Омега. Мир голу
Омега. Мир голу
Эмиль Галли
Колонист терпит крушение. Без связи с внешним миром колония людей пытается выжить под постоянными атаками опасных хищников и местных диких аборигенов. С годами в колонии начинается упадок. Главный герой после совершеннолетия узнает, что его организм подвергся местной мутации и становится учеником шамана. Сможет ли он выжить в этом опасном мире и остановить вымирание колонии?
Иллюстрация взята с сайта pixabay.com, автор PixxlTeufel
Омега. Мир голу
Эмиль Галли
© Эмиль Галли, 2022
ISBN 978-5-0055-5787-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предыстория. Прибытие
На краю звездной системы из гиперпространства вывалился корабль класса Колонист. Его нельзя было назвать полноценным кораблем. Это была просто связка посадочных блоков, на которые по прибытии к месту назначения, он полностью распадался. Эти блоки приземлялись на планету и создавали первичную сеть городов и производств.
Капитан корабля, находился на дежурстве в капитанской рубке. Тертый калач, имеющий не один десяток лет опыта за плечами, считал дни до очередного отдыха с погружением в виртуалку, где его ждали новые приключения, а не эта скучная действительность. Полугодовое дежурство давало о себе знать накопившейся усталостью, но многолетняя практика показывала – расслабляться нельзя. И как оказалось был полностью прав.
Капитан лежал в капитанском ложементе, когда взревел сигнал тревоги.
– Командир, экстренная ситуация, пропали отклики искинов. Я не понимаю что происходит, ни один из них не отвечает. Потеря навигационного, привела к выбросу корабля из гипера. – Прошел доклад старшего помощника.
Капитан почувствовал отключение гравитационной установки. В животе защекотало от ощущения падения.
– Задействовать дублирующие, что произошло?
– Так точно. Пока не ясно, выясняем.
– После запуска дублей, навигационному искину, вычисление координат. Реакторному, стабилизация реактора. Главному, сканирование системы и контроль системы жизнеобеспечения.
– Так точно, командир. Капсулы с колонистами начали процесс пробуждения, после отключения управляющего искина. – Доложил старпом.
– Плохо, как нам прокормить столько народу? У нас запасов, на всех хватит на пару недель. – Сказал капитан.
– Есть отклик от дублирующих искинов, поставил им задачи. Навигационный просит от тридцати до ста двадцати минут. Реакторный приступил к стабилизации реактора. Главный обещает первые данные через десять минут.
Эти данные капитан уже сам начал получать, дублирование информации помощником, было требованием флота. Капитан уже просматривал данные. Повреждений нет, за исключением выхода из строя всех искинов.
Главный искин начал выводить первые данные. Одна звезда, четыре планеты. Вторая с наличием кислородной атмосферы, данных мало, в наличии один естественный спутник. Первая планета раскаленная, выжженный кусок камня, третий газовый гигант, четвертый замерший ледяной мир.
Главный искин выдал схематичное изображение приближающейся волны.
– Наблюдаю энергетическую волну неизвестной природы, вектор с орбиты второй планеты, время столкновения четыре минуты. – Доложил оператор главного искина.
Капитан уже видел ее приближение. Схематическое отображенной волны на голографическом изображении системы. Время тянулось медленно.
– Капитан, отказ отклика всех дублирующих искинов. – Доложил старпом.
– Установить резервные.
– Это потребует времени, доставка со складов и монтаж.
– Выполнять. После установки, рассчитать и принять траекторию движения ко второй планете.
– С нее же нас атакуют? – Задал вопрос старпом округленными глазами.
– Идиот, иначе нам все равно не жить, ты забыл, что мы на Колонисте? У нас нет двигателей для нового прыжка. Кислородная планета наш единственный шанс.
– Так точно, капитан. После расчета, вектор движения ко второй планете. – Распорядился старпом.
Куро проснулся от рева сигнала тревоги, гравитации не было. Как можно быстрее оделся и выплыл из каюты. Перехватываясь за поручни в коридоре, направился на мостик. Как офицер СБ, он имел полное право там находиться. Даже капитан, был обязан подчиняться ему.
Куро было выдано задание, отправиться в пятнадцатый сектор для проведения расследования. Ему была поставлены задача по выявлению, предположительно, сети пиратов. Из-за возможных нападений которых, республика потеряла в этом секторе уже несколько кораблей. Начальство было обеспокоенно их пропажей и этому необходимо было положить этому конец. После завершения задания, он должен подать сигнал и за ним прибудет крейсер.
Как только он узнал о своем задании, его начали терзать плохие предчувствия. Он плохо спал и каждую ночь видел свою смерть. Лежал в скафандре с разбитым забралом на горе какого-то железного хлама. Даже Омега, его симбионт, был сам не свой. Постоянно молчал и временами советовал отказаться от задания. Но отказаться он не мог.
Тут в рубку влетел особист. Как же он уже достал капитана, вечно лезет не в свое дело.
– Что происходит? – Спросил Куро, как-только вошел на мостик.
– Нас атакуют со второй планеты, неизвестной природы, излучением. Оно волна за волной, просто сжигает наши искины. Приборы его фиксируют, но никаких характеристик не дают. После атаки, остаются работать только приборы не сложнее калькулятора. – Ответил капитан.
– Какие ваши действия?
– Движемся к кислородной планете. Я вижу, в этом решении, единственный наш шанс выжить. Колонист без искинов превратится в груду металлолома. К тому же, капсулы начали процесс массового пробуждения, нам не прокормить столько людей. Через пару недель у нас начнутся голодные бунты из-за не хватки продовольствия.
– Ясно, верное решение.
– Я постараюсь сохранить Колонист и вывести его на стабильную орбиту, даже ценой своей жизни. После выхода на стабильную орбиту, заглушу реакторы. Чтобы они не рванули без контроля искина. Экипажу, приготовиться к массовой эвакуации. Загрузить максимально шаттлы всем необходимым. Без искинов мы не сможем разобрать и спустить посадочные блоки, придется справляться своими силами. В будущем, когда мы разберемся в ситуации, мы вернемся за ними. Всем облачиться в скафандры максимальной защиты, боевых у нас нет, но придется готовиться к боевым действиям. Адаптацию, к давлению и составу новой атмосферы, придется проходить в скафандрах уже на месте. Раз они обладают оружием по нейтрализации искинов, то дроидов не брать, без искинов, это бесполезная груда металла. Ручное оружие и мобильные генераторы в максимальных количествах, остальное по регламенту.
– Когда желательно начать эвакуацию? – спросил Куро капитана.
– Желательно, как можно раньше. По моим расчетам через двадцать минут мы попадем под новую волну и останемся без поддержки резервных искинов, их у нас остался только один комплект, больше нет. Новых искинов я запущу перед выходом на орбиту, чтобы успеть до новой атаки стабилизировать на орбите Колониста. И двигаться, возможно, вам придется в ручном режиме.
– Давно я не летал на ручном режиме, придется вспоминать. После вывода на орбиту, не заставляй нас тебя ждать, кэп. Прыгай в шаттл и мчись к нам. – Подмигнул капитану Куро и покинул мостик.
– Вот гаденыш, будто я смогу покинуть Колонист после вывода на орбиту. – Еле слышно прошептал капитан.
Как вошел в каюту, Куро первым делом закинул шкатулку с почкой омеги в рюкзак и только после начал скидывать в него, все что, по его мнению, может пригодиться на дикой планете. В конце закидывал все в подряд, кто знает, что там может пригодиться. В диких условиях, даже детская игрушка сгодится как донор на запчасти. Закинул рюкзак на спину и направился к приписанному на него шаттлу.
У шлюза уже толпились поселенцы, закованные в броню.
– Офицер, объясните, что тут происходит? – Накинулись за объяснениями они на Куро.
– Все разговоры после старта, иначе, после моего рассказа, моей информацией вы уже не сможете воспользоваться. – Бросил на ходу и разблокировал шлюз.
Устроился в пилотском ложементе, в легком волнении. Сколько лет уже прошло, как он в ручном режиме управлял шаттлом, пару сотен, а может и больше. Но и в этот раз Омега его не подвел, голова его, прояснилась и он теперь точно знал, что нужно делать.
Легкий толчок и шаттл отошел от Колониста. Активированный искин пока работал. И Куро, не теряя времени, дал ему задание проложить курс до второй планеты.
Включились маневровые и шаттл начал отдаляться от корабля. На задних экранах, сферическая туша колониста, неспешно начала уменьшаться, пока не превратилась в яркую звезду. А далекая маленькая звездочка по курсу выросла до размеров планеты, которая теперь занимала половину обзорного экрана.
При входе в атмосферу внезапно отказало все оборудование, включая ручное управление и шаттл огненным метеором понесся к поверхности планеты. Просто чудом на пути попался склон горы, который немного изменил вектор движения. Шаттл пропахал своим брюхом каменистый склон, снося стволы молодых деревьев. От ударов которых, по всему корпусу передавались вибрации и на полной скорости столкнулся с соседним крутым скалистым склоном.
От лобового удара смяло носовые складские отсеки. У людей на шаттле от перегрузок, несмотря на противоперегрузочные ложементы и скафы повышенной защиты, разрывало и превращало в кровавою массу внутренние органы. Закованные тела не могли удержать в ложементах ремни безопасности. Их вырывало с места и разбрасывало по отсекам. После приземления, никому уже не понадобились потерянные складские отсеки, не выжил никто. Только почка омеги лежала в своей шкатулке и ждала своего часа. Призывала своего слышащего, не останавливаясь ни на минуту.
01. За День перед предназначением.
Проснулся я в холодном поту. Опять этот сон, всю мою жизнь мне снится один и тот же сон, что я лечу над красивым ночным лесом. А подо мной проносятся кроны величественных деревьев, залитых густым туманом и только их макушки, торчат из него. И голос впереди меня призывает, скрипучим голосом: «Приди, я жду тебя». Через несколько минут полета, меня, неведомая сила за шиворот выдергивает из этого великолепия, и я вскакиваю с кровати.
Про странный сон я никому не рассказываю, потом не избежать мне насмешек в свою сторону. Помню в детстве я раз заикнулся об этом, так потом надо мной долго издевались.
Повалялся немного в постели, пока сердце не успокоилось и поднялся с лежанки. За окном стояли сумерки, дом слабо освещали жировые светильники, от которых по дому разносился горелый запах.
Не думайте, что я жаворонок и рано встаю. Просто ночь на нашей планете длится около 21 часа. За ночь мы успевали поспать два раза. Вечером ложимся спать, а к полуночи, выспавшись вставали и занимались домашними делами. Так бодрствовали несколько часов и снова ложились спать, чтобы встать уже перед рассветом.
У очага готовила завтрак мама, а за столом сидел отец и подправлял и без того острые столовые ножи.
– Доброе утро мам, пап. – Сонным голосом сказал я и прошел к умывальнику.
– Доброе утро сынок, опять плохо спал? – Улыбнувшись сказала мама.
– Нормально мам.
– Кир умывайся скорей и за стол, у меня уже почти готово.
Умылся и сел за завтрак. Пол миски похлебки из смеси круп и вяленного мяса, все как обычно. Не сказать, что очень вкусно, но сытно. Питание было у нас было скудным, а кому не хватало нормы, тот постепенно истощался и умирал.
Я подкрепился и отправился одеваться. Накинул куртку с нашитыми хининовыми щитками из панциря сколопендры. Эти щитки моя гордость. Жаль, что мне так и не получилось доказать другим, что это мой трофей в результате жесткой схватки. Все вокруг, у меня за спиной, так и шептались, будто я нашел ее мертвой.
А случилось все случайно. Недавно, месяца четыре назад, я собирал грибы, увлекся и ослабил контроль за окружающим. Этим и воспользовалась местная сколопендра. Обычно, они не нападают на людей и даже при большом желании их очень тяжело найти. А тут она сама решила, что нашла легкую добычу. А может рядом была ее кладка, теперь уже не узнать. Я каким-то чудом почувствовал к себе ее внимание. И в один момент, резко сместился в сторону и выставил копье. Все произошло на рефлексах, я даже сообразить не успел. В ту же секунду древко сильным ударом выбило у меня из рук. Я отскочил в сторону и увидел гигантскую сколопендру, извивающуюся вокруг древка копья. Торчащий наконечник из сочленения в затылочной части сплошь был покрыт желтой слизью. Наконечник вошел ей прямо в пасть и это большая удача. Потому что с помощью копья, очень тяжело пробить ее броню. Сколько не бей, острие так и норовит соскользнуть с нее.
В наших лесах мало добыть добычу, ее еще надо сохранить. На запах крови сбежится множество желающих полакомиться твоей добычей. Поэтому, как только я отошел от шока, на трясущихся ногах, пошел собирать кислицу. Из-за избытка адреналина я никак не мог совладать своим телом. Меня трясло как нашего кузнеца с похмелья.
Запах кислицы представляет хорошую защиту, если необходимо перебить запах крови. Это растение с большими бархатистыми листьями с одной стороны. При их разминании, проявлялся острый запах, который очень раздражал нос. За счет этого он перебивал все другие запахи.
Я набрал охапку и начал их яростно разминать руками. Разминал и покрывал тело сколопендры в районе раны. Так же осмотрел траву вокруг, искал возможные брызги слизи и где находил, покрывал. Этому способу, я научился у охотников, когда проходил у них обучение. Жаль, что тогда не показал, каких-то выдающихся результатов.
После маскировки запаха я принялся постепенно снимать с нее сегменты панциря, примеряя на себя на расстоянии, чтобы не испачкаться. И если размер сегмента подходил по размеру, то вычищал его от плоти и укутывал в листья.
Я уже слышал рассказы о том, что панцирь сколопендры хорошо поддается деформациям. При вываривании в кипятке, он становиться податливым и ему можно легко придать желаемую форму.
Вырезал подходящие сегменты и вернулся в поселок. Дома вместе с отцом подогнал сегменты по своему телу. Щитки получились неказистые, нашитые на кожаную куртку и штаны, но функцию свою выполняли полностью. Удар ножа щитки держали хорошо, одновременно слегка пружинили под ударами, пытаясь сбросить острие. Эта способность давала свободу при движении.
Я надел штаны и обулся. Закинув на спину мачете с арбалетом, не забыл и нож. Ножны мои крепились горизонтально и составляли одно целое с пряжкой ремня. Такое расположение, позволяло быстро выхватить нож.
Закинул на плече свой рюкзак и двинулся к воротам. Меня уже заждался Керк, он рыбак, на сегодня я являюсь его помощником. Не имея своего предназначения меня отправляли на разные, необходимые для поселка работы. В помощь каким-либо мастерам: собирателям, плотникам, рыбакам и прочим. Если кому-то из них требовались помощники, они приходили к старейшине и просили человека в помощь. А старейшины уже на совете распределяли свободных работников, в основном молодежь, еще не получивших специализацию.
Предназначение, это праздник для всего поселка и главный день в жизни любого человека. Он проходит два раза в цикл весной и осенью, где парни и девушки получают свою специализацию на всю жизнь. Она не всегда постоянная, бывают времена, когда поселку срочно требуются работники другой сферы. Тогда старейшины собирают совет и решают, кого куда перевести, для пользы поселения. Но это бывает редко, только при больших потерях населения. Это, как правило, происходит после атак голу, местных диких племен аборигенов, которые бывают довольно редко. Для них обычно не очень удачных.
Местные аборигены, называют себя голу. Отличаются от людей внешне только бледной кожей и большими глазами, еще большой силой и выносливостью. Наконечники копий и стрел делают из обсидиана, вулканического стекла.
Так вот, предназначение выдается с учетом твоих наилучших способностей. Кто хорошо проявил себя в охоте, собирательстве и другом деле, то скорее всего и получит такую же специализацию. А чтобы молодой человек себя проявил, ему проводят пробные стажировки с наставниками по всем видам мастерства. Я их прошел все, только у меня такое чувство, что их все завалил. Так и не смог найти свое, везде был полной посредственностью.
Праздник предназначения был назначен на завтра. Там я, наконец, получу свою специализацию. Я стану мужчиной, ведь мне полных четыре с хвостиком цикла, что по земному около семнадцати- восемнадцати лет. Я стану взрослым и смогу привести в дом жену. Только не с кем мне создавать семью. Девушки меня обходили стороной, не хотели получить такого кормильца как я. То ли дело, такой жених как Керк. Пусть у него и несносный характер, но с голоду с ним не помрешь. Я женский пол не осуждал, тут бы себя прокормить.
В ожидании посвящения я был взволнован и терялся в догадках, чем же мне предстоит заниматься в будущем. Я надеюсь, совет старейшин вместе с шаманом не ошибутся, не хотелось бы мне заниматься не интересным делом.
Я подошел к воротам и увидел Керка. Он стоял насупившись, выражая крайнюю степень недовольства и смотрел на меня.
– Кир, ты меня уже достал, ты когда-нибудь приходишь вовремя? Ты так и ждешь, чтоб я тебя поколотил. Я тебя уже с час жду, наверное. – Сказал Керк и плюнул на землю.
– Ладно не ворчи, я виноват, что тебе не спится? Мог бы зайти и поторопить меня. – Ответил я
Керк был старше меня на полцикла, обладал несносным характером, поэтому я даже не удивился его словам. Не воспринимая его слова всерьез. Несмотря на то, что он постоянно на всех ругался и угрожал. Люди говорили, что человек он хороший и совсем даже не агрессивны, все уже привыкли к его ворчанию и просто не обращали на него внимания.
Керк развернулся и вышел за ворота. А я двинулся за ним, повезло же мне сегодня с напарником. Целый день буду теперь выслушивать его ворчания.
Стоило мне выйти за ворота, как на меня налетел мой хорт Зак. Будто ночь не спал, только и караулил меня у ворот. И как он чует, что я выйду? Я, так и не понял до сих пор. Меня всегда удивляет, как он меня подкарауливает.
Зак мой забавный и смешной друг. Хорты, это собакоподобные животные, которые проживают в норах под стенами поселений. Чем-то похожи на волков, видимо дальние родственники. Только не такие коренастые и без защитных пластин на спине.
Волков так назвали больше за место в пищевой цепочке. Это были стайные животные, санитары леса. Многие названия животным прилипали земные, такие как олени и крокодилы. А если не находились аналоги, то не редко прилипали названия голу. Название хортов взяли у местных.
Проживали хорты, только около тех поселков, где жили шаманы. Наш поселок находился на самой границе с голу, поэтому у нас был свой шаман. Старый, не общительный, но с ним нам намного спокойнее. А поселения подальше от границы, шаманов не имели. Их было немного и на все поселки не хватало. Иметь шамана в селении очень хорошо, он и хворь какую подлечит и в обороне поможет.
Рассказывают, что до того, как начали появляться шаманы, хортов никто в глаза не видел. Но как появился на свет первый шаман у людей, из лесу вышла стая хортов и поселилась под стенами поселка. Они вырыли себе норы под стенами и остались жить с людьми. Их пробовали прогнать, но все попытки людей были безрезультатны. Они не проявляли агрессии, не давали себя в обиду и просто игнорировали людей. После этого, на них перестали обращать внимания. А через какое-то время заметили и пользу. При появлении близ стен хищников, они поднимали не шуточный шум, предупреждая людей визжанием об опасности. И временами атаковали хищников, но я такого не видел, только рассказы слышал. Хищники стояли как загипнотизированные, можно спокойно подойти и перерезать глотку. А вот на появление войска голу, при их нападении, хорты не реагировали, как будто никого не было. Разборки разумных их совсем не тревожили.
Я ускорил шаг и принялся догонять Керка. Он ушел уже довольно далеко, пока я возился с хортом. Зак, в своем репертуаре, увязался за мной. Он, еще молодой хорт и я боялся брать его с собой в дальнюю дорогу. Сегодня нам предстояло пол дня идти по лесу. Затем пройти часть пути на лодке, а куда я умещу эту детину, который был мне по грудь в холке. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы отправить его обратно домой.
Я подружился с Заком пол цикла назад, он тогда был забавным пушистым комочком. Я сидел, как-то вечером у частокола и любовался закатом. Когда обратил внимания на то, что кто-то с маниакальным упорством, пытается устроиться рядом с моим бедром. Я повернулся и увидел маленький пушистый комочек, детеныша хорта. Он прижался ко мне и уже начал засыпать.
Мне так не хотелось его будить, что я просидел в неподвижности пару часов. И осторожно, чтобы не разбудить, поглаживал его. Но потом заявилась его мамаша, она бесцеремонно растолкала его своим носом. Ловко подхватила его за загривок и унесла в свою нору. С тех пор мы регулярно с ним встречались. Как-только я выходил за частокол, он уже меня встречал у ворот, будто ему кто-то сообщал, о моем скором появлении.
Догнал я Керка только на границе леса. Пролетел по дороге, вдоль полей собирателей, как ветер. Даже дыхание свое сбил.
Бросил прощальный взгляд на поселок.
По среди полей собирателей, возвышался небольшой холм. Сверху огорожен частоколом, над которым возвышалась крыша Большого зала, главного здания поселка.
На границе лес был чист, никакого бурелома. Все подобрано на дрова, только огромные стволы уходят ввысь. Тропа протоптана, не промочим ноги утренней росой. Вот часа через два-три тропки закончатся и начнется настоящий бурелом. Будем пролазить над и под упавшими стволами по пояс в мокрой от росы траве. В мокрых штанах, прилипающих к ногам.
На границе леса, мы разделись до гола, покрыли тела и свою одежду, соком вонючки. Я не помню названия этого растения и очень сомневаюсь, что кто-то помнил. Но все его называли вонючкой. Ее сок очень хорошо отбивал запах тела, но ее запах был вполне приятным. Тело после нее пахло утренней свежестью. Но при постоянном использовании, этот приятный, поначалу, запах казался тошнотворным.
Водянистое растение, словно лианы, свисали со стволов деревьев. Стоило только повредить ее ствол, как с него начинал сочиться густой прозрачный сок. Люди имели очень сильный запах, по сравнению с местными животными. Все животные пахли свежестью или полным отсутствием запаха. В отличии от людей, от которых через час после мытья, несло как, даже сравнить не с чем. Наставники говорили, что эти бактерии мы привезли с собой. Они питаются нашим потом и производят такой неприятный запах.
В учебе мне было довольно интересно. Мне очень легко давались знания, в отличии от остальных ребят. Я в подробностях узнал, как мы тут оказались. Наши предки, должны были колонизировать совсем другую планету, но произошел сбой во время прыжка и нас выбросило на краю этой системы. Потом прошла атака с этой планеты и у Колониста вышли из строя все искины, которые следили за работой систем корабля. Колонист удалось дотянуть до этой планеты и вывести его на орбиту. А людям в панике пришлось срочно массово эвакуироваться с корабля. На корабле без искинов, они оказались бы в ловушке. Брали с собой только самое необходимое и торопились покинуть мертвый корабль.
В итоге, около десяти тысяч из пятидесяти высадиться не смогли, в силу разных причин, а остатки оказались во враждебной среде, где каждая тварь норовила тебя съесть.
Еще и местные разумные, пребывающих на уровне каменного века. Они ни за что не захотели делить свои охотничьи угодья, тут конечно есть и наша вина. После атаки на Колонист, мы решили, что нас атакуют и после приземления, люди сразу начали уничтожать всех нелюдей без разбора.
Путем больших жертв, людям удалось отвоевать свое место под солнцем. Но шли годы, складывались в десятилетия, а затем и столетия. Оставшееся оборудование выходило из строя, терялись знания, началась деградация населения. Умники с большими знаниями не в почете, они не смогут прокормить семью. На первое место вышли сильные, умелые, мужественные воины и охотники, самые приспособленные к новому миру.
Наш корабль Колонист стал второй луной, который освещал долгими ночами, не давая забыть нам кто мы и откуда. Совсем не большой по сравнению с естественным спутником. Раза в два или три меньше его, но по светимости превосходил его в разы. Половину месяца ночные светила выходили на небосклон по одному, вторую же половину они светили вдвоем. В это время чужие просто зверели и нападали на людей при первой возможности. Возможно, они вспоминали времена резни, что устроили им люди, когда отвоевывали эти земли. Но стоило спутникам разойтись, чужие становились добрыми и покладистыми.
Сутки на планете составляли около сорока двух часов, месяц высчитали с учетом встречи колониста с местной луной Вирата, как называли ее местные. Месяц составлял восемьдесят четыре дня, а год длился восемьсот сорок пять дней, что около четырех земных лет. Поэтому чтобы не путаться, местный год назвали циклом.
Сила тяжести составляла около 0,5—0,6 от земной, поэтому местная флора и фауна могла позволить себе более величественные размеры. А люди после прибытия, выросшие при более высокой гравитации, в начале выглядели карликами на фоне великанов. Превосходили местных по силе, теряя в росте. То через некоторое время эйфория закончилась, тела быстро привыкли к низкой гравитации и уже не показывали столь выдающихся результатов. А потом появились первые дети, рожденные уже здесь. Крепкие, высокие, превосходили своих родителей в росте раза в два. Для них местные твари уже не казались огромными чудовищами, с некоторыми теперь могли сойтись на равных.
В связи с острым недостатком пищевых ресурсов, люди были вынуждены расселиться по небольшим поселкам, окруженными огромными охотничьими угодьями, обеспечивающими пропитание. Это было единственно возможное условие выживание.
Незаметно мы прошли чистый участок леса, где обзор был хороший. И постепенно, все чаще и чаще начали попадаться упавшие стволы и ветки. Здесь заготавливать дрова слишком далеко. Обзор сократился до полсотни шагов, вот и вошли в дикую часть. Керк изменил походку на скользящую, с частыми остановками. Мы порой по нескольку минут сидели на земле на корточках и прислушивались, пока Керк не подавал сигнал двигаться дальше.
Трава уже начала подсыхать, но это особо не радовало, мы уже были по пояс мокрые. Кожаная одежда хорошо защищала от всевозможных колючек и кровососущих насекомых. Но был у нее и большой не достаток, она очень долго просыхала. Намокшие штанины неприятно прилипали к телу и создавали жуткий дискомфорт при движении.
К полудню мы подошли к реке. Шли и вдруг лес резко оборвался и перед нами появилась долина реки. Она простиралась в ширину на пару километров и на глубину около пятидесяти метров. Она полностью заполнялась только в сезон дождей. Сейчас же, русло реки располагалось далеко внизу, примерно на середине долины, шириной не более сотни шагов. С обрыва, на который мы вышли, она выглядела небольшим извилистым ручьем.
Преодолеть последний километр было довольно тяжело, множество коряг, чередующихся с огромными булыжниками, обильно покрытыми глиной и илом, создавали непроходимые препятствия на нашем пути. Из-за полуденного зноя и накопившейся усталости за пройденный путь, последние сотни метров, мы шли уже не осматривая окрестности. Шли, не разбирая дороги.
Добрались до берега реки и отыскали судно Керка. Это были две, связанные поперек каркасные байдарки. Обтянутые кожей и застеленным сверху плетенным настилом.
Мы спустили катамаран на воду и отошли от берега. Закинули якорь, близ зарослей камыша. На воде днем было более безопасно, чем на берегу. Мы находились в пути уже около десяти часов и порядком вымотались. Ракра вышла в зенит, пришло время сна.
И снова сон, «приди, приди», только происходило уже днем. Проснулся от того, что повязка сползла с глаз и сквозь веки начал пробиваться яркий свет Ракры. Открыл глаза и увидел, что Керк уже правит катамаран по течению к первой ловушке. Сейчас от нас требовалось только проверять ловушки, которые построил Керк. Это были огороженные участки на мелководье с одним входом. Вход глубоко вклинивался в огороженное пространство, сужаясь в конце, создавая, вроде клина. Рыба велась на приманку, заходила в ловушку через коридор, а выход уже найти не могла. Тыкалась, мордами в заграждение, а ума отступить назад и выйти через коридор, мозгов уже не хватало.
Мы вылавливали ее сачком и закидывали ее на дно лодок. После отчаливания, я рулил к следующей ловушке, а Керк не торопливо разделывал тушки. Выгребал потроха и отсекал головы. Обильно просаливал и складывал в мешок.
Я правил суденышко к очередной ловушке, когда Керк на носу заметил разрушенную ловушку.
– Вот скоты, эти желтые опять разнесли мне ловушку. – Возмущенно закричал Керк.
– Что случилось? – Спросил я
– Крокодил залез в ловушку и всю ее покрошил, вот гад.
Как только мы подошли поближе, я разглядел место пиршества крокодила. Крокодилами мы их называли условно, это местные водоплавающие ящеры. Тело схоже, но имелась длинная шея с небольшой головой.
