Главная страница | Современная русская литература | Мой черный ангел. Лапы и хвосты

Мой черный ангел. Лапы и хвосты
Любовь Сушко
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о котике Васе, который стал новогодним подарком для автора, но заболел, увы… И покинул нас. История рассказана самим котиком, который решил стать ангелом-хранителем.Во второй части главные герои тоже коты самые разные, но там все не так печально, а часто даже весело, потому что такие они создания, что без кота и жизнь не та.

Мой черный ангел
Лапы и хвосты

Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2019

ISBN 978-5-0050-0374-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero



Мой черный Ангел

Всем котикам, погибшим от ФИПа
Посвящается.

Вступление
А не начать ли мне свою историю пока не поздно. То, что скоро будет поздно, я не сомневаюсь. А хочется рассказать хоть что-то о том, как мы тут жили да были в этом странном мире. Ведь у каждого кота тоже своя жизнь и своя судьба. И у меня она есть, или уже была. Что-то в последнее время я и сам многого не понимаю. Так вот внезапно и странно все случилось, а никто не предвещало беды, наоборот все было так замечательно, хот хотелось бы лучше, а некуда.
Говорят, что люди предчувствуют свою смерть. Коты ее видят. Это вам любой из тех, кто жил с котами скажет. Они видят даже чужую смерть, а свою – тем более. Я ее сегодня увидел в первый раз и понял, что надо поторопиться. Окаменел сначала, не поверил, а потом пришлось поверить. Это странная дама не шутит, она вообще не умеет шутить. Мы же с ней старые знакомые.
Как это случилось на этот раз?
Появилась в коридоре жуткая лысая кошка, прошла в комнату и уселась на палас. Откуда она взялась? Моя Алина никогда бы такую в дом не взяла. Хотя, некоторые берут и даже деньги за них большие платят, как мой Домовой Спиря говорил. Но она бы точно не взяла. Да и кошка эта была не настоящая, призрак кошки, уж поверьте на слово, коту очень просто отличать своих собратьев от пришедших с того света тварей.. Это люди порой путают себе подобных, коты не ошибаются никогда.
Она так повернула голову и на меня посмотрела, что я сразу понял, пришла за мной и не отстанет, пока не заберет с собой. А помирать в два года отроду совсем не хочется, я же только жить нормально начал. Нашел я свой дом только что – тихий уютный уголок, живи и радуйся, и вдруг эта жуткая кошка. Но с другой стороны, когда же ей приходить, если не теперь. Люди это называют законом подлости, а я успел убедиться, что жизнь не только полосатая, она такая странная бывает, что от нее все умирают, все до одного, ну кроме Домовых, конечно, те бессмертные. А вот коты, люди и собаки рано или поздно уходят все равно, просто кому-то повезет больше, кому-то меньше. Только уходят не все сразу, у каждого свой день и час есть.. Да и что бы были, если бы они все в один день померли, кто бы нас всех хоронил сразу?.
И всегда кажется, что эта голая страшная кошка приходит не во время. Наверное, она мерзнет сильно, потому что нет на ней ни одной шерстинки, я и не представляю себе, как бы без своей шубы зиму зимовал. Но она подождет, пока я расскажу свою историю. Никуда она не денется. Ну а я начну, пожалуй, поторапливаться надо, что успеть. Вот все всегда на последний день и час откладываешь, а он все равно не резиновый, но что-то да получится.
Конечно, в этой истории ничего особенного нет, а рассказать все-таки хочется, как да что там случилось. Вот сидите да слушайте на здоровье



Часть 1 Домашний кот Мишель

Глава 1 Где родился, там и пригодился
А родился я в подъезде одного дома, куда матушка моя прибежала, потому что подъезд тот был открыт, чтобы нас там, в тепле и полумраке ночи и родить. Нигде, наверное, не было такого теплого и уютного места в этом мире как тот подъезд. Для меня и моих братьев с сестрами точно, все говорят, что нам тогда очень даже повезло.
Вот так ночью все и случилось. И была там, в том доме тетя Аня. Она любила всяких разных котов, но еще больше бродячих и заботилась о них все время. Только потому мы на свет и появились более-менее здоровые, под ее присмотром, и роды у матушки прошли спокойно. Люди в такие вот минуты бывают даже полезны, да и в любые другие тоже, что уж там говорить.
Сколько нас было в помете, я не знаю, потому что считать не умел и ничего еще не соображал, и меня тетя Аня сразу отнесла бабушке Лизе. А та жила на первом этаже в том самом доме, где мы и родились. Нести далеко не пришлось, все оказалось рядом. С первых минут это была не жизнь, а сказка какая-то.
– Ты хотела черно-белого котика, вот и получай и распишись, – сказала она, – а я тебе помогать буду его растить, если что понадобиться, только скажи, корм там, или в больницу куда, сама все сделаю. Но не может он у меня дома остаться, ты же знаешь, что сын мой житья ему не даст, а у тебя все спокойно. Только так надо кота и растить.
Бабушка согласилась, приготовила мне коробку, миску, лоток для туалета, налила теплого молока в соску. Ей сказали, что кормить котят надо много и часто, так чтобы я рос быстро и оставался здоровым. Тетя Аня приходила часто, брала на руки, смотрела и радовалась. Она же нам сказала, что другим повезло меньше, а с моей хозяйкой и жильем она угадала. Она приучила меня к лотку, сказала, что если я не буду в туалет ходить в синюю коробку с опилками, то на улице окажусь, я быстро привык, да и что там сложного. Там в коридоре за дверью он и стоял. Там было тихо и уютно, тепло и никто не мешал мне в лотке посидеть подольше, аккуратно все загрести, чтобы пахло соснами, а не моими какашками.
№№№№№№№

Бабушка Лиза жила одна. В доме было тихо и спокойно, внуки навещали ее редко, да и были они уже взрослые. Она разговаривала только со мной долгими вечерами, когда мы телевизор вместе смотрели, и еще говорила вечерами по телефону со своими подружками. Разговаривала порой так долго, что я у нее под боком и засыпал.
А еще в каждом доме есть свой Домовой, я это скоро узнал. У нее был Домовой, которого звали Кеша. Я его скоро разыскал на кухне под столом в углу, а может это он нашел меня, кто его знает. Но мы встретились в самые первые дни, это я точно помню.
Мы ночами часто сидели около батареи и разговаривали. Он меня и учил жизни, рассказывал о том, о сем, и так интересно рассказывал, что мог я его слушать целыми ночами. Потом мне даже снилось что-то из того, что он рассказывал, и это были и красивые, и забавные сны. Хороша была жизнь, о чем я все время не уставал повторять.
Кеша мне и сказал, чтобы я сильно не радовался, потому что бабушка моя старенькая, она долго не протянет и скоро помрет, а я у нее последняя радость в этой жизни и осталась.
– Скоро к ней смерть придет, и что с тобой тогда делать, ума не приложу, – тихо говорил мой заботливый Домовой.
Слова эти показались мне очень страшными, хотя говорил он тихо, почти шепотом, но это ничего не меняло. Я почувствовал, как страх расходится по всему моему телу и перетекает в ужас. Я даже охрип, открывал рот, а ничего сказать долго не мог.
– И что тогда будет? – осторожно спросил я, когда голос наконец вернулся ко мне.
– Да со мной ничего такого и не будет, а вот что с тобой, не знаю даже, станешь ты бродячим котом, увидишь, какая бывает у них жизнь, если вообще на улице выживешь. Там такие долго не живут, уж поверь мне, не хочу тебя пугать, но знаю, о чем говорю.
В один из вечеров он и рассказал мне, что такое смерть, и почему она к людям и животным приходит, как забирает людей и котов навсегда. Они уходят, вернее их уносят другие люди, и больше никогда назад не возвращаются.
– А что делать, – говорил он, не могут же люди и коты вечно жить. Тогда их и вовсе девать некуда будет. Вот так и умирают они рано или поздно. Тело становится каменным, их закапывают в землю, а души уносятся высоко в небо, на облаках души кошачьи селятся и плавают вместе с облаками, иногда поглядывая на землю.
Но на землю они редко возвращаются, потому что ничего хорошего тут не было. Но некоторые все же возвращаются, если сильно тосковать начинают. Встречал я и таких котов тоже.

На это он замолчал и отвернулся, не хотел на меня смотреть, словно скрывал что-то еще более печальное и тяжелое, о чем мне лучше было ничего не знать. А ведь и правда, заранее о печальном лучше не говорить и не думать, тогда живется спокойнее и веселее.
И хотя говорил он убедительно, но я ему не сильно поверил, потому что был я маленький и глупый, казалось, что это может с кем-то случиться, но не со мной и не с бабушкой Лизой. И потом, у меня еще есть тетя Аня, если что, та самая, которая и на свет помогала родиться, и пристроила меня в дом.
Сказки все это и не стоит заранее думать о плохом, надо жить и радоваться, а там видно будет.
Домовой наш жил за холодильником в тихом темном уголке, а я в мягком кресле в светлом углу, там лежало красное мягкое одеяло с разными рисунками. И прямо за креслом была теплая батарея и широкий подоконник, туда я с кресла запрыгивал утром, чтобы посмотреть на то, что на улице творится. Это был кусочек мира странного и не очень понятного, но очень интересного, и мне так хотелось всегда видеть все это и не оказаться вдруг бродячим котом.
Кеша и сказал мне, что сейчас там, на улице – осень, потому желтые листья отрываются от деревьев и летят куда-то, а деревья скоро будут совсем голыми и им будет одиноко и зябко без листьев.
– Скоро увидишь, как на улице может быть холодно, – говорил он, – тогда зима наступит. Будет не просто холодно, она все заморозит, побелеет все вокруг, и ты можешь стать ледяным котом, если зазеваешься.
Кеша старался предупредить меня об опасности, потому я на него совсем не обижался, когда он вот так вот говорил.
– А какая она будет? – спрашивал я у него.
– А это тоже сам увидишь, как я тебе могу сказать, какая. Зима она и есть зима, белая и снежная, там и уши, и лапы, и хвост можно отморозить, если не привык от морозов спасаться.
Так появилось еще одно чудовище в мире, и оно называлось – зима.

Глава 2 Первый листопад


А жизнь продолжалась.
Домовой Кеша меня не обманул. Однажды я вскочил на свой подоконник, бабушка мне туда подушку положила, чтобы удобнее было лежать, посмотрел на улицу и увидел, как толпой полетели желтые листья. Они были такие легкие и золотистые, их было так много, и это не птички, хотя сначала я подумал, что птицы летят, спасаются от зимы. Но это были листья с деревьев перед окном. Интерес но, куда же они все летели?
Домовой остудил немного мой пыл. А ведь он умел читать мои мысли и всегда знал, о чем я думаю. Потому мне и не нужно было ему о чем-то говорить. Посмотрит пытливо и уже все знает.
– Они летят в грязь, и скоро их никто разглядеть не сможет, – неожиданно заявил он и прибавил, – их просто втопчут в землю люди или собаки, а потом дворники сметут в одну кучу и вывезут на свалку. Так для них все и закончится. Осень, она и есть осень, тут ничего не поделаешь.
Это, как говорит часто бабушка Лиза, изнанка жизни. Она сказала совсем о другом, не помню уже о чем, но подходит и для осени тоже.. Листопад она видела сто раз, потому не обратила на него внимания.
Но о судьбе листьев тоже можно так сказать – оборотная сторона медали. Да и не только о листьях, ведь в природе все рождается, живет, а потом умирает. Но я был тогда молодым и зеленым. Вернее, я был сверху черным, а снизу белым, если о моей шкуре говорить А зеленым – это значит молодым, как Кеша любил говорить, а еще доверчивым, многого не понимал, просто потому что не знал толком ничего, вот и смотрел на мир широко открытыми глазами. Но первый листопад мне понравился. И когда листья перестали лететь, то стало грустно. Тогда я и спросил, будет ли еще листопад. Хотя деревья за окном были уже голые, на них совсем не было листьев, но ведь ветер мог их принести с других деревьев, вон он как дул иногда, что и людей мог повалить, не только листья.
Кеша ответил как-то загадочно, что для него точно будет, а для меня, кто его знает.
– Это почему так? – удивился я.
– Потому как жизнь кота да и человека может быть очень короткой, а впереди у тебя еще зима, весна, лето и только потом снова наступит осень. А за эту уйму времени мало ли что случиться может. Но не заглядывай так далеко вперед, пустое это дело. Живи, пока живется, – торопливо проворчал он, словно хотел от меня отмахнуться. Он всегда так делал, когда сказать придется о чем-то печальном или просто не приятном.
Конечно, он был прав, мой старый Домовой. Уж он-то пожил на этом свете не один человеческий век и все прекрасно знает. Хотя давным-давно – коты столько не живут, не покидал этого дома. Но ведь не обязательно везде бывать, чтобы узнать, какая она – жизнь. Для этого можно слушать рассказы других духов, которые бывают в разных местах и любят путешествовать. Они расскажут тебе о том, чего ты не знаешь сам. И за столько веков много рассказов накопится.
Но пока мне хотелось только того, чтобы моя бабушка Лиза жила подольше и я успел из окна увидеть и зиму, и весну, и лето, и новую осень. Да и с Кешей расставаться мне тоже не хотелось. Хотя порой он был не очень добр, даже жесток, как вы сами успели заметить, но я с ним сжился давно, он меня учил жизни и рассказывал обо всем, что знал сам. Много интересного рассказывал, откуда бы я все это узнал?
Но дни были все короче – осень называлась поздней, и она теперь была совсем не такой красивой, как в самом начале, все темнее были тучи над головой, солнце почти совсем не появлялось, и весь мир погрузился в точку зеленую.
И все равно в комнате в кресле было тепло и уютно, и никаких бед с нами не должно было случиться. Я привык верить в лучшее, так было приятнее и проще жить на свете.

Глава 3 Домовой и первый снег


Какая же это была спокойная и счастливая жизнь, когда наступила та, первая зима, но тогда я этого не понимал, потому что мне не с чем было сравнить. А ведь это самое главное, когда мы можем что-то и с чем-то сравнить, тогда и вспоминаешь, как все было прекрасно. Только это уже прошло и ушло навсегда.
Однажды я проснулся оттого, что в комнате стало совсем светло, а когда запрыгнул на окно, то заметил, что там был белый-белый снег. Такой белый, что я зажмурился, на него так трудно было смотреть.
Кеша мне рассказал, чем зима от осени отличается, и я его сразу узнал.. Он был такой белый и такой легкий, и все кружился и кружился за окном, и падал в грязь, туда, где еще оставались последние листья.
Тогда я и не представлял, какой он холодный и мокрый, если на шерсть попадает. Это потом мне придется из-за него сильно страдать, а тогда все было прекрасно. Я любовался снегопадом в тепле и уюте, крутил головой так, что она даже закружилась. И со всех сторон на меня летел и летел снег.
Помнится, в тот день я ел курицу с кашей с особой радостью, и думал о том, как все-таки хороша наша жизнь. Но без беды не обошлось, в тот день бабушка заболела, пришли люди в белом, они были похожи на снег за окном. И первый холод пробежал по моей шкуре, когда широко распахнули дверь в прихожей, а я выбежал посмотреть, кто же там пришел. Да и шкура была наполовину белой, как снег за окном. Это были врачи, которых вызывают, когда человеку стало совсем плохо.
Врачи что-то говорили тете Ане, писали какие-то бумаги. Они искали тех, кто мог бы вынести носилки с бабушкой в их машину, и эти парни тоже зашли в комнату. Столько людей я не видал сроду.
Бабушку увезли в больницу, и я заволновался, заметался. Паника была страшная, только пока еще не стоило волноваться, тетя Аня приходила ко мне вечером, оставлял корм, меняла воду и просила, чтобы я ничего не боялся и ждал, пока вернется моя бабушка домой.
– Ты не переживай так, Мишель, ее подлечат и снова тебе вернут, они сказали, что с ней все будет хорошо.
Каши больше варить было некому, но я стал есть сухой и влажный корм из пакетиков, потому что от голоду помирать не собирался. Хотя он был и не такой вкусный, но жить можно. Да и надо было дождаться возвращения бабушки Лизы из больницы. Как она будет без меня жить, ей же будет скучно, она все время говорила, что я у нее один остался. И Кеша мне рассказывал про главный зимний праздник – Новый год, я же должен был увидеть его своими глазами.
– Это веселый, радостный праздник, в доме пахнет елкой, много красивых игрушек, только ты наверняка испугаешься салютов. Их боятся все
коты и собаки, но люди так развлекаются, и плевать им на животных, а те бедняги порой убегают из дома, а если на улице оказались, то бегут, куда глаза глядят. В это время больше всего потерянных собак, они становятся бездомными и на котах отыгрываются, за свою неудавшуюся жизнь. И это большое счастье, если кто-то из них найдет новых, а то и старых хозяев, но такое случается не часто.
И снова Кеша рассказывал о таких ужасах, просто шерсть дыбом становилась. Но я-то был уверен в том, что бабушка моя вернется, мы снова будем жить вместе и никуда я не убегу, и у меня будет настоящий праздник, веселый и беззаботный.
Все сбылось так, как хотелось. Открылась дверь, и на пороге вместе с тетей Аней стояла баба Лиза. Вот только во второй раз оттуда пахнуло холодом. Тогда я понял, как бывает холодно, если в такое время оказаться на улице. Но в тот день у нас был праздничный обед. И снова началась прежняя жизнь, такая, к какой я и привык с самого начала..
Ну что же, все хорошо, что хорошо кончается. Ну не совсем кончается, а только на короткое время, а может и не короткое, это как повезет.
Когда праздник наступает в первый раз в жизни, то ждешь его и веришь, и запоминаешь навсегда. Так было и со мной той зимой, я ждал Новый год, о котором все вокруг столько говорили, но они – то видели его и праздновали не раз. А у меня Нового года еще и не было пока

Глава 4 Здравствуй, Новый год


Ну вот и наступал этот самый праздник, о котором столько говорил Кеша. Но наступил он не сразу, а постепенно. Сначала на улице стали появляться люди, которые, которые несли с собой елки. Их с каждым днем становилось все больше. Они все чаще проходили перед нашими окнами – первый знак того, что праздник близко.
Домовой говорил, что перед праздником они занесут их в комнаты и будут наряжать разными игрушками и огнями, так чтобы они горели и сверкали. Это всегда очень красиво и особенно радуются дети и коты. От такой радости дикой елка может упасть, а игрушки разбиться, потому что они стеклянные. Хотя сегодня и пластмассовые делают, которые не бьются, так что все зависит от хозяина, от того, как он нарядит свою елку. И эта елка будет стоять в доме аж две недели, потому что все это будут праздники.
Внуки бабы Лизы, я уже тогда с ними успел познакомиться, принесли в дом ветки от елки. Примостили их на стене, и так хорошо запахло во всем доме, так празднично стало на душе. Теперь я точно знал, как пахнет праздник. А запахи для котов значат больше, чем для людей, это я вам могу сказать точно.
По дому были развешаны какие-то украшения, мне особенно понравился золотой дождь, он так красиво переливался, когда зажигали свет, и раскачивался даже от моего дыхания, потому что был очень лёгким.
Я любил играть с ним всю ночь напролет. Я гонялся за золотниками по всему дому. Бабушка только улыбалась, она была глуховата, потому шум мой почти и не слышала, да и понимала, что молодому коту надо немного размяться и побегать, чтобы потом хорошо спалось. А под нами никто не жил, потому и не жаловались на то, что много шуму ночью.
В последний день в году, когда бабушка улеглась спать, мы с Домовым сидели под столом – это был наш домик теперь, и тихонько разговаривали, ждали, когда начнутся те самые салюты. Я притащил к нему золотинок и игрушечный шар, чтобы и у него там тоже был праздник. Кеша очень обрадовался такому подарку.
Правда, про золотинки те Кеша меня предупредил, что если я ее проглочу, когда ношусь с ними как угорелый, то может случиться беда, придется меня разрезать и вытаскивать их из желудка, иначе они забьют все, и я не смогу ни есть, не пить. Вот оказывается, что кроется за блестящими игрушками. Но я его тогда не сильно слушался, мне же все было нипочём, молодо-зелено. И праздник был замечательный, такой разноцветный и блестящий.
Так мы дождались тех самых салютов, хотя и знали, что они скоро будут, а все-таки бабахнуло неожиданно. Я подскочил под столом и головой ударился о том самый стол, было больно, но весело, праздник все-таки.
Но страшно было только в самом начале, потом я даже на подоконник запрыгнул и смотрел на разноцветные искры. А они взлетали вверх все выше и выше, а потом падали вниз и рассыпались на мелкие искры.
Правда, когда пролетел огонь прямо перед окном, я свалился в кресло от неожиданности и потом уже смотрел оттуда. Как-то не охота было больше на подоконник запрыгивать. Я всегда умел находить безопасное место, что мне помогло спасаться позднее.
Такого шума и грохота не было слышно еще долго, тем более, что начали сигналить какие-то машины, в них, наверное, попали эти самые огоньки, и люди выбегали на улицу, кто-то смеялся, а кто-то ругался. Но было все равно весело и интересно.
Да в первый раз все всегда бывает интересно. В первый и в последний, только первый мы всегда знаем, а о последнем можем и не догадываться даже, он наступает неожиданно и кажется самым обычным разом.
Я пошел в комнату, чтобы взглянуть на бабушку Лизу, она в тот момент мирно спала и что-то бормотала во сне. Посидел, посмотрел, убедился, что все хорошо и вернулся под стол к Домовому. Не надо было его надолго оставлять одного. Хотя он раньше как-то без меня обходился, так это было раньше.
Ну и хорошо, пусть спит себе спокойно, пока у нее есть кот, с ней ничего такого страшного не случится. Я помурлыкал немного, сам не знаю о чем, и тоже отправился немного поспать. Коты вообще ведь спят очень много. Так они сил набираются на новый день, чтобы потом можно было прыгать и бегать битый час и горя не знать.

