели это правда? – спросил он, вглядываясь в глаза Марии, пытаясь выразить негодование.
– Да, это так, – сказал Иисус. – Отчего я не выхожу на мейдон… Больше из-за… – он посмотрел на Марию.
– Уймись, спаситель всех и вся, – строго одернула его мать, – женился бы уже. Словами учит о грехе убивать, а руками строгает столб. Был бы смирнее – получил бы клеймо фарисеев, собирал бы подать хоть за свои речи. А так порицает их. Вот один порицал, порицал. Хозяйство отца по ветру пустил… ни внуков Елизаветке, ни покоя. Теперь и сына потеряла.
– Да ладно, мать. Что ты сразу о плохом? Отпустят его, – возразил ей сын, взмахивая театрально руками.
Мало того что он выглядел совершенно иначе, чем предстает Иисус с икон, так он и от того, который был в том мире, отличался. У того хоть и был подобный голос – произношение, немного растягивающее концовку слов, так хоть внешность больше походила на местных семитов.
«Значит, подобное клеймо было знаком некого титула, разрешения на сбор денег», – размышлял Рутра. Мейдоном у них назывались большие площади, обычно в городах, это он знал. Выражение «строгает столб» скорее всего означало – делает столбы для казни преступников. А вот почему такое клеймо на плече ставили – вот это нужно было узнать.
– Так как именно это случилось? Говорят, он и в темнице пытался призвать стражников на бунт против Ирода, обвинил его в прелюбодеянии. Будто бы тот споил жену своего брата и насилует периодически его дочь.
Двое помощников Иоанна снова испуганно переглянулись, почему-то при этом всегда выпучивали свои и так крупные глаза. Они были обросшие волосами, да и тела, судя по непокрытым частям, были густо покрыты растительностью, невысокого роста, темнокожие, поэтому смотрелись то ли как гопники, то ли как гоблины. Простите, по-другому их не описать. Кстати, «местный» Иисус сильно внешне от них отличался.
– Такое было? Каиафа мне так поведал его историю, – Рутра специально первосвященника упомянул, чтобы обозначить свой статус, что и вызвало очередное перемигивание учеников отшельника. – Мне-то вы можете признаться, – попытался успокоить их Рутра.
– Насчет стражников… это как обычно у нас. И я был стражником, и он, – стал отвечать один из них, показывая на друга, – а насчет Ирода… а чего он жрет труды отца его и бахвалится своим величием?
– Так при чем тут это и жена с дочерью брата? Как было дело?
Двое опять переглянулись, замялись.
Их заметили соседи. Некоторые стали выходить к заборам дворов и слушать, о чем они говорят. Одна окрикнула Марию:
– Кто это опять к тебе? Неужто Масис стал рукою Каиафы?
«Масис?» – удивился Рутра и после ответа Марии понял – это дворовое имя Иисуса, возможно, с детства.
– Правой, только правой, ты же его знаешь, – ответила то ли саркастически, то ли шуткой Мария, при этом скрывая недовольство настолько, чтобы не показаться возмущенной, но и чтобы ее состояние стало понятно.
Потом она предложила пройти в усху. Так называлась постройка из плетеных прутьев во дворе, где постоянно горел огонь, – место трапезы и дневного пребывания.
– Нет, мы не можем, – отказался один из учеников отшельника. – Нам надо идти. Может, рабби помощь нужна уже.
– Он же не рабби, – возразила Мария.
– Нам он рабби, – ответил тот, чуть повысив голос.
– Пойдемте попросим за него, – предложил Иисус.
Потом, обращаясь к Рутре, сказал:
– Рабби, твое же слово высоко, поддержи нас.
Рутра не полностью определил, в чем суть, кивнул ему, надеясь выяснить по мере развития сюжета.
– Пойдемте, – предложил Иисус и вышел за калитку.
Мария побежала домой, что-то сказала, видимо, дома еще кто-то был, потом пошла с группой.
Они вышли на окраину пригорода, который по факту был деревней, пошли к холму, на котором располагалась крепость-тюрьма.
Скоро перед ними предстала такая картина: стражники вели группу еле влачащих ноги арестантов. Один с трудом нес патибулум – перекладину для позорного столба. Так называли римляне установку для казни. Казненный мог издыхать на нем до трех дней, весь в крови, блевотине и экскрементах. Другой постоянно падал, за что был побиваем ремнем стражниками, остальные и вовсе не могли нести, сами еле шли. Подростки сновали вокруг, помогали нести бруски. Проходящие мимо люди не особо интересовались происходящим, только дети иногда останавливались, глазели, пока на них не прикрикнут старшие.
– Вчера было больше, – сказал Иисус и остановился, стал вглядываться.
– Что там? Пошли, – одернула его Мария, – скажи спасибо, за храм тебя не воздвигли. Разорил отцово хозяйство, дурачок. Побоялся Анна за своего ученика, сказали бы ромулы – сам воспитал.
– Ну хватит, хватит, мать, – огрызнулся Иисус, не отрывая взгляд от процессии идущих на казнь.
Мария опять его одернула:
– Ну пошли, что смотришь, в день десяток дурачков ведут. Вот тот плюнул на стражника, видала я. Дурачок. Полмира у них, а он кричит им: вон с моей земли. Земля у него есть, видите ли, то эллины, то дети огня тут правят, – высказалась в сердцах Мария.
Иисус же все всматривался в группу, словно искал кого-то. Наконец он крикнул:
– Иешуа, ты, что ль?
На его вопрос кто-то из группы остановился, повернул разбитое лицо к нему и одним целым глазом, впрочем, тоже залитым кровью, стал всматриваться.
– Иешуа, ты, что ли, брат? – крикнул Иисус и побежал к нему.
Его поступок вызвал истошный крик Марии. Она пронзительно завизжала, обращаясь к ученикам Иоанна:
– Остановите его!
Один из стражников стал лупить того, кого Иисус позвал, и, встав между ним и бежавшим к нему, замахнулся ремнем. Вся тюремная колонна остановилась. Иисус, подбежав, пригнувшись, увернулся от удара и бросился к заключенному, обнял его и стал вопить:
– Брат мой, как ты здесь оказался, за что тебя, за что?! Их уже били несколько стражников, причем один ногами.
Мария бросилась этому легионеру под ноги, стала целовать сапоги, умоляя простить:
– Он полоумный, он не в себе, простите, – выла она.
Рутра, ошеломленный столь резким изменением событий, нерешительно приближался к ним. Двое друзей, что были с ними, сперва быстро побежали, а после того, как двое стражников подняли копья, выставили руки вперед с открытыми ладонями, стали просить, медленно опускаясь на колени:
– Не убивайте, не убивайте, мы за ним, он больной, полоумный, – вопили они, показывая на Иисуса.
Тот же, заливаясь слезами на пару с осужденным, орал, отмахиваясь от хлеставших их:
– Вы убийцы, вы прислужники ромулов, предатели, я не сумасшедший!
Мария бросилась к нему, схватила за волосы и пыталась оттащить. Он же не отпускал арестанта. Стражники оставили плети, вручную раскидали их, заодно и Марию, стали бить мужчин. Подбежал Рутра. Один из стражников вытащил пугио – короткий кинжал – и, размахивая им медленно перед ним из стороны в сторону, показывал, что нужно остановиться. Рутра, понимая опасность происходящего, только сказал:
– Отпустите его, простите, он болен, он безумен.
– Безумен!? – насмехаясь, заорал глава легионеров. – Сумасшедший?! – повторил он с сарказмом, сделав гримасу, олицетворяющую полоумного, закатил глаза, одновременно театрально развел руками и уничижительным тоном фыркнул: – А сам лечит? Сумасшедший лечит сумасшедших? – ухмыльнулся он опять. – На столб его!! – заревел он так неистово, аж все встрепенулись.
Мария, истошно завыв, бросилась ему под ноги:
– Прости, прости ради Кесаря, прости, – выла она, заливаясь слезами.
Тот негрубо оттолкнул ее, отошел в сторону, стал ногами бить Иисуса, который уже валялся в крови.
– Этот урод тоже сумасшедший? – заорал стражник, обращаясь к Рутре. – Таких, как ты, ученики! Я бы всех вас уничтожил! Рассадник мятежа у вас там, а не дом вашего Яхве, от которого кровь, видите ли, стынет! – пренебрежительно бросил он Рутре и плюнул в сторону. – Этот?! этот!? – орал он, тыкая гастой, коротким копьем, в лежачего осужденного.