Часть колышков, составляющих стену ловушки, торчали в разные стороны. Половины ограждения и вовсе не было. Некоторые обломки прибило к берегу. Придется нам поработать над восстановлением ловушки.
– Какого черта он тут забыл, они же сюда не заплывают. Еще и всю рыбу рядом попугал, теперь ловушка не скоро заработает. – Все сокрушался Керк.
– Ладно, отстроим лучше, чем была, – ответил я. Для меня это было хоть какое-то разнообразие.
– Вечерком я им отомщу, я возьму с них плату. Всю ночь будем лакомиться крокодилятиной, не знаю пока как, но я придумаю, – злорадно улыбаясь, добавил Керк.
Ремонт, не затянулся на долго. Благо, материала в округе хватало. Не прошло и часа как мы отчалили. У Керка работы пока не было. Он сидел на носу и с улыбкой на лице, вынашивал злобный план. Как ему безопасно изловить крокодила себе на ужин и отомстить за разрушенную ловушку.
Ближе к вечеру, на каждой остановке, мы начали отлавливать и закидывать на платформу плавающие стволы и ветки. Пока доберемся до стоянки, они уже просохнут, под палящими лучами Ракры. Выбирали наиболее ровные, толщиной не менее руки. Нам предстояла долгая ночь, поэтому, необходимо было подготовить много топлива для костра. Что не могли закинуть, подвязывали по бортам. В итоге, к вечеру, наше судно внешне выглядело как сплетение коряг и веток.
Ракра, уже подошла к горизонту, когда наконец справа по борту показался остров Керка. Представлял собой десятиметровой высоты скалу, с крутыми склонами и условно плоской площадкой на вершине. Окруженную небольшим пляжем, который занимали на ночь крокодилы. Этот пляж оберегал Керка ночью от хищников, которые могли перейти с берега вброд по мелководью с берега и взобраться на скалу.
До темна предстояло много работы. Перетаскивали на скалу дрова, запаслись водой. Отправили вниз по течению привязанный катамаран, иначе за ночь, близ берега, крокодилы его разнесут на щепки. На воде никто его не тронет, если только веревку не перегрызут. Тогда, у нас возникнет большая проблема, придется строить плот, чтоб хоть как-то вернуться назад. По берегу с добычей целыми мы точно не дойдем.
На вершине скалы у Керка все было оборудовано по высшему разряду. Тут стояла глинобитная хижина, небольшая, на два человека. И три навеса, для сушки рыбы. Он проводил здесь каждую вторую ночь. Времени много, и он с умом им воспользовался. Организовал себе более, менее комфортные условия. Жаль только, в сезон дождей все это смоет. Когда река заполнит долину и скроет скалу со всеми постройками в своих водах.
До наступления сумерек мы закончили перетаскивать дрова и запаслись водой. Уже начали развешивать под навесами свой улов. Как снизу начали доноситься всплески воды. На берег начали выбираться на ночевку крокодилы.
– Так малой, ты давай занимайся рыбой, а я пойду готовиться к ночной рыбалке. Хочу попробовать поймать крокодила на петлю. Охотники же ставят их, вот и я попробую. – Сказал Керк и двинулся к хижине.
Я продолжил развешивать тушки рыбы и между делом, наблюдал за его приготовлениями. Сначала он выбрал самую длинную и ровную жердину. На ее конец он прикрепил веревку с петлей. Веревку взял добротную, плетенную из нитей прядильщиков. Это зеленые, толстые гусеницы, размером с кулак. Чтобы превратиться в бабочку, они оплетают свое тело тонкой нитью, создавая кокон. Если бросить этот кокон в кипяток, а затем долго болтать в горячей воде. Можно найти конец этой нити и затем просто выматывать ее до самой личинки. С этих нитей женщины ткут добротную ткань и плетут крепкие веревки.
Когда я освободился, он уже закончил все приготовления. Привязал на поясе один конец веревки, отсчитал необходимую длину и завязал другой конец к скале.
– Кир держи. А лучше привяжи конец тоже к камню, – протягивая конец другой веревки, той, что была закреплена на жердине.
– Зачем Керк? – поинтересовался я.
– Если крокодил не удавиться и ломанется в воду? Ты эту животину точно не удержишь, сдернет тебя как щенка Хорта, оглянуться не успеешь.
– Понял, я сейчас. – И рванул завязывать конец.
– Я сейчас спущусь по склону до середины, если правильно длину веревки рассчитал, там закреплюсь и попробую завести на шею петлю. Как заведу, дам сигнал, а ты сразу затягивай петлю и держи сколько сможешь, может я уже успею подняться. На моей палке узел хитрый, как дернешь, он развяжется. – Сказал Керк и начал спускаться вниз по склону.
Керк спустился вниз, уперся ногами о склон и повис в горизонтальном положении на поясной веревке
– Как живот то режет, терпеть мочи нет. Кир, подай жердину.
Я подал ему жердь. Он поудобней перехватил ее и начал аккуратно пытаться завести петлю на шею ближайшему крокодилу.
Идея была не плоха, вот только он не учел, что это будет не так уж просто будет сделать. Крокодилы ерзали, порыкивая друг на друга, устраивая небольшие стычки. Но кто, если не рыбак, должен обладать горой терпения. Минусом к тому, была еще и плохая видимость. Уже совсем стемнело и Вирата, освещала противоположный, южный склон, а на нашей стороне, как раз была тень, в которой мы пытались что-то разглядеть.
Керк провисел с пол часа, пока ему удалось завести петлю на шею одному крокодилу. Свиснув, он подал сигнал. Я рванул веревку что есть силы. Петля затянулась на шее и крокодил с перепугу рванул в воду, но не добежав до воды вытравил весь запас веревки. Упираясь лапами, начал сам себя душить, а я удивленно смотрел на свои ободранные руки. Я никак не ожидал на такой сильный рывок и вовремя не успел отпустить веревку. В итоге. Меня протащило пару метров и веревкой ободрало ладони и локти, пока у меня хватило ума отпустить ее.
Керк взобрался наверх и мы начали подтаскивать, все еще живого крокодила к скале. Окружающие его собратья, поначалу с перепугу скрывшиеся в воде, теперь опомнились от испуга и начали выползать на берег. Увидели, что собрат их не жилец, начали пытаться отхватить кусочек от нашей добычи, подгоняя нас.
Когда мы подтащили его тушку к подножию скалы, крокодил уже не подавал признаки жизни. Прилагая не малые усилия, нам удалось поднять его на верх. Хорошо, что Керк на стал жадничать и выбрал добычу помельче.
Спустили крокодилу кровь и Керк снял куртку. На его животе красовался опоясывающий кровоподтек. Местами кожа была протерта и выступила кровь. Он появился от веревки, пока он висел на ней и выуживал крокодила. Промыли и обработали его рану мазью, заодно и мои ладони и принялись снимать шкуру с туши. Все ненужное летело вниз, а снизу начали доноситься радостные рыки и звуки нешуточной драки за лучший кусок. Будь мы в поселке, в пищу у нас пошло бы все кроме костей. А тут, как бы не было жалко, брали только самое вкусное и калорийное. Не было у нас возможности унести все, силы наши были ограничены.
Часть мяса закидали в котелок, что-то запекли на углях. Остальное нарезали на полосы, просолили и повесили сушиться. Нет ничего лучше, чем вяленное мясо в пути. Его можно не торопясь разжевывать, не останавливаясь. И крупу на стоянке с ним сварить.
Плюс выходов за частокол в том, что можно от пуза поесть. Все что не унесешь можно съесть. Вот мы и принялись уничтожать все лишнее. Мясо крокодила напоминало мне мясо птицы и по опыту я знал, что оно не очень калорийное. Поэтому я не сдерживал себя и пытался поглотить двойную норму.
С юга задул ветерок теплый и сухой, который начал крепчать с каждым часом. Он порядком начал уже надоедать нам и чтобы скрыться от него мы перешли в хижину. Хижина была невелика, два спальных места и низкий столик между ними. Животы полны, сытые глаза слипаются, теперь можно и поспать. А у подножия скалы, рыки все не утихали.
Проснулся, лежу, обдумываю надоевший сон. Услышал, как встал Керк, пытался в темноте ничего не обронить и не разбудить меня.
– Я не сплю, – успокоил я.
– А? А тогда ладно, долго не мог уснуть от возни этих голодяев, а ты как? – Спросил Керк.
– Я сразу уснул, они мне совсем не мешали. Видимо сильно устал, только закрыл глаза и уснул.
– Тебе хорошо, а я вот провалялся, чего только не передумал, еле уснул. – Потирая глаза сказал Керк.
– Да ладно тебе трепаться, пару минут провалялся, а потом такой храп стоял, я думал стены повалятся.
– Да нечего мне трепаться. Может потом проснулся и не заметил, как поспал. Такое бывает. А похрапеть я никогда не против. – Сказал, улыбнувшись, Керк и выскальзывая в дверь, добавил. – Пошли отвара попьем и пожрать я не против.
Вышли из хижины, Вирата еще не дошла до зенита. Подкинули дров в костер. Кострище добротно сложено в яме, обложено камнями и с прокопанным поддувалом. Такой днем затопишь и дыма не будет, благодаря хорошему притоку воздуха, а ночью огонек далеко не видать будет, весь свет в небо уходит.
Подогрели воду и закинули ароматных трав. Довели до кипения, убрали с костра, пусть остынет.
– А я тебе рассказывал, как мы с Петро и Воликом в лесу чужого в две луны встретили? – Спросил у меня Керк.
– Нет, так в общем слышал, но без подробностей. – Ответил я.
– Знатная битва была, – облокотившись о камень локтем и мечтательно закинув свой взгляд сказал Керк. – Пошли мы значит, прядильщиков собирать. Старейшины нас отправили, там уж не помню, кто кладку их нашел. К тому времени они созреть должны были. А я иду и смотрю, дело то не чистое, птички не чирикают, стрекозы не летают. Рядом кто-то, притаился, нутром чую. Присел, пацанам махнул, ну типа глаза на макушке. Они напряглись, крадемся помаленьку. И тут вылетает на нас с кустов голу, разметал нас как хорта щенков, а у нас с собой только мачете да ножи. Валика схватил, закинул его далеко, он еще об ствол дерева ударился. А тут я подлетел, сухожилья ему на правой ноге подрезал.
– И? – Не выдержав паузы спросил я.
– Так он на одной ноге и Петро помял хорошо, тут Валик очухался, мы вдвоем его и порубали пока он Петро занят был. Спину ему посекли, ребра видно было, я долго с Валиком потом блевал. Потом вонючкой его закрыли, округу осмотрели, собиратель оказался, наших прядильщиков собирал. А если бы воин был? Точно сгинули бы в чаще. Этот то худой, малой, не вырос. Думаю, не доедал, наверное. А силища из него прет, жилистый. Потом в поселке Петро долго латали, мы его чуть живого дотащили, половину коконов бросили ради него.
– Я только и слышал, что на вас чужой напал и помял хорошо. Хорошо Петру тогда досталось, его потом аж шаман врачевал.
– Да, Петро долго отходил, но в лес до сих пор боится заходить, чудной стал какой-то. За что только не берется, только бы за частокол не выходить, хорошо поломало пацана, – ответил Керк.
– Хотя как помню, говорили, что чужой молодой совсем был? – спросил я.
– Вот мы и удивились, молодой, а порвал нас как щенков. Думаю, вот и мы тогда совсем зеленые были, вот и растерялись, сейчас бы он так нас не раскидал. Ну да ладно, вот только злобу большую с тех пор я на них затаил. Не могу простить Петро им, и жив он остался, а друга я потерял. Дурачком стал, страхов набрался, одна надежда, может шаман мозги ему на место поставит.
– Поставит, не переживай. У нас шаман, о какой, что-то ему постоянно рассказывает на ухо. Поколдует и изгонит его страх. – Успокаивал я Керка.
Разлили отвару, ядреный получился, малость с травой переборщили. Разбавляли холодной водой. Получалось в самый раз, и остывал быстро. Керк взялся вырезать из кожи крокодила подошвы с небольшим запасом из спинной части шкуры. Не хотелось тащить лишний вес. Шкура крокодила была слишком жесткой и не шла никуда, кроме как на подошву обуви. Учитывая роговые наросты, покрывавшие спину твари, получались отменные, плохо стираемые подошвы на обувь. Обувщик с руками оторвет.
– Керк, а почему ты так не любишь хортов? – спросил я.
– Они непонятные, живут и с чужими и с нами. Полностью игнорируют, будто и нет тебя. Никак не обращают внимания на тебя, как шпионы какие-то. – Ответил Керк.
– У меня есть друг хорт Баз, хороший друг и товарищ.
– Ну ты сам прикинь, хищники выходят, они визг поднимают. А как эти дикие голу нападают, сидят тихо по норам и не возмущаются. Ты может и не задумываешься, что мы живем на самой границе. И в любой месяц, наш поселок могут снести полчища голу. А я боюсь, у меня мамка там, сестренки мелкие. А эти черти даже не предупредят, что на нас напали эти серые. Как им верить после этого?
– Не серые, а бледные, может у них нет своих и чужих, может они живут по своим правилам? – спросил я.
– Вот, по тому я им и не доверяю, потому что они живут по своим, не понятным никому правилам. Как доверять человеку, у которого живность в голове. И тут у хортов в голове такие же, так как?
– Не знаю, мне кажется не стоит их определять как союзников или врагов или шпионов. Они нейтральны к нам и к ним, – ответил я.
– Спорить бесполезно, я все равно останусь при своем мнении.
– Давай не будем дальше спорить, тем более Вирата прошла уже зенит, можно уже ложиться спать. Только учти, если будешь храпеть, буду тебя пинать, – предупредил я Керка, благо он закончил вырезать заготовки под подошвы и можно было отправиться спать.
– Договорились, только я могу и сдачи дать. Чисто на рефлексах, а ты не такой уж плохой пацан, как я думал. Судачат тут всякое, типа сколопендру дохлую нашел, руки у него из заднего места растут. Я был не в восторге, когда тебя со мной отправили, думал по-тихому притоплю тебя, если что? – Засмеялся Керк.
– Нормально, я привык. Навыки у меня еще те в лесу, а вот на занятиях в школе мне все легко дается, вот меня и не любят. – Смутился я.
– Ха, ха, ботан значит. Да ты не переживай, в лесу думаю выживешь. Точно говорю, Керк врать не будет. Нормальный ты пацан, только думай поменьше, а то съедят тебя пока в небе летаешь. Ха, ха.
– Ладно, пойдем спать, завтра тяжелый день, против течения идти. – Сказал я.
– Пойдем. Глаза закрываются уже, да и ветер уже достал, холодный гад стал, – сказал Керк, поднимаясь. – Если ветер не изменится, то завтра будем идти на парусах.
Лечу над ночным лесом, Вирата освещает макушки деревьев исполинов, остальное тонет в густом тумане. «Хозяин, приди ко мне» зовет голос и добавилось странное чувство. Чувствую, что глаза у меня закрыты и в то же время я могу видеть все окружающее меня великолепие. Рывок, будто за шиворот рванули. Просыпаюсь и резким рывком принимаю сидячее положение. Сердце бешено бьется, дыхание прерывистое. Успокоился. Странно, сон добавляется все новыми и новыми подробностями. Никогда еще не чувствовал одновременно с полетом, что глаза у меня закрыты.
Глаза сфокусировались на удивленном лице Керка. Он оказывается уже какое-то время сидит и наблюдает за мной.
– Что, сон поганый приснился, а то я чуть не обделался малой? Как рванешь, я уж думал пробрался кто, тварь какая. – С увеличенными глазами, сказал он.
– Да ничего, сон не очень.
– Что крокодилы снились? Я вот во сне с десяток надергал.
– С высоты будто упал.
– Нормально пацан, значит растешь. – Заржал Керк и хлопнул меня по спине.
– Пойду отолью, сколько до рассвета еще? – Спросил я.
– Ща глянем, так, думаю часика два до рассвета, можно вставать, – выглядывая в оконный проем, сказал Керк.
Пока разожгли огонь, позавтракали, начало светать. Предрассветное время, вроде и солнце не встало, а уже светло. От утренней прохлады не спасала одежда, разве что только тепло огня. Мы жались к огню, в попытках согреться.
Когда над горизонтом появилась Ракра и осветила пляж. То с высоты скалы, нашему взору предстало кровавое побоище на пляжу. Видимо потроха и обрезки нашей добычи, вызвали нешуточный аппетит у крокодилов. Тут и там по пляжу валялись обрывки тел и их конечностей. Прогревшись под светилом, самые сильные и удачливые крокодилы поползли к кромке воды.
– Керк, ты обратил внимания, что пока они не согрелись под лучами Ракры, они еле шевелились. – Обратился я к Керку.
– Как-то не обращал никогда на это внимание. – Ответил он, глуповатым видом почесывая затылок.
– Я вот тут подумал, может их лучше ловить с утра, пока они такие вялые и сонные.
– Наверное. Надо подумать. Я, наверное, следующий раз попробую ближе к утру. Новый способ мне понравился, я теперь буду постоянно их отлавливать. И мясо у них ничего, только жира совсем нет. – Поглаживая живот, сказал Керк. – А вот ближе к утру или около полуночи попробую точно.
– Только под веревку на поясе подложи чего-нибудь, в следующий раз.
– Это обязательно, я себе жилет сооружу, чтоб висеть было удобно. Только в одного боязно мне, с напарником надо. Вдруг сдернут меня, мало ли чего. Узел хитрый не сработает или сорвусь. Нет, один на это не пойду, только с помощником. Ладно, пойдем собираться, твари почти ушли, – сказал Керк и взялся за сборы.
Крокодилы очистили пляж и Керк спустился вытянуть свое судно. Я же, в это время спускал мешки с вяленными рыбьими тушками. За ночь, наша добыча потеряла больше половины своего веса. Было совсем нетяжело, а когда доберемся до пункта прибытия, потеряет в весе еще больше.
Как только погрузили добычу, тронулись в обратный путь на север. Течение реки вялое, мы его легко преодолевали тягой одного носового паруса. При юго-восточном ветре, мы шли с приличной скоростью. Правда немного сносило к левому берегу и приходилось подправлять курс.
– Кир, ты давай не расслабляйся, чисти рыбу от все ненужного. Хребты плавники сбрасывай за борт, нечего лишний вес домой тащить. А что съедобно, раскладывай, пускай дальше сохнет. – Сказал Керк, как только немного отошли от острова.
Сам он тоже не отдыхал, поправлял курс и разделывал тушки. Делать все равно было нечего, вот мы и всю дорогу разделывали рыбу. Перья и кости, нещадно прокалывали кожу. В ранки попадала соль и жутко жгла. Одна радость, далеко до полудня мы управились со всем уловом. Да и дорога обратно была довольно коротка, нам ведь теперь не требовалось заглядывать в ловушки. Шли прямым курсом, ни на что не отвлекались.
Добрались до места и вытащили катамаран на берег. Простирали одежду и помылись. Пока дойдем до леса, вся одежда на теле высохнет. Ракра жарила нещадно и уже подходила к зениту. Рановато прилечь, для восстановления сил, но сидеть и тянуть время не в наших интересах. Вечером в поселке праздник Предназначения и лучше добраться за ранее, чем на него опоздать.
Как отоспались, замаскировали катамаран ветками на берегу. При маскировке судна, Керк во всех подробностях мне рассказывал, какой это нехороший народ голу. И как они регулярно пользуются его лодкой и временами не возвращают. И скольких трудов и времени ему приходится терять на их ремонт или постройку. После этого я понял, почему у него такое хлипкое плавательное средство. При регулярном ремонте или потере плав средства, смысла постройки капитального, совсем не было.
После отчистки рыбы от шкур и хребтов и дополнительной просушки в пути, добыча наша составила два рюкзака. Они были огромными и возвышались над головой на локоть, но тем не менее совсем не тяжелыми. Рыбьи тушки после очистки представляли собой крупные стружки, как после рубанка столяра. Веса практически не имели. А объем мы пытались компенсировать большим уплотнением. Эти стружки обеспечат не малое количество порций, важно только его донести до поселка.
Когда мы добрались до края леса, первым делом смазали соком вонючки тела и одежду. И обмотав добычу, размятыми листьями кислицы, мы тронулись в путь. Не бог весть какая защита от запаха, но хоть что-то. Мне кажется, запах рыбы она не перебивала вовсе.
Рюкзаки возвышались у нас над головами и не смотря на небольшой вес, жутко стесняли движения. Они так и стремился зацепиться за каждый куст и ветку. Было довольно тяжело двигаться с таким баулом за спиной в лесу беззвучно.
Как отошли от края леса с километр, пошли заросли папоротника. Он достигал в высоту по грудь и было немного жутко идти, когда не видишь куда ступаешь. Время от времени мы приседали, чтоб разглядеть что творится под листвой.
Часа через два мне стало жутко холодно в животе. По своему опыту я знал, что где-то рядом опасность. Неужели, какая-то тварь нас учуяла, не смотря на все наши ухищрения. Вытягивая мачете, я получил удар в спину и растянулся на земле. Темно-серая тень скрылась в зарослях. Керк развернулся и поспешил на помощь, но никого уже не было. Я поднялся и сидя на корточках, прижался спиной к спине Керка. Под листьями папоротника, обзор наш увеличился в разы. Глаза у нас вертелись как ошалелые, мы крутили головами на все сто восемьдесят градусов, пытаясь высмотреть опасность.
Я махнул Керку в сторону ствола упавшего дерева, диаметром пару наших ростов. Оно лежало, видимо, давно в шагах двадцати и уже заросло зеленым мхом. Он кивнул мне и мы плавно начали двигаться к нему. Когда мы добрались до него, я привстал. Вокруг нас кто-то двигался, было заметно по двигающимся листьям папоротника. Трудно было определить точно. Движения то появлялись, то пропадали в разных местах. Вроде тварь одна, уже обнадеживает. Она искала лучшую позицию для атаки.
Я присел, так обзор был намного лучше, листья на уровне груди скрывали почву. Как на Керка сверху обрушилась тень. Время остановилось, я различал только темно-серую тень. Она рвала своими когтями рюкзак Керка, пытаясь добраться до него. Это оказался волк, только мелкий. Я подскочил и рубанул ее по спине мачете. Мачете со звоном отскочило от спинного щитка. Волк в ответ резко отпрыгнул в заросли и сделав полукруг, предстал перед нами. Он прижался к земле и оскалил пасть. Оттопырил спинные щитки, под которыми вздымался белый нежный мех. По нему я сразу узнал вожака стаи. Умный и хитрый зверь, но слаб физически, вожак никогда не нападает сам. С ним у нас еще был шанс, в отличии с его подчиненных. Они крупнее раза в полтора, а достоинство вожака в его мозгах. Но где его стая, он же ее кукловод? Стая должна работать, а он с безопасного расстояния управлять ими. Видимо старый волк, которого молодой прогнал. Или же стаю потерял, вот и приходиться самому пищу добывать.
Грудь у них не защищена, хорошо брать арбалетным болтом. Наши руки плавно потянулись за арбалетами. Авось успеем, пока он нас пугает? Не успели. Он рванул на меня серой размазанной тенью. Я только успел приготовить мачете для удара, как время почти остановилось. Вожак плавно подлетал ко мне и у меня появилось время четко направить свой удар. Мачете с замаха, с лева направо. Я попытался попасть ему точно в горло. Время медленно тянулось, волк приближался. Я уже мог рассмотреть каждую шерстинку на его горле. Плавно подвел мачете, резко рванул в право по горлу. Лезвие врезалось в тело волка, медленно проходило сквозь, раздвигая шерстинки. Как только снаружи появился кончик мачете, как время ускорилось.
Приземлился на меня он уже мертвым. Придавил меня своим весом и начал заливать мое лицо своей теплой кровью. Глаза залило, рот полон крови, я ее сглатывал, пытаясь вдохнуть глоток воздуха. Спустя пол минуты кровь иссякла, а волк начал биться в конвульсиях, царапая когтями землю вокруг меня. Я прижал руки к телу, чтобы он не повредил их. В это время Керк подбежал и скинул с меня агонизирующее тело.
Разлеживаться нам было не когда, поэтому поднявшись на четвереньки. На трясущихся конечностях, от избытка адреналина, я направился к стволам вонючек, смывать кровь. Отрубив ствол вонючки, я начал быстро смывать кровь сочащимся из него соком. Пока умывался, Керк на четвереньках рвал лисья кислицы, мял и укрывал на тело волка. Занимался сомнительно-полезным делом, учитывая, что вокруг тела волка на три метра, все было залито кровью животного.
– Керк, бросай ерундой заниматься. Уходить надо. – Прокричал я ему.
– Точно, все тут не укрыть. – Осматривая округу, сказал Керк.
– Давай я тебе спину посмотрю.
Я быстро осмотрел раны на спине и шее напарника. Помог ему смыть кровь и перебить ее запах, листьями кислицы. Жгла она его раны нещадно, Керк шипел, но терпел.
Трофеи брать с волка было опасно, запах крови уже порядочно разлетелся по округе. И пока не набежали желающие полакомиться, необходимо поскорее покинуть это место. Пока я выбивал клыки, Керк уже прихватил свой рваный рюкзак и рванул в заросли папоротника. Я закончил с трофеями и рванул за ним. Трофеи, это святое.
В высоком темпе двигались около часа, рискуя нарваться на другие неприятности. Но благо обошлось. Мелочь волк распугал, а от крупняка нам все равно не отбиться. А раз так, то мы неслись по лесу как два бегемота и никакой бурелом не мог нас остановить.
– Не, ну ты видел, видел? Я чуть в штаны не наложил, благо нечего было, с утра крокодила из себя вывалил. – Видимо, не отошедший от шока внезапно заорал на весь лес Керк.
– Я сам в шоке. Я так близко волков еще не видал. – Сказал я, полушепотом.
– Он на меня сверху упал, так я растерялся совсем. А тут стоит уродец, щитки растопырил, хорта потрох. Ну все думаю, прощай мама. А он на тебя прыгнул. Посчитал тебя опаснее, как так? Не понятно. – Вопросительно уставился на меня.
– Сам не понял, думал на тебя прыгнет, приготовился.
– Как он тебя выбрал, ты же совсем мелкий и совсем не опытный? Почему он решил, что ты сильнее меня?
– А я знаю, чего докопался? – Сказал я.
– Ладно, забыли, его мозги не понять, может там у него червяки какие лазают. Вот он и стаю свою потерял.
– На, кстати. – И протянул ему верхний и нижний клык волка. Знак что добыча пополам.
– Не надо, ты за кого меня держишь щенок, думаешь у меня чести нет. Крокодила мы завалили вдвоем. Я без тебя не справился бы, а тут я как минимум, приманкой был. Не более. Ты сам его завалил, так что верхние твои. Нижние возьму, помощь в охоте тоже не зазорно. – Прокричал, возмущенно Керк.
– Ладно, ладно, не кричи, в лесу все-таки. Держи нижние. – Протянул я ему нижние клыки.
– А как ты ему чисто горло рассек, чистый рез, даже шерсть не помешала. Она же плотная, не перерубить.
– Повезло просто, старался против шерсти удар завести. Удача меня любит. – С улыбкой отметил я.
– Будет нам теперь что рассказать в Большом зале, я очень рад, что ты сегодня был со мной. Думаю, что будь кто другой со мной, я бы не остался в живых. Удача тебя точно любит.
– Я тоже рад, что был с тобой. Больше из-за того, что поел крокодила, досыта наконец-то. – Улыбнулся я.
– Я думаю, твое предназначение охота. Вечером это подтвердится. – Сузив глаза прошептал Керк, будто увидел будущее. Старосты не ошибаются.
Концентрация адреналина у Керка, похоже, так и не успела к этому времени упасть. Взгляд был немого странным, глаза расширены, бегают и странная жестикуляция, совсем ему не свойственная. Я уж не стал ему признаваться, что получилось отбиться мне совсем случайно. Все произошло, очень быстро. Я даже не успел осознать, как это произошло.
Немного успокоились и продолжили свой путь уже более осторожней. Керк всю дорогу шипел от ран на спине, натираемые его ношей. Но далеко до заката, мы добрались до поселка. Вышли из лесу и нас встретили наделы собирателей. А в центре местами перепаханного пространства стоял изрытый норами хортов холм с частоколом. Над ним возвышалась только крыша большого зала, самая крыше в поселке.
02. Улли
Примерно четыре с половиной сезона дождей назад. Ночную тишину разорвал крик новорожденного голу, спустя несколько минут крик второго.
