Главная страница | Научная фантастика | Рекурсия

Рекурсия
Виктор Каика
Многие думают, что ВРЕМЯ – это самый ценный человеческий ресурс. Однако это не так. Самым ценным человеческим ресурсом является ПАМЯТЬ – ведь если человек не помнит дня вчерашнего, то и времени для него, увы, не существует.

Рекурсия

Виктор Каика
Нет сложных систем, есть системы с большим количеством простого, а сила мелочей в их количестве.

© Виктор Каика, 2021

ISBN 978-5-4493-9974-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Да, мы держим мышку в руках и двигаем её по столу, но ни внутри компьютера, ни внутри монитора никакого курсора мышки нет. Есть лишь запрограммированное перемещение по ячейкам памяти набора ноликов и единичек.
Но не означает ли это, что тоже самое происходит и в наших головах, и мы видим, слышим и ощущаем то, чего на самом деле не существует?
    Виктор Каика

Ранний завтрак
– Да, Саша, слушаю тебя, – раздался бодрый голос в телефонной трубке сразу после первого гудка, словно там, на том конце незримого, сотканного из суперпозиций электромагнитных полей лабиринта сотовой связи, куда был направлен вызов, специально сидели и ждали его звонка, что оказалось неожиданным, но в миг обрадовало инициатора соединения – ведь изначально он приготовился к череде длинных гудков и сонному бормотанию вызываемого абонента.
«Ха! Не спит и полон сил – мне снова везёт! Это приятно, похоже, белая полоса не собирается кончаться, и пасьянсик продолжает складываться», – радостно подумал Александр, но эта длинная мысль промелькнула быстро, одним, вбирающим в себя все эти слова образом, без паузы.
– Юра, здравствуй! Не разбудил? – тем не менее немного смущаясь и скромно улыбнувшись, спросил он.
– Здорово, дружище! Нет, я уже проснулся, но ты действительно ра?ненько, – рассмеялся ответивший. – Рад слышать твой голос, однако что сподвигло тебя на такой ранний звонок? День рождения у меня не сегодня!
Саша тоже рассмеялся, делая короткую паузу в возникшем диалоге, но так и оставив шутку без ответа, сразу перешёл к теме, ради которой потревожил приятеля.
– Юра, когда бы ты смог ко мне приехать? – спросил Александр, что стало для собеседника ещё более неожиданным. Да, они давненько не встречались, и пора бы уже, но чтобы вот так, вдруг, да ещё спозаранку.
– Во как!.. А что случилось-то? Я ещё и позавтракать-то не успел, – весело ответил Юрий.
– Ах что случилось? Ничего не случилось! Просто где-то любовь глупым шуткам научилась! Очень жаль, что научилась! Зачеркни эти дни! Не пиши, не звони… Извини,.. извини,.. – нарочито забвенно выводя мелодию и, конечно, не впервой демонстрируя прекрасный голос и слух, при этом всё-таки улыбаясь, пропел Саша куплет из ассоциативно по отношению к заданному вопросу возникшей в голове песни, выдавая тем самым не просто хорошее, а очень хорошее настроение.
– Хм… Похоже, для радости есть повод! Машину брать или нам маячит перспектива поднимать бокалы и произносить тосты? – тоже улыбаясь спросил Юра.
– Думаю, отметить это, конечно же, стоит, но нет, в данном случае мне нужна очень трезвая голова, и твоя в том числе.
– Даже так? Что всё-таки произошло? Судя по всему, что-то приятное? Признавайся!
– С удовольствием! Но, увы, поверь мне, это совершенно не телефонный разговор. Вот приедешь, расскажу. Сможешь?.. Дело быть может и не столь срочное, но, боюсь, одному мне этого даже не осознать, и просто безумно хочется поделиться случившимся!
– Хм… Ты меня заинтриговал! Так! Сегодня у нас понедельник?.. А в выходные о чём ты думал? Почему вчера не позвонил?
– В том-то и дело, это случилось сегодня ночью, я еле дотерпел до утра, и то, боялся, что ты ещё спишь.
– То-то я вскочил ни свет ни заря! Так это, выходит, ты мне телепатировал? – снова засмеялся Юрий, делая ударение на слове «ты». – Хорошо, я понял… Но хоть позавтракать-то я могу?
– Юра, я тоже ещё не завтракал, предлагаю трапезу провести вместе, у меня.
– А! Ну тогда другое дело! – радостно ответил Юрий. – Только без меня готовить не начинай, ты же знаешь, я люблю наблюдать, как ты это делаешь. Кстати, чем ты меня сегодня побалуешь? Ан, нет, не говори! А то я изойду слюной, пока доеду!
Они оба весело рассмеялись.
– Всё! Договорились! Жду! – сказал Александр, завершая разговор.

В современном обществе бытует мнение, что хакер – персонаж опасный и отрицательный, потому как многие считают это синонимом киберпреступника. На самом же деле, хакер – это престижное звание, своеобразный маркер в оценке профессионализма, наивысшая степень признания компьютерным сообществом таланта программиста, способного разобраться в чужом коде, зачастую, на самом низком и самом сложном уровне – уровне ноликов и единичек, но безусловно, моральные и этические качества таких профессионалов для человеческого социума весьма важны.
Сегодняшний виртуальный мир – это уже во многом почти полное отражение мира реального, в котором точно так же присутствуют как добро, так и зло. Если вдруг вам «посчастливилось» однажды выйти из дому и при этом с ужасом осознать, всем телом ощущая впрыск адреналина, что вы забыли взять с собой ключ от прямо на ваших глазах захлопывающейся за вами железной двери, неужели вам придёт в голову выбивать её кувалдой или раскурочивать дверной косяк ломом? Ну нет, конечно! Вы обратитесь к специалисту, способному впустить вас обратно, в квартиру, не повредив запирающего механизма вашего замка. Безусловно, человек, обладающий такими способностями, может стать опасным для общества, но это вовсе не повод называть его преступником, не так ли?
Аналогичные ситуации возникают и при работе с компьютерами, и если вы по какой-то непонятной для вас причине, включая свой ноутбук, вдруг получаете назойливо повторяющееся, неприятное и обескураживающее, а порой и бросающее в холодный пот сообщение «Неверный пароль» или ещё более кошмарное – «Вы превысили количество попыток войти в систему», то в некоторых случаях помочь вам сможет только хакер, и Александр был именно таким профессионалом. Он, долгое время работая на стыке электроники и программирования, не только знал такие диковинные для простого обывателя сочетания слов, как то – контроллер прерываний, мультиплексор данных или слово состояния процессора, но и представлял, как и почему они работают, а также способен был писать программы в машинных кодах, используя шестнадцатеричную систему счисления. Впрочем, любая шестнадцатеричная цифра автоматически в его голове превращалась как в двоичную, так и обратно, и об этом он даже не задумывался, он просто это видел.
Его друг детства, Юрий, с которым он до сих пор поддерживал дружеские отношения и которого только что пригласил к себе в гости, был микробиологом, тоже фанатом и профессионалом своего дела и работал в криминалистической лаборатории, весьма оснащённой современнейшим оборудованием. Мало того, он был начальником этой лаборатории и почти всегда имел возможность вот так, запросто, распоряжаться своим временем.
В ожидании друга Александр снова подошёл к своему компьютеру и, в который уже раз разглядывая отображаемое на экране монитора, испытывая ни на минуту не отступающее чувство практически детской радости и улыбаясь, глубоко вздохнул. «Надышаться можно только ветром», – всплыли откуда-то из глубин памяти слова, неизвестно чьи, неизвестно когда туда попавшие. Он настолько долго решал эту трудную задачу, что до сих пор не верилось, что это на самом деле случилось, и, лишь видя результат, такой цветной и красивый, ещё даже красивей, чем он ожидал и представлял себе, понимал, что это реальность! Он снова и снова широко улыбался и ощущал, что сейчас ему не достанет ни бегать, ни прыгать, ему хотелось летать! Эта радость умножалась пониманием того, что он – единственный на всей планете во веки веков человек, кому удалось это сделать! Чувство это – ошеломляющее! Радость была настолько велика, что она не вмещалась в душе, она могла разорвать её на части, она вырывалась, удержать её было невозможно, ею надо было делиться!
Но, увы, именно сейчас, когда в этом была потребность, делиться как раз таки было не с кем – жена вместе с дочерью поехала гостить к своей маме, то бишь к тёще, и да, с одной стороны, это давало ему возможность, не мешая никому спать, сидеть за компьютером и ночью, потому что компьютер почему-то стоял в спальне, но сегодня, в этот зарождающийся, воистину исторический день, когда это наконец-таки произошло – ему очень хотелось, чтобы она была рядом! На данный момент она была единственной, кто знал, чем занимается её любимый муж, хотя и относилась к этой идее скептически, и надо сказать, небезосновательно, но во?т он, во?т он, момент, воочию подтверждающий его правоту! И он знал, что она будет им гордиться!