Тот валялся избитый на земле, лицом вверх, тяжело дышал.
Что-то в этом заключенном привлекло внимание Рутры. Он всматривался в его избитое изможденное лицо и не мог понять что. Он вглядывался, одновременно подняв ладонь правой руки к декану. Этот жест означал согласие с политикой Кесаря, а в случае с покоренными территориями еще и смирение. Декан – младший офицер – тоже поднял руку с открытой ладонью, но уже в направлении своих подчиненных. Жест, исходящий от него, означал остановку всех действий для его подчиненных.
– Я сейчас их заберу, во имя Кесаря, не видел ли ты во всем неуважение к нему? да будет его власть вечной.
Суматоха стихла, лишь стон и плачь давали знать о случившемся. Рутра всматривался в арестанта и не мог разобрать, что же так приковало его взгляд. Он пытался подойти ближе к нему. Но легкий удар декана кинжалом по клипею означал сигнал остановиться.
– Я только посмотрю, что с ним, – попросил Рутра, уже полусогнувшись.
– Перестать! – одернул его легионер. – Ему умирать пора, – добавил он надменно.
Рутра не мог оторвать взгляд от глаз приговоренного к казни. Что-то в них было невероятно знакомое…
Мария пыталась оттащить Иисуса, а тот, наоборот, тяжелыми неумелыми движениями старался оторваться от нее и все пробовал подползти на четвереньках к арестантам. Мария, схватив его за левую руку, сама на коленях держала его. Двое учеников Иоанна все еще на коленях молили не убивать их, явно имея в виду всех, с кем они пришли сюда. Арестанты по команде лежали лицом вниз на земле. Из-за завываний всей этой массы складывалось впечатление, как будто хищники разрушили гнезда с птенцами. Все смиренно просили о пощаде. Все… кроме Иисуса. Но… то, что произнес он в следующие секунды, заставило усомниться Рутру, а Иисус ли. Он позвал того, которого никак не мог опознать Рутра.
– Иешуа, брат мой, ты рано пошел туда, там должен быть я, – завопил он.
В Рутре словно замкнули пущенные в направлении друг друга два электрических потока, сперва все застопорилось, потом стало нарастать напряжение и… искра, взрыв: это был тот самый Иисус, из того мира. Только здесь…. Рутра запутался. Он не мог понять, какую роль выполнял он в этом мире. Звали его так же, вели на казнь… Но тогда кто же этот Иисус, с которым он пришел сюда?
– Все назад! – грозно скомандовал декан и пнул сына Марии.
Тот все тянулся к арестанту, вопил:
– Брат, прости, мой путь прошел ты.
– Назад! – снова крикнул стражник, после дал команду своим легионерам. – Поднять машиахов, продолжить путь.
Рутра теперь был ошарашен другой откровенностью, другой сценой, другой реальностью: они все были судимы по одинаковому обвинению. Они все были спасителями – машиахами. Словно темень сошла и первые лучи осветили пространство, – а как же иначе, ведь это в интерпретации христианской доктрины спаситель ассоциируется с понятиями спасения души. А в то время у иудеев Машиах олицетворялся с правителем, который изгонит захватчиков. Соответственно, как остались религиозные ценности, мораль, духовность, так и осталось понимание Машиаха и сейчас, хотя Израиль существует как независимое государство, но храмовая гора, по закону иудеев, находится в чужом владении. И в этой атмосфере культурных ценностей в те времена сложилась тотальная мораль шахидизма; все мятежники, зная, что все равно будут судимы и, вероятно, казнены (римляне жестоко подавляли такие деяния, хотя были равнодушны даже к тяжким гражданским преступлениям), нарекали себя машиахами. Логика была проста: ведь все равно смерть, а так – память народа и почтение. Этот титул настолько был желанным и почитаемым, насколько была сильна власть религии. А она усиливалась и поддерживалась в народе на уровне трепетного фанатизма для сохранения этого же народа. Сам диктат веры и идолизация Яхве были необходимым атрибутом сохранения народа как национальной идентичности, иначе он давно бы растворился еще в Египте. Понял это, именно объединение фанатичной верой в одного Бога, еще Авраам. Ведь чем больше богов, тем больше вариантов сепаратизма, – каждая группа, какая-либо общность граждан, могла объявить себя «отдельной республикой» и при этом иметь все атрибуты, главным из которых был бог, – все остальное ведь можно было сделать, например, те же самые атрибуты власти – гимн, герб, флаг… деньги. А если манию машиахизма перевести в современные процессы, то он будет более идентичен культу шахида в исламе. Слово «шахид» происходит от арабского «шахада», а «шахада» означает «свидетельство». Не просто какое-либо свидетельство, хотя и в этом контексте может приниматься, а свидетельство о вере в Единого Бога Аллаха и посланническую миссию пророка Мухаммеда. А если Аллах и Мухаммед перевести на христианский лад, получится – Бог и Христос. Ведь Иисус, Иса на их манер, ими почитается как величайший пророк. А еще «шахада» может также означать мученическую смерть за веру. Вот так, все сходится, единство и борьба противоположностей.

Глава 3. NGC 1161




Говорят, человек ко всему привыкает. Возможно, да. И все же, смотря какой смысл вкладывать в выражение «ко всему». Рутра почти смирился с жизнью в этом мире, возможно, потому что в душе верил в невозможность невозврата в свой мир. Если только не случилось невероятное. Забыть-то его не могли. И сбой в системе, если и был, то его должны были когда-нибудь устранить. Хотя это тоже не лучший вариант был, но все же… клоны… свои клоны, клоны своего тела. Рутра отогнал эти нехорошие мысли. Он постарался думать о позитивном. И вот, когда конституция его психики привыкла к жизни тела обычного человека, неожиданно он был ошарашен. Усилилось возбуждение из-за произошедшего момента. Момента для той же самой нервной системы. Она была в состоянии пика эмоционального возбуждения. Хотя ничего особенного, в привычном уже для него состоянии, не произошло бы. Ничего особенного для психики.
Рутра сделал глубокий вдох, выдох; нервная система после перенапряжения приходила в состояние покоя и, возможно, даже эйфории, несмотря на все ужасы происходящего вокруг, в мозге появился голос… Да-да, возможно, тот самый голос, который кем-то описан, передан из уст в уста по преданиям, – голос с небес. Если это вообще имело место, давайте останемся реалистами, возможно, это некая степень фантазии, воображения, самовнушения и галлюцинации. Так вот, Рутра, в отличие от тех людей, знал точно, кто говорит и откуда. Это был голос Рангита из мира в Солнечной системе, галактики Млечный Путь. Хотя и тут был такой же идентичный мир.
– Я вас приветствую. И я знаю, что вы думаете. То есть предугадал то, что вы еще не подумали.
– Думаю, подумал… Что с тобой, Рангит? И что происходит? Где я?
– Все нормально. Я о возможном требовании вами отчета – почему молчал, что случилось?
– Я уже сказал. И что вдруг ты стал так осторожен? Чувствуешь вину?
– Да нет. Вины моей нет. А говорю о предположении, я-то был на связи постоянно. Вернее, мы вас не теряли. Это я с экспертами из лаборатории перестроил манеру диалога. Сейчас поправлю. Хотя нет, мне пока так удобно мыслить. Буду на вы.
– Как это – был на связи?
– Так, я вас слышал, вы нет, сбой в этом был. Мы решаем. Возможно, из-за ошибки в мирах. Вы сейчас в одном не очень-то далеком мире. На самом деле, хотя он и отличается, не очень далек, совсем рядом по космическим мерка. Где-то в левом крыле нашего войда. Вернее, он и для них свой. Если точнее – в поперечнике местного войда, между скоплениями Девы и Рыб в цепочке галактик, а если еще точнее – в яркой NGC 1161.
– Давай выводи меня отсюда.
– Хотя признайтесь, что-то сделало так, чтобы вы оказались в этом мире. В мире, где обнаружили сбой системы.
– Что-то? Ты стал верить в Бога?
– А как же, с вами не поверишь. «С вами» в данном случае я употребляю как обозначение всех в эксперименте.
– Я не пойму, гложет меня подозрение, в мое отсутствие на стены иконы стали вешать?
– К вашему сведению – иконы не принято вешать, их ставят.
– Ой-ой, что произошло, Рангит!?