Глава 5 Утро нового года


А потом наступило утро. Правда, на самом деле это был уже день, а не утро. Наверное, еще ни разу я рано утром не просыпался. В доме уже пахло гречневой кашей с курицей, это бабушка мне готовила обед, а себе кипятила чай., потому что обедала она раньше. А к тому времени, когда я просыпался, ей оставалось только чайку попить.
Она смотрела в окно и говорила о том, что погуляли видать хорошо люди добрые, вон сколько мусора было кругом, но у дворников был выходной, и придется денек подождать, пока они вернутся и все уберут.
– Хорошо, что наш дом не спалили, правда, Мишка, а то куда бы мы с тобой пошли? На улице бы жить пришлось.
Я почему-то подумал о том, что не будь у меня дома, я мог бы слоняться по тем самым улицам, где было столько грязи, что снег уже не казался таким белым и чистым. Шарахался бы от всех хлопушек, а может и ушли с лапами обморозил, а почему бы и нет. И жалко мне было тех бродячих котов, которые никому на этом свете не нужны. Как же им тяжело. Нет, у каждого кота должен быть свой хозяин обязательно.
Но чтобы мысли такие грустные не терзали, я все-таки развернулся и отправился спать, только не в свое кресло, а в ящик под диваном, там лежало старое теплое одеяло, было так уютно и тепло, и темно, что еще сытому коту надо, когда у него есть крыша над головой. Ничего ему больше не надо, вот и вырубился я моментально, и провалился в сон
И мне снились какие-то красивые сны, летали шарики над головой, порхали снежинки, но они не были ни холодными, ни мокрыми, и вкусно пахло кашей с мясом и еще чем-то необычным, тем, чего я еще в своей жизни не успел попробовать. Но какие мои годы, ведь это был только первый новый год в моей жизни.
Зима хороша сама по себе, если у тебя есть дом. И пока он есть коту ничего не страшно, наоборот чувствуешь тепло и уют.
Проснулся я снова от грохота – там, за окном, наверное, продолжали праздновать. Но Кеша перебрался ко мне на диван и сказал, что там слишком гремит и грохочет, у него в углу, лучше посидеть пока тут. Так мы и сидели с ним до самой полночи, потом я доедал остывшую кашу, холодная она была не такая вкусная, но есть можно.
Во время своей бродячей жизни, когда и день и два нечего было есть, я вспоминал те дни и думал о том, каким же я был вредными и противным, когда не доедал кашу и требовал еще чего вкусного, того, чего в доме не было, а может быть припасено было на праздник.
Бабушка только ворчала и отваривала мне рыбу, потому что ни коту, ни человеку нельзя все время есть одно и то же, – говорила она, – пища должна быть разнообразной. А рыба очень полезная, в ней есть то, чего нет ни в каких других продуктах.
Конечно это так, только, если нет даже корки хлеба или какой-нибудь кости, то уже о разнообразии как-то не думается. Было бы что пожевать и то хорошо. чтобы не урчало все в животе и можно было спокойно заснуть.
– И когда им только надоест отдыхать и веселиться, – ворчал Домовой, сидевший рядом со мной в тот вечер.
Но мы понимали, что случится это не скоро, даже я это понимал, потому что праздники только начинались, потом будет Рождество, потом Старый новый год, и еще между ними что-то такое – гуляй, не хочу.
Приходила тетя Аня, проверяла, как мы тут встретили Новый год, и приносила мне крыло от курицы, у нее от праздника осталось. Она вспомнила обо мне, не забыла все-таки.
– Ешь, Мишка, пока дают, – говорила она.
И в те дни тетя Аня была веселой, потому что у нее было много тех, с кем она отмечала Новый год, приходили старые и новые друзья, шумели, пели песни. А потом она взяла меня с собой, посадила в старую шубу и сказала, что нам надо погулять немного и покормить бродячих котов, потому что им не так хорошо живется, как мне, а у них тоже должен быть праздник, как и у всех остальных. Иначе в этом мире несправедливости станет еще больше, а так не должно быть.
Бабушка ее радости видно не разделяла, она за меня больше переживала, чем за несправедливость. Котов было много, и они как-то привыкли жить сами по себе, а я у нее был единственный, потому она и беспокоилась о том, чтобы со мной какая беда не случилось.
– Ты мне кота-то не потеряй, – вслед ей крикнула бабушка.
– Да никуда он не денется, вон как лапами вцепился в кофту, его и не оторвешь, если захочешь, – весело отвечала тетя Аня
Это правда, цепляться я научился с самого начала, потому что падать было больно и можно было сильно удариться, а этого мне совсем не хотелось. Так вот вцепишься, и ничего с тобой не сделается, и все будет хорошо. Для этого нам когти и даны, без них-то как за эту жизнь цепляться?
Так мы с ней и отправились на улицу, кормить бродячих котов. И можно сказать, что за всю жизнь я в первый раз ту да высунул нос как раз на новый год. Ведь и правда, до сих пор я был только в подъезде, когда родился, а на улице ни разу и не бывал.

Глава 6 Коты на морозе


Ну, вот она и улица, холодно, морозно. И хотя был вечер, в те дни темнело очень быстро. Но людей везде было много. Все смеялись, громко говорили, а я прижимался к груди и животу тети Ани, и старался держаться, хотя когти уже занемели. Но вот разожмешь их, вывалишься, и что тогда будет, машина переедет, кто-то чужой схватит, собака набросится внезапно, да просто провалишься в сугроб и замерзнешь. Тетя Аня не сможет найти, и прощай, счастливая жизнь.
Говорят, коты запоминают дорогу домой. Ничего я тогда не запомнил, это точно, хотя и выглядывал из ее шубы, но разве так что-то запомнишь. Я все-таки в теплом и надежном месте находился. И все притупляется в таких условиях.
Ушли мы вроде недалеко. Остановились напротив соседнего дома, там, на горке визжали дети. Им нравилось забираться наверх, а потом скатываться вниз. Они и котов своих катали тоже. Я бы ни за что не согласился, удрал бы и спрятался, чтобы только так странно не развлекаться.
Еще в те старые и добрые времена я понял, что самое лучше – это удрать и спрятаться куда-нибудь, чтобы тебя не нашли или не достали. Хотя можно так спрятаться, что тебе же будет хуже, но когда начинаются такие развлечения, я думать перестаю совсем.
Но тетя Аня стала звать котов из какого-то низкого колодца, где они бедняги, видно и жили. И они узнали ее голос, она не в первый раз их там кормила, видать. Прибежали бедолаги такие радостные, почти счастливые, прыгали вокруг нее, на меня поглядывали искоса. Так, что готовы были цапнуть, но хорошо, что их еда больше интересовала, это меня и должно было уберечь от беды.
Может, там и не было холодно, потому что из колодца шел пар, но грязно и сыро точно было, и как там можно было заснуть, я этого не понимаю. Хотя как говорил Домовой, к любой жизни человек и кот привыкает рано или поздно. А спать хочется котам еще больше, чем людям, потому найдешь себе уголок какой да и заснешь богатырским сном.
Видно она была тут часто, потому что сначала вылез небольшой черный кот с белой мордой, на меня похожий, только был он гораздо больше, и потом большой черный, уже совсем взрослый. Они стали быстро есть, косясь на меня, не знаю, видели они меня или нет, но запах мой точно чувствовали. Наверное, думали, что я стану отнимать их корм, вот еще, вернемся домой я и наемся и рыбы и мяса, но не тут и не сейчас. Это все им, я бы и лапой даже не пошевелил, размечтались, бродяги.
Но они были так голодны, что некогда им было ни в чем разбираться, только и рубали, послышался жуткий лай, это собаки целой стаей появились там. Но тетя Аня взяла палку и начала их отгонять. И палка прямо под руками у нее оказалась, может она специально ее туда принесла?
Она так махала, что я легко мог выпасть из шубы, но не выпал, а вцепился еще сильнее, даже когти затрещали и готовы отвалиться. Мне надо было продержаться немного, чтобы не оказаться среди этих котов.
Собаки поняли, что им тут делать нечего, и тетю Аню, наверное, они тоже знали, потому и побежали мимо, не оглядываясь. Мне хотелось только одного, поскорее отсюда уйти. Но я никак не мог этого сделать, а она все еще стояла с этими котами, пока они все не слопали. Наелись, удрали в свой колодец, даже спасибо не сказали, неблагодарные. Вот и корми таких.
– Вот видишь, Мишка, – говорила она, – жизнь не всегда так прекрасна, как тебе хочется, она бывает и горькой, и страшной, и голодной, всякое случиться может и с тобой и со мной. Но думаю, что никому из них дом уже не светит, так и помрут тут в темноте да во мраке голодные и холодные, м\и никому не нужные.
Я слушал ее вполуха, и думал только о теплом диване, о моем Домовом и бабушке Лизе, и решил, что не пойду больше с ней кормить голодных котов. Пусть она сама это делает, без меня, ведь она дорогу домой найдет, а я вряд ли. Конечно, я поступал не слишком красиво, потому что и сам мог оказаться на их месте, но мне – то тогда казалось, что такого не случится никогда, ну просто не может быть.
Бабушка Лиза встретила нас радостно, она порадовалась тому, что мы не потерялись и остались целы и невредимы. Но наказала ей больше меня с собой не таскать.
– У меня все сердце изболелось, – говорила она, – с тобой – то ничего не сделается, а он совсем маленький и бестолковый, испугается, убежит, разве ты за ним угонишься. Пропадет зараз в такие холодные дни, и ничего от него не остается больше.
– Ладно, ладно, пусть живет как барин, – немного обиженно говорила тетя Аня, – но хоть раз он должен высунуть нос на улицу, посмотреть на других котов, себя показать, нельзя же бояться всего на свете, это как-то не по-людски получается.
Тетя Аня делала вид, что бабушкины слова ее не задели, но я —то почувствовал, что она обиделась, сильно обиделась. Хотя, в главном моя бабушка была права – береженого бог бережет.
Тетя Аня попрощалась с нами и ушла, а я мог, наконец, перевести дух и убедиться в том, что все на месте, и я тоже на месте, и ничего плохого со мной не случилось, и можно завалиться в кресло и спать спокойно. В тот вечер и ночь мне совсем ничего не снилось. Я это точно помню.

Глава 7 О житье-бытье зверином


Я завалился спать на следующий день, и сразу увидел себя в том самом колодце, где обитали коты, которых мы недавно кормили. Почему я там оказался, не знаю, но был именно там. И они все на меня шипели и прогоняли, говорили, что мне нет там места, что я должен идти, откуда пришел, а идти мне было совсем некуда. Я даже подрался, потому что мне было некуда идти. Вот почему снятся такие сны, когда у тебя все хорошо, просто замечательно. Сам не знаю, но Домовой меня растолкал, велел успокоиться, а как тут успокоишься, когда такое сниться начинает. Нет, я знал, что не забуду этого сна, сколько бы ни жил на этом свете.
– Не думай ни о чем плохом, ведь плохое притягивается, – говорил он мне, – я старался не думать, но у меня это не получалось, сильно впечатлительный, видно оказался.
А ведь все еще продолжался праздник. Он закончился тогда, когда перед окном в сугробах появились выброшенные елки. Только теперь они уже были совсем не такими красивыми, как перед праздником. Вот как так можно безжалостно портить деревья, которые бы еще жили и росли, и не стали игрушками для людей.
Тетя Аня унесла наши ветки, позвала меня на улицу, но тут я уже юркнул за диван и сидел там, пока она не ушла. Хватит с меня прогулок, ни за что не пойду туда, и так я натерпелся. От кошмаров избавиться не могу.
– Смотри, какой шустрый стал, наверное, на улице ему не понравилось, – говорила она бабушке.
– Так ты и здорового кота перепугаешь, а Мишка еще маленький совсем, нечего ему там делать, здоровьем он не вышел, судя по всему, простудится, заболеет, что мы тогда делать станем? Как его лечить да спасать станем?
Так я в первый раз от бабушки узнал, что со здоровьем у меня не очень, но может она просто паниковала, как любил говорить Домовой, когда баба Лиза носилась со мной, как с писаной торбой и все ей казалось, что со мной должно что-то случиться.
– Зря она пока паникует, – ворчал Кеша, – все утрясется, а если что-то случиться, то не теперь. Всему свое время.
Он думал о чем-то своем, только я никак не мог понять о чем, а спрашивать его не хотел. Он знает много, столько мне и не нужно было знать, чтобы жить спокойно и беззаботно, это точно.
Жизнь после праздников долго в привычное русло входила и все никак войт и не могла. Может потому, что это был первый праздник в моей жизни, а другие будут значительно быстрее, да и дней много, очень много для отдыха были, вот и заотдыхались все немного. Люди должны быть чем-то заняты, нельзя им дни напролет бездельничать.
В феврале уже стало пахнуть весной, и снег был не такой белый и красивый как прежде, все стало совсем другим, и Домовой говорил о том, что это и есть наступающая весна.
Я уже знал, что такое осень и зима. Про весну же надо было узнать, кто-то говорит, что это самое интересно время года, когда все рождается заново и просыпается, но думаю, что не для котов, тех, из колодца, которых тетя Аня все еще ходила кормить, но без меня, я каждый раз прятался на всякий случай. Мне просто хотелось уцелеть. Разве я о многом мечтал тогда?
– А куда Мишка делся снова, неужели он все так хорошо понимает, – говорила тетя Аня, но я слушал ее уже и з своего укрытия.
– А почему нет, знаешь, какой он смышлёный и нюх и предчувствия, будем надеяться, что наш котик не пропадет, уж больно он умненький уродился.
– Вот и спасай таких и пристраивай, – махнула она рукой, да и пошла прочь. Она все-таки на меня обижалась и в те минуты я чувствовал себя настоящей свиньей, а сделать с собой все равно ничего не мог.
Я понимал, сидя за креслом, что, наверное, зря не доверял тете Ане, потому что она-то мне точно зла не желала, только береженого и бог бережет, как говорил мой Домовой. Целее буду, если меня снова к тому колодцу не потащат, нет, не надо мне думать о грустном. Но на той самой улице все менялось. Если еще недавно на улице было очень холодно, то теперь стало грязно, и это тоже не могло мне никак нравиться. Но весна, как говорил Домовой, у которого все больше ныли старые раны, стремительно приближалась, и из окна на нее можно было и полюбоваться немного.

Глава 8 Вот и весна


В свой первый год жизни я познавал этот мир, все, что в нем происходило. На том самом подоконнике я слышал пение птичек, хотя они были за стеклом, но бабушка открывал форточку, и их было хорошо слышно. А потом снег начал чернеть и таять, начало капать с крыш, это он так превращался в воду.
– Скоро будет совсем тепло, – говорил Кеша.
И бабушка мне объясняла то же самое. Она часто подходила к окну и смотрела туда. Она редко, но все же по делам уходила из дома, тогда я оставался один, и мне было скучно и одиноко, я все ждал, ждал, чтобы она пришла поскорее, глаз не смыкал, сон, словно лапой сняло. Ведь не только со мной, но и с ней на улице много чего случиться могло, а что тогда? Она любила меня гладить, словно хотела, чтобы я понял, что такое людская ласка и привык к ней, и она позволяла лежать у нее на коленях. Там было так тепло и уютно. Как мне хотелось, чтобы так было всегда. Напрасно Кеша мне объяснял, что ничего не бывает всегда. Он учил меня суровости жизни, но я не хотел учиться. Упрямство прямо вырывалось из души, это могло мне сослужить плохую службу. И хотя слушал я вполуха, но слова Кешины не давали мне никак покоя. Один раз о том самом заговорила и бабушка.
– Ой, Мишка, хорошо нам с тобой, только старая я уже, скоро уйду. Хорошо, если до лета дотяну, там хоть тепло будет, но что-то здоровье совсем никудышнее. Мне даже страшно подумать, куда ты тогда денешься. Внуки продадут квартиру, а ты останешься на улице. Вот где беда-то так беда страшная.
И при этом она так тяжело вздыхала, что могла, наверное, и дух и спустить. Тогда я начинал суетиться и мяукать, чтобы как-то ее успокоить немного. Я очень хорошо чувствовал все тревоги и волнения бабушки, ведь с первого дня я жил с ней и никого больше не знал на этом свете. Но я старался о том не думать. Живет она, кашу мне варит – и хорошо. Но Домовой слышал этот разговор и решил меня отрезвить.
– Бабушка права, ты останешься на улице, а там даже летом очень опасно, а об осени и зиме и говорить нечего. Пропадешь ты там, потому что не приучен к той жизни. Да и те, кто всегда там были, участь их не завидна, не живут они долго, это я точно знаю.
За окнами как раз залаяли собаки, и у меня мороз побежал по коже
– Они не любят друг друга, а уж людей и котом не полюбят точно, да просто рвут на части, – прибавил Кеша.
Он поежился, словно все это видел своими глазами, а может, видел, за такую долгую жизнь много что увидеть можно.
Как же хочется, чтобы ничего такого не было, но я уже поумнел немного и понимал, что все это будет, хочу я того или нет. Весна между тем цвела и пахла так, что кружилась голова. Мы вместе ждали и хотели увидеть, как из почек появятся листья, сначала маленькие, а потом все больше и больше. Было сыро и грязно. Но именно в таком мире новая жизнь и зарождается. Перед окнами проходили собаки, и у них были грязные морды и лапы, и они казались такими несчастными, что даже мне дома хотелось, чтобы поскорее там все переменилось, стало другим. Когда бабушка приоткрывала окно, в дом влетал такой свежий воздух, он был таким упоительным, что у меня кружилась голова, и я приседал на подушку, чтобы не свалиться. Этот чудесный воздух позволит всему родиться снова. Да и тому, что уже живет, он поможет развиваться, дышать свободно и радоваться этой жизни.
Если забежать вперед, то могу сказать, что так же точно пахло весной в те дни, когда я разглядел смерть на пороге, но между этими днями была еще целая жизнь. Но я говорю уже о своей смерти, она случилась в следующую весну. А тогда я ее увидел в первый раз, это была уже поздняя весна, никакого снега, только тепло и грязь, головокружительный воздух и странная радость оттого, что все в мире живет и пробуждается. Наверное, поминать надо поздней осенью или зимой, ни как не весной, это так несправедливо. Но ведь кто-то должен уходить и весной, не всем сразу в одно время.

Глава 9 Смерть весной
Да, в тот день я в первый раз и увидел смерть. Это была бледная Дама в белом. Она стояла в полутемном коридоре, опустив глаза, и хотя она на меня не смотрела, но я замер от неожиданности. Очнулся, когда услышал кашель Домового. Дернулся, зашипел, хотел на нее броситься, прогнать ее, но не мог сдвинуться с места.
– Отойди, Мишка, ее не остановят даже черные коты, а ты и не совсем черный, а только наполовину. Нашей бабушке пора собираться на тот свет, мне тоже этого не хочется, хорошо же, спокойно жили все вместе, но нас с тобой никто не спрашивает.
И голос его прозвучал так грозно и обреченно, что мне хотелось убежать и спрятаться, забиться в угол за диваном и никогда больше оттуда не выходить. Если бы это как-то спасло бабушку Лизу, но ее уже ничего не могло спасти, Кеша был прав.
Бабушка в тот вечер заснула и больше не проснулась, напрасно я звал ее и просил не уходить. Чуда не случилось. Я вышел из своего укрытия, когда появилась тетя Аня. До сих пор я от нее прятался, а теперь наоборот выбежал навстречу. Ведь она осталась у меня одна. И она должна простить меня, когда я вел себя с ней по-свински, она добрая, она простит, да еще в такой грустный час. Она сразу меня заметила, и, наверное, забыла про старые обиды,
– Бедный мой котенок, – говорила она, куда же тебя теперь девать-то?
И хотя все суетились вокруг бабы Лизы, только она одна думала обо мне. Я готов был разрыдаться, хотя и не знал, что это такое, но слезы потекли сами собой. Такой жалости ко мне еще никто не испытывал.
– Я не могу тебя взять к себе, у меня два злых кота, которые и сами ужиться не могут, а тебя они просто задушат. Тебе с ними не выжить, – стала оправдываться она. Так рухнула моя последняя надежда на спасение.
Я почувствовал, что все кончилось, а тут вошли какие-то чужие люди, они стали суетиться, кто-то из них чуть не наступил на меня, я едва увернулся. Я выпрыгнул в подъезд, чтобы уцелеть и бросился бежать, куда глаза глядят. В такие минуты ноги просто куда-то несут, а голова совсем ничего не соображает.
Наверное, это было самой большой глупостью, но я тогда совсем ничего не соображал. Да и чего мне оставаться и ждать тут, Кеша сказал, что никому я не нужен, даже тете Ане. Дверь была раскрыта, потому что должны были выносить бабушку, и я в один миг оказался на улице, где бывал только однажды с тетей Аней, но лапа моя по земле не ступала никогда. А теперь вот один на сухой уже земле, грязи там не было, как совсем недавно, но и хорошего мало. Придется узнавать жизнь, которую видел только из окна. Приходилось усваивать ее всю и сразу, время на раздумья не было, да и что я мог придумать?
Дорогу домой я забыл, потому что не старался даже запомнить. Да и зачем ее было запоминать, я ведь никогда больше сюда не вернусь.
Но надо понять, как живут уличные коты, и самому привыкать к такой жизни. Вообще, я старался не запоминать то, что мне не сможет пригодиться, что себе голову забивать ненужными вещами?
Бабушку погрузили в машину, это я еще издалека видел, и так как около меня прошли какие-то люди, и промчалась машина, то я бросился куда-то между домами, сами не знаю куда, и бежал, пока лапы не стали отваливаться. И надо бы остановиться, но опасности были со всех сторон, я не мог остановиться.

