Жар под кожей
Жар под кожей
Адалин Черно
Выходя замуж, я мечтала о любви и счастье. А теперь у меня есть постыдный секрет. Секрет, который заставляет отказываться от друзей, красивой одежды и… свободы.
Муж-тиран. Унижения, угрозы и насилие. Как сбежать, если он считает каждую заработанную мной копейку и до минуты знает мой распорядок дня? И как так получилось, что единственный мужчина, на которого можно положиться и которому можно доверять – наглый, дерзкий и до невозможности обаятельный парень?
Он влюблен в меня. Он младше меня. А еще он…
… мой студент.
Адалин Черно
Жар под кожей
Глава 1
Аня
– Твой первый рабочий день! – с гордостью произносит муж и, положив руку мне на талию, притягивает к себе, чтобы обнять. – Волнуешься?
– Не так чтобы очень, – улыбаюсь через силу, потому что в голове до сих пор крутятся воспоминания вчерашнего вечера. Точнее того, как Ваня сорвался…
– А что это ты так оделась? – хмыкает он. – У тебя платья нет? Что ты постоянно в брюках и джинсах!
– Вань, ты же знаешь, я не люблю наряжаться.
– Ну и молодец, – одобрительно кивает муж. – Умница моя! – Он притягивает меня к себе, зажимает в стальных тисках и целует в макушку. – Удачи.
Ваня открывает мне дверь и, помахав рукой на прощание, захлопывает. Я же спускаюсь по ступенькам и стараюсь не обращать внимания на боль от ссадины, расположенной чуть выше бедра. Оно ноет после жестких касаний мужа, но хуже всего израненной тумаками душе. Понятия не имею, что случилось с Иваном в последний год: то ли неудачи на работе дают о себе знать, то ли я и правда стала другой и заслуживаю его «поучений».
Медленно спустившись по лестнице, выхожу на улицу и, опустив голову, бреду к остановке. Я знаю, что муж смотрит в окно и проверяет, не встретился ли мне по пути кто-то из соседей-мужчин. У него паранойя, и мне хорошо это известно, но я не знаю, что сделать, чтобы он перестал меня ревновать. Проходить мимо знакомых, не заговаривая, как немая? Одеваться в паранджу? Я и так выбрала брюки, хотя специально покупала красивое черное платье с открытыми плечами. Покупала и знала, что никогда его не надену. Разве что дома, перед зеркалом.
И пусть сегодня Ваня сказал, что я могу надеть что-то помолодежнее, внутренний голос подсказывает, что это не так. Мне нельзя носить короткие юбки и платья, запрещены кофточки с глубоким декольте и чулки. Иногда проще перечислить то, что можно, потому что «нельзя» в последнее время стало слишком много.
Забравшись в маршрутку, сажусь у окна и позволяю себе прикрыть глаза и помечтать. Представить, что я свободна словно птица и могу делать то, что хочу. Могу не слушать мужа и надеть то, что нравится, могу погулять с подругой и выпить с ней в баре, могу поздно прийти домой.
– Конечная, женщина!
Грубый голос водителя вырывает меня из мира фантазий. Я быстро киваю и выхожу, чтобы пересесть на другую маршрутку. К университету, куда я устроилась работать после переезда, ехать почти час. Прямого рейса нет, нужно пересаживаться. Маршрутка запаздывает, и я нервно поглядываю на часы. До занятий осталось полчаса. Если транспорт не приедет сейчас, я опоздаю в свой первый рабочий день.
К счастью, маршрутка подъезжает через несколько минут. Я едва протискиваюсь внутрь и еду в толпе пассажиров до самой университетской остановки.
Оплатив проезд, выхожу и вдыхаю свежий воздух полной грудью. После нескольких таких поездок жутко хочется иметь свой автомобиль, но мне он не положен по статусу. Ваня считает, что автомобиль создан не для женщин, а просить его отвозить меня на работу означает провести рядом с ним еще минимум сорок минут. И неизвестно, как он отреагирует на толпу студентов, часто слишком зарвавшихся и наглых.
– Анна Эдуардовна! – слышу звонкий женский голос, едва захожу в корпус университета.
Оборачиваюсь и вижу Тамару Петровну, нашу директрису, которая принимала меня на работу.
– Здравствуйте, – тут же здороваюсь я и с раздражением отмечаю, что она осматривает мой наряд.
– Одобряю, – кивает директриса, глядя на длину моей юбки, а потом подмечая отсутствие декольте.
Я лишь улыбаюсь, точнее, выдавливаю из себя улыбку. До начала моего первого занятия остается минут пять. Я бы хотела зайти в аудиторию, осмотреться и подготовиться, но Тамара Петровна берет меня под руку и предлагает:
– Представлю вас студентам.
Отказать не имею права, хотя не хотела бы, чтобы меня представляли с почетом. Это лишнее. Не люблю привлекать к себе внимание. Но Тамара Петровна не оставляет выбора: решительно берет меня под руку и ведет к аудитории номер 47, расположенной чуть левее входа.
– Здравствуйте, – говорит она собравшимся студентам. – Хочу представить вам нового преподавателя философии – Скворцову Анну Эдуардовну.
Студенты вяло оглядывают меня. Кто-то отпускает шуточку, придумывая прозвище «монашка», а другие смотрят в телефон. Им вовсе не интересно, кто пришел на замену. Учатся здесь в основном трудные дети богатых родителей. Финансирование поступает исправно, и директриса делает все, чтобы дать студентам знания. Получают они их или нет – уже не ее проблемы.
– Здравствуйте, – произношу я.
– Что ж, я прощаюсь с вами.
Директриса уходит, оставляя меня один на один со студентами.
Сглатываю и бегло осматриваю их. Парни дерзко оценивают мое тело, а девчонки зыркают с нескрываемым презрением, хотя я не понимаю, чем оно вызвано.
– Тема нашей лекции…
Договорить мне, конечно же, не дают. Время осмотра новой преподавательницы истекает, и в аудитории начинается шум.
– Вам есть восемнадцать, Аня… Эдуардовна?
– А вы замужем? Я бы вду… женился.
– Намалевалась тут! – кричит одна из девочек. – Как на подиум.
– Прошу сохранять тишину, – стараюсь произнести как можно громче, но все равно не получается.
Не так я представляла себе первый день работы. Да что там! Даже не думала, со студентами могут быть проблемы. Решила, что приду, спокойно проведу лекцию и уйду. Но нет. Они намеренно унижают меня, смеются, выкрикивают пошлые шуточки.
Первый порыв – сбежать и будь что будет. Но потом я набираю в легкие побольше воздуха и произношу:
– Все, кому не интересно, могут покинуть сегодняшнее занятие.
Поднимается человек десять, и я добавляю:
– Естественно, вы получите единицы.
Сцепив зубы, студенты садятся обратно.
– Предлагаю познакомиться. – Беру журнал и, обойдя стол, опираюсь на него бедром. – Я называю ваши имена и фамилии, вы поднимаете руки. Да, прошу сохранять тишину, потому что иначе вы никогда не сдадите мой предмет.
В аудитории поднимается шум, но довольно быстро замолкает. Я же пытаюсь быть уверенной в себе и сильной: я преподаватель, они студенты. Я сильнее их, умнее, серьезнее и расчетливее. Не знаю, почему убеждаю себя в этом.
За знакомством проходит половина пары. Оставшуюся половину я уделяю распорядку, решая не нагружать их лекцией и перенести ее на следующий раз. Когда звонок оповещает об окончании занятия, прощаюсь и, дождавшись, пока студенты покинут аудиторию, иду к выходу. Правда, выйти не получается, потому что как раз в тот момент, когда моя рука касается дверной ручки, дверь открывается, и я буквально вылетаю наружу, натыкаясь на грудь того, кто открыл ее с той стороны.
– Я опоздал, да? – хмыкает тот, кто бесцеремонно попытался ворваться в аудиторию. – Ты новенькая, да? Я Руслан Жаров. – Он тянет мне руку и, не дождавшись моего ответного жеста, опускает ее.
На несколько минут теряю дар речи. Взгляд цепляется за квадратный подбородок, ровный правильный нос, пухлые губы и карие глаза, которые почему-то кажутся безумно большими. А еще – смотрящими на меня так, что хочется спрятаться. На меня давно никто так не смотрел. Очень давно.
Парень усмехается, обнажив ряд белоснежных зубов, а я опускаю взгляд ниже и натыкаюсь на грудь, о которую ударилась пару секунд назад. Она широкая и находится прямо на уровне моего взгляда. Он высокий. Метр восемьдесят, не меньше.