– Рука судьбы или проведения. Вот такая ситуация, я имею в виду случайность из миллиарда возможных версий и привела наш вид к тому, что мы здесь. Надеюсь, вы поняли.
– Нет, тебя трудно понять, но… если ты имеешь в виду случайные мутации и эволюцию, то весь процесс жизни – случайная мутация. Проще сказать, те, кто более идентичны к миру, в котором находятся, – те и доминирует в этом мире. Возможно, в этой части вселенной действуют какие-то космические силы чуть интенсивнее, например, тут недалеко есть пульсар. Его излучение больше влияет на их солнце, а на наш мир – почти никак. Вот он и повлиял на этот мир, а заодно и на мое перенаправление к нему.
– Странно, если он не влияет на наш мир, то как тогда вы оказались тут? Это нужно еще проверить. Возможно, есть влияние, которое мы не определили еще. На эти квантово-запутанные частицы каким-то образом повлиял именно этот пульсар.
– Ладно, это потом. Что по программе? Возвращай меня домой.
– Извините, не могу. Вы отправляетесь в тот мир, где происходит сцена распятия. Тем более вы теперь знаете о множестве разных проповедников.
– Так и там они были, только все разные.
– Ничего разного не было. Неважно, как они выглядят, – важно, что они говорят.
– Логично.

***

Так же, как мы, привычно переключая каналы телевизора, оказываемся наблюдателями новой сцены, – так же быстро Рутра стал участником события в «новом» мире. Он беседовал с пожилым мужчиной, который заметно отличался ото всех… своим поведением. Вместо лицезрения сцены казни он смотрел на небо. Уже смеркалось, появились первые звезды. Рутра тоже всмотрелся в небо, пытаясь понять интерес собеседника. Заметив это, мужчина отвлекся от своего наблюдения и продолжил разговор:
– Рабби, не суди строго, – произнес он скрипучим голосом, который необычен был для сопрано, присущего представителям Хасмонейского рода.
«Если это так, он может быть интересным собеседником», – заключил Рутра…
А я, Рангит, снова должен дать вам маленькую справку, раз он с ним решил побеседовать. Это не входило в программу, но все же маленькая справка необходима. Хотя… наверное, все же я создам отдельный протокол расследования.

Глава 4. Краткая история некраткой




(Примечание Рангита: информационная вставка для пояснения социально-политического состояния общества в Палестине в наблюдаемый период эксперимента.)
Хасмонеи: коллективное имя лидеров восстания, начавшегося в 167 году до нашей эры против Селевкидской Сирии. К Хасмонеям принадлежал род Маккавеев. Они (Маккавеи) правили Иудеей в 140–37 годы до нашей эры. Маккавеи хотя и относились в подавляющем большинстве к священническому роду, являлись вождями народа с начала восстания против Селевкии – сирийских греков. А дело было так… Нет, я сделаю еще более глубокий экскурс в даль веков, чтобы лучше понять социально-политическую конъюнктуру в регионе и непосредственно в Иудее, а также морально-духовный настрой населения. Для этого нужно привести небольшой анализ-справку из предшествующей истории.
В X веке до нашей эры после распада Израильского царства возникает Иудея, Южное царство со столицей в Иерусалиме, и Северное царство – Израиль со столицей в Самарии. Северное царство просуществовало более 200 лет и было уничтожено Ассирией в 721 году до нашей эры. Южное царство просуществовало чуть более 300 лет и было уничтожено Вавилоном в 586 году до нашей эры. Между делом они успели повоевать между собой: в 730-е годы до нашей эры. Северное царство напало на Южное. Примечательно, что власти Северного царства обратились за помощью к сирийцам, а Южного к ассирийцам. Итог нагляден. Хотя, как говорится, неисповедимы пути Господни: в процессе распада и захвата царства появилось такое явление, как Вавилонское пленение, которое послужило основой распространения монотеизма. Этот процесс рассеяния привел к появлению крупной еврейской диаспоры и стал катализатором подготовки языческого мира к христианству.
Вавилон разрушили персы, а персов покорил Македонский. После Палестина оказывалась поочередно в подчинении сначала Египта, а затем сирийских греков – Селевкидов. Под влиянием эллинистического мира в элите Иудеи становится модным усваивать греческие нравы и обычаи. Особенно среди знати эллинизм становится мейнстримом. Одновременно в других социальных слоях, больше в ортодоксальных, хотя подобное охватывает и элиту, происходящее вызывает националистические возмущения. В Палестине распространяется древнегреческий язык. В этот период происходят такие важные процессы: среди евреев распространяются три философских и религиозных течения. Самое популярное: строгое, догматическое учение фарисеев. В его основе было духовное наследие Моисеева законодательства, которое они старались приспособить к новым условиям жизни. При этом ревностно старались оградить чистоту еврейского вероучения и ритуала от языческого и в особенности эллинского влияния. Они пользовались большим расположением народа. Больше почитали устное толкование религиозных догм. Почти радикальны к ним были саддукеи, представители священнических и аристократических классов. Боясь самостоятельных толкований закона, требовали безапелляционного его исполнения, согласно писанному тексту. Третье учение, скорее всего, дало основы для монашества, потому как в его основе было стремление в удалении от мирской суеты, в искании спасения в простой суровой жизни. Представителями этого религиозно-философского учения являлись ессеи. Кстати, родоначальники христианского аскетизма.
По факту, получается, исход евреев из Египта был не каким-то исключительным явлением. Само по себе несоглашательство, поиск лучшего места под солнцем и бунтарский дух вели иудеев лучше любого Мессии. Таким образом, за три столетия до нашей эры иудейская диаспора рассеялась по всем странам Востока и Запада в регионах вокруг Палестины. В этот период появились обширные иудейские колонии в Месопотамии, Персии, Бактрии, Армении, Египте и Риме, а также во множестве приморских городов западного Средиземноморья. Подобные «миграции» были присущи, конечно, не только иудейскому этносу, но, в отличие от других, более «стационарных», они «растворялись» среди народов, в коих проживали 3–4 поколения кряду. В этом и секрет, вернее, прагматическая необходимость сохранения родной автохтонной религии – иудей тот, кто исповедует иудаизм.