В глинобитной хижине на плетеной циновке лежала женщина голу и прижимала к груди двойняшек. Девочку и мальчика. Пыталась выбрать, кто из них останется жить. И взгляд ее все больше задерживался на мальчике. Это и хороший, сильный работник и охотник. Мать с трудом могла прокормить себя, жила впроголодь и не рассчитывала поднять на ноги двоих. Поднять бы одного, и то была бы радость. Смотрела на сына, он напоминал ей мужа, сгинувшего в лесах. Отправился на охоту и так и не вернулся. Она сидела, погруженная в раздумья и не заметила, как уснула.
Утром проснулась от того, что в хижину, откинув шкуру влетел староста.
– Ты родила жреца, я уже отправил гонца. – Сказал он и увидев двойняшек и слегка удивился. – Хорты вышли из леса. Только кто из них? – Вопросительно посмотрел он, указывая на детей, поочередно указывая пальцем то в одного, то в другого, будто мать могла ответить ему на его вопрос.
– У меня двое и я не знаю, кто из них. – Робко ответила мать, прижимая к груди младенцев.
– Жрецы придут за ним, пусть сами и разбираются. – Сказал староста. – Корми их хорошо, Вирата и жрецы накажут тебя, если жрец не выживет. – Откинул шкуру и вышел из хижины.
Глаза женщины наполнились счастьем, рождение жреца, давало ей право сытой жизни до конца жизни, пока Вирата не возьмет ее в свои объятия. Жрецы придут и заберут жреца на воспитание и дадут ей привилегированный знак. С этим амулетом она сможет прокормить и себя и второго ребенка. При встрече с любым добытчиком, охотником или собирателем, он будет обязан отдать ей часть своей добычи. Взгляд женщины постоянно склонялся к мальчику. Ей очень не хотелось отдавать сына. Ведь жрецы, почти все мужского пола и ей казалось, что жрец он.
В полдень пришли двое жрецов и слегка, растерялись, когда увидели двоих. Решили отправить девочку с гонцом в соседнее поселение. Они тоже рассчитывали, что жрец мальчик. Но хорты бросили свои норы и отправились за девочкой.
Прибывшие жрецы выдали знак привилегии матери и отправились вслед за гонцом, забрать у нее девочку жреца.
Наше время.
Улли сидела на дереве и наблюдала сквозь листву, за жизнью в деревне. Ее в младенчестве, забрали у мамы и дали матери знак защиты жрецов. Это был костяной медальон, с изображением знака жрецов, который разрешал забирать четвертую часть добычи любому, кто предьявит этот знак. Мать моя была обеспечена пропитанием до конца жизни. Это несказанно ее радовало, теперь она сможет выжить сама и выкормить своего сына. И не беда, что у нее забрали дочь, она бы их все равно не выкормила, а так у нее остался сын. Жаль только, что после смерти матери жреца, старейшина был обязан забрать знак и вернуть его жрецам. Сын ее не смог бы воспользоваться эти знаком.
Улли растили и обучали лучшие мастера. Учителя жрецов обучали ее разным знаниям, управлению селением и большими количествами воинов и языку коричневых. Лучшие погонщики воинов, рассказывали ей о их слабых местах. Этих слабых, но очень коварных врагов. Воины обучали ее мастерству владения всеми видами оружия. Она преуспевала везде и вот он настал время Превращения. Прошло уже четыре сезона дождей и она уже считалась взрослой женщиной, теперь ей можно было пройти страшный ритуал Превращения. После этого ритуала, голу становится полноценным жрецом, обретает его силу и получает свой индивидуальный дар. Было очень страшно, а вдруг что-то пойдет не так? Она знала, что бывали случаи, когда претенденты не выживали после ритуала. А иногда становились идиотами, но это тоже самое, их сразу отправляли к Вирата на перерождение.
Откинулась шкура в проеме двери и Верховный жрец вошел в хижину. Пристально посмотрел на Улли, из-под густых бровей.
– Ложись на циновку и ничего не бойся. Будет немного больно, но все пройдет, ты превратишься в жреца. – Сказал он.
Улли легла, тело слегка потряхивало от волнения, а Верховный присел рядом с ней. Положил свою ладонь ей на голову. Она попыталась расслабиться, но тут ее голову пронзила на столько сильная боль, что она потеряла сознание.
Очнулась она от того, что всю ее кожу на лице что-то стягивало. Присела и провела ладонь по лицу, пытаясь отделаться от неприятного ощущения. Взглянула на ладонь и увидела на ней чешуйки высохшей крови.
Вошел Верховный жрец и сел напротив Улли. Она не знала, что ей делать, поэтому лежала и молча смотрела на него. Он сел напротив нее и какое-то время всматривался в ее лицо. Эмоции его постоянно сменялись от одобрения до недовольства. Он то улыбался довольно, то морщился в брезгливости. И вот он поднялся и пошел к выходу.
– Возвращайся к себе в деревню, ты нам не подходишь. Ты больше не жрец, ты жрец-воин и пойдешь отправлять коричневых в жертву Вирата. Пока наш бог не призовет тебя. Мы потеряли на тебя много времени, может как погонщик воинов ты сгодишься. И пусть твоя мать отдаст знак жрецов старейшине. – Не оглядываясь бросил он и вышел.
Это был страшный удар. В уголках глаз Улли навернулись слезы. Деваться было некуда, она оделась, собрала свои пожитки и вышла из хижины. У выхода ее ждал младший жрец. Он отвел ее в оружейную хижину. Выдал ей меч и доспехи жрецов-воинов. Доспехами это было трудно назвать, одежда из многих слоев шкур. Но это было лучше, чем совсем ничего. Улли поблагодарила его и сразу же переоделась, после того как он вышел за порог. Путь предстоял не близкий, задерживаться здесь не стоило, да и не зачем. Но жрец ее не отпустил и повел в хижину знаков. Там он положил ее на шкуру и нанес под ее глазами знаки, жреца под правым и воина под левым. Обработал раны мазью и отпустил ее.
Вернулась она домой через десять дней, под вечер. Мать, как только ее увидела, прокляла дочь и прогнала прочь. Ту ночь, она переночевала на дереве, а на следующий день старейшина выделил ей отдельную хижину.
Она уже несколько дней тренировала местное ополчение, собранное из собирателей селения. Она просто поражалась глупостью своих соплеменников. Ее обучали самые лучшие воины и мастера, а когда она столкнулась с ополчением, просто ужаснулась. На сколько глупы были ее воины. Они считали, что если они сильнее коричневых физически, то они просто придут к ним и будут рвать их на части. Наивные собиратели. Улли то знала, что победить коричневых можно только числом. Как можно победить народ, который хитростью смог заставить подчиняться себе сталь или как его называли собиратели, блестящий камень.
Изделия коричневых из блестящего камня, который они называли сталью или железом, поражали своим совершенством. Улли достала свой клинок из поясной петли и в который раз залюбовалась им. Четкость линий клинка с одной стороны, обработанной коричневыми и неровные линии со стороны заточенной стороны. Работа голу сразу бросалась в глаза. Не понятные отверстия со спиральными углублениями на сквозь и странными шестигранными выпуклостями местами, создавали резкий контраст с грубой обработкой мастеров голу со стороны лезвия. Только воинам выдают стальное оружие, ополченцы идут в бой с деревянными дубинами и мечами, покрытыми, острыми осколками камня, приносящего смерть.
Какой-то ремесленник голу отдал жизнь за такое орудие, потому что сталь плохо поддавалась обработке. Из стали вытачивали наконечники копий и мечи для воинов, за то, что он не раскалывался при сильном ударе, как камень, приносящий смерь. Из которого было изготовлено основное оружие голу. А сталь легко пружинила и возвращала форму назад и долго держало остроту лезвия. Жрецы давно выяснили секрет, как его можно обрабатывать и научили народ голу. Изготовляли теперь из него оружие, не хуже, чем у коричневых, пусть и не столь красивые. Если долго тереть нитью волосяного червяка, то он постепенно делает надрез. Не сразу, много сезонов дождей надо протирать и менять нить, чтобы получить полосу. Ее затем, необходимо долго обтирать на плоских камнях, чтобы придать ему форму и заточку.
Сталь была большой редкостью, ее редко находили в лесах. То были, обрывки перьев бога коричневых. Они его называли Колонист и проговаривая его имя, всегда устремляли свой взор в небо. В давние времена, когда их бог появился в небе. Вирата попытался изгнать незваного гостя. У того только перья полетели и начали падать вниз. Горячие огненные, они чертили ночное небо как искры от костра. А когда перья упали загорелся лес и народ голу увидел, что на них сидели маленькие коричневые. Много, правда тогда они были еще не коричневые. Жрецы говорят, они тогда были как мы, с белой кожей. Только закованы они были полностью в сталь, а на голове сталь прозрачная. И только потом, через много дней, они вылезли из своей стальной одежды. Тогда Ракра поджарила их, днем своим огнем. Поджарились они и стали коричневыми. Еще говорят они раньше были, чуть выше пояса, но сильные. Могли прыгать до нижних ветвей в лесу. Как и их бог тоже, который хоть и мал, но силен. Не даром Вирата много сезонов дождей бьется с ним и никак не одолеет его. И светит Колонист сильнее, не смотря, что мал совсем. Хотя насчет, до сих пор бьется, у многих голу были большие сомнения. Ведь перья с Колониста больше не сыплются на головы и не чертят огнем небо.
Но постепенно коричневые выросли и стали ровней нам, правда силы свои потеряли. Стали намного слабее голу. Видимо бога они своего обидели, не молились и не приносили жертвы своему Колонисту. Не пели совсем ему песни, вот и забрал он у них их силу.
Про эту пору, сложено много песен, песен о Великой ночи печали. Много голу в ту ночь ушли к Вирату. Коричневые прыгали с оброненных перьев своего Колониста, словно блохи и начинали истреблять народ голу. Жестоко уничтожали собирателей и детей, не разделяя никого, своей невидимой смертью. Наводили руку на голу и он падал с дырой в груди. А когда они очистили много деревень как пальцев на нескольких рук. Поставили на границах свои деревни, собранные из стали и никого, не пропускали. Даже когда Вирата уходил зализывать свои раны за горизонт, они все равно никого не пропускали. Как только обнаруживали голу, сразу убивали.
Много голу погибло, пока первая их деревня из стали, не пала. У них просто закончилась невидимая смерть, видимо, в то время от них и отвернулся их бог Колонист. Вот в то время и пришла основная добыча стали для голу. Несметное его количество. Жрецы сразу оценили запасы и направили собирателей на его переноску. У коричневых его было так много, как воды в реке.
Ополченцы пытаются между собой хвастаться, кто сколько убьет, но Улли знала. Большинство из них даже не доберутся до рядов коричневых. Коварству и силы врагам не занимать, их стрелы с наконечниками из стали пробивают любую защиту, какую не надень. И луки у них странные, с палками поперек. Скорострельность маленькая, стрелы идут редко, но сила и точность как у лучших воинов голу. Почти все ее войско не вернется домой, только единицы.
Стрелы коричневых мы собираем после боя и снимаем с них наконечники. Луки у них маленькие и стрелы такие же. Крепим их на нормальные древки и получаются отличные стрелы.
Улли во время тренировок своего отряда, постоянно ловила на себе плотоядные взгляды своих воинов. Они желали ее, но разница в иерархии не позволяла им предложить ей себя в качестве мужа. Ведь прими она предложение замужества. Она упала бы на несколько рангов ниже, до собирателей или охотников. Время на поиск мужа у нее пока было и она не торопилась. Но если она не сможет подобрать себе кандидатуру в мужья среди своего круга, то возможно ей придется упасть ниже и принять предложение от собирателей. А в то, что она найдет себе мужа среди собирателей или охотников, она точно не сомневалась. Природа одарила ее красотой и стройным телом, востребованным которое не останется.
У голу, не приветствовались случайные связи, как у коричневых. Это они спаривались направо и налево. У голу, один муж на всю жизнь. Если муж погибал, редко другой брал вдову в жены. Вдов брали только вторыми женами, тоже очень редко, и то только из большой любви к ней. Наследниками дети таких жен уже не были, они не имели никаких прав на имущество и на статус отца, их называли ублюдками и прогоняли из селения после совершеннолетия.
Она не могла избавиться от привычки думать на языке коричневых. У жрецов все на нем говорили, язык голу был очень скудным и не имел множества слов. Это собирателю или охотнику их было вполне достаточно. А обученному у жрецов, слов языка голу, катастрофически не хватало. Поэтому стал выбор, придумывать новые слова и привыкать к ним. Или просто пользоваться другим языком. Второй вариант был проще и он закрепился. К тому же, он очень быстро изучался, через пару месяцев, уже можно было спокойно общаться. И постепенно увеличивать словарный запас. Коричневые говорят, что сами изобрели этот язык. Для быстрой обучаемости. Как они говорили, у них было много языков и они не понимали друг друга. А учить чужие языки было очень долго и тяжело. Вот они и придумали простой для обучения язык.
Наш народ активно пытался перенять знания коричневых. А коричневые, совсем не горели желанием делиться ими. Даже под пытками, они между визжанием от боли, не могли сказать ничего путного. Что они не рассказывали, совсем не работало у голу. Видимо знаний у них было мало, они ведь охотники и собиратели. А главный покоритель стали, у них назывался кузнец, жил он за стенами и никогда не выходил за них. И сколько не брали голу их поселений, никогда не брали живым кудесника кузнеца. Они всегда были самыми сильными и опасными противниками и бились до конца. Кузнец по силе равнялся воину голу, что просто невозможно представить.
Почему их бог передал им знания и сталь, а наш дал нам только самое необходимое. Только сосуды с кровью бога и получили голу, без которых не выжили бы их дети. Ведь голу рождались слабыми, ни к чему неприспособленными и без крови Вирата умирали за две руки дней.
Когда впервые появились коричневые, они уже могли между собой разговаривать. А жрецы рассказывали, что первые голу сами придумывали свой язык. Не умели абсолютно ничего, никак охотиться и никак строить хижины, им пришлось постигать все самим.
А Колонист дал своим детям все, знания и сталь.
03. Урух
Улли отошла на пару тысяч шагов от селения, когда в проеме ворот появился верховный жрец. Урух долго смотрел вслед девушке. Ему было жаль отпускать новоиспеченного жреца, пусть и слабого. У него были большие планы на эту молодую девушку. Но провидец сказал, что, оставив ее, мы получим себе большую обузу. А если отпустим ее, она найдет свой путь и принесет пользу народу голу. Не посмел противиться Верховный Провидцу, пусть идет, ищет свой путь.
Сколько бы она ему нарожала сыновей, чистых, не порченых. Может кто-то из них даже стал жрецом. Урух яро верил, что умения детей зависят от их родителей. Если и мать и отец жрец, то вероятность рождения жреца ему казалась очень велика. Именно поэтому он держал место первой жены свободным, именно для женщины жреца. Вторые жены ему приносили много детей, он терпел их до четырех сезонов дождей и изгонял. Нечего было им есть его пищу, пусть ищут свой путь. И красивы были и сильны, из них получились бы знатные воины. Бывало даже умны, но это были ублюдки, дети вторых жен и их требовалось изгонять. Не сделай он этого, другие голу его бы не поняли.
Ярость разрывала грудь Уруха, как же тяжело было смотреть удаляющейся девушке. Может зря он позволил себе пойти на поводу у Провидца. А если бы не пошел, провидец бы разболтал всем, что ее надо было отпустить. И Верховный, пожелав ею завладеть, пошел против народа голу. Так нельзя, так можно и власть потерять.
Урух в последнее время и так замечал небольшие признаки неповиновения. Голу никак не хотели идти умирать и ему приходилось применять свой дар убеждения, чтобы изменить их мнение. Это давалось все тяжелей и тяжелей. Наступит момент и они совсем перестанут его слушать. Еще его бесило, что коричневые перестали проявлять признаки агрессии, уже давно не было нападений. Народ уже позабыл, когда коричневые сжигали их деревни. А он помнил, он помнил, как сожгли его селение вместе с его женой и дочерью. Не мог он им простить этого. И спустя много сезонов дождей, сердце его не отпускала боль утраты.
У него был великий план, но не так близок срок его выполнения. Он маниакально желал покончить с коричневыми и оставить одну или пару селений. Верховный планировал и дальше выкачивать из них знания. Знания, которые дадут ему больше власти. И тогда уже никто не сможет ее отобрать. Он и сейчас владел абсолютной властью, но положение его было шатким. Если он сделает неверный шаг, недовольный народ может переизбрать верховного, из числа младших жрецов.
Он никому не говорил, что дар его заключался в умении убеждать. Всем говорил Урух, будто дар его распылен и всем он владеет понемногу. Но он то знал и держал это в большой тайне. Расскажи он, про свой дар убеждения, пропадет к нему доверие. И никак его будет вернуть.
Жалко, потерял он свою потенциальную жену, ну и ладно. Век долог, другую найдет. А пока перебьется вторыми женами, раз с первой не свезло.
– Великий жрец, привели захваченного коричневого. – Склонив голову в поклоне, доложил вошедший воин.
– Пойдем поговорим с ним. – Небрежно кинул Урух.
Они прошли в конец селения, где находилась хижина для допроса коричневых. Воин ускорился, обогнал Верховного и приподнял шкуру, что прикрывала вход.
Урух вошел в темный проем и резко отошел в сторону, привыкая к темноте. Как он не старался держать себя в руках, ему всегда казалось, что его хотят придать. Он не доверял даже своей охране, всегда держа под рукой нож.
Глаза его привыкли к полумраку и он увидел окровавленное распятое на столе тело коричневого. Это хорошо, что над ним уже поработали, а то некоторые воины боялись пальцем тронуть пленника, лишь бы случайно он не помер. Ведь потом последует страшное наказание, как бы самому голову не потерять. А дохли они как насекомые, чуть не рассчитаешь удар и все.
Верховный взял неизвестный предмет и поднес к лицу пленника.
– Что это такое? – выкрикнул он.
– Я не знаю, это какой-то инструмент кузнеца, – ответил он, после чего получил удар под ребра.
– Вспоминай гадкий собиратель, мы из тебя все вытянем.
– Я не знаю, мы не обучаемся у кузнеца. У него бывает только один ученик и как его выбирают я не знаю.
– Тогда посмотри на это, что это, может узнаешь?
– Это вроде напильник, вижу плохо. Им обрабатывают железные детали.
Верховный взял в другую руку нож, потер по нему напильником навесу и не заметив никакого эффекта, бросил инструмент в пленного.
– Что ты мне лжешь, коричневый. А это что? – Спросил жрец.
– Это щипцы, господин.
– Какие еще щипцы, зачем они нужны, что он с ними делает?
– Он ими держит заготовку, когда греет на огне. – Запинаясь и морщась от боли, после удара напильником, сказал пленник.
– Опять ты лжешь, думаешь меня обмануть грязный коричневый. Мы много раз по вашим рассказам грели в костре наши мечи и от этого они становились только слабей, а не мягче при обработке. – Подошел к бедолаге и яростно загнал ему нож в грудь. – Одни лжецы, никак не хотят рассказать мне свой секрет. Может и в правду не знают. Нет, все они знают. Эти лживые коричневые, не хотят, чтобы мы стали сильными, вот и скрывают свой секрет.
Допросов пленных было уже бесчисленное множество, Урух уже и со счета сбился и все были безрезультатны. Надо обязательно захватить кузнеца, а как это сделать? Это самый сильный воин коричневых. Необузданный убийца народа голу. Как только выйдет на поле боя, так только и видишь, как редеют ряды голу ополченцев. А отправишь к нему голу воина, так он обязательно убьет уставшего кузнеца.
Не покидали Уруха и сомнения, что даже получив себе в руки легендарного кузнеца. Получит ли он от него необходимые знания? Захочет ли кузнец делиться ими? – Думал он, что с невеликой охотой. А как его заставить, если они такие великие воины. Не боятся даже выйти против голу воина, как его пытать. Кузнец смерти не боится, а может и боль не чувствует. Видимо их бог Колонист, подбирает к себе всех кузнецов, вот они смерти и не страшатся. Уважает их бог, что хранят они память о работе со сталью, в отличии от остальных.
– Бросьте этого грязного коричневого в лесу, пусть падальщики полакомятся. До чего же они вонючие, как можно так вонять? Они что совсем не моются? – Сказал злобно Урух и направился к выходу.
04. Предназначение
На закате весь поселок начал собираться в Большом зале, на праздник Предназначения. Большим залом, называлось главное здание в центре поселка, где одновременно могло пометиться все население поселка. Здесь всегда собирались свободные от работы жители на всевозможные мероприятия. Особенно около полуночи, после сна. Сидеть дома, тоска несусветная. А вместе веселей, кто-то рассказывал о подвигах своих, кто-то пел, а кто-то занимался мелкой работой.
Сегодня же, люди расставляли столы и накрывали их разными яствами. Выкатили около десятка бочонков с хмельным суррогатом из местных злаковых, которую назвали брагой, чтобы было чем отпраздновать предназначение новых взрослых членов поселка. Только в середине зала оставили пустое пространство для выступления старейшин.
Мы с Керком, задолго до этого, успели сдать старейшинам нашу добычу. Сполоснулись и переоделись в чистую одежду. По дороге в Большой зал, волнение никак не отпускало, куда меня определят? Волновало сейчас меня больше всего на свете.
Но вот час настал, в середину зала вышли старейшины. И что необычно, с ними вышел наш шаман. Старый, сутулый старик, седые пряди волос свисали, из-под капюшона, его плаща. Никто не видел его лица, все его узнавали по его кожаному черному плащу. Говорили, что он настолько стар, что прячет свое лицо, чтобы не пугать людей. Плащ его был весь обвешен различными оберегами, которые постоянно двигались, при его движении.
Старейшины и шаман встали в центре свободного пространства. Старейшины сзади в ряд, а шаман вышел вперед. Мы проходившие посвящение встали, так же в ряд перед ними. Шаман Дорадан слегка поклонился нам.
– Приветствую вас односельчане, собрались мы здесь провести посвящение и принять в ряды мастеров четырех наших сыновей и дочерей. Прошу прощения у вас, что не всегда могу почтить вас своим присутствием, в этот праздник. Дела не оставляют мне времени, уж простите меня. Но сегодня у меня сегодня есть веские причины посетить это торжество. И так начнем, Белла и Вики переходит в группу собирателей, как в прочем они и ожидали.
Белла и Вики поклонились шаману Дорадану.
– Лорик будет охотником.
Лорик поклонился с явным удовольствием, а мое сердце сжалось. Я рассчитывал стать охотником, как мой отец, но меня не объявили. Остался я один, куда меня определят?
– Остался у нас один Кир, который не показал ни в одном направлении, никаких выдающихся результатов. И все уже опустили было руки, но тут вмешался я…
И тут у меня сердце замерло, неужели я никуда не гожусь, что придумал старый шаман?
– И поэтому он будет моим учеником, то бишь шаманом, – объявил он.
Вокруг настала полная тишина.
– Завтра на рассвете я тебя жду, а сегодня отдыхай. У тебя был тяжелый день, а за Керка не переживай, я его уже подлатал. – Взглянул на меня и сказал Шаман. – Я все сказал. – Развернулся и постукивая посохом, не оборачиваясь пошел к выходу.
Когда он вышел и дверь за ним закрылась, тишина нарушилась тихими перешептываниями. Кто-то смотрел на меня с восхищением, а кто-то с опаской. С опаской на меня смотрели, кто частенько меня обижал и боялся мести, с моей стороны.
Шаманы были странными людьми, управляли нами и в то же время, были далеки от нас. Жили своей, непонятной жизнью. Занимались странными делами и постоянно сторонились людей. Жители поселка тоже опасались их, ведь они обладали даром. Оставалось только терпеть их, за их огромную пользу при врачевании и защите от жрецов голу.
Постепенно напряжение спало, появились разговоры, люди начали рассаживаться за столы. Расталкивая толпу, ко мне прорвался Керк. Схватив меня в охапку, оторвал от земли и закружив, заорал на весь зал.
– Я понял, почему волк, посчитал тебя более опасным. – Улыбаясь, кричал он.
– Потому, что я шаман? – спросил я.
– А как может быть, по другому? Ты посмотри, как меня шаман подлатал, только шрамы остались. – И оттягивая ворот рубашки, пытался показать мне свои бывшие раны.
Я смог рассмотреть розовые шрамы в районе его шеи.
– Одни шрамы остались? – Удивился я.
– И не говори, я думал теперь неделю будут гноиться. – Радостно ответил он, похлопывая меня.
– Пойдем, браги бахнем, за твое выздоровление? – Спросил я, с легкой дрожью в голосе, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Пойдем молодой шаман, я нам место застолбил.
– Я только к родителям подойду и сразу к тебе. – Я вспомнил про родителей.
– Давай подходи, я вон там устроился. – Указал рукой направление и начал пробираться сквозь толпу, в один момент пропал из виду.
Я направился к своим родителям, которые стояли в первых рядах. Мать смотрела на меня влажными, обожающими глазами. Отец довольно улыбался.
– Сынок мой, я так рада за тебя. Я очень волновалась, что ты не сможешь найти себя. – Прошептала она, обнимая меня.
– А я в нем никогда не сомневался, правда думал, что он станет охотником. Ему всегда удавалось выживать в самых опасных ситуациях. Не сказанное везение, хотя как охотник ты не очень, два следа отличить не сможешь. – Обнимая нас, сказал с улыбкой отец.
– Я тебе никогда не говорила, но ты наш единственный выживший ребенок. Твои старшие братья умирали в младенчестве, поэтому до этого дня я молилась всем богам, включая чужого Вирата, чтобы ты был здоров и дотянул до совершеннолетия. Теперь действие моих молитв закончилось, ты стал мужчиной. Будь осторожен, мой хороший. – Поглаживая по волосам, сказала мать.
– Сын, я горд за тебя, не буду лукавить, меня посещали нехорошие мысли насчет твоей бесперспективности. Но я откидывал их, я верил в тебя и как видно не зря. Ладно, иди с к своему другу, как я заметил, который у тебя наконец-то появился. Оставь нас стариков, мы порадуемся за тебя и сами. – Хохотнул отец.
Хорошо отец сказал. Он меня всегда поражал своей наблюдательностью и мудростью. Я уже начал уставать от этих пафосных речей и слез матери.
– Спасибо, отец, ты, как всегда, меня понимаешь. – Улыбнулся я ему, за что получил хороший хлопок по спине и улыбку отца.
– Ты же мой сын, давай иди уже, пока мать совсем не расклеилась. Я как посмотрю, с Керком вы спелись, так иди к нему. Ничто так не объединяет людей, как смертельная опасность в лесу.
Я направился искать Керка, пробираясь сквозь толпу, по указанному им направлению. Обнаружил я его, стоящего у стола, размахивая полным рогом. Керк в красках рассказывал, как мы разделались с волчьим вожаком.
Было довольно интересно стоять у него за спиной и слышать новые и новые подробности нашей битвы, которых даже я не знал. Специально его не отвлекал, он даже не подозревал, что я стою у него за спиной. История обрастала новыми подробностями, как мы бегали пол дня по лесу скрываясь от вожака волка и как я потом отправил его вперед приманкой. А как только волк вышел во всей красе, я спрыгнул сверху и загнал ему нож под щиток в районе сердца и он бесславно умер. Забыл он добавить, как мы от страха на четвереньках ползали по земле. Но это совсем не по-геройски, хорошо совсем не заврался.
Я хлопнул его по спине и встал рядом. Керк повернулся ко мне, попытавшись мутными глазами понять, кто так без церемонно прервал его рассказ. Его пьяные глаза пару мгновений сверлили меня, пока Керк не узнал меня. И когда уже успел так набраться. Узнав меня Керк заорал:
– А вот и наш герой, который не обделался, увидев вожака волков. А я тоже молодец, если бы я не скинул с него эту тварь, она бы в своих конвульсиях порвала бы героя. Вы бы видели его, вся рожа в крови, только глаза и зубы белые, будто светятся. Я тогда понял сразу, шаман, точно шаман, хорт его забери. Выпьем за нового шамана. – Вскинув рог, поднял тост Керк.
Я сел рядом и поднял, появившийся в моей руке рог. Пили долго и много, потом танцы и песни. Когда с трудом стал понимать, что происходит вокруг, я пошел спать.
Проснулся в полночь, выспался. Решил пойти в большой зал. Вышел из дому и направился в его сторону. Подойдя ближе, заметил огонек в окне шамана. Надо идти к нему, было жутковато на душе от этого старика. Когда подошел к его двери, остановился не решаясь постучать, и вдруг услышал:
– Заходи, что так долго спишь? – Как будто ждал меня, ответил шаман.
Я осторожно отворил дверь и вошел. Он сидел в кресле напротив двери и курил трубку.