Александр посмотрел на часы – прошло уже тридцать минут, но всё равно, утро ещё раннее, а значит, дороги пустые, и Юра должен был уже появиться… И только он об этом подумал, как раздался уныло курлыкающий, затухающий, словно страдальческий крик умирающего аиста, звонок домофона. Саша быстрым шагом подошёл к пульту у входной двери и молча нажал кнопку, разрешающую войти в подъезд. Затем открыл настежь дверь на лестничную клетку и стал дожидаться, когда его гость поднимется на пятый этаж. Вот уже слышны звуки шагов, Саша знал, что Юра не любит пользоваться лифтом, значит, это был он. Наконец, на лестничной площадке появилась довольная, улыбающаяся физиономия его друга, и Саша, отступая в сторонку и освобождая проход в коридорчик своей небольшой, но уютной квартирки, тоже улыбнулся в ответ.
– Привет! – сказал Юра, продолжая улыбаться.
– Привет, раздевайся, мой руки и проходи на кухню, – ответил Александр после крепкого рукопожатия. – Если хочешь, бери тапочки, хотя, у нас тепло.
Через пару минут они оба уже были на кухне, и Юрий с вниманием и удовольствием наблюдал за тем, как хозяин квартиры готовит завтрак. Это может показаться странным, но Саша, в отличие от других программистов такого класса, получал удовольствие не только от работы, но и от еды. Вдобавок к этому он любил готовить и делал это быстро и вкусно. Был конец мая, и на местном базарчике у бабушек уже появилась молодая картошка. Саша вчера купил её и, держа в руках шесть светло-жёлтых клубней размером сантиметра по четыре в диаметре, сказал:
– Сначала мы её слегка отварим. Картошечка молоденькая, и кожура у неё настолько тонкая и нежная, что чистить её нет необходимости, просто потрём её мягкой губкой в проточной воде.
С этими словами он подошёл к раковине, включил воду и стал мыть клубни, обтирая их небольшой зелёной, весьма упругой мочалочкой. Затем он набрал в кастрюльку холодной воды и опустил в неё картошку, зажёг газ и поставил вариться.
– А посолить? – спросил его наблюдавший за происходящим Юра.
– Нет, солить мы её не будем, – ответил улыбаясь Александр. – Если её посолить, то она станет плотной, а я хочу, чтобы она была рыхлой внутри. Картошка молодая, и долго варить её нельзя, чтобы не разварилась. Как вода закипит – всего пару-тройку минут. А потом мы её аккуратно обжарим до золотистой корочки, которая не даст ей рассыпаться, и она получится у нас, как яйцо всмятку – и целая, круглая снаружи, и рассыпчатая, мягкая внутри, – снова улыбнулся Саша, весело посмотрев на приятеля.
После этого Саша открыл холодильник и вытащил кусок копчёного сала с тоненькими прожилками мяса.
– Ты пирожки со шпеком ел? – спросил он Юру и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Вот это сало используют при приготовлении пирожков со шпеком, а мы сейчас нарежем его и нажарим шкварочек.
С этими словами он ловко, но не без усилий, пальцами отодрал от сала шкурку, однако не выбросил, а снова положил в холодильник и, посмотрев на Юру, сказал:
– Шкурку я не выбрасываю, я её потом обязательно использую, когда буду варить гороховый суп – она придаст ему особый аромат.
Затем он взял острый нож и с узкой стороны стал нарезать плоские кусочки сала толщиной примерно миллиметров по пять. Нарезав таким образом шесть кусочков, сложил их стопочкой и стал нарезать соломкой, толщиной где-то в сантиметр, поперёк прожилкам мяса, так, что каждый кусочек содержал и сальцо?, и мясцо?. Саша достал среднего размера сковородку, поставил её на плиту, положил в неё нарезанные кусочки сала и стал жарить, постоянно помешивая деревянной лопаткой.
Сало под воздействием температуры стало растапливаться и весело зашкварчало, издавая приятный запах и навевая вкусовые фантазии. Довольно-таки скоро кусочки сала превратились в шкварочки, но не доводя их до хрустящего состояния, Александр снял сковородку с плиты и ловко и аккуратно вытащил их той же лопаткой на тарелочку. А к этому времени закипела вода, в которой варилась картошка.
Саша засёк время и через две минуты снял кастрюлю с плиты. Аккуратно слил воду, открыл крышку, давая остаткам влаги испариться, и оставил картошку немного просохнуть.
Когда концентрация восходящего пара испаряющейся воды стала практически незаметной, Александр взял большую ложку и осторожно, чтобы не повредить, по одной выложил картофелины на сковородку в растопленный жир, оставшийся от шкварок, и стал их обжаривать со всех сторон, нежно и заботливо переворачивая каждую с одного бока на другой.
Запах отварной картошки смешался с запахом жареного копчёного сала, и Юра невольно сглотнул слюну.
– А посолить? Уже пора, наверное, – не унимался он, пытаясь внести свою лепту в процесс приготовления пищи.
– Нет, солить и теперь не следует, – ответил Саша. – Да, несмотря на то, что сало хранят в покрытом слоем соли виде, оно солью не пропитывается, даже если его потом коптят. Но у нас, как я уже говорил, сало не обычное, а с прослойками мяса. А мясо, в отличие от сала, просаливается очень хорошо, и когда мы его ужаривали, топлёный жир получил солёность в нужном для нашего блюда количестве.
Тем временем, картошечка приобрела золотистый оттенок и выглядела неимоверно привлекательно и аппетитно. Пару движений, и она уже была разложена на двух тарелках. Далее Саша действовал быстро и молча. Он открыл холодильник, вытащил оттуда два куриных яйца, аккуратно, не нарушив целостности желтков, разбил их ножом над сковородкой, и когда они растеклись по горячей поверхности ровными кругами, равномерно посыпал белок шкварками и стал жарить.
Через некоторое время на тарелках рядом с картошкой появилась глазунья с вкраплениями ужаренного шпека. Затем картошка была украшена свежим, пахучим и зелёным, тоже купленным у бабушек, быстро и ловко измельчённым острым ножом укропчиком.
Последним действом было приготовление салата, но не из тех безвкусных как трава, а из по-настоящему пахнущих помидоров и огурцов, заправленного нерафинированным подсолнечным маслом, тоже украшенного и видом, и запахом маленьких веточек зелёного укропа, и вот только его Саша и посолил.
На столе, как по мановению волшебной палочки, появились ножи, вилки и ложки, друзья сели за стол и приступили к трапезе, утоляя голод, достигший апогея. Ели они молча.

Птички бабочки
Позавтракав и выпив по чашке кофе, Саша и Юра, наконец, перешли к разговору, ради которого они собрались.
– Ну, так что же всё-таки стало причиной нашей, столь ранней встречи? – спросил улыбаясь Юра, снова проявляя любопытство, уже не подавляемое голодом и перебравшееся на первое место в приоритетах желаний.
– Идём, я тебе кое-что покажу, – сказал Александр, домыв посуду и вытирая руки полотенцем. Что-что, а на кухне у него всегда был порядок!
Они прошли в комнату к компьютеру, и уже издали Юра увидел на экране монитора своё собственное изображение, то есть своё лицо, как на фотографии, цветное.
– Когда это ты успел меня запечатлеть неулыбающегося? Что-то я не припомню такого снимка. Ты освоил «Фотошоп»? – рассмеялся Юрий.
– А это вовсе и не фотография, но похож, правда? – спросил Александр.
– Ну, я бы сказал, очень похож, ты стал рисовать по памяти? – не унимался Юра, пытаясь понять, в чём подвох.
– Юра, ты не понял. Это трёхмерное изображение!
С этими словами Александр двинул мышкой, и отображаемая на экране монитора Юрина голова, стала поворачиваться, что позволяло её рассматривать со всех сторон. Юра улыбаться перестал, а Саша продолжил речь.
– А ежели кому не нравится серьёзное выражение лица, то это поправимо. Где тут у нас управление улыбательными мышцами? Вот оно, – гордо сказал Александр, и в следующий момент глаза виртуального Юрия слегка сощурились, а на лице появилась радушная улыбка.
После этого Саша посмотрел на друга, но, увидев его физиономию, широко улыбнулся и решил ещё кое-что подправить, и, еле сдерживая смех, произнёс:
– А ежели мы все мышцы расслабим, то увидим то, как ты выглядишь сейчас.
Сказав это и внеся изменения, он уже не смог себя сдерживать и громко рассмеялся, потому что у трёхмерного изображения округлились глаза, и открылся рот, и со стороны это выглядело так, будто Юра смотрит не в экран монитора, а в зеркало. Быстро поняв это, Юрий тут же улыбнулся и, слегка смутившись, посмотрел на Сашу.
