Главная страница | Социальная фантастика | Сказки Торгензарда. Монохроматический свет

Сказки Торгензарда. Монохроматический свет
Артем Вадимович Журавлев


Мрачная сказка повествует о погибающем городе, в котором люди и фантастические существа уживались веками. Загадочная болезнь устроила пляску смерти. Солдат, металлистка, крыс-проводник, рогатый наемник, кот-авантюрист и девушка-вампир – изо всех сил стараются успеть закончить свои дела, чтобы спокойно умереть.Существа, которых объединило чувство страха и безысходности, встречаются с такими же потерянными душами: мародерами, убийцами, прокаженными и теми, кто просто пытается выжить. Стоя одной ногой в могиле, они пытаются ответить сами себе на вопросы, мучившие их всю жизнь. Существует ли нечто, за что стоит умереть? Все ли заслуживают прощения? Кто из оставшихся в городе – истинное зло во плоти? Остается ли хоть что-то, ради чего нужно жить, даже когда ты потерял все?





Артем Журавлев

Сказки Торгензарда. Монохроматический свет





День 1.




Сухие травы пахли в знойный полдень. Иногда лишь лёгкие порывы северного прохладного ветра остужали кожу. Город Старгром отблескивал пышностью и драгоценной тишиной. Ивы струились над единственным озерцом в городе.

В город Старгром со всех четырех сторон света заходило по одной главной дороге. Эти дороги были окружены самыми современными и красивыми зданиями, способными поразить туристов. Чуть дальше шли менее богатые дома, а на окраинах располагались трущобы. В центре города таился роскошный маленький мирок, отделенный забором и ухоженной лесополосой, именуемый Администрацией Города. Город Старгром был просто чудовищно огромен из-за того, что образовался слиянием нескольких более малых городов, ставших, по сути, районами в новообразованном мегаполисе.

Бар "Гусь в бочке" безмятежно стоял недалеко от Администрации, прямо на "Спешке". "Спешкой" в народе прозвали объезд, по которому вечно опаздывающие жители торопились скорее обогнуть Администрацию и добраться до работы. Иронично, что со временем этот объезд стал ещё более загруженным, чем основная улица.

Как и все остальные здания, бар снаружи красовался позолотой. Внутри он пестрел тёмным деревом и кожаными сидениями. Многочисленные склянки с алкоголем слегка освещались теплым светом. В дальнем конце трещал настоящий камин, гордость владельца этого чудного заведения. Здесь, за слегка покошенным дубовым столом сидел, разговаривал с товарищем и попивал дешевый коньяк Карзах Рейверий с тяжелым и усталым взглядом.

Ему было уже сорок шесть лет. У него были русые волосы средней длины, закинутые назад, на лбу были еле видны легкие морщины, средний нос был подобен клюву орла, тонкие губы застыли в вечно хмурой гримасе, впалые щеки заросли небольшой бородой. Само лицо слегка худощавое, с выраженными грубыми чертами. Одет он был в самую простую клетчатую рубашку и затасканные синие джинсы с серыми летними кроссовками.

Рядом сидел его товарищ – Адлегос Иронаил. Он гордился своими черными, как перья ворона, густыми волосами. Карзах всегда говорил, что они отблескивают, как шерсть хорошо ухоженной собаки. У Адлегоса были острые уши, острый подбородок, слегка выделяющиеся щеки, козлиная бородка и короткая стрижка.

В этот день разговор был из разряда «что-то сказать да надо». Во время подобных разговоров люди подолгу смотрят на стол или в окно, иногда с невольной улыбкой или усмешкой бросая взгляд на собеседника. Когда кому-нибудь в голову приходит абсолютно лишенная смысловой нагрузки тема для продолжения беседы, этот кто-то начинает ее либо с «да уж…», либо с «хе-хе…».

– …Были бы поумнее, смогли бы и сами на эти кольца заработать. И меня б не доставали, и себе бы душу не травили. – Спорил Адлегос.

– А ты прямо такой умный.

– Я мудак. Это компенсирует мои недостатки ума, когда я стремлюсь к успеху. Мы долго еще будем ждать?

Товарищи сидели и ждали третьего компаньона, который имел пренеприятнейшую привычку опаздывать. В таких условиях возникновение пустого разговора – дело, само собой разумеющееся.

Самые разные посетители продолжали заходить в бар. Кто-то бежал от дурных мыслей, кто-то встречался с пассией, кто-то еще не определился, зачем он вообще сюда приходит, а кто-то решил гулять в свои последние дни. Но всех объединяли две вещи: алкоголь и «Цепь». С первым все понятно, а вот «Цепь» – вещь совершенно диковинная в Старгроме. Более того, это как раз та «вещь», которая превратила сей радужный и залитый золотом город в могилу. Никто не знает, откуда она взялась, но всем достаточно того, что она убивает.

Буквально месяц назад в мирную страну Дользандрию пришла чума, именуемая ныне «Цепью» за свой интересный принцип умерщвления больного. После заражения этой дрянью из запястья больного, прямо из кожи, прорезаются звенья из еще неизвестного науке метала. Когда подобные звенья полностью оплетают запястье зараженного, человек погибает в результате до сих пор неустановленных причин. Дользандрийское правительство среагировало мгновенно, и армия оцепила город, чтобы не допустить распространения болезни. Сеть и мобильная связь в городе приказали долго жить.

В очередной раз открылась дверь бара. На пороге появилась персона, в глазах которой совершенно не читалось каких-либо угрызений совести за свою привычку опаздывать.

– Наша?

– Наша. – Карзах поднял руку, слегка махая в сторону входа.

Персона медленно оглядела помещение, в упор не видя махающего ей мужчины. Лишь когда рука начала гневно размахиваться из стороны в сторону, остужая красное от злости лицо, ожидаемый человек обратил на нее внимание и двинулся к столику.

Персоной оказалась 20-летняя девушка. Ее длинные светлые волосы красиво сочетались с бледной и ровной кожей. Худоватое лицо, выраженная челюсть, пухловатая нижняя губа, немножко грубые черты и уставший нагловатый взгляд зеленых глаз рассердили Карзаха еще сильнее, а Адлегоса заставили почувствовать движение в паху. На правой еще девушки виднелся шрам от ножа, на губе и правой брови у нее был пирсинг. Она была в тяжелой косухе с нашивкой группы «Дивизия Каннибалов», черной футболке, драных джинсах с одинарной цепью с левой стороны и парусиновых кедах. Экспрессивная одежда скрывала худоватое, но жилистое тело. На шее висела стальная цепочка с интересным плетением.

– Меня зовут Айка Кригрейн. Я тут по тому же поводу, что и вы. – Девица, закусывая губу, просверлила взглядом оставшуюся четверть коньяка в бутылке.

– Адлегос Иронаил. Очень рад с тобой познакомиться! Чего прикипела? Коньячку? – Адлегос слегка ухмыльнулся, подавая свой стакан.

– Так, слушайте меня, ввожу в курс дела. – Карзах застыл на несколько секунд, собираясь с мыслями. – Мы с Адлегосом прибыли сегодня, рано утром, и уже успели заглянуть в выделенную нам квартиру. Сейчас у меня с собой рабочей карты нет, поэтому про нее, наверное, лучше расскажу дома. По части работы ничего не меняется. Нам дают улицу, участок, мы разгребаем трупы, возвращаемся домой, радуемся деньгам. В целом, на брифинге сказали все, если у вас есть какие-то вопросы, давайте вы их лучше зададите, и я отвечу на все конкретно. Адлегос. Вопросы?

– Если у жмуриков будет что-то в кармане, освободить их от этой ноши можно?

– Мародерство категорически запрещено.

– Бред какой-то…

– Еще вопросы?

– Да все у меня. По ходу разберусь.

– Хорошо. Айка?

– Да, есть вопрос. Мы в одной квартире будем?

– Нам выделена одна квартира на группу.

– Здесь люди тоннами мрут каждый день, неужели здесь нет еще двух лишних квартир?

– Айка, не выебывайся. Где сказали, там и будешь жить.



*



Огненная Звезда слепила глаза. Карзах, Адлегос и Айка двигались по пыльной каменной улице. Всю великолепную картину золоченого города нарушали лишь бесконечно растягивающиеся линии распластанных бездыханных тел. Айка тряпкой закрыла лицо, всеми силами подавляя рвоту. Карзах сморщился, задумавшись о чем-то своем. Адлегос уже долгое время шел, заранее конструируя свою «острую и импровизированную» шутку, в уме предполагая возможные вопросы соратников и такие же «острые» ответы на них, чтобы убедить собеседников еще больше в том, что эта шутка была придумана его незаурядным умом прямо в момент события.

Восточный район, в котором находились бар и квартира, был одним из немногих, который от трупов официально не убирался. Поэтому кварталы, заполненные мертвецами, были здесь обычным делом. Еще не убирали Северный, и Малый районы, в которых жили преимущественно бедняки. По слухам, Восточный район оставался единственным, где еще оставалось нечто напоминающее обычную повседневную жизнь до эпидемии. Другие части города опустели гораздо сильнее, и они теперь живут по совершенно другим законам.

Через двадцать пять минут ходьбы Карзах пальцем указал на дверь многоэтажки и двинулся к подъезду. Ручка на двери подъезда была уже кем-то выломана, и дверь бултыхалась на ветру. Заходящая последней Айка первым делом завернула за дверь и вырвала прямо на стену весь свой скудный завтрак. Группа поднялась на шестой этаж, минуя исписанные бранью, грязные стены. Наконец, и тяжелая деревянная дверь квартиры открылась, и перед изможденными путниками открылось помещение еще более грязное, чем подъезд.

– Мы тут не успели прибраться, но, если захочешь, думаю, чистый матрасик найдем. – Адлегос посмотрел на Айку с придурковатой улыбкой.

– Кригрейн, краткий экскурс тебе. Слева по коридору, похоже, была жилая комната. Следующая дверь за ней – туалет и душ. Справа расположена кухня. Впереди – зал, в котором мы уже успели разложить кровати. Не хочешь спать с нами в одной комнате – тащи кровать и все вещи в комнату слева. Но сама. У нас тут и других дел по горло, нужно почистить все это логово муракьюльдов от дерьма.

– Да, я перетащу.

Карзах ненадолго призадумался и пошел за Адлегосом в зал.



*



Легкий свет надоедливо пробивался сквозь полуоткрытые окна. Новые жильцы квартиры молча драили полы и стены, двигали мебель. Они угробили на это весь день. Когда-то Карзах точно также работал в своем маленьком частном доме в деревне, вдалеке отсюда. Ремонт шел полным ходом: Карзах залатывал крышу, жена Ледейра клеила обои, а сын Смерус бегал от отца к матери, помогая то там, то тут. Но самым рьяным помощником оставался Гресак.

Добродушный сосед Гресак заприметил новую семью чуть ли не в первые минуты их приезда. Сначала Карзах все ставил на то, что соседушке очень хотелось напиться самогонки, коей его угостили в первый же вечер знакомства. Но большим удивлением было для семьи то, что Гресак самостоятельно пришел к ним в душный летний день в рабочем наряде, и «от скуки» вызвался помогать новым друзьям в ремонте семейного гнездышка.




День 2.




Хмурое утро встретило изможденных, полусонных людей накрапывающим дождем. Каменистая Стальная улица наполнялась лужицами и омрачалась под взглядом железного неба. Тысячи трупов впитывали в себя влагу, борясь с деревьями и цветами.



Айка хорошо запомнила эту погоду. Во Время Слез в Старгроме дожди идут гораздо чаще, чем в других районах. И жители города заметили это не по принципу, что дожди не идут там, где их нет, а по реальным метеосводкам. Пять лет назад Кригрейн сидела за школьной партой и смотрела в окно, прямо как сейчас на кухне. Учитель объяснял невероятно важную тему, которую каждый ученик забывал напрочь после контрольной, и не вспоминал более до конца своей жизни. Айка и вовсе считала, что у школы есть неписаный закон о придании особой важности различным мероприятиям, походам, и в особенности финальным экзаменам.

Раздумья о подобных вопросах как раз и играли с девочкой злую шутку, совершенно отрывая ее от реальности и растирая мысли о падающие капельки дождя за окном. По правде, Айке действительно больше нравилось задумываться о вещах, над которыми в обществе задумываться не принято. Возвращаясь домой, она могла взглянуть на небо и засмотреться на облака, совершенно игнорируя поток бранных слов, исходящих от водителя, неспособного выехать из своего гаража по причине засмотревшегося на небо ребенка.

Когда громогласный Вольдерд Шойтах, учитель математики, окликнул Айку, все ее размышления резко оборвались, отозвавшись легкой болью в голове. Ведь все знают, что размышления нельзя обрывать так резко, будто ниточку ножницами резать. Почему же об этом не знал Вольдерд?

– Кригрейн! Ответ!

Ответом стало легкое невольное молчание.

– Кригрейн! Ты дура или как?! Ты вообще слышишь, о чем мы здесь говорим?! Скажи мне, ты нормальный человек?!

Айка вжалась в стул с бешено колотящимся сердцем. Она явно была не из тех, кто мимо ушей пропускал злость преподавателя. Вернее, она спокойно могла пропустить все, что касается учебного материла, но злость… Точно нет.