– Заходи, не стесняйся, теперь на время обучения это твой дом.
– Я…я, увидел свет и решил… – Прожевал я смущенно.
– Не бойся. Теперь ты один из нас, расслабься и принимай все как данность. – Выпуская клубы дыма, сказал шаман.
– Да я и не боюсь. – вскинулся я.
– Садись поговорим, как-то все не до этого было.
Я сел на скамью за столом с немым вопросом.
– Ты думаешь, почему ты? – Спросил шаман.
– Да, я так и не понял… В лучшем случае, я рассчитывал на охотника. Потому что мне всегда везет выпутываться при нападении хищников. В то же время как следопыт я слабоват.
– Умение выпутываться из трудных ситуаций, как раз-таки характеризует тебя как шамана. Ты неправильно понял свои умения. Почему, ты думаешь, я тебя раньше не взял под свою опеку? Я знал, что ты никуда от меня не денешься, выберешься из любой ситуации. А набраться разных навыков тебе не помешает.
Шаманы, это новый вид хомо, адаптированный под местные условия. Обращал ли ты внимание, что ты даже пахнешь не так явно, как твои знакомые. Мы люди этой планеты, мы пахнем как местные животные, это какая-то мутация среди нас. Мы предчувствуем заранее опасность и можем к ней приготовиться. И местные животные нас остерегаются больше остальных.
– Да, кстати, в случае опасности, я чувствую холодок в животе. – Заметил я.
– Вот видишь, ты дитя этой планеты, даже животные боятся тебя больше других. Они просто не чувствуют твоего запаха и твоих эмоций, поэтому боятся тебя больше остальных.
– На нас с Керком напал волк, он атаковал меня, и Керк очень этому удивился.
– И ты справился, а если бы не справился, то и грош была тебе цена как шаману. Второе, хотя это скорее первое, твой Зак. Хорт никогда не будет дружить с человеком без дара. Они сами одаренные, в дальнейшем ты в этом сам убедишься. Если в селении не было меня, тебя сразу бы вычислили после твоего рождения. А так, все прошло незаметно.
– Завтра я тебя жду с вещами, будешь жить у меня. У нас мало времени, духи мне нашептали, что в середине месяца. Как только Колонист встретиться с Виратой, на нас будет произведена атака. Голу уже собирают ополченцев в своих ближних селениях и начинают стягивать войска с дальних. Ко времени нападения мне необходимо успеть тебя подготовить, мне очень не помешает твоя помощь. А сейчас иди развейся. Ты больше никогда не будешь так близок к людям, у тебя будут совсем другие проблемы. И запомни, с этой минуты, никакой физической работы. Все свои силы нужно будет направить совсем в другом направлении. – Сказал шаман и указал мундштуком трубки на дверь.
Я встал и направился к двери. Зашел в большой зал, в нем я начал чувствовать какое-то напряжение. Как только я вошел, стихли все разговоры и все взгляды устремились к моей скромной персоне.
Я присел за стол, посидел немного, но общее напряжение так и не спало. Стало неудобно, что я не даю расслабиться людям, поэтому я встал и вышел на улицу. Вышел и посмотрел на звездное небо. Полюбовался немного и направился домой.
Проснулся опять рывком, принимая сидячее положение, сердце билось в груди как с пробежки. Опять чувствовал себя, летящим над кронами и одновременно свое спящее тело. И как только удивился этому, что я одновременно в двух местах, сплю и лечу. Так на меня нашла такая волна переживаний, из-за чего меня опять, будто за шиворот схватили и потащили назад. Такое чувство, будто во сне я выхожу из тела и при малейших переживаниях тело затягивает меня назад, и заставляет проснуться.
Ракра еще не вышла, а уже вышел из дома и направился к дому шамана. Свет горел в окне, значит он уже встал. Вернулся домой и начал собирать вещи первой необходимости. За остальными потом зайду, не далеко переселюсь.
– Сынок, ты уже встал? Сейчас я накрою тебе стол. – Спросонья сказала мать, поднимаясь с лежанки.
– Мам, ты лежи, я не голоден. Собираю вещи, шаман сказал переселяться к нему, я не успел тебе вчера сказать.
– А что ты там у него будешь сейчас кушать, шаман то тебе готовить не будет. Давай ка я тебя накормлю.
– Брось мам, с голоду не помру. Не вставай, батю сейчас поднимешь, у него и так сон плохой. – Сказал шепотом я, закидывая последние свои пожитки в рюкзак.
– Поспишь с вами. Пока сынок. Спи мать, никуда твой сынок не денется, днем увидишь. – Проворчал отец и перевернулся на другой бок.
– Если проголодаешься, то приходи. – Предупредила и немного успокоилась она.
Закинул лямки на плечо и вышел из дома. Утро прохладное, с легким туманом. Сырость и прохлада так и пробиралась под куртку, пока шел к своему новому дому.
– Входи и впредь больше не стучись, а то я тебе по твоей болезной голове посохом своим постучу. – Прокричал шаман, на мой стук. – Теперь это твой дом, на время обучения, так что прекращай тут стучаться.
– Хорошо, я понял Дорадан, не ругайся. Я просто проявил вежливость. – Попытался успокоить шамана, который не оценил мою вежливость.
– Многие вежливость, могут принять за слабость, ты же об этом не подумал Кир?
– Если честно, то нет, никогда не задумывался. – Смутился я, снимая рюкзак.
– Ладно, извини. И привыкай к моим неожиданным вспышкам гнева. Ты думаешь, это великое счастье быть посвященным в шаманы. Я тебе скажу, это твое проклятье. Будешь жить ради нашего народа, а сам и сдохнуть нормально не сможешь. Шаманы бессмертны, почти… Прожив раза в четыре дольше обычных людей. Наш разум начинает просить покоя. Тяжело постоянно чувствовать боль, каждое утро боль. Тело разваливается, а разум его держит на этом свете. Сначала помогают различные средства, потом они перестают действовать. Я вон, уже грибы курю, от которых любой бы издох, а у меня только боль притупляют. Тело противится такому долгому существованию, а дух твой не может уйти. Заканчивают шаманы свой путь насильственной смертью, это страшный секрет, кстати. – Уставился на меня Дорадан.
– Я понял. Никому, ничего не скажу. – Сказал я.
– Когда шаман совсем выживает с ума, то собирается совет и выносит ему приговор. Приходит доброволец, если есть друг по духу или назначенный и отправляет приговоренного на небеса. Сумасшедший шаман может натворить много дел. Я последнее время часто срываюсь по пустякам, час мой близок. Видишь, уже курить начал. Благодаря травкам и грибам я держусь и не впадаю в безумие. Я тебя напугал? – Вопросительно посмотрел на меня шаман.
– Наверное, но мне пока до этого далеко. Я молод еще, а когда это еще будет.
– Ну да, тебе пока трудно меня понять. Молодец, не струсил. Не обращай внимание, я вроде душу тебе свою немного излил. Я живу как изгой, поговорить не с кем, все шарахаются. Боятся меня, а вдруг рассержусь и чего выкину.
– После назначения ко мне тоже уже по-другому относиться стали.
– Они просто боятся. Как все плохо они приходят за помощью, а если все нормально, они сторонятся, потому что мы другие. Привыкай и не обращай внимание, ты теперь выше них. У тебя не будет времени разбираться как к тебе относятся, у тебя другая задача, защитить их. Защитить поселок от жрецов голу, а их жителей от болезней и травм. Твоя задача, привести наш вид к процветанию.
– Я понимаю шаман.
– Тогда ложись на лежанку, необходимо провести с тобой небольшой ритуал. Голу называют их Превращением. Устройся поудобней, тебе придется пролежать в таком положении достаточно долго, в среднем около суток. Я подам посыл тебе в мозг для более быстрого развития твоего дара. Если этого не сделать, то тебе потребуется потратить около десяти циклов, чтобы самостоятельно развить его. Сам посчитай, сколько это времени. Сколько времени ты будешь бесполезным шаманом. Поэтому крепись, будет очень больно. Сам помню. От боли, скорее всего, ты сразу потеряешь сознание.
Я лег на спину, попытался устроиться поудобнее. Шаман присел около меня и положил руку мне на голову.
– Готов сынок?
– Вроде да.
– Тогда держись.
И тут мою голову разорвала такая боль, какой я никогда не чувствовал и наступила темнота.
Очнулся я в полной темноте, тело плохо слушалось, еще и под носом что-то стягивало кожу. Первый раз я не видел странный сон. Попытался пошевелиться, вяло шевеля пальцами. Подтянул руку к лицу и потер верхнюю губу, неприятные ощущения пропали. Только прикоснувшись кожи под носом, пальцами почувствовал высохшие чешуйки крови.
– О, проснулся? Новоиспеченный шаман.
Блеснул огонек и разгорелся масляной светильник.
– Я устал тебя уже ждать, долго же ты. Ты весь день провалялся, время уже к полуночиподходит. – Сказал шаман, подходя ко мне.
– Только вроде приступили и вот я уже проснулся. А есть, что поесть?
– Конечно есть, я же тоже это проходил и знаю как после этого хочется подкрепиться. Вставай и иди за стол. Еда, конечно, остыла, но я думаю ты сейчас и мясом сырым бы не побрезговал.
Я осторожно приподнялся, тело слушалось плохо. Придерживаясь за стены, добрел до стола. Хорошо, что старый шаман, знал, что мне сейчас нужно. На столе стояла большая, полная миска с уже остывшим мясом. Я, не теряя ни минуты, жадно набросился на еду. Немного насытившись, я остановился. До меня дошло, что это порция на четверых и негоже тут объедаться, когда люди вокруг живут впроголодь.
– Не стесняйся ешь, тебе сейчас это очень нужно. Поверь мне, та сила, которую тебе даст пища, тебе очень пригодиться. – Сказал шаман, заметив, как я смутился.
И я с прежней скоростью, принялся поедать мясо. Оно было свежим, хорошо проваренным, приправленное пряными травами. Такого я никогда не ел, оно просто таяло во рту.
– Теперь я поставлю тебе задачу. Думаю, за день ты вполне выспался и сможешь одолеть его. Как поешь, ложись и попытайся полностью расслабить свое тело. Затем займись своими мыслями. Убери все мысли с головы и попытайся почувствовать свое тело. Ты должен будешь почувствовать, что-то вроде гула, будто тело твое все гудит. Как почувствуешь гул, попробуй сосредоточить его в одном месте или двигать по всему телу. В ноги, затем в голову. Правую руку и левую. Ты почувствуешь свою внутреннюю силу, ты должен по чувствовать ее. Как добьешься результата, сообщишь мне. Не жди скорого результата, тебе может понадобиться много сил и времени. Если уснешь в это время, то не переживай. Это нормально, значит ты устал. Проснешься и продолжишь не законченное. Ты понял меня? – Вопросительно посмотрел на меня шаман.
– Вроде да, лежать и пытаться почувствовать внутреннюю силу, которую потом должен буду пытаться двигать из стороны в сторону.
– Верно, эта энергия, в будущем, поможет тебе восстанавливать свой организм и залечивать раны другим. Вдруг потребуется тебе восстановить перегруженные ноги, прилег и отправляешь силу в ноги. Если они будут болеть при этом, это хороший знак, значит они восстанавливаются. Рану зарастить, отправляешь ее на поврежденный участок, она начинает гореть, хороший знак. Восстановление идет полным ходом, главное перетерпеть эту боль, сразу скажу, она может многократно превышать ту боль, которая достает тебя в покое.
– Понятно шаман, я буду стараться.
– Старайся, старайся. Не жди легких результатов, это тяжелый труд. Если в такой момент посмотреть со стороны, то похоже, что валяется шаман и ничего не делает целыми днями, а он выполняет тяжелую работу. Поэтому старайся, когда потребуется спи, только полностью отдохнувшим можно этим заниматься. Поэтому шаманы никогда не работают физически. Хочешь быть хорошим шаманом, всегда береги свои силы.
– Ясно, я буду стараться, только в туалет сбегаю.
– Беги, только если после трех суток не добьешься результата, то не обижайся. Накажу очень серьезно, лучше не испытывай мое терпение, старайся. Я не могу тебя в это время контролировать, поэтому дал тебе максимально возможный срок, на выполнение поставленной задачи. – Угрожающе склонившись на до мной, грозно сказал шаман.
Я смотрел на шамана и ничего необычного не видел. Но стоило мне отвести взгляд за его спину или сквозь него, фокусируюсь на стене за ним. Тело его покрывалось будто испарениями, больше похожими на туман вокруг его тела, раньше такого у меня не было.
– Дорадан, когда я смотрю сквозь тебя, от твоего тела поднимается туман. Я не понимаю. Раньше я такого не видел у людей.
– Это аура человека, энергетическая оболочка его тела. По ней ты можешь судить о силе человека или его болезнях. Ее ты начал видеть после перерождения, это нормально. Доел? Заканчивай со своими делами и за дело, время не ждет. Вставать разрешаю, только по естественной нужде. – Сказал шаман, указывая взглядом на лежанку.
Лежал я на лежанке уже пару часов и никакого гудения не ощущал, только мысли лезли одна за другой. Как я не пытался от них избавиться, они лезли не переставая, видимо сказывался прошлый насыщенный на события день. Промаявшись, я не заметил, как уснул.
Проснулся, обдумав странный сон, который ничем не отличался от последних и вспомнил задание шамана. Расслабился и попытался отчистить свой разум от мыслей. Пролежав некоторое время, я опять уснул. Так повторялось около десятка раз, пока я не почувствовал, что тело мое гудит, даже трудно сравнить с чем. Я попробовал сконцентрировать гул в шар и перемещать его в разных направлениях. Было тяжело, но это удалось сделать. Собранный шар при передвижении постоянно разваливался и приходилось снова собирать его.
Так и провалялся несколько часов, как будто нашел новую игрушку. Наконец скрипнула дверь и в дом вошел Дорадан.
– Я добился результата. Пока тебя не было и делать все равно было нечего, я закреплял результат. – Вставая с лежанки и потягиваясь сказал я.
– Хорошо, хвалю, что додумался закрепить результат. В дальнейшем, тренируй это состояние при любом свободном времени. При хорошей тренировке, тебе уже не будет требоваться расслабляться, валяясь на лежанке. Сможешь переходить в это состояние в любое время, в любом положении моментально. Как добьешься такого результата, разрешаю бросить тренировки. Они тебе уже не потребуются, в то время уже будешь пользоваться им по необходимости.
– Хорошо, я вроде понял. Если у меня есть физические повреждения на теле, я отправляю эту энергию на него и залечиваю?
– Правильно понял. Так же можешь подлечивать других людей. Большие раны пока не затянешь, а по мелочи легко. Нужна практика, много практики. Развивайся и силы твои будут расти. Для более быстрого заживления, края раны лучше свести вместе. Я тут тебе новое задание приготовил. Теперь от тебя потребуется вытянуть из тела энергетический щуп, щупальце. Называй как хочешь и с его помощью передвигать предметы. Начни с легкого, оторви пушинку от пера и работай с ней. Далее переходи к маленьким камешкам, затем побольше. Жду от тебя результата.
– Какое щупальце, я плохо понял задание? – Спросил я.
– Кладешь на стол пушинку, руки рядом с ним. Представляешь, будто из руки вытягивается щуп. Тянешься им к пушинке, поднимаешь ее и передвигаешь. Тренируйся пока, после заката пойдем на совет шаманов. Камлать будем. – Добавил он, увидев мой вопросительный взгляд и направился спать.
До заката я сидел за столом и пытался вытянуть щуп. Затея мне казалась бесперспективной. Сидел и смотрел на пушинку с пера, которое вытянул из подушки. Глядел на нее, на руки и ничего у меня не вырастало. Старый совсем из ума выжил, как из руки может что-нибудь вырасти? Странный дед, но мне деваться было не куда, вот и пытался выполнить невыполнимое.
Я уже впал в апатию, но попытки продолжал. Уже не надеялся получить результат, как с левой руки показался полупрозрачный щуп. Еле видимый. Он нехотя, потянулся к кусочку пера. От удивления у меня открылся рот и в этот момент щуп рванул назад и пропал. Сколько я ни пытался его вернуть, он больше так и не показался.
На закате появилась помощница шамана по быту. Женщина в годах вошла в дверь не стучась и начала накрывать на стол. Я бросил свои занятия и пошел будить шамана. Долго не мог его добудиться, а когда он открыл глаза, попытался рассказать о своих успехах. На что в ответ получил резкий взмах его ладони, вроде, помолчи пока и я заткнулся.
Помощница ушла, как только накрыла на стол. Шаман тяжело дошел до стола и сел на своем месте.
– Вот, теперь рассказывай, не трепись в дальнейшем при посторонних. Люди и так на нас косятся. – Сердито сказал шаман.
– Не подумал, в дальнейшем не повториться.
– И постарайся. – Проворчал старый. – Как успехи?
– У меня получилось только раз, я взволновался и он пропал.
– А ты что думал, вызовешь его первым зовом? Как и с энергией тела, надо впасть в особое состояние, тогда он и появится. Постарайся научиться в него входить, вспомни как это было, когда он появился.
– Ты сказал, что после заката камлать будем.
– Будем, будем, только подкрепимся и пойдем готовиться. Кстати, пока за стол не сел, поставь котелок с водой на огонь, пусть греется. Будем, отвар готовить.
Еда в доме шамана была просто бесподобной. Практически всегда свежее мясо и его много. Такого изобилия мяса я не видел никогда, хотя и жил в семье охотника. Отец после каждого возвращения с охоты приносил в дом свежее мясо. Но его всегда, на долго не хватало и мы питались в основном вяленым.
Когда мы закончили трапезу, шаман пошел колдовать над котелком. Добавлял в котелок разных трав и сушеных грибов, помешивая и бубня себе что-то под нос. Когда варево приготовилось, он зачерпнул две глиняные кружки и принес к столу.
– Вот! Как остынет, выпей до дна. Отвар поможет тебе скорее впасть в транс, когда будем камлать. – Протягивая дымящую кружку, сказал шаман.
Когда я допил отвар, шаман начал меня поторапливать.
– Все пошли поскорее, пока подействовать не успел. – Направляясь к двери, сказал шаман.
Мы прошли в дальний конец поселка, где было оборудовано место под камлания шамана. У дальней части, почти у частокола, были уже сложены дрова.
– Подожги костер, он нас обогреет и свет даст. – Сказал шаман, усаживаясь на камень.
Пока я разжигал огонь, заметил одурманивающее действие отвара. Наконец, костер разгорелся и я, пошатываясь подошел к шаману. Он протянул мне бубен с колотушкой.
– Повторяй за мной, двигайся по кругу, вокруг костра. Бой бубна не прекращай, он тебе поможет, как и отвар.
Встал и направился к костру, начал мерно отбивать колотушкой ритм и двигаться по кругу, вокруг костра. Сначала двигался медленно, затем начали понемногу ускоряться. Я шел сзади и копировал его движения, пытался запомнить их. Тени стали более четкими, зрение будто острее. Кажется, я мог разглядеть каждую травинку на поляне. Потом пошли приседания, повороты и прыжки. Через пару минут я перестал уже смотреть на шамана, мое тело само двигалось и его вовсе не требовалось контролировать.
Я заметил, внутри себя какое-то раздвоение и тут заменил как из костра в небо, начал расти полупрозрачный стол. Поднявшись над поляной на пять человеческих ростов, он начал расширяться. Перейдя в горизонтальное движение и накрыв нас, стена опустилась, создав вокруг нас купол. Тут я почувствовал легкость и вышел из своего тела. Зависнув над поляной, я ощутил, как шаман подхватил меня и потащил прочь, в сторону леса.
– Этот купол защитит наши тела, пока нас здесь не будет. Пламя костра обогреет. – Услышал я голос шамана.
Полет был странным, похожим на полёты из моих снов, а может это и не сон был вовсе. Может быть я просто куда-нибудь летаю во сне. Теперь мне есть о чем подумать. Надо обязательно с шаманом поговорить.
Никак не могу научиться называть его по имени. Будто он единственный шаман на свете. Конечно, до недавнего времени для меня так и было. Но теперь все изменилось, я сейчас лечу на встречу с другими шаманами. Да и сам я вроде как уже почти шаман.
Приземлились мы на незнакомой мне полянке. Так же горел костер, по кругу от него сидели на камнях фигуры в плащах. Лица присутствующих были спрятаны под капюшонами и как они узнают друг друга?
– О новое лицо в наших рядах, добро пожаловать в наши ряды. – Услышал я, пытаясь устроить свое эфемерное тело на одном из камней.
– Приветствую всех, вот привел своего ученика, на его первый совет. – Сказал Дорадан.
– Это хорошо, что наши ряды не редеют, вот сидим и обсуждаем нападение на твой поселок. Мой дар говорит, что все будет у вас хорошо. Даже, видел, ждет пополнение в наших рядах, но волнение мое все равно не отступает. Дар, он такой не постоянный, он и ошибку может дать. – Сказала одна из фигур, что сидела слева.
– А мой дар иногда пугает меня, лес говорит, что много кореньев топчут голу своими ногами, раньше никогда такого не сообщали мне. Но тем не менее, я оптимистично смотрю вперед, раньше ведь отбивался, а теперь с помощником и подавно. Надеюсь успеть, его натаскать до атаки. Колонист с Виратой встретятся через десять дней, если они не нападут в первый день, то у нас будет еще дополнительное время на подготовку. Плюс к тому, Торри, я надеюсь на тебя. – Вопросительно посмотрел Дорадан на фигуру справа.
– Мог бы и не спрашивать, мы живем рядом. Чем смогу помогу соседу, как ты мне не раз. Но многое зависит от твоих ополченцев. Мы, в основном, будем прикрывать от их жрецов, а им придется иметь дело с войском.
Тут меня рвануло, будто кто-то схватил за шиворот и вернуло на поляну. Я споткнулся и растянулся на земле. Огорченно встал и раздраженно бросил колотушку и бубен на землю. Да как же так, первый мой совет и меня выбросило оттуда.
Дорадан еще долго двигался вокруг костра, как заведенный неустанно отбивал ритм. Я сидел и смотрел на огонь, временами подбрасывая дрова, уворачиваясь от скачущего Дорадана. Смотрел на огонь и раздумывал. Сначала досадовал на то, что так быстро покинул совет. Затем почувствовал сходство полета во сне с путешествием на совет. И не заметил, что Дорадан перестал бить бубен и подошел ко мне.
– А ты не так прост, как кажешься, я думал ты пропадешь, как только прибудем на совет. Новички не могут долго держаться. Поэтому с тобой никто и не знакомился, время твое экономили. А ты на 5 минут почти задержался, молодец. Туши огонь, спать пойдем, устал я. – И неспеша пошел домой.
Я раскидал костер, затушил как смог и пошел в дом шамана. Своим домом его назвать, язык не поворачивался. Когда я зашел, шаман уже спал, лишь светильник слабо освещал обстановку жилища.
Я задул пламя и лег спать. Хотел потренироваться управлять внутренней энергией, но видимо сильно устал. Только глаза прикрыл и приготовился поработать, как я уже лечу над ночным лесом. И который раз слышу голос: «Ты где?… Я здесь!».
Проснулся от того, что Дорадан начал поправлять угли в очаге.
– Проснулся? Идем перекусим, пока не остыло. Я тут в раздумьях сижу, будить тебя пока горячее или отдохнешь и холодное поешь.
– Я лучше горячего. – просипел я, потягиваясь. Тело никак не хотело просыпаться, всегда было тяжело просыпаться в полночь. Вроде и отдохнул и уже не спится и в то же время, никак не можешь полностью проснуться.
– Просыпайся и начинай работать над последним заданием, время поджимает. Торри, шаман из северного поселка поможет нам, но это не повод расслабляться. Пока не освоишь работу с щупом, то не сможешь пользоваться заклинаниями. И как поедим я выдам тебе плащ шамана. После путешествия на совет, ты доказал, что ты настоящий шаман. В этом плаще, тебя везде будут узнавать, как шамана. Никто, включая голу, не посмеет навредить или остановить тебя. Даже в две луны, народ голу будут обходить тебя. Но не обольщайся, это правило не распространяется на их жрецов. Вот жрецы с удовольствием с тобой побеседуют, с очень даже, превеликим удовольствием. Они спать будут плохо, но постараются тебя остановить. А сообщат о тебе им охотники и собиратели голу, ведь никто не запрещает им донести о твоем маршруте, имей ввиду.
– Хорошо Дорадан, я постараюсь запомнить.
– Не постарайся, а запомни. И еще, бойся жрецов воинов, у них два разных знака под глазами. Воин отступит, а воин жрец ни за что не отойдет. Будь с ними очень осторожен. Голу почему-то изгоняют некоторых жрецов и делают из них воинов жрецов. Они считаются высшими воинами. Лютые, их обучают стратегии и тактике и к тому же они проходят ритуал Превращение. Полу жрец, полу воин, жуткая смесь.
Мы, перекусили и я сел за выполнение поставленной задачи. Сначала щуп упорно не хотел вылезать, но я вспомнил то состояние отрешенности. Когда я уже перестал верить, что что-то получиться, как тут же сработало. Он выходил из руки, изгибаясь и направлялся туда, куда я его направлял. В итоге у теня получилось сначала передвинуть кусочек пера, а за тем и приподнять его.
Дорадан в это время валялся на лежанке и не хотелось его отвлекать. Вдруг он занимается серьезными делами, а я его пустяками отвлекаю. Поэтому, я закреплял результат, прятал и вновь выводил щуп. Менял его длину и толщину, начал экспериментировать с формой. Пока не устал и прилег отдохнуть.
Проснулся утром задолго до рассвета от запаха горелых грибов и трав, в трубке шамана. И как он вдыхает эту гадость, видимо, если прижмет, то никуда не денешься. Погонял внутреннюю энергию и встал.
– Проснулся? Как твои успехи? – Спросил шаман, выпуская клубы дыма.
– Вчера хорошо, сегодня не знаю. Сейчас попробую. – Присаживаясь за стол, ответил я.
– Нет, так не пойдет. Давай пробуй не расслабляясь, стоя на ногах. Голу тебе не дадут присесть в бою.
– Хорошо, я попробую. – Положил перо на стол и стоя рядом вытянул щуп, начал двигать его в разные стороны.
– Вот, это другое дело. Держи кристалл с заклинаниями, я его заранее для тебя приготовил. – сказал Дорадан и протянул мне амулет с кристаллом.
– Спасибо, а как он работает?
– Воткни в него щуп и увидишь.
Я воткнул свой щуп в кристалл и из него вышли несколько странных конструкций. Они расположились кругом, вокруг кристалла, зависнув в воздухе.
– Я вижу несколько странных конструкций вокруг кристалла. – Сказал я.
– Щупом наводи на каждую из них и поймешь ее действие, когда отправишь свою силу в него. Не бойся, это обучающий кристалл, ничего не натворишь. Ты же не подумал, что я тебе сразу дам боевые заклинания.
Я навел на одно из них и направил свою энергию в него. Оно вспыхнуло и пропало. Тут же в воздухе, вокруг меня вспыхнули тысячи звездочек и пропали. Интересно, выбрал другое и вокруг меня образовалась полупрозрачная стена диаметром метра три.
– Вот так, главное принцип понял. Теперь попробуй понять, как оно сработает, не активируя заклинание. – Улыбаясь сказал Дорадан.
– А как его понять, я не понимаю это хитросплетение?
– Наведи и активируй, но не давай свою силу.
Я навел на следующее заклинание из круга и ткнул в него, не давая ему силы. Оно развернулось в пламя свечи, только прозрачной, как дымка. Мгновение и оно растаяло.
– Вот видишь, заклинание не имеет силы без подпитки. Оно просто разворачивается по своей программе, но не может физически воздействовать на окружающий мир.
– Понял, таким образом я могу просмотреть заклинание, перед его применением.
– Верно, пока побалуйся с этим амулетом, а позже получишь уже свой, боевой. Что бы ненароком не разнести избу и не покалечить старого шамана, потренируйся на игрушках.
Я побаловался немного, но это быстро наскучило. Выделил одно полезное заклинание, это была свеча. При его активации, в руке разгоралось небольшое пламя. Которым можно было разжечь огонь в очаге. А остальное было игрушками, вроде звездочек в воздухе и тому подобное.
Весь следующий день до полудня, я провел за закреплением изученного. А в полдень шаман дал мне задание его подлечить. После его лечения он сел, улыбаясь и заявил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/emil-galli/omega-mir-golu/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Эмиль Галли
Колонист терпит крушение. Без связи с внешним миром колония людей пытается выжить под постоянными атаками опасных хищников и местных диких аборигенов. С годами в колонии начинается упадок. Главный герой после совершеннолетия узнает, что его организм подвергся местной мутации и становится учеником шамана. Сможет ли он выжить в этом опасном мире и остановить вымирание колонии?