Глава 10 А вот и улица


Надо было что-то делать и как-то устраиваться. Беда всегда приходит неожиданно, но чтобы так, это уж слишком. И все-таки теперь не на кого мне было больше надеяться и рассчитывать, только на себя самого.
Я знал, что под нашим домом и под другими домами есть подвалы, для начала надо было забраться туда, переждать какое-то время, все обдумать, а уж потом и предпринимать что-то.
Говорят, там коты и жили всегда, те, у которых не было дома, но к моему появлению, все подвалы и входы туда были закрыты давно. Никаких котов там уже и в помине не было. Сколько я не пытался прорваться, сколько не звал товарищей по несчастью, пролезть не мог, никто не отозвался. С подвалами пришлось попрощаться.
Я добежал до каких – то труб и двухэтажных домов, мне показалось, что там и машин и людей меньше, и устроиться будет проще. Около бабушкиного дома была дорога, и уцелеть там коту-бродяге будет очень и очень тяжело, для начала надо найти тихий уголок, а уж потом.
Там были трубы, где легко могли спрятаться и сто котов, вот там я и свалился без сил на какую-то плиту между этими трубами и замер, надо было хотя бы дыхание перевести. Наверное, за всю свою жизнь я столько не бегал, как в тот черный день. Это была моя первая ночь кота-бродяги, и она прошла мирно, никто не пожаловал, собаки тут тоже не бегали, никого не было. Судьба давала мне передышку, только за тем, чтобы потом обрушиться с новой силой, чтобы я заплатил сполна за вольную и спокойную жизнь.
Ночью было тихо, а вот утром, перед рассветом стали слышаться голоса людей и лай собак, наверное, все они вышли на прогулку, одни на поводках, другие просто носились как угорелые. Я вжался в ту плиту и лежал почти неподвижно. Такое соседство могло перепугать и бывалого кота, а для меня все это было новым и таким страшным. Все ужасы, которые были в этом мире, в один миг обрушились на мою бедную голову.
Я сразу вспомнил слова Кеши о том, что черных котов тут любят меньше, чем всех остальных. Вот и еще одна радость такая, что хоть плачь, хотя смейся. Считали люди, что мы приносим несчастье. Только баба Лиза так не думала, но ее больше не было, и мне не на что было надеяться. Значит в меня полетят еще камни, те которые не получат другие кота. Не было печали, так черти накачали.
Кеше хорошо, новые хозяева или старые, его никто не видит и никуда не прогонит, даже постараются наверняка задобрить, а вот мне повезло меньше. Я не могу быть таким, как он, меня они все видят.
Кажется, в ту ночь я и не спал вовсе. Так, дрожал без сна, и все думал, на том свете проснусь или еще на этом. Я привык к тому, что рано или поздно выходил из своего убежища у бабы Лизы, тут, увы, ничего такого не случалось, и смогу ли я пройтись хотя бы, не оглядываясь по сторонам, если опасность тут на каждом шагу?
К вечеру, когда я все-таки выбрался на трубу, пришли другие коты, но они не собирались меня принимать, судя по всему, и хотя места было много, но чужаков они не жаловали, а меня сразу не приняли. Что было делать – гараж какой-то напротив оказался, там был лаз, вот туда я и прыгнул, пролез с трудом, думал, застряну, не смогу выбраться, но ничего, пробрался. Со временем придется и не в такие дырки залазить, надо тренироваться, чтобы не оставаться на морозе, это точно.
За мной никто не полез, видать сарай мои собратья оставили в покое, это уже хорошо. На какой-то старой куртке я там и задремал, спать хотелось страшно. Где же мое кресло, подушки, на которых было так мягко и уютно. Внуки, наверное, все быстро выбросили, и все теперь на помойке валяется, а может тетя Аня своим котам унесла. Но что гадать и сожалеть, если мне ничего все равно не достанется.
Но главное даже не подушки и пледы, это полбеды, а вот где же моя еда по утрам, здесь ею даже и не пахло совсем, ее надо было добывать самому, как любил говорить Кеша. А меня никто не учил это делать, откуда мне было знать, где и как ее добывать в таком пустынном месте, где никого из людей не было, да и откуда они могут знать, даже если появятся, что в гараже поселился какой-то кот? А разве догадаются захватить с собой еды?
В гараже жили мыши до моего вторжения, теперь они засуетились, зашуршали и явно были недовольны тем, что я тут появился. Мыши не любят не только черных, но и всех подряд котов, так что им я доставил еще больше неудобств, но что делать? Каждый заботится о себе. А если поговорить о пище… Я знал, что коты едят мышей. Но я не представлял себе, как их ловить, а если повезет поймать, как есть. Пока не представлял, но ведь голод не тетка, – как говорила бабушка. И настанет такой день, когда мышь станет для меня подарком судьбы, наверняка станет, в том не было сомнений.
Во второй день своей новой бродяжьей жизни я ничего не ел и мышей не трогал, пусть они успокоятся немного, решат, что я не собирался их ловить. А я и правда, не собирался пока. Но все шло к тому, что мне придется отправиться на охоту, радоваться, если я их поймаю, и у меня будет ужин. От таких мыслей я содрогнулся, был в шоке, в стрессе. Говорят от таких переживаний и серьезно заболеть можно. А ведь говорили, что здоровье у меня не очень было с самого начала, а что будет дальше?
Но все только начиналось, заболеть можно и от голода тоже, и еще как заболеть. Живот у меня уже втянулся и кажется, прирос к спине, лапы таскал я с трудом. Вот как в один миг все измениться может, это же ужас какой-то тихий. Как же мне теперь жить дальше, да и жизнь ли это? Но помирать все равно как-то не хотелось.. Нет, надо было побороться за лучшее будущее.
Засыпая, я пообещал себе, что завтра начну охоту на мышей, настоящее кошачье дело, потому что никакой другой еды тут не предвиделось вовсе. Ну что же, мыши так мыши охота так охота.

Глава 11 Охота на мышей


Ночью заснуть я все равно не смог, было холодно, и страшно, и горько. Не было у меня больше защиты от страшного мира. Сразу же я вспомнил, как встречал весну на подоконнике. Мне не хотелось никуда сбежать, хотя Кеша говорил, что в это время коты сбегают их дома, все бросают и бегут на поиски кошек. Да в форточки выпрыгивают, никто их удержать не может. Хотя баба Лиза опасалась, что я могу убежать и говорила о том тетя Ане, мол, вот март наступит, и не удержать меня больше в доме.
Она так тяжело при этом вздыхала, что я пообещал сам себе и ей, что никуда не сбегу, помру, так в теплом кресле. Но от этого самого марта и всего, что он подарит, ни один кот пока еще не помер, все живы остались, это Кеша тоже мне говорил.
Тогда я в первый раз пожалел, что не умею говорить. Она ведь не Домовой и не может услышать, что я думаю и чувствую на самом деле. А бабушку надо было успокоить в первую очередь.
Вот ведь как сбежать не хотел, а на трубах оказался помимо своей воли, а тут даже тети Ани не было. Никакой людской поддержки.
Надо было в подъезде оставаться, она бы меня кормила, хотя я еще не знал, что многие люди совсем другие. И они скорее прогонят, чем накормят, потому она так часто с ними и ругалась. Но воспоминаньями сыт не будешь.
Пришлось отправиться на охоту. Сначала ничего не получилось. Мышь я поймал только на третий день и зарубал ее, вспоминая кашу с курицей, если бы думал о мышке, то так бы и остался голодным. Она мне на вкус совсем не понравилась, но мясо все-таки. Наверное, инстинкт звериный просто сработал, откуда мне знать.
Вообще, Кеша рассказывал, что это кошки ловили и ели мышей, коты нет, но я быстро все эти законы нарушил.
Но жившие мирно до меня в том гараже мыши теперь разбежались в разные стороны, и дух их пропал. Вторую, когда проголодался, поймать оказалось не так просто. Впервые я голодал по два, по три дня подряд. От моей гладкой шерсти скоро ничего не осталось. Дом бабы Лизы все время снился темными ночами, как самое райское место в этом мире. И ванная ее тоже снилась, как же я боялся тогда воды, а теперь бы сам прыгнул и помылся, только где же его взять. Коты очень чистоплотны от природы, но только не на улице, не в старом гараже.
Тут появились мальчишки с собаками. Как быстро мне пришлось бегать. Хорошо, что ночами я тренировался и прежде. Но все равно было страшно, очень страшно. Здесь все было по-настоящему – и опасность не шуточная. Жизнь моя все время висела на волоске. О беседах вечером под столом с Домовым можно было только мечтать, но на что мечтать-то, когда ничего не сбудется.
Но в гараже был свой дух, как и в любом строении, они есть везде. С ним можно было поговорить хоть немного. Он меня предупреждал об опасности.
Правда, этот Гарик сразу сказал, что я не такой, как все. Не от мира сего, одним словом, но общаться со мной не отказался, наверное, ему тоже было очень одиноко. Это была единственная радость в то черное время.
Я успел рассказать ему всю свою жизнь. Он еще раз повторил, что мне тут будет очень трудно.
– Ты бы поискал себе новую хозяйку, вдруг тебе повезет, – говорил он, когда проникся теплом ко всем моим историям.
Наверное, никто не обрадуется смерти, даже если она пришла не за тобой. Но если при этом рушится и твой мир тоже, то ты ее начинаешь люто ненавидеть и все время думать о том, почему это случилось с тобой, а не с кем-то другим.
В душе поселилась надежда о новой хозяйке, но от этого стало только тяжелее.
В эту ночь я поймал свою вторую мышь, зарубал ее быстро, словно Гарик мог у меня ее отнять, и она показалась мне очень вкусной. И стало понятно, что и в жизни бродяги бывают какие-то свои радости.
И со временем я убедился, что добыть еду хотя и не так просто, но все-таки можно, а вот что страшнее всего, так это отсутствие человека рядом. И врут те, которые считают, что кот гуляет сам по себе, что ему никто не нужен. Еще как нужен заботливый и теплый человек, а у бродячих котов их нет, и быть не может, потому они и страдают так, и кидаются друг на друга, ведь недаром Кеша всегда повторял, что доброе слово и кошке приятно.

Глава 12 Люди хуже зверей


Домовой бабушки Лизы, пусть земля ей будет пухом, думаю, она и там, на небесах обо мне заботится все равно, рассказал мне о том, как злы, как ужасны бывают люди. Но почти все я тогда пропустил мимо ушей, потому что до меня они дотянуться все равно не могли.
Когда у тебя спокойная счастливая жизнь, истории Домового кажутся сказками. Даже если это было с кем-то другим, со мной точно такого не случится. Но вдруг эти сказки становятся реальностью. Вот в тебя полетели палки и камни, а ты не научился от них уворачиваться. Ты понимаешь, какими они могут оказаться страшными, как больно бьют. На своей шкуре все это испытываешь.. В те почти летние дни, когда я вырывался из гаража прогуляться, я о том и узнал. Пацаны свистели, кричали и старались попасть прямо в меня. Как я тогда забрался на дерево, и сам не пойму. Но забрался, и они не могли до меня достать. Сначала я обрадовался, что удалось их всех обморочить, а потом понял, что с того дерева мне надо еще спуститься вниз, а это оказалось намного труднее, чем туда забраться. Да вы о том и без меня знаете, наверное, приходилось за вашими котами лазить, когда они истошно орали, понимая, что не смогут слезть с дерева, а падать было так далеко, и возможно очень больно.
Я не орал, потому что не хотел привлекать внимание, но решил просидеть там до темноты. Так и сделал, стал осторожно спускаться, когда совсем стемнело, но все равно поранил лапу и вывернул коготь, он так и остался у меня кривым и часто болел в память о том, как я заскочил на то самое дерево.
Та ночь была холодной и мокрой, потому что моросил дождь, лапы страшно болели, но я ведь знал, что меня все равно никто не пожалеет, вот и не стал плакать, зачем силы напрасно тратить и себе душу травить.
Перевел дух только когда почувствовал землю под лапами, завалился между труб, чтобы передохнуть немного. Да там и заснул крепким сном, уже ни о чем не в силах больше думать.
Но тут с ночных прогулок вернулись коты, которые с самого начала не хотели, чтобы я тут был среди них. Откуда их только черт принес, не могли в каком другом месте задержаться?
Но на этот раз они сделали вид, что меня не заметили, а может, и правда не разглядели, хотя в это трудно поверить. А вот серая кошечка заметила и очень удивилась тому, что я тут оказался.
Как-то все сразу началось, пока они там что-то свое выясняли, мы с ней занялись тем, о чем я до сих пор и представления не имел, никто мне ничего не рассказывал прежде. Но получилось все быстро, природа взяла свое, и я понял, что в мире есть что-то прекрасное и удивительное, а не только камни и высокие деревья. И это кошачьи игры под луной. И тут же ярче засверкали звезды в небе, а потом все закружилось и замурлыкало вокруг. И храбрость взялась откуда-то, мне никакие коты не были больше страшны. А вот собаки, которые вывалились непонятно откуда, заставили нас броситься к дыре в гараже и обо всем позабыть, чтобы остаться целыми хотя бы.
Но сколько всего было прожито и пережито за один только день. Я стал понимать, почему некоторые коты удирают из дома, наверное, это стоит того, хотя весна подходила к концу, и я немного запоздал, но ведь лучше поздно, чем никогда.
Кажется, это было лето, потому что ночью было очень тепло и светло. И это скрасило первые дни моего бродяжничества. Оно не стало нравиться мне больше, я все променял бы на свой дом, но были и в нем какие-то светлые моменты. Вот может потомство у меня еще появится, разве не за этим мы приходим в мир, чтобы остались котята…
Нет, дом, подоконник с подушкой и бабушку ни на что нельзя променять, я это точно знаю. Кто-то должен тебя любить, ждать и заботиться о тебе обязательно. А сделать твою жизнь прекрасной и беззаботной может только человек, коты заботятся только само о себе, в своем мире они точно очень одиноки, но бог создал для нас людей, только не всем они достаются, а кого-то так быстро покидают

Глава 13 Здравствуй, лето!


Ну, вот и наступило лето, как и обещал мне когда-то домовой Кеша. Хотя парнем он был простым, и часто упрямым, даже жестоким порой, но я без него сильно скучал в своих скитаниях. Вот посидеть бы с ним под столом за холодильником, поговорить о том, о сем, у батареи погреться. Хотя теперь можно было погреться на солнышке. Но и тут не все так просто оказалось. Слушком много опасностей подстерегало со всех сторон, собаки, люди, другие коты, кто из них страшнее был сразу и не сказать. А так все время хотелось спать еще к тому же, но это – то и было самой большой опасностью. Быстро бегать и хорошо прятаться бродячая жизнь научила быстро. Но ведь должны быть и какая-то радость.
Только изредка я видел зеленую траву и желтые цветы. Их называли одуванчиками. Их было так много, и они казались мне такими красивыми, нежными. Кеша говорил, что из них даже вино делать можно. Но не надо того вина, пусть они цветут и благоухают лучше.
Какими же они были красивыми – первые цветы в моей жизни. Правда, Мурка мне сразу же сказала, что скоро они побелеют и облетят и разлетятся в разные стороны по ветру. Их старость приходит очень быстро, но должны же появиться семена, чтобы в поле появились новые одуванчики, старые должны пожертвовать собой.
– Это у них смерть такая, – тяжело вздохнул я в тот момент.
– Наверное, так, но зато появляется и новая жизнь, когда отмирает старая.
Тогда она мне и сказала, что новая жизнь будет не только у цветков, но и у наших котят. Это меня сильно встревожило. А где и как они будут жить такие маленькие, ведь и сам я выжил только случайно. Я снова вспомнил подъезд и тетю Аню, которая и пристроила меня к бабушке Лизе, а если бы их не было, то как прикажете выживать?
Но мою кошку это не сильно волновало. Она перевалилась с одного бока на другой и готовилась рожать. Хорошо, что было тепло, все-таки сразу котята не замерзнут, мы постараемся их согреть, как-то спасти.
Но в самый последний момент Мурка внезапно пропала. Исчезла и все. Сколько я ее искал, даже про все опасности позабыл, но так и не нашел, чуть под машины не попал, когда это чудище появилось непонятно откуда. Не знаю, появились ли мои малыши на свет или их убили вместе с Муркой. Но я не знаю, что лучше, убить сразу вот так или обречь их на такую жизнь, как у меня. Ведь у них может и бабушки Лизы не оказаться, а кто их кормить и поить станет? Хотя бабушки быстро уходят, и мы остаемся изнеженными и к жизни совсем не приспособленными, это ведь тоже плохо. Но с бабушкой все-таки лучше. У меня остались теплые воспоминания о прошлом, и надежда на то, что все еще повторится, появится свой дом, а я знаю, каким он бывает. И тогда и свой Домовой и все еще будет. Но мне хотелось, чтобы все это было и у меня тоже, потому что жизнь продолжалась.
Я уже догадался, что за летом будет зима. Но о той поре лучше было вовсе не думать.
Хотя мне снились желтые листья, и они кружились за окном. Где же они было, то окно, я не мог даже на него взглянуть толком, потому что не знал туда дорогу

Глава 14 О, это лето


Вы не представляете, как тяжела жизнь бродячего кота. Даже летом, когда переловил всех мышей, а за птицами не угнаться, можно днями ничего не есть. Голод доводит до бешенства, а потом валит с ног. Я пробовал на вкус даже крысу. Но меня предупредил Гера, что их травили, и я стану такой вот дохлой крысой скоро. И лучше помереть от голода, чем от яда, от которого они ушли в мир иной. Страдать и помирать в муках мне совсем не хотелось, потому от крыс пришлось отказаться. А тут еще другие крысы, люди и их дети, когда надо уворачиваться от камней и пинков, и ужаса теток, которые боялись черных котов, как огня.
Ну, скажите мне, какое я им мог причинить несчастье, если страдать и терпеть приходилось мне самому. Но они верили в то, что со мной лучше не встречаться, если жить спокойно не надоело. А если не встречаться, то, как же я найду себе новый дом и хозяйку? А я тогда еще не терял надежды, верил в то, что она найдется.
Другие коты надо мной потешались. Они уверяли, что мы никому не нужны. То, что мне повезло в начале – это случайность. А два раза молния в одно место не попадает. И не надо мне ждать никакую бабу и никакого деда, как и расслабляться, надо радоваться тому, что есть. Вот они живут, ни о чем таком не мечтают, и им хорошо живется. Ну, если не очень хорошо, то спокойно. Если ты стал бродячим котом, то судьба у тебя такая и нечего из себя британца или перса строить. Я не знал, кто это такие, а спросить стеснялся. Но еще Домовой рассказывал о том, что есть породистые коты, за которых люди отдают большие деньги. Вот с ними и носятся, прививки ставят, лечат, дорогие корма им покупают, словно те счастье им подарить могут. У них есть даже свои выставки котов, где они часто появляются, награды получают. А если они вдруг потеряются, так их ищут повсюду, обещают опять большие деньги, чтобы только их нашли и вернули домой.
Вот почему в этом мире такая несправедливость, вы не подскажете дворовому, ну не повезло нам в питомнике родиться, так разве это такая уж большая беда? Мы же тоже жить и любить умеем.
Я не завидовал им. Мне бы просто дом и тепло, и место на диване, где можно развалиться, спать и ничего не бояться, ни людей, ни собак, ни своих собратьев, которые часто бывают хуже тех собак. Но у меня была только дырка в гараже, труба напротив и гаражный Гера, и звездное небо над головой, больше ничего не оставалось в странной этой жизни. И еще надежда, а говорят, что она помирает последней. С уверенностью могу сказать, что в то время, в то первое лето она еще не померла.

