Пьесы для старой виолончели. Стихотворения
Пьесы для старой виолончели. Стихотворения
Лидия Инниш
Эти стихи появились на свет за последние четыре года – разные, но похожие, как дети одних родителей. Немного печальный букет из осенних листьев, зимних заснеженных веток, роз и подснежников… О кино, о красоте, о жизни и всегда – о Любви.
Пьесы для старой виолончели
Стихотворения
Лидия Инниш
© Лидия Инниш, 2024
ISBN 978-5-4474-8840-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Виолончель
Со смычком вспорхнула рука,
Вы на краешек стула присели,
Чуть коленями тронув бока
Вашей старенькой виолончели.
Вы меня захватили в плен,
Мне не выйти из этого зала,
Я в оковах Ваших колен
Предсказуемо оказалась:
Ах, зачем я смотрела на Вас,
Вашей чудной игрой восхищаясь,
Под прицел ослепительных глаз,
Как девчонка, опять подставляясь!
В этом зале с лепным потолком
Вы, вполне в соответствии с ролью,
Проводя мне по горлу смычком,
Выпускаете звуки на волю.
И пока мне хватает силы,
Я сказать Вам хочу: во-первых,
Вашу лучшую пьесу, милый,
Вы сыграли на моих нервах.
А ещё я скажу чуть слышно,
Что люблю Вас на самом деле…
Что любви не бывает выше,
Чем у старой виолончели.
Молитва
И глядя, как в море рушатся скалы Дувра,
Я понимаю, как, всё-таки, это глупо —
Просыпать с одной молитвой каждое утро:
Пусть над ним всегда сияет небесный купол.
Пусть среди ураганов, засух, смертельных ливней,
Между молний, бьющих повторно в одну воронку,
Он пройдет безмятежно своею походкой львиной,
И пускай никто не стреляет ему вдогонку.
Пусть на сердце его любовь не оставит шрамов,
Если только это в жизни людской возможно.
Пусть всегда здорова и счастлива будет мама —
Для Тебя же, Господи, это совсем не сложно.
…Время в белые скалы яростно бьёт волнами,
Время крошит тела и души неотвратимо.
Только, что бы ни было дальше со всеми нами,
Упрямо прошу: пусть он останется невредимым.
Два билета в партер
Ни цветов, ни фаты, ни гостей, ни колец, ни объятий
Мне не нужно – зачем! – пусть шаги твои будут легки.
Для тебя сберегу я просто зелёное платье
И два места в партере у берега тихой реки.
Соловей увертюру начнет, наши пальцы сплетутся случайно,
В белых пачках над тёмной водой поплывут облака.
Тростниковая дудочка ветра заплачет печально,
Всё о том, что любовь бесконечна, а жизнь коротка.
А наутро тебя унесёт серебристая птица…
Отпущу. На прощанье касаясь губами щеки,
Я тебя не спрошу – не захочешь ли ты возвратиться,
Лишь на память отдам два билета в партер у реки.
Пряха
Старуха, что пригрелась у огня…
Спокойная и мирная картина.
Лишь в воздухе, тихонечко звеня,
Подрагивает нитей паутина.
Ты смотришь зачарованно в огонь —
Столетья проплывают над тобой.
Обрывки мифов и забытых снов
Хранят о древних Пряхах предсказанья,
Что нити наших взглядов, жестов, слов
Сплетают в нить по своему желанью.
Тихонько прислоняюсь к косяку —
Не помешаю и не помогу.
Танцует нить, под пальцами скользя,
В ней пряди глупостей, покрытые патиной,
И редким золотом – хорошие друзья,
И тусклый блеск всемирной паутины.
Слежу внимательно за ловкою рукой —
Мне показалось, или там мелькнул покой?
Широкий солнца луч упал в окно,
И заиграли старые обноски.
Тяжёлым занавесом стало полотно,
И сценою – источенные доски.
А он, играя, глянул мне в глаза —
И будто что-то важное сказал.
