Мерцающие
Мерцающие
Оксана Тарасовна Малинская
Новая жизнь #4
Четвертая книга серии «Новая жизнь». Прошло два субъективных года после войны с гармонианцами. Кендис со своими друзьями обустроилась на курортной планете Марен и живет тихой и мирной жизнью. На планете Малония объявляют карантин. Магнуры, обитающие в телах Кендис и Текодора, предупреждают об опасности, но на Марене говорить с энергетическими существами почти невозможно, и подробности надвигающейся угрозы остаются неизвестными. Появляется странное, неосязаемое, вызывающее ужас существо, при встрече с которым все бегут прочь…
Оксана Малинская
Мерцающие
Пролог
Тутум
Гигантский сенсорный экран во всю стену заливал полутемную комнату неярким светом. Рудо нервно дернулась, реагируя на какой-то звук в коридоре, но стук шагов медленно удалился. Однако сердце еще долго как будто пыталось выпрыгнуть из груди и убежать от нее подальше. Рудо его прекрасно понимала. Она сама никак не могла поверить в то, что делает. Все происходящее напоминало программу симулятора. Нет, девушка никогда не пользовалась симуляторами, считая это напрасной тратой времени, но если бы пользовалась, то это было бы именно так. Экран запросил пароль. Рудо телепатически назвала заранее выясненную последовательность букв и цифр. Отыскивая нужный файл, она нервно барабанила по ноге пальцами с ногтями идеально белого цвета, ярко контрастирующего с ее черной кожей.
Вообще-то служба в ВГСБ (Высшей Галактической Службе Безопасности) нравилась Рудо, она всегда с уважением относилась ко всем законам. И никогда не оспаривала ни одного приказа руководства, даже если ей что-то казалось неправильным. Однако то, что происходило здесь в последнее время, заставило пошатнуться даже ее веру в непогрешимость Председателя.
С ее первого дня в Службе, когда она была еще такой молодой и неопытной, девушка показывала высокие результаты. Уже на Земле она была превосходной спортсменкой. Ее длинные ноги могли бежать быстро, сильные руки сдерживать мощного и опасного преступника, а мозг легко вспоминать нужные законы и правила, даже когда шла битва не на жизнь, а на смерть. И всегда Рудо выходила победительницей. Она никогда не верила в эти глупые страшилки о них, которыми пугали новичков. И с течением времени ей все меньше казалось правдоподобным то, что в мире может существовать что-то настолько ужасное.
Рудо снова вспомнила о том, что вообще-то она делает нечто незаконное. Прорывается в секретные базы данных ВГСБ, в которые ее ранг еще не позволял ей заглядывать. Перед ней открылся текст, набранный символами языка тимилтов. У девушки, конечно, был нанопейджер – специальное встроенное в мозг устройство, позволяющее выходить в сеть и отправлять сообщения. Будь этот текст предназначен для всеобщего пользования, то его бы перевели на все известные языки и выложили в открытый доступ, после чего нанопейджер считал бы версию на ее родном. Но этот документ был секретным, а потому непереведенным. К счастью, язык тимилтов она знала. Впившись глазами в текст, Рудо быстро прочитала его. Руки, сжимавшие холодный поручень, потрясенно разжались. Ее подозрения оправдались. ВГСБ больше нельзя доверять.
Однако привычка к самоконтролю взяла свое. Документ перекачался на носитель в ее мозгу, после чего девушка выставила несколько паролей в защиту. Окна на экране принялись быстро закрываться, и вот, единственный источник света погас, оставив ее в полнейшей темноте. Вспомнив расположение двери, Рудо выскользнула в коридор.
Нитья была еще здесь. Ее длинные черные волосы были заплетены в тугую косу, кончик которой нервно теребился тонкими и нежными пальцами. Немного пухлые губы придавали ее образу вид маленькой девочки, которая к тому же выглядела испуганной. Но, пусть карие глаза и нервно бегали из угла в угол, они вовсе не казались глупыми. Увидев вышедшую Рудо, Нитья вздохнула с облегчением.
– Ты была права, – потрясенно произнесла Рудо, до конца не веря в происходящее. – Прости, что сомневалась в тебе.
Нитья отмахнулась:
– Это ничего. Но у нас проблемы, – ее голос снизился до шепота. – Мне кажется, они уже в здании.
– В здании? – Рудо профессиональным взглядом окинула коридоры, но те были пустынны. Зловеще так пустынны. – Мы должны предупредить!
– Ничего мы не должны, – несколько недовольно возразила Нитья. – Лучше следуй за мной.
Ступая тихо, как кошка, Нитья двинулась по коридору. Пропуская свою подругу вперед, Рудо продолжала сканировать взглядом помещение. Чистые белые стены, сверкающий пол… Через некоторое время они покинули запретный коридор, однако, к их удивлению, здание оказалось пустым. Как будто наступила ночь и все ушли по домам. Но их заведение было не обычным, к тому же они находились не на Земле. Здесь у каждого существа свой режим, и всегда хоть кто-то, да присутствует в здании. Однако все ВГСБ окутало мертвенная тишина, и до них не доносилось даже тихих голосов.
Когда они свернули в очередной коридор, и никого там не обнаружили, Нитья протянула:
– Это странно. Никого нет во всем здании.
– Возможно, в Главном Зале собрание, а мы с тобой просто не в курсе, – резонно заметила Рудо, но мурашки на ее коже подсказали, что она сама в это не верит.
Нитья снова лишь отмахнулась:
– Председателя нет на планете. Да и не может все здание опустеть из-за собрания. В коридорах всегда должен кто-то быть – ну, просто на всякий случай.
Рудо знала, что она говорит правду. Такое положение может говорить только об одном: они и вправду здесь. Все ее мышцы напряглись, а умный костюм выплеснул в кровь адреналин, чтобы помочь ей бежать быстро, если это понадобится. Девушка мысленно послала ему приказ перейти на режим брони, и тут же почувствовала, как белая ткань уплотняется и стягивает ее руки. Пусть они и проникли в ВГСБ – она готова их встретить.
– Надо связаться с агентами, которые сейчас на задании, – решительно сказала Рудо. – Возможно, если ВГСБ захватили, они смогут помочь.
Нитья смерила ее странным взглядом и покачала головой:
– Против них может помочь только одно. Я знаю, что это. И мы должны спешить.
– Куда спешить?
– Послушай, Рудо, ВГСБ – всего лишь официальная организация, которая делает вид, что все клетки в организме здоровы, в то время как внутри зреет злокачественная опухоль, – заметила Нитья. – Они не скажут тебе больше того, что, по их мнению, ты должна знать. Правда в том, что они врут. Они врут все время. Они даже о Малонии соврали.
– В чем соврали? – недоверчиво спросила Рудо.
– А в том, что там карантин. Конечно, с малонийцами что-то не так, но они не больны. Иначе их бы не загнали в специальный лагерь на Тутуме, а оставили на родной планете в изоляции.
– В лагерь? – эта фраза вогнала Рудо в ступор. – Но зачем?
– Я не знаю, – Нитья вздохнула. – Мне тоже известно не так уж и много. Однако этот лагерь они тщательно скрывают. Значит, у них на то есть причины.
– Поверить не могу, что они так много врут, – растерянно произнесла Рудо.
– Честное слово, Рудо, ты, хоть и умная, но такая наивная бываешь временами, – Нитья закатила глаза.
– Ты думаешь, ВГСБ заодно с ними?
– Я не знаю, – тяжело вздохнула Нитья. – Но даже если нет, ни у кого в этой Вселенной нет против них шансов.
– Но ты же сказала, что знаешь, кто нам может помочь…, – начала Рудо, но тут Нитья ее оборвала:
– Рудо, тихо!
Рудо тут же замолчала, невольно подчиняясь командным нотам в голосе подруги. Она не просто замолчала, но еще и замерла, слегка согнув ноги в коленях, как будто готовясь отразить атаку. Сжав руки в кулаки, она хотела обернуться, но тут вдруг поняла, что не может этого сделать. Как будто какая-то неведомая сила держала ее спину в определенном положении. По коже бежали мурашки, костюм реагировал на страх и становился все прочнее, но повернуться девушка не могла. Потому что внезапно она поняла: позади нее кто-то стоит. Ее уши улавливали какие-то звуки, которые не получалось идентифицировать. Сзади нее кто-то был. И этот кто-то не хотел, чтобы она его видела.
Приказав себе собраться и не паниковать, Рудо начала:
– Нитья, мне кажется, что…
– Нам пора идти, – Нитья не смотрела в ее сторону, а ее руки заметно дрожали. Она тоже почувствовала это, несомненно. Но сражаться с ним намерена не была.
Даже привитый Рудо с курсов Подготовки инстинкт агента не мог справиться с инстинктом самосохранения, подсказывающего ей, что это плохая идея – узнать, как выглядит неведомый монстр. Не будь ее волосы собраны в косички, они бы давно уже встали дыбом. Ей просто нельзя на него смотреть. Стоит только посмотреть – и он ее убьет. Пока Рудо его не видит, она в безопасности.
И все-таки что-то в ней противилось. Рудо механически шагала за Нитьей, а привычка к защите окружающих уже брала над ней верх. Она – не просто какая-то пугливая девчонка с Земли. Она – агент. Один из лучших агентов ВГСБ. Это ее работа – бороться с опасностями, подстерегающими в космосе на каждом шагу. Если она сейчас сбежит – то кто тогда их спасет?
Все тело немело, шея отказывалась поворачиваться, как будто ее костюм вышел из строя, но Рудо приказала себе не бояться. Она должна знать, кто ее враг. И вот она оглянулась назад…
Что-то длинное. Что-то странное. Что-то страшное. Ее мозг не справлялся с определением того, что она увидела. Слова в панике разбегались от нее, и единственное, что Рудо могла сделать, это закричать: громко и пронзительно. Она уже поняла, что совершила страшную ошибку, посмотрев на это существо, и была готова умереть. Однако ее подруга не растерялась.
– Бежим! – крикнула Нитья, схватив Рудо за руку и таща ее вперед.
Ноги девушки снова заработали, и она рванула со всех сил куда подальше от этого монстра.
Луиджи Бернаскони являлся заместителем Председателя ВГСБ уже много лет. Со своим начальником он был в довольно теплых отношениях, насколько это вообще возможно для представителей двух рас, и всегда знал самое главное, то, что знало очень ограниченное число служащих. Это знание не давало ему чувство превосходства над другими. Оно просто помогало нести свою службу достойно. В большинстве случаев. Сейчас Луиджи казалось, что он не справляется.
Унылый пейзаж Тутума опускал его и так низкое настроение еще ниже. Камни, камни, сплошные камни… Растительность и почва здесь были редкими. Их занесли элайосцы (большие разумные ящерицы) в тот момент, когда они решили присоединиться к ВГСБ. Небо было серым, но безоблачным. Здания казались грубыми, как будто какой-то большой ребенок слепил их кое-как на скорую руку из пластилина. Для Луиджи, прилетевшего с Земли много лет назад, это походило на каменные постройки пиктов или кельтов. Но он знал, что внутри все сделано с учетом высших технологий, присущих самым разнообразным расам. Такая видимая простота скрывала за собой многие миллионы лет цивилизации.
Можно было бы взять аэрокар, но Луиджи почему-то хотелось пройтись пешком. Недавно он узнал кое-что, что заставило взглянуть на проблему, над которой ВГСБ билась целый год, под новым углом.
Луиджи прошел мимо нескольких хатонов – жукообразных существ, которые предпочитали жить на улице. Он приближался к гизмосфере. Она представляла собой купол из сверхмощного силового поля в несколько сотен футов высотой, и охраняло то, что, скорее всего, являлось ключом к разгадке происходящего. Именно здесь находилось все население Малонии.
Подойдя к охраннику-фелисину (мускулистому гуманоидному зверю с длинной гривой и ярко-красными глазами), проводившему его злобным взглядом, зам Председателя кивнул и по сети подключился к системе безопасности. Она тут же затребовала с десяток паролей, которые он благополучно назвал. Системе ничего другого не оставалось, кроме как открыть в силовом поле небольшую брешь и впустить его.
Луиджи шагнул на территорию. За этим силовым полем каменистая поверхность планеты засыпана специальной почвой, разработанной в лабораториях биологов. Повсюду росли деревья, слегка модифицированные, но все же похожие на земные. Самым удивительным было обилие кипарисов, напоминавших ему о родном Риме. Также имелось много фруктовых деревьев. В животе у Луиджи заурчало, когда он понял, что не обедал сегодня. Ему очень хотелось сорвать какой-нибудь плод с дерева, но мужчина не решался.
По саду гуляли люди – в основном на Малонии жили они. У большинства был печальный вид: никому не хотелось сидеть взаперти, хоть им и предоставили самые лучшие условия, какие только смогли. Честно говоря, Луиджи с удовольствием бы и сам остался в этом саду, только бы не разбираться с нависшей над миром опасностью. Но мужчина уже много лет не вылетал с Тутума, а в это место помещали только тех, кто подвергся воздействию… их.
Наконец, он увидел ту, которую искал. Анджелайн сидела на скамье из белого камня, подставив идеальное овальное лицо искусственному источнику света, но при этом в ее карих глазах сквозила грусть. Золотистые волосы были собраны в пучок, открывая ее стройную шею, тонкие, будто хрустальные, руки выдавали ее тощую фигуру, скрываемую длинным платьем по типу балахона. В ней была какая-то своя, особая красота, почему-то делавшая ее похожей на богиню из древности, которая спустилась в современный мир, где никто уже не помнил, кто она такая. Ее окружали деревья апельсинов, а в ладони Анджелайн сжимала стакан с соком из вышеуказанного фрукта. Эта женщина представляла для Луиджи интерес не потому, что нравилась ему, как вы могли бы подумать, а потому, что она была единственная со всей Малонии, кто что-то помнил о том, что произошло. А еще потому, что она по неизвестной причине называла себя посланницей.
– Анджи, – тихо позвал ее Луиджи, подобравшись к ней по тропинке и присаживаясь рядом. – Мне нужно с тобой поговорить.
Женщина отпила еще немного сока, отчего на ее губах остались капли жидкости, но и не подумала их вытереть. Поставив стакан на скамью, Анджелайн встала, по-кошачьи потянулась, а потом села на край фонтана, позволив воде обрызгать волосы и одежду. Она всегда так делала, когда Луиджи приходил к ней. Ему казалось, что в этих ее действиях есть какой-то скрытый смысл, который он не может понять.
– Я знаю, кто стоит за всем этим, – решительно произнес мужчина, наблюдая за тем, как вода струйками стекает по выбившимся прядям волос.
– Неужели? – вскинула брови Анджелайн, подставляя ладонь под струю воды и загадочно улыбаясь. – Сам догадался или подсказали?
– Подсказали.
– Ну-ну, – Анджелайн набрала в руки пригоршню воды и вдруг вылила ее себе на голову. Брызги попали на стоявшего рядом Луиджи.
– Ты можешь объяснить, зачем ты это каждый раз делаешь? – несколько раздраженно спросил он.
– Так ты же уже знаешь, кто ваш враг, – рассмеялась Анджелайн. Затем встала на борт фонтана, а потом шагнула в образовавшийся небольшой бассейн. Подол ее платья поплыл по воде, и на какую-то секунду Бернаскони показалось, что девушка тает.
– Знаю. Но при чем тут ты? – он завороженно наблюдал за ней.
– Я посланник, – спокойно и немного отстраненно сказала она. – По крайней мере, была им, пока вы меня не увезли с Малонии. И я всего лишь пытаюсь объяснить, что это значит. А также намекнуть, что бояться нечего.
– Как это нечего? – даже несколько разозлился Луиджи. – То, что они сделали с Малонией, что случилось с этими людьми…
– Это было необходимо, – перебила его Анджелайн. А потом вдруг склонила голову так, как будто к чему-то прислушалась. – А у вас проблемы, да?
– Ты о чем?
– Они здесь, – Анджелайн улыбнулась и вышла из воды. Ручьи, стекавшие с нее, оставили на искусственной почве лужу, которая не желала впитываться.
– Что? – Луиджи тут же переполошился.
– Да, это так. Тебе пора, но не суди их…
Заместитель Председателя ее не слушал. Если они добрались до ВГСБ, то пора было приступать к плану. Поэтому он выскочил из прекрасного сада, чувствуя себя так, как будто его прервали во время особенно волнующей симуляции и заставили возвращаться в реальность. Каменистый пейзаж снова заставил почувствовать уныние. Но было еще что-то, что не давало ему покоя.
Чем ближе он подходил к ВГСБ, тем сильнее чувствовал страх.
Когда Луиджи ушел, Анджелайн несколько погрустнела. Ей было скучно в этом саду, она не знала, чем заняться. С тех пор, как они прилетели сюда с Малонии, все относились к ней, как к зараженной какой-то опасной и мерзкой болезнью. Впрочем, так оно было всегда. Но именно находясь в замкнутом помещении, женщина это ощущала особенно остро, ведь отсюда нельзя было уйти.
Анджелайн увидела, что в сад из главного здания вышли двое ее коллег – Роланд и Луиза. Даже сейчас, когда вся профессиональная деятельность была приостановлена, они сохраняли серьезные выражения лица, как будто обсуждали отчеты. Женщина смотрела на них с завистью, жалея, что не может так же легко и непринужденно общаться с другими людьми.
Внутри Анджелайн все затряслось, когда она вспомнила, что ее коллеги всегда проходят мимо нее, даже не поздоровавшись… Она не знала, почему, но коллектив ее недолюбливал, большую часть времени игнорируя ее, а если и обращал внимание, то только для того, чтобы унизить. Анджелайн терялась в догадках, что же такого она сделала, чем заслужила такое отношение, но положение улучшить не могла. Для нее было кошмаром жить в подобных условиях.
Такое поведение нельзя назвать разумным, но она, не думая, подошла к появившимся коллегам, рассчитывая завести беседу и попробовать наладить отношения. Однако едва они заметили Анджелайн, та сразу поняла, что это было ошибкой. Они синхронно презрительно отвернулись, и женщина словно ощутила, как ее обдает холодом.
– Привет, – произнесла Анджелайн, заливаясь краской, и тут коллеги брезгливо отшатнулись, когда с ее наряда упали капли воды.
– Как только таких людей пускают в нормальное общество? – проигнорировав ее приветствие, спросила Луиза у Роланда. Тот лишь пожал плечами и в очередной раз отвернулся, намереваясь убраться подальше.
– Как у вас дела? – Анджелайн не хотела сдаваться, а потому предприняла еще одну попытку завязать разговор.
Но коллеги не ответили, а лишь посмотрели с таким сильным презрением, что она аж отшатнулась. За что они ее ненавидят? Роланд и Луиза вернулись к своему разговору, а потом вошли обратно в здание. Из глаз Анджелайн текли слезы. Все в ее жизни было плохо. Коллектив ее откровенно травил, из-за постоянного стресса у нее начались проблемы со здоровьем, она даже работу свою уже не могла выполнять качественно, из-за чего над ней издевались еще больше… Она много раз собиралась уйти. Но специалист по микрофлоре – достаточно редкая профессия, и найти новую работу было не так-то просто. А потому каждый день Анджелайн сталкивалась с игнорированием в лучшем случае и с откровенными издевками в худшем. Так дальше жить было невозможно. Рыдая, женщина опустилась на землю, чувствуя, что окончательно теряет связь с этим миром, и что никогда не сможет это исправить…
И тут она заметила, что люди в саду неожиданно начинают вставать и возвращаться в главное здание, стараясь не смотреть по сторонам. Обычно такое происходило, если наступало время обеда или ужина, но сейчас явно было не оно. Анджелайн сразу поняла, что это значит: они пришли. Они пришли, и люди слишком боятся на них смотреть, поэтому им проще сделать вид, что никого здесь нет, и тихо уйти.
Но Анджелайн не была такой. Она тоже боялась этих существ, но, в отличие от всех остальных жителей Малонии, никогда не сбегала. Она знала, что они не удовлетворятся одной планетой. Они последуют дальше, и дальше, и дальше, пока не найдут то, что им нужно. Остальные могут сколько угодно отрицать их существование или думать, что смогут с ними справиться.
Не смогут.
Анджелайн повернулась назад, хотя ее инстинкты вопили о том, что этого делать не нужно. Вместо того чтобы закричать от ужаса или передернуться от отвращения, она улыбнулась.
А потом сказала:
– Заберите меня к себе.
Звучали какие-то непонятные звуки, которым Рудо не могла подобрать названия, но они наполняли ее сердце ужасом. Она бежала вперед на максимально возможной скорости, подогреваемая адреналином в крови, продолжая сжимать руку Нитьи. Ее подруга ловко лавировала между коридорами, как будто она точно знала, куда нужно бежать, и девушка позволила ей вести себя. Существо, внешность которого она почему-то не могла описать, продолжало гнаться за ними, и страх сетями охватывал ее, стягивая все сильнее. Удастся ли им от него убежать?
Кажется, грохот бегущих ног привлек чье-то внимание, и в стене сдвинулась одна из дверей. Ой, зря они это сделали! Из помещения выглянула пара элайосцев, и на их лицах отразился полнейший ужас. Они тоже увидели это существо, и оно теперь ни за что не позволит им уйти.
– Что это? – вскричала одна из ящериц.
– Бегите! – только и прокричала им Рудо, на скорости звука проносясь мимо.
– Но что пр…, – голос резко прервался, и она поняла, что существо добралось до бедных элайосцев.
Как бы ни было сильно искушение спасти бедных созданий, Рудо не могла с этим ничего поделать, поэтому лишь продолжила бежать.
Нитья продолжала уверенно вести ее куда-то. Ее черная коса извивалась на спине, и иногда попадала в лицо немного отстающей Рудо. Двери начали сдвигаться, и Рудо осознала, что теперь все эти люди и не люди станут добычей этого существа. Ее ноги начали запинаться, и Нитья постаралась ее подбодрить:
– Давай, Рудо, еще немного осталось…
– Но куда мы бежим? – спросила Рудо.
И тут они остановились около входа в ангар, который охранял грозного вида фелисин. Его зловещий оскал наводил ужас на каждого, кто приближался к нему. Девушка ожидала, что он их остановит, но тот лишь облегченно прорычал:
– Наконец-то. Скорррее, пррроходите, – и дверь сдвинулась.
– Спасибо, Марсо, – прокричала Нитья, когда они пролетели мимо него в ангар.
В ангаре хранился весь транспорт, который только был в распоряжении ВГСБ. От элементарных флайбордов до целых космических кораблей. Это было огромное помещение, границы которого терялись где-то далеко внутри. Ангар был разделен на несколько отсеков, и в каждом из них были свои охранники.
– Мы должны добраться до последнего отсека, – пояснила на бегу Нитья.
– Но кто нас впустит? У нас же нет разрешения! – воскликнула Рудо.
– Я же сказала – договорилась уже, – бросила Нитья.
Рудо не представляла, как можно просто так взять и угнать космический корабль из ангара ВГСБ, но решила не спрашивать. Страшное существо по-прежнему их преследовало, и они не могли останавливаться ни на секунду.
Неужели это был один из них? Рудо знала, что они были страшны, но не знала, что настолько. И как только ВГСБ могла скрывать информацию о них?
Но самое главное – неужели они действительно были непобедимы? Если они проникли в ВГСБ, то конец настанет не только Тутуму! В опасности находилась вся Галактика, если не Вселенная! Что она, простой агент, может сделать против них? Она всего лишь человек. Однако у Нитьи, похоже, был какой-то план. Возможно, ее подруга и вправду что-то знала о них, ведь, в отличие от многих других, она родилась уже на Тутуме. А ее отец был одним из первых людей, появившихся на планете. Он мог что-то рассказать своей дочери. Что-то действительно важное, способное их всех спасти.
Ужаса снова начал подступать к Рудо, и это подсказало ей о том, что существо разобралось со всеми препятствиями на пути, и теперь снова их догоняет. Успеют ли они сесть в корабль? Они должны. Они не могли не успеть.
Нитья резко затормозила. Рудо от неожиданности поскользнулась на полу и чуть не упала, но вовремя ухватилась за какой-то поручень. Страх подступил сильнее, ее сердце ускоряло свой темп, а костюм плотнел с каждой секундой. Нитья сдвинула дверь в ангар кораблей, и они поспешно туда зашли. Аппараты в этом отсеке были самые разнообразные, от небольших, предназначенных для маленьких групп, до воистину гигантских, принадлежащих когда-то туру «Новая жизнь». Нитья нервно огляделась, словно выискивая что-то. Дверь за ними задвинулась, но что-то подсказывало Рудо, что она существо не остановит. Его не остановит даже толстенный костюм на ней. Ее взгляд зацепился за большую ракету у дальней стены, которую было видно даже отсюда. Этот аппарат показался ей знакомым: кажется, именно на нем семь субъективных лет назад Рудо покинула Землю. Но вряд ли они собираются улетать с Тутума на ракете. Туда нужна целая команда пилотов, а еще они летают строго по программам. Им нужно что-то небольшое, что-то, с чем они могут справиться сами. Рудо немного умела управлять кораблями, но плоховато, и она надеялась, что Нитья знает, что они делают. Почему они все еще стоят?
– Туда, – вдруг бросила Нитья и поспешила вперед.
И они побежали к небольшому кораблю всего в паре десятков футов от них. Он был довольно маленьким: скорее космокар для ближних перелетов, чем корабль, но форма была достаточно обтекаемой, что могло пригодиться при срочном побеге. Как и большинство кораблей в ВГСБ, он был покрашен в белый цвет, ярким пятном выделяясь в полутемном освещении. Около него стояла небольшая группа существ. В основном люди, но была и пара элайосцев. Рудо с Нитьей подбежали к ним. Зеленая ящерица третьего пола прошипела:
– Программа уже написана и вставлена, вам остается только взлететь.
– На скорости света лететь не получится, так что путешествие займет несколько дней, – добавила ящерица-женщина.
Рудо растерянно смотрела, как ее подруга переговаривается со всеми ними, такая странно уверенная посреди того хаоса, в который превратилась их жизнь. Несколько дней? Куда они собрались лететь несколько дней? Похоже, что Нитья и в самом деле все спланировала. Видимо, действительно существовало что-то, способное помочь им избавиться от них. И тут ужас очутился совсем рядом.
– Рудо, садись, скорее! – крикнула Нитья, и девушка, как обычно, не стала медлить – тут же запрыгнула в космокар.
Она ожидала, что Нитья к ней присоединится, но тут вдруг осознала, что снова видит то, что не может описать. В глазах рябило, мозг не успевал или не мог регистрировать происходящее, оставляя только вспышки страха, и ужаса, и какого-то горького отчаяния. Ящерица третьего пола залезла в корабль вместе с ней и активировала программу. Двери задвинулись, и корабль еле слышно загудел. И тут Рудо поняла, что ее подруги внутри не было. Выглянув в окно, она увидела, как Нитья упала на пол и больше не двигалась. Вокруг нее крутилось это существо, настолько страшное, что все тело начинало трястись от одного лишь взгляда на него. Кажется, оно собиралось напасть на корабль.