Глава 15 Летний дождь


В то лето почти не было дождя. И когда среди ночи все побелело, а потом громыхнуло, так, что у меня из глаз искры посыпались, я даже не понял сначала, что случилось. Но вроде бы все еще был жив, потому что промок насквозь, и почувствовал, что мне холодно и сыро. И понял, что это и есть дождь, который лил и лил. Прятаться было бесполезно, я сидел под ним и промокал все больше и больше, и понимал, что это и есть та самая ванна, при упоминании которой коты начинают шипеть и прятаться, истошно орать, вцепившись в своих хозяев. Очень редко кто из наших собратьев люби т купаться.
Да, к этому времени я научится прятаться от всех, и был шустрым. Так говорили все, кто хотели, но не смогли поймать. И только во время того самого дождя, когда все давно спрятались и были сухими, я оставался мокрым и прятаться не стал. Когда еще придется помыться, а тут чистая вода прямо с небес. Да и все мои блохи должны были потонуть, а их к тому времени на мне развелось не мало. Но что я смог с ними сделать? Это люди могут с ними как-то бороться, лекарство покупают, но сами коты перед блохами беззащитны. Мне оставалось мечтать о том, что об этом позаботится моя новая хозяйка. Только она избавит меня от этих кусачих гадов. Только где она и сколько времени мне еще ее ждать? Не сожрут ли меня к тому времени блохи совсем?
Но на следующий день было яркое солнце, дождь пошел мне на пользу, стало веселее жить. Если блохи еще и кусали, то было совсем не так больно.
А ведь у меня их отродясь не бывало Тем, кто родился и все время прожил на улице, на тех самых трубах, разве объяснишь, что такое дом.
Старый серый кот говорил о том, что его однажды приютили в доме, и все вроде было ничего, но он оттуда сбежал, потому что воли и кошек захотел. А когда все-таки одумался и нагулялся, вернуться решил, у них уже был другой кот, а перед этим захлопнули дверь.
Нет, я бы на его месте никогда и никуда сбегать точно не стал, наоборот спрятался бы, чтобы меня снова на улицу не отправили. Но для того, чтобы так случилось, надо для начала этот самый дом и бабу Лизу найти, пусть ее зовут по-другому. А пока ее не нашел, что душу рвать.
В тот первый ливень я сильно простыл, но обошлось. Обсох, чище стал и еще проворнее научился прятаться, как только в воздухе пахло дождем. С бродячими котами так и не подружился, не стану врать. Они меня не пронимали. Да я и не стремился, чтобы понимали. Зато я заметил, как пропали все одуванчики. Они побелели сначала, и стали вовсе не такими красивыми и солнечными. Пушинки разлетелись по миру. Они были белыми и нежными, но совсем не похожи на те цветы, которые мне так понравились в начале лета. Все течет, все меняется. И желтый цветок внезапно становится белым, когда за ним приходит смерть сама. Но он успевает оказаться в земле и снова прорасти, наверное, в этом суть жизни всех растений, да и животных тоже.
Когда же меня спрашивают о лете, я помню только этот дождь и облетевшие одуванчики. Но тогда я еще знать не мог, что лето будет только единственным в моей жизни, до другого мне просто не дотянуть. Но не надо заранее о грустном. Лето все-таки было прекрасное.

Глава 16 Внезапная встреча


Однажды ночью, когда мне надоело прятаться, и я вышел прогуляться, вроде ни людей, ни собак поблизости не было, я наткнулся на молодую кошечку, она была совсем молоденькой и такой хорошенькой. Но окрас у нее был точь в точь как у меня самого, нахлынули воспоминания, вспомнилось все, что случилось весной. И появилась надежда на то, что может быть и Мурка жива, и это одна из наших деток. Я стал расспрашивать ее о матери, о том, где и как она появилась на свет. Она рассказала, что ее матушку подобрала какая-то тетка еще беременную и отнесла в приют. Ей, мол не хотелось, чтобы они оставались на улице, но к себе домой взять она не могла, у нее были злые собаки дома.
– Там мы и появились на свет.
– Вам повезло, – вздохнул я в порыве радости, почуяв облегчение.
– Да ничего там хорошего нет, – отвечала она, – столько котов и собак вместе. Это настоящая тюрьма для животных. А матушке тут же сделали операцию, у нее никогда больше не будет детей. Мне еще рано было ее делать, вот я оттуда и сбежала, потому что хочу дарить жизнь другим и не хочу быть пустой и никому не нужной зверюшкой, забавой для людей, которые поиграют и снова выбросят на улицу.
Я слушал ее молча и открыл для себя еще одну сторону жизни. Люди очень жестоки. Они не хотят, чтобы мы жили нормально, чтобы котята появились на свет. Может быть и не надо, чтобы они росли на улице и терпели такие мучения, ведь далеко не всех нас заберут домой, но пока у тебя есть надежда получить свой дом, это лучше, чем ничего.
Мы недолго прожили вместе, Анфиса, так звали ту кошку, куда-то сбежала. Я так и не смог ей признаться в том, что может быть я ее отец. Да и язык не повернулся она такая хорошенькая, что ее точно заберут в дом и будет она там жить и не тужить. А зачем мне навязываться и портить ей жизнь, пусть хоть она будет счастлива.
Ночью мне снилась моя Мурка. Она говорила, что я ей не нужен и у нее больше никогда не будет котят. Наверное, в ту ночь я плакал в первый и последний раз, потому что так важно дарить кому-то жизнь и потом встретить котенка, который похож на тебя, как две капли воды.
И тогда я понял еще одно, что к людям, даже к тем, кто с тобой ласков и приветлив, относиться надо очень осторожно, кто знает, что у них на уме на самом деле. Может и ничего хорошего. Они часто поступают так, как им удобно, совсем не думая о нас. Вот и я бы не появился на свет, если бы у моей матушки нашлась такая добрая и заботливая тетка. А мне хотелось жить, даже в гараже за трубами, это все равно лучше, чем ничего.

Глава 17 Вторая осень


А потом опять наступила осень. Оказывается, из бабушкиного окна я видел не так и много, наверное, только самое лучшее, что бывает в осени. Да и первая не была такой дождливой, как эта. Я стал таким грязным и некрасивым, что никто в мою сторону больше и не смотрел. Люди на улице редко на котов смотрят, как я успел убедиться.. Может им и жалко нас бывает, только ведь всех бродячих котов домой не заберешь, я это понимаю, да еще и черных брать не хотят, им рыжих и белых подавай. И все же, как печально становится в осенние серые дни.. Дождь слегка моросил, но казался особенно противным. В те дни я был уверен, что никогда не просохну. Хотя был гараж, и хозяин еще не заткнул дырку, куда я обычно и залазил, чтобы немного согреться, обсохнуть и поспать. Но еды становилось все меньше, и она была совсем не вкусная, как трава. Тогда я и почувствовал на своей шкуре, что такое настоящий голод, и постоянно дрожал от холода. А все это вместе, наверное и есть предчувствие смерти.
И в те дни была только высокая дама, она все время ходила по дороге к себе домой. И от нее пахло бабушкиными пирожками. Она меня не замечала, потому что я встречал ее молча, не подавал голоса. А что было мяукать, этим горю не поможешь. Да и не хотел я показывать, как мне плохо, ведь она и сама должна была догадаться.
Но в тот раз она меня заметила, вытащила и положила на газету кусок курицы и еще что-то такое, не помню уже что. Я глазам своим не поверил. Этого не может быть, она еще постояла со мной рядом. Как же я наелся тогда, хотя вечер был дождливым и хмурым, мы могли и не встретиться совсем. Но встретились, разве это не чудо, мне просто воздалось за все мои мытарства и страдания.
Откуда она взялась, я не знаю, это потом выяснилось, что жила она поблизости и ходила по этой дорожке на работу, и через мою трубу возвращалась домой. Она скрылась в самом первом от трубы доме. И я просил всех ангелов и бесов, не знаю, кто ко мне был приставлен, чтобы она не забывала обо мне хотя бы иногда. Пусть не курица, куриц на нас не напасешься, но хоть что-то съедобное она должна была для меня сохранить. Нет, не должна, конечно, это уж я размечтался, как говорит мой приятель Барсик. Но ведь ей не трудно накормить бездомного кота, не так уж много я ем. А ей за это на небесах воздастся, обязательно, я сам просить буду, когда там окажусь, чтобы не забыли о том, что она для меня сделала.
Иногда она шла вместе с мужем, тогда я прятался. От мужиков никогда ничего хорошего ждать не приходилось. Эту истину я тоже успел усвоить, они были злые как собаки и не радовались тому, что мы встречались у них на пути.
– Что-то нет сегодня Васьки, – говорила она, и все равно что-нибудь около сарая оставляла. Я ее благодарил, выбираясь поскорее из укрытия, чтобы никто другой не слопал мой ужин. Знакомые коты еще не знали о том, как мне повезло. Я успевал все съесть до их прихода. Хотя, наверное, надо было делиться, но не мог я удержаться, есть хотелось все время, и потом, я ведь не знал, появится ли она завтра, смогу ли я чем-то еще подкрепиться.
И вторая осень перестала быть такой уж серой, скажу я вам. Может баба Лиза с небес увидела, как я бедствую, и нашла тетю Милу. Главное, чтобы она не пропала куда-то, тогда все будет не так скверно в моей бродячей жизни. Но она была моложе моей бабушки намного и не должна была помереть. Хотя я знал от Домового, что не все умирают старыми, но ведь не должно же такого случиться во второй раз. Не должно…

Глава 18 Поздняя осень
Все стало немного лучше после того когда я встретился с Милой, вот если бы еще зима с ее снегом не надвигалась. Сначала белый снег мне только приснился. Это просто я сильно замерз в гараже. А потом вместо мороси дождя полетели снежинки. Вот в такой вечер Мила погладила меня и спросила.
– Как же ты будешь зиму зимовать бедненький зайчик. На улице и в гараже твоем так холодно не приведи господь.
Сам я о том и не думал, если честно. Зачем заглядывать так далеко вперед? Но она так сказала о зиме, что сосиска встала в горле комом. Есть совсем расхотелось и где-то в глубине души я надеялся, что на морозе она меня не оставит ну не таким она была человеком, это сразу чувствуется. Может, придумает что-нибудь.
Но почему она меня такого грязного, потрепанного должна была оставлять у себя дома? На это тоже не стоило надеяться, размечтался.
– Да я бы взяла тебя, но боюсь, моя Дашка не примет. Она у меня такая капризная и избалованная. Никто ей не нужен, избаловала я ее совсем.
Я так и знал, что у нее есть кошка, потому и корм все время был в сумке. Я хотел сказать ей, что смогу ужиться с любой кошкой. Но кто бы меня научил говорить. А вот в такой ситуации это оказалось очень важно. Я бы сказал ей, что не больной и не заразный. Но сам не ведал, так ли это или не так. А отвечать злом на добро совсем не хотелось. Ведь если эта бесценная ее кошка заразится и помрет, то, что с нами со всеми будет? Как хорошо было бы, если бы у нее никакой кошки не было, я оставался бы первым и единственным. Но вот с этим мне не повезло, не может же везти во всем, так не бывает.
№№№№№№№

Однажды днем я подошел к окну и увидел эту рыжую кошку. Такую гордую. Она только фыркнула, взглянув на меня, и тут же отвернулась
И почему я должен был с ней мириться, если она такая задавака? Разве нельзя где-то в ее доме отвести уголок и миску с едой еще для одного кота, раз ей самой так повезло в жизни. Хотя о чем это я? Может это другая квартира и другая кошка, мне хотелось верить в то, что это так и есть. А если та, другая меня примет? Ведь если меня привести в порядок, помыть, накормить хорошенько, то я вполне симпатичен. И все будет не так страшно, как кажется. И нам с ней вместе будет веселее, уж я бы постарался.
Как же хорошо мечтать о большем, когда тебя накормили, обнадежили. Даже если кто-то просто помнит о тебе – это уже так замечательно. Нет, я не настолько наивен, но в тот день размечтался просто на полный желудок. Мечтал развалившись на куртке и остановиться никак не мог.
Барсик узнал о том, что я перестал ловить мышей, и даже ими интересоваться и решил проверить, что же такое случилось. Он все-таки был очень хитрым и наблюдательным, уличная жизнь таким сделала.
Удар последовал оттуда, откуда я его никак не мог ожидать, но дурное всегда, а хорошее только иногда случается неожиданно. И вот тогда началось наше с ним противоборство за место под солнцем. Хорошо, что он другим котам ничего говорить не стал, понял, что всем не достанется еды, решил хоть себе немного урвать, старый плут.

Глава 19 Шантаж Барсика


Барсику не трудно было узнать, что же у нас тут творится, почему я перестал ловить мышей. Он заявился ко мне в гараж, топнул лапой и зашипел, словно хотел меня укусить.. Я уже дремал на каком-то старом сиденье от машины. Барсик меня разбудил и заявил, что я должен оставлять ему часть еды.
В тот день я лопал пирог с ливером, и не понял, почему я решил так сделать, но решил не противиться особо. Его зеленые глаза так сверкнули во тьме, что я понял, шантажист не отступит. Да и был он значительно больше меня, а значит, придется делиться. Лучше мы будем сыты оба, чем помрем от голода. Да и много есть вредно, пытался я уговорить себя, даже шипеть на Барсика не стал, он борется с голодом, как может. Хотя я бы так поступать не стал, но ведь все мы разные.
Но сначала я решил не поддаваться и посмотреть, чем все это закончится. В назначенный час на той самой дорожке около трубы сидели четыре огромных пса. Я сразу понял, почему они тут оказались. И вид у них был вовсе не дружелюбный. Если бы Мила и не испугалась их, то порубать они бы нам все равно не дали, и слопали все без остатка.
Я не выходил из своего укрытия. Она все поняла и прошла мимо. Угроза коварным Барсиком была приведена в действие. Придется договариваться с этим гадом полосатым.
Договорились мы быстро, он зашипел дружелюбно:
– Делиться надо, ты не один тут такой голодный и холодный. Если тебе тихому да красивому удается еду раздобыть, то не забывай о голодающих товарищах.
Я не сказал ему о том, что с такими товарищами и враги отдыхают, но долго на Барсика не сердился. Каждый добывает себе пропитание, как может, да и вредно есть много, – повторял я снова и снова, и сам в это поверил.
Мы делили пирог с ливером на двоих. Я спрятал его незаметно в траве, пока Мила отвлеклась – ее Барсик и отвлек, он сам вызвался мне во всем помогать. И при этом еще мяукал жалобно, чтобы она принесла побольше. Но она не знала нашего языка, решила, наверное, что у меня что-то болит.
– Что-то ты хуже есть стал, Васька, уж не заболел ли ты у меня? – спросила Мила. До слез меня пробрала такая забота, как это все-таки приятно бывает, особенно беспризорникам.
Я понял, что у меня теперь другое имя. Ничего страшного, но как-то непривычно звучит. А может с новым именем и жизнь переменится. Нет, она переменится точно. На улице и в гараже становилось все холоднее. Ну почему все так, когда еды меньше, то тепла тоже меньше становится, как они с вязаны друг с другом интересно эти законы природы и моей бродячей жизни? Но поговорить мне было не с кем, Барсик годился только для того, чтобы едой делиться, но не разговоры вести душевные.

Глава 20 Кошка за окошком


Как-то днем было ветрено и холодно. Я высунул нос из-за гаража и тут же пожалел о том. За мной тут же погналась собака. Она была не из наших, а явно из домашних. Она сбежала от хозяина, потому что была чистой и упитанной, даже с ошейником. Судя по – всему она сто раз пожалела о том, что сбежала. А тут я ей подвернулся под лапы, и она решила, что черный кот во всем виноват. Вот и стали мы играть в догонялки с этой псиной. Я бегу от него – он за мной, так до магазина и добежали. Там он наткнулся на свою рыдающую хозяйку, которая его искала и звала.
– Макар, Макар, ну что же ты творишь, негодник, все бы тебе за котами гоняться. А котик не виноват в том, что ты такой дурной уродился, – твердила она и прицепила уже поводок.
Потом девица повернулась ко мне:
– Спасибо тебе, котик, что ты привел его ко мне, но сам видишь, что с таким псом тебе не ужиться. Да и вообще, держись от них подальше.
Мне осталось только тяжело вздохнуть и уйти молча. Она права, с собакой мне не ужиться. В свой гараж я шел мимо того самого дома, мимо окна, за которым виднелась та самая рыжая кошка. Что о собаках говорить, если и с ней я тоже не ужился бы. Мила тут права, как всегда..
Заметив меня, кошка фыркнула и отвернулась, а потом развалилась на подоконнике. И откуда столько спеси в этих домашних котам, Мне кажется, что я таким не был никогда.
Я постоял еще немного и пошел к гаражу, чтобы не пропустить Милу. После такой пробежки есть хотелось еще больше, чем обычно. А если она забудет про нас с Барсиком и унесет еду с собой, такого я себе никогда не прощу. Ведь теперь я должен беспокоится не только о себе, но и о Барсике тоже, он такой концерт устроит, если не получит своего куска пирога с ливером.
Но она ничего не забыла, я успел вовремя. В тот вечер мы рубали крылья курицы, суматошный день закончился спокойно и сытно. Ну и хорошо, да, да, хорошо все, что хорошо кончатся, как говорила бабушка Лиза когда-то. Интересно, где она там, видит меня со своих облаков? А если видит, то почему не позаботиться. Хотя все-таки теперь у нас была Мила и ужин, кто же позаботился, если не он, наверное, я все-таки был несправедлив.
Я рассказал Домовому Гарику о том, что произошло, как за мной гонялась собака, и про кошку за окошком тоже рассказал. Так хотелось хоть с кем-нибудь поговорить.
Я не привык жаловаться, но тут не выдержал и спросил:
– Вот почему одним все, и дом, и еда, и хозяйка веселая да ласковая, а другим ничего. Как так этот мир устроен?
– Потому что так жизнь устроена, и не ищи ответов на вопросы, ты их все равно не найдешь. Говорят жизнь полосатая у всех – одна полоса белая, другая – черная.
– Какая – то большая у меня черная полоса, – тяжело вздохнул я.
– Но надо верить в то, что потом белая будет. Да так и случается, ты мне просто поверь.
И я ему поверил. Лучше верить хоть во что-то, чем совсем ни во что не верить. И еще бабушка говорила, что не надо думать о плохом, тогда оно и не случится. Может быть, моя белая полоса сейчас уже и начнется? Давно пора бы, что-то черная затянулась.
Ночью на старом сиденье я спал и видел рыжую кошку в окошке, и она такой противной и такой красивой.

Глава 21 Холодно и голодно


Осень была дождливой и холодной. Хотя может, и первая была не лучше. Но на нее я смотрел из окна, и там мне сам черт не был страшен. Но была ли она и была ли та другая жизнь?
Но во вторую осень было очень холодно, и в гараже почти так же как на улице, туда редко кто приходил. Вот пытаюсь вспомнить, чем я был в это время занят? Прятался, спал, замерзая все больше. Выходил только поздно вечером, когда становилось совсем темно, и то за тем только, чтобы встретить Милу и перекусить хоть немного и согреться. А потом возвращаться туда, где было одиноко и холодно. Даже не представляю, каким страшным я стал. Хорошо, что все время было темно, и никто меня не мог разглядеть. Значит, о доме можно и не мечтать, кому я такой нужен. А я все еще мечтал, помыться поесть и стать снова красавцем. Даже не верилось, что я когда-то боялся воды, страшно царапался и брыкался, когда тетя Аня приходила, чтобы меня помыть. Вот что значит не ценить то, что у тебя есть. Как хорошо задним умом жить. Сейчас бы я только мылся и мылся и радовался тому, что стал чистым.
Мне казалось в те дни, что однажды я просто замерзну на той железке и превращусь в черный камень, Меня выбросят из гаража, как мусор и увезут на свалку. Но утром что-то заставляло проснуться и идти на свидание к Миле, если она еще не забыла про меня. Но, наверное, не забыла, раз я был живу и с голоду не помер.
Барс куда-то делся в это время, он и раньше, то появлялся, то исчезал снова. Может его забрали в приют или смерть за ним пришла? Мне стало совсем одиноко.
Приют, наверное, не так и плохо, конечно, это не совсем то, что свой дом. Там собирается столько убогих и несчастных вместе, что начинается какой-то ад для животных. Но там хотя бы тепло и есть корм, пусть всем понемногу, но все-таки это лучше, чем ничего. В тот день я ел кашу с курицей и чувствовал себя как в раю, потому что потеплело, и все казалось приличным даже. Только Мила снова спросила:
– Как же ты переживешь зиму, бедный мой.
Я понял, о чем она переживала, и мороз пошел по коже, и вкус каши пропал, она даже показалась мне горькой. Но и плохое и хорошее, со временем забывается, уходит куда-то, а жизнь продолжается, даже в гараже на железяке она все еще не кажется такой печальной и потерянной, потому что как говорит мой друг Гарик, она может быть еще хуже.
Я не стал спрашивать насколько хуже она может быть, потому что не хотелось после обеда думать о грустном, но, наверное, и правду может, раз он так говорит.

