Лирика и песни. «Мой милый, что тебе я сделала?»
Лирика и песни. «Мой милый, что тебе я сделала?»
Ирина Севрюгина
Этот сборник включает в себя лирические стихотворения разных лет и тексты песен, написанные в 1988 году для рок-группы «Кроссворд». Автор была солисткой этой группы.
Лирика и песни
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Ирина Севрюгина
© Ирина Севрюгина, 2024
ISBN 978-5-0056-9007-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сборник стихов
ЛИРИКА
«После стольких потерь…»
После стольких потерь,
Когда рушился мир
И земля из-под ног уходила,
Всё казалось, теперь
Память стёрлась до дыр,
Иссушилась до донного ила.
Отзвучали в ушах
Все слова о любви,
Что сказал ты в объятьях нахальных.
Не приходишь во снах,
Нет тебя визави,
Нет и в мыслях, – в пространствах астральных.
Больше не колесить на дорогах ночных,
Без тебя жить душа привыкает.
Больше слёзы не лить
В ожиданиях немых.
Только этого так не хватает.
Будет, верю, потом
Кто-то лучше тебя,
И я снова утешусь любовью.
От любви светел дом,
Жарко пламя огня,
Ждущий вечер томим сладкой болью.
«Усталый вечер клонится ко сну…»
Усталый вечер клонится ко сну,
А я смотрю на бледную луну
И снова вспоминаю, как тогда
Плыла по небу, падая, звезда.
И вдруг качнулись за окном дома,
Кружась, фонарь будто сошёл с ума.
Мы открывались от реальности
Вслед за звездой по Млечному пути.
Задует догоревшую свечу,
Как я коснуться твоих губ хочу.
Что так бывает, и не знала я,
Но мимо проплыла звезда моя.
Пробьётся свет предутренней зари,
Когда погасит город фонари,
И растворится бледная луна,
А я пойму, что я совсем одна.
Где теперь тебя искать
Между небом и землёй?
Как мираж, мелькнул опять
Взгляд печальный твой.
Знаю я, не спишь и ты,
Тоже смотришь за окно,
Исполнения мечты
Ждёшь от звёзд давно.
Путеводная звезда
Между небом и землёй
Проплывает иногда,
След стирая свой.
Знаю, ты не спишь сейчас,
Тоже смотришь за окно,
Тоже веришь в «звёздный час»,
Если суждено.
«Мне тягостны твои объятия…»
Мне тягостны твои объятия,
Сжимая кольцами удава,
Ты мне внушаешь лишь проклятия,
А не смиренность, кротость нрава.
Мне душно в замкнутом пространстве
Под неусыпным зорким оком
Твоей бездушности, педантства,
Твоей брезгливости к порокам.
Да, я быть пленницей хотела б,
Смотреть в окно, луна где светит,
И, услыхав шаги, летела б
Тебя, вернувшегося, встретить.
А ты пленил меня буквально,
Не отпустив, забыл, как звали,
Но и, не взяв с собой, банально
Пасёшь, как пёс на сеновале.
«Простишь? – извиваясь, шипела змея…»
Простишь? – извиваясь, шипела змея.
Простишь? – шелестела летучая мышь.
Простишь? – доносилось из небытия
Моляще-испуганное: Ты простишь?
Холодную тварь божью с ядом в зубах,
Природы дитя, жадно пьющую кровь,
Грешившего предка, чей счёт в векселях,
Возьми и, судьба, мне в дары приготовь.
Прощу ли? Не знаю, возможно, прощу,
Как порванный парус прощает ветра,
Чтоб снова продолжить свой путь кораблю,
Но только, судьба, впредь уж будь так добра —
Не искушай лицемерьем змею,
Не исступляй кровожадностью ночь,
Не привноси предков грех в жизнь мою,
Мой грех гони от детей моих прочь.
Дай от порывистых бурь устоять,
Дней на закате моих награди
Великодушьем, умением прощать
Да и самой мне молиться: «Прости»
«Смири гордыню, уповай на случай…»
Смири гордыню, уповай на случай.
Внезапно, ненавязчиво однажды
Пробьётся солнца яркий луч сквозь тучи,
Но так бывает, да, и не однажды,
Не дважды даже, а куда как более
Случалось видеть мне явление такое.
А вот чтоб этаким лучом была согрета
Душа моя, томящаяся летом
В прохладной тёмной комнате, что окнами на север,
Не верю, не бывает так, не верю.