Моей судьбы дешёвенькая нить
Вдруг засияла яркой канителью,
Ты, Пряха, этого не можешь изменить,
Как не исправить прошлого плетенья.
Одно прошу: хотя б в конце пути
Вплети его, пожалуйста, вплети!
«Перекрестье ключиц – словно центр мишени…»
Перекрестье ключиц – словно центр мишени
С бьющимся в глубине пульсом.
Попасть – точно.
Принять решенье,
Считая только одни лишь плюсы.
Или прижаться губами… в десятку.
Закрыть глаза.
Позабыть дышать.
И не смей меня призывать к порядку.
Мне не нужно уже ничего решать…
Выстрел
Выстрел в сердце. Навылет. В упор.
Почему я дышу до сих пор?
Что кричать, если нет слов?
Это смерть – или это любовь?
Респектабелен неотразимо.
Смотрит ласково. Смотрит мимо.
Улыбнётся, ломая бровь:
«Не уверен, что это любовь.»
Повернувшись, уходит прочь,
Оставляя на сердце ночь,
Погружая вселенную в мрак…
Я не знала, что будет – так.
Как Алиса
Как Алиса, смотрящая в сказочный сад,
Я гляжу на тебя из слепого окошка.
Мне к тебе не попасть… Разве ты виноват,
Что сквозь это окно не пролезет и кошка!
Может быть через тысячу прожитых лет,
Ободрав косяки и изранив все пальцы,
Я сумею открыть самый главный секрет:
Как войти в это сердце и как в нём остаться…
Я к холодной стене прислоняюсь виском,
И, улыбку поймав, улыбаюсь отважно,
Тёплым, солнечным садом любуюсь тайком —
Путь закрыт, запечатан, но это неважно…
Пусть я в сказку и не помещаюсь —
Всё равно я тобой восхищаюсь.
Пожалуйста
Дождь барабанит по нашей крыше,
Чайник, как шмель, гудит.
Часы отмеряют счастье – слышишь?
Пожалуйста, не уходи.
Сирень осыплет с ветвей капелью,
Улыбнётся небо луной.
Под крыльцом сверчок запоёт свирелью,
Пожалуйста, будь со мной.
А когда в окно постучится вечер,
Светлячками расцветив высь,
Я накину старую шаль на плечи —
Пожалуйста, возвратись…
Я не умею жить
Надо мною смеётся ночь:
Обещала пораньше лечь…
Строптивою стала дочь,
В трубе наметилась течь,
Вся мебель – винтажный хлам,
Разбито детьми окно,
А день опять – пополам,
И время на всё – одно.
Вздыхают мои старики,
Сочувствие – их удел:
«Судить тебя не с руки
В такой круговерти дел.
Ведь тянется жизни нить,
Девчонкой уже не стать,
А ты не умеешь жить,
Умеешь только мечтать.»
Я не научилась жить
И быстро в уме считать,
Зато – умею дружить
И книги взахлёб читать.
Умею печь пироги,
Бездумно гулять пешком.
Умею прощать долги,
А плакать – от всех тайком.
Умею держать удар
И долго-долго терпеть.
Имею счастливый дар
В тоске и печали – петь.
И как судьбе ни кружить,
Иной мне уже не стать.
Пусть я не умею жить.
Зато – умею летать.
Любить тебя
Любить тебя – совсем не тяжело,
Я не устала.
Опять смотрю сквозь мутное стекло
Окна вокзала.
Опять считаю пятна фонарей
До новой встречи,
И ночь ложится, бархата нежней,
Ко мне на плечи.
Быть может, наше время истекло
Сквозь пальцы – мимо.
Любить тебя – совсем не тяжело.
Невыносимо.
Снова
Я опять не слежу за ногами,
Я опять облаками любуюсь,
Я опять измеряю шагами
Параллели заплаканных улиц.
Снова в лужах купается небо,
Докрасна фонарями нагрето.
Пахнет ночь карамелью и хлебом,
Я опять от тебя за полсвета…
Я опять от тебя за полжизни…
Привыкаю с трудом, понемногу.
Становлюсь и смелей, и капризней,
Между луж выбирая дорогу.