Глава 22 Звери, а не люди


Но те дни были не самыми худшими. Вскоре лаз в гараже оказался закрытым. Его просто заткнули какими-то тряпками. В ту холодную ночь мне пришлось ночевать на трубах. Там было теплее, чем в гараже, но только опасность окружала со всех сторон. В первый раз за много дней я не сомкнул глаз, и чувствовал себя машиной раздавленным. Даже аппетит пропал,. А зачем есть, если завтра будет то же самое? Если теперь у меня нет даже холодного укрытия, что мне остается делать?
К утру задремал, провалился в сон и проспал свидание с моей Милой. Когда услышал, как она зовет меня, очнулся в тот же миг. Голод взял верх. Она выбросила те тряпки, которые не позволили мне попасть в гараж, и потом стала ругаться с теми, которые так поступили с нами.
– Совсем озверели, вам жалко, чтобы котик там ночевал, он же ничего там не сделает. Он мышей ловит, какой от него вред. Это вы настоящие звери, да еще хуже любых зверей.
Я слышал все, что она кричала, и даже не заметил налетевших собак, с которыми ей пришлось сражаться.
Тогда я уже хорошо понимал, что если бы не она, то давно бы загнулся и от холода и от голода, и от собачьей своры. Только почему она не найдет мне уголок в прихожей, не поставит коробку, чтобы все было не так страшно и обреченно. Уж если она так обо мне заботится, ведь осталась такая малость, только приютить меня и всем от этого станет намного легче.
В гараж я в тот вечер не полез, не хотел там оказаться запертым. А потом явилась бабка, стала ругаться и затыкать дырку. Значит, поступил правильно. Все-таки еще не разучился думать и чувствовать опасность.
Но почему люди бывают такими злыми? Кто их такими сделал? Может потому они так часто гибнут без причины, нельзя быть такими, не правильно это. Хотя говорят, что гибнут чаще хорошие, а эти небо коптят, потому что никому не нужны, их не только в рай, но и в ад не принимают, вот и изводят они нас всех, никому жить не дают.
В ту ночь на трубу вернулся Барсик, которого так долго не было. Мы с ним даже подрались и он разорвал мне лоб, из-за того, что я ничего не оставил ему пожрать, как он говорит. Но откуда я мог знать, что он возьмет и вернется. Хотя после драки мы с ним помирились и спали на трубах вместе, прижавшись друг к другу, так было теплее. Я всегда считал, что плохо оставаться одному. Нужен верный и преданный друг, даже если с ним придется едой, лучше быть чуть-чуть голодным, чем сытым, но оставаться одним на всем белом свете. Обрадовался я возвращению Барсика, даже и не представляя, что он и принес с собой смертельную болезнь.
Но в тот вечер я ему обо всем, что без него случилось, рассказал. Даже Барсик дивился тому, какими бывают люди, а ведь он повидал на своем веку больше, чем я, значительно больше.

Глава 23 Все к лучшему


Наверное, выжил я и ждал чего-то важного не случайно. В тот вечер Мила пришла без еды, но пришла все-таки. Она долго ругалась с какой-то бабкой, которая тоже была тут, я как-то не заметил, когда она явилась, а потом взяла меня на руки и понесла. Я не противился, не хотел убегать, да и куда мне было бежать? Старуха была так зла, что не было сомнения в том, что убьет. Я знал, что там, куда она меня несет. Может в свой подвал, хуже мне точно не будет. Там она будет приглядывать за мной, не позволит другим заткнуть дырку. Ничего со мной не случится, а если и случится, то не велика потеря, меня хоть похоронят нормально. А тут явно больше нечего было искать и ждать, морозы – то становились все сильнее, значит шансов выжить меньше.
А может она нашла мне другой какой гараж. У нее ведь тоже может быть гараж, и там мне будет лучше, чем тут. Да какая разница, что это будет, главное, что она все-таки решила меня спасти. Я доверял Миле, если кому-то из людей я и мог доверять, так только ей одной, сейчас, когда тети Ани и бабушки Лизы больше не было, она была третьим в мире человеком, кому можно доверить мою непутевую жизнь.
Но не в сарай, не в гараж, она принесла меня домой. Хотя я не сразу понял, что это был тот самый дом, который был мне знаком. Наверное, от волнения и испуга все перепуталось у меня в голове раз и навсегда. И в доме та же квартира, где рыжая кошка. Я ее столько раз видел раньше, и кто бы мог подумать, что так все будет. Наверное, сначала я сам выбрал себе эту квартиру, а потом баба Лиза решила, что она мне вполне годится, чтобы зиму перезимовать.
Вот и теперь эта Дашка шла ко мне навстречу, гордо задрав голову и выгнув спину. И как она так могла ходить только? Посмотрела, повертела носом и пошла прочь, всем своим видом показалась, что не мяукнет ни разу, что я для него страшный и чужой бродяга, с которым ей придется смириться, но она этого вовсе не хотела.
Наверняка, то, что я оказался в ее доме ей не сильно понравилось. Но ничего страшного, со временем привыкнет, и мы найдем с ней общий язык. А может мне и Домовой поможет? Я был настроен в тот момент одолеть все беды и несчастия.
И сразу все закружилось, завертелось вокруг меня. О. как же я люблю эту суматоху, нет ничего милее и лучше. Я даже забыл, какой я в это время был грязный, каким неприглядным стал. Хорошо, что зеркало мне на глаза не попадалось, а то бы сердце разорвалось на куски. А так все устраивалось, у меня появилась большая коробка – где можно было спать, своя лежанка, лоток и кормушка, да чего только у меня там не было. В тот день я на время или навсегда стал домашним. Правда, в тот день я все-таки спрятался за диван, не хотел оттуда выходить – береженого бог бережет, как говорила бабушка Лиза. Так мне было спокойнее, если Мила передумает и снова захочет меня назад отнести
Так светлое прошлое обещало быть таким же светлым будущим.
Как же это было здорово, каким чистым и даже красивым я себя представлял, хотя меня еще и не мыли вовсе. Это была сказка какая-то. Выбрался я утром, дверь была закрыта в той самой комнате. Но здесь была еда и вода, рядом стоял лоток – все, что твоей душе угодно. Ничего не исчезло, не пропало, все осталось на месте. Это была первая ночь, когда я снова стал домашним. И в ту ночь Мила не передумала оставлять меня дома.

Глава 24 Все слишком хорошо


Я проснулся в коробке на мягкой подстилке. Там можно было растянуться, подтянуться, развалиться и так лежать хоть всю оставшуюся жизнь. Простые кошачьи радости снова вернулись ко мне в то утро. Вечером я так радовался, что почти ничего не соображал, а утром понял, что счастье есть, и оно не совсем забыло обо мне. Там была и кормушка и вода – вот без воды жить было особенно трудно всегда на улице, а там ее почти и не было сроду. А ведь она важнее даже, чем пища, потому что все мы наполовину, а то и больше из нее состоим. Под лапами у меня был ковер, я мог вытянуться и лежать, забыв обо всем. Пожевав немного, понимая, что никто мне не мешал, и пища никуда не денется, я снова завалился поспеть, все еще не веря, что все это мое и никуда не денется.
Почему Мила так долго не брала меня к себе, если все так просто, неужели только ожидание зимы и могло все переменить? Этот вопрос долго не давал мне покоя. Но от добра добра не ищут, – как говорила бабушка Лиза, и лучше о том совсем не думать я ждал своей крыши над головой и я ее дождался, и лучше поздно, чем никогда, – это слова Домового Кеши кажется.
Я прислушался, принюхивался, за дверью прохаживалась Дашка, так тихо, медленно, что не сразу и расслышишь. Вот ведь чудеса, я видел ее только за окном, когда с улицы туда заглядывал, а теперь мы под одной крышей с ней живем. Мне предстояло еще обдумать все, как с ней поладить, если не подружиться, а то ведь все закончится, не успев и начаться.
Но от пищи и воды так разморило, что думать я не мог и снова улегся спать, решив, что у меня для этого еще есть время. Для начала надо было хорошо выспаться, чтобы голова была ясная, и я мог соображать получше, ведь это жизненно важно теперь. И главное – что будет дальше?
Может Мила взяла меня только на время, и завтра я снова окажусь в каком-нибудь сарае или на тех же трубах, где и был я вчера. Не может быть, в это не хотелось верить, хотя разве можно в чем-то быть уверенным до конца?
Проснулся я в тот день поздно, когда моя Мила уже вернулась с работы. Она выпустила меня из комнаты погулять в коридор, размяться немного.
– Побегай немного, Васька, а то в комнате сильно не развернешься, -говорила Мила.
Но я решил себя вести хорошо, чтобы ей не пришлось огорчаться и относить меня назад. И все-таки размяться не мешало, я пробежался, прыгнул, убедился, что не потерял всех навыков.
Кошка наблюдала за мной со спинки дивана, из большой комнаты, отношение ее ко мне не изменилось, соседство мое Дашке явно не нравилось, и я мог бы ее даже понять, если бы так отчаянно не нуждался в доме. Ну есть у нее хоть немного сочувствия к сородичам, если сама все получила с самого начала, то должна и мне что-то дать, ведь мы как-никак одной крови.
Даже не знаю, как бы я поступил, если бы в мой дом поселили какого-то бродячего кота. Вот поменялись бы мы с ней местами, и ее бы ко мне направили. Мне трудно было даже представить такое, я же с ними то же не сильно уживался, но пошипел бы, наверное, и смирился. Думаю, что все-таки смирился бы, хотя сытый голодного не разумеет. Откуда я только столько всего набрался и запомнил.
– Ничего, привыкнет, – говорила Мила, она внимательно за нами наблюдала и к моей радости расставиться со мной не собиралась.
И это позволяло мне надеяться на то, что я тут останусь надолго, может быть навсегда. У меня снова есть дом. Значит, все страдания были не напрасны. Я даже ухо отморозил не просто так, а чтобы узнать, как прекрасно все может закончиться, за все страдания рано или поздно приходит награда.

Глава 25 Как кошка с собакой
К хорошему привыкаешь быстро. Но и хорошее не всегда бывает таким прекрасным, как порой кажется. Вот если бы я мог договориться с Дашкой и как – то ужиться. Но этого никак не получалось.
Когда я видел Дашку в окне, она просто поворачивалась ко мне задом. Сейчас же она почувствовала, что так просто от меня не отделаться. Мое вторжение заставляет ее отодвинуться немного, поделиться со мной своим домом, а как такое пережить такой важной особе, привыкшей верить, что все это ее и ни с кем не нужно делиться.
Но что было делать мне, я убедился, что давить на ее жалость бесполезно. С чего бы ей меня жалеть? Ведь у каждого из нас есть страстное желание быть единственным котом в доме. Чувство любви и сострадания домашним кошкам точно неведомо, они слишком избалованы, а вот чувство опасности обостряется. Она уверена, что я отниму у нее что-то большое и важное. Кто же с этим будет мириться, она боролась изо всех сил.
Она добивалась только одного, чтобы жизнь у нее была прежней, и Мила, если придется выбирать, понятно, кого выберет – свою кошку. Вот и я пойду вместе с коробкой и чашкой на улицу в новый сарай. Лоток там не нужен. Все вернется на круги свои. Потому на фотографиях Милы в те дни я и был таким грустным и задумчивым. А что мне еще оставалось?
Вот только не помню, фотографировала ли она меня до того, когда Дашка напала внезапно и принялась душить. Хотя это случилось не раз. Но в тот раз она нас застала за потасовкой. Я не успел увернуться, нападала она всегда внезапно, не смог разжать ее лапы и отогнать ее от себя.
Мила сильно расстроилась, когда все это увидела.
– Что же мне с тобой делать? – задумчиво спрашивала она, – это ведь тоже не жизнь для такого славного котика. Не можешь же ты в той комнатке все время сидеть, как в тюрьме.
Мне не хотелось грустить, но и расстраивать ее я тоже не хотел. Она из-за меня и так столько всего пережила, такое случается, когда берешься помочь бродячему коту. Вот и получай все проблемы. Бывает такое, когда и человек хороший нашелся, а вот с сородичем своим поладить никак не удается.
№№№№№№№№

Я засыпал, просыпался, жевал корм с одной только бедой, с одним вопросом. Что она со мной сделает? Куда определит. Морозы на улице становились все сильнее, ведь это была уже вторая моя зима, и похоже на то, что и на этот раз я неожиданно спасся, когда уже и не надеялся на то. Нет, мне никак нельзя туда отправляться. Пусть лучше меня Дашка задушит в тепле, чем я замерзну там.
Но нельзя думать о плохом, ведь оно сбывается. Кажется, это и было у нее на уме. Хотя я ни о чем не печалился пока что, был жив, сыт и в тепле, меня даже помыли к тому времени – все мечты исполнились. Шерсть стала блестящей и яркой, Мила не уставала любоваться и нахваливать. Я посмотрел на себя в зеркало и понял, что вполне приличный кот, пусть и с тяжелым прошлым и неопределенным грядущим. Но если исчезли главные проблемы, то и потом все будет хорошо. Будем надеяться, что будет, хотя за окном было мрачновато как-то, но это не беда.
Я попытался отыскать у Милы Домового, поговорить с ним, но то ли его не было, а ведь такого не может быть, то ли он прятался надежно, так что его было не отыскать.
Но жизнь налаживалась, скажу я вам

Часть 2 Новый год и новый кот



Глава 1 Скоро Новый год
Я в суматохе вспомнил, что вместе с зимой приходит и новый год – самый лучший праздник на свете, один из них я уже встречал в самом начале. Домовой Кеша тогда говорил, что сбываются все желания в это время. Мое главное, самое важное, сбылось еще до праздника. Чего же еще мне такого пожелать? Вот если бы еще с Дашкой хоть как-то помириться.
И хотя Мила все видела и сочувствовала мне, но это злило Дашку еще больше, ведь это была ее хозяйка, а я тут оказался случайно из жалости, как же я мог про эти забывать? А если забуду, то она мне обязательно напомнит, сомнения в том не было.
А чего хорошего от нее ждать? Мне было немного страшно. Ведь наступит день, когда Дашка меня просто задушит в ярости, под Новый год. Отношения наши теплее не стали, хотя дни шли за днями. И когда я уворачивался от ее лап в очередной раз, а на пороге появилась Мила, она и сказала, что мне надо свой дом, там где мне будет уютно и спокойно. Кошки иногда могут уживаться друг с другом, но не на этот раз точно. Да я и сам это понимал, тут много ума не надо.
Ну хорошо, что не улица и не гараж холодный, она говорила о доме. Но что это будет за дом, кто там окажется. Я верил Миле, она плохого не посоветует, и все-таки становилось тревожно. Может, там и нет кошки, но люди порой бывают страшнее, чем коты и даже собаки. А ведь еще есть маленькие дети, они придушат, даже не задумываясь о том, что творят. Здесь хотя бы детей не было. В общем, я был придушен, хотя и накормлен, и чувствовал себя скверно. Новый год мог оказаться не таким и прекрасным праздником, как хотелось сначала. Хорошо смеется тот, кто смеется последним, а скорее всего это будут не я.
Сколько прошло времени, сказать не могу, сбился я со счета. Но она в один вечер явилась радостная с работы и объявила, что нашла мне дом без котов и без детей. Я утешал себя, думая о том, что Мила знает, что она творит. Но ведь она могла чего-то и не знать. А не будет ли мне там еще хуже. Я стал укорять себя, хуже, чем на трубах и в гараже, наверное, не будет ни в одном доме, там хотя бы тепло и есть Домовой, если с ним подружиться, то он поможет обязательно, все наладится, ну хотелось верить в то, что наладится.
– Сначала нам к врачу заглянуть надо, – подмигнула мне она, – чтобы убедиться, что ты у нас здоров. Но не бойся, ничего там страшного не случится. Я же несу за тебя ответственность, вон мы с Дашкой каждый год там бываем, и ничего жива и здорова, а ты ведь ни разу не был.
Утешила, сколько там уколов разных бывает, больных животных, смерть там все время дежурит, а вдруг она ошибется и прихватит меня вместо кого-то? Сколько я не думал, но решил, что в больницу мне не надо и не за чем отправляться.
Тогда я и начал прятаться во всяких труднодоступных местах перед ее приходом домой, чтобы она не смогла меня достать.
Если грозит опасность, то кот найдет, где ему спрятаться. Моя мучительница Дашка немного успокоилась. Она поняла, что скоро снова останется единственной, а ради этого можно было и потерпеть немного. Ей хорошо, но что будет со мной – это большой вопрос. И не на улицу вроде пойду, но все равно тревоги души не меньше, чем когти кошки, которая так и не смогла примириться с моим присутствием в собственном доме.
Ветер выл за окном как загнанный зверь, и ничего хорошего он мне не обещал. Но все-таки это была другая жизнь, только, наверное, не надо было требовать слишком многого. Надо просто радоваться тому, что есть, и все будет хорошо, или просто будет.

Глава 2 В клинике


Прячься не прячься, а все равно поймают рано или поздно, если задумали хозяева, то они это сделают.
Вечером я был выловлен и посажен в черную сумку, и мы в кромешной тьме куда-то отправились. Как я только пережил тот самый день и сам не ведаю. Это точно был конец света для меня. А потом свет все- таки появился и стал очень ярким. Мы приехали в клинику. Там все были с котами или собаками, шум, гам, очередь, ей не было конца и края. Но что со мной будет, что они хотят делать?
Сердце уходило в пятки. За все эти дни я успел успокоиться, но, наверное, случилось это рано. Если в доме можно было спрятаться, то тут никак, некуда, да и собаки сцапают все равно. Придется сидеть и просто ждать своего часа.
Я видел смерть – голую кошку, она пришла за кем-то, может быть за мной? Хотя, кажется, меня она в упор не видела. Но может все не так и скверно, если бы она хотела мне зла, то просто бы выбросила на улицу. А если я здесь, то обо мне заботятся. Но как там и что было задумано, я угадать не мог, только тревога никак не оставляла. Нет, она становилась все сильнее и сильнее.
Лай, мяуканье, разговоры людей. Меня бы никто не успокоил, даже если бы начал орать во всю глотку, да и не услышал бы никто. А громко орать я не умел сроду, таким вот тихим уродился.
У дамы в белом был нежный и ласковый голос. Хотя коту до меня это ничего хорошего не сулило, когда отвернулась и разрыдалась его хозяйка, тогда мне все стало понятно, и Миле тоже. Она прямо вздрогнула всем телом. Радоваться надо было бы, что смерть пришла не за мной, но я не радовался. Нет, и слов не надо, чтобы понять, что ему хана. И когда его унесли куда – то, смотреть тоже удалилась, значит, мы все останемся живы?
Но со мной врач была спокойна, улыбалась, не могла же она улыбаться, отправляя меня на убой, или могла? Сколько ей приходится тут всего пережить, если рыдать над каждым, то никаких слез не хватит.
По тому, как долго что-то объясняли Миле, я понял, что чем-то болен и будет какое-то лечение, а не убийство. Значит, надо перестать паниковать и терпеть все, что они будут творить. Потом я как-то отвлекся и отключился.
Это был уже укол, и я провалился в какую-то яму. Но скорее почувствовал, чем понял, что они меня укололи все-таки.
Что делали, я не знаю, но проснулся уже у нее на руках, вроде даже и живой. Еще ничего не болело совсем, но соображал плохо, и голова все время кружилась, словно меня напоили чем-то сильным.
Может, меня по голове ударили или сам стукнулся, кто его знает, пока в беспамятстве вертелся, мог и удариться.
Но главное – мы возвращались домой, остальное все зарастет и до свадьбы заживет, как любила когда-то говорить бабушка Лиза. Зарастет как на собаке, кажется, так она твердила.

Глава 3 Как убитый


Всю ту ночь я и правда, проспал, как убитый, хотя ночами привык гулять, мышей караулить, даже если их не надо было ловить и убивать, зачем нужны были коты, чтобы мыши от лап не отбились.
Да еще при этом был перевязанный какой-то и вообще, сразу видно и понятно, что что-то было не так. Я понял, что не так, когда меня размотали. У меня больше не было того самого, отчего котята рождаются. А ведь, помнится, Барс мне рассказывал, чем домашние коты часто отличаются от бродячих, вот чем они платят за тепло и уют, которые им дарят хозяева, за миску с едой. Забыл, как это называется, слово какое-то странное, но именно это со мной и случилось.
Я догадался о том еще до того, когда сняли повязку, и мог бы взвыть от ужаса и огорчения. Но что после драки махать лапами, ведь ничего все равно не вернуть. И как-то сразу померк свет, и еда перестала радовать.
Может люди и правы, им не нужно столько котят, куда нас всех девать, даже уже родившихся, домов и людей на нас не хватит. Но почему это должно было случиться со мной? – вот вопрос. Как же было обидно все это сознать и принять. Хотя разве я не был предупрежден заранее?
Мила говорила, что мне же будет лучше. Да не правда это, ничего лучше не будет, котят больше не будет, а разве не для этого мы и живем.. А надо было все равно как-то жить, ведь приближался самый лучший праздник, у меня должен был появиться свой новый дом. Надо забыть о том, что уже случилось и думать о новом доме и празднике.
Заросло то самое место вроде быстро. Но мне надо было что-то делать, как-то жить дальше искалеченным. И тогда, увидев открытую дверь, я рванулся туда. Сам не понимал, что творю, зачем мне это было нужно, что вообще происходило, полетел прочь и все, словно собаки или врачи за мной гнались. А может и те и другие сразу.
Я бежал, утопая в снегу к тем самым трубам, от которых смог уйти еще не так давно. Все оказалось не так и близко. Вроде за мной никто и не гнался, но я все равно бежал. Добежал до труб, не чуя под собой лап совсем, но дорога была знакомой. Я снова был там, где недавно еще чувствовал себя так скверно. И только отдышавшись, понял, что я натворил. Но было поздно. Этот веселый праздник не обещал мне ничего хорошего. Но все сделано, ничего не исправить. Ну и пусть я засну и не проснусь, пусть так, и ладно. Уж если уходить из этого мира, так почему не так?
И во сне я куда-то уносился на прозрачных крыльях. Говорят, когда замерзаешь, то тебе хорошо и спокойно. Но потом я видел себя в каком-то диване, на мягком красивом пледе. И это было совсем не облако, а дом, только какой дом, откуда он мог появиться теперь, когда я сам сбежал от Милы? И должно же было случиться такое. Но ведь и от бабы Лизы я тоже сбежал, а могло что-то быть и по-другому и там, и тут. Могло, а больше не будет, меня готовили к хорошей жизни, а что получилось? Вот что такое не везет, еще бы знать, как с ним бороться.
Нет, ну и угораздило же такое вот пережить снова.

