Трагедия российского образования
Трагедия российского образования
Артур Салахов
Книга представляет из себя сборник статей автора, посвящённых проблемам российского образования. Освещение опыта советского образования, критика реформ последних тридцати лет, анализ зарубежных систем и предложения по восстановлению лучших отечественных традиций – этому посвящена представленная книга.
Трагедия российского образования
Артур Салахов
© Артур Салахов, 2023
ISBN 978-5-0056-1465-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Об авторе
Салахов Артур Асхатович – эксперт Национальной системы квалификаций Российской Федерации, действительный член Европейской лиги управляющих и Национальной системы управляющих России. Автор-инициатор нескольких проектов по созданию региональных систем развития профессиональных квалификаций в Татарстане, на Большом Урале, в Донецкой Народной Республике. А. Салахов, многие годы занимаясь проблемами профессионального образования, опубликовал десятки статей в научно-популярных, профессиональных и профсоюзных печатных и электронных журналах, которые и вошли в предлагаемый вашему вниманию сборник.
Образование, которое нужно людям
Об этой сфере говорят всегда и много. Критикуют, ругают, хвалят, сравнивают с международной практикой и опытом Советского Союза. Но в этой статье я решил отойти от критики, заезженных штампов и на основе цепочки логических умозаключений нарисовать образ системы образования, востребованного страной, рынком труда, народом и каждым человеком в отдельности.
Кроме умения читать и писать человек, как личность, нуждается в знаниях, в творческих навыках и умениях, которые он черпает в семье и школе, в профессиональном учебном заведении и в безграничном информационном поле. Целенаправленный и организованный процесс передачи знаний об окружающем мире и всестороннем опыте предшествующих поколений – это и есть образование, которое нас сопровождает практически всю жизнь с первых произнесённых осознанных слов до изучения инструкции по оформлению пенсии. Правда, наиболее устремлённые обучаются новым компетенциям и дальше, полагая, по-видимому, что и на том свете ещё одна профессия не помешает.
Шутки шутками, но от того, как построено образование в стране, зависит его будущее, а в эпоху глобальной технологической революции, скажем честно, на кону лежит политический суверенитет и экономическая независимость.
Английский философ Френсис Бэкон сказал: «Каждый человек, по моему разумению, является должником своей профессии». Трудно с этим спорить, как и с утверждением, что профессия является венцом образования человека. Она его кормит, одевает, обеспечивает жильём и прочими благами. Человек в профессии создаёт внутренний валовый продукт и, если государство заинтересовано в развитии, то очень важно, чтобы в стране была создана атмосфера, при которой молодые люди не потеряли бы напрасно годы, выбрав не ту специальность или не получив важных достаточных профессиональных компетенций для успешной работы и карьеры. Поэтому, ещё сидя за партой средней школы, подросток вправе получить систему координат для выбора жизненного пути и ориентации в обществе. Необходимо вовремя вывести ребёнка из состояния заветной детской мечты, иначе весь наш мир будет заполнен полицейскими, пожарными и певичками. Это первое. Хотя, все работы имеют своё оправдание, и даже палач, получая заработную плату, может сказать: «Каждый должен как-то жить».
Другим важным навыком, которое не будет лишним, это умение самостоятельно искать, находить и осваивать нужные знания. Школа просто обязана сообщить ученику страшную тайну и честно признаться, что знаний, полученных из учебников, не хватит, чтобы продолжить обучение первой профессии. Если средняя школа будет ставить перед собой цель выпускать думающих и целеустремлённых познавателей мира, то страна может спать спокойно. Школа, прежде чем учить быть будущими инженерами, филологами, артистами и строителями, должна научить детей быть и не для школы, а для жизни.
Патриотизм, культурная воспитанность, духовность и гражданская позиция – это важные вещи, но прокормить человека без профессии они вряд ли смогут. Однако, есть мнение, что просто быть человеком – самая трудная профессия.
Думаю, нет необходимости пытаться кого-то убеждать, что профессия в истории человечества появилась раньше, чем обучение ей, а первыми учениками были обычные подмастерья. Все необходимые знания, навыки и умения, которые мы обобщаем одним словом – компетенция, передавались, к слову сказать, из рук в руки, от мастера к подмастерью, то есть от учителя к ученику. Что же могло измениться за сотни тысяч лет в процессе овладения родом трудовой деятельности? Почти ничего! Разве что формы организации обучения и количество необходимых компетенций, которые с каждым технологическим витком только увеличиваются. Просто в начале времён не требовалось никаких её описаний профессий и только переход к массовому обучению потребовал чёткого определения общих компетенций конкретной профессии, описания её содержательной сути.
Таким образом, приходим к первому правилу: профессиональное образование начинается с точного описания профессии, включающего в себя пошаговый алгоритм трудовых действий, аккумулированных в специальные и общие функции, с определением оптимального багажа знаний, умений и навыков для качественного исполнения работы.
Кто этим занимается? Ответ в афоризме Бернарда Шоу: «Все профессии – это заговор специалистов против профанов». Конечно же, лучше профессионалов описать суть профессии не сможет никто, а если это целая группа коллег с несколькими мозговитыми головами, многогранными познаниями и широкоплечим опытом, то общество может надеяться на самую точную функциональную картину, а профессия, наконец, приобретает свою стоимость. «Люди одной профессии редко собираются вместе даже для развлечения, но их встречи заканчиваются заговором против общества и планом увеличения расценок», – Адам Смит. Вот вам и второе правило: профессии описывают профессионалы, объединённые в группы, союзы и сообщества.
Для кого описываются профессии? В первую очередь для тех, кто способен и готов обучать профессии подрастающее поколение. И лучше, если перед студентами за кафедрой стоит такой же представитель профессионального сообщества, как и те, кто описал профессию, облёк её в некую стандартную форму технического задания на специальную подготовку будущих профи. Пусть этот преподаватель не каждый день на производстве и основной его заработок не у станка или в конструкторском бюро, а на университетской кафедре, но его отраслевая профессиональная компетентность не должна уступать преподавательской. Таким образом, на мой взгляд, третье правило – описание профессии – это техническое задание на подготовку, а четвёртое – обучение лучше всего доверить квалифицированному члену отраслевого профессионального сообщества.
Такой подход обеспечивает наибольшую гарантию того, что учебная программа отвечает чаяниям и ожиданиям рынка труда, а, следовательно, и человека. Мы не будем останавливаться на всякого рода описаниях систем и правил аккредитации образовательных программ, подчеркнув только, что, во-первых, без этого нам не обойтись, если государство желает избежать непродуктивных затрат и напрасного содержания серых некомпетентностей в образовательной среде; и, во-вторых, право такой аккредитации должно быть исключительно на стороне заказчика, то есть профессионального сообщества и работодателей. Вот вам и пятое правило.
Согласитесь, что теория без практики – это рюкзак с учебниками по плаванию за спиной тонущего, а мастерство приходит только с практикой и не может появиться лишь в ходе чтения инструкций, да и час работы научит большему, чем день объяснений.
Если теория – это опыт, накопленный предыдущими поколениями, то практика – это опыт, который мы приобретаем сами. По собственному же опыту скажу, что всегда нелегко сохранять оптимизм, когда молодые люди после нескольких лет усердных занятий в колледже или в вузе попадают в мир, совершенно равнодушный к их свеженакопленным теоритическим знаниям и нетерпеливому стремлению поскорее взяться за дело, не имея ни малейшего представления о том, с какой стороны к нему подойти. Отсюда шестое правило: обучение обязательно должно сопровождаться постоянной профессиональной практикой.
Подведём промежуточный итог наших логических заключений. И так, если образовательный процесс сопряжён усиленной практикой, а программа написана, проверена, одобрена, допущена и транслируется квалифицированными представителями профессии, то мы действительно имеем систему образования, нужную стране, рынку труда, обществу и отдельному человеку. Но есть два очень важных штриха, без которых «картина маслом» не получится.
Кого набирают и как выпускают учебные заведения? Если они кровно заинтересованы в качестве своих выпускников и дорожат репутацией, то они безусловно должны страховаться от притока слабых абитуриентов, устраивая на входе серьёзную экзекуцию молодёжи, подтверждая истину, что всю их дальнейшую жизнь время будет добавлять новые экзамены, становясь только строже. Это и есть седьмое правило в нашем размышлении о хорошем образовании: допуск до профессионального образования проводить по проверенным способностями, дабы не выпустить в дальнейшем на рынок дилетантов. С одной стороны, такое правило особенно важно для высшего образования и профессий, сопряжённых с технологиями, медициной, национальной обороной, экологией. С другой, оно озадачивает среднюю школу, повышая планку требований к качеству зрелости выпускников.
Прежде, чем сказать о втором важном штрихе, я предлагая читателю самостоятельно ответить на вопрос: «Кто лучше оценит профессиональные компетенции свежеиспечённого специалиста по окончании учебного заведения – преподаватель с кафедры или будущий многоопытный коллега высокой квалификации?»
Уверен, что большинство склоняется к профессиональному коллеге. Это и правильно, так как экзамен в вузе или техникуме – это старательный пересказ студента содержания лекций тому, кто их читал во время семестров. Имеет ли это отношение к профессии? Очень отдалённо и только теоритически. Эксперт в профессии видит сущность вещей, в то время как преподаватель-теоретик только их поверхность или как говорил тот же Джордж Бернард Шоу: «Тот, кто не умеет – тот учит других».
Вот мы и подошли к восьмому правилу: допуск в профессию только через профессиональный экзамен профессиональному сообществу, где доказывается соответствие требованиям профессионала. И доказывать это придётся всё время, пока человек развивается в профессии, получает новую, совершенствуется, как личность.