На его шее красуются татуировки, уходящие под футболку. Такие же огромные узоры и на руках, чуть ниже и выше локтя. Дальше не видно, но мне почему-то кажется, что он весь в татуировках. Мне всегда было интересно, зачем уродовать себя чернилами, но на нем они почему-то смотрятся оправданно. На правой руке – дорогие часы. Я знаю эту марку, потому что смотрела такие в подарок мужу до того, как он стал срываться.
– Эй, я знаю, что сногсшибателен, но чтобы продолжить, тебе стоит сказать свое имя.
Строго говорю:
– Приятно познакомиться, Руслан Жаров. Я Скворцова Анна Эдуардовна, новый преподаватель философии. И да, на пару ты опоздал.
Голос звучит как-то растерянно и совсем не так уверенно, как мне хотелось бы, а руки почему-то дрожат. Тем не менее я нахожу в себе силы обойти возвышающуюся надо мной огромную гору мышц и даже попрощаться.
Парень зовет меня, когда я отхожу всего на несколько шагов:
– Эй, Анна Эдуардовна! На следующую пару я приду вовремя!
Он подмигивает, а я тушуюсь, чувствуя, как горят щеки.
Глава 2
Аня
Первый день в университете заканчивается так же, как и начался: я сажусь в маршрутку, еду до нужной остановки, делаю пересадку и еду домой. Не могу сказать, что довольна тем, как все прошло. Скорее, я удивилась тому, как меня приняли в университете. А еще я совсем не знаю, как рассказать о работе Ване. Что сказать? Что все прошло хорошо? Он станет требовать подробности, а я не хочу врать. Но и говорить правду было бы глупо.
Внутренне надеюсь, что он не спросит, а по пути думаю, что приготовить на ужин, ведь муж вернется всего через несколько часов. Поднявшись по лестнице и достав ключи, отмечаю, что дверь в квартиру открыта. Это значит, что Ваня уже дома. Внутри почему-то все холодеет. То, что муж вернулся раньше завершения рабочего дня, значит только одно: он или выпил на работе, или делает это прямо здесь, с друзьями. И судя по тому, что из гостиной доносится гогот, так и есть.
Я даю себе еще несколько минут, прежде чем с силой хлопнуть дверью. Муж не заставляет себя ждать: выходит и, прислонившись к стене, внимательно осматривает меня захмелевшим взглядом. Я выдавливаю улыбку и с напускным интересом спрашиваю:
– У нас гости?
– Да, Анечка, – приторно произносит он. – Позвал друзей, чтобы отметить твой первый рабочий день. Так, несколько парней с работы.
Я киваю, не спрашивая, почему мой первый рабочий день надо отмечать с коллегами мужа. Это чревато срывом с его стороны. А новых ударов я не вытерплю.
– Там это… Я купил колбаски и сырка с твоей кредитки, о’кей? Закуску надо было приготовить парням. Ну и водки взял тоже.
– Хорошо, Вань.
Перекрывать взятый мужем кредит, конечно же, придется мне с новой зарплаты. Я привыкла. С радостью отложила бы несколько копеек, но с такими тратами не получается. Ваня заранее спросил, какой будет зарплата, и теперь будет тратить эту сумму с кредитки, вынуждая меня класть деньги обратно, чтобы не наткнуться на проблемы с банком.
Я только вздыхаю, понимая, что мне останется рублей семьсот.
Иду в комнату, чтобы переодеться и выйти к столу. Праздновать нечего, да и желания делать это с совершенно незнакомыми людьми тоже нет. Но я выхожу. Здороваюсь, знакомлюсь и сажусь к столу. Через несколько минут муж отзывает меня в сторону и говорит:
– Анют, тебе как, нормально? Не стыдно?
Не понимаю о чем речь и вопросительно смотрю на мужа.
– Стол почти пустой, малыш. Может, приготовишь чего? Оливьешки там или картошечки с мяском.
– Это долго, Вань. Вы быстрее допьете и разойдетесь.
– Я еще за одной сгоняю, а? Ну, малыш, неудобно как-то теперь выпроваживать их, да и ради тебя же старался. Друзей вот позвал, чтобы отметили твой рабочий день. Как там дела, кстати?
Я открываю рот, чтобы рассказать придуманную историю о неплохом рабочем дне, как мужа кто-то зовет.
– Ну ты приготовь, ладно? А я пока в магаз сбегаю.
Он уходит, так и не дав сказать ни слова. Это все ради меня? Я горько улыбаюсь и иду на кухню. Достаю из холодильника купленное вчера мясо, мою его, нарезаю кубиками и бросаю в мультиварку. Туда же отправляется и картофель. Муж заходит в комнату лишь затем, чтобы спросить, не нужно ли чего докупить. Я пишу список и даже не спрашиваю, на какие деньги он все это купит, потому что и так знаю: на кредитные.
Ваня уходит, и я позволяю себе присесть на стул и выдохнуть. Почему-то его отсутствие всегда успокаивает меня. Я знаю, что он не застанет меня задумавшейся, что не увидит, как я улыбаюсь каким-то воспоминаниям или мечтам, потому что обычно это его раздражает. Сейчас я думаю лишь о том, почему все еще живу с ним и не подаю на развод.
Страх.
Я боюсь его злости и того, что он ни за что не даст мне развод. Убьет, но не даст. И помню наш первый разговор о том, что нам нужно время, чтобы жить дальше. Впервые я попросила развод еще до того, как он осмелился поднять на меня руку. Тогда он и сорвался. Заорал, что никогда и ни за что не отпустит меня. Ударил так, что я отлетела на несколько метров. На лице тогда образовалась внушительная гематома. Я долго не выходила из квартиры, чтобы никто не знал. Благо было лето и отпуск. С тех пор боюсь даже просто заикнуться о разводе. Терплю и надеюсь, что однажды наберусь смелости и скроюсь. Возможно, накоплю денег и найму адвоката.
Хлопает входная дверь, и я вскакиваю, создавая видимость работы. Муж ставит пакеты на стол, достает две бутылки водки, несколько палок дорогой колбасы и пару кусков сыра с плесенью. Мы никогда не позволяли себе этих продуктов, и, наверное, это отчетливо читается на моем лице.
– Не хочется ударить в грязь лицом, – комментирует он.
Решаю, что лучше промолчать, и просто беру колбасу и сыр, чтобы нарезать. Аккуратно выкладываю продукты на тарелку, когда слышу злое:
– Тебе плевать, да? На заботу эту и на все остальное? Я же для тебя стараюсь.
Крепко сжимаю зубы, чтобы не ответить то, что хочу. Вместо этого тихо выдаю:
– Я ценю, Вань, просто устала.
– Да ни хера ты не ценишь! – пьяно произносит он. – Я все для тебя, а ты… тьфу! Хочешь, я прямо сейчас прогоню их, а?
Внутри появляется порыв сказать «Хочу». Но потом я думаю о том, что в этом случае мне придется остаться с ним наедине и неизвестно, что он решит предпринять. Вчерашние ссадины ноют до сих пор, и новых «поучений» я не выдержу. Если он выйдет из себя, придется на какое-то время остаться дома и не ходить на работу. А это невозможно. В этот момент я почему-то вспоминаю парнишку, с которым столкнулась в коридоре. Он обещал быть на следующем занятии.
– Все в порядке. – Я поворачиваюсь к мужу и улыбаюсь. – Просто устала. Ваня, иди к друзьям. Я сейчас принесу нарезку и оливье накрошу. Да и картошка уже почти готова.
Он не заставляет себя ждать, лишь несколько минут оценивает меня, будто убеждаясь, что я говорю серьезно, а потом разворачивается и уходит. Я же беру себя в руки и, взяв со стола тарелку с нарезкой, несу ее к мужчинам. В гостиной, где они разместились, уже царит запах выпитого алкоголя. Завидев меня, они похабно и развязно улыбаются, а кто-то даже позволяет себе отвесить пошлую шутку. Я молчу, предоставляя право своей защиты мужу.
– Эй, парни, не забывайте, что это моя жена, – серьезно говорит он, и все замолкают, хотя рассматривать не прекращают.
– Пусть сядет и выпьет с нами, – произносит Леня.
Он несколькими годами младше моего мужа и его слышно в компании больше всех. Он отвешивает шутки и развлекает компанию. Я не хочу садиться с ними. Тем более туда, куда указывает этот самый Леня – на стул рядом с ним.
– У меня много работы, – пытаюсь оправдаться.
– Сядь! – рявкает Ваня так громко и быстро, что я тут же сажусь туда, куда мне указывают, скрещиваю руки на коленях и выпрямляю спину, вытягивая ее по струнке.
Передо мной ставят стакан с водкой, от одного вида которой я морщусь. Все для меня, да? Горькие слова мужа тут же залезают в голову. Почему бы тогда не купить вино? Он же знает, что я не могу пить крепкий алкоголь.