Глава 4 Возвращаются все
Как и что творилось, не помню, просто я услышал голоса, которые звучали рядом. Я не понимал, кто и что там происходит, но даже убегать не стал. И когда меня оторвали от трубы и подхватили на руки и понесли куда-то, но куда и зачем? А кот его знает.
Я, наверное, вырубился, потому что проснулся в своей коробке и никак не мог понять убегал ли я из дома Милы, или мне только приснилось, что убегал, а на самом деле просто завалился и мирно спал.
Есть я в это утро не стал, просто посмотрел, как Мила собиралась на работу, и снова провалился в сон. Если за дом и заботу хозяйки надо платить, то я заплатил своим потомством. Да и были у меня уже котята, все не совсем безнадежно. А зачем новых обрекать на страдание и бродяжничество.
– Не радуйся, тебя скоро унесут отсюда и отдадут какой-то писательнице, а я наконец – то снова стану единственной кошкой, – услышал я рядом шипение Дашки, – и хорошо было бы, если бы она тебя воспитала. Напишет про тебя книжку, и все узнают, какой ты гадкий кот, вот так и прославишься, а вести ты себя как не умел, так и не умеешь.
Эти слова только подтвердили, что сны сбываются. Я только что все это видел во сне. Убегал я, скорее всего не во сне. И хорошо, что Мила нашла и вернула меня назад. А так не знаю, что со мной бы было. Но пока все было, как и прежде. Я на весь день оставался в комнате. Порезвиться мог только вечером, когда они возвращались с работы. Оставалось только ждать перемен.
Дашка наверняка меня не обманула, у меня будет дом и хозяйка. Только какой она будет, что ждет меня там прямо перед новым годом.
В тот день в доме снова пахло елкой, и праздником. Меня же охватила новая тревога, и не было ни сна, ни покоя. Я должен был понять, я должен был знать, как и что будет дальше, но ничего этого понять не мог, и гадать не хотелось. Главное, чтобы там был Домовой, а он точно найдется и если так, то мне будет не так одиноко и грустно. С Домовым всегда можно жить и не тужить.

Глава 5 В новую жизнь
Жизнь тянется бесконечно долго, каждый день как год, и вдруг, когда что-то происходит, она начинает лететь очень быстро, как камень, брошенный в черного кота.
Мила в тот вечер собирала мои вещи. У меня уже появились свои пожитки к тому времени. Она все время говорила, что там мне будет хорошо. Наверное, она это знала и плохого не пожелает. А если я не понравлюсь этой Алине, кажется, так ее звали. Но я мог что-то перепутать в такой суматохе. Я хотел только хорошего, да еще перед новым годом, думаю, что и она тоже этого хотела. И хорошо, если там будет Домовой, и я с ним подружусь. Этот же Домовой стоял горой за Дашку, потому что она была с ним с самого рождения. В мою сторону он не смотрел, он тоже почувствовал угрозу с моей стороны, хотя говорят, что Домовые любят черных котов, может я был не достаточно черным? Поговорить по душам мне тут тоже было не с кем, а ведь это так нужно порой. А сколько всего мне надо было спросить и рассказать, ведь когда не с кем общаться, то ничего хорошего не выйдет. Домовые так долго живут и так много знают из того, что нам неведомо. Я ждал этого дня и боялся того, что он так скоро наступит. Я забыл даже о той самой операции, хотя забыть такое было тяжело, но у меня получилось. Иногда мне было немного больно, и боль эта напоминала о потере, но ничего, терпимо, есть дела и поважнее. В тот день было очень холодно. Я сидел на подоконнике и думал о том, что мог оказаться под тем самым снегом, примерзшим к той трубе, если бы они меня снова не нашли и во второй раз не принесли домой. Удрал – то я сам, потому и винить было некого. Но худшего не случилось, а скоро все будет еще лучше. Наверное, от волнения я впадал то в жар, то в холод. Может, простыл. Но мне никак нельзя было теперь болеть. Ведь хорошая жизнь только начинается.
Мила теперь не ходила на работу, наступали праздничные дни, я мог размяться и заняться собой. Я даже в сторону Даши больше не смотрел. Если она такая задавака, то пусть навсегда остается одна. А я не против другой кошки, если она появится, ведь вдвоем всегда интереснее, чем одному. Я даже с Барсиком ужился, чтобы одному не оставаться. Хотя случилось это не сразу, но все-таки в последнее время мы неплохо ладили. Интересно, где он теперь, что с ним случилось там? Может приблудится какой-то новый кот и нас снова станет двое? Мы еще и не переехали туда, а я уже витал в новогодних облаках. Но может ли кто-то знать, что и как будет дальше? Что с нами случится на рассвете, а тем самым вечером? Кот смертны, в больнице я в этом еще раз убедился, и чаще всего смертны внезапно.

Глава 6 Вперед и с песнями


Пахло елкой и праздником. Какое же это было хорошее время. Мы в этот вечер должны были отправиться в мой новый дом. Мне было страшно и тревожно. Но ведь это будет мой дом, мой мир, надо просто собраться и прыгнуть в новую жизнь.
Наверное, чтобы я не сбежал от своего нового счастья, меня посадили в черную сумку. А что, ведь такое уже было, и потом, котов всегда переносят в сумках, так удобнее и надежнее получается.
Да я и не собирался больше сбегать, понял уже, что от судьбы не сбежишь. Хотя как можно что-то утверждать наверняка. Могло случиться что-то такое, вдруг неожиданно, что рванешься и бежишь, лапы сами несут тебя непонятно куда. И если даже понимаешь, что тебе же будет хуже, и это тоже не может остановить. Все было странно и тревожно, и хотелось поскорее туда добраться.
Когда машина остановилась перед каким-то домом, сразу почувствовал что-то родное, вот до дрожи в лапах родное. Откуда это чувство, что это вообще было такое. Но в сумке была решетка, можно что-то разглядеть, я сразу заметил, что это тот самый дом, где я когда-то родился, где мы жили с бабушкой Лизой, Домовым Кешей, тетей Аней. Тот самый, сарай напротив такой длинный, каждый день я видел его из окна, дорога, забор. Может быть такой сарай был не один. Но я больше во время скитаний таких не встречал.
Нет, конечно, таких домов было много, но это был тот самый дом. Я заверещал от восторга и предчувствия радости, даже мяукать начал, хотя прежде такого не делал сроду.
А Мила вместе со мной в сумке уже поднималась на 4 этаж, открылась железная дверь, и я приземлился на что-то мягкое. Все завертелось и закрутилось, два дивана кресло еще две комнаты дальше. Алина подхватила меня на руки, от нее пахло пирожками с курицей. В душе вспыхнуло что-то похожее на счастье. Но вместе с ним меня и страх схватил в жесткие тиски. Мне показалось, послышалось, придумалось, что Мила решила меня снова забрать назад. Нет, только не это, может она взяла да и передумала, и что я снова мог ей понадобиться.
Лоток в коридоре, чашки, миски. Они о чем-то говорили, но разве мог я врубиться и понять о чем. Я рванулся и побежал за диван, забился в самый дальний угол – прятаться-то научился. И только там почувствовал себя в безопасности. Я спасся и мог перевести дыхание. Я решил, что лучше спрятаться и все это пережить там. За свой дом и новую жизнь надо бороться.
Мила ушла, дверь за ней закрылась. На какое-то время все успокоилось, но надолго ли? Я вырубился и крепко спал, вдыхая праздничный воздух нового дома. Елка с игрушками была где-то рядом, над головой. Но что это было, неужели все сбылось, – мяукал я во сне. Как легко и спокойно все было теперь. Правда там в углу оказалось пыльно и шумно за стеной. Но разве могло это меня смутить?
– Ура, я дома, я навсегда останусь тут, – вопил я на разные голоса.
И сон смешался с явью. Но расслабился и забыл обо всем на свете, совсем.

Глава 7 Первая ночь на новом месте
Так все и вышло, я спрятался и выспался в темноте. Появилась уверенность, что теперь все будет хорошо и ничего со мной больше не случится скверного. Кот вообще спят много, но видно от волнения я не мог все-таки спать долго, да и ночью совершаются прогулки и всякие игры.
Я вышел из убежища ночью и пошел проверить, что там и как, обследовать свой новый дом. А то как-то все в спешке и суматохе прошло, головой вертел, но почти ничего и не разглядел.
Сразу увидел, что комната большая, есть где погулять и попрыгать от одного дивана до другого расстояние приличное. Сборку еще пустая комната, там никого не было, и, судя по запаху, давно не было, зато на кровати черная шуба лежала, мягкая и спать на ней будет удобно и прятаться. Прошелся я там, прилег на минутку, и дальше отправился.
Посидел около елки, золотинок несколько на пол сбросил – красиво. Заглянул в комнату Алины. Там так просто не прогуляешься, книги повсюду. Я привык пробираться неслышно, а тут задел что-то, грохот такой раздался – просто жуть, Алина глаза открыла. Но это первый блин комом, потом я потренируюсь, и научусь и по книгам ее ходить тоже.
Слышу, она меня зовет уже. А еще говорят, что черную кошку нельзя в темной комнате отыскать. Можно, уж поверьте мне, Алина это может. Пришлось сбежать, чтобы все утряслось. Может она на меня и обиделась, но пусть подождет маленько, пока стресс у меня пройдет. Я же не хотел ее будить, просто посмотреть хотел, какая она там. Но как же она чутко спит. Может из-за меня покой и сон потеряла, не каждый же день ей кота домой приносят.
Побегал я немного, попрыгал, мышку нашел желтую, игрушечную, которую мне еще Мила покупала. Она тут проснулась, и около двери меня сцапала. Я позволил ей это, хотя и сделал вид, что все случилось неожиданно. Она отнесла меня к кормушке и лотку, словно мне раз пять надо все показывать, и будто я такой тупой. Я все это легко найду по запаху, по своему запаху. Я же к ним уже успел привыкнуть давно, пока жил у Милы. И в темноте не потеряю, это точно.
Но как-то все обошлось. Я привык постепенно к тому, о чем бродячая жизнь заставила забыть. К утру я отправился спать в диван, коробка оказалась пустая, там было пока спокойнее и легче, да и надо было отдохнуть. Она туда постелила одеяло, заботливая, однако.
Ну что же, праздник продолжался, все скоро должно было наладиться.

Глава 8 Новое в старом
Проснулся я только к вечеру, режима почти не нарушал, так как ко всему успел привыкнуть, а она пусть тоже привыкает, раз согласилась со мной жить. Я не собирался доставлять Алине много хлопот, да и к чему, ведь это был и мой дом тоже. И никаких других котов тут не было – обо всем этом можно было только мечтать. Я и мечтал, и убедился, что мечты сбываются.
В доме было суматошно, приходили какие-то люди, чтобы поздравить с надвигавшимся праздником. Она всем рассказывала обо мне, и по телефону и так просто, спрашивала советов, как ей поступить с котом, словно я был королевских кровей, не меньше.
Мне уже хотелось вылезти и порубать чего-то, голод – то крепчал, проголодался я не на шутку, а тут как раз звонок в дверь, и появилась Мила.
– Стоп, Васька, – сказал я себе, – ужин отменяется, – она наверняка соскучилась, передумала, и хочет меня вернуть. Люди так непостоянны. Вдруг она без меня жить не может, мы же с ней все-таки подружились. Но я не хочу возвращаться назад, отдала, так отдала. Нельзя же так, нельзя перебрасывать котов, как мячики туда-сюда.
Еще дальше я спрятался и на ее ласковый голос отзываться не стал.
А тут еще собака за окном так завыла, словно предупредить хотела, чтобы я носа из укрытия не высовывал. Я его и не высовывал до тех пор, пока она не ушла. Береженного бог бережет. А я ведь не мог до конца понять, что они там говорят, не таким уж был и ученым
Согласен, что вел я себя не сильно красиво, ведь если бы не Мила, то я был бы все тем же бродячим котом, ни кола, ни двора. Но не мог я никак отзываться так просто… Подождал еще немного, вдруг она вернется снова или просто где в коридоре затаилась. Но Мила не вернулась.
Алина что-то делала в своей комнате, я вылез тихонько и решил найти себе место поудобнее. На диване под мягкой накидкой спять было значительно удобнее, чем в ящике, да и обживаться как-то давно пора. Я же не прятаться сюда пришел. Но если что-то я всегда смогут туда вернуться, и там можно неплохо выспаться. Да и вообще он сгодится на все случаи жизни, и когда спрятаться надо тоже – это же мечта любого кота – красота, да и только.
В тот вечер за окнами что-то взрывалось, хлопало, гремело и визжало на разные голоса. Это и был тот самый праздник. Чуть позднее в тот же вечер я разыскал Алининого Домового и познакомился с ним. Звали его Спирей – он объяснил, что это от имени Спиридон. И живет он тут с самого новоселья в думе, значит все и всех знает. Бывают Домовые пришлые, они с хозяевами вместе приезжают, выгоняют старых и на их место селятся, но этот оказался не таким, что меня и обрадовало, конечно.
Оказывается, все это время он тоже ко мне присматривался, потому отозвался не сразу. И еще говорил, что настороженно относился к черным котам и подсовывал своей хозяйке все время рыжих. Белых ни она, ни Домовой особо не признавали.
Я нашел его за резной ножкой стола на кухне около батареи, а где еще мог обосноваться Домовой.
– Ну, здравствуй, кот! – услышал я его низкий голос, – они зовут тебя Васькой, но ведь у тебя было другой имя, немало ты на своем веку повидал, вот уши отморожены. У нас с тобой много времени, привыкнешь немного, расскажешь свою историю. Торопиться нам некуда, заглядывай ко мне на огонек, располагайся поудобнее. Могу сказать точно, что до тебя тут не было котов, ну разве что еще до того, когда я поселился. А мне кот очень нужен, наверное, Алина услышала, наконец, мой голос и согласилась завести кота мне в помощь. Так что мы тебе очень даже рады, Барсик.
Так у меня появилось еще одно имя, оно было третье, и я не стал противиться. Домовому виднее, как меня называть, он все знает лучше всех.

Глава 9 День третий


Сколько не прячься, а выходить рано или поздно все равно придется. Да и опасности я больше никакой не чувствовал. Надо посмотреть на свой новый дом при дневном свете. Да и что прятаться, кроме Алины и Домового тут никого и не было больше, ни собак, ни котов, ни Кикимор. Люди не в счет, они не так опасны и страшны.
Спиря говорил, что Кикимора пробовала тут поселиться, но ей стало скучно, и она перебралась в какой-то особняк, туда годе кипит работа, где шьют и вяжут., и ей всегда найдется дело – то помогать, то мешать. Алина ничем таким не занималась, потому и сбежала от нас Кикимора.
Сначала я пробрался к лотку, а потом улегся на палас, так чтобы ее можно было видеть, но если что, смог бы сбежать сразу. Пусть привыкает, не вся сразу. Вот с той минуты мы и начали сживаться друг с другом. Ничего так оказалось, спать совсем не хотелось. Немного за красным огоньком попрыгал для разнообразия, а то Алина скажет, что я дикий совсем. Нет, я очень даже домашний, и у нее не будет много хлопот со мной.
Думал, что Домовой спит, а он за мной смотрел, оказывается, говорил, что Алина меня сразу полюбила, вот и носится со мной излишне много, хотя ничего во мне особенного, я самый обычный кот, никакой не британец или перс. Просто, мол мне повезло на этот раз, та самая белая полоса и началась внезапно, новый год, все правильно.
– Думаешь, она меня не отдаст еще кому-то? – невольно вырвалось у меня. Хотелось узнать о самом главном.
– Это вряд ли, – заверил он. – Она же писательница. А у них одно только желание – нужен кот, черный кот. Вот поэтам обычно собак подавай. А писатели котов сильно ценят. Так что ты в нужное время в нужном месте оказался, так я понимаю.
Но тут кто-то позвонил в дверь, и мне пришлось без оглядки бежать за диван. Звонок казался новой опасностью. И носит же тут в сяких. Хотя побегать, размяться даже полезно.
– Ну, Васька, другие коты к двери бегут, на улицу рвутся, а этот прячется, Горемычный, – только и покачал головой мне в след Домовой, – не понимает, как сильно она его полюбила и трясется над ним, как будто из него два будет. Не надо бы так, наши боги не любят такой любви, если она не к ним обращена, они завидуют и обязательно что-то такое случится. Ведь как пить дать отберут кота. А каково ей потом будет?
Знал ли он уже тогда о чем-то или просто размышлял о том, что было, что будет, чем сердце успокоится, скорее всего, как и все духи был мудрым и прозорливым. Но он первым из нас всех заговорил о голой кошке, которая могла явиться сюда очень скоро.
Говорят, что не стоит притягивать беду. Но некоторые духи – хранители просто видят больше и дальше, чем остальные. От этого потом многое и случается.
Но это был только третий день, праздничный, суматошный и довольно веселый. У меня оставалось еще какое-то время, чтобы хорошо пожить, сладко попить и вернуться в ту счастливую пору, когда все было так хорошо на этом свете.

Глава 10 Кто хозяин в доме?


В те дни все складывалось удачно. Я перебрался спать на диван около темной комнаты, чтобы сбежать в ящик или комнату в случае опасности. А там было где спрятаться, особенно мне с моим-то окрасом. Но в ту ночь прятаться и не пришлось. В полночь, когда спать надоело, решил заглянуть в комнату Алины, и чтобы бороться со своей трусостью. А с ней надо было бороться, прошелся по стопкам книг. Оттуда до дивана лапой подать. А когда запрыгнул с книжек на диван, то две из них уронил. Совсем сноровку потерял, видать. Пришлось спасаться бегством. Вряд ли Алина стала бы меня ругать, но сбежал на всякий случай. Я же еще плохо ее знал, всякое могло случиться.
Моя хозяйка что-то пробормотала и положила книги на место. Она умела просыпаться и засыпать очень быстро. И как только люди могут спать ночью, неужели им для этого дня не хватает? Хотя на самом деле днем они и не спят вовсе, странные создания, ничего не скажешь. Но может быть коты – создания с другой планет, и кто – то из богов их поймал там и занес сюда для развлечения какого?
Обычно люди днем уходят на работу. Но она на работу не уходит, сидит и что-то делает дома. Из дома уходит редко, как я успел заметить. Я почти не остаюсь один. Еще не понял, хорошо это или плохо. Скорее всего, мне это даже нравится, когда кошки нет, а хозяйка все время дома, словно тебя охраняет от всех напастей. Можно спать спокойно, а потом ее сон и покой охранять.
Спиря говорит, что она пишет книжки, у нее есть целая книга про котов. Про других котов, конечно. Но мы будем жить долго и счастливо, со временем появится книга и про меня, надеюсь. Ведь она же всем рассказывает, что теперь у нее есть кот. Еще какой кот – и славный я, и красивый и умный. Самому приятно слушать такое. Она не лукавит, потому что уверена, что я не понимаю того, что она говорит. Ну и пусть так думает. Так даже проще. Можно все про себя узнать, исправиться, если что-то будет не так. И совет у Домового я спрошу обязательно, если своим умом до этого не дойду.
Пока самый главный мой косяк – бежать в диван, когда раздается звонок в дверь. Я все еще боюсь потерять то, что у меня есть, хотя вроде никто и не покушается на все это. Грешен, страх сильнее всего остального. И ничего с собой поделать не могу.
А сегодня, когда зазвонил телефон, я сразу понял, что это Мила, в панике решил, что хорошее быстро кончается. Угадал, была это она, да нюхом чую, а он меня никогда не подводит, и, наверное, хочет забрать меня назад. Как-то не сомневался в том. Надо спасаться.
Откуда только прыть взялась? Я разлил даже чашку с водой. Она стояла у дивана, около той лазейки, куда я обычно удирал в коробку на одеяло. Ну все, теперь меня точно отдадут назад, кому нужен такой неуклюжий кот-растяпа, а то и на улицу вернут, ведь кто будет все это убирать?.
Когда я смотрел в окно, а с четвертого этажа все хорошо видно, то разглядел трубы, даже котов на них, бедняжки, их к себе никто не взял, вот они и должна были скитаться там.
Они долго говорили, звали меня показаться, но я и лапой не пошевелил, и ухом не повел. Открыли диван, пришлось забиться под табуретку, оттуда точно не вытащат, руки коротки. Мила ушла, опасность миновала. Наверное, я был самой неблагодарной свиньей из всех котов точно. Но мне так не хотелось, чтобы в жизни что-то менялось.
А может она просто пришла меня навестить? Может, соскучилась. Но у страха глаза велики, а у моего они просто огромные. И я был уверен, что лучше спрятаться. За свое счастье и теплый плед надо бороться – вот это я успел усвоить в то время