Иллюстрация взята с сайта pixabay.com, автор PixxlTeufel
Омега. Мир голу
Эмиль Галли
© Эмиль Галли, 2022
ISBN 978-5-0055-5787-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предыстория. Прибытие
На краю звездной системы из гиперпространства вывалился корабль класса Колонист. Его нельзя было назвать полноценным кораблем. Это была просто связка посадочных блоков, на которые по прибытии к месту назначения, он полностью распадался. Эти блоки приземлялись на планету и создавали первичную сеть городов и производств.
Капитан корабля, находился на дежурстве в капитанской рубке. Тертый калач, имеющий не один десяток лет опыта за плечами, считал дни до очередного отдыха с погружением в виртуалку, где его ждали новые приключения, а не эта скучная действительность. Полугодовое дежурство давало о себе знать накопившейся усталостью, но многолетняя практика показывала – расслабляться нельзя. И как оказалось был полностью прав.
Капитан лежал в капитанском ложементе, когда взревел сигнал тревоги.
– Командир, экстренная ситуация, пропали отклики искинов. Я не понимаю что происходит, ни один из них не отвечает. Потеря навигационного, привела к выбросу корабля из гипера. – Прошел доклад старшего помощника.
Капитан почувствовал отключение гравитационной установки. В животе защекотало от ощущения падения.
– Задействовать дублирующие, что произошло?
– Так точно. Пока не ясно, выясняем.
– После запуска дублей, навигационному искину, вычисление координат. Реакторному, стабилизация реактора. Главному, сканирование системы и контроль системы жизнеобеспечения.
– Так точно, командир. Капсулы с колонистами начали процесс пробуждения, после отключения управляющего искина. – Доложил старпом.
– Плохо, как нам прокормить столько народу? У нас запасов, на всех хватит на пару недель. – Сказал капитан.
– Есть отклик от дублирующих искинов, поставил им задачи. Навигационный просит от тридцати до ста двадцати минут. Реакторный приступил к стабилизации реактора. Главный обещает первые данные через десять минут.
Эти данные капитан уже сам начал получать, дублирование информации помощником, было требованием флота. Капитан уже просматривал данные. Повреждений нет, за исключением выхода из строя всех искинов.
Главный искин начал выводить первые данные. Одна звезда, четыре планеты. Вторая с наличием кислородной атмосферы, данных мало, в наличии один естественный спутник. Первая планета раскаленная, выжженный кусок камня, третий газовый гигант, четвертый замерший ледяной мир.
Главный искин выдал схематичное изображение приближающейся волны.
– Наблюдаю энергетическую волну неизвестной природы, вектор с орбиты второй планеты, время столкновения четыре минуты. – Доложил оператор главного искина.
Капитан уже видел ее приближение. Схематическое отображенной волны на голографическом изображении системы. Время тянулось медленно.
– Капитан, отказ отклика всех дублирующих искинов. – Доложил старпом.
– Установить резервные.
– Это потребует времени, доставка со складов и монтаж.
– Выполнять. После установки, рассчитать и принять траекторию движения ко второй планете.
– С нее же нас атакуют? – Задал вопрос старпом округленными глазами.
– Идиот, иначе нам все равно не жить, ты забыл, что мы на Колонисте? У нас нет двигателей для нового прыжка. Кислородная планета наш единственный шанс.
– Так точно, капитан. После расчета, вектор движения ко второй планете. – Распорядился старпом.
Куро проснулся от рева сигнала тревоги, гравитации не было. Как можно быстрее оделся и выплыл из каюты. Перехватываясь за поручни в коридоре, направился на мостик. Как офицер СБ, он имел полное право там находиться. Даже капитан, был обязан подчиняться ему.
Куро было выдано задание, отправиться в пятнадцатый сектор для проведения расследования. Ему была поставлены задача по выявлению, предположительно, сети пиратов. Из-за возможных нападений которых, республика потеряла в этом секторе уже несколько кораблей. Начальство было обеспокоенно их пропажей и этому необходимо было положить этому конец. После завершения задания, он должен подать сигнал и за ним прибудет крейсер.
Как только он узнал о своем задании, его начали терзать плохие предчувствия. Он плохо спал и каждую ночь видел свою смерть. Лежал в скафандре с разбитым забралом на горе какого-то железного хлама. Даже Омега, его симбионт, был сам не свой. Постоянно молчал и временами советовал отказаться от задания. Но отказаться он не мог.
Тут в рубку влетел особист. Как же он уже достал капитана, вечно лезет не в свое дело.
– Что происходит? – Спросил Куро, как-только вошел на мостик.
– Нас атакуют со второй планеты, неизвестной природы, излучением. Оно волна за волной, просто сжигает наши искины. Приборы его фиксируют, но никаких характеристик не дают. После атаки, остаются работать только приборы не сложнее калькулятора. – Ответил капитан.
– Какие ваши действия?
– Движемся к кислородной планете. Я вижу, в этом решении, единственный наш шанс выжить. Колонист без искинов превратится в груду металлолома. К тому же, капсулы начали процесс массового пробуждения, нам не прокормить столько людей. Через пару недель у нас начнутся голодные бунты из-за не хватки продовольствия.
– Ясно, верное решение.
– Я постараюсь сохранить Колонист и вывести его на стабильную орбиту, даже ценой своей жизни. После выхода на стабильную орбиту, заглушу реакторы. Чтобы они не рванули без контроля искина. Экипажу, приготовиться к массовой эвакуации. Загрузить максимально шаттлы всем необходимым. Без искинов мы не сможем разобрать и спустить посадочные блоки, придется справляться своими силами. В будущем, когда мы разберемся в ситуации, мы вернемся за ними. Всем облачиться в скафандры максимальной защиты, боевых у нас нет, но придется готовиться к боевым действиям. Адаптацию, к давлению и составу новой атмосферы, придется проходить в скафандрах уже на месте. Раз они обладают оружием по нейтрализации искинов, то дроидов не брать, без искинов, это бесполезная груда металла. Ручное оружие и мобильные генераторы в максимальных количествах, остальное по регламенту.
– Когда желательно начать эвакуацию? – спросил Куро капитана.
– Желательно, как можно раньше. По моим расчетам через двадцать минут мы попадем под новую волну и останемся без поддержки резервных искинов, их у нас остался только один комплект, больше нет. Новых искинов я запущу перед выходом на орбиту, чтобы успеть до новой атаки стабилизировать на орбите Колониста. И двигаться, возможно, вам придется в ручном режиме.
– Давно я не летал на ручном режиме, придется вспоминать. После вывода на орбиту, не заставляй нас тебя ждать, кэп. Прыгай в шаттл и мчись к нам. – Подмигнул капитану Куро и покинул мостик.
– Вот гаденыш, будто я смогу покинуть Колонист после вывода на орбиту. – Еле слышно прошептал капитан.
Как вошел в каюту, Куро первым делом закинул шкатулку с почкой омеги в рюкзак и только после начал скидывать в него, все что, по его мнению, может пригодиться на дикой планете. В конце закидывал все в подряд, кто знает, что там может пригодиться. В диких условиях, даже детская игрушка сгодится как донор на запчасти. Закинул рюкзак на спину и направился к приписанному на него шаттлу.
У шлюза уже толпились поселенцы, закованные в броню.
– Офицер, объясните, что тут происходит? – Накинулись за объяснениями они на Куро.
– Все разговоры после старта, иначе, после моего рассказа, моей информацией вы уже не сможете воспользоваться. – Бросил на ходу и разблокировал шлюз.
Устроился в пилотском ложементе, в легком волнении. Сколько лет уже прошло, как он в ручном режиме управлял шаттлом, пару сотен, а может и больше. Но и в этот раз Омега его не подвел, голова его, прояснилась и он теперь точно знал, что нужно делать.
Легкий толчок и шаттл отошел от Колониста. Активированный искин пока работал. И Куро, не теряя времени, дал ему задание проложить курс до второй планеты.
Включились маневровые и шаттл начал отдаляться от корабля. На задних экранах, сферическая туша колониста, неспешно начала уменьшаться, пока не превратилась в яркую звезду. А далекая маленькая звездочка по курсу выросла до размеров планеты, которая теперь занимала половину обзорного экрана.
При входе в атмосферу внезапно отказало все оборудование, включая ручное управление и шаттл огненным метеором понесся к поверхности планеты. Просто чудом на пути попался склон горы, который немного изменил вектор движения. Шаттл пропахал своим брюхом каменистый склон, снося стволы молодых деревьев. От ударов которых, по всему корпусу передавались вибрации и на полной скорости столкнулся с соседним крутым скалистым склоном.
От лобового удара смяло носовые складские отсеки. У людей на шаттле от перегрузок, несмотря на противоперегрузочные ложементы и скафы повышенной защиты, разрывало и превращало в кровавою массу внутренние органы. Закованные тела не могли удержать в ложементах ремни безопасности. Их вырывало с места и разбрасывало по отсекам. После приземления, никому уже не понадобились потерянные складские отсеки, не выжил никто. Только почка омеги лежала в своей шкатулке и ждала своего часа. Призывала своего слышащего, не останавливаясь ни на минуту.
01. За День перед предназначением.
Проснулся я в холодном поту. Опять этот сон, всю мою жизнь мне снится один и тот же сон, что я лечу над красивым ночным лесом. А подо мной проносятся кроны величественных деревьев, залитых густым туманом и только их макушки, торчат из него. И голос впереди меня призывает, скрипучим голосом: «Приди, я жду тебя». Через несколько минут полета, меня, неведомая сила за шиворот выдергивает из этого великолепия, и я вскакиваю с кровати.
Про странный сон я никому не рассказываю, потом не избежать мне насмешек в свою сторону. Помню в детстве я раз заикнулся об этом, так потом надо мной долго издевались.
Повалялся немного в постели, пока сердце не успокоилось и поднялся с лежанки. За окном стояли сумерки, дом слабо освещали жировые светильники, от которых по дому разносился горелый запах.
Не думайте, что я жаворонок и рано встаю. Просто ночь на нашей планете длится около 21 часа. За ночь мы успевали поспать два раза. Вечером ложимся спать, а к полуночи, выспавшись вставали и занимались домашними делами. Так бодрствовали несколько часов и снова ложились спать, чтобы встать уже перед рассветом.
У очага готовила завтрак мама, а за столом сидел отец и подправлял и без того острые столовые ножи.
– Доброе утро мам, пап. – Сонным голосом сказал я и прошел к умывальнику.
– Доброе утро сынок, опять плохо спал? – Улыбнувшись сказала мама.
– Нормально мам.
– Кир умывайся скорей и за стол, у меня уже почти готово.
Умылся и сел за завтрак. Пол миски похлебки из смеси круп и вяленного мяса, все как обычно. Не сказать, что очень вкусно, но сытно. Питание было у нас было скудным, а кому не хватало нормы, тот постепенно истощался и умирал.
Я подкрепился и отправился одеваться. Накинул куртку с нашитыми хининовыми щитками из панциря сколопендры. Эти щитки моя гордость. Жаль, что мне так и не получилось доказать другим, что это мой трофей в результате жесткой схватки. Все вокруг, у меня за спиной, так и шептались, будто я нашел ее мертвой.
А случилось все случайно. Недавно, месяца четыре назад, я собирал грибы, увлекся и ослабил контроль за окружающим. Этим и воспользовалась местная сколопендра. Обычно, они не нападают на людей и даже при большом желании их очень тяжело найти. А тут она сама решила, что нашла легкую добычу. А может рядом была ее кладка, теперь уже не узнать. Я каким-то чудом почувствовал к себе ее внимание. И в один момент, резко сместился в сторону и выставил копье. Все произошло на рефлексах, я даже сообразить не успел. В ту же секунду древко сильным ударом выбило у меня из рук. Я отскочил в сторону и увидел гигантскую сколопендру, извивающуюся вокруг древка копья. Торчащий наконечник из сочленения в затылочной части сплошь был покрыт желтой слизью. Наконечник вошел ей прямо в пасть и это большая удача. Потому что с помощью копья, очень тяжело пробить ее броню. Сколько не бей, острие так и норовит соскользнуть с нее.
В наших лесах мало добыть добычу, ее еще надо сохранить. На запах крови сбежится множество желающих полакомиться твоей добычей. Поэтому, как только я отошел от шока, на трясущихся ногах, пошел собирать кислицу. Из-за избытка адреналина я никак не мог совладать своим телом. Меня трясло как нашего кузнеца с похмелья.
Запах кислицы представляет хорошую защиту, если необходимо перебить запах крови. Это растение с большими бархатистыми листьями с одной стороны. При их разминании, проявлялся острый запах, который очень раздражал нос. За счет этого он перебивал все другие запахи.
Я набрал охапку и начал их яростно разминать руками. Разминал и покрывал тело сколопендры в районе раны. Так же осмотрел траву вокруг, искал возможные брызги слизи и где находил, покрывал. Этому способу, я научился у охотников, когда проходил у них обучение. Жаль, что тогда не показал, каких-то выдающихся результатов.
После маскировки запаха я принялся постепенно снимать с нее сегменты панциря, примеряя на себя на расстоянии, чтобы не испачкаться. И если размер сегмента подходил по размеру, то вычищал его от плоти и укутывал в листья.
Я уже слышал рассказы о том, что панцирь сколопендры хорошо поддается деформациям. При вываривании в кипятке, он становиться податливым и ему можно легко придать желаемую форму.
Вырезал подходящие сегменты и вернулся в поселок. Дома вместе с отцом подогнал сегменты по своему телу. Щитки получились неказистые, нашитые на кожаную куртку и штаны, но функцию свою выполняли полностью. Удар ножа щитки держали хорошо, одновременно слегка пружинили под ударами, пытаясь сбросить острие. Эта способность давала свободу при движении.
Я надел штаны и обулся. Закинув на спину мачете с арбалетом, не забыл и нож. Ножны мои крепились горизонтально и составляли одно целое с пряжкой ремня. Такое расположение, позволяло быстро выхватить нож.
Закинул на плече свой рюкзак и двинулся к воротам. Меня уже заждался Керк, он рыбак, на сегодня я являюсь его помощником. Не имея своего предназначения меня отправляли на разные, необходимые для поселка работы. В помощь каким-либо мастерам: собирателям, плотникам, рыбакам и прочим. Если кому-то из них требовались помощники, они приходили к старейшине и просили человека в помощь. А старейшины уже на совете распределяли свободных работников, в основном молодежь, еще не получивших специализацию.
Предназначение, это праздник для всего поселка и главный день в жизни любого человека. Он проходит два раза в цикл весной и осенью, где парни и девушки получают свою специализацию на всю жизнь. Она не всегда постоянная, бывают времена, когда поселку срочно требуются работники другой сферы. Тогда старейшины собирают совет и решают, кого куда перевести, для пользы поселения. Но это бывает редко, только при больших потерях населения. Это, как правило, происходит после атак голу, местных диких племен аборигенов, которые бывают довольно редко. Для них обычно не очень удачных.
Местные аборигены, называют себя голу. Отличаются от людей внешне только бледной кожей и большими глазами, еще большой силой и выносливостью. Наконечники копий и стрел делают из обсидиана, вулканического стекла.
Так вот, предназначение выдается с учетом твоих наилучших способностей. Кто хорошо проявил себя в охоте, собирательстве и другом деле, то скорее всего и получит такую же специализацию. А чтобы молодой человек себя проявил, ему проводят пробные стажировки с наставниками по всем видам мастерства. Я их прошел все, только у меня такое чувство, что их все завалил. Так и не смог найти свое, везде был полной посредственностью.
Праздник предназначения был назначен на завтра. Там я, наконец, получу свою специализацию. Я стану мужчиной, ведь мне полных четыре с хвостиком цикла, что по земному около семнадцати- восемнадцати лет. Я стану взрослым и смогу привести в дом жену. Только не с кем мне создавать семью. Девушки меня обходили стороной, не хотели получить такого кормильца как я. То ли дело, такой жених как Керк. Пусть у него и несносный характер, но с голоду с ним не помрешь. Я женский пол не осуждал, тут бы себя прокормить.
В ожидании посвящения я был взволнован и терялся в догадках, чем же мне предстоит заниматься в будущем. Я надеюсь, совет старейшин вместе с шаманом не ошибутся, не хотелось бы мне заниматься не интересным делом.
Я подошел к воротам и увидел Керка. Он стоял насупившись, выражая крайнюю степень недовольства и смотрел на меня.
– Кир, ты меня уже достал, ты когда-нибудь приходишь вовремя? Ты так и ждешь, чтоб я тебя поколотил. Я тебя уже с час жду, наверное. – Сказал Керк и плюнул на землю.
– Ладно не ворчи, я виноват, что тебе не спится? Мог бы зайти и поторопить меня. – Ответил я
Керк был старше меня на полцикла, обладал несносным характером, поэтому я даже не удивился его словам. Не воспринимая его слова всерьез. Несмотря на то, что он постоянно на всех ругался и угрожал. Люди говорили, что человек он хороший и совсем даже не агрессивны, все уже привыкли к его ворчанию и просто не обращали на него внимания.
Керк развернулся и вышел за ворота. А я двинулся за ним, повезло же мне сегодня с напарником. Целый день буду теперь выслушивать его ворчания.
Стоило мне выйти за ворота, как на меня налетел мой хорт Зак. Будто ночь не спал, только и караулил меня у ворот. И как он чует, что я выйду? Я, так и не понял до сих пор. Меня всегда удивляет, как он меня подкарауливает.
Зак мой забавный и смешной друг. Хорты, это собакоподобные животные, которые проживают в норах под стенами поселений. Чем-то похожи на волков, видимо дальние родственники. Только не такие коренастые и без защитных пластин на спине.
Волков так назвали больше за место в пищевой цепочке. Это были стайные животные, санитары леса. Многие названия животным прилипали земные, такие как олени и крокодилы. А если не находились аналоги, то не редко прилипали названия голу. Название хортов взяли у местных.
Проживали хорты, только около тех поселков, где жили шаманы. Наш поселок находился на самой границе с голу, поэтому у нас был свой шаман. Старый, не общительный, но с ним нам намного спокойнее. А поселения подальше от границы, шаманов не имели. Их было немного и на все поселки не хватало. Иметь шамана в селении очень хорошо, он и хворь какую подлечит и в обороне поможет.
Рассказывают, что до того, как начали появляться шаманы, хортов никто в глаза не видел. Но как появился на свет первый шаман у людей, из лесу вышла стая хортов и поселилась под стенами поселка. Они вырыли себе норы под стенами и остались жить с людьми. Их пробовали прогнать, но все попытки людей были безрезультатны. Они не проявляли агрессии, не давали себя в обиду и просто игнорировали людей. После этого, на них перестали обращать внимания. А через какое-то время заметили и пользу. При появлении близ стен хищников, они поднимали не шуточный шум, предупреждая людей визжанием об опасности. И временами атаковали хищников, но я такого не видел, только рассказы слышал. Хищники стояли как загипнотизированные, можно спокойно подойти и перерезать глотку. А вот на появление войска голу, при их нападении, хорты не реагировали, как будто никого не было. Разборки разумных их совсем не тревожили.
Я ускорил шаг и принялся догонять Керка. Он ушел уже довольно далеко, пока я возился с хортом. Зак, в своем репертуаре, увязался за мной. Он, еще молодой хорт и я боялся брать его с собой в дальнюю дорогу. Сегодня нам предстояло пол дня идти по лесу. Затем пройти часть пути на лодке, а куда я умещу эту детину, который был мне по грудь в холке. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы отправить его обратно домой.
Я подружился с Заком пол цикла назад, он тогда был забавным пушистым комочком. Я сидел, как-то вечером у частокола и любовался закатом. Когда обратил внимания на то, что кто-то с маниакальным упорством, пытается устроиться рядом с моим бедром. Я повернулся и увидел маленький пушистый комочек, детеныша хорта. Он прижался ко мне и уже начал засыпать.
Мне так не хотелось его будить, что я просидел в неподвижности пару часов. И осторожно, чтобы не разбудить, поглаживал его. Но потом заявилась его мамаша, она бесцеремонно растолкала его своим носом. Ловко подхватила его за загривок и унесла в свою нору. С тех пор мы регулярно с ним встречались. Как-только я выходил за частокол, он уже меня встречал у ворот, будто ему кто-то сообщал, о моем скором появлении.
Догнал я Керка только на границе леса. Пролетел по дороге, вдоль полей собирателей, как ветер. Даже дыхание свое сбил.
Бросил прощальный взгляд на поселок.
По среди полей собирателей, возвышался небольшой холм. Сверху огорожен частоколом, над которым возвышалась крыша Большого зала, главного здания поселка.
На границе лес был чист, никакого бурелома. Все подобрано на дрова, только огромные стволы уходят ввысь. Тропа протоптана, не промочим ноги утренней росой. Вот часа через два-три тропки закончатся и начнется настоящий бурелом. Будем пролазить над и под упавшими стволами по пояс в мокрой от росы траве. В мокрых штанах, прилипающих к ногам.
На границе леса, мы разделись до гола, покрыли тела и свою одежду, соком вонючки. Я не помню названия этого растения и очень сомневаюсь, что кто-то помнил. Но все его называли вонючкой. Ее сок очень хорошо отбивал запах тела, но ее запах был вполне приятным. Тело после нее пахло утренней свежестью. Но при постоянном использовании, этот приятный, поначалу, запах казался тошнотворным.
Водянистое растение, словно лианы, свисали со стволов деревьев. Стоило только повредить ее ствол, как с него начинал сочиться густой прозрачный сок. Люди имели очень сильный запах, по сравнению с местными животными. Все животные пахли свежестью или полным отсутствием запаха. В отличии от людей, от которых через час после мытья, несло как, даже сравнить не с чем. Наставники говорили, что эти бактерии мы привезли с собой. Они питаются нашим потом и производят такой неприятный запах.
В учебе мне было довольно интересно. Мне очень легко давались знания, в отличии от остальных ребят. Я в подробностях узнал, как мы тут оказались. Наши предки, должны были колонизировать совсем другую планету, но произошел сбой во время прыжка и нас выбросило на краю этой системы. Потом прошла атака с этой планеты и у Колониста вышли из строя все искины, которые следили за работой систем корабля. Колонист удалось дотянуть до этой планеты и вывести его на орбиту. А людям в панике пришлось срочно массово эвакуироваться с корабля. На корабле без искинов, они оказались бы в ловушке. Брали с собой только самое необходимое и торопились покинуть мертвый корабль.
В итоге, около десяти тысяч из пятидесяти высадиться не смогли, в силу разных причин, а остатки оказались во враждебной среде, где каждая тварь норовила тебя съесть.
Еще и местные разумные, пребывающих на уровне каменного века. Они ни за что не захотели делить свои охотничьи угодья, тут конечно есть и наша вина. После атаки на Колонист, мы решили, что нас атакуют и после приземления, люди сразу начали уничтожать всех нелюдей без разбора.
Путем больших жертв, людям удалось отвоевать свое место под солнцем. Но шли годы, складывались в десятилетия, а затем и столетия. Оставшееся оборудование выходило из строя, терялись знания, началась деградация населения. Умники с большими знаниями не в почете, они не смогут прокормить семью. На первое место вышли сильные, умелые, мужественные воины и охотники, самые приспособленные к новому миру.
Наш корабль Колонист стал второй луной, который освещал долгими ночами, не давая забыть нам кто мы и откуда. Совсем не большой по сравнению с естественным спутником. Раза в два или три меньше его, но по светимости превосходил его в разы. Половину месяца ночные светила выходили на небосклон по одному, вторую же половину они светили вдвоем. В это время чужие просто зверели и нападали на людей при первой возможности. Возможно, они вспоминали времена резни, что устроили им люди, когда отвоевывали эти земли. Но стоило спутникам разойтись, чужие становились добрыми и покладистыми.
Сутки на планете составляли около сорока двух часов, месяц высчитали с учетом встречи колониста с местной луной Вирата, как называли ее местные. Месяц составлял восемьдесят четыре дня, а год длился восемьсот сорок пять дней, что около четырех земных лет. Поэтому чтобы не путаться, местный год назвали циклом.
Сила тяжести составляла около 0,5—0,6 от земной, поэтому местная флора и фауна могла позволить себе более величественные размеры. А люди после прибытия, выросшие при более высокой гравитации, в начале выглядели карликами на фоне великанов. Превосходили местных по силе, теряя в росте. То через некоторое время эйфория закончилась, тела быстро привыкли к низкой гравитации и уже не показывали столь выдающихся результатов. А потом появились первые дети, рожденные уже здесь. Крепкие, высокие, превосходили своих родителей в росте раза в два. Для них местные твари уже не казались огромными чудовищами, с некоторыми теперь могли сойтись на равных.
В связи с острым недостатком пищевых ресурсов, люди были вынуждены расселиться по небольшим поселкам, окруженными огромными охотничьими угодьями, обеспечивающими пропитание. Это было единственно возможное условие выживание.
Незаметно мы прошли чистый участок леса, где обзор был хороший. И постепенно, все чаще и чаще начали попадаться упавшие стволы и ветки. Здесь заготавливать дрова слишком далеко. Обзор сократился до полсотни шагов, вот и вошли в дикую часть. Керк изменил походку на скользящую, с частыми остановками. Мы порой по нескольку минут сидели на земле на корточках и прислушивались, пока Керк не подавал сигнал двигаться дальше.
Трава уже начала подсыхать, но это особо не радовало, мы уже были по пояс мокрые. Кожаная одежда хорошо защищала от всевозможных колючек и кровососущих насекомых. Но был у нее и большой не достаток, она очень долго просыхала. Намокшие штанины неприятно прилипали к телу и создавали жуткий дискомфорт при движении.
К полудню мы подошли к реке. Шли и вдруг лес резко оборвался и перед нами появилась долина реки. Она простиралась в ширину на пару километров и на глубину около пятидесяти метров. Она полностью заполнялась только в сезон дождей. Сейчас же, русло реки располагалось далеко внизу, примерно на середине долины, шириной не более сотни шагов. С обрыва, на который мы вышли, она выглядела небольшим извилистым ручьем.
Преодолеть последний километр было довольно тяжело, множество коряг, чередующихся с огромными булыжниками, обильно покрытыми глиной и илом, создавали непроходимые препятствия на нашем пути. Из-за полуденного зноя и накопившейся усталости за пройденный путь, последние сотни метров, мы шли уже не осматривая окрестности. Шли, не разбирая дороги.
Добрались до берега реки и отыскали судно Керка. Это были две, связанные поперек каркасные байдарки. Обтянутые кожей и застеленным сверху плетенным настилом.
Мы спустили катамаран на воду и отошли от берега. Закинули якорь, близ зарослей камыша. На воде днем было более безопасно, чем на берегу. Мы находились в пути уже около десяти часов и порядком вымотались. Ракра вышла в зенит, пришло время сна.
И снова сон, «приди, приди», только происходило уже днем. Проснулся от того, что повязка сползла с глаз и сквозь веки начал пробиваться яркий свет Ракры. Открыл глаза и увидел, что Керк уже правит катамаран по течению к первой ловушке. Сейчас от нас требовалось только проверять ловушки, которые построил Керк. Это были огороженные участки на мелководье с одним входом. Вход глубоко вклинивался в огороженное пространство, сужаясь в конце, создавая, вроде клина. Рыба велась на приманку, заходила в ловушку через коридор, а выход уже найти не могла. Тыкалась, мордами в заграждение, а ума отступить назад и выйти через коридор, мозгов уже не хватало.
Мы вылавливали ее сачком и закидывали ее на дно лодок. После отчаливания, я рулил к следующей ловушке, а Керк не торопливо разделывал тушки. Выгребал потроха и отсекал головы. Обильно просаливал и складывал в мешок.
Я правил суденышко к очередной ловушке, когда Керк на носу заметил разрушенную ловушку.
– Вот скоты, эти желтые опять разнесли мне ловушку. – Возмущенно закричал Керк.
– Что случилось? – Спросил я
– Крокодил залез в ловушку и всю ее покрошил, вот гад.
Как только мы подошли поближе, я разглядел место пиршества крокодила. Крокодилами мы их называли условно, это местные водоплавающие ящеры. Тело схоже, но имелась длинная шея с небольшой головой.
Часть колышков, составляющих стену ловушки, торчали в разные стороны. Половины ограждения и вовсе не было. Некоторые обломки прибило к берегу. Придется нам поработать над восстановлением ловушки.
– Какого черта он тут забыл, они же сюда не заплывают. Еще и всю рыбу рядом попугал, теперь ловушка не скоро заработает. – Все сокрушался Керк.