– Бестолковая! Вот ставлю тебе очередное «плохо», и звоню отцу, потому что это полнейшее игнорирование требований учителя! Будто я какой-то демагог и только и делаю, что стою перед вами и занимаюсь сотрясанием воздуха!



– Ты чего прикипела на подоконнике? – Вопрос Адлегоса вернул Айку в реальность, как когда-то это делали вопросы учителя математики.

– Люблю дождь. Тебя колышет, что я здесь сижу?

Дергающийся глаз Адлегоса подначивал девушку развить конфликт еще сильнее, но тяжелый взгляд Карзаха окончательно вернул всех в реальность серого Старгрома.

– Замолчали оба и сели есть. Через час мы уже должны стоять на своем участке дороги и встречать труповозку.

– Нас даже кормят дерьмом. – Адлегос сморщился, жуя мясо, которое определенно никогда не было частью животного.

– Ты подписал контракт, и обязан его выполнять. Если ты этого делать не хочешь – соверши противоправное действие, я напишу о тебе руководству, и ты уберешься отсюда к чертовой матери туда, где тебе не понравится еще больше.

– Понял, шеф.

– Так, вот специальная карта города. Основные улицы поделены на участки, которые именуются буквой и цифрой. Мы, благо, сегодня работаем очень недалеко, на участке Б2. В 6 утра мы должны уже стоять на тротуаре. Подъедет труповозка. Забираем из нее снаряжение, убираем трупы, сдаем казенное имущество и идем домой.

– Можно я открою окно, эта еда правда воняет… – Айка поднялась со стула.

– Ты дура? На улице блевать можно от дохлятины, вонища во все щели лезет, а ты собралась форточку открывать! – Адлегос, не вставая, схватил Кригрейн за руку.

Карзах отставил тарелку с помоями, выдаваемыми кем-то за еду, и встал из-за стола.

– Иронаил, отпустить Кригрейн немедленно и более к ней не прикасаться. Кригрейн, ни в коем случае не открывать окно. Стальная улица не нанесена на рабочую карту. Уборка трупов на ней производиться не будет, поэтому нам придется дышать через квартирный очиститель воздуха и довольствоваться прогулками в респираторах, которые мы, к большому сожалению, получим только тогда, когда доберемся до труповозки. Завтрак окончен, выходим.

Адлегос отпустил руку Айки. Рабочий отряд покинул свой временный дом и выдвинулся к той самой ранее упомянутой «Спешке», в реальности именуемой улицей Хлебной. Карзах и Адлегос с трудом выдерживали невыносимую трупную вонь. Айку несколько раз вырвало под больной хохот Адлегоса, сопровождаемый теми самыми «острыми» шутками, которые он самозабвенно выдавал за придуманные в момент свершения события.

Трудно сказать, как изменилась привычная жизнь Старгрома после закрытия. На улицах все так же полно трупов, только теперь они благоговейно лежат, а не ходят. Жизнь здесь никогда не была легкой, вопреки словам телевизора, настойчиво спорящего с жителями сей чудесного места. Хотя дураку понятно, что гражданин не поспорит с телевизором. Чудесный агрегат усердно стоит на своем мнении. К тому же, каждому известно, что телевизор не способен воспринимать критику, и уж тем более ее принимать. Так чего же тогда с ним спорить?

Только один житель Старгрома радовался всей сложившейся ситуации – природа. Она легко опоясывала собой золоченые основные улицы города, срывая фальшивую краску и убаюкивая тысячи мертвецов прохладной листвой. Из трещинок в камнях прорезалась свежая зеленая трава, обильно поливаемая столь любимыми городом дождями. Хмель уже свисал с балконов, а комнатные цветы разрастались из окон, вылезая из горшков и вытягиваясь к живительной влаге. Квартиры пустели. А этим цветам так было на это плевать. Природе, по сути своей, безразлична судьба людского рода. Были мы, и вот нас нет.

– Да что ж так воняет то, тут что, до нас вообще уборки не велись?! – Адлегос впился тряпкой в нос.

Карзах сплюнул, оглядев шайку мародеров впереди.

– «Цепь» каждого человека по-разному убивает. Кого-то за день, кого-то за неделю. Кто-то месяц держится. Ну а на самом деле, действительно, что-то работы не особо сильно кипят. Для подобных уродов сейчас, похоже, праздник настал. – Рейверий на секунду остановился. – Давайте-ка повернем, пока недалеко ушли, и на другом перекрестке на Хлебную перейдем.

– Тебя что, эти предприимчивые ребята пугают? – Адлегос усмехнулся.

– Адлегос, магазины пустеют, денег у людей нет, да они и вдобавок знают, что умрут. В таких ситуациях лучше избегать подобных шаек. Мы разворачиваемся.

– Слушай, командир, давай до маразма не доходить. А если там тоже будет такая группа, мы в ловушке, что ли, будем сидеть? Или блукать туда-сюда, пока кто-нибудь не уйдет?

– Иронаил, мы поворачиваем назад.

– Ну поворачивайте со своей дурой, господин Рейверий, увидимся на участке Б2.

– Иронаил, какого черта ты творишь! Назад!

Адлегос, не слыша более ни единого слова из уст Карзаха Рейверия, отправился в сторону мародеров.

– Идиот несчастный. Айка, держись за мной и смотри в оба.

Карзах и Айка отправились вслед за товарищем, до последнего не желавшим верить в недобросовестность местных мародеров.

Стоит ли говорить о том, что вопреки всем ожиданиям Адлегоса Иронаила, подпустившая к себе поближе жертву шайка незамедлительно нанесла удар. Чудовищного вида бездомный с размаху нанес путнику колхозный удар, который пришелся прямо в голову. Потерявший равновесие Адлегос споткнулся о лежащее за ним тело и грохнулся в лужу. По счастливой случайности нога, которую он закинул вверх во время падения, пришлась мародеру в паховую область, отчего тот, стиснув зубы и съежившись всем телом, рухнул на мраморную улицу. Минус один.

Нельзя сказать, что шестеро на троих – это честная битва. Но бывают моменты, когда удаль и удача вполне себе компенсируют тройку недостающих товарищей. Сфокусированные на своей жертве мародеры совершенно не заметили, как командир Рейверий, разогнавшись, на полном ходу влетел в одного из бандитов, заставив того жарко и со всей силы поцеловать мрамор. Минус два.

Однако замешательство было недолгим. Как только Карзах приподнялся, его лицо тут же обдало резкой тупой болью, обволакивающей и сушащей все лицо. Оказалось, что «предприимчивый мужик» ударил его ногой в лицо. Рейверий упал на лежащий за ним труп и краем глаза увидел, как тройка бездомных уже делают из Адлегоса отбивную. Лицо командира стало влажным то ли от пота, то ли от крови. В глазах начало двоиться, а в мозг залетали бредовые, не относящиеся к делу мысли. Еще один удар отбил всю возможность сконцентрироваться.

Карзах инстинктивно приготовился к третьему удару, которого, впрочем, не последовало. Бросив все силы организма на то, что чтобы превратить двоящееся в глазах изображение в одно, он, наконец, сумел туманно разобраться в ситуации.

Мародер, напавший на Карзаха, лежал перед ним, распластавшись. Минус три. Трое оставшихся противников начали обступать Айку. Был произведен удар, но Айка увернулась. Еще удар. Снова уворот. Последовал удар ногой сзади. Девушка упала, опершись на одно колено. Мародеры начали наносить удар за ударом, полностью повалив нового участника драки. Убедившись, что Айка уже не поднимется, они обыскали ее карманы, что-то забрали. То же самое проделали и с Адлегосом. Или с кем-то лежащим рядом с ним. Силы Карзаха закончились. Голова гудела, глаза туманились. Когда к нему подошли, он попытался схватить мародера за руку, но несколько сильных ударов по голове, полностью отправили Карзаха на иную планету, к звездам. Он попытался что-то пробубнеть, но глаза тут же заволок туман, и он отключился. Последняя мысль, которая проскочила в его голове, была «минус три».

Прошел самый быстрый час в жизни командира. Голова Карзаха разрывалась, и он с трудом поднялся, стоя на своих бумажных ногах. Командир вырвал прямо перед собой. Голова продолжала гудеть, воняло трупами. Огненная Звезда начинала печь, ошпаривать промокшую шею. Но теперь Карзах мог хотя бы оглядеть поле боя.

Трех поверженных мародеров уже не было. Адлегос сидел на голом асфальте, потирая ноющие бока. На лице красовались запекшаяся кровь и синяки. Айка сидела, опершись рассеченной бровью о ладонь. На губе запеклась кровь, а сама она с трудом держалась, чтобы не грохнуться рядом с трупами. Рейверий неуверенным шагом подошел к ней.

– Ты как? – спросил он, сев перед ней на корточки. – Неужто ты того урода уделала?

– Трубой его огрела. – Слабым голосом ответила Айка. – Голова болит.

– Я не ожидал, что ты не побоишься драться.

– Ну вот так вот.

– Старгром – очень неблагополучный городишко.

– Будто все еще в Древесной Эпохе живет. Не умеешь разговаривать – бей. Так тут и живут.

– Так ты отсюда родом?

– Да, я жила когда-то здесь.

Адлегос, оскалившись, поднялся.

– Вы идете?

Карзах поднялся слишком резко, отчего по голове будто кувалдой ударили. Разумеется, это лишь разозлило его еще больше. Глухая боль в голове мешалась с яростью. Карзах схватил Адлегоса за футболку.

– Послушай, говнюк. – Голос командира был достаточно ровным, хотя в воздухе почти осязаемой была витающая ненависть. – Ты попал.

– Что, напишешь на меня начальству?

– Я тебя грохну в ближайшем переулке, и никто даже внимания не обратит на тебя посреди сотни других тел.

Адлегос выдавил из себя улыбку, хотя его душа ушла в пятки. Трудно было найти человека, который не сдавался под давящим взглядом Карзаха Рейверия. Отряд отправился обратно в квартиру, давясь от вони. Труповозка уже давно уехала, не обнаружив рабочих на тротуаре. Рейверий был необычайно зол от того, что ему придется теперь объясняться и получать от начальства за всех. Адлегос был необычайно зол, что его избили какие-то бомжи, обшаривавшие трупы на улице.



*



Путь домой занял много времени. Отряд с трудом передвигал ноги. Простой поход на работу обернулся неслабой дракой. У входа в подъезд Адлегос Иронаил сделал неожиданный рывок и ударил Карзаха по голове. В тот же момент он получил тяжелый удар кулаком в челюсть от Айки, сил которой не хватило на существенный урон здоровому парню. Глаза Иронаила наполнились злостью. Он кинулся на девушку и всем своим весом впечатал ее в стену. Из головы Айки пошла кровь. После этого на нее обрушился тяжелый удар, угодивший прямо в висок. Темная пелена на глазах.



Айка с виноватым видом смотрела на Вольдерда Шойтаха, пока тот звонил ее отцу.

– Ты опять на своем долбаном корабле куда-то уплываешь от меня, Кригрейн?! Как я тебя ненавижу! Ты портишь статистику всего класса, ты блоха, которая копошится в наших задницах, не давая нам узреть покоя!

Айка грустно смотрела в пол, ей очень хотелось выйти погулять под дождем.

– Твои родители не отвечают. Наверное, сидят в трансе и пялятся в стену, как ты! Как я ненавижу вашу семейку! Сейчас я напишу и отдам тебе записку со своей подписью. Отдай ее родителям. И только попробуй мне забыть отдать или смыть ее в унитаз!



Неожиданно школа сменилась непроглядной темнотой. Все тело болело. Мышцы ныли. Левая рука отсохла.

Айка начала медленно приходить в себя, однако первые действия происходили только после четкого обдумывания. Вдохнуть. Выдохнуть. Рука. Лежу на руке. Отсохла. Перевернуться. Вдохнуть. Выдохнуть. Пощупать зад. Штаны на месте. Тело. Я в одежде. Вдохнуть. Выдохнуть. Что это за место? Открыть глаза.

Вопреки ожиданиям она оказалась в квартире. Но это не ее комната. Это кровать Адлегоса. Но Адлегоса не было. Перед ней на табуретке сидел Карзах Рейверий.

– Айка, ты меня слышишь? В глазах двоится? Тошнит?

– Слышу. Не двоится. Тошнит. – Слабым голосом ответила Айка.

Кригрейн повернула голову и та легонько скатилась с подушки, слегка отдавшись гулкой болью.

– Карзах, он ведь… Адлегос… Что и как…

– Успокойся, в настоящий момент твоей жизни ничего не угрожает.

Рейверий прочистил горло и немного задумался, смотря на стенку.

– Адлегос Иронаил совершил преступление. Я взял на себя ответственность нейтрализовать Иронаила без преждевременного уведомления о своих действиях руководству.

– Где он теперь?

– Отправлен туда, где ему и место. Не забивай голову.

Айка прикрыла глаза, собираясь с мыслями.

– Я весь день провалялась?

– Да, уже вечер. Адлегос неслабо тебя шарахнул. Я вколол тебе ренебодерин, он способствует восстановлению тела. Поэтому ты столько пролежала.

– Мне нехорошо.

– Это сильное лекарство. Тебе скоро станет гораздо легче. Сейчас тебе лучше отдохнуть.