Снова в лицах случайных прохожих
Я с тобою ищу совпаденья.
Замечаю хороших… похожих…
Только это – не ты, к сожаленью.
«Мне лицо твоё не снится…»
Мне лицо твоё не снится.
Снятся руки и футболка,
Голос тихий и усталый,
Разворот широких плеч.
От столицы до столицы
Вдоль дороги мокнут ёлки,
Мне теперь одно осталось —
То, что помнится, беречь.
Мне глаза твои не снятся —
Бережёт меня хранитель:
Мне из омута такого
И не вплыть никогда.
На перронах дальних станций,
Как потерянный смотритель,
Я живу от слова к слову,
Лишь сменяются года.
Только, если мне не спится,
Вспоминаю тихий вечер
И руки прикосновенье,
И негромкий тёплый смех…
В сердце тайное хранится.
Обнимает ночь за плечи,
И на краткое мгновенье
Я опять – счастливей всех.
Мой ангел
Люблю тебя, мой нежный. Затерялось
Прозвание твоё в веках и странах.
Ещё вчера мне в полусне казалось,
Что я владею тем наречьем странным.
Я в темноте твоё шептала имя,
Дождь тарантеллу танцевал на крыше.
Но, видимо, гроза в Ершалаиме,
Ты занят был. Меня ты не услышал.
Там ваших было много. Шорох крыльев
Мешался с шумом чёрных кипарисов,
А у подножия креста средь душной пыли
Метался жребий о Господних ризах…
Ждала тебя, мой нежный. Поздним утром
Вернулся – я окна не закрывала.
Ты улыбнулся ласково и мудро,
А я спросонья имя прошептала.
И стало, как всегда: усталый ангел
Дремал в кольце целительных объятий.
И за окном – сирень. И соловей в овраге.
И два крыла на стуле у кровати.
Сентябрь
Ты сегодня – сентябрь… Здравствуй,
Я вчера проводила лето.
Посчитала твои богатства —
В закромах недостатка нету:
Тусклым золотом – по равнинам,
Яркой медью – по перелескам,
Драгоценной сапфирной синью
По низинам в озёрном блеске.
Кружевами в алмазных каплях
По лугам, по забытым скирдам.
На болотах тоскуют цапли,
Отлетающие к пирамидам.
Ты сегодня сентябрь – властвуй,
Ни минут, ни дней не жалея!
Ты помазан луной на царство
Серебром – по вискам и шее,
Золотым теплом – по ресницам,
Крупным жемчугом – по улыбкам…
Кто сегодня тебе приснится
С тонким станом, зовуще гибким?
Кто заставит во сне метаться
От негромкого слова «здравствуй»?
С кем захочешь навек остаться?
Так недолог сентябрь… Царствуй.
Ветер
Одинокий бродяга-ветер
Ночевал под моим забором,
Засыпал под кустом сирени,
Беспокойно кутаясь в ночь.
Он на горке село приметил,
Чтобы там погулять с задором,
Ранним гостем врываться в сени,
Хохотать, улетая прочь.
Ветер нёс под полой корзину
С самым первым отборным снегом,
Чтоб горстями швыряться в окна,
Заметать за порогом след.
Ночь сползла покрывалом синим,
И луна золотым оберегом
Затерялась в седых волокнах
Облаков, торопя рассвет.
Ранним утром, хмельной немного,
Заплутав в лабиринтах улиц,
Ветер песней тревожил души,
Заблудившись на полпути.
Спотыкаясь, искал дорогу,
Спину тёмную гнул, сутулясь,
Рассыпая по мёрзлым лужам
Белоснежные конфетти.
Сил больше нет
Наболело. Сил больше нет.
Злые брызги стихов на бумаге
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lidiya-innish/pesy-dlya-staroy-violoncheli-stihotvoreniya-19052851/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Лидия Инниш
Эти стихи появились на свет за последние четыре года – разные, но похожие, как дети одних родителей. Немного печальный букет из осенних листьев, зимних заснеженных веток, роз и подснежников… О кино, о красоте, о жизни и всегда – о Любви.