– Ладно, отстроим лучше, чем была, – ответил я. Для меня это было хоть какое-то разнообразие.
– Вечерком я им отомщу, я возьму с них плату. Всю ночь будем лакомиться крокодилятиной, не знаю пока как, но я придумаю, – злорадно улыбаясь, добавил Керк.
Ремонт, не затянулся на долго. Благо, материала в округе хватало. Не прошло и часа как мы отчалили. У Керка работы пока не было. Он сидел на носу и с улыбкой на лице, вынашивал злобный план. Как ему безопасно изловить крокодила себе на ужин и отомстить за разрушенную ловушку.
Ближе к вечеру, на каждой остановке, мы начали отлавливать и закидывать на платформу плавающие стволы и ветки. Пока доберемся до стоянки, они уже просохнут, под палящими лучами Ракры. Выбирали наиболее ровные, толщиной не менее руки. Нам предстояла долгая ночь, поэтому, необходимо было подготовить много топлива для костра. Что не могли закинуть, подвязывали по бортам. В итоге, к вечеру, наше судно внешне выглядело как сплетение коряг и веток.
Ракра, уже подошла к горизонту, когда наконец справа по борту показался остров Керка. Представлял собой десятиметровой высоты скалу, с крутыми склонами и условно плоской площадкой на вершине. Окруженную небольшим пляжем, который занимали на ночь крокодилы. Этот пляж оберегал Керка ночью от хищников, которые могли перейти с берега вброд по мелководью с берега и взобраться на скалу.
До темна предстояло много работы. Перетаскивали на скалу дрова, запаслись водой. Отправили вниз по течению привязанный катамаран, иначе за ночь, близ берега, крокодилы его разнесут на щепки. На воде никто его не тронет, если только веревку не перегрызут. Тогда, у нас возникнет большая проблема, придется строить плот, чтоб хоть как-то вернуться назад. По берегу с добычей целыми мы точно не дойдем.
На вершине скалы у Керка все было оборудовано по высшему разряду. Тут стояла глинобитная хижина, небольшая, на два человека. И три навеса, для сушки рыбы. Он проводил здесь каждую вторую ночь. Времени много, и он с умом им воспользовался. Организовал себе более, менее комфортные условия. Жаль только, в сезон дождей все это смоет. Когда река заполнит долину и скроет скалу со всеми постройками в своих водах.
До наступления сумерек мы закончили перетаскивать дрова и запаслись водой. Уже начали развешивать под навесами свой улов. Как снизу начали доноситься всплески воды. На берег начали выбираться на ночевку крокодилы.
– Так малой, ты давай занимайся рыбой, а я пойду готовиться к ночной рыбалке. Хочу попробовать поймать крокодила на петлю. Охотники же ставят их, вот и я попробую. – Сказал Керк и двинулся к хижине.
Я продолжил развешивать тушки рыбы и между делом, наблюдал за его приготовлениями. Сначала он выбрал самую длинную и ровную жердину. На ее конец он прикрепил веревку с петлей. Веревку взял добротную, плетенную из нитей прядильщиков. Это зеленые, толстые гусеницы, размером с кулак. Чтобы превратиться в бабочку, они оплетают свое тело тонкой нитью, создавая кокон. Если бросить этот кокон в кипяток, а затем долго болтать в горячей воде. Можно найти конец этой нити и затем просто выматывать ее до самой личинки. С этих нитей женщины ткут добротную ткань и плетут крепкие веревки.
Когда я освободился, он уже закончил все приготовления. Привязал на поясе один конец веревки, отсчитал необходимую длину и завязал другой конец к скале.
– Кир держи. А лучше привяжи конец тоже к камню, – протягивая конец другой веревки, той, что была закреплена на жердине.
– Зачем Керк? – поинтересовался я.
– Если крокодил не удавиться и ломанется в воду? Ты эту животину точно не удержишь, сдернет тебя как щенка Хорта, оглянуться не успеешь.
– Понял, я сейчас. – И рванул завязывать конец.
– Я сейчас спущусь по склону до середины, если правильно длину веревки рассчитал, там закреплюсь и попробую завести на шею петлю. Как заведу, дам сигнал, а ты сразу затягивай петлю и держи сколько сможешь, может я уже успею подняться. На моей палке узел хитрый, как дернешь, он развяжется. – Сказал Керк и начал спускаться вниз по склону.
Керк спустился вниз, уперся ногами о склон и повис в горизонтальном положении на поясной веревке
– Как живот то режет, терпеть мочи нет. Кир, подай жердину.
Я подал ему жердь. Он поудобней перехватил ее и начал аккуратно пытаться завести петлю на шею ближайшему крокодилу.
Идея была не плоха, вот только он не учел, что это будет не так уж просто будет сделать. Крокодилы ерзали, порыкивая друг на друга, устраивая небольшие стычки. Но кто, если не рыбак, должен обладать горой терпения. Минусом к тому, была еще и плохая видимость. Уже совсем стемнело и Вирата, освещала противоположный, южный склон, а на нашей стороне, как раз была тень, в которой мы пытались что-то разглядеть.
Керк провисел с пол часа, пока ему удалось завести петлю на шею одному крокодилу. Свиснув, он подал сигнал. Я рванул веревку что есть силы. Петля затянулась на шее и крокодил с перепугу рванул в воду, но не добежав до воды вытравил весь запас веревки. Упираясь лапами, начал сам себя душить, а я удивленно смотрел на свои ободранные руки. Я никак не ожидал на такой сильный рывок и вовремя не успел отпустить веревку. В итоге. Меня протащило пару метров и веревкой ободрало ладони и локти, пока у меня хватило ума отпустить ее.
Керк взобрался наверх и мы начали подтаскивать, все еще живого крокодила к скале. Окружающие его собратья, поначалу с перепугу скрывшиеся в воде, теперь опомнились от испуга и начали выползать на берег. Увидели, что собрат их не жилец, начали пытаться отхватить кусочек от нашей добычи, подгоняя нас.
Когда мы подтащили его тушку к подножию скалы, крокодил уже не подавал признаки жизни. Прилагая не малые усилия, нам удалось поднять его на верх. Хорошо, что Керк на стал жадничать и выбрал добычу помельче.
Спустили крокодилу кровь и Керк снял куртку. На его животе красовался опоясывающий кровоподтек. Местами кожа была протерта и выступила кровь. Он появился от веревки, пока он висел на ней и выуживал крокодила. Промыли и обработали его рану мазью, заодно и мои ладони и принялись снимать шкуру с туши. Все ненужное летело вниз, а снизу начали доноситься радостные рыки и звуки нешуточной драки за лучший кусок. Будь мы в поселке, в пищу у нас пошло бы все кроме костей. А тут, как бы не было жалко, брали только самое вкусное и калорийное. Не было у нас возможности унести все, силы наши были ограничены.
Часть мяса закидали в котелок, что-то запекли на углях. Остальное нарезали на полосы, просолили и повесили сушиться. Нет ничего лучше, чем вяленное мясо в пути. Его можно не торопясь разжевывать, не останавливаясь. И крупу на стоянке с ним сварить.
Плюс выходов за частокол в том, что можно от пуза поесть. Все что не унесешь можно съесть. Вот мы и принялись уничтожать все лишнее. Мясо крокодила напоминало мне мясо птицы и по опыту я знал, что оно не очень калорийное. Поэтому я не сдерживал себя и пытался поглотить двойную норму.
С юга задул ветерок теплый и сухой, который начал крепчать с каждым часом. Он порядком начал уже надоедать нам и чтобы скрыться от него мы перешли в хижину. Хижина была невелика, два спальных места и низкий столик между ними. Животы полны, сытые глаза слипаются, теперь можно и поспать. А у подножия скалы, рыки все не утихали.
Проснулся, лежу, обдумываю надоевший сон. Услышал, как встал Керк, пытался в темноте ничего не обронить и не разбудить меня.
– Я не сплю, – успокоил я.
– А? А тогда ладно, долго не мог уснуть от возни этих голодяев, а ты как? – Спросил Керк.
– Я сразу уснул, они мне совсем не мешали. Видимо сильно устал, только закрыл глаза и уснул.
– Тебе хорошо, а я вот провалялся, чего только не передумал, еле уснул. – Потирая глаза сказал Керк.
– Да ладно тебе трепаться, пару минут провалялся, а потом такой храп стоял, я думал стены повалятся.
– Да нечего мне трепаться. Может потом проснулся и не заметил, как поспал. Такое бывает. А похрапеть я никогда не против. – Сказал, улыбнувшись, Керк и выскальзывая в дверь, добавил. – Пошли отвара попьем и пожрать я не против.
Вышли из хижины, Вирата еще не дошла до зенита. Подкинули дров в костер. Кострище добротно сложено в яме, обложено камнями и с прокопанным поддувалом. Такой днем затопишь и дыма не будет, благодаря хорошему притоку воздуха, а ночью огонек далеко не видать будет, весь свет в небо уходит.
Подогрели воду и закинули ароматных трав. Довели до кипения, убрали с костра, пусть остынет.
– А я тебе рассказывал, как мы с Петро и Воликом в лесу чужого в две луны встретили? – Спросил у меня Керк.
– Нет, так в общем слышал, но без подробностей. – Ответил я.
– Знатная битва была, – облокотившись о камень локтем и мечтательно закинув свой взгляд сказал Керк. – Пошли мы значит, прядильщиков собирать. Старейшины нас отправили, там уж не помню, кто кладку их нашел. К тому времени они созреть должны были. А я иду и смотрю, дело то не чистое, птички не чирикают, стрекозы не летают. Рядом кто-то, притаился, нутром чую. Присел, пацанам махнул, ну типа глаза на макушке. Они напряглись, крадемся помаленьку. И тут вылетает на нас с кустов голу, разметал нас как хорта щенков, а у нас с собой только мачете да ножи. Валика схватил, закинул его далеко, он еще об ствол дерева ударился. А тут я подлетел, сухожилья ему на правой ноге подрезал.
– И? – Не выдержав паузы спросил я.
– Так он на одной ноге и Петро помял хорошо, тут Валик очухался, мы вдвоем его и порубали пока он Петро занят был. Спину ему посекли, ребра видно было, я долго с Валиком потом блевал. Потом вонючкой его закрыли, округу осмотрели, собиратель оказался, наших прядильщиков собирал. А если бы воин был? Точно сгинули бы в чаще. Этот то худой, малой, не вырос. Думаю, не доедал, наверное. А силища из него прет, жилистый. Потом в поселке Петро долго латали, мы его чуть живого дотащили, половину коконов бросили ради него.
– Я только и слышал, что на вас чужой напал и помял хорошо. Хорошо Петру тогда досталось, его потом аж шаман врачевал.
– Да, Петро долго отходил, но в лес до сих пор боится заходить, чудной стал какой-то. За что только не берется, только бы за частокол не выходить, хорошо поломало пацана, – ответил Керк.
– Хотя как помню, говорили, что чужой молодой совсем был? – спросил я.
– Вот мы и удивились, молодой, а порвал нас как щенков. Думаю, вот и мы тогда совсем зеленые были, вот и растерялись, сейчас бы он так нас не раскидал. Ну да ладно, вот только злобу большую с тех пор я на них затаил. Не могу простить Петро им, и жив он остался, а друга я потерял. Дурачком стал, страхов набрался, одна надежда, может шаман мозги ему на место поставит.
– Поставит, не переживай. У нас шаман, о какой, что-то ему постоянно рассказывает на ухо. Поколдует и изгонит его страх. – Успокаивал я Керка.
Разлили отвару, ядреный получился, малость с травой переборщили. Разбавляли холодной водой. Получалось в самый раз, и остывал быстро. Керк взялся вырезать из кожи крокодила подошвы с небольшим запасом из спинной части шкуры. Не хотелось тащить лишний вес. Шкура крокодила была слишком жесткой и не шла никуда, кроме как на подошву обуви. Учитывая роговые наросты, покрывавшие спину твари, получались отменные, плохо стираемые подошвы на обувь. Обувщик с руками оторвет.
– Керк, а почему ты так не любишь хортов? – спросил я.
– Они непонятные, живут и с чужими и с нами. Полностью игнорируют, будто и нет тебя. Никак не обращают внимания на тебя, как шпионы какие-то. – Ответил Керк.
– У меня есть друг хорт Баз, хороший друг и товарищ.
– Ну ты сам прикинь, хищники выходят, они визг поднимают. А как эти дикие голу нападают, сидят тихо по норам и не возмущаются. Ты может и не задумываешься, что мы живем на самой границе. И в любой месяц, наш поселок могут снести полчища голу. А я боюсь, у меня мамка там, сестренки мелкие. А эти черти даже не предупредят, что на нас напали эти серые. Как им верить после этого?
– Не серые, а бледные, может у них нет своих и чужих, может они живут по своим правилам? – спросил я.
– Вот, по тому я им и не доверяю, потому что они живут по своим, не понятным никому правилам. Как доверять человеку, у которого живность в голове. И тут у хортов в голове такие же, так как?
– Не знаю, мне кажется не стоит их определять как союзников или врагов или шпионов. Они нейтральны к нам и к ним, – ответил я.
– Спорить бесполезно, я все равно останусь при своем мнении.
– Давай не будем дальше спорить, тем более Вирата прошла уже зенит, можно уже ложиться спать. Только учти, если будешь храпеть, буду тебя пинать, – предупредил я Керка, благо он закончил вырезать заготовки под подошвы и можно было отправиться спать.
– Договорились, только я могу и сдачи дать. Чисто на рефлексах, а ты не такой уж плохой пацан, как я думал. Судачат тут всякое, типа сколопендру дохлую нашел, руки у него из заднего места растут. Я был не в восторге, когда тебя со мной отправили, думал по-тихому притоплю тебя, если что? – Засмеялся Керк.
– Нормально, я привык. Навыки у меня еще те в лесу, а вот на занятиях в школе мне все легко дается, вот меня и не любят. – Смутился я.
– Ха, ха, ботан значит. Да ты не переживай, в лесу думаю выживешь. Точно говорю, Керк врать не будет. Нормальный ты пацан, только думай поменьше, а то съедят тебя пока в небе летаешь. Ха, ха.
– Ладно, пойдем спать, завтра тяжелый день, против течения идти. – Сказал я.
– Пойдем. Глаза закрываются уже, да и ветер уже достал, холодный гад стал, – сказал Керк, поднимаясь. – Если ветер не изменится, то завтра будем идти на парусах.
Лечу над ночным лесом, Вирата освещает макушки деревьев исполинов, остальное тонет в густом тумане. «Хозяин, приди ко мне» зовет голос и добавилось странное чувство. Чувствую, что глаза у меня закрыты и в то же время я могу видеть все окружающее меня великолепие. Рывок, будто за шиворот рванули. Просыпаюсь и резким рывком принимаю сидячее положение. Сердце бешено бьется, дыхание прерывистое. Успокоился. Странно, сон добавляется все новыми и новыми подробностями. Никогда еще не чувствовал одновременно с полетом, что глаза у меня закрыты.
Глаза сфокусировались на удивленном лице Керка. Он оказывается уже какое-то время сидит и наблюдает за мной.
– Что, сон поганый приснился, а то я чуть не обделался малой? Как рванешь, я уж думал пробрался кто, тварь какая. – С увеличенными глазами, сказал он.
– Да ничего, сон не очень.
– Что крокодилы снились? Я вот во сне с десяток надергал.
– С высоты будто упал.
– Нормально пацан, значит растешь. – Заржал Керк и хлопнул меня по спине.
– Пойду отолью, сколько до рассвета еще? – Спросил я.
– Ща глянем, так, думаю часика два до рассвета, можно вставать, – выглядывая в оконный проем, сказал Керк.
Пока разожгли огонь, позавтракали, начало светать. Предрассветное время, вроде и солнце не встало, а уже светло. От утренней прохлады не спасала одежда, разве что только тепло огня. Мы жались к огню, в попытках согреться.
Когда над горизонтом появилась Ракра и осветила пляж. То с высоты скалы, нашему взору предстало кровавое побоище на пляжу. Видимо потроха и обрезки нашей добычи, вызвали нешуточный аппетит у крокодилов. Тут и там по пляжу валялись обрывки тел и их конечностей. Прогревшись под светилом, самые сильные и удачливые крокодилы поползли к кромке воды.
– Керк, ты обратил внимания, что пока они не согрелись под лучами Ракры, они еле шевелились. – Обратился я к Керку.
– Как-то не обращал никогда на это внимание. – Ответил он, глуповатым видом почесывая затылок.
– Я вот тут подумал, может их лучше ловить с утра, пока они такие вялые и сонные.
– Наверное. Надо подумать. Я, наверное, следующий раз попробую ближе к утру. Новый способ мне понравился, я теперь буду постоянно их отлавливать. И мясо у них ничего, только жира совсем нет. – Поглаживая живот, сказал Керк. – А вот ближе к утру или около полуночи попробую точно.
– Только под веревку на поясе подложи чего-нибудь, в следующий раз.
– Это обязательно, я себе жилет сооружу, чтоб висеть было удобно. Только в одного боязно мне, с напарником надо. Вдруг сдернут меня, мало ли чего. Узел хитрый не сработает или сорвусь. Нет, один на это не пойду, только с помощником. Ладно, пойдем собираться, твари почти ушли, – сказал Керк и взялся за сборы.
Крокодилы очистили пляж и Керк спустился вытянуть свое судно. Я же, в это время спускал мешки с вяленными рыбьими тушками. За ночь, наша добыча потеряла больше половины своего веса. Было совсем нетяжело, а когда доберемся до пункта прибытия, потеряет в весе еще больше.
Как только погрузили добычу, тронулись в обратный путь на север. Течение реки вялое, мы его легко преодолевали тягой одного носового паруса. При юго-восточном ветре, мы шли с приличной скоростью. Правда немного сносило к левому берегу и приходилось подправлять курс.
– Кир, ты давай не расслабляйся, чисти рыбу от все ненужного. Хребты плавники сбрасывай за борт, нечего лишний вес домой тащить. А что съедобно, раскладывай, пускай дальше сохнет. – Сказал Керк, как только немного отошли от острова.
Сам он тоже не отдыхал, поправлял курс и разделывал тушки. Делать все равно было нечего, вот мы и всю дорогу разделывали рыбу. Перья и кости, нещадно прокалывали кожу. В ранки попадала соль и жутко жгла. Одна радость, далеко до полудня мы управились со всем уловом. Да и дорога обратно была довольно коротка, нам ведь теперь не требовалось заглядывать в ловушки. Шли прямым курсом, ни на что не отвлекались.
Добрались до места и вытащили катамаран на берег. Простирали одежду и помылись. Пока дойдем до леса, вся одежда на теле высохнет. Ракра жарила нещадно и уже подходила к зениту. Рановато прилечь, для восстановления сил, но сидеть и тянуть время не в наших интересах. Вечером в поселке праздник Предназначения и лучше добраться за ранее, чем на него опоздать.
Как отоспались, замаскировали катамаран ветками на берегу. При маскировке судна, Керк во всех подробностях мне рассказывал, какой это нехороший народ голу. И как они регулярно пользуются его лодкой и временами не возвращают. И скольких трудов и времени ему приходится терять на их ремонт или постройку. После этого я понял, почему у него такое хлипкое плавательное средство. При регулярном ремонте или потере плав средства, смысла постройки капитального, совсем не было.
После отчистки рыбы от шкур и хребтов и дополнительной просушки в пути, добыча наша составила два рюкзака. Они были огромными и возвышались над головой на локоть, но тем не менее совсем не тяжелыми. Рыбьи тушки после очистки представляли собой крупные стружки, как после рубанка столяра. Веса практически не имели. А объем мы пытались компенсировать большим уплотнением. Эти стружки обеспечат не малое количество порций, важно только его донести до поселка.
Когда мы добрались до края леса, первым делом смазали соком вонючки тела и одежду. И обмотав добычу, размятыми листьями кислицы, мы тронулись в путь. Не бог весть какая защита от запаха, но хоть что-то. Мне кажется, запах рыбы она не перебивала вовсе.
Рюкзаки возвышались у нас над головами и не смотря на небольшой вес, жутко стесняли движения. Они так и стремился зацепиться за каждый куст и ветку. Было довольно тяжело двигаться с таким баулом за спиной в лесу беззвучно.
Как отошли от края леса с километр, пошли заросли папоротника. Он достигал в высоту по грудь и было немного жутко идти, когда не видишь куда ступаешь. Время от времени мы приседали, чтоб разглядеть что творится под листвой.
Часа через два мне стало жутко холодно в животе. По своему опыту я знал, что где-то рядом опасность. Неужели, какая-то тварь нас учуяла, не смотря на все наши ухищрения. Вытягивая мачете, я получил удар в спину и растянулся на земле. Темно-серая тень скрылась в зарослях. Керк развернулся и поспешил на помощь, но никого уже не было. Я поднялся и сидя на корточках, прижался спиной к спине Керка. Под листьями папоротника, обзор наш увеличился в разы. Глаза у нас вертелись как ошалелые, мы крутили головами на все сто восемьдесят градусов, пытаясь высмотреть опасность.
Я махнул Керку в сторону ствола упавшего дерева, диаметром пару наших ростов. Оно лежало, видимо, давно в шагах двадцати и уже заросло зеленым мхом. Он кивнул мне и мы плавно начали двигаться к нему. Когда мы добрались до него, я привстал. Вокруг нас кто-то двигался, было заметно по двигающимся листьям папоротника. Трудно было определить точно. Движения то появлялись, то пропадали в разных местах. Вроде тварь одна, уже обнадеживает. Она искала лучшую позицию для атаки.
Я присел, так обзор был намного лучше, листья на уровне груди скрывали почву. Как на Керка сверху обрушилась тень. Время остановилось, я различал только темно-серую тень. Она рвала своими когтями рюкзак Керка, пытаясь добраться до него. Это оказался волк, только мелкий. Я подскочил и рубанул ее по спине мачете. Мачете со звоном отскочило от спинного щитка. Волк в ответ резко отпрыгнул в заросли и сделав полукруг, предстал перед нами. Он прижался к земле и оскалил пасть. Оттопырил спинные щитки, под которыми вздымался белый нежный мех. По нему я сразу узнал вожака стаи. Умный и хитрый зверь, но слаб физически, вожак никогда не нападает сам. С ним у нас еще был шанс, в отличии с его подчиненных. Они крупнее раза в полтора, а достоинство вожака в его мозгах. Но где его стая, он же ее кукловод? Стая должна работать, а он с безопасного расстояния управлять ими. Видимо старый волк, которого молодой прогнал. Или же стаю потерял, вот и приходиться самому пищу добывать.
Грудь у них не защищена, хорошо брать арбалетным болтом. Наши руки плавно потянулись за арбалетами. Авось успеем, пока он нас пугает? Не успели. Он рванул на меня серой размазанной тенью. Я только успел приготовить мачете для удара, как время почти остановилось. Вожак плавно подлетал ко мне и у меня появилось время четко направить свой удар. Мачете с замаха, с лева направо. Я попытался попасть ему точно в горло. Время медленно тянулось, волк приближался. Я уже мог рассмотреть каждую шерстинку на его горле. Плавно подвел мачете, резко рванул в право по горлу. Лезвие врезалось в тело волка, медленно проходило сквозь, раздвигая шерстинки. Как только снаружи появился кончик мачете, как время ускорилось.
Приземлился на меня он уже мертвым. Придавил меня своим весом и начал заливать мое лицо своей теплой кровью. Глаза залило, рот полон крови, я ее сглатывал, пытаясь вдохнуть глоток воздуха. Спустя пол минуты кровь иссякла, а волк начал биться в конвульсиях, царапая когтями землю вокруг меня. Я прижал руки к телу, чтобы он не повредил их. В это время Керк подбежал и скинул с меня агонизирующее тело.
Разлеживаться нам было не когда, поэтому поднявшись на четвереньки. На трясущихся конечностях, от избытка адреналина, я направился к стволам вонючек, смывать кровь. Отрубив ствол вонючки, я начал быстро смывать кровь сочащимся из него соком. Пока умывался, Керк на четвереньках рвал лисья кислицы, мял и укрывал на тело волка. Занимался сомнительно-полезным делом, учитывая, что вокруг тела волка на три метра, все было залито кровью животного.
– Керк, бросай ерундой заниматься. Уходить надо. – Прокричал я ему.
– Точно, все тут не укрыть. – Осматривая округу, сказал Керк.
– Давай я тебе спину посмотрю.
Я быстро осмотрел раны на спине и шее напарника. Помог ему смыть кровь и перебить ее запах, листьями кислицы. Жгла она его раны нещадно, Керк шипел, но терпел.
Трофеи брать с волка было опасно, запах крови уже порядочно разлетелся по округе. И пока не набежали желающие полакомиться, необходимо поскорее покинуть это место. Пока я выбивал клыки, Керк уже прихватил свой рваный рюкзак и рванул в заросли папоротника. Я закончил с трофеями и рванул за ним. Трофеи, это святое.
В высоком темпе двигались около часа, рискуя нарваться на другие неприятности. Но благо обошлось. Мелочь волк распугал, а от крупняка нам все равно не отбиться. А раз так, то мы неслись по лесу как два бегемота и никакой бурелом не мог нас остановить.
– Не, ну ты видел, видел? Я чуть в штаны не наложил, благо нечего было, с утра крокодила из себя вывалил. – Видимо, не отошедший от шока внезапно заорал на весь лес Керк.
– Я сам в шоке. Я так близко волков еще не видал. – Сказал я, полушепотом.
– Он на меня сверху упал, так я растерялся совсем. А тут стоит уродец, щитки растопырил, хорта потрох. Ну все думаю, прощай мама. А он на тебя прыгнул. Посчитал тебя опаснее, как так? Не понятно. – Вопросительно уставился на меня.
– Сам не понял, думал на тебя прыгнет, приготовился.
– Как он тебя выбрал, ты же совсем мелкий и совсем не опытный? Почему он решил, что ты сильнее меня?
– А я знаю, чего докопался? – Сказал я.
– Ладно, забыли, его мозги не понять, может там у него червяки какие лазают. Вот он и стаю свою потерял.
– На, кстати. – И протянул ему верхний и нижний клык волка. Знак что добыча пополам.
– Не надо, ты за кого меня держишь щенок, думаешь у меня чести нет. Крокодила мы завалили вдвоем. Я без тебя не справился бы, а тут я как минимум, приманкой был. Не более. Ты сам его завалил, так что верхние твои. Нижние возьму, помощь в охоте тоже не зазорно. – Прокричал, возмущенно Керк.
– Ладно, ладно, не кричи, в лесу все-таки. Держи нижние. – Протянул я ему нижние клыки.
– А как ты ему чисто горло рассек, чистый рез, даже шерсть не помешала. Она же плотная, не перерубить.
– Повезло просто, старался против шерсти удар завести. Удача меня любит. – С улыбкой отметил я.
– Будет нам теперь что рассказать в Большом зале, я очень рад, что ты сегодня был со мной. Думаю, что будь кто другой со мной, я бы не остался в живых. Удача тебя точно любит.
– Я тоже рад, что был с тобой. Больше из-за того, что поел крокодила, досыта наконец-то. – Улыбнулся я.
– Я думаю, твое предназначение охота. Вечером это подтвердится. – Сузив глаза прошептал Керк, будто увидел будущее. Старосты не ошибаются.
Концентрация адреналина у Керка, похоже, так и не успела к этому времени упасть. Взгляд был немого странным, глаза расширены, бегают и странная жестикуляция, совсем ему не свойственная. Я уж не стал ему признаваться, что получилось отбиться мне совсем случайно. Все произошло, очень быстро. Я даже не успел осознать, как это произошло.
Немного успокоились и продолжили свой путь уже более осторожней. Керк всю дорогу шипел от ран на спине, натираемые его ношей. Но далеко до заката, мы добрались до поселка. Вышли из лесу и нас встретили наделы собирателей. А в центре местами перепаханного пространства стоял изрытый норами хортов холм с частоколом. Над ним возвышалась только крыша большого зала, самая крыше в поселке.
02. Улли
Примерно четыре с половиной сезона дождей назад. Ночную тишину разорвал крик новорожденного голу, спустя несколько минут крик второго.
В глинобитной хижине на плетеной циновке лежала женщина голу и прижимала к груди двойняшек. Девочку и мальчика. Пыталась выбрать, кто из них останется жить. И взгляд ее все больше задерживался на мальчике. Это и хороший, сильный работник и охотник. Мать с трудом могла прокормить себя, жила впроголодь и не рассчитывала поднять на ноги двоих. Поднять бы одного, и то была бы радость. Смотрела на сына, он напоминал ей мужа, сгинувшего в лесах. Отправился на охоту и так и не вернулся. Она сидела, погруженная в раздумья и не заметила, как уснула.