Да что там о пустом – душа, лучи, о вере!
Прожить кратчайший миг, в каком мне не измерить
Вселенную и вечность в соотношении с ним,
Прожить сей миг полегче, поветренней, не верить
В какой-то глупый случай, что свалится с небес.
По-моему, в меня вселился бес.
Маме…
Мама, мамочка родная!
Самый близкий человек.
Лет преклонных твоих бег
Мчит, тебя не настигая.
Ты по-прежнему красива
После многих долгих лет,
Излучая солнца свет,
Весела, резва, игрива.
Встретила нас у порога,
Будто виделись вчера,
Накрывала стол с утра,
Нас – детей и внуков – много.
Добродушная, смешная,
Ты не старишься ничуть.
Мы с тобой похожи жуть —
Я такая же чудная.
Я наивная такая ж,
Я, как ты, пишу стишки,
Вызывая лишь смешки,
Корифеев умиляя.
Мамочка моя родная,
Ангел чистой красоты!
Горе мыкала ведь ты,
Счастье вить не уставая.
Ты, должно быть, неслучайно
Мудрость женского ума
Вызрела в себе сама,
Ведь кто деды наши – тайна.
Жаль. Но знаю я, что гордость
Унаследовала ты
От богинь, как и черты —
Нежность, верность и покорность.
И такое-то соцветье,
Источая фимиам,
Всё ж, досталось простакам —
Нашему отцу, нам – детям.
«(по мотивам Омара Хайяма)…»
(по мотивам Омара Хайяма)
Невесомое сонное утро,
Где рождается день на заре,
Где начало начал – Камасутра,
Разбуди, как тогда, в сентябре.
Напои родниковой водою,
Принеси спелых яблок сполна,
Утолюсь нереальной любовью,
Опьянюсь я тобой без вина.
«А переписала б я, уж если б довелось…»
А переписала б я, уж если б довелось,
Что-нибудь хоть в чём-нибудь
со мной происходившее?
Чтоб в дополненном оттенке сразу собралось
Целое, всю суть судьбы моей отобразившее.
Знаю, что история не терпит наклонения
Напрочь сослагательного, только мне бы всё же
Быть тогда б беспечней, чтоб коленопреклонения
Моего никто не видел и моих слёз тоже.
Надо бы и впредь держать эмоции под спудом,
Мол, я уж должна быть равнодушна, безразлична.
Только как быть с радостью, что не возьмись откуда
Из груди выпрыгивает с визгом, как обычно?
Только как быть с горечью от слёз разочарования,
Что сжимает горло болью, обрывая фразу?
Нет, иная я – не я, пылать – моё призванье,
Сердце не подвластно хладнокровному приказу.
Обвинительная записка
Простить тебя? Нет, не прощу. Негаданно, нежданно
Ты превратил игру в «любовь» в дешёвый глупый фарс.
Всё то, что для тебя пустяк, невинно и неважно,
По мне, как свист свинцовых пуль, как взорванный фугас.
Всем рассказать, что я всё знаю, требовать расплаты,
Призвать тебя к ответу, чтоб ты знал, что ты подлец?
За что ты обо мне так подло, пошло и предвзято
Судил-рядил и, не спросив, втянул в свой киберсекс?
Твой виртуальный мир теней – невидимые сети,
А твой компьютерный гипноз подобен колдовству.
Так много лет не знала я, откуда муки эти,
Сопротивлялась то ли подлости твоей, то ль баловству.
И кто поверит в боль мою? Так грубо, по-ребячьи
Не ведал, что творил, ты – самоучка-кибермаг.
Ломал меня, как куклу. А могло быть всё иначе,
Наш нерождённый сын теперь – химера, призрак, прах.
Кто дал тебе такое право – в тайне, беспощадно
Решать, когда мне спать, с кем жить и кем мне быть?
При расставании ты сказал: «Прости, не смог дать счастья».
Так что ж ты так куражишься, не дашь себя забыть?
К чему, скажи, твои звонки с оборванною связью,
А если раз в году ты всё же снисходил до встреч,
Я умоляла: «Прекрати на мне свой опыт в магии,
Мне больно, страшно, я умру», – но ты не внемлил речь?
Ты получал то, что хотел, и исчезал надолго
В свой виртуальный мир теней, исполненный блаженств.