Вечер сгущался за окнами. Город Старгром засыпал. Лишь редкий человек и банды мародеров, как тараканы, ползали по переулкам. Карзах отодвинул табуретку и заполз на свою кровать. Тело ломило после драки. Айка и Карзах некоторое время думали о своем. Тишина повисла в комнате.

– Завтра к нам придет многоуважаемый Коршух Бильгворд, агент ОПНО. – Спокойно продолжил Карзах через минуту. – Мне придется отдуваться за весь отряд, но, самое главное, не лезь. Ясно, Кригрейн? Отправишь нас обоих под автомат, если ляпнешь какой-нибудь бред, а я предпочитаю еще пожить столько, сколько мне отпущено судьбой.




День 3.




Серое утро. Карзах то и дело просыпался ночью. Тело болело. Постоянно хотелось пить. После воды хотелось в туалет. А каждый поход за водой и в туалет отдавал болью во всем теле. И таким круговоротом прошла вся ночь. Воды в холодильнике осталось мало. Еда, к сожалению, на исходе. Ее с самого начала было мало.

За окном по дереву стучал дятел. Долго, монотонно, раздражительно. По крайней мере, так подумал Карзах спросонья. Когда он немного полежал, пытаясь собраться с мыслями, он понял, что никакого дятла за окном нет. В целом, как и дерева. Кто-то очень усердно стучал в хлипкую дверь. Коршух Бильгворд. Определенно, это тот старый крыс.

Карзах с трудом поднялся. Ноги еле держали. Беспокойная ночь не принесла ни капли отдыха. Командир медленно зашагал к входной двери. Стук повторялся раз за разом. Монотонно. Со всей силой отдаваясь в гудящей голове.

«Да иду я, мать твою!» – попытался прорычать Карзах. Однако вместо громкого рыка из горла вырвалось лишь глухое, уставшее, хриплое ворчание. Дверь уже близко. Вот она перед лицом. Командир открыл дверь.

Да, это был старина Коршух Бильгворд из народа красарков. Массивный, стоящий на двух лапах крыс, с трудом достигавший ростом до груди человека. Серая ухоженная шерсть, дорогой костюм, монокль и грациозность, присущая далеко не всем крысам, выдавали в нем уважаемого красарка, занимающего почетный пост.

– Къприък Гъхуъф, многоуважаемый Карзах, человечий сын! – Коршух расплылся в улыбке и поклонился, едва ли не стукнувшись лбом об пол.

– Къприък Гъхуъф, многоуважаемый Коршух, Молот Лидера. – Карзах не проявил особой радости.

– Не стоит, не стоит! Для меня честь слышать свой титул из уст столь уважаемого человечьего господина!

Карзах молчал, холодно смотря на собеседника. Хотя он далеко не единственный, кто недолюбливает крыс.

Всякого, кто первый раз в своей жизни встречает красарка, донельзя раздражает особые традиции почтения этого народа. Разговор с красарком всегда будет преисполнен лести, взаимных комплиментов и показной радости встрече. Еще страшнее принимать красарка в гости. «Могу ли переступить порог дома столь уважаемого господина?», «Неужели столь великолепная материя на полу предназначена для того, чтобы вытереть грязные лапы?», «Как же столь почтенному господину удалось приобрести столь роскошный дом за сущие гроши?» и множество других подобных льстивых вопросов вынужден обсуждать хозяин дома весь вечер. Но более всего раздражает людей в красарках то, что за всеми этими фальшивыми разговорами никому и никогда не понятно, что же на уме у хитрого крыса. Действительно ли он друг? Может он вор, как и все крысы? Может он мошенник?

Недоверие к льстивым красаркам породило злобу, которая переросла в ненависть, а потом в ярость. В городах нередко происходили «очистительные пятые дни недели», когда вернувшиеся после тяжелой рабочей недели люди нажирались дешевого пойла и выходили с самодельным оружием на улицы, чтобы разбивать магазины, поджигать дома и убивать, насиловать и травить красарков, ещадаргов, родтайков и, по возможности, представителей других народов. В подобные порывы безумия данкликерги не могли уповать на милосердие и проблески разума у пьяных и озлобленных людей. Пятые дни были праздниками смерти, безумия и насилия, которые заканчивались кровавыми боями с бойцами сил правопорядка и порою военными.

Коршух, не дождавшись ответа, завел стандартное начало разговора красарков.

– Могу ль я, многоуважаемый Карзах, войти в ваше безопасное обиталище?

– Можете войти, Коршух.

Карзах открыл дверь и, не дожидаясь красарка, прошел на кухню. Он понял, чем ему так не нравится сотрудник ОПНО. Неухоженные гнилые зубки красарка резко контрастировали с его интеллигентным, важным видом. Но и это было не самое важное. Еще со вчерашнего дня его мучил вопрос: какого черта по его душу отправляют агента Особых Подразделений Национальной Обороны при Министерстве Образования и Пропаганды? Рейверий отбросил все неважные на текущий момент мысли и сосредоточился на красарке. В воздухе запахло тревогой.

Карзах прошел на кухню и достал из холодильника две бутылки масляного пива. Последнее, что осталось у отряда из еды – это банка консервов. Интересно, какие деньги сейчас дерут магазины за остатки пропитания?

Крыс неуклюжей походкой просочился в комнату, виновато посмотрел на хозяина дома, затем сел на стул и попытался было что-то сказать, но Карзах его опередил.

– Садитесь. Масляного пива?

– Коль вы столь настойчиво мне его предлагаете, я просто не смею отказаться! – Коршух растянулся в улыбке. Его гнилые зубки выглядели слегка пугающе.

Собеседники открыли пиво. Крыс сделал первый глоток.

– Как ваше здоровье, Карзах? Долго ли вам еще отпущено, брат наш по несчастью?– Коршух сделал страдальческую гримасу.

– У меня иммунитет. Еще погуляю. Нелюдей тоже эта зараза жрет?

Представителям других народов не нравится когда их называют нелюдями, но Коршух совершенно не выказал какой-либо обиды. Он отдернул рукав и нащупал в шерсти маленькие металлические звенья, затем он вернул рукав в исходное положение.

– Мы в равных условиях, мой дорогой друг-человек! Где-то на четвертинку моя жизнь уже оборвалась!

Карзаху расхотелось пить. Он ждал, когда закончатся все эти крысиные формальности, и он, наконец, поймет суть дела. Крыс задумался. Молчание повисло в комнате. Гость снова глотнул пива и начал разговор. Важный разговор.

– Многоуважаемый Карзах, человечий сын, мне жутко неудобно приходить к Вам с пренеприятнейшими намерениями. Боюсь, Ваша славная персона попала под надзор местного отделения Особых Подразделений Национальной Обороны при Министерстве Образования и Пропаганды!

– Чем же я так заинтересовал ОПНО?

– Вы знаете Четыре Ектении Защиты Народа? Принципы, которых построено ОПНО.

– Не имел возможности ознакомиться.

– "Во имя правды и справедливости, мы стоим на страже нашей Родины. Пусть наша вера в высшие идеалы будет нашим щитом, а наши мечи станут защитой народа от всякого врага. Всемогущие Боги, даруйте нам мудрость и решимость в борьбе против тех, кто угрожает нашей свободе. Пусть наши действия будут направлены только на благо нашей родины и наших сограждан. Великий и Всемудрый Лидер! Дай нам силу и уверенность в сражении за независимость нашей страны. Пусть наша броня будет непробиваемой, а наши сердца – наполнены любовью к нашей Родине и ее народу. Во имя наших предков, которые защищали нашу землю и нашу культуру, мы готовы бороться до последнего вздоха."

– Не юли, крыса! – Карзах одним взмахом руки снес масляное пиво Коршуха, и оно звучно разбилось об стену, заляпав собеседника содержимым.

Все сошлось. Это арест.

– Ну что ж вы так, вам же теперь столько убирать… – Крыс снял монокль и синим платочком, который торчал у него из кармана пиджака, вытер капельку пива со стекла.

– Я никуда не пойду. – Карзах, успокоившись, сел на стул.

– Я советую Вам не делать глупостей.

– А я советую тебе пойти нахер, крыса.

Бильгворд попытался вальяжно вытащить пистолет из кобуры, но ему в голову прилетела бутылка пива Карзаха. Рейверий перевернул стол, подбежал к агенту и нанес удар ногой. Заиграл адреналин. Боль после вчерашней драки, как рукой сняло. Крыс грохнулся со стула, и, кряхтя, попытался все же вытащить пистолет. «Айка! Айка! Кригрейн! Долбаная глухая сколопендра!» – хрипло кричал Карзах на весь дом. Бильгворд со страхом заметил, что на него наставлен его собственный пистолет. Голова крыса болела от удара об пол. Где же долбаные груды мышц из отряда поддержки?

Когда Карзах на секунду отвлек свое внимание от двери и посмотрел на плененного красарка, он тут же почувствовал удар настолько сильный, будто в него влетела машина. Миллисекунды свободного падения. Темнота.



– Гресак, поверить не могу, что еще остались в этой стране такие добрые люди! – Ледейра Рейверий поставила на кухонный стол большое блюдо со свежеиспеченными булочками с земляникой.

– Ладно вам всем. – Гресак взял горячую булочку и стал перекидывать ее из одной руки в другую. – Как раз наоборот! В наши тяжелые времена люди выявляют свою личину! Поди выйди на улицу! И ты по лицам прочитаешь, кто добряк, а кто гнида последняя! Я вам так скажу. Вместе нам всем держаться надо. Добрым людям. А ты, Карзах, в оба глаза за Ледейрой то своей гляди! И за Смерусом! Времена нынче…

Карзах добродушно налил соседу самогонки, и ужин в честь завершения дома пошел полным ходом.

Повсюду сверкала чистая посуда. В воздухе витал сладостный запах древесины от новой мебели. Строительство далось тяжело, потому что у семьи не было достаточно денег на услуги мастеров.



*



Айка затаила дыхание, когда сотрудники ОПНО выносили из квартиры обмякшего Карзаха. Она слышала все происходящее. Она стояла за дверью в зале с тех пор, как Карзах пошел открывать Бильгворду. Она должна помочь Рейверию. Но как? Это сумасшествие. Айка не смогла одолеть мародера, а тут три сотрудника Особых Подразделений, один из которых представитель народа гремзирдров. Нет, она ничего не сможет сделать. Но ведь это трусость. Кто знает. Порою трусы предлагают более осторожные и взвешенные решения, чем храбрецы.

Громкий топот постепенно удалялся. Почему они не зашли за Айкой? Ведь они должны знать, что она работает с Карзахом. А Адлегос Иронаил? Его бы они тоже не тронули?

Айка сделала глубокий вдох. Немного постояла. Выдохнула. Слишком много вопросов. Ничего не понятно. Надо скорее бежать на выход. Может ей удастся проследить за сотрудниками. Она должна помочь Карзаху. За ней должок.

Айка аккуратно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Входная дверь открыта. Тишина. Кригрейн невольно пошла к выходу аккуратным шагом, будто боясь пробудить нечто неизвестное. Так тихо. Она одна. Столь знакомое и успокаивающе ощущение, когда ты долго пребываешь с какими-то людьми, а потом они уходят. И ты чувствуешь единение.

Уже подойдя к выходу, девушка резко остановилась и опомнилась. Живот сводило от голода. Она подбежала к холодильнику и вытащила из него консервированную курицу. Воды не осталось. Айка с банкой в руках побежала на улицу.

Опять удача не улыбнулась. Конечно же, агенты ОПНО прибыли на машине. Роскошная машина «Дольптра», резко стартовав на испещренной лужицами каменной дороге, уверенно поехала вперед по улице, спокойно переезжая многочисленные тела. Невыносимая трупная вонь со всей силой ударила в ноздри. Девушка схватилась за желудок. «Блять, не сейчас!» – едва подумала Айка, как тут же вырвала откуда-то взявшиеся в ее желудке остатки еды. Надо найти что-то, через что можно дышать. Без этого не выжить. Айка с трудом зашагала вниз по улице. Желудок сводило. Во рту привкус рвоты. Все тело вновь охватила жуткая боль после вчерашней драки с мародерами. Шаг. Второй. Третий. Упала.

Споткнувшись об труп, Айка полетела вниз. Она приготовилась прочувствовать на себе глухой удар камня. Повезло, лицо ударилось об руку какого-то мертвеца. Вот она, минута осознания всей случившейся ситуации. Минута передышки посреди сотен трупов и разъедающей нос, нестерпимой вони.

Ее разрывали изнутри причины, почему она здесь. Ее переполняли сомнения, злость, чувство вины, полное бессилие. Зачем она здесь? Стоило ли все того? Кто знает, кто знает…

Девушка с трудом привстала, опираясь на обе руки. Если она пролежит здесь еще недолго, она точно сляжет от вони. Нужно двигаться.

Ни одного человека на улице. Болезнь убивает каждого по-своему. Над кем-то она смеется больше, над кем-то меньше, но у каждого исход один – стать одним из тысяч тел на улицах Старгрома. Казалось, что больше нет жизни за пределами этого небольшого города, что весь мир сходится сейчас на этом истерзанном, утомленном болезнью поселении.