Пьесы для старой виолончели
Стихотворения
Лидия Инниш
© Лидия Инниш, 2024
ISBN 978-5-4474-8840-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Виолончель
Со смычком вспорхнула рука,
Вы на краешек стула присели,
Чуть коленями тронув бока
Вашей старенькой виолончели.
Вы меня захватили в плен,
Мне не выйти из этого зала,
Я в оковах Ваших колен
Предсказуемо оказалась:
Ах, зачем я смотрела на Вас,
Вашей чудной игрой восхищаясь,
Под прицел ослепительных глаз,
Как девчонка, опять подставляясь!
В этом зале с лепным потолком
Вы, вполне в соответствии с ролью,
Проводя мне по горлу смычком,
Выпускаете звуки на волю.
И пока мне хватает силы,
Я сказать Вам хочу: во-первых,
Вашу лучшую пьесу, милый,
Вы сыграли на моих нервах.
А ещё я скажу чуть слышно,
Что люблю Вас на самом деле…
Что любви не бывает выше,
Чем у старой виолончели.
Молитва
И глядя, как в море рушатся скалы Дувра,
Я понимаю, как, всё-таки, это глупо —
Просыпать с одной молитвой каждое утро:
Пусть над ним всегда сияет небесный купол.
Пусть среди ураганов, засух, смертельных ливней,
Между молний, бьющих повторно в одну воронку,
Он пройдет безмятежно своею походкой львиной,
И пускай никто не стреляет ему вдогонку.
Пусть на сердце его любовь не оставит шрамов,
Если только это в жизни людской возможно.
Пусть всегда здорова и счастлива будет мама —
Для Тебя же, Господи, это совсем не сложно.
…Время в белые скалы яростно бьёт волнами,
Время крошит тела и души неотвратимо.
Только, что бы ни было дальше со всеми нами,
Упрямо прошу: пусть он останется невредимым.
Два билета в партер
Ни цветов, ни фаты, ни гостей, ни колец, ни объятий
Мне не нужно – зачем! – пусть шаги твои будут легки.
Для тебя сберегу я просто зелёное платье
И два места в партере у берега тихой реки.
Соловей увертюру начнет, наши пальцы сплетутся случайно,
В белых пачках над тёмной водой поплывут облака.
Тростниковая дудочка ветра заплачет печально,
Всё о том, что любовь бесконечна, а жизнь коротка.
А наутро тебя унесёт серебристая птица…
Отпущу. На прощанье касаясь губами щеки,
Я тебя не спрошу – не захочешь ли ты возвратиться,
Лишь на память отдам два билета в партер у реки.
Пряха
Старуха, что пригрелась у огня…
Спокойная и мирная картина.
Лишь в воздухе, тихонечко звеня,
Подрагивает нитей паутина.
Ты смотришь зачарованно в огонь —
Столетья проплывают над тобой.
Обрывки мифов и забытых снов
Хранят о древних Пряхах предсказанья,
Что нити наших взглядов, жестов, слов
Сплетают в нить по своему желанью.
Тихонько прислоняюсь к косяку —
Не помешаю и не помогу.
Танцует нить, под пальцами скользя,
В ней пряди глупостей, покрытые патиной,
И редким золотом – хорошие друзья,
И тусклый блеск всемирной паутины.
Слежу внимательно за ловкою рукой —
Мне показалось, или там мелькнул покой?
Широкий солнца луч упал в окно,
И заиграли старые обноски.
Тяжёлым занавесом стало полотно,
И сценою – источенные доски.
А он, играя, глянул мне в глаза —
И будто что-то важное сказал.
Моей судьбы дешёвенькая нить
Вдруг засияла яркой канителью,
Ты, Пряха, этого не можешь изменить,
Как не исправить прошлого плетенья.
Одно прошу: хотя б в конце пути
Вплети его, пожалуйста, вплети!
«Перекрестье ключиц – словно центр мишени…»
Перекрестье ключиц – словно центр мишени
С бьющимся в глубине пульсом.