Можно ещё много добавить к сказанному, но это будет похоже на разжёвывание уже заезженных штампов, которые мы договорились обойти. Остаётся сказать, что применение описанных правил в различных законодательных форматах сферы образования существенно повышают её эффективность с пользой для экономики любой страны. Там же, где они открыто игнорируются и не применяются, то развитие этой важнейшей отрасли будет похоже на хождение по зеркальному лабиринту, состоящему из запутанных дорожек и тупиков, где сейчас и пребывает наше российской образование. Хотя, мы договорились без критики…
Плюсы образования страны Советов
Когда многочисленные словоблуды с депутатскими значками и министерскими портфелями не переставая выплёскивают с экранов бредовые идеи по реформе образования в стране, я просто обращаю их внимание на колоссальный опыт Союза Советских Социалистических Республик.
Сопоставляя все плюсы и идеологические минусы советского образования, можно констатировать, что в СССР между рынком труда и сферой профессионального образования всегда соблюдался паритет спроса и предложения, что было обусловлено следующими факторами:
1. При равных условиях для всех граждан, бесплатности и открытой доступности высшего образования существовал жёсткий конкурентный отбор в студенты, что ограничивало проникновение в институты абитуриентов, не способных к усвоению курса высшей школы.
2. Содержание образовательных программ и их обновление определялось инструментами прямого влияния: отраслевыми технологическими и функциональными картами профессиональной деятельности человека на производстве.
3. Профессиональное образование было неотъемлемой частью народного хозяйства и находилось в крепкой взаимосвязи с производством и работодателем через систему государственного заказа с последующим обязательным трудоустройством молодых специалистов.
4. Обновление программ, опережало обновление технологического уклада промышленности. Плановое развитие народного хозяйства нацеливало систему образования заблаговременно начинать подготовку отраслевых специалистов для будущих производств, находящихся в стадии строительства или даже проектирования. Данная практика стартовала уже в годы первых пятилеток, когда за долго до начала Великой Отечественной Войны в системе высшего технического образования приступили к обучению будущих ракетостроителей и авторов ядреных программ. Инженеров и рабочих новых конвейерных линий заводов «ВАЗ» и «КамАЗ» начали готовить за пять лет, до запуска производств.
5. Постоянное обновление образовательных программ сопровождалось постоянным обновлением технологий обучения, что обязывало качественно укреплять научно-практический потенциал профессорско – преподавательского состава за счёт высококвалифицированных отраслевиков. Технические вузы были обязаны иметь среди своих преподавателей не менее 10%) сотрудников профильных НИИ и КБ в качестве совместителей.
6. Учебные заведения советской системы профессионального образования создавались и работали в соответствии с планами социально -экономического развития всего народного хозяйства, поэтому в СССР набор абитуриентов и выпуск специалистов был выверен по рассчитанным потребностям на пятилетие вперёд.
7. Централизованная разработка образовательных программ и единая государственная форма собственности всего образования исключала необходимость лицензирования и аккредитации образовательной деятельности и учебных программ, как рудимента административного надзора дореволюционной системы образования, где кроме императорских (государственных) существовали и частные учебные заведения.
8. Субъективная оценочно-зачётная система внутри учебных заведений, активно компенсировалась многоразовой производственной практикой, системой квалификационных комиссий по аттестации персонала на очередной квалификационный уровень и трёхлетней отработкой по распределению в народном хозяйстве.
9. Подготовка по рабочим профессиям с самого начала зарождения советской системы образования была частью самого производства и справедливо изначально именовалась фабрично-заводским ученичеством. Между мастером и подмастерьем не было посредников и «водяной» теории, что позволяло быстро осваивать навыки и знания через непосредственные трудовые действия. Так сохранялось пока не ликвидировали систему профессиональной технических училищ.
Неужели всё это трудно повторить? Или слова и истинные желания наших властей различаются и продолжающийся разгром образования прописан в плане развала страны, как непременное условие?
Дебилизация общества через убийство образования
Некое недоразумение, возникшее в 2004 году в кресле министра образования и науки РФ по фамилии Фурсенко, заявило, что в отличии от советского образования, которое воспитывало созидателя и строителя нового коммунистического общества, образование Российской Федерации будет готовить человека- профессионального потребителя. С этого момента в стране началось разрушениесложившейся в течении нескольких десятилетий и доказавшей своё мировое превосходство советской системы образования. Сначала ввели тестирование в форме единого государственного экзамена, далее насадили понятия «бакалавр» и «магистр». Убийственный эксперимент продолжается.
44-ый Президент США Барак Обама начал свою работу в Белом Доме с отмены системы единого государственного экзамена, которая до этого десятилетия делала американское образование удобным разве что для умственно отсталых. С 2009 года такая практика в США проводится исключительно на платной, добровольной основе и её результаты не имеют никакого значения при поступлении в ВУЗ.
Сейчас сертификат тестового экзамена – документ, являющийся обязательным в России при поступлении в вуз, уже давно потерял такой статус на Западе и носит лишь «вспомогательный характер». Во Франции, где впервые использовали тестирование в качестве итоговой аттестации, отказались от такой формы экзамена еще в 1969 г. Французским политикам понадобилось три года, чтобы оценить несостоятельность единого тестирования. Члены Общественной Палаты Франции тогда пришли к единому неутешительному выводу, что, сохранение такой системы еще хотя бы на три года, убьёт систему высшего профессионального образования окончательно.
Жизнь показывает, что ЕГЭ, как раковая опухоль, убивает образование и в России. В высших учебных заведениях отмечают, что с каждым годом в институты приходят привыкшие к тестам-угадайкам и односложным ответам студенты, не способные выражать свои мысли устно и всё менее подготовленные к обучению в высшей школе, в отличии от тех, кто после девятого класса без ЕГЭ пошёл получать средне-специальное профессиональное образование и плавно перешёл в аудиторию профильного вуза. Этот контингент больше похож на выпускников школ прежних лет, избежавших тестирование и проходивших живые экзамены на выпуск из школы и отдельно на поступление в институт. Следует отметить, что ЕГЭ, как форма итоговой аттестации и одновременно вступительных испытаний, созданная, в том числе, дабы ликвидировать коррупцию, на самом деле только стимулирует возникновение более изощрённых форм взяточничества. В итоге, ЕГЭ не создал условий для объективной оценки знаний абитуриентов, не устранил коррупцию, не создал мотивацию к глубокому изучению предметов, сориентировав школьников на правильное проставление галочек в нужных клетках тестов.
В институте эту неподготовленную молодёжь, даже не успевших оторваться от материнской груди, буквально бросают на эскалатор учёных ступеней, забывая о том, что главная задача вуза – дать профессию. Двухступенчатая система образования, взятая из Запада, на самом деле нанесла сокрушительный удар по системе обучения созидателей – профессионалов.
Первая ступень: БАКАЛАВР (лат. baccalaurus, от bacca – ягода, и laurus – лавр, т. е. увенчанный лавром). 1) термин, употребляемый в западноевропейских университетах для обозначения первой ученой степени или низшего академического звания. 2) в наших духовных академиях – степень, соответствующая кандидату университета. 3) в средние века, каноник низшей степени.
Вторая ступень: МАГИСТР -учёная степень в Российской империи со второй половины XVIII века занимала среднее положение в триаде учёных степеней «кандидат – магистр – доктор». В Советской России она была отменена в 1918 году, но когда в 1934 году учёные степени были восстановлены – вместо понятия «магистр» была введена степень кандидата наук, равная дореволюционной магистерской степени.
Итак, отучившись три курса вуза, студент становится обладателем некоей низшей учёной степени, равной канонику духовной семинарии, а потолкавшись ещё четыре сессии в тех же коридорах, ему присваивается некая «учёная степень», условно соответствующая советскому кандидату наук…
А где же профессионалы? В каком промежутке студенческой жизни детей погружают в мир профессиональных компетенций?
Открою секрет Полишинеля – нет там профессиональной подготовки, а если и есть, то весьма слабая в виду отсутствия практики. Слабая подготовка слабых студентов с выдачей дипломов непонятного назначения.
Я вывел для себя формулу успешного профессионального образования: подготовленный абитуриент + обучение профессии по требованиям работодателей + длительная практика на будущем рабочем месте + профессиональный экзамен в профессиональном сообществе независимо от образовательного сообщества.
К сожалению, действительность российского образования нам таких слагаемых не даёт. Дебилизация общества в действии.
«Трёхглавый дракон», убивающий российское образование
Из раза в раз и уже второй десяток лет, приступая к раскрытию какой-либо темы, связанной с организацией обучения профессиям в России, я, словно мантру, перечисляю никуда не девшиеся за столь длительное время негативные факторы совершенно бестолкового, «хромого» отечественного профессионального образования, бесконечно отстающего от времени.
…
Мы так давно и так часто разбрасываемся лозунгами о важности, актуальности, крайней необходимости, безальтернативности совершенствования системы подготовки кадров, но при этом до сих пор продолжаем наблюдать вокруг себя: оторванность образования от работодателя; тотальную административно – бюрократическую систему ручного управления образованием; опережающее устаревание государственных образовательных программ; субъективную оценочно – зачётной систему внутри образования; поколенческий консерватизм преподавателей и устаревшие технологии обучения.
Написано множество монографий, научных статей и журналистской публицистики, повторяющихся содержанием, теоритическим обоснованием и практическими примерами, сделаны тысячи докладов на всевозможных форумах, конференциях и научных диспутах на заданную тему, что невольно задаёшься вопросом: «Кому это вообще всё надо, если ничего не меняется?».