Айка медленно двигалась по пустой улице. Она мысленно проговаривала себе каждый шаг. Левая нога. Правая нога. Снова левая. Правая. Хмурое небо расползлось, и Огненная Звезда начала печь с новой силой. Трудно сказать, сколько прошло времени. Однако, наконец, слева показалась знакомая вывеска «Гусь в бочке». Нужно войти в бар. Нужно передохнуть и собраться с мыслями.

Айка оттолкнула входную дверь и начала жадно глотать чистый воздух. Ее наполнила легкая эйфория. Нужно найти свободный столик. Можно подумать, что это не проблема в практически вымершем городе, но на самом деле это не так. Бар был забит посетителями.

Легкий аромат кофе наполнял заведение. Казалось, будто за пределами этих стен, в городе, ничего страшного не случилось. Люди сидели, смеялись, пили алкоголь, на который были уже выставлены конские цены, ведь коньяк и виски не бесконечны. В городе заканчивалась продукция.

Айка медленно прохаживалась по бару в поиске свободного столика, но все, что ей удалось найти, это лишь несколько свободных стульев. Боль немного отходила на второй план. Девушка подошла к небольшой пожилой компании наименее отталкивающего вида, по сравнению с остальными.

– Я могу присесть с вами? Все столики заняты. – Айка скрестила руки, хмуро опустив глаза на стол.

Два пожилых мужчины с женами подняли глаза на внезапно появившуюся рядом с ними девицу.

– Разумеется! Мы все в одной лодке! – Мужчина с изрядно отросшей бородой слегка поправил панамку на голове и указал рукой на свободный стул.

Айка села, положив голову на руки.

– Слышал, недавно по телевизору сказали, что Песлер опять устраивает провокации на границе с Гриджей! – Мужчина в панамке сделал круглые глаза.

– Какие ж мерзавцы окаянные! Кретины! Песлер этот – страна абсолютных мерзавцев! – пожилой собеседник раскинул сухие, жилистые руки.

– По новостям еще сказали, что жители Пьяного Корня и Угрюмой Коровы наготове должны быть, потому что вероломные песлеровцы в кровавом безумии могут захотеть оттяпать и нашу землю! А там уж боевые действия дойдут и до Сильного Края и до Шлема Больгра! А там и столица недалеко!

– Пусть ихние командиры не забываются! – мужчина ударил по столу кулаком. – Это все шлюха ихняя, как ее, Ольсийя, мать ее, Шатал!

– Шадар. – Негромко поправила уставшая Айка.

– Да мне насрать! – нервный мужчина вновь ударил по столу. – Я тебе всегда говорил, Крулдар! Баба у власти – это хаос! Как в ее сраной стране, так и во всем мире!

После этого заявления из уст нервного старика полились такое деревенское сквернословие, что Айка даже не могла понять многие слова, несмотря на то, что и ее запас ругательств был немал.

– Да угомонись, окаянный! – Старушка, сидящая справа от кричащего мужчина дала ему подзатыльник, после чего старик замолчал, сверля ее взглядом, а потом глубоко вздохнул и успокоился, облокотившись на стол.

– А вы кто такая будете то, дорогуша? – спросила, улыбаясь, Айку бабушка, сидящая справа от мужчины в панамке.

– Айка.

Бабка с улыбкой смотрела на девушку, ожидая, что та продолжит рассказ про себя. Однако Айке не хотелось разговаривать. Отдышавшись после улицы, она махнула официанту, и тем временем начала открывать банку с консервированной курицей.

– Меня звать Глордрой. А это мой муж Крулдар. – Старушка указала на мужчину в панамке. – Этого крикливого бестолкового дурака звать Нолбом. А рядом с ним сидит жена его, Цубирма. Мы никогда не ходили по барам этим вашим, но в городе это единственное место осталось, где можно хоть как-то забыть обо всем этом ужасе, свалившемся на наши головы. Будь оно неладно все!

– У меня вопрос к вам есть. Может, вы шарите. – Айка жадно поедала отвратительную на вкус курицу и пыталась говорить с наполовину набитым ртом. – Официант, притащи виски со льдом.

– Коль есть вопрос, задавай милочка. – Немного напряженно ответил Нолб.

– Вы же тут по улицам постоянно ходите. Как вам удается протащить все, что вы здесь съели до дома?

– А, ты про это? – Нолб вытащил из ноздрей две маленькие непонятные прозрачные капсулы.

– Что это?

– Наша маленькая стариковская хитрость!

– Нолб работает на заводе, где производят очистители воздуха различные. – Пояснил Крулдар. – Вот он оттуда и списал несколько дорогих капсул. Ты их себе в нос засовываешь, и они чистят тебе воздух, которым ты дышишь! Чудеса!

– Вот что ты меня перебиваешь, я что, сам про себя рассказать не могу?! – Вспылил Нолб.

– Ладно, ладно, успокойся, рассказывай.

– Ты уже все рассказал!

– Ну и хрен с тобой!

– Старый говнюк!

– Да успокойся ты! – Цубирма снова дала подзатыльник Нолбу.

Айке было совсем не до разговоров, но эти капсулы ее заинтересовали. Официант, наконец, принес виски.

– И где мне достать такие пилюли? – Айка отодвинула пустую банку с курицей.

– Нигде! – Нолб пожал плечами.

– В смысле, нигде?

– Да вот так. Заводы закрылись, кто успел, тот скупил то, что было. Остальные либо в масках, либо блюют всю дорогу.

– Может я смогу купить у вас их? Деньги у меня есть.

– Нет. На что нам сейчас деньги. «Цепь» у нас уже практически оплелась, скоро все подохнем, а так хоть надышусь на старость лет.

– Мне очень нужно это устройство!

– Ну а мне насрать, что тебе нужно! Какого черта ты ко мне привязалась?! – У Нолба задрожал подбородок от злости.

– Прости, милочка, но мы не сможем тебе помочь! – Глордра виновато улыбнулась.

Айка нервно опустошила стакан виски.

– Ясно. Бывайте, старые пердуны. – Айка встала из-за стола и со злобой на душе отправилась к барной стойке.

Нолб что-то буркнул в ответ, но девушка этого не услышала. Почему эти старики так хватаются за свою жизнь? Они же даже сказали, что их почти убила «Цепь». Почему нужно так упрямо бороться за немощное старческое существование, когда они могут оказать такую пользу молодому здоровому человеку? Такими вопросами задавалась Айка, пока шла к барной стойке.

Толстый бармен с пышными усами предложил Айке стакан коньяку.

– Нет, цены у тебя высоковаты. – Айка положила на стол несколько купюр дользандрийской валюты – мерст. – Я и так уже все отдаю за этот сраный стаканчик виски.

– Желание клиента – закон! – Бармен протер стол перед собой.

– Слушай, где в Старгроме сейчас находится Местное Отделение ОПНО?

– Какие вопросы у тебя интересные. На моему веку ты первая, кому ОПНО понадобились.

– Друг, давай без лирики, знаешь или нет?

– Да конечно знаю! Тут только неместные об этом не знают. В Синем районе они сейчас располагаются. Как въезжаешь в район, так сразу их отделение по левую сторону, и квартала идти не надо!

– Синий район… это чтобы в него попасть, надо на кольцо выйти и поворачивать сразу после Мертвого района?

– Ага. Только тебя, скорее всего, не пустят на кольцо. Точнее, до Синего района ты не дойдешь, потому что отрезок основной дороги от конца «Спешки» и до самого въезда в Малый район закрыт заставами военных.

– Ну, конечно. Закрыли въезды в Синий и Богатый районы. Ну и, конечно, в Администрацию Города. Мудаки.

– Ты поаккуратнее. – Бармен оглянулся. – Такие вещи то пороть.

– Ладно, не закроют тебя, ты все равно помрешь скоро.

– Уж спасибо, утешила!

– Все помрем от этой херни.

Бармен налил Айке стакан коньяку.

– Я же…

– Это бесплатно. Дело к тебе есть. Ты неместная, вижу, и в лицо тебя никто не знает.

Айка взяла стакан и сделала глоток. Приятный жар разнесся по телу.

– Я слушаю.

– Пошли на кухню.

Бармен махнул своей помощнице за барной стойкой и двинулся к двери на кухню. Айка пошла за ним.

Вопреки ожиданиям девушки кухня оказалась очень чистой. Само помещение было небольшим, но, даже не смотря на то, что рабочий день был в самом разгаре, грязи нигде не было видно. Кухня была полна различных запахов овощей и мяса, которые, однако, были синтетическими, хоть и пахли, как настоящие. Поварам совершенно не было дела до гостей. Они были заняты готовкой и не обращали внимания на то, что кто-то пришел. Бармен прошел в конец комнаты и ключом открыл дверь в свой кабинет. Айка прошла за ним.

Кабинет выглядел, как неотъемлемая часть кухни. Такой же кафельный пол, такие же окрашенные белой краской стены. В углу стояли дешевые зеленые шкафчики. Бармен, который, собственно, и является владельцем заведения, сел за большой деревянный стол с множеством небольших полочек и рукой указал Айке на свободное кресло перед ним. Кригрейн села на сидение из искусственной кожи.

– Таверий Борлудрий. – Бармен протянул руку.

– Айка Кригрейн. – Девушка не протянула руки в ответ.

– В общем, раз ты так на рожон лезешь, то я тебе помогу, а ты мне в ответ по пути доброе дело сделаешь. – Таверий удобно развалился в кресле.

– Сначала про дело расскажи, а потом я решу, нужна ли мне твоя помощь.

– Да без проблем. Собственно в отделении ОПНО, которое тебе так необходимо, работает человечек один. Ну как человечек, он из рогатых. Конкретно, олень. Коричневая шерсть, большие и ветвистые рога, которыми он очень гордится. Фамилия у него Лорбурт. До того как в подразделения попасть он промышлял тем, что человечьих самочек трахал в подворотнях, их потом по частям в озерце парковом находили. Мне то похуй, но он орудовал в округе моего бара, и знатно крови у меня выпил. Поднасрал он мне сильно. Короче, задача у тебя простая: я тебя невидимкой в Синий район отправлю, а ты там этого оленя грохнешь, да желательно так, чтобы об этом весь город узнал. И считай тогда и я, и весь город в плюсе. Ну и, разумеется, ты.

Айка откинулась на спинку кресла, потирая уставшие глаза. Она не ожидала, что обычный путь до ОПНО получится с такими приключениями.

– То есть я должна грохнуть агента ОПНО? Ты вообще представляешь, как мне это сделать?

Бармен закурил сигарету.

– Девочка, я понятию не имею. Я тебе озвучил свою цену. Тебе в любом случае в ОПНО, и уж поверь, я по одному твоему виду сразу понял, что ты туда не с добрыми намерениями. И я сразу понял, что ты не местная. Этот город подыхает, но я хочу, чтобы когда сраное тело этого ольдейрина будут потом осматривать, то в ОПНО сразу поняли что подох он от удара ножом, а не от этой заразы. Подробнее тебе ничего не расскажу. Ты единственная, кто туда сейчас хочет двигать. Тебя туда проведут инкогнито, а когда ты свои дела сделаешь, никто никогда в жизни не узнает, кто это сделал. Ну, если, конечно, не засветишься, бегая по улице с ножом с криками «Я убила агента ОПНО!».

– Я не могу дать тебе гарантий.

– Здесь я бессилен.

Айка прочистила горло.

– Ладно, я сделаю все, что в моих силах. Как я попаду в Синий район?

– Я договорился с одним красарком. Он проверенный малый. Я свяжусь с ним и договорюсь, чтобы тот все обеспечил. Но придет он только завтра утром. Я тебе обеспечу комнату, если нужно.

– Нет, я в квартиру вернусь. Обеспечь меня лучше консервами и водой, а то я от голода и жажды сдохну раньше, чем мы дойдем.

– Провизия нынче удовольствие дорогое, но я выделю тебе немного съестного.

– Заметано.

– У тебя есть радиостанция в квартире?

– Есть.

– Тогда я тебе маякну, когда ждать красарка.

– Идет.

Айка поднялась с кресла. С самого начала она заметила «Цепь» на руке Таверия.

– Как вы все-таки можете так париться по всему?

– Не понял тебя.

– Этот олень все равно издохнет от «Цепи» скоро. Ты сам скоро сляжешь. А заботишься о бизнесе так, будто проживешь еще долгую и счастливую жизнь.

– Я не уверен в том, что у него отсутствует иммунитет. Знаешь, когда я целиком в работе, и продолжаю, как ты сказала, «париться» по этому поводу, я забываю о том, что скоро умру. Это ужасное чувство. Самое страшное знание, которое может получить человек – это точная дата своей смерти. Только садист может такое знание дать, а мазохист захотеть такое знание обрести. Даже если твоя смерть наступит через годы, ты живешь с неотвратимым осознанием того, что вот твоя дата. У тебя нет надежд, что ты проживешь 70, 80, 90 лет. Не можешь накрутить себе, что тебе лет 100 отпущено. Когда я живу в работе, я теряю ощущение безысходности. Надеюсь, скоро оно просто сменится принятием неотвратимого. А вообще, у меня и свои козыри в рукаве есть. Не твое это дело.

В кабинет забежала помощница.

– Опять труп в баре! Еще одного человека «Цепь» прибрала.

– Ну вытаскивайте и кладите на улицу. Не хоронить же каждый день по десятку посетителей! Пойдем, Айка.

Айка вышла в основное помещение бара вместе с барменом и помощницей.