Попасть – точно.
Принять решенье,
Считая только одни лишь плюсы.
Или прижаться губами… в десятку.
Закрыть глаза.
Позабыть дышать.
И не смей меня призывать к порядку.
Мне не нужно уже ничего решать…
Выстрел
Выстрел в сердце. Навылет. В упор.
Почему я дышу до сих пор?
Что кричать, если нет слов?
Это смерть – или это любовь?
Респектабелен неотразимо.
Смотрит ласково. Смотрит мимо.
Улыбнётся, ломая бровь:
«Не уверен, что это любовь.»
Повернувшись, уходит прочь,
Оставляя на сердце ночь,
Погружая вселенную в мрак…
Я не знала, что будет – так.
Как Алиса
Как Алиса, смотрящая в сказочный сад,
Я гляжу на тебя из слепого окошка.
Мне к тебе не попасть… Разве ты виноват,
Что сквозь это окно не пролезет и кошка!
Может быть через тысячу прожитых лет,
Ободрав косяки и изранив все пальцы,
Я сумею открыть самый главный секрет:
Как войти в это сердце и как в нём остаться…
Я к холодной стене прислоняюсь виском,
И, улыбку поймав, улыбаюсь отважно,
Тёплым, солнечным садом любуюсь тайком —
Путь закрыт, запечатан, но это неважно…
Пусть я в сказку и не помещаюсь —
Всё равно я тобой восхищаюсь.
Пожалуйста
Дождь барабанит по нашей крыше,
Чайник, как шмель, гудит.
Часы отмеряют счастье – слышишь?
Пожалуйста, не уходи.
Сирень осыплет с ветвей капелью,
Улыбнётся небо луной.
Под крыльцом сверчок запоёт свирелью,
Пожалуйста, будь со мной.
А когда в окно постучится вечер,
Светлячками расцветив высь,
Я накину старую шаль на плечи —
Пожалуйста, возвратись…
Я не умею жить
Надо мною смеётся ночь:
Обещала пораньше лечь…
Строптивою стала дочь,
В трубе наметилась течь,
Вся мебель – винтажный хлам,
Разбито детьми окно,
А день опять – пополам,
И время на всё – одно.
Вздыхают мои старики,
Сочувствие – их удел:
«Судить тебя не с руки
В такой круговерти дел.
Ведь тянется жизни нить,
Девчонкой уже не стать,
А ты не умеешь жить,
Умеешь только мечтать.»
Я не научилась жить
И быстро в уме считать,
Зато – умею дружить
И книги взахлёб читать.
Умею печь пироги,
Бездумно гулять пешком.
Умею прощать долги,
А плакать – от всех тайком.
Умею держать удар
И долго-долго терпеть.
Имею счастливый дар
В тоске и печали – петь.
И как судьбе ни кружить,
Иной мне уже не стать.
Пусть я не умею жить.
Зато – умею летать.
Любить тебя
Любить тебя – совсем не тяжело,
Я не устала.
Опять смотрю сквозь мутное стекло
Окна вокзала.
Опять считаю пятна фонарей
До новой встречи,
И ночь ложится, бархата нежней,
Ко мне на плечи.
Быть может, наше время истекло
Сквозь пальцы – мимо.
Любить тебя – совсем не тяжело.
Невыносимо.
Снова
Я опять не слежу за ногами,
Я опять облаками любуюсь,
Я опять измеряю шагами
Параллели заплаканных улиц.
Снова в лужах купается небо,
Докрасна фонарями нагрето.
Пахнет ночь карамелью и хлебом,
Я опять от тебя за полсвета…
Я опять от тебя за полжизни…
Привыкаю с трудом, понемногу.
Становлюсь и смелей, и капризней,
Между луж выбирая дорогу.
Снова в лицах случайных прохожих
Я с тобою ищу совпаденья.
Замечаю хороших… похожих…
Только это – не ты, к сожаленью.
«Мне лицо твоё не снится…»
Мне лицо твоё не снится.
Снятся руки и футболка,
Голос тихий и усталый,
Разворот широких плеч.