– Нитья! – отчаянно крикнула она, но элаойска пробормотала:
– Мы ничем не можем ей помочь. Мы должны лететь дальше.
И Рудо горько зарыдала, только сейчас осознав, что Нитья умерла.
Часть 1
Марен
Глава 1
Яркий свет Барни (так мы называем звезду Барнарда, светило в этой системе) слепил мне глаза. Высокие волнистые полоски песчаных водорослей отбрасывали блики, которые почему-то устремлялись именно в мою сторону. Невольно вспоминались гармонианцы, способные выжечь твое зрение, если ты не наденешь специальные очки. Не думаю, что водоросли имели цель лишить меня зрения. Однако и работать они не помогали.
Я со вздохом перевела взгляд на экран своего палма и не увидела ничего, кроме гладкой поверхности, отражающей большой желтый шар. Планета находилась очень близко к звезде, но современные технологии позволяли сохранять атмосферу пригодной для жизни, так что мы не плавились и не сгорали. Хотя, конечно, круглый год здесь царило лето, лишь по приближению зимы начинались дожди, а небо серело. Я с грустью подумала о том, что мне никогда не нравилась жара. Моя кожа вся почти горела, а навязчивое тепло действовало усыпляюще. По телу разливалась слабость, глаза почти смыкались. Соленый запах моря немного щекотал нос, а ярко-розовые песчаные водоросли слегка пробуждали мой организм, но недостаточно, чтобы сосредоточиться на тексте, который мне нужно было перевести.
Поднеся прибор ближе к лицу, я прищурилась, но даже это не помогло мне разглядеть буквы. Со вздохом отложив палм, я признала, что Локи был прав. Нужно было мне установить нанопейджер, чтобы я могла выполнять свою работу, переводя изображение на сетчатку глаза. Однако каждый раз, когда я представляла, что какой-то хирург будет копаться в моем мозгу и что-то в него встраивать, я вспоминала Кристаллис. На этой планете Офелия чуть было не загрузила сознания всех людей в одного человека, и это вызвало катастрофические последствия. Перед моими глазами всплыл бедный японец Юма. Его искаженное от боли лицо, неповторимая мудрость во взгляде и сотрясающееся в конвульсиях тело. Я содрогнулась и решительно качнула головой: никакой встроенной техники. И пусть палмы безнадежно устарели, лучше уж так, чем кто-то получит возможность копаться в моих мозгах.
Барни находился в зените, а на ярко-голубом небе не было ни облачка. Если я буду оставаться на улице, то до самого вечера ничего не увижу, а значит, ничего и не сделаю. Наверное, имело смысл вернуться в дом, а не сидеть во дворе, но все, что я могла, это вяло катать страницу в палме вверх-вниз, чувствуя, как подобно пролитому кофе, по моему телу растекается раздражение.
Наверное, я бы еще долго так сидела и ничего не делала, если бы до меня не донесся пьяный смех. Переведя взгляд на темно-розовый песок под водорослями, я отметила, что тени почти не было. Полдень. Какой придурок напился так рано?
Конечно же, это глупый вопрос. Пара секунд, и из-за угла появилось двое высоких парней. Один черноволосый с наглой, немного ленивой улыбкой, а другой блондин и с трехдневной щетиной на лице. Их ноги заплетались и спотыкались, так что им приходилось придерживать друг друга, чтобы не упасть, глаза ярко светились, а смех разносился, наверное, до самого Редема (а это, да будет вам известно, в четырнадцати часовых поясах от нашего острова). Я сделала вывод, что они обнаружили нечто уморительно смешное в кибернете. На их пьяный взгляд, естественно. Я вся сжалась на скамье, надеясь, что они меня не заметят, но этому не суждено было сбыться.
– О, Кендис, ты дома! – едва его глаза прекратили светиться, прокричал на всю улицу черноволосый парень, который был братом Локи Эриком. – Мы с Йоханом проголодались. Ты не приготовишь нам что-нибудь поесть?
Я протестующе застонала:
– Вообще-то мне нужно работать.
Но стоило мне попробовать уткнуться в свой палм, как существо внутри меня заерзало, выражая протест. Конечно, я знала, что Марен недостаточно древняя планета, чтобы я могла видеть энергетическую вселенную, однако иногда до меня доносились какие-то странные отголоски чего-то непонятного, в основном похожего на раздражение. Кому принадлежало это чувство – мне или магнуру – сказать было трудно. Но все чаще мне казался наиболее правдивым ответ, что обоим.
Эрика мой ответ не удовлетворил. Держась рукой за плечо Йохана, он приблизился ко мне и состроил свое коронное выражение лица. Игриво изогнутые брови, большой белый блик на серой радужке (определенно поставленный нанопейджером), приподнятый уголок губы. Из-под простой черной футболки выглядывала мускулистая рука, а матовая ткань обтягивала стройное тело. Мое сердце бешено ускорило свой темп, когда я не смогла удержаться от того, чтобы бросить на него жадный взгляд.
– Хватит строить мне глазки, Эрик, я встречаюсь с твоим братом.
Парень окинул взглядом двор, в котором, кроме нас троих, пары скамеек и нескольких песчаных водорослей, ничего не было.
– Локи здесь нет, – уголок губы снова задрался вверх.
– Ага, – поддакнул Йохан. – Зато здесь есть мы, и я с самого утра ничего не ел.
– А давно ли оно для тебя было, это утро? – недовольно проворчала я, но пальцы уже сворачивали файл на палме. Мне ничего другого не оставалось, кроме как встать. – Ладно уж, пошли.
Я поднялась на ноги, потянулась, ощущая как кровь снова начала циркулировать по моему затекшему телу, и медленно пошла к двери нашего дома. Лениво окинув взглядом цилиндрическое салатовое строение с зарослями растений на крыше, легким движением пальца по нагретой поверхности палма сдвинула дверь. Едва я вошла внутрь, как зажегся приглушенный свет, а все мое тело окутала приятная прохлада. Умная система жизнеобеспечения поняла, что я немного перегрелась под Барни, и стремилась создать комфортную для меня обстановку.
Следом за мной ввалились и чуть не повалили небольшую статуэтку в виде коралла Эрик с Йоханом. Когда они приблизились, я ощутила их запах и поморщилась. Пока Эрик поднимал упавшего Йохана, я незаметно запустила программу отрезвления. Из стен начало выделяться специальное вещество в виде газа, очищающее кровь от алкоголя. Через несколько минут должно подействовать.
Я прошла на кухню и двинулась к термобоксу. Мое утро всегда начиналось с того, что я готовила для всех жильцов дома завтрак, обед и ужин, так что ящик был забит. В животе заурчало, и я решила, что самое время и мне перекусить. Достав три ролла с пиктаном из горячей секции, я положила их на отдельные тарелки, а потом поставила на стол. Не дожидаясь, пока медленно трезвеющие Эрик с Йоханом доберутся до кухни, я набросилась на свою порцию так, как будто год не ела.
Парни тоже зашли. На ногах они стояли уже более уверенно, и я усмехнулась, прикрыв рот ладонью. Едва они увидели ролл, испускающий по всему помещению тонкий и аппетитный аромат, как тут же дружно проглотили слюни. Эрик резко опустился на стул и воскликнул:
– Ролл с пиктаном! Я его обожаю! – и принялся уплетать на скорости звука.
Йохан тоже к нему присоединился, и оба парня принялись расхваливать мои кулинарные способности. В окно ворвался легкий ветерок, донесший до нас запах моря и разметавший мои кудряшки по плечам. Смущенно улыбаясь, я начала медленно прожевывать кусок. Довольное лицо Эрика грело душу. Кажется, раздражение начало потихоньку утихать. Закончив с похвалами, парни уделили все внимание еде, и я смогла сосредоточиться на своих мыслях. Какая-то часть меня твердила, что мне нужно подумать о Локи и о том, как я его встречу, когда он прилетит всего через пару дней… Но при мысли о моем парне существо внутри меня заворчало, как будто ему предложили написать финансовый отчет. Это магнур или я? Со вздохом я отложила ролл, который внезапно потерял вкус. Я постаралась вспомнить, как приятно было целоваться с Локи, и не смогла. Теплое, слегка волнительное чувство не появлялось, вместо этого накатило ощущение нежелания чего-либо. Мои пальцы сжали вилку с такой силой, что выступили побелевшие костяшки. Не первый раз у меня такое чувство. Я встречалась с Локи уже два года, и в первые несколько месяцев все было чудесно, однако через какое-то время страсть пошла на спад. Мне уже не хотелось постоянно к нему прикасаться, мои мысли стали витать вокруг других парней, а еще это ощущение раздражения, которое поначалу возникало только в те моменты, когда я переводила нечто скучное, стало появляться все чаще и чаще. Я не знала, что со мной происходит. Время шло, Локи уже давно признался мне в любви, а я лишь переводила разговор на другую тему. Ответить тем же самым я не могла. Язык не поворачивался.
Ну, все, настроение окончательно испортилось. Лучше об этом не думать. Я снова перевела взгляд на Эрика и залюбовалась его немного нагловатым выражением лица. Наверное, я бы еще так долго сидела, если бы кое-что не произошло.
Дверь на кухню сдвинулась, и на пороге появилась невысокая доранка. Редкие для этого вида белоснежные волосы волнами спадали до талии и легонько покачивались. Она прошествовала к нашему столу с царственным видом и, проигнорировав меня, посмотрела на Эрика:
– Что, тяжелый день на работе? – ехидно спросила она.
– Ага, – подхватил Эрик. – С самого утра дегустировал разные виды морбона, а также проводил конкурс красоты на местном пляже. Столько красивых девушек пришло…
– И кто победил? – доранка скучающе посмотрела на свои ногти, подстриженные треугольником и покрашенные в лиловый цвет.
– Пока не знаю, – усмехнулся Эрик. – Думаю, нужно провести еще один тур…
– Ты как всегда, – тяжело вздохнула доранка и хотела уйти, но Эрик ее остановил:
– Форми, ты с работы? Кендис приготовила очень вкусный ролл с пиктаном. Попробуй, пальчики оближешь.
Доранка протянула:
– Нет, спасибо, я не голодна. А если вдруг захочу поесть, – добавила она, бросив укоризненный взгляд на Эрика. – То могу пойти в какое-нибудь кафе или ресторан. У меня-то есть лицензия, и мне нет нужды есть то, что готовят какие-то переводчики, – последнее слово она произнесла с такой интонацией, как будто это заразная болезнь.
Такого презрения к своей работе я стерпеть не могла. Со звоном уронив вилку в тарелку, я выпалила:
– Между прочим, если бы не переводчики, то черта с два ты смогла бы понимать инопланетные слова!
Форми посмотрела на меня так, как будто я заявила, что крайты питаются мясом, и подняла указательный палец вверх:
– Мальчики, обратите внимание на то, насколько невежественными могут быть люди, целыми днями переставляющие буквы на палме, – слова «люди» и «палм» она произнесла с той же интонацией, что и «переводчики». – Да будет тебе известно, мозг дорана способен запомнить в тысячу раз больше информации, чем человеческий. Я говорю на всех языках, известных в этой Галактике. И даже если вдруг эта штука сломается, – она постучала пальцем по голове, видимо, имея в виду нанопейджер. – Я все равно смогу понять любое существо. В отличие от нашего переводчика, который знает только английский, японский и немного универсальный.
Я не нашла, что на это возразить. Но ей мой ответ был и не нужен. Довольно улыбаясь, она покинула кухню.
Эрик немного усмехнулся, но потом заметил мой расстроенный взгляд и совершенно серьезно произнес:
– Да ладно тебе, Кендис. Ты готовишь ничуть не хуже любого повара в ресторане, а твоя профессия очень даже нужная. Да, дораны по многим пунктам превосходят людей и, возможно, для них нанопейджер – это ненужное украшение, которое они давно переросли. Но я вот, например, кроме английского, ничего не знаю. А Йохан знает только исландский, правда, стармэйт?
– Ага, – кивнул блондин. – Лично я очень ценю труд таких, как ты.
Это, конечно, утешало, но не сильно. Разумеется, я прекрасно осознавала важность своей профессии. Если перевод речи еще мог осуществиться за счет наложения особых телепатических полей, которые, как оказалось, есть у всех живых существ, то в переводе художественных текстов или non-fiction ни одна раса не смогла добиться полноценного, красочного и эмоционального перевода. Я, как и многие другие переводчики системы Барнарда, переводила статьи, книги и разные другие тексты на английский, японский или универсальный. Без наличия перевода в базе данных этого встроенные и не встроенные нанопереводчики просто не могли ничего перевести, или могли, но выдавали всякую ерунду, подобную той, что когда-то выдавали переводчики-онлайн на Земле. Но дело было не в моей профессии. Вот уже около года Формадора вела себя по отношению ко мне очень высокомерно. И это меня расстраивало, ведь мне доранка нравилась. Она была очень умной и всегда адекватно смотрела на мир. А ее познания в психологии были так велики, что ежедневно к ней обращались сотни существ нашей планеты, и всем она помогала, чутко и мягко решая их проблемы. Почему же она так ненавидит меня?
Пока я, сгорбившись, сидела за столом и жалела, что не могу спросить своего магнура о внутреннем состоянии Формадоры, парни доели свои роллы и встали из-за стола.
– Ну что, Йохан, нас ждут красотки с пляжа! – Эрик бросил быстрый взгляд на меня, но я осталась безучастной. – Чур, моя та, грудастая с голубыми волосами?
– Она вообще-то мне понравилась! – возмутился Йохан. – Ну ладно, тогда я займусь рыженькой.
Больше не обращая внимания на меня, они покинули кухню. Я осталась одна, и только далекий шум моря составлял мне компанию. Нужно было возвращаться к переводу, но существо внутри меня заерзало, возмущаясь тем скучным текстом, что мне в этот раз попался, и я мрачно с ним согласилась. Так что вместо того, чтобы открыть файл с кучей фраз и предложений, для которых нужно было подобрать идеальный эквивалент на английском языке, я запустила браузер и подключилась к кибернету.
Безусловно, мне следовало бы ответить Локи, который говорил, что скучает, заверить Лору, что я не пропущу сегодняшнюю трансляцию ее концерта… Однако я предпочла оставить их сообщения не прочитанными. Вместо этого я зашла в соцсеть и, прежде чем успела себя остановить, очутилась на странице Криса.
На аватаре была фотография влюбленной пары. Высокий и стройный блондин с голубыми глазами и вытянутым лицом, чьи тонкие губы растянуты в счастливой улыбке, нежно прижимал к себе черноволосую девушку с немного хищным взглядом. Девушка была принцессой Аукторской Меридианой, а парня звали Крис. И пока что он единственный человек, про которого я на самом деле могла сказать «люблю».
Мы с Крисом познакомились еще в школе на занятиях по гитаре. Как-то незаметно мы начали общаться, а потом и дружить. Но для меня это была не просто дружба. Не знаю, как такое произошло, но я полюбила его, полюбила так, как не любила еще никого в этой жизни. Словно яркое пылающее солнце, он разогнал серые облака, покрывающие мою жизнь, показал красочность окружающего мира, а самое главное, придал смысл тому унылому существованию, которое я влачила до этого. Моя любовь была невзаимной, но это меня не остановило. Именно вслед за Крисом я полетела в космос и увидела этот чудесный мир. Я могла бы провести вечность, просто находясь рядом с ним и радуясь тому, что могу время от времени его коснуться… Но началась война с гармонианцами, которую теперь официально называют Световой войной. Я со своими друзьями собралась лететь на Дору, чтобы найти оружие, способное остановить этих существ, но… Мы с Крисом были не совсем людьми. В нас сидели древние существа, магнуры, они состояли из чистой энергии и могли воспринимать то, что осталось от когда-то существовавшего на месте нашей Вселенной мира Вечности. Я долгое время думала, что мой магнур погиб на Тиморе, но насчет того, что то же самое произошло с магнуром Криса, у меня уверенности не было. А значит, гармонианцы, которые были следующей ступенью эволюции после магнуров, могли как-то им воспользоваться и причинить ему вред, а то и убить. А я не могла этого допустить, поэтому попросила Меридиану, получеловека-полуадаморта, обладающую большой психической силой, с которой у Криса был роман в Ауктории, заставить его поверить в то, что он так сильно ее любит, что не может оставить. Это и так было правдой, так что ей почти не пришлось стараться. Мы оставили Криса на Кристаллисе, а сами отправились на войну.
Мне было жутко больно в разлуке с ним, и вскоре я поняла, что начинаю испытывать симпатию к Локи. У этого парня тоже тяжелая судьба: когда он был маленьким, его мать погибла в автокатастрофе на Земле, после чего брат Эрик возненавидел его, несправедливо обвиняя в ее смерти, а отец отдалился. Единственным его другом был парень по имени Стив. Когда Эрик отправился в тур «Новая жизнь», Локи вздохнул с облегчением. Он не был злопамятным, и через некоторое время начал мечтать о том, как тоже полетит в космос, встретится с Эриком, и дальнейшая его жизнь будет чудесной. Однако не тут-то было.
На Тиморе его бросили аж две девушки, и он впал в депрессию. Из-за этого на Кристаллисе он связался с наркотиками, что чуть его не погубило. На Доре он постарался направить свою боль на достижение нашей цели, как поступила и я, и вскоре мы стали лучшими учениками по боевым искусствам и навыкам выживания. Плюс ко всему он начал мне напоминать Криса тем, как он не думая бросался к опасности. Я ощутила симпатию к Локи, а он ощутил симпатию ко мне. Я долго считала себя предательницей любви к Крису и не могла понять, чего же на самом деле хочу, а потом прочитала в кибернете, что Крис женится на Меридиане. Разрушать его счастье мне не хотелось, и я согласилась встречаться с Локи. Мы с друзьями улетели в систему Барнарда, и с тех пор он официально числился моим парнем. Все было прекрасно, пока страсть, которая нас и свела, не исчезла.
И вот, вместо того, чтобы переписываться с Локи, которого я не видела вживую шесть месяцев, я смотрела на фотографию Криса, а в моих глазах закипали слезы. Я не видела своего любимого уже два субъективных года, а для него и вовсе прошло семь лет. За все это время он мне ни разу не написал, и я тоже не решалась его побеспокоить. Наверное, он забыл меня. Мне тоже следовало бы двинуться дальше, и я думала, что смогу сделать это с Локи. Однако прошло уже два года с начала наших отношений, а я по-прежнему не могу сказать ему «люблю».
До моих ушей донесся звук сдвигаемой входной двери. Ворвавшийся в окно неожиданно холодный ветер высушил мои слезы, и я быстро свернула браузер и схватила вилку. Кто бы ни пришел, ему совершенно ни к чему знать, что я по-прежнему люблю Криса, в то время как мой парень летает с туром по всей планете. Я запихнула в рот кусок остывшего ролла, практически не ощущая вкуса, и в этот момент на кухне появился единственный человек, вернее, доран, чье присутствие меня по-настоящему радовало.
– Теки! – улыбнулась я и осеклась, увидев нахмуренные брови мальчика.
Текодор был братом Формадоры и, в отличие от своей сестры, относился ко мне хорошо. Наверное, это неудивительно, ведь в нем тоже сидел магнур, что несколько роднило нас. Да и к тому же это вместе с ним мы спасли мир на Гармонии. После такого невозможно не стать друзьями. Теки был очень жизнерадостным мальчиком, которого интересовал мир вокруг, и чаще всего его можно было увидеть с улыбкой до ушей и задорно взъерошенными зелеными волосами. Однако сейчас он хмурился, а в фиолетовых глазах застыл весь возраст носимого внутри него существа, который исчислялся не одной вечностью. По моей коже пробежались мурашки, и я поняла, что наши магнуры уже успели пообщаться, и происходящее их ужасало. Жаль, что я не могла их понять. Отложив еду, я спросила:
– Что случилось?
Вместо ответа мальчик достал из своего кармана палм (сестра не разрешала ему установить себе нанопейджер, заявляя, что хватит того, что внутри него есть энергетическое существо) и протянул его мне. Я осторожно его приняла и посмотрела на страницу, отображающуюся на экране. «Карантин на Малонии» – гласил заголовок. Я быстро пробежалась глазами по тексту, в котором говорилось, что на самой большой планете нашей системы началась эпидемия, и теперь ее закрыли для туристов, но внутреннее чутье как будто видело за этими словами скрытый смысл. И этот смысл был очень и очень нехорошим.
– Что ты чувствуешь, когда читаешь это? – спросил Теки.
Я облизнула пересохшие губы, и повторила возникшие у меня в голове слова:
– Что это вовсе не карантин. И что я должна быть там и помочь, иначе случится нечто ужасное, – только закончив предложение, я поняла, что произнесла его синхронно с Теки.
Звучащие в унисон голоса были не нашими. Это произнесли наши магнуры, а мы всего лишь их озвучили. Понятия не имею, как мы поняли их на планете, где не осталось энергии, но они нашли способ до нас достучаться. И они предупреждали об опасности.
С другой стороны планеты царила ночь. Темное небо сияло далекими светящимися точками звезд. Со стороны города доносились звуки музыки. Но здесь, на пляже, только мягкий шум моря нарушал окутавшую местность безмолвность. Редкие компании затихали, глядя в бескрайнюю даль. Выбежавшие на все еще теплый после жаркого дня песок зверьки с тонкими лапками и множеством глаз тихо бродили по пляжу. Казалось, сама Вселенная замерла в ожидании чего-то. Но в ожидании чего?
Этой ночью Фроуд, тридцатитрехлетний морской биолог из местного исследовательского института, отправился на пляж, чтобы собрать полоски странного вида водорослей, выносимые на берег волнами. Они могли ему пригодиться в одном эксперименте, который он планировал провести завтра вместе со своими коллегами. Однако это была не главная причина, почему он прошел столь долгий путь. На самом деле он хотел увидеть Маривонн.
Он ступил на освещенный белыми фонарями розовый песок, окинул взглядом пляж и замер. Маленькая девушка, казавшаяся обманчиво хрупкой, сидела на песке, скрестив ноги, и смотрела вдаль. Ночной ветер развевал ее длинную копну черных волос, они окутывали ее, подобно мантии. Фроуд затаил дыхание и осторожно приблизился к ней.
– Здравствуй, – произнес он своим низким и глубоким голосом, поразившись тому, насколько неуместно он прозвучал в такой обстановке. Совсем как если бы кто-то в оркестре, до сих пор исполняющем прекрасную симфонию, нажал неправильную ноту. Но не похоже, чтобы Маривонн это взволновало.
На него поднялись глаза глубокого карего цвета. По телу Фроуда пробежала дрожь, что всегда происходило, когда он видел ее лицо. Молодая и чистая кожа без единой морщинки столь резко контрастировала с практически вековой мудростью в глазах, что это казалось неестественным. Разумеется, Фроуд знал, что в ней больше не было гармонианцев, однако они оставили свой след в ее душе, как следует истерзав перед тем, как сгинуть навсегда. И этот след проступал на сетчатке глаз, как будто она специально установила какой-то эффект нанопейджером. Но Маривонн не устанавливала себе этот прибор.
Девушка еле заметно нахмурила изящно изогнутые брови и спросила:
– Опять за водорослями?
– Да. А ты… снова тот сон?
Маривонн не ответила, лишь перевела взгляд на далекую линию горизонта. Фроуд тоже посмотрел в ту сторону, но ничего необычного не заметил.
– Я сидела на пляже, – медленно начала Маривонн. – Барни мягко припекал мою голову, прикрытую белой шляпой. Вокруг меня были люди, тимилты, виталы и другие существа. Все радовались теплому дню и плескались в море. Казалось бы, все чудесно. Но это было не так.
Девушка вытянула руку с короткими ногтями без малейших признаков маникюра вперед и указала на море. Мимо нее пробежал один из зверьков, моргнул всеми своими глазами и застыл, словно жест Маривонн заставил его остановиться. Насколько Фроуд помнил, эти создания не были разумными, однако сейчас существо вело себя так, как будто прекрасно понимало, о чем речь.
– Оттуда что-то приближалось, – тем временем продолжала девушка. – Я не видела, что это, и никто не мог увидеть. Однако оно приближалось. Что-то, от чего каждый волосок на моей коже встал дыбом. Мне казалось, что еще немного, и я пойму, что именно происходит. Но потом я проснулась. Так происходит каждую ночь, и я все надеюсь, что однажды мне удастся узнать разгадку этого сна… но пока не удается.
Потом Маривонн сгорбилась и несколько испуганно посмотрела на Фроуда:
– Я схожу с ума, да? – она вздохнула. – Определенно схожу. Впрочем, ничего в этом удивительного нет. Нельзя пережить то, что я пережила, и остаться в здравом рассудке.
Биологу такое суждение о психическом здоровье этой странно чарующей девушки не понравилось. Конечно, он не был специалистом по людским душевным болезням, но ему вовсе не казалось, что с ней что-то не в порядке. Наоборот, она казалась ему непостижимо мудрой. Хотя Фроуд был старше, он чувствовал себя рядом с ней маленьким ребенком. Ему и не снилось то, что она пережила.
– Маривонн, когда-то в тебе находились миллионы созданий Вечности, – решительно сказал мужчина. – Я знаю, что сейчас их уже нет. Однако, как мне кажется, в тебе осталась какая-то частица их знаний. И именно она сейчас подсказывает тебе что-то, – он снова посмотрел на прилив волны. – Я думаю, что все мы в большой опасности. Что-то происходит, и, раз ты показываешь на море – значит, именно оттуда идет беда.
– Из моря? – Маривонн нахмурилась. – Вот ты, как морской биолог, скажи, какая опасность может таиться в море?
Фроуд пожал плечами:
– Да мало ли какая. Многие думают, что Марен – это тихая и мирная планета. Якобы ее население находится в вечном состоянии праздника, живет под ярким светом Барни и не сгорает. А море ежедневно радует водой, в которой можно плавать – так все говорят. Но ведь изначально эта планета полностью состояла из воды. И под всеми этими зелеными толщами находились тысячи живых существ. Конечно, в зоне искусственных островов не водится никого опасного, поэтому дайверы могут спокойно плавать и изучать глубины. Но чем дальше от острова, тем больше вероятность встретить силаса, к примеру. Это существо чем-то похоже на земных акул, только его тело имеет ромбовидное строение. Они очень опасны, и мало кто уходил от них живым. Но что-то мне подсказывает, что опасность, о которой ты говоришь – это не какие-то хищные морские существа.
– Да, наверное, – согласилась девушка.
– Жаль, что в тебе осталась лишь доля знаний этих великих существ, – с сожалением произнес Фроуд. – Будь они до сих пор живы, мы могли бы понять, о чем идет речь.