– За мою жену! – Ваня поднимается на ноги и чуть пошатывается. – Стоя!
Становится жутко неудобно оттого, что посторонние мужчины пьют за меня стоя. И вообще ситуация складывается как-то странно.
– Пей, – произносит Ваня, замечая в моей руке стаканчик, который я так и не поднесла ко рту.
– Ты же знаешь, я не…
– Пей!
И я пью, стараясь не кривиться, хотя это очень сложно.
Мужчины удовлетворительно похлопывают меня по спине, и только после этого я могу наконец уйти на кухню.
Хочу, чтобы все закончилось. Пусть Ваня берет своих друзей и уходит вместе с ними, оставив меня одну. Я не желаю слушать их пьяный смех и разговоры, вовсе не предназначенные для моих ушей. А уйти не могу: он не отпустит меня даже к пятидесятипятилетней соседке.
– Ну как ты тут? – Ваня заходит в кухню через полчаса. – Мы уже почти все съели.
– Вот оливье, – киваю на большую миску. – Картошка тоже готова. Я принесу и… Можно, я не буду сидеть с вами? Мне нужно подготовиться к завтрашним занятиям.
– Тебе не нравится то, что я пригласил друзей? – голос Вани звучит искренне, и я даже хочу высказать ему все, что думаю на самом деле. Объяснить, что мне не то чтобы не нравится, просто из присутствующих я знаю только Леню. И не хочу сидеть с ними.
Только что-то удерживает меня от этого. Я лишь мотаю головой и говорю:
– Все в порядке. Просто жутко устала.
– Накрывай и иди к себе.
Я киваю и делаю так, как он просит. При этом меня заставляют выпить еще рюмку водки. От нее мутит, но я упрямо не показываю этого и, улыбнувшись напоследок, скрываюсь в спальне.
Поработать не получается, потому что чем дальше, тем развязнее ведут себя наши «гости». Они кричат и смеются так, что мне кажется, стены шатаются. От выпитого алкоголя во рту неприятно сушит. Выходить, чтобы налить себе воды, не хочу. Мало ли, заставят пить еще.
И только ближе к полуночи все уходят. Я слышу, как Ваня провожает гостей, а потом возвращается в гостиную. Мне даже кажется, что я слышу, как он наливает себе стопку и выпивает ее. У меня паранойя, а еще я боюсь его и старательно притворяюсь спящей, когда он заходит в спальню.
Муж останавливается в паре метров от меня. От него разит дешевым алкоголем и потом. Я выдаю себя тем, что дрожу как осиновый лист. Ваня тянет ко мне руку и, обхватив ладонью плечо, вынуждает встать.
– Сука, – коротко бросает он и добавляет: – опозорила меня перед мужиками.
Муж обхватывает меня за бедро в том месте, где болит одна из вчерашних ссадин. Он больно разрывает на мне ночнушку и кривится:
– Рана еще свежая, а ты все бунтуешь. Думаешь, мне нравится это? Нравится, блять?
Глава 3
Руслан
– Эй, Рус, ты где был? – спрашивает Костян, едва я вхожу в аудиторию на следующую пару. – Такое зрелище пропустил, закачаешься!
– И что же? – хмыкаю.
– Новую преподшу, – с восхищением произносит он. – Ты бы ее видел! Самый сок! А жопа какая…
– Я оценил, – киваю. – Столкнулись у аудитории. Она так грациозно въехала в меня, что я не мог ее не заметить. Правда, я думал, что это новенькая, а не препод.
– Заценил, да? Молоденькая, красивая. И сочная такая. Фигурка отпад.
– Ты это, – произношу, – не зарывался бы, Костя. Она моя, ясно?
– Охренеть, Рус, ты всех девчонок забираешь себе. А потом… Потом можно будет с ней поразвлекаться?
– Посмотрим, – пожимаю плечами я.
Я привык делиться с парнями своими бывшими девчонками, но почему-то мысль о том, что преподша по философии будет принадлежать еще кому-то, мне неприятна. Не знаю, что в ней такого, но она меня явно зацепила.
– Нет, ты видел? Она охеренная. И юбка эта ее обтягивающая…
Я прислушиваюсь к разговору парней, и почему-то он меня бесит. Хочется подойти и въехать каждому, кто говорит о ней все эти пошлости, но я сдерживаюсь. И хоть я всегда отличался крутым нравом, в этот раз почему-то не хочется лишних проблем. Да и воспитывать парней не за что, они правду говорят: преподша охрененная.
Ее скромный образ до сих пор стоит перед глазами: невинный удивленный взгляд, когда она меня осматривала, хрупкая статная фигурка с – как мне показалось – излишне худыми руками и плечами, и да, офигенной задницей. Ее я заприметил позже, когда преподша развернулась и грациозно прошла мимо. Тем не менее, вся она показалась мне невероятно хрупкой и какой-то маленькой. Особенно в сравнении с моими ста восьмьюдесятью пятью сантиметрами. Она едва доходила мне до середины плеча, и это чертовски заводило.
В голове замелькали картинки того, как она будет смотреться со мной в постели, как будет стонать, приоткрывая свои пухлые губы, и произносить ими мое имя.
– Жаров! – донесся голос преподавательницы по праву.
– Что? – отвечаю, нехотя вырываясь из мира эротических фантазий.
– Что я только что сказала?
– Не знаю, – пожимаю плечами и честно признаюсь: – Я думал о сексе.
Не помню, чтобы когда-то врал преподавателям. А эти их замашки и фразы «а что я только что сказала» невыносимо выводят из себя. Я учусь ведь? Так какого хера ко мне постоянно цепляются?
– Жаров, к завкафедрой не хочешь прогуляться? – дерзко спрашивает Виктория Дмитриевна.
Эта сука бесит больше всего. Вечно злая и с претензиями на полвагона. Явно же у бабы недотрах тотальный, вот она и срывается на парнях, которые давно не смотрят в ее сторону.
– Я погуляю лучше, Вика.
Сгребаю с парты учебники, запихиваю их в рюкзак и, перекинув его через плечо, спускаюсь к кафедре, чтобы выйти из аудитории. Знаю, что чертовски подвожу этим мать, но и прогибаться не буду. Не приучен с детства. Пусть преподша пишет жалобу, как-нибудь утрясу вопрос потом.
Прохожу мимо соседней аудитории и слышу ЕЕ голос: она ведет лекцию. Останавливаюсь у двери и позволяю себе несколько минут поглазеть. Она ведет у первокурсников, поэтому ее, на удивление, слушают. В аудитории тишина. Опершись о стол, она что-то говорит. Я не различаю слов, но мне и не нужно.
Сейчас мне выпала возможность полюбоваться ее образом: светлыми волосами, прямыми чертами лица без лишней косметики и губами. Я представляю их на своем члене. Образ того, как она, встав на колени, делает мне минет, возникает так быстро, что я не успеваю подготовиться. Вот ее губы обхватывают влажную головку, вот она проводит по ней языком и поднимает взгляд. У меня стояк на новую преподшу. Прямо сейчас.
Прислоняюсь к двери и глубоко вдыхаю, пытаясь отвлечься, потому что картинка никак не хочет пропадать. А это плохо. Я вряд ли смогу спокойно сидеть на ее лекции, если буду думать о таком. Меня отвлекает Лариса, смазливая одногруппница, с которой нас связывает разовый секс.
– Руслан, ты домой? Или будешь ждать следующей пары?
– Домой. А ты чего ушла?
– Надоело. – Она подходит ближе, пожалуй, даже слишком близко. – Не подвезешь?
– Слушай, я хочу к другу заехать, поэтому…
– Ну пожалуйста, Рус… – Она дует губы так, что те становятся похожи на пельмень, и я кривлюсь от одного ее вида.
– Ладно, пошли.
Бросив последний взгляд на преподшу философии, отворачиваюсь и иду к парковке, где оставил свою «ауди». Ее купил отец, а мать не стала противиться такому широкому жесту и согласилась оставить. Они развелись, когда мне было десять. С тех пор мать вкалывает швеей, а отец исправно платит алименты и за мою учебу, а еще периодически балует меня подарками.
Не дожидаясь, пока Лариса сядет в машину, я открываю дверь водительского сиденья и забираюсь внутрь. Возбуждение не проходит. Я вспоминаю Анну, как ее там по батюшке, и не могу противиться желанию обладать ею.
Сам не понимаю, отчего так сильно торкнуло, почему так взяла за душу именно она. Не Лариса вот, которая с радостью повторила бы наш секс в машине и даже отсосала бы прямо здесь и сейчас, а та, которую раз увидел, вдохнул ее запах, почувствовал бархатистость кожи. Повело как малолетку, хотя мне уже не шестнадцать, чтобы так гормоны шалили. Двадцать два. Я на предпоследнем курсе, перетрахал едва ли не половину университета, но не могу избавиться от стояка и желания трахнуть ту, с которой едва перебросился парой фраз.