От столицы до столицы
Вдоль дороги мокнут ёлки,
Мне теперь одно осталось —
То, что помнится, беречь.
Мне глаза твои не снятся —
Бережёт меня хранитель:
Мне из омута такого
И не вплыть никогда.
На перронах дальних станций,
Как потерянный смотритель,
Я живу от слова к слову,
Лишь сменяются года.
Только, если мне не спится,
Вспоминаю тихий вечер
И руки прикосновенье,
И негромкий тёплый смех…
В сердце тайное хранится.
Обнимает ночь за плечи,
И на краткое мгновенье
Я опять – счастливей всех.
Мой ангел
Люблю тебя, мой нежный. Затерялось
Прозвание твоё в веках и странах.
Ещё вчера мне в полусне казалось,
Что я владею тем наречьем странным.
Я в темноте твоё шептала имя,
Дождь тарантеллу танцевал на крыше.
Но, видимо, гроза в Ершалаиме,
Ты занят был. Меня ты не услышал.
Там ваших было много. Шорох крыльев
Мешался с шумом чёрных кипарисов,
А у подножия креста средь душной пыли
Метался жребий о Господних ризах…
Ждала тебя, мой нежный. Поздним утром
Вернулся – я окна не закрывала.
Ты улыбнулся ласково и мудро,
А я спросонья имя прошептала.
И стало, как всегда: усталый ангел
Дремал в кольце целительных объятий.
И за окном – сирень. И соловей в овраге.
И два крыла на стуле у кровати.
Сентябрь
Ты сегодня – сентябрь… Здравствуй,
Я вчера проводила лето.
Посчитала твои богатства —
В закромах недостатка нету:
Тусклым золотом – по равнинам,
Яркой медью – по перелескам,
Драгоценной сапфирной синью
По низинам в озёрном блеске.
Кружевами в алмазных каплях
По лугам, по забытым скирдам.
На болотах тоскуют цапли,
Отлетающие к пирамидам.
Ты сегодня сентябрь – властвуй,
Ни минут, ни дней не жалея!
Ты помазан луной на царство
Серебром – по вискам и шее,
Золотым теплом – по ресницам,
Крупным жемчугом – по улыбкам…
Кто сегодня тебе приснится
С тонким станом, зовуще гибким?
Кто заставит во сне метаться
От негромкого слова «здравствуй»?
С кем захочешь навек остаться?
Так недолог сентябрь… Царствуй.
Ветер
Одинокий бродяга-ветер
Ночевал под моим забором,
Засыпал под кустом сирени,
Беспокойно кутаясь в ночь.
Он на горке село приметил,
Чтобы там погулять с задором,
Ранним гостем врываться в сени,
Хохотать, улетая прочь.
Ветер нёс под полой корзину
С самым первым отборным снегом,
Чтоб горстями швыряться в окна,
Заметать за порогом след.
Ночь сползла покрывалом синим,
И луна золотым оберегом
Затерялась в седых волокнах
Облаков, торопя рассвет.
Ранним утром, хмельной немного,
Заплутав в лабиринтах улиц,
Ветер песней тревожил души,
Заблудившись на полпути.
Спотыкаясь, искал дорогу,
Спину тёмную гнул, сутулясь,
Рассыпая по мёрзлым лужам
Белоснежные конфетти.
Сил больше нет
Наболело. Сил больше нет.
Злые брызги стихов на бумаге
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lidiya-innish/pesy-dlya-staroy-violoncheli-stihotvoreniya-19052851/?lfrom=390579938) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Лидия Инниш
Тип: электронная книга
Жанр: Стихи и поэзия
Язык: на русском языке
Издательство: Издательские решения
Дата публикации: 29.05.2024
Отзывы: Пока нет Добавить отзыв
О книге: Эти стихи появились на свет за последние четыре года – разные, но похожие, как дети одних родителей. Немного печальный букет из осенних листьев, зимних заснеженных веток, роз и подснежников… О кино, о красоте, о жизни и всегда – о Любви.