На этих словах Маривонн резко выпрямилась, а глаза ее сузились:
– Будь они до сих пор живы, ты был бы уже или мертв в лучшем случае, или порабощен и не имел своей воли. Они заставили бы тебя делать ужасные поступки, и ты бы даже не понял, насколько это бесчеловечно!
Фроуд ошеломленно приоткрыл рот. Он и сам понял, что сморозил глупость, однако такая реакция на его слова заставила опешить. Прежде чем он придумал, как успокоить девушку, она уже поднялась с песка, отряхнула платье и пошла прочь с пляжа.
Мужчине хотелось за ней побежать, но, поразмыслив, он решил этого не делать. Прикасаться к Маривонн было все равно, что прикасаться к человеку, каждый дюйм кожи которого обожжен. Она резко отпрыгивала и не позволяла помочь, пока боль немного не утихала. Ученый испытывал к ней жалость. Нет, он не сомневался во внутренней силе этой девушки. После всего того, через что она прошла, она все еще продолжала жить, хоть ей и приходилось бороться с собой, убеждая себя в том, что у нее есть на это право. Однако эти два субъективных года не излечили ее душу. Ему отчаянно хотелось ей помочь, но он понятия не имел, как это сделать.
Покачав головой, Фроуд двинулся к морю. Раз уж он пришел сюда, нужно собрать водоросли. Подбирая тонкие скользкие полоски и складывая в специальный контейнер, он не мог не поглядывать время от времени на горизонт и не гадать, в чем же та большая опасность, которая грядет.
Для Палы теплая погода, вечно царившая на Марене, была настоящим мучением. Не высыпаться всегда неприятно, но, когда на твои словно уставшие глаза падает яркий луч света, хочется чего угодно, только не сидеть за прилавком, проверяя, как работает прибор выдачи продуктов.
Работа была до омерзения легкая, и от девушки ничего не требовалась. Она просто сидела на простеньком стуле, и воевала с системой жизнеобеспечения, которая почему-то никогда не работала как надо. Жара сменялась ледяными порывами ветра. На сетчатке глаза то и дело вспыхивали сообщения о том, какой товар взяли, и была ли у этого человека лицензия. Время от времени она запускала дополнительную проверку, чтобы убедиться, что никто не обдурил систему. Это было трудно, ведь пульсирующий от боли не высыпания мозг никак не хотел входить в контакт с ее нанопейджером. Девушка откидывалась на спинку, надеясь достичь расслабления, но у нее ничего не получалось. Данные на сетчатке мигали и размывались, и Пала злилась, отчаянно надеясь, что никто не заметит, как плохо она выполняет свою простую работу.
Чем дальше продвигался Барни по небу, тем сильнее болели ее глаза. Пала то и дело проверяла время, отсчитывая минуты до того момента, когда ее смена, наконец, закончится, и она сможет вернуться домой. Секунды тянулись мучительно медленно.
Неповторимая скука еще больше навевала сон. Кто знает, может, Пала бы и отключилась, не зазвони ее нанопейджер. Услышав в голове протяжное гудение, она послала сигнал, чтобы ответить, и в страхе сжалась, ожидая услышать кого-то из начальства. Однако вместо этого раздался хриплый голос, и девушка словно ощутила запах алкоголя.
– Сис, этот чертов кибернет не впускает меня в магазин, – проворчал Йохан, ее брат и самая главная головная боль ее жизни.
– А с какой стати ему тебя пускать? – недовольно спросила Пала. – Ты нигде не работаешь, и лицензии у тебя нет. Ты не имеешь права ничего приобретать.
– А этой хреновине не приходило в голову или что там у нее вместо этого, что я хочу увидеться со своей сестрой?
Пала подозрительно нахмурилась:
– Прямо-таки и увидеться? Где ж тебя всю ночь мотало, если ты так по мне скучал?
– Ой, мы с Эриком с такими классными девушками познакомились…, – оживленно начал Йохан.
Пала лишь пнула ногой небольшой термобокс в углу:
– Мне это неинтересно. Чего тебе надо от меня?
– Чтобы ты впустила меня в магазин.
– Зачем тебе в магазин? Только не надо заливать про то, что ты по мне соскучился и хочешь увидеть. Приобрести что-то хочешь?
– Ну… вообще-то да, – нехотя признался Йохан.
– И что же?
– Там новый сорт морбона выпустили…
Свет Барни снова ударил девушке в глаза, и та раздраженно их закрыла. Изображение забранных продуктов уже не выводилось на сетчатку, потому что ее мозг не мог тратить энергию сразу на два дела одновременно. За то время, что она говорила с Йоханом, какой-нибудь бездельник, который умнее ее брата, мог проникнуть в магазин и взять то, что ему иметь не полагается, и если кто-то об этом узнает…
– Послушай, Йохан, – с максимально возможной в ее положении сердитостью начала Пала. – Мне вообще-то нужно работать. Я нахожусь в этом магазине уже почти двенадцать часов, а знаешь, почему так долго? Потому что пару лет назад ты имел наглость заявиться и поселиться в моем доме. После этого моей лицензии стало недостаточно, чтобы мы оба могли там жить и питаться нормально. Если бы ты хотя бы пошел учиться, я уже не говорю о том, чтобы найти хоть какую-нибудь вшивую работу…
– Сколько раз тебе говорить, что я еще не нашел себя, – резко вставил Йохан, а Пала вздрогнула и порадовалась, что находится внутри здания под защитой кибернета, куда бездельникам вроде ее брата вход воспрещен.
– Да ни хрена ты не ищешь, – спрятав голову в плечи, произнесла Пала. – А я вот, в отличие от тебя, обеспечиваю себе нормальное существование. Не пущу я тебя в магазин. Твой морбон мне дорого обойдется.
Какое-то время не было ничего слышно, кроме яростного бормотания: Йохан определенно пытался взять себя в руки. Когда он вновь заговорил громко, его голос был подобен чистому воплощению ненависти, и Пала съежилась на месте:
– Обойдусь и без тебя. На хрена мне вообще нужна такая сестра, от которой никакого толка? Ты еще об этом пожалеешь.
Потом он отключился. А на глазах Палы закипали слезы. Такой жалкой и никому не нужной она еще никогда себя не чувствовала. Никогда.
Теки сидел на диване в гостиной и что-то выискивал в своем палме. На лице ни тени улыбки, ни хоть какой-то эмоции. Единственное, что я могла ощутить – это словно легкую барабанную дробь по моим и его нервам. Казалось, сам воздух дрожит от напряжения. Я нервно накручивала кудрявую прядку на палец и пыталась поговорить со своим магнуром. Это было трудно, и я практически его не ощущала. Вот только какие-то странные образы, которые мой мозг не мог зарегистрировать, всплывали в голове.
– Послушай, Теки, это как-то странно, – протянула я. – Я признаю, что чувствую нечто необычное, но магнуры не могут с нами говорить на Марене. Эта планета относительно новая, и на ней нет остатков энергетической вселенной. Мы не можем ее воспринять.
Доран посмотрел на меня как-то снисходительно, чем напомнил мне свою сестру.
– Кендис, да, планета новая. Мы не можем ничего узнать о ней. Но существо внутри тебя – древнее. И я не понимаю, почему ты считаешь, что не можешь с ним говорить. Оно – часть тебя. Оно было с тобой на протяжении двадцати человеческих лет, и ты должна была за это время научиться его воспринимать.
– Я узнала о нем только в восемнадцать, – осторожно заметила я. – Да и потом долгое время думала, что оно умерло на Тиморе.
– Всего-то два месяца, – заметил Теки. – Впрочем, мне ли тебя винить в том, что ты ничего не понимаешь. Я и сам единственное, что могу – это полагаться на свои ощущения.
Покачав головой, он снова вернулся к чему-то в палме. Меня всю одолевала тревога, как будто комар жужжал над моим ухом, не давая сесть спокойно и подумать. Я мысленно блуждала по своему телу, пытаясь найти хоть что-то, кроме отголосков близкой беды, но было глухо. Опять неясные образы, за которые я не могла ухватиться.
– Хорошо, предположим, мы действительно можем говорить с магнурами на любой планете, – продолжила свои размышления я. – Но ведь Малония находится далеко. Как они могут знать, что там происходит…? – начала я и осеклась, потому что ответ тут же ко мне пришел.
Теки покосился на меня и кивнул:
– Да, потому что это уже случалось раньше. Магнуры всегда знали, что такое произойдет снова, а сообщение о карантине на Малонии тому доказательство.
Я слишком резко дернула за прядку волос и вскрикнула, но меня волновала не физическая боль.
– Почему мы должны там быть? – спросила я. – Если стряслась какая-то беда, разве ВГСБ не должно с этим разобраться?
– ВГСБ – всего лишь компания материальных существ. Они ничего не поймут. Мы должны лететь на Малонию.
– Но как мы можем просто взять и полететь туда? – вяло протестовала я. – У меня работа, а у тебя учеба…
Впервые за этот вечер Теки звонко расхохотался. Улыбка на лице мальчика сгладила неприятные ощущения внутри, и мне даже как будто бы стало легче. Свет Барни озарил гостиную яркими лучами заката.
– Кендис, только не говори мне, что ты предпочтешь сидеть здесь и переводить, в то время как миру требуется спасение, которое предоставить можем только мы, – отсмеявшись, сказал мальчик.
Задумавшись о том, как лучше было бы поступить в данной ситуации, я ощутила, что существо внутри меня отчаянно хочет заняться всем этим. Моя работа его ни капельки не волновала, гораздо более привлекательным делом для него казался вот этот рискованный полет. Я не могла противиться желаниям того, кто делил со мной тело.
– Я в деле, – сказала я и ощутила одобрение своего магнура. – Вот только как мы полетим туда? Если там карантин, то планета закрыта для посещений.
– Нужно найти пилота, согласного нас отвезти.
– Эх, был бы здесь Джейкоб…, – вздохнула я. – Как думаешь, может, Дэнни сможет? Конечно, раньше он кораблями не управлял, но все-таки он гений.
– Отличная мысль, – кивнул мальчик. – Свяжись с ним, а я пока попробую узнать еще что-нибудь про этот карантин.
Теки принялся изучать информацию во всех возможных нетах, которые только придумала цивилизация за бесчисленные годы ее существования. А я вышла на кухню, подставила лицо ветру из окна и достала свой палм. Файл с текстом, которому требовался перевод, загорелся красным, напоминая о срочности этой работы, но я его проигнорировала, чувствуя себя преступницей. Постаравшись успокоить себя тем, что одинарный пропуск задания еще не повод отобрать у меня лицензию, я позвонила Дэнни, парню Лоры и нашему техническому гению.
Он долго не отвечал. Я нетерпеливо стучала по гладкой поверхности тумбы, на которой обычно готовила еду. Прошло, наверное, минут пять, когда раздался его голос:
– Алло?
Картинки на экране не появилось, ведь Дэнни, в отличие от меня, пользовался нанопейджером. Держа прибор вспотевшими от легкого волнения пальцами, я постаралась сказать, как можно более бодрым голосом:
– Привет, Дэнни, это Кендис. Тебе удобно говорить?
– Кендис, – несколько раздраженно выдохнул он. – Вообще-то не очень. Что-то срочное?
Я снова принялась наматывать прядь волос на палец, размышляя, стоит ли мне сразу на него все вываливать. Да и не сочтет ли он меня сумасшедшей, если я ему объявлю, что мой магнур велит мне лететь на Малонию? Однако энергетическое существо подтолкнуло меня, и я выпалила:
– Дэнни, похоже, намечается очередной конец света. Нам срочно нужно лететь на Малонию.
– Там же вроде карантин.
– Там не карантин, а нечто гораздо более важное. Если мы с Теки там не появимся, то последствия могут быть катастрофическими. Я понимаю, что ты не пилот, но все-таки ты занимался строительством кораблей. Возможно, ты смог бы отвезти нас туда?
– Что ты несешь? – возмутился Дэнни. – Даже если мог бы, у нас все равно нет корабля. К тому же мне нужно работать.
– Если тебе сейчас некогда, то мы можем поговорить, когда твоя смена закончится, – осторожно сказала я, чувствуя, что он не горит желанием со мной общаться. – Когда ты придешь домой?
– Я сегодня не приду домой, – после секундной паузы произнес Дэнни. – Слушай, может, поговорим завтра? Все равно в аэропорт ехать, Лору с Локи встречать. Вот соберемся все вместе…
– Как это завтра? – перебила его я. – Я думала, они только через два дня прилетят.
– Кендис, ты совсем от реальной жизни отстала, – с сарказмом произнес парень. – Поменьше «Пустую Галактику» смотри. Завтра они приезжают, вечером. А сегодня их последний концерт, ты про это хоть помнишь? Лора говорит, что собирается исполнить ту песню, которую ты просила.
Этой фразой он вообще поверг меня в ступор. Какую такую песню я просила? Но заговорить вновь мне не удалось. Дэнни быстро выпалил:
– В общем, увидимся завтра, – и отключился.
Я стояла на кухне и сжимала в руках палм еще несколько минут. До меня доносился шум моря и радостные крики детей на пляже, но я этого почти не слышала. Как я могла не знать, что завтра возвращаются мои парень и подруга? Когда я в последний раз с ними говорила? Я этого совсем не помню…
И в эту секунду я как будто что-то заметила краем глаза. Со стороны окна что-то двинулось, а барабанная дробь, которую я почти слышала с тех пор, как Теки рассказал мне о карантине, усилилась. Мою человеческую часть сотрясла дрожь, а еще мне до боли захотелось отвернуться и уйти подальше. Но магнур, кажется, был другого мнения. Сама не понимая, что делаю, я забралась на кухонную тумбочку и вылезла в окно.
Только когда мои ступни приземлились на разгоряченный после долгого и жаркого дня песок, я поняла, что без обуви. Наверное, разумным было бы вернуться в дом и обуться, но я не могла ждать. Что-то двигалось недалеко от меня. Я не могла его разглядеть, что-то мне мешало. Что-то твердило мне, что я должна уйти, но при этом какая-то часть меня была решительно с этим не согласна. Недолго думая, я припустила по раскаленному песку за странным нечтом.
Происходящее напомнило мне события на Тиморе. Тогда я тоже шла куда-то, ведомая шестым чувством. И вот опять все повторяется. Только на этот раз меня вела не интуиция. Я на самом деле что-то видела, просто не могла понять, что. Это как тень за шторкой. Ты знаешь, что там кто-то есть, но видишь только силуэт, и то нечеткий. Пока я следовала за тенью, какая-то часть моего сознания отметила, что на улице подозрительно безлюдно. И даже мелкие звери, которые обычно все время бродили около пляжа в поисках вынесенной на берег морской живности, и те пропали. Дети на пляже прекратили кричать. Виталы не клокотали, тяжело шлепая плавниками по песку. Элайосцы не шипели, презрительно поглядывая на все проходящие мимо расы, имеющие только два пола. Даже гигантский шар, освещавший планету весь день, почти скрылся за горизонтом, словно стремясь сбежать от этого странного существа. И только я бежала за ним.
На меня неожиданно набросился порыв ледяного ветра, от чего я в своих тонких футболке и шортах поежилась. Температура как будто понизилась. Это странно, ведь Марен находился приблизительно на том же расстоянии от Барнарда, что и Меркурий от Солнца. Даже при всех самых крутых технологиях видоизменения планет не удалось достичь температуры ниже 24 градусов по Цельсию, разве что в те редкие зимние месяцы, когда идут дожди. Но сейчас была середина лета. А ощущение такое, как будто я вышла на ледяную поверхность Тимора.
Но ничто из этого меня не остановило. Я бежала вперед, как будто от этого зависела моя жизнь. Расплывчатое пятно мерцало, в нем угадывались какие-то образы. Хоть я не могла идентифицировать ни один из них, я вдруг поняла, что это те же самые образы, которые мелькали в моей голове, пока я сидела у себя дома в гостиной.
Мой путь был странным. Я то и дело спрашивала себя, а не веду ли я себя глупо, идя, как Алиса за белым кроликом? Вдруг в конце этого пути меня ждет что-то опасное? Но мой магнур ощущал восторг. Пятно мерцало и манило его.
Через некоторое время пятно остановилось. Я огляделась и поняла, что очутилась во дворе дома, выполненного в форме раковины. Его стенки были покрыты чем-то, похожим на тину. Интересно, что непонятному существу здесь понадобилось? Помотав головой, я вдруг поняла, что потеряла его из виду. Куда оно пропало?
Дом продолжал притягивать мой взгляд. Не придумав ничего лучше, я уселась на скамейку среди песчаных водорослей, растущих на участке, и принялась ждать.
Какое-то время ничего не происходило. Улицы по-прежнему были пустынны, но это не сильно меня пугало. Существо все еще находилось где-то здесь, я это ощущала, хоть ничего и не видела. Уже начали зажигаться фонари, когда до меня донесся тихий звук шагов.
Я еще не видела того, кто идет, но слышала, с каким трудом этот человек переставляет ногами. Мое воображение нарисовало пьяного или усталого парня, но вскоре я заметила тощую белобрысую девушку с черными кругами под глазами. Она широко зевала и явно с трудом держалась на ногах. Картина была настолько прозаичной, что я даже разочарованно вздохнула.
Я не пыталась спрятаться, но девушка меня не заметила и вошла в дом. Существо тут же оживилось, и я хотела встать и прильнуть к окну, чтобы увидеть, что происходит внутри, но в этот момент раздался знакомый смех. Йохан.
Йохан был собутыльником Эрика и, в отличие от брата Локи, совершенно мне не нравился. Да, Эрик тоже, бывало, вел себя, как полный придурок. Бывали случаи, как он довольно злобно шутил надо мной. В основном на темы моей сексуальной жизни (наверное, Локи рассказывал ему, как у нас в последнее время обстоят дела) и страсти к сериалу «Пустая Галактика»… Но все-таки в нем не было чего-то такого, что могло бы заставить меня бежать со всех ног прочь. Но вот Йохан… Хотя тот, в отличие от своего приятеля, не отличался мощным телосложением, он выглядел гораздо более опасным. Каждый раз, когда исландец на меня смотрел, я чувствовала страх. И то, что Йохан пока и пальцем меня не тронул, вовсе не казалось мне гарантией, что этого не произойдет.
Обычно они с Эриком всюду ходили вдвоем, но сейчас он явно был один. Я вжалась в стену, надеясь, что он меня не заметит. Мое сердце ускорило свой темп, когда ветер донес запах алкоголя. Несколько мучительных минут – и, наконец, звук сдвигаемой двери успокоил меня.
Почти столкновение с Йоханом заставило меня вернуться на землю. Я вела себя глупо, когда выпрыгнула из окна и понеслась, куда глаза глядят. Не было никакого существа, а в этом доме, где, очевидно, проживал мерзкий парень со своей сестрой, не могло быть никаких волнительных происшествий, которые бы раскрасили мою скучную жизнь. Мне следует вернуться домой, посмотреть концерт Лоры и подготовиться к завтрашней встрече со своим парнем. И, несмотря на то, что существо внутри меня определенно осталось недовольным моим поведением, я покинула двор дома.
Теперь уже улицы не были пусты. Семейные парочки, пьяные компании, группы инопланетян, поглядывающие на нас, людей, подозрительно. Жизнь снова потекла своим чередом, и одна я почувствовала себя неправильно, отправляясь к своим повседневным заботам.
«Ты должна вернуться к дому Йохана» – сказал кто-то внутри меня. Наверное, это был магнур. Понятия не имею, почему ему так хотелось пообщаться с этим парнем, но мурашки на коже подсказали мне, что дело связано с чем-то опасным.
И все же я подавила желание повернуть назад. Я шла вперед и вперед, ощущая такое глухое раздражение, которого еще ни разу не испытывала за эти два года.
Глава 2
Когда утром Фроуд проснулся, он обратил внимание на то, что свет в его комнате как-то изменился. Цвета поблекли и выцвели, словно на старинной фотографии. Биолог нахмурился и только потом сообразил, что виной всему просто плохая погода.
Нехотя потянувшись и вспомнив об эксперименте, который он должен был сегодня провести, он скривился. Постель была мягкой и теплой, и вылезать из нее не хотелось. Однако…
Мысли двигались вяло. Фроуд медленно спустил ноги, коснулся пола, лениво перевел взгляд на окно, активировал нанопейджер, и только потом до него дошло: как погода могла испортиться, если стояла середина лета?
Встряхнув головой, он вставил ступни в домашние шлепанцы и подошел к окну. Небо было блекло-серого цвета, каким бывает только зимой, да и то всего несколько дней. Когда биолог послал окну сигнал, чтобы оно сдвинулось, на него набросился порыв ледяного ветра. Он обхватил себя руками, но окно не задвинул. Почему вдруг так сильно испортилась погода?
Он рассеянно пробежался по сводкам новостей в кибернете, но не нашел ничего, что могло бы привлечь его внимание. Многие отметили неожиданное похолодание, но большинство предпочло объяснить это тем, что погодные установки вышли из строя. А может, кто-то все-таки смог придумать, как еще больше снизить температуру на их планете? На взгляд Фроуда, это было не так уж и плохо. Он терпеть не мог жару, и давно покинул бы эту планету, если бы не удивительный морской мир и… Маривонн.
Воспоминания о вчерашней ночи закружились вокруг него. Перед его глазами стояла хрупкая на вид черноволосая девушка, чье лицо внезапно исказилось от боли. Он ранил ее своими словами. Ему не следовало так говорить о гармонианцах. Конечно же, Фроуд знал, что эта раса причинила большой вред многим цивилизациям, но, как ученого, его расстраивали упущенные возможности.
На какую-то секунду ему захотелось найти девушку и извиниться перед ней, но потом он покосился на часы в углу экрана на сетчатке глаза и понял, что уже опаздывает. Конечно, эксперимент могли провести и без него, но ему был интересен результат. Для того он и собрал водоросли.
Поэтому Фроуд поспешно оделся, перехватил что-то готовое в термобоксе и выскочил на улицу.
Без большого желтого шара в небе он неожиданно почувствовал себя одиноко. Как будто он вдруг лишился какой-то важной части тела. Серый цвет неба тянулся до самого горизонта. Покрыли ли эти облака все небо?
Такой цвет навевал меланхолию и почему-то напоминал о родной снежной Норвегии. Фроуду стало зябко. Захотелось сесть в деревянном домике у камина и выпить чашку горячего чая…
Мужчина мог бы еще долго так стоять и чувствовать нежелание куда-то идти и что-то делать, если бы в этот момент чья-то рука не коснулась его плеча. Он вздрогнул и, когда обернулся, увидел Маривонн в теплом белом свитере и широких брюках. Не давая ей и слова вставить, он поспешно заговорил:
– Маривонн, прости, что я вчера так выразился! Я понимаю, что гармонианцы – ужасные создания, и их присутствие сейчас нам ничем бы не помогло…
– Ничего страшного, – отмахнулась девушка. – Фроуд, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Мой сон изменился.
Только сейчас мужчина обратил внимание на то, что Маривонн стоит как-то сгорбленно. Лицо выглядело помятым, на щеке следы от ногтей. А глаза… в придачу к мудрости в них появилась печаль, такая печаль, которая могла быть только у того, кто потерял все на свете и был вынужден влачить одинокое существование без капельки смысла.
– Ох, Маривонн, – Фроуду очень сильно захотелось ее обнять, но он не был уверен, что она позволит ему это сделать. – Что такое?
– Не здесь, – девушка подозрительно огляделась и понизила голос. – Ты не против пойти ко мне домой?
Фроуд чуть не поперхнулся от такого предложения, но он сразу понял, что Маривонн не имела в виду ничего такого. Мужчина знал, что она скрывается от ВГСБ, которое до сих пор считало ее преступницей, именно поэтому жила в каком-то засекреченном месте, не пользовалась никакими достижениями техники, да и вообще старалась держаться от людей подальше. Фроуд был единственным, с кем она время от времени переговаривалась, да и того она не подпускала к себе слишком близко.
– Пошли, – ответил Фроуд.
Кивнув и еще раз воровато оглядевшись, девушка двинулась по песку. Ее движения были осторожными. Фроуд даже не решался заговорить с ней, опасаясь, что любое его слово покажется слишком резким и заставит ее передумать. К тому же ему было приятно молчать и просто наблюдать за ней.
Они шли минут пятнадцать, когда на горизонте появилось ярко-красное пятно. Оно очень сильно выделялось на фоне жемчужного неба, и казалось кровью, вытекшей из чьей-то раны. Это был Красный лес, главная достопримечательность Редема – заросли самых разнообразных растений, которые только могли вырасти в такой атмосфере. Он был довольно дремучий, и, несмотря на то, что там всегда было много посетителей, мало кто добирался до его глубины. Ходили слухи, что там водятся какие-то невообразимые чудовища, но, разумеется, все это было чушью. Вряд ли в искусственно созданном лесе находилось что-то, что там не разместили создатели.
Фроуд ожидал, что они обогнут эту область и отправятся вглубь города, однако Маривонн самой прямой дорогой приближалась к зарослям. Какое-то время Фроуд молчал, полагая, что девушка вот-вот свернет и пойдет в противоположную сторону, но этого не произошло. Тогда он не выдержал и спросил:
– Ты что, живешь в лесу?
Он тут же пожалел о своих словах, но Маривонн отреагировала на удивление спокойно. Как-то вяло пожав плечами, как будто он спросил ее, не ходит ли она на ногах, девушка ответила:
– Да, живу. Для того чтобы приобрести нормальный дом, мне нужна регистрация через кибернет, а я не могу выдавать свое местоположение, ведь меня до сих пор разыскивают. Так что здесь я и живу – не так много народа добираются до самой глубины, и вряд ли кому-то придет в голову искать меня здесь.
Они приблизились к лесу вплотную, но пробрались в него не через главный ход. Маривонн свернула сильно влево, отвела в стороны несколько особо буйнорастущих ветвей деревьев и скрылась среди пронзительной красноты. Глупая мысль, недостойная ученого, пришла в голову Фроуду – что она шагнет в другой мир, и он больше ее никогда не увидит. Поэтому он поспешил за ней, и какие-то колючки больно впились в его лицо. Фроуд постарался не упустить из виду белый свитер, и шел, шел, шел…
Путь занял около получаса. Маривонн не искала легких тропинок. Казалось, ей нравится прорываться через недобро настроенный лес, освобождать пряди волос от цепких листьев и перепрыгивать ядовитые кусты. Фроуда же все это очень утомляло, и он уже начал жалеть, что согласился пойти к ней домой. Как она могла ежедневно проходить такой путь?
Но всему когда-нибудь приходит конец. Они вышли на небольшую поляну, в центре которой стоял деревянный домик. Последний раз Фроуд видел такие на старых фотографиях в интернете еще на Земле, только, конечно, они не были красными. Треугольная крыша, совсем простые прорези для окон. И поразительная тишина вокруг.