Но опыт бесконечного преодоления препятствий и «танковых ежей» на пути к светлому будущему российского образования, позволил нам найти ответ на другой, более важный вопрос: «Кто именно не хочет менять и реально мешается под ногами на нашем тернистом пути?». Зная ответ на последний вопрос, мы получаем вполне конкретный объект и чёткую цель, куда должен быть направлен весь потенциал нашей сокрушительной мощи, что обязательно позволит нам ещё при нашей жизни увидеть свет в конце тоннеля и порадоваться за счастливое профессиональное завтра новых поколений, идущих вслед за нашими детьми.
Тотальная административно-бюрократическая система управления остатками профессионального образования, как раковая опухоль, стала основной причиной и отсутствия инструментов влияния на программы со стороны работодателей, и чрезмерного консерватизма, и надзора, и быстрого устаревания содержательной части обучения. Оба федеральных министерства, отвечающих за образование и Комитет по надзору в сфере образования – вот тот «трёхглавый дракон», извергающий лавины нафталиновых инструкций, директив, предписаний, и посыпающий головы своих подчинённых пеплом актов контрольно-ревизионных нескончаемых проверок.
Дамокловым мечом в зловещих лапах этой «громадной рептилии» угрожающе сверкает безжалостная система лицензирования образовательной деятельности, способная погубить любое учебное заведение, пытающееся выйти из-за колючей проволоки периметра установленных ограничений даже намёком на творческий подход в организации образовательного процесса.
Но даже, когда сами работодатели различных отраслей, потеряв надежду и не дождавшись прихода из учебных заведений достойных профессионалов или даже просто специалистов, стали открывать корпоративные учебные заведения, система лицензирования заставила и их встраиваться в общий строй формального профессионального образования. Произошла чудовищная метаморфоза, когда заказчик в лице работодателя, не получив должной качественной услуги от подрядчика в лице образования, пытаясь самостоятельно решить свои кадровые проблемы, попал впрямую зависимость от подрядчика и теперь сам себе должен готовить специалистов, утверждая учебные программы у не исполнившего свои обязанности представителя «дракона».
Рассматривать преимущество различных корпоративных школ профессиональной подготовки в отраслях в этой маленькой статье я не стану. Мы посвятим этой благородной теме отдельный материал, достойный более подробного изложения. Здесь же задача куда более прозаичная: обратить внимание на несправедливость сложившего положения и поднять дискуссию об актуальности пагубной практики, когда предприятия, создающие внутренний валовый продукт и наполняющие разные уровни государственного бюджета, содержащие на своих плечах всю административно бюрократическую вертикаль и сферу формального образования, в ответ получают дефицит квалифицированных специалистов, кадровый голод и зловредные запреты при попытке решить проблему самостоятельно.
До каких пор общество, работодатели, профессиональные сообщества будут нести «трёхглавому дракону» в жертву многомиллионное бюджетное финансирование, драгоценное время и упущенные возможности в развитии производств.
Образ разнообразного образования
В одной из своих статей я взял на себя ответственность вывести восемь правил организации успешного профессионального образования:
1. Профессиональное образование начинается с точного описания профессии, включающего в себя пошаговый алгоритм трудовых действий, специальных и общих функции, обязательных знаний, умений и навыков для профессиональной деятельности.
2. Профессии описывают исключительно профессионалы, объединённые в группы, союзы и сообщества.
3. Описание профессии в виде стандарта является прямым и точным техническим заданием на профессиональную подготовку.
4. Преподаватель обязан иметь профессиональную квалификацию по преподаваемой профессии.
5. Нужна обязательная профессиональная аккредитация образовательных программ непосредственно профессиональными сообществами и работодателями.
6. Обучение непременно должно сопровождаться профессиональной практикой на протяжении всего обучения.
7. Допуск в учебное заведение профессионального образования необходимо осуществлять через специальные экзамены на конкурсной основе по способностям, а не по баллам ЕГЭ.
8. Допуск в профессию осуществлять только через профессиональный экзамен профессиональному сообществу, дабы исключить появление на рынке дилетантов с дипломами.
Похожие принципы заложены были в доктрину Национальной системы квалификаций Российской Федерации, цель которой заключается в модернизации профессионального образования под быстроменяющиеся условия инновационной экономики и кардинального обновления технологического уклада. К сожалению, надежды на скорое переустройство российского образования по перечисленным правилам обидным образом оказались иллюзией несбывшейся мечты. Нельзя сказать, что совершенно ничего не получилось. В известной степени мы получили профессиональные стандарты для правильного ориентирования подготовительного процесса специалистов, но оказалось, что не все эти профили профессий таковыми являются по сути, так как разрабатывались учебными заведениями на базе старых образовательных программ. Откройте любой профессиональный стандарт на специальность выше рабочего и вы убедитесь в том, что главным требованием к профессионалу является подтверждённое наличие диплома формального государственного образования, а там, где речь идёт об инженерном и руководящем персонале, чёрным по белому прописаны «бакалавры» и «магистры». Такую провокацию могли преподнести исключительно господа, работающие в учебных заведениях, тупо продолжающих политику Болонского двухуровневого процесса и не способных понять, что на рынке труда нужны не остепенённые квазиученые, а СПЕЦИАЛИСТЫ с конкретными квалификациями и работодателю совершенно фиолетово, где и сколько учился человек.
Другая несбывшаяся мечта – профессиональная аккредитация профессиональными сообществами образовательных программ. Она вроде есть, но она добровольная, хотя Роскомобрандзор добавляет пару баллов учебному заведению за наличие таковой при мониторинге и продлении лицензии. Необязательность и платность этой процедуры перечёркивают на нет все старания профессиональных сообществ и работодателей получить доступ к контролю качества программ.
Следующий негативный момент – формальное образование продолжает наполняться абитуриентами поколения ЕГЭ. И чем дальше этот процесс идёт, тем менее надежд на улучшение.
И последнее. Независимая от образования система оценки квалификаций была запущена в июле 2016 года, а в учебных заведениях проведение профессионального экзамена перед государственной аттестацией запускается только в 2022 году и то, как пилотный вариант. Хотя, и здесь возникает вопрос – а почему этот экзамен проводят в учебном заведении, если он изначально независим от образования. Думаю, что снова подсуетились сами вузы и сузы, дабы создать ту же иллюзию процесса и скрыть реальный уровень готовности выпускников к профессиональной деятельности. Профанация на лицо.
В общем, сказанное выше я уже выносил на суд экспертного сообщества в прежних своих работах и не стану дальше развивать критику сложившейся практики, заключив лишь определением первого образа российской системы образования:
Неповоротливая и малоэффективная государственная система формального профессионального образования, постоянно отстающая от быстроменяющихся требований рынка труда, застрявшая в старых образовательных технологиях, преподавальческом консерватизме, в болоте административно- бюрократического тотального надзора и чрезмерного контроля.
Понимание иллюзорности надеж на самосовершенствование государственной системы подтолкнуло ряд крупных и утвердившихся на мировом рынке акул российской промышленности к созданию собственных (корпоративных) учебных заведений, где названные в начале статьи правила были легко приняты и реализованы. Наименования, структура, правовые формы, уровень предоставляемого образования в каждом случае различаются и наверняка нет единой модели, но, во-первых, процесс на стадии становления, во-вторых, каждая корпорация решает через них только самые острые и насущные проблемы своего персонала, в третьих, аппетиты соизмеряются с материальными возможностями и стратегией развития. Где-то мы можем увидеть центры подготовки рабочих кадров, в другом месте действуют учебно-производственные курсы повышения квалификаций и переподготовки персонала, в наиболее больших отраслевых объединениях ставятся более амбициозные задачи подготовки специалистов с высшим образованием в корпоративных университетах. Разные подходы и к формированию преподавательского состава: от привлечения собственных высококвалифицированных мастеров до найма профессорского состава из отраслевых вузов или проектных институтов.
Неискушённый читатель может задать в связи с этим вопрос: «А не лучше-ли тогда сразу отказаться от государственной формальной системы образования, переведя его внутрь корпораций или отраслей, обеспечив тем самым тесную взаимосвязь с работодателями, исключив из цепи посредников в лице чиновничьего надзорного аппарата?»
Ответ не может быть односложным и мы должны отдавать себе отчёт, выбивая фундамент из-под, пусть даже, устаревшего и ветхого небоскрёба мы рискуем остаться под его обломками. Не лучше ли сначала построить в округе один большой квартал со- множеством разнообразных по величине, значимости и уровню зданий, составляющих целый комплекс профессионального образования на производстве. Тем самым открывается окно новых возможностей:
– для работодателей, которых впереди ждёт не просто зона, а целая эпоха турбулентности на рынке квалифицированных профессионалов;
– для человека, нуждающегося в бесплатном, качественном профессиональном образовании, одновременно повышая квалификацию и обеспечивая себе профессиональный рост без отрыва от производства;
– для государства, заинтересованного в росте внутреннего валового продукта, в снижении непродуктивных затрат, высокой стоимости на международном рынке труда национальных трудовых ресурсов, способных обеспечить технологический прорыв и экономическую независимость страны в будущем.
Волну по созданию корпоративных университетов могут поддержать, в том числе, иностранные корпорации, ведущие бизнес в России и здесь можно услышать, на первый слух, правомерный вопрос: «Не будут ли иностранные корпорации, получившие право учить россиян для своих производственных потребностей, в перспективе скупать наши мозги и вывозить за рубеж?»