«Цубирма! Цубирма! Да что ж ты так раньше меня, родная! Да ж что ж за несчастья меня преследуют!» – сквозь боль кричал уже знакомый Айке Нолб. Он склонился над телом погибшей жены, не давая сотрудникам бара вытащить ее тело на улицу. Люди окружили горевавшего старика. Когда Нолба, наконец, оттащили от тела его ныне покойной жены, Цубирму взяли за ноги и руки два сотрудника бара и, напрягши все силы, вытащили ее за порог и аккуратно положили на улицу. Нолб сидел, рыдая, на полу, а остальные люди старались его хоть как-то успокоить. Айка не видела в этом какой-то пользы. Ему нет дела до этой жалости.

Однако, нечто очень важное щелкнуло в голове у девушки. «Цель оправдывает средства», ведь так? Пока все были заняты Нолбом, Айка быстро вышла на улицу, и, дождавшись пока сотрудники, вынесшие тело, вернутся в здание, подошла к Цубирме и внимательно вгляделась в ее лицо. «Эх, прости, бабка, но вещь дорогая, а мне нужно командира выручать», – еле слышно пробубнила Айка и вытащила из ноздрей старухи две прозрачные пилюли, съежившись от мысли, что она копается в носу старого человека.

– Ты так быстро выскочила, я ж тебе не передал провизию! – Кричал Таверий Борлудрий, стоя у входной двери и махая Айке. – Да, жалко бабку. Да и старика. Им бы еще жить, да мозги друг другу выносить, а тут такая хворь напала. Держи.

– Отлично. – Айка взяла небольшой холщовый мешочек.

– Тут несколько баночек консервов и несколько бутылок с водой. На первое время хватит, а там уж красарк подскажет. Деньги еще есть?

– Несколько сотен мерст еще есть в кармане.

– Проживешь. Ах да, вот еще. – Бармен поднял другую руку, и Айка обратила внимание, что все это время во второй руке Таверий держал небольшой старый рюкзачок. – В карманах кожанки своей ты это все не унесешь. Держи задаром рюкзак. Мне он уже за ненадобностью.

– Это косуха. Окей, спасибо. Я пошла.

– Удачи! Помни о сделке!

Айка, уже не обращая внимания ни на что, пошла вверх по каменной улице. Немного отойдя, она вытащила из мешочка бутылку воды, открыла и щедро полила две прозрачные капсулы, потирая их пальцами. Теперь они были как новенькие. Самое время испытать диковинное устройство.

Айка засунула в ноздри капсулы и вдохнула воздух. Чистый. Вонь пропала. Айка будто вновь зашла в бар после блужданий по улице. Жить стало гораздо легче. Девушка уверенно зашагала к своей квартире. Осталось лишь дождаться сигнала от бармена.

Огненная Звезда пекла, как днем. Во всем Торгензарде год делили на четыре периода: Время Рождения, Время Огня, Время Слез и Время Гибели.

Во Время Рождения природа воскресала, и всяк живущий дивился необычайным красотам, кои способна породить земля. Повсюду поднималась свежая зеленая трава, по улицам расходился теплый цветочный аромат, мешавшийся с еще холодным, но бесконечно приятным ветром.

Самое нелюбимое время года Айки – Время Огня. В этот период Огненная Звезда достигала пика своей силы и нещадно обжигала планету Вентлимию. Земля становилась сухой и отдавала жаром.

Во Время Слез природа медленно гибла. Она увядала, отбрасывая чахлые листья. Небо позволяло себе скупые слезы. Его плач тянулся целыми днями.

Время Гибели – финальный аккорд, когда все сущее покрывается белой пеленой. Остаются лишь серые бетонные строения многих народов, населяющих Торгензард. Природа погибает, отпуская всю свою боль, чтобы вновь возродиться и повторить свой бесконечный цикл.

Осталось лишь дождаться отмашки бармена.




День 4.




Глухая комната со слегка пошарпанными стенами пропахла пылью и сыростью. После чудовищного удара, сделанного гремзирдром, Карзах весь вчерашний день провалялся в лазарете. Его накормили какими-то низкокачественными пилюлями, от которых побочных эффектов больше, чем пользы. Однако, он в кои-то веки хорошо выспался, восстановив силы. Тело еще немного болело, но лекарства все-таки сделали свое дело. Несмотря на всю ситуацию, Карзах чувствовал прилив сил.

За небольшим железным столом напротив Рейверия сидел сотрудник ОПНО, представитель народы ольдейринов, а у двери о стенку оперся агент из народа гремзирдров. Официально, гремзирдров, ольдейринов и еще, вдобавок, рогардтов объединяют в одну расу родтайков, хотя они очень это не любят. Особенно враждебно к подобному обобщению относятся рогардты, которые недолюбливают гремзирдров и ольдейринов.

Родтайков объединяет общность строения тела. В отличие от низких, массивных, грузных, неуклюжих и полных красарков, которые выглядят, как вставшие на две ноги здоровенные крысы, родтайки имеют обычное человеческое тело с головой, очень напоминающее одно из животных.

Рогардты – обладатели головы козла, но отличаются от животных двумя парами небольших рогов, которые они очень любят украшать различными кольцами, по которым видно их социальное положение. Бедняки обычно одевают различные гайки или шестеренки, новые или даже ржавые. Средний класс предпочитает серебряные кольца, а богачи, соответственно, изделия из золота с драгоценными камнями. Отдельно выделяются также военные, которые предпочитают крепкие кольца из эно-стали, из которой создают военную технику.

У ольдейринов очень выделяется крепкая и массивная грудь, на которой держится оленья шея с головой оленя соответственно. Хотя, когда грубые люди называют ольдейринов «оленями», первые всегда напоминают о своих трех парах длинных, стоячих ушей, которые, безусловно, отличают их от обычных оленей. Вообще, если говорить начистоту, люди очень редко называют другие народы такими сложными названиями. Подрасы родтайков они просто называют «козлами», «оленями» и «быками».

3-х метровые куски мяса, зовущие себя гремзирдрами, имеют голову быка. Подобные исполины – желанные гости в армии Дользандрии. Хотя выбора у них, в целом, и нет. В Дользандрии гремзирдры обязаны служить 5 лет. Главным неудобством для гремзирдров остается их хвост. Для этого приходится искать отдельную одежду для «быков», в которой учитывают специальное отверстие для хвоста.

– …Еще до начала «Цепи» я прибыл в город в целях поиска работы, потому что меня не устраивала оплата водителя автобуса. – рассказывал Карзах сотруднику ОПНО. – Когда разразилась болезнь, я вступил добровольцем в отряды по уборке трупов. Прошел по всем критериям: не слишком стар, иммунитет присутствует. До момента ареста продолжал работать в уборочных отрядах. Деньги там не такие уж и баснословные. Большие деньги там платят только тем, кто болеет «Цепью». Их все-таки тоже берут. Единственное условие – болезнь у этих людей должна прогрессировать относительно медленно. Им то и платят хорошо, чтобы те насладились последними днями жизни. А когда они умрут, непотраченные деньги отдадут семье погибшего, если таковые имеются.

– Вы служили на границе с Волей Никларнгов.

– Да. – Карзах потупил взгляд. – Я служил в Пограничном Круге, у деревни Старый Пень.

– С 2023г. по 2028г.

– Да, кажется. Тогда еще…

– Произошли пограничные конфликты с никларнгцами.

Карзах закрыл глаза. Он помнил этот конфликт.



*



Бой закончился. Молодой Карзах, упоенный победой, направлялся в деревню Старый Пень. Солдаты Дользандрии практически не видели противника. Лишь несколько автоматных очередей было брошено в их сторону. Дользандрийцы ответили массивным огнем ручных пулеметов ЗС – 201      «Печь» фирмы «Горквин» и винтовок В – 90 «Знахарь» фирмы «Кевальяр». Солдаты радовались бескровной победе и толпились у телефонной будки рассказать о своих первых боевых действиях.

Ливень постепенно стихал. Густые цветочные запахи били в нос. Пограничный Круг был очень болотистой, заросшей массивными деревьями местностью, простиравшейся от Беженного города до самого Ремня Богов. Карзах нашел свою излюбленную лесную тропинку, ведущую в деревню, где жила Ленграна Нинзирил. Они познакомились, когда стрелка Рейверия отправляли в деревню с целью закупки продовольствия. Молодая Ленграна была встречающей. Она ждала Рейверия с припасами у входа в деревню. После несколько таких походов Карзах и Ленграна поняли, что они встречаются уже далеко не по прихоти начальства. Рейверий стал иногда задерживаться в деревне. Он гулял с Ленграной по мрачным, но чарующим лесам Пограничного Круга, а потом получал по башке от голодных товарищей. Через год Ленграна забеременела. Полусотник Алексир Гризморий позволял молодому солдату надолго отлучаться из заставы, потому что было невозможно перейти границу в этой местности по болотистым, гибельным землям. Карзах пообещал Ленгране, что когда срок его службы подойдет к концу, они вместе уедут в Осеннюю Высь или Зимние Горы. Лишь когда начались волнения на границе, ириахту Рейверию пришлось надолго оставить беременную Ленграну.

Дорога оказалась очень тяжелой. После ливня тропинки превратились в густое грязное месиво, в котором Карзах тонул по колено. Подходя к деревне, он учуял тяжелую неприятную вонь. Рейверий оглянулся, ища в поле зрения дохлятину. Не найдя ничего напоминающего труп животного, он продолжил путь. Цветы, которые так ярко светились, теперь уныло лежали на земле в ожидании новой грозы. Дождь, действительно, вновь начинал накрапывать. Ветер принес запахи паленого мяса и сгоревшей древесины.

Карзах подходил к деревне. У дороги он увидел, как детское тело болталось на веревке, привязанной к ветке дерева. Карзах со всей силы дернул веревку, отчего ветка сломалась. Он взял тело и аккуратно положил рядом с дорогой на траву. Бледная шея мальчика была перерезана ножом. Его глаза были широко раскрыты.

Карзах медленно прошел в деревню. Вся улица была увешана трупами на грязных веревках. Накрапывающий дождь вновь обратился в ливень. Карзах долго стоял и смотрел на эту пугающую сцену. Умыв лицо в луже, Карзах, озираясь, пошел вперед по улице. Деревня стала одним большим кладбищем. Некоторые дома были сожжены дотла. Солдат заглянул в один из домов. К стене гвоздями и старыми ржавыми цепями от велосипеда было прибито изуродованное ударами и порезами тело мужчины. На столе лежала голая обезглавленная женщина. Прямо у двери лежала голая девочка со вспоротым животом. Карзах отошел от двери, и его вырвало посередине улицы. Рейверий пошел дальше, к дому Ленграны, с трудом переставляя ноги. Ее дом наполовину сгорел. На пороге лежал отец Ленграны с восемью кухонными ножами, воткнутыми в спину. В доме нагая Ленграна лежала на кровати вниз животом рядом с матерью.

Карзах похоронил всю семью перед домом. Поставил доски, где написал имена убитых. Долго простоял перед могилами.



*



ОПНО были образованы в 1990 году после «Нермриградской резни», когда спонсированные вооружением и деньгами из Штурга дользандрийские студенты устроили хаос на улицах города за все хорошее против всего плохого. Восемь дней длились бои на улицах города сначала без применения огнестрельного оружия со стороны правительства, а затем с использованием стрелкового вооружения, бронетранспортеров и танков. После подавления волнений было решено переименовать Министерство Образования в Министерство Образования и Пропаганды. В это же время были сформированы Особые Подразделения Национальной Обороны при министерстве, в задачу которых входил контроль над идеологической частью обучения в стране и предотвращением волнений и терактов. В 2011 году в задачи ОПНО уже входит контроль не только за идеологией в обучении, но и в обществе в целом. ОПНО состоит из восьми департаментов.

Департамент идеологического контроля – занимается мониторингом и контролем за идеологической составляющей обучения в стране и распространением информации в обществе.

Департамент по предотвращению экстремизма и терроризма – отвечает за противодействие экстремистским организациям и предотвращение террористических актов в стране.

Департамент по контролю за средствами массовой информации – занимается контролем и регулированием работы средств массовой информации в стране, включая телевидение, радио, газеты, сеть и т.д.

Департамент по защите культурных ценностей – занимается защитой культурного наследия страны и предотвращением его разрушения, в том числе путем борьбы с незаконной торговлей артефактами и контрабандой их за границу.

Департамент по защите национальной безопасности – отвечает за защиту страны от угроз внешней и внутренней безопасности, включая кибератаки, шпионаж и другие формы враждебной деятельности.

Департамент по защите государственных интересов в области науки и технологий – занимается защитой государственных интересов в области научных и технических разработок, путем борьбы с шпионажем, кражей интеллектуальной собственности и незаконным перетеканием технологий за границу.

Департамент по защите прав граждан – занимается защитой прав и свобод граждан, предотвращением дискриминации и насилия в обществе.

Департамент по защите национальной экономики – отвечает за защиту экономических интересов страны, включая борьбу с экономическим шпионажем, контрабандой и нелегальной миграцией.

Кроме того, при ОПНО существует восемь силовых подразделений, каждое из которых выполняет определенные задачи.

Силовое подразделение "Клинок" – специализируется на быстром реагировании на экстремистские и террористические акты, проведении антитеррористических операций и защите высших должностных лиц.