– Ру-у-ус, – эротично тянет Лариса.
Она разворачивается ко мне, закидывает ногу на ногу и кладет руку мне на колено, намеренно ведя ее выше. Лара призывно улыбается, сверкает глазами и облизывает губы, считая, что это выглядит эротично. На самом деле, ни-хрена! Она помогает мне снять стояк. Вот так… Эта полуголая девка не возбуждает, ее не хочется трахнуть, а скромная нежная училка заводит до зубовного скрежета.
– Извини, Лара, ничего не будет.
Откинув ее руку, завожу машину и говорю напоследок:
– Давай ты это… сама доберешься.
– Придурок! – бросает она, прежде чем выйти из машины и громко хлопнуть дверью моей спортивной малышки.
Глава 4
Аня
Следующий день начинается с шумного сопения мужа под боком и воспоминаний о прошедшей ночи. Я гоню мысли, но они упрямо, одна за другой, лезут в голову. Пробегает шальная мысль, что так быть не должно. Что отношение Вани ко мне неправильное и он не должен поднимать на меня руку, материться и тратить мои деньги на выпивку с друзьями.
Закончив с воспоминаниями, тихо встаю с кровати, чтобы не разбудить мужа, беру в шкафу заранее приготовленные вещи и иду в гостиную. Быстро одеваюсь, собираю сумку и выхожу. На часах шесть утра, но я не могу находиться с Ваней в одной квартире. Ужасно боюсь, что он снова начнет буянить, поэтому сбегаю, внутренне молясь, чтобы он не проснулся в ближайший час и не увидел, что я ушла раньше времени.
Вырвавшись на улицу и доехав до университета, я наконец выдыхаю. До пар еще два часа, поэтому я решаю прогуляться по окрестностям, посмотреть на город и отдохнуть морально. В круглосуточном кафе покупаю себе кофе и сажусь в парке. На улице прохладно, но горячий напиток отлично согревает. Позвонить и обсудить сложившуюся ситуацию мне не с кем. Матери с отцом давно нет. У меня осталась единственная сестра, но она всегда говорила мне бросить Ваню и жить своей жизнью. Не думаю, что если позвоню ей сейчас, услышу что-то новое.
Чем больше думаю о случившемся, тем сильнее убеждаюсь, что виновата сама. Как там Ваня сказал?
– Ты не могла посидеть с нами часик? Твои тетради тебя ждали, блять?
Я ведь действительно могла перебороть нежелание и остаться с мужем и его друзьями. Может, мне нужно быть чуточку благодарнее и не сбегать по утрам, как сегодня. Ведь так я нарвусь на неприятности. Что, если прямо сейчас Ваня уже проснулся, а меня нет дома? О чем он подумает?
В ужасе распахиваю глаза и допиваю кофе. О чем я сама думала, когда уходила из дома в такую рань? Муж проснется, увидит, что меня нет, и мне снова не поздоровится.
Я со страхом поднимаюсь со скамьи и бреду к остановке, сажусь на маршрутку и доезжаю до нужной улицы. И только потом думаю, что делать дальше. Вернуться домой? И что я скажу? Где была? Да и поздно возвращаться. До занятий какой-то час, и я потрачу его на то, чтобы вернуться обратно.
На остановке сажусь на скамью и наблюдаю за снующими туда-сюда людьми. Я окончательно запуталась. И все чаще возвращаюсь мыслями к разводу. Что, если я не буду просить у Вани согласия, а просто соберу вещи и уйду? Он разозлится, но я смогу выдохнуть, не думая о том, что ждет меня сегодняшним вечером. Смогу быть свободна.
Пока я думаю, мимо проносится автомобиль, но чуть дальше он резко останавливается и возвращается, замирая прямо у остановки. Я кручу головой по сторонам и замечаю рядом только пожилого мужчину и молодую девушку, разговаривающую по телефону. Мне становится спокойно. По крайней мере, меня не украдут, не посадят силком в машину, как в дешевых боевиках.
– Анна Эдуардовна? – Водительская дверь открывается, и оттуда показывается голова Руслана Жарова. – Доброе утро, – вежливо здоровается он и выходит из машины.
Парень выглядит так, будто сошел с обложки журнала: рваные джинсы, футболка с несколькими разрезами сбоку, прямо там, где располагаются косые мышцы живота, накачанные руки и солнечные очки на густых волосах. На ногах белые кеды, на груди висит какой-то прямоугольный медальон. Впрочем, отсюда я не могу разглядеть, что там написано.
– Доброе, – киваю ему в ответ и сконфуженно отвожу взгляд, выглядывая свою маршрутку.
– Транспорт ждете? – интересуется он. – Там это… поломка с маршруткой, следующая не скоро приедет. Идемте, я вас подвезу.
Перспектива сесть в машину к своему студенту отнюдь не радует. Вспоминая, как меня ревнует муж, лишь мотаю головой и отвечаю:
– Спасибо, я вызову такси.
Чтобы подтвердить свои слова, тут же достаю телефон и ищу приложение. Из-за необходимости экономить мне приходилось пользоваться им всего несколько раз. Ваня всегда говорил, что нет смысла вызывать такси, ведь у него есть машина, к чему нам лишние траты.
Не успеваю нажать вызов, как Руслан выхватывает у меня из рук телефон.
– Бросьте, Анна Эдуардовна. Я ведь тоже еду в университет. И денег не возьму. Да и машина у меня гораздо лучше выбранного вами… – Он делает паузу и всматривается в экран моего смартфона: – «Пежо».
– Руслан, отдай, пожалуйста, мой телефон. Я никуда с тобой не поеду.
– Вы что, боитесь меня? – удивленно спрашивает он. – Или у вас есть парень и он запрещает вам ездить с молодыми студентами?
Жаров усмехается, а я поражаюсь тому, насколько близко он подобрался к правде. Только почему-то это подстегивает меня встать, выхватить из его рук телефон и последовать к стоящей у остановки машине. Жду, пока Руслан откроет дверь, и тут же забираюсь внутрь. Здесь пахнет хвоей и лимонами, отчего я на несколько минут даже теряюсь, настолько этот аромат не сочетается с владельцем машины.
– Видите, все не так страшно, – с улыбкой произносит он и наклоняется ко мне близко-близко.
Инстинктивно отшатываюсь и вжимаюсь в пассажирское сиденье настолько сильно, насколько это вообще возможно. Только потом, когда слышу его гортанный смех, понимаю, как смешно и нелепо это выглядело со стороны.
– Я всего лишь пристегнул ремень безопасности, – комментирует он и отстраняется.
Чувствую, как щеки заливает огнем. Мне стыдно за свое поведение. За то, что подумала бог знает о чем, хотя он не сделал ничего ужасного, а всего лишь побеспокоился о моей безопасности.
– Вы всегда боитесь мужчин или это я особенный? – интересуется Руслан, прежде чем завести автомобиль и тронуться с места.
Я не отвечаю, да и ему, кажется, вовсе не нужен мой ответ. Руслан уверенно ведет машину, а я украдкой посматриваю на его покрытые татуировками руки. На нем белая обтягивающая футболка, открывающая каждый узор, хотя на улице холодно.
– Можете снять пальто, в салоне жарко. – Он чуть поворачивает голову и ловит меня на подглядывании.
– Давно у тебя татуировки? – решаю спросить, раз уж он заметил мой интерес.
– Давно, – он кивает. – Лет пять точно. Первую сделал в пятнадцать, а потом не мог остановиться.
В салоне действительно жарко, но я стараюсь не обращать на это внимания. Снимать пальто точно не стану. Перевожу взгляд с сильных рук Руслана на дорогу. Странно, но в его автомобиле я практически не ощущаю качки и неприятного запаха выхлопных газов. Машина легко катится по дороге, и я даже получаю удовольствие от поездки, чего прежде никогда не было.
– Приехали, – произносит Руслан.
Я дергаю ручку, чтобы выйти, но дверь не поддается, и я поворачиваюсь к парню.
– Это шутка такая? – говорю строгим голосом. – Выпусти меня сейчас же, Жаров.
Он оказывается рядом в одно мгновение.
Я не успеваю отодвинуться, а потом усилием воли удерживаю себя на том же месте. Пусть не думает, что мне страшно. Ничего такого нет!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/adalin-cherno/zhar-pod-kozhey-67610267/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Адалин Черно
Выходя замуж, я мечтала о любви и счастье. А теперь у меня есть постыдный секрет. Секрет, который заставляет отказываться от друзей, красивой одежды и… свободы.