Во-первых, «мозги» появятся лишь в процессе обучения, поэтому пусть себе учат и помогают нашим гражданам осваивать мировые компетенции, что разовьёт международную кооперацию в сфере образования на более качественном уровне и поднимет стоимость национальных трудовых ресурсов на мировом рынке труда. Во-вторых, нет ничего дурного в том, что эти корпорации будут после обучения приглашать лучших на головные предприятия в свои страны, хотя, создавая компании в России, они вряд ли ставят перед собой подобные цели. Международное разделение труда и глобализация – это реальность и будущее, бежать от которого бессмысленно и близоруко. В третьих, практика переподготовки в том-же автомобилестроении в России ведётся как минимум лет двадцать, когда специалистов конвейерных линий, заражённых вирусом Авто-Ваза, пришлось срочно перековывать под стандарты General Motors или Toyota Motor Corporation. В результате мы не просто получили дополнительные рабочие места, у нас появился новый класс супер-рабочих с очень думающим руками, а система корпоративного образования в автопроме бесплатно приобрела новейшие компетенции и технологии обучения.
Конечно, мы ещё далеки от японской модели корпоративного образования с полным завершённым циклом от детского сада до высшего инженерного уровня, и стадия поиска оптимальных форм в России далека от завершения, но вполне очевидно, что мы имеем весьма перспективный формат профессионального образования, как новый его образ:
Корпоративно-отраслевая система профессионального образования без отрыва от производства, обеспечивающая бесплатную и актуальную компетентностную подготовку только востребованных профессионалов, сопровождающая их в течении профессиональной жизни в горизонтальной и вертикальной карьерной плоскости.
Трудно спорить с утверждением, что не каждое предприятие способно построить внутри себя систему образования. Однако, на то и существует отраслевая и межотраслевая кооперация, когда компании через товарно-денежные механизмы обмениваются продукцией и услугами. Чем вам не форма распространения услуг корпоративного образования и чем вам не повод для конкурентного состязания на рынке с учебным заведениями государственного образца? Соревнование всегда приводит к совершенству. Проигравший, если не будет менять качество и наращивать потенциал, рано или поздно вылетит с ринга. Думаю, что роль государства здесь заключается в патронаже за соблюдением установленных им правил. Опасения, что государство обязательно займёт заранее сторону своих подопечных вузов и сузов, могут и должны быть нивелированы отдельным законодательством, приравнивающим дипломы и документы о квалификации государственного и корпоративного образца. Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что жёстко критикуемая мной система лицензирования образовательной деятельности уже поставила знак равенства между этими двумя формами собственности. А узаконенная система независимой оценки квалификаций приравнивает к этим двум ещё и самообразование вне учебных заведений. В статье 17 Федерального Закона «Об образовании» этой форме предоставлена возможность на признание, а если вам нужен обязательно документ, подтверждающий вашу квалификацию, то Федеральный Закон «О независимой оценке квалификаций» открывает дополнительную возможность защитить ваш профессионализм в профессиональном сообществе или, на худой конец, сходить и защититься экстерном в корпоративном учебном заведении, где у вас будет намного меньше бумажных хлопот по сравнению с государственным учреждением. Главное – это помнить те восемь правил в начале статьи и следовать им в процессе самостоятельного обучения.
Тема самообразования вне учебного заведения постепенно получает популярность среди пассионарной молодёжи. К счастью ЕГЭ ещё не совсем убило у некоторой части нашей смены когнитивные способности и желание много учиться. Ваш покорный слуга не раз затрагивал эту щекотливую тему в других статьях и здесь остаётся лишь добавить, что для полного признания этой формы получения профессиональных компетентностей необходимо пересмотреть профессиональные стандарты, предусматривающие обязательное наличие у соискателя подозрительных полунаучных степеней «бакалавров» или «магистров», а так же подтверждённый факт обучения в учебном заведении. Нам нужно не подтверждение факта обучения, нам нужно доказательство фактической компетентности. В конце концов, когда закладывался фундамент Национальной системы квалификаций Российской Федерации в арсенале отечественного образования впервые было отведено место третьему образу:
Самостоятельное образование путём приобретения профессиональных систематических знаний, умений, навыков в разных сферах, способное дать человеку профессию и признание его квалификаций на рынке труда без государственных бюджетных вложений и вмешательства государственного контрольно-надзорного аппарата.
Читатель может упрекнуть меня в том, что я не упомянул формальные лицензированные учебные заведения с негосударственной формой собственности. Дело в том, что если они имеют в учредителях отраслевого работодателя, то смело можете их относить к сфере корпоративного образования. Если же оно создано по частной инициативе и не имеет корпоративной привязки, то, по сути, такое учебное заведение работает в установленных рамках любого государственного учебного заведения со всеми вытекающими отсюда выводами.
Трудно в отдельной статье о такой многосложной теме, как профессиональное образование, удержаться в рамках одного аспекта, не затрагивая параллельные или тесно связанные. Здесь я постарался обрисовать существующее «триобразие», дав каждому образу своё определение.
Конечно, сложно объяснять проблемы профессионального образования, не раскопав гнилые корни средней школы и не обсудив ЕГЭ, как вредительство национального масштаба. Отдельного исследования требует административно-бюрократический беспредел в системе управления отраслью, чинимый двумя министерствами и государственным комитетом. Есть что рассказать о так называемом дистанционном online образовании вообще и его дистанцировании от знаний, в частности. Нельзя получить полную картину об образовании в целом, не коснувшись научного образования и месте Российской Академии Наук в этой сфере. Масса вопросов к Национальной системе квалификаций РФ, которая вроде и есть и которой, как бы и нет.
Поэтому вместо точки мы поставим многоточие и оставим за собой право развить тему для возможных дискуссий в сообществе экспертов, неравнодушных к судьбам отечественного образования.
От ЕГЭ до «Слова Божьего»
Информация к размышлению:
«Если бы мы предложили сдать ЕГЭ следующим людям: Моцарту, Бетховену, бездельнику и двоечнику Пушкину, а также возьмем физиков и химиков для приличия, – Менделеева («двойка» по химии), Эйнштейна, Дирака, Шредингера и так далее, – они бы завалили экзамен. Мы скажем: «По физике «двойка» тебе, Нильс Бор». Он ответит: «Двойка-то двойка, но Нобелевская премия меня ждет по соседству. Именно за этот ответ!» – выдающийся российский нейро-лингвист и психолог, доктор биологических и филологических наук одновременно, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Татьяна Владимировна Черниговская.
Масштаб разрушений в сфере образования после внедрения пресловутой «угадайки» в формате тестового единого государственного экзамена (ЕГЭ) ещё предстоит оценить. Однако, если не начинать активнейшую борьбу с этим, по истине, злым вирусом эпидемии дебилизации народа, наша страна окажется не просто на пороге деградации грамотного общества, она исчезнет, как исчезали многие и многие мировые богатейшие культуры и целые пласты земной цивилизации.
Когда адепты ЕГЭ утверждают, что в России и в СССР единая система одновременных экзаменов существовала всегда и в 2010 году Министерство образования и науки просто внедрило некий инновационный стандарт, то я всегда отвечаю поговоркой: ««Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить».
Действительно, советская экзаменационная практика проводилась в единое время и по всему пространству СССР. На этом сходство и заканчивается. Советская экзаменационная предвузовская система делилась на школьные выпускные экзамены и вступительные экзамены в вузы и сузы. Радетели ЕГЭ убеждали, что они снижают несправедливую нагрузку на детей, объединив в одном экзамене и выпускные, и вступительные, умышленно умалчивая, что эти испытания имели разные задачи и полагания целей. Первый оценивал объём освоенных в школе знаний, достаточных для аттестации зрелости выпускника. Второй – когнитивные и другие способности абитуриента осваивать программу высшего или среднего профессионального заведения, одновременно проверяя склонность человека к будущей профессии. Ни о каких тестах на угадывание правильных ответов не было. Экзаменуемый обязан был комиссии из трёх экспертов-преподавателей устно и неабстрактно отвечать на конкретно поставленный вопрос, что подразумевало не только заучивание, но и понимание темы. Письменный экзамен предполагал чёткое выполнение явственного задания в виде сочинения, диктанта, изложения, решения математических задач и оценивался так же комиссией, что обеспечивало непредвзятость и объективность оценки. Как видим, такой формат предполагает не только наличие знаний, но и умения думать и грамотно излагать. Тестирование в ЕГЭ таких компетенций не выявляет, да и не требует, уравнивая умников, середнячков и просто везунчиков. Каков формат экзамена, такова и подготовка к нему, которая сейчас превратилась в обычное натаскивание на правильное расположение крестиков по квадратикам.
Досужие рассуждения, что ЕГЭ устранит коррупцию в вузах так же оказались не обоснованными, так как взяточничество просто опустилось на более низкий и, в то же время, самый массовый уровень – в школьные коридоры.
И вот традиционные экзамены решили просто убить… Кто и как? Читайте дальше…
Информация к размышлению:
«Россия проиграла в глобальной конкурентной гонке и оказалась в технологическом рабстве. Нужно менять модель образования от детских садов до вузов. Мы пытаемся воспроизводить старую советскую, абсолютно негодную систему образования, мы напихиваем в детей огромное количество знаний», – Герман Греф, Председатель совета Центра стратегических разработок (1999—2011), министр экономического развития и торговли России (2000—2007), председатель правления «Сбербанка России» с 28 ноября 2007 года. С декабря 2012 года – член международного совета банка J. P. Morgan International Councill.
Следует обратить внимание, что данный «деятель» на рубеже веков возглавлял ни что иное, как целый институт стратегического развития России, то есть непосредственно занимался переустройством будущего нашего народа, которому, по его же словам, знания совершенно не нужны. До сих пор общество перекашивает от его откровений на Санкт-Петербургском экономическом форуме в 2018 году, где он прямо заявил, что информированное и грамотное население – это опасно и лучше иметь безграмотное быдло, которым дальше управлять, как скотом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/artur-salahov/tragediya-rossiyskogo-obrazovaniya/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Артур Салахов
Книга представляет из себя сборник статей автора, посвящённых проблемам российского образования. Освещение опыта советского образования, критика реформ последних тридцати лет, анализ зарубежных систем и предложения по восстановлению лучших отечественных традиций – этому посвящена представленная книга.