Силовое подразделение "Смерть" – занимается разведывательными операциями, а также контрразведкой, борьбой с шпионажем, саботажем и другими действиями вражеских спецслужб.

Силовое подразделение "Каратель" – специализируется на проведении операций по задержанию и устранению наиболее опасных преступников и террористов, совершивших тяжкие преступления против государства и общества.

Силовое подразделение "Ярость" – занимается охраной объектов критической инфраструктуры, в том числе ядерных и химических объектов, аэропортов и границ.

Силовое подразделение "Танк" – специализируется на борьбе с крупными преступными группировками, наркокартелями и террористическими организациями.

Силовое подразделение "Молот" – занимается проведением операций по ликвидации нелегальных вооруженных формирований, контролирует общественный порядок в местах массового скопления людей и проводит операции по задержанию нарушителей общественного порядка.

Силовое подразделение "Латная Рукавица" – специализируется на защите высокопоставленных лиц, проведении операций по борьбе с экстремистскими группировками.

Силовое подразделение "Огонь" – занимается борьбой с пиратством, контролирует безопасность морских путей и защищает экономические интересы страны в мировом сообществе.



*



Айка лежала на хлипкой кровати, свесив одну ногу. Она сняла свою любимую косуху, потому что в квартире стало слишком душно, даже несмотря на очиститель воздуха. Со второго дня уже все пошло не по плану. Утром с ней связался Таверий и сказал, что красарк уже в пути. Однако, уже день. А проводника, как не было, так и нет. Девушку съедало паршивое чувство ожидания. После таких событий – просто лежать на кровати, плюя в потолок? Айка уже обдумывала план своих действий. Она уже была готова выдвинуться в ближайшие часы, если красарк все-таки не придет. Не ее это любимое занятие – абсолютное безделье. В глубине души Айка корила себя за то, что не бросилась с кулаками на агентов ОПНО. И все же… Что могла она сделать против 3-х метровой груды мышц и мяса? Муки девушки прекратились, когда в дверь, наконец, громко постучали. Все же проводник прибыл, хоть и опоздал на добрых несколько часов. В конце концов, Айка тоже всегда опаздывала.

Кригрейн энергично поднялась с кровати и прошла в коридор. Тело перестало болеть. Ренебодерин сработал отлично. Девушка открыла дверь и отскочила из-за какого-то пронзительного испуганного писка. Красарк, по размерам уступающий среднестатистическим показателям своих сородичей, испуганно выдохнул и оперся на колени.

– Ты что, совсем больной?! – Айка круглыми глазами смотрела на крысу.

– Простите меня, о чарующая человечья женщина, я немного пуглив. – Красарк пытался отдышаться, схватившись за сердце. – И работа моя ничуть не способствует укреплению моих слабых нервов. За что ж мне…

– Так, парень, давай с тобой сразу договоримся: любезности свои идиотские ты прекращаешь, или я тебя прибью за первым же поворотом!

Красарк съежился от страха.

– Гъмиък Пътръи Тъдуъф, воинственная человечья женщина, настоящему красарку тяжело не выказывать своей восхищение собеседником, но я потрачу все свои силы, чтобы не воспевать твои лучшие качества!

– Потрать все свои силы, чтобы хотя бы представиться.

– Ох, как же я бескультурен! – Красарк театрально закрыл лицо рукой. – Я Римгрий Готенбурий, и я твой проводник!

Римгрий протянул руку для приветствия.

– Айка Кригрейн. – Девушка неохотно пожала руку красарку. Вопреки ее ожиданиям, рука крысы была чистой. Более того, от Римгрия очень хорошо пахло качественным шампунем.

– Ладно, проходи. – Айка отошла от двери. – У тебя есть план?

– Разумеется! Я очень хорошо продумал наш маршрут, и готов тебе все-все рассказать!

– Пошли на кухню.

Римгрий прошел на кухню вместе с Айкой и расстелил на столе бумажную карту Старгрома. Красарк подскочил, когда картой случайно снес со стола жестяную банку.

– Вот здесь. – Готенбурий прокашлялся. – Это твоя квартира. Практически на самой окраине Восточного района. Покинуть район мы можем по этим двум дорогам, зависит от ситуации. Здесь мы подойдем к воротам Мертвого района. Со мной тебя туда пустят. Передохнем в баре «Серебряная вилка». Оттуда двинем по единственной дороге в Северный район. В этом районе есть выход в небольшую лесополосу, где и располагается еще одна дорога в Синий район, а там уж ты свое ОПНО и найдешь!

Изначально, бары Дользандрии были заведениями, где люди исключительно пили и били друг другу морды. Однако возросшая необходимость в ночлеге привела к тому, что бары расширились и тоже стали предлагать съемные комнаты.

– Звучит очень сомнительно, крысеныш… – Айка задумалась.

– Ты должна доверять Римгрию, о скептичная человечья женщина! – Возразил красарк.

– Тут есть несколько загвоздок. – Айка указала пальцем на карту. – Во-первых, Северный район разделяет посередине основная улица. Ты уверен, что мы пройдем без проблем?

– Конечно! Военные не суют носа дальше своих застав!

– И вот вообще никаким образом не патрулируют основную улицу?

– Нет, о дражайшая сторонница скептиков!

– Слушай, ты достал.

– Я стараюсь держать себя в руках!

– Ладно, речь не о том. Хорошо, мы минуем Северный район. Я вижу четыре пути, по которым мы можем пройти. Однако, чувак, ты можешь мне уверенно сказать, что входы в Синий район, где расположено ОПНО, никак не охраняются?

– Охраняются! Еще как охраняются, о недове… прошу прощения. Дорога, которую я тебе показал, охраняется менее всего, но это и не важно. Я проведу тебя путем, которого нет на карте.

– Дом контрабандистов?

– Ты разрушила мою интригу! Ты местная?

– Когда-то была.

– Эх, я тебя понял.

Красарк с довольным лицом свернул карту и положил себе в рюкзак.

– Выступать нужно уже сейчас. – Весело сказал Римгрий.

– Конечно сейчас, ты и так опоздал на несколько часов.

– У Римгрия возникли небольшие трудности, отчего ему пришлось задержаться!

– Мне только косуху накинуть, и я готова.

– Как тебе будет угодно!

Айка ушла в зал и взяла свою любимую косуху. На улице жарко, но порывы ледяного ветра не давали спокойно походить в майке. Хотя Айка не снимала косуху даже летом. С ней она чувствовала себя защищенной. Множество воспоминаний было связано с этой косухой. Девушка оделась, взяла небольшой рюкзак, который ей подарил Таверий, и вышла в коридор, где ее ждал Римгрий.

– Готова?

– Да. У меня в рюкзаке еды и воды на пару дней. Мне хватит?

– Хватит, хватит! Мы долетим до Синего района, словно ветер!

– Что-то не верится.



*



Карзах сидел в одиночной камере с грязным окном, укрепленным решеткой. С потолка постоянно сыпалась побелка. Давно не крашеные стены выглядели жутко. На самом деле, Карзах прожил в подобных условиях пять лет. Только в комнате людей было больше. Казарма в болотах Пограничного Круга была в еще более плохом состоянии, чем тюремная камера. Лишь когда Карзах возвращался с деревенской едой, бойцы с удовольствием уплетали пищу и радовались жизни. С потолка сыпались тараканы, а вечерами съедали комары.

В коридоре послышался нарастающий топот. Вдалеке открылась железная дверь, отделяющая основной корпус ОПНО от преступников. Хотя, стоит отметить, что преступник здесь был лишь один. Все камеры, кроме той, в которой сидел Карзах, были пусты. Люди умирают тысячами. Сажать уже некого. Шаги начала усиливаться.

За железными прутьями, которые отделяли камеру от коридора, появился ольдейрин, допрашивавший Карзаха. Он держал в руке маленький деревянный стул, который поставил рядом со входом в камеру.

– Не спишь? – Ольдейрин сел на деревянный стульчик.

– Нет, мне было достаточно просто полежать, чтобы отдохнуть.

– У тебя стойкий организм.

Карзах лег на тюремную койку.

– Снова на допрос?

– Я бы не назвал это допросом.

– Зачем же тогда вы пришли?

Ольдейрин протер усталые глаза и замолчал на несколько секунд, рассматривая железную дверь в конце коридора.

– Меня зовут Нинтранд Лорбурт. И меня сильно заинтересовала твоя личность. Я составил некоторые выводы.

– Какие же?

– Положительные для тебя. В какой-то мере. Ты станешь моей собачкой, а я тебя сниму с поводка, хочешь ты того, или нет.

– Я не понимаю.

– И не поймешь. Дела государственные. Готовься морально. Кормят в камере?

– Кормят.

Нинтранд поднялся, взял в руку небольшой деревянный стульчик, и пошел назад по коридору в пугающую железную дверь, из которой он пришел. Карзах закрыл глаза. Все же ему нужно поспать, чтобы нормально отдохнуть. Сотник Рейверий уже смирился с безысходной мыслью, что он отсюда не выйдет.



*



Айка и Римгрий уверенным шагом двигались по улицам Восточного района. Красарку было несколько некомфортно двигаться на одном уровне с Айкой. Помимо того, что у него были неуклюжие крысиные лапки, он был еще и меньше среднестатистического представителя своего народа. С другой стороны, этот маленький крыс сумел стать одним из самых востребованных проводников, которого часто нанимают контрабандисты. Несмотря на свой не внушающий доверия внешний вид, Римгрий очень смышленый хитрец и толковый специалист в своем деле. Единственное, что раздражало Айку – это откровенная трусость и излишняя осторожность Римгрия. Он подскакивал от любого шороха. Вполне вероятно, что он даже не исключал мысль о том, что один из мертвецов может неожиданно схватить его за зад. Айка прочистила горло.

– Слушай, чего ты такой пугливый?

– Ох, не обращайте внимания, зоркая воительница. – Замялся Римгрий. – Мою работу никак нельзя назвать безопасной. Я постоянно хожу по лезвию ножа, и это привило мне некую особую осторожность.

– Осторожность? Ты обсираешься при каждом шорохе. Мне казалось, для твоей работы, наоборот, нужна изрядная толика храбрости.

– Я готов рассказать тебе множество интересных историй. Но разреши мне, строгая искательница, оставить некоторые из этих историй при себе!

– Ладно, если это что-то тяжелое…

– Неподъемное для меня на данный момент.

– Ладно, забей.

Путники остановились перед дорогой, ведущей прочь из Восточного района. Перед ними раскинулся глубокий канал, в котором когда-то текла вода. Несусветная бетонная пропасть, пропахшая нечистотами, на которой красовались тысячи больших и малой надписей, сделанных баллончиком с краской. Картинки, матерные слова, нарисованные половые органы и произведения искусства, сделанные настоящими художниками, умещались в одной бетонной пропасти.

Дорога уходила чуть вниз и вела к массивному мосту. Проблема была только в том, что мост был перегорожен баррикадой из мусора, колючей проволоки, заборов, железных листов, ворот и мебели. Заграждение достигало высоты четырехэтажного дома.

– Вот дела… – Почесал голову Римгрий.

– Тьфу, мать твою, и что это?

– Эх, похоже, Мертвый район расширяют. Ну, или бегут.

– Бегут?

– Мертвый район же с Вампирским по соседству располагается. Так вот скиргмеры остальных данкликергов потихоньку и отгоняют подальше от своих границ. Сферу влияния, так сказать, свою расширяют.

Техновампиры всегда ненавидели, когда их называли скиргмерами. В свое время, чтобы хоть как-то защититься от агрессивных и пьяных людей, представители различных народов стали селиться рядом в одном или двух районах, в зависимости от того, какой процент они составляли от общего населения. Бегущие от проявляемого по отношению к ним насилия людьми, они стали называть себя данкликергами, обобщая этим словом все народы, кроме людей. Человека они стали называть виндликергом.

Данкликерги составили свой язык на основе красаркского, которым, впрочем, пользуются не слишком часто. Они оградили свои районы стенами, оставив лишь по несколько контролируемых входов. По обыкновению, наиболее радикально настроенные элементы начали вооруженную борьбу. Они стали называть себя ликмебалькрами, начали устраивать стрельбу на улицах города, поджигать дома и взрывать машины. Подобные акции террора приводили к еще большим масштабам «очистительных пятых дней».

От виндликергов и данкликергов особняком стоят техновампиры. Они немногочисленны, и селятся в Дользандрии всегда в одном районе, который непременно огораживают, оставляя несколько входов. Техновампиры ненавидят, когда их причисляют к данкликергам, и терпеть не могут, если их как-то пытаются причислить к расе людей. Они редко, когда выходят в другие районы, но и, в свою очередь, не позволяют чужакам прогуливаться по их территории. Только военные и представители власти могут свободно ходить по районам вампиров. В каждом районе есть негласный руководитель, который отстаивает права и интересы своего народа. Великий и Всемудрый Лидер не так давно официально поручил Министерствам разобраться с вопросом о самоуправлении техновампиров.

Айка почесала затылок.

– Ты, вообще, каким путем сюда добрался?

– Я не с Мертвого района шел. У меня были дела в другой части Восточного района, Айка!

– Ты что, целый день перся до моей квартиры с другой части района?!