Муж-тиран. Унижения, угрозы и насилие. Как сбежать, если он считает каждую заработанную мной копейку и до минуты знает мой распорядок дня? И как так получилось, что единственный мужчина, на которого можно положиться и которому можно доверять – наглый, дерзкий и до невозможности обаятельный парень?
Он влюблен в меня. Он младше меня. А еще он…
… мой студент.
Адалин Черно
Жар под кожей
Глава 1
Аня
– Твой первый рабочий день! – с гордостью произносит муж и, положив руку мне на талию, притягивает к себе, чтобы обнять. – Волнуешься?
– Не так чтобы очень, – улыбаюсь через силу, потому что в голове до сих пор крутятся воспоминания вчерашнего вечера. Точнее того, как Ваня сорвался…
– А что это ты так оделась? – хмыкает он. – У тебя платья нет? Что ты постоянно в брюках и джинсах!
– Вань, ты же знаешь, я не люблю наряжаться.
– Ну и молодец, – одобрительно кивает муж. – Умница моя! – Он притягивает меня к себе, зажимает в стальных тисках и целует в макушку. – Удачи.
Ваня открывает мне дверь и, помахав рукой на прощание, захлопывает. Я же спускаюсь по ступенькам и стараюсь не обращать внимания на боль от ссадины, расположенной чуть выше бедра. Оно ноет после жестких касаний мужа, но хуже всего израненной тумаками душе. Понятия не имею, что случилось с Иваном в последний год: то ли неудачи на работе дают о себе знать, то ли я и правда стала другой и заслуживаю его «поучений».
Медленно спустившись по лестнице, выхожу на улицу и, опустив голову, бреду к остановке. Я знаю, что муж смотрит в окно и проверяет, не встретился ли мне по пути кто-то из соседей-мужчин. У него паранойя, и мне хорошо это известно, но я не знаю, что сделать, чтобы он перестал меня ревновать. Проходить мимо знакомых, не заговаривая, как немая? Одеваться в паранджу? Я и так выбрала брюки, хотя специально покупала красивое черное платье с открытыми плечами. Покупала и знала, что никогда его не надену. Разве что дома, перед зеркалом.
И пусть сегодня Ваня сказал, что я могу надеть что-то помолодежнее, внутренний голос подсказывает, что это не так. Мне нельзя носить короткие юбки и платья, запрещены кофточки с глубоким декольте и чулки. Иногда проще перечислить то, что можно, потому что «нельзя» в последнее время стало слишком много.
Забравшись в маршрутку, сажусь у окна и позволяю себе прикрыть глаза и помечтать. Представить, что я свободна словно птица и могу делать то, что хочу. Могу не слушать мужа и надеть то, что нравится, могу погулять с подругой и выпить с ней в баре, могу поздно прийти домой.
– Конечная, женщина!
Грубый голос водителя вырывает меня из мира фантазий. Я быстро киваю и выхожу, чтобы пересесть на другую маршрутку. К университету, куда я устроилась работать после переезда, ехать почти час. Прямого рейса нет, нужно пересаживаться. Маршрутка запаздывает, и я нервно поглядываю на часы. До занятий осталось полчаса. Если транспорт не приедет сейчас, я опоздаю в свой первый рабочий день.
К счастью, маршрутка подъезжает через несколько минут. Я едва протискиваюсь внутрь и еду в толпе пассажиров до самой университетской остановки.
Оплатив проезд, выхожу и вдыхаю свежий воздух полной грудью. После нескольких таких поездок жутко хочется иметь свой автомобиль, но мне он не положен по статусу. Ваня считает, что автомобиль создан не для женщин, а просить его отвозить меня на работу означает провести рядом с ним еще минимум сорок минут. И неизвестно, как он отреагирует на толпу студентов, часто слишком зарвавшихся и наглых.
– Анна Эдуардовна! – слышу звонкий женский голос, едва захожу в корпус университета.
Оборачиваюсь и вижу Тамару Петровну, нашу директрису, которая принимала меня на работу.
– Здравствуйте, – тут же здороваюсь я и с раздражением отмечаю, что она осматривает мой наряд.
– Одобряю, – кивает директриса, глядя на длину моей юбки, а потом подмечая отсутствие декольте.
Я лишь улыбаюсь, точнее, выдавливаю из себя улыбку. До начала моего первого занятия остается минут пять. Я бы хотела зайти в аудиторию, осмотреться и подготовиться, но Тамара Петровна берет меня под руку и предлагает:
– Представлю вас студентам.
Отказать не имею права, хотя не хотела бы, чтобы меня представляли с почетом. Это лишнее. Не люблю привлекать к себе внимание. Но Тамара Петровна не оставляет выбора: решительно берет меня под руку и ведет к аудитории номер 47, расположенной чуть левее входа.
– Здравствуйте, – говорит она собравшимся студентам. – Хочу представить вам нового преподавателя философии – Скворцову Анну Эдуардовну.
Студенты вяло оглядывают меня. Кто-то отпускает шуточку, придумывая прозвище «монашка», а другие смотрят в телефон. Им вовсе не интересно, кто пришел на замену. Учатся здесь в основном трудные дети богатых родителей. Финансирование поступает исправно, и директриса делает все, чтобы дать студентам знания. Получают они их или нет – уже не ее проблемы.
– Здравствуйте, – произношу я.
– Что ж, я прощаюсь с вами.
Директриса уходит, оставляя меня один на один со студентами.
Сглатываю и бегло осматриваю их. Парни дерзко оценивают мое тело, а девчонки зыркают с нескрываемым презрением, хотя я не понимаю, чем оно вызвано.
– Тема нашей лекции…
Договорить мне, конечно же, не дают. Время осмотра новой преподавательницы истекает, и в аудитории начинается шум.
– Вам есть восемнадцать, Аня… Эдуардовна?
– А вы замужем? Я бы вду… женился.
– Намалевалась тут! – кричит одна из девочек. – Как на подиум.
– Прошу сохранять тишину, – стараюсь произнести как можно громче, но все равно не получается.
Не так я представляла себе первый день работы. Да что там! Даже не думала, со студентами могут быть проблемы. Решила, что приду, спокойно проведу лекцию и уйду. Но нет. Они намеренно унижают меня, смеются, выкрикивают пошлые шуточки.
Первый порыв – сбежать и будь что будет. Но потом я набираю в легкие побольше воздуха и произношу:
– Все, кому не интересно, могут покинуть сегодняшнее занятие.
Поднимается человек десять, и я добавляю:
– Естественно, вы получите единицы.
Сцепив зубы, студенты садятся обратно.
– Предлагаю познакомиться. – Беру журнал и, обойдя стол, опираюсь на него бедром. – Я называю ваши имена и фамилии, вы поднимаете руки. Да, прошу сохранять тишину, потому что иначе вы никогда не сдадите мой предмет.
В аудитории поднимается шум, но довольно быстро замолкает. Я же пытаюсь быть уверенной в себе и сильной: я преподаватель, они студенты. Я сильнее их, умнее, серьезнее и расчетливее. Не знаю, почему убеждаю себя в этом.
За знакомством проходит половина пары. Оставшуюся половину я уделяю распорядку, решая не нагружать их лекцией и перенести ее на следующий раз. Когда звонок оповещает об окончании занятия, прощаюсь и, дождавшись, пока студенты покинут аудиторию, иду к выходу. Правда, выйти не получается, потому что как раз в тот момент, когда моя рука касается дверной ручки, дверь открывается, и я буквально вылетаю наружу, натыкаясь на грудь того, кто открыл ее с той стороны.
– Я опоздал, да? – хмыкает тот, кто бесцеремонно попытался ворваться в аудиторию. – Ты новенькая, да? Я Руслан Жаров. – Он тянет мне руку и, не дождавшись моего ответного жеста, опускает ее.
На несколько минут теряю дар речи. Взгляд цепляется за квадратный подбородок, ровный правильный нос, пухлые губы и карие глаза, которые почему-то кажутся безумно большими. А еще – смотрящими на меня так, что хочется спрятаться. На меня давно никто так не смотрел. Очень давно.
Парень усмехается, обнажив ряд белоснежных зубов, а я опускаю взгляд ниже и натыкаюсь на грудь, о которую ударилась пару секунд назад. Она широкая и находится прямо на уровне моего взгляда. Он высокий. Метр восемьдесят, не меньше.
На его шее красуются татуировки, уходящие под футболку. Такие же огромные узоры и на руках, чуть ниже и выше локтя. Дальше не видно, но мне почему-то кажется, что он весь в татуировках. Мне всегда было интересно, зачем уродовать себя чернилами, но на нем они почему-то смотрятся оправданно. На правой руке – дорогие часы. Я знаю эту марку, потому что смотрела такие в подарок мужу до того, как он стал срываться.