В 167 году до нашей эры царь Селевкидской Сирии Антиох IV Эпифан запретил под угрозой смертной казни исполнение законов Торы, в частности, совершение обрезания и соблюдение субботы. Иерусалимский храм был осквернен и превращен в святилище Зевса Олимпийского. Религиозные гонения вызвали вооруженное сопротивление со стороны еврейского населения. Особо примечательно, что Рим оказывал евреям помощь в борьбе с империей Селевкидов. Там все очень запутанно. Хотя… где у вас, у людей, не запутанно, – «копни» в любую часть исторической хронологии и засосет в такое болото, уж извините. Так вот, что касается нашего случая: Рим помогал, помогал, но, увы, для иудеев, хотя, может быть, и ура, – в 63 году до нашей эры Помпей Великий захватил Иудейское царство и Сирию. Хотя не совсем захватил… Сирию уж точно. С ним как бы обмен совершил царь Великой Армении. Да-да. Было такое государство. Вернее, даже империя. И даже не обмен, а уступка, что ли, но… об этом потом, не столь важно. Весь этот исторический экскурс, чтобы понять социально-экономическую и духовно-политическую «погоду» по региону. Так вот, Помпей сам возиться со столь сложным краем не захотел и назначил управляющего из самих иудеев – Гиркана II. Вскоре соседи очухались, и в 40 году до нашей эры парфяне завоевали Иудею. И тут они делают тот же ход, что и римляне, – назначают первосвященником Антигона II из династии Хасмонеев, однако и Гиркан II тоже был из Хасмонеев. Так этого мало, по маме они и вовсе братья. Гиркан был старшим сыном Александра Яная, царя и первосвященника, и Александры Саломеи. Гиркану было 10 лет, когда его мать вышла замуж за Александра. После смерти Яная в 76 году до нашей эры Саломея стала царицей Иудеи и назначила своего сына от первого брака, Гиркана, первосвященником. Кроме материального наследства отчима, ему достались и многочисленные конфликты с фарисеями (а это была народная партия, не забывайте), которые потом все же стали его поддерживать. А вот их соперники саддукеи (знать и аристократия) – Аристобула, младшего брата Гиркана. Так вот, эти братья устроили между собой бойню, ну как и положено по классике жанра. В итоге Гиркану дали жару, а тот к римлянам с дарами, да те уже знали про данайцев (Пояснение Рангита: данайцы – в древнегреческой мифологии древнее название греков. Имеется в виду ставшее крылатым выражение из «Энеиды» Вергилия «бойтесь данайцев, дары приносящих». Так якобы Лаокоон – жрец бога Аполлона в городе Трое – предостерегал троянцев против оставленного для них, по замыслу Одиссея, деревянного коня.) Им какие-то там побрякушки не нужны были, им территорию давай. Правда, сперва он обратился за помощью к набатеям. Очень примечательное, кстати, историческое событие, потому как эти набатеи были разнородными арабскими племенами. Столицей Набатейского царства была знаменитая и ныне Петра. Эти два брата, Аристобул и Гиркан, постоянно пытались склонить на свою сторону то римлян, то набатеев, предлагая им взятки. В итоге Помпей, не желая усиления Набатейского царства, хот и заключив с ними договор, захватил Иерусалим. Римляне более доверяли Гиркану, потому как Аристобул был самодоволен и заключал тайные союзы в угоду своей самостоятельности. Но и Гиркана судьба не миловала, хотя поначалу он был, как говорится, на белом коне, особенно с приходом к власти в Риме Юлия Цезаря. Важным фактором благосклонного отношения к нему со стороны Рима явилась помощь, оказанная Цезарем в египетском походе. И вот тут еще один важный фактор, послуживший в последующем особой причиной распространения христианства, так как поначалу она была религией исключительно иудеев, особенно иудеев вне исторической родины, как бы религия иудейской диаспоры. Так вот: Гиркан, пользуясь своим влиянием, укреплял положение евреев диаспоры, которые поддерживали постоянную и тесную связь с Иерусалимом. А римские власти не хотели терять благосклонного союзника, поэтому иудеям не только не запрещали их реформированное религиозное учение, запрещенное на родине, но и проявляли протекцию. Чиновникам Рима устраивали разногласия, в смысле трактовки учения, по установкам которых жил вассальный им народ. И более того: они сами корректировали процесс формирования нового закона. Ибо именно так, «закон», называли в Палестине религиозное учение. Беглых диссидентов из тех краев они не прочь были использовать для давления на власть в Иудее. В этом ключе уже вырисовывается другая картина диффузионного процесса распространения христианства по империи. А гонения на первых христиан по большей части были методом той самой корректировки, под свои политические и управленческие требования. И, кстати, демонизированы в большинстве в последующем христианскими политиканами. Ну дабы показать свой тяжкий путь становления. Хотя гонения были, не спорю, по части той же корректировки, что упоминал.
После убийства Цезаря (44 год до нашей эры) Антигон II, тоже из Хасмонеев, второй сын Аристобула II, вступил в союз с парфянами и с помощью них сместил Гиркана, стал царем в 40 году до нашей эры. Гиркан был лишен власти и… ну и времена, ну и нравы, – ему отрезали уши, чтобы он не мог, согласно Галахе, быть первосвященником, и отправили в Вавилонию.
У этого Гиркана был помощник, политический тяжеловес, – идумеянин Антипатр, сын которого, Ирод, сначала был губернатором Галилеи, а после с помощью Рима стал царем Иудеи. Это тот самый Ирод Великий. Этот Ирод, как вам уже должно быть известно, был не иудеем по происхождению. Дед его присягнул Хасмонеям, а он делал все, чтобы уничтожить эту династию и воздвигнуть свою – Иродиадов. Хотя и своих, почти всех, он извел и вошел в историю как «злой гений иудейской нации». Есть такой примечательный факт: политические очки перед Римом он набрал, разгромив повстанцев Иезекии, отца Иуды Галилеянина. Этих повстанцев называли не иначе как «галилейские разбойники». Так вот, двое сыновей этого Иуды Галилеянина, Яков и Симон, были казнены, распяты Тиберием Александром. Вроде бы обычная казнь того времени, но есть предположение, что старший сын этого Иуды Галилеянина стал прообразом Иисуса Христа. Видите, как все закручено. А произошло событие сие в 46 году нашей эры. Кстати, старший сын этого Иуды возглавлял боевую еврейскую бригаду, именуемую римлянами сикарии (на латыни «кинжальщики»). В Иудее они назывались по-другому, да и отношение к ним было у народа как к патриотам и партизанам, потому как целью сикариев было независимое от Рима еврейское государство. Никаких параллелей не наблюдаете? Вспомним еще и Варавву.
Как вы понимаете, большое влияние на события в Иудее, соответственно, на библейскую историю и, как следствие, на всю историю мира, оказали римляне, в частности Гней Помпей Великий. Я бы хотел о нем сказать пару слов. Начну с Третьей Митридатовой войны (74/73–63 годы до нашей эры). В конфликте участвовали Римская Республика и Понтийское царство. Царем Понтийского царства являлся Митридат VI Евпатор. Матерью этого Митридата была Лаодика VI, дочь Антиоха IV, того самого правителя государства Селевкидов, который хотел эллинизировать религию иудеев. Лаодика VI родилась в браке между ближайшими родственниками: братом и сестрой. Что, впрочем, являлось в те времена событием далеко не исключительным: ее сын женился на своей родной сестре, которую тоже звали Лаодика. Но примечательно не это. После очередной гражданской войны в Риме к Митридату прибыли на службу вольнонаемники, а по факту представители проигравшей стороны. С помощью них он организовал армию в 140 тысяч пехоты и 16 тысяц кавалерии, флот в 400 военных судов (правда, флот включал и большое количество пиратов). Еще для ясности картины нужно сделать пару мазков к общему пейзажу той самой социально-политической системы. Летом 73 года до нашей эры Лукулл, римский военачальник и политический деятель, уничтожил вышедшую в Эгейское море понтийскую эскадру, которой было поручено высадиться в Италии и разжечь там гражданскую войну (это говорит об уровне влияния и составе населения, а также работе разведки!!!), а его легаты очистили от неприятеля Вифинию. (Примечание эксперта: римская провинция, существовавшая на северо-западе Анатолии (Малой Азии). Географически, в западной части, впоследствии находился Византийский Константинополь, а ныне турецкий Стамбул). Вифиния, в отдельные периоды истории, входила как в римскую империю, так и в понтийское царство. Понтом называлась территория вдоль (в основном южная часть) побережья Черного моря, которое и называлось Понтом Эвксинским. Так вот, он был больше растянут на восток, по восточному побережью Черного моря, включая Керченский полуостров, а Вифиния занимала небольшую область на южном побережье, на севере Малой Азии, вблизи территории будущей Византии. Соседствовала с ними упомянутая мною Великая Армения. Эти государства важны для дальнейшего моего рассказа.
В военной компании Рима с Митридатом римские войска фактически воевали со своими подданными. Их контингент, в армии Митридата, составляли обученные и профессиональные военные. Так вот, как граждане Римской республики они могли получить прощение и быть реабилитированы, если искупили бы свою повинность доблестной битвой в рядах римской армии. Что в итоге и произошло, хотя и частично. Митридат бежал сначала в Армению (только не в ту, которая в истории известна как Великая, а в другую, которая именовалась Малая; первый раз он там спрятался еще юношей от своей матушки – убийцы своих детушек), а потом в Колхиду. Правителя малой Армении звали Антипатр (видимо, имя было почетное). Так вот, этот Антипатр почему-то впоследствии завещает свои владения этому Митридату (родственные связи, Антипатр был бездетным). Бежав в первый раз от матери в Армению, он через какое-то время почему-то безбоязненно возвращается в родную страну (видимо, тайная власть реально существовала, потому как после смерти его отца страной управляли его мать и дядюшка) и, приняв власть, официально пощадил свою матушку и дядю, который впоследствии все же был убит как заговорщик, а мама померла в тюрьме.
В 66 году до нашей эры народное собрание в Риме (обратите внимание, вот такие неброские акценты очень важны как для именно этой части повествования, так и всей истории в частности) приняло закон, по которому был отозван Лукулл с Востока, а командование в войне с Митридатом передано Гнею Помпею.