– Ты… здесь живешь? – с трудом разлепил губы Фроуд.
Маривонн рассмеялась, глядя на него:
– Все не так страшно, как ты думаешь. У меня есть водопровод и электричество. Только вот сети нет, но я и без нее прекрасно обхожусь. Зайдем?
– Подожди, – Фроуду было трудно вместить в свое представление о мире деревянные дома где-то у черта на куличиках. – Ты сама его построила?
– Нет, конечно, – моргнула Маривонн. – Когда я прилетела сюда два года назад, у меня были друзья – Михаил, Акайо и Хлои. Они помогли мне все здесь организовать, навещали меня какое-то время, а потом улетели на другую планету, и больше я ничего от них не слышала.
Девушка съежилась, и показалась очень беззащитной. Фроуд посмотрел на нее сочувственно:
– И что, больше у тебя друзей нет?
Маривонн небрежно пожала плечами, отчаянно стараясь сделать этот жест наплевательским, но было очевидно, что она храбрится:
– Ну, есть еще Кендис, но она живет на Анегуле и не может часто прилетать ко мне. Да мне и одной нормально, честно.
Фроуд покачал головой, но ничего не сказал. Ему хотелось объяснить девушке, что так жить нельзя. Что бы там ни считало себе это дурацкое ВГСБ, она имеет право на нормальный дом, на друзей и близких… Но одно неосторожное слово – и Маривонн убежит. А ему этого совсем не хотелось. Поэтому он лишь проследовал за ней.
Внутри действительно оказалось не так уж страшно. Электричество работало, имелась вполне удобная мебель, несколько комнат, термобокс с кучей блюд.
– А чем ты питаешься? – поинтересовался Фроуд. – Если у тебя нет лицензии, то вряд ли есть возможность ходить по магазинам.
– Что в лесу найду, – отмахнулась Маривонн, присаживаясь на мягкое голубое кресло. – Здесь много чего съедобного растет. Звери тут тоже есть, но я их не убиваю. Я и так много кого убила в своей жизни.
– Ты не виновата в этом, – возразил Фроуд.
– Это неважно. Я хотела с тобой поговорить о своем сне.
– Я слушаю.
Маривонн сложила руки на коленях, а сама уставилась куда-то в пространство. Когда она заговорила, ее голос был обманчиво безмятежным, но мужчина чувствовал, что за ним скрывается страх.
– Я снова сидела на пляже, – начала Маривонн. – Погода была теплой, вокруг меня резвились какие-то дети, строя замки из песка.
На какую-то секунду на ее лице заиграла улыбка, но потом руки сжались в кулаки и тон рассказа изменился.
– А потом я снова ощутила это. Что что-то приближается. Я смотрела на горизонт и почти видела это, но не могла понять, что. А потом на меня налетел порыв холодного ветра и снес шляпу с моей головы. Море начало волноваться, многие стали покидать пляж, опасаясь бури. А я сидела, потому что какое-то шестое чувство подсказывало мне, что я должна остаться. На небо набежали облака, и оно окрасилось в жемчужно-серый… А из моря… Что-то вышло. Я не видела, что это, но дрожь по телу подсказала мне, что создание выглядит кошмарно по моим меркам. Я хотела заговорить с ним, но проснулась.
Маривонн посмотрела на Фроуда:
– А проснувшись, обнаружила, что небо и впрямь посерело. На пляже пока никого нет, но этот сон мне кажется дурным предзнаменованием. Это не просто сон. Что-то грядет, и это будет стоить многим жизни, если мы с ним не разберемся.
Когда я вернулась домой, на улице уже совсем стемнело. Недовольство магнура ощущалось, как хвост кошки, которым она раздраженно бьет по полу. «Не говори глупостей» – одернула я его. Как будто он что-то говорил. Нет, создание внутри меня по-прежнему безмолвствовало, а странные отголоски ощущений вполне могли принадлежать мне.
Едва я зашла внутрь дома, меня встретила Формадора со скрещенными на груди руками. Чувствуя себя подростком, который пришел позже положенного часа, я опустила голову и хотела проскользнуть мимо, но не тут-то было. Девушка перегородила мне дорогу и с вызовом спросила:
– Ты где была? Теки сказал мне, что ты выскочила через кухонное окно и куда-то понеслась босиком.
Я невольно покраснела и пробормотала:
– Что хочу, то и делаю. Ты мне не мать.
– Ой, магнура ради, я и не претендую на это звание, – Форми закатила глаза. – Так-то мне все равно, просто тебя твой парень искал.
– Локи? – переспросила я и полезла в карман за палмом, и только сейчас поняла, что оставила его дома.
– А у тебя еще кто-то есть? – усмехнулась доранка. – Он сказал, что вы уже две недели не разговаривали, и просил напомнить тебе о трансляции концерта, который, кстати, уже полчаса как начался.
– Черт! – воскликнула я и, больше не слушая наставлений, нырнула в гостиную.
На диване перед монитором уже сидел Эрик с лохматыми волосами и помятым видом. Он морщился от резких звуков гитары, определенно испытывая похмелье, и непонимающе смотрел на экран. Увидев меня, он приподнял уголок губы и подмигнул. Понятия не имею, что он этим хотел сказать, но я на всякий случай кивнула и села рядом с Теки. Мальчик завороженно смотрел на Лору, исполняющую одну из своих хитовых песен, и топал ногами в ритм. Формадора медленно и нехотя вошла в гостиную вслед за мной. Она приземлилась по другую сторону от своего брата и оценивающе посмотрела на экран.
Убедившись, что все в сборе, я тоже поспешила перевести взгляд в центр комнаты. На гигантском мониторе показывалась трансляция концерта Лоры. Девушка стояла на сцене, прекрасная в своем платье из воздушной ткани и высоких сапогах с заклепками. Руки также украшали браслеты с шипами, а ногти были длинные и ярко-розовые, как и пряди в завитых волнами волосах. Густо накрашенные черным глаза придавали ей несколько таинственный вид. Прямо сейчас Лора исполняла свой главный хит “Warriors of Dream”, первую песню, написанную в этом путешествии, которая сразу полюбилась миллионам.
Ее голос был сильным и мощным, он волнами растекался по концертному залу и каждому помещению, где шла трансляция. Особые тонкие звуки, не слышимые человеческим ухом, вызывали определенные психические реакции. Прямо сейчас миллионы существ по всему миру испытывали желание достичь своей мечты и сделать все, что для этого потребуется. Все, кроме меня. Не знаю, почему, но на меня психомузыка никогда не действовала. Скорее всего, это из-за магнура. Поэтому я просто наслаждалась выступлением своей подруги, жалея, что у меня нет музыкального слуха. Впрочем, меня никогда не тянуло на сцену. Стоять на сцене и петь, в то время как тысячи людей внимательно смотрят на тебя и ждут, когда ты сфальшивишь… ну уж нет, спасибо.
Время от времени камеры показывали зал, в котором бесновались миллионы существ. Увидев, как помещение размером со стадион заполнилось до отказа, я тихо порадовалась, что смотрят они не на меня.
А еще иногда показывали музыкантов, аккомпанирующих Лоре. Среди них, конечно же, был Локи – с взлохмаченными русыми волосами, в обтягивающем костюме, который менял цвет в зависимости от характера песни. Он слегка переступал с ноги на ногу под бит песни и играл свою партию на ритм-гитаре. Время от времени он улыбался и бросал взгляды на зал. Иногда казалось, что он смотрит на меня, но ни одна струнка моей души не оказалась задета. Он хорошо играл и выглядел тоже неплохо, но я не испытывала ни гордости, ни желания прикоснуться, ни хотя бы малейшего тепла. Будь я одна, я бы не придала этому значения, но краем глаза я видела сканирующий взгляд Формадоры, и мне стало неловко. Девушка недовольно покачала головой, а потом почему-то перевела взгляд на Эрика, который отчаянно пытался удержать свои глаза открытыми, но при этом не мог понять, что вообще происходит на сцене. Один лишь Теки был всецело поглощен неповторимым звучанием музыки, словами, увлекающими в какие-то дали, и эмоциями, которые вызывала песня.
Так прошло еще несколько песен. Формадору, казалось, гораздо больше интересовала я, чем Лора, и она всю дорогу не сводила с меня глаз. Я ерзала на месте, неловко поправляла пряди кудрявых каштановых волос, которые снова и снова падали мне на лицо, принималась разглядывать голубой маникюр на ногтях, перекидывала ногу на ногу, бросала робкие взгляды на Эрика… В общем, просмотр стал для меня настоящим адом. Я забыла про Лору, и теперь мне казалось, что это я стою на сцене в свете прожекторов, и даю персональный концерт для Формадоры, в процессе которого пытаюсь убедить ее, что у меня с моим парнем все в порядке. Я всегда была плохой актрисой, так что вы можете представить, как у меня это получалось.
Зрители бились в истерике от восторга. Тысячи всевозможных звуков от человеческих визгов до странного клокочущего крика виталов доносились до нас через динамики с такой громкостью, что создавалось ощущение, что мы и сами присутствуем на концерте. Лора обворожительно улыбалась, рассылая всем воздушные поцелуи. Фанаты какое-то время кричали, требуя продолжения, но вскоре экран погас и сменился какой-то ерундой.
– Так-так, очень интересно, – голос Форми вернул меня в реальность. – Кендис, по твоим телодвижениям я кое-что поняла. Ну и какая беда грядет на этот раз?
Эрик непонимающе посмотрел на меня, а я в свою очередь посмотрела на Теки. Тот явно не желал возвращаться к насущным проблемам, которые, на его взгляд, были не столь захватывающи, как сильный и звонкий голос Лоры. Однако он все же рассказал о наших с ним ощущениях касательно Малонии.
– А я думал, на Марене вы не способны чувствовать энергетическую вселенную, – широко зевнул Эрик, кладя голову на спинку дивана и глядя на меня пронзительными серыми глазами.
– Конечно, не можем, потому что ее здесь нет, – кивнул Теки и заболтал ногами в воздухе. – Но магнуры-то по-прежнему внутри нас, и нет причин, почему мы не можем с ними пообщаться.
– Говори за себя, – поспешила вставить я. – Лично я ничегошеньки не понимаю из того, что говорит мой магнур. Все какие-то отголоски и помехи.
Форми прищурилась и скрестила руки на груди:
– Хорошо, давайте предположим, что вы не ошиблись, и на Малонии действительно произошло что-то более серьезное, чем карантин, хотя, на мой взгляд, эпидемия и так довольно жуткая штука. Какое это имеет отношение к нам?
– Ну как же, – протянула я. – Наши магнуры говорят нам, что мы должны лететь туда и разобраться с происходящим, пока не стало слишком поздно.
– Кажется, ты только что сказала, что не можешь разговаривать с твоим магнуром, – холодно заметила доранка. – Но даже если можешь, и это действительно опасно… Я ни за что туда не отпущу Теки. Один раз он уже спас мир и чуть не умер. Пусть теперь этим займется кто-то другой. ВГСБ, например.
– Но в них нет энергетических существ! – возразила я.
Однако Форми, похоже, ни капельки не волновало, что мир, похоже, приближается к очередному концу света. Она продолжала смотреть на меня, когда говорила:
– Кендис, если хочешь – пожалуйста, лети куда угодно и спасай кого хочешь, только не впутывай в это моего брата.
Прежде чем я успела что-то ответить, вмешался Эрик:
– Но она не может лететь одна!
– Защитник мне не нужен, – сквозь зубы процедила я.
– Это уж точно, – усмехнулась Форми. – Мой брат с тобой не летит, и вопрос закрыт. С остальным разбирайся сама.
Я тяжело вздохнула: полететь-то я полетела бы, вот только кто меня отвезет?
Глава 3
Фроуд смотрел на Маривонн, и рациональное мышление ученого в нем билось с безоговорочной верой в ее слова. Конечно, на первой взгляд все это казалось бредом, а девушка – просто сумасшедшей. Подумать только, живет в Красном лесу в деревянном доме совершенно одна и рассказывает ему, как видит сны о надвигающейся беде. Почему он до сих пор слушал ее, почему все еще не ушел?
Тонкая рука коснулась его:
– Я понимаю, что тебе трудно во все это поверить. Мне тоже иногда кажется, что все это лишь сны. Но… что, если не так? Что, если грядет что-то ужасное?
Фроуд медленно кивнул:
– Предположим, что ты не ошиблась, и твои сны на самом деле правдивы и что-то предвещают. Что это нам дает? Какой именно беды нам ждать?
– Что-то со стороны моря, – Маривонн устало откинулась на спинку кресла. – Вот только что… И какое это имеет отношение к резко испортившейся погоде? – она зябко охватила себя руками, и только сейчас биолог понял, что в ее доме довольно прохладно. – Как я все это ненавижу! – неожиданно бросила она. – Гармонианцы разрушили мою и многие другие жизни, когда были живы, и даже теперь, когда их нет, они мешают мне обрести покой, посылая какие-то непонятные сны, которые, может, ничего и не значат!
Ее тонкие пальцы сжались в кулаки, и Фроуд невольно замер. Только что она сидела с немного грустным видом, и вот ее лицо исказилось от боли, а сама она вскочила и нервно меряет шагами комнату. Мужчина не спешил ее успокаивать, вполне справедливо опасаясь реакции.
Через пару минут девушка пришла в себя и спрятала лицо в ладонях.
– Прости, Фроуд, – простонала она. – Я все никак не могу отойти от того, что произошло. Я думала, что весь этот кошмар позади… И все начинается снова. Это несколько выбивает меня из колеи.
Мужчина успокаивающе кивнул:
– Я понимаю. И все же, давай предположим, что твои сны – правда. Погода и в самом деле испортилась, и это очень странно, ведь Марен находится довольно близко к Барнарду, чтобы даже при помощи самых крутых технологий так сильно понизить температуру. Мне лично это кажется дурным знаком.
– Определенно, – девушка остановилась и присела на краешек кресла. – Следующее, что происходит в моих снах – это что-то выходит из моря. Что-то, что я не могу разглядеть. Я считаю, что мы должны сходить на пляж и посмотреть.
Фроуд посмотрел на нее с сомнением:
– А ты уверена, что это безопасно? Я знаю, что ты регулярно приходишь туда в темное время суток, но одно дело ночь, когда все вокруг слишком пьяны, чтобы обращать на тебя внимание, но днем тебя могут заметить. Не забывай, что ты по-прежнему в розыске.
– О таком забудешь, – пробурчала Маривонн. – Подожди меня здесь.
Девушка вышла из комнаты, оставив мужчину размышлять в одиночестве. Вокруг царила поразительная тишина, какую никогда не услышишь, если ты в городе. Там его постоянно доставала музыка, несущаяся из соседних клубов.
Прошло несколько минут, за время которых Фроуд успел заскучать и даже уже засомневаться в правильности того, что делает, как вдруг на порог шагнула девушка. У нее была синяя кожа дорана. Волосы темно-зеленого, как земные ели, цвета, были собраны в замысловатую косу. Обтягивающий серебристый костюм подчеркивал ее формы, а концы брюк стремились до самого пола, так что ступней не было видно, выглядывал только носок туфли. Шестой палец на руке висел как-то странно безжизненно, и только когда девушка посмотрела на него взглядом, полным страха, до Фроуда дошло, что это Маривонн.
– Ну и ну! – он захлопал в ладоши. – Вылитая доранка! Только вот взгляд у тебя слишком затравленный. Попробуй ходить, задрав голову вверх, как будто все вокруг недостойны даже твоего взгляда, и тогда будет похоже.
Маривонн послушно подняла подбородок и сделала несколько шагов. Это было бы почти убедительно, если бы каждое ее движение не было нервным, да еще ее ноги немного пошатывались.
– Дурацкие каблуки, – проворчала девушка. – Никогда не любила на них ходить. Но у доранов ноги длиннее, чем у людей, поэтому придется так…
Фроуд смерил ее придирчивым взглядом, почесал подбородок и покачал головой:
– Знаешь, настоящий доран сразу тебя раскусит. Они такие умные, что способны узнать твою биографию, просто посмотрев на лицо. Но, на наше счастье, мы идем на пляж, а дораны не сильно-то жалуют море, так что вряд ли мы там кого-нибудь из них встретим. А остальным, я уверен, не до тебя.
Маривонн устало сгорбилась, чем сразу разрушила образ доранки. Теперь она больше походила на маленькую девочку, напялившую одежду и косметику мамы. Кого она рассчитывает обмануть? Впрочем, если она сможет какое-то время ходить с гордым видом, авось и прокатит. Кому вообще нужно к ней приглядываться?
– Ладно, пошли тогда, что ли, – Фроуд поднялся на ноги, но Маривонн осторожно взяла его за руку:
– Одну минуту… Ты не подумай, что я тебе не благодарна, или что-то в этом роде… Но почему ты мне помогаешь? Почему до сих пор не сдал властям?
Фроуд посмотрел ей в глаза и сказал:
– Потому что ты ни в чем не виновата. А даже если и виновата, то и так уже наказана выше крыши за все свои проступки. Я же вижу, что тебе плохо. А теперь пошли, у нас еще много дел.
И первый покинул деревянный дом.
Честно говоря, Фроуда сильно беспокоила неубедительность облика Маривонн, но, похоже, сегодня головы всех созданий были заняты чем-то другим. Резкое похолодание заставило многих достать теплую одежду раньше срока, а те существа, которые в принципе не покрывали кожу, пытались в срочном порядке перестроить свой организм на режим повышенного сохранения энергии.
Большинство прохожих смотрели на небо с таким видом, как будто они ожидали, что оно вот-вот разверзнется, и на них всех падет кара Божья. Так что до какой-то доранки, которая подозрительно неуверенно шагала по песку, пошатываясь при ходьбе, никому дела не было.
– Дурацкие каблуки, – ворчала Маривонн. – Дурацкое ВГСБ. Дурацкие гармонианцы. Дурацкая я.
Фроуд лишь тяжело вздыхал, слыша ее причитания. Ему отчаянно хотелось помочь ей, и он один раз даже попытался придержать ее за руку, но она тут же сердито отпихнулась, и он не стал настаивать. Чем ближе они приближались к пляжу, тем сильнее ощущалась тревога среди населения.
Вот показалось море. Подойдя как можно ближе Маривонн остановилась. В такую погоду пляж был почти пуст. Девушка осторожно опустилась на колени и запустила руки в песок, как будто хотела почувствовать вибрации, доносящиеся из-под земли. Фроуд переступал с ноги на ногу, не зная, что делать.
Маривонн отряхнула песок с ладоней. А потом снова посмотрела на море.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Фроуд.
– Что бы ни произошло, оно должно появиться оттуда, – спокойно произнесла Маривонн, как будто они пришли на пляж погреться в свете Барни, а не дожидаться ужаса, который прикончит их всех. – Присмотрись, ты видишь что-то необычное?
Обрадовавшись, что ему нашлось занятие, Фроуд и сам подошел к ней. Подобно Маривонн, опустившись на колени, он активировал свой нанопейджер, надеясь увеличить качество своего зрения. Ему тут же бросились в глаза несколько пропущенных звонков с работы, которые он не услышал, потому что отключил звук, едва отправился с Маривонн в Красный лес. Фроуд поморщился, ведь ему совсем не улыбалось потом рассказывать начальству, чем он занимался весь день вместо того, чтобы проводить эксперимент. Впрочем, один день пропуска ничего не значит. Так что он проигнорировал все сообщения, и телепатически настроил зрение на уровень, способный улавливать самые тонкие оттенки молекул. Понадобилось время, чтобы его мозг смог переработать новую информацию, поступающую к нему.
– Ну что? – спросила Маривонн. – Что ты видишь?
Какое-то время Фроуд молчал, не в силах подобрать словесное описание. Море по-прежнему было морем, но что-то с ним происходило. В него вмешивались какие-то посторонние молекулы черного и темно-зеленого цветов. Пока что их было слишком мало, чтобы это сильно повлияло на цвет, но, тем не менее, они были.
Фроуд рассказал Маривонн о том, что увидел, и девушка задумчиво кивнула, как будто он подтвердил какие-то ее мысли.
– В общем, ты права насчет того, что что-то происходит, – заключил Фроуд. – Не думаю, что все это могли устроить какие-то неполадки погодных установок.
– Но что это? – голос Маривонн снова стал отчаянным, и она вцепилась в песок вокруг нее так, как будто он от нее ускользал. – Фроуд, я совершенно ничего не понимаю! Я знаю, что это явление знакомо энергетическим существам, но ведь они давно мертвы! Я только знаю, что грядет что-то ужасное.
Мужчина снова настроил нанопейджер на нормальное зрение и нерешительно придвинулся к Маривонн. Та замерла. Ветер вырвал из ее косы зеленые пряди, и теперь они бешено кружились вокруг ее лица. Фроуд осторожно поймал двумя пальцами один из локонов и заправил его ей за ухо. Девушка рассеянно улыбнулась, и Фроуд подумал, что под этой синей краской, покрывающей все видимые участки ее кожи, она наверняка покраснела. Так как Маривонн не отдернулась и не убежала, он пошел немного дальше и легонько приобнял ее за плечи.
– Знаешь, Фроуд, – еле слышно прошептала она. – Порой я чувствую себя такой одинокой. Когда во мне жили гармонианцы, я была едина с миллионом существ. Может, они и были жестоки, но они были во мне, составляли мне компанию даже в те минуты, когда мне было плохо. А теперь, когда внутри никого нет… Только моя истерзанная душа. Мне кажется, что я осталась одна во всем мире.
– Ты не одна, – неожиданно хриплым голосом заверил ее Фроуд. – Я тебя не брошу. Я помогу тебе разобраться с тем, что происходит. Мы не допустим очередного конца света.
Девушка разочарованно отстранилась. Мужчине показалось, что она хотела услышать нечто другое, но времени поразмыслить об этом у него не было.
– Вот именно, – девушка выпрямилась. – Знаешь, в моих снах все происходило гораздо быстрее. Я просто сидела на пляже, а через несколько минут что-то появлялось. Однако мы тут с тобой уже полчаса сидим, а, кроме черных точек, ничего не заметили. События происходят медленнее, чем мы привыкли. Наверное, это потому, что я человек, и способна воспринимать только наше течение времени.
– Ты думаешь, что мы имеем дело с кем-то, для кого время идет по-другому? – нахмурился Фроуд.
– Скорее всего, – пожала плечами Маривонн.
– Но это же бред! – воскликнул Фроуд. – Конечно, я не физик, но все-таки достаточно понимаю, чтобы знать, что единственное, что может повлиять на восприятие времени – это гравитация или, я не знаю, скорость света. Ты, как бывший пилот, должна знать, что такое релятивистское замедление времени.
– Я даже слишком хорошо знаю, что такое различное восприятие времени. И могу понять, когда речь идет о нем. События развиваются медленнее, чем в моем сне, а это значит, что у нас еще есть время во всем разобраться.
Фроуд спросил:
– Но как разобраться? Мы понятия не имеем, с чем имеем дело.
Маривонн устало поднялась на ноги и отряхнула песок с комбинезона:
– Ну, вдвоем с тобой мы вряд ли справимся. Ты же работаешь в каком-то исследовательском институте? Наверняка там много ученых. Возможно, они смогут нам чем-нибудь помочь.
Фроуд с сомнением покачал головой:
– Ученые-то есть, но вот только как мы им докажем, что правы? Вряд ли они так же серьезно воспримут твои сны, как это сделал я.
– Виталы, – выдавила Маривонн. – У виталов большой диапазон зрения. Они могут заметить мельчайшие изменения в атмосфере. Наверняка они видят даже лучше, чем твой нанопейджер. Они нам могут поверить.
Фроуд был вынужден согласиться:
– Да, виталы поверят.
Эрик проснулся от резкого звона в голове. Способность соображать потихоньку к нему возвращалась, и до него дошло, что это звонит его нанопейджер. И звонит не кто-то, а его приятель Йохан. Покосившись на часы в углу экрана, встроенного в сетчатку глаза, он снова издал протестующий возглас, ведь было всего пять утра. Какого черта Йохану понадобилось от него в такую рань? Он же предупредил его, что не сможет провести этот день с ним. Из турне возвращается его брат, и он должен его встретить.
Какое-то время Эрик лежал, не шевелясь, надеясь, что Йохан умолкнет. Звон и в самом деле через какое-то время затих. Облегченно выдохнув, Эрик покрепче обнял подушку, представляя, что это… и тут звонок раздался снова. Из его горла вырвалось рычание, а подушка полетела через всю комнату. Поняв, что Йохан от него так просто не отстанет, Эрик все же ответил на звонок:
– Вот че тебе надо, а?
Голос его приятеля был каким-то дрожащим и слишком высоким:
– Эрик, – выдохнул он. – У меня тут такая беда, с какой я еще никогда не сталкивался.
Эрик раздраженно застонал:
– Послушай, что бы там у тебя не случилось, я сегодня не могу. Локи прилетает, и я должен его встретить. Он мой единственный близкий человек в этом мире, и я не могу разбрасываться его хорошим отношением.
– Понимаю, – голос Йохана снизился до шепота. – А Пала – мой самый близкий человек в этом мире.
После этого раздалось что-то, похожее, на всхлип. Эрик аж опешил:
– Стармэйт, ты там что, плачешь, что ли?
– Эрик, приезжай скорее ко мне, – не прекращая всхлипывать, сказал Йохан. – Случилось нечто ужасное, я не могу об этом рассказывать по нанопейджеру. Вдруг ВГСБ подслушает.
– Очень надо ВГСБ тебя прослушивать, – проворчал Эрик.
– Так ты приедешь?
Эрик вздохнул. Было только пять утра, и ему жутко хотелось спать. Кроме того, совсем скоро прибудет Локи, и ему нужно быть готовым. Но с другой стороны, Йохан – его приятель, и за все два года их знакомства он не слышал, чтобы тот когда-нибудь плакал. Возможно, со стороны этот парень и производил впечатление дохляка, но внутри него пряталась сила. И сейчас, когда, похоже, случилось что-то, что сломало его, он не мог просто так отмахнуться. Поэтому Эрик выдохнул:
– Приеду, – и отключился.