И снова от стены к стене металась я без толку
В бесплодном киберсексе, не сулящем благоденств.
Никто не понимал меня молящей о защите
У сильных сего мира, у кумиров, у творцов,
У ангелов святых и падших. Нет и не ищите
Ответа про незримый мир теней от мертвецов.
Никто не скажет, как вернуть растраченные годы,
Как без опоры не упасть, ударив в грязь лицом,
Да чтобы не согнуть колени и ползком свободы
Не выменять в торгах за «так» с каким-нибудь купцом.
Сумею ли догнать теперь забега не прервавших,
Сравняться с ними, пожелать ни пуха ни пера,
Сказать ещё о чём-то главном, поддержать уставших?
Лишь от подсечки устоять бы, выкрикнув «ура»!
«Как я искренне, уверено-доверчиво…»
Как я искренне, уверено-доверчиво
Принимала всуе грешное за праведное.
Как радела за обоих опрометчиво,
Обрамляя ореолом чувство праздное.
Уходила и ждала, что, схватишь за руку,
Не отпустишь, не отдашь на осмеяние,
Свернёшь горы, снимешь лихо с неба радугу,
Станешь избранным божественным посланием.
Ошибалась я, наивно ошибалась,
Как слепой ещё котёнок спотыкалась.
У твоей души спасения искала.
Не играла уже, веришь, не играла.
Не могла я понимать тогда, что чистая
Не нужна тебе, познавшему разврат затей,
Что несло меня, как щепку, время быстрое
В омут низменных страстей, во мрак превратностей.
Что ж, злорадствуй, злопыхай, ты растоптал меня.
Моё имя затрепал охульной славою.
Ты весь в белом, ну а я, немую боль храня,
Во всём чёрном удалюсь с душой усталою.
«Время поделено на «до» и «после…»
Время поделено на «до» и «после»,
На две поры – молодецкую, взрослую,
На два полярных несвязанных знания —
Время рассказов и время молчания.
Время цветов, и надежд, и мечтаний.
Время веселья и глупых признаний.
Всё, как у всех и всегда, без ответа –
Время бессонниц потом до рассвета.
И не изменишь порядок событий
Из века в век, без особых открытий.
«До» – состоянье больших ожиданий.
«После» – в подушку немые рыдания.
И уж потом только тихая старость.
Так и живёшь всего самую малость.
Отрицательный герой
Я отрекаюсь от любви.
Не надо больше ничего.
Не вспоминай и не зови
В бесплодных мыслях, всё прошло.
Ты отрицательный герой
Моей истории любви.
Я начертила образ твой
На старом зеркале в пыли.
Ты слышишь звон колоколов?
Они прощаются с мечтой.
И дверь души на сто замков
Я закрываю, милый мой.
Не опускай неверных глаз.
Я знаю правды тусклый свет.
Ты не любил, и не о нас
Напишет кто-нибудь сонет.
«Поздно…»
Поздно.
Вернуть, простить – бессмысленно и поздно.
Безмолвно время «после», смутно, сложно.
Безжалостный свидетель – бытие,
Презренно, как блефующий крупье.
О, как я каюсь и заламываю руки!
Ты так хотел, изволь, к чему же эти муки,
Унылые прощальные хоры?
Мой падший ангел, всё,
Я вышла из игры.
Свечи.
Я зажигаю в храме две прощальных свечи.
Молю, чтоб Бог не дал с тобою встречи.
Забвения прошу пред аналоем,
Прощения господнего обоим.
Что ж не уходишь ты, чего ещё желаешь?
Какой ты ждёшь развязки, что ты знаешь
О том, когда бесчестная игра
Закончится? Довольно. Всё. Пора.
Мой фантом
Я на краю зимы стою,
А снег всё падает к ногам.
Я не смеюсь и не пою,
Меня здесь нет, я где-то там…
Там, далеко, где был и ты.
Твои глаза, твои слова,
Твои манящие черты,
От них кружилась голова.
О, мой фантом, моя звезда,
Недосягаемое счастье.
Я безраздельно в твоей власти
До дней последних, навсегда.
Я никогда не исцелюсь
От боли, что зовут любовь.
Ну, да я и не тороплюсь,
Пускай болею я тобой.
Я знаю, что ты рядом, здесь.
Я вижу тень, я слышу вздох.
Ты не из прошлого, ты есть,
Реальный, мой и царь, и бог.
И что тому виной, что мы
Так поздно встретились с тобой?