Глава 11 Первое сэлфи


В тот вечер я лежал на спинке дивана. Алина вышла из своей комнаты с фотоаппаратом и стала меня фоткать. Она, наверное, думала, что я сорвусь и побегу, как чаще всего и бывало при ее появлении прежде. Да ничего подобного. Пусть щелкает сколько душе угодно такого красавца. Я столько дней и ночей не фотографировался, что теперь даже какая-то гордость появилась.
В тот день пришла ее сестра Галина, от которого пахло собаками, это я с первого нюха почувствовал. Она была более серьезной, и на нас, животинах собаку съела. Вот потому она все время и давала советы, как и что надо со мной делать. Пришлось посидеть у нее на руках и выдержать то. как она разглядывала и оценивала мои зубы, усы, глаза.
Потом она все-таки сказала, что я красивый. Слышать это было конечно, приятно. Но она мне показалась черным вестником, уж не знаю почему, просто предчувствие такое было. Я не вырывался из ее рук, это же не прилично, как убеждала меня Алина.
Столько событий в тот день меня лишили сна и покоя. Хотя диван был мягким и уютным, и плед теплым и пушистым, и вытянулся я с удовольствием, как только закончится прием гостей. Но все как-то слишком волнительно оказалось.
Алина уже смотрела хоккей, забравшись с ногами в кресло, и я перебрался к ней на колени, улегся подобнее и сразу заснул. Вот что значит тепло хозяйки и уют. Даже если бы шайба прилетела ко мне, я и тогда бы, наверное, не проснулся. Потом она переложила меня в то самое кресло, и я понял, что это лучшее место, чтобы спокойно спать. Хотя, скорее всего ей это не понравится, тогда придется на диван перебираться, я уже и позабыл о теплой и мягкой шубе в комнате, которую привык считать своей.
Но Алина не стала меня гнать, а сама перебралась на тот диван. Мне же оставалось только благодарить судьбу и Милу за то, что все так устроилось.
В полусне я почувствовал, что она снова меня фотографирует, но не стал даже глаза открывать. Так и проспал до самой полуночи, когда в доме все стихло.
Ночью, когда я проснулся и отправился навестить Домового Спирю, он говорил о том, что от людей и животных остаются только изображения, когда нас уже давно нет в этом мире. Вот для этого и придумали фотоаппараты, чтобы память оставалась. Они будут смотреть и нас вспоминать.
– А от меня и этого не останется, потому что я не отражаюсь на тех снимках. – Спиря так тяжело вздохнул, что я готов был броситься ему на шею, чтобы пожалеть его от всей души. Но у меня ведь были когти, а вдруг я его пораню?
Он не стал мне рассказывать, почему такое случается, а я его не спрашивал. Пусть все будет так, как будет, главное, что сейчас мне хорошо живется, а дальше – поживем, увидим. А еще баба Лиза говорила «живы будем – не помрем».
Вот с этими мыслями я снова отправился маленько поспать

Глава 12 Ночная жизнь
Домовой говорил, что он таких котов еще не видел, я показался ему с лишком робким и застенчивым. И то правда, чаще всего даже голоса не подавал.
– Знаешь, почему Алина любит котов и много о них пишет, потому что они шустрые, независимые, гуляют сами по себе, проказничают и живут полной жизнью, а ты при любом шорохе можешь только бежать и прятаться. Как-то не похоже это на настоящего кота, да еще черного.
– Ну, нет, я так не хочу, – сопротивлялся я, – так недолго и снова на улице остаться, а кто там побывал, вряд ли захочет туда снова. Это тебе хорошо, тебя не видно и не слышно, и много мороки, чтобы тебя прогнать, а я только нашел то, что искал и снова туда?
Когда мы беседовали на этот раз, Домовой сидел на диване около окна, а я лежал на спинке того самого дивана и был чуть выше, чем он, по крайней мере хотел казаться выше. Нам хорошо было вот так разговаривать, уютно и тепло, о таком только мечтать можно было.
– Ну как знаешь, как знаешь, мне главное предупредить тебя, – задумчиво говорил он.
Мне не очень нравилось, когда он говорил загадками, становилось как-то тревожно на душе. Казалось, что он знал что-то, но пытался скрыть, да просто из жалости говорить не хотел.
– Скажи, Мила меня отдала на время или насовсем, мне кажется, когда она приходит, что она хочет забрать назад.
– Да ничего она такого не хочет, не придумывай, – отреза Спиря, – она отдала навсегда, не суетись. И не в ней дело. Ты бы получше к ней относился-то, как никак это она тебя кормила и спасала во время морозов, и дом тебе наш нашла, а ты хоть бы спасибо ей сказал.
– Да говорил я ей спасибо, и не раз.
Но договорить мы не успели, появилась Алина и подхватила меня на руки, прижала к груди.
– Проснулся, разбойник. Пошли-ка, поваляемся вместе, что-то сон мне какой-то страшный приснился.
Домовой только крякнул и завалился поспать на диване, а я оказался на ее диване и прижался к ее теплому боку. Как же это было прекрасно вы и не представляете себе. Вот лежал бы так и не поднимался сроду. Тепло, уютно, и знаешь, что все это твое, и все будет с тобой всегда.
На одеяле и простыне были нарисованы большие грозные тигры, куда не посмотришь, везде эти полосатые чудовища. А я всего лишь маленький черный кот. И я их не боюсь, потому что я настоящий, живой, а они только лишь нарисованы. И я на них лежу, растянувшись в тепле и уюте. Перевернулся на спину, растянулся и лежу.
Говорят, с котами хорошо спится. У нее даже в книжке есть рыжий кот Баюн, есть черный кот с каким-то чудным именем. И впереди вся жизнь. Еще успеем разобраться кто там кто и у кого какой окрас. А пока спи и радуйся, что у тебя начинается белая полоса. Я ведь всегда знал, что доживу до таких времен.
Прислушался. Домовой похрапывает на диване, и все у нас замечательно. Вот было бы так всегда. В ту ночь мне казалось, что так и будет, что беды все закончились, их и без того уже было больше, чем надо одному коту. А днем я перестал прятаться.
– Василий освоился, наконец, – говорила Алина кому-то по телефону, – он такой забавный, такой необычный, я никогда прежде таких не встречала. Хорошо, что мы с ним нашили друг друга

Глава 13 Охота за мышами


И решил я заняться обычным и привычным делом, благо, навыков еще не утерял. Да-да, я занялся охотой за мышами. Они шуршали на кухне за батареей так громко, так настойчиво, что Домовой только усмехался и головой качал.
– И откуда их столько развелось, ума не приложу.
Затаился я, в тень свою превратился и жду, а он погнал их прямо на меня – помогает, значит. Ну я одну одной лапой подцепил, вторую второй- а мыши не пуганные, совсем обнаглевшие оказались. Они возятся, вырываться начали, с правого когтя мышь все-таки соскочила. Зато с левого не убежала. Придушил я ее хорошо. Вытащил в прихожую, чтобы на кухне не валялась. А тут и Алина проснулась. Сначала она думала, что я туда приволок свою игрушечную мышку. Мне Мила такую покупала. А потом поняла, что мышь настоящая, только дохлая совсем.
Сейчас визгу будет, Мила визжала на весь дом, когда я ей мышонка поймал и приволок. А Алина, как только убедилась, что мышка мертвая и говорит мне.
– Ты бы осторожнее с ними, их тут травят, и сам можешь травануться.
Заботливая, забрала труп мышонка на совок и с балкона выбросила. Я хотел ей сказать, что бродячих котов тоже не надо травить, но не успел, дум ал о себе в первую очередь, своя шкура дороже чужой. Вот так поймал мышь, а жизнь может оборваться внезапно. А хотел я как лучше, а получилось то, что получилось.
Теперь я стал гонять мышей без всякого с ними контакта, и они как-то убежали от нас сами, наверное, живые остались, если какой другой кот и х не поймал и не съел.
И то сказать, сколько голодных котов ловят и лопают мышей, даже не задумываясь о том, что они могут быть отравлены. А что с ними было потом, об этом никто и не ведает. Улица большая, город еще больше, мы с теми котами больше не встречались. Но то, что жизнь полна опасностей, в этом я убедился еще раз. И они никуда не делись, даже если ты живешь в большом и светом доме.
Хорошо, что мыши пропали, и мне больше не надо было рисковать здоровьем. Впрочем, если исчезает одна опасность, незаметно может появиться другая. Так странно устроен этот мир.
И много еще чего мне предстояло узнать в самое ближайшее время.

Глава 14 Я освоился


Вот и прошли первые две недели моей новой жизни. Вечером, когда Алина садилась к телевизору, я спал на ее коленях. И со всех сторон окружали меня во сне мыши, окружали, но близко не подходили, потому что она меня гладила и охраняла от них. Меня согревало тепло не железной
трубы, а тела человека, это удивительно, потому что это не только тепло, но и надежда на то, что всегда все будет хорошо. И никакие мыши, никакие собаки не страшны, когда в твоей жизни такое творится. Вот это и есть настоящее кошачье счастье. Не хотелось просыпаться, даже есть не хотелось. Подождет еда, и Кеша подождет, пока я посплю и посмотрю разноцветные сны. Ведь чаще всего Алина занята, вот тогда я и найду чем заняться, и Домовой и миски с едой подождут, они не точно никуда не денутся. Говорят, что коты любят все свежее. Это не, которые на трубах и в подвалах не жили, любят, а мне все равно, да и не бывает у Алины ничего старого, она за этим строго следит.
Домовой пристроился на диване напротив, и по тому, как он тяжело вздохнул, я понял, что в комнате есть еще кто-то, кроме нас троих. Алина его явно не видела, иначе бы она не сидела так спокойно, уставившись в свой телевизор. Кеша считал меня трусливым, а я и не отрицаю этого, станешь тут трусливым, когда столько всего пережить пришлось.
Это была не очень высокая, стройная черноволосая дама. Молодая, моложе Алины.
– Там они все молодые, – услышал я слова или мысли Домового, но так и не понял, что это было.
И когда я понял, что это призрак, то шерсть у меня поднялась дыбом. И я завертелся на коленях, я уставился туда, где она стояла неподвижно, и не мог пошевелиться, почему она так на меня действовала, и главное, зачем она явилась, если уже ушла из жизни, а в мою даже прийти не успела.
– Ну что с тобой, Васек, – оторвалась от своего хоккея Алина.
Я не шевелился.
– Мой котик, – они сказали это одновременно, но я услышал голос Незнакомки, звучавший так ясно и четко, что сон мой как лапой сняло. Я не хотел верить своим ушам, но она это сказала.
Домовой покачал головой, так как будто ему только и осталось согласиться с призраком. Но почему матушка Алина, умершая год назад, должна была забрать меня туда? Понятно, что все мы отправимся к ним рано или поздно, но когда это случится, вот в чем вопрос. Нет, я не хочу, только не теперь, потом когда-нибудь, я уйду из жизни и разыщу ее там, и останусь, но пока пускай меня оставит.
Она исчезла, перепугав меня до смерти. Но ясно было, что от нее просто так не спрячешься, она везде тебя достанет, и в диване даже. Ведь прошла же через закрытую железную дверь, и везде пройдет, глазом не моргнет. Но я решил сопротивляться. Я решил убегать и прятаться. Раз на похороны одеваются в черное, может быть она не найдет меня на черной шубе, и тогда это станет моим спасением.
– Там что ли котов не хватает? – заикаясь, спрашивал я у Домового.
– Елена никогда не любила котов, – отвечал он, – потому их и не было у Алины сроду, ты тут оказался первым только после ее ухода.
– Тогда почему она пришла за мной, если она не любила котов? —невольно вырвалось у меня.
– Это не от нее зависит, она скучает по дому, где прожила долгую жизнь и по дочери. Тут не в тебе дело, она и прежде приходила, а теперь еще и черным вестником становится. Так что не сердись на нее, нить жизни обрывает вовсе не она, уж поверь мне, это делают пряхи, все в их руках.
– Будто мало у меня было проблем и забот раньше, эту мы тоже переживем, – думал я, стараясь как-то успокоиться. Но это было так сложно сделать.
А за окном лаяла целая стая собак. Они дрались, выясняли отношения, гоняли бродячих котов, потому что их визг тоже был рядом. В общем на самом деле в те зимние вечера все было не так безоблачно, как мне того хотелось. Ясно, что мир полон опасностей. И надо радоваться тому, что есть здесь и сейчас.

Глава 15 Черное и белое


Проснулся я средь бела дня, открыл один глаз. А там Алина елку разбирает. И все игрушки, все золотинки складывает в большую коробку. И так грустно сделалось. За эти дни я привык просыпаться и видеть елку перед собой, а тут пусто стало, положила она ее в другую коробку и унесла в темную комнату, как будто ее и не было. Мне только две золотинки оставила на память, она видела, как они мне нравились.
Но в ту темную комнату, где была елка, я теперь старался не входить. Мне казалось, что Елена меня там дожидается. Тем более это была ее комната, там оставались ее вещи, и я ее самовольно занял, как только появился.
Потом она принесла пылесос, это синее чудовище, что заставило меня в один миг за диван убежать и даже носа оттуда не показывать. Все-таки даже когда успокоился, надо иногда спрятаться и почувствовать себя в безопасности. И когда я выбрался оттуда, устыдившись своей трусости, то в комнате уже все было чисто. От елки больше ничего не осталось, от праздника тоже. Так можно было понять, что началась совсем другая жизнь, после новогодняя. Ну что же, если мы лишились только елки, то не так страшно. Но мне стало мерещиться, что все переменилось. Оставалось только ждать нового праздника и новой елки, хотя я не мог так далеко загадывать. Теперь я точно знал, какой долгий путь от одного нового года до другого – это целая жизнь.
Кажется, в тот день Алина что-то готовила, и вместо корма я наелся досыта настоящего мяса. Какое же оно было вкусное – это трудно даже передать словам, я никогда раньше такого не ел. Она не жадничала, и я готов был объедаться тем самым мясом. Ну почему иногда бывает так хорошо. Но как говорит Спиря, все рано или поздно кончается. Но пусть лучше поздно, пусть это закончится поздно, а не рано, разве я так много прошу у своей горемычной судьбы?
Да в тот вечер были и другие радости. У нас в доме появился Кеша, тот самый Домовой, который был у бабы Лизы, я же говорил, что поселился снова в доме, где прошло мое детство. И словно бы с его вторжением все вернулось назад. Он заглянул к Спире случайно, тут меня и обнаружил.
– Ну что узнаешь своего кота? – спросил Спиря.
Кажется, они до сих пор еще не говорили обо мне, хотя могли бы сказать о том, что в доме появился кот. А так как я рассказал ему свою историю, то найти моего бывшего домового ему было не трудно.
– Михаил, это никак ты, – всплеснул руками Кеша., – вот так встреча, чудеса да и только.
– Это он, – подтвердил Спиря, – правда, зовут его теперь по-другому, но он рассказывал о тебе и о том, как вы дружно и весело жили. Я даже немного позавидовал вам, и решил пока ничего тебе не говорить, но все равно ты бы обо всем узнал.
– Я долго еще его искал, но не думал, что он мог уцелеть, такой тихий и послушный был котик, а таким особенно трудно выживать в этом мире, а ведь на улице ценятся когти и зубы. Но вижу, что чудеса случаются.
Я же радовался явлению Домового и никак не мог понять, почему не попросил Спирю, чтобы он привел к нам Кешу.

Глава 16 Раз Домовой, два Домовой


Эта ночь была такой волнительной. Мне пришлось рассказать Кеше о том, что со мной случилось после того, когда сбежал из его жилища, как я оказался снова в том же доме.
– Чудны дела в этом мире творящиеся, я давно это заметил, – говорил Домовой, – только случайно да просто так ничего не бывает. У всего есть свои причины, но ни люди, ни коты не могут этого знать, потому что многое скрыто от них. От людей больше, от котов меньше, но все-таки скрыто, вот духи- хранители видят значительно больше и лучше.
Они переглянулись со Спирей, и я еще раз убедился в том, что Домовым известно значительно больше, чем они говорят. Беда только в том, что они могут наши мысли читать, а мы нет. Они как-то связаны с богами судьбы, и все знают наперед, недаром они подают нам какие-то знаки. А если какая-то большая беда творится, то даже плач устраивают. Люди не понимают, что да как, но то, что пожар будет, голод или мор, догадываются. И когда кто-то из домочадцев уйти из жизни должен, то голоса их слышны, вой, плач. Надо же нас всех хоть как-то подготовить к печальным событиям.
И что со мной такое, сам искал и ждал Домового, появилось, аж целых два – новый и старый, и радоваться надо, что в стане Домовых прибыло, а я все о печальном не могу не думать. Жить бы не тужить, но не получается, такой я видно уродился странный.
Кеша сбежал от нас на рассвете и сказал, что он будет захаживать в гости, чтобы посмотреть как тут наше житье-бытье течет.
– Раз уж ты сам в наши владения вернулся, – говорил он, усмехаясь, – то поживем по соседству, почаёвничаем, у меня- то после твоего побега своего кота больше и не было.
В то утро я сам забрался на диван к Алине, улегся у нее в ногах, знал, что она меня не прогонит. Человеческое тепло – это такая большая редкость в нашей жизни, что без него как-то все не то, да все не так. И кто придумал, что коты живут сами по себе. Конечно, мы не усердствуем так, как собаки, нам этого не нужно, но без человека очень плохо. Это вам любой кот скажет, конечно, если он не одичал от того, что родился на трубе или в подвале и ничего хорошего от людей никогда не видел.
Но вот у меня все не так печально оказалось к моей радости. Но тяжелая серая туча надвигалась. В этот день мне что-то не спалось, а это знак для кота не очень хороший.
Я сидел на подоконнике и смотрел, как кружился и падал снег. И было это так красиво, зачаровывало прямо. Может мой первый Домовой заставил меня вспомнить те дни и пережить их снова.
Алина не отрывалась от своей работы, у нее было что-то срочное и важное. Но мне никогда не надо было много внимания. Умиротворенность прекрасна сама по себе. Я точно не знаю, что это такое, просто почувствовал, что это так и есть в моей жизни теперь. И хотелось навсегда запомнить вот это состояние прекрасное. Ведь если верить Домовым, даже тому, что они не говорили, что скрывали, то растает снег, а вместе с ним и радости мои тоже могут пропасть.

Глава 17 Тревожно


Все было хорошо, просто замечательно какое-то время, а потом все в один миг заболело. Сначала я даже и заметил этого, отмахивался, был уверен, что пройдет так же быстро, как и началось. Но боль не проходила. Она стихала, тогда я мог спокойно заснуть на своем диване, и начиналась снова. На животе засыпать я уже не мог, только на спине еще можно было спать или на боку. Несколько дней еще я мог скрыть от Алины свое болезненное состояние. И Домовой пока ничего не замечал или только делал вид, что не замечает, ведь он все знал заранее. Просто решил, наверное, что молчать будет до конца, мне тоже не хотелось о том говорить, казалось, что если не называешь болезнь по имени, то она и не явится, и сама убежит, скроется. А потом вдруг спросил Спиря:
– А что это ты вялый какой-то, прям не узнаешь тебя совсем.
Он стал меня внимательно осматривать со всех сторон, словно я был каким-то драгоценным камнем, а не обычным котом.
Он посмотрел на мои пустые миски и прибавил:
– Мяса хочешь, бастовать начал, на вас разве напасешься. Или что-то похуже случилось?
– Хорошо, что тебе ничего не надо, – тяжело вздохнул я, и понял, что Алина не должна заметить этих перемен, а то будет еще хуже.
Она принесла еды как обычно, от чашек вкусно пахло, я подходил к ним несколько раз, но в меня ничего не вмешалось. Она это, конечно, заметила, поняла, что что-то со мной не так, и начала меня рыбкой кормить. Я и сам обрадовался, с рыбой было как-то проще, да и вкусная она была. Может все не так и страшно, ведь все знают, что у страха глаза велики. Еще пару дней она была спокойна. Потом я не мог есть даже горбушу. Она была свежей и вкусной. В старые времена я бы все в один миг умял, да кто мне ее давал тогда. Но она больше не помещалась в меня, я просто не мог больше ее есть, жевать не мог, глотать тоже не мог.
Она еще не тревожилась. Как и советовал Спиря, я старался пить воду, как можно больше, с водой все было проще, да и как без нее, если мы наполовину из нее и состоим все и люди и звери. И только желе из сырого корма еще мог глотать, все остальное засыхало и летело в мусорное ведро. Алина молчала, то ли злилась на меня, то ли нет, сразу и не понять.
– Ну что ты творишь, мы бы смогли дюжину бродячих котов накормить, – говорила Алина с укоризной на меня глядя.
В тот день, когда она ушла куда-то надолго, появился Кеша средь бела дня, что само по себе было странным. Но в последнее время одни странности только и должны были случаться. Они говорили под столом со Спирей о чем-то, обо мне, скорее всего, о чем им было еще говорить в такой час? Я это сразу понял, а может, почувствовал. Звучали какие-то
непонятные, странные слова, о какой-то гадости, которая есть у всех котов, но у кого-то она спит мертвым сном долгие годы и не просыпается, а у некоторых просыпается в организме и лютует..
– Да не лечится она, но пока ни Ваське, ни Алине не надо говорить о том, пусть поживут спокойно, сколько им еще осталось. Если бы была надежда, я бы первый о том сказал, а так, сколько проживет, столько и проживет, как любила говорить Елена.
Упоминание о призраке, с которым нам недавно пришлось столкнуться, заставило меня вздрогнуть и побежать к дивану в свое убежище, давненько я там не прятался. Но я остановился на полпути и замер. От призраков не спрятаться, так зачем тогда бежать? Нет, надо жить пока живется, Домовые правы, и не надо мне от жизни прятаться.