Помпей весной этого же года вторгся в Понтийское царство, сразил Митридата в бою в местечке, где сам после основал город Никополь, что в переводе значит – город победы. Митридат отступил, перезимовал в Диоскурах (Сухум), направился в Боспорское царство и… как вы думаете, что задумал? Обойдя Понт (по северной стороне), предпринял поход в Италию, пройдя через Фракию и Альпы. А что же Помпей? Помпей почему-то отказался его преследовать. Скорее всего, во всей кампании влекло его нечто другое. А целью войны с Митридатом было ослабление или вовсе лишение его власти в Малой Азии и Палестине, чего он и достиг. Хотя большая власть в Палестине была у царя Великой Армении. Но как? А вот так – через Селевкидскую Сирию, которую он захватил до этого. Вот туда и стремился Помпей. Палестина как центр влияния на иудейскую диаспору имела большое значение. Или… влиятельная верхушка иудейской диаспоры в Риме стремилась передать влияние на Палестину от эллинов к римлянам. Возникает вопрос – почему? Дело в том, что представление о Древней Греции, эллинском мире, что сложилось у нас под влиянием мифов, легенд, историй о философах, ученых и науке, о правлении обществом, существенно отличается от того, как эти самые древние эллины проявляли себя по отношению к покоренным народам. В частности, я (ну или Рутра, как вам удобно) уже упоминал о том, что они творили в Иудее. Одно только жертвоприношение свиньи на алтаре чего стоит. За обрезание карали смертью. И даже право первой ночи – не средневековое самодурство, а практика принуждения принять эллинскую веру и культуру, опробованная Селевкидами в Иудее. Кстати, по одной из версий, восстание Хасмонеев началось с подложного дара братьями своей сестры царю с целью проникновения во дворец и убийства оного. Видимо, иудеи уже прослышали историю о данайцах, а греки забыли, вот оно и шарахнуло бумерангом.
Так вот, там по цепочке событий следующая сцена (заодно я продолжу приводить пояснительные справки, дабы вы четче представляли общую сцену, в которой все взаимосвязано невидимыми нитями): сын армянского царя Тиграна Великого, тоже Тигран (Тигран-младший), подговоренный мамой, поднял восстание против своего отца и этим разрушил понтийско-армянский союз. Краткосрочным итогом стало вторжение Парфянской армии (ведомая этим Тиграном) в Армению, которая, подступив к Арташату, не смогла его взять. Вести одновременно войну против Парфии и Рима Тигран-старший не мог и в свете такого поведения жены отказал в покровительстве Митридату. В отличие от своего тестя, Тигран не рассматривал Римскую республику как своего главного противника. Он добился заключения мира с Римом. Таким образом удержал под своей властью ядро армянских земель и часть отвоеванных у парфян, но отдал множество завоеванных территорий, в том числе и Селевкидскую Сирию (этот пункт важен для причинно-следственных связей всей нашей истории). Описанный поступок стал причиной подговора Клеопатрой Понтийской, женой Тиграна II Великого, сына, того Тиграна-младшего, совершить тайный сговор с римлянами и пойти войной против отца, что привело в итоге к развалу всей Великой Армении. Этот факт нам интересен только общим примером для нашего повествования, потому как подобное деяние привело и к потере Иудеей своей государственности немногим более чем через сто лет, что привело к еще большему распространению иудейской диаспоры и, соответственно, новой религиозной доктрины. А уж это – к распространению христианства, в итоге к принятию его на высшем уровне в государстве, куда побежали иудеи, – в Армении. (Это связано с многовековым пребыванием иудеев в Армении, переселенных туда сперва царем Навуходоносором, а после и самим Тиграном Великим, соответственно, там уже были их родственники.) Покидать свои родные края для них не было новшеством, как и зарождаться на новом месте. Только на этот раз старейшины иудейской диаспоры поступили мудро – не стали «входить в чужой храм со своим уставом», а принесли нечто новое, что было близко по духу местному народу, – учение Христа (оно было близко к философии эллинов, которая была уже в обиходе у армян; кроме того, общины христиан уже были распространены в Армении, поначалу они не были гонимы). Впоследствии, как известно, Армения стала первым в мире христианским государством – приняло христианство на государственном уровне, что, в свою очередь, послужило причиной войны между востоком и западом. Представьте себе, подобное противостояние – не продукт современной политики. Жесточайшие войны Шапура II, шахиншаха Ирана, с Римом за Армению и Месопотамию явились центральным событием ближневосточной истории IV века и в итоге стали катализатором для обеих сторон: для Запада – началось спешное принятие новой объединяющей идеологии, христианства, а это уже, вернее, страх экспансии с помощью идеологии политического влияния в итоге подтолкнуло Восток к принятию своей идеологии, к адаптации той же основы, что и христианство, под свои правила, порядки, обычаи, – к обоснованию и принятию мусульманства. Вот такая цепь событий. Однако продолжим исследование периферийных событий, которые сложили общую историю в целом.
Клеопатра Понтийская, как вы поняли, являлась дочерью Митридат VI и его жены, которая по роду была ему сестрой, Лаодики. Кроме того, Тигран-младший был женат на дочери парфянского царя Фраата III. Этот Фраат вел тройную игру – между Митридатом, Тиграном и Лукуллом, обещая поддержку всем, в итоге не оказал поддержки никому, был убит своими сыновьями Ородом и Митридатом, которые сразу же после его смерти начали долгую и ожесточенную борьбу за власть. Ород был женат на Лаодике, дочери правителя Коммагены Антиоха I Коммагенского. После длительной вражды Митридат III был казнен по приговору Орода. Ород был низложен и убит по приказу своего сына Фраата, которого он назначил своим преемником. Заодно этот приемник поубивал всех детей от всех жен своего отца – тридцать человек; после поубивал и своих сыновей. Это я о нравах эпохи, региона зарождения христианской морали, а также о зависимости политики от связей и запутанности отношений между правителями региона.
При таком раскладе Помпей скоренько разобрался с Понтом и не стал преследовать Митридата, тратить на это средства и время. У него был положительный фактор – союз с Арменией, которая стала теперь буферной зоной, – теперь Митридату, чтобы напасть на римские владения, сперва нужно было объявить войну своему зятю Тиграну, а это было менее вероятно, чем попадание Сирии и Палестины под власть Египта или Парфии, куда утвердить власть Рима он и поспешил. Так он направился на юг – в переданную Риму Тиграном Великим Сирию, что и стало катализатором истории с тем спасителем, Машиахом, который знает мир, – как я уже упоминал, машиахов было множество.
После Сирии Помпей разобрал междоусобицы в Иудее и решил их на имперский манер – захватив Иерусалим, включил Иудею на правах автономной области в состав провинции Сирии. А вот тут мы замыкаем круг – первосвященником и этнархом Иудеи он назначил Гиркана II, одного из последних Хасмонеев. Как видите, таким образом фактическая власть в этом новом римском протекторате оказалась в руках идумеянина Антипатра (отца будущего царя Ирода).
Этот период можно изложить в жанре детектива или триллера. А раз наша основная тема связана с религией и чудесами, то мистика имеет место тут быть. Что касается Палестины, все происходящее могло показаться внешнему наблюдателю, который незнаком с внутренней «кухней» родоплеменных взаимоотношений, проявлением эгоистических, алчных черт человеческой натуры. Но если заглянуть за кулисы, то становится ясно, что «детонатором» всего происходящего является возня между иудейскими династиями, основа основ которой, скорее всего, сложилась еще во времена распределения земель между 12-ю коленами, прибывшими в Палестину по зову и под предводительством Моисея.
Возможно, приведенная история и эти подробности покажутся не связанными с нашим расследованием по основной теме, однако именно эта цепь событий привела римлян в Палестину, именно в это время (это очень важно). Если бы Палестина находилась под властью других стран, правителей, то речи не могло быть о столь вольной пропаганде нового учения. К слову, римляне свои элементы права и правления, в частности, распространяли на все подвластные территории. В этой парадигме суть приводимой мной концепции: Палестина, будучи освобожденной Тиграном Великим от догмата Селевкидов, стала ареной борьбы прежде всего между иудеями в плане принятия как национальной идеологии, направленной на идентификацию себя как приверженцев старого учения, учения, адаптированного под культуру эллинов, и нового мировоззрения, совмещающего как элементы национальной идентичности, так и интеграции в имперское философско-правовое поле (вспомните отмеченное выше, три философских и религиозных течения).
От себя лишь хочу еще добавить: как за созданным ореолом вокруг Христа мы (вернее, вы – люди) не видим личность Иисуса, так и за религиозной аурой интерпретированных событий мы не видим реальную жизнь общества, стран, отдельных личностей.
Вот на этой ноте я вас возвращаю к диалогу между Рутрой и тем самым гражданином (получившим право именоваться гражданином, опять же благодаря Риму) из династии Хасмонеев.