– Эй, я знаю, что сногсшибателен, но чтобы продолжить, тебе стоит сказать свое имя.
Строго говорю:
– Приятно познакомиться, Руслан Жаров. Я Скворцова Анна Эдуардовна, новый преподаватель философии. И да, на пару ты опоздал.
Голос звучит как-то растерянно и совсем не так уверенно, как мне хотелось бы, а руки почему-то дрожат. Тем не менее я нахожу в себе силы обойти возвышающуюся надо мной огромную гору мышц и даже попрощаться.
Парень зовет меня, когда я отхожу всего на несколько шагов:
– Эй, Анна Эдуардовна! На следующую пару я приду вовремя!
Он подмигивает, а я тушуюсь, чувствуя, как горят щеки.
Глава 2
Аня
Первый день в университете заканчивается так же, как и начался: я сажусь в маршрутку, еду до нужной остановки, делаю пересадку и еду домой. Не могу сказать, что довольна тем, как все прошло. Скорее, я удивилась тому, как меня приняли в университете. А еще я совсем не знаю, как рассказать о работе Ване. Что сказать? Что все прошло хорошо? Он станет требовать подробности, а я не хочу врать. Но и говорить правду было бы глупо.
Внутренне надеюсь, что он не спросит, а по пути думаю, что приготовить на ужин, ведь муж вернется всего через несколько часов. Поднявшись по лестнице и достав ключи, отмечаю, что дверь в квартиру открыта. Это значит, что Ваня уже дома. Внутри почему-то все холодеет. То, что муж вернулся раньше завершения рабочего дня, значит только одно: он или выпил на работе, или делает это прямо здесь, с друзьями. И судя по тому, что из гостиной доносится гогот, так и есть.
Я даю себе еще несколько минут, прежде чем с силой хлопнуть дверью. Муж не заставляет себя ждать: выходит и, прислонившись к стене, внимательно осматривает меня захмелевшим взглядом. Я выдавливаю улыбку и с напускным интересом спрашиваю:
– У нас гости?
– Да, Анечка, – приторно произносит он. – Позвал друзей, чтобы отметить твой первый рабочий день. Так, несколько парней с работы.
Я киваю, не спрашивая, почему мой первый рабочий день надо отмечать с коллегами мужа. Это чревато срывом с его стороны. А новых ударов я не вытерплю.
– Там это… Я купил колбаски и сырка с твоей кредитки, о’кей? Закуску надо было приготовить парням. Ну и водки взял тоже.
– Хорошо, Вань.
Перекрывать взятый мужем кредит, конечно же, придется мне с новой зарплаты. Я привыкла. С радостью отложила бы несколько копеек, но с такими тратами не получается. Ваня заранее спросил, какой будет зарплата, и теперь будет тратить эту сумму с кредитки, вынуждая меня класть деньги обратно, чтобы не наткнуться на проблемы с банком.
Я только вздыхаю, понимая, что мне останется рублей семьсот.
Иду в комнату, чтобы переодеться и выйти к столу. Праздновать нечего, да и желания делать это с совершенно незнакомыми людьми тоже нет. Но я выхожу. Здороваюсь, знакомлюсь и сажусь к столу. Через несколько минут муж отзывает меня в сторону и говорит:
– Анют, тебе как, нормально? Не стыдно?
Не понимаю о чем речь и вопросительно смотрю на мужа.
– Стол почти пустой, малыш. Может, приготовишь чего? Оливьешки там или картошечки с мяском.
– Это долго, Вань. Вы быстрее допьете и разойдетесь.
– Я еще за одной сгоняю, а? Ну, малыш, неудобно как-то теперь выпроваживать их, да и ради тебя же старался. Друзей вот позвал, чтобы отметили твой рабочий день. Как там дела, кстати?
Я открываю рот, чтобы рассказать придуманную историю о неплохом рабочем дне, как мужа кто-то зовет.
– Ну ты приготовь, ладно? А я пока в магаз сбегаю.
Он уходит, так и не дав сказать ни слова. Это все ради меня? Я горько улыбаюсь и иду на кухню. Достаю из холодильника купленное вчера мясо, мою его, нарезаю кубиками и бросаю в мультиварку. Туда же отправляется и картофель. Муж заходит в комнату лишь затем, чтобы спросить, не нужно ли чего докупить. Я пишу список и даже не спрашиваю, на какие деньги он все это купит, потому что и так знаю: на кредитные.
Ваня уходит, и я позволяю себе присесть на стул и выдохнуть. Почему-то его отсутствие всегда успокаивает меня. Я знаю, что он не застанет меня задумавшейся, что не увидит, как я улыбаюсь каким-то воспоминаниям или мечтам, потому что обычно это его раздражает. Сейчас я думаю лишь о том, почему все еще живу с ним и не подаю на развод.
Страх.
Я боюсь его злости и того, что он ни за что не даст мне развод. Убьет, но не даст. И помню наш первый разговор о том, что нам нужно время, чтобы жить дальше. Впервые я попросила развод еще до того, как он осмелился поднять на меня руку. Тогда он и сорвался. Заорал, что никогда и ни за что не отпустит меня. Ударил так, что я отлетела на несколько метров. На лице тогда образовалась внушительная гематома. Я долго не выходила из квартиры, чтобы никто не знал. Благо было лето и отпуск. С тех пор боюсь даже просто заикнуться о разводе. Терплю и надеюсь, что однажды наберусь смелости и скроюсь. Возможно, накоплю денег и найму адвоката.
Хлопает входная дверь, и я вскакиваю, создавая видимость работы. Муж ставит пакеты на стол, достает две бутылки водки, несколько палок дорогой колбасы и пару кусков сыра с плесенью. Мы никогда не позволяли себе этих продуктов, и, наверное, это отчетливо читается на моем лице.
– Не хочется ударить в грязь лицом, – комментирует он.
Решаю, что лучше промолчать, и просто беру колбасу и сыр, чтобы нарезать. Аккуратно выкладываю продукты на тарелку, когда слышу злое:
– Тебе плевать, да? На заботу эту и на все остальное? Я же для тебя стараюсь.
Крепко сжимаю зубы, чтобы не ответить то, что хочу. Вместо этого тихо выдаю:
– Я ценю, Вань, просто устала.
– Да ни хера ты не ценишь! – пьяно произносит он. – Я все для тебя, а ты… тьфу! Хочешь, я прямо сейчас прогоню их, а?
Внутри появляется порыв сказать «Хочу». Но потом я думаю о том, что в этом случае мне придется остаться с ним наедине и неизвестно, что он решит предпринять. Вчерашние ссадины ноют до сих пор, и новых «поучений» я не выдержу. Если он выйдет из себя, придется на какое-то время остаться дома и не ходить на работу. А это невозможно. В этот момент я почему-то вспоминаю парнишку, с которым столкнулась в коридоре. Он обещал быть на следующем занятии.
– Все в порядке. – Я поворачиваюсь к мужу и улыбаюсь. – Просто устала. Ваня, иди к друзьям. Я сейчас принесу нарезку и оливье накрошу. Да и картошка уже почти готова.
Он не заставляет себя ждать, лишь несколько минут оценивает меня, будто убеждаясь, что я говорю серьезно, а потом разворачивается и уходит. Я же беру себя в руки и, взяв со стола тарелку с нарезкой, несу ее к мужчинам. В гостиной, где они разместились, уже царит запах выпитого алкоголя. Завидев меня, они похабно и развязно улыбаются, а кто-то даже позволяет себе отвесить пошлую шутку. Я молчу, предоставляя право своей защиты мужу.
– Эй, парни, не забывайте, что это моя жена, – серьезно говорит он, и все замолкают, хотя рассматривать не прекращают.
– Пусть сядет и выпьет с нами, – произносит Леня.
Он несколькими годами младше моего мужа и его слышно в компании больше всех. Он отвешивает шутки и развлекает компанию. Я не хочу садиться с ними. Тем более туда, куда указывает этот самый Леня – на стул рядом с ним.
– У меня много работы, – пытаюсь оправдаться.
– Сядь! – рявкает Ваня так громко и быстро, что я тут же сажусь туда, куда мне указывают, скрещиваю руки на коленях и выпрямляю спину, вытягивая ее по струнке.
Передо мной ставят стакан с водкой, от одного вида которой я морщусь. Все для меня, да? Горькие слова мужа тут же залезают в голову. Почему бы тогда не купить вино? Он же знает, что я не могу пить крепкий алкоголь.
– За мою жену! – Ваня поднимается на ноги и чуть пошатывается. – Стоя!