Трагедия российского образования
Артур Салахов
© Артур Салахов, 2023
ISBN 978-5-0056-1465-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Об авторе
Салахов Артур Асхатович – эксперт Национальной системы квалификаций Российской Федерации, действительный член Европейской лиги управляющих и Национальной системы управляющих России. Автор-инициатор нескольких проектов по созданию региональных систем развития профессиональных квалификаций в Татарстане, на Большом Урале, в Донецкой Народной Республике. А. Салахов, многие годы занимаясь проблемами профессионального образования, опубликовал десятки статей в научно-популярных, профессиональных и профсоюзных печатных и электронных журналах, которые и вошли в предлагаемый вашему вниманию сборник.
Образование, которое нужно людям
Об этой сфере говорят всегда и много. Критикуют, ругают, хвалят, сравнивают с международной практикой и опытом Советского Союза. Но в этой статье я решил отойти от критики, заезженных штампов и на основе цепочки логических умозаключений нарисовать образ системы образования, востребованного страной, рынком труда, народом и каждым человеком в отдельности.
Кроме умения читать и писать человек, как личность, нуждается в знаниях, в творческих навыках и умениях, которые он черпает в семье и школе, в профессиональном учебном заведении и в безграничном информационном поле. Целенаправленный и организованный процесс передачи знаний об окружающем мире и всестороннем опыте предшествующих поколений – это и есть образование, которое нас сопровождает практически всю жизнь с первых произнесённых осознанных слов до изучения инструкции по оформлению пенсии. Правда, наиболее устремлённые обучаются новым компетенциям и дальше, полагая, по-видимому, что и на том свете ещё одна профессия не помешает.
Шутки шутками, но от того, как построено образование в стране, зависит его будущее, а в эпоху глобальной технологической революции, скажем честно, на кону лежит политический суверенитет и экономическая независимость.
Английский философ Френсис Бэкон сказал: «Каждый человек, по моему разумению, является должником своей профессии». Трудно с этим спорить, как и с утверждением, что профессия является венцом образования человека. Она его кормит, одевает, обеспечивает жильём и прочими благами. Человек в профессии создаёт внутренний валовый продукт и, если государство заинтересовано в развитии, то очень важно, чтобы в стране была создана атмосфера, при которой молодые люди не потеряли бы напрасно годы, выбрав не ту специальность или не получив важных достаточных профессиональных компетенций для успешной работы и карьеры. Поэтому, ещё сидя за партой средней школы, подросток вправе получить систему координат для выбора жизненного пути и ориентации в обществе. Необходимо вовремя вывести ребёнка из состояния заветной детской мечты, иначе весь наш мир будет заполнен полицейскими, пожарными и певичками. Это первое. Хотя, все работы имеют своё оправдание, и даже палач, получая заработную плату, может сказать: «Каждый должен как-то жить».
Другим важным навыком, которое не будет лишним, это умение самостоятельно искать, находить и осваивать нужные знания. Школа просто обязана сообщить ученику страшную тайну и честно признаться, что знаний, полученных из учебников, не хватит, чтобы продолжить обучение первой профессии. Если средняя школа будет ставить перед собой цель выпускать думающих и целеустремлённых познавателей мира, то страна может спать спокойно. Школа, прежде чем учить быть будущими инженерами, филологами, артистами и строителями, должна научить детей быть и не для школы, а для жизни.
Патриотизм, культурная воспитанность, духовность и гражданская позиция – это важные вещи, но прокормить человека без профессии они вряд ли смогут. Однако, есть мнение, что просто быть человеком – самая трудная профессия.
Думаю, нет необходимости пытаться кого-то убеждать, что профессия в истории человечества появилась раньше, чем обучение ей, а первыми учениками были обычные подмастерья. Все необходимые знания, навыки и умения, которые мы обобщаем одним словом – компетенция, передавались, к слову сказать, из рук в руки, от мастера к подмастерью, то есть от учителя к ученику. Что же могло измениться за сотни тысяч лет в процессе овладения родом трудовой деятельности? Почти ничего! Разве что формы организации обучения и количество необходимых компетенций, которые с каждым технологическим витком только увеличиваются. Просто в начале времён не требовалось никаких её описаний профессий и только переход к массовому обучению потребовал чёткого определения общих компетенций конкретной профессии, описания её содержательной сути.
Таким образом, приходим к первому правилу: профессиональное образование начинается с точного описания профессии, включающего в себя пошаговый алгоритм трудовых действий, аккумулированных в специальные и общие функции, с определением оптимального багажа знаний, умений и навыков для качественного исполнения работы.
Кто этим занимается? Ответ в афоризме Бернарда Шоу: «Все профессии – это заговор специалистов против профанов». Конечно же, лучше профессионалов описать суть профессии не сможет никто, а если это целая группа коллег с несколькими мозговитыми головами, многогранными познаниями и широкоплечим опытом, то общество может надеяться на самую точную функциональную картину, а профессия, наконец, приобретает свою стоимость. «Люди одной профессии редко собираются вместе даже для развлечения, но их встречи заканчиваются заговором против общества и планом увеличения расценок», – Адам Смит. Вот вам и второе правило: профессии описывают профессионалы, объединённые в группы, союзы и сообщества.
Для кого описываются профессии? В первую очередь для тех, кто способен и готов обучать профессии подрастающее поколение. И лучше, если перед студентами за кафедрой стоит такой же представитель профессионального сообщества, как и те, кто описал профессию, облёк её в некую стандартную форму технического задания на специальную подготовку будущих профи. Пусть этот преподаватель не каждый день на производстве и основной его заработок не у станка или в конструкторском бюро, а на университетской кафедре, но его отраслевая профессиональная компетентность не должна уступать преподавательской. Таким образом, на мой взгляд, третье правило – описание профессии – это техническое задание на подготовку, а четвёртое – обучение лучше всего доверить квалифицированному члену отраслевого профессионального сообщества.
Такой подход обеспечивает наибольшую гарантию того, что учебная программа отвечает чаяниям и ожиданиям рынка труда, а, следовательно, и человека. Мы не будем останавливаться на всякого рода описаниях систем и правил аккредитации образовательных программ, подчеркнув только, что, во-первых, без этого нам не обойтись, если государство желает избежать непродуктивных затрат и напрасного содержания серых некомпетентностей в образовательной среде; и, во-вторых, право такой аккредитации должно быть исключительно на стороне заказчика, то есть профессионального сообщества и работодателей. Вот вам и пятое правило.
Согласитесь, что теория без практики – это рюкзак с учебниками по плаванию за спиной тонущего, а мастерство приходит только с практикой и не может появиться лишь в ходе чтения инструкций, да и час работы научит большему, чем день объяснений.
Если теория – это опыт, накопленный предыдущими поколениями, то практика – это опыт, который мы приобретаем сами. По собственному же опыту скажу, что всегда нелегко сохранять оптимизм, когда молодые люди после нескольких лет усердных занятий в колледже или в вузе попадают в мир, совершенно равнодушный к их свеженакопленным теоритическим знаниям и нетерпеливому стремлению поскорее взяться за дело, не имея ни малейшего представления о том, с какой стороны к нему подойти. Отсюда шестое правило: обучение обязательно должно сопровождаться постоянной профессиональной практикой.
Подведём промежуточный итог наших логических заключений. И так, если образовательный процесс сопряжён усиленной практикой, а программа написана, проверена, одобрена, допущена и транслируется квалифицированными представителями профессии, то мы действительно имеем систему образования, нужную стране, рынку труда, обществу и отдельному человеку. Но есть два очень важных штриха, без которых «картина маслом» не получится.
Кого набирают и как выпускают учебные заведения? Если они кровно заинтересованы в качестве своих выпускников и дорожат репутацией, то они безусловно должны страховаться от притока слабых абитуриентов, устраивая на входе серьёзную экзекуцию молодёжи, подтверждая истину, что всю их дальнейшую жизнь время будет добавлять новые экзамены, становясь только строже. Это и есть седьмое правило в нашем размышлении о хорошем образовании: допуск до профессионального образования проводить по проверенным способностями, дабы не выпустить в дальнейшем на рынок дилетантов. С одной стороны, такое правило особенно важно для высшего образования и профессий, сопряжённых с технологиями, медициной, национальной обороной, экологией. С другой, оно озадачивает среднюю школу, повышая планку требований к качеству зрелости выпускников.
Прежде, чем сказать о втором важном штрихе, я предлагая читателю самостоятельно ответить на вопрос: «Кто лучше оценит профессиональные компетенции свежеиспечённого специалиста по окончании учебного заведения – преподаватель с кафедры или будущий многоопытный коллега высокой квалификации?»
Уверен, что большинство склоняется к профессиональному коллеге. Это и правильно, так как экзамен в вузе или техникуме – это старательный пересказ студента содержания лекций тому, кто их читал во время семестров. Имеет ли это отношение к профессии? Очень отдалённо и только теоритически. Эксперт в профессии видит сущность вещей, в то время как преподаватель-теоретик только их поверхность или как говорил тот же Джордж Бернард Шоу: «Тот, кто не умеет – тот учит других».
Вот мы и подошли к восьмому правилу: допуск в профессию только через профессиональный экзамен профессиональному сообществу, где доказывается соответствие требованиям профессионала. И доказывать это придётся всё время, пока человек развивается в профессии, получает новую, совершенствуется, как личность.