– Нет, нет, я же говорю, у меня были дела, о злостна…

– Ладно, все. – Айка тяжело вздохнула. – Проехали. Как мы попадем в Мертвый район?

– Тот второй путь, который я упоминал. – Римгрий хитро улыбнулся. – Мы по нему пройдем.

– Там же тоже мост?

– Да.

– И ты уверен, что он тоже не завален?

– Это неважно, главное, что там есть спуск в канал.

– Ты про калитку с колючей проволокой, по которой пущен ток?

– Насчет этого не волнуйся, это уже моя работа!

От громко сказанной Римгрием последней фразы несколько ворон взлетели вверх из окна многоэтажки, от чего красарк испуганно подпрыгнул, нервно пискнув. Айка невольно улыбнулась.

Путники несколько часов шли вдоль бездонного канала. Айке становилось грустно от пустых многоэтажных зданий, открытых окон, с которыми играет ветер. Повсюду рос бурьян и раскрывались цветы. Айки очень хотелось бы вдохнуть их прекрасный запах, который она обожала в детстве. Но ей даже и подумать было страшно вытаскивать капсулы, благодаря которым она дышит чистым воздухом.

У одного из входов в подъезд Айка увидела свой любимый цветок. Он называется «скиталец». На уроках биологии учительница Лемандилла Альсидий объясняла, что это очень эгоистичный и сильный цветок. Он забирает себе все питательные вещества из земли, отчего любая растительность вокруг него в радиусе двух-трех метров погибает. И больше рядом с ним ничего не растет. Его стебель вырастает размером с человеческий рост, а на конце этого крепкого стебля покоится большой нежно-розовый цветок с множеством огромных лепестков. Особенно интересен аромат, который он источает. Так получается, что люди делятся на две половины, когда говорят, чем же пахнет этот прекрасный цветок. Одни чувствуют аромат земляники с корицей, а другие – запах свежего меда.

Айка обожала «скитальца». Она была одной из тех, кто чувствовал манящий земляничный запах. Ей хотелось подойти и забрать цветок с собой, но она понимала, что просто убьет это чудесное создание.

Уже начинало темнеть. Огненная звезда заходила за горизонт. Небо окутывалось багряными красками, от чего вид мертвого города навевал непреодолимую тоску. Потихоньку верх брала усталость. Путники шли молча, каждый задумавшись о своем. Когда Айка хотела было уже начать конфликтный разговор, Римгрий радостно воскликнул, указав на калитку, выделившуюся в высоченном заборе спустя множество километров. Мост, как и ожидалось, был забаррикадирован аналогично первому.

– Ну что, друг. – Айка села на капот какой-то машины, переводя дух. – Как мы через калитку пройдем?

– Лучше готовь фонарики, Айка! – Красарк достал большую связку ключей. – У меня от всех дверей ключи есть!

– А, так вот твой козырь в рукаве. – Айка улыбнулась, не скрывая удивления. – Так у тебя от всех государственных объектов ключи есть?

– Нет, нет, ты слишком добра к Римгрию! У меня есть ключи от различных калиток, решеток, ворот, контрабандистских путей, но не от государственных объектов! Все, что связано с дорогой – это все мое!

– Хорошо, хорошо, открывай, дружище. Только у меня нет фонарика.

– Возьми у меня в рюкзаке. – Красарк скинул свой рюкзак и двинулся к калитке.

Айка подошла к массивному рюкзаку, который таскал с собой Римгрий. Он был очень старый, но явно качественный. Кожа, из которой он был сделан, изрядно потерлась, но нигде не было видно ни одной заплатки или отверстия. Айка открыла рюкзак и начала рыться в груде вещей. Одежда, консервы, вода, коньяк, изолента, всякие инструменты, ключи, непонятные устройства, лекарства… удивительно, что у крыса тут нет переносного дома во всей этой груде полезных вещей. А вот и фонарик. Айка порылась еще в надежде найти второй, однако еще одного источника света не оказалось.

Стало слышно ворчание. Красарк с ругательствами подбирал один ключ за другим, пытаясь открыть калитку. Тем временем, Кригрейн накинула на плечо тяжелый рюкзак напарника и села на дорогу рядом с Римгрием.

– Ну что там?

– Ключей у Римгрия очень много! – Красарк хихикнул. – Приходится каждый раз подбирать нужный.

Спустя несколько минут замки на калитке, наконец, щелкнули по несколько раз и Римгрий убрал массивную связку ключей обратно в свой рюкзак.

– Готово, о нетерпеливая искательница приключений! Сочту за честь, если Вы первая ступите в обитель неизведанного!

– О да, настоящий храбрец.

– Сигаретку? – Римгрий достал пачку сигарет с обработанной ржавчиной.

– М, ржавчина. А дерьма еще дешевле ты не нашел?

– Ваш покорный слуга – не богатый красарк! К сожалению, позволить я себе могу только ржавчину.

– Ладно, давай. – Айка взяла сигарету и достала свою серебряную зажигалку. – Спасибо.

Путники закурили, стоя перед бетонной бездной, которая постепенно затягивалась темнотой. Огненная Звезда неуклонно оставляла Айку и Римгрия на произвол судьбы. Дешевые сигареты оставляли отвратительный привкус во рту.

Айка бросила окурок в бездну.

– Ну что, Римгрий, ты готов?

– Конечно, готов! С радостью разделю с тобой путь в это мрачное логово!

– Иди за мной. – Айка включила фонарь. – Только не отставай.

Путники начали свой спуск по длинной бетонной лестнице. Римгрий боязливо наступал на каждую ступеньку. Однако стоит признать, ему действительно удавалось не отставать. Чем ниже спускались Айка и Римгрий, тем темнее становилось. Огненная Звезда давно затерялась за многоэтажками и бетонными стенами канала. Шаг за шагом спуск становился мрачнее и опасней. «Блять!» – выкрикнула Айка, когда оступилась и едва ли не полетела вниз головой до самого дна канала, но не отстающий ни на шаг Римгрий мгновенно среагировал, схватив ее и удержав на месте, где она и стояла.

– Смотри под ноги, Айка! – Красарк испуганно дышал. – Полет вниз отсюда чреват неминуемой гибелью.

– Здесь ступеньки наполовину убитые.

– Это правда. Я бы с удовольствием провел тебя по мосту, но, к сожалению, их забаррикадировали капитально.

Путники продолжили идти по лестнице.

– Откуда они только столько мусора нашли и колючей проволоки.

– В Старгроме с этим проблем нет. Да и данкликерги достаточно трудолюбивый народ. – Пояснил Римгрий.

– В чем смысл строить такие баррикады? Вы же и сами не пройдете по этим мостам.

– Для данкликергов важно, что люди из Восточного района не пройдут, а в Северном практически все вымерли. Туда, в основном, мы и расширяемся.

– У тебя есть «Цепь»?

– Нет, мне повезло.

– А много вообще болеет данкликергов?

– Ну, лично я бы сказал, что у нас процент болеющих поменьше. Хотя погибло тоже достаточно большое количество. А ты как?

– У меня тоже иммунитет.

– Боги сжалились над нами. На самом деле, сейчас очень мало уже осталось больных цепью. Я думаю, скоро город откроют.

– Ты центральноверец?

– Он самый.

После долгого спуска Айка, наконец, увидела бетонный пол. Айка и Римгрий остановились перевести дух.

– Нам теперь прямо. – Сказал Римгрий. – Канал пуст, поэтому мы сможем спокойно его пересечь и подняться на восточную дорогу, откуда мы спокойно достигнем ворот Мертвого района.

– Твою мать, нам еще подниматься столько же.

– Придется поднажать, Айка! Мы не сможем перевести дух, пока не доберемся до бара.

– Здесь же черт-те сколько пустых квартир. Город практически пуст!

– Мертвый район не так пуст, как тебе кажется.

– Ладно, ты проводник. Пошли.

Подъем наверх оказался труднее, чем ожидалось. Айка и Римгрий все чаще и чаще останавливались, чтобы отдышаться. Самое опасное было то, что ноги стали болеть от усталости и заплетаться из-за многочасовой ходьбы.

Когда путники выбрались из канала, на улице была уже полная темнота. Вдалеке виднелась высокая, собранная из железных листов стена Мертвого района.

– Ну вот, еще часа два пути, и мы на месте. – Римгрий тяжело вздохнул.

– Еще два часа?!

– Да, к сожалению.

Айка вытерла мокрый от пота лоб. Любопытства ради она вытащила из носа прозрачные капсулы, которые защищали ее от трупной вони. Чисто. Вокруг все было убрано. Поднялся сильный ледяной ветер, который приятно остужал лицо. Вечер принес с собой прохладу. Дневной зной сейчас представлялся чем-то нереальным. Впереди еще два часа пути, но Айка знала, что это еще не самое сложное в ее походе. Нужно каким-то образом еще пробраться в ОПНО и устроить побег. Но ничего, она справится. Она не может снова проиграть.



*



Высоченные ворота Мертвого района вырисовывались все отчетливее. Яркая Звезда сегодня особенно хорошо освещала дорогу холодным, тоскливым светом. Айка даже выключила фонарик, потому что видно было так же хорошо, как днем. Начинал накрапывать легкий дождь. Айку сковал неловкий страх.

Школьная жизнь Айки проходила трудно. У нее была всего одна подруга в классе, которая появлялась лишь в те моменты, когда ей что-нибудь было надо. В средней школе они совсем прекратили общение. Айка была из тех детей, которым не повезло стать изгоем. Подобное отношение не менялось к ней от школы к школе. Несколько раз ее переводили в разные места, альтернатив уже не осталось.

В такую же ночь, когда Яркая Звезда светила высоко над головой, Айка возвращалась домой. Уроки закончились поздно вечером, но она не могла не зайти в переулок за школой, где она каждый день кормила бродячую черную кошку. Родители запрещали иметь домашних животных в доме, поэтому забота за бродячей бедняжкой была для нее одной из немногих радостей в жизни. Она неспешным шагом прошла к тупику и положила в белую железную мисочку магазинной нарезанной колбасы. Она немного посидела, ожидая, что кошка придет покушать, но та видно где-то охотилась на голубей среди серых бетонных многоэтажек Старгрома.

Когда Айка услышала шаги в переулке, она уже поняла, к чему все идет. Она хотела спрятаться, убежать, просто закрыть глаза и стать невидимкой. Она закрыла глаза. Одноклассники ударили ее по лицу чем-то тяжелым. Она почувствовала кровь на губах, на щеке, на брови. Кровь пошла из носа. Еще удар. И еще. Она почувствовала боль в животе. Дыхание сбилось. Ее ударили по животу. Опять по лицу. Полились слезы. Смешались с кровью. Удары посыпались со всех сторон.

Послышался кошачий крик. Один из нападающих закричал. «Сними эту тварь с меня!» – услышала Айка. «Она меня всего поцарапала!» – сказал тот же голос. Крики кошки смешивались с криками нападающих. Что-то ударилось об стену. Опять удары, но уже не по лежащей девочке. Топот. Айку опять кто-то ударил по лицу. Скорее всего, ногой. Шаги ускорились. Тишина. Айка попробовала открыть глаза. Левый не открылся. Кровь залила все лицо. Тело болит. Нельзя подняться. Девочка перевела взгляд чуть выше. У стены лежала мертвая черная кошка. Глаз заливала кровь. Все болит. «Снова ты в жопе, Айка», – подумала она.



*



Ворота Мертвого района выглядели фантасмагорично. Множество сваренных друг с другом железных листов, которые успели изрядно проржаветь. Айка немного замедлила шаг, чтобы дать пройти первым Римгрию, который уже с трудом передвигал ноги. Айка тоже устала, но она собрала волю в кулак. Нужно дойти до сегодняшнего места назначения. И так уже много времени потеряли.

Римгрий подошел к воротам. За ним следом двинулась Айка.

– Локлибий! – Радостно начал Римгрий. – Внимательнейший привратник и счастливый обладатель самого острого глаза в Старгроме!

– Кто с тобой? – Недоброжелательно спросил охранник у ворот.

– Это наша достопочтенная гостья! Могучая и прекрасная человечья женщина! Айка Кригрейн! Дъзхуъс съкиргмеър бъткреъг нъдикриъг въультдъх!

– М, заметано. – Ответил охранник.

Вместо огромных тяжеловесных ворот открылась небольшая калитка, сделанная рядом с ними. Трудно объяснить, зачем было данкликергам строить такие здоровенные врата. Однако факт остается фактом – они здесь были.

Проходя в ворота, Айка с интересом взглянула на охранника. Это был представитель народа ещадаргов. Если описывать их простым языком, то можно смело сказать, что это были очень высокие (как правило, около двух метров), тонкие, невероятно гибкие ящерицы, стоящие на двух ногах. Несмотря на приверженность к прямохождению, ещадарги могли совершенно спокойно перемещаться, встав на четыре конечности. Помимо этого, они искусные скалолазы и финансисты.

Улицы Мертвого района оказались удивительно многолюдны. По разные стороны улицы стояли лавки красарков, которые учтиво кланялись всем проходящим мимо. Айке рассказывали плохие вещи про район данкликергов, но, вопреки историям, она не увидела груд мусора, оргий прямо на улицах и домов времен Древесной Эпохи.