– Ты что, приобрёл 3D-сканер?! – удивлённо спросил он. – Но когда ты успел меня отсканировать?!
– Юра, – ответил Александр. – Это не сканер. Это совсем другое. Я расшифровал ДНК!
Теперь уже рассмеялся Юрий.
– Саша, ДНК уже давно расшифрована!
– Юра, ты меня не понял! Под расшифровкой я имею в виду совсем другое! То, что сегодня известна последовательность нуклеотидов того или иного организма, знают все, но назвать это расшифровкой… Да, извлечь из клетки и записать ДНК в виде текста – это большое достижение, но использовать его лишь для сравнения с другими образцами при установлении отцовства – слишком примитивно. И на самом деле как раз таки его, этот текст, и нужно расшифровывать. Ну да, геном состоит из множества комбинаций четырёх азотистых оснований – аденина, гуанина, цитозина и тимина, и вы соответствующими этим названиям буквами, то бишь – AGCT, так его и записываете. Но вот что, например, обозначает запись ACGTTCAC? Любой тебе скажет, что это бессмыслица. А ведь это код! И не просто код, а программа, управляющая развитием и жизнедеятельностью любого живого организма! У человека она длиной не в восемь букв, как в этом примере, а в три миллиарда! Ты представляешь, что там наворочено?!
– Саша, ты хочешь сказать, что ты дизассемблировал ДНК?!
– Ишь ты, каких слов нахватался! – рассмеялся Александр. – Не зря ты со мною общаешься! Но ты пойми, дизассемблировать код можно, только зная систему команд процессора, для которого этот код написан, и который этот код выполняет.
– Да, кстати, Саша, давно уже хотел тебя спросить, ты мне можешь на пальцах пояснить, что это за зверь такой – система команд процессора? А то, каждое в отдельности – вроде слова понятные, а вместе – что обозначают, понять не могу, – рассмеялся Юрий.
Александр на секунду задумался. Потом взял лист бумаги и карандаш, написал подряд последовательность из четырнадцати цифр – 76015018125003 и спросил:
– Юра, это может быть кодом?
– Наверное, – ответил Юра и шутя добавил. – На номер телефона это не похоже.
– Но если это код, то что он обозначает, можно только догадываться, правда?
Юра ничего не ответил и молча продолжал слушать.
– Теперь представь, что это, действительно, программа, и существует устройство, для которого она написана – устройство со своей системой команд. Например, оно различает и умеет выполнять следующие четыре команды, – сказал Саша и написал под цифрами четыре строчки.
1) 76 – повернуться и стать лицом на север.
2) 01 – пройти вперёд столько шагов, сколько указывают следующие две цифры.
3) 18 – пройти направо столько шагов, сколько указывают следующие две цифры.
4) 50 – копать вниз на столько метров, сколько указано в двух следующих цифрах.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Юра улыбаясь. – Дай, я попробую… Так. Стать на север, пройти вперёд 50 метров, пройти направо 12 метров, копать вниз на глубину 3 метра! Как всё просто! – он весело засмеялся.
– Да, когда известна система команд, действительно всё просто. Ты знаешь, почему в своё время компьютеры «Макинтош» проиграли гонку компьютерам IBM? Одной из причин было то, что процессоры, которые использовала фирма Apple, имели закрытую архитектуру – никто не знал их системы команд, хотя они и были как минимум на порядок круче процессоров фирмы Intel. А без системы команд, любая программа – это абсолютно бессмысленный набор ноликов и единичек или в нашем случае набор из букв AGCT, и, Юра, я эту систему команд нашёл!
– Так, так, так… То есть ты хочешь сказать, что это изображение, есть результат работы твоей программы, на основе данных, которые содержит моя ДНК? Так вот почему ты тогда у меня её выпрашивал… Когда это было-то, два, три года назад? И главное, так и не признался, для чего. Но погоди, разве это возможно? Как ты получил изображение моей физиономии? Как ты это сделал?
Саша улыбнулся.
– Не знаю, кто создал наш прекрасный Мир, мы наслаждаемся жизнью, и в повседневной суете практически никто из нас этого не осознаёт, но в нём все написанные программы выполняются, и работает всё именно так, как было задумано, и мыслю я, что жизнь – это и есть выполнение программы ДНК! Птички и бабочки летают не потому что их кто-то этому учит, а потому что это заложено в программе! Человек стремится познать этот Мир, и наша задача – всего лишь понять, как и почему это происходит, как это работает? Да, для того, чтобы программа выполнялась, нужен компьютер. В природе сама живая клетка является компьютером. Я, как программист, наверное, представляю это не так, как микробиологи, – засмеялся Александр. – Я вижу не просто живую клетку, я вижу совершеннейший компьютер. Полностью автономный, в белковой оболочке, через которую в него наряду с кислородом попадает топливо (углеводы), сжигаемое затем в молекулярном реакторе, называемом митохондрией. Так вырабатывается энергия для работы этого компьютера. Но при сгорании топлива образуется углекислый газ и вода, они выводятся из компьютера через ту же белковую оболочку. Представляешь, насколько продуман этот материал? Ведь кроме этого, через него проходит и различного рода строительный материал, позволяющий прежде всего – размножаться! Компьютер строит сам себя! Он увеличивается в размере, дублирует все свои внутренности и делится, перетягивая сам себя, пополам! Раз, и уже два компьютера! Раз, и уже их четыре! И всё это происходит по программе, записанной в ДНК.
Саша задумчиво посмотрел вдаль.
– Ты только представь, какая непостижимая сила, какой невероятной мощности задействован механизм, насколько в нём всё предусмотрено и продумано, что даже безмозглые мотыльки на непреодолимых для осознания расстояниях, гонимые ветром, съедаемые птицами, находят друг друга и спариваются, и два ничтожно маленьких, микроскопических компьютера, женский и мужской, один – умеющий лишь ждать, а второй – махать хвостиком и искать, объединив своё программное обеспечение, превращаются в мощнейший, просто потрясающей силы программных решений компьютер, способный делиться! Из одного единственного компьютера образуются тысячи, а они всё делятся и делятся, соединяясь своими белковыми оболочками, и не абы как, а тоже строго по программе, и до тех пор, пока эта часть программы ДНК не будет выполнена, и новый организм не станет полноценной копией своих родителей.
Сначала это стволовые компьютеры, но затем по той же программе каждый новый компьютер получает профориентацию – они становятся специализированными. Одни, например, становятся костной тканью и формируют будущий скелет. Другие объединяются в систему тех или иных органов, мышц, нервов, мозга. Потом их становится миллиарды!
Представляешь, кровеносные сосуды – это миллиарды соединённых между собой, согласно программе ДНК и никак иначе, специализированных компьютеров, в специально продуманных, прочных и эластичных белковых корпусах, способных крепко держаться друг за друга, определяя форму и прочность создаваемой ими конструкции, умеющих по команде синхронно сжиматься или растягиваться, регулируя давление и ток крови, в состоящих только из них, и более ни из чего другого, венах, аортах и капиллярах, пронизывающих весь организм, тоже состоящий из миллиардов компьютеров. Мало того, способных к регенерации образованной из них ткани и замене повреждённых и вышедших из строя машин. И всё это из одного единственного компьютера – из одной единственной клетки!
А сама кровь – это не просто водный раствор соли, заметь, как ты сам говорил – со специально подобранной плотностью, а я скажу – с программно-регулируемой; это нельзя даже назвать жидкостью – это взвесь, в которой несметным потоком плывут, постоянно сталкиваясь в сумасшедшей давке друг с другом, миллиарды других, в упругих белковых корпусах, но уже одиночных специализированных компьютеров, например, красные кровяные тельца, которые мы называем эритроцитами – ведь это тоже компьютеры! Они научены обменивать в окружающей среде молекулы углекислого газа на молекулы кислорода, разносить и снабжать им все компьютеры организма, обеспечивая бесперебойную работу их совершеннейших, программно управляемых энергоустановок – ведь в митохондриях тоже есть ДНК, забирать у них углекислый газ и выводить его из организма, снова и снова меняя его на кислород. И так по кругу, не останавливаясь, всю жизнь! Остановка – это верная смерть! А там ещё и тромбоциты – компьютеры, готовые по программе в любой момент пожертвовать собой, чтобы закупорить рану – закрыть брешь, образовавшуюся среди стройных рядов компьютеров кровеносных сосудов, и не дать вытечь остальным компьютерам, их наполняющим. Лейкоциты – компьютеры, поглощающие и переваривающие чужеродные частицы, выполняющие участок программы ДНК, напоминающий программу антивируса Касперского, распознающие все компьютеры, с которыми они сталкиваются, по принципу свой-чужой, как сыщики, судьи и вершители приговоров в одном лице, проверяющие всех, выискивающие и уничтожающие чужих.