Глава 5. Специалист по выявлению воскресших




– Не могу я зрить такое каждую луну на нове. Только за последний круг я присутствую на восьмой казни Машиаха. Я должен утвердить их отход в мир мрака, иначе… все они хотят воскреснуть.
– Воскреснуть? – удивленно спросил Рутра, вглядываясь в узкие влажные глаза незнакомца.
Потом определил для себя: возможно, этот человек прообраз патологоанатома. Выполняет подобную роль в этом мире и в этой временной формации. Заодно определил и другое, то, что он, Рутра, не знает некоторые особенности традиций или порядков этого мира. Однако удивило его больше не это, не обязанность этого человека.
– Восьмого за круг? – спросил он, пытаясь выражать неявное удивление.
– Да, рабби. Ты гость Каиафы, я вижу. У Иродов это стало, – он показал на прикованных к столбам, – обычным делом. Не было до них такого, не было, – произнес он особо гневно.
Чуть замолк, потом более сдержанно сказал:
– Не знаю, как у вас в земле египетской, и там, слыхал, пришли латиняне, а тут, – он покачал головой и снова показал на столбы со стонущими жертвами на них, снова помолчал и низким голосом фатально процедил: – Поздно мне уже бояться.
Опять между ними наступило молчание. Рутра без подозрения определил: он нечто скрывает, не договаривает. Кроме того, ему на ум пришла некоторая мысль, после чего он захотел проверить еще кое-что. Ведь, получалось, и этот Каиафа был в сговоре или заговоре. Вывод он сделал такой, вспомнив его поведение и высказывание после того, как Иисус воскресил Лазаря. По крайней мере так гласила Библия, непосредственно Евангелие от Иоанна, глава 11:

47 Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит.
48 Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим, и народом.
49 Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете,
50 и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб.
51 Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ,
52 и не только за народ, но, чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.
53 С этого дня положили убить Его.

Загадка и многозначительность смысла заключалась в строках 48 и 52. Почему это воскрешение не только Лазаря, а вообще подобная деятельность Иисуса должна была быть причиной, по которой римляне могли овладеть и местом, и народом? Скорее всего, он больше боялся неприятия римлянами подобных чудес, которое они, римляне, будучи больше эмпириками (сторонниками научной трактовки), считали шарлатанством, и в ответ начать «исправлять» ситуацию на манер эллинов, то есть насаждать свою религию, культуру и мировоззрение. Скажем так: после освобождения от догмата Селевкидов местная иудейская духовная власть, почувствовав свое единовластие, стала срочно загонять в рамки ортодоксальной религиозной идеологии разбредшееся, то есть почувствовавшее свободу выбора, народное «стадо» (уж простите за подобное выражение, ведь речь идет об агнцах божьих). Это была одна сторона медали окружающей действительности, другая же была весьма парадоксальной, хотя… особо-то ничего парадоксального нет, стоит только открыть такую истину, которую очень скрывают жрецы христианской пропаганды: Иисус потому и мог так свободно действовать – вести проповедь, осуждающую идеологию первосвященника, то есть властвующую идеологию в Иудее, ходить с вооруженной охраной, привлекать сторонников, собирать, а местами и конфисковать материальную помощь, – его деятельность устраивала имперские власти. Учение молодого проповедника, коим были недовольны местные религиозные кланы, было в духе идеологии экспансивной политики Рима. Поэтому и боялись храмовники, то есть те, кто властвовал над душами иудейского народа, что народ примет новое учение и центр управления их самосознанием переместится из Иерусалима в Рим.
А вот то, что он указывает на идею объединения обширной иудейской диаспоры под новой религиозно-философской трактовкой существующей идеологии, говорит о революционной ситуации. Он, видимо, хорошо понимал, что причина рассеянности иудейского племени (уж извините за такую формулировку) не только в желании спасти тело от гнета разнородных захватчиков, но и в спасении души по причине неприятия догмата господствующей идеологии духовной власти (которая, впрочем, была вполне и материальной, то есть законодательной властью). Тут я должен еще одну справку привести, то есть сделать очередное пояснение для лучшего понимания общей ситуации. Начнем мы со взаимоотношений народных слоев в самом Риме. И не только народных, но и самой власти между собой. Дело в том, что как и в неспокойной априори Иудее были разногласия меду гражданами (обозначу народ так, ежели мы называем вражду между одним народом гражданской войной), так и в прогрессивном в правовом отношении Риме были разногласия, кульминацией чего была тоже гражданская война.
Итак, справка: гражданская война в Древнем Риме (одна из них) продолжалась с 49 по 45 год до нашей эры. Она началась со столкновений Гая Юлия Цезаря, его политических сторонников (популяров) против оптиматов, которых возглавлял Гней Помпей Великий. Боевые действия длились четыре года на территории многих римских провинций – Италии, Африки, Иллирии, Египта, Испании, Ахеи (то есть вы понимаете масштаб и влияние Рима на регион). Победу одержал Цезарь, что позволило получить ему статус пожизненного диктатора. Несмотря на то, что через год он был убит, эти события впоследствии привели к падению республиканского строя и установлению монархической власти. Теперь посмотрим на сторонников с одной и другой стороны. Как бы проанализируем их мировоззрение. Так вот, сторонники Цезаря, популяры, были как бы народниками – защищали и провозглашали интересы плебса, прежде всего сельского. Вожди популяров выступали против такого сословия, как нобилиты, хотя и сами частично принадлежали к нобилитету.
Теперь важно правильно определить, кто такие плебсы и кто такие нобилиты. Плебеи, или плебс, – население Древнего Рима, первоначально не наделенное политическими правами, в отличие от патрициев. Но почему же это население было ущемлено в правах? Идем дальше – выходцы из низших слоев сословий. Еще детальнее – пришлое население Древнего Рима, первоначально не пользовавшееся политическими правами. Вот оно что. Говоря современным языком, плебсом именовалось местное беднейшее население и гастарбайтеры; трудовые эмигранты; беженцы; пленные-невозвращенцы. В этом свете не плохо было бы вспомнить контингент, на который опирался, как на движущую силу, Ленин при осуществлении Октябрьской революции. Однако наша задача другая. Разберемся теперь в нобилитах. Нобилитет – в Древнеримской республике правящее сословие рабовладельческого класса из патрициев и богатых плебеев. Нобилитет пришел на смену родовой знати – патрициям. Во времена Империи слово «нобилитет» приобрело новое значение: им стали обозначать аристократию, унаследовавшую свое положение и статус от времен Республики, в отличие от новой имперской знати. В I веке нашей эры нобилитет был практически уничтожен террором Тиберия, Калигулы, Нерона и Домициана, так что ко II веку нашей эры остались лишь отдельные семьи, возводившие свою знатность ко временам Республики. Заметьте, они упразднили аристократию и буржуев. Как бы по логике – христианам это должно было нравиться. Но почему же мы их (упомянутых правителей-императоров) знаем как гонителей христиан? А все потому, что религию для масс, основным постулатом которой было смирение и принятие своей земной участи как воли Бога, продвигали сами эти элиты для управления этими же народными массами. А власть верховная понимала, что адепты христианства – мощная сила в руках аристократии, с помощью которой они смогут смести не только правящую власть, но и своих «соплеменников» по касте. А уже после упразднения этой аристократии и «редактирования» нового религиозного учения возглавили с помощью нее эти самые народные массы. То есть власть имущие развернули христианство, попутно уничтожив «вякающих» не то, что им нужно, и превратили учение в свою противоположность – с помощью нее закабалили народные массы.
Вот теперь мы можем увидеть и элементы современных революций, например, французской. Но важнее другое. Первое – смысл стремления Помпея в Иудею; второе – принятие властью (заметьте, после второго века, то есть после упразднения конкурентов, сама верховная власть взяла христианство под свое управление) учения, смиряющего народные массы, через их уравнивание со знатью, причем в божественной плоскости, как государственной программы, идеологии, религии. Основу торжественного хождения новой религии по империи заложила народная революция, сподвигнутая сторонниками Цезаря, ну и им самим, конечно, тоже.
Прошу прощения, если вас отвлек от основной темы. Возвращаюсь снова к диалогу Рутры с представителем рода священнослужителей Маккавеев.

***

– Говори, не стыдись моего сана, – подбодрил он его шепотом.