Можно ещё много добавить к сказанному, но это будет похоже на разжёвывание уже заезженных штампов, которые мы договорились обойти. Остаётся сказать, что применение описанных правил в различных законодательных форматах сферы образования существенно повышают её эффективность с пользой для экономики любой страны. Там же, где они открыто игнорируются и не применяются, то развитие этой важнейшей отрасли будет похоже на хождение по зеркальному лабиринту, состоящему из запутанных дорожек и тупиков, где сейчас и пребывает наше российской образование. Хотя, мы договорились без критики…
Плюсы образования страны Советов
Когда многочисленные словоблуды с депутатскими значками и министерскими портфелями не переставая выплёскивают с экранов бредовые идеи по реформе образования в стране, я просто обращаю их внимание на колоссальный опыт Союза Советских Социалистических Республик.
Сопоставляя все плюсы и идеологические минусы советского образования, можно констатировать, что в СССР между рынком труда и сферой профессионального образования всегда соблюдался паритет спроса и предложения, что было обусловлено следующими факторами:
1. При равных условиях для всех граждан, бесплатности и открытой доступности высшего образования существовал жёсткий конкурентный отбор в студенты, что ограничивало проникновение в институты абитуриентов, не способных к усвоению курса высшей школы.
2. Содержание образовательных программ и их обновление определялось инструментами прямого влияния: отраслевыми технологическими и функциональными картами профессиональной деятельности человека на производстве.
3. Профессиональное образование было неотъемлемой частью народного хозяйства и находилось в крепкой взаимосвязи с производством и работодателем через систему государственного заказа с последующим обязательным трудоустройством молодых специалистов.
4. Обновление программ, опережало обновление технологического уклада промышленности. Плановое развитие народного хозяйства нацеливало систему образования заблаговременно начинать подготовку отраслевых специалистов для будущих производств, находящихся в стадии строительства или даже проектирования. Данная практика стартовала уже в годы первых пятилеток, когда за долго до начала Великой Отечественной Войны в системе высшего технического образования приступили к обучению будущих ракетостроителей и авторов ядреных программ. Инженеров и рабочих новых конвейерных линий заводов «ВАЗ» и «КамАЗ» начали готовить за пять лет, до запуска производств.
5. Постоянное обновление образовательных программ сопровождалось постоянным обновлением технологий обучения, что обязывало качественно укреплять научно-практический потенциал профессорско – преподавательского состава за счёт высококвалифицированных отраслевиков. Технические вузы были обязаны иметь среди своих преподавателей не менее 10%) сотрудников профильных НИИ и КБ в качестве совместителей.
6. Учебные заведения советской системы профессионального образования создавались и работали в соответствии с планами социально -экономического развития всего народного хозяйства, поэтому в СССР набор абитуриентов и выпуск специалистов был выверен по рассчитанным потребностям на пятилетие вперёд.
7. Централизованная разработка образовательных программ и единая государственная форма собственности всего образования исключала необходимость лицензирования и аккредитации образовательной деятельности и учебных программ, как рудимента административного надзора дореволюционной системы образования, где кроме императорских (государственных) существовали и частные учебные заведения.
8. Субъективная оценочно-зачётная система внутри учебных заведений, активно компенсировалась многоразовой производственной практикой, системой квалификационных комиссий по аттестации персонала на очередной квалификационный уровень и трёхлетней отработкой по распределению в народном хозяйстве.
9. Подготовка по рабочим профессиям с самого начала зарождения советской системы образования была частью самого производства и справедливо изначально именовалась фабрично-заводским ученичеством. Между мастером и подмастерьем не было посредников и «водяной» теории, что позволяло быстро осваивать навыки и знания через непосредственные трудовые действия. Так сохранялось пока не ликвидировали систему профессиональной технических училищ.
Неужели всё это трудно повторить? Или слова и истинные желания наших властей различаются и продолжающийся разгром образования прописан в плане развала страны, как непременное условие?
Дебилизация общества через убийство образования
Некое недоразумение, возникшее в 2004 году в кресле министра образования и науки РФ по фамилии Фурсенко, заявило, что в отличии от советского образования, которое воспитывало созидателя и строителя нового коммунистического общества, образование Российской Федерации будет готовить человека- профессионального потребителя. С этого момента в стране началось разрушениесложившейся в течении нескольких десятилетий и доказавшей своё мировое превосходство советской системы образования. Сначала ввели тестирование в форме единого государственного экзамена, далее насадили понятия «бакалавр» и «магистр». Убийственный эксперимент продолжается.
44-ый Президент США Барак Обама начал свою работу в Белом Доме с отмены системы единого государственного экзамена, которая до этого десятилетия делала американское образование удобным разве что для умственно отсталых. С 2009 года такая практика в США проводится исключительно на платной, добровольной основе и её результаты не имеют никакого значения при поступлении в ВУЗ.
Сейчас сертификат тестового экзамена – документ, являющийся обязательным в России при поступлении в вуз, уже давно потерял такой статус на Западе и носит лишь «вспомогательный характер». Во Франции, где впервые использовали тестирование в качестве итоговой аттестации, отказались от такой формы экзамена еще в 1969 г. Французским политикам понадобилось три года, чтобы оценить несостоятельность единого тестирования. Члены Общественной Палаты Франции тогда пришли к единому неутешительному выводу, что, сохранение такой системы еще хотя бы на три года, убьёт систему высшего профессионального образования окончательно.
Жизнь показывает, что ЕГЭ, как раковая опухоль, убивает образование и в России. В высших учебных заведениях отмечают, что с каждым годом в институты приходят привыкшие к тестам-угадайкам и односложным ответам студенты, не способные выражать свои мысли устно и всё менее подготовленные к обучению в высшей школе, в отличии от тех, кто после девятого класса без ЕГЭ пошёл получать средне-специальное профессиональное образование и плавно перешёл в аудиторию профильного вуза. Этот контингент больше похож на выпускников школ прежних лет, избежавших тестирование и проходивших живые экзамены на выпуск из школы и отдельно на поступление в институт. Следует отметить, что ЕГЭ, как форма итоговой аттестации и одновременно вступительных испытаний, созданная, в том числе, дабы ликвидировать коррупцию, на самом деле только стимулирует возникновение более изощрённых форм взяточничества. В итоге, ЕГЭ не создал условий для объективной оценки знаний абитуриентов, не устранил коррупцию, не создал мотивацию к глубокому изучению предметов, сориентировав школьников на правильное проставление галочек в нужных клетках тестов.
В институте эту неподготовленную молодёжь, даже не успевших оторваться от материнской груди, буквально бросают на эскалатор учёных ступеней, забывая о том, что главная задача вуза – дать профессию. Двухступенчатая система образования, взятая из Запада, на самом деле нанесла сокрушительный удар по системе обучения созидателей – профессионалов.
Первая ступень: БАКАЛАВР (лат. baccalaurus, от bacca – ягода, и laurus – лавр, т. е. увенчанный лавром). 1) термин, употребляемый в западноевропейских университетах для обозначения первой ученой степени или низшего академического звания. 2) в наших духовных академиях – степень, соответствующая кандидату университета. 3) в средние века, каноник низшей степени.
Вторая ступень: МАГИСТР -учёная степень в Российской империи со второй половины XVIII века занимала среднее положение в триаде учёных степеней «кандидат – магистр – доктор». В Советской России она была отменена в 1918 году, но когда в 1934 году учёные степени были восстановлены – вместо понятия «магистр» была введена степень кандидата наук, равная дореволюционной магистерской степени.
Итак, отучившись три курса вуза, студент становится обладателем некоей низшей учёной степени, равной канонику духовной семинарии, а потолкавшись ещё четыре сессии в тех же коридорах, ему присваивается некая «учёная степень», условно соответствующая советскому кандидату наук…
А где же профессионалы? В каком промежутке студенческой жизни детей погружают в мир профессиональных компетенций?
Открою секрет Полишинеля – нет там профессиональной подготовки, а если и есть, то весьма слабая в виду отсутствия практики. Слабая подготовка слабых студентов с выдачей дипломов непонятного назначения.
Я вывел для себя формулу успешного профессионального образования: подготовленный абитуриент + обучение профессии по требованиям работодателей + длительная практика на будущем рабочем месте + профессиональный экзамен в профессиональном сообществе независимо от образовательного сообщества.
К сожалению, действительность российского образования нам таких слагаемых не даёт. Дебилизация общества в действии.
«Трёхглавый дракон», убивающий российское образование
Из раза в раз и уже второй десяток лет, приступая к раскрытию какой-либо темы, связанной с организацией обучения профессиям в России, я, словно мантру, перечисляю никуда не девшиеся за столь длительное время негативные факторы совершенно бестолкового, «хромого» отечественного профессионального образования, бесконечно отстающего от времени.
…
Мы так давно и так часто разбрасываемся лозунгами о важности, актуальности, крайней необходимости, безальтернативности совершенствования системы подготовки кадров, но при этом до сих пор продолжаем наблюдать вокруг себя: оторванность образования от работодателя; тотальную административно – бюрократическую систему ручного управления образованием; опережающее устаревание государственных образовательных программ; субъективную оценочно – зачётной систему внутри образования; поколенческий консерватизм преподавателей и устаревшие технологии обучения.
Написано множество монографий, научных статей и журналистской публицистики, повторяющихся содержанием, теоритическим обоснованием и практическими примерами, сделаны тысячи докладов на всевозможных форумах, конференциях и научных диспутах на заданную тему, что невольно задаёшься вопросом: «Кому это вообще всё надо, если ничего не меняется?».
Но опыт бесконечного преодоления препятствий и «танковых ежей» на пути к светлому будущему российского образования, позволил нам найти ответ на другой, более важный вопрос: «Кто именно не хочет менять и реально мешается под ногами на нашем тернистом пути?». Зная ответ на последний вопрос, мы получаем вполне конкретный объект и чёткую цель, куда должен быть направлен весь потенциал нашей сокрушительной мощи, что обязательно позволит нам ещё при нашей жизни увидеть свет в конце тоннеля и порадоваться за счастливое профессиональное завтра новых поколений, идущих вслед за нашими детьми.