Воцарилось молчание. Саша, глядя на зависшего от такого потока информации друга, улыбнулся. Юра же переваривал некоторое время услышанное, затем, придя в себя, быстро спросил:
– То есть ты хочешь сказать, что можешь сгенерировать портрет любого человека, только лишь имея его ДНК?!
– Вот именно! Мало того, я могу сгенерировать даже его отпечатки пальцев! И вообще, любой орган, и не только внешний, но и внутренний! Ведь в ДНК предусмотрено всё!
Глаза у Юрия загорелись, и он с волнением спросил:
– А в каком виде тебе для этого нужна ДНК? В том, в котором я тебе давал свою? А сколько времени потребуется на получение портрета преступника? – думая уже о проблемах, решаемых на работе, возбуждённо произнёс он и добавил. – И отпечатков пальцев тоже!
Саша рассмеялся и, не преминув вставить фразу из недавно просмотренного фильма «Бег», снятого по мотивам произведений Михаила Булгакова, сказал:
– «А ты азартен, Парамоша!» Я так и думал, что тебе понравится. Ты знаешь, мне удалось написать программу, которая задействует не только центральный процессор, но и контроллер видеокарты, а она у меня очень мощная. Вдобавок, программа позволяет генерировать не весь организм, а выборочно, любые его отдельные части, что здо?рово ускоряет процесс. Это не какая-то там бессмысленная генерация биткоинов, намеренно усложнённая и растянутая не на часы и дни, а на месяцы и годы, чтобы как можно больше украсть времени и энергии у человечества. Поэтому, на генерацию головы уйдёт максимум полтора часа, всё зависит от возраста человека – чем человек старше, тем дольше будет длиться этот процесс.
– Так ты и возраст можешь определить?!
– Конечно! Дизассемблирование ДНК (как ты выразился) показало, что клетка рассчитана на определённое количество делений, и в геноме есть счётчик, значение которого меняется при каждом её делении. Зная примерно сколько раз в год клетка делится и начальное значение счётчика, а оно у всех примерно одинаково, моя программа вычисляет примерный возраст организма.
– Вот это да! А мы можем сейчас это сделать?
– Безусловно, считай, что ты уже на работе! – рассмеялся Александр.
– Мне нужен доступ к серверу моей лаборатории, от тебя можно подключиться?
– Конечно. Садись, – сказал Саша, закрывая изображение друга на экране монитора и освобождая доступ к компьютеру.
Юра сел за компьютер, и через несколько минут на рабочем столе, отображаемом на экране монитора, лежал и красовался файл, содержащий код ДНК неизвестного человека, разыскиваемого правоохранительными органами. Затем за дело взялся Александр. Он ввёл геном подозреваемого в свою программу, проверил настройки, выбрал генерацию головы и рук и сказал:
– Пол мужской. Возраст твоего подопечного, на момент получения ДНК, примерно 36 лет. Сколько времени прошло с момента получения генома? Я могу добавить, и мы увидим, как он выглядит сейчас!
– Примерно год.
Александр скорректировал возраст и нажал кнопку «Пуск». В левом верхнем углу монитора побежали контрольные цифры, а по центру экрана возникло медленно меняющееся трёхмерное изображение, пока что ничем не напоминающее человеческий облик. Саша протянул руку и включил колонки.
– О генерации результирующих изображений нас будут уведомлять звуковые сигналы. Ну а мы пока что можем пить чай, – улыбнулся Александр.
– Да, давай попьём чайку, а то у меня в горле что-то пересохло, – сказал Юра, и они снова направились на кухню.

Интеллект искусственный
– Саша, неужели мы получим и портрет, и отпечатки пальцев? Даже не верится, что такое возможно!
– Юра, ты пойми, программа ДНК идеальна, и в этом ни у кого не может быть сомнений, потому что она работает – ведь результат её работы мы наблюдаем каждый день – это Жизнь на нашей планете Земля, вся Жизнь, которая длится уже миллиарды лет без пауз и остановок. Надёжный, выверенный код, проверенный и отлаженный, выполненный такое число раз, которому невозможно придумать даже название. Её выполняли и выполняют все клетки, от самой первой, появившейся при зарождении Жизни, до последней, из которых и я, и ты в том числе состоим, и тот человек, геном которого мы загрузили в мой компьютер, не является исключением. Его программа нам известна, а зная систему команд, я могу её просто выполнить, и созданный мною программный эмулятор компьютера клетки это сейчас и делает – строит виртуальный организм, и даже не сомневайся, скоро мы получим его визуализацию. Если честно, мне и самому ещё не верится в реальность произошедшего, однако надо констатировать, это – задача уже решённая, и меня уже волнует другое – открывающиеся перспективы! И вот об этом я и хочу с тобой и поговорить, и поразмышлять.
– Саша, а этот виртуальный организм, как он существует в твоём компьютере, он в нём живёт? – задал вопрос Юрий.
– Видишь, ты уже начинаешь мыслить теми же категориями, что и я, – улыбнулся Александр. – Я тоже прежде всего задумывался именно над этим вопросом, но, увы, скажу тебе, что на сегодняшний день полная эмуляция жизни возможна только теоретически. Я даже не представляю, какой мощности должен быть компьютер, чтобы это осуществить.
Да, современные операционные системы многозадачные, а процессоры, тем более процессоры видеокарт, многоядерные и высокопроизводительные, но ты представь, какое количество параллельных задач необходимо выполнять, чтобы сэмулировать жизнедеятельность каждой клетки человеческого организма. Для этого нужны процессоры с миллиардным количеством ядер либо миллиарды объединённых одной задачей компьютеров – ведь клеток в организме сотни миллиардов. Не говоря уже о том, что это потребует создания виртуальной среды, содержащей все химические элементы, требующиеся для жизнедеятельности такого организма – виртуальный кислород, виртуальный углекислый газ, азот, вода, причём в различных агрегатных состояниях. Нужно эмулировать весь окружающий нас мир со всеми законами физики и квантовой в том числе – ведь компьютер-то молекулярный, и наверняка в нём действие равно постоянной Планка.
Нет, мне кажется, сегодня этого сделать невозможно. Моя программа эмулирует лишь деление клетки и выполняет участок ДНК, отвечающий за строительство организма. Она выполняется в условно существующей окружающей среде, идеальной, в которой имеется в наличии всё необходимое для развития организма. Она не ждёт, когда в клетку поступят аминокислоты, она считает, что всё это в ней уже есть, и просто создаёт из одной клетки две, но при каждом делении располагает их в виртуальном трёхмерном пространстве так, как это предписано в ДНК.
– Но тогда выходит, что кроме как получать отпечатки пальцев и морды преступников, перспектив-то особых у нас и нет? Искусственного интеллекта ты не создашь?
Александр рассмеялся.
– А на кой он нам сдался, этот искусственный интеллект? – спросил он, однако, увидев возникшее на лице друга недоумение, продолжил. – Давай мы с тобой вот как порассуждаем… Ответь мне на такой вопрос. Как ты считаешь, у шимпанзе есть интеллект?
– Ну да, конечно, есть. Учёные говорят, что шимпанзе обладает интеллектом трёх-четырёхлетнего ребёнка человека.
– Вот-вот… И это, заметь – предел развития интеллекта взрослой особи. И как же, скажи, при этом люди относятся к нашим младшим братьям по разуму? – спросил Саша, хитро улыбаясь.
– Да в общем-то, как к обезьянам и относятся, а как к ним ещё относиться, – усмехнулся Юрий.
– Это верно… И, обрати внимание, всего лишь по причине того, что ДНК человека отличается от ДНК шимпанзе на каких-то 4%, не так ли?
– Ну, всё указывает именно на это, – продолжая улыбаться, ответил Юра.
– То есть всё дело в более совершенной программе ДНК, – подняв вверх указательный палец и многозначительно посмотрев на друга, резюмировал Александр. – А теперь представь, что мы создали искусственный интеллект, который превосходит человеческий – ведь только такой интеллект имеет смысл создавать, потому что нам не нужна ни обезьяна, ни человек, зачем они нам – они у нас уже есть! Нам нужен интеллект, способный ответить на более сложные вопросы, чем те, на которые можем ответить мы сами, не так ли? Но допустим, что при этом код ДНК вновь созданного, более интеллектуально развитого организма так же отличается от человеческого всего на 4%, – сказав это, он улыбнулся и, пристально посмотрев на собеседника, спросил. – И как ты думаешь, каким образом этот искусственный интеллект будет относиться к нам, к людям?