Мелкий дождик падал на лужицы, образовывавшиеся на каменной плитке. Фонари обливали проходящих пешеходов теплым оранжевым светом. Айка никогда не бывала в Мертвом районе, хоть и прожила в Старгроме все свое детство. Родители ей запрещали даже близко подходить к стенам этого района. Но Айка не слушалась. Она часто прибегала и размышляла о том, что же творится за воротами. Неужели в этом страшном месте живут огромные чудовища, которые едят маленьких детей? Может, ведьмы варят там свои губительные зелья? Или злые духи нашли там свою темную обитель? Этого Айка не знала. Но, опираясь на истории, которые ей рассказывал отец, она могла смело сказать, что все ее версии имеют право на существование.

Помимо красарков и ещадаргов мимо Римгрия и Айки проходили рогардты, ольдейрины, гремзирдры, мрачные льтрунрии враноргели и пугающие гральндгрины, у домов иногда сидели своенравные скьяльбрисы. Порою попадались даже люди.

Спустя десять минут ходьбы по хорошо освященной улице, Римгрий радостно указал на бар «Серебряная вилка».

– Вот он родимый! – Красарк ускорил шал, наполнившись новыми силами. – Ну, наконец-то! Добрались!

Айка хотела искренне обрадоваться, что они наконец-то добрались до места, где можно восстановить силы. Однако она настолько устала, что ей просто хотелось свалиться на кровать и тут же уснуть. Красарк учтиво открыл дверь, пропуская Айку вперед.

– Спасибо! – Натянуто улыбнулась Айка.

В «Серебряной вилке» было относительно немного людей. Гораздо меньше, чем в баре «Гусь в бочке». Путники прошли немного вперед, после чего Римгрий остановился.

– Садись за любой столик. – Сказал красарк. – А я пока сниму две комнаты.

– Только побыстрее, пожалуйста. – Попросила Айка. – Я валюсь с ног.

Римгрий ушел к барной стойке, а Айка села за ближайший столик.

Атмосфера бара была очень приятной. Темный интерьер красиво сочетался с теплыми оранжевыми лампами. Деревянные стены были ничуть не пошарпанные, с красивыми узорами. Иногда звенели кубики льда в стаканах с виски. В воздухе витал аромат пахучего растения «хладолюб». Но главную атмосферу задавала красивая и неторопливая востоковерческая песня с грустной и несложной мелодией. Айка оглядела посетителей бара.

Ее внимание привлекла группа сидящих неподалеку муракьюльдов, которых люди прозвали «трупами». Лысые, тощие и бледные, как мел, они вызывали мурашки по телу. Особенно когда смотрели на тебя своими черными, туманными, непроглядными, как безлунная ночь, глазами без зрачков. Помимо муракьюльдов, столь же пугающим выглядел сидящий в компании пары ещадаргов и людей гральндгрин с дешевой сигаретой во рту. Гральндгрины выглядят, как огромные, 2,5-метровые летучие мыши с массивной челюстью с двумя рядами длинных острых зубов. Когда-то их яркие красные зрачки, выглядывающие из тьмы ночи, наводили ужас на деревенских жителей. Но времена меняются, и гральндгрины стали обычными гражданами государств, в которых живут. Какое-то время их пытались причислить к расе техновампиров, но культура этих двух народов оказалась слишком различной, несмотря на то, что и те, и те были вампирами.

Айка стала размышлять над всякими смешными и глупыми вещами. Она потеряла счет времени. Лишь когда Римгрий дернул ее за плечо, она поняла, что задремала.

– Финишная прямая, о выносливейшая из человечьих женщин! – Римгрий дал Айке ключ. – Вверх по лестнице поднимайся. Твоя комната написана на ключе. Я еще улажу кое-какие дела с продовольствием. Не усни в коридоре!

Айка поблагодарила красарка и, еще немного посидев, поднялась со стула. Пора идти спать. Долгожданный сон.

Девушка поднялась по лестнице, опираясь на перила, и прошла в уютный коридор с деревянными стенами и чистым зеленым ковром, расстеленным вдоль всего пути. На ключе был написан номер «36». Вот черт, это же третий этаж! Опять подниматься. Айка поднялась еще выше и увидела точно такой же коридор. Первый, второй, третий, четвертый, пятый… шестой. Айка вставила ключ в замочную скважину, облегченно повернула и открыла дверь.

Комната не отличалась по оформлению от остальной части бара. Те же стены, та же лампа. У стены стоял небольшой шкаф, рядом с которым расположился письменный столик и массивный стул. Айка бросила свой рюкзак на стол и упала на мягкую кровать с зеленым постельным бельем. Путь оказался гораздо труднее, чем она ожидала. И чем она думала, когда сломя голову бросилась спасать Карзаха? Может, его уже давно расстреляли, чтобы он не занимал лишнюю камеру, а она устроила свой поход ради ничего. Нет. Нет, нет. Это просто усталость берет верх. Раз она взялась за это дело, то она должна его завершить.

Айка практически впала в полудрему, когда ее опять разбудил какой-то шум. Резко открылась и ударилась о стенку дверь в ее комнату. Айка тут же открыла глаза и испуганно подскочила, увидев четырех незнакомцев, входящих в ее комнату. Их лица были бледные, а красные зрачки внимательно смотрели на девушку. На их открытых частях тела то тут, то там торчали небольшие стальные проводки и какие-то миниатюрные устройства. На запястьях незнакомцев были завязаны черные повязки с каким-то изображением. Техновампиры.

– Мясо будет барахтаться или пойдет само? – Брезгливо спросил техновампир с зализанными назад черными волосами. Было непонятно, у кого он спросил конкретно – у Айки или у своих друзей.

Айка не могла вымолвить ни слова. Она медленно отходила назад, пока не уперлась в стол. Незнакомцы расслабленно пошли к девушке. От безысходности Айка схватила массивный стул, который стоял рядом с ней, и метнула в ближайшего нападающего.

– Блять, вот же сука! – Закричал вампир, которому в голову прилетел стул.

Айка воспользовалась замешательством и тут же ринулась вперед, попытавшись проскочить мимо нападающих. Но первый же по пути вампир, мгновенно среагировав, ударил ее ногой в живот. Айка согнулась, упав на колени. После этого нападающий тут же ударил ее прикладом пистолета по голове. Темнота.




День 5.




Карзах рассматривал грязный потолок. В окошко камеры пробивался утренний свет. Маленькие, легко различимые в луче Огненной Звезды пылинки танцевали в воздухе. Рейверий безразлично ждал, когда закончится вся тягомотина с допросами, и его, наконец, отправят или в исправительно-трудовой лагерь, или расстреляют.

Уже знакомая железная дверь с грохотом отворилась. Шаги потихоньку нарастали. Опять шел кто-то один. Шел медленно, будто под метроном. Отчеканивал каждый шаг. Наконец, за железными прутьями опять появился Нинтранд со своими большими ветвистыми рогами. В руке у него был маленький деревянный стульчик.

– Доброе утро, Нинтранд. – Холодно поздоровался Карзах.

Сотрудник ОПНО не ответил. Он подошел к камере с небольшой связкой ключей и открыл замок. После этого он спокойно оттолкнул дверь и прошел к Карзаху. Поставил деревянный стул рядом с ним и сел. Карзах поднялся с кровати и сел, протерев сонные глаза.

– Доброе утро, ходячий труп. – Насмешливо поздоровался Нинтранд. – Как ты себя чувствуешь?

– Никак. Хочется поскорее разобраться с формальностями.

– Понимаю. – Взгляд ольдейрина был настолько тяжелый, что Карзах отвел взгляд к окну. – Не советую тебе делать что-нибудь глупое. Не выйдешь отсюда.

– Я в любом случае не выйду.

– Это мы еще посмотрим. Знаешь бармена в заведении «Гусь в бочке»?

– Первый раз слышу.

– Неважно. Не попадайся ему на глаза. И будь готов к тому, что у тебя уже появились враги в городе. Ты воевал на севере, не так ли?

– Да. Я участвовал в боях за Большие Когти. – Карзах оперся спиной о стену.

– Понравилось радушие штургских селянок?

– Ничего подобного я не совершал.

– Ну да, ну да. Расскажи тогда, как оно было там в Больших Когтях.

– Вы же и так все знаете.

– Я сейчас тебя башкой приложу об стену и ты мигом мне начнешь все рассказывать. – Абсолютно спокойно говорил ольдейрин. – Делай то, что я тебе говорю и не зли меня.

Карзах ненадолго замолчал, подбирая слова. Затем он начал свою историю.



*



Это было во Время Гибели, в 2027 году. Снег сковал землю. Потрепанная военная форма не спасала от ледяного северного ветра. Люди умирали от обморожения во время наступательной операции, в ходе которой был захвачен город Большие Когти.

Большие Когти на протяжении долгого периода истории был городом, на который предъявляли претензии государства Песлер и Дользандрия, а также земли от восточного побережья Моря Королей до самого Дома Рогатого Волка. Эту территорию прозвали «Кошачьим хвостом». В 2026 году началась война, продолжавшаяся один год и закончившаяся подписанием мирного договора, по которому Большие Когти перешли во владение Дользандрии. Карзах видел, какую цену платят за победу. Обмороженные трупы, кишки, свисающие с деревьев, моча, дерьмо, вонь горелого мяса, ночные атаки, гибель товарищей, ненависть, отчаяние, ядовитые газы, радость победы и слезы по павшим.

Темным пятном в истории Старой Дользандрии стала добровольческая дивизия «Грифоны». Они прибыли из Горкхтура и сразу отличились, показав свою исключительную боевую эффективность. Грифоны сражались на вершинах и горных тропах Островерхого Хребта успешно обороняя рухнувший участок фронта. Заслуги дивизии в этой битве привели к краху штургского контрнаступления. Дивизия принимала активное участие в бою за Бесслирг, что позволило установить контроль над важными ресурсами. Грифоны участвовали в высадке на Храмовый Остров, где сразились с вражескими силами в суровых условиях зимы, предотвратив высадку противника на берегах Огненной Реки, войдя в нее с моря. В ходе операции «Молния» Грифоны ударили по Большим Когтям, высадившись с регулярными частями дользандрийской армии с моря и обеспечив прорыв фронта. За несколько лет до этого, в 2023 году, Грифоны воевали с мятежным батальоном «Грезники» в Оргерте. Благодаря их отваге и решимости, удалось остановить террористические действия батальона.

Название «Грифоны» стало синонимом отваги и высокого профессионализма. Дивизия славилась своей боевой подготовкой, высоким моральным духом и способностью эффективно действовать в разнообразных условиях. Однако, свои темные дела они всегда умудрялись прятать в тени. Когда войска Дользандрии победно входили в город, Рейверий видел, как грифоны мародерствовали, обирали песлеровцев, насиловали женщин, сжигали и взрывали исторические памятники и убивали всех, кто пытался хоть как-то им воспрепятствовать. Они усердно и крайне успешно контролировали, чтобы их художества не разлетелись по всюду.

Когда город уже был аннексирован, темным морозным вечером сотника Рейверия вызвали в штаб. На улице началась метель. Карзах шел мимо красивых, искусно отделанных домов, сохраняющих единый архитектурный стиль. Фонари отбрасывали мягкий свет. Следы от тысяч сапог быстро замели холодные снежинки. Они цеплялись за подоконники, скамейки. Падали на бороду Карзаха. Заметали его поношенную форму. Становилось очень холодно.

Карзах повернул на одну из улиц и увидел колонну грузовиков. С близлежащих домов выходили солдаты, как осы из ульев. Рейверий слышал крики и плач. Когда он подошел ближе, он увидел, что это Грифоны. Они выносили на руках и выводили за руки детей. Дети упирались, когда Грифоны затаскивали их в кузова грузовиков, но те били их и все равно запихивали внутрь.

Рейверий остановился. Он встал на месте, будто оцепенел. Куда их увозят? Сквозь снег он видел здоровенного солдата одного из редчайших народов Волькрамара. Это был балькрадавринг, или пепельник. У него была голова козла; тело и руки человека; нижняя часть тела и ноги его были козлиные, а вся шерсть была пепельного цвета. Кроме того, кожа была его пепельно-белого цвета, а глаза – красные. Балькрадавринги чаще всего встречаются на территории современной Воли Никларнгов. Пугающие, молчаливые и загадочные балькрадавринги постоянно путешествуют и не могут долго находиться на одном месте. Любят собирать истории и легенды и рассказывать о них другим. Особенно представителям других народов. Но этому балькрадаврингу явно было по барабану на всякие истории. Он нес на плече маленькую скьяльбриссианку с рыжей шерстью, которой было не больше шести лет. Когда пепельник остановился у грузовика, девочка повернула голову и посмотрела на Рейверия своими большими золотыми глазами. Ей было очень страшно. Она не понимала, куда ее несут. Она дрожала. Ее шерсть насквозь промокла от снега. Через несколько секунд солдат пошел дальше, и девочка скрылась за грузовиком. А Карзах продолжил стоять, вглядываюсь в темень. Через несколько минут он пошел дальше, когда услышал звук затвора автомата одного из Грифонов. Намек понят. Автомат Рейверий тоже узнал – трофейный ВТХ – 4 «Сорока».




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/artem-vadimovich-zhuravlev/monohromaticheskiy-svet-62311008/chitat-onlayn/?lfrom=390579938) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.