Тотальная административно-бюрократическая система управления остатками профессионального образования, как раковая опухоль, стала основной причиной и отсутствия инструментов влияния на программы со стороны работодателей, и чрезмерного консерватизма, и надзора, и быстрого устаревания содержательной части обучения. Оба федеральных министерства, отвечающих за образование и Комитет по надзору в сфере образования – вот тот «трёхглавый дракон», извергающий лавины нафталиновых инструкций, директив, предписаний, и посыпающий головы своих подчинённых пеплом актов контрольно-ревизионных нескончаемых проверок.
Дамокловым мечом в зловещих лапах этой «громадной рептилии» угрожающе сверкает безжалостная система лицензирования образовательной деятельности, способная погубить любое учебное заведение, пытающееся выйти из-за колючей проволоки периметра установленных ограничений даже намёком на творческий подход в организации образовательного процесса.
Но даже, когда сами работодатели различных отраслей, потеряв надежду и не дождавшись прихода из учебных заведений достойных профессионалов или даже просто специалистов, стали открывать корпоративные учебные заведения, система лицензирования заставила и их встраиваться в общий строй формального профессионального образования. Произошла чудовищная метаморфоза, когда заказчик в лице работодателя, не получив должной качественной услуги от подрядчика в лице образования, пытаясь самостоятельно решить свои кадровые проблемы, попал впрямую зависимость от подрядчика и теперь сам себе должен готовить специалистов, утверждая учебные программы у не исполнившего свои обязанности представителя «дракона».
Рассматривать преимущество различных корпоративных школ профессиональной подготовки в отраслях в этой маленькой статье я не стану. Мы посвятим этой благородной теме отдельный материал, достойный более подробного изложения. Здесь же задача куда более прозаичная: обратить внимание на несправедливость сложившего положения и поднять дискуссию об актуальности пагубной практики, когда предприятия, создающие внутренний валовый продукт и наполняющие разные уровни государственного бюджета, содержащие на своих плечах всю административно бюрократическую вертикаль и сферу формального образования, в ответ получают дефицит квалифицированных специалистов, кадровый голод и зловредные запреты при попытке решить проблему самостоятельно.
До каких пор общество, работодатели, профессиональные сообщества будут нести «трёхглавому дракону» в жертву многомиллионное бюджетное финансирование, драгоценное время и упущенные возможности в развитии производств.
Образ разнообразного образования
В одной из своих статей я взял на себя ответственность вывести восемь правил организации успешного профессионального образования:
1. Профессиональное образование начинается с точного описания профессии, включающего в себя пошаговый алгоритм трудовых действий, специальных и общих функции, обязательных знаний, умений и навыков для профессиональной деятельности.
2. Профессии описывают исключительно профессионалы, объединённые в группы, союзы и сообщества.
3. Описание профессии в виде стандарта является прямым и точным техническим заданием на профессиональную подготовку.
4. Преподаватель обязан иметь профессиональную квалификацию по преподаваемой профессии.
5. Нужна обязательная профессиональная аккредитация образовательных программ непосредственно профессиональными сообществами и работодателями.
6. Обучение непременно должно сопровождаться профессиональной практикой на протяжении всего обучения.
7. Допуск в учебное заведение профессионального образования необходимо осуществлять через специальные экзамены на конкурсной основе по способностям, а не по баллам ЕГЭ.
8. Допуск в профессию осуществлять только через профессиональный экзамен профессиональному сообществу, дабы исключить появление на рынке дилетантов с дипломами.
Похожие принципы заложены были в доктрину Национальной системы квалификаций Российской Федерации, цель которой заключается в модернизации профессионального образования под быстроменяющиеся условия инновационной экономики и кардинального обновления технологического уклада. К сожалению, надежды на скорое переустройство российского образования по перечисленным правилам обидным образом оказались иллюзией несбывшейся мечты. Нельзя сказать, что совершенно ничего не получилось. В известной степени мы получили профессиональные стандарты для правильного ориентирования подготовительного процесса специалистов, но оказалось, что не все эти профили профессий таковыми являются по сути, так как разрабатывались учебными заведениями на базе старых образовательных программ. Откройте любой профессиональный стандарт на специальность выше рабочего и вы убедитесь в том, что главным требованием к профессионалу является подтверждённое наличие диплома формального государственного образования, а там, где речь идёт об инженерном и руководящем персонале, чёрным по белому прописаны «бакалавры» и «магистры». Такую провокацию могли преподнести исключительно господа, работающие в учебных заведениях, тупо продолжающих политику Болонского двухуровневого процесса и не способных понять, что на рынке труда нужны не остепенённые квазиученые, а СПЕЦИАЛИСТЫ с конкретными квалификациями и работодателю совершенно фиолетово, где и сколько учился человек.
Другая несбывшаяся мечта – профессиональная аккредитация профессиональными сообществами образовательных программ. Она вроде есть, но она добровольная, хотя Роскомобрандзор добавляет пару баллов учебному заведению за наличие таковой при мониторинге и продлении лицензии. Необязательность и платность этой процедуры перечёркивают на нет все старания профессиональных сообществ и работодателей получить доступ к контролю качества программ.
Следующий негативный момент – формальное образование продолжает наполняться абитуриентами поколения ЕГЭ. И чем дальше этот процесс идёт, тем менее надежд на улучшение.
И последнее. Независимая от образования система оценки квалификаций была запущена в июле 2016 года, а в учебных заведениях проведение профессионального экзамена перед государственной аттестацией запускается только в 2022 году и то, как пилотный вариант. Хотя, и здесь возникает вопрос – а почему этот экзамен проводят в учебном заведении, если он изначально независим от образования. Думаю, что снова подсуетились сами вузы и сузы, дабы создать ту же иллюзию процесса и скрыть реальный уровень готовности выпускников к профессиональной деятельности. Профанация на лицо.
В общем, сказанное выше я уже выносил на суд экспертного сообщества в прежних своих работах и не стану дальше развивать критику сложившейся практики, заключив лишь определением первого образа российской системы образования:
Неповоротливая и малоэффективная государственная система формального профессионального образования, постоянно отстающая от быстроменяющихся требований рынка труда, застрявшая в старых образовательных технологиях, преподавальческом консерватизме, в болоте административно- бюрократического тотального надзора и чрезмерного контроля.
Понимание иллюзорности надеж на самосовершенствование государственной системы подтолкнуло ряд крупных и утвердившихся на мировом рынке акул российской промышленности к созданию собственных (корпоративных) учебных заведений, где названные в начале статьи правила были легко приняты и реализованы. Наименования, структура, правовые формы, уровень предоставляемого образования в каждом случае различаются и наверняка нет единой модели, но, во-первых, процесс на стадии становления, во-вторых, каждая корпорация решает через них только самые острые и насущные проблемы своего персонала, в третьих, аппетиты соизмеряются с материальными возможностями и стратегией развития. Где-то мы можем увидеть центры подготовки рабочих кадров, в другом месте действуют учебно-производственные курсы повышения квалификаций и переподготовки персонала, в наиболее больших отраслевых объединениях ставятся более амбициозные задачи подготовки специалистов с высшим образованием в корпоративных университетах. Разные подходы и к формированию преподавательского состава: от привлечения собственных высококвалифицированных мастеров до найма профессорского состава из отраслевых вузов или проектных институтов.
Неискушённый читатель может задать в связи с этим вопрос: «А не лучше-ли тогда сразу отказаться от государственной формальной системы образования, переведя его внутрь корпораций или отраслей, обеспечив тем самым тесную взаимосвязь с работодателями, исключив из цепи посредников в лице чиновничьего надзорного аппарата?»
Ответ не может быть односложным и мы должны отдавать себе отчёт, выбивая фундамент из-под, пусть даже, устаревшего и ветхого небоскрёба мы рискуем остаться под его обломками. Не лучше ли сначала построить в округе один большой квартал со- множеством разнообразных по величине, значимости и уровню зданий, составляющих целый комплекс профессионального образования на производстве. Тем самым открывается окно новых возможностей:
– для работодателей, которых впереди ждёт не просто зона, а целая эпоха турбулентности на рынке квалифицированных профессионалов;
– для человека, нуждающегося в бесплатном, качественном профессиональном образовании, одновременно повышая квалификацию и обеспечивая себе профессиональный рост без отрыва от производства;
– для государства, заинтересованного в росте внутреннего валового продукта, в снижении непродуктивных затрат, высокой стоимости на международном рынке труда национальных трудовых ресурсов, способных обеспечить технологический прорыв и экономическую независимость страны в будущем.
Волну по созданию корпоративных университетов могут поддержать, в том числе, иностранные корпорации, ведущие бизнес в России и здесь можно услышать, на первый слух, правомерный вопрос: «Не будут ли иностранные корпорации, получившие право учить россиян для своих производственных потребностей, в перспективе скупать наши мозги и вывозить за рубеж?»
Во-первых, «мозги» появятся лишь в процессе обучения, поэтому пусть себе учат и помогают нашим гражданам осваивать мировые компетенции, что разовьёт международную кооперацию в сфере образования на более качественном уровне и поднимет стоимость национальных трудовых ресурсов на мировом рынке труда. Во-вторых, нет ничего дурного в том, что эти корпорации будут после обучения приглашать лучших на головные предприятия в свои страны, хотя, создавая компании в России, они вряд ли ставят перед собой подобные цели. Международное разделение труда и глобализация – это реальность и будущее, бежать от которого бессмысленно и близоруко. В третьих, практика переподготовки в том-же автомобилестроении в России ведётся как минимум лет двадцать, когда специалистов конвейерных линий, заражённых вирусом Авто-Ваза, пришлось срочно перековывать под стандарты General Motors или Toyota Motor Corporation. В результате мы не просто получили дополнительные рабочие места, у нас появился новый класс супер-рабочих с очень думающим руками, а система корпоративного образования в автопроме бесплатно приобрела новейшие компетенции и технологии обучения.