Мы не одни, мы не вольны
Распоряжаться лишь собой.
А на дворе затеял дождь,
Промозгло так, что стынет кровь.
Как будто небу жаль до слёз
Мою последнюю любовь.
Безумная любовь
Не прекословь, не возражай
И отрицательной энергией меня не заряжай.
Прошла любовь, мне очень жаль.
Но ведь проходит всё когда-нибудь,
Прощай и ты, прощай.
Я зачеркну остатки памяти,
Сотру обрывки снов,
Что всё ещё напоминают про безумную любовь.
Я задушу попытку крикнуть вслед: «Постой, не уходи!»
Иди на все четыре стороны, пожалуйста, иди.
Прошли дожди, растаял снег.
Нам удался с тобой на славу от самих себя побег.
Не плачь, не жди, возврата нет.
В былое сквозь туман и холод
Не пробьётся слабый свет.
Но если ты когда-нибудь
Поймёшь внезапно, почему
Не можешь по ночам уснуть,
Сожги мосты и в новый путь
Иди смелей, и за собой меня
Позвать ты не забудь.
Я воскрешу остатки памяти,
Слеплю обрывки снов,
Что всё ещё напоминают
Про безумную любовь.
Я никому и никогда тебя
Тогда уж не отдам.
Ты только будь, пожалуйста, смелее вопреки годам.
«Вот и кончились страницы…»
Вот и кончились страницы
Моей повести печальной.
Вина выпила до капли
И дрова сожгла дотла.
Расплатилась я сторицей
За свой выбор обручальный.
Ни жива и ни мертва к одиночеству пришла.
Охладела, очерствела,
Пустотой отгородилась.
Непонятной для любого
И не понявшей других.
Загорелась и сгорела,
Потеряв всё, чем гордилась,
Ни в одном и ни в другом
Не найдя надежд своих.
Для чего я, Боже правый,
Не смирялась и страдала?
Пресловутый треугольник,
Словно чёрная дыра.
Я шаги беды кровавой,
Как умела, отгоняла,
Для того ли, чтоб остаться
У погасшего костра?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67971594?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Ирина Севрюгина
Этот сборник включает в себя лирические стихотворения разных лет и тексты песен, написанные в 1988 году для рок-группы «Кроссворд». Автор была солисткой этой группы.
Лирика и песни
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Ирина Севрюгина
© Ирина Севрюгина, 2024
ISBN 978-5-0056-9007-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сборник стихов
ЛИРИКА
«После стольких потерь…»
После стольких потерь,
Когда рушился мир
И земля из-под ног уходила,
Всё казалось, теперь
Память стёрлась до дыр,
Иссушилась до донного ила.
Отзвучали в ушах
Все слова о любви,
Что сказал ты в объятьях нахальных.
Не приходишь во снах,
Нет тебя визави,
Нет и в мыслях, – в пространствах астральных.
Больше не колесить на дорогах ночных,
Без тебя жить душа привыкает.
Больше слёзы не лить
В ожиданиях немых.
Только этого так не хватает.
Будет, верю, потом
Кто-то лучше тебя,
И я снова утешусь любовью.
От любви светел дом,
Жарко пламя огня,
Ждущий вечер томим сладкой болью.
«Усталый вечер клонится ко сну…»
Усталый вечер клонится ко сну,
А я смотрю на бледную луну
И снова вспоминаю, как тогда
Плыла по небу, падая, звезда.
И вдруг качнулись за окном дома,
Кружась, фонарь будто сошёл с ума.
Мы открывались от реальности
Вслед за звездой по Млечному пути.
Задует догоревшую свечу,
Как я коснуться твоих губ хочу.
Что так бывает, и не знала я,
Но мимо проплыла звезда моя.
Пробьётся свет предутренней зари,
Когда погасит город фонари,
И растворится бледная луна,
А я пойму, что я совсем одна.
Где теперь тебя искать
Между небом и землёй?
Как мираж, мелькнул опять
Взгляд печальный твой.
Знаю я, не спишь и ты,
Тоже смотришь за окно,
Исполнения мечты
Ждёшь от звёзд давно.
Путеводная звезда
Между небом и землёй
Проплывает иногда,
След стирая свой.
Знаю, ты не спишь сейчас,
Тоже смотришь за окно,
Тоже веришь в «звёздный час»,
Если суждено.