Эрик задумчиво взлохматил черные волосы, и только сейчас обратил внимание на то, что в его комнате как-то холодно. Поежившись и накинув черный халат, он шагнул к окну. Через него прорывался ветер, который пробирал до костей. Но дело даже не в этом. А в небе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/oksana-tarasovna-malinskaya/mercauschie-43159477/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Оксана Тарасовна Малинская
Новая жизнь #4
Четвертая книга серии «Новая жизнь». Прошло два субъективных года после войны с гармонианцами. Кендис со своими друзьями обустроилась на курортной планете Марен и живет тихой и мирной жизнью. На планете Малония объявляют карантин. Магнуры, обитающие в телах Кендис и Текодора, предупреждают об опасности, но на Марене говорить с энергетическими существами почти невозможно, и подробности надвигающейся угрозы остаются неизвестными. Появляется странное, неосязаемое, вызывающее ужас существо, при встрече с которым все бегут прочь…
Оксана Малинская
Мерцающие
Пролог
Тутум
Гигантский сенсорный экран во всю стену заливал полутемную комнату неярким светом. Рудо нервно дернулась, реагируя на какой-то звук в коридоре, но стук шагов медленно удалился. Однако сердце еще долго как будто пыталось выпрыгнуть из груди и убежать от нее подальше. Рудо его прекрасно понимала. Она сама никак не могла поверить в то, что делает. Все происходящее напоминало программу симулятора. Нет, девушка никогда не пользовалась симуляторами, считая это напрасной тратой времени, но если бы пользовалась, то это было бы именно так. Экран запросил пароль. Рудо телепатически назвала заранее выясненную последовательность букв и цифр. Отыскивая нужный файл, она нервно барабанила по ноге пальцами с ногтями идеально белого цвета, ярко контрастирующего с ее черной кожей.
Вообще-то служба в ВГСБ (Высшей Галактической Службе Безопасности) нравилась Рудо, она всегда с уважением относилась ко всем законам. И никогда не оспаривала ни одного приказа руководства, даже если ей что-то казалось неправильным. Однако то, что происходило здесь в последнее время, заставило пошатнуться даже ее веру в непогрешимость Председателя.
С ее первого дня в Службе, когда она была еще такой молодой и неопытной, девушка показывала высокие результаты. Уже на Земле она была превосходной спортсменкой. Ее длинные ноги могли бежать быстро, сильные руки сдерживать мощного и опасного преступника, а мозг легко вспоминать нужные законы и правила, даже когда шла битва не на жизнь, а на смерть. И всегда Рудо выходила победительницей. Она никогда не верила в эти глупые страшилки о них, которыми пугали новичков. И с течением времени ей все меньше казалось правдоподобным то, что в мире может существовать что-то настолько ужасное.
Рудо снова вспомнила о том, что вообще-то она делает нечто незаконное. Прорывается в секретные базы данных ВГСБ, в которые ее ранг еще не позволял ей заглядывать. Перед ней открылся текст, набранный символами языка тимилтов. У девушки, конечно, был нанопейджер – специальное встроенное в мозг устройство, позволяющее выходить в сеть и отправлять сообщения. Будь этот текст предназначен для всеобщего пользования, то его бы перевели на все известные языки и выложили в открытый доступ, после чего нанопейджер считал бы версию на ее родном. Но этот документ был секретным, а потому непереведенным. К счастью, язык тимилтов она знала. Впившись глазами в текст, Рудо быстро прочитала его. Руки, сжимавшие холодный поручень, потрясенно разжались. Ее подозрения оправдались. ВГСБ больше нельзя доверять.
Однако привычка к самоконтролю взяла свое. Документ перекачался на носитель в ее мозгу, после чего девушка выставила несколько паролей в защиту. Окна на экране принялись быстро закрываться, и вот, единственный источник света погас, оставив ее в полнейшей темноте. Вспомнив расположение двери, Рудо выскользнула в коридор.
Нитья была еще здесь. Ее длинные черные волосы были заплетены в тугую косу, кончик которой нервно теребился тонкими и нежными пальцами. Немного пухлые губы придавали ее образу вид маленькой девочки, которая к тому же выглядела испуганной. Но, пусть карие глаза и нервно бегали из угла в угол, они вовсе не казались глупыми. Увидев вышедшую Рудо, Нитья вздохнула с облегчением.
– Ты была права, – потрясенно произнесла Рудо, до конца не веря в происходящее. – Прости, что сомневалась в тебе.
Нитья отмахнулась:
– Это ничего. Но у нас проблемы, – ее голос снизился до шепота. – Мне кажется, они уже в здании.
– В здании? – Рудо профессиональным взглядом окинула коридоры, но те были пустынны. Зловеще так пустынны. – Мы должны предупредить!
– Ничего мы не должны, – несколько недовольно возразила Нитья. – Лучше следуй за мной.
Ступая тихо, как кошка, Нитья двинулась по коридору. Пропуская свою подругу вперед, Рудо продолжала сканировать взглядом помещение. Чистые белые стены, сверкающий пол… Через некоторое время они покинули запретный коридор, однако, к их удивлению, здание оказалось пустым. Как будто наступила ночь и все ушли по домам. Но их заведение было не обычным, к тому же они находились не на Земле. Здесь у каждого существа свой режим, и всегда хоть кто-то, да присутствует в здании. Однако все ВГСБ окутало мертвенная тишина, и до них не доносилось даже тихих голосов.
Когда они свернули в очередной коридор, и никого там не обнаружили, Нитья протянула:
– Это странно. Никого нет во всем здании.
– Возможно, в Главном Зале собрание, а мы с тобой просто не в курсе, – резонно заметила Рудо, но мурашки на ее коже подсказали, что она сама в это не верит.
Нитья снова лишь отмахнулась:
– Председателя нет на планете. Да и не может все здание опустеть из-за собрания. В коридорах всегда должен кто-то быть – ну, просто на всякий случай.
Рудо знала, что она говорит правду. Такое положение может говорить только об одном: они и вправду здесь. Все ее мышцы напряглись, а умный костюм выплеснул в кровь адреналин, чтобы помочь ей бежать быстро, если это понадобится. Девушка мысленно послала ему приказ перейти на режим брони, и тут же почувствовала, как белая ткань уплотняется и стягивает ее руки. Пусть они и проникли в ВГСБ – она готова их встретить.
– Надо связаться с агентами, которые сейчас на задании, – решительно сказала Рудо. – Возможно, если ВГСБ захватили, они смогут помочь.
Нитья смерила ее странным взглядом и покачала головой:
– Против них может помочь только одно. Я знаю, что это. И мы должны спешить.
– Куда спешить?
– Послушай, Рудо, ВГСБ – всего лишь официальная организация, которая делает вид, что все клетки в организме здоровы, в то время как внутри зреет злокачественная опухоль, – заметила Нитья. – Они не скажут тебе больше того, что, по их мнению, ты должна знать. Правда в том, что они врут. Они врут все время. Они даже о Малонии соврали.
– В чем соврали? – недоверчиво спросила Рудо.
– А в том, что там карантин. Конечно, с малонийцами что-то не так, но они не больны. Иначе их бы не загнали в специальный лагерь на Тутуме, а оставили на родной планете в изоляции.
– В лагерь? – эта фраза вогнала Рудо в ступор. – Но зачем?
– Я не знаю, – Нитья вздохнула. – Мне тоже известно не так уж и много. Однако этот лагерь они тщательно скрывают. Значит, у них на то есть причины.
– Поверить не могу, что они так много врут, – растерянно произнесла Рудо.
– Честное слово, Рудо, ты, хоть и умная, но такая наивная бываешь временами, – Нитья закатила глаза.
– Ты думаешь, ВГСБ заодно с ними?
– Я не знаю, – тяжело вздохнула Нитья. – Но даже если нет, ни у кого в этой Вселенной нет против них шансов.
– Но ты же сказала, что знаешь, кто нам может помочь…, – начала Рудо, но тут Нитья ее оборвала:
– Рудо, тихо!
Рудо тут же замолчала, невольно подчиняясь командным нотам в голосе подруги. Она не просто замолчала, но еще и замерла, слегка согнув ноги в коленях, как будто готовясь отразить атаку. Сжав руки в кулаки, она хотела обернуться, но тут вдруг поняла, что не может этого сделать. Как будто какая-то неведомая сила держала ее спину в определенном положении. По коже бежали мурашки, костюм реагировал на страх и становился все прочнее, но повернуться девушка не могла. Потому что внезапно она поняла: позади нее кто-то стоит. Ее уши улавливали какие-то звуки, которые не получалось идентифицировать. Сзади нее кто-то был. И этот кто-то не хотел, чтобы она его видела.
Приказав себе собраться и не паниковать, Рудо начала:
– Нитья, мне кажется, что…
– Нам пора идти, – Нитья не смотрела в ее сторону, а ее руки заметно дрожали. Она тоже почувствовала это, несомненно. Но сражаться с ним намерена не была.
Даже привитый Рудо с курсов Подготовки инстинкт агента не мог справиться с инстинктом самосохранения, подсказывающего ей, что это плохая идея – узнать, как выглядит неведомый монстр. Не будь ее волосы собраны в косички, они бы давно уже встали дыбом. Ей просто нельзя на него смотреть. Стоит только посмотреть – и он ее убьет. Пока Рудо его не видит, она в безопасности.
И все-таки что-то в ней противилось. Рудо механически шагала за Нитьей, а привычка к защите окружающих уже брала над ней верх. Она – не просто какая-то пугливая девчонка с Земли. Она – агент. Один из лучших агентов ВГСБ. Это ее работа – бороться с опасностями, подстерегающими в космосе на каждом шагу. Если она сейчас сбежит – то кто тогда их спасет?
Все тело немело, шея отказывалась поворачиваться, как будто ее костюм вышел из строя, но Рудо приказала себе не бояться. Она должна знать, кто ее враг. И вот она оглянулась назад…
Что-то длинное. Что-то странное. Что-то страшное. Ее мозг не справлялся с определением того, что она увидела. Слова в панике разбегались от нее, и единственное, что Рудо могла сделать, это закричать: громко и пронзительно. Она уже поняла, что совершила страшную ошибку, посмотрев на это существо, и была готова умереть. Однако ее подруга не растерялась.
– Бежим! – крикнула Нитья, схватив Рудо за руку и таща ее вперед.
Ноги девушки снова заработали, и она рванула со всех сил куда подальше от этого монстра.
Луиджи Бернаскони являлся заместителем Председателя ВГСБ уже много лет. Со своим начальником он был в довольно теплых отношениях, насколько это вообще возможно для представителей двух рас, и всегда знал самое главное, то, что знало очень ограниченное число служащих. Это знание не давало ему чувство превосходства над другими. Оно просто помогало нести свою службу достойно. В большинстве случаев. Сейчас Луиджи казалось, что он не справляется.
Унылый пейзаж Тутума опускал его и так низкое настроение еще ниже. Камни, камни, сплошные камни… Растительность и почва здесь были редкими. Их занесли элайосцы (большие разумные ящерицы) в тот момент, когда они решили присоединиться к ВГСБ. Небо было серым, но безоблачным. Здания казались грубыми, как будто какой-то большой ребенок слепил их кое-как на скорую руку из пластилина. Для Луиджи, прилетевшего с Земли много лет назад, это походило на каменные постройки пиктов или кельтов. Но он знал, что внутри все сделано с учетом высших технологий, присущих самым разнообразным расам. Такая видимая простота скрывала за собой многие миллионы лет цивилизации.
Можно было бы взять аэрокар, но Луиджи почему-то хотелось пройтись пешком. Недавно он узнал кое-что, что заставило взглянуть на проблему, над которой ВГСБ билась целый год, под новым углом.
Луиджи прошел мимо нескольких хатонов – жукообразных существ, которые предпочитали жить на улице. Он приближался к гизмосфере. Она представляла собой купол из сверхмощного силового поля в несколько сотен футов высотой, и охраняло то, что, скорее всего, являлось ключом к разгадке происходящего. Именно здесь находилось все население Малонии.
Подойдя к охраннику-фелисину (мускулистому гуманоидному зверю с длинной гривой и ярко-красными глазами), проводившему его злобным взглядом, зам Председателя кивнул и по сети подключился к системе безопасности. Она тут же затребовала с десяток паролей, которые он благополучно назвал. Системе ничего другого не оставалось, кроме как открыть в силовом поле небольшую брешь и впустить его.
Луиджи шагнул на территорию. За этим силовым полем каменистая поверхность планеты засыпана специальной почвой, разработанной в лабораториях биологов. Повсюду росли деревья, слегка модифицированные, но все же похожие на земные. Самым удивительным было обилие кипарисов, напоминавших ему о родном Риме. Также имелось много фруктовых деревьев. В животе у Луиджи заурчало, когда он понял, что не обедал сегодня. Ему очень хотелось сорвать какой-нибудь плод с дерева, но мужчина не решался.
По саду гуляли люди – в основном на Малонии жили они. У большинства был печальный вид: никому не хотелось сидеть взаперти, хоть им и предоставили самые лучшие условия, какие только смогли. Честно говоря, Луиджи с удовольствием бы и сам остался в этом саду, только бы не разбираться с нависшей над миром опасностью. Но мужчина уже много лет не вылетал с Тутума, а в это место помещали только тех, кто подвергся воздействию… их.
Наконец, он увидел ту, которую искал. Анджелайн сидела на скамье из белого камня, подставив идеальное овальное лицо искусственному источнику света, но при этом в ее карих глазах сквозила грусть. Золотистые волосы были собраны в пучок, открывая ее стройную шею, тонкие, будто хрустальные, руки выдавали ее тощую фигуру, скрываемую длинным платьем по типу балахона. В ней была какая-то своя, особая красота, почему-то делавшая ее похожей на богиню из древности, которая спустилась в современный мир, где никто уже не помнил, кто она такая. Ее окружали деревья апельсинов, а в ладони Анджелайн сжимала стакан с соком из вышеуказанного фрукта. Эта женщина представляла для Луиджи интерес не потому, что нравилась ему, как вы могли бы подумать, а потому, что она была единственная со всей Малонии, кто что-то помнил о том, что произошло. А еще потому, что она по неизвестной причине называла себя посланницей.
– Анджи, – тихо позвал ее Луиджи, подобравшись к ней по тропинке и присаживаясь рядом. – Мне нужно с тобой поговорить.
Женщина отпила еще немного сока, отчего на ее губах остались капли жидкости, но и не подумала их вытереть. Поставив стакан на скамью, Анджелайн встала, по-кошачьи потянулась, а потом села на край фонтана, позволив воде обрызгать волосы и одежду. Она всегда так делала, когда Луиджи приходил к ней. Ему казалось, что в этих ее действиях есть какой-то скрытый смысл, который он не может понять.
– Я знаю, кто стоит за всем этим, – решительно произнес мужчина, наблюдая за тем, как вода струйками стекает по выбившимся прядям волос.
– Неужели? – вскинула брови Анджелайн, подставляя ладонь под струю воды и загадочно улыбаясь. – Сам догадался или подсказали?
– Подсказали.
– Ну-ну, – Анджелайн набрала в руки пригоршню воды и вдруг вылила ее себе на голову. Брызги попали на стоявшего рядом Луиджи.
– Ты можешь объяснить, зачем ты это каждый раз делаешь? – несколько раздраженно спросил он.
– Так ты же уже знаешь, кто ваш враг, – рассмеялась Анджелайн. Затем встала на борт фонтана, а потом шагнула в образовавшийся небольшой бассейн. Подол ее платья поплыл по воде, и на какую-то секунду Бернаскони показалось, что девушка тает.
– Знаю. Но при чем тут ты? – он завороженно наблюдал за ней.
– Я посланник, – спокойно и немного отстраненно сказала она. – По крайней мере, была им, пока вы меня не увезли с Малонии. И я всего лишь пытаюсь объяснить, что это значит. А также намекнуть, что бояться нечего.
– Как это нечего? – даже несколько разозлился Луиджи. – То, что они сделали с Малонией, что случилось с этими людьми…
– Это было необходимо, – перебила его Анджелайн. А потом вдруг склонила голову так, как будто к чему-то прислушалась. – А у вас проблемы, да?
– Ты о чем?
– Они здесь, – Анджелайн улыбнулась и вышла из воды. Ручьи, стекавшие с нее, оставили на искусственной почве лужу, которая не желала впитываться.
– Что? – Луиджи тут же переполошился.
– Да, это так. Тебе пора, но не суди их…
Заместитель Председателя ее не слушал. Если они добрались до ВГСБ, то пора было приступать к плану. Поэтому он выскочил из прекрасного сада, чувствуя себя так, как будто его прервали во время особенно волнующей симуляции и заставили возвращаться в реальность. Каменистый пейзаж снова заставил почувствовать уныние. Но было еще что-то, что не давало ему покоя.
Чем ближе он подходил к ВГСБ, тем сильнее чувствовал страх.
Когда Луиджи ушел, Анджелайн несколько погрустнела. Ей было скучно в этом саду, она не знала, чем заняться. С тех пор, как они прилетели сюда с Малонии, все относились к ней, как к зараженной какой-то опасной и мерзкой болезнью. Впрочем, так оно было всегда. Но именно находясь в замкнутом помещении, женщина это ощущала особенно остро, ведь отсюда нельзя было уйти.
Анджелайн увидела, что в сад из главного здания вышли двое ее коллег – Роланд и Луиза. Даже сейчас, когда вся профессиональная деятельность была приостановлена, они сохраняли серьезные выражения лица, как будто обсуждали отчеты. Женщина смотрела на них с завистью, жалея, что не может так же легко и непринужденно общаться с другими людьми.
Внутри Анджелайн все затряслось, когда она вспомнила, что ее коллеги всегда проходят мимо нее, даже не поздоровавшись… Она не знала, почему, но коллектив ее недолюбливал, большую часть времени игнорируя ее, а если и обращал внимание, то только для того, чтобы унизить. Анджелайн терялась в догадках, что же такого она сделала, чем заслужила такое отношение, но положение улучшить не могла. Для нее было кошмаром жить в подобных условиях.
Такое поведение нельзя назвать разумным, но она, не думая, подошла к появившимся коллегам, рассчитывая завести беседу и попробовать наладить отношения. Однако едва они заметили Анджелайн, та сразу поняла, что это было ошибкой. Они синхронно презрительно отвернулись, и женщина словно ощутила, как ее обдает холодом.
– Привет, – произнесла Анджелайн, заливаясь краской, и тут коллеги брезгливо отшатнулись, когда с ее наряда упали капли воды.
– Как только таких людей пускают в нормальное общество? – проигнорировав ее приветствие, спросила Луиза у Роланда. Тот лишь пожал плечами и в очередной раз отвернулся, намереваясь убраться подальше.
– Как у вас дела? – Анджелайн не хотела сдаваться, а потому предприняла еще одну попытку завязать разговор.
Но коллеги не ответили, а лишь посмотрели с таким сильным презрением, что она аж отшатнулась. За что они ее ненавидят? Роланд и Луиза вернулись к своему разговору, а потом вошли обратно в здание. Из глаз Анджелайн текли слезы. Все в ее жизни было плохо. Коллектив ее откровенно травил, из-за постоянного стресса у нее начались проблемы со здоровьем, она даже работу свою уже не могла выполнять качественно, из-за чего над ней издевались еще больше… Она много раз собиралась уйти. Но специалист по микрофлоре – достаточно редкая профессия, и найти новую работу было не так-то просто. А потому каждый день Анджелайн сталкивалась с игнорированием в лучшем случае и с откровенными издевками в худшем. Так дальше жить было невозможно. Рыдая, женщина опустилась на землю, чувствуя, что окончательно теряет связь с этим миром, и что никогда не сможет это исправить…
И тут она заметила, что люди в саду неожиданно начинают вставать и возвращаться в главное здание, стараясь не смотреть по сторонам. Обычно такое происходило, если наступало время обеда или ужина, но сейчас явно было не оно. Анджелайн сразу поняла, что это значит: они пришли. Они пришли, и люди слишком боятся на них смотреть, поэтому им проще сделать вид, что никого здесь нет, и тихо уйти.
Но Анджелайн не была такой. Она тоже боялась этих существ, но, в отличие от всех остальных жителей Малонии, никогда не сбегала. Она знала, что они не удовлетворятся одной планетой. Они последуют дальше, и дальше, и дальше, пока не найдут то, что им нужно. Остальные могут сколько угодно отрицать их существование или думать, что смогут с ними справиться.
Не смогут.
Анджелайн повернулась назад, хотя ее инстинкты вопили о том, что этого делать не нужно. Вместо того чтобы закричать от ужаса или передернуться от отвращения, она улыбнулась.
А потом сказала:
– Заберите меня к себе.
Звучали какие-то непонятные звуки, которым Рудо не могла подобрать названия, но они наполняли ее сердце ужасом. Она бежала вперед на максимально возможной скорости, подогреваемая адреналином в крови, продолжая сжимать руку Нитьи. Ее подруга ловко лавировала между коридорами, как будто она точно знала, куда нужно бежать, и девушка позволила ей вести себя. Существо, внешность которого она почему-то не могла описать, продолжало гнаться за ними, и страх сетями охватывал ее, стягивая все сильнее. Удастся ли им от него убежать?
Кажется, грохот бегущих ног привлек чье-то внимание, и в стене сдвинулась одна из дверей. Ой, зря они это сделали! Из помещения выглянула пара элайосцев, и на их лицах отразился полнейший ужас. Они тоже увидели это существо, и оно теперь ни за что не позволит им уйти.
– Что это? – вскричала одна из ящериц.
– Бегите! – только и прокричала им Рудо, на скорости звука проносясь мимо.
– Но что пр…, – голос резко прервался, и она поняла, что существо добралось до бедных элайосцев.
Как бы ни было сильно искушение спасти бедных созданий, Рудо не могла с этим ничего поделать, поэтому лишь продолжила бежать.
Нитья продолжала уверенно вести ее куда-то. Ее черная коса извивалась на спине, и иногда попадала в лицо немного отстающей Рудо. Двери начали сдвигаться, и Рудо осознала, что теперь все эти люди и не люди станут добычей этого существа. Ее ноги начали запинаться, и Нитья постаралась ее подбодрить:
– Давай, Рудо, еще немного осталось…
– Но куда мы бежим? – спросила Рудо.
И тут они остановились около входа в ангар, который охранял грозного вида фелисин. Его зловещий оскал наводил ужас на каждого, кто приближался к нему. Девушка ожидала, что он их остановит, но тот лишь облегченно прорычал:
– Наконец-то. Скорррее, пррроходите, – и дверь сдвинулась.
– Спасибо, Марсо, – прокричала Нитья, когда они пролетели мимо него в ангар.
В ангаре хранился весь транспорт, который только был в распоряжении ВГСБ. От элементарных флайбордов до целых космических кораблей. Это было огромное помещение, границы которого терялись где-то далеко внутри. Ангар был разделен на несколько отсеков, и в каждом из них были свои охранники.
– Мы должны добраться до последнего отсека, – пояснила на бегу Нитья.
– Но кто нас впустит? У нас же нет разрешения! – воскликнула Рудо.
– Я же сказала – договорилась уже, – бросила Нитья.
Рудо не представляла, как можно просто так взять и угнать космический корабль из ангара ВГСБ, но решила не спрашивать. Страшное существо по-прежнему их преследовало, и они не могли останавливаться ни на секунду.
Неужели это был один из них? Рудо знала, что они были страшны, но не знала, что настолько. И как только ВГСБ могла скрывать информацию о них?
Но самое главное – неужели они действительно были непобедимы? Если они проникли в ВГСБ, то конец настанет не только Тутуму! В опасности находилась вся Галактика, если не Вселенная! Что она, простой агент, может сделать против них? Она всего лишь человек. Однако у Нитьи, похоже, был какой-то план. Возможно, ее подруга и вправду что-то знала о них, ведь, в отличие от многих других, она родилась уже на Тутуме. А ее отец был одним из первых людей, появившихся на планете. Он мог что-то рассказать своей дочери. Что-то действительно важное, способное их всех спасти.
Ужаса снова начал подступать к Рудо, и это подсказало ей о том, что существо разобралось со всеми препятствиями на пути, и теперь снова их догоняет. Успеют ли они сесть в корабль? Они должны. Они не могли не успеть.
Нитья резко затормозила. Рудо от неожиданности поскользнулась на полу и чуть не упала, но вовремя ухватилась за какой-то поручень. Страх подступил сильнее, ее сердце ускоряло свой темп, а костюм плотнел с каждой секундой. Нитья сдвинула дверь в ангар кораблей, и они поспешно туда зашли. Аппараты в этом отсеке были самые разнообразные, от небольших, предназначенных для маленьких групп, до воистину гигантских, принадлежащих когда-то туру «Новая жизнь». Нитья нервно огляделась, словно выискивая что-то. Дверь за ними задвинулась, но что-то подсказывало Рудо, что она существо не остановит. Его не остановит даже толстенный костюм на ней. Ее взгляд зацепился за большую ракету у дальней стены, которую было видно даже отсюда. Этот аппарат показался ей знакомым: кажется, именно на нем семь субъективных лет назад Рудо покинула Землю. Но вряд ли они собираются улетать с Тутума на ракете. Туда нужна целая команда пилотов, а еще они летают строго по программам. Им нужно что-то небольшое, что-то, с чем они могут справиться сами. Рудо немного умела управлять кораблями, но плоховато, и она надеялась, что Нитья знает, что они делают. Почему они все еще стоят?
– Туда, – вдруг бросила Нитья и поспешила вперед.
И они побежали к небольшому кораблю всего в паре десятков футов от них. Он был довольно маленьким: скорее космокар для ближних перелетов, чем корабль, но форма была достаточно обтекаемой, что могло пригодиться при срочном побеге. Как и большинство кораблей в ВГСБ, он был покрашен в белый цвет, ярким пятном выделяясь в полутемном освещении. Около него стояла небольшая группа существ. В основном люди, но была и пара элайосцев. Рудо с Нитьей подбежали к ним. Зеленая ящерица третьего пола прошипела:
– Программа уже написана и вставлена, вам остается только взлететь.
– На скорости света лететь не получится, так что путешествие займет несколько дней, – добавила ящерица-женщина.
Рудо растерянно смотрела, как ее подруга переговаривается со всеми ними, такая странно уверенная посреди того хаоса, в который превратилась их жизнь. Несколько дней? Куда они собрались лететь несколько дней? Похоже, что Нитья и в самом деле все спланировала. Видимо, действительно существовало что-то, способное помочь им избавиться от них. И тут ужас очутился совсем рядом.
– Рудо, садись, скорее! – крикнула Нитья, и девушка, как обычно, не стала медлить – тут же запрыгнула в космокар.
Она ожидала, что Нитья к ней присоединится, но тут вдруг осознала, что снова видит то, что не может описать. В глазах рябило, мозг не успевал или не мог регистрировать происходящее, оставляя только вспышки страха, и ужаса, и какого-то горького отчаяния. Ящерица третьего пола залезла в корабль вместе с ней и активировала программу. Двери задвинулись, и корабль еле слышно загудел. И тут Рудо поняла, что ее подруги внутри не было. Выглянув в окно, она увидела, как Нитья упала на пол и больше не двигалась. Вокруг нее крутилось это существо, настолько страшное, что все тело начинало трястись от одного лишь взгляда на него. Кажется, оно собиралось напасть на корабль.
– Нитья! – отчаянно крикнула она, но элаойска пробормотала:
– Мы ничем не можем ей помочь. Мы должны лететь дальше.