– Еще от древних предков моих идет ко мне знание вести об этом, – продолжил незнакомец, приглушив тон, снова огляделся, замолчал и как-то пугливо опять осмотрелся, не слышат ли их разговор, потому как многие с почтением отошли и, делая вид, что не наблюдают за ними, поглядывали в их сторону.
Беседа рабби с кем-то на улице и без того привлекала внимание в те времена, а при таких обстоятельствах тем более. Лишь особое предназначение этого человека для общества и власти, его роль в подобных процессах давали людям подсказки, как понимать происходящее.
– О чем? – поинтересовался Рутра тоже шепотом.
Тот снова огляделся и тихо сказал:
– Рабби, не наше все это, не наше, – он опять показал на казненных. – Не делали мы такое, оттуда все это, оттуда, – говоря последнее, он махнул головой в сторону легионеров.
«Действительно, – подумал Рутра, – ведь казнили же спартанцев так же. Явно метод был не местным». И как только он подумал об этом – кольнуло в его сознании нечто, что было столь грандиозным, сколь может быть неожиданное прозрение незрячего: ведь мы не знали бы ни Христа, ни креста (как почитаемый символ и амулет), не совершали бы обряд перекрестия, если бы у римлян не было бы такого метода казни. Как ни парадоксально, но это так.
Даже в известном своей демократичностью и культурой городе Афины с VII века до нашей эры с целью устрашения для несвободных граждан применялось распятие.
– Рабби, и небо они назвали по-своему. Мало им богохульства, боги их на гору некую поднялись, выше Синая, говорят. Олимпом кличут. Якобы они там семьей живут. И жены, и мужья, и дети. Разве мыслимо такое? Вот за что наши дети гибнут.
Он опять показал на холм. Лицо его выражало скорбь, он почти плакал.
– Дети… за гору, небо?
– Рабби, неужто и не ведаешь за что? За Яхве борются они, за единого Бога. За нашего Бога. Скажи, разве Яхве не будет гневаться?
– А что с небом-то?
– Рабби, разве не слыхал ты, как они его кличут?
– Признаюсь, меня больше заинтересовала твоя служба.
Собеседник приподнял голову, вопросительно посмотрел на Рутру, немного расширил глаза, как будто его обязанность была чем-то само собой разумеющимся, или как минимум Рутра должен был об этом знать по должности своей. Рутра тоже округлил глаза и так же вопросительно посмотрел на Хасмонея, слегка улыбнулся для сглаживания неловкости момента.
– Рабби, не раз воскреснуть есть желание.
– Как так?! – чуть ли не воскликнул Рутра и мгновенно сообразил о допущенной им оплошности.
Услышав подобное, выражение лица Рутры еще более изумленным стало, и это он понял по реакции, отраженной на лице собеседника. «Ну и слажал я», – подумал он и мгновенно принял решение о необходимости придать своему взгляду более равнодушный вид, чтобы показать привычность к таким происшествиям. Ведь он должен был знать о таких происшествиях. Но о каких? Получалось, что множество казненных желали быть воскресшими. Не по факту, не материально, не физически, а духовно. Или все-таки и материально тоже? В смысле быть снятыми с креста еще до гибели. «Неужели?» – изумился своей догадке Рутра, подумав о «досрочном» заборе тела Христа согласно Евангелию на Земле. «Нет, наверное, все-таки нематериально, – продолжал размышлять он. – Вряд ли они надеялись на какое-то чудесное явление – не первыми умерщвленными подобным образом были явно. И вряд ли они надеялись на какой-то метод реанимации опять же, потому что такого ни над кем до них не делали. Так что же?» Это прояснил дальнейший диалог с мастером по определению наличия жизни в теле. Рутра решил так обозначить специализацию представителя священнического рода Маккавеев.
– Так винить-то нас в чем? – тихо, оглядываясь, продолжил «патологоанатом». – В том, что мы стоим на страже чести Яхве?
Рутра пока еще не понимал, о чем он.
– Блудницы, не страшась, нарекают чад своих отроками Бога. Не делает ли это Яхве низким, а? Скажи?
– Низким? – Рутра пытался делать невозмутимый вид.
– К земле близким, – продолжал специалист по определению мертвых и живых.
Правда, Рутра не понял, спрашивал ли он, утверждал или насмехался над ним.
– Святое имя Бога стало принижено, как эллины пришли. Разве мыслимо иметь десяток богов? И каждый рожден от Бога.
– Так боги ведь от бога рождаются. Что ж тут такого?
Рутра сразу понял, какую галиматью он произнес согласно мировоззрению этого мужчины. Для представителя общества, в котором идеологические различия вели к смертельной борьбе, услышать хоть какое-то оправдание чужой религии, тем более греков, было равносильно признанию в поклонении этим богам. Рутра решил скоренько изменить смысл им сказанного.
– Лживые боги пусть путаются меж собой, быстрее погибнут, – шепнул он ему на ухо.
Это вызвало довольство у собеседника, он слегка улыбнулся.
– И от того, кого чтить, вели нам их богов, – продолжил он, поглаживая бородку, оглянулся, – от этого пошла гниль вся в вере, что каждый есть Бог.
Рутра тоже погладил бороду, непонимающе посмотрел в глаза Хасмонею, мысленно отправил сигнал Рангиту. «Сам не понял, перевел как мог», – был ответ ИскИна. «Может, там слово „ввели“?» – поинтересовался Рутра и остался без ответа.
Странный собеседник тоже понял его непонимание, выразил легкое удивление со смесью иронии, продолжил свою «проповедь»:
– Святость богов они принизили. Все кому не попадя, будь то драхмах, будь то наг, не страшась, как утренние петухи, играют на одной лютне: сына от бога родила царица, сына от бога родила мастерица, сына от бога родила жрица. И поют, и поют, и поют. Без страха и закона. А теперь – сына от бога родила блудница! Все, кому между чресл ветер задул, у нас от бога рожают! Может, и скажут завтра – сына от бога родила кобылица?
Последнее он сказал не только с возмущением, но и с угрозой. Рутра почесал затылок, пару секунд замялся, ведь вопрос был как укор со стороны раввина. Он опять погладил бородку и кивком показал на казненных, стон которых вкупе с плачем их оплакивающих, гул немногочисленной толпы волей не волей заставлял периодически прильнуть к уху собеседникам, дабы быть услышанным внятно. Этот собеседник повторил за Рутрой, погладил бородку свою и, качая головой, смотря на прибитых к столбу, сказал:
– Так вот я и говорю, мой род стоял и будет стоять на страже Яхве! – последние слова он сказал громко и с яростью. – Не пройдет в царстве Яхве самозванец. Ты посмотри, как чрево набить – так все люди, а как гнить – так все боги.
Сказанное им для Рутры открыло новую реальность. Явно это было не его личное мнение, хотя личная мотивация была. В этом поступке была наглядно представлена борьба кланов. Если подобное было бы инициативой официальных властей, то должен был стоять на проверке кто-то из раввинов. Уяснив это, он задал вопрос тихо, чуть склонившись к нему, подчеркивая секретность:
– Вижу, от меня не прячешь ты дела твои. Следит же так ведь и Анна.
Рутра неспроста указал именно на отставного первосвященника, зная, что делами заправлял он, а зять его, Каиафа, был поставлен им для гарантии преемственности в случае его смерти. Следующее слово, сказанное «стражем», Рангит перевел как «исследователь» и быстро пояснил: «Я его неправильно понял, с арамейского Каиафа переводится или как смирение, или как исследователь. Смотря как произносить. Вот он так произнес, как звучит исследователь. Он говорит, что за спиной Анны Каиафа тайком его просил рубить всех машиахов. Рубить, я так понимаю, не в прямом смысле». «Ну я тоже так думаю», – ответил Рутра мысленно и посмотрел на собеседника, который с интересом чего-то ждал. Рутра прочел это на его лице, сообразил: он-то ждал ответа на сказанное им.
– И много ты выявил? – спросил Рутра.
На что тот с нескрываемой гордостью, немного вскинув голову, продекларировал:
– Рабби, никто, кроме вас, египтян, не сделал бы новостью мое здесь стражничество. Уже и рабби побережья кидает мне драхм за твердость мою. Кому нужны постоянные машиахи, которые ручеек пожертвований кладут на свой огород. Раз за разом каждый нарекает свое чадо рожденным от бога. И не страшатся же! А все римляне, эллины и египтяне вожжи отпустили. Богов-то у них много. Раньше голова недолго на плечах задерживалась. И на мертвом хотят сделать славу. И главное, – он потянулся к уху Рутры, поскольку был ниже его ростом, – римляне, придумав казнь, придумали и деньги брать за оное.