«Мне тягостны твои объятия…»
Мне тягостны твои объятия,
Сжимая кольцами удава,
Ты мне внушаешь лишь проклятия,
А не смиренность, кротость нрава.
Мне душно в замкнутом пространстве
Под неусыпным зорким оком
Твоей бездушности, педантства,
Твоей брезгливости к порокам.
Да, я быть пленницей хотела б,
Смотреть в окно, луна где светит,
И, услыхав шаги, летела б
Тебя, вернувшегося, встретить.
А ты пленил меня буквально,
Не отпустив, забыл, как звали,
Но и, не взяв с собой, банально
Пасёшь, как пёс на сеновале.
«Простишь? – извиваясь, шипела змея…»
Простишь? – извиваясь, шипела змея.
Простишь? – шелестела летучая мышь.
Простишь? – доносилось из небытия
Моляще-испуганное: Ты простишь?
Холодную тварь божью с ядом в зубах,
Природы дитя, жадно пьющую кровь,
Грешившего предка, чей счёт в векселях,
Возьми и, судьба, мне в дары приготовь.
Прощу ли? Не знаю, возможно, прощу,
Как порванный парус прощает ветра,
Чтоб снова продолжить свой путь кораблю,
Но только, судьба, впредь уж будь так добра —
Не искушай лицемерьем змею,
Не исступляй кровожадностью ночь,
Не привноси предков грех в жизнь мою,
Мой грех гони от детей моих прочь.
Дай от порывистых бурь устоять,
Дней на закате моих награди
Великодушьем, умением прощать
Да и самой мне молиться: «Прости»
«Смири гордыню, уповай на случай…»
Смири гордыню, уповай на случай.
Внезапно, ненавязчиво однажды
Пробьётся солнца яркий луч сквозь тучи,
Но так бывает, да, и не однажды,
Не дважды даже, а куда как более
Случалось видеть мне явление такое.
А вот чтоб этаким лучом была согрета
Душа моя, томящаяся летом
В прохладной тёмной комнате, что окнами на север,
Не верю, не бывает так, не верю.
Да что там о пустом – душа, лучи, о вере!
Прожить кратчайший миг, в каком мне не измерить
Вселенную и вечность в соотношении с ним,
Прожить сей миг полегче, поветренней, не верить
В какой-то глупый случай, что свалится с небес.
По-моему, в меня вселился бес.
Маме…
Мама, мамочка родная!
Самый близкий человек.
Лет преклонных твоих бег
Мчит, тебя не настигая.
Ты по-прежнему красива
После многих долгих лет,
Излучая солнца свет,
Весела, резва, игрива.
Встретила нас у порога,
Будто виделись вчера,
Накрывала стол с утра,
Нас – детей и внуков – много.
Добродушная, смешная,
Ты не старишься ничуть.
Мы с тобой похожи жуть —
Я такая же чудная.
Я наивная такая ж,
Я, как ты, пишу стишки,
Вызывая лишь смешки,
Корифеев умиляя.
Мамочка моя родная,
Ангел чистой красоты!
Горе мыкала ведь ты,
Счастье вить не уставая.
Ты, должно быть, неслучайно
Мудрость женского ума
Вызрела в себе сама,
Ведь кто деды наши – тайна.
Жаль. Но знаю я, что гордость
Унаследовала ты
От богинь, как и черты —
Нежность, верность и покорность.
И такое-то соцветье,
Источая фимиам,
Всё ж, досталось простакам —
Нашему отцу, нам – детям.
«(по мотивам Омара Хайяма)…»
(по мотивам Омара Хайяма)
Невесомое сонное утро,
Где рождается день на заре,
Где начало начал – Камасутра,
Разбуди, как тогда, в сентябре.
Напои родниковой водою,
Принеси спелых яблок сполна,
Утолюсь нереальной любовью,
Опьянюсь я тобой без вина.
«А переписала б я, уж если б довелось…»
А переписала б я, уж если б довелось,
Что-нибудь хоть в чём-нибудь
со мной происходившее?
Чтоб в дополненном оттенке сразу собралось
Целое, всю суть судьбы моей отобразившее.
Знаю, что история не терпит наклонения
Напрочь сослагательного, только мне бы всё же
Быть тогда б беспечней, чтоб коленопреклонения
Моего никто не видел и моих слёз тоже.
Надо бы и впредь держать эмоции под спудом,
Мол, я уж должна быть равнодушна, безразлична.