Глава 18 Дело ясное, что дело темное


Боль не проходила с того дня, только немного затихала и становилась сильнее. Я бы может и подал голос, но помнил слова Домовых о том, что вылечить меня нельзя – это не лечится. А раз так, то зачем суетиться, и всем будет только хуже от этого?
Алина уже заметила, что я почти ничего не ем. Но она думала и говорила всем, что я бунтую и хочу мяса. Тогда я снова пожалел о том, что не могу говорить, хотя может быть все и к лучшему, что не могу. Она не будет так переживать и жалеть меня, не забросит все свои дела и по больницам со мной не будет носиться, превратив нашу жизнь в ад.
Хорошо, что я и раньше ел только два раза. Все остальное время я мог спокойно спать в разных местах, так, что не сразу было понятно, где же именно я нахожусь. Это превратилось в игру в прятки. Может быть, я и теперь смогу излечиться во сне. Я молил всех богов, чтобы произошло чудо, или закончилось быстро и незаметно.
Я старался есть из последних сил, хотя бы для видимости, для ее спокойствия. Пусть она думает, что все как всегда хорошо и живет обычной жизнью. Она всегда была добра ко мне и ни в чем не виновата.
Ночью я хотел обо всем поговорить со Спирей. Молчать дальше было просто невыносимо.
– Ну что же теперь делать, – развел он руками, – всякое бывает, кто-то умирает, едва родившись, ты тоже прожил недолго, но по кошачьим меркам не так и мало, хотя можно было и значительно дольше пожить, теперь, когда ты нашел нас, а мы тебя.
Я дожевал горбушу и попил воды, чтобы вырвать у смерти еще хоть несколько дней. Но слова Домового прозвучали как-то обреченно.
Я сбежал от него, запрыгнул на диван, мне всегда нравилось там лежать. И пока у меня были силы, почему бы не побаловать себя немного. Я был еще здесь, и все это было еще мое. Но много ли мне осталось того самого времени. На улице бушевала метель. Я представил себе, что оставался бы теперь в том гараже, хотя давно бы превратился уже в сугроб. Но мне все-таки повезло. Хотя все это и было грустно, даже печально, но не смертельно, пока не смертельно. Как-нибудь еще поживем немного. Алина еще не догадывалось, как сильно все у меня болело. Вот и хорошо, что не знала, не ведала. И я решил вида не показывать.
Если бы не Домовые, то и я бы не верил, что все со мной так скверно. Но ведь правда, я не первый и не последний.

Глава 19 Сон – это круто


Все, что мне оставалось в те дни – это спать. И я укладывался спать в самых разных местах. Люди верят, что если кот спит, то у него все в полном порядке. Потому что если болен, то ты не будешь спать..
Я мог спать на боку, на спине даже и это как-то меня пока спасало. Алина то тревожилась, то успокаивалась, то печалилась, то радовалась.
Она все чаще держала меня на руках. Что еще требовалось для нашего с ней счастья в такие дни? Я хотел только одного – выскользнуть из шкуры, но поправиться. И верил, что это получится. О, надежда, я знал, что она умирает последней. Самое главное – у нас дома было тихо. Никто не приходил, не надо было убегать и прятаться. Это делать стало не так легко и просто как раньше. Но я бы все равно убежал и спрятался.
В этот день пришла какая-то тетка худая и страшная, может быть, так выглядела Кикимора. Я не мог убежать, потому что был на руках у Алины, она меня гладила и защищала.
В тот момент я проснулся окончательно. Наверное, таких теток много, но я их не встречал сроду. Я порадовался, почувствовал себя почти здоровым.
Кикимора к моей радости скоро ушла, и мы снова остались вдвоем с Алиной. Я научился ценить не только дни, но и часы, и минуты. Ведь спать можно и ночью, тем более, прыгать и ловить мышей я больше не собирался, это было мне не по силам. Да и Домовой куда-то исчезал, словно не хотел со мной встречаться. Но ведь не потому, что я заболел, ему —то моя болезнь не передастся все равно. Хотя я знал, что когда ты болен, все от тебя хотят убежать и спрятаться, так, на всякий случай. Хорошо, что Алина пока об этом смутно догадывалась. Длилось бы так подольше. Ведь она побежит меня лечить и узнает, что это не лечится. И ей предложат меня усыпить, поступить гуманно, но это позднее, когда станет совсем невмоготу. Пока не все так безнадежно, можно жить и не тужить, ну или тужить и все-таки жить. Я стал страшно худым, и живот теперь сильно стал выделяться, его не втянешь и не спрячешь. Там болезнь и затаилась наверняка. Как бы ее изгнать оттуда, чтобы ушла она куда подальше и не возвращалась назад.

Глава 20 Баба Маша и пирожки


В последние дни к нам все время кто-то приходил. Вот и на этот раз, когда я спал в диване, там было спокойнее, вкусно запахло пирожками. Пришла баба Маша – наша соседка, она всегда так напоминала мне мою бабу Лизу. Она нас с Алиной часто угощала пирожками, потому что так мы поминали всех ее умерших родственников, которых было очень много, а потому и пирожков нам досталось немало. Иногда пирожки были такими ароматными, словно прямо из моего детства сюда попали. Все словно возвращалось на круги своя.
Я сидел далеко от нее, на диване Домового около окна. Но сам Спиря там в последнее время не появлялся. А как хорошо было еще недавно поваляться там, поговорить обо всем на свете. Но он словно скрывался от меня, наверное, успел за это время навестить всех Домовых в нашем доме, и во всех других домах, словно в этом была какая-то необходимость. Теперь же я протянул лапы и лежал один и вдыхал запах пирожков с ливером.
Они же говорили с бабой Машей обо мне. Алина меня хвалила и говорила, что я стал для нее подарком судьбы.
Зрение у бабушки было не очень хорошее. И она меня не могла ладом разглядеть, а потому и не сказала Алине, что не так со мной все хорошо, как она думает, а может и совсем не хорошо.
Когда бабушка засобиралась домой, а Алина отправилась ее провожать, я не удержался, ливер из пирожка и слопал. Какой же он был вкусный и ароматный, помирать будешь, не забудешь. В первый раз за много дней появился аппетит, Я уже забыл, что это такое.
Когда Алина вернулась, от того пирожка только шкурка осталась. Она сразу же это заметила и рассмеялась, обрадовалась даже, что я такое сотворил, а ведь должна была ругаться.
– Ну налопался наконец, – потрепала она меня по шее и голове, – спасибо бабе Маше, хоть она тебя накормила, а то не знаю, что с тобой делать, но все равно нам надо с тобой в больницу собираться, может они тебя полечат, капельниц поставят, тогда аппетит и вернется..
– Не надо в больницу, – хотелось крикнуть мне, – уже ничего не поможет, они только раньше нас разлучат с тобой. Давай терпеть до последнего, все что угодно, только не больница.
Но вместо этого я только жалобно мяукнул, словно соглашался с ней, она могла и так подумать.
Но я взял себя в лапы – надо прекратить раскисать, когда так мало осталось жить и радоваться. Несмотря на адскую боль, я все-таки радовался тому, что было. А еще я держался из последних сил. Даже лекарство выпил, Алина сказала, что оно от глистов, а если их не будет, то может мне и полегчает. Ей хорошо, она ничего не знает о кошачьих болезнях. Даже Мила знала не все, хотя у нее всегда были кошки. Но в ту субботу она как раз не пришла, и хорошо сделала, она бы все равно заметила, что случилось что-то, а так я останусь в ее памяти солидным, упитанным котом, красавцем одним словом. А какими еще нас должны помнить? Именно такими, вот и пусть помнит.
.Ночью, наевшись пирожка бабы Маши, я спал крепко, и витал вокруг меня этот дивный запах – аромат пирожка с ливером, пусть он останется как мое прошлое и настоящее, и те минуты счастья, которые мне все еще оставались, когда от жизни самой почти ничего не осталось.
А потом подкатила боль, страшная боль, которая заставила меня сбежать в туалет, на плиты, и там растянуться, холод хоть как-то еще ее утихомиривал, хотя бы ненадолго. Но Алина знала, что я всегда боялся туалета, и странно, что вдруг там оказался сам, добровольно. Это должно было ее сильно удивить. Но я не мог больше держаться, не мог оставаться на своем диване, надо было хоть как-то облегчить свои часы и дни. Только сомневаюсь, что их будет много.
– Время пошло не на дни, а на часы, – услышал я чей-то незнакомый голос и вжался в холодные плитки еще сильнее.

Глава 21 Ночь с Домовым


После пирожка мне стало хуже. Не все вкусное и ароматное бывает полезным, когда ты серьезно болен. Но я все равно не пожалел о том, что съел его. Вот об этом я и думал на холодных плитках ванной. Я только просил кошачьего бога, чтобы Алина сюда не заглянула и не обнаружила меня тут. Но ее пока не было, и можно перевести дыхание. Алина не было, но туда заглянул Домовой с какой-то коробкой, в ней был лед, он перевернул меня на спину и положил лед на живот.
– Лежи так, тебе будет лучше, а я с тобой посижу немного, – буркнул он.
Спиря немного помолчал, а потом прибавил.
– О, сегодня тут сборище
– Я думаю ей надо все рассказать. Шило в мешке не утаишь, – услышали мы голос Кеши. Это о нем говорил мой Домовой. А может и еще кто-то пожаловал, я уже почти ничего не видел в темноте, сил не было даже глаза открыть.
– Нет, нет, еще рано, пусть она думает, что со мной ничего такого не случилось, просто приболел немного.
– Это ты себя в зеркало не видел, я не понимаю, в каком месте глаза у этой девы, ведь одна кожа и кости остались, в чем только душа держится.
Ото льда мне стало так хорошо, что я тут же провалился в сон, говорят, что сон лечит, людей даже погружают в искусственный сон, а они все еще сидели рядом и разговаривали
– Ей там сразу объяснят, что это не лечится, и надеюсь, она поступит разумно, зачем кота мучить, ведь будет только хуже.
– Девицы очень эгоистичны, она не позволит его усыпить, типа – не могу убить Ваську, пусть такой, но мой. Будет молить своих святых совершить чудо, смотреть на то, как он медленно умирает в страшных муках.
– Значит, мы должны послать ей сон с намеком на то, как ей следует поступить, иначе, зачем мы тут? Хранители должны хранителями оставаться, и относиться к этому надо спокойнее и разумнее. И кто-то должен исполнять и эту работу.
Я выспался и отдохнул под их тихий говор, и казалось в первый миг, что уже ничего не болит, и все как прежде, только есть совсем не хотелось, а это плохой знак. Нельзя так долго котам оставаться голодными.
Домовые правы, надо было посмотреть правде в глаза, ведь это не жизнь, а одна сплошная мука, и будет еще хуже. Я терял силы на глазах, едва доходил до середины комнаты и валился на бок, потому что двигаться дальше никак не мог. И как только не испустил дух, сам не понимаю. Просто очень хотелось пожить еще немного.

Глава 22 Диагноз


Но в тот субботний день неожиданно пришла старая знакомая Галина, от которой пахло собаками, такими мелкими собаками, с которыми девицы любят везде появляться и таскают их с собой повсюду. От нее мне точно надо было спрятаться подальше. Но в тот момент, когда она явилась, я был на руках у Алины и сбежать никуда не мог, сколько сил надо было, чтобы вырваться от нее, где уж мне теперь такую прыть показать. У Галины со зрением все было хорошо, а может она просто внимательно смотрела и видела меня не так часто, как моя Алина. Да и за долгие годы она много раз видела умирающих собак и определила все с полувзгляда. Я, как только посмотрел на нее, сразу все понял в один миг.
– А что с котом случилось, ведь на нем одна кожа и кости остались, ты посмотри, какой у него живот при этом, десны синие, глаза мутные. Да он же до утра не дотянет.
В это время она держала меня на руках и разглядывала со всех сторон.
Алина поспешила забрать меня скорее, прижала к груди, но она была словно молнией прошита насквозь в тот момент.
– А ты сама ничего не видишь. Он болен, смертельно болен, идите к врачу завтра с утра, пусть он тебе все сам скажет, чтобы потом на меня не грешила, но не жилец он на этом свете, не жилец.
Они еще о чем-то таком говорили. Я боялся, что она упадет и помрет. А что я тогда делать стану? Нет уж, пусть она живет, она не должна как баба Лиза помереть раньше меня, не правильно это. Она же не виновата, что я такой дохлый оказался. Бродячая жизнь не прошла бесследно, а в неожиданный момент и треснула меня со всей силы.
Вот тут мы и остались вдвоем с Алиной, тайное стало явным. И осталось только прижаться к ней и лежать обмерев.
– В больницу, конечно в больницу. И как же я раньше ничего не видела, но ты ведь и голоса не подавал, не пискнул ни разу, – смотрела она на меня так, словно я превратился на ее глазах в какое-то чудовище.
– Потому и не подавал, – хотелось ответить мне, – чтобы ты те тащила меня в больницу, пока еще все было не так скверно.
Но я лежал на мягкой подушке у нее на коленях и думал о том, как хорошим такие маленькие радости. Хотя и было очень больно, но ту боль можно одолеть легко и просто. Она собралась в больницу, но смогу ли я ее остановить и спрятаться. Боюсь, Домовой мне этого не позволит сделать. Да и сил совсем не осталось, даже ходить, не то что бегать.
Я вытянул лапы – их сводило все время, так что они прямо заворачивались. Она мне часто говорила, что если я не буду есть, то не смогу лапы таскать. Вот теперь я видел это в реальности, на своей шкуре испытывал.
Когда Алина куда-то ушла, вера в мое излечение не давала ей покоя, меня с двух сторон окружили Домовые – сразу оба нарисовались. Думаю, Галину они к нам привели, чтобы она рассказала обо всем, как иначе они могут общаться с людьми —посылать им другого человека, который и расскажет все, что сами они не могут сказать, глаза откроет на то, что творится вокруг.

Глава 23 Прощальный пир в полночь


Как прекрасно, когда твой первый и твой последний Домовой сидят рядом бок о бок, и присматривают за тобой с разных сторон.
– Не печалься, Васька, – первым подал голос Кеша, – усыпить – это гуманно, люди только мечтать о таком могут, но для них нет этого закона. Ты и не представляешь, в каких муках погибают те, кого не усыпили. А мы со Спирей столько всего повидали, этого не пересказать словами.
– Ну ладно, ты сам такой упрямый, но разве тебе плохо было с Алиной, ты же не хочешь наказать ее еще больше. Она и сейчас уже голову совсем потеряла. А когда ты будешь дней десять лежать пластом. Она не сможет забыть этого никогда, сколько бы времени не прошло, сколько бы еще котов у нее не было. Все мечтают о легкой смерти, если они бессильны ее отодвинуть и что-то изменить, – вторил ему Спиря.
– Вам легко говорить, – невольно вырвалось у меня.
– Конечно, нам легко, стольких мы уже и котов и их хозяев похоронили, и не пересчитать, и не вспомнить всех. А тебе было легко, когда твоя бабушка Лиза померла. Так вот умножь это на 10 и на сто. Знаешь, будь моя воля, я бы с тобой запросто местами поменялся. Только мне придется остаться и теперь, и когда Алина без тебя останется. Жизнь ведь такая штука, что от нее помирают все люди и все коты, и остальные звери тоже.
Они так говорили и говорили. И я постепенно успокоился, и был благодарен им за то, что они со мной в эту ночь оставались. Я не сразу понял, что сидеть не могу и распластался на линолеуме, как коврик.
– Ты не был таким худым, даже когда по улицам носился голодный или всякой дрянью питался. А сейчас, когда есть все, чего твоя душа желает, вдруг дошел совсем.
Они смотрели на меня так, что я сразу понял, что в этот дом живым больше не вернусь.
– Вернешься, – успокоил меня Спиря, – ты останешься здесь столько, сколько захочешь, как только по ту сторону окажешься, у меня появится свой кот. Иногда я буду тебя Кеше одалживать, у него-то такого нет, ты же от него сбежал и ко мне прибежал. Но мы ему тоже кота подберем со временем.
Больше он ни о чем сказать не успел, потому что проснулась Алина и взяла меня на руки. Хорошо, что она все только вчера узнала, иначе бы мне этого не пережить. А я успел еще недельку урвать, пожил нормально, хотя и мучился сильно, но это лучше, чем ничего.
Нет, все, что не делается к лучшему, правы Домовые, ой, как правы, и все сложилось так, как и должно было. Хотя все-таки не так хорошо, как хотелось бы. Но мало ли чего нам всем хочется.
Я запрыгнул на спинку дивана, откуда только силы взялись, и посидел там немного. Хотелось просто потянуть время, насладиться тем, что тут было у меня, и чего меня голая кошка лишает навсегда. А она уже стояла на пороге и страшно вращала глазами, словно потеряла меня и никак не могла отыскать. Может быть, она слепая и ничего не может разглядеть, кто ее знает, но мне казалось, что я был в тот момент на безопасном расстоянии. Только могло ли это продлиться долго? Нет, конечно. Она победит все равно, они всегда побеждают. А мы только отступаем на время, а потом снова возвращаемся в их объятьях, такова вся наша жизнь, кому —то везет больше, кому-то меньше, вот и вся разница.

Глава 24 Сон и явь


Надо было просыпаться, нырять в черную сумку и отправляться в больницу. Не хочу рассказывать о том, как мы добрались до клиники. Видно мне так поплохело, что я совсем отрубился. Очнулся только на железном холодном столе, таком холодном, что боль отступила, она все время отступала перед холодом. Там было так много собак и кошек. Но кажется они были не в таком плачевном состоянии, как я.
Доктор Наташа была такой молоденькой и такой хорошенькой, повезло тем котам, которых она лечила и вылечивала, но мне с ней долго все равно не быть. И все-таки у нее был такой ласковый голос, что снова появилась надежда на чудо. Меня кололи, брали какие-то анализы, смотрели на аппараты, о чем-то говорили. Потом они вышли к Алине и сказали, что все подтвердилось, это Фип и все котики с ним обречены, он не лечится нигде в мире. Она ничего не могла сделать и для своего котика. Она уверяла Алину, что усыпить – это гуманно, не стоит продлевать страдания и смотреть на страшные муки животного. Она говорила все, что я уже слышал от Домовых, но Алина это слышала впервые, хотя Галина ей сказала почти то же самое накануне, но разве так легко и быстро можно в это поверить? Все происходит постепенно, ничего сразу не рождается, тем более такое решение.
Наверное, мне трудно даже представить, каким это было для нее ударом. Но я снова вырубился, провалился в пропасть от страшной боли, которая, наверное, решила меня доконать здесь и сейчас. И только ослепительный свет заставил прийти в себя и еще раз на все взглянуть.
Наверное, меня укололи, теперь уже отправляя на тот свет, но ручаться ни за что не могу, где-то рядом оставался огромный полосатый кот под капельницей. И он смотрел на меня, забыв про то, что ему тоже причиняют какую-то боль. А может он просто видел мою смерть и радовался, что она пришла не к нему на этот раз. А коли обошлось, то можно потерпеть эту боль, ведь другим значительно хуже. Но я уже чувствовал странную легкость. У меня больше ничего не болело. Вы можете себе такое представить? Я не мог, но так было. Просто я вырвался из своей потрепанной болезнью шкуры и полетел куда-то, и поднимался все выше и выше. И это было невероятное счастье.
Я забыл обо всем, и боялся, что ангелы увидят черного кота, парящего в облаках, и откажутся от меня, разбегутся в разные стороны. Но я уже не был черным котом. И там, с земли меня больше никто не мог видеть, так как они не видят Домовых и остальных духов. А я стал духом, как и обещали мне Домовые, стал одним из них. Сколько длилось ожидание конца, и вот теперь оно случилось, и ничего страшного, как оказывается.
Я не хотел смотреть на тех, кто оставался на земле, все-таки это было печальное зрелище, и зачем душу рвать, если ничего все равно не изменится. Это тоже была жизнь, на том свете, только совсем другая, на ту вовсе не похожая. И она была замечательной.
Когда коты внезапно высоко прыгают, они готовятся к этой жизни, к этому полету на облаках. Теперь я это точно знаю. И если бы в те последние дни я знал, что так будет здорово, то перебрался бы сюда значительно раньше, да хотя бы с балкона спрыгнул или еще что сотворил такое. Хорошо, что мы не можем знать этого заранее. А может потому и не можем, чтобы пройти путь от начала до конца.

Глава 25 Возвращаются все


Я летал до изнеможения и все никак не мог налетаться в тот воскресный день. Это было воскресенье. Но потом стало пусто и одиноко, и я соскучился по тому миру, который только что покинул. Если бы накануне не было разговора с Домовыми, я бы даже и не понял, что произошло, и только гадал бы о том, почему меня не видят и не слышат ни люди, ни коты, ни собаки. А мне так хотелось увидеть снова и Милу, и Алину, наверное, они грустят там без меня. А еще больше хотелось увидеть моих Домовых. Спиря же говорил, что теперь я стану его котом, ведь не утешения ради он все это сказал. Летать, конечно, прекрасно. Но и в этом мире нужен крылатому коту кто-то близкий и родной, кто бы его погладил, приласкал, вот уж точно, ласковое слово и кошке приятно. Наверное, потому души ушедших особенно в первое время стремятся вернуться назад, еще немного побыть среди живых, привычки – самое главное, что у нас остается.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=43018191) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.