Становится жутко неудобно оттого, что посторонние мужчины пьют за меня стоя. И вообще ситуация складывается как-то странно.
– Пей, – произносит Ваня, замечая в моей руке стаканчик, который я так и не поднесла ко рту.
– Ты же знаешь, я не…
– Пей!
И я пью, стараясь не кривиться, хотя это очень сложно.
Мужчины удовлетворительно похлопывают меня по спине, и только после этого я могу наконец уйти на кухню.
Хочу, чтобы все закончилось. Пусть Ваня берет своих друзей и уходит вместе с ними, оставив меня одну. Я не желаю слушать их пьяный смех и разговоры, вовсе не предназначенные для моих ушей. А уйти не могу: он не отпустит меня даже к пятидесятипятилетней соседке.
– Ну как ты тут? – Ваня заходит в кухню через полчаса. – Мы уже почти все съели.
– Вот оливье, – киваю на большую миску. – Картошка тоже готова. Я принесу и… Можно, я не буду сидеть с вами? Мне нужно подготовиться к завтрашним занятиям.
– Тебе не нравится то, что я пригласил друзей? – голос Вани звучит искренне, и я даже хочу высказать ему все, что думаю на самом деле. Объяснить, что мне не то чтобы не нравится, просто из присутствующих я знаю только Леню. И не хочу сидеть с ними.
Только что-то удерживает меня от этого. Я лишь мотаю головой и говорю:
– Все в порядке. Просто жутко устала.
– Накрывай и иди к себе.
Я киваю и делаю так, как он просит. При этом меня заставляют выпить еще рюмку водки. От нее мутит, но я упрямо не показываю этого и, улыбнувшись напоследок, скрываюсь в спальне.
Поработать не получается, потому что чем дальше, тем развязнее ведут себя наши «гости». Они кричат и смеются так, что мне кажется, стены шатаются. От выпитого алкоголя во рту неприятно сушит. Выходить, чтобы налить себе воды, не хочу. Мало ли, заставят пить еще.
И только ближе к полуночи все уходят. Я слышу, как Ваня провожает гостей, а потом возвращается в гостиную. Мне даже кажется, что я слышу, как он наливает себе стопку и выпивает ее. У меня паранойя, а еще я боюсь его и старательно притворяюсь спящей, когда он заходит в спальню.
Муж останавливается в паре метров от меня. От него разит дешевым алкоголем и потом. Я выдаю себя тем, что дрожу как осиновый лист. Ваня тянет ко мне руку и, обхватив ладонью плечо, вынуждает встать.
– Сука, – коротко бросает он и добавляет: – опозорила меня перед мужиками.
Муж обхватывает меня за бедро в том месте, где болит одна из вчерашних ссадин. Он больно разрывает на мне ночнушку и кривится:
– Рана еще свежая, а ты все бунтуешь. Думаешь, мне нравится это? Нравится, блять?
Глава 3
Руслан
– Эй, Рус, ты где был? – спрашивает Костян, едва я вхожу в аудиторию на следующую пару. – Такое зрелище пропустил, закачаешься!
– И что же? – хмыкаю.
– Новую преподшу, – с восхищением произносит он. – Ты бы ее видел! Самый сок! А жопа какая…
– Я оценил, – киваю. – Столкнулись у аудитории. Она так грациозно въехала в меня, что я не мог ее не заметить. Правда, я думал, что это новенькая, а не препод.
– Заценил, да? Молоденькая, красивая. И сочная такая. Фигурка отпад.
– Ты это, – произношу, – не зарывался бы, Костя. Она моя, ясно?
– Охренеть, Рус, ты всех девчонок забираешь себе. А потом… Потом можно будет с ней поразвлекаться?
– Посмотрим, – пожимаю плечами я.
Я привык делиться с парнями своими бывшими девчонками, но почему-то мысль о том, что преподша по философии будет принадлежать еще кому-то, мне неприятна. Не знаю, что в ней такого, но она меня явно зацепила.
– Нет, ты видел? Она охеренная. И юбка эта ее обтягивающая…
Я прислушиваюсь к разговору парней, и почему-то он меня бесит. Хочется подойти и въехать каждому, кто говорит о ней все эти пошлости, но я сдерживаюсь. И хоть я всегда отличался крутым нравом, в этот раз почему-то не хочется лишних проблем. Да и воспитывать парней не за что, они правду говорят: преподша охрененная.
Ее скромный образ до сих пор стоит перед глазами: невинный удивленный взгляд, когда она меня осматривала, хрупкая статная фигурка с – как мне показалось – излишне худыми руками и плечами, и да, офигенной задницей. Ее я заприметил позже, когда преподша развернулась и грациозно прошла мимо. Тем не менее, вся она показалась мне невероятно хрупкой и какой-то маленькой. Особенно в сравнении с моими ста восьмьюдесятью пятью сантиметрами. Она едва доходила мне до середины плеча, и это чертовски заводило.
В голове замелькали картинки того, как она будет смотреться со мной в постели, как будет стонать, приоткрывая свои пухлые губы, и произносить ими мое имя.
– Жаров! – донесся голос преподавательницы по праву.
– Что? – отвечаю, нехотя вырываясь из мира эротических фантазий.
– Что я только что сказала?
– Не знаю, – пожимаю плечами и честно признаюсь: – Я думал о сексе.
Не помню, чтобы когда-то врал преподавателям. А эти их замашки и фразы «а что я только что сказала» невыносимо выводят из себя. Я учусь ведь? Так какого хера ко мне постоянно цепляются?
– Жаров, к завкафедрой не хочешь прогуляться? – дерзко спрашивает Виктория Дмитриевна.
Эта сука бесит больше всего. Вечно злая и с претензиями на полвагона. Явно же у бабы недотрах тотальный, вот она и срывается на парнях, которые давно не смотрят в ее сторону.
– Я погуляю лучше, Вика.
Сгребаю с парты учебники, запихиваю их в рюкзак и, перекинув его через плечо, спускаюсь к кафедре, чтобы выйти из аудитории. Знаю, что чертовски подвожу этим мать, но и прогибаться не буду. Не приучен с детства. Пусть преподша пишет жалобу, как-нибудь утрясу вопрос потом.
Прохожу мимо соседней аудитории и слышу ЕЕ голос: она ведет лекцию. Останавливаюсь у двери и позволяю себе несколько минут поглазеть. Она ведет у первокурсников, поэтому ее, на удивление, слушают. В аудитории тишина. Опершись о стол, она что-то говорит. Я не различаю слов, но мне и не нужно.
Сейчас мне выпала возможность полюбоваться ее образом: светлыми волосами, прямыми чертами лица без лишней косметики и губами. Я представляю их на своем члене. Образ того, как она, встав на колени, делает мне минет, возникает так быстро, что я не успеваю подготовиться. Вот ее губы обхватывают влажную головку, вот она проводит по ней языком и поднимает взгляд. У меня стояк на новую преподшу. Прямо сейчас.
Прислоняюсь к двери и глубоко вдыхаю, пытаясь отвлечься, потому что картинка никак не хочет пропадать. А это плохо. Я вряд ли смогу спокойно сидеть на ее лекции, если буду думать о таком. Меня отвлекает Лариса, смазливая одногруппница, с которой нас связывает разовый секс.
– Руслан, ты домой? Или будешь ждать следующей пары?
– Домой. А ты чего ушла?
– Надоело. – Она подходит ближе, пожалуй, даже слишком близко. – Не подвезешь?
– Слушай, я хочу к другу заехать, поэтому…
– Ну пожалуйста, Рус… – Она дует губы так, что те становятся похожи на пельмень, и я кривлюсь от одного ее вида.
– Ладно, пошли.
Бросив последний взгляд на преподшу философии, отворачиваюсь и иду к парковке, где оставил свою «ауди». Ее купил отец, а мать не стала противиться такому широкому жесту и согласилась оставить. Они развелись, когда мне было десять. С тех пор мать вкалывает швеей, а отец исправно платит алименты и за мою учебу, а еще периодически балует меня подарками.
Не дожидаясь, пока Лариса сядет в машину, я открываю дверь водительского сиденья и забираюсь внутрь. Возбуждение не проходит. Я вспоминаю Анну, как ее там по батюшке, и не могу противиться желанию обладать ею.
Сам не понимаю, отчего так сильно торкнуло, почему так взяла за душу именно она. Не Лариса вот, которая с радостью повторила бы наш секс в машине и даже отсосала бы прямо здесь и сейчас, а та, которую раз увидел, вдохнул ее запах, почувствовал бархатистость кожи. Повело как малолетку, хотя мне уже не шестнадцать, чтобы так гормоны шалили. Двадцать два. Я на предпоследнем курсе, перетрахал едва ли не половину университета, но не могу избавиться от стояка и желания трахнуть ту, с которой едва перебросился парой фраз.