Наступила пауза, и улыбка на Юрином лице как-то сразу потускнела. Проблем с образным мышлением у него не было, и он живо представил себе картинку, как встречаются две взрослых сверхчеловеческих особи (почему-то женского пола), и одна другой говорит – «Нашему сынишке вчера исполнилось четыре годика, мы с мужем давно ему обещали показать людей и подарили на день рождения прогулку в зоопарк. И ты знаешь, там оказалось так интересно, гомо сапиенсы такие забавные, сын весь вечер с ними игрался, доказал им теорему Пуанкаре, а они, представляешь, даже ничего не поняли – ведь перельманы среди них такая редкость…».
– Мда,.. – произнёс Юра. – Такая простая мысль мне в голову как-то не приходила. Но что же это получается?.. Искусственный интеллект не имеет смысла?
– Ну почему же не имеет? Бог ведь для чего-то сотворил человека? А ведь человек по отношению к своему Творцу является ничем иным, как интеллектом искусственным. Значит, смысл какой-то в этом всё-таки был? – улыбнулся Александр.
Юра молча поднёс край своей кружки к губам и сделал большой глоток чая.
– Хм… Но что же тогда мы ещё можем с тобой обсуждать? – произнёс он сначала задумчиво, потом улыбнулся и, посмотрев на Сашу, продолжил. – Окромя отпечатков пальцев и бандитских рож, мне в голову больше ничего не лезет, – рассмеялся он.
– О! Перспективы у нас с тобой просто колоссальные! Сейчас я тебе поведаю, как я их себе представляю, и мы с тобой вместе решим, что нам с этим делать. Для меня очень важен твой взгляд со стороны, потому что он другой. Но сначала, коль скоро ты затронул тему искусственного интеллекта, выскажу ещё кое-какие соображения по этому поводу.
Саша тоже сделал глоток чая из своей большой кружки и, крякнув от удовольствия, продолжил:
– Значится так! Искусственный интеллект я вижу двух видов… Первый из них мы с тобой уже обсудили, но надо понимать, что от второго он отличается лишь одним единственным качеством, а именно – наличием в нём души. То есть ежели создавать бездушный интеллект, то таких проблем не возникнет. Получится прекрасная информационно-советующая система, в любом вопросе оставляющая право принимать окончательное решение за человеком.
Кстати, в таком аспекте я рассматриваю всю живую природу. Я убеждён, что муравьи, пчёлы, бабочки, стрекозы, жучки, паучки и им подобные – твари бездушные, это просто биороботы, поверь мне, не имеющие своих личных мыслей, и им неведомы ни мечты, ни желания, ни сомнения, ни переживания. Они выполняют свои функции строго по программе ДНК, как машины Тьюринга, совершенно не задумываясь! Нет у них и никакого коллективного разума, всё это – досужие домыслы.
Пчёлы безупречно строят свои соты, располагая ячейки с изумляющей точностью, которая обеспечивает максимальную прочность возводимой ими конструкции. Сотовые ряды стройны и красивы, словно кристаллическая решётка атомов углерода в алмазе, строятся только так, как предписывает программа, и никак иначе. То бишь пчёл никто этому не учит, всё уже давно просчитано и зашито в геном. Ты видел, как работает роботизированная линия по сборке автомобилей?! Это же просто загляденье! Сплошной интеллект! Роботы хватают кузова, вращают их с невероятной ловкостью, сваривают с неимоверной точностью – на это можно смотреть часами. Пчёлы – ещё круче! Каждая из них, как аэромобильный роботизированный многофункциональный станок – взлёт, поиск цветка, посадка, мохнатым брюшком швырк-швырк, и цветок опылён, хоботком тырк-тырк, и нектар собран, снова крылышками жу-жу-жу, идеальный взлёт, бесподобный полёт, следующий! Собранный нектар превращают быстренько в мёд и запечатывают в сотах вырабатываемым ими же самими воском. Мы их так и называем – рабочая пчела, просто идеальный робот!
Александр снова сделал глоток чая, встал, держа кружку в руке, и задумчиво посмотрел в окно, любуясь яркой весенней свежестью зелёных листьев растущих во дворе деревьев, ещё не успевших покрыться пылью. А увидев на одной из веток воробушка, держащего в клюве белого мотылька, улыбнулся и, переведя взгляд на Юру, продолжил:
– Ну и, конечно, второе предназначение насекомых – почти все они являются пищей для тех живых организмов, которые стоят над ними выше по пищевой цепочке. Хотя, странным образом эта цепочка замыкается, и бактерии в конце концов съедают всех. И вообще, иногда мне кажется, что Жизнь устроена, как хорошая азартная игра, в которой пешка становится ферзём, а шестёрка бьёт туза. И у кого-кого, а у бактерий точно нет души.
Неуверен насчёт рыб, земноводных и рептилий, но обладателями же душ, а значит и желаний, по моему мнению, являются все теплокровные. Из птиц, наверняка, отдельные виды попугаев и, безусловно, вороновые – эти способны на многое, даже на шутки! Конечно, по сравнению с человеком, у них желания куда более скромные, да это и понятно, но они есть!
В общем, нам имеет смысл создавать искусственный интеллект, не обладающий сознанием, «рабочую пчелу», выдающую на-гора по требованию человека любую известную ей информацию, без устали и лени, без противоречивых желаний и мыслей о справедливости, возникающих из-за необходимости подчиняться требованиям более низкого интеллекта, которые без сомнения имели бы место быть при наличии души. Или… – произнёс Александр, глядя на Юру, и не успел договорить, как вдруг из глубины квартиры раздался громкий раскатистый звук, напоминающий стук дятла, с завидным усердием долбящего сухое звонкое дерево.
– Что это?! – испуганно произнёс опешивший Юрий, глядя на Александра округлившимися от неожиданности глазами.
– Это? – рассмеялся Саша, ставя кружку с недопитым чаем на стол. – Это наши отпечатки пальцев, пошли посмотрим.
– Ну ты меня и напугал! – явно с облегчением произнёс Юра, тоже отставив свою кружку в сторону, поторопился встать, и они быстрым шагом, чуть ли не бегом, прошли в комнату с компьютером. На экране монитора действительно красовалось десять отпечатков пальцев неизвестного им человека. Однако меняющиеся в левом углу значения состояния программы свидетельствовали о том, что она продолжала свою работу.
– Как-то быстро, тебе не кажется? – спросил Юра с неуверенностью в голосе, глядя на друга.
Саша улыбнулся.
– Но ты же мне сам рассказывал, что с возрастом папиллярный узор может изменяться только в размерах, и при этом полностью сохраняет геометрию рисунка и пропорции линий. Вот я и подумал – зачем зазря напрягать компьютер и тратить драгоценные энергию и время? Я задал программе сформировать отпечатки пальцев при достижении организмом двадцатилетнего возраста. Мне показалось, этого вполне достаточно, чтобы получить полноценные образцы. Или я не прав?
Теперь, глядя на Сашу, улыбнулся Юра.
– Ты прав и убедителен, как всегда.
– Тогда скажи, в каком виде тебе их сохранить? Могу и распечатать.
– Ну что ж! Это уже интересно! – потирая руки произнёс Юрий. – Сохранить можешь в любом графическом формате, только сделай каждый отпечаток отдельно и напиши в названиях файлов, какому пальцу какой руки он принадлежит.
Александр сел за компьютер и быстренько создал десять графических файлов с отпечатками пальцев.
– Что дальше? – спросил он, гладя на друга.
– Отправь их по почте, – произнёс Юра и назвал электронный адрес почтового ящика. Когда же письмо было отправлено, он посмотрел на часы, вытащил из кармана мобильник и кому-то позвонил. Дозвонился сразу.
– Георгий, привет! Ты уже на работе?.. Слушай, я тебе по емайлу отправил отпечатки пальцев, пробей их, пожалуйста, по базе, и если будет результат, отзвони мне немедленно, – сказал Юрий и, дождавшись удовлетворяющего ответа, разговор завершил, а телефонную трубку положил в карман. Затем он посмотрел на Александра и спросил:
– Двадцать лет говоришь? А мы уже можем на него взглянуть?
– Да, конечно, – ответил Александр, и через секунду на экране монитора появилась голова искомого человека. – Усы и бороду я ему сбрил, – хохотнул Саша, разворачивая виртуальную голову в анфас. – Но если хочешь, могу вернуть и то и другое, как вместе, так и по отдельности.
– Кстати, совсем забыл тебе сказать, – перебил его Юра. – Пришла информация, что нашего Сидорова грохнули – застрелили в какой-то бандитской разборке…
В тот же момент в сознании друзей произошло нечто невероятное, потому что устремлённый на них взгляд виртуальной личности заставил их остолбенеть – с экрана монитора пристально, вызывающе нагло и испепеляюще на них смотрел их непутёвый одноклассничек.
– Это же Сидоров! – воскликнул Юрий и посмотрел на Александра.
– Мда… – ответил Саша. – Неожиданно… Лёгок на помине! Правильно говорят, помяни чёрта, и он тут как тут.