И Рудо горько зарыдала, только сейчас осознав, что Нитья умерла.
Часть 1
Марен
Глава 1
Яркий свет Барни (так мы называем звезду Барнарда, светило в этой системе) слепил мне глаза. Высокие волнистые полоски песчаных водорослей отбрасывали блики, которые почему-то устремлялись именно в мою сторону. Невольно вспоминались гармонианцы, способные выжечь твое зрение, если ты не наденешь специальные очки. Не думаю, что водоросли имели цель лишить меня зрения. Однако и работать они не помогали.
Я со вздохом перевела взгляд на экран своего палма и не увидела ничего, кроме гладкой поверхности, отражающей большой желтый шар. Планета находилась очень близко к звезде, но современные технологии позволяли сохранять атмосферу пригодной для жизни, так что мы не плавились и не сгорали. Хотя, конечно, круглый год здесь царило лето, лишь по приближению зимы начинались дожди, а небо серело. Я с грустью подумала о том, что мне никогда не нравилась жара. Моя кожа вся почти горела, а навязчивое тепло действовало усыпляюще. По телу разливалась слабость, глаза почти смыкались. Соленый запах моря немного щекотал нос, а ярко-розовые песчаные водоросли слегка пробуждали мой организм, но недостаточно, чтобы сосредоточиться на тексте, который мне нужно было перевести.
Поднеся прибор ближе к лицу, я прищурилась, но даже это не помогло мне разглядеть буквы. Со вздохом отложив палм, я признала, что Локи был прав. Нужно было мне установить нанопейджер, чтобы я могла выполнять свою работу, переводя изображение на сетчатку глаза. Однако каждый раз, когда я представляла, что какой-то хирург будет копаться в моем мозгу и что-то в него встраивать, я вспоминала Кристаллис. На этой планете Офелия чуть было не загрузила сознания всех людей в одного человека, и это вызвало катастрофические последствия. Перед моими глазами всплыл бедный японец Юма. Его искаженное от боли лицо, неповторимая мудрость во взгляде и сотрясающееся в конвульсиях тело. Я содрогнулась и решительно качнула головой: никакой встроенной техники. И пусть палмы безнадежно устарели, лучше уж так, чем кто-то получит возможность копаться в моих мозгах.
Барни находился в зените, а на ярко-голубом небе не было ни облачка. Если я буду оставаться на улице, то до самого вечера ничего не увижу, а значит, ничего и не сделаю. Наверное, имело смысл вернуться в дом, а не сидеть во дворе, но все, что я могла, это вяло катать страницу в палме вверх-вниз, чувствуя, как подобно пролитому кофе, по моему телу растекается раздражение.
Наверное, я бы еще долго так сидела и ничего не делала, если бы до меня не донесся пьяный смех. Переведя взгляд на темно-розовый песок под водорослями, я отметила, что тени почти не было. Полдень. Какой придурок напился так рано?
Конечно же, это глупый вопрос. Пара секунд, и из-за угла появилось двое высоких парней. Один черноволосый с наглой, немного ленивой улыбкой, а другой блондин и с трехдневной щетиной на лице. Их ноги заплетались и спотыкались, так что им приходилось придерживать друг друга, чтобы не упасть, глаза ярко светились, а смех разносился, наверное, до самого Редема (а это, да будет вам известно, в четырнадцати часовых поясах от нашего острова). Я сделала вывод, что они обнаружили нечто уморительно смешное в кибернете. На их пьяный взгляд, естественно. Я вся сжалась на скамье, надеясь, что они меня не заметят, но этому не суждено было сбыться.
– О, Кендис, ты дома! – едва его глаза прекратили светиться, прокричал на всю улицу черноволосый парень, который был братом Локи Эриком. – Мы с Йоханом проголодались. Ты не приготовишь нам что-нибудь поесть?
Я протестующе застонала:
– Вообще-то мне нужно работать.
Но стоило мне попробовать уткнуться в свой палм, как существо внутри меня заерзало, выражая протест. Конечно, я знала, что Марен недостаточно древняя планета, чтобы я могла видеть энергетическую вселенную, однако иногда до меня доносились какие-то странные отголоски чего-то непонятного, в основном похожего на раздражение. Кому принадлежало это чувство – мне или магнуру – сказать было трудно. Но все чаще мне казался наиболее правдивым ответ, что обоим.
Эрика мой ответ не удовлетворил. Держась рукой за плечо Йохана, он приблизился ко мне и состроил свое коронное выражение лица. Игриво изогнутые брови, большой белый блик на серой радужке (определенно поставленный нанопейджером), приподнятый уголок губы. Из-под простой черной футболки выглядывала мускулистая рука, а матовая ткань обтягивала стройное тело. Мое сердце бешено ускорило свой темп, когда я не смогла удержаться от того, чтобы бросить на него жадный взгляд.
– Хватит строить мне глазки, Эрик, я встречаюсь с твоим братом.
Парень окинул взглядом двор, в котором, кроме нас троих, пары скамеек и нескольких песчаных водорослей, ничего не было.
– Локи здесь нет, – уголок губы снова задрался вверх.
– Ага, – поддакнул Йохан. – Зато здесь есть мы, и я с самого утра ничего не ел.
– А давно ли оно для тебя было, это утро? – недовольно проворчала я, но пальцы уже сворачивали файл на палме. Мне ничего другого не оставалось, кроме как встать. – Ладно уж, пошли.
Я поднялась на ноги, потянулась, ощущая как кровь снова начала циркулировать по моему затекшему телу, и медленно пошла к двери нашего дома. Лениво окинув взглядом цилиндрическое салатовое строение с зарослями растений на крыше, легким движением пальца по нагретой поверхности палма сдвинула дверь. Едва я вошла внутрь, как зажегся приглушенный свет, а все мое тело окутала приятная прохлада. Умная система жизнеобеспечения поняла, что я немного перегрелась под Барни, и стремилась создать комфортную для меня обстановку.
Следом за мной ввалились и чуть не повалили небольшую статуэтку в виде коралла Эрик с Йоханом. Когда они приблизились, я ощутила их запах и поморщилась. Пока Эрик поднимал упавшего Йохана, я незаметно запустила программу отрезвления. Из стен начало выделяться специальное вещество в виде газа, очищающее кровь от алкоголя. Через несколько минут должно подействовать.
Я прошла на кухню и двинулась к термобоксу. Мое утро всегда начиналось с того, что я готовила для всех жильцов дома завтрак, обед и ужин, так что ящик был забит. В животе заурчало, и я решила, что самое время и мне перекусить. Достав три ролла с пиктаном из горячей секции, я положила их на отдельные тарелки, а потом поставила на стол. Не дожидаясь, пока медленно трезвеющие Эрик с Йоханом доберутся до кухни, я набросилась на свою порцию так, как будто год не ела.
Парни тоже зашли. На ногах они стояли уже более уверенно, и я усмехнулась, прикрыв рот ладонью. Едва они увидели ролл, испускающий по всему помещению тонкий и аппетитный аромат, как тут же дружно проглотили слюни. Эрик резко опустился на стул и воскликнул:
– Ролл с пиктаном! Я его обожаю! – и принялся уплетать на скорости звука.
Йохан тоже к нему присоединился, и оба парня принялись расхваливать мои кулинарные способности. В окно ворвался легкий ветерок, донесший до нас запах моря и разметавший мои кудряшки по плечам. Смущенно улыбаясь, я начала медленно прожевывать кусок. Довольное лицо Эрика грело душу. Кажется, раздражение начало потихоньку утихать. Закончив с похвалами, парни уделили все внимание еде, и я смогла сосредоточиться на своих мыслях. Какая-то часть меня твердила, что мне нужно подумать о Локи и о том, как я его встречу, когда он прилетит всего через пару дней… Но при мысли о моем парне существо внутри меня заворчало, как будто ему предложили написать финансовый отчет. Это магнур или я? Со вздохом я отложила ролл, который внезапно потерял вкус. Я постаралась вспомнить, как приятно было целоваться с Локи, и не смогла. Теплое, слегка волнительное чувство не появлялось, вместо этого накатило ощущение нежелания чего-либо. Мои пальцы сжали вилку с такой силой, что выступили побелевшие костяшки. Не первый раз у меня такое чувство. Я встречалась с Локи уже два года, и в первые несколько месяцев все было чудесно, однако через какое-то время страсть пошла на спад. Мне уже не хотелось постоянно к нему прикасаться, мои мысли стали витать вокруг других парней, а еще это ощущение раздражения, которое поначалу возникало только в те моменты, когда я переводила нечто скучное, стало появляться все чаще и чаще. Я не знала, что со мной происходит. Время шло, Локи уже давно признался мне в любви, а я лишь переводила разговор на другую тему. Ответить тем же самым я не могла. Язык не поворачивался.
Ну, все, настроение окончательно испортилось. Лучше об этом не думать. Я снова перевела взгляд на Эрика и залюбовалась его немного нагловатым выражением лица. Наверное, я бы еще так долго сидела, если бы кое-что не произошло.
Дверь на кухню сдвинулась, и на пороге появилась невысокая доранка. Редкие для этого вида белоснежные волосы волнами спадали до талии и легонько покачивались. Она прошествовала к нашему столу с царственным видом и, проигнорировав меня, посмотрела на Эрика:
– Что, тяжелый день на работе? – ехидно спросила она.
– Ага, – подхватил Эрик. – С самого утра дегустировал разные виды морбона, а также проводил конкурс красоты на местном пляже. Столько красивых девушек пришло…
– И кто победил? – доранка скучающе посмотрела на свои ногти, подстриженные треугольником и покрашенные в лиловый цвет.
– Пока не знаю, – усмехнулся Эрик. – Думаю, нужно провести еще один тур…
– Ты как всегда, – тяжело вздохнула доранка и хотела уйти, но Эрик ее остановил:
– Форми, ты с работы? Кендис приготовила очень вкусный ролл с пиктаном. Попробуй, пальчики оближешь.
Доранка протянула:
– Нет, спасибо, я не голодна. А если вдруг захочу поесть, – добавила она, бросив укоризненный взгляд на Эрика. – То могу пойти в какое-нибудь кафе или ресторан. У меня-то есть лицензия, и мне нет нужды есть то, что готовят какие-то переводчики, – последнее слово она произнесла с такой интонацией, как будто это заразная болезнь.
Такого презрения к своей работе я стерпеть не могла. Со звоном уронив вилку в тарелку, я выпалила:
– Между прочим, если бы не переводчики, то черта с два ты смогла бы понимать инопланетные слова!
Форми посмотрела на меня так, как будто я заявила, что крайты питаются мясом, и подняла указательный палец вверх:
– Мальчики, обратите внимание на то, насколько невежественными могут быть люди, целыми днями переставляющие буквы на палме, – слова «люди» и «палм» она произнесла с той же интонацией, что и «переводчики». – Да будет тебе известно, мозг дорана способен запомнить в тысячу раз больше информации, чем человеческий. Я говорю на всех языках, известных в этой Галактике. И даже если вдруг эта штука сломается, – она постучала пальцем по голове, видимо, имея в виду нанопейджер. – Я все равно смогу понять любое существо. В отличие от нашего переводчика, который знает только английский, японский и немного универсальный.
Я не нашла, что на это возразить. Но ей мой ответ был и не нужен. Довольно улыбаясь, она покинула кухню.
Эрик немного усмехнулся, но потом заметил мой расстроенный взгляд и совершенно серьезно произнес:
– Да ладно тебе, Кендис. Ты готовишь ничуть не хуже любого повара в ресторане, а твоя профессия очень даже нужная. Да, дораны по многим пунктам превосходят людей и, возможно, для них нанопейджер – это ненужное украшение, которое они давно переросли. Но я вот, например, кроме английского, ничего не знаю. А Йохан знает только исландский, правда, стармэйт?
– Ага, – кивнул блондин. – Лично я очень ценю труд таких, как ты.
Это, конечно, утешало, но не сильно. Разумеется, я прекрасно осознавала важность своей профессии. Если перевод речи еще мог осуществиться за счет наложения особых телепатических полей, которые, как оказалось, есть у всех живых существ, то в переводе художественных текстов или non-fiction ни одна раса не смогла добиться полноценного, красочного и эмоционального перевода. Я, как и многие другие переводчики системы Барнарда, переводила статьи, книги и разные другие тексты на английский, японский или универсальный. Без наличия перевода в базе данных этого встроенные и не встроенные нанопереводчики просто не могли ничего перевести, или могли, но выдавали всякую ерунду, подобную той, что когда-то выдавали переводчики-онлайн на Земле. Но дело было не в моей профессии. Вот уже около года Формадора вела себя по отношению ко мне очень высокомерно. И это меня расстраивало, ведь мне доранка нравилась. Она была очень умной и всегда адекватно смотрела на мир. А ее познания в психологии были так велики, что ежедневно к ней обращались сотни существ нашей планеты, и всем она помогала, чутко и мягко решая их проблемы. Почему же она так ненавидит меня?
Пока я, сгорбившись, сидела за столом и жалела, что не могу спросить своего магнура о внутреннем состоянии Формадоры, парни доели свои роллы и встали из-за стола.
– Ну что, Йохан, нас ждут красотки с пляжа! – Эрик бросил быстрый взгляд на меня, но я осталась безучастной. – Чур, моя та, грудастая с голубыми волосами?
– Она вообще-то мне понравилась! – возмутился Йохан. – Ну ладно, тогда я займусь рыженькой.
Больше не обращая внимания на меня, они покинули кухню. Я осталась одна, и только далекий шум моря составлял мне компанию. Нужно было возвращаться к переводу, но существо внутри меня заерзало, возмущаясь тем скучным текстом, что мне в этот раз попался, и я мрачно с ним согласилась. Так что вместо того, чтобы открыть файл с кучей фраз и предложений, для которых нужно было подобрать идеальный эквивалент на английском языке, я запустила браузер и подключилась к кибернету.
Безусловно, мне следовало бы ответить Локи, который говорил, что скучает, заверить Лору, что я не пропущу сегодняшнюю трансляцию ее концерта… Однако я предпочла оставить их сообщения не прочитанными. Вместо этого я зашла в соцсеть и, прежде чем успела себя остановить, очутилась на странице Криса.
На аватаре была фотография влюбленной пары. Высокий и стройный блондин с голубыми глазами и вытянутым лицом, чьи тонкие губы растянуты в счастливой улыбке, нежно прижимал к себе черноволосую девушку с немного хищным взглядом. Девушка была принцессой Аукторской Меридианой, а парня звали Крис. И пока что он единственный человек, про которого я на самом деле могла сказать «люблю».
Мы с Крисом познакомились еще в школе на занятиях по гитаре. Как-то незаметно мы начали общаться, а потом и дружить. Но для меня это была не просто дружба. Не знаю, как такое произошло, но я полюбила его, полюбила так, как не любила еще никого в этой жизни. Словно яркое пылающее солнце, он разогнал серые облака, покрывающие мою жизнь, показал красочность окружающего мира, а самое главное, придал смысл тому унылому существованию, которое я влачила до этого. Моя любовь была невзаимной, но это меня не остановило. Именно вслед за Крисом я полетела в космос и увидела этот чудесный мир. Я могла бы провести вечность, просто находясь рядом с ним и радуясь тому, что могу время от времени его коснуться… Но началась война с гармонианцами, которую теперь официально называют Световой войной. Я со своими друзьями собралась лететь на Дору, чтобы найти оружие, способное остановить этих существ, но… Мы с Крисом были не совсем людьми. В нас сидели древние существа, магнуры, они состояли из чистой энергии и могли воспринимать то, что осталось от когда-то существовавшего на месте нашей Вселенной мира Вечности. Я долгое время думала, что мой магнур погиб на Тиморе, но насчет того, что то же самое произошло с магнуром Криса, у меня уверенности не было. А значит, гармонианцы, которые были следующей ступенью эволюции после магнуров, могли как-то им воспользоваться и причинить ему вред, а то и убить. А я не могла этого допустить, поэтому попросила Меридиану, получеловека-полуадаморта, обладающую большой психической силой, с которой у Криса был роман в Ауктории, заставить его поверить в то, что он так сильно ее любит, что не может оставить. Это и так было правдой, так что ей почти не пришлось стараться. Мы оставили Криса на Кристаллисе, а сами отправились на войну.
Мне было жутко больно в разлуке с ним, и вскоре я поняла, что начинаю испытывать симпатию к Локи. У этого парня тоже тяжелая судьба: когда он был маленьким, его мать погибла в автокатастрофе на Земле, после чего брат Эрик возненавидел его, несправедливо обвиняя в ее смерти, а отец отдалился. Единственным его другом был парень по имени Стив. Когда Эрик отправился в тур «Новая жизнь», Локи вздохнул с облегчением. Он не был злопамятным, и через некоторое время начал мечтать о том, как тоже полетит в космос, встретится с Эриком, и дальнейшая его жизнь будет чудесной. Однако не тут-то было.
На Тиморе его бросили аж две девушки, и он впал в депрессию. Из-за этого на Кристаллисе он связался с наркотиками, что чуть его не погубило. На Доре он постарался направить свою боль на достижение нашей цели, как поступила и я, и вскоре мы стали лучшими учениками по боевым искусствам и навыкам выживания. Плюс ко всему он начал мне напоминать Криса тем, как он не думая бросался к опасности. Я ощутила симпатию к Локи, а он ощутил симпатию ко мне. Я долго считала себя предательницей любви к Крису и не могла понять, чего же на самом деле хочу, а потом прочитала в кибернете, что Крис женится на Меридиане. Разрушать его счастье мне не хотелось, и я согласилась встречаться с Локи. Мы с друзьями улетели в систему Барнарда, и с тех пор он официально числился моим парнем. Все было прекрасно, пока страсть, которая нас и свела, не исчезла.
И вот, вместо того, чтобы переписываться с Локи, которого я не видела вживую шесть месяцев, я смотрела на фотографию Криса, а в моих глазах закипали слезы. Я не видела своего любимого уже два субъективных года, а для него и вовсе прошло семь лет. За все это время он мне ни разу не написал, и я тоже не решалась его побеспокоить. Наверное, он забыл меня. Мне тоже следовало бы двинуться дальше, и я думала, что смогу сделать это с Локи. Однако прошло уже два года с начала наших отношений, а я по-прежнему не могу сказать ему «люблю».
До моих ушей донесся звук сдвигаемой входной двери. Ворвавшийся в окно неожиданно холодный ветер высушил мои слезы, и я быстро свернула браузер и схватила вилку. Кто бы ни пришел, ему совершенно ни к чему знать, что я по-прежнему люблю Криса, в то время как мой парень летает с туром по всей планете. Я запихнула в рот кусок остывшего ролла, практически не ощущая вкуса, и в этот момент на кухне появился единственный человек, вернее, доран, чье присутствие меня по-настоящему радовало.
– Теки! – улыбнулась я и осеклась, увидев нахмуренные брови мальчика.
Текодор был братом Формадоры и, в отличие от своей сестры, относился ко мне хорошо. Наверное, это неудивительно, ведь в нем тоже сидел магнур, что несколько роднило нас. Да и к тому же это вместе с ним мы спасли мир на Гармонии. После такого невозможно не стать друзьями. Теки был очень жизнерадостным мальчиком, которого интересовал мир вокруг, и чаще всего его можно было увидеть с улыбкой до ушей и задорно взъерошенными зелеными волосами. Однако сейчас он хмурился, а в фиолетовых глазах застыл весь возраст носимого внутри него существа, который исчислялся не одной вечностью. По моей коже пробежались мурашки, и я поняла, что наши магнуры уже успели пообщаться, и происходящее их ужасало. Жаль, что я не могла их понять. Отложив еду, я спросила:
– Что случилось?
Вместо ответа мальчик достал из своего кармана палм (сестра не разрешала ему установить себе нанопейджер, заявляя, что хватит того, что внутри него есть энергетическое существо) и протянул его мне. Я осторожно его приняла и посмотрела на страницу, отображающуюся на экране. «Карантин на Малонии» – гласил заголовок. Я быстро пробежалась глазами по тексту, в котором говорилось, что на самой большой планете нашей системы началась эпидемия, и теперь ее закрыли для туристов, но внутреннее чутье как будто видело за этими словами скрытый смысл. И этот смысл был очень и очень нехорошим.
– Что ты чувствуешь, когда читаешь это? – спросил Теки.
Я облизнула пересохшие губы, и повторила возникшие у меня в голове слова:
– Что это вовсе не карантин. И что я должна быть там и помочь, иначе случится нечто ужасное, – только закончив предложение, я поняла, что произнесла его синхронно с Теки.
Звучащие в унисон голоса были не нашими. Это произнесли наши магнуры, а мы всего лишь их озвучили. Понятия не имею, как мы поняли их на планете, где не осталось энергии, но они нашли способ до нас достучаться. И они предупреждали об опасности.
С другой стороны планеты царила ночь. Темное небо сияло далекими светящимися точками звезд. Со стороны города доносились звуки музыки. Но здесь, на пляже, только мягкий шум моря нарушал окутавшую местность безмолвность. Редкие компании затихали, глядя в бескрайнюю даль. Выбежавшие на все еще теплый после жаркого дня песок зверьки с тонкими лапками и множеством глаз тихо бродили по пляжу. Казалось, сама Вселенная замерла в ожидании чего-то. Но в ожидании чего?
Этой ночью Фроуд, тридцатитрехлетний морской биолог из местного исследовательского института, отправился на пляж, чтобы собрать полоски странного вида водорослей, выносимые на берег волнами. Они могли ему пригодиться в одном эксперименте, который он планировал провести завтра вместе со своими коллегами. Однако это была не главная причина, почему он прошел столь долгий путь. На самом деле он хотел увидеть Маривонн.
Он ступил на освещенный белыми фонарями розовый песок, окинул взглядом пляж и замер. Маленькая девушка, казавшаяся обманчиво хрупкой, сидела на песке, скрестив ноги, и смотрела вдаль. Ночной ветер развевал ее длинную копну черных волос, они окутывали ее, подобно мантии. Фроуд затаил дыхание и осторожно приблизился к ней.
– Здравствуй, – произнес он своим низким и глубоким голосом, поразившись тому, насколько неуместно он прозвучал в такой обстановке. Совсем как если бы кто-то в оркестре, до сих пор исполняющем прекрасную симфонию, нажал неправильную ноту. Но не похоже, чтобы Маривонн это взволновало.
На него поднялись глаза глубокого карего цвета. По телу Фроуда пробежала дрожь, что всегда происходило, когда он видел ее лицо. Молодая и чистая кожа без единой морщинки столь резко контрастировала с практически вековой мудростью в глазах, что это казалось неестественным. Разумеется, Фроуд знал, что в ней больше не было гармонианцев, однако они оставили свой след в ее душе, как следует истерзав перед тем, как сгинуть навсегда. И этот след проступал на сетчатке глаз, как будто она специально установила какой-то эффект нанопейджером. Но Маривонн не устанавливала себе этот прибор.
Девушка еле заметно нахмурила изящно изогнутые брови и спросила:
– Опять за водорослями?
– Да. А ты… снова тот сон?
Маривонн не ответила, лишь перевела взгляд на далекую линию горизонта. Фроуд тоже посмотрел в ту сторону, но ничего необычного не заметил.
– Я сидела на пляже, – медленно начала Маривонн. – Барни мягко припекал мою голову, прикрытую белой шляпой. Вокруг меня были люди, тимилты, виталы и другие существа. Все радовались теплому дню и плескались в море. Казалось бы, все чудесно. Но это было не так.
Девушка вытянула руку с короткими ногтями без малейших признаков маникюра вперед и указала на море. Мимо нее пробежал один из зверьков, моргнул всеми своими глазами и застыл, словно жест Маривонн заставил его остановиться. Насколько Фроуд помнил, эти создания не были разумными, однако сейчас существо вело себя так, как будто прекрасно понимало, о чем речь.
– Оттуда что-то приближалось, – тем временем продолжала девушка. – Я не видела, что это, и никто не мог увидеть. Однако оно приближалось. Что-то, от чего каждый волосок на моей коже встал дыбом. Мне казалось, что еще немного, и я пойму, что именно происходит. Но потом я проснулась. Так происходит каждую ночь, и я все надеюсь, что однажды мне удастся узнать разгадку этого сна… но пока не удается.
Потом Маривонн сгорбилась и несколько испуганно посмотрела на Фроуда:
– Я схожу с ума, да? – она вздохнула. – Определенно схожу. Впрочем, ничего в этом удивительного нет. Нельзя пережить то, что я пережила, и остаться в здравом рассудке.
Биологу такое суждение о психическом здоровье этой странно чарующей девушки не понравилось. Конечно, он не был специалистом по людским душевным болезням, но ему вовсе не казалось, что с ней что-то не в порядке. Наоборот, она казалась ему непостижимо мудрой. Хотя Фроуд был старше, он чувствовал себя рядом с ней маленьким ребенком. Ему и не снилось то, что она пережила.
– Маривонн, когда-то в тебе находились миллионы созданий Вечности, – решительно сказал мужчина. – Я знаю, что сейчас их уже нет. Однако, как мне кажется, в тебе осталась какая-то частица их знаний. И именно она сейчас подсказывает тебе что-то, – он снова посмотрел на прилив волны. – Я думаю, что все мы в большой опасности. Что-то происходит, и, раз ты показываешь на море – значит, именно оттуда идет беда.
– Из моря? – Маривонн нахмурилась. – Вот ты, как морской биолог, скажи, какая опасность может таиться в море?
Фроуд пожал плечами:
– Да мало ли какая. Многие думают, что Марен – это тихая и мирная планета. Якобы ее население находится в вечном состоянии праздника, живет под ярким светом Барни и не сгорает. А море ежедневно радует водой, в которой можно плавать – так все говорят. Но ведь изначально эта планета полностью состояла из воды. И под всеми этими зелеными толщами находились тысячи живых существ. Конечно, в зоне искусственных островов не водится никого опасного, поэтому дайверы могут спокойно плавать и изучать глубины. Но чем дальше от острова, тем больше вероятность встретить силаса, к примеру. Это существо чем-то похоже на земных акул, только его тело имеет ромбовидное строение. Они очень опасны, и мало кто уходил от них живым. Но что-то мне подсказывает, что опасность, о которой ты говоришь – это не какие-то хищные морские существа.
– Да, наверное, – согласилась девушка.
– Жаль, что в тебе осталась лишь доля знаний этих великих существ, – с сожалением произнес Фроуд. – Будь они до сих пор живы, мы могли бы понять, о чем идет речь.
На этих словах Маривонн резко выпрямилась, а глаза ее сузились:
– Будь они до сих пор живы, ты был бы уже или мертв в лучшем случае, или порабощен и не имел своей воли. Они заставили бы тебя делать ужасные поступки, и ты бы даже не понял, насколько это бесчеловечно!