Только как быть с радостью, что не возьмись откуда
Из груди выпрыгивает с визгом, как обычно?
Только как быть с горечью от слёз разочарования,
Что сжимает горло болью, обрывая фразу?
Нет, иная я – не я, пылать – моё призванье,
Сердце не подвластно хладнокровному приказу.
Обвинительная записка
Простить тебя? Нет, не прощу. Негаданно, нежданно
Ты превратил игру в «любовь» в дешёвый глупый фарс.
Всё то, что для тебя пустяк, невинно и неважно,
По мне, как свист свинцовых пуль, как взорванный фугас.
Всем рассказать, что я всё знаю, требовать расплаты,
Призвать тебя к ответу, чтоб ты знал, что ты подлец?
За что ты обо мне так подло, пошло и предвзято
Судил-рядил и, не спросив, втянул в свой киберсекс?
Твой виртуальный мир теней – невидимые сети,
А твой компьютерный гипноз подобен колдовству.
Так много лет не знала я, откуда муки эти,
Сопротивлялась то ли подлости твоей, то ль баловству.
И кто поверит в боль мою? Так грубо, по-ребячьи
Не ведал, что творил, ты – самоучка-кибермаг.
Ломал меня, как куклу. А могло быть всё иначе,
Наш нерождённый сын теперь – химера, призрак, прах.
Кто дал тебе такое право – в тайне, беспощадно
Решать, когда мне спать, с кем жить и кем мне быть?
При расставании ты сказал: «Прости, не смог дать счастья».
Так что ж ты так куражишься, не дашь себя забыть?
К чему, скажи, твои звонки с оборванною связью,
А если раз в году ты всё же снисходил до встреч,
Я умоляла: «Прекрати на мне свой опыт в магии,
Мне больно, страшно, я умру», – но ты не внемлил речь?
Ты получал то, что хотел, и исчезал надолго
В свой виртуальный мир теней, исполненный блаженств.
И снова от стены к стене металась я без толку
В бесплодном киберсексе, не сулящем благоденств.
Никто не понимал меня молящей о защите
У сильных сего мира, у кумиров, у творцов,
У ангелов святых и падших. Нет и не ищите
Ответа про незримый мир теней от мертвецов.
Никто не скажет, как вернуть растраченные годы,
Как без опоры не упасть, ударив в грязь лицом,
Да чтобы не согнуть колени и ползком свободы
Не выменять в торгах за «так» с каким-нибудь купцом.
Сумею ли догнать теперь забега не прервавших,
Сравняться с ними, пожелать ни пуха ни пера,
Сказать ещё о чём-то главном, поддержать уставших?
Лишь от подсечки устоять бы, выкрикнув «ура»!
«Как я искренне, уверено-доверчиво…»
Как я искренне, уверено-доверчиво
Принимала всуе грешное за праведное.
Как радела за обоих опрометчиво,
Обрамляя ореолом чувство праздное.
Уходила и ждала, что, схватишь за руку,
Не отпустишь, не отдашь на осмеяние,
Свернёшь горы, снимешь лихо с неба радугу,
Станешь избранным божественным посланием.
Ошибалась я, наивно ошибалась,
Как слепой ещё котёнок спотыкалась.
У твоей души спасения искала.
Не играла уже, веришь, не играла.
Не могла я понимать тогда, что чистая
Не нужна тебе, познавшему разврат затей,
Что несло меня, как щепку, время быстрое
В омут низменных страстей, во мрак превратностей.
Что ж, злорадствуй, злопыхай, ты растоптал меня.
Моё имя затрепал охульной славою.
Ты весь в белом, ну а я, немую боль храня,
Во всём чёрном удалюсь с душой усталою.
«Время поделено на «до» и «после…»
Время поделено на «до» и «после»,
На две поры – молодецкую, взрослую,
На два полярных несвязанных знания —
Время рассказов и время молчания.
Время цветов, и надежд, и мечтаний.
Время веселья и глупых признаний.
Всё, как у всех и всегда, без ответа –
Время бессонниц потом до рассвета.
И не изменишь порядок событий
Из века в век, без особых открытий.
«До» – состоянье больших ожиданий.
«После» – в подушку немые рыдания.
И уж потом только тихая старость.
Так и живёшь всего самую малость.
Отрицательный герой
Я отрекаюсь от любви.
Не надо больше ничего.