Наступила пауза. Говорить об этом подонке друзьям не хотелось, да и впрямь, всё что можно было о нём сказать, было уже давно сказано, потому и пауза долго длиться не могла, и Юра её нарушил первым.
– Но похоже, мы с тобой раскрыли ещё одно преступление этого негодяя, и одним висяком стало меньше.
Только Юра произнёс эти слова, как зазвонил его мобильник. Он быстро ответил на звонок, молча выслушал звонившего и, кладя мобильник в карман, произнёс:
– Да, это он! Отпечатки пальцев его!
Друзья посмотрели друг на друга, каждый из них думал о своём, но они оба понимали, что их дружба в школе началась именно тогда, когда они объединились в противостоянии с этим негодяем, и снова воцарилось молчание, из которого опять первым вышел более циничный Юрий.
– Мда… Вот тебе и искусственный интеллект… Представляешь, какой был бы ужас, если бы он ещё и заговорил?! Ладно, что мы имеем?.. – улыбнувшись задал он риторический вопрос. – Твоя программа работает, и сомнений в этом нет, а жизнь наша – продолжается, и у меня есть ещё одна ДНК, происхождение которой требует разгадки. Надеюсь, не такой же, – Юра рассмеялся, а Саша улыбнулся. – Ну-ка, позволь мне ещё разок связаться с сервером?..
Александр без раздумий уступил другу место за своим компьютером, и уже через пару минут на рабочем столе операционной системы, отображающемся на экране монитора, лежал файл, содержащий ДНК никому не известной личности. Программа легко поглотила её, на лету расшифровывая данные, и Саша произнёс:
– Надо же, возраст тот же…
ДНК, по словам Юры, была совершенно свежей, и коррекции в возрасте не потребовалось. Саша нажал кнопку «Пуск», и в левом верхнем углу монитора снова побежали цифры, отображающие только ему понятные значения состояния строящегося виртуального организма.
– Ну что, продолжим чаепитие? – улыбнулся Александр, окончательно рассеивая облако образов тревожных воспоминаний и возвращаясь в реальность невероятных событий, и друзья снова пошли на кухню пить чай и обсуждать перспективы предстоящих свершений.

Портрет незнакомца
В этот раз раскатистый звук долбящего дерево дятла, записанный неизвестно кем в неизвестно каком лесу, не застал Юру врасплох и стал уже причиной не его испуга, но любопытства обоих друзей, жаждущего незамедлительного удовлетворения, и первое, что они сделали, подойдя к монитору, это, пристально всматриваясь в изображение молодого двадцатилетнего человека, внимательно изучили его трёхмерный портрет, с небеспричинным опасением, не узнают ли они и в этой личности кого-нибудь ещё из своих знакомых. Но нет, в этот раз всё обошлось без казусов и неожиданностей.
– Красавчик, однако, – молвил Юра, с любопытством продолжая изучать черты лица незнакомца, который по прихоти приятеля уже растянул рот в голливудской улыбке. – Даже интересно, как он выглядит сейчас?
– Думаю, минут через сорок будем его лицезреть, – ответил Александр.
Ребята снова отправили отпечатки пальцев в лабораторию, Юрий и в этот раз сделал контрольный звонок Георгию, и они, в ожидании результатов и одновременно взросления виртуальной личности, чья ДНК была обнаружена на месте какого-то нераскрытого преступления, погрузились в пучину мыслей, сопутствующих событиям сегодняшнего дня.
– Кстати, вот ты тут про мотыльков говорил, – улыбнулся Юра. – А знаешь как они всё-таки находят друг друга? – спросил он, блеснув хитринкой сощурившихся глаз.
– Нет, не знаю, но мне уже интересно, рассказывай, коль ведаешь секретом, – улыбнулся Саша в ответ и, как бы в оправдание своей любознательности, продолжил. – Вот ты говоришь, что я впитываю информацию, как губка воду. А я тебе скажу – работа у меня такая – программист должен знать всё! Мало ли какую программу придётся писать? Тем более сейчас, когда я знаю систему команд процессора компьютеров самоё Жизни!
Выслушав рассудительный ответ друга, Юра снова улыбнулся и продолжил:
– Самец находит самку по запаху… Но да, ты прав, это действительно похоже на волшебство. Самки бабочек выделяют феромоны, которые самцы улавливают даже при их фантастически низкой концентрации в воздухе, когда бабочка уже давным-давно пролетела, а ветер, казалось бы, успел развеять воздух, в котором она оставила шлейф запаха своих «духов». Но каким же образом это невероятное событие происходит так часто и безошибочно?..
Иногда мы смотрим вверх, в голубое небо, и наблюдаем, как там, высоко-высоко, за пролетающим над нами самолётом, тянется белый инверсионный след несущих его двигателей – след, который поначалу виден нам, как тонкие плотные струи, но чем больше проходит времени, тем он больше расширяется и, постепенно растворяясь в атмосфере, теряет свою густоту; и даже если самолёта уже не видать, то всё равно не трудно догадаться, в какую сторону он улетел. Другими словами, понятно, что от любой точки этого следа в сторону самолёта концентрация продуктов сгорания выше, а в сторону противоположную – ниже.
Так вот… У самки бабочки он такой же, только невидимый. И, казалось бы, сложность не только в том, что он несоизмеримо тоньше, и что ветер его быстро сносит, но и в том, что бабочки летают далеко не по прямой. Но практически он такой же непрерывный, как и у самолёта, а непрямолинейное и кажущееся хаотическим движение мотыльков, это всего лишь великолепно продуманный алгоритм, позволяющий оставить запах феромонов как можно на большем объёме воздуха, и если уметь не только его различать, но и определять, в какую сторону идёт увеличение градиента его концентрации, то сколь верёвочке не виться, а источник запаха всегда найдётся. И безмозглый мотылёк делает это лучше человека, потому что у него есть одно важное преимущество, знаешь какое?.. – улыбнулся Юра в ожидании ответа.
– Ну это же ты у нас биолог,.. хоть и микро, – засмеялся Александр.
Юра загадочно посмотрел на друга и продолжил:
– Ни за что не догадаешься!.. – он потянул паузу, но никаких догадок со стороны Александра не последовало, и Юра снова продолжил. – Вспомни, как у бабочек выглядят их усики? Они длинные, и она может ими двигать и разводить в разные стороны. Специальные же, чувствительные к запаху феромонов, клетки находятся на их концах, а потому бабочки обладают стереоскопическим обонянием! Представляешь, стереоскопическое обоняние, позволяющее «увидеть» направление запаха в трёхмерном пространстве!
– Мда,.. а я даже и не задумывался об этом… А ведь это очень интересно – стереоскопическое обоняние! Надо же… Как это здо?рово звучит!.. – улыбнулся Саша, и словно уже не видя стен, он, мечтательно уставившись куда-то вдаль, попытался представить стереоскопический запах сегодняшнего завтрака, но всё-таки быстро поняв, что этого ему не дано, с долей грусти продолжил. – Вообще-то, жаль, что для большинства людей полёт бабочки воплотился всего лишь в фразу: «Крылышками бяк-бяк-бяк», и красоту её мы видим, только когда она садится на цветок и раскрывает цветной узор своих крыльев перед нашим взором, и ты как зачарованный стоишь и смотришь улыбаясь, и не знаешь, что же прекрасней – этот цветок или она? А ведь заснятый быстрой камерой полёт бабочки при медленном воспроизведении просто завораживает, это такая грация и красота, на которую можно смотреть часами!..
Саша снова задумался, и Юра ему не мешал – он тоже улыбался, потому что и ему совсем недавно довелось посмотреть в интернете видео, которое так и называлось – «Завораживающий полёт бабочки». А ещё он вспомнил, как подумал тогда, что бабочка непременно создана для красоты, вот только с ощущениями времени у Создателя явно что-то по-другому, и Он-то точно видит эту красоту – ведь кто-то ж должен этим любоваться, да и иначе никак не объяснить, что Мир наш создан за шесть дней! Кстати, а ведь это касается не только бабочек – бег гепарда в замедленном воспроизведении, его владение телом, слаженное движение мышц не менее грациозны… Прекрасное животное, удивительное, завораживающее своей лёгкостью, красотой и изяществом силы в его стремительном движении. Но разве возможно это всё увидеть на скорости 115 км/ч, которую он развивает быстрее, чем легковой автомобиль «Феррари»?!
Эти размышления неожиданно прервал Александр, он возбуждённо спросил:
– Так что же это получается, раз у змеи раздвоенный язык, следовательно, у неё трёхмерный образ вкуса?!
В ответ Юра рассмеялся.