Фроуд ошеломленно приоткрыл рот. Он и сам понял, что сморозил глупость, однако такая реакция на его слова заставила опешить. Прежде чем он придумал, как успокоить девушку, она уже поднялась с песка, отряхнула платье и пошла прочь с пляжа.
Мужчине хотелось за ней побежать, но, поразмыслив, он решил этого не делать. Прикасаться к Маривонн было все равно, что прикасаться к человеку, каждый дюйм кожи которого обожжен. Она резко отпрыгивала и не позволяла помочь, пока боль немного не утихала. Ученый испытывал к ней жалость. Нет, он не сомневался во внутренней силе этой девушки. После всего того, через что она прошла, она все еще продолжала жить, хоть ей и приходилось бороться с собой, убеждая себя в том, что у нее есть на это право. Однако эти два субъективных года не излечили ее душу. Ему отчаянно хотелось ей помочь, но он понятия не имел, как это сделать.
Покачав головой, Фроуд двинулся к морю. Раз уж он пришел сюда, нужно собрать водоросли. Подбирая тонкие скользкие полоски и складывая в специальный контейнер, он не мог не поглядывать время от времени на горизонт и не гадать, в чем же та большая опасность, которая грядет.
Для Палы теплая погода, вечно царившая на Марене, была настоящим мучением. Не высыпаться всегда неприятно, но, когда на твои словно уставшие глаза падает яркий луч света, хочется чего угодно, только не сидеть за прилавком, проверяя, как работает прибор выдачи продуктов.
Работа была до омерзения легкая, и от девушки ничего не требовалась. Она просто сидела на простеньком стуле, и воевала с системой жизнеобеспечения, которая почему-то никогда не работала как надо. Жара сменялась ледяными порывами ветра. На сетчатке глаза то и дело вспыхивали сообщения о том, какой товар взяли, и была ли у этого человека лицензия. Время от времени она запускала дополнительную проверку, чтобы убедиться, что никто не обдурил систему. Это было трудно, ведь пульсирующий от боли не высыпания мозг никак не хотел входить в контакт с ее нанопейджером. Девушка откидывалась на спинку, надеясь достичь расслабления, но у нее ничего не получалось. Данные на сетчатке мигали и размывались, и Пала злилась, отчаянно надеясь, что никто не заметит, как плохо она выполняет свою простую работу.
Чем дальше продвигался Барни по небу, тем сильнее болели ее глаза. Пала то и дело проверяла время, отсчитывая минуты до того момента, когда ее смена, наконец, закончится, и она сможет вернуться домой. Секунды тянулись мучительно медленно.
Неповторимая скука еще больше навевала сон. Кто знает, может, Пала бы и отключилась, не зазвони ее нанопейджер. Услышав в голове протяжное гудение, она послала сигнал, чтобы ответить, и в страхе сжалась, ожидая услышать кого-то из начальства. Однако вместо этого раздался хриплый голос, и девушка словно ощутила запах алкоголя.
– Сис, этот чертов кибернет не впускает меня в магазин, – проворчал Йохан, ее брат и самая главная головная боль ее жизни.
– А с какой стати ему тебя пускать? – недовольно спросила Пала. – Ты нигде не работаешь, и лицензии у тебя нет. Ты не имеешь права ничего приобретать.
– А этой хреновине не приходило в голову или что там у нее вместо этого, что я хочу увидеться со своей сестрой?
Пала подозрительно нахмурилась:
– Прямо-таки и увидеться? Где ж тебя всю ночь мотало, если ты так по мне скучал?
– Ой, мы с Эриком с такими классными девушками познакомились…, – оживленно начал Йохан.
Пала лишь пнула ногой небольшой термобокс в углу:
– Мне это неинтересно. Чего тебе надо от меня?
– Чтобы ты впустила меня в магазин.
– Зачем тебе в магазин? Только не надо заливать про то, что ты по мне соскучился и хочешь увидеть. Приобрести что-то хочешь?
– Ну… вообще-то да, – нехотя признался Йохан.
– И что же?
– Там новый сорт морбона выпустили…
Свет Барни снова ударил девушке в глаза, и та раздраженно их закрыла. Изображение забранных продуктов уже не выводилось на сетчатку, потому что ее мозг не мог тратить энергию сразу на два дела одновременно. За то время, что она говорила с Йоханом, какой-нибудь бездельник, который умнее ее брата, мог проникнуть в магазин и взять то, что ему иметь не полагается, и если кто-то об этом узнает…
– Послушай, Йохан, – с максимально возможной в ее положении сердитостью начала Пала. – Мне вообще-то нужно работать. Я нахожусь в этом магазине уже почти двенадцать часов, а знаешь, почему так долго? Потому что пару лет назад ты имел наглость заявиться и поселиться в моем доме. После этого моей лицензии стало недостаточно, чтобы мы оба могли там жить и питаться нормально. Если бы ты хотя бы пошел учиться, я уже не говорю о том, чтобы найти хоть какую-нибудь вшивую работу…
– Сколько раз тебе говорить, что я еще не нашел себя, – резко вставил Йохан, а Пала вздрогнула и порадовалась, что находится внутри здания под защитой кибернета, куда бездельникам вроде ее брата вход воспрещен.
– Да ни хрена ты не ищешь, – спрятав голову в плечи, произнесла Пала. – А я вот, в отличие от тебя, обеспечиваю себе нормальное существование. Не пущу я тебя в магазин. Твой морбон мне дорого обойдется.
Какое-то время не было ничего слышно, кроме яростного бормотания: Йохан определенно пытался взять себя в руки. Когда он вновь заговорил громко, его голос был подобен чистому воплощению ненависти, и Пала съежилась на месте:
– Обойдусь и без тебя. На хрена мне вообще нужна такая сестра, от которой никакого толка? Ты еще об этом пожалеешь.
Потом он отключился. А на глазах Палы закипали слезы. Такой жалкой и никому не нужной она еще никогда себя не чувствовала. Никогда.
Теки сидел на диване в гостиной и что-то выискивал в своем палме. На лице ни тени улыбки, ни хоть какой-то эмоции. Единственное, что я могла ощутить – это словно легкую барабанную дробь по моим и его нервам. Казалось, сам воздух дрожит от напряжения. Я нервно накручивала кудрявую прядку на палец и пыталась поговорить со своим магнуром. Это было трудно, и я практически его не ощущала. Вот только какие-то странные образы, которые мой мозг не мог зарегистрировать, всплывали в голове.
– Послушай, Теки, это как-то странно, – протянула я. – Я признаю, что чувствую нечто необычное, но магнуры не могут с нами говорить на Марене. Эта планета относительно новая, и на ней нет остатков энергетической вселенной. Мы не можем ее воспринять.
Доран посмотрел на меня как-то снисходительно, чем напомнил мне свою сестру.
– Кендис, да, планета новая. Мы не можем ничего узнать о ней. Но существо внутри тебя – древнее. И я не понимаю, почему ты считаешь, что не можешь с ним говорить. Оно – часть тебя. Оно было с тобой на протяжении двадцати человеческих лет, и ты должна была за это время научиться его воспринимать.
– Я узнала о нем только в восемнадцать, – осторожно заметила я. – Да и потом долгое время думала, что оно умерло на Тиморе.
– Всего-то два месяца, – заметил Теки. – Впрочем, мне ли тебя винить в том, что ты ничего не понимаешь. Я и сам единственное, что могу – это полагаться на свои ощущения.
Покачав головой, он снова вернулся к чему-то в палме. Меня всю одолевала тревога, как будто комар жужжал над моим ухом, не давая сесть спокойно и подумать. Я мысленно блуждала по своему телу, пытаясь найти хоть что-то, кроме отголосков близкой беды, но было глухо. Опять неясные образы, за которые я не могла ухватиться.
– Хорошо, предположим, мы действительно можем говорить с магнурами на любой планете, – продолжила свои размышления я. – Но ведь Малония находится далеко. Как они могут знать, что там происходит…? – начала я и осеклась, потому что ответ тут же ко мне пришел.
Теки покосился на меня и кивнул:
– Да, потому что это уже случалось раньше. Магнуры всегда знали, что такое произойдет снова, а сообщение о карантине на Малонии тому доказательство.
Я слишком резко дернула за прядку волос и вскрикнула, но меня волновала не физическая боль.
– Почему мы должны там быть? – спросила я. – Если стряслась какая-то беда, разве ВГСБ не должно с этим разобраться?
– ВГСБ – всего лишь компания материальных существ. Они ничего не поймут. Мы должны лететь на Малонию.
– Но как мы можем просто взять и полететь туда? – вяло протестовала я. – У меня работа, а у тебя учеба…
Впервые за этот вечер Теки звонко расхохотался. Улыбка на лице мальчика сгладила неприятные ощущения внутри, и мне даже как будто бы стало легче. Свет Барни озарил гостиную яркими лучами заката.
– Кендис, только не говори мне, что ты предпочтешь сидеть здесь и переводить, в то время как миру требуется спасение, которое предоставить можем только мы, – отсмеявшись, сказал мальчик.
Задумавшись о том, как лучше было бы поступить в данной ситуации, я ощутила, что существо внутри меня отчаянно хочет заняться всем этим. Моя работа его ни капельки не волновала, гораздо более привлекательным делом для него казался вот этот рискованный полет. Я не могла противиться желаниям того, кто делил со мной тело.
– Я в деле, – сказала я и ощутила одобрение своего магнура. – Вот только как мы полетим туда? Если там карантин, то планета закрыта для посещений.
– Нужно найти пилота, согласного нас отвезти.
– Эх, был бы здесь Джейкоб…, – вздохнула я. – Как думаешь, может, Дэнни сможет? Конечно, раньше он кораблями не управлял, но все-таки он гений.
– Отличная мысль, – кивнул мальчик. – Свяжись с ним, а я пока попробую узнать еще что-нибудь про этот карантин.
Теки принялся изучать информацию во всех возможных нетах, которые только придумала цивилизация за бесчисленные годы ее существования. А я вышла на кухню, подставила лицо ветру из окна и достала свой палм. Файл с текстом, которому требовался перевод, загорелся красным, напоминая о срочности этой работы, но я его проигнорировала, чувствуя себя преступницей. Постаравшись успокоить себя тем, что одинарный пропуск задания еще не повод отобрать у меня лицензию, я позвонила Дэнни, парню Лоры и нашему техническому гению.
Он долго не отвечал. Я нетерпеливо стучала по гладкой поверхности тумбы, на которой обычно готовила еду. Прошло, наверное, минут пять, когда раздался его голос:
– Алло?
Картинки на экране не появилось, ведь Дэнни, в отличие от меня, пользовался нанопейджером. Держа прибор вспотевшими от легкого волнения пальцами, я постаралась сказать, как можно более бодрым голосом:
– Привет, Дэнни, это Кендис. Тебе удобно говорить?
– Кендис, – несколько раздраженно выдохнул он. – Вообще-то не очень. Что-то срочное?
Я снова принялась наматывать прядь волос на палец, размышляя, стоит ли мне сразу на него все вываливать. Да и не сочтет ли он меня сумасшедшей, если я ему объявлю, что мой магнур велит мне лететь на Малонию? Однако энергетическое существо подтолкнуло меня, и я выпалила:
– Дэнни, похоже, намечается очередной конец света. Нам срочно нужно лететь на Малонию.
– Там же вроде карантин.
– Там не карантин, а нечто гораздо более важное. Если мы с Теки там не появимся, то последствия могут быть катастрофическими. Я понимаю, что ты не пилот, но все-таки ты занимался строительством кораблей. Возможно, ты смог бы отвезти нас туда?
– Что ты несешь? – возмутился Дэнни. – Даже если мог бы, у нас все равно нет корабля. К тому же мне нужно работать.
– Если тебе сейчас некогда, то мы можем поговорить, когда твоя смена закончится, – осторожно сказала я, чувствуя, что он не горит желанием со мной общаться. – Когда ты придешь домой?
– Я сегодня не приду домой, – после секундной паузы произнес Дэнни. – Слушай, может, поговорим завтра? Все равно в аэропорт ехать, Лору с Локи встречать. Вот соберемся все вместе…
– Как это завтра? – перебила его я. – Я думала, они только через два дня прилетят.
– Кендис, ты совсем от реальной жизни отстала, – с сарказмом произнес парень. – Поменьше «Пустую Галактику» смотри. Завтра они приезжают, вечером. А сегодня их последний концерт, ты про это хоть помнишь? Лора говорит, что собирается исполнить ту песню, которую ты просила.
Этой фразой он вообще поверг меня в ступор. Какую такую песню я просила? Но заговорить вновь мне не удалось. Дэнни быстро выпалил:
– В общем, увидимся завтра, – и отключился.
Я стояла на кухне и сжимала в руках палм еще несколько минут. До меня доносился шум моря и радостные крики детей на пляже, но я этого почти не слышала. Как я могла не знать, что завтра возвращаются мои парень и подруга? Когда я в последний раз с ними говорила? Я этого совсем не помню…
И в эту секунду я как будто что-то заметила краем глаза. Со стороны окна что-то двинулось, а барабанная дробь, которую я почти слышала с тех пор, как Теки рассказал мне о карантине, усилилась. Мою человеческую часть сотрясла дрожь, а еще мне до боли захотелось отвернуться и уйти подальше. Но магнур, кажется, был другого мнения. Сама не понимая, что делаю, я забралась на кухонную тумбочку и вылезла в окно.
Только когда мои ступни приземлились на разгоряченный после долгого и жаркого дня песок, я поняла, что без обуви. Наверное, разумным было бы вернуться в дом и обуться, но я не могла ждать. Что-то двигалось недалеко от меня. Я не могла его разглядеть, что-то мне мешало. Что-то твердило мне, что я должна уйти, но при этом какая-то часть меня была решительно с этим не согласна. Недолго думая, я припустила по раскаленному песку за странным нечтом.
Происходящее напомнило мне события на Тиморе. Тогда я тоже шла куда-то, ведомая шестым чувством. И вот опять все повторяется. Только на этот раз меня вела не интуиция. Я на самом деле что-то видела, просто не могла понять, что. Это как тень за шторкой. Ты знаешь, что там кто-то есть, но видишь только силуэт, и то нечеткий. Пока я следовала за тенью, какая-то часть моего сознания отметила, что на улице подозрительно безлюдно. И даже мелкие звери, которые обычно все время бродили около пляжа в поисках вынесенной на берег морской живности, и те пропали. Дети на пляже прекратили кричать. Виталы не клокотали, тяжело шлепая плавниками по песку. Элайосцы не шипели, презрительно поглядывая на все проходящие мимо расы, имеющие только два пола. Даже гигантский шар, освещавший планету весь день, почти скрылся за горизонтом, словно стремясь сбежать от этого странного существа. И только я бежала за ним.
На меня неожиданно набросился порыв ледяного ветра, от чего я в своих тонких футболке и шортах поежилась. Температура как будто понизилась. Это странно, ведь Марен находился приблизительно на том же расстоянии от Барнарда, что и Меркурий от Солнца. Даже при всех самых крутых технологиях видоизменения планет не удалось достичь температуры ниже 24 градусов по Цельсию, разве что в те редкие зимние месяцы, когда идут дожди. Но сейчас была середина лета. А ощущение такое, как будто я вышла на ледяную поверхность Тимора.
Но ничто из этого меня не остановило. Я бежала вперед, как будто от этого зависела моя жизнь. Расплывчатое пятно мерцало, в нем угадывались какие-то образы. Хоть я не могла идентифицировать ни один из них, я вдруг поняла, что это те же самые образы, которые мелькали в моей голове, пока я сидела у себя дома в гостиной.
Мой путь был странным. Я то и дело спрашивала себя, а не веду ли я себя глупо, идя, как Алиса за белым кроликом? Вдруг в конце этого пути меня ждет что-то опасное? Но мой магнур ощущал восторг. Пятно мерцало и манило его.
Через некоторое время пятно остановилось. Я огляделась и поняла, что очутилась во дворе дома, выполненного в форме раковины. Его стенки были покрыты чем-то, похожим на тину. Интересно, что непонятному существу здесь понадобилось? Помотав головой, я вдруг поняла, что потеряла его из виду. Куда оно пропало?
Дом продолжал притягивать мой взгляд. Не придумав ничего лучше, я уселась на скамейку среди песчаных водорослей, растущих на участке, и принялась ждать.
Какое-то время ничего не происходило. Улицы по-прежнему были пустынны, но это не сильно меня пугало. Существо все еще находилось где-то здесь, я это ощущала, хоть ничего и не видела. Уже начали зажигаться фонари, когда до меня донесся тихий звук шагов.
Я еще не видела того, кто идет, но слышала, с каким трудом этот человек переставляет ногами. Мое воображение нарисовало пьяного или усталого парня, но вскоре я заметила тощую белобрысую девушку с черными кругами под глазами. Она широко зевала и явно с трудом держалась на ногах. Картина была настолько прозаичной, что я даже разочарованно вздохнула.
Я не пыталась спрятаться, но девушка меня не заметила и вошла в дом. Существо тут же оживилось, и я хотела встать и прильнуть к окну, чтобы увидеть, что происходит внутри, но в этот момент раздался знакомый смех. Йохан.
Йохан был собутыльником Эрика и, в отличие от брата Локи, совершенно мне не нравился. Да, Эрик тоже, бывало, вел себя, как полный придурок. Бывали случаи, как он довольно злобно шутил надо мной. В основном на темы моей сексуальной жизни (наверное, Локи рассказывал ему, как у нас в последнее время обстоят дела) и страсти к сериалу «Пустая Галактика»… Но все-таки в нем не было чего-то такого, что могло бы заставить меня бежать со всех ног прочь. Но вот Йохан… Хотя тот, в отличие от своего приятеля, не отличался мощным телосложением, он выглядел гораздо более опасным. Каждый раз, когда исландец на меня смотрел, я чувствовала страх. И то, что Йохан пока и пальцем меня не тронул, вовсе не казалось мне гарантией, что этого не произойдет.
Обычно они с Эриком всюду ходили вдвоем, но сейчас он явно был один. Я вжалась в стену, надеясь, что он меня не заметит. Мое сердце ускорило свой темп, когда ветер донес запах алкоголя. Несколько мучительных минут – и, наконец, звук сдвигаемой двери успокоил меня.
Почти столкновение с Йоханом заставило меня вернуться на землю. Я вела себя глупо, когда выпрыгнула из окна и понеслась, куда глаза глядят. Не было никакого существа, а в этом доме, где, очевидно, проживал мерзкий парень со своей сестрой, не могло быть никаких волнительных происшествий, которые бы раскрасили мою скучную жизнь. Мне следует вернуться домой, посмотреть концерт Лоры и подготовиться к завтрашней встрече со своим парнем. И, несмотря на то, что существо внутри меня определенно осталось недовольным моим поведением, я покинула двор дома.
Теперь уже улицы не были пусты. Семейные парочки, пьяные компании, группы инопланетян, поглядывающие на нас, людей, подозрительно. Жизнь снова потекла своим чередом, и одна я почувствовала себя неправильно, отправляясь к своим повседневным заботам.
«Ты должна вернуться к дому Йохана» – сказал кто-то внутри меня. Наверное, это был магнур. Понятия не имею, почему ему так хотелось пообщаться с этим парнем, но мурашки на коже подсказали мне, что дело связано с чем-то опасным.
И все же я подавила желание повернуть назад. Я шла вперед и вперед, ощущая такое глухое раздражение, которого еще ни разу не испытывала за эти два года.
Глава 2
Когда утром Фроуд проснулся, он обратил внимание на то, что свет в его комнате как-то изменился. Цвета поблекли и выцвели, словно на старинной фотографии. Биолог нахмурился и только потом сообразил, что виной всему просто плохая погода.
Нехотя потянувшись и вспомнив об эксперименте, который он должен был сегодня провести, он скривился. Постель была мягкой и теплой, и вылезать из нее не хотелось. Однако…
Мысли двигались вяло. Фроуд медленно спустил ноги, коснулся пола, лениво перевел взгляд на окно, активировал нанопейджер, и только потом до него дошло: как погода могла испортиться, если стояла середина лета?
Встряхнув головой, он вставил ступни в домашние шлепанцы и подошел к окну. Небо было блекло-серого цвета, каким бывает только зимой, да и то всего несколько дней. Когда биолог послал окну сигнал, чтобы оно сдвинулось, на него набросился порыв ледяного ветра. Он обхватил себя руками, но окно не задвинул. Почему вдруг так сильно испортилась погода?
Он рассеянно пробежался по сводкам новостей в кибернете, но не нашел ничего, что могло бы привлечь его внимание. Многие отметили неожиданное похолодание, но большинство предпочло объяснить это тем, что погодные установки вышли из строя. А может, кто-то все-таки смог придумать, как еще больше снизить температуру на их планете? На взгляд Фроуда, это было не так уж и плохо. Он терпеть не мог жару, и давно покинул бы эту планету, если бы не удивительный морской мир и… Маривонн.
Воспоминания о вчерашней ночи закружились вокруг него. Перед его глазами стояла хрупкая на вид черноволосая девушка, чье лицо внезапно исказилось от боли. Он ранил ее своими словами. Ему не следовало так говорить о гармонианцах. Конечно же, Фроуд знал, что эта раса причинила большой вред многим цивилизациям, но, как ученого, его расстраивали упущенные возможности.
На какую-то секунду ему захотелось найти девушку и извиниться перед ней, но потом он покосился на часы в углу экрана на сетчатке глаза и понял, что уже опаздывает. Конечно, эксперимент могли провести и без него, но ему был интересен результат. Для того он и собрал водоросли.
Поэтому Фроуд поспешно оделся, перехватил что-то готовое в термобоксе и выскочил на улицу.
Без большого желтого шара в небе он неожиданно почувствовал себя одиноко. Как будто он вдруг лишился какой-то важной части тела. Серый цвет неба тянулся до самого горизонта. Покрыли ли эти облака все небо?
Такой цвет навевал меланхолию и почему-то напоминал о родной снежной Норвегии. Фроуду стало зябко. Захотелось сесть в деревянном домике у камина и выпить чашку горячего чая…
Мужчина мог бы еще долго так стоять и чувствовать нежелание куда-то идти и что-то делать, если бы в этот момент чья-то рука не коснулась его плеча. Он вздрогнул и, когда обернулся, увидел Маривонн в теплом белом свитере и широких брюках. Не давая ей и слова вставить, он поспешно заговорил:
– Маривонн, прости, что я вчера так выразился! Я понимаю, что гармонианцы – ужасные создания, и их присутствие сейчас нам ничем бы не помогло…
– Ничего страшного, – отмахнулась девушка. – Фроуд, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Мой сон изменился.
Только сейчас мужчина обратил внимание на то, что Маривонн стоит как-то сгорбленно. Лицо выглядело помятым, на щеке следы от ногтей. А глаза… в придачу к мудрости в них появилась печаль, такая печаль, которая могла быть только у того, кто потерял все на свете и был вынужден влачить одинокое существование без капельки смысла.
– Ох, Маривонн, – Фроуду очень сильно захотелось ее обнять, но он не был уверен, что она позволит ему это сделать. – Что такое?
– Не здесь, – девушка подозрительно огляделась и понизила голос. – Ты не против пойти ко мне домой?
Фроуд чуть не поперхнулся от такого предложения, но он сразу понял, что Маривонн не имела в виду ничего такого. Мужчина знал, что она скрывается от ВГСБ, которое до сих пор считало ее преступницей, именно поэтому жила в каком-то засекреченном месте, не пользовалась никакими достижениями техники, да и вообще старалась держаться от людей подальше. Фроуд был единственным, с кем она время от времени переговаривалась, да и того она не подпускала к себе слишком близко.
– Пошли, – ответил Фроуд.
Кивнув и еще раз воровато оглядевшись, девушка двинулась по песку. Ее движения были осторожными. Фроуд даже не решался заговорить с ней, опасаясь, что любое его слово покажется слишком резким и заставит ее передумать. К тому же ему было приятно молчать и просто наблюдать за ней.
Они шли минут пятнадцать, когда на горизонте появилось ярко-красное пятно. Оно очень сильно выделялось на фоне жемчужного неба, и казалось кровью, вытекшей из чьей-то раны. Это был Красный лес, главная достопримечательность Редема – заросли самых разнообразных растений, которые только могли вырасти в такой атмосфере. Он был довольно дремучий, и, несмотря на то, что там всегда было много посетителей, мало кто добирался до его глубины. Ходили слухи, что там водятся какие-то невообразимые чудовища, но, разумеется, все это было чушью. Вряд ли в искусственно созданном лесе находилось что-то, что там не разместили создатели.
Фроуд ожидал, что они обогнут эту область и отправятся вглубь города, однако Маривонн самой прямой дорогой приближалась к зарослям. Какое-то время Фроуд молчал, полагая, что девушка вот-вот свернет и пойдет в противоположную сторону, но этого не произошло. Тогда он не выдержал и спросил:
– Ты что, живешь в лесу?
Он тут же пожалел о своих словах, но Маривонн отреагировала на удивление спокойно. Как-то вяло пожав плечами, как будто он спросил ее, не ходит ли она на ногах, девушка ответила:
– Да, живу. Для того чтобы приобрести нормальный дом, мне нужна регистрация через кибернет, а я не могу выдавать свое местоположение, ведь меня до сих пор разыскивают. Так что здесь я и живу – не так много народа добираются до самой глубины, и вряд ли кому-то придет в голову искать меня здесь.
Они приблизились к лесу вплотную, но пробрались в него не через главный ход. Маривонн свернула сильно влево, отвела в стороны несколько особо буйнорастущих ветвей деревьев и скрылась среди пронзительной красноты. Глупая мысль, недостойная ученого, пришла в голову Фроуду – что она шагнет в другой мир, и он больше ее никогда не увидит. Поэтому он поспешил за ней, и какие-то колючки больно впились в его лицо. Фроуд постарался не упустить из виду белый свитер, и шел, шел, шел…
Путь занял около получаса. Маривонн не искала легких тропинок. Казалось, ей нравится прорываться через недобро настроенный лес, освобождать пряди волос от цепких листьев и перепрыгивать ядовитые кусты. Фроуда же все это очень утомляло, и он уже начал жалеть, что согласился пойти к ней домой. Как она могла ежедневно проходить такой путь?
Но всему когда-нибудь приходит конец. Они вышли на небольшую поляну, в центре которой стоял деревянный домик. Последний раз Фроуд видел такие на старых фотографиях в интернете еще на Земле, только, конечно, они не были красными. Треугольная крыша, совсем простые прорези для окон. И поразительная тишина вокруг.
– Ты… здесь живешь? – с трудом разлепил губы Фроуд.
Маривонн рассмеялась, глядя на него:
– Все не так страшно, как ты думаешь. У меня есть водопровод и электричество. Только вот сети нет, но я и без нее прекрасно обхожусь. Зайдем?