Утром проснулась от того, что в хижину, откинув шкуру влетел староста.
– Ты родила жреца, я уже отправил гонца. – Сказал он и увидев двойняшек и слегка удивился. – Хорты вышли из леса. Только кто из них? – Вопросительно посмотрел он, указывая на детей, поочередно указывая пальцем то в одного, то в другого, будто мать могла ответить ему на его вопрос.
– У меня двое и я не знаю, кто из них. – Робко ответила мать, прижимая к груди младенцев.
– Жрецы придут за ним, пусть сами и разбираются. – Сказал староста. – Корми их хорошо, Вирата и жрецы накажут тебя, если жрец не выживет. – Откинул шкуру и вышел из хижины.
Глаза женщины наполнились счастьем, рождение жреца, давало ей право сытой жизни до конца жизни, пока Вирата не возьмет ее в свои объятия. Жрецы придут и заберут жреца на воспитание и дадут ей привилегированный знак. С этим амулетом она сможет прокормить и себя и второго ребенка. При встрече с любым добытчиком, охотником или собирателем, он будет обязан отдать ей часть своей добычи. Взгляд женщины постоянно склонялся к мальчику. Ей очень не хотелось отдавать сына. Ведь жрецы, почти все мужского пола и ей казалось, что жрец он.
В полдень пришли двое жрецов и слегка, растерялись, когда увидели двоих. Решили отправить девочку с гонцом в соседнее поселение. Они тоже рассчитывали, что жрец мальчик. Но хорты бросили свои норы и отправились за девочкой.
Прибывшие жрецы выдали знак привилегии матери и отправились вслед за гонцом, забрать у нее девочку жреца.
Наше время.
Улли сидела на дереве и наблюдала сквозь листву, за жизнью в деревне. Ее в младенчестве, забрали у мамы и дали матери знак защиты жрецов. Это был костяной медальон, с изображением знака жрецов, который разрешал забирать четвертую часть добычи любому, кто предьявит этот знак. Мать моя была обеспечена пропитанием до конца жизни. Это несказанно ее радовало, теперь она сможет выжить сама и выкормить своего сына. И не беда, что у нее забрали дочь, она бы их все равно не выкормила, а так у нее остался сын. Жаль только, что после смерти матери жреца, старейшина был обязан забрать знак и вернуть его жрецам. Сын ее не смог бы воспользоваться эти знаком.
Улли растили и обучали лучшие мастера. Учителя жрецов обучали ее разным знаниям, управлению селением и большими количествами воинов и языку коричневых. Лучшие погонщики воинов, рассказывали ей о их слабых местах. Этих слабых, но очень коварных врагов. Воины обучали ее мастерству владения всеми видами оружия. Она преуспевала везде и вот он настал время Превращения. Прошло уже четыре сезона дождей и она уже считалась взрослой женщиной, теперь ей можно было пройти страшный ритуал Превращения. После этого ритуала, голу становится полноценным жрецом, обретает его силу и получает свой индивидуальный дар. Было очень страшно, а вдруг что-то пойдет не так? Она знала, что бывали случаи, когда претенденты не выживали после ритуала. А иногда становились идиотами, но это тоже самое, их сразу отправляли к Вирата на перерождение.
Откинулась шкура в проеме двери и Верховный жрец вошел в хижину. Пристально посмотрел на Улли, из-под густых бровей.
– Ложись на циновку и ничего не бойся. Будет немного больно, но все пройдет, ты превратишься в жреца. – Сказал он.
Улли легла, тело слегка потряхивало от волнения, а Верховный присел рядом с ней. Положил свою ладонь ей на голову. Она попыталась расслабиться, но тут ее голову пронзила на столько сильная боль, что она потеряла сознание.
Очнулась она от того, что всю ее кожу на лице что-то стягивало. Присела и провела ладонь по лицу, пытаясь отделаться от неприятного ощущения. Взглянула на ладонь и увидела на ней чешуйки высохшей крови.
Вошел Верховный жрец и сел напротив Улли. Она не знала, что ей делать, поэтому лежала и молча смотрела на него. Он сел напротив нее и какое-то время всматривался в ее лицо. Эмоции его постоянно сменялись от одобрения до недовольства. Он то улыбался довольно, то морщился в брезгливости. И вот он поднялся и пошел к выходу.
– Возвращайся к себе в деревню, ты нам не подходишь. Ты больше не жрец, ты жрец-воин и пойдешь отправлять коричневых в жертву Вирата. Пока наш бог не призовет тебя. Мы потеряли на тебя много времени, может как погонщик воинов ты сгодишься. И пусть твоя мать отдаст знак жрецов старейшине. – Не оглядываясь бросил он и вышел.
Это был страшный удар. В уголках глаз Улли навернулись слезы. Деваться было некуда, она оделась, собрала свои пожитки и вышла из хижины. У выхода ее ждал младший жрец. Он отвел ее в оружейную хижину. Выдал ей меч и доспехи жрецов-воинов. Доспехами это было трудно назвать, одежда из многих слоев шкур. Но это было лучше, чем совсем ничего. Улли поблагодарила его и сразу же переоделась, после того как он вышел за порог. Путь предстоял не близкий, задерживаться здесь не стоило, да и не зачем. Но жрец ее не отпустил и повел в хижину знаков. Там он положил ее на шкуру и нанес под ее глазами знаки, жреца под правым и воина под левым. Обработал раны мазью и отпустил ее.
Вернулась она домой через десять дней, под вечер. Мать, как только ее увидела, прокляла дочь и прогнала прочь. Ту ночь, она переночевала на дереве, а на следующий день старейшина выделил ей отдельную хижину.
Она уже несколько дней тренировала местное ополчение, собранное из собирателей селения. Она просто поражалась глупостью своих соплеменников. Ее обучали самые лучшие воины и мастера, а когда она столкнулась с ополчением, просто ужаснулась. На сколько глупы были ее воины. Они считали, что если они сильнее коричневых физически, то они просто придут к ним и будут рвать их на части. Наивные собиратели. Улли то знала, что победить коричневых можно только числом. Как можно победить народ, который хитростью смог заставить подчиняться себе сталь или как его называли собиратели, блестящий камень.
Изделия коричневых из блестящего камня, который они называли сталью или железом, поражали своим совершенством. Улли достала свой клинок из поясной петли и в который раз залюбовалась им. Четкость линий клинка с одной стороны, обработанной коричневыми и неровные линии со стороны заточенной стороны. Работа голу сразу бросалась в глаза. Не понятные отверстия со спиральными углублениями на сквозь и странными шестигранными выпуклостями местами, создавали резкий контраст с грубой обработкой мастеров голу со стороны лезвия. Только воинам выдают стальное оружие, ополченцы идут в бой с деревянными дубинами и мечами, покрытыми, острыми осколками камня, приносящего смерть.
Какой-то ремесленник голу отдал жизнь за такое орудие, потому что сталь плохо поддавалась обработке. Из стали вытачивали наконечники копий и мечи для воинов, за то, что он не раскалывался при сильном ударе, как камень, приносящий смерь. Из которого было изготовлено основное оружие голу. А сталь легко пружинила и возвращала форму назад и долго держало остроту лезвия. Жрецы давно выяснили секрет, как его можно обрабатывать и научили народ голу. Изготовляли теперь из него оружие, не хуже, чем у коричневых, пусть и не столь красивые. Если долго тереть нитью волосяного червяка, то он постепенно делает надрез. Не сразу, много сезонов дождей надо протирать и менять нить, чтобы получить полосу. Ее затем, необходимо долго обтирать на плоских камнях, чтобы придать ему форму и заточку.
Сталь была большой редкостью, ее редко находили в лесах. То были, обрывки перьев бога коричневых. Они его называли Колонист и проговаривая его имя, всегда устремляли свой взор в небо. В давние времена, когда их бог появился в небе. Вирата попытался изгнать незваного гостя. У того только перья полетели и начали падать вниз. Горячие огненные, они чертили ночное небо как искры от костра. А когда перья упали загорелся лес и народ голу увидел, что на них сидели маленькие коричневые. Много, правда тогда они были еще не коричневые. Жрецы говорят, они тогда были как мы, с белой кожей. Только закованы они были полностью в сталь, а на голове сталь прозрачная. И только потом, через много дней, они вылезли из своей стальной одежды. Тогда Ракра поджарила их, днем своим огнем. Поджарились они и стали коричневыми. Еще говорят они раньше были, чуть выше пояса, но сильные. Могли прыгать до нижних ветвей в лесу. Как и их бог тоже, который хоть и мал, но силен. Не даром Вирата много сезонов дождей бьется с ним и никак не одолеет его. И светит Колонист сильнее, не смотря, что мал совсем. Хотя насчет, до сих пор бьется, у многих голу были большие сомнения. Ведь перья с Колониста больше не сыплются на головы и не чертят огнем небо.
Но постепенно коричневые выросли и стали ровней нам, правда силы свои потеряли. Стали намного слабее голу. Видимо бога они своего обидели, не молились и не приносили жертвы своему Колонисту. Не пели совсем ему песни, вот и забрал он у них их силу.
Про эту пору, сложено много песен, песен о Великой ночи печали. Много голу в ту ночь ушли к Вирату. Коричневые прыгали с оброненных перьев своего Колониста, словно блохи и начинали истреблять народ голу. Жестоко уничтожали собирателей и детей, не разделяя никого, своей невидимой смертью. Наводили руку на голу и он падал с дырой в груди. А когда они очистили много деревень как пальцев на нескольких рук. Поставили на границах свои деревни, собранные из стали и никого, не пропускали. Даже когда Вирата уходил зализывать свои раны за горизонт, они все равно никого не пропускали. Как только обнаруживали голу, сразу убивали.
Много голу погибло, пока первая их деревня из стали, не пала. У них просто закончилась невидимая смерть, видимо, в то время от них и отвернулся их бог Колонист. Вот в то время и пришла основная добыча стали для голу. Несметное его количество. Жрецы сразу оценили запасы и направили собирателей на его переноску. У коричневых его было так много, как воды в реке.
Ополченцы пытаются между собой хвастаться, кто сколько убьет, но Улли знала. Большинство из них даже не доберутся до рядов коричневых. Коварству и силы врагам не занимать, их стрелы с наконечниками из стали пробивают любую защиту, какую не надень. И луки у них странные, с палками поперек. Скорострельность маленькая, стрелы идут редко, но сила и точность как у лучших воинов голу. Почти все ее войско не вернется домой, только единицы.
Стрелы коричневых мы собираем после боя и снимаем с них наконечники. Луки у них маленькие и стрелы такие же. Крепим их на нормальные древки и получаются отличные стрелы.
Улли во время тренировок своего отряда, постоянно ловила на себе плотоядные взгляды своих воинов. Они желали ее, но разница в иерархии не позволяла им предложить ей себя в качестве мужа. Ведь прими она предложение замужества. Она упала бы на несколько рангов ниже, до собирателей или охотников. Время на поиск мужа у нее пока было и она не торопилась. Но если она не сможет подобрать себе кандидатуру в мужья среди своего круга, то возможно ей придется упасть ниже и принять предложение от собирателей. А в то, что она найдет себе мужа среди собирателей или охотников, она точно не сомневалась. Природа одарила ее красотой и стройным телом, востребованным которое не останется.
У голу, не приветствовались случайные связи, как у коричневых. Это они спаривались направо и налево. У голу, один муж на всю жизнь. Если муж погибал, редко другой брал вдову в жены. Вдов брали только вторыми женами, тоже очень редко, и то только из большой любви к ней. Наследниками дети таких жен уже не были, они не имели никаких прав на имущество и на статус отца, их называли ублюдками и прогоняли из селения после совершеннолетия.
Она не могла избавиться от привычки думать на языке коричневых. У жрецов все на нем говорили, язык голу был очень скудным и не имел множества слов. Это собирателю или охотнику их было вполне достаточно. А обученному у жрецов, слов языка голу, катастрофически не хватало. Поэтому стал выбор, придумывать новые слова и привыкать к ним. Или просто пользоваться другим языком. Второй вариант был проще и он закрепился. К тому же, он очень быстро изучался, через пару месяцев, уже можно было спокойно общаться. И постепенно увеличивать словарный запас. Коричневые говорят, что сами изобрели этот язык. Для быстрой обучаемости. Как они говорили, у них было много языков и они не понимали друг друга. А учить чужие языки было очень долго и тяжело. Вот они и придумали простой для обучения язык.
Наш народ активно пытался перенять знания коричневых. А коричневые, совсем не горели желанием делиться ими. Даже под пытками, они между визжанием от боли, не могли сказать ничего путного. Что они не рассказывали, совсем не работало у голу. Видимо знаний у них было мало, они ведь охотники и собиратели. А главный покоритель стали, у них назывался кузнец, жил он за стенами и никогда не выходил за них. И сколько не брали голу их поселений, никогда не брали живым кудесника кузнеца. Они всегда были самыми сильными и опасными противниками и бились до конца. Кузнец по силе равнялся воину голу, что просто невозможно представить.
Почему их бог передал им знания и сталь, а наш дал нам только самое необходимое. Только сосуды с кровью бога и получили голу, без которых не выжили бы их дети. Ведь голу рождались слабыми, ни к чему неприспособленными и без крови Вирата умирали за две руки дней.
Когда впервые появились коричневые, они уже могли между собой разговаривать. А жрецы рассказывали, что первые голу сами придумывали свой язык. Не умели абсолютно ничего, никак охотиться и никак строить хижины, им пришлось постигать все самим.
А Колонист дал своим детям все, знания и сталь.
03. Урух
Улли отошла на пару тысяч шагов от селения, когда в проеме ворот появился верховный жрец. Урух долго смотрел вслед девушке. Ему было жаль отпускать новоиспеченного жреца, пусть и слабого. У него были большие планы на эту молодую девушку. Но провидец сказал, что, оставив ее, мы получим себе большую обузу. А если отпустим ее, она найдет свой путь и принесет пользу народу голу. Не посмел противиться Верховный Провидцу, пусть идет, ищет свой путь.
Сколько бы она ему нарожала сыновей, чистых, не порченых. Может кто-то из них даже стал жрецом. Урух яро верил, что умения детей зависят от их родителей. Если и мать и отец жрец, то вероятность рождения жреца ему казалась очень велика. Именно поэтому он держал место первой жены свободным, именно для женщины жреца. Вторые жены ему приносили много детей, он терпел их до четырех сезонов дождей и изгонял. Нечего было им есть его пищу, пусть ищут свой путь. И красивы были и сильны, из них получились бы знатные воины. Бывало даже умны, но это были ублюдки, дети вторых жен и их требовалось изгонять. Не сделай он этого, другие голу его бы не поняли.
Ярость разрывала грудь Уруха, как же тяжело было смотреть удаляющейся девушке. Может зря он позволил себе пойти на поводу у Провидца. А если бы не пошел, провидец бы разболтал всем, что ее надо было отпустить. И Верховный, пожелав ею завладеть, пошел против народа голу. Так нельзя, так можно и власть потерять.
Урух в последнее время и так замечал небольшие признаки неповиновения. Голу никак не хотели идти умирать и ему приходилось применять свой дар убеждения, чтобы изменить их мнение. Это давалось все тяжелей и тяжелей. Наступит момент и они совсем перестанут его слушать. Еще его бесило, что коричневые перестали проявлять признаки агрессии, уже давно не было нападений. Народ уже позабыл, когда коричневые сжигали их деревни. А он помнил, он помнил, как сожгли его селение вместе с его женой и дочерью. Не мог он им простить этого. И спустя много сезонов дождей, сердце его не отпускала боль утраты.
У него был великий план, но не так близок срок его выполнения. Он маниакально желал покончить с коричневыми и оставить одну или пару селений. Верховный планировал и дальше выкачивать из них знания. Знания, которые дадут ему больше власти. И тогда уже никто не сможет ее отобрать. Он и сейчас владел абсолютной властью, но положение его было шатким. Если он сделает неверный шаг, недовольный народ может переизбрать верховного, из числа младших жрецов.
Он никому не говорил, что дар его заключался в умении убеждать. Всем говорил Урух, будто дар его распылен и всем он владеет понемногу. Но он то знал и держал это в большой тайне. Расскажи он, про свой дар убеждения, пропадет к нему доверие. И никак его будет вернуть.
Жалко, потерял он свою потенциальную жену, ну и ладно. Век долог, другую найдет. А пока перебьется вторыми женами, раз с первой не свезло.
– Великий жрец, привели захваченного коричневого. – Склонив голову в поклоне, доложил вошедший воин.
– Пойдем поговорим с ним. – Небрежно кинул Урух.
Они прошли в конец селения, где находилась хижина для допроса коричневых. Воин ускорился, обогнал Верховного и приподнял шкуру, что прикрывала вход.
Урух вошел в темный проем и резко отошел в сторону, привыкая к темноте. Как он не старался держать себя в руках, ему всегда казалось, что его хотят придать. Он не доверял даже своей охране, всегда держа под рукой нож.
Глаза его привыкли к полумраку и он увидел окровавленное распятое на столе тело коричневого. Это хорошо, что над ним уже поработали, а то некоторые воины боялись пальцем тронуть пленника, лишь бы случайно он не помер. Ведь потом последует страшное наказание, как бы самому голову не потерять. А дохли они как насекомые, чуть не рассчитаешь удар и все.
Верховный взял неизвестный предмет и поднес к лицу пленника.
– Что это такое? – выкрикнул он.
– Я не знаю, это какой-то инструмент кузнеца, – ответил он, после чего получил удар под ребра.
– Вспоминай гадкий собиратель, мы из тебя все вытянем.
– Я не знаю, мы не обучаемся у кузнеца. У него бывает только один ученик и как его выбирают я не знаю.
– Тогда посмотри на это, что это, может узнаешь?
– Это вроде напильник, вижу плохо. Им обрабатывают железные детали.
Верховный взял в другую руку нож, потер по нему напильником навесу и не заметив никакого эффекта, бросил инструмент в пленного.
– Что ты мне лжешь, коричневый. А это что? – Спросил жрец.
– Это щипцы, господин.
– Какие еще щипцы, зачем они нужны, что он с ними делает?
– Он ими держит заготовку, когда греет на огне. – Запинаясь и морщась от боли, после удара напильником, сказал пленник.
– Опять ты лжешь, думаешь меня обмануть грязный коричневый. Мы много раз по вашим рассказам грели в костре наши мечи и от этого они становились только слабей, а не мягче при обработке. – Подошел к бедолаге и яростно загнал ему нож в грудь. – Одни лжецы, никак не хотят рассказать мне свой секрет. Может и в правду не знают. Нет, все они знают. Эти лживые коричневые, не хотят, чтобы мы стали сильными, вот и скрывают свой секрет.
Допросов пленных было уже бесчисленное множество, Урух уже и со счета сбился и все были безрезультатны. Надо обязательно захватить кузнеца, а как это сделать? Это самый сильный воин коричневых. Необузданный убийца народа голу. Как только выйдет на поле боя, так только и видишь, как редеют ряды голу ополченцев. А отправишь к нему голу воина, так он обязательно убьет уставшего кузнеца.
Не покидали Уруха и сомнения, что даже получив себе в руки легендарного кузнеца. Получит ли он от него необходимые знания? Захочет ли кузнец делиться ими? – Думал он, что с невеликой охотой. А как его заставить, если они такие великие воины. Не боятся даже выйти против голу воина, как его пытать. Кузнец смерти не боится, а может и боль не чувствует. Видимо их бог Колонист, подбирает к себе всех кузнецов, вот они смерти и не страшатся. Уважает их бог, что хранят они память о работе со сталью, в отличии от остальных.
– Бросьте этого грязного коричневого в лесу, пусть падальщики полакомятся. До чего же они вонючие, как можно так вонять? Они что совсем не моются? – Сказал злобно Урух и направился к выходу.
04. Предназначение
На закате весь поселок начал собираться в Большом зале, на праздник Предназначения. Большим залом, называлось главное здание в центре поселка, где одновременно могло пометиться все население поселка. Здесь всегда собирались свободные от работы жители на всевозможные мероприятия. Особенно около полуночи, после сна. Сидеть дома, тоска несусветная. А вместе веселей, кто-то рассказывал о подвигах своих, кто-то пел, а кто-то занимался мелкой работой.
Сегодня же, люди расставляли столы и накрывали их разными яствами. Выкатили около десятка бочонков с хмельным суррогатом из местных злаковых, которую назвали брагой, чтобы было чем отпраздновать предназначение новых взрослых членов поселка. Только в середине зала оставили пустое пространство для выступления старейшин.
Мы с Керком, задолго до этого, успели сдать старейшинам нашу добычу. Сполоснулись и переоделись в чистую одежду. По дороге в Большой зал, волнение никак не отпускало, куда меня определят? Волновало сейчас меня больше всего на свете.
Но вот час настал, в середину зала вышли старейшины. И что необычно, с ними вышел наш шаман. Старый, сутулый старик, седые пряди волос свисали, из-под капюшона, его плаща. Никто не видел его лица, все его узнавали по его кожаному черному плащу. Говорили, что он настолько стар, что прячет свое лицо, чтобы не пугать людей. Плащ его был весь обвешен различными оберегами, которые постоянно двигались, при его движении.
Старейшины и шаман встали в центре свободного пространства. Старейшины сзади в ряд, а шаман вышел вперед. Мы проходившие посвящение встали, так же в ряд перед ними. Шаман Дорадан слегка поклонился нам.
– Приветствую вас односельчане, собрались мы здесь провести посвящение и принять в ряды мастеров четырех наших сыновей и дочерей. Прошу прощения у вас, что не всегда могу почтить вас своим присутствием, в этот праздник. Дела не оставляют мне времени, уж простите меня. Но сегодня у меня сегодня есть веские причины посетить это торжество. И так начнем, Белла и Вики переходит в группу собирателей, как в прочем они и ожидали.
Белла и Вики поклонились шаману Дорадану.
– Лорик будет охотником.
Лорик поклонился с явным удовольствием, а мое сердце сжалось. Я рассчитывал стать охотником, как мой отец, но меня не объявили. Остался я один, куда меня определят?
– Остался у нас один Кир, который не показал ни в одном направлении, никаких выдающихся результатов. И все уже опустили было руки, но тут вмешался я…
И тут у меня сердце замерло, неужели я никуда не гожусь, что придумал старый шаман?
– И поэтому он будет моим учеником, то бишь шаманом, – объявил он.
Вокруг настала полная тишина.
– Завтра на рассвете я тебя жду, а сегодня отдыхай. У тебя был тяжелый день, а за Керка не переживай, я его уже подлатал. – Взглянул на меня и сказал Шаман. – Я все сказал. – Развернулся и постукивая посохом, не оборачиваясь пошел к выходу.
Когда он вышел и дверь за ним закрылась, тишина нарушилась тихими перешептываниями. Кто-то смотрел на меня с восхищением, а кто-то с опаской. С опаской на меня смотрели, кто частенько меня обижал и боялся мести, с моей стороны.
Шаманы были странными людьми, управляли нами и в то же время, были далеки от нас. Жили своей, непонятной жизнью. Занимались странными делами и постоянно сторонились людей. Жители поселка тоже опасались их, ведь они обладали даром. Оставалось только терпеть их, за их огромную пользу при врачевании и защите от жрецов голу.
Постепенно напряжение спало, появились разговоры, люди начали рассаживаться за столы. Расталкивая толпу, ко мне прорвался Керк. Схватив меня в охапку, оторвал от земли и закружив, заорал на весь зал.
– Я понял, почему волк, посчитал тебя более опасным. – Улыбаясь, кричал он.
– Потому, что я шаман? – спросил я.
– А как может быть, по другому? Ты посмотри, как меня шаман подлатал, только шрамы остались. – И оттягивая ворот рубашки, пытался показать мне свои бывшие раны.
Я смог рассмотреть розовые шрамы в районе его шеи.
– Одни шрамы остались? – Удивился я.
– И не говори, я думал теперь неделю будут гноиться. – Радостно ответил он, похлопывая меня.
– Пойдем, браги бахнем, за твое выздоровление? – Спросил я, с легкой дрожью в голосе, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Пойдем молодой шаман, я нам место застолбил.
– Я только к родителям подойду и сразу к тебе. – Я вспомнил про родителей.
– Давай подходи, я вон там устроился. – Указал рукой направление и начал пробираться сквозь толпу, в один момент пропал из виду.
Я направился к своим родителям, которые стояли в первых рядах. Мать смотрела на меня влажными, обожающими глазами. Отец довольно улыбался.
– Сынок мой, я так рада за тебя. Я очень волновалась, что ты не сможешь найти себя. – Прошептала она, обнимая меня.
– А я в нем никогда не сомневался, правда думал, что он станет охотником. Ему всегда удавалось выживать в самых опасных ситуациях. Не сказанное везение, хотя как охотник ты не очень, два следа отличить не сможешь. – Обнимая нас, сказал с улыбкой отец.
– Я тебе никогда не говорила, но ты наш единственный выживший ребенок. Твои старшие братья умирали в младенчестве, поэтому до этого дня я молилась всем богам, включая чужого Вирата, чтобы ты был здоров и дотянул до совершеннолетия. Теперь действие моих молитв закончилось, ты стал мужчиной. Будь осторожен, мой хороший. – Поглаживая по волосам, сказала мать.
– Сын, я горд за тебя, не буду лукавить, меня посещали нехорошие мысли насчет твоей бесперспективности. Но я откидывал их, я верил в тебя и как видно не зря. Ладно, иди с к своему другу, как я заметил, который у тебя наконец-то появился. Оставь нас стариков, мы порадуемся за тебя и сами. – Хохотнул отец.
Хорошо отец сказал. Он меня всегда поражал своей наблюдательностью и мудростью. Я уже начал уставать от этих пафосных речей и слез матери.
– Спасибо, отец, ты, как всегда, меня понимаешь. – Улыбнулся я ему, за что получил хороший хлопок по спине и улыбку отца.
– Ты же мой сын, давай иди уже, пока мать совсем не расклеилась. Я как посмотрю, с Керком вы спелись, так иди к нему. Ничто так не объединяет людей, как смертельная опасность в лесу.
Я направился искать Керка, пробираясь сквозь толпу, по указанному им направлению. Обнаружил я его, стоящего у стола, размахивая полным рогом. Керк в красках рассказывал, как мы разделались с волчьим вожаком.
Было довольно интересно стоять у него за спиной и слышать новые и новые подробности нашей битвы, которых даже я не знал. Специально его не отвлекал, он даже не подозревал, что я стою у него за спиной. История обрастала новыми подробностями, как мы бегали пол дня по лесу скрываясь от вожака волка и как я потом отправил его вперед приманкой. А как только волк вышел во всей красе, я спрыгнул сверху и загнал ему нож под щиток в районе сердца и он бесславно умер. Забыл он добавить, как мы от страха на четвереньках ползали по земле. Но это совсем не по-геройски, хорошо совсем не заврался.
Я хлопнул его по спине и встал рядом. Керк повернулся ко мне, попытавшись мутными глазами понять, кто так без церемонно прервал его рассказ. Его пьяные глаза пару мгновений сверлили меня, пока Керк не узнал меня. И когда уже успел так набраться. Узнав меня Керк заорал:
– А вот и наш герой, который не обделался, увидев вожака волков. А я тоже молодец, если бы я не скинул с него эту тварь, она бы в своих конвульсиях порвала бы героя. Вы бы видели его, вся рожа в крови, только глаза и зубы белые, будто светятся. Я тогда понял сразу, шаман, точно шаман, хорт его забери. Выпьем за нового шамана. – Вскинув рог, поднял тост Керк.
Я сел рядом и поднял, появившийся в моей руке рог. Пили долго и много, потом танцы и песни. Когда с трудом стал понимать, что происходит вокруг, я пошел спать.
Проснулся в полночь, выспался. Решил пойти в большой зал. Вышел из дому и направился в его сторону. Подойдя ближе, заметил огонек в окне шамана. Надо идти к нему, было жутковато на душе от этого старика. Когда подошел к его двери, остановился не решаясь постучать, и вдруг услышал:
– Заходи, что так долго спишь? – Как будто ждал меня, ответил шаман.
Я осторожно отворил дверь и вошел. Он сидел в кресле напротив двери и курил трубку.
– Заходи, не стесняйся, теперь на время обучения это твой дом.
– Я…я, увидел свет и решил… – Прожевал я смущенно.
– Не бойся. Теперь ты один из нас, расслабься и принимай все как данность. – Выпуская клубы дыма, сказал шаман.