Не вспоминай и не зови
В бесплодных мыслях, всё прошло.
Ты отрицательный герой
Моей истории любви.
Я начертила образ твой
На старом зеркале в пыли.
Ты слышишь звон колоколов?
Они прощаются с мечтой.
И дверь души на сто замков
Я закрываю, милый мой.
Не опускай неверных глаз.
Я знаю правды тусклый свет.
Ты не любил, и не о нас
Напишет кто-нибудь сонет.
«Поздно…»
Поздно.
Вернуть, простить – бессмысленно и поздно.
Безмолвно время «после», смутно, сложно.
Безжалостный свидетель – бытие,
Презренно, как блефующий крупье.
О, как я каюсь и заламываю руки!
Ты так хотел, изволь, к чему же эти муки,
Унылые прощальные хоры?
Мой падший ангел, всё,
Я вышла из игры.
Свечи.
Я зажигаю в храме две прощальных свечи.
Молю, чтоб Бог не дал с тобою встречи.
Забвения прошу пред аналоем,
Прощения господнего обоим.
Что ж не уходишь ты, чего ещё желаешь?
Какой ты ждёшь развязки, что ты знаешь
О том, когда бесчестная игра
Закончится? Довольно. Всё. Пора.
Мой фантом
Я на краю зимы стою,
А снег всё падает к ногам.
Я не смеюсь и не пою,
Меня здесь нет, я где-то там…
Там, далеко, где был и ты.
Твои глаза, твои слова,
Твои манящие черты,
От них кружилась голова.
О, мой фантом, моя звезда,
Недосягаемое счастье.
Я безраздельно в твоей власти
До дней последних, навсегда.
Я никогда не исцелюсь
От боли, что зовут любовь.
Ну, да я и не тороплюсь,
Пускай болею я тобой.
Я знаю, что ты рядом, здесь.
Я вижу тень, я слышу вздох.
Ты не из прошлого, ты есть,
Реальный, мой и царь, и бог.
И что тому виной, что мы
Так поздно встретились с тобой?
Мы не одни, мы не вольны
Распоряжаться лишь собой.
А на дворе затеял дождь,
Промозгло так, что стынет кровь.
Как будто небу жаль до слёз
Мою последнюю любовь.
Безумная любовь
Не прекословь, не возражай
И отрицательной энергией меня не заряжай.
Прошла любовь, мне очень жаль.
Но ведь проходит всё когда-нибудь,
Прощай и ты, прощай.
Я зачеркну остатки памяти,
Сотру обрывки снов,
Что всё ещё напоминают про безумную любовь.
Я задушу попытку крикнуть вслед: «Постой, не уходи!»
Иди на все четыре стороны, пожалуйста, иди.
Прошли дожди, растаял снег.
Нам удался с тобой на славу от самих себя побег.
Не плачь, не жди, возврата нет.
В былое сквозь туман и холод
Не пробьётся слабый свет.
Но если ты когда-нибудь
Поймёшь внезапно, почему
Не можешь по ночам уснуть,
Сожги мосты и в новый путь
Иди смелей, и за собой меня
Позвать ты не забудь.
Я воскрешу остатки памяти,
Слеплю обрывки снов,
Что всё ещё напоминают
Про безумную любовь.
Я никому и никогда тебя
Тогда уж не отдам.
Ты только будь, пожалуйста, смелее вопреки годам.
«Вот и кончились страницы…»
Вот и кончились страницы
Моей повести печальной.
Вина выпила до капли
И дрова сожгла дотла.
Расплатилась я сторицей
За свой выбор обручальный.
Ни жива и ни мертва к одиночеству пришла.
Охладела, очерствела,
Пустотой отгородилась.
Непонятной для любого
И не понявшей других.
Загорелась и сгорела,
Потеряв всё, чем гордилась,
Ни в одном и ни в другом
Не найдя надежд своих.
Для чего я, Боже правый,
Не смирялась и страдала?
Пресловутый треугольник,
Словно чёрная дыра.
Я шаги беды кровавой,
Как умела, отгоняла,
Для того ли, чтоб остаться
У погасшего костра?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67971594?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Ирина Севрюгина
Тип: электронная книга
Жанр: Стихи и поэзия
Язык: на русском языке
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 27.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Этот сборник включает в себя лирические стихотворения разных лет и тексты песен, написанные в 1988 году для рок-группы «Кроссворд». Автор была солисткой этой группы.