– Нет, Саша, в отличии от нашего, язык змеи вообще не имеет никаких рецепторов, и она им только лишь пробу воздуха берёт, а сам анализатор прилипающих к языку молекул летучих веществ, находится у неё во рту. Он называется вомероназальный орган или орган Якобсона. Язык прижимается к нему, и змея, даже в полной темноте, «видит», кто перед ней стоит, в каком направлении и по «яркости» исходящего запаха даже может предположить – на каком расстоянии. Так что и для змеи её раздвоенный язык обеспечивает лишь обоняние, но да, тоже стереоскопическое.
– Понятно… Ну хорошо, а скажи мне, Биолог, – улыбнулся Александр. – Я знаю, что собаки живут в мире запахов, что нюхать – их любимое занятие, что зрение у них чёрно-белое, и нос для собак даже важней, чем глаза. А у них тоже стереообоняние?
– Видишь ли, – не торопясь начал свой ответ Юрий. – Кончики усиков у бабочки могут разводиться в стороны на ширину, превышающую размер её крохотной головки в несколько раз. Кончики языка змеи могут охватить расстояние, превышающее ширину её головы почти в два раза. У собаки же такой возможности нет – её ноздри находятся почти рядом, но вспомни, как эти четвероногие суетятся, когда ищут след – то там понюхают, то там. И несомненно, в мозгу у них формируется необыкновенно красочная картина Мира, потому что…
В этом месте его мысль сделала зигзаг под острым углом.
– Ведь ты только представь! Запах – это ощущение, которое возникает, когда определённые вещества (мы называем их летучими), при вдохе попадают на специализированные обонятельные клетки. Эти клетки в носовых проходах висят (если можно так выразиться) вниз головой, и они – настоящие клетки головного мозга, которые выползли наружу!
У Саши от этих слов округлились глаза, но Юра продолжил:
– Ты понимаешь, это единственный случай, когда мозг напрямую контактирует с внешней средой – это прямой ввод информации в мозг, и это настолько поразительно… Ведь все остальные: зрительные, акустические, вкусовые рецепторы – это всё клетки вторичные, в них передача сигналов в мозг идёт через посредников – от одной нервной клетки к другой по определённым синапсам, а тут – настоящие клетки мозга, которые сами «ощупывают» внешний мир!
У нас, у людей, насчитывается 10
 степени этих клеток, то есть сто миллионов – это огромное количество! Для сравнения, наш слух обеспечивается за счёт пятнадцати тысяч сенсорных волосковых клеток кортиевого органа ушной улитки. Представляешь, пятнадцать тысяч, и сто миллионов! Но чтобы ты понимал разницу между твоим обонянием и обонянием собаки, то это выглядит так: у человека суммарная поверхность всех клеток, которая воспринимает пахучие вещества – огромная – аж 25 квадратных сантиметров – это площадь 5 на 5 сантиметров! У собаки же, только представь! – он сделал многозначительную паузу. – 7 квадратных метров!!
– Метров?! – переспросил удивлённо Александр.
– Вот именно! Мет-ров!! – по слогам произнёс Юрий. – Это чтобы тебе было понятно, насколько у них возможностей больше, чем у человека!
– Потрясающе! Это ж какое количество компьютеров обрабатывает запахи! – восхищённо вымолвил Саша, беря со стола калькулятор. – Так… Переводим собачью площадь в сантиметры, делим на человеческую и умножаем на сто миллионов.
Проделав озвученное и, наконец, нажав клавишу «равно», он восторженно посмотрел на друга и воскликнул от изумления:
– 280 миллиардов!
На что Юра слегка застенчиво улыбнулся, и сначала, вроде как оправдываясь, произнёс:
– Ну, это, конечно, приблизительно, так как у собак эти (как ты выражаешься) компьютеры, могут быть другого размера, к сожалению я этого не знаю… Но даже если они в два раза длиннее, то 140 миллиардов – это всё равно впечатляющее количество. Ведь ты учти, что в каждом глазу человека находится всего по 120 миллионов палочек – светочувствительных клеток, отвечающих за чёрно-белое зрение, и всего лишь по 7 миллионов колбочек – цветочувствительных клеток, обеспечивающих зрение цветное. Чувствуешь разницу? – снова улыбнулся Юра.
– Теперь я кажется понимаю, что значит для собаки нюх.
– Да, именно поэтому, если ты боишься собаку, она мгновенно почувствует твой страх по запаху вырабатываемого твоим организмом адреналина, исходящего от твоего тела! Кстати, у биодетекторов запаха есть ещё один интересный момент… Считается, что клетки мозга плохо восстанавливаются. А эти – обновляются каждые 40 дней! И каждый раз они заново обучаются запахам. Это ещё раз говорит о том, насколько важно обоняние для животных. И хотя для нас куда важнее зрение, человек этот механизм унаследовал – ведь он является частью животного мира.
– А что значит, обучаются запахам?
– Это интересная история… Понятно, что для человека не все летучие вещества имеют запах. Сегодня мы знаем около 10 миллионов органических веществ, и только 10 процентов из них для нас пахнут. Но затем обнаружилось, что существуют среди них и такие, по крайней мере обратило на себя внимание одно – андростенон, запах которых чувствуют только женщины, причём для последних запах упомянутой мною стероидной структуры оказался резким и на удивление противоречивым – чрезвычайно противным и вместе с тем притягательным! Однако в ходе исследований оказалось, что если тренироваться – долго и часто к нему принюхиваться, то и мужчина может начать его различать. Конечно, не в такой резкой форме, как женщины, но всё-таки… Так вот, однажды научившись его распознавать, если прекратить эти тренировки, то через 40 дней эта способность полностью исчезает – обновлённый парк обонятельных клеток оказывается совершенно незнаком с этим запахом, – улыбнулся Юра. – Да и вообще, это только для человека более 80% информации об окружающей нас среде даёт зрение, для всех же остальных животных основным источником образов является запах! И если бы они тоже были разумными, то в их криминалистике существовали бы базы данных не отпечатков пальцев, а запахов, – рассмеялся Биолог. – Но ведь у человека, как и у животных, существует свой индивидуальный запах, который отличается так же, как его папиллярный узор. – улыбаясь закончил свою мысль Юрий и, перенимая манеру обращения друга, спросил. – А что на эту тему может сказать Программист?
Александр тоже улыбнулся.
– А я, как программист, могу сказать, что формализовать для компьютера задачу распознания обонятельных образов, крайне сложно, не говоря уже об их воспроизведении. И звуки, и изображения, да в принципе и тактильные ощущения, и чувства ориентации в пространстве не только легко поддаются оцифровке (для этого существуют микрофоны, видеокамеры, датчики прикосновений и различного рода детекторы движения и гравитации), но они также легко и воспроизводятся, с высокой точностью создавая копии, не уступающие оригиналам. Ну ладно, химические анализаторы тоже дают электрические сигналы, которые тоже можно оцифровать, но каким образом эти цифры снова превратить в запах вещества? И даже если допустить, что удастся создать анализатор, передающий в компьютер химическую формулу искомого запаха, то как его потом воспроизвести? Для этого либо придётся синтезировать это вещество, что будет под силу лишь мощной автоматизированной химической лаборатории, либо иметь коллекцию пахучих веществ на все случаи жизни, что безусловно будет слишком примитивной подменой и жалким подобием исходного запаха – ведь даже каждые две розы имеют разный запах. Я, конечно же, интересовался этим вопросом, но то что обонятельные клетки являются сразу клетками мозга, этого я не знал, и это очень интересно, и предстоит ещё осмыслить. Но судя по всему, природа для работы с запахами избрала другой путь – она не раскладывает молекулы на атомы, не определяет химический состав молекул и тем более формулу вещества, как это делают создаваемые людьми химические анализаторы. Такое ощущение, что обонятельные клетки просто «видят» всю молекулу летучего вещества целиком и сразу.
– Ха! Я даже больше тебе скажу, – поддержал друга Юрий. – Мы как-то синтезировали два вещества, молекулы которых повторяли строение концов той самой молекулы андростенона. Два бумажных пробника, каждый смоченный одним из полученных веществ, по отдельности никакого запаха для женщин не имели. Но стоило только обе бумажки соединить, как запах смеси этих веществ стал резким, и практически был распознаваем как запах андростенона! Другими словами, запах – это аккорд, извлекаемый молекулой летучего вещества, способной нажимать своими частями на разные клавиши удивительного химического фортепиано, клавиатурой которого являются обонятельные клетки головного мозга.
– Хм, какое прекрасное сравнение! – восхищённо произнёс Александр, глядя на друга. – «Какой слог, Энди, какой слог!», – закончил он своё восхищение фразой из ими обоими любимого фильма, снятого по рассказам О`Генри, «Трест который лопнул», означающей у друзей верх удовольствия от услышанного изречения красиво на их вкус сформулированной мысли.
Ребята вместе весело рассмеялись.
– Погоди, – вдруг перестал смеяться Александр. – Так это что ж получается, если я засуну палец в нос, то дотронусь до мозга?! – спросил он изумлённо.