– Как и за что? – не скрывая удивление, спросил Рутра.
– Норовят купить распятого, – шепотом сказал выявитель ложных машиахов.
– Купить казненного? – спросил для пояснения Рутра.
Священник Маккавейского рода, кивая медленно головой, смотрел на Рутру уже как-то подозрительно, ведь продажа «отработанных» гладиаторов и прочих жертв, что были на потеху публике, была общеизвестна. Это был негласный «хлеб» персонала амфитеатров и цирков, где устраивались кровавые игрища. А контроль был во власти такого, как этот, своеобразного патологоанатома: продажа покалеченных, но не мертвых (их должны были добивать), была незаконна. В Риме подобные этому «стражи» проверяли методом прикосновения раскаленным железом к лицу. Явно Рутра, по мысли этого «стража» душ, должен был знать кое-что из его откровений.
– Сперва так крали разбойников, а после стали пепел сыпать в глаза.
Рутра не сразу «догнал», о чем речь, и его снова выдало удивленное выражение. Вовремя сообразил: выражение «сыплет пепел» было аналогично «пускают пыль в глаза». Рангит стыдливо промолчал, учтя обороты речи.
– Не себе. Таким, как ты, рабби. Вам и народу заодно, – продолжал недовольный положением дел по части его специализации старый «воин» армии Иеговы.
Рутра чуть склонил голову, снова сделал удивленное выражение.
– Перед выборами синедриона, как по волшебству, стали умирать их люди, будь то брат, будь то сват, – пояснил Маккавей. – Хуцпа, сплошь хуцпа, – как ругань произнес он слово сугубо иудейское, обозначающее смесь смелости и наглости. – Потом же стали показывать его, вот, мол, воскрес, и орать о праве на престол, посыпая голову пеплом.
Рутра и без пояснений Рангита понял смысл им сказанного. А главное – он открыл для себя такую особенность положения дел, по крайне мере в этом мире: жизнь можно было купить. То есть можно было за подкуп получить решение наблюдателей о наступившей смерти казненного. Причем не только официальных наблюдателей и исполнителей казни – стражников: им-то не столь важен был «выживший» преступник, обреченный на постоянное сокрытие своей личности от властей. Сложно было договориться вот с такими «стражами», преследующими родоплеменные клановые интересы в отсутствие «воскресших». Ведь для них важно было не допустить воскрешения, «рождения от бога», представителя не своего клана.
В древнем мире, в частности в Палестине, очень большое влияние на умы людей, на их мнение, имели всякого рода пророчества и предсказания. Что вы хотите, если даже в современности в предсказания верят не только рядовые граждане, но и политики мирового уровня. И не только верят, согласуют в подобном ключе свои действия. Наглядный пример использования пророчеств Нострадамуса Третьим рейхом. Сделаю небольшое отступление для примера: «…В конце ноября 1939 года Магда Геббельс вбежала в кабинет к мужу с пожелтевшей книжкой некоего Критцингера „Мистерии Солнца и Души“. Министр пропаганды Третьего рейха с изумлением прочел в ней, что, согласно предсказаниям астролога Нострадамуса, жившего в XVI веке, мир станет свидетелем самого значительного кризиса Британской империи за всю историю ее существования, а вызван он будет событиями в Польше. Сам Геббельс совершенно не разделял интереса Гитлера, Гиммлера и Гесса к мистике вообще и к астрологии в частности. Но свое дело рейхсминистра пропаганды он знал хорошо, и уже 4 декабря перепуганный доктор Критцингер, тихий и порядочный человек, сидел в рабочем кабинете Геббельса. Рейхсминистр напомнил доктору о книге и спросил, нет ли у него чего-нибудь еще. „Меня интересует будущее“, – сказал Геббельс. Критцингер объяснил, что сам он будущее не предсказывает, а книга явилась плодом его увлечения писаниями древних пророков, в том числе и Нострадамуса. „Ну хорошо, – сказал Геббельс, – но, может быть, у Вас есть друзья-астрологи, которые могут что-нибудь сказать относительно нынешней ситуации?“ Критцингер вспомнил о Карле Крафте, который, как ему было известно, также увлекался пророчествами Нострадамуса. Теории Крафта были очень популярны в кругах европейских астрологов. До войны он читал лекции в Берлинском биорадиологическом институте. Карл Крафт симпатизировал германскому фашизму и его вождям. В октябре 1939 года Крафт направил Гитлеру письмо, в котором предупреждал, что в период с 7 по 10 ноября 1939 года жизни фюрера будет угрожать опасность. Естественно, письмо не дошло до адресата, а кочевало из отдела в отдел имперской канцелярии. Действительно, 8 ноября 1939 года в Мюнхене на Гитлера было совершено покушение. Германского диктатора спасло только то, что он покинул пивную „Бюргербрау“ за несколько минут до взрыва заложенной там бомбы. Семь человек погибли, а шестьдесят три получили ранения. Любая инициатива в тоталитарном государстве наказуема, и Крафт был вынужден провести несколько не очень приятных дней в гестапо по подозрению в причастности к покушению. Однако Крафту удалось доказать свое алиби. Он был выпущен из тюрьмы без какого-либо ущерба для своей репутации. Геббельс через своих сотрудников вышел на Крафта и предложил ему возглавить большой пропагандистский проект. Речь шла о публикации „Пророчеств…“ Нострадамуса с комментариями Крафта. Конечно, Крафт с радостью согласился, так как для любого астролога комментировать Нострадамуса считается делом необычайно престижным. Он с воодушевлением принялся за работу, и очень скоро рукопись объемом 200 страниц была готова. Параллельно с подготовкой комментариев Крафт консультировал Гиммлера и Шелленберга, готовивших тексты листовок, которые должны были разбрасываться с самолетов над территорией Франции во время планировавшейся кампании. Как известно, имя Нострадамуса во Франции всегда пользовалось большим авторитетом, который и предполагалось обратить на пользу рейху. Вот что пишет В. Шелленберг в своих „Мемуарах“: „Примером того, как мы смогли направлять в нужном для нас направлении поток беженцев в северной Франции, а несколько позднее в районе Парижа, является изготовленная нами невзрачная с виду брошюра, содержащая мрачные прорицания средневекового астролога Нострадамуса, эта брошюра распространялась среди французского населения через наших агентов по радио и забрасывалась с самолетов. Мы выбрали те цитаты, в которых Нострадамус предсказывал появление „машин, изрыгающих дым и огонь“, которые с грохотом будут пролетать над городами, неся ужас и уничтожение людям. От себя мы добавили „пророчество“ о том, что только юг и юго-восток Франции спасутся от этих бедствий. После этого охваченные паникой массы беженцев двинулись в подсказанном нами направлении. Тем самым немецкие войска получили желаемую свободу продвижения, тогда как коммуникации французской армии были парализованы“».
Рутру оторвало и от мыслей, и от диалога с незнакомцем предупреждение квантового помощника.
– Попрощайтесь с этим миром, Рутра Тигрович, – послышался задорный и одновременно немного надменный голос Рангита.
Рутра уже на автомате повторил вопрос, который был на языке и зудел в мозгу:
– Так что с небом-то? Как же они его кличут? – только и успел он отправить волны, из которых был «соткан» смысловой ряд этого вопроса…
Рутра стал ощущать, как глохнет и меркнет этот очередной из многочисленных миров. Уже почти не видя ничего, расслышал глухой протяжный голос неожиданного собеседника. Тот произнес выражение, которое Рангит перевел как «дорога соломокрада». После, видимо, понимая специфичность такого выражения, произнес то, что посчитал более знакомым, – galaktikos. И уже совсем как во сне – пояснение от Рангита, хоть Рутра и не нуждался в переводе:

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/rutra-pashov/bog-li-kazhdyy-tvorec-68792838/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Кембрийский взрыв – событие, вследствие которого произошло кардинальное изменение в биосфере: до этого почти вся жизнь была простой и одноклеточной. Случилось резкое увеличение числа сложных многоклеточных организмов, у многих из них появился скелет.

2
В физике нашей вселенной скорость света является предельной скоростью, причем ее не могут достигнуть материальные тела. Парадокс квантово-запутанных пар будет разъяснен в дальнейшем повествовании.