– Ру-у-ус, – эротично тянет Лариса.
Она разворачивается ко мне, закидывает ногу на ногу и кладет руку мне на колено, намеренно ведя ее выше. Лара призывно улыбается, сверкает глазами и облизывает губы, считая, что это выглядит эротично. На самом деле, ни-хрена! Она помогает мне снять стояк. Вот так… Эта полуголая девка не возбуждает, ее не хочется трахнуть, а скромная нежная училка заводит до зубовного скрежета.
– Извини, Лара, ничего не будет.
Откинув ее руку, завожу машину и говорю напоследок:
– Давай ты это… сама доберешься.
– Придурок! – бросает она, прежде чем выйти из машины и громко хлопнуть дверью моей спортивной малышки.
Глава 4
Аня
Следующий день начинается с шумного сопения мужа под боком и воспоминаний о прошедшей ночи. Я гоню мысли, но они упрямо, одна за другой, лезут в голову. Пробегает шальная мысль, что так быть не должно. Что отношение Вани ко мне неправильное и он не должен поднимать на меня руку, материться и тратить мои деньги на выпивку с друзьями.
Закончив с воспоминаниями, тихо встаю с кровати, чтобы не разбудить мужа, беру в шкафу заранее приготовленные вещи и иду в гостиную. Быстро одеваюсь, собираю сумку и выхожу. На часах шесть утра, но я не могу находиться с Ваней в одной квартире. Ужасно боюсь, что он снова начнет буянить, поэтому сбегаю, внутренне молясь, чтобы он не проснулся в ближайший час и не увидел, что я ушла раньше времени.
Вырвавшись на улицу и доехав до университета, я наконец выдыхаю. До пар еще два часа, поэтому я решаю прогуляться по окрестностям, посмотреть на город и отдохнуть морально. В круглосуточном кафе покупаю себе кофе и сажусь в парке. На улице прохладно, но горячий напиток отлично согревает. Позвонить и обсудить сложившуюся ситуацию мне не с кем. Матери с отцом давно нет. У меня осталась единственная сестра, но она всегда говорила мне бросить Ваню и жить своей жизнью. Не думаю, что если позвоню ей сейчас, услышу что-то новое.
Чем больше думаю о случившемся, тем сильнее убеждаюсь, что виновата сама. Как там Ваня сказал?
– Ты не могла посидеть с нами часик? Твои тетради тебя ждали, блять?
Я ведь действительно могла перебороть нежелание и остаться с мужем и его друзьями. Может, мне нужно быть чуточку благодарнее и не сбегать по утрам, как сегодня. Ведь так я нарвусь на неприятности. Что, если прямо сейчас Ваня уже проснулся, а меня нет дома? О чем он подумает?
В ужасе распахиваю глаза и допиваю кофе. О чем я сама думала, когда уходила из дома в такую рань? Муж проснется, увидит, что меня нет, и мне снова не поздоровится.
Я со страхом поднимаюсь со скамьи и бреду к остановке, сажусь на маршрутку и доезжаю до нужной улицы. И только потом думаю, что делать дальше. Вернуться домой? И что я скажу? Где была? Да и поздно возвращаться. До занятий какой-то час, и я потрачу его на то, чтобы вернуться обратно.
На остановке сажусь на скамью и наблюдаю за снующими туда-сюда людьми. Я окончательно запуталась. И все чаще возвращаюсь мыслями к разводу. Что, если я не буду просить у Вани согласия, а просто соберу вещи и уйду? Он разозлится, но я смогу выдохнуть, не думая о том, что ждет меня сегодняшним вечером. Смогу быть свободна.
Пока я думаю, мимо проносится автомобиль, но чуть дальше он резко останавливается и возвращается, замирая прямо у остановки. Я кручу головой по сторонам и замечаю рядом только пожилого мужчину и молодую девушку, разговаривающую по телефону. Мне становится спокойно. По крайней мере, меня не украдут, не посадят силком в машину, как в дешевых боевиках.
– Анна Эдуардовна? – Водительская дверь открывается, и оттуда показывается голова Руслана Жарова. – Доброе утро, – вежливо здоровается он и выходит из машины.
Парень выглядит так, будто сошел с обложки журнала: рваные джинсы, футболка с несколькими разрезами сбоку, прямо там, где располагаются косые мышцы живота, накачанные руки и солнечные очки на густых волосах. На ногах белые кеды, на груди висит какой-то прямоугольный медальон. Впрочем, отсюда я не могу разглядеть, что там написано.
– Доброе, – киваю ему в ответ и сконфуженно отвожу взгляд, выглядывая свою маршрутку.
– Транспорт ждете? – интересуется он. – Там это… поломка с маршруткой, следующая не скоро приедет. Идемте, я вас подвезу.
Перспектива сесть в машину к своему студенту отнюдь не радует. Вспоминая, как меня ревнует муж, лишь мотаю головой и отвечаю:
– Спасибо, я вызову такси.
Чтобы подтвердить свои слова, тут же достаю телефон и ищу приложение. Из-за необходимости экономить мне приходилось пользоваться им всего несколько раз. Ваня всегда говорил, что нет смысла вызывать такси, ведь у него есть машина, к чему нам лишние траты.
Не успеваю нажать вызов, как Руслан выхватывает у меня из рук телефон.
– Бросьте, Анна Эдуардовна. Я ведь тоже еду в университет. И денег не возьму. Да и машина у меня гораздо лучше выбранного вами… – Он делает паузу и всматривается в экран моего смартфона: – «Пежо».
– Руслан, отдай, пожалуйста, мой телефон. Я никуда с тобой не поеду.
– Вы что, боитесь меня? – удивленно спрашивает он. – Или у вас есть парень и он запрещает вам ездить с молодыми студентами?
Жаров усмехается, а я поражаюсь тому, насколько близко он подобрался к правде. Только почему-то это подстегивает меня встать, выхватить из его рук телефон и последовать к стоящей у остановки машине. Жду, пока Руслан откроет дверь, и тут же забираюсь внутрь. Здесь пахнет хвоей и лимонами, отчего я на несколько минут даже теряюсь, настолько этот аромат не сочетается с владельцем машины.
– Видите, все не так страшно, – с улыбкой произносит он и наклоняется ко мне близко-близко.
Инстинктивно отшатываюсь и вжимаюсь в пассажирское сиденье настолько сильно, насколько это вообще возможно. Только потом, когда слышу его гортанный смех, понимаю, как смешно и нелепо это выглядело со стороны.
– Я всего лишь пристегнул ремень безопасности, – комментирует он и отстраняется.
Чувствую, как щеки заливает огнем. Мне стыдно за свое поведение. За то, что подумала бог знает о чем, хотя он не сделал ничего ужасного, а всего лишь побеспокоился о моей безопасности.
– Вы всегда боитесь мужчин или это я особенный? – интересуется Руслан, прежде чем завести автомобиль и тронуться с места.
Я не отвечаю, да и ему, кажется, вовсе не нужен мой ответ. Руслан уверенно ведет машину, а я украдкой посматриваю на его покрытые татуировками руки. На нем белая обтягивающая футболка, открывающая каждый узор, хотя на улице холодно.
– Можете снять пальто, в салоне жарко. – Он чуть поворачивает голову и ловит меня на подглядывании.
– Давно у тебя татуировки? – решаю спросить, раз уж он заметил мой интерес.
– Давно, – он кивает. – Лет пять точно. Первую сделал в пятнадцать, а потом не мог остановиться.
В салоне действительно жарко, но я стараюсь не обращать на это внимания. Снимать пальто точно не стану. Перевожу взгляд с сильных рук Руслана на дорогу. Странно, но в его автомобиле я практически не ощущаю качки и неприятного запаха выхлопных газов. Машина легко катится по дороге, и я даже получаю удовольствие от поездки, чего прежде никогда не было.
– Приехали, – произносит Руслан.
Я дергаю ручку, чтобы выйти, но дверь не поддается, и я поворачиваюсь к парню.
– Это шутка такая? – говорю строгим голосом. – Выпусти меня сейчас же, Жаров.
Он оказывается рядом в одно мгновение.
Я не успеваю отодвинуться, а потом усилием воли удерживаю себя на том же месте. Пусть не думает, что мне страшно. Ничего такого нет!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/adalin-cherno/zhar-pod-kozhey-67610267/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Адалин Черно
Тип: электронная книга
Жанр: Эротические романы
Язык: на русском языке
Издательство: Адалин Черно
Дата публикации: 14.05.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Выходя замуж, я мечтала о любви и счастье. А теперь у меня есть постыдный секрет. Секрет, который заставляет отказываться от друзей, красивой одежды и… свободы.