– Да я и не боюсь. – вскинулся я.
– Садись поговорим, как-то все не до этого было.
Я сел на скамью за столом с немым вопросом.
– Ты думаешь, почему ты? – Спросил шаман.
– Да, я так и не понял… В лучшем случае, я рассчитывал на охотника. Потому что мне всегда везет выпутываться при нападении хищников. В то же время как следопыт я слабоват.
– Умение выпутываться из трудных ситуаций, как раз-таки характеризует тебя как шамана. Ты неправильно понял свои умения. Почему, ты думаешь, я тебя раньше не взял под свою опеку? Я знал, что ты никуда от меня не денешься, выберешься из любой ситуации. А набраться разных навыков тебе не помешает.
Шаманы, это новый вид хомо, адаптированный под местные условия. Обращал ли ты внимание, что ты даже пахнешь не так явно, как твои знакомые. Мы люди этой планеты, мы пахнем как местные животные, это какая-то мутация среди нас. Мы предчувствуем заранее опасность и можем к ней приготовиться. И местные животные нас остерегаются больше остальных.
– Да, кстати, в случае опасности, я чувствую холодок в животе. – Заметил я.
– Вот видишь, ты дитя этой планеты, даже животные боятся тебя больше других. Они просто не чувствуют твоего запаха и твоих эмоций, поэтому боятся тебя больше остальных.
– На нас с Керком напал волк, он атаковал меня, и Керк очень этому удивился.
– И ты справился, а если бы не справился, то и грош была тебе цена как шаману. Второе, хотя это скорее первое, твой Зак. Хорт никогда не будет дружить с человеком без дара. Они сами одаренные, в дальнейшем ты в этом сам убедишься. Если в селении не было меня, тебя сразу бы вычислили после твоего рождения. А так, все прошло незаметно.
– Завтра я тебя жду с вещами, будешь жить у меня. У нас мало времени, духи мне нашептали, что в середине месяца. Как только Колонист встретиться с Виратой, на нас будет произведена атака. Голу уже собирают ополченцев в своих ближних селениях и начинают стягивать войска с дальних. Ко времени нападения мне необходимо успеть тебя подготовить, мне очень не помешает твоя помощь. А сейчас иди развейся. Ты больше никогда не будешь так близок к людям, у тебя будут совсем другие проблемы. И запомни, с этой минуты, никакой физической работы. Все свои силы нужно будет направить совсем в другом направлении. – Сказал шаман и указал мундштуком трубки на дверь.
Я встал и направился к двери. Зашел в большой зал, в нем я начал чувствовать какое-то напряжение. Как только я вошел, стихли все разговоры и все взгляды устремились к моей скромной персоне.
Я присел за стол, посидел немного, но общее напряжение так и не спало. Стало неудобно, что я не даю расслабиться людям, поэтому я встал и вышел на улицу. Вышел и посмотрел на звездное небо. Полюбовался немного и направился домой.
Проснулся опять рывком, принимая сидячее положение, сердце билось в груди как с пробежки. Опять чувствовал себя, летящим над кронами и одновременно свое спящее тело. И как только удивился этому, что я одновременно в двух местах, сплю и лечу. Так на меня нашла такая волна переживаний, из-за чего меня опять, будто за шиворот схватили и потащили назад. Такое чувство, будто во сне я выхожу из тела и при малейших переживаниях тело затягивает меня назад, и заставляет проснуться.
Ракра еще не вышла, а уже вышел из дома и направился к дому шамана. Свет горел в окне, значит он уже встал. Вернулся домой и начал собирать вещи первой необходимости. За остальными потом зайду, не далеко переселюсь.
– Сынок, ты уже встал? Сейчас я накрою тебе стол. – Спросонья сказала мать, поднимаясь с лежанки.
– Мам, ты лежи, я не голоден. Собираю вещи, шаман сказал переселяться к нему, я не успел тебе вчера сказать.
– А что ты там у него будешь сейчас кушать, шаман то тебе готовить не будет. Давай ка я тебя накормлю.
– Брось мам, с голоду не помру. Не вставай, батю сейчас поднимешь, у него и так сон плохой. – Сказал шепотом я, закидывая последние свои пожитки в рюкзак.
– Поспишь с вами. Пока сынок. Спи мать, никуда твой сынок не денется, днем увидишь. – Проворчал отец и перевернулся на другой бок.
– Если проголодаешься, то приходи. – Предупредила и немного успокоилась она.
Закинул лямки на плечо и вышел из дома. Утро прохладное, с легким туманом. Сырость и прохлада так и пробиралась под куртку, пока шел к своему новому дому.
– Входи и впредь больше не стучись, а то я тебе по твоей болезной голове посохом своим постучу. – Прокричал шаман, на мой стук. – Теперь это твой дом, на время обучения, так что прекращай тут стучаться.
– Хорошо, я понял Дорадан, не ругайся. Я просто проявил вежливость. – Попытался успокоить шамана, который не оценил мою вежливость.
– Многие вежливость, могут принять за слабость, ты же об этом не подумал Кир?
– Если честно, то нет, никогда не задумывался. – Смутился я, снимая рюкзак.
– Ладно, извини. И привыкай к моим неожиданным вспышкам гнева. Ты думаешь, это великое счастье быть посвященным в шаманы. Я тебе скажу, это твое проклятье. Будешь жить ради нашего народа, а сам и сдохнуть нормально не сможешь. Шаманы бессмертны, почти… Прожив раза в четыре дольше обычных людей. Наш разум начинает просить покоя. Тяжело постоянно чувствовать боль, каждое утро боль. Тело разваливается, а разум его держит на этом свете. Сначала помогают различные средства, потом они перестают действовать. Я вон, уже грибы курю, от которых любой бы издох, а у меня только боль притупляют. Тело противится такому долгому существованию, а дух твой не может уйти. Заканчивают шаманы свой путь насильственной смертью, это страшный секрет, кстати. – Уставился на меня Дорадан.
– Я понял. Никому, ничего не скажу. – Сказал я.
– Когда шаман совсем выживает с ума, то собирается совет и выносит ему приговор. Приходит доброволец, если есть друг по духу или назначенный и отправляет приговоренного на небеса. Сумасшедший шаман может натворить много дел. Я последнее время часто срываюсь по пустякам, час мой близок. Видишь, уже курить начал. Благодаря травкам и грибам я держусь и не впадаю в безумие. Я тебя напугал? – Вопросительно посмотрел на меня шаман.
– Наверное, но мне пока до этого далеко. Я молод еще, а когда это еще будет.
– Ну да, тебе пока трудно меня понять. Молодец, не струсил. Не обращай внимание, я вроде душу тебе свою немного излил. Я живу как изгой, поговорить не с кем, все шарахаются. Боятся меня, а вдруг рассержусь и чего выкину.
– После назначения ко мне тоже уже по-другому относиться стали.
– Они просто боятся. Как все плохо они приходят за помощью, а если все нормально, они сторонятся, потому что мы другие. Привыкай и не обращай внимание, ты теперь выше них. У тебя не будет времени разбираться как к тебе относятся, у тебя другая задача, защитить их. Защитить поселок от жрецов голу, а их жителей от болезней и травм. Твоя задача, привести наш вид к процветанию.
– Я понимаю шаман.
– Тогда ложись на лежанку, необходимо провести с тобой небольшой ритуал. Голу называют их Превращением. Устройся поудобней, тебе придется пролежать в таком положении достаточно долго, в среднем около суток. Я подам посыл тебе в мозг для более быстрого развития твоего дара. Если этого не сделать, то тебе потребуется потратить около десяти циклов, чтобы самостоятельно развить его. Сам посчитай, сколько это времени. Сколько времени ты будешь бесполезным шаманом. Поэтому крепись, будет очень больно. Сам помню. От боли, скорее всего, ты сразу потеряешь сознание.
Я лег на спину, попытался устроиться поудобнее. Шаман присел около меня и положил руку мне на голову.
– Готов сынок?
– Вроде да.
– Тогда держись.
И тут мою голову разорвала такая боль, какой я никогда не чувствовал и наступила темнота.
Очнулся я в полной темноте, тело плохо слушалось, еще и под носом что-то стягивало кожу. Первый раз я не видел странный сон. Попытался пошевелиться, вяло шевеля пальцами. Подтянул руку к лицу и потер верхнюю губу, неприятные ощущения пропали. Только прикоснувшись кожи под носом, пальцами почувствовал высохшие чешуйки крови.
– О, проснулся? Новоиспеченный шаман.
Блеснул огонек и разгорелся масляной светильник.
– Я устал тебя уже ждать, долго же ты. Ты весь день провалялся, время уже к полуночиподходит. – Сказал шаман, подходя ко мне.
– Только вроде приступили и вот я уже проснулся. А есть, что поесть?
– Конечно есть, я же тоже это проходил и знаю как после этого хочется подкрепиться. Вставай и иди за стол. Еда, конечно, остыла, но я думаю ты сейчас и мясом сырым бы не побрезговал.
Я осторожно приподнялся, тело слушалось плохо. Придерживаясь за стены, добрел до стола. Хорошо, что старый шаман, знал, что мне сейчас нужно. На столе стояла большая, полная миска с уже остывшим мясом. Я, не теряя ни минуты, жадно набросился на еду. Немного насытившись, я остановился. До меня дошло, что это порция на четверых и негоже тут объедаться, когда люди вокруг живут впроголодь.
– Не стесняйся ешь, тебе сейчас это очень нужно. Поверь мне, та сила, которую тебе даст пища, тебе очень пригодиться. – Сказал шаман, заметив, как я смутился.
И я с прежней скоростью, принялся поедать мясо. Оно было свежим, хорошо проваренным, приправленное пряными травами. Такого я никогда не ел, оно просто таяло во рту.
– Теперь я поставлю тебе задачу. Думаю, за день ты вполне выспался и сможешь одолеть его. Как поешь, ложись и попытайся полностью расслабить свое тело. Затем займись своими мыслями. Убери все мысли с головы и попытайся почувствовать свое тело. Ты должен будешь почувствовать, что-то вроде гула, будто тело твое все гудит. Как почувствуешь гул, попробуй сосредоточить его в одном месте или двигать по всему телу. В ноги, затем в голову. Правую руку и левую. Ты почувствуешь свою внутреннюю силу, ты должен по чувствовать ее. Как добьешься результата, сообщишь мне. Не жди скорого результата, тебе может понадобиться много сил и времени. Если уснешь в это время, то не переживай. Это нормально, значит ты устал. Проснешься и продолжишь не законченное. Ты понял меня? – Вопросительно посмотрел на меня шаман.
– Вроде да, лежать и пытаться почувствовать внутреннюю силу, которую потом должен буду пытаться двигать из стороны в сторону.
– Верно, эта энергия, в будущем, поможет тебе восстанавливать свой организм и залечивать раны другим. Вдруг потребуется тебе восстановить перегруженные ноги, прилег и отправляешь силу в ноги. Если они будут болеть при этом, это хороший знак, значит они восстанавливаются. Рану зарастить, отправляешь ее на поврежденный участок, она начинает гореть, хороший знак. Восстановление идет полным ходом, главное перетерпеть эту боль, сразу скажу, она может многократно превышать ту боль, которая достает тебя в покое.
– Понятно шаман, я буду стараться.
– Старайся, старайся. Не жди легких результатов, это тяжелый труд. Если в такой момент посмотреть со стороны, то похоже, что валяется шаман и ничего не делает целыми днями, а он выполняет тяжелую работу. Поэтому старайся, когда потребуется спи, только полностью отдохнувшим можно этим заниматься. Поэтому шаманы никогда не работают физически. Хочешь быть хорошим шаманом, всегда береги свои силы.
– Ясно, я буду стараться, только в туалет сбегаю.
– Беги, только если после трех суток не добьешься результата, то не обижайся. Накажу очень серьезно, лучше не испытывай мое терпение, старайся. Я не могу тебя в это время контролировать, поэтому дал тебе максимально возможный срок, на выполнение поставленной задачи. – Угрожающе склонившись на до мной, грозно сказал шаман.
Я смотрел на шамана и ничего необычного не видел. Но стоило мне отвести взгляд за его спину или сквозь него, фокусируюсь на стене за ним. Тело его покрывалось будто испарениями, больше похожими на туман вокруг его тела, раньше такого у меня не было.
– Дорадан, когда я смотрю сквозь тебя, от твоего тела поднимается туман. Я не понимаю. Раньше я такого не видел у людей.
– Это аура человека, энергетическая оболочка его тела. По ней ты можешь судить о силе человека или его болезнях. Ее ты начал видеть после перерождения, это нормально. Доел? Заканчивай со своими делами и за дело, время не ждет. Вставать разрешаю, только по естественной нужде. – Сказал шаман, указывая взглядом на лежанку.
Лежал я на лежанке уже пару часов и никакого гудения не ощущал, только мысли лезли одна за другой. Как я не пытался от них избавиться, они лезли не переставая, видимо сказывался прошлый насыщенный на события день. Промаявшись, я не заметил, как уснул.
Проснулся, обдумав странный сон, который ничем не отличался от последних и вспомнил задание шамана. Расслабился и попытался отчистить свой разум от мыслей. Пролежав некоторое время, я опять уснул. Так повторялось около десятка раз, пока я не почувствовал, что тело мое гудит, даже трудно сравнить с чем. Я попробовал сконцентрировать гул в шар и перемещать его в разных направлениях. Было тяжело, но это удалось сделать. Собранный шар при передвижении постоянно разваливался и приходилось снова собирать его.
Так и провалялся несколько часов, как будто нашел новую игрушку. Наконец скрипнула дверь и в дом вошел Дорадан.
– Я добился результата. Пока тебя не было и делать все равно было нечего, я закреплял результат. – Вставая с лежанки и потягиваясь сказал я.
– Хорошо, хвалю, что додумался закрепить результат. В дальнейшем, тренируй это состояние при любом свободном времени. При хорошей тренировке, тебе уже не будет требоваться расслабляться, валяясь на лежанке. Сможешь переходить в это состояние в любое время, в любом положении моментально. Как добьешься такого результата, разрешаю бросить тренировки. Они тебе уже не потребуются, в то время уже будешь пользоваться им по необходимости.
– Хорошо, я вроде понял. Если у меня есть физические повреждения на теле, я отправляю эту энергию на него и залечиваю?
– Правильно понял. Так же можешь подлечивать других людей. Большие раны пока не затянешь, а по мелочи легко. Нужна практика, много практики. Развивайся и силы твои будут расти. Для более быстрого заживления, края раны лучше свести вместе. Я тут тебе новое задание приготовил. Теперь от тебя потребуется вытянуть из тела энергетический щуп, щупальце. Называй как хочешь и с его помощью передвигать предметы. Начни с легкого, оторви пушинку от пера и работай с ней. Далее переходи к маленьким камешкам, затем побольше. Жду от тебя результата.
– Какое щупальце, я плохо понял задание? – Спросил я.
– Кладешь на стол пушинку, руки рядом с ним. Представляешь, будто из руки вытягивается щуп. Тянешься им к пушинке, поднимаешь ее и передвигаешь. Тренируйся пока, после заката пойдем на совет шаманов. Камлать будем. – Добавил он, увидев мой вопросительный взгляд и направился спать.
До заката я сидел за столом и пытался вытянуть щуп. Затея мне казалась бесперспективной. Сидел и смотрел на пушинку с пера, которое вытянул из подушки. Глядел на нее, на руки и ничего у меня не вырастало. Старый совсем из ума выжил, как из руки может что-нибудь вырасти? Странный дед, но мне деваться было не куда, вот и пытался выполнить невыполнимое.
Я уже впал в апатию, но попытки продолжал. Уже не надеялся получить результат, как с левой руки показался полупрозрачный щуп. Еле видимый. Он нехотя, потянулся к кусочку пера. От удивления у меня открылся рот и в этот момент щуп рванул назад и пропал. Сколько я ни пытался его вернуть, он больше так и не показался.
На закате появилась помощница шамана по быту. Женщина в годах вошла в дверь не стучась и начала накрывать на стол. Я бросил свои занятия и пошел будить шамана. Долго не мог его добудиться, а когда он открыл глаза, попытался рассказать о своих успехах. На что в ответ получил резкий взмах его ладони, вроде, помолчи пока и я заткнулся.
Помощница ушла, как только накрыла на стол. Шаман тяжело дошел до стола и сел на своем месте.
– Вот, теперь рассказывай, не трепись в дальнейшем при посторонних. Люди и так на нас косятся. – Сердито сказал шаман.
– Не подумал, в дальнейшем не повториться.
– И постарайся. – Проворчал старый. – Как успехи?
– У меня получилось только раз, я взволновался и он пропал.
– А ты что думал, вызовешь его первым зовом? Как и с энергией тела, надо впасть в особое состояние, тогда он и появится. Постарайся научиться в него входить, вспомни как это было, когда он появился.
– Ты сказал, что после заката камлать будем.
– Будем, будем, только подкрепимся и пойдем готовиться. Кстати, пока за стол не сел, поставь котелок с водой на огонь, пусть греется. Будем, отвар готовить.
Еда в доме шамана была просто бесподобной. Практически всегда свежее мясо и его много. Такого изобилия мяса я не видел никогда, хотя и жил в семье охотника. Отец после каждого возвращения с охоты приносил в дом свежее мясо. Но его всегда, на долго не хватало и мы питались в основном вяленым.
Когда мы закончили трапезу, шаман пошел колдовать над котелком. Добавлял в котелок разных трав и сушеных грибов, помешивая и бубня себе что-то под нос. Когда варево приготовилось, он зачерпнул две глиняные кружки и принес к столу.
– Вот! Как остынет, выпей до дна. Отвар поможет тебе скорее впасть в транс, когда будем камлать. – Протягивая дымящую кружку, сказал шаман.
Когда я допил отвар, шаман начал меня поторапливать.
– Все пошли поскорее, пока подействовать не успел. – Направляясь к двери, сказал шаман.
Мы прошли в дальний конец поселка, где было оборудовано место под камлания шамана. У дальней части, почти у частокола, были уже сложены дрова.
– Подожги костер, он нас обогреет и свет даст. – Сказал шаман, усаживаясь на камень.
Пока я разжигал огонь, заметил одурманивающее действие отвара. Наконец, костер разгорелся и я, пошатываясь подошел к шаману. Он протянул мне бубен с колотушкой.
– Повторяй за мной, двигайся по кругу, вокруг костра. Бой бубна не прекращай, он тебе поможет, как и отвар.
Встал и направился к костру, начал мерно отбивать колотушкой ритм и двигаться по кругу, вокруг костра. Сначала двигался медленно, затем начали понемногу ускоряться. Я шел сзади и копировал его движения, пытался запомнить их. Тени стали более четкими, зрение будто острее. Кажется, я мог разглядеть каждую травинку на поляне. Потом пошли приседания, повороты и прыжки. Через пару минут я перестал уже смотреть на шамана, мое тело само двигалось и его вовсе не требовалось контролировать.
Я заметил, внутри себя какое-то раздвоение и тут заменил как из костра в небо, начал расти полупрозрачный стол. Поднявшись над поляной на пять человеческих ростов, он начал расширяться. Перейдя в горизонтальное движение и накрыв нас, стена опустилась, создав вокруг нас купол. Тут я почувствовал легкость и вышел из своего тела. Зависнув над поляной, я ощутил, как шаман подхватил меня и потащил прочь, в сторону леса.
– Этот купол защитит наши тела, пока нас здесь не будет. Пламя костра обогреет. – Услышал я голос шамана.
Полет был странным, похожим на полёты из моих снов, а может это и не сон был вовсе. Может быть я просто куда-нибудь летаю во сне. Теперь мне есть о чем подумать. Надо обязательно с шаманом поговорить.
Никак не могу научиться называть его по имени. Будто он единственный шаман на свете. Конечно, до недавнего времени для меня так и было. Но теперь все изменилось, я сейчас лечу на встречу с другими шаманами. Да и сам я вроде как уже почти шаман.
Приземлились мы на незнакомой мне полянке. Так же горел костер, по кругу от него сидели на камнях фигуры в плащах. Лица присутствующих были спрятаны под капюшонами и как они узнают друг друга?
– О новое лицо в наших рядах, добро пожаловать в наши ряды. – Услышал я, пытаясь устроить свое эфемерное тело на одном из камней.
– Приветствую всех, вот привел своего ученика, на его первый совет. – Сказал Дорадан.
– Это хорошо, что наши ряды не редеют, вот сидим и обсуждаем нападение на твой поселок. Мой дар говорит, что все будет у вас хорошо. Даже, видел, ждет пополнение в наших рядах, но волнение мое все равно не отступает. Дар, он такой не постоянный, он и ошибку может дать. – Сказала одна из фигур, что сидела слева.
– А мой дар иногда пугает меня, лес говорит, что много кореньев топчут голу своими ногами, раньше никогда такого не сообщали мне. Но тем не менее, я оптимистично смотрю вперед, раньше ведь отбивался, а теперь с помощником и подавно. Надеюсь успеть, его натаскать до атаки. Колонист с Виратой встретятся через десять дней, если они не нападут в первый день, то у нас будет еще дополнительное время на подготовку. Плюс к тому, Торри, я надеюсь на тебя. – Вопросительно посмотрел Дорадан на фигуру справа.
– Мог бы и не спрашивать, мы живем рядом. Чем смогу помогу соседу, как ты мне не раз. Но многое зависит от твоих ополченцев. Мы, в основном, будем прикрывать от их жрецов, а им придется иметь дело с войском.
Тут меня рвануло, будто кто-то схватил за шиворот и вернуло на поляну. Я споткнулся и растянулся на земле. Огорченно встал и раздраженно бросил колотушку и бубен на землю. Да как же так, первый мой совет и меня выбросило оттуда.
Дорадан еще долго двигался вокруг костра, как заведенный неустанно отбивал ритм. Я сидел и смотрел на огонь, временами подбрасывая дрова, уворачиваясь от скачущего Дорадана. Смотрел на огонь и раздумывал. Сначала досадовал на то, что так быстро покинул совет. Затем почувствовал сходство полета во сне с путешествием на совет. И не заметил, что Дорадан перестал бить бубен и подошел ко мне.
– А ты не так прост, как кажешься, я думал ты пропадешь, как только прибудем на совет. Новички не могут долго держаться. Поэтому с тобой никто и не знакомился, время твое экономили. А ты на 5 минут почти задержался, молодец. Туши огонь, спать пойдем, устал я. – И неспеша пошел домой.
Я раскидал костер, затушил как смог и пошел в дом шамана. Своим домом его назвать, язык не поворачивался. Когда я зашел, шаман уже спал, лишь светильник слабо освещал обстановку жилища.
Я задул пламя и лег спать. Хотел потренироваться управлять внутренней энергией, но видимо сильно устал. Только глаза прикрыл и приготовился поработать, как я уже лечу над ночным лесом. И который раз слышу голос: «Ты где?… Я здесь!».
Проснулся от того, что Дорадан начал поправлять угли в очаге.
– Проснулся? Идем перекусим, пока не остыло. Я тут в раздумьях сижу, будить тебя пока горячее или отдохнешь и холодное поешь.
– Я лучше горячего. – просипел я, потягиваясь. Тело никак не хотело просыпаться, всегда было тяжело просыпаться в полночь. Вроде и отдохнул и уже не спится и в то же время, никак не можешь полностью проснуться.
– Просыпайся и начинай работать над последним заданием, время поджимает. Торри, шаман из северного поселка поможет нам, но это не повод расслабляться. Пока не освоишь работу с щупом, то не сможешь пользоваться заклинаниями. И как поедим я выдам тебе плащ шамана. После путешествия на совет, ты доказал, что ты настоящий шаман. В этом плаще, тебя везде будут узнавать, как шамана. Никто, включая голу, не посмеет навредить или остановить тебя. Даже в две луны, народ голу будут обходить тебя. Но не обольщайся, это правило не распространяется на их жрецов. Вот жрецы с удовольствием с тобой побеседуют, с очень даже, превеликим удовольствием. Они спать будут плохо, но постараются тебя остановить. А сообщат о тебе им охотники и собиратели голу, ведь никто не запрещает им донести о твоем маршруте, имей ввиду.
– Хорошо Дорадан, я постараюсь запомнить.
– Не постарайся, а запомни. И еще, бойся жрецов воинов, у них два разных знака под глазами. Воин отступит, а воин жрец ни за что не отойдет. Будь с ними очень осторожен. Голу почему-то изгоняют некоторых жрецов и делают из них воинов жрецов. Они считаются высшими воинами. Лютые, их обучают стратегии и тактике и к тому же они проходят ритуал Превращение. Полу жрец, полу воин, жуткая смесь.
Мы, перекусили и я сел за выполнение поставленной задачи. Сначала щуп упорно не хотел вылезать, но я вспомнил то состояние отрешенности. Когда я уже перестал верить, что что-то получиться, как тут же сработало. Он выходил из руки, изгибаясь и направлялся туда, куда я его направлял. В итоге у теня получилось сначала передвинуть кусочек пера, а за тем и приподнять его.
Дорадан в это время валялся на лежанке и не хотелось его отвлекать. Вдруг он занимается серьезными делами, а я его пустяками отвлекаю. Поэтому, я закреплял результат, прятал и вновь выводил щуп. Менял его длину и толщину, начал экспериментировать с формой. Пока не устал и прилег отдохнуть.
Проснулся утром задолго до рассвета от запаха горелых грибов и трав, в трубке шамана. И как он вдыхает эту гадость, видимо, если прижмет, то никуда не денешься. Погонял внутреннюю энергию и встал.
– Проснулся? Как твои успехи? – Спросил шаман, выпуская клубы дыма.
– Вчера хорошо, сегодня не знаю. Сейчас попробую. – Присаживаясь за стол, ответил я.
– Нет, так не пойдет. Давай пробуй не расслабляясь, стоя на ногах. Голу тебе не дадут присесть в бою.
– Хорошо, я попробую. – Положил перо на стол и стоя рядом вытянул щуп, начал двигать его в разные стороны.
– Вот, это другое дело. Держи кристалл с заклинаниями, я его заранее для тебя приготовил. – сказал Дорадан и протянул мне амулет с кристаллом.
– Спасибо, а как он работает?
– Воткни в него щуп и увидишь.
Я воткнул свой щуп в кристалл и из него вышли несколько странных конструкций. Они расположились кругом, вокруг кристалла, зависнув в воздухе.
– Я вижу несколько странных конструкций вокруг кристалла. – Сказал я.
– Щупом наводи на каждую из них и поймешь ее действие, когда отправишь свою силу в него. Не бойся, это обучающий кристалл, ничего не натворишь. Ты же не подумал, что я тебе сразу дам боевые заклинания.
Я навел на одно из них и направил свою энергию в него. Оно вспыхнуло и пропало. Тут же в воздухе, вокруг меня вспыхнули тысячи звездочек и пропали. Интересно, выбрал другое и вокруг меня образовалась полупрозрачная стена диаметром метра три.
– Вот так, главное принцип понял. Теперь попробуй понять, как оно сработает, не активируя заклинание. – Улыбаясь сказал Дорадан.
– А как его понять, я не понимаю это хитросплетение?
– Наведи и активируй, но не давай свою силу.
Я навел на следующее заклинание из круга и ткнул в него, не давая ему силы. Оно развернулось в пламя свечи, только прозрачной, как дымка. Мгновение и оно растаяло.
– Вот видишь, заклинание не имеет силы без подпитки. Оно просто разворачивается по своей программе, но не может физически воздействовать на окружающий мир.
– Понял, таким образом я могу просмотреть заклинание, перед его применением.
– Верно, пока побалуйся с этим амулетом, а позже получишь уже свой, боевой. Что бы ненароком не разнести избу и не покалечить старого шамана, потренируйся на игрушках.
Я побаловался немного, но это быстро наскучило. Выделил одно полезное заклинание, это была свеча. При его активации, в руке разгоралось небольшое пламя. Которым можно было разжечь огонь в очаге. А остальное было игрушками, вроде звездочек в воздухе и тому подобное.
Весь следующий день до полудня, я провел за закреплением изученного. А в полдень шаман дал мне задание его подлечить. После его лечения он сел, улыбаясь и заявил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/emil-galli/omega-mir-golu/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Эмиль Галли
Тип: электронная книга
Жанр: Героическое фэнтези
Язык: на русском языке
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 24.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Колонист терпит крушение. Без связи с внешним миром колония людей пытается выжить под постоянными атаками опасных хищников и местных диких аборигенов. С годами в колонии начинается упадок. Главный герой после совершеннолетия узнает, что его организм подвергся местной мутации и становится учеником шамана. Сможет ли он выжить в этом опасном мире и остановить вымирание колонии?