– Подожди, – Фроуду было трудно вместить в свое представление о мире деревянные дома где-то у черта на куличиках. – Ты сама его построила?
– Нет, конечно, – моргнула Маривонн. – Когда я прилетела сюда два года назад, у меня были друзья – Михаил, Акайо и Хлои. Они помогли мне все здесь организовать, навещали меня какое-то время, а потом улетели на другую планету, и больше я ничего от них не слышала.
Девушка съежилась, и показалась очень беззащитной. Фроуд посмотрел на нее сочувственно:
– И что, больше у тебя друзей нет?
Маривонн небрежно пожала плечами, отчаянно стараясь сделать этот жест наплевательским, но было очевидно, что она храбрится:
– Ну, есть еще Кендис, но она живет на Анегуле и не может часто прилетать ко мне. Да мне и одной нормально, честно.
Фроуд покачал головой, но ничего не сказал. Ему хотелось объяснить девушке, что так жить нельзя. Что бы там ни считало себе это дурацкое ВГСБ, она имеет право на нормальный дом, на друзей и близких… Но одно неосторожное слово – и Маривонн убежит. А ему этого совсем не хотелось. Поэтому он лишь проследовал за ней.
Внутри действительно оказалось не так уж страшно. Электричество работало, имелась вполне удобная мебель, несколько комнат, термобокс с кучей блюд.
– А чем ты питаешься? – поинтересовался Фроуд. – Если у тебя нет лицензии, то вряд ли есть возможность ходить по магазинам.
– Что в лесу найду, – отмахнулась Маривонн, присаживаясь на мягкое голубое кресло. – Здесь много чего съедобного растет. Звери тут тоже есть, но я их не убиваю. Я и так много кого убила в своей жизни.
– Ты не виновата в этом, – возразил Фроуд.
– Это неважно. Я хотела с тобой поговорить о своем сне.
– Я слушаю.
Маривонн сложила руки на коленях, а сама уставилась куда-то в пространство. Когда она заговорила, ее голос был обманчиво безмятежным, но мужчина чувствовал, что за ним скрывается страх.
– Я снова сидела на пляже, – начала Маривонн. – Погода была теплой, вокруг меня резвились какие-то дети, строя замки из песка.
На какую-то секунду на ее лице заиграла улыбка, но потом руки сжались в кулаки и тон рассказа изменился.
– А потом я снова ощутила это. Что что-то приближается. Я смотрела на горизонт и почти видела это, но не могла понять, что. А потом на меня налетел порыв холодного ветра и снес шляпу с моей головы. Море начало волноваться, многие стали покидать пляж, опасаясь бури. А я сидела, потому что какое-то шестое чувство подсказывало мне, что я должна остаться. На небо набежали облака, и оно окрасилось в жемчужно-серый… А из моря… Что-то вышло. Я не видела, что это, но дрожь по телу подсказала мне, что создание выглядит кошмарно по моим меркам. Я хотела заговорить с ним, но проснулась.
Маривонн посмотрела на Фроуда:
– А проснувшись, обнаружила, что небо и впрямь посерело. На пляже пока никого нет, но этот сон мне кажется дурным предзнаменованием. Это не просто сон. Что-то грядет, и это будет стоить многим жизни, если мы с ним не разберемся.
Когда я вернулась домой, на улице уже совсем стемнело. Недовольство магнура ощущалось, как хвост кошки, которым она раздраженно бьет по полу. «Не говори глупостей» – одернула я его. Как будто он что-то говорил. Нет, создание внутри меня по-прежнему безмолвствовало, а странные отголоски ощущений вполне могли принадлежать мне.
Едва я зашла внутрь дома, меня встретила Формадора со скрещенными на груди руками. Чувствуя себя подростком, который пришел позже положенного часа, я опустила голову и хотела проскользнуть мимо, но не тут-то было. Девушка перегородила мне дорогу и с вызовом спросила:
– Ты где была? Теки сказал мне, что ты выскочила через кухонное окно и куда-то понеслась босиком.
Я невольно покраснела и пробормотала:
– Что хочу, то и делаю. Ты мне не мать.
– Ой, магнура ради, я и не претендую на это звание, – Форми закатила глаза. – Так-то мне все равно, просто тебя твой парень искал.
– Локи? – переспросила я и полезла в карман за палмом, и только сейчас поняла, что оставила его дома.
– А у тебя еще кто-то есть? – усмехнулась доранка. – Он сказал, что вы уже две недели не разговаривали, и просил напомнить тебе о трансляции концерта, который, кстати, уже полчаса как начался.
– Черт! – воскликнула я и, больше не слушая наставлений, нырнула в гостиную.
На диване перед монитором уже сидел Эрик с лохматыми волосами и помятым видом. Он морщился от резких звуков гитары, определенно испытывая похмелье, и непонимающе смотрел на экран. Увидев меня, он приподнял уголок губы и подмигнул. Понятия не имею, что он этим хотел сказать, но я на всякий случай кивнула и села рядом с Теки. Мальчик завороженно смотрел на Лору, исполняющую одну из своих хитовых песен, и топал ногами в ритм. Формадора медленно и нехотя вошла в гостиную вслед за мной. Она приземлилась по другую сторону от своего брата и оценивающе посмотрела на экран.
Убедившись, что все в сборе, я тоже поспешила перевести взгляд в центр комнаты. На гигантском мониторе показывалась трансляция концерта Лоры. Девушка стояла на сцене, прекрасная в своем платье из воздушной ткани и высоких сапогах с заклепками. Руки также украшали браслеты с шипами, а ногти были длинные и ярко-розовые, как и пряди в завитых волнами волосах. Густо накрашенные черным глаза придавали ей несколько таинственный вид. Прямо сейчас Лора исполняла свой главный хит “Warriors of Dream”, первую песню, написанную в этом путешествии, которая сразу полюбилась миллионам.
Ее голос был сильным и мощным, он волнами растекался по концертному залу и каждому помещению, где шла трансляция. Особые тонкие звуки, не слышимые человеческим ухом, вызывали определенные психические реакции. Прямо сейчас миллионы существ по всему миру испытывали желание достичь своей мечты и сделать все, что для этого потребуется. Все, кроме меня. Не знаю, почему, но на меня психомузыка никогда не действовала. Скорее всего, это из-за магнура. Поэтому я просто наслаждалась выступлением своей подруги, жалея, что у меня нет музыкального слуха. Впрочем, меня никогда не тянуло на сцену. Стоять на сцене и петь, в то время как тысячи людей внимательно смотрят на тебя и ждут, когда ты сфальшивишь… ну уж нет, спасибо.
Время от времени камеры показывали зал, в котором бесновались миллионы существ. Увидев, как помещение размером со стадион заполнилось до отказа, я тихо порадовалась, что смотрят они не на меня.
А еще иногда показывали музыкантов, аккомпанирующих Лоре. Среди них, конечно же, был Локи – с взлохмаченными русыми волосами, в обтягивающем костюме, который менял цвет в зависимости от характера песни. Он слегка переступал с ноги на ногу под бит песни и играл свою партию на ритм-гитаре. Время от времени он улыбался и бросал взгляды на зал. Иногда казалось, что он смотрит на меня, но ни одна струнка моей души не оказалась задета. Он хорошо играл и выглядел тоже неплохо, но я не испытывала ни гордости, ни желания прикоснуться, ни хотя бы малейшего тепла. Будь я одна, я бы не придала этому значения, но краем глаза я видела сканирующий взгляд Формадоры, и мне стало неловко. Девушка недовольно покачала головой, а потом почему-то перевела взгляд на Эрика, который отчаянно пытался удержать свои глаза открытыми, но при этом не мог понять, что вообще происходит на сцене. Один лишь Теки был всецело поглощен неповторимым звучанием музыки, словами, увлекающими в какие-то дали, и эмоциями, которые вызывала песня.
Так прошло еще несколько песен. Формадору, казалось, гораздо больше интересовала я, чем Лора, и она всю дорогу не сводила с меня глаз. Я ерзала на месте, неловко поправляла пряди кудрявых каштановых волос, которые снова и снова падали мне на лицо, принималась разглядывать голубой маникюр на ногтях, перекидывала ногу на ногу, бросала робкие взгляды на Эрика… В общем, просмотр стал для меня настоящим адом. Я забыла про Лору, и теперь мне казалось, что это я стою на сцене в свете прожекторов, и даю персональный концерт для Формадоры, в процессе которого пытаюсь убедить ее, что у меня с моим парнем все в порядке. Я всегда была плохой актрисой, так что вы можете представить, как у меня это получалось.
Зрители бились в истерике от восторга. Тысячи всевозможных звуков от человеческих визгов до странного клокочущего крика виталов доносились до нас через динамики с такой громкостью, что создавалось ощущение, что мы и сами присутствуем на концерте. Лора обворожительно улыбалась, рассылая всем воздушные поцелуи. Фанаты какое-то время кричали, требуя продолжения, но вскоре экран погас и сменился какой-то ерундой.
– Так-так, очень интересно, – голос Форми вернул меня в реальность. – Кендис, по твоим телодвижениям я кое-что поняла. Ну и какая беда грядет на этот раз?
Эрик непонимающе посмотрел на меня, а я в свою очередь посмотрела на Теки. Тот явно не желал возвращаться к насущным проблемам, которые, на его взгляд, были не столь захватывающи, как сильный и звонкий голос Лоры. Однако он все же рассказал о наших с ним ощущениях касательно Малонии.
– А я думал, на Марене вы не способны чувствовать энергетическую вселенную, – широко зевнул Эрик, кладя голову на спинку дивана и глядя на меня пронзительными серыми глазами.
– Конечно, не можем, потому что ее здесь нет, – кивнул Теки и заболтал ногами в воздухе. – Но магнуры-то по-прежнему внутри нас, и нет причин, почему мы не можем с ними пообщаться.
– Говори за себя, – поспешила вставить я. – Лично я ничегошеньки не понимаю из того, что говорит мой магнур. Все какие-то отголоски и помехи.
Форми прищурилась и скрестила руки на груди:
– Хорошо, давайте предположим, что вы не ошиблись, и на Малонии действительно произошло что-то более серьезное, чем карантин, хотя, на мой взгляд, эпидемия и так довольно жуткая штука. Какое это имеет отношение к нам?
– Ну как же, – протянула я. – Наши магнуры говорят нам, что мы должны лететь туда и разобраться с происходящим, пока не стало слишком поздно.
– Кажется, ты только что сказала, что не можешь разговаривать с твоим магнуром, – холодно заметила доранка. – Но даже если можешь, и это действительно опасно… Я ни за что туда не отпущу Теки. Один раз он уже спас мир и чуть не умер. Пусть теперь этим займется кто-то другой. ВГСБ, например.
– Но в них нет энергетических существ! – возразила я.
Однако Форми, похоже, ни капельки не волновало, что мир, похоже, приближается к очередному концу света. Она продолжала смотреть на меня, когда говорила:
– Кендис, если хочешь – пожалуйста, лети куда угодно и спасай кого хочешь, только не впутывай в это моего брата.
Прежде чем я успела что-то ответить, вмешался Эрик:
– Но она не может лететь одна!
– Защитник мне не нужен, – сквозь зубы процедила я.
– Это уж точно, – усмехнулась Форми. – Мой брат с тобой не летит, и вопрос закрыт. С остальным разбирайся сама.
Я тяжело вздохнула: полететь-то я полетела бы, вот только кто меня отвезет?
Глава 3
Фроуд смотрел на Маривонн, и рациональное мышление ученого в нем билось с безоговорочной верой в ее слова. Конечно, на первой взгляд все это казалось бредом, а девушка – просто сумасшедшей. Подумать только, живет в Красном лесу в деревянном доме совершенно одна и рассказывает ему, как видит сны о надвигающейся беде. Почему он до сих пор слушал ее, почему все еще не ушел?
Тонкая рука коснулась его:
– Я понимаю, что тебе трудно во все это поверить. Мне тоже иногда кажется, что все это лишь сны. Но… что, если не так? Что, если грядет что-то ужасное?
Фроуд медленно кивнул:
– Предположим, что ты не ошиблась, и твои сны на самом деле правдивы и что-то предвещают. Что это нам дает? Какой именно беды нам ждать?
– Что-то со стороны моря, – Маривонн устало откинулась на спинку кресла. – Вот только что… И какое это имеет отношение к резко испортившейся погоде? – она зябко охватила себя руками, и только сейчас биолог понял, что в ее доме довольно прохладно. – Как я все это ненавижу! – неожиданно бросила она. – Гармонианцы разрушили мою и многие другие жизни, когда были живы, и даже теперь, когда их нет, они мешают мне обрести покой, посылая какие-то непонятные сны, которые, может, ничего и не значат!
Ее тонкие пальцы сжались в кулаки, и Фроуд невольно замер. Только что она сидела с немного грустным видом, и вот ее лицо исказилось от боли, а сама она вскочила и нервно меряет шагами комнату. Мужчина не спешил ее успокаивать, вполне справедливо опасаясь реакции.
Через пару минут девушка пришла в себя и спрятала лицо в ладонях.
– Прости, Фроуд, – простонала она. – Я все никак не могу отойти от того, что произошло. Я думала, что весь этот кошмар позади… И все начинается снова. Это несколько выбивает меня из колеи.
Мужчина успокаивающе кивнул:
– Я понимаю. И все же, давай предположим, что твои сны – правда. Погода и в самом деле испортилась, и это очень странно, ведь Марен находится довольно близко к Барнарду, чтобы даже при помощи самых крутых технологий так сильно понизить температуру. Мне лично это кажется дурным знаком.
– Определенно, – девушка остановилась и присела на краешек кресла. – Следующее, что происходит в моих снах – это что-то выходит из моря. Что-то, что я не могу разглядеть. Я считаю, что мы должны сходить на пляж и посмотреть.
Фроуд посмотрел на нее с сомнением:
– А ты уверена, что это безопасно? Я знаю, что ты регулярно приходишь туда в темное время суток, но одно дело ночь, когда все вокруг слишком пьяны, чтобы обращать на тебя внимание, но днем тебя могут заметить. Не забывай, что ты по-прежнему в розыске.
– О таком забудешь, – пробурчала Маривонн. – Подожди меня здесь.
Девушка вышла из комнаты, оставив мужчину размышлять в одиночестве. Вокруг царила поразительная тишина, какую никогда не услышишь, если ты в городе. Там его постоянно доставала музыка, несущаяся из соседних клубов.
Прошло несколько минут, за время которых Фроуд успел заскучать и даже уже засомневаться в правильности того, что делает, как вдруг на порог шагнула девушка. У нее была синяя кожа дорана. Волосы темно-зеленого, как земные ели, цвета, были собраны в замысловатую косу. Обтягивающий серебристый костюм подчеркивал ее формы, а концы брюк стремились до самого пола, так что ступней не было видно, выглядывал только носок туфли. Шестой палец на руке висел как-то странно безжизненно, и только когда девушка посмотрела на него взглядом, полным страха, до Фроуда дошло, что это Маривонн.
– Ну и ну! – он захлопал в ладоши. – Вылитая доранка! Только вот взгляд у тебя слишком затравленный. Попробуй ходить, задрав голову вверх, как будто все вокруг недостойны даже твоего взгляда, и тогда будет похоже.
Маривонн послушно подняла подбородок и сделала несколько шагов. Это было бы почти убедительно, если бы каждое ее движение не было нервным, да еще ее ноги немного пошатывались.
– Дурацкие каблуки, – проворчала девушка. – Никогда не любила на них ходить. Но у доранов ноги длиннее, чем у людей, поэтому придется так…
Фроуд смерил ее придирчивым взглядом, почесал подбородок и покачал головой:
– Знаешь, настоящий доран сразу тебя раскусит. Они такие умные, что способны узнать твою биографию, просто посмотрев на лицо. Но, на наше счастье, мы идем на пляж, а дораны не сильно-то жалуют море, так что вряд ли мы там кого-нибудь из них встретим. А остальным, я уверен, не до тебя.
Маривонн устало сгорбилась, чем сразу разрушила образ доранки. Теперь она больше походила на маленькую девочку, напялившую одежду и косметику мамы. Кого она рассчитывает обмануть? Впрочем, если она сможет какое-то время ходить с гордым видом, авось и прокатит. Кому вообще нужно к ней приглядываться?
– Ладно, пошли тогда, что ли, – Фроуд поднялся на ноги, но Маривонн осторожно взяла его за руку:
– Одну минуту… Ты не подумай, что я тебе не благодарна, или что-то в этом роде… Но почему ты мне помогаешь? Почему до сих пор не сдал властям?
Фроуд посмотрел ей в глаза и сказал:
– Потому что ты ни в чем не виновата. А даже если и виновата, то и так уже наказана выше крыши за все свои проступки. Я же вижу, что тебе плохо. А теперь пошли, у нас еще много дел.
И первый покинул деревянный дом.
Честно говоря, Фроуда сильно беспокоила неубедительность облика Маривонн, но, похоже, сегодня головы всех созданий были заняты чем-то другим. Резкое похолодание заставило многих достать теплую одежду раньше срока, а те существа, которые в принципе не покрывали кожу, пытались в срочном порядке перестроить свой организм на режим повышенного сохранения энергии.
Большинство прохожих смотрели на небо с таким видом, как будто они ожидали, что оно вот-вот разверзнется, и на них всех падет кара Божья. Так что до какой-то доранки, которая подозрительно неуверенно шагала по песку, пошатываясь при ходьбе, никому дела не было.
– Дурацкие каблуки, – ворчала Маривонн. – Дурацкое ВГСБ. Дурацкие гармонианцы. Дурацкая я.
Фроуд лишь тяжело вздыхал, слыша ее причитания. Ему отчаянно хотелось помочь ей, и он один раз даже попытался придержать ее за руку, но она тут же сердито отпихнулась, и он не стал настаивать. Чем ближе они приближались к пляжу, тем сильнее ощущалась тревога среди населения.
Вот показалось море. Подойдя как можно ближе Маривонн остановилась. В такую погоду пляж был почти пуст. Девушка осторожно опустилась на колени и запустила руки в песок, как будто хотела почувствовать вибрации, доносящиеся из-под земли. Фроуд переступал с ноги на ногу, не зная, что делать.
Маривонн отряхнула песок с ладоней. А потом снова посмотрела на море.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Фроуд.
– Что бы ни произошло, оно должно появиться оттуда, – спокойно произнесла Маривонн, как будто они пришли на пляж погреться в свете Барни, а не дожидаться ужаса, который прикончит их всех. – Присмотрись, ты видишь что-то необычное?
Обрадовавшись, что ему нашлось занятие, Фроуд и сам подошел к ней. Подобно Маривонн, опустившись на колени, он активировал свой нанопейджер, надеясь увеличить качество своего зрения. Ему тут же бросились в глаза несколько пропущенных звонков с работы, которые он не услышал, потому что отключил звук, едва отправился с Маривонн в Красный лес. Фроуд поморщился, ведь ему совсем не улыбалось потом рассказывать начальству, чем он занимался весь день вместо того, чтобы проводить эксперимент. Впрочем, один день пропуска ничего не значит. Так что он проигнорировал все сообщения, и телепатически настроил зрение на уровень, способный улавливать самые тонкие оттенки молекул. Понадобилось время, чтобы его мозг смог переработать новую информацию, поступающую к нему.
– Ну что? – спросила Маривонн. – Что ты видишь?
Какое-то время Фроуд молчал, не в силах подобрать словесное описание. Море по-прежнему было морем, но что-то с ним происходило. В него вмешивались какие-то посторонние молекулы черного и темно-зеленого цветов. Пока что их было слишком мало, чтобы это сильно повлияло на цвет, но, тем не менее, они были.
Фроуд рассказал Маривонн о том, что увидел, и девушка задумчиво кивнула, как будто он подтвердил какие-то ее мысли.
– В общем, ты права насчет того, что что-то происходит, – заключил Фроуд. – Не думаю, что все это могли устроить какие-то неполадки погодных установок.
– Но что это? – голос Маривонн снова стал отчаянным, и она вцепилась в песок вокруг нее так, как будто он от нее ускользал. – Фроуд, я совершенно ничего не понимаю! Я знаю, что это явление знакомо энергетическим существам, но ведь они давно мертвы! Я только знаю, что грядет что-то ужасное.
Мужчина снова настроил нанопейджер на нормальное зрение и нерешительно придвинулся к Маривонн. Та замерла. Ветер вырвал из ее косы зеленые пряди, и теперь они бешено кружились вокруг ее лица. Фроуд осторожно поймал двумя пальцами один из локонов и заправил его ей за ухо. Девушка рассеянно улыбнулась, и Фроуд подумал, что под этой синей краской, покрывающей все видимые участки ее кожи, она наверняка покраснела. Так как Маривонн не отдернулась и не убежала, он пошел немного дальше и легонько приобнял ее за плечи.
– Знаешь, Фроуд, – еле слышно прошептала она. – Порой я чувствую себя такой одинокой. Когда во мне жили гармонианцы, я была едина с миллионом существ. Может, они и были жестоки, но они были во мне, составляли мне компанию даже в те минуты, когда мне было плохо. А теперь, когда внутри никого нет… Только моя истерзанная душа. Мне кажется, что я осталась одна во всем мире.
– Ты не одна, – неожиданно хриплым голосом заверил ее Фроуд. – Я тебя не брошу. Я помогу тебе разобраться с тем, что происходит. Мы не допустим очередного конца света.
Девушка разочарованно отстранилась. Мужчине показалось, что она хотела услышать нечто другое, но времени поразмыслить об этом у него не было.
– Вот именно, – девушка выпрямилась. – Знаешь, в моих снах все происходило гораздо быстрее. Я просто сидела на пляже, а через несколько минут что-то появлялось. Однако мы тут с тобой уже полчаса сидим, а, кроме черных точек, ничего не заметили. События происходят медленнее, чем мы привыкли. Наверное, это потому, что я человек, и способна воспринимать только наше течение времени.
– Ты думаешь, что мы имеем дело с кем-то, для кого время идет по-другому? – нахмурился Фроуд.
– Скорее всего, – пожала плечами Маривонн.
– Но это же бред! – воскликнул Фроуд. – Конечно, я не физик, но все-таки достаточно понимаю, чтобы знать, что единственное, что может повлиять на восприятие времени – это гравитация или, я не знаю, скорость света. Ты, как бывший пилот, должна знать, что такое релятивистское замедление времени.
– Я даже слишком хорошо знаю, что такое различное восприятие времени. И могу понять, когда речь идет о нем. События развиваются медленнее, чем в моем сне, а это значит, что у нас еще есть время во всем разобраться.
Фроуд спросил:
– Но как разобраться? Мы понятия не имеем, с чем имеем дело.
Маривонн устало поднялась на ноги и отряхнула песок с комбинезона:
– Ну, вдвоем с тобой мы вряд ли справимся. Ты же работаешь в каком-то исследовательском институте? Наверняка там много ученых. Возможно, они смогут нам чем-нибудь помочь.
Фроуд с сомнением покачал головой:
– Ученые-то есть, но вот только как мы им докажем, что правы? Вряд ли они так же серьезно воспримут твои сны, как это сделал я.
– Виталы, – выдавила Маривонн. – У виталов большой диапазон зрения. Они могут заметить мельчайшие изменения в атмосфере. Наверняка они видят даже лучше, чем твой нанопейджер. Они нам могут поверить.
Фроуд был вынужден согласиться:
– Да, виталы поверят.
Эрик проснулся от резкого звона в голове. Способность соображать потихоньку к нему возвращалась, и до него дошло, что это звонит его нанопейджер. И звонит не кто-то, а его приятель Йохан. Покосившись на часы в углу экрана, встроенного в сетчатку глаза, он снова издал протестующий возглас, ведь было всего пять утра. Какого черта Йохану понадобилось от него в такую рань? Он же предупредил его, что не сможет провести этот день с ним. Из турне возвращается его брат, и он должен его встретить.
Какое-то время Эрик лежал, не шевелясь, надеясь, что Йохан умолкнет. Звон и в самом деле через какое-то время затих. Облегченно выдохнув, Эрик покрепче обнял подушку, представляя, что это… и тут звонок раздался снова. Из его горла вырвалось рычание, а подушка полетела через всю комнату. Поняв, что Йохан от него так просто не отстанет, Эрик все же ответил на звонок:
– Вот че тебе надо, а?
Голос его приятеля был каким-то дрожащим и слишком высоким:
– Эрик, – выдохнул он. – У меня тут такая беда, с какой я еще никогда не сталкивался.
Эрик раздраженно застонал:
– Послушай, что бы там у тебя не случилось, я сегодня не могу. Локи прилетает, и я должен его встретить. Он мой единственный близкий человек в этом мире, и я не могу разбрасываться его хорошим отношением.
– Понимаю, – голос Йохана снизился до шепота. – А Пала – мой самый близкий человек в этом мире.
После этого раздалось что-то, похожее, на всхлип. Эрик аж опешил:
– Стармэйт, ты там что, плачешь, что ли?
– Эрик, приезжай скорее ко мне, – не прекращая всхлипывать, сказал Йохан. – Случилось нечто ужасное, я не могу об этом рассказывать по нанопейджеру. Вдруг ВГСБ подслушает.
– Очень надо ВГСБ тебя прослушивать, – проворчал Эрик.
– Так ты приедешь?
Эрик вздохнул. Было только пять утра, и ему жутко хотелось спать. Кроме того, совсем скоро прибудет Локи, и ему нужно быть готовым. Но с другой стороны, Йохан – его приятель, и за все два года их знакомства он не слышал, чтобы тот когда-нибудь плакал. Возможно, со стороны этот парень и производил впечатление дохляка, но внутри него пряталась сила. И сейчас, когда, похоже, случилось что-то, что сломало его, он не мог просто так отмахнуться. Поэтому Эрик выдохнул:
– Приеду, – и отключился.
Эрик задумчиво взлохматил черные волосы, и только сейчас обратил внимание на то, что в его комнате как-то холодно. Поежившись и накинув черный халат, он шагнул к окну. Через него прорывался ветер, который пробирал до костей. Но дело даже не в этом. А в небе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/oksana-tarasovna-malinskaya/mercauschie-43159477/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Оксана Малинская
Тип: электронная книга
Жанр: Космическая фантастика
Язык: на русском языке
Издательство: Автор
Дата публикации: 25.09.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Четвертая книга серии «Новая жизнь». Прошло два субъективных года после войны с гармонианцами. Кендис со своими друзьями обустроилась на курортной планете Марен и живет тихой и мирной жизнью. На планете Малония объявляют карантин. Магнуры, обитающие в телах Кендис и Текодора, предупреждают об опасности, но на Марене говорить с энергетическими существами почти невозможно, и подробности надвигающейся угрозы остаются неизвестными. Появляется странное, неосязаемое, вызывающее ужас существо, при встрече с которым все бегут прочь…