Конечно, мы ещё далеки от японской модели корпоративного образования с полным завершённым циклом от детского сада до высшего инженерного уровня, и стадия поиска оптимальных форм в России далека от завершения, но вполне очевидно, что мы имеем весьма перспективный формат профессионального образования, как новый его образ:
Корпоративно-отраслевая система профессионального образования без отрыва от производства, обеспечивающая бесплатную и актуальную компетентностную подготовку только востребованных профессионалов, сопровождающая их в течении профессиональной жизни в горизонтальной и вертикальной карьерной плоскости.
Трудно спорить с утверждением, что не каждое предприятие способно построить внутри себя систему образования. Однако, на то и существует отраслевая и межотраслевая кооперация, когда компании через товарно-денежные механизмы обмениваются продукцией и услугами. Чем вам не форма распространения услуг корпоративного образования и чем вам не повод для конкурентного состязания на рынке с учебным заведениями государственного образца? Соревнование всегда приводит к совершенству. Проигравший, если не будет менять качество и наращивать потенциал, рано или поздно вылетит с ринга. Думаю, что роль государства здесь заключается в патронаже за соблюдением установленных им правил. Опасения, что государство обязательно займёт заранее сторону своих подопечных вузов и сузов, могут и должны быть нивелированы отдельным законодательством, приравнивающим дипломы и документы о квалификации государственного и корпоративного образца. Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что жёстко критикуемая мной система лицензирования образовательной деятельности уже поставила знак равенства между этими двумя формами собственности. А узаконенная система независимой оценки квалификаций приравнивает к этим двум ещё и самообразование вне учебных заведений. В статье 17 Федерального Закона «Об образовании» этой форме предоставлена возможность на признание, а если вам нужен обязательно документ, подтверждающий вашу квалификацию, то Федеральный Закон «О независимой оценке квалификаций» открывает дополнительную возможность защитить ваш профессионализм в профессиональном сообществе или, на худой конец, сходить и защититься экстерном в корпоративном учебном заведении, где у вас будет намного меньше бумажных хлопот по сравнению с государственным учреждением. Главное – это помнить те восемь правил в начале статьи и следовать им в процессе самостоятельного обучения.
Тема самообразования вне учебного заведения постепенно получает популярность среди пассионарной молодёжи. К счастью ЕГЭ ещё не совсем убило у некоторой части нашей смены когнитивные способности и желание много учиться. Ваш покорный слуга не раз затрагивал эту щекотливую тему в других статьях и здесь остаётся лишь добавить, что для полного признания этой формы получения профессиональных компетентностей необходимо пересмотреть профессиональные стандарты, предусматривающие обязательное наличие у соискателя подозрительных полунаучных степеней «бакалавров» или «магистров», а так же подтверждённый факт обучения в учебном заведении. Нам нужно не подтверждение факта обучения, нам нужно доказательство фактической компетентности. В конце концов, когда закладывался фундамент Национальной системы квалификаций Российской Федерации в арсенале отечественного образования впервые было отведено место третьему образу:
Самостоятельное образование путём приобретения профессиональных систематических знаний, умений, навыков в разных сферах, способное дать человеку профессию и признание его квалификаций на рынке труда без государственных бюджетных вложений и вмешательства государственного контрольно-надзорного аппарата.
Читатель может упрекнуть меня в том, что я не упомянул формальные лицензированные учебные заведения с негосударственной формой собственности. Дело в том, что если они имеют в учредителях отраслевого работодателя, то смело можете их относить к сфере корпоративного образования. Если же оно создано по частной инициативе и не имеет корпоративной привязки, то, по сути, такое учебное заведение работает в установленных рамках любого государственного учебного заведения со всеми вытекающими отсюда выводами.
Трудно в отдельной статье о такой многосложной теме, как профессиональное образование, удержаться в рамках одного аспекта, не затрагивая параллельные или тесно связанные. Здесь я постарался обрисовать существующее «триобразие», дав каждому образу своё определение.
Конечно, сложно объяснять проблемы профессионального образования, не раскопав гнилые корни средней школы и не обсудив ЕГЭ, как вредительство национального масштаба. Отдельного исследования требует административно-бюрократический беспредел в системе управления отраслью, чинимый двумя министерствами и государственным комитетом. Есть что рассказать о так называемом дистанционном online образовании вообще и его дистанцировании от знаний, в частности. Нельзя получить полную картину об образовании в целом, не коснувшись научного образования и месте Российской Академии Наук в этой сфере. Масса вопросов к Национальной системе квалификаций РФ, которая вроде и есть и которой, как бы и нет.
Поэтому вместо точки мы поставим многоточие и оставим за собой право развить тему для возможных дискуссий в сообществе экспертов, неравнодушных к судьбам отечественного образования.
От ЕГЭ до «Слова Божьего»
Информация к размышлению:
«Если бы мы предложили сдать ЕГЭ следующим людям: Моцарту, Бетховену, бездельнику и двоечнику Пушкину, а также возьмем физиков и химиков для приличия, – Менделеева («двойка» по химии), Эйнштейна, Дирака, Шредингера и так далее, – они бы завалили экзамен. Мы скажем: «По физике «двойка» тебе, Нильс Бор». Он ответит: «Двойка-то двойка, но Нобелевская премия меня ждет по соседству. Именно за этот ответ!» – выдающийся российский нейро-лингвист и психолог, доктор биологических и филологических наук одновременно, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Татьяна Владимировна Черниговская.
Масштаб разрушений в сфере образования после внедрения пресловутой «угадайки» в формате тестового единого государственного экзамена (ЕГЭ) ещё предстоит оценить. Однако, если не начинать активнейшую борьбу с этим, по истине, злым вирусом эпидемии дебилизации народа, наша страна окажется не просто на пороге деградации грамотного общества, она исчезнет, как исчезали многие и многие мировые богатейшие культуры и целые пласты земной цивилизации.
Когда адепты ЕГЭ утверждают, что в России и в СССР единая система одновременных экзаменов существовала всегда и в 2010 году Министерство образования и науки просто внедрило некий инновационный стандарт, то я всегда отвечаю поговоркой: ««Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить».
Действительно, советская экзаменационная практика проводилась в единое время и по всему пространству СССР. На этом сходство и заканчивается. Советская экзаменационная предвузовская система делилась на школьные выпускные экзамены и вступительные экзамены в вузы и сузы. Радетели ЕГЭ убеждали, что они снижают несправедливую нагрузку на детей, объединив в одном экзамене и выпускные, и вступительные, умышленно умалчивая, что эти испытания имели разные задачи и полагания целей. Первый оценивал объём освоенных в школе знаний, достаточных для аттестации зрелости выпускника. Второй – когнитивные и другие способности абитуриента осваивать программу высшего или среднего профессионального заведения, одновременно проверяя склонность человека к будущей профессии. Ни о каких тестах на угадывание правильных ответов не было. Экзаменуемый обязан был комиссии из трёх экспертов-преподавателей устно и неабстрактно отвечать на конкретно поставленный вопрос, что подразумевало не только заучивание, но и понимание темы. Письменный экзамен предполагал чёткое выполнение явственного задания в виде сочинения, диктанта, изложения, решения математических задач и оценивался так же комиссией, что обеспечивало непредвзятость и объективность оценки. Как видим, такой формат предполагает не только наличие знаний, но и умения думать и грамотно излагать. Тестирование в ЕГЭ таких компетенций не выявляет, да и не требует, уравнивая умников, середнячков и просто везунчиков. Каков формат экзамена, такова и подготовка к нему, которая сейчас превратилась в обычное натаскивание на правильное расположение крестиков по квадратикам.
Досужие рассуждения, что ЕГЭ устранит коррупцию в вузах так же оказались не обоснованными, так как взяточничество просто опустилось на более низкий и, в то же время, самый массовый уровень – в школьные коридоры.
И вот традиционные экзамены решили просто убить… Кто и как? Читайте дальше…
Информация к размышлению:
«Россия проиграла в глобальной конкурентной гонке и оказалась в технологическом рабстве. Нужно менять модель образования от детских садов до вузов. Мы пытаемся воспроизводить старую советскую, абсолютно негодную систему образования, мы напихиваем в детей огромное количество знаний», – Герман Греф, Председатель совета Центра стратегических разработок (1999—2011), министр экономического развития и торговли России (2000—2007), председатель правления «Сбербанка России» с 28 ноября 2007 года. С декабря 2012 года – член международного совета банка J. P. Morgan International Councill.
Следует обратить внимание, что данный «деятель» на рубеже веков возглавлял ни что иное, как целый институт стратегического развития России, то есть непосредственно занимался переустройством будущего нашего народа, которому, по его же словам, знания совершенно не нужны. До сих пор общество перекашивает от его откровений на Санкт-Петербургском экономическом форуме в 2018 году, где он прямо заявил, что информированное и грамотное население – это опасно и лучше иметь безграмотное быдло, которым дальше управлять, как скотом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/artur-salahov/tragediya-rossiyskogo-obrazovaniya/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Артур Салахов
Тип: электронная книга
Жанр: Публицистика
Язык: на русском языке
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 24.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Книга представляет из себя сборник статей автора, посвящённых проблемам российского образования. Освещение опыта советского образования, критика реформ последних тридцати лет, анализ зарубежных систем и предложения по восстановлению лучших отечественных традиций – этому посвящена представленная книга.