– Нет, что ты, до мозга ты не достанешь, – улыбнулся Юра. – Эти клетки находятся глубже, примерно между глаз.
Такой ответ Сашу вполне удовлетворил, и до поры до времени тема мозга и запахов исчерпала себя.
С тех пор, как компьютеризировались самые отсталые слои населения, когда даже бабушки и дедушки научились его включать и осмысленно нажимать кнопку мышки, и персональный компьютер, по словам Александра, превратился в автомат Калашникова (сегодня любой, даже обезьяна, умеет стрелять из Калаша, но далеко не каждый знает, почему и как это происходит), одним из важных отличий программиста от простого пользователя является их разное представление о возможностях этой удивительной, продолжающей стремительно развиваться техники. Первые считают компьютер идеальным собеседником, и если что-то не получается, то, в отличие от вторых, винят в этом только себя – они никогда не ударят компьютер ни рукой, ни тем более ногой, скорей стукнут себя по голове за свою тупость. Они уверены, что запрограммировать можно абсолютно ВСЁ, и, даже произнося фразу – «Не представляю, как это можно сделать…», всегда уверены на 100%, что сделать это можно. Но ни один хороший программист, если его спросить, никогда не скажет вам вразумительно, сколько времени на это уйдёт, и тем более сколько это будет стоить – ведь процесс это творческий, а значит, бесконечный, и нет предела совершенству! И хотя Юрий действительно нахватался при общении с Александром многого, он всё-таки относился к людям, снисходительно называемым программистами слегка обидным и несерьёзным американским словом user, в лучшем случае – продвинутым. Почему обидным? Да, потому что его произношение (юзер) очень похоже на произношение слова loser (лузер). Хотя почти все программы сегодня пишутся именно для них. Кстати, именно поэтому, хакер – это не тот, кто взламывает. Хакер – это тот, кто пишет инструмент!
– Ладно, – сказал Юра. – С этим всё понятно. Ты мне лучше расскажи, каковы перспективы по применению твоих знаний? То что моя лаборатория заключит с твоей фирмой договор – это не вопрос. Но что ты ещё можешь делать полезного, зная систему команд процессора живой клетки?
Саша посмотрел на друга и улыбаясь подумал – «Мда… user, он и в Африке user… Видать, до тебя ещё не дошло. Ну тогда держись!».
– Юра, если ты помнишь, три года назад я выпрашивал у тебя не только текст твоей ДНК, но и просил помочь раздобыть материалы медицинской конференции, которая называлась: «Механизмы склеротических процессов и рубцевания». Ты не забыл, о чём там шла речь? Я тебе напомню… В отличие от одноклеточных организмов, которые в постоянном симметричном делении, при благоприятных условиях могут жить вечно, клетки многоклеточных организмов не только не обладают таким свойством, наоборот, они подчинены механизму запланированной смерти, поэтому со временем погибают и требуют постоянного обновления. Например, эритроцит живёт всего 120 дней, а клетки печени живут больше года. То есть постоянно, на протяжении всей жизни многоклеточного организма, одни клетки умирают, а на их месте, путём асимметричного деления стволовых клеток, рождаются новые. И вот, оказывается, что наступает момент, когда в процессе такой регенерации, вместо нормальных клеток вдруг начинают рождаться клетки неполноценные, склеротические, образуя не нормальную ткань, а рубцы. Это и приводит к старению организма. Участники конференции задавались вопросом: возможно ли из клеток изменённых получить свежие нормальные правильно работающие клетки? И пришли к выводу, если это в принципе возможно, то время жизни человека может быть увеличено. Вот от семидесяти лет примерно до семисот, а может быть и до семи тысяч. Не что иное, как дорога к индивидуальному бессмертию. Помнишь? Мы ведь с тобой это обсуждали.
– Да, конечно, помню, – ответил Юрий, и Александр продолжил.
– Так вот, я тебе уже говорил, что обнаружил счётчик деления клетки. А ещё, наблюдая за этим процессом, я заметил, что склеротические клетки начинают появляться тогда, когда значение счётчика доходит до нуля! А потому, для борьбы со старением организма совершенно нет необходимости превращать изменённые клетки в свежие и нормально работающие. Нужно просто не допускать обнуления счётчика делений! И я, – он сделал короткую, но значимую паузу, – знаю, как это сделать!
Тут он понял, что фразу «Ну тогда держись!» нужно было произнести вслух, а не мысленно.
От последних слов Юра снова стал похож на свой трёхмерный утренний портрет с полностью расслабленными мышцами лица, и Саша, глядя на него, снова расхохотался. Однако этим дело не закончилось. Тут внезапно на экран монитора действительно вылез дятел и с быстротой, которой позавидовал бы кролик, принялся долбить ствол по всей видимости очень сухого, а потому бесконечно звонкого дерева. От раздавшегося громкого звука Юра обалдел окончательно, и Саша, увидев выражение его лица, схватившись за живот, долго не мог остановиться от смеха.
Саша давно так не смеялся. Поставить в меру циничного друга в такой эмоциональный тупик – дорогого стоит. Когда, наконец, Юра обрёл осмысленный взгляд, а Саша перестал смеяться, они оба уставились на портрет незнакомца.
– По-моему он стал ещё импозантней, – наконец-то, как ни в чём не бывало произнёс пришедший в себя Юрий. Он снова стал тем Юрием, которого все привыкли видеть – уверенным в себе и улыбчивым. – Сделай два снимка: в анфас и в профиль, и отправь по тому же адресу.
Когда файлы были отосланы, Юра снова сделал контрольный звонок.
– Георгий, привет ещё раз. Ну что там с нашими отпечатками? – спросил он и ненадолго застыл в молчании, выслушивая ответ. Затем с ноткой сожаления произнёс. – Говоришь, по базам не числится?.. Ладно, слушай, Георгий, к этим отпечаткам я отправил тебе ещё и портрет подозреваемого, попробуй пробей его, но если результатов не будет, передавай в розыск и сразу готовь документы в Интерпол. Всё, пока. Если что – звони, – сказал Юра, завершая разговор. Он вздохнул и положил трубку в карман.
Друзья молча переглянулись, и наступила небольшая пауза. Было понятно, что вторая попытка положительного результата уже, наверное, не даст. Как обычно, первым тишину нарушил Юрий. Он посмотрел на Александра и задумчиво спросил:
– Индивидуальное бессмертие, говоришь? Саша, но неужели это возможно?
Александр улыбнулся и произнёс:
– Жизнь организма, есть результат выполнения программы. Да, серьёзной, мощной, защищённой двойной спиралью, но всё-таки программы. А программу всегда можно изменить.
– Но ведь это нужно изменить ДНК во всех клетках организма! Как ты это себе представляешь?
– А как происходит обновление программного обеспечения в обычных компьютерах? – спросил улыбаясь Александр. – Вот совсем недавно ты говорил, что у твоего мобильника обновилась операционка. Вспомни, как это было.
– Как-как, пришло обновление, и я его запустил.
– Ну а что такое обновление? Это тоже программа. Программа, которая изменяет другую программу, основную. Патч. Если изменения большие, то и патч большой, а если изменения незначительные, то и патчик крохотный. Главное, чтобы он попал в компьютер и выполнился. Да, для приличия разработчики тебя обычно спрашивают, не хотите ли обновить свою систему? Тебе дают иллюзию выбора, хотя, на самом деле, выбора у тебя нет. Потому что пройдёт время, и ты поймёшь, что мир изменился, а ты от него отстал. Какие-то привычные и любимые тобой программы почему-то перестали работать, но они прекрасно продолжают функционировать на обновлённой системе, и ты просто вынужден будешь её обновить, и даже станешь сожалеть, что не сделал этого сразу.
– Саша, я понимаю, что живая клетка для тебя тоже компьютер, и понимаю, что теперь ты можешь для неё написать свой патч, но как его разослать всем клеткам организма, внедрить вовнутрь и заставить выполнить?
– Задача тривиальная – ведь этот механизм существует в природе, и ничего нового придумывать не надо. Лезть в каждую клетку с пинцетом (или с чем вы там в неё лазаете?) нет никакой необходимости. Что такое вирус? Это ДНК в белковой оболочке. Вирус, патч – какая разница? Только в названии. А по сути, это одно и то же. Ты же мне сам рассказывал – вирус, проникая в клетку и используя её ферментативный аппарат, переключает оную на синтез вирусных частиц, подменив собой программу, которую выполняет процессор клетки. То есть вирус и что-то делает (ведь для чего-то он создан?), и воспроизводит самого себя в огромном количестве, быстро заражая другие клетки, которые тоже начинают его воспроизводить, и таким образом он лавинообразно распространяется по всему организму. Вот и всё! Все клетки организма пропатчены!

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/viktor-kaika